Аннотация: Несколько слов,письмо школьному другу, сквозь слёзы, о моём, наконец то обретшем свободу, папе
Добрый вечер, Сергей! Это письмо - не сегодня написано, письмо написано в горькие для меня дни перед новым 2011 годом.., когда ещё стоял в моих ушах стук мёрзлых комков земли о дерево досок крышки папиного гроба... Помер мой папа. Лелькин Павел Васильевич. 26 декабря 2010 г., в г. Гурьевске, в больничной палате интенсивной терапии, при мне, сделал мой папа последний вдох и остановилось папино сердце, 17 час. 30 мин. - 54 дня не дожил мой папа до своего 92 го Дня Рождения. До самых последних дней оставался мой папа на ногах, в полном здравом рассудке , умер за три дня, никому не став обузой, никого не обязав ничем, Умер как и жил - всё для людей. 28 декабря 2010 г. опустили моего папу в промёрзлую землю на самом краю Салаирского кладбища, на склоне кладбищенской горы . внизу, над озером. Спасибо парням - работникам Пашкова А. В. ( Ритуальные услуги в Салаире) - скоро и сноровисто всё сработали. Так любил мой папа тепло, постоянно закрывал дома все форточки, а в землю лёг на 28-градусном морозе да с лютым ветром. И падали на папин гроб мёрзлые комья глины и земли. Всю свою жизнь папа фотографировал людей, всё детство помню его закрывшимся в ванной при красном фонаре над фотоувеличителем: остались груды фотографий меня, мамы, сестрёнок, родни, фотографии со свадеб, демонстраций, торжеств, - десятки незнакомых мне лиц. Вот только самого папу ни кто и никогда не фотографировал - я нашёл один единственный снимок, который можно было поставить на стол. Весь город знал Лелькина Павла Васильевича и супругу его Городничеву Евдокию Васильевну : бегал я по инстанциям, организовывал похороны, расчистку снега, автобус, поминки и везде слышал шёпот: :" А кто у Лелькиных умер?". Поминки в кафе "Огонёк" заказали мы на 40 человек, а пришли в кафе восемь человек.. или это мороз с ветром помешали прийти папиным знакомым ( возраст - у всех, здоровье). Когда-то, въезжая в Салаир, любовался я эмблемой города : шахтовый подъёмник с табличкой вверху "Салаир" - папа проектировал эту эмблему, помню его чертежи - черновики этой эмблемы на въезде в город. Кому-то помешал эмблема города, убрали, заменили стандартной табличкой. И Рудник, в котором с 1946 года работал папа, пройдя путь от рабочего до прораба, до инженера - конструктора - стоит, забыв о нём. Всю жизнь папа прожил стреноженным, любая его инициатива пресекалась - младенцем увезён в Харбин, затем, вместе с матерью, выдан в СССР и пошли бесконечные стройки коммунизма. Последний папин рассказ, как делал он тетрадки для учёбы: на строительство Магнитогорского комбината поступал из Германии футеровочный кирпич, каждый кирпичик был обёрнут в бумагу, ветер уносил эти листы, папа со сверстниками бумагу собирали , разрезали, сшивали в тетрадки, и так, за колючкой, ходили в школу. В Салаире у папы была единственная воля - Мичуринский сад, все свои выходные дни за 55 лет существования сада, все праздники и всеи свои отпуска провёл папа на этих 8 сотках, экспериментировал, переписывался со всеми селекционными станциями, вывел новый сорт садовой земляники " Ароматная", и как только слепота и безножие отняли у папы эти 8 соток земли , папа состарился - за два года, - и единственное, что держало его на ногах: уход за моей мамой, таблетки, питание для неё. В итоге - мама жива, а папы нет. И с мамой своей, Евдокией Марковной Куртагиной - Невзлиной, не смог увидеться мой папа, - так и умерла она в ссылке и похоронены Куртагина ( Невзлина) Евдокия Марковна и сестра её Мария Марковна Куртагина под асфальтом площади рядом с селом Меновым, близь Усть-Каменогорска. Сейчас мой папа свободен, и сейчас он вместе со своей мамой и всей их роднёй, и все давно простили друг друга. За праздничным Новогодним столом, найдите, пожалуйста, минутку помолчать и помяните Павла Васильевича Лелькина, пожалуйста.