К полудню стало понятно - до вечера никак не продержаться. Каждый натиск врага выкашивал из рядов защитников ущелья четверть, а то и треть состава. Слава Создателю, безвозвратные потери были минимальными, маги-знахари успевали вернуть в строй большинство смертельно раненых и условно погибших воинов. Но запасы живой и мертвой воды заканчивались, и это было страшнее всего. Те, кто с утра успел погибнуть уже по три-четыре раза, мрачнели лицами, прятали глаза. Поди угадай, с какого оживления ты уже скорее зомби, чем человек.
Врагов пало неизмеримо больше. Черный Лорд своих поданных не берёг. Служить темной стороне - дело неблагодарное. Хотя бы потому, что она не знает признательности. Тело и остатки души своего холуя при необходимости, а то и по капризу зло сожрёт еще быстрее, чем невинную жертву. Трупы орков и троллей покрывали обагренную их коричневой кровью землю уже в несколько слоев. Шеренгам союзников приходилось понемногу отступать хотя бы для того, чтобы лишить врага преимуществ атаки с этого неожиданного возвышения. Вдобавок в лицо из распахнутого во всю ширь долины антрацитово-черного провала дул ветер, насыщенный сажей, пылью, а теперь и вонью быстро разлагающейся мертвечины. Ладно, нос и рот можно спрятать под накидками, а как же глаза? Если закапать в зрачки живую воду, боль, конечно, пройдет, ну так это ненадолго. Встретил очередную атаку противника, под порывами ядовитых смерчей покрошил его на куски, и снова резь в очах. С закрытыми-то глазами не много навоюешь.
- Ну что, бойцы?! Мы опять отбились! Когда-нибудь эти твари да кончатся! - подбодрил дружину Афаль. Воткнул перед собой в пожухлую, жженую вихрем и пузырящейся кровью врага траву двуручный меч и оперся на его рукоять.
- Больше здесь положим, меньше к стенам Альмарика доберётся! - подхватила предводительница лучниц Амэль, снимая с головы посеребренный рокантон. Солнечные лучики, отражаясь от шлема, пробежали по поредевшим рядам фаланги, утонули в серых разбитых доспехах поверженной нечисти, блеснули, погасли во взрыхленной сотней ног бурой почве, бельмах задравшей лапы, утыканной десятком стрел многоглазой гарпии.
Рядовые воины не спешили радоваться. Отворачиваясь от тянущего из провала вонючего сквозняка, подымали забрала, доставали склянки, омывали глаза, раны и даже царапины. Ядовиты не только лезвия мечей орков, острия топоров и пик троллей, но их кровь, брызги пота и слюны. Не говоря о проедающих даже эльфийские доспехи выделениях гарпий. Тихо поругиваясь, бойцы с тоской измеряли, сколько, у кого целебной жидкости осталось. Делились ею, отнимая у себя и даря друзьям дополнительные минуты жизнь. Теперь она измерялась не временем, а граммами да тем, сколько врагов еще успеешь положить. Даже предводитель союзников, Герцог-Барс, не поддержал наигранного оптимизма. Недовольно проворчал сквозь дециметровые клыки о чужой войне, устроенной потомками обезьян на беду его народцу. Одной лапой расстегнул доспехи, обнажил пушистое полосатое брюхо, другой сдернул с хвоста тяжелый, в лезвиях и шипах, боевой чехол. С тоской глянул вверх, на покрытые искрящимся льдом вершины. Для огромных горных кошек предпочтительнее вести партизанскую войну, ускользать от противника на отвесных склонах, обрушивать сверху камнепады, в ночных рейдах снимать часовых да вырезать оплошавшие отряды. Но в том, что барсы будут рядом до тех пор, пока враги не прорвут фалангу атланцев, можно быть уверенным. Вот потом, когда бой разобьется на схватки отдельных групп, точнее, на заваливание трупами орков, троллей и гарпий остатков сопротивления, вот тогда полсотни свирепых кошек ускользнут, унося своих погибших, огрызаясь на преследователей, ставя заслоны и нанося удары из спонтанных засад. У людей и эльфов такого выбора не было. Или победить, защищая Портал, дождаться оттуда обещанной, но все так и не появляющейся помощи. Или умереть в этой долине, отдать последнюю каплю крови своей земле, последний вздох грустному осеннему, сдающемуся под натиском безжалостной зимы солнцу.
С утра настроение было куда более весёлое. Лучшие бойцы Атлана верили, что продержатся необходимые время от зарождения портала до возвращения из него посольства, и этих часов будет немного. Раненых подлечат, павших тут же поставят на ноги целители. Потом появится обещанный магами мощный резерв, который разгромит нахлынувшие на страну орды зла, опрокинет их в бездну, из которой они заявились.
Но солнце уже в зените, неисчислимые шеренги орков и троллей накатывают одна за другой, от визга гарпий закладывает уши, руки устали убивать, души умирать и возрождаться, сердца ожесточаются усталостью и отчаянием. Не будет помощи. Или она не успеет. Напрасны были жертвы, всем сложить головы здесь, в залитой разноцветной кровью долинке между Провалом в бездну, откуда лезет саранчой неисчислимый враг, и Порталом, что веет все ещё воодушевляющим надеждой, но во всём прочим бесполезным изумрудный полотнищем за спиной.
- Лекарств осталось на еще на полторы такие схватки, как последняя, - послушный ветерок донес до командира адресованный только ему шепот главного кудесника Бальдга. - Но я чую, друзья близко, помощь идет, мы победим!
