Свалка желаний у подножья Золотого утеса. Окрестности города Кастос. Параллельный мир. 6 числа, сороковика Тайлет, года Лунного Тура, чертога Марены. Пятница. Заурнице.
Тележку по дороге катил Саша. Леонидыч шел рядом, иногда убегая недалеко вперед. В утренних сумерках дорогу было видно смутно. Влажный гнилой лес окутывал предрассветный туман.
- Хороший лес... старый...
- Ты, главное, по дороге иди, здесь какого только зверья нет.
- Если зверье есть - оно тоже по дорогам ходит. Ты сам смотри, куда поберушку нашу катишь.
Леонидыч показал костылем на чей то горох довольно крупного размера, прямо на пути Александра, закинул костыль на плечо и беззаботно пошел дальше.
- О, а это кто? Крупный зверюга.
Из тумана выплыла коляска Толина, перегораживающая дорогу. Саша очень обрадовался и издалека начал кричать с интонацией максимально приближенной к голосу Герберта:
- Толин!.. Толин?.. Неужели сожрали?
Бурый, услышав знакомую речь и уловив знакомый запах, очень обрадовался. Вместо отклика наследника в ответ раздался лошадиный храп. Леонидыч хотел было пошутить на эту тему, но Саша жестом попросил его помолчать. Вскоре поберушка уже была в коляске, а Саша с Леонидычем оценивали ущерб ДТП от столкновения гужевого транспорта с гнилым подлеском. Колесо действительно было в нерабочем состоянии и зачинить его здесь не представлялось возможным . Бурый был очень изможден, его не выпрягали уже сутки.
- Возвращаться нужно, телегу только на свалке починить можно, - Саша уже несколько раз нюхал пыльный рукав, ломаные спицы, как были, так и остались ломанными. - Знать бы, как далеко мы ушли?
- Один километр шестьсот метров, может чуть меньше. Я с запасом беру.
- Блин... Леонидыч, не шути. - Саше дорога с сумкой на колесиках за спиной показалась вечностью.
- А шаги?.. Ты шаги считать умеешь? Думаешь, как раньше карты составляли? Полтора километра, плюс-минус метров сто.
Место сзади коляски как будто было намазано медом. Усталый Сари присел на корточки именно там же где Толин, он тоже уловил драконий смрад и тоже заглянул в узелок Некса. Реакция правда была другой . Саша не хотел брать узел руками и направился к ближайшему орешнику с топором для того чтобы срубить рогатину, вырубить крючок, которым можно зацепить узел. Саша рубил ветку и причитал:
- Вот Некс... это же надо догадаться, падаль с собой таскать. И Герт, главное, ничего не сказал...
- Чего?
- Леонидыч, не напрягай, я и так злой... у нас там мертвяк в узелке за коляской... шестой...
- Кто?
- Блин, ну как тебе объяснить? У Стробоса пять прилипал осталось, а этого, шестого, Некс еще прошлой ночью кончил, по делу... за воровство. Щас я его скину чем-нибудь. Не хочу руки марать.
- Саша, а не про того шестерку ублюдка мне Астарт говорил? Ты внимательней будь. Меня там люди ждут. Это ты птаха перелетная, где присел там и хорошо. Ни родины, ни флага.
Сари недоучка вернулся назад со срубленной рогатиной, высыпал в узел часть пепла из кисета Астарта и как следует пнул по прилипале... ничего сверхъестественного не произошло.
- Не тот шестерка значит, был бы тот, ожил бы.
- Точно?
- Не знаю... Но в нашей поберушке я его точно назад не потащу. Хочешь сам тащи. На свалке, я ему здоровье поправлю.
- Нам же все равно колесо чинить надо. Лучше день потерять, зато потом за пять минут долететь. Дай ка сюда топор.
Ленидыч повесил плащ на ближайший куст и очень быстро завалил вдоль дороги, вполне себе приличный ствол. Александр только слегка подправил падение, чтобы не задеть коляску. Понимать, что они городят, Саша начал только после того как помог развернуть повозку. Ствол закинули на коляску сверху, комлем вперед, подвязали тонкую часть к заднему борту ремнем Леонидыча и центр тяжести сместился. Теперь этот транспорт мог проехать полтора километра на трех колесах. Когда Леонидыч сел на ствол сверху, ломанное колесо вообще слегка оторвалось от земли.
- С меня задумка, с тебя воплощение. Веди уже своего Толика.
Саша не стал перечить, догадался, что Леонидыч, не смотря на седины, лошадей близко к себе никогда не подпускал, и позволил ему отмазаться от близкого знакомства с неизвестным девайсом. У недоучки Сари опыт уже был. Тем более, что вести за собой Бурого было куда легче чем катить сумку побирушку, набитую бутылками. Через полчаса они уже снова были на свалке. Саша завел повозку в озеро пепла и занялся починкой колеса.
- Толик твой совсем плохо выглядит. Ты посмотри, как бы не сдох по дороге.
- Щас с колесом закончу и посмотрю. Местный марафет кого хош на ноги поставит. Давай лучше ствол скинем.
Леонидыч прохаживался по полю в свете дня и пинал пыль под ногами. В бандане, с костылем на плече и сигаретой в зубах он выглядел очень специфично.
- Слышь, гопник, а мы почему воды не взяли? Птицевед, блин...
