Аннотация: Возможно рассказ и содержит много шероховатостей и недочетов, но на мой взгляд это - лучшее, что я пока написал.
Хороший день
I
Человек в сером балахоне зашел в лавку старьевщика. На вопрос старого хозяина, нужно ли что-то особенное, он ответил, что нет, и принялся разглядывать полки.
Хозяин сел на стул. Не отводя глаз от посетителя, он проверил, на месте ли старенький револьвер. Тот все четырнадцать лет с момента открытия лавки лежал на полочке, скрытой столом от взглядов покупателей и стражей правопорядка. За четырнадцать лет хозяину пришлось несколько раз пускать его в дело, а однажды он даже застрелил грабителя. И, несмотря на то, что желающих ограбить лавку старика было немного, он привык относиться к незнакомым людям с подозрением.
А этот был особенным. На праздного зеваку, зашедшего поглазеть, а может и купить чего, он не походил. И не только это. У человека в сером балахоне не было мизинца на правой руке. Согласно суровым военным законам, пальцы рубили ворам. Этот человек знал, что искал, но по какой-то, ему одному ведомой причине, он не хотел называть нужную вещь. Возможно, человек ждал случая, чтобы вытащить из потаенного кармана нож и приставить к шее беззащитного старьевщика. Но к этому старик был готов.
Человек в сером балахоне не обращал на него внимания, его интересовали лишь вещи, лежащие на полках. Взгляд останавливался на них, медленно переходя от одной вещицы к другой, присматриваясь к ним так, словно малейший знак мог указать на искомый предмет. Так он внимательно изучил заспиртованную в банке ящерицу, которая на деле была только игрушкой, осмотрел модель первого паровоза, перешел к сломанной модели фонографа. Кажется, некоторые из вещей заинтересовали его воображение, хоть не имели ничего общего с целью визита. Человек не двигался и не сходил с места, все больше и больше испытывая терпение старика.
- Может, вы, наконец, скажете, что вам нужно, - не выдержал старьевщик. - На полках выставлено не все.
Человек повернул голову и посмотрел на старика. Серые добрые глаза бродячего пса еще несколько секунд глядели на старого хозяина, который еще больше прислонился к столу.
- Моя просьба может показаться вам очень странной, но шесть лет назад я продал вам одну вещь и я хотел бы ее выкупить.
Голос у человека в сером балахоне был чистым и открытым, как прозвучал бы голос человека потерявшего надежду, но все же держащего себя в руках от того, чтобы не расплакаться. Его просьба озадачила старого хозяина лавки, но он не растерялся.
-Что ж, может, у меня и осталась ваша вещица, но в этом я сомневаюсь.
За четырнадцать лет с такой просьбой приходили к нему впервые. Обычно вещи, которые он покупал, были самыми обыкновенными, вроде инструментов или одежды. Иногда это была небольшая мебель, потому как площадь магазинчика не позволяла ему выставлять слишком большие предметы. Другое дело, когда ему попадались старые часы или украшения, которые можно выдать за антиквариат и поднять цену в несколько раз. Среди прочих товаров были и необычные, вроде картин, статуэток, старинных книг и прочих предметов, которые он называл хламом, но многие проезжающие давали за них неплохую цену. Но очень редко вещи задерживались у него больше, чем на год. В таком случае он старался продать их другим торговцам, иногда даже сбрасывая цену. Но некоторые, особо понравившиеся ему вещи он оставлял себе.
- Как выглядела ваша... вещь? - спросил старик.
- Я точно не помню, - признался человек, - кажется, это была статуэтка, тяжелая.
- Зачем она вам? - поинтересовался старый хозяин. - Вы ведь даже не помните, о чем идет речь?
- Вы считаете, что я сумасшедший? - спросил человек в сером балахоне.
Старый хозяин уже успел об этом подумать, потому и взял револьвер в руку. Человек, стоявший перед ним вызывал симпатию, но что-то в нем было не так.
- Возможно, в некотором роде, так оно и есть, - продолжал человек, подходя чуть ближе. - Поверьте, я не хочу причинить вреда, но мне очень важно найти эту статуэтку, она единственная вещь, что связывает меня с прошлым.
- Вы хотите сказать, что когда продали дорогую вам вещь, потому что вам нужны были деньги, а теперь стараетесь вернуть ее. К сожалению, я вас разочарую, обычно подобные вещи раскупаются очень быстро, особенно если она не слишком дорогая.
