Лазарева Алла Александровна : другие произведения.

2. Бухашка необыкновенная

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Анфиса Михайловна с Максом Решетниковым продолжают развивать свой "кОбанистый" бизнес, работая с душой и на износ. В этот раз к ним обратился за помощью человек, который хотел подложить свинью своему преуспевающему другу. Причем "свинья" должна была заключаться в том, чтобы испортить винный напиток, вкус которого его друг, отчаянный гурмэ, создавал многие годы. Вперед к новым "свиньям"!
  Бухашка необыкновенная
  
  1
  
  Вряд ли возможно описать разумно-приличными словами радость и восторг, в который пришли Анфиса Михайловна и Максим Решетников, когда им привезли табличку. Табличка была сделана на заказ, и привезли ее только под вечер, но жизнь сразу как будто бы разделилась на до и после. Привезли табличку - это была новая веха в судьбе. Табличка была в коробочке. Они застыли на ней, склонив свои головы. Это было особое состояние, наполненное светом и томительным ожиданием встречи с прекрасным. Они открыли коробочку. Да это была она! Табличка, да еще какая, красивая гладкая, и золотыми буквами на ней выбито слово "Кобан". Табличка "Кобан" лежала в коробочке, прикрытая шершавой полупрозрачной бумажкой. Эта была их табличка, живая настоящая, и каждая буква на ней была как родная. "Кобан" - и все этим сказано, просто песня для души! Казалось бы, коротенькое слово - "кобан", а сколько в нем было сосредоточено бьющей ключом жизни. И маленький логотипчик на ней тоже присутствовал.
  В самом прямом углу таблички был изображен микроскопический хрячок, который приподнялся на задние лапки и держал самом на краю морды шарик, и это был не просто шарик, а весь Земной шар. Идею логотипчика придумала Анфиса Михайловна, ей казалось, что он очень символичен и отражает суть их компании. К табличке они отнеслись нежно и трепетно. Ее хотелось взять на руки и покачать, как дитя. "Дай, дай посмотреть, - сказала Анфиса Михайловна, и Макс снова показал табличку, но показал с какой-то неохотой и подозрением, как будто боялся, что она засмотрит ее до дыр". - Это ли не чудо - "Кобан"! У-тю-тю, - посюсюкала с табличкой Анфиса Михайловна, и Макс посмотрел тревожно на Анфису Михайловну. Вначале они сдували с таблички пылинки, потом прикасались нежно, потом хватали друг у друга из рук. А если бы кто-то услышал ночные их бредни, то, вероятно, завис бы в недоумении, ведь не понять было неосведомленному человеку этой безмятежной и светлой любви к "Кобану". - О, да. О, да, - слышалось в ночи, как они вздыхали над нею. - Табличка "Кобан". Она просто прекрасна! - О, да. Покажи, покажи еще. Дай мне ее подержать. - О, да-а. - О, не-ет, не дам, сам подержу. Теперь моя
  очередь. - Мне кажется, что сотни балерин, вставшие на кончики пальцев в своих пуантах, хор маленьких ангелов и высота самых высоких гор не могут передать все затаенное величие молчания каждого квадратного сантиметра этой таблички! - восторженным шепотом произнесла Анфиса Михайловна. И Макс снова как-то странно посмотрел на Анфису Михайловну. В общем, табличка получилась на славу.
  
