Ночь вступала во владение двумя городами, и таинственной пустой равниной между ними покрывала их своим бессветным, пасмурным одеялом, насыщала воздух душной, промозглой осенней чёрной влагой, делала из вконец вымотавшихся за день людей впавшие в кому, сопящие под одеялами и в креслах полутрупы, их дома и строения - в скрывающие их безвольные тела молчаливые гробницы, а всех тех, кто не спал, и всё ещё имел смелость не спать, и бродить по затопленным ночной влажной мерзостью улицам - в зловещих призраков и вампиров, от которых нечаянный прохожий мог ожидать всего, чего угодно.
Где-то вдали продолжал шуметь океан - он не спал, и не планировал засыпать вплоть до самого скончания времён.
До рассвета, несущего городам новые новости и события, как хорошие, так и плохие, оставалось ещё почти что четыре часа.
***
Кокс спал где-то до десяти утра в этот день - редкое для него явление, обычно он подымался где-то в районе восьми, или, если случай не благоволил предыдущему варианту, ложился где-то примерно в это время и уж тогда спал до тех пор, пока солнце вновь не начинало клониться к горизонту. Но вчера вечером не вышло ни то ни се, вроде бы и лег более-менее рано, и вымотался за день достаточно для того, чтобы разом отрубиться, однако ж вместо этого до половины третьего он возился в кровати гостиничного номера отеля, в котором он поселился на время, и продолжал думать, думать и думать о уже произошедшем. И сны ему снились чёрт знает какие, не то чтобы страшные, но беспокойные, неприятные, балансирующие на гранью с реальностью - ему то чудилось, что рядом с его кроватью кто-то ходит, то что кто-то стучится в дверь его номера, после чего он встает, идет к двери, открывает её - а там никого. Он не исключал даже того, что он и вправду вставал, и открывал эти двери, перемещаясь в приступе сомнамбулизма, если бы не увидел однажды походя в окно, что весь Кранслоу занялся огнем, как лужа бензина, а в другой раз - кучу чудовищного вида небоскребов, что-то вроде пейзажа Чикаго или Нью-Хоризона, только неба там было видно совсем чуть-чуть, всё дико перепутано и переплетено, как будто бы там на протяжении трех десятков лет, без отпусков, выходных и перерывов на обед работали целые орды безумных строителей-китайцев, строя всё это без всякой системы, логики и плана, главное, чтобы побольше, да повыше. Одним словом, ночь была дерьмовая, такая же, как и кофе, которое ему с утра по его просьбе принесла гостиничная обслуга.
Допив этот кофе - безвкусную горячую жижу с похожим на толченую пыль осадком, немедленно вполне ощутимо прилипшим к его зубам, дёснам, нёбу и внутренней стороне щёк - он посидел на расправленной кровати ещё минуту с небольшим, а затем, потирая сонные, слипающиеся глаза, направился в ванную комнату. Там его ждали душ и раковина для умывания, горячая и холодная вода, зубная щетка с щетиной, вытертой практически до основания, тюбик с остатками зубной же пасты, которая, скорее, уже засохла там, нежели ещё была годна на что-то, и бритвенный станок, которым нельзя было бы побрить и кусок черствого хлеба - всё в формате "три в одном", в эмалированном желтоватом стаканчике с обколотыми краями. Кое-как умывшись, а так же наскоро прополоскав пасть и глотку (благо, что вода ещё была более-менее чистой, по крайней мере, Коксу приходилось сталкиваться и с погрязнее; порой из кранов в умывальных комнатах номеров отелей и гостиниц текла гуща, по цвету мало отличающаяся от того мерзкого кофе, что принесли ему с утра), он осмотрел всё это богатство, и только лишь покачал головой, решив про себя после завтрака выйти в город и купить гигиенический набор в каком-нибудь из близлежащих магазинов. Внизу, рядом с холлом гостиницы, было какое-то захудалое кафе, и он, одевшись, вышел из своего номера, спустился по лестнице вниз, и зашел в него.
В кафе не было никого, кроме унылого вида бармена, разгадывающего сканворд с химическим карандашом в руке прямо на стойке бара. Увидев его, он на секунду оторвался от своего занятия, а затем вернулся к нему снова - судя по всему, он не верил даже в то, что этот одинокий посетитель задержится тут на большее, чем хотя бы пять минут, и вообще закажет чего-то. Кокс, напротив, был совсем не против перекусить чего-нибудь, пусть даже и не очень хорошего качества, а потому, подойдя к стойке бара, нашел там меню, и с четверть минуты полистал его.
- Мне бекон, яичницу, стакан черного кофе без сахара, и четыре оладьи с кленовым сиропом, - определился он, наконец. Если честно, есть ему именно сейчас не очень-то и хотелось, но он знал, что это такое - внезапно почувствовать голод после такой тяжелой ночи, и предпочел бы напитать свой организм до того, как он затребует пищи в самый неподходящий для этого момент.
Бармен снял очки, заложил свои сканворды карандашом, и убрал всё это куда-то внутрь стойки. Кивнул Коксу, а затем удалился в дверь сразу же за стойкой бара. Из-за двери некоторое время звучали приглушенные голоса, послышался вялый смешок, а затем бармен вернулся обратно.
- Сейчас всё будет, - пообещал он Коксу, улыбаясь кисловато, но, в принципе, благожелательно - Только у нас нет кленового сиропа, только варенье из ягод. Из смородины. И кофе, если честно, так себе. Может, лучше чаю, или стаканчик рутбира, или Вам и так пойдет?
Кокс отмахнулся - пойдет и так - а потом прошел в зал, и выбрал там себе столик.
В кафе ввалился какой-то запыхавшийся человек в мятом сером плаще, и шляпе. По его физиономии стекал пот. Поглядев по сторонам, он нашел бар, и направился к нему. Бармен глядел на него с почти что изумлением.
- Берлинское или чешское темное есть? - поинтересовался человек у последнего, сняв шляпу, и положив её рядом с собой на стойку бара.