- Я не знаю, цену размыло... там не понять, - виновато сказал человек в сером балахоне. - Понимаете ли, шесть лет назад я потерял память и возможно, эта вещь единственное, что может мне ее вернуть.
Старик покосился на посетителя. Он понимал, что сейчас к нему зашел ни какой не псих и не грабитель, потому мягко положил револьвер на место.
- Но, почему вы решили, что продали ее именно мне?
- Долгое время я ничего не мог вспомнить кроме нее. Почему-то она мне очень сильно запомнилась, но только тот момент, когда я нес ее в руке. Я помню, что она была очень тяжелая и все. Остальное, как в тумане. Но из моих вещей почти ничего не осталось кроме одежды. Тогда я очнулся на берегу совсем мокрый, голова очень сильно болела. Я еле дополз до дороги. А потом я снова упал и потерял сознание. В кармане была только мелочь и вот это.
С этими словами он сунул старому хозяину старый клочок бумаги.
- Я знаю, что он сильно испортился. Я не знал что это такое и откуда, но однажды, добрая женщина сказала, что вы выдаете такие, когда вам что-то продают. До этого я очень часто вспоминал, как нес куда-то тяжелую вещь в руке. Я уверен, что это статуэтка, указанная в бумаге.
Старый хозяин посмотрел на мятый пожелтевший клочок бумаги. Не смотря на то, что бумага порвалась в нескольких местах, а чернила расплылись, прочитать написанное было возможно. Вне сомнения, бумага принадлежала ему. Такие скудные листочки старик выдавал при совершении сделки. В них он указывал адрес лавки, свое имя, краткое описание предмета и цену. В глаза сразу же бросилась строка, где должно было быть описание предмета, но кроме короткой заметки "статуэтка" там ничего не было.
Он смотрел на листок, а рука потянулась к револьверу. Он узнал этого человека. Такую бумагу он выдал всего раз в своей жизни, и сейчас он вспоминал день...
II
Как и сказал незнакомец в сером балахоне, это случилось шесть лет назад.
Уже стемнело, и хозяин собрался закрыть лавку на ночь. Фонарных столбов на крайней улице маленького городка не было, но это не помешало хозяину увидеть за окном идущую к лавке фигуру. Рядом с первой была и другая, но более хрупкая, нежели первая.
Дверь лавки распахнулась и в комнату влетела молодая девушка лет восемнадцати в ночной рубашке. Она дрожала от холода, а глаза выражали только страх и, будто извинялись за вторжение. На правой руке выступали кровавые следы от ногтей. Толкнувший ее человек вошел следом. Это был человек в сером балахоне, вернее, тогда он был одет в широкий плащ, но тоже серый. Как бабочка, благодаря яркой окраске прячется на цветке, так этот человек скрывается в серости и грязи этого мира.
Изрядно выпивший, человек в сером плаще с грязными растрепанными волосами подошел к столу. Старый хозяин не хотел стоять и смотреть, бросившись к столу, еще до того как вошел серый человек. Когда он подошел, хозяин уже держал в руках револьвер. Вошедшему человеку, на вид было лет сорок, но возможно, гораздо меньше.
- Эй, дед, осторожней, - с вызовом сказал он, будто хозяин наступил ему на ногу.
В руках серого человека находилась тяжелая статуэтка, которой можно нанести сильный удар. Он вытянул руку вперед, использовал статуэтку, как указательный палец или щит.
- Эй, эй, дед, аккуратней с пушкой, - говорил он пьяным голосом, - я, вроде как, с миром...
Девушка сидела на полу и испуганно следила за ними. Старик посмотрел на нее лишь раз, чтобы не отвлекаться от пьяницы со статуэткой, и прочитал в ее глазах просьбу выстрелить.
- Спокойно, дед, спокойно...
Серый человек обошел хозяина и осторожно поставил статуэтку на стол, при этом сам же еле стоял на ногах. Он махал указательным пальцем у губ, словно пытался добиться тишины.
Прошло несколько секунд, прежде чем он начал говорить.
- Слушай, дед, мне очень надо продать вот эту хреновину. Сколько ты дашь за нее?
- Нет, пожалуйста, не продавай ее, - кинулась к нему девушка, но серый человек оттолкнул ее.
- Заткнись, сука!