- Скорей бы, - буркнул Афаль, - а то так можем и не дожить. Вполне себе уже такое могу представить. А как мы ляжем, так орки сразу же Портал заткнут. И останется та армия, что ты нам обещаешь, в своем мире. А то, более того, это зло и туда, к нашим потомкам, перехлестнется. Если мы справиться с ней не можем, тамошним-то куда? Видел же я их вчера. Лохматые дикари с дубьем и колами. Пусть, по их времени, тысячи лет прошло, но все же...
- Опять... Да когда они кончатся... - зашевелились, стали ровнять строй воины. Провал заискрился. Верный признак: приближается очередная орда. Численностью брал враг, меняя полдесятка своих жизней на одну человеческую, дюжину за эльфа, сотню за горного барса. Но при многократном преимуществе этого хватало.
- Братья! - заорал Афаль. Глянул на разноростные шеренги лучников, прайды горных кошек, поправился, - и сёстры! Утопим нечисть в их поганой крови! Чтобы навсегда болью зарубилась в их памяти эта битва! Чтобы вспоминали о ней в ночных кошмарах, передавали в преданиях своим потомкам! За Атлан!
"Нет надежды", - правильно поняли слова предводителя дружинники. И остается лишь одно - подороже продать свои жизни. "За Атлан!!!" - грянули совместным кличем, поднимая к небу клинки и луки. Зарычали барсы, оскаливая клыки, искря о камни стальные насадки на когтях.
Отразилось от гор гулкое эхо, прокатилось по долине. Неожиданным страшным грохотом со спины заставило нервных вздрогнуть, всех обернуться. Над истоком ущелья заколыхалось висящее там с утра зеленоватое полотно. Стало втягивать в себя ползущий над землей серый туман. Покатились вниз мелкие камешки, взметнулась, повисла тонкой кисеей пыль.
- Что за хрень? Портал закрывается? - мявкнул мгновенно скользнувший в доспех Герцог-Барс. - Напортачили маги! Если что, уходи с нами! Для эльфов мы место найдем!
- Спасибо, друг! - хищно улыбнулся Афаль. - Я лучше здесь останусь. До конца.
- Они идут! - Бальдг усилил голос до громоподобного, грохнул так, что со скал и обрывов полетели булыжники, посыпались обвалы. Вселял этот рык уверенность в союзников. Призван был устрашить врагов. - Они уничтожат зло! Я уже слышу их могучую поступь!
Из-за зелёной завесы стали выбегать фигурки. Одетые в тон Порталу. И одинаково, значит, воины. Это хорошо. Десятки, сотни... Много, это здорово. Но с чем они? Афаль едва удержался от проклятий. Ни мечей, ни копий, ни любого другого серьезного колющего или режущего оружия. Хилые на вид вычурные дубинки с черной рукоятью и небольшой коричневой ударной частью. В лучшем случае, и то не у всех. Это против орочьих да трольих топоров, мечей, пик, кистеней, доспехов! Чем помогут эти дикари? Разве что на минуты заткнут своими телами прорыв строя фаланги. Жертвенно погибнут, отнимая у врага время только на то, чтобы получать смертельные удары. Да и то вряд ли. Потому как не торопится эта братия к месту боя, а рассыпается цепью (даже не сплошным строем!), перекрывая путь к порталу. Пытаются защитить свой мир, понятно. Некоторые вообще разбегаются по кромкам обрывов, располагаются там, как зрители в театре, садятся на колени, вообще ложатся на живот. Затопчут, сметут их черные силы сразу же, как прорвут преграждающие им путь шеренги, перемелют барсов, искрошат стрелков...
Зря он поверил магам и привел сюда своих лучших воинов. Лучше было бы закрыться в замке Альмарик. Понятно, что рано или поздно противник приступом возьмет отвесные стены и уничтожит всех защитников, наверняка к этому времени последних людей, магов и эльфов Атлана. Но, по крайней мере, удалось бы пожить подольше и уничтожить побольше черных тварей. А барсов вообще достать очень непросто. Попробуй, погоняйся за ними по скальным кручам над отвесными обрывами. Теперь же все оказались в ловушке. Причем неизвестно, не кинуться ли со своим дубьем на твою спину обещанные магами союзнички, если к ним отступать придется.
- Товсь! - крикнул Афаль. Фаланга ощетинилась строем щитов и копьями. Стрелки натянули тетивы. Гарпий на этот раз нет, хоть за это спасибо. Из темноты провала хлынули орки с возвышающимися над ними, словно башни, троллями. И тут же стали рядами валиться. Не от стрел. Лучники не успевали выбрать, кого убивать. Только они намечали цель, как та рушилась, словно пораженная рукой незаметного бойца. Враги отмахивались во все стороны, пытаясь достать своих неосязаемых убийц, но это не помогало. Вал трупов рос, любой, кто вскарабкивался на него, тут же падал вперед, а чаще назад. Через минуты дело дошло до того, что над этой смертной преградой изредка появлялась уродливая голова, и тут же получала в лоб словно невидимой, раскалывающей череп пешнёй. Бойня продолжалась недолго, затем, за полным уничтожением противника, прекратилась. Стих и продолжавшийся всё это время за спиной дробный стук, будто сотни дровосеков одновременно рубили деревья.
- Что это было? Новое боевое колдовство? - озадаченно спросила Амэль, незаметно оказавшаяся справа от Афаля.