- Не злись, пожалуйста. Я как лучше хотел.
- Лучше, хуже, в данном случае неважно. Не водкой единой жив человек.
- Да это легко, пошарь в пыли, там всяко канистра с водой валяется.
Саша, ради примера, зачерпнул ладонью пыль и поднял прозрачную китайскую зажигалку. Несколько раз чиркнув, он тут же её выбросил.
- Эээ, ты...
Леонидыч очень шустро нашел брошенную зажигалку, чиркнул и положил в каман.
- Раскидался... Рабочие зажигалки разбрасывает.
- Да она учебная, смотри, колесико ржавое, заедает.
Александр тут же бросил починенную коляску, накопал еще несколько зажигалок и протянул их Леонидычу. Возиться с трупаком пока было выше его сил, тем более Саша точно знал, хороший прилипала - мертвый прилипала. Стробоса, который возьмет его под крыло, рядом не было и не ожидалось, а возить с собой настолько экзотическую зверушку очень не хотелось. Леонидыч, озадаченный Сашиным уловом подъёмки, забрал всю горсть, он опробовал каждую и рассовал все зажигалки по своим многочисленным карманам.
- Ну зачем они тебе все? Плюшкин... ты же не старый еще, выбери бензиновую и вон ту большую с пьезоэлементом.
- В кулацком хозяйстве пригодится.
- Какое хозяйство? Вадим Леонидович, мы на свалке желаний. Это круче братского Китая. Надо просто придумать, что тебе надо. По мыслям твоим и воздастся тебе. Воду надо искать, а ты зажигалки по карманам тыришь.
Леонидыч пнул пыль и ожидаемо вместо воды нашел золотую монетку. Он почитал что на ней написано, положил в карман и тут же нашел следующую. Саша сразу узнал себя, трое суток назад.
- Вадим Леонидович, это... как может в хозяйстве пригодиться?
- Смотри, какая сохранность. - Начальник отряда укусил монетку и глядя на отпечаток зуба подвел итог дегустации, - проба высокая... золото.
- Ну что ты как ребенок в рот-то тащишь все подряд... золото... вот тебе золото...
Сари Александр подкинул своему начальнику еще одну монетку, на аверсе был отчеканен профиль Буратино с длинным носом и в колпачке, а на реверсе "Пять золотых для Леонидыча". Год выпуска 2010 был подчеркнут изображением золотого ключика. Подъёмка озадачила Леонидыча не меньше, чем птичка.
- Прикольно... Как ты это делаешь?
- Я не знаю, просто делаю и все. Подумай о воде и ищи воду. Или сам трупака иди оживляй, я слышал, светлые тоже могут. Плащ себе можешь другой найти, зачем в лесу бросил? А дождь пойдет? Золото... Золото...
Леонидыч закинул монетку с Буратино в карман и внимательно посмотрел на облака.
- Я тебе, Саша, так скажу, только ты не обижайся. Метеоролог из тебя... как орнитолог. Какой дождь? Ты на небо смотрел? - он все таки нашел в пыли мятую алюминиевую фляжку без крышки и начал внимательно изучать свой первый трофей.
- Это хлам, Вадим Леонидович, совершенно бесполезная вещь, смотри, - Сари недоучка забрал фляжку и макнул её в пыль. Теперь это была блестящая охотничья плоская фляжка из нержавейки. Саша потряс трофей сдул с горлышка пыль, открыл и попробовал.
- Сладенькая... Градусов двадцать... Бухла у нас море... Воду надо искать, - Александр бросил фляжку под ноги, как ненужный хлам, и нехотя пошел заниматься прилипалой. Фляга тут же заняла свое место в кармане матерого полевого волка.
Саша между тем превозмогая отвращение снял и развернул узел. На маленькой ручке прилипалы красовалась точная копия татуировки Толина. Она была менее детальной, но очень похожей.
- Вадим Леонидович, а трупак то наш!
- Волосатый?
- Да, волосатый... я не о том...
- Волосатый, значит не наш. Можешь ментов звать. Их трупак.
Среди археологов есть четкое различие трупаков на наших и не наших. На древних черепах волосы не сохраняются. Если в раскопе вдруг попадается череп с остатками волос, это верный признак того, что пора звать полиционеров для проведения следственных мероприятий.
- Какие менты, Вадим Леонидович, я сам здесь власть: и исполнительная, и законодательная, и судебная. Я о том говорю, что зубастик этот, человеком раньше был. Щас мы его в изначальную форму привести попробуем.
Саша достал из пыли саперную лопатку и выкопал небольшую ямку. Потом он ногами запинал туда трупик, соорудил над ним из пепла времени небольшую могилку и начал ждать. Между делом, он искупал плащ Некса в пыли, очистив его от знакомства с прилипалой и закинул в стоящую неподалеку коляску. Мало ли вещь намоленная, личные вещи Сари в кулацком хозяйстве точно лишними не бывают. Суровую технологию оживления пришлось отставить. Сари недоучка решил использовать изначальный вариант, предложенный Гербертом, "Вот постой здесь, с нами и хоти".
Ничего не происходило. Саша воткнул в могилу лопатку черенком вниз, чтобы получилось подобие памятника и позвал коллегу:
- Леонидыч, ты же хочешь в лагерь вернуться к приезду гостей?
