Натянуты нервы как струны на грифе иллюзий -
Безжалостны руки богов, что играют со мной.
Я снова отравлен горчаще-безумной весной,
Что небом лазурным горящую душу остудит.

Натянута плеть, что дрожит в предвкушеньи ударов,
Злорадно скрипит под ногами дощатый помост,
И звёзды сгорают в рассвете кристаллами слёз,
Но время пришло стать шуту ритуальным пожаром.

Звенят зеркала, разлетаясь осколками веры,
Разбитые губы в безумной улыбке дрожат...
- Я шут и всего лишь вам смех подарить был бы рад...
- Да хуже шутов мир не видел чумы и холеры!

Звенит тишина... стонет воздух ударами плети...
- Страдай, лицемер, это лживость улыбок твоих!
- Но... те, кто смеялись... вы были всегда среди них...
- Молчи же, мерзавец! С тебя потешались лишь дети!

Струится по коже изодранной - кровь, остывая -
Не чувствую боли сквозь странный белёсый туман.
- Пусть я, улыбаясь, смеясь, совершаю обман,
Но вы же... вы... - голос-предатель дрожит - умолкаю.

Презренье на лицах застыло нелепою маской,
И бьётся душа, словно хрупко-блестящий фарфор...
- Не нужно, палач, мне давно оглашён приговор,
Не трать на слова свои силы теперь понапрасну.

Струится по коже - не кровь, а вода дождевая,
На хмурое небо все сразу подняли глаза...
- Весна... это ты? Попрощаться? - я хрипло сказал,
В горячем бреду капли жадно губами хватая....