- Грозные шмели-убийцы, - буркнул слева Герцог-Барс. - Я слышал, как они летят над головой и вгрызаются в тела орков и головы троллей. Прямо из тех маленьких ульев, что держат в руках ваши новые союзники. Вы, это, как-нибудь побыстрее скажите им, что мы ваши старые и добрые друзья. А то я этих свежих обезщейся броньян уже боюсь. Больше, чем темных сил. От орочьего топора или секиры, даже помета гарпии я ускользну. И от стрелы можно увернуться. А от этих страшных и очень быстро летающих штук - вряд ли.
Афаль задумчиво глянул на боевого товарища. Герцог-Барс часто хамил. Но никогда не врал. И очень редко ошибался.
- Шмели, если это так, они, конечно, себя вполне показали, - сняла рокантон, распустила золотистые косы по серебрящейся броне наплечников Амэль. - Может быть, это даже лучше, чем наши стрелы - но только для поражения орков. Если подумать, шмели очень маленькие. А когда мы начнем зачищать равнины? Что шмели против драконов? Мастодонтов? Левиафанов?
- А ты глянь назад, - посоветовал Герцог. Все дружно обернулись. Из портала выползала огромная блестящая черепаха с торчащим из панциря длинным любопытным носом. Шевелила круглой башкой, поводила неестественно прямым хоботом в стороны, будто принюхиваясь.
- Я думаю, у этих ребят много таких и еще более грозных помощничков имеется, - заключил барс. - Темную сторону-то они, скорее всего, сметут. Чую я за ними огромную силу. Но что-то я засомневался, что для нас, горного народца, их появление так уж хорошо. Похоже, ваши новые союзники хорошо поднаторели в делах войны. И будут так бороться за мир, что от него не то, что камней, пыли может не остаться.
- Ну, как помогут, попросим, так вернутся домой, - нерешительно предположил Афаль, всматриваясь в приближающуюся армию. Из портала бесконечным потоком продолжали идти войска, ползти, стало понятно, не черепахи, а диковинные машины. Пришельцы по пути к мгновенно открытому Бальдгом проходу на равнины огибали со всех сторон утонувшую в этом человеческом море дружину атланцев, с любопытством, безразлично или насмешливо косились на мечи, копья, луки, и как-то сразу стало понятно, что эти ребята появляются и исчезают исключительно по своему желанию.
"А ведь могут и не уйти", - с тоской понял Афаль, чувствуя, как шея покрывается испариной. - "И что тогда нам делать? Что будет дальше? Ладно, хоть несомненно люди".
- Эй, воин, - окликнула проходящего спецназовца Амэль, - может, махнемся? Мой запасной лук на улей твоих боевых шмелей?
Проводила недоуменным взглядом почему-то зардевшегося и убыстрившего шаг солдата, - куда ты?
- Опаньки, говорящая бронированная тигра! - сбился с ноги гвардейского роста паренек с оснащенной оптическим прицелом винтовкой, которую он нес на плече, словно дубинку.
- Йеееррр!! - басом мявкнул в ответ барс, и снайпер еще раз споткнулся, испуганно оборачиваясь, ускорил шаг.
На переваливающимся через трупы орков бронетранспортере оживился офицер с ярко-желтыми, словно осенний куст, патлами, торчащими из-под обтянутой сеткой каски. Не только цветом волос, но и внешне он был настолько похож на ушедшего вчера через портал на Землю мага по кличке Рыжий Яхе, что Афаль с трудом подавил желание поинтересоваться, с чего это волшебник решил переодеться в чужую одежду.
- Эй, красотка, - разулыбался двойник кудесника, - вот переловим и отправим обратно в Голливуд ваш ополоумевший зоопарк, так все мои боевые шмели тебе! Ты не представляешь, сколько их у меня уже накопилось. А то прыгай ко мне, прямо здесь друг друга и оприходуем!
Лицо Амэль вспыхнуло гневным цветом, рука потянулась к рукояти акинака.
- Может, ты его просто неправильно поняла? - задумчиво предположил Герцог...
Земля, позавчера
После заката нудный осенний дождик то беспрестанно бил тысячами мелких капель по траве и кровле, то ненадолго прекращался, да шумели, гневливо переругивались, тяжело перелетали с ветки на ветку вороны. Для ночевки птицы облюбовали священный дуб как раз над той частью общего дома, где жила семья Раи. Под их ворчливое карканье и шум стекающих по желобам потоков девушка уснула, благо внутрь влага не попадала. Здание было выстроено из вкопанных в землю и плотно пригнанных друг к другу стволов, в пазах проконопачено мохом и заделано глиной, сверху перекрыто жердями, настилом из веток, сложенными внахлест пластами сосновой корой и вмещало в себя весь прореженный лютой прошлой зимой род. Жили в нем, начиная с холодов и до начала лета. По теплу выметали прочь грязь, чистили ямы-очаги, набрасывали ядовитые травы и приносили муравьев, чтобы извести паразитов. А по осени вновь собирались от речушек и с полян в согреваемое десятком костров, тесное и к весне вонючее, но безопасное жилище.