  * * *
  
  Утром привезли табличку в офис, повесили на дверь, но и тогда Анфиса Михайловна не захотела разлучаться с ней. Она то и дело выбегала за дверь посмотреть на нее, отходила на два шага назад и любовалась, сложив ручки на груди. Так она стояла как завороженная, почесывая свою рыжую недавно покрашенную рыжей краской шевелюру, пока не почувствовала на себе чей-то взгляд. "Может быть, мне показалось? - подумала она, не желая отрывать взгляд от таблички". Но потом, так и быть, решила оглянуться и... о, ужас, кошмар, тысяча чертей! Позади и вправду стоял мужик и сверлил ее взглядом. Анфисе Михайловне он показался страшно-ужасным. Она вздрогнула. "Что
  ему надо? - тревожно подумала она и уже хотела звать на помощь, как мужик стал приближаться к ней. - Неужто позарился на табличку? - прищурила глаз она, и ее свирепое сердце, облаченное в тело рыжеволосой женщины, забилось чаще". Мужик подошел поближе. Было очевидно, что он своими ручонками тянется к двери, а она инстинктивно мешает ему. Он чуть влево - и она чуть влево, он чуть вправо - и она так же. Он пытается дотронуться до двери, а она как будто бы невзначай мешает ему. Да и одет он был очень странно. "Не иначе, как бомж, - заключила Анфиса Михайловна, потому что на нем был тулуп, шапка, а за окном сияло июльское солнце". Не растерявшись, Анфиса Михайловна заблаговременно перекрыла себе нюх, вдруг и вправду окажется, что это бомж. - Женщина, отойдите, - настойчиво сказал мужик в шапке. - Мне надо постучать в дверь. И только он произнес эту фразу, как из кабинета вынырнул Макс, сияющий любезный и клиентоориентированный до безобразия. Макс оказался не так брезглив, как Анфиса Михайловна, поэтому дышал во всю мощь, раздувая ноздри, как будто бы не замечая странной экипировки бомжа. - Вы к нам? - улыбчиво произнес Макс. Бомжеватый мужчина кивнул.
  "Уже и бомжи хотят подкладывать свиней друг другу. Дожили, - подумала Анфиса Михайловна. - И их пригрела цивилизация". Все трое: Макс, бомж-клиент и не дышащая Анфиса Михайловна, вошли в кабинет.
  
  * * *
  
  Анфиса Михайловна наверняка бы потеряла сознания от задержки дыхания, если бы странный мужчина одним движеньем руки не сорвал с себя бомжовое одеяние и не бросил его на пол. Странное дело: под ним оказался вполне себе респектабельный мэн, в костюме и галстуке. Он выглядел как офисный клерк, решивший между совещаниями заскочить к ним в офис, чтобы решить свои проблемы. "Вот так конспирация! - подумала Анфиса Михайловна, пытаясь отдышаться, когда ее нюх был уже разблокирован. - Только зачем ему это? - подумала она, пытаясь привести свои выпученные глаза в не выпученное состояние". Одно было очевидно: их клиент жаждет повышенной секретности, потому как, мало того, что он поверх обычного костюма надел ватник и шапку надвинул на брови, так еще и тридцать раз спросил, является ли конфиденциальность политикой их компании. Макс ответил тридцать раз
  ему в утвердительной форме, что является, и еще шесть раз накинул сверху для пущей убедительности. "...Является, является, является, является, является, является, - повторил Макс, забыв уже сам вопрос. Но это было уже не так важно". Только после этого человек назвал свое имя и мило заулыбался. Звали его Одуваном Мамонтовым. - Понимаете, - очень аккуратно сказал он, взвешивая каждое свое слово, - у меня есть друг детства, очень известный человек, который остро нуждается в вашей "свинье". - Вот как? - удивился Максим. - Насколько остро нуждается? - Очень остро. Самым острейшим образом. Я бы даже сказал, что это вопрос жизни и смерти. Только пока он не знает об этом. Понимаете, дело в том, что он живет только работой, хоть ему уже давненько за сорок. Ни семьи, ни детей, ни любовниц нет у него. Надо с этим что-то-то делать. Эта свинья должна быть подложена в терапевтических целях, иначе его харчевню духа разорит наш враг - возраст, и мой друг так и уйдет из жизни несолоно нахлебавшись, - пожав плечами, заключил по-философски Одуван, а дальше стал рассказывать о профессии своего друга. Макс задумался, слушая его тихий и
  вкрадчивый голосок. Как оказалось, друг их клиента является владельцем крайне преуспевающей компании по выпуску не очень алкогольных напитков, и в скором времени он намеревается представить миру свое новое вино, на создание которого он потратил много лет своей жизни. "Вот его-то и нужно испортить! - пронзительно сказал Одуван, и его глаза наполнились металлическим блеском радости, доходящей почти до неистовства". - Это обязательно, обязательно, обязательно, обязательно нужно сделать! - едва ли не прыгая на стуле от нетерпения, сказал Одуван. - Мне нужен его полных крах, фиаско, провал, потому что только тогда он сможет вздохнуть полной грудью и зажить полной жизнью. Понимаете, постоянный успех его угнетает и не дает отойти от дел, он, наверное, сам ждет не дождется, когда кто-то подложит ему свинью. Кому, как не мне, его лучшему другу детства, знать об этом! Поэтому он должен быть растоптан железной пятой полного, наиполнейшего краха! Ведь этот крах положит начало его счастливой и радужной жизни, в которой будет место для земных наслаждений и плотских утех. Аргументация Одувана была слабоватой, поэтому Анфиса Михайловна, уже полностью восстановившая дыхание, слегка улыбнулась, а
  Макс немного прищурил глаза, понимая, что перед ними сидит еще одна жертва зависти и даже хотел сказать ему об этом. Но вдруг Одуван схватил розовый стикер со стола и написал на нем много цифр, последними из которых были нули, а потом протянул его Максу. - Что ж, звучит очень убедительно, - заключил Макс, посмотрев на розовую бумажку, а потом встал и пожал Одувану руку. - Мы всегда готовы помочь выбраться человеку из ямы, даже если для этого придется подтолкнуть его в пропасть, - с чувством пронзительной честности сказал ему Макс.
  