Тот покачал головой.
- Нет, только наше, "Бад", "Будвайзер", "Гиннес", ещё несколько сортов, но они ещё хуже. К вечеру обещали подвести какого-то пойла из Бельгии, но Вы явно не собираетесь ждать тут чего-то до вечера.
- Нет, почему, я хотел снять тут номер на пару дней, - возразил мужчина - Посмотрим. Ладно, стаканчик путного виски у тебя хотя бы найдется?
- Найдется, сэр, - бармен повернулся к своим богатствам у себя за спиной, снял бутылку, открыл её, налил в маленький стеклянный стакан, который тут же достал из-под стойки, потом подтолкнул его к посетителю. Тот одним коротким залпом залил виски в себя, утерся, оттолкнул стакан обратно к бармену, а затем полез в карман за, наверное, бумажником.
- Сколько с меня? - спросил он у бармена, уже отсчитывая деньги.
- Полтора.
- Полтора?! Ох вы и дерёте, ребята. А пойло не Бог весть какое.
- А кто виноват? - пожал плечами бармен - Сами же знаете, что в этом году подняли цену на акциз. А про пойло Вы зря - лучше Вам никто и нигде в городе сейчас не нальет.
- Не нальет? Да все местные алкаши так попередохнут от цирроза печени!
- Они уже давно не пьют виски, тем более уж - в этом баре, - возразил бармен уныло, убирая стакан, и протирая стойку от осевшей на неё пыли - Хотите чего-нибудь ещё, сэр?
- Пока нет, ничего, - пробормотал мужчина рассеяно, ложа деньги на стойку - Сегодня ещё столько дел, сделать бы их хотя бы до вечера... В общем, если и загляну, то попозже...
В зале появилась несколько заспанная с виду официантка, лет сорока или тридцати с хвостом, с подносом в руках, подошла к столику, за которым сидел Кокс, и поставила перед ним блюдо с яичницей и беконом, а так же чашку с кофе, от которого шел явственный аромат той же самой бурды, которую Коксу уже довелось отведать ещё с утра, и пообещала, что оладьи будут готовы минут через десять. Кокс поблагодарил её, про себя надеясь, что за это время поданный ему кофе не остынет до такой степени, что пить его станет разве что человек, в буквальном смысле умирающий от жажды, а затем, когда официантка удалилась, принялся за еду. Мужчина у стойки проводил прошедшую к столику Кокса и обратно официантку взглядом, и вдруг, заметив первого, удивленно вытаращил глаза.
- Кокс! - воскликнул он восторженно, отчего Кокс, оторвавшись от яичницы и бекона, немедленно поднял взгляд вверх, и посмотрел на мужчину в ответ - Чертов Оуэн Кокс, а ты-то как здесь оказался, старый засранец?!
- Ну, у нас тут не Нью-Хоризон, Дэйв, - пробурчал Кокс, возвращаясь к своему завтраку - Городишки маленькие, так что тут странного в том, что ты вдруг за обнаружил в кафе одного из них своего старого знакомого, живущего в этих краях уже не первый десяток лет?
- Что ты там бормочешь, не понимаю? - Дэйв Мастони, личный стряпчий Эдгара Лонси, на данный момент работавший на него в Ричмонде, а так же старинный добрый приятель Оуэна Кокса, знавший его со средней школы не спеша, с несколько недоверчивой ухмылкой направился к столику последнего - Тебе что, разве не говорили, что говорить с набитым ртом неприлично?
- Поумничай мне тут, - хмыкнул Кокс в ответ, и, когда Мастони приблизился к его столику, пожал ему руку - Говорю, что зоопарк у нас тут слишком маленький, так сложно ли тут наткнуться на бегемота?
- Ну да, конечно же, - согласился Мастони, отодвигая стул, и усаживаясь за стол напротив Кокса - Но ведь ты же живешь не здесь, а в Гринлейке. Чего ты забыл в Кранслоу, да ещё и ко всему прочему, судя по всему, поселился в одном из местных отелей?
- Надо, - хмуро ответствовал Кокс, опуская взгляд. Жаловаться на судьбу он никогда особо не любил, никогда не считая собственную жизнь настолько важной, что бы о её тяготах знали все и каждый.
- "Надо", - насмешливо скривившись, передразнил его Мастони - Вечно ты такой бирюк, Оуэн, слова из тебя живого не вытянешь. Давай, рассказывай - что, этот старый поганец Лонси вновь посадил тебя на аркан?
- Как будто бы он когда-то с меня его снимал. Я же у него в каждой бочке затычка, сам знаешь.
- Вот как? Я-то думал, что с появлением этого крашенного хорька, "Гробы", или как его там, всё уже давно переменилось, и теперь он у Лонси в качестве главной ездовой собаки в упряжке...
- Да, только вот я в качестве этой самой собаки в упряжке, принадлежащей "Гробы"... - Кокс, наконец, покончил с яичницей и беконом, и отодвинул пустую тарелку в сторону. Теперь нужно было дождаться оладьей, закусить ими кофе, и можно будет выметаться из этого заведения в свой номер, где можно было бы спокойно посмотреть телик, выжидая у моря погоды - Ты сам-то чего тут забыл? Надоело жить в Ричмонде, замучила ностальгия по родным местам?
- Нет. Скорее уж, меня замучил всё тот же Лонси. Слышал про то, что творится в тех диких полях, что находятся между Гринлейком и Кранслоу?