Пока здесь было еще терпимо, пахло недавно ушедшим летом и зловредные насекомые не успели размножится. Но скоро падут снега, землю скует мороз, придется жечь охапки хвороста, запасливо наваленные извне к стенам Дома до самой крыши, дым начнет скапливаться под потолком так, что дышать, стоя, будет невозможно, а понизу протянет холодом да испарениями немытых тел. Так было все годы, что помнила Рая. Все её пятнадцать весён. Но это лето было особенным. Не только для неё. Для всего племени. Потому что девушку рода избрал Бог. Может быть, потому так и были недовольны вороны - посланцы смерти. Чуяли, что в эту зиму не удастся собрать свою всегдашнюю жатву. Ведь Бог всемогущ, сильнее гибели, голода, холода, хищного зверья, он сможет спасти и сохранить свою паству. Когда Лег, отец Раи, три месяца назад увидел в охотничьих угодьях племени странно одетого, словно обернутого в огромный белый лист чужака, он подкрался и метнул в рыжую голову незнакомца камень из пращи. А тот раскололся на части, не пролетев и полпути. Потом Бог плавно взлетел над поляной и околдовал Лега. Охотник замер, не в силах даже пошевелить пальцем. Решил, что пришло его время уходить к предкам. Конечно, Бог обязательно наказал наглеца, если бы не Рая. Она осмелилась броситься в ноги и умолила пощадить папу, не понявшего, на кого подымает руку. А Бог посмотрел в серые глаза девушки и снизошел до неё. Поднял, спросил, как зовут, кем ей приходится Лег и что они здесь делают. Его уста шептали незнакомые звуки, но Рая понимала всё, что он говорит. Затем было несколько прогулок, когда Бог, сказавший, что его зовут Саваф, расспрашивал об обычаях рода, той жизни, которую вели соплеменники Лега и Раи. А потом этот рыжий чудотворец стал первым мужчиной девушки. Оказывается, посланцы небес охочи до земной любви и ведут себя так же, как и обыкновенные юноши. Бог пришел в племя, научил людей делать луки. Показал, как можно с помощью тех же луков, трута и моха разжигать костры, а не зависеть от огненных даров редких лесных пожаров. Посоветовал ловить рыбу плетенными из прутьев вершами. А на следующую весну пообещал вырастить на поляне рядом с Домом съедобные корни, чтобы не приходилось их искать по всему лесу. Поселился Саваф в огромном, поперечником в несколько шагов, дупле древнего дуба в тысяче шагов ближе к реке. Но чаще путешествовал по огромной равнине, по возвращении рассказывая, что творится в разных её уголках.
Негромко вякнул, потом залился плачем грудной ребёнок - один из немногих, переживших прошлую голодную зиму. Зашевелилась, стала его успокаивать кузина Назим. Проснулся, закряхтел двоюродный дед Ант, сумевший дотянуть до преклонных годов. Хвастался, что, если духи природы и предков будут милостивы, то скоро встретит сороковую весну. Хотя верилось в это с трудом, но опровергнуть Анта было некому - он был старейшим. Дед ругнулся на подростков, задремавших около разведенного напротив входа - как защита от нечисти, крупного зверья и летучих мышей-вампиров - дежурного костра. Подхватил из него тлеющий сук, отправился разжигать общий огонь на поляне. Потом из него все семьи будут брать уголья для своих дневных очагов. Через отброшенную плетеную накидку в дом прокрался несмелый рассвет, бледной полосой лег на багровые догорающие поленья. Снаружи потянуло свежим запахом мокрой листвы, но капели не было слышно. Дождь закончился. И то хорошо. Рая выскользнула из-под подаренной Сафавом медвежьей шкуры. Поежилась. Сделала несколько резких движений, чтобы разогнать по жилам неспешную сонную кровь. И поспешила из дома. Лучший способ согреться - быстрее приняться за работу. И поесть. А вот если готовить завтрак для семьи, то занимаешься первым и приближаешь второе.
До полудня Рая мучилась, придумывала себе все новые и новые занятия, ожидая весточки Сафава. Таким знаком был желудь, что приносила белка. Зверек спрыгивал с ветки на плечо девушки, ронял в её ладонь коричневый плод. Потом, словно спохватившись, очумело оглядывался, не понимая, что он тут делает, испуганно верещал, слетал на траву, в панике, высоко подбрасывая хвост и задние лапки, мчал к стволу, взмывал по коре и затихал в листве, размышляя, что с ним произошло. Рая искренне надеялась, что всякий раз Сафав отправляет к ней разных белок, не мучает непривычной миссией одного и того же зверька. Но солнце уже стояло высоко, согревая лес последним осенним теплом, а приглашения все не было. Такое бывало, когда Бог неожиданно отправлялся в экспедиции по широкой долине, простирающейся до покрытых вечным льдом гор, чьи верхушки сливались с небом и облаками. Почти всегда из своих поездок Сафав привозил любимой гостинцы. Шкуры зверей, фрукты, рыбину или поделки людей из дальних племен.
Рая прихватила туесок, вроде как бы собираясь за ягодами и грибами. Неспешной походкой, вдыхая полной грудью сотни запахов увядающей листвы и трав, направилась в сторону реки. Сородичи проводили её понимающими взглядами. В одиночку по лесу детям и женщинам гулять не полагалось, но народ знал, к кому идет Рая. Кроме того, всех опасных хищников окрест Бог уже убил или разогнал, соседний род вымер позапрошлой зимой, потому чужих - до появления Савафа - здесь давно не видели. Трава успела высохнуть под слепящими через желто-красную осеннюю листву лучами доброго напоследок солнышка. Птицы и мелкое зверье суетились, выхватывая последние теплые деньки. Бурундуки замирали столбиками, разглядывая спешащую девушку, потом спохватывались, ныряли в свои норки, обустраивая их к зиме. Кедровки деловито расщелкивали шишки. Недовольными были только сороки. Перелетали с ветки на ветку, сопровождали Раю, громким трещанием предупреждали лесных жителей о приближении человека. Но ближе к реке они отстали. Девушка перешла на скользящий шаг, стала крадучись приближаться к жилью Савафа. Так же сильно, как ей хотелось увидеть своего Бога, Рая не желала, чтобы любимый застал её за подглядыванием. А то, что к нему можно подкрасться так, что Саваф не заметит, соплеменники Раи убедились еще в первые дни пребывания чудотворца на земле племени. Вот напасть неожиданно на Бога не получалось ни у кого - будь то люди или звери.
