Ко мне приближается огромный кышмыш. Кышмышит в камышах. Кыш-мыш! Кыш-мыш! Я тебя съем!
Пытаюсь бежать, не получается. К ногам поналипали кирпичи. Я что магнит? Да нет скорее кирпичинит. Придется ползти. От кышмыша подальше. А он все ближе! Я падаю, сразу меняется полярность. Ладно будем ползать на одних руках. Ноги-то торчат строго вверх. Все ногти нафиг поломаю. Кто пляж заасфальтировал? Какой козел? Ветер в ушах - во как быстро ползу! Что креветка от кипятка. Так лезу шустро что дождь пошел. На наши с кышмышем головы. Тьфу-ты ну и безголовый же я! Я ж в коньках. Чего бегу? Щам как дам кышмышу по макушке или чего у него там есть. Я бесстрашно разворачиваюсь. Разминаю пальцы и готов к бою хоть с кем. С тем же кышмышем. А что такое кышмыш? А действительно, что это такое? Щас и поглядим. Коньки к бою!
А моргнул я, братцы, не вовремя. Кышмыш меня как раз схватил чем-то острым и потемнело в глазах от боли.
Как он там выглядит снаружи я вам врать не буду, не видел. А внутри пожалуйста. Розовый гад и капает. Ба! Никакой он не гад, а гадюка, да еще и беременная на все пузо. Тесно мне тут и душно. Маленькие гаденыши слышу стенку прогрызть хотят. Я для них вкусные остатки-после-мамки. Хотя вроде все на месте. Даже коньки.
- Асталависта! - кричу - бэби! И "ссссс" прибавляю. Их же там дохрена. Затихли, значит понимают. Это где жж я оказался? В Мексике? При чем тут Мексика? Какая еще Мексика? При чем тут она? И как выбраться отсюда побыстрее?
Чувствую сосочки уже ко мне приближаются. Хотят переварить заживо. Кирпичи вон уже переварили. Не фиг делать. Коньки уж дожевывают. Дальше ноги. Хорошо думаю ноги не моешь а они не воняют. Очень удобно в плане экономии носков. И мозоли не страшны. Но надо срочно что-то решать.
- Эй! Вы там придурки! - кричу - Врешь, не возьмешь!
Кричу, а сам сомневаюсь. Но думаю хоть перед смертью погляжу как эти кышмыши выглядят снаружи. Изнутри они мне не нравятся. Уж больно тут беспокойно.
И тут эта кышмышиха начинает рожать. Мы с малышами сразу поменялись ролями. Они значит рождаются, а я их догоняю. Вернее стенку изо всех сил грызу, тобиваясь от назойливых сосочков. Последнего думаю поймать за хвоста и отомстить. Прогрыз. Прогрыз! А уже все. Матка пустая, все в пути. Последний мелькнул вдалеке. Не успел я его рассмотреть. Лишь неясный силуэт. Лишь хвост увидел. Но я не сужу по хвосту о слоне, как советует народная мудрость. Мне некогда рассуждать, пора рождаться бежать, а то опоздаю. Сосочки разочарованно орут мне вслед.
Это тебе повезло думаю кышмышихе, что коньки успела слопать, а то бы я тебя так разцарапал! А тут все продумано. Опасные штуки перевариваются в первую очередь. Остальное про запас. К финишу я пришел последним. Яркий свет, удар. Потемнело а глазах. Я выбрался, подумал я, и отрубился! Очнулся в гнезде. Ко мне ползут новорожденные. Может поздороваться хотят? Может и молока ихнего отведаю. Кышмышского. С пеночкой. Так вот вы какие! А я вас себе не так совсем представлял.
Осторожно открываю глаза. Надо было так заснуть неосторожно. Вокруг без изменений все также розово. И сосочки колыбельные поют. Чтоб я значит дрых и ногами не пинался пока они меня нямают.
- Врешь, - повторяюсь - не возьмешь!
А за стенкой все на месте, никто никуда не рождался. Оттуда дружный храп. Тихий час у них.
Так, пока они спят, я стеночку тихонько и прогрызу. Ням-ням. Сосочки видя такое дело нервно орут. Как бы всех не перебудили. Ускоряю прогрыз Ням-ням-ням. Жалею что поленился в том году коронки вставить, быстрее бы дело пошло.