Ее лицо покрывали слезы беспомощности перед серым человеком, а тот лишь смотрел на старика и ждал решения. Старый хозяин не очень-то и торопился выполнить просьбу серого человека. Иметь дело с такими людьми всегда в убыток, если не кошельку, так нервам. Но кто же знает, что он начнет вытворять тут, если ему откажут, а стрелять в него просто так тоже нельзя. Старик подошел к статуэтке, продолжая держать серого человека под прицелом.
- За нее все равно не дадут много, а это единственная память об отце, - продолжала умолять девушка.
- Твой папаша должен мне кучу денег, и знаешь, сдохнуть это не повод, чтобы не отдавать их мне.
- Я верну тебе, все...
- Пятьсот лей? Где ж ты их найдешь?
Старый хозяин смотрел на них и думал, что делать дальше. Оставлять эту девушку с серым человеком было нельзя, ведь он типичный пьяница и дебошир, к тому же, отсутствующий мизинец на правой руке говорит о том, что еще и вор. В любом случае он вытрясет из девушки все что можно. Она должна ему очень много, а статуэтка на столе не стоит и ...
- Она стоит около шестисот лей! - зачем-то заявил старый хозяин. - Это очень древняя турецкая статуэтка.
- Шестьсот!? - серый человек посмотрел на старика, но затем вернулся к девушке. - Так ты, сука, хотела от меня ее спрятать. Спрятать, а потом продать и жить в свое удовольствие, так ты благодаришь друзей?
Он подошел к ней вплотную и сильно пнул ногой. Девушка застонала. Старик хотел все это остановить, но он не мог выстрелить в человека, он еще никогда не стрелял из револьвера в человека. Но на этот раз он готов был сделать, как бы потом не пришлось пожалеть за это. Он прицелился.
- Так, отлично? - приветливо повернулся серый человек. - По рукам?
Он не обращал внимания на оружие в руках старика. Но хозяин уже и сам ужаснулся мысли, что только что хотел застрелить человека, преступление которого заключалось лишь в том, что он перебрал спиртного и хотел вернуть долг. Но от одной только мысли, что он еще раз прикоснется к девушке, у него холодела кровь. Серый человек внимательно, насколько это возможно в его состоянии, смотрел на старого хозяина, горящими, возбужденными алчностью и спиртным глазами он следил за каждым его действием. Старик понимал, что нужно что-то сделать пока он не заподозрил что-нибудь. Он вытащил из верхнего ящика стола листок, чернильницу и ручку. Чтобы написать расписку ему пришлось на время отложить револьвер в сторону.
Обмокнув ручку в чернила, он написал на листке адрес, имя и цену, что в данном случае было важнее всего. Чтобы не тратить время, вместо описания он написал только одно слово: "статуэтка". Серый человек забрал листок, даже не расписавшись, засунул его в карман плаща.
- Сейчас достану деньги, - сказал старик и отошел к сундучку, прихватив с собой револьвер.
- Вот видишь, сука! - раздался возглас сзади, а за ним последовал сильный глухой удар.
Серый человек схватил девушку за волосы, заставляя смотреть в его опьяневшие глаза.
- Хотела меня обмануть? Да?
Он оттолкнул ее и выпрямился, продолжая глядеть на беспомощную девушку. Сложно сказать, что чувствовал он в этот момент, и какие извращенные мысли зрели в его одуревшей голове. Возможно, он строил собственные планы на нее и деньги, или действовал по обстоятельствам, едва соображая, что делает в данный момент. Так или иначе, его надеждам не удастся сбыться. Выстрел и резкая боль прервали мысли серого человека.
Он повернулся почти мгновенно. Этот поворот дался ему с огромным трудом, ногу пронзила страшная боль. В мгновение его охватили ненависть и ярость, пришедшие на смену гордости. Старик стоял сзади, держа в дрожащих руках дымящийся револьвер. Серый человек бросился на него, схватив руку, в которой он держал оружие. Сейчас, для раненого было главным, чтобы револьвер больше не выстрелил. Старик попался крепкий и вцепился в оружие, как в последнюю надежду. Серый человек отводил дуло в потолок, сжимая руку старика так, чтобы тот выпустил пушку.
Старый хозяин в панике не знал, что делать дальше, нападавший человек, хоть и был сильно пьян, продолжал оставаться сильным противником. Старьевщик вот-вот разожмет руку и выронит револьвер. Старик вцепился левой рукой в запястье серого человека, но толку не было. Руки разжались после глухого удара. Серый человек, в миг протрезвев, обернулся. Девушка ударила статуэткой второй раз, и серый человек отпустил старика, чтобы схватить девушку. Третий, самый сильный удар пришелся в висок.