Девушка сняла мокасины, чтобы лучше чувствовать хрусткую опавшую листву, неровности почвы, готовые предательски хрустнуть веточки. Пригнулась и теперь скользила словно облачко или несомый ветерком невесомый клок тумана. Жадно втягивающий в себя запахи догуливающего последнее тепло леса готовый обвалиться в зимнюю спячку сурок очумело мигнул круглыми глазами на щиколотку рядом со своей головой, с опозданием ужаснулся, попытался прикинуться отвалом почвы. Через секунду обвалился внутрь - под землю, с непреложным решением больше не высовываться наружу. По крайней мере, до весны.
Рая замерла. Голоса. Савафа. И второй. Женский! Пригнулась. Сжала рукоять костяного ножа. Резать им было невозможно, но вот заколоть - запросто. Сощурила глаза, чувствуя, как в животе скапливается тяжесть, глаза туманят слезы, а горло сдавливает горький спазм. Перебежала к берёзе, из-за которой было удобнее всего наблюдать за поляной. Прикрываясь углом между стволом и толстой веткой, осторожно выглянула.
Мужчина разговаривал с очень красивой женщиной. Одетой так же, как Саваф, в белую мягкую шкуру неизвестного зверя. "А она старше меня", - злорадно подумала Рая. Это ли, то, что парочка явно ругалась, её чуть успокоило. Девушка стала вслушиваться в звуки незнакомой речи. Странно, когда любимый обращался к ней, Рая всё понимала. Теперь же ей показалось, что певуче, придыхая, смягчая согласные, ссорятся две огромные - и очень опасные - птицы...
- Мама, я не вижу смысла продолжать разговор. Силу вы все равно против меня использовать не будете. Сам я не вернусь. Из-за чего тогда терять время? То есть, я, конечно, рад тебя видеть. Но обсуждать вопрос о моем возвращении в Атлантиду бессмысленно, потому что...
- Саваф, Саваф! Ты всегда был упрямым мальчишкой. Поступал эмоционально, вместо того, чтобы всё взвесить, обдумать. Ну что тебе судьба этих дикарей?
- Они несчастны. Да просто мрут сотнями, целыми племенами! Что плохого, если я дам им оружие, чтобы бороться с хищниками? Научу выращивать семена, делать посуду, ткать?
- Оружие они для начала обернут друг против друга, а потом и против нас. А если туземцы получают что-то сверх необходимого, тут же среди них выделяются самые алчные и хитрые. Которые излишки обратят на свое обогащение и во зло остальным.
Саваф искренне рассмеялся:
- Мама, ты преувеличиваешь.
- Нет. Ты ведь один из последних беглецов. А с ухода первого прошло триста лет. Мы видим, что там и везде происходит. Потому мы и пытаемся всех вас собрать обратно. Нам нужен единый центр. Под полной нашей властью. Который будет постепенно, дозировано, очень осторожно и взвешенно распространять цивилизацию на этой планете. Притом, что Атлантиде останется бесспорная роль сакральной столицы, управляющей миром и не имеющей конкурентов.
- А пока, значит, эти пускай мрут!? Дети, старики, женщины!? - голос юноши зазвенел яростью и сарказмом.
- Значит, дело в женщине, - устало выдохнула собеседница. - Не напрасно я боялась. Плохо, что уже до этого дошло. Наверное, я тебя слишком долго искала. Уж больно далеко ты улетел и хорошо спрятался.
Она задумалась. Через секунду с отрешенным лицом продолжила:
- Я не знаю, чем тебя убедить. Я-то понимаю, что лучше сейчас позволить умереть тысячам, которые все равно бы погибли, не появись мы здесь, чем рисковать успехом нашей миссии и обрекать на смерть миллионы в будущем. Но ты мне не веришь. Во всяком случае, есть еще одно обстоятельство. Понимаешь, Саваф, количество магии во всякий момент ограничено. Потому-то в Атлане волшебникам запрещается вступать в брак с людьми и эльфами и иметь больше двух детей. Право на третьего возникает, только если гибнет кто-то из первенцев. Здесь же вы, особенно рожденные уже на Земле мальчишки, словно с цепи сорвались. Дорвались до местных уступчивых красоток, словно ...
Сморщилась, не стала продолжать. Повернула к сыну лицо:
- Дело даже не столько в наличии у вас детей от туземок. А в том, что они вырастают среди аборигенов, не стесненные нашими моральными ограничениями. И каждый из них весьма плодовит и неразборчив в плотских утехах. Через тысячу лет рыжеголовым может стать все население этой долины. Мы уже чувствуем, как располагаемая нами сила иссякает, растворяется в местном человечьем море. А что будет потом? Когда большинство из живущих - пусть на тысячную, десятитысячную - станут потомками волшебников? Так я отвечу тебе - магия исчезнет из этого мира. И когда в далеком будущем легионы придут с этой планеты в Атлан - тогда волшебство погибнет и у нас. Просто растворится, как кристалл соли в чаше воды. Просто представь это!
Саваф искренне, до слез на глазах, расхохотался. Вытирая капли со щек, сказал:
- Мама, не пугай меня. Если против наших врагов поднимется армия из тысяч воинов-волшебников, тем хуже для Черного Лорда.