В ответ послышалось невнятное кряхтение, Саша снова надавил на больную мазоль.
- Тогда этого зубастого ублюдка оживлять надо. У меня одного вернуть ему человеческий облик не получается. Иди сюда, пожалуйста.
Леонидыч подошел и протянул Саше фляжку со сладенькой:
- Помянуть надо.
- Мы и так всю ночь причащались, если бы не пыль, давно бы уже свалился. У меня от этого марафета местного скоро передозировка будет. Герт говорил, нюхать пыль вредно для здоровья, скоро состаришься. А я за сегодняшний день её сожрал наверное больше, чем Астарт за половину своей вечной жизни.
Саша все таки отпил несколько глотков и даже полил из фляжки на могилку. В это время мобильник в кармане звякнул смской. Саша отдал фляжку и залез в карман, прилетел какой то рекламный спам.
- Блин... телефон забыл выключить... опять заряд заканчивается. Крекс пекс фекс. Леонидыч, стой здесь и хоти чтобы этот ублюдок ожил.
- Там Толика твоего скоро оживлять придется.
Саша забрал из рук Леонидыча фляжку, сделал еще пару глотков и пошел кормить лошадь пылью. Потом он сделал контрольный звонок Лехе на спутник. Связь была стабильной "сбой сети". В голове маячило столько неотложных дел, что Саша решил расставить все их в одну шеренгу: колесо починил, лошадь взбодрил, ублюдка мелкого Леонидыч оживляет... Противовес нужно с телеги сбросить и воду найти, и телефон зарядить... да сколько же всего нужно сделать!
- Ленидыч! Давай бревно это с телеги все-таки сбросим.
Начальник отряда отхлебнув из фляги подошел и развязал ремень, который подвязывал тонкую часть ствола к заднему борту. Бревно сыграло под собственным весом и свалилось само. Уже вдергивая ремень назад в джинсы, он с недовольством спросил.
- Слышь, птицевед, а ты голову включать не пробовал?
- Леонидыч, ну не нози ты меня. У меня в голове пыльные бури как на помойке этой волшебной. Я вообще слабо соображаю сейчас. Ты первый день птичек ловишь, а я четвертый уже. Что там с ублюдком с этим?
Могила была пустой. Возле разрытой ямы валялась саперная лопатка, которую Леонидыч тут же и прибрал, пополнив свое кулацкое хозяйство. Сари недоучка смотрел на разрытую пыль с облегчением.
- Отполз куда то? Да и черт с ним. Пусть его теперь Астарт сам ловит. Ублюдок с возу, кобыле легче...
Саша не успел договорить, из коляски послышались посторонние звуки. Ублюдок был как раз на возу. Маленький ребенок уже потрошил подарки, которые Толин вез своим детишкам из города. Он смотрел по сторонам блестящими голодными глазками и набивал рот сладостями, не обращая внимания на пристально смотрящих на него взрослых.
- В лагерь возвращаться надо, я там сухари видел. Этот спиногрыз сейчас подарки Толина прикончит и за нас с тобой возьмется.
Леонидыч многозначительно шмыгнул носом:
- А зачем ты его постоянно ублюдком называешь? По мыслям твоим и воздалось тебе. Сам теперь воспитывай. Я пас.
Ведя лошадь к лагерю Саша всю дорогу недоумевал, вот где этих научных сотрудников учат так грамотно отмазываться? Сам притащил сюда этого букаша, сам же оживил, а теперь он, видите ли - пас. Мысли мои грязные, оказывается, ему всю воспитательную программу порушили. Вроде бы она была, эта воспитательная программа...
Шальная мысль забрать с собой генератор пришла в голову Сари уже в лагере.
- Леонидыч, я думаю, надо с собой генератор забирать. Мы так до вечера здесь просидим. Я не ты, неделями не спать не умею, а здесь нельзя, серые рядом. В Кастосе телефон подзарядим.
Предложение оказалось настолько неожиданным, что Вадим Леонидович не стал даже шутить по этому поводу
- Не, Саня, там станция на 16 киловатт с ременной передачей. Она сто пятьдесят кило весит, не меньше. Куда тебе такая зарядка? Она соляры только литров пять в час жрет.
Вначале Саша смутился такой осведомленностью полевого волка, но потом вспомнил, как тот долго изучал шилдик в свете зажигалки, перед тем как запустить генератор ночью.
- И че?.. здесь теперь сидеть? Надо забирать, пока я под допингом. Лишь бы колеса у телеги не отвалились. Бурка сильный, бурка вывезет. Бурка тоже на пыль подсел.
Телегу подкатили к генератору. Воспитанием ребенка заниматься никто не хотел. Даже как зовут не спросили. Вытащили сумки Толина на траву и поедатель сладостей сам переместился вместе ними.
Рядом ожидаемо оказалась двухсотлитровая бочка с соляркой, две пустых канистры и резиновый шланг. Наглотавшись солярки в процессе наполнения канистр, Александр снова вышел из себя:
- Вот ведь упыри! Отправили живых людей в параллельный мир и даже груши с собой не дали. Сосите!
Леонидыч, разглядывая генератор парировал, как всегда не лазя за словом в карман:
- Ну не скажи, Саня, станция добрая. Она еще полста лет пахать будет, если таких дебилоидов как ты на своем пути не встретит. Ей нагрузку семьдесят процентов давать надо. Киловатт десять минимум, а ты телефон заряжать собрался. Угробишь технику. Это ноу хау какое-то. Армейская ДЭЗка такой мощности тонны полторы весит, но и работает тише конечно, чем эта.