Не удержавшись, Кокс в удивлении поднял взгляд от поверхности стола на Мастони, и, тут же, одёрнув себя, кое-как сумел принять более-менее спокойный, равнодушный вид. Какие-то чёткие, осмысленные вести с тех полей в последний раз доходили до него дня три или четыре тому назад, тогда, когда он и Гиллард заехали в гости к похмельному, но тогда ещё более-менее вменяемому Шейферу, и он оставил обоих своих подчинённых следить через компьютер за тем художником из городского полицейского управления, который составлял портрет по черепу найденного в некой заполненной мутной жижей яме бродяги, ещё до того, как Шейфер, спятив, решил пробраться в дом к этому художнику, и напасть на него. Тогда было известно, что был найден и полицейский автомобиль, который они, благодаря всё тому же Шейферу, были вынуждены утопить в той яме, и труп внутри неё, и что после этого в том поле по неизвестным причинам стали собираться целые орды полицейских штата, людей из ФСР, и чуть ли не военные. Всё, что происходило там дальше, либо доходило до ушей Кокса в обрывочном состоянии, либо он сам не мог воспринимать это серьёзнее, нежели досужие вымыслы и слухи, и попросту не запоминал всего этого - не до того было. Вроде бы как там нашли какое-то подземелье, и что яма эта была в него входом, но что это было за подземелье, и почему оно так всех заинтересовало, он так до сих пор и не понял.
Однако от Мастони удивление, пусть и сиюминутное, скрыть было не так-то просто - даром ли его считали одним из лучших юристов штата? Он немедленно заулыбался, а глаза его засверкали мутноватым, таинственным огнём - явный признак того, что теперь от него нельзя теперь будет отделаться даже при помощи вызова наряда полиции.
- О, да я вижу, что это для тебя отнюдь не пустой звук, Оуэн, - произнёс он тихо, но с воодушевлением - Ты там был уже, верно?
- Я вообще много где был в последнее время, - сообщил Кокс, недовольный самим собой, и вновь опустил свой взгляд вниз - И много что видел и слышал. Во что-то я не верю сам, а кое о чём не собираюсь рассказывать даже тебе, потому что это никоим образом тебя не касается.
- Нет, нееет, дружище Оуэн, - покачал Мастони указательным пальцем, лукаво улыбаясь, и сверкая металлической коронкой на переднем зубе в своей улыбке - Теперь всё, что касается того чёртова поля, касается и меня тоже. Ты просто не представляешь себе, какую бутотень сейчас подняли вокруг всего этого дерьма, и какое количество людей там сейчас отирается! Ты в курсе, - он немного понизил голос, точно скучающему за их спинами на своём рабочем месте бармену было какое-то дело до того, о чём они сейчас говорили - Что там развернули целую геологоразведочную экспедицию?
- Что? Зачем?
- Потому что, - Мастони перешёл едва ли не на шёпот - Там нашли нефть. Целые килотонны нефти, ты понимаешь? Там у них какое-то огромное подземелье, размером с три жилых дома, по самое горлышко заполненное отборной, чистейшей нефтью, а вокруг закопаны громадные бочки, размером раза в четыре больше, чем те, что устанавливают на водонапорных башнях, и они все тоже заполнены нефтью. И, что самое главное, чем дольше все эти ребята там остаются, чем дольше там копаются, тем больше они находят этих бочек. И это подземелье - оно, по мере его исследования тоже раз за разом оказывается всё больше и больше, словно бы растёт само по себе, ты понимаешь? Возможно, что там, под поверхностью этого поля, закопано целое гигантское нефтехранилище, по своим размером в несколько раз превышающее все, когда-либо построенные человеком!
- А причём тут ты? - для всё ещё так и не проснувшегося до конца Кокса всё это звучало, как очередная больная фантазия, передаваемая в форме байки из уст в уста среди населения обоих городов, и воспринимать это серьёзно он всё ещё не мог. Какая тут может быть нефть, недоумевал он про себя, когда тут, в этих местах, никогда и приличной глины на кирпичи нельзя было накопать?
- Притом, что земля, на которой находится вход в эти самые подземелья, возможно, принадлежит Лонси! - едва ли не прошипел Мастони ему в ответ - Просто старый хрен уже ничего об этом не помнит, возможно, растерял все нужные бумаги, а эти умники из ФСР и прочих, прибыли туда гораздо раньше, чем его ребята, вот я и...
- Не раньше, - возразил Кокс, с лёгким нетерпением поглядывая на дверь за барной стойкой, из-за которой до этого выходила официантка с заказанными им блюдами - Что-то мне не кажется, что старику сейчас будет интересна какая-то там нефть, закопанная в этом грёбаном поле, ФСР уже успело обложить его, как волка, со всех сторон, ещё вчера... Я даже не исключаю того, что скоро всей этой весёлой малине, существовавшей под его чутким руководством в этих краях, скоро вот-вот настанет конец...
- Вот именно! А ты ещё спрашиваешь, зачем я здесь! Постой, - глаза Мастони слегка расширились - Что это значит - не раньше?
- В каком смысле?
- Ну, когда я сказал, что братва из ФСР появилась в том поле раньше, чем люди, работающие на Лонси, ты сказал мне, что это не так. Или ты подразумевал под этим что-то другое?
- Нет, - произнёс Кокс, поджав губы, и чувствуя, что теперь ещё и сболтнул лишнего - Не другое. Федералы и копы появились там не первыми... Слушай, я бы, конечно, кое-чего тебе, быть может, и рассказал, но только не здесь. Мне вот-вот должны принести остатки заказа, и я не хотел бы в этой ситуации, чтобы кто-то посторонний услышал от меня то, что его совсем не касается, пусть даже краем уха. Пусть даже если это будет какая-то официантка из заштатного кафе, до которой никому никогда в жизни не будет дела. Если ты куда-то сейчас торопишься, то я могу рассказать тебе всё после того, как ты обстряпаешь все запланированные тобой на сегодня дела, а если же нет...
Мастони, опять сняв шляпу, почесал макушку, мигнул, затем достал из кармана плаща модный сенсорный сотовый телефон, провёл по его экрану пальцем, некоторое время поизучал его, а затем убрал обратно.
- Ладно, - сказал он Коксу, кивнув - Часа полтора в запасе у меня ещё есть. Долго тебе ещё ждать твой заказ?
- Надеюсь, что не очень, - ответил ему Кокс.