- Ты меня не слышишь. Они не будут магами. Они будут жить не века, но десятилетия, как люди на Атлане и здесь. Более того, каждый из них будет очень несчастным, потому как сумеет вообразить все, что угодно, как мы, в отличие от людей и эльфов, это умеем. Но не сможет воплотить свое видение. Только подумай, как ужасно - хотеть летать, представлять, как ты паришь среди туч, но не иметь возможности сделать это! Примерно на это ты и обрекаешь своих потомков.
- Мама, - мягко ответил Саваф, - пускай мои будущие дети сами решают свои проблемы. Я думаю, они справятся. Если не смогут летать с помощью колдовства, как я, тогда они сделают себе крылья, как у птиц. Или еще что-нибудь придумают. Но я останусь здесь. С этими людьми, что мне поверили. Что на меня надеются. Я уже не могу их бросить!
- Благими пожеланиями вымощена дорога в ад, помни это, - женщина вздохнула. Привлекла к себе голову сына, поцеловала его в лоб. Пробормотала в сторону, - Яхе очень сильно разозлится. Твой отец не любит ослушания. Но я тебя люблю. Живи, как знаешь.
Оттолкнулась от земли. Словно подхваченная смерчем пушинка, взлетела к верхушке дуба. Будто несомый вихрем огромный лист заскользила по воздуху все дальше и дальше, пока её фигурка не затерялась среди обрывков облаков на горизонте.
Затаившаяся за берёзой девушка перевела дух. Любая невестка боится свекрови, а в том, кем была эта строгая красивая женщина, Рая не сомневалась где-то с середины разговора. Саваф стоял, уперев руки в бока, и смотрел вслед маме. Передернул плечами. Ковырнул носком ноги землю. Обернулся, посмотрел в сторону стойбища. Улыбнулся. Вытянул трубочкой губы, просвистел простенькую мелодию. Сделал пасс рукой. С дуба спрыгнула и направилась к нему шатающейся походкой лунатика белка. Юноша подобрал желудь. Критически его осмотрел. Выбросил. Нагнулся, выбрал более симпатичный. Протянул зверьку. Белка тяжело вздохнула. Махнула хвостом, мол, что с тобой поделаешь. Аккуратно прихватила желудь зубками, забралась на ствол, перепрыгнула на ветку и, прыгая с дерева на дерево, направилась к Дому. Рая сделала несколько осторожных шагов назад. Только отойдя подальше, припустила бегом. Если не забрать у белки желудь, она до вечера будет ждать, а когда же к зиме ей запасы готовить? Впрочем, очень скоро девушка перешла на шаг. Напрягаться сверх меры не стоило. Пока еще не было заметно, но Рая знала - очень скоро у неё будет ребёнок. Сын Савафа. Сын Бога.
Срединный мир Атлан, позавчера
Альмарик - единственный город на светлой части Атлана. На отвесной скале высится замок, в котором живут маги, а понизу, до сложенных из гранитных блоков внешних стен и заполненного стоячей водой рва за ними, тянутся каменные здания, родовые гнезда профессиональных воинов - эльфов. И каждое из этих строений немногим отличалось от маленькой крепости. Крестьяне живут на равнинах, в хуторах вокруг селений, где обитают купцы, кузнецы, бондари и прочий ремесленный люд. Знахарством, сыском и судом занимаются волшебники, постоянно объезжающие порученные их попечению территории. Рубеж, отделяющий светлую сторону от темной, охраняют эльфы. Очень редко орки прорывают заставы, и тогда собираются народные ополчения, обороняющие свою землю до прибытия подкреплений из Альмарика. Так тянется исстари, уже десятки тысяч лет, и начало этих традиций погребено во тьме давно ушедших веков.
Но все когда-нибудь заканчивается. Похоже, подошли и последние дни существования великого города. Окружила его вражеская рать, ничего равной которой никто не видел, не помнил. Рубили тролли окрест заповедные леса, орки строили осадные башни, ладили катапульты и баллисты. Облетали вокруг стен драконы и гарпии, но к Альмарику приближаться не решались. Караулили летучую нечисть боевые маги, сбивали зазевавшихся да особо обнаглевших заклинаниями, добивали упавших в ров огненными шарами. Но как разом двинутся на приступ шеренги троллей и орков, поддерживаемые злым колдовством - так решающим аргументом станет не магия, но сила оружия и превосходство в численности. А оно было на стороне Темного Лорда неслыханным. Ладно, хоть в последние часы разобрались, что произошло, откуда появились с черной стороны Атлана столь неисчислимые, немыслимые, казалось ранее, невозможные армии.
Задумался на вершине донжона верховный кудесник Бальдг, сдвинув брови, смотрел на шевелящуюся за стенами темно-серую массу, усеявшую бывшие еще вчера зелёными луга, дубравы, холмы. Приглядывался к наполовину скрывшемуся за сумрачным горизонтом солнышку, словно в испуге бросающему последние взгляды на объятый войной срединный мир. Волшебник нервно шевелил кончиком длинного носа, будто принюхиваясь к тянущему от полчищ орков смраду.
- Сам туда пойдешь? - мрачно спросил стоящий за его костлявым плечом Афаль, князь эльфов.
- Нет. Я хочу жить и умереть здесь, на этой земле, - пояснил кудесник. - А те, кто уйдут на Землю, больше никогда не увидят Атлан. Ни внуки их, ни правнуки. Час ночи у нас - тысяча лет там.