Саша внимательно просканировал лагерь и не найдя никаких подозрительных целей принял единственно верное решение.
- Ты по палаткам пошарь и тащи сюда все, что на электричестве работает. В Кастосе разберемся. Там в крайней палатке я мешок с сухарями видел. Помародерствуй. Со станцией я сам разберусь.
Леонидычу идея с мародёрской акцией очень понравилась и он тут же собирался шмыгнуть к ближайшей палатке, но Саша жестом попросил у него фляжку:
- Сейчас отведаю зелена вина и переметну камешек.
Присказка из русских народных сказок показалась Сари недоучке как нельзя кстати. Оставшись в одиночестве, малолетнего поедателя чужих подарков в счет не берем, Александр приступил к погрузке. Настолько чугунное устройство по выработке электрического тока он не пользовал никогда в жизни. Генератор стоял на станине с ручками. Судя по ручкам, эта штука передвигалась при помощи четырех человек. Пыль и близость свалки желаний сделали свое дело. Сари легко справился с задачей в одинокого. Перекинул станцию в коляску, как макет из папье маше. Станция заняла практически все пространство между сиденьями и Саша приспособил на неё сверху складной стол за которым они трапезничали еще ночью. Рессоры выглядели вполне прилично и лезть в конструктив самой коляски Александр не решился. Осталось переместить внутрь прожорливого букаша, загрузить канистры с соляркой и найти воду. С первым и вторым проблем не возникло. Ребенок переместился на сиденье самостоятельным образом, сразу же, как только туда переместились авоськи Толина. Канистры были уже наполнены и их оставалось только пристроить куда-нибудь на раму ДЭЗки, а вот с водой вышла незадача. Свалка, как будто была в контрах с чистой водой. В конце концов, Саша закинул внутрь пустую канистру, и упаковку пива. Алкогольную продукцию поле чудес выдавало безотказно по первому требованию. Вроде бы пиво - это уже не вода. Гаишники тоже так считают, так что логических сбоев в поведении свалки желаний не было. Управившись с погрузкой, Саша собирался уже было позвать Леонидыча, но увидел как тот сам машет ему рукой.
Он намародерил три зеленых армейских ящика. После долгих споров о размерах кулацкого хозяйства, оставили только один. Ящик пришлось поставить прямо на одно из сидений. На него переманили мешком с сухарями ненасытного воспитанника и, наконец, двинулись в обратный путь. Дорога до свертка прошла без происшествий, за исключением того, что Леонидыч все таки забрал свой черный сутенерский плащ, проезжая мимо.
Передозировка или ломка накрыла Сари Александра уже после того как они выехали на дорогу в город, глаза просто слипались. Леонидыч расположился на свободном от зеленого ящика сиденье вместе с ногами и проспал, в позе йога, мерно похрапывая, примерно минут двадцать. Это видимо и был его суточный лимит сна в полевой период. О том, что начальник отряда уже проснулся, Саша догадался по громкому зеванию. От этого рыка даже прожорливый воспитанник насторожился и перестал грызть сухари. Первые слова звучали ровно так, как будто они и не покидали чудовищницу. Саша очень редко находил Леонидыча с утра не за компьютером, но если находил, то приветствие всегда было одним и тем же:
- Позавтракаем?
Саша по привычке поморщился, но живое слово хоть как то выбило его из цепких объятий сна. Следующая реплика тоже была ожидаемой:
- Я бы чего-нибудь выпил.
Александр начал дурачится и не оборачиваясь, перебарывая сон, предложил невозможные альтернативы:
- Чай, кофе?
- Нет, я бы выпил чего-нибудь светлого.
- Там под ногами упаковка пива, оно - светлое.
- Нет, пиво, оно - пенистое, а пенис это... У нас есть еще альтернативы?
Саша предложил в очередной раз отхлебнуть из фляжки, на что начальник сурово напомнил о том, что к этому читку не он один своими губами лазал. Процесс разбора альтернатив перебил малолетний воспитанник. Он начал громко икать. Это икание начало раздражать даже Александра, который сидел к нему спиной:
- Дай этому букашу пива, нажрался до икоты.
- Пиво от икоты не лечит, только от похмелья и то в редких случаях. Тем более в таком нежном возрасте. Милиции на тебя нет. Детей спаивать нехорошо.
- Это дите старше твоей бабушки, прикидывается просто малолеткой. Дай ему бутылку, милиция дает добро.
- Вот тебя власть-то искарежила. Сам воды не взял, а дите виновато. Логика у тебя царская уже, только короны на башке не хватает. Мы будем чего-нибудь пробовать? День археолога проходит, а ты как-то ему не рад.
Малолетний пассажир выглядел настолько жалко, что Саша начал искать любую лужу вдоль дороги, чтобы набрать воды в пустую канистру. Ручьев как назло по пути не попадалось. Измученный икотой ребенок заплакал. Через несколько секунд детского рева, прерываемого икотой, взрослые синхронно вспомнили Фрекен Бок и синхронно же сказали: - Блиин, какая мука воспитывать! - Но смеяться в этой ситуации было грешно. Совесть не позволяла. Леонидыч перерыл всю поберушку на колесиках, но никаких жидкостей пригодных для детского питания в ней конечно же не было.
