Аннотация: - Нет ничего хуже, чем мысль о жизни без тебя... Пара слов о любимом персонаже :)
Ночь накрыла темным полотном мрачные улицы города, но около особняка "Защитницы" было спокойно, мало кто из недоброжелателей осмелились бы действовать настолько открыто. Хоук на несколько секунд застыла на пороге, не решаясь войти, но домашнее тепло так сильно манило ее, что она не удержалась и вошла внутрь. Нервно откинув оружие в сторону, она тихо прошла в гостиную. Гномы уже спали, и именно сейчас ей хотелось побыть совсем одной, почитать письма на кресле перед камином, выпить бокал вина и немного расслабиться. Она намеренно пыталась занять себя работой, заботами, чтобы не думать ни о чем. Хоук давно не ночевала дома, каждая ночь, каждая вещь в ее комнате напоминали о нем. Прошло уже три года, но время, вопреки всем заверениям, не лечит. Нет, она, конечно, старалась забыть, старалась отвлечься, заглушить все чувства, но в жизни бывают такие моменты, когда одного желания забыть мало. Сегодня она могла одним взмахом руки избавиться от него, сделать ему также больно, как он сделал ей три года назад, но не смогла... и эта слабость злила еще больше. Теперь он получил то, чего так долго хотел, Данариус мертв, и ничто больше не держит его в этом городе, он уйдет так же неожиданно, как и появился, оставив только боль. С этими мыслями Хоук постаралась заснуть, но даже после тяжелого дня сон не шел. Все тело ломило от усталости, рана на бедре ужасно ныла, подушка была слишком твердой, воздух слишком горячим, пролежав в кровати до полуночи, она окончательно убедилась, что уснуть не получится. Первой мыслью было - завалиться в "Висельник" и просидеть у Варрика до утра, но гном уже явно дал понять, что ей надо что-то менять в своей жизни, а вечно отсиживаться не получится. Изабелла пыталась разбавить жизнь "Защитницы" борделем, но это не помогало, пиратка предлагала даже свои услуги, но Хоук оставалось только мягко отправить ее назад в "Висельник". Хоук мрачно посмотрела на свои доспехи, на оружие, и желание идти в таверну отпало сразу. Вместо этого она надела на себя кожаный костюм, повесила на пояс два небольших кинжала, накинула длинный красный плащ и вышла за дверь. Ночные улицы были на удивление пустынными, пройдя несколько кварталов, она остановилась около небольшой беседки и облокотилась на холодную широкую лавку увитую плющом. Как так получилось, что его особняк оказался в нескольких шагах, она и сама не понимала, казалось, ноги сами принесли ее сюда. Промедлив буквально несколько секунд, Хоук подбежала к двери, но остановилась прямо перед входом. "Что я ему скажу? А если он спит уже..." - сомнения терзали душу, но пересилив себя, она легонько толкнула дверь и вошла в мрачный темный особняк. Внутри было тихо и очень холодно, создавалось впечатление, что здесь давно никто не живет. Темные очертания старой покореженной мебели, занавешенные окна, хруст разбитой посуды под ногами - Хоук уже пожалела, что пришла сюда, но назад пути не было, подойдя к комнате Фенриса, она тихо постучала, но, не услышав ни звука, все равно вошла. Он сидел в кресле с бутылкой вина в руках и смотрел куда-то мимо нее, таким холодным безразличным взглядом, что становилось не по себе.
- Я... хотела узнать, все ли у тебя в порядке - присаживаясь напротив него, проговорила она.
- В порядке? - он горько усмехнулся и сделал глоток из бутылки - я думал, что со смертью Данариуса, получу долгожданную свободу, но знаешь... только теперь я понял, что остался совсем один. Прежняя жизнь была так притягательна, и теперь, когда я могу все вернуть, могу жить нормально, я осознал, что мне это не нужно.
- Ты можешь начать все сначала, забудь обо всем, об этом городе, обо мне... - голос Хоук дрогнул, но пересилив себя, она продолжила - месть слишком долго отравляла твою душу, со временем она стала единственной целью в твоей жизни, теперь пора все изменить.
- Знаешь, сегодня, когда я сказал то же самое в "Висельнике"... ты ответила, что у меня есть ты. Ты сказала это только чтобы меня успокоить? Я знаю, ты любишь это делать. Раньше бы я подумал, что это проявление чувств, но, черт возьми, ты постоянно успокаиваешь своего дружка мага, но за три года у вас ничего не было, значит, это просто игра слов?
Хоук отвела взгляд в сторону, размышляя, что ответить. Она не имела права снова привязывать его, от этого станет только хуже.
- Ты всегда можешь положиться на меня...
Фенрис поставил бутылку на пол и подошел в упор к "Защитнице".
- Прежде чем ответить на мой вопрос, сними с себя эту маску, ты уже сама не понимаешь, о чем говоришь и чего хочешь. Ты, правда, хочешь, чтобы я ушел?
- Я...
"Сколько же силы воли надо иметь, чтобы сказать это?" - больно закусив губу, подумала Хоук. Обида горьким комком подкатила к горлу, он бросил ее, оставил одну на три года, сколько ночей она не спала, сколько выпила вина, чтобы постараться забыть.
- Я не смогу без тебя - сквозь слезы проговорила она - каждую ночь, каждый час, каждую секунду я думаю только о тебе, и эту рану в душе не залечить никому, ты всегда умел бить метко в самое больное место.
Фенрис виновато отвел взгляд в сторону, пряча нестерпимую боль... Хоук поняла, что снова оттолкнула его от себя.
- Хоук... я думал, ты забыла, думал, что после моего ухода в твоем сердце осталась только ненависть. Уйти от тебя - было самой большой ошибкой в моей жизни, я испугался... - он снова посмотрел в глаза "Защитницы" - да, я трус... но поверь мне, мгновенья, проведенные с тобой, не сравнятся ни с чем... я бы все отдал, чтобы исправить свою ошибку - с каждым словом Фенрис начинал светиться все сильнее. Лириумные татуировки вспыхнули на его теле ярким голубым огнем, как перед смертельным броском, Хоук многое бы отдала, чтобы он убил ее прямо сейчас, но вместо этого он резко прижал ее к спинке кресла и страстно поцеловал в холодные соленые от слез губы. "Защитницу" всю трясло, но не от холода, отбросив все сомнения, она запустила руки в волосы сияющего, как солнце эльфа и ответила на поцелуй. Как же давно, она не чувствовала его губ, его прикосновений, но сейчас, когда он был рядом, она думала, что все произошло только вчера, а все эти годы были только страшным сном, вернуться в который она не захотела бы ни за какие сокровища мира.