...Краски пейзажа, открывающегося взору, вызывают резь в глазах.
Какая-то несоразмерность между происходящим и желаемым оставляет след своего протектора на небе, дюнах, тропе, петляющей между черных сосен. Оборачиваться нельзя. Смотрю на свои руки - это не они. Все неправильно - появляется панический ужас. Я не пытаюсь убежать, а просто бегу. Это не избавляет от какого-то животного страха. Нет даже желания разобраться в происходящем.
Я знаю, что впереди меня ждет дом.
Когда он появляется из-за поворота, я пытаюсь избежать приближения к нему, пытаюсь изменить маршрут, повернуться в сторону. Останавливаться нельзя. Теперь я бегу боком, приставным шагом прямо к дому. Бегу уже не по петляющей дороге, а напрямик, через дюны.
Сосны-идолы молчат. Они голодны - я точно это знаю.
Дом вырастает надо мной - огромный одноэтажный красный дом. Я стою перед ним с нарастающим чувством тошноты. Он не такой, какими они бывают. Я прикасаюсь к нему. Теплое и мягкое, на ощупь, строение, покрыто каким-то черным ворсом. Это его шерсть. Волосяной покров дома не густой, но довольно жесткий. Продолжаю гладить здание обеими руками. Чувство гадливости возрастает. А я глажу. Я оттягиваю момент знакомства с обитателями чудовищного дома. Я не вижу ни дверей, ни окон, но я знаю, что мне придется попасть его чрево.
Если снаружи дом темно-красный, почти бордовый, то внутри, он почти алый. Если я попаду вовнутрь я уже никогда не выйду обратно - меня растворит дом-желудок. Он тоже голодный, а я вкусный и питательный, во мне много всего полезного. Вранье. Я - огурец, потому что тоже состою в основном из воды. И дом не наестся мной.