- Надо ему имя какое-нибудь дать. Человек всеж таки. Слышь, Саня.
- Давай дадим. Он прожорливый как таракан. Стасиком будет. Мы в детстве тараканов всегда Стасиками звали. Слышь, Леонидыч, дай этому Стасику монетку. У прилипал золото в приоритете. Может заткнется?
Ребенок выхватил из рук монетку и действительно заткнулся. Леонидыч сильно удивился проворности малолетнего пассажира и снова начал перебирать альтернативы.
- У нас никакой закуси нет. Только специи твои. Чем закусывать будем? Перцем?
- Да откуда я знаю. Ручей найдем, остановку сделаем. Там разберемся. В телеге еще один рюкзак где-то есть. Там консервы были. Я не могу пока бухать, я за рулем.
Леонидыч не терял времени даром. Нашел рюкзак и начал сервировать стол. Отобрал у Стасика несколько сухарей. Вскрыл банку рыбной консервы и добыл из поберушки на колесах пузырь водки.
- За рулем, так за рулем... я ж понимаю... движение не очень интенсивное... Держи подкалиберный! За успех нашего безнадежного дела!
К месту возничего протянулась рука со стопкой и сухарем. Высушенная половинка кусочка самого обычного хлеба была посыпана специями и, с претензией на эстетику, украшена небольшим хвостиком консервированной рыбы.
Глоссарий: Стопка, в экспедиционном сленге конкретно этого отряда, имеет три степени наполнения. К весовым мерам наполнение не привязано, только к объему самой стопки. Подкалиберный заряд чуть прикрывает дно стопки. Кумулятивный, примерно половина. Осколочно-фугасный, стопка налитая до краев с горкой. Названия пришли из сленга танкистов, более точную этимологию проследить сложно.
Саша тряхнул головой, пытаясь изгнать из неё сон и взял стопку.
- Леонидыч, а зачем они магазинный хлеб сушили? В армии что, нормальных сухарей нет?
- Неслуживший царь - источник мракобесия. Каждому военнослужащему на первые два дня положена булка хлеба полевого довольствия. Видимо было что жрать, вот и высушили остатки сухого пайка. Не выбрасывать же. Хлеб - всему голова.
Царь хрустел сухарем и думал, что если в ближайшее время не найти воду, то они тоже скоро начнут икать, как Стасик. Ручей встретился уже тогда, когда бутылка была больше наполовину пустой, чем полной. Саша остановил коляску и сам пошел за водой. На влажном берегу ручья он заметил свежие следы, но не придал этому никакого значения. Мало ли кто здесь шарится. Ручеек был мелким, пришлось вернуться за сковородкой. Слегка сполоснув, Сари недоучка начал черпать ею воду и переливать в канистру. Чуйка включилась и выдала цель, когда процесс был в самом разгаре. Саша уже надел свирепую маску владыки земли, чтобы послать всех к черту, но к своему удивлению разглядел сидящего высоко на дереве Толина.
Толин бежал не останавливаясь до самого свертка, пока силы совсем его не покинули. Спринтерский марш бросок настолько его утомил, что весь остальной день он еле брел по обочине дороги и часто ложился на траву, чтобы отдохнуть. До ручья он добрался уже в сумерках. Измученный жаждой он долго пил зачерпывая воду горстями. Переночевать решил здесь же у ручья на дереве. Чтобы с утра продолжить путь как следует напившись впрок. Только ночью он понял, насколько посещаемое место выбрал для ночлега. Лесные твари регулярно заглядывали на водопой. Света звезд хватало для того, чтобы разглядеть тени местных обитателей. Толину было настолько страшно, что он, не шевелясь просидел на дереве всю ночь и заснул только на рассвете, когда ночная жизнь у водопоя успокоилась.
- Толин! Спускайся вниз.
- Да, Сари Александр. - Голос наследника был настолько радостным, что Саша даже загордился своими царскими полномочиями. Если народ любит царя, значит царь для чего то нужен. Не только для насмешек Леонидыча. Он продолжал черпать воду сковородкой, пока Толин слезал с дерева и подходил к ручью. Наследник ждал дальнейших указаний. Он зашел прямо в воду ниже по течению и пил из ладони.
- Толин, ты зачем эту муть хлебаешь. Иди сюда.
Саша набрал в канистру уже достаточное количество. Следующую порцию воды из своего импровизированного черпака он использовал для того, чтобы напиться, подавая наследнику пример. После торжественного вручения сковородки Саша подождал, пока Толин утолит жажду. Потом сам взял канистру и пошел назад к повозке. В голове бегал только один вопрос. Как же представить Толину Леонидыча. Кто он такой? Сари? Светлый? Раб? Если раб, то какой, личный или домашний? Вот ведь задачка. И не представлять нельзя. Леонидыч после небольшого пересыпа резко уходил в алкогольное пике. Сейчас он доберет свою дозу и выйдет на режим партработника. В этом режиме он может пить неделями, не меняя состояния, сколько не вливай. Тогда он сам представится. Да уж, задачка.
- Леонидыч! Двигайся. Услуга - трезвый водитель. Знакомься, это Толин. Теперь он поведет.