Прогрыз. Пролез. Задницу и ноги предусмотрительно оставляю там. В желудке, чтобы хоть немного заглушить сосочные вопли. Стоп! Теперь необходимо все хорошенько обдумать. Ногами махать и спасать свою задницу я замахаюсь махать и быстро устану. Радует что если я полезу вперед и разбужу кышмышариков моя задница проживет чуть дольше чем все остальное. Радуюсь за нее, ей уже будет не больно. А мне так вообще пополам. Жду чуда или озарения. Ноги устают. И тут кышмышка эта, мамаша недоделанная, начинает рожать. Надеюсь хоть на этот раз по-настоящему, а не в моем сне. Хотя, если честно, очень бы хотелось, чтобы вся эта лабуда с самого начала оказалась сном.
Так и есть. Я в гнезде. Вокруг птички поют. Все вокруг завалено спящими кышмышариками. Ближайший открывает глаза и пялится на меня. Я на него. Не найдя во мне ничего интересного он отворачивается и засыпает. Есть время оглянуться что к чему. Вокруг новые подробности. Например мамаша ихняя. Кышмышиха, вернее ее брюхо. Тоже розовое. Выше шерсть. Из шерсти выглянула ненадолго блоха с мой кулак, щелкнула челюстями и свалила. Неприятный холодок пробежал по телу. А чего это я голый? Может в ванной уснул? И весь этот бред мне снится?
Просыпаюсь. Неужели? Вот и пляж залитый асфальтом. И я на нем. Вот засада! Раздвигаются камыши и появляется из них жуткая, скажу я вам, рожа. Коньки к бою! Но неожиданно кышмыш останавливается. Впереди асфальт. Он осторожно принюхался, попробовал его на язык... И получил коньком по башке! А потом еще раз! И еще! Я победил! На первый взгляд... Вроде дохлый? Или в отключке? Крови-то нет. И не будет. Полчаса уже жду.
Жду пока кофе принесут. Черт побери! Будет меня кто-нибудь обслуживать? Насочинял тут уже столько что дальше писать даже и не знаю. Совсем запутался. Когда кто в самом деле уснул и когда проснулся на самом деле? Нелегкое это дело глупости сочинять.
- Спасибо, девушка.
Вот и кофе, наконец.
- Проснись, идиот! - слышу.
Открываю глаза. И не хрена не вижу. Про розовый цвет я соврал, признаюсь. Я же не вижу в темноте. Что я крот подземный? Я человек разумный на всю голову. В смысле - не перспективный. И самый не приспособленный. Дал бог ума, а восприятие отобрал. Теперь, вот, монахи сидят годами, четки перебирают, чтобы освободить свой ум и непосредственно восприять.
- Эй, философ! Ну ты и идиот! Ты выбираться отсюда собираешься? Или как?
- Собираюсь - отвечаю.
- Тогда просыпайся и и вперед. Я их задержу.
- А ты кто? - спрашиваю - И зачем мне помогаешь?
- Я кышмышарик. Ты что не видишь?
- Не-а - признаюсь - не вижу.
- А я тебя вижу. Мерзкое, скажу я тебе, зрелище. Штаны неглажены и носки дырявые.
- Да? - и вижу что объеден я до самых носков. И сосочки затихли. Когда я в последний раз носки менял? Не помню. Вот, видать, и забалдели ребята. Аж похрюкивают. Значит носки мои вонючие им как наркотик. Ишь, нравится. Значит не сон это, а я так надеялся...
- Эй, поторопись! Спишь на ходу! - шипит на меня Эймунтай - вон, гляди заснул какой-то чунь у края. Ты отвлекай его, а я сзади подскочу. Хоть пожрем перед спячкой. - Эй! Не спи, замерзнешь!
"Вот и чунь. Дрыхнет прям на краю", только и успел подумать я. Передо мной что-то мелькнуло. Я почувствовал резкую боль промежду глаз. Мелькнуло еще раз. Боль повторилась. В глазах опять потемнело. Надоело уже!
Я всегда когда охочусь на кышмышей притворяюсь спящим придурком. Тем и кормлюсь. А сегодня, вот, заснул по-настоящему.
- Эй! - толкает меня в бок кышмышарик - Какой-то ты не такой как все уродился. Поэтому давай-ка какашки из гнезда повыгребай, будь добр. Урод.