Кладбище было сонным и старым. Оживало оно только летом, когда полная луна покрывала серебряным инеем памятники и давно не полотую траву на дорожках, а над могилами зависала лёгкая таинственная дымка. Из неё торчали белёсые венчики мыльника.
Столбики, крестики, камушки в ряд... Аська петляла меж знакомых с детства могил. Ого, и Митяй здесь! Впрочем, он всегда был романтиком. Первый спец по ловле русалок бреднем, поискам папоротника в ночь на Ивана Купалу и вызову духов из накаляканой детским розовым мелком пентаграммы.
- Митька, ты чего один? Вдохновляешься? - Анастасия Смолина, в быту просто Аська, присела рядышком на скамейку. Митяй катал ладонью по столу уже пустой гранёный стакан.
- Угу, вдохновишься тут, - пробубнил Дмитрий, потерев левое плечо. - Жду, когда эти полезут... Вот дядь Васину лопату возьму и закопаю. На хрен.
- Тьфу на тебя! - Аська возмутилась и испугалась одновременно. С него станется.
"Эти" лезли по ночам, бледнолицые упыри с обведёнными тьмой запавшими глазами. Приходили к полуночи и со звериным воем скребли-стучали в запертые двери. К счастью, пока безрезультатно. Часа через два убирались, а потом местные подсчитывали убытки и наводили мало-мальский порядок.
- Краску, что ль, на тёть Шурину берёзу повесить? Ну, которой Арсеньичеву скамейку месяц назад красить хотели. Вот гады! Тёть Шуре весь палисадник разнесли. Хоть подгадим чуток, - невесело усмехнулся Митяй, прекрасно понимая, что сделать они ничего не могут. Совет собирали, думали-гадали, да бестолку. А стенка на стенку выйти - только хуже будет. Им, а не тем. Таковы законы старших.
Аська всхлипнула. Правда, без слёз.
- Да-а, палиса-адник. А когда мне котёнка на забор повесили, а? Я выхожу, а он... Головка набок, и кишки... болтаются. Нелюди...
- Твой забор цел хоть, а баб Клавин повыдергали. Только кол и остался. Жаль, не осиновый, хе-хе.
Девушка покосилась на парня. Кажется, момент истины настал! Собственно, за тем сюда и шла. Митяй, он поддержит и самую бредовую идею.
- Слу-ушай, я тут думала-думала...
- Все мы думали!
- Митяй, а, мож, пугнуть их чем?
- Чем?! Эти ничего и никого не боятся. Вон какие...
- Может, на дверях написать чего? Для устрашения! - и Ася выложила план как на духу, особо красочно расписав возможный эффект. Митяй хмыкнул скептически. Потом затылок почесал. Закурил "Приму".
- А чем писать? Краской?
- Кровью! - безапеляционно заявила Аська.
- Ага! Твоей или моей? - насмешливо поинтересовался Митяй. - Или вовсе баб Клавиной?
- Давай у Стёпки попросим? Он у скотины какой сцедит.
На том и порешили. Устрашающие надписи на дверях изобразили в три руки вместе со Стёпкой и переглянулись - жжуть! И Митяйкин вариант пришёлся к случаю. Ведро с краской, так и оставленное возле скамейки, подвесили на берёзу, а под ней по Стёпкиному совету протянули проволоку меж баб Клавиным колышком и тёть Шуриным забором. Низенько протянули, над самой землёй.
- Ну, полетел я. Выгорит - позовёте, - Стёпка прицокнул языком. Такая уж у него привычка.
- Вы шо опять удумали, шалопаи? - шутливо сдвинув брови, вопросила выглянувшая на улицу баба Клава. Молодёжь замахала на старушку руками, загоняя обратно в дом. От греха подальше. А потом спрятались в кустарнике, безымянном, что отнюдь не мешало ему быть раскидистым.
"Эти" действительно пришли к полуночи, не подкачали. Как всегда молча, вытянувшись зловещей процессией. Мучители.
Первый, нёсший в руках какую-то книгу в чёрном переплёте, подошёл к баб Клавиному колышку. Проволока угрожающе натянулась, а Аськина с Митяем шеи, как по команде, вытянулись. Вот он, момент истины и торжества справедливости!..
- Блин, чё тут... Лять!!!
- Ой!
- Мама!
- Ай!
Дзеньк!
- Ааа! ...! Не вииижу!
- Слезь с меня!
- Мать-перемать! Лять! Лять!
- Иии! Меня за ногу держат!
- Ага-га-га! Ай! Дура, я пошутил!
- Козёл!
- Балахон пусти, урод! Ааа!
- Бежиииим!
- Ооо!
- Ааа!
- Мама!
- Меня подождите! Не вииижу!
Ведро с останками голубовато-зелёной краски, так красиво мерцающей при луне, лениво перекатывалось туда-сюда.
Аська и Митяй выбрались из убежища. Котёнок доверчиво потёрся чёрной мордочкой о правую ногу девушки, повреждённую в аварии. Костыль бы! Да нету. Так и приходится ковылять. Хотя Митяю хуже - ему левую руку почти оторвало, всё время правой поддерживает, чтоб не отвалилась ненароком.
Баба Клава осторожно высунула голову на улицу.
- Ишь ты, тикають! Арсеньич, вылазь, наша взяла!
***
И повязали тем же днём Сашку, чей папочка купил коттедж неподалёку от деревни. А вместе с ним - Макса, особняк которого стоял напротив. И Миланочку за компанию, но скидку сделали за сотрудничество с правоохранительными органами и душевное раскаяние. Потому повязали, что даже богатеньким "сатанистам" не стоит писать кровью на надгробиях "Менты казлы". Чревато последствиями. А уликой послужила краска, так и не отмывшаяся с Сашкиной башки.
Ночью на деревенском кладбище устроили гулянку, да какую! Пировали вместе с котёнком, кладбищенскими мракобесами и вампиром Стёпкой. А удалась гулянка потому, что Сенька, уцелевший в аварии благодаря брату, на Митькину могилу не стакан принёс, а целую полуторалитровую бутыль преотличного самогона.