***
Оладьей пришлось подождать ещё минут с десять, а, когда Кокс управился с ними, и расплатился по счёту, он предложил Мастони выйти во внутренний двор отеля через чёрный ход, там, где сегодня не было ни единой живой души - там они нашли какую-то облезлую, видавшую виды лавочку, присели на неё, и Кокс выложил всё то, что знал об этом поле, и яме в нём, лично, и что лично ему самому пришлось увидеть там. Он не видел никакого смысла скрывать всё это от своего старого знакомого, так как прекрасно понимал, чего ради последний здесь объявился. Если бы он не стал рассказывать Мастони всё это сейчас, то тому всё равно рано или поздно потребовались бы все эти сведения, и он бы достал бы ради этого Кокса даже из-под земли, если бы оно то ему потребовалось, так что, уж если подвернулся случай, откладывать было нечего.
Выслушав его, Мастони молча покачал головой, а затем, опять вытащив свой сотовый из кармана плаща, посмотрел на нём что-то, наверное для того, чтобы свериться со временем.
- В общем, - пробормотал он, убрав сотовый обратно, и теперь разглядывая парочку запыленного вида воробьев, принимающих ванну в одной из луж, оставшихся после недавних дождей - единственных живых существ, кроме их двоих, присутствовавших во внутреннем дворике отеля - Если в этом странном деле замешано какое-то колдовство, то я, по крайней мере, знаю, кто был невольным инициатором его совершения...
Естественно, что это была всего лишь шутка, однако за последнее время Кокс уже успел навидаться и наслушаться достаточно странного и непонятного, даже пугающего, чтобы в одночасье лишиться чувства юмора, и не улыбнуться этому. Интересно, чтобы ты подумал, если бы я ещё и рассказал о той жуткой комнате с разрисованными граффити стенами в доме, где я искал людей, видевших Тремоло в последний раз, и ещё о той непонятной девчонке, что нашел там же. Вслух же, слегка скривившись, пробормотал:
- Уж явно не мы, и не мои ребята. Нет, в смысле, мы тоже были в какой-то степени в этом виноваты, но только отчасти, но первым эту машинку завел именно тот чертов бродяга, который случайно навернулся, и утонул в этой мерзкой яме с... Не знаю даже, что там и было...
Мастони опять полез в карман, но на сей раз в другой, достал оттуда пачку сигарет "Davidoff", взял оттуда одну, предложил Коксу (тот отказался - у него были свои, но курить ему не хотелось), чиркнул зажигалкой, закурил, выпустил дым в воздух.
- Но история и впрямь довольно-таки странная, - промолвил он - И ты точно уверен в том, что когда ты, и твоя бригада там появились, там была только лишь обычная земляная яма, и электрический фонарь на столбе в нескольких футах от неё?
- Абсолютно. Вижу всё это прямо как тебя сейчас.
- Мда-а... А мне-то говорили, что там был и металлический забор с дверцей, как вокруг электрической или газовой подстанции, и тяжеленная бетонная крышка сверху этой ямы, с люком в ней, как будто бы, знаешь, вход в какой-нибудь подземный бункер, или в шахту с сидящим в нём расчетом ракетно-ядерных войск...
- Может быть, врут? Может, всё это построили там гораздо позже после того, как мы там побывали?
- Кто? - в голосе Мастони слышалось искреннее удивление.
- Ну, не знаю, может быть, военные?
- Там не было никаких военных на тот момент, когда обо всех этих деталях стало известно общественности, да даже если и были, то они бы при всем желании не могли выстроить всё это в такой короткий срок, всего за каких-то два-три дня...
- Ну почему же...
- Да потому что. Ты просто не знаешь, что такое военные, они один только рапорт об этом составляли и оформляли бы несколько суток, а их там тогда вообще не было.
- Почему? Откуда ты вообще об этом знаешь?
- Оуэн, - Мастони посмотрел на него снисходительно - Ты вообще умеешь пользоваться Интернетом?
- Нет, не особо... А причём здесь...
- Вот если бы пользовался, то знал бы, что там, в этой хреновине, кроме твоего достопочтенного бродяги, уже успел утопнуть один продувной журналистишко, работающий на какое-то паршивое Интернет-издание; они вместе с его подругой, прикинувшись военными, сумели проскользнуть внутрь, несмотря на то, что там уже вовсю паслась целая стая оперативников из ФСР, и этот шнырь на свою голову что-то там отчебучил, в результате чего все внутренности этого подземелья мгновенно были затоплены потоками невесть откуда взявшейся там нефти, в которых он, само собой разумеется, на хрен захлебнулся. Его подружка, хоть и сумела спастись, но тоже куда-то там запропастилась, однако ребята были достаточно ушлыми, чтобы успеть напечатать кое-какой текст, и даже снять хреновое, как на камеру дешевого мобильника, видео, и скинуть всё это в сеть, а уж все их грёбанные френды, и читатели их блогов постарались сделать так, что все эти материалы теперь крутятся по всему миру, и у них теперь есть целые сотни тысяч просмотров, перепостов, а так же отметок "мне" - мать вашу - "это очень понравилось". В общем, в этих материалах есть пометки и о заборе, и о люке, и обо всём остальном - значения вроде бы и никакого, но с учетом того, что рассказал мне ты... Одним словом, если бы у тебя, или у кого-то из твоих помощников достало ума сфоткать эту сраную яму, а затем разместить фотографии с ней в Интернете, а потом ещё после всего и указать, что это за место, то вокруг поднялась бы такая буча... Это было бы почище, чем Розуэльский инцидент.
- Что-что?