- Надеяться-то можно, что получится? Здесь мы хоть некоторое время продержимся. Кто знает, куда в последний момент фортуна повернёт. Может, развеются эти полчища так же внезапно, как и появились. А там, в долинке перед Порталом, если помощь не подоспеет, то размажут нас ровненьким слоем по ущелью. К полудню, а то и раньше. Смерти я не боюсь, ты знаешь. Но зазря умирать не хочется.
- Если у черных вышло, почему мы не сумеем? Отправляем туда не самых слабых. Двести магов во главе с рыжим Яхе. Должны справиться.
- Двести? Это настолько же ослабляется оборона. Тяжело придется без них отбиваться. Да и Яхе твоей правой рукой считается.
- Потому именно ему и доверился. Опять же, ночью нечисть атаковать не будет. Не готовы еще. А завтра все решится не здесь. Или придет с Земли помощь, выплеснется валом и ударит с равнин в тыл этим ... - Бальдг брезгливо кивнул на равнину, - или ОНИ догадаются, что мы задумали, и заткнут Портал. Тогда Альмарик падет. И кончится время, когда на Атлане жили маги и эльфы. Людей они тоже всех рано или поздно изведут. Как и горных кошек.
- Герцог-Барс это понимает, - торопливо кивнул Афаль, - приведет лучших своих бойцов. Как сказал: "к вам, обезьянам, мы хотя бы уже привыкли". Но требует предоставить сотню комплектов доспехов.
- Это будет. Оружия у нас много. Держать его в руках вот некому. Слишком быстро ОНИ навалились, опрокинули заставы, пожгли деревни, разогнали селян по лесам. Сам знаешь. Ладно...
Бальдг углядел надо рвом забирающего высоко в облака дракона, резко выбросил вперёд руку. С пальцев сорвался искрящийся зигзаг молнии, настиг пронзительно взвизгнувшее чудовище. Крылатая зверюга камнем обвалилась вниз, но сумела выправиться, дымя левым крылом, резко теряя высоту, стала планировать к озерцу в тылу врага. Кудесник криво усмехнулся, уперся ладонями в каменный парапет:
- Маги-добровольцы уже ушли. Только что. По сумеркам мы блокируем Портал с обеих сторон и задействуем заклинание, ускоряющее ход времени на Земле в миллионы раз. Завтра первые лучи Солнца развеют чары, проход откроется. Наша задача - с рассветом направить посольство, ваша - удержать позицию до подхода подкреплений. Остальное зависит от тех, кого мы отправили в эту ... безвозвратную ссылку. Уверен, они сумеют цивилизовать тамошних дикарей, создадут мощное государство, а их потомки приведут свои армии к нам на помощь. Если черные колдуны сумели таким образом вырастить неисчислимые рати орков на Ялмезе, почему бы нам не повторить то же самое?
Заключил, тщательно взвешивая каждое слово:
- Все решено, воин, и потому нам с тобой сейчас лучше отдохнуть. Завтра нас ждет самая славная битва!
"Потому что, может быть, последняя", - додумал Афаль. Но говорить этого, конечно, не стал...
Земля, вчера
Председатель правительства предпочитал разговаривать о действительно важных темах в маленьком кабинете, расположенном за протокольным залом. Кожаный диван, стеклянный столик - как знак прозрачности намерений, три удобных низких кресла, в которых даже рослые собеседники будто тонули, уравнивались с хозяином. Глаза в глаза, между лицами даже не метр - сантиметры. Главное, чтобы гости не забывали чистить зубы и освежать дыхание. Но хамить себе бывший президент, сумевший оставить в своих руках бразды правления страной, отучил давно. Как миллиардеров, так и глав ближних и дальних государств. Потому к встречам с ним готовились тщательно, учитывая каждую мелочь поведения, деталь одежды, манеру общения.
Сейчас напротив сидел один из самых доверенных людей. Даже не подчиненный, а соратник. Но предлагал такое...
- Звучит все как бред, - резюмировал глава правительства.
- Знаю, - послушно и даже охотно кивнул собеседник, - но уверен в том, что говорю. Он действительно есть, этот застрявший в средневековье смежный с нами мир. Сейчас он подвергся нападению - и даже не людей. Просят нас о помощи. Военной.
- Даже это - ладно. Но маги, драконы? Сказка какая-то!
- Кто-то из великих учёных сказал: "достаточно абсурдно, и поэтому правда". Пришельцы достаточно убедительно продемонстрировали свои способности. Хотя бы тем, как появились у меня. Телепортировались вместе со мной сюда тоже вполне эффектно. Они сейчас в приемной, хочешь, приглашу?
- Не стоит! - улыбнулся, поднял ладонь хозяин.
- Правда, сейчас их силы понемногу гаснут, - уточнил гость. - По каким-то причинам в нашем мире волшба устойчиво не работает. Видимо, потому мы и стали специализироваться на техническом развитии. В то же время между нашими мирами существуют проходы. Закрывшиеся, по их счету, вчера, по нашему - тысячи лет назад. Но сейчас течение времени в наших мирах синхронизировалось, потому переходы снова стали возможны.
- Это детали, - отмахнулся хозяин. - Ты мне скажи, что предлагаешь? Раз все же пришел ... вместе с ними... значит, уже что-то решил?
- Прошу спецназ ГРУ и усиленную бронетехникой десантно-штурмовую бригаду, - быстро сказал гость, - может, еще ударную вертолетную группу. Этого хватит. Под мою ответственность. Оформим как учения. С участников возьмем подписку о неразглашении.