  2
  
  Друга Одувана Мамонтова звали Робеспьер Эдуардович Крантов, что не только обещало нечто феерическое, но и содержало в себе будущий конец, судя по фамилии. "Крантов, говорите, - сказал задумчиво Макс. - Что ж, от судьбы не уйдешь, - заключил он". Его алкогольный напиток создавался в условиях строжайшей секретности много лет, и даже названия напитка никто не знал, но уже скоро Робеспьер был готов представить его миру. Поэтому проникнуть простому смертному в святая святых - винный завод имени Робеспьера, где происходило создание напитка, было практически
  невозможно, тем более что завод примыкал к его дому. Но Одуван Мамонтов обещал Анфисе и Максу всяческое содействие в этом вопросе. И он постарался: чтобы Анфиса с Максом могли прощупать почву, почти сразу Одуван договорился об их встрече с Робеспьером, выдав их за журналистов очень известного гастрономического издания "Нямка". К этому интервью необходимо было серьезно готовиться, чтобы Робеспьер не понял обмана. "Я поеду домой готовиться к интервью. И не мешай мне, - серьезно сказала Анфиса Михайловна, и в ее голосе послышались нотки угрозы физической расправы, потому что на кону стояла ее профессиональная репутация. - Репутация, - выделила интонацией Анфиса Михайловна и уехала готовиться домой". Дома Анфиса Михайловна первым делом распотрошила свой шкаф в поисках нужного платья, но не нашла ничего подходящего. Пришлось обзванивать всех подружек, нашла. Подобрала к платью серьги и кольца, сделала свежий маникюр в тон платья, выбрала парфюм из личной коллекции, приняла контрастный душ для придания бодрости, хорошо выспалась, чтобы выглядеть отдохнувшей. Потом сделала яркий макияж и укладку, и вуаля - к интервью готова! Только за этой подготовкой она не успела подумать над вопросами, которые они будут задать
  Робеспьеру, и даже забыла названье журнала, где по легенде они с Максом работают, но это были уже мелочи. Главное было сделано и смотрело на нее из зеркала с очень довольным видом. Но почему-то, когда нужно было уже выходить, она подумала, как посмотрит на нее Макс, и очень смутилась. "А вдруг он подумает, что это я для него так расстаралась? - взволнованно подумала она". Эта мысль ей не понравилась. "Нет-нет, - отогнала она от себя эту мысль. - Уйди-уйди, плохая мысль, очень плохая мысль!". В этом явно было что-то не то, ведь почему она должна думать о каком-то там Максе, если тут ее ждет целый Робеспьер, который еще и владелец заводов. Она снова взглянула на себя в зеркало, и вновь представила хитрую улыбочку Макса, как будто бы говорящую ей: ага, для меня стараешься, знаем-знаем. "Нет уж, - твердо сказала про себя Анфиса Михайловна, и у нее возникла уже контр-идея: макияж смыть, укладку разобрать, платье отдать подруге, каблуки обломать". Но уже было поздно, Макс посигналил в машине под ее окнами.
  