Леонидыч с сожалением посмотрел на сервировку стола. Стопки было всего две. Непорядок. Свои имя и отчество полевой волк произносил с максимально возможно трезвым выражением лица:
- Вадим Леонидович.
- Да, Сари Вадим Леонидович.
- Нет, Толин, Леонидыч - не Сари. Это мой шут, человек, которому положено говорить царю правду матку. Так что ты пример с него не бери. Это шутам все что угодно болтать дозволено. Понятно?
- Да, Сари Александр.
Полевой волк настолько опешил от своей новой должности, что в первый раз на памяти Саши не нашелся что сказать. Сари Александр ехидно улыбался.
- Леонидыч, ты что, в цари метишь? Это уже узурпаторство. Лови Стасика, сейчас мы этого упыря малолетнего поить будем. Толин, сколько этому обжоре лет?
Саша жестом показал на свою руку и на руку мальчишки, с татуировкой дракона, давая понять, что по детализации можно определить количество печатей и возраст ребенка. Наследник общины имел к детям подход. Он улыбаясь подошел и протянул руки. Уже через несколько мгновений малолетний обжора проникся к Толину доверием и прижался к груди, сидя на руках.
- Седьмое лето, Сари Александр. Шесть печатей у него без пропусков, как у Янека моего.
Саша плеснул в сковородку воды из канистры.
- Мы его Стасиком зовем. Этот прожорливый букаш все твои подарки сожрал и мешок с сухарями ополовинил. До икоты натрескался. Пои его, пока снова икать не начал, и поехали уже. К Сантесу правь. Прямо на телеге. По подвалам я сегодня шастать не имею желания.
Стасик выпил все, что было в сковородке и попросил еще. Толин нянчился с малышом очень нежно. Наследник общины почему то решил, что это его младший брат Анастасий, внезапно нашедшийся после двух круголет скитаний непоймешь где. Толин за предыдущие два дня повидал много чудес и свято верил, Сари могут все. Даже найти его меньшого брата. Совпадений было очень много. Страсть к сухарям, и самое главное - имя. О подарках Толин нисколько не сожалел. Для внезапно нашедшегося меньшого брата было ничего не жалко. Приедут в город, можно купить новые. Наконец повозка тронулась.
Как только Саша присел в позе йога рядом с Леонидычем, его снова начал валить сон. Полевой волк перестал обижаться на свой статус шута царя батюшки, включился в игру и начал костерить любую власть, не забывая наполнять стопки и произносить традиционные тосты. Сари Александр захрапел лежа лицом на столе с закусками еще до того как первая бутылка закончилась. Умиротворяющая обстановка сочетающаяся с мерным покачиванием коляски позволила наконец царю недоучке расслабиться и уснуть.
15. Секрет в осаде.
15.08. 2010 14.00
Секрет малого попечительского совета. Город Кастос. Параллельный мир. 6 числа, сороковика Тайлет, года Лунного Тура, чертога Марены. Пятница. Обестина.
Жизнь в осажденном секрете вошла в строгий ритм. Ридлик требовал от всех неукоснительного соблюдения формальностей. Даже Лорасу теперь приходилось вставать к каждой трапезе. Бывший глава совета задавил его своим авторитетом и волей. Молодому Тому, кроме освещения, готовки, уборки, стирки и приготовления для всех ежедневной ванны теперь приходилось следить за множеством песочных часов. Стол должен быть всегда накрыт вовремя. Осада осадой, а трапеза по расписанию. Осажденные ничего не знали о "пали", они понятия не имели, какое сейчас время суток. В секрете был свой распорядок - от трапезы, до трапезы. Обязательное для всех чтение книг после трапезы и ежедневное приведение в порядок своего внешнего вида. Жизнь Тома стала настолько насыщенной, что он не замечал хода времени. Всегда опрятный и свежий, с вечной улыбкой на лице, он шуршал по хозяйству и ждал чтений. Перед ним медленно раскрывала свои тайны темная история республики Кастос.
Задолго до того как Кастос стал частью Анархии Акропоса жизнь республики балансировала от "пали", до "пали". Драконы засыпали и просыпались по ведомому только им расписанию. Порою паль продолжалась несколько сороков подряд, а иногда через неделю бесчинств гости с золотого утеса впадали в спячку и не вылазили из своих нор целый круг жизни так, что никого из очевидцев последней пали уже не оставалось в живых. Как раз после такой долгой спячки длившейся полтора круга жизни город и был сожжен драконами в лето возникновения наследного капитала. За время пали население города стремительно сократилось и были снова возобновлены жертвоприношения. Гости свирепствовали настолько долго, что даже лесные твари ушли из гнилого леса. Путешествия и охота на короткое время стали безопасными.