Подумав, рассудил:
- В принципе, это можно даже рассматривать как межгосударственную помощь в отражении агрессии. Все в соответствии с уставом ООН. Хотя это даже не на Земле.
- Вот именно.
- И я о том же. Целая планета. С крайне малочисленным населением. Очень интересными способностями аборигенов. Любопытным животным миром. Я для смеха поинтересовался, сколько готовы заплатить за живого динозавра японцы. Сразу назвали сумму в пятьдесят миллионов. Понятно, не рублей. И минимум. А если удастся изловить дракона? Кстати, сакральная зверюга во всех странах дальней Азии! Тут наверняка суммы будут иные. На порядок.
Добавил последний аргумент:
- Пока они, эти пришельцы с Атлана, готовы на эксклюзивные отношения с нашей страной. Поскольку Портал открылся именно к нам. Но если откажем, они переместят проход в другое место и обратятся за помощью к соседям. Тем, что в основном на Западе. Но давненько уже и на Востоке, а в последнее время и с юга подпирают.
Невидимый за импортированной из Франции обшивкой стен немецкий кондиционер насыщал комнату прохладной свежестью альпийских вершин. Хозяин кабинета поерзал на итальянском диване. Посмотрел на испанские портьеры, греческий мрамор пола, голландский стеклянный стол. Подумалось, что натовцы обложили Россию по всем азимутам. Только на изнанке миров их еще не хватало.
- Вот этого не хотелось бы. Ладно, - решился хозяин, - давай. Охотник на драконов, блин. Операцию провести в режиме максимальной секретности. Но мне докладывать о каждом шаге. Ударную группировку усиль по своему усмотрению. И подготовь две-три дивизии. Вдруг придется развивать прорыв. Или затыкать этот портал к чертовой бабушке. Надеюсь, Саркози по этому поводу в Кремле не появится...
Срединный мир Атлан.
- Они справятся?! - Это был не столь вопрос, сколько утверждение.
- Да! - уверенно ответил глава переговорщиков Акдар, час назад вернувшийся с Земли с войсковыми подразделениями. Он стоял рядом с Бальдгом, покачивал зажатой в рыхлой руке прихваченной "оттуда" банкой красного цвета и наблюдал за тянущимися через Портал колоннами. Криво усмехнулся:
- Снесут тех, кто будет сопротивляться, загонят в резервации догадавшихся покориться, переловят для своих зоопарков драконов и гарпий, а потом неудержимой волной выплеснутся и на Ялмез. Если тамошние черные маги вовремя не догадаются закрыть переходы.
- Сколько их там, вообще? - мрачно спросил верховный кудесник. Не уточнил, кого, но собеседник понял.
- Много больше, чем миллионы. Чем тысячи миллионов, - Акдар тоже был невёсел.
- Что у наших добровольцев пошло не так?
- Как я понял, была катастрофа, в которой погиб тамошний аналог Альмарика. Выжившие рассеялись по планете и слились с аборигенами. Забыли наши обычаи. Магия стала дробиться, рассеивалась среди все большего числа потомков волшебников, пока не сошла на нет. Осталась лишь нематериальной тенью - воображением, изобретательностью, мечтательностью. И тогда они стали развиваться в другом направлении. Создавать разные приспособления, пока не дошли до этого, - Акдар кивнул на танковую колонну, звено вертолетов над долиной, банку напитка в своей руке. Почесал плешивый затылок:
- Я решил, что все же лучше измениться, чем погибнуть. Потому и привел их сюда. Ты ведь понимаешь, я не мог вас просто оставить здесь умирать под клинками орков!!
- Не переживай. Ты ни в чем не виноват. - Спокойно ответил Бальдг. - Это был действительно наш последний довод. А они такие, двойного действия, бьют не только по врагам. Ладно. Уверен, Черный Лорд ошарашен гораздо больше нас. Что может противопоставить ударной технике колдун, притом, что вдобавок его магия быстро иссякает и перетекает к противнику?
Кудесник грустно усмехнулся:
- А сила действительно заканчивается очень быстро. Пожалуй, нам теперь и Портал не закрыть. Даже если захотим.
- Так ИХ здесь уже раз в пять больше, чем нас, - сокрушенно пожал плечами Акдар, - волшба-то распределяется примерно поровну между носителями. Со временем. Ладно, открытие и закрытие Порталов очень сложное действие. Я прикинул, что попроще: левитация, телепортация и еще ряд приятных привычек нам останутся еще надолго, так что ты сильно не волнуйся. Пришельцы ведь пока не знают, как пользоваться магией, а то бы такое могли тут устроить! Но переводчики им не уже нужны, атланский язык освоили на автомате, с эльфами и барсами, как видишь, общаются без проблем. Кстати, там один экземпляр есть - точная копия нашего рыжего Яхе! Наверняка прямой потомок...
Всмотрелся слабеющим магическим зрением вдаль, к картинке боя, а точнее, избиения темных сил под стенами Альмарика. Заметил:
- Конечно, нет благородства в безжалостном и тотальном уничтожении врага на расстоянии. Но каждый воюет, как ему удобнее. Опять же, черные сами нарвались. Пусть теперь расхлебывают. Власти над миром, видишь ли, им захотелось. Но нам, конечно, тоже не слабо достанется. Наверняка скоро Атлан будет совсем иным, чем сейчас.
Акдар с отвращением посмотрел на алюминиевую банку в руке. Уронил её. Та с треском упала под ноги, опрокинулась. Толчками стала выплескиваться кола. Жидкость пенилась, вскипала пузырями среди камней, и по виду ничем не отличалась от коричневой орочьей крови.