- Да неважно, - Мастони вдруг насупился, и, докурив сигарету, выпустил из себя последние клубы дыма, и бросил окурок в какую-то облупленную и ржавую, с пятнами былой голубой эмали кое-где, кастрюлю, стоявшую рядом. Окурок зашипел, коснувшись тех жалких остатков дождевой воды, что ещё были на её дне - Важно то, что этот старый хрен, Лонси, по незнанию и глупости, пытается натравить свою моську, то есть меня, на целого слона в лице заинтересовавшихся этим по серьезному военных. Если бы там путались какие-то нефтедобывающие компании, то это ещё ладно, я знаю кое-каких людей, которые могли бы взять их за яйца, и отвести в сторону, но если там и впрямь какая-то хренова аномалия, и это не очередная утка, и военные в курсе насчет этого, то мне с ними тягаться бесполезно, их оттуда теперь и за уши не оттащишь. Слышал о некой Кэлтине Джонс из Бостона?
- Нет, не слышал, а что?
- Лет с пяток тому назад одна девчонка, студентка из их этого самого Бостонского университета, узнав, что её парень погиб в заварушке на Филиппинах, на радостях решила выброситься из окна в своей квартире в многоэтажном доме. Выброситься-то ей удалось, но завершить дела до конца у неё не получилось, и, вместо того, чтобы оказаться в морге, она попала в больницу, где лежала в состоянии комы несколько месяцев. После того, как она пришла, наконец, в себя, в ней обнаружился писательский дар, но он был такой, знаешь, весьма специфический, и вместо того, что бы писать какую-нибудь романтику, или софтэротическое фэнтэзи, как это обычно делают все девчонки-писательницы её возраста, она стала пороть такую лютую хрень, что просто волосы дыбом, если говорить короче, то Иероним Босх и Степан Королев с ней и рядом не стояли. В общем, её предки, листанув её чудные книжульки, вполне логично решили, что их милая девочка спятила, и упрятали её в психбольницу, потом она, вроде бы как излечившись, вышла на свободу, но долго терпеть не смогла, и взялась за старое, и поэтому вскоре снова оказалась в палате с мягкими стенами, а после этот цикл повторился ещё раз. Но не в этом суть, суть в том, что тогда, когда мисс Джонс оттягивалась на свободе в последний раз, все те ужасы и монстры, о которых она писала, вдруг ни с того ни с сего, стали материализовываться...
- Материализовываться? В смысле - стали настоящими?
- Ну, если я всё правильно понимаю, то да. Она опять жила тогда в какой-то многоэтажке, и все эти хреновины стали по ней расползаться, пугать жильцов, возможно даже, кого-то там кокнули, или сожрали, а после, разумеется, на горизонте появилась сначала полиция, потом ФСРовцы, ну, а под конец всей этой пьесы образовались и военные. Не имею никакого понятия, что там было дальше, но после этого исчезла и девчонка, и монстры, которых она породила, и все жильцы этого дома, а сам дом снесли к чертовой бабушке, оставив вместо него огороженный пустырь. Так что я теперь уже даже и не знаю, стоит ли мне связываться с чересчур заинтересовавшимися чем-либо военными...
- Боже мой, где ты раскопал эту хрень, и отчего ты вздумал, что в это можно верить?! - удивился Кокс немедленно - за прожитые им годы он слышал истории и похлеще, но ни разу ещё не видел ни одного серьезного подтверждения того, что хотя бы какая-то из них имела место быть на самом деле - Если тоже в этом хреновом Интернете, то...
- Нет, у меня есть подружка, которая переехала в Ричмонд из Бостона пару лет тому назад, она преподавала в их университете, и знала эту девушку лично. Вела у них историю, или что-то в этом роде... А в Интернете, мой дорогой Оуэн, ты не найдешь об этом ни единой крупицы информации, так что грешить на него не стоит, это тебе не страшилки о Кровавой Слепой или Шута С Крюком. Думаю, что у меня есть все основания для того, чтобы не связываться с военными.
- Не знаю, как там насчет военных, - пробормотал Кокс - Может быть, ты и прав насчет того, что связываться с ними довольно-таки опасно, но насчет той истории, которую тебе рассказала эта твоя знакомая... Как по мне, так это - дикая чушь, и она либо бредит, либо брешет... Фантазии какой-то малолетней писачки вдруг ни с того, ни с сего сошли с листа бумаги, и стали терроризировать население дома, в котором она жила... Тебе самому не кажется это больше похожим на сценарий какого-нибудь мистического фильма ужасов, нежели на реальность? Ведь о таких вещах не говорится даже в тех глупых страшилках, которыми пичкают людей в передачах по кабельному телевидению...
- Не знаю, - лицо Мастони, обычно всегда живое и веселое, выдающее в нём душу любой компании, весельчака и любителя беззлобно пошутить над любым из своих знакомых и приятелей, вдруг посуровело, даже слегка осунулось, отчего тот сразу же стал выглядеть, словно человек, видавший нечто крайне дикое и ужасное, но до сих пор старательно скрывающий это от окружающих его людей - Мне она никогда не казалась, ни идиоткой, ни каким-нибудь треплом, которое станет сочинять подобные вещи просто ради того, чтобы привлечь к себе внимание. Наоборот, она дама весьма трезвомыслящая, и более того - симпатичная, даже для своих лет, и ей нет никакой нужды в том, чтобы выдумывать про себя и своих знакомых разный мистический бред, чтобы мужики смотрели на неё внимательней, чем на какую-нибудь очередную бабу, случайно повстречавшуюся им по пути. И вообще, она ни за что бы не стала рассказывать мне всё это, если бы мне однажды не удалось её подпоить...
- Ну, это-то точно ещё ничего не значит. К тому же, ей самой, возможно, пришлось услышать об этом через третьи руки - а сарафанная почта, она сама знаешь как работает...