О том, что "паль" напрямую связана с появлением из дыр между мирами гномов, жители республики знали давно. Домашние архивы Сенаторов хранили записи с очень древних времен. Но кому есть дело до архивов в спокойные времена. Архивы начали перечитывать только, когда вяль и зерно в запасниках стали заканчиваться. Тогда и вспомнили о давней традиции великих домов приносить в жертву собственных детей во время долгой пали. Ребятишек одевали в лучшие наряды, пошитые из тканей и шитья подземных мастерских. Маленьких гномиков обвешивали золотом, ставили на руку жертвенную печать в виде дракона и отправляли на Веселую Гору. Гномье барахло и побрякушки всегда стоили немалых денег, даже когда мастерские королей гномов работали в полную силу. Нарядить жертвенного ребенка мог себе позволить только очень состоятельный род. Сопровождали караван добровольцы из приговоренных к смертной казни заключенных. Во время пали, голод и лишения порою лишают людей разума, но закон есть закон. Смертные приговоры в лихие годины выносятся куда чаще. Смертникам, вызвавшимся добровольно сопровождать жертвенных наследников великих домов, давали богатый запас вина и продуктов, чтобы они ни в чем себе не отказывали до самого последнего часа. Кроме этого им прощались все преступления перед людьми и богами, а оставшимся в городе семьям Сенат начинал выплачивать пенсию. Люди ехали умирать с легким сердцем. Потому голый холм у самого подножья золотого утеса издревле и носил свое зловещее название. Жертвенные караваны шли на Веселую Гору практически каждую долгую паль, но в то лето все было иначе. Сказалась продолжительность необычно долгой спячки. Республиканцы попросту забыли что такое "паль".
Гости с золотого утеса здорово проредили Сенатские сектралы еще до того, как в архивах были найдены проверенные временем рецепты выживания. Детей подходящего возраста в великих домах практически не осталось. Караван был собран наспех из того что было. Вместо настоящих наследников мясники и торговцы отправили на Веселую Гору сирот, купленных за бесценок у нищенок на площади правосудия. Собрать нужные суммы для обряжения жертв теперь могли только те, кто больше всего нажился на всеобщем горе и, к тому же, успел спрятать свои накопления в недоступных даже для прилипал закутках лабиринта. Ребятишек публично назвали именами отпрысков Сенаторов. Для рядовых жителей республики жертвенный караван был самым обычным. Сенат заключил со спекулянтами тайный договор о передаче сенатских кресел и недвижимости, полностью сгинувших великих домов, тем кто поможет в организации каравана. Так и возник наследный капитал. Том видел этот договор. Перечень полностью сгинувших в той пали великих домов тоже там был. И все эти семьи до сих пор были у власти в республике. Судьи и консулы кичащиеся своей древней родословной оказались потомками спекулянтов разжившихся во время великой пали. Том видел собственными глазами перечни членских взносов в наследный капитал последующих палей. Теперь на Веселую Гору всегда ехали сироты. Взносы в наследный капитал позволяли откупиться от аристократической традиции жертвовать собственных детей ради благополучия республики. В секретном архиве действительно хранились страшные бумаги. Том впитывал содержание старых архивов как губка. Иногда он осмеливался задавать даже неудобные вопросы.
- Герр Ридлик, но ведь Сенатор Валиант из древнего рода. Его дома нет в списке упавших. Жертвовать собственными детьми ради республики священный долг великого дома Гроссов. Почему вы называете его детопродавцем?
- Валиант Гросс хуже мясников, которые возомнили себя аристократами. Те действуют согласно своей природе. Убивают других, чтобы прокормить свои семьи. Валли сам предложил мне свозить дочь на смотрины. Взамен потребовал место в попечительском совете и протекцию на должность главы муниципального банка. Я согласился с условием. Дам ему то, что он просит, в случае если малыш Тоо выберет эту стерву. Марта всегда была стервой, даже когда была ребенком. Эта было шуткой, которая неудачно закончилась. Я тогда был молод, но я все еще умею шутить. Я дал ему расписку. Копия тоже где-то здесь в архиве. Если найдешь, можешь обнародовать этот договор о продаже Сенатором Валиантом Гроссом своей дочери. После моей смерти, конечно. За неудачные шутки нужно платить. Мне тогда было все равно кто сидит в Сенате, попечительском совете или собирает налоги. Единственной властью в республике был я. Накрывай на стол. Трапеза.
Часы в голове Герра Ридлика работали безотказно. В колбе за его спиной осталось ровно столько песка, чтобы успеть накрыть и позвать к столу Лораса.
16. Сенатор Гросс
15.08. 2010 14.30
Домус Сенатора Флия. Город Кастос. Параллельный мир. 6 числа, сороковика Тайлет, года Лунного Тура, чертога Марены. Пятница. Обед.
Трапеза в домусе Сенатора Флия сегодня днем уже была без чрезвычайных отклонений от традиции. Дети и слуги обедали отдельно. За стол пригласили только Марту. Еще Заурнице Сенатор сам отправил на разведку самых доверенных слуг. Перед трапезой в обестину он собрал свежие новости и теперь объявлял Марте результаты. В память о своей рано ушедшей любимой сестре он называл жену наследника общины дочерью.
- Если твой муж приедет один, без Сари, его даже не будут брать под стражу. Дело не выгорело. Теперь мой свояк попытается спустить все по тихому, избавиться от свидетелей. Толин точно приедет в "Белый Лебедь"?
- Он будет искать нас там. Тоо очень любит наших детей. Он обязательно приедет.
- Это очень плохой выбор, дочь. Трактир сейчас закрыт. Вокруг шныряют ищейки Валли, твоего отца. Он боится Сари после того как поднял руку на их общего домашнего раба. Мои люди разговорили одного из наемников семьи Гросса. Все хуже, чем ты думаешь. Тебе ни в коем случае нельзя выходить из домуса. Даже здесь, ты только в относительной безопасности. Валли хочет просто избавиться от всех кто непосредственно знает о тонкостях шумихи которую он поднял перед палью. Дурашка, который заполнял чеки, провожая твоего мужа по торговым рядам, уже мертв. Паль - смутное время. Никто не будет искать убийц клерка. Сейчас самое время избавляться от ненужных свидетелей.
