Гвоздев Леха : другие произведения.

День рождения дочери

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Дядя, а почему вас в зеркале не видно?
    Понимаешь, доченька, зеркало это мое прошлое и наше будущее. А тут, перед ним настоящее: ты видишь меня и слышишь. Там видишь только себя, но чувствуешь руку на плече так будет всегда, слышишь. Ты не видишь меня, но я всегда рядом.
  Она, маленькая девочка, стояла перед зеркалом, стараясь хоть как-нибудь справиться с непокорными завитками на голове.
  Вчера у нее был День рождения. Пришло немного гостей. Пили вино за здоровье новорожденной, ели. Двое остались у них дома ночевать.
  Мама, папа и маленький братик еще спали - им ведь не надо идти в школу, им хорошо. А она вскочила с постели, с сожалением посмотрела на еще теплую и уютную кроватку - обратно бы, поставила тяжелый чайник на конфорку, долила в него воды и полезла в холодильник искать что-нибудь вкусненькое - пока родители не увидели. Ей уже восемь, она сама - хозяйка, и ведет себя как взрослая.
  В коридор, прихрамывая, вышел дядя Ваня, ее гость. Вчера, поначалу Оля испугалась его, но потом именно он больше всех возился с именинницей.
  Страшный, с нависшим лбом без залысин. Поседевший, хотя с мамой и папой одного возраста. Седые виски - так назвала про себя его Оля. Он весь вечер сидел напротив и смотрел. Просто молча смотрел на нее - Олю.
  Дядя Ваня говорил мало, как будто и не слушал никого, но из разговора не выпадал, отвечал впопад. Только отец неприятно морщился, а мама пугалась каждого его слова. Если Седые виски им так неприятен, то почему с ним церемонились и даже разрешили остаться на ночь вместе с другим гостем.
  Оля позавтракала, перепачкалась шоколадом - но ведь ей уже восемь. Теперь она стояла у зеркала и мучилась с особенно упрямым и от этого здорово ненавидимым локоном. Мимо по коридору, скрипя половицами, прошел дядя Ваня. Что-то неуловимое пронеслось в ее голове, но борьба с красотой мешала думать. Вдруг он остановился, развернулся и присел рядом с маленькой Олей. И как это ему удалось - локон нырнул словно на специально приготовленное место, и теперь вся прическа была просто немыслима без него - изюминки, штриха. Вот теперь она знала, что хотела спросить:
  - Дядя, а почему вас в зеркале не видно?
  - Понимаешь, доченька, зеркало - это мое прошлое и наше будущее. А тут, перед ним - настоящее: ты видишь меня и слышишь. Там видишь только себя, но чувствуешь руку на плече - так будет всегда, слышишь. Ты не видишь меня, но я всегда рядом.
  
  * * *
  Илья лежал в тихой зашторенной спальне и не двигался. Мягкие серые очертания мебели, скопившаяся по углам темень - это все свое, родное. А там, в зале, спит или не спит чужак.
  Зачем он его впустил!
  Когда открылась дверь, Илья, немного более взвинченный чем обычно, из-за плаща не увидел угрюмое перекошенное лицо незнакомца. Но даже так тут же захотелось скорей закрыть дверь и постараться забыть неприятное в день рождения дочери, надо было так и сделать.
  Надо было быстро хлопнуть дверью и вернуться на кухню, где ждала помощи перепачканная мукой Алена. Илья бы даже так и сделал, но что бы он сказал, когда она спросит: "Кто?"
  Незнакомец улыбнулся и протянул подарок. И тут щелчок здравого смысла не сработал, не смог он отказать человеку с подарком для дочери в чести самому вручить его ей, хотя тот ни о чем так и не попросил.
  Фигура, все еще улыбаясь и не выпуская глаз Ильи, неспешно расстегнула плащ, а потом спросила:
  - Помнишь...
  Да, Илья вспомнил. Помнил и знал этот голос, помнил кто он - Иван, и кем был тогда. Учились, дружили...
  В прихожей повисла напряженная тишина, а потом, когда с кухни выбежала обеспокоенная Алена, Илья тихо сказал "проходи". И гость вошел в их квартиру окончательно.
  Алена, отряхивая с волос тыльной стороной ладони белую мучную пыль - это младшенький сынок разбаловался, готовилась встретить Ивана с улыбкой, но внутри все съежилось от нехорошего предчувствия. Она с ходу узнала его, успела удивиться, смириться и даже, когда жала приветственно руку, - улыбалась. По руке Ивану передался от нее страх, и ему тоже захотелось бежать - но куда?
  И зачем он его впустил?
  Жена, видимо, не спала, ей было еще хуже чем ему. С тихим шорохом Илья повернулся на бок, посмотрел на сумеречную Алену и закрыл глаза с одной только сказочной мыслью: чтобы открыть их, когда дверь уже закроется за Иваном.
  