- И, тем не менее, я ей почему-то склонен верить. Не спорю, история дикая, я и сам бы ни за что в это не поверил, решил бы, что мне пересказывают сюжет какого-нибудь фантастического сериала, но... Знаешь, - его лицо уж совсем помрачнело, и на нём стала видна не просто насупленность и серьезность, а испуг, даже страх - Если покопаться как следует в Интернете, и в библиотечных архивах разных городов, то можно наткнуться на странную закономерность - до шестидесятых годов прошлого века народ не верил ни в чох, ни в мор, ни в вороний грай, конечно, свои городские легенды были и тогда, но к ним никто никогда серьезно не относился, но вот после... Я видел целую кучу свидетельств от вполне уважаемых и серьезных людей, а не от каких-то там хреновых фриков и маргиналов, о странных вещах, с которыми им приходилось сталкиваться - и не только лишь на газетных страницах, нет, и даже и не столько, а в полицейских отчетах, актах о судебных разбирательствах, данных из службы спасения. Один дядька, торговец поддержанными автомобилями откуда-то из предместий Вегаса, клялся и божился копам из своего городка, что его сенбернара, которого он вез в кузове своего пикапа по пустынной трассе на вязки с псиной каких-то своих знакомых, взяла и похитила прямо по дороге какая-то чудовищная тварь, выглядевшая как помесь птеродактиля с москитом, размером с небольшой частный самолет, другая - учительница математики в старших классах средней школы где-то в Англии, копаясь в платяном шкафу у себя дома, случайно споткнулась, и оказалась внутри, и в результате почти трое суток бродила по огромному лабиринту со стенками из полированных досок, и с шмотками, свисающими с потолка, а на Филиппинах нашли черного, как уголь, безглазого паренька, с длинным красным языком, вываливающимся изо рта почти на фут, и достававшим ему почти до пупа. И таких историй - целая куча, и ни одна из них, я спешу заметить, не была опубликована ни на одном из сайтов любителей якобы правдивых мистических историй, ни в желтых газетенках, в которых любят писать о связях московитского царя с инопланетянами из соседней галактики, и о том, что египетские пирамиды были выстроены цивилизацией трехметровых гигантов, живших на Земле за сорок тысяч лет до основания Иерихона. Ну, или почти ни одна, потому что кое-какие вещи доходят и до туда, иногда даже практически без всяких изменений...
- Не совсем понимаю, куда ты клонишь...
- Да туда, дорогой мой Оуэн, - Мастони даже слегка понизил тон, судя по всему, ввиду легкого волнения - Что в мире что-то происходит. На самом деле происходит, а не то что бы сочиняют в народе, или выдумывают в СМИ, уродуя обычные факты и не слишком привычные природные явления, делая из них нечто причудливое и сверхъестественное, желая потешить этим публику, словно новым доселе невиданным цирковым уродцем. Речь идет о тех вещах, которые люди и вовсе стараются обычно скрыть, что бы окружающие не сочли их чокнутыми, пьяницами или пустоголовыми болтунами, которым плевать, что за чушь им молоть, лишь бы только их кто-нибудь послушал. Я, знаешь ли, увлекался подобными вещами ещё в детстве, собирал газетные и журнальные вырезки о "летающих тарелках", снежных людях, озерных чудовищах, телекинезе, естественно, что, когда вырос, перестал интересоваться подобной чушью, но, уже когда закончил колледж, и начал адвокатскую практику, мне пришлось ездить по всей стране, сначала в поисках работенки повыгодней, а потом, когда какая-никакая, но работа уже появилась, я занимался поиском доказательств и свидетелей, преследовал собственных клиентов, освобожденных под залог, и нарушивших условия этого залога тем, что они решали пересечь границы города и штата, а то и вовсе пытались удрать от закона, скрывшись в другой стране; так вот, странностей я навиделся и наслышался более чем, моих историй хватит на то, что бы поддерживать тираж какой-нибудь желтой газетенки целый год, но, во-первых, это вовсе не те странности, о которых пишут в газетах, не зеленые человечки из "летающих" тарелок, ни снежные люди, ни морские чудовища, а нечто совершенно странное, как будто бы ты решил спуститься к себе в подвал, и вдруг обнаружил, что из стены на лестнице растет венецианская маска, чёрт знает, как там оказавшаяся, а, во-вторых - во всём этом есть некая странная тенденция, вся эта хрень, чем дальше по времени от шестидесятых, тем больше и чаще проявляется... Знаешь, такое ощущение, что как будто бы к нам, в наш мир кто-то ломится... Кто-то или что-то - явно не отсюда, даже не из нашей Вселенной, не то что бы с какой-то там чужой планеты, - Мастони ненадолго замолк, не то для того, что бы просто перевести дух, не то ожидая какой-то реакции от Кокса, но тот молчал, явно ещё пока только пытаясь переварить полученную информацию, и Мастони продолжил - Когда я услышал об этой странной штуковине в поле между Гринлейком и Кранслоу, о подземельях, о нефти, о том, что вокруг всего этого, словно мухи вокруг куска собачьего дерьма, увиваются военные, я сразу же подумал, что это - из всё той же серии, что это очередной прокол, прорыв оттуда к нам, сюда, как в той истории с девушкой-писательницей. И что это уже не просто странно, но ещё и опасно. Не знаю, быть может, я и не прав в своих суждениях, но, - он мельком взглянул на Кокса, теперь уже явно для того, что бы понять, как на всё это тот реагирует, но Кокс даже не глядел на него, а уставился вперед и вниз, на пыльно-серые неровные чешуи асфальта, отделенные от друг-друга трещинами, и выражение его лица было совершенно непроницаемо - Я просто кое-что знаю о таких вещах, у меня есть опыт. Я чувствую, когда с этим миром что-нибудь происходит не так, понимаешь?
Кокс размеренно покачал головой, а потом, сложив руки домиком, уперся в них подбородком.
