Аннотация: Это мое первое и очень интересное (надеюсь) произведение.
Я прогуливался по набережной. Это было вечером, в конце теплого и солнечного мая, пару лет назад, когда все было проще. На удивление, на прогулочной площадке было немноголюдно, хотя на улице стояла прекрасная погода: теплота заходящего солнца ласково грела тело, на котором по-летнему были только рубашка и джинсы, нежный и тихий ветер слегка трепал волосы, с деревьев, расположенных через дорогу от набережной, доносилось мелодичное и радостное пение птиц. Я остановился на смотровой площадке и окинул взглядом картину, которую мне посчастливилось наблюдать: Волга, плавно текущая по своим делам, предзакатное солнце, наполовину зашедшее за горизонт, но от того не менее прекрасное, баржи, наполненные лесом, медленно плывущие наперекор течению за буксиром. Сама природа способствовала спокойствию и умиротворению, которое, сродни лени, опустошало голову от ненужных и тягостных мыслей.
Опершись ладонями на холодную штукатурку ограждения, я уставился вдаль, на исчезающее за лугами, на той стороне реки, солнце. Полная отрешенность и полная эйфория. Они так требовались мне после безумных событий предыдущего месяца. Я наконец уволился с ненавистной работы, уволился тогда, когда чаша терпения переполнилась и страх о будущем уже не играл сколь значимой для меня роли. Я ушел радостный, что никогда больше не окажусь в неуютном кабинете, одна стена которого состояла из сплошного окна и яркое весеннее солнце без устали слепило меня и нещадно отражалось от монитора. Я ушел радостный, что больше никогда не увижу свою облеченную пафосом начальницу, ограниченную особу, сродни тем, с которыми без особых проблем можно познакомиться в клубе, имея деньги в кармане. Я не боялся того, что мне не на что будет жить. С моими знаниями и опытом не сложно было найти очередную работу в душном офисе, нет, меня пугала неизвестность, потому что я твердо для себя решил, что в офис я точно не вернусь. Я понял, что я не знаю, что будет дальше.
Вся моя семья и знакомые, на которых хоть как-то можно было ровняться, успешно работали или вели бизнес по специальности, они знали что будет завтра, заранее планировали кредиты и отпуска, жили так, что никто не мог сказать им по поводу их жизни ни единого слова, что они делают что-то неправильно. И я был воспитан также. Я всю жизнь готовил себя к этому. Быть первым в учебе, стать лучшим, найти хорошую работу и через год-два перейти на более перспективную, накопить опыт и средства, заняться собственным делом. На протяжении многих лет планировался каждый шаг моей будущей жизни и, уже находясь в середине пути, я осознал: это все не мое. Я этого не хочу. Я выигрывал крупные арбитражные дела, я умело обводил суды вокруг пальца, не прибегая к нарушению закона, мною были довольны. Но мне было мало, по-человечески мало. И славы, и денег, и удовлетворения от того, что я делаю. Я всегда стремился быть лучшим. Но не для того, чтоб меня сравнивали с другими. В моем мире был только я. И, если я не слышал сравнений, что кто-то лучше меня, я оставался в своем мире один на один с собой. И это создавало мне необычайный комфорт, не считая себя лучше других, я просто хотел, чтобы на меня не обращали внимания, это была моя зона удобства.
В целом, за этот месяц много чего произошло, не только мое пресловутое и, наполненное обрушением толщ камня с плеч, увольнение. Но все это уже не играло никакого значения в моей жизни. Я стоял, подставив ветру лицо и смотрел как последний кусочек света опускается за горизонт. На протяжении всей набережной уже горели огни, из ниоткуда появились тихие группы влюбленных парочек, и набережная начала оживляться, точно проспала весь день и проснулась к вечеру, не понимающая того, что с ней происходит, где она и кто. Я отошел в угол наблюдательной площадки и закурил. Так интересно наблюдать за людьми, из их поведения, их привычек, манеры одеваться и говорить можно было узнать о них необычайно много - все это открытая книга к пониманию человека и его тайн. Тишина обострилась, все четче стали доноситься сказанные вдалеке слова, все громче слышался рев проезжающих по дороге машин. Даже запахи высаженных в алле цветов ударили по ноздрям с новой силой. Я не знал, что будет дальше. Я не знал, что мне делать и как планировать свою жизнь, но я точно знал одно. В этот момент я был необычайно счастлив. Счастлив, как никогда ранее и я ни на что не променял бы это ощущение эйфории, которое проникло в каждую клетку, в каждый атом моего тела.
Я стоял с глупой и, по наивному, детской улыбкой на лице и смотрел на изредка проходящих мимо людей. Я простоял так полчаса и как же глупо я, наверное, выглядел. Но мне было все равно. Впрочем, как и всегда. На небе появились первые звезды и лик полумесяца, воздух был наполнен легкой вечерней прохладой и резкой песней кузнечиков в высокой и наполненной жизнью траве. Погрузившись в размышления о том, как же сегодня прекрасно, я не замечал того, что происходило вокруг. Из моего легкого транса меня вывел звонкий и нежный смех. Повернувшись к его источнику, я не смог сделать ничего иного, как только улыбнуться в ответ. Напротив меня, усевшись на угол ограждения, в легком бирюзовом платье до колен, украшенном розовым узорчатым пояском, и легком кардигане, небрежно накинутом на плечи, сидела девушка. Ее внешность сложно передать словами, настолько она была мила. Острое, но при этом необычайно красивое лицо и курносый носик, на котором, едва заметно, обосновались десятки веснушек, небольшие и аккуратные ушки, со вставленными сережками-кольцами, копна ярких рыжих волос, на скорую руку заделанных в хвост, глаза, точно две ярко зеленые пропасти, в которые так страшно провалиться и улыбка... Черт, это самая прекрасная улыбка, которую я когда-либо видел. Тонкие линии губ, плотно сжатые между собой. Незнакомка улыбалась только их уголками, что придавало улыбки незаконченную, но от того не менее манящую, форму. Она смотрела на меня, ожидая действия, а я только и мог что смотреть на нее в ответ с глупой и небрежной улыбкой на лице.
Устав ждать, незнакомка спрыгнула с ограды, сделала шаг и остановилась, кокетливо подвернув левую ногу, оперевшись не на всю стопу, а только на край светло синих босоножек, тем местом, на котором изящная голубая лента обвивала ее тонкие и маленькие пальцы. Сделав шаг назад, я только и смог произнести, что: "Привет. Ты здорово смеешься". Разумеется, это странное признание вызвало у нее очередную порцию звонкого смеха.
- Ну привет - по-детски звонким голосом произнесла она - Я Фейт.
- А я...