С разбитой головой, серый человек рухнул на пол, истекая кровью. Старому хозяину показалось, что он мертв. Девушка продолжала сжимать в руках статуэтку турецкого воина с окровавленным постаментом.
- Он умер? - наконец, спросила она.
- Да, - ответил старый хозяин.
Она подползла к нему и присела рядом, поставив окровавленную статуэтку на пол.
- Спасибо, - поблагодарила она через минуту напряженного молчания. - Он был очень плохим человеком.
Старый хозяин посмотрел в ее зеленые глаза, но в них не было ни капли сожаления о сером человеке. Видимо он и впрямь был очень плохим. А теперь он мертв, и тело его лежит посреди лавки. Выстрел из револьвера был громким, но никто не помчится ночью разбираться, кто и в кого стрелял. В этом маленьком городке такое уже случалось не раз, но разбираться с этим ночью никто не будет, а вот к утру это может стать главной сплетней. Тогда и будут разбираться, а пока вся ночь впереди.
- Нужно избавиться от него, - сказал старый хозяин, указав на труп. - Тут рядом обрыв и речка. Помоги!
Девушка согласилась, и вместе они потащили тяжелое тело к обрыву.
После всего произошедшего они вернулись в лавку, и принялись оттирать свежую кровь. Девушка рассказала о сером человеке. Оказалось, что он и ее отец были сослуживцами в румынской армии, вместе воевали на второй Балканской войне в 1913 году. Оттуда отец девушки и привез статуэтку турецкого солдата, тогда он думал, что она дорого стоит и, продав ее, он сможет рассчитаться с долгами. В 1915 отец сильно заболел и не смог участвовать в Первой мировой войне, а серый человек отправился на фронт, но через два года вернулся. Оказалось, что он убил командира и дезертировал из армии. Кроме того, он очень много пил и ему требовались деньги. Так, проходя мимо городка, он заметил их дом и зашел забрать деньги. Отец к тому времени уже умер, а все попытки продать единственный боевой трофей оказались неудачными, за нее никто не давал больше, чем за кусок меди. Для девушки статуэтка была важна как память, а серый человек хотел продать ее, чтобы получить хоть какие-то деньги. В детстве она знала его как очень хорошего и доброго человека, но война изменила его в худшую сторону, потому она даже не жалела о том, что сейчас он мертв.
III
- Я продал ее, - ответил старый хозяин человеку в сером балахоне перехватив револьвер под столом поудобней.
- А вы не помните, кому? - спросил он.
Сжимая в руке пистолет, старый хозяин присматривался к посетителю все больше и больше. Уж очень сильно изменилось его поведение, и внешний вид не отталкивал, но все же это был тот самый человек, зашедший к нему шесть лет назад.
- Простите, как вас зовут? - спросил старый хозяин.
- Меня зовут Гавриил, но это имя я получил в монастыре, а настоящего имени я не помню.
- Монастырь? Вы живете в монастыре!?
В этом человеке было что-то от типичного священника, но образ серого человека не вязался в голове с человеком, верующим в бога.
- Не совсем... Я помогаю сестре Марии в пансионе. Он находится не так далеко отсюда...
- Так вы говорите, что ничего не помните, кроме этой статуэтки?
- Ничего.
- Гавриил, вы не будите против прогулки, заодно расскажите, чем сейчас занимаетесь?
Старый хозяин накинул плащ, взял ключи и незаметно для Гавриила сунул в карман револьвер.
Они вышли на улицу. Осенняя погода не баловала теплотой, а постоянный холодный ветер сносил с деревьев еще зеленые листья. Из серого неба вот-вот прольются капли дождя. Вдоль улиц стояли одинаковые блеклые двухэтажные дома из камня. Напротив лавки старьевщика располагалась аллея с каменной дорожкой, крепкими кленами и тускло зеленой травой. В такую холодную погоду следовало бы сидеть дома и кутаться в теплое одеяло, как делало большинство горожан, не занятых на работе. И если не считать двух людей в серых одеждах, то улица была совсем пустынной.
- Так что с вами случилось? - спросил седой старик у молодого собеседника.