- Может быть, ты и прав, - выдавил он задумчиво - А, может быть, и нет. Но что верно, то верно - с этой дерьмовой ямой в поле действительно что-то не так, и так было с самого начала, ещё тогда, когда она была просто ямой. Я, конечно же, никогда ни с чем таким, о чём ты мне сейчас толкуешь, не сталкивался, может, просто никогда не обращал на это, в отличие от тебя, внимания, но я тоже живу не первый год на этой планете, так что... Уж что-что, а опасность я почую завсегда. И уж если говорить честно, то что-то не так не только лишь с ямой и полем, но и с нашими городишками тоже. Будь моя воля, я бы уже давно рвал отсюда когти... И тебе, не смотря ни на что, советую здесь не задерживаться. Не получится пронюхать, что там, с первого раза - не пытайся делать ещё одну попытку, лучше почти это за счастье, и собирай манатки. Я бы на твоём месте сделал именно так. И сделаю это сам, едва мне предоставится такая возможность.
- А что мешает сейчас?
- Не что, а кто, - пробормотал Кокс угрюмо - На кого мы с тобой оба работаем, ещё не забыл?
Мастони хмыкнул.
- И ты полагаешь, что наш работодатель, будь на то его воля, не станет задерживать меня, в случае чего?
Кокс поджал губы, а потом процедил:
- Знаешь... Никогда бы не подумал, что стану желать нечто подобное кому-то, кто вращается в одних и тех же кругах, что и я, но теперь я искренне надеюсь на то, что этого старого засранца всё-таки возьмут за задницу ФСР и копы, и упекут его так далеко, что ему там небо с овчинку покажется.
- Ну, так он и тебя сдаст в таком случае, уж за ним не заржавеет.
- Вот я планирую удрать отсюда, пока его будут допрашивать и мурыжить в камере для предварительно задержанных. Улик на него у них, судя по всему, уже предостаточно, осталось только лишь собрать не косвенные, а прямые...
- Лучше бы уж ты попытался удрать отсюда сейчас, в таком случае, - произнес Мастони с сомнением в голосе - Какой смысл медлить? Что так, что так - а ему сейчас не достать, более того, скажу, что уже к вечеру этого дня ему будет совершенно не до тебя.
- Я знаю, - пробормотал Кокс, про себя думая, что не только лишь Лонси задерживает его тут, и ему следовало бы, так или иначе, хотя бы навестить ту странную девушку, которую он нашел на задворках Гринлейка, для того, что хотя бы объяснить ей - если не на словах, то на пальцах - что же ей делать дальше, куда ей нужно будет пойти, если врачам из клиники Гринлейка всё-таки надоест возиться с ней, и они выпишут её... Хотя, если быть честным, он и сам слабо представлял, что должна делать девушка в подобной ситуации, вообще человеку в подобной ситуации - девушка или нет, в этом случае всё это представлялось лишь мелкой частностью - когда не знаешь толком, ни где ты находишься, ни к кому обратиться, ни даже того языка, на котором говорит большинство людей вокруг. Ей, продолжал он думать, нужны, как минимум, карта ближайших окрестностей, какой-то путеводитель, англо-московитский разговорный словарь, какая-то одежда, небольшая сумма денег. Ещё, по хорошему, ей нужны были какие-то документы, хотя бы поддельные, что-нибудь вроде визы на месячное пребывание в Великой Страны, паспорт гражданки Московитской Империи, загранпаспорт, разумеется, тоже. Здесь, в Двух Городах, были кое-какие умельцы, которые смогли бы запросто изготовить всё это в течение, скажем, недели, но Коксу страшно не хотелось с ними связываться, во-первых, потому что люди это были довольно неприятные, подозрительные, они явно выложат всё Лонси, едва им предоставится такая возможность, а, во-вторых, неделя их работы означала бы для неё ещё одну лишнюю неделю здесь, а ему такой расклад нравился не особо, так как он думал, что, впоследствии, такой расклад не понравится и ей самой. Надо попробовать её увезти отсюда как-то, хотя бы в Биллейсвилл, но лучше всего, конечно же, в Ричмонд, вот только к кому там насчет этого обращаться?...
- Эй, чего призадумался? - толкнул его в бок Мастони.
Кокс оглянулся на него, пожал плечами, и тут у него возникла идея.
- Послушай, - обратился он к своему старому знакомому, при этом слегка понизив голос, хотя вряд ли мог кто услышать его здесь в этот час - Может, ты в курсе... Там, у тебя, в Ричмонде, есть какие-нибудь знакомые, которые промышляют подделкой документов?
Лицо Мастони приняло деловитое выражение.
- Какие?
- Э-эээ... Виза, загранпаспорт Московии, паспорт на её же жителя...
- Что?! - темные и колкие, как у какого-нибудь лесного зверя, глаза Мастони округлились - Ты, что, собрался драпать аж туда?
Кокс покачал головой.
- Это не мне.
- Господи, но кому? - глаза Мастони расширились ещё больше - Уж не твоему ли чокнутому племяннику-налетчику?
Кокс мрачно хмыкнул.
- Да нет. Ему разве что нужно оформить путевку в Шенк, если до этого он, конечно, не скопытится до этого сам.
- А ему, что, ведь тоже там вчера досталось?
- Да, прострелили легкое... Так есть у тебя в Ричмонде кто-то, или нет?
Мастони в раздумьях почесал макушку.
- Да есть-то есть, можно позвонить хоть сегодня, но... Скажи, если не секрет, кому это?
- Послушай, я скажу... Но не сейчас. Не здесь. Просто дай мне телефон этого человека, если можешь.
- Хорошо, ладно... Погоди, - Мастони опять вытащил из кармана свой сотовый, поковырялся в нём, затем спросил - У тебя хотя бы есть где записать всё это, - Кокс кивнул, затем порылся в карманах, и достал свой мобильник, куда как менее навороченный и современный, нежели у его приятеля, но, тем не менее, номер на нём записать было можно - В общем, диктую, - Мастони стал проговаривать найденный им номер по цифрам, пока Кокс не записал его у себя, затем они вместе его перепроверили - В общем, чувак сделает всё, что тебе нужно, примерно дней за десять, о цене договоритесь, но я тебе сразу же говорю, что на меньшее, чем штуку баксов, не рассчитывай, а лучше готовь сразу же две. Ты готов на такие расходы?
