Машка - копна косичек на ножках. И как ей терпения хватает дождаться, когда ей эти косички заплетут. У меня всего две и те пока заплетут, . Она, наверное, очень терпеливая. Сколько её знаю, всегда у неё какие-то прически чудные. То корона на голове из кос появится, то какие-то колоски, то бантики, то хвостики на бок и узелки из плетёнок, то баранки... Как-то я у неё спросила про косички, так она и говорить стала так много и часто, как будто эти косички сама заплетает. Поняла я только то, что у неё мама в парикмахерской работает и это такая красота, что закачаешься! Приходишь к ней на работу, тебя посадят в кресло, повяжут белым фартуком и начинаются с волосами чудеса творить. Не поймёшь мастера, что плетёт, но красиво, глаз не отвести, а потом ещё феном посушат и водой душистой польют. В общем, мама у Машки ну очень хороший цирюльник. Может её мама и хорошо все делает, да только мне не она попалась, когда я в парикмахерскую приходила. Посадили меня тоже в кресло. Долго мыли голову, потому что волосы длинные и у меня разболелась шея. Шампунь за шиворот затёк, стало сыро и неудобно. Потом женщина пыталась высушить волосы феном и расчесать. Если у меня что-то и осталось на голове, то это благодаря моим воплям. Ну как можно так дёргать и закручивать?! Наплела она не знаю что и как, но то, что получилось, было просто ужасно. Из зеркала на меня смотрела тетка с напудренными волосами и красными от слёз глазами. За ней даже мир другой перестал отражаться, такая она старая была и совсем на меня не похожая. И это ещё не всё. Когда я одевала нарядное платье, на утренник, за пуговицы зацепились все эти петельки и завитушки из волос и меня с трудом вытащили из него и одели костюм из юбки и жилета. Красивое платье, которое хоть как-то отвлекало взгляд от этого кошмара на голове, оставили дома. После утренника расчесывали и мама и бабушка по очереди два дня подряд, а то что распутывали, завязывали в хвостики непонятные. В общем, на голове царил бардак, как в моей комнате после ухода моей подружки. Папа эту прическу ласково называл "гнездом одинокого глухаря", и мне приходилось терпеть гадкие улыбочки Мишки. От того утренника осталось две фотографии. На них мы с Машкой как две куклы. И каждый раз, когда я на них смотрю, то думаю, что мама у Машки может и хорошая, но мне не нужны Машкины косички. Я теперь к парикмахеру хожу только волосы подровнять, чтобы не сильно длинные были, а две косички мои стали для меня самыми хорошими и любимыми. Не зря Мишка их так смешно нарисовал, наверное, ему нравятся они такими...