  3
  
  "Ну, сейчас что-нибудь скажет, - подумала Анфиса Михайловна, садясь в машину на заднее
  сиденье". Но он молчал. Машина тронулась с места, прошло две минуты, пять семь. Он все молчал. Макс как будто бы не оценил чести оказываемой ему услуги - с ним едет красивая женщина. Для успокоения Анфиса Михайловна успела посчитать до ста про себя, вспомнила все детские считалочки и прочитала все стишки. Он все молчал. Анфиса Михайловна гневно зыркнула ему в спину. "Уж лучше бы сказал что-нибудь", - подумала она, и ее лицо сделалось язвительно-желчным, и тут она почувствовала, как он просто расплылся в улыбке. Это была последняя капля. - Лучше веди машину! - не выдержала Анфиса Михайловна, и, возможно, их конфликт получил бы продолжение, если бы машина вдруг не остановилась. - Приехали! - не оправданно живо и не санкционировано весело, обернулся Макс. Анфиса Михайловна взяла себя в руки, Макс взял руки в ноги, и они быстро направились к дому Робеспьера, преодолевая посты охраны.
  
  * * *
  
  - А, это вы, журналюги проклятые! - поприветствовал их Робеспьер, встретивший их в барском халате, расшитом блестками. - Что ж,
  меня предупреждали, что вы приедете, - произнес он, чинно прохаживаясь перед ними туда-сюда и сложив в замок за спиной руки. - Честно говоря, я не нуждаюсь в пиаре, и никому не доверяю. Ну, разве что только своему другу детства - Одуванчику. И то, не сильно. Так что давайте скорее свои тупые вопросы, и посмотрим, чего вы стоите. А то у меня столько дел, столько дел... - сверкнул он как-то странно левым глазом на Анфису Михайловну, и Макс успел заметить этот его странный взгляд. Макс с Анфисой насторожились, потому что Макс надеялся, что подготовится к интервью Анфиса, а Анфиса готовилась, но не так, как было нужно. Напряжение усиливалось. К тому же, Максу стало казаться, что Робеспьер и вправду положил глаз на Анфису Михайловну, и Максу почему-то захотелось убрать этот глаз с Анфисы Михайловны. Наверное, взыграло мужское честолюбие. - Как долго вы работали над вашим напитком? - спросила Анфиса Михайловна, старательно изображая деловитость и сдержанность. - Ну-у, - протянул Робеспьер, - мне кажется, что всю жизнь я шел к этому вкусу. - И поэтому вы даже его название держите в строжайшем секрете? - спросила Анфиса Михайловна. - Я даже в интернете ничего не
  нашла. Робеспьер расхохотался. - У вас прекрасное чувство юмора, - сказал, расплываясь в улыбке, он. "Опасный знак - он смеется над ее шутками, - подумал Максим, хотя Анфиса Михайловна не знала, что это шутка". - В общем, секрета-то и нет, - продолжил Робеспьер. - То есть все его знают? - искренне удивилась Анфиса Михайловна. - Да нет, не знают, - ответил Робеспьер. - Даже я его не знаю. Короче, я его еще не придумал, потому что из всех земных названий ничто не подходит его неземному вкусу, - снова сверкнул он глазами в сторону Анисы Михайловны, и что-то внутри у Макса перевернулось. - Наверное, бухашка обыкновенная, - выдал смешливо Макс, поставив под удар их положение. Робеспьер напрягся и с обидой посмотрел на Макса, насупив брови. - Почему обыкновенная? Не-о-бык-но-вен-ная, - почти нараспев с большой нежностью сказал он. - Ну вот, теперь я действительно вижу, что вы разбираетесь в своем деле, раз так старательно косите под дурачков. Хотите, чтобы я купился на вашу дурость, и выдал
  вам побольше секретов. Ха-ха, не выйдет, - мило заулыбался он. - Хотя обычно у меня тут косят под умных. Вообще-то Анфиса с Максом под дурачков не косили, но разубеждать Робеспьера не стали. Он пригласил их выпить с ним чаю, а потом они радостные и довольные вернулись домой. Особенно Анфиса Михайловна.
  
  4
   Слониха вынашивает слоненка 20 месяцев, человек человека примерно 9, а Робеспьер вынашивал свою идею всю жизнь и готов был вот-вот разродиться готовым продуктом. Он вынашивал долго, мучительно, смешивая в голове разные ингредиенты, добиваясь идеального неповторимого вкуса. Его идея проходила 20 степеней очистки, чтобы обладать и вкусом, и формой, и стилем. Робеспьер был крайне критичен, ведь это должен быть не вкус-однодневка, который все скоро забудут, это должен был быть винный напиток, обладающий неповторимым незабываемым вкусом на все времена. Конечно, в нем все должно быть самое лучшее и натуральное, и в каждой капле должна играть сама природа и жизнь. Прозрачный, как слеза. Тонкий, как улыбка девицы. Игривый, как ручеек весны.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"