- Дядя, я не понимаю ничего. Какое преступление в том, что Толин приехал в город? Зачем его убивать, брать под стражу?
- По моему мнению, вся эта каша заварилась из-за того, что твой отец хотел стать главой попечительского совета. Скинуть безвольного Лораса за которым нет ничего кроме контракта. Тогда в его распоряжении оказались бы все возможности наследного капитала. Расточительность Толина в торговых рядах была просто поводом. Валли, скорее всего, изначально не собирался отпускать даже семью домашнего раба Сари живыми. Сари приходят и уходят. Им нет дела до рабов, даже домашних. Нужно было быстро сделать дело и убрать ненужных свидетелей. Если бы Лораса удалось взять под стражу, а не просто выдвинуть обвинение, дело было бы уже сделано. Сантес все еще жив только потому, что его щенок закрыл периметр и ждет любого Сари чтобы рассказать об аресте отца. Стражники выпустят их, как только любой Сари въедет в ворота. Но до трактира они не дойдут. Валли не нужны ненужные свидетели.
- Дядя, Сенатор Валиант Гросс - мой родной отец, а ты говоришь о нем как о законченном негодяе.
- Он и есть законченный негодяй, дочь. Древняя кровь Гроссов совсем помутила его рассудок. Как ты похожа на свою мать. Защищаешь его. А ведь он относился к ней как к служанке. Унижал при гостях. Разве такое поведение способствует благу республики? Где величие древней крови? Прошлое прошло, поговорим о настоящем. Если полноправный наследник вернется в Кастос без Сари, его арестуют и убьют. Если Толин приедет с Сари, его убьют, как только он останется один. Сантеса и его семью убьют в любом случае. Если Сари не приедут, он с семьей сгинет в казематах. Если Сари вернутся, его убьют по дороге в трактир. Сари нужен раб, который накроет стол. Они накажут власть, которая лишила их удовольствия, но не будут искать убийц, если это бытовое преступление. Если Лорас выйдет из зала малого совета, его тоже убьют. У твоего отца в распоряжении муниципальный банк. Он может платить наемникам из собранных в пользу казны налогов, несмотря на то, что деньги наследного капитала в период безвластия мертвы. У него будут средства, даже если все денежные потоки анархии Акропоса остановятся. Один из моих слуг сегодня не вернулся домой. Я думаю, его разговорили. Валли не настолько глуп, чтобы прийти в домус Сенатора Флия Ласки днем, но сегодня ночью ты будешь спать в лабиринте. Я могу делать только то, что могу, дочь. У меня нет возможности предупредить твоего мужа не ехать в "Белый Лебедь". Нужно сохранить жизни детей и твою.
- А мой раб? Стуба? Он может выехать за ворота на своей телеге и ждать Толина. Он предупредит. Он лично знаком с Сари и Толином.
- Ты уверена в нем, дочь?
- Я уверена в том, что он боится гнева какого то Сари Герберта больше самой смерти. Он сделает все, что я скажу.
- Тем более, семья твоего слуги останется здесь. - Сенатор Флий многозначительно кивнул в знак того, что эта идея ему понравилась, но Марта его перебила.
- Я не уверенна, что жизни жены и детей, хоть что-нибудь значат для Стубы. Не нужно ему о них напоминать. Страха гнева Сари Герберта будет достаточно.
Через час, выспавшийся Стуба уже выехал назад на своей пустой телеге в сторону ворот. Марта сама дала ему нужные наставления. Ни в коем случае не говорить кто он такой и кого ждет. Просто встать в толчее за воротами и ждать Толина. Множество пастухов ночует за воротами в ожидании очереди на бойни для своего скота. Если Толин сегодня не приедет - ночевать за воротами. Если не приедет завтра, ждать дальше. Разговаривать только с людьми Сенатора Флия. Паролем для начала разговора может служить только личная печать дома Ласки. Оттиск для сравнения был оставлен на внутреннем борте телеги. Его же предполагалось предъявлять стражам в случае наглого вымогательства и угрозы ареста. Стуба, замаскированный подбитым глазом, выглядел вполне себе буднично. В толчее после горна "пали" сложно было найти пастухов без легких увечий.
Выехав за ворота раб авантюрист занял выгодную позицию и стал ждать, а в это же самое время Миц отчитывал свою малолетнюю сестру за фантазии воображаемых друзей.
- Какая девочка Латка? У тебя в этом гномичьем домике совсем крыша поехала. Какой плачь, если звуковухи молчат? Тебе нужно собраться и охранять припасы отца. Я не знаю, что мне делать? Я не могу одновременно охранять дом и лабиринт. Помоги мне, Злата. Скоро вернется отец и все уладит. Обещай не выдумывать больше никаких плачущих девочек. И не трогай эту проклятую расческу даже во сне. Иначе я её отберу. Обещаешь?
- Обещаю.
По опущенным глазам Миц понял, что сестра нагло врет. Но проверить её обещания у него пока не было никакой возможности.