В ШАГЕ ОТ БРЕДА


 *          *        *
Не нам бояться Страшного Суда.
Ни в карах,ни в дарах не будет прока:               
мы жили так,
          что на пути сюда
мы отбоялись загодя, до срока.
                                
Не замертво - и не вполне живьем
столпимся мы в молчании великом -
когда семь труб нам прокричат подъем
поочередным
            семикратным 
                        криком.
                   
И в том молчанье затаится звон
наотмашь перекрученной спирали,
и маревом подернется амвон.
Мы жили - да! 
                 Но как мы умирали...

В крови, в грязи, в личинах шутовских,
на невозможном,нелюдском пределе.
Ну, чем нас можно удивить - 
                       таких?
Не болью же и страхом, в самом деле!
                                      
Чего мы ждем, толпясь у алтаря,
безликие не опуская лица?
В глазницах вспыхнет дальняя заря -
а может быть, случайная зарница.




 *          *        *

                         - Долго ли муки сея, протопоп, будет?
                         - Марковна, до самыя до смерти!
                         - Добро, Петрович, ино еще побредем.
                         "Житие протопопа Аввакума, написанное им самим"
Сквозь сумрак снежного смерча
на чертову уйму верст -
ты их отпускала, Нерча,
к Мезени и в Пустозерск.
С пристрастными
               и честными,
с бессмысленными почти -
не смею равняться с ними
на их ледяном пути.
Безгосподны и безлюдны
пустые эти края. 
Но боль моя - абсолютна,
поскольку она - моя!
О, чуда, Господи,
               чуда!
Омой нас теплым дождем...
Добро! Мы живы покуда -
ино еще побредем.
   


*          *        *
За сонными стеклами зданий
чужая жизнь - напросвет.
Опять ищу оправданий -
и снова там,
            где их нет.

Но блажь,
      раскаянье,
                раны,
которые огребу -
блаженствуя,
             не устану
тащить на своем горбу.

 

*          *          *
Что-то неладно,
        а может, неловко -
что ж, и уеду.
Остановившись -
                какая издевка! -
в шаге от бреда.
Сколько по душу мою налетело
праведных судей!
Что происходит?
        Спросите у тела -
только по сути.
Сердце сбоило,
      а вот удержалось -
много ли прока?
Пряность и пьяность,
                 жалкость и жалость -
эка морока...



*           *          *
Неплохой скандал для моих седин!
И смешно слегка -
       да жива зато.
Но выходит,
         что если не вы один,
то какая, к бесу, разница -
                          кто?



*           *          *
Перекрестившись впопыхах -
застыну немо.
Кого винить за этот страх,
за эту немощь?

Зов пустоты,
      безумья клич -
все чин по чину.
Не дай мне, Господи,
                 постичь
его причину.
 


*          *        *
Кленовая пясть впаялась в окно с размаха -
и запеклась на нем,
             словно ржа на коже.
Сережа,
    я третьи сутки кричу от страха,
я не хочу к тебе -
             не сердись, Сережа!
 
Я так ждала послезавтра,
                  подарок пряча...
Пружинит матрас -
           и чавкает, как трясина.
Сегодня, Сережа! -
          если нельзя иначе:
не дай умереть в день рожденья нашего сына.
 
Я просто хотела,
        ногтями трубки корежа,
из раны подплывшей вырвать дренаж -
                               и только.
Связали - зачем?
       Пожалей нашу дочь, Сережа,
стянувшую узел так больно -
                 и так без толка.
 
Сережа, я вновь кричу -
              как ломаю глыбы,
от криков моих устать не успели дети.
Пускай они не поймут, 
              что спасти могли бы, -
вовек не поймут,
                никогда,
                       ни за что на свете!