  * * *
  Ночь была теплой и свежей. Открыт балкон. И двое, оставшихся на ночь гостей, густо дымили сигаретами в проем балконной двери.
  Они хорошо знали друг друга - этот седой и тот непокорный с копной свободолюбивых волос. Но и тогда раньше говорили мало, хотя вели себя одинаково, ходили по одним тропинкам, и сейчас молчали, говорить было не о чем, а спрашивать не хотелось: чужие беды - глупые, судьба - бесцветная. Звучит только своя, да и то когда больно.
  - Я хотел с тобой поиграть, Ваня.
  - Нет, Ник, нет.
  Николай презрительно вскинул голову - большую, и потряс ей - как собака.
  - Ты так и остался трусом.
  - Как и тогда, весной.
  Оба знали о чем речь и догадывались о своей роли в той игре молодых, тогда - весной их жизни.
  - Правда, тебе было плохо?
  - Правда всегда плоха.
  - Скаламбурил - один-ноль в твою пользу.
  - Зачем ты пришел? - после паузы продолжил Ник.
  - Навестить дочь.
  - У нее есть отец.
  - У нее есть я.
  - Я, я, я. Ты всегда играл не по правилам. То бежал, а то тащился. Плевал на все, когда до финиша оставался шаг.
  - Ух, как ты разговорился, Ник.
  - Можешь не напоминать, я знаю с кем разговариваю, но прятаться не хочу... и не хочу, чтобы ты натворил глупостей.
  - А я что, еще не разучился глупить?
  - И глупеть тоже.
  - Ответ принимается - один-один.
  Молчание затянулось. Так ни до чего и не договорившись, они все-таки были довольны друг другом, как впрочем и всегда. Погасив сигареты, гости легли на полу и накрылись хозяйским пледом.
  Нику стало зябко, и он подвинулся ближе к старому другу, да так и уснул не согревшись.
  
  * * *
  Заслышав возню и голоса в коридоре, Алена заставила себя встать. Она вышла из спальни и напомнила засобиравшейся дочери, что сегодня воскресенье и по случаю ее вчерашнего дня рождения вся школа отдыхает. Дочка как-то неуютно передернулась и пошла разбирать портфель.
  - Иван, ты чай уже пил?
  - Нет, Ален, не хочется.
  Ник, уставившись подбородком в ленивый потолок, почти крикнул из зала:
  - Дурак, он опять кичится железным здоровьем. Своими же глазами видел: три раза у нас в санатории лежал. Туда не по делу не попадают.
  Придавленный фактами - не поспоришь, Иван пошел на кухню, притворно держась за ночную рубашку Алены, изображая обиженного сына, схватившего пухлой пятерней юбку мамы. Да, она и была матерью.
  Пока чайник повторно грелся, Ваня отвечал на простые, вежливые вопросы хозяюшки. Вошел Ник, потянулся во весь рост и занял полкухни, избавив тем самым его от ответов, ее от вопросов.
  - Ну, что вы притихли, как тараканы под тенью сковородки.
  - Раньше ты больше молчал.
  - И ты, - тут же парировал Ник, но ожидаемый эффект был достигнут, тишина добралась-таки до маленькой кухни.
  Им было понятно, что Нику хотелось вернуть то - старое, сильное, близкое - дружили, любили. Да и Алена, и Иван хотели того же, но была Оля, был Илья и маленький братик-сын.
  - Илья, - растягивая звуки, вылепил Ник, словно догадался, где все сходится в узел.
  - Или я, - задумчиво процедил Иван, с акцентом на Я.
  Алена не сказала ничего. Она видела, как в этот момент входит на кухню Илья. Он обязательно промолчит, но надолго ли?
  
  * * *
  Вешалки освободились от угрюмого плаща седого и от куртки длинноволосого.
  Оля, даже не взглянув в зеркало и пренебрегая дождем, убежала на улицу. Может к подружке?
  Плита, заляпанная сбежавшим кофе, напрасно ждала внимания. Илья что-то вытворял в комнате с сыном, а Алене оставалось стоять и слушать скрип уключин со двора - упрямого мальчишку не согнал с качелей даже дождь.
  "Вот так День рождения, - думала мать,- Никогда больше не отмечать? Так ведь все равно придет. А может не придет?" Что-то плохо верилось в последнее "может", но о других "может" думать было страшно - все-таки учились, любили.
  
  * * *
  Старые друзья какое-то время шли вместе, до остановки. Там уже стоял под парами автобус. Не прощаясь, Иван вскочил в него под носом у захлопывающихся дверей и сел на холодное сиденье. Ник остался стоять под дождем.
  Заляпанный рекламой, автобус то пустел, то наполнялся, но к конечной остались только кондуктор и седой в плаще. Только, когда двери раскрылись, и никто из них не вышел, кондуктор обернулся - холодное сиденье уже пустовало.
  Хорошо, что было светло, и стекла не отражали внутрь, а то кто-нибудь из пассажиров мог удивиться непривычной не отражаемости Ивана.
  
  * * * Ник шел домой пешком. Дождь еще усилился, но он этого не заметил, вспоминая, что в тот, третий раз из санатория Ивана увезли уже холодным. Только ни Илье, ни Алене этого говорить не стоит - дружили, любили, и конечно... ненавидели.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"