- А бумаги будут качественные?
- О, комар носа не подточит, можешь жить по этим документам хоть всю жизнь. Качество я тебе гарантирую. Вообще, у меня есть другой номерок, ребята делают чуть похуже, но и возьмут, конечно, дешевле...
Кокс поморщился.
- Не надо. Меня это устраивает.
- Ну, смотри. Интересно всё же, на кого ты собрался угрохать такие деньги, если не на своего чертова племяша...
- Это... Неважно.
- Что, присмотрел себе какую-то молодую курочку на старости лет? Хотя нет, тогда бы ты захотел два комплекта документов, а ты не стал бы этого делать, потому что с московитским у тебя всегда было так себе... Или у тебя какой-то сложный план?
- Дэйв, я говорю, что это не важно. Для тебя, по крайней мере. Зачем тебе чужие проблемы, у тебя мало своих?
- Ну, собственно, у меня профессия такая - ввязываться в чужие проблемы, - заметил Мастони слегка обиженно - А ты ещё и мой старинный приятель, я же беспокоюсь за тебя.
- Спасибо, Дэйв, но ты уже мне помог, - сказал Кокс успокаивающе - Очень сильно помог. Я бы, может, и рад был тебе рассказать побольше, но не думаю, что могу сделать это прямо здесь и сейчас. Может быть, как нибудь потом. В Ричмонде. За кружечкой пива в баре. Но никак не здесь, Дэйви, понимаешь?
Мастони смотрел на него, скептически прищурившись, словно бы за всю свою жизнь Кокс выполнил, благоволи Господь, только половину из данных им Мастони обещаний. Но это, конечно, было не так.
- За кружечкой пива? - переспросил он.
- Да.
Мастони вздохнул, убрал свой аппарат обратно в карман, а затем ухмыльнулся.
- Что ж, ловлю тебя на слове. Надеюсь, к этому времени у тебя не появится суженой, которая живет по выправленным тобой поддельным документам, но которая всегда будет готова настучать тебе по балде за каждую лишнюю выпитую тобой пинту.
Кокс только лишь покачал головой. Ближайшее будущее виделось ему в крайне смутных красках, и никакой семьи, даже её зачатков, он для себя там не видел. Староват он был для этого дела, если честно.
- Ну, смотри, а то ведь, как говорят, седина в бороду, бес в ребро... - видя, впрочем, что Кокс отнюдь не в том настроении, что бы поддерживать его подколки, Мастони опять вздохнул, чуть хлопнул себя по коленям, а затем встал со скамейки - Ну да ладно, мне, наверное, уже пора идти, дела, знаешь ли, и всё такое... - Кокс, продолжая обдумывать своё собственное будущее и настоящее, только лишь кивнул ему, глядя куда-то вдаль и вниз - Спасибо за то, что рассказал всё то, что знаешь... Ну, что мог рассказать на данный момент. Немного, но это всё-таки пролило свет на сложившуюся ситуацию. Давай, - Мастони протянул ему руку, и Кокс, вздрогнув, словно после забытья, посмотрел на неё, точно видел человеческую кисть руки впервые в жизни, а затем, слабо улыбнувшись, тоже встал со скамьи, и пожал руку Мастони.
- Давай, - сказал он Мастони - Удачи тебе. И не задерживайся тут, если у тебя вдруг появится возможность побыстрее сделать отсюда ноги. Это не пустая болтовня, а вполне серьезный совет того, кто хотел бы тебе добра.
- Ладно, Оуэн, я это учту, - согласился Мастони, а затем, чуть приподняв шляпу над головой, ухмыльнулся Коксу на прощание - И не забудь про пиво в Ричмонде, ты обещал.
- Конечно, - кивнул Кокс. Мастони, водрузив шляпу на место, повернулся в сторону выхода из внутреннего дворика отеля, торопливо зашагал к нему, по пути вот уже в который раз извлекая из кармана своего плаща сотовый, и сверяясь по нему с временем. Ухмылка на его физиономии таяла, словно мороженое, брошенное на металл жарочной плиты - кажется, он запаздывал.
Кокс вновь сел на скамью, и вернулся к изучению то собственных рук с загрубевшей морщинистой кожей, то деталей окружающего унылого пейзажа. Он размышлял обо всём, и ни о чем одновременно, от этого ему было не по себе, настолько сильно, что его даже слегка знобило. Что-то пытается вломиться в наш мир, крутилось в его голове постоянно, а перед глазами то и дело вставала картинка: он и молодая официантка Ванда Гимберн уходят от кафе-кондитерской "Сладкая Жизнь" к его машине, он оборачивается назад, и видит Лонси, сидящего в пустом зале кафетерия, одинокого, мрачного, словно бы разом постаревшего лет этак на пятьсот. И Лонси, и освещенный яркими люминисцентными лампами обеденный зал кажутся словно бы вычлененными из плоти нормальной, привычной для среднестатистического человека реальности, кадром из какого-то непонятного, с мутным содержанием, фильма, зловещим миражом, которые, бывает, мерещатся тебе на обочинах темной пустынной автострады, когда ты уже вторые сутки подряд не смыкая глаз, перегоняешь машину с одного конца страны на другой. Если бы это ему сейчас не вспоминалось, а снилось, то он был бы уверен - в следующую секунду Лонси повернул бы к нему лицо, но лица у него не было бы, а было бы что-то потекшее, пульсирующее, пустоглазое, оскаленное - физиономия твари, прибывшей откуда-то из-за грани бытия, из каких-то темных и бездонных провалов между вселенными, у которой не было ни творца, ни логичного объяснения её существования.
Кто-то или что-то ломится в наш мир
- Что за поганый всё-таки у них кофе, - пробормотал Кокс, скривившись, а затем встал со скамьи, собираясь уходить - Не бодрит ни капельки.
Чуть прихрамывая, он поплелся прочь со двора, через здание гостиницы наружу - ему надо было кое-что купить в городе.