- Я помню только то, что оказался мокрым на берегу какой-то реки. У меня очень сильно болела голова, и я едва мог двигаться. Тогда меня нашли монахи и принесли в монастырь. Несколько дней они выхаживали меня, и только потом я очнулся. Я уже не помнил, что случилось со мной до этого. Они сказали, что вытащили пулю у меня из ноги. Наверное, на меня напали, ограбили и сбросили в реку. Так или иначе, у меня не было с собой ничего, кроме того промокшего листочка.
- Вы не обратились в полицию?
- Пробовал, но там только посмеялись в ответ. С их точки зрения я был безумцем, который даже не помнит, что с ним произошло. Таким как я был только одни путь - в монастырь. Но мне там очень понравилось, мы с братьями работали весь день, молились, меня научили читать, - Гавриил усмехнулся, - Там мне было чем заниматься, я общался с братьями и читал книги. Там меня и назвали Гавриилом.
- Так вам нравилось жить там?
- Я и сейчас там живу. Несколько лет помогаю сестре Марии заботиться о детях, работаю по хозяйству. Я ушел всего три дня назад, но обещал вернуться, как только найду хоть что-нибудь связанное с моим прошлым, а та статуэтка была единственным, что я смог вспомнить.
- Так вы думаете, что когда найдете ее, то сможете что-нибудь вспомнить?
- А почему бы и нет. Ведь у меня может быть семья, друзья. Вы ведь вспомнили, о какой статуэтке идет речь? Вы можете сказать обо мне хоть что-нибудь? Кем я был?
- Поэтому, я и говорю сейчас с вами. Я действительно хорошо помню тот день, когда вы пришли ко мне и продали эту статуэтку, но мне не хочется вас огорчать...
- Огорчать? Я был плохим человеком?
- Нет-нет, что вы? Я хотел лишь сказать, что статуэтка, что вы продали мне, принадлежала не вам, вы просто помогли одному человеку продать ее. Он был очень слаб и не мог ходить, а вы только помогли ему. Даже если вы найдете ее, я не думаю, что вспомните что-либо. Я точно знаю, что вы были очень хорошим человеком, но, кажется, очень одиноким. Если вы ищете дом, вам лучше вернуться в монастырь, ведь долгое время он был вам домом. Вам ведь нравится там, а это главное, может, Богу было угодно, чтобы на вас напали и вы потеряли память, благодаря этим обстоятельствам вы нашли свой дом.
- Может быть, - задумчиво произнес Гавриил, - может быть...
Они еще несколько минут шагали молча. Гавриил обдумывал что-то свое. Старик же вдруг задумался о смысле своих же слов. Может быть, Бог действительно хотел, чтобы он выстрелил тогда в серого человека. Долгое время он ненавидел себя за то, что в ту ночь убил человека, который не хотел ему зла. Как долго он думал об этом дне, и ужасная картина снова и снова вставала перед глазами. А в итоге он идет по аллее с тем самым серым человеком, и тот рассказывает ему о том, как хорошо сложилась жизнь.
- Спасибо, - сказал вдруг Гавриил. - Вы правы, мне не стоило уходить из монастыря. Я действительно нужен там, а вместо этого я ищу то, чего возможно никогда не найду. Мне очень повезло, что я встретил вас сегодня. Вы открыли мне глаза на происходящее. Я возвращаюсь. Спасибо вам за все и до встречи!
Он помахал рукой и торопливо зашагал по аллее обратно. Старик еще долго не мог оторвать взгляд от уходящего человека. Может, Гавриилу и впрямь повезло, что он встретил его. Но старик точно знал одно. Сегодня повезло ему, что он встретил Гавриила. Он засыпал с мыслью о том, что стал убийцей, а теперь ему вдруг стало очень легко. Он свернул с аллеи и зашагал к дому.
Он поднялся на второй этаж по каменным ступенькам, ключом открыл дверь, разделся и сел за стол. Он внимательно, как никогда разглядывал стоящую на нем вещицу. Часто он не обращал на нее внимания, но сегодня он не мог не смотреть на нее. Он взял и повертел в руках тяжелого медного солдата.
- Ты рано вернулся, отец.
Из комнаты вышла его приемная дочь, видимо только проснувшись. Сейчас ей было двадцать пять, но она уже выглядела значительно старше той девочки, что шесть лет назад втолкнул в его лавочку серый человек. Тогда она ему так понравилась, что оставить сироту на произвол судьбы он не смог. Тот день изменил жизнь каждого из них, и одинокого старьевщика, и девочки-сироты, и даже серого человека.
- Что-то случилось? - спросила она с беспокойством.