Аннотация: продолжение приключений Сереги - путь-дорожка
Глава 3.
С билетами повезло - оказались в неограниченном количестве и на поезд, до отправки которого оставалось меньше часа. Уже сидя в купе, Серега усмехнулся, представив, как он возвращается с вокзала домой несолоно хлебавши, случись в кассе отсутствие билетов. Но все оказалось в порядке, и теперь Серега удобно расположился на мягком диване пустующего пока купе, предвкушая удовольствие от предстоящей поездки.
Передвигаться поездом по просторам необъятной Родины Серега любил с детства. Его не мучила скука, не напрягала невозможность сходить в душ, а перестук колес навевал настроение путешественника, отправившегося в дальние страны за новыми приключениями. Всегда казалось, что где-то там, куда несет его поезд, его ожидают новые знакомства, новые чувства, что-то неведомо-чудесное. С попутчиками тоже почти всегда везло - компания подбиралась интересная, и Серега быстро находил с соседями общий язык. Если же такого не случалось, то Серега не сильно огорчался - за окном тоже всегда было очень интересно. Природа по мере его продвижения менялась почти на глазах, словно поезд постепенно перемещался из одного мира в другой - еще вчера широкие поля перемежались лиственными прозрачными перелесками, а сегодня за окном уже глухие хвойные леса без конца и края. Да и отоспаться в поезде можно было на славу...
В общем, Серега наслаждался - подступающим уже настроением, предстоящим комфортом поездки, предвкушением встречи с теткой Марфой. Молоденькая и "очень даже ничего" проводница, заинтересованно и кокетливо стрелявшая в него глазками при посадке, уже заглядывала в купе, чтобы справиться, когда принести чаю. Узнав, что скоро, многообещающе улыбнулась и упорхнула встречать остальных пассажиров. Перед самым отправлением в купе к нему заглянул бойкий дедуля, сверился с номером места и прошмыгнул внутрь.
- А я вот Вам компанию составлю, молодой человек! - улыбнулся дедуля и подмигнул, - Ночью сойду, так что надоесть не успею, да! Аристарх Пантелеймонович, можно просто - Пантелеич!
- Ну вот и ладушки! А не перекусить ли нам, Сережа, маленько? Времечко-то обеденное, да и староват я, режим, однако. Да.
- С удовольствием, - Серега вспомнил, что так и не успел позавтракать. - Я вот тут в кафешке...
- Фу, гадость какая! Ты уж, Сережа, без меня это самое... Да. У меня вот домашненькое есть.
И Пантелеич стал выкладывать из объемистого портфеля свертки, поясняя по ходу:
- Мяско вот, сам коптил! Да... Зелень вот с грядочек... Огурчики вот тоже свои, помидорчики... Сыр вот свеженький, старушка моя здорово наловчилась делать, ага... И, вот, моя гордость! Да! Настоечка, собственного приготовления, на травках!
На купейном столике появилась пузатенькая бутылочка темного стекла. Сверток с мясом источал умопомрачительный аромат, который вскоре заполнил все пространство купе. Живот Сереги издал восторженный вопль, а рот с готовностью наполнился голодной слюной, такой обильной, что Серега всерьез начал опасаться, как бы не захлебнуться прямо здесь и сейчас, не отведывав угощения. Не мешкая, Пантелеич начал разворачивать свертки, а Серега озадачился поиском тары для настойки. Проводница (как выяснилось, Аннушка) на просьбу шутливо погрозила пальчиком, но стаканы выделила. Под честное слово, что все будет чин чинарем.
- А то! Да мы по паре капель, за знакомство...
Возвратившись в купе, Серега застал накрытый стол и хитровато улыбающегося Пантелеича. А на столе - ммм... Мясо, нарезанное тонкими, почти просвечивающими пластинками, было затейливо уложено вперемешку с нарезанными овощами и украшено свежей, словно только что с грядки, зеленью. На листьях укропа и петрушки даже блестели капельки росы. Отдельно лежал хлеб, душистый, воздушный, тоже по всей видимости свой. Отдельно же красовался и сыр, светлый, даже по виду очень вкусный.
- Пантелеич, когда ж Вы успели?..
- Давай, Сережа, на "ты"? Мы люди простые, без претензий...да... Люблю, чтобы красиво, - добавил он, кивнув с улыбкой в сторону стола. - Ну что, по маленькой?
- А давайте! Давай, в смысле!
И Пантелеич, удовлетворенно кивнув, начал разливать настойку по стаканам. Взяв свой, Серега украдкой принюхался к содержимому. А потом вдохнул аромат не таясь - таким волшебным он оказался. В нем перемешались медовый дух, запахи полевых трав с едва уловимыми нотками хмеля. Казалось, будто идешь в жаркий летний день по широкой луговине. Серега осторожно пригубил напиток, опасаясь разрушить очарование. Напрасно боялся! Настойка прокатилась по языку словно глоток воды из лесного ручья, а уже внутри взорвалась мягким, искристым пламенем и побежала по жилкам ручейками бодрости и веселья. На языке остался привкус земляники и чего-то еще, до боли знакомого, но сейчас, как назло, вылетевшего из головы. Пантелеич с улыбкой наблюдал за Серегой, когда же тот пришел в себя, пододвинул в его сторону закуски:
- Ты, Сережа, кушай, не стесняйся! Да... А, может, еще по маленькой?
- С удовольствием! Только вот перекушу немного...
- Это ты молодец, да! Что за веселье на голодный желудок?
Вдруг дверь купе приоткрылась и в образовавшийся проем просунулась Кузина голова:
- Не помеша... - слова примерзли к кончику его языка, а физиономия изумленно вытянулась.
Сзади послышалась нетерпеливая возня и возмущенный Мотин голос:
- Ну, чего застрял-то?! Двигай давай!
Кузя не глядя отмахнулся локтем. Сзади снова раздались звуки, но теперь другого направления - сначала глухой шлепок вперемешку с возгласом болезненного изумления, потом звук падающего со звоном бутылок пакета и наконец: "Да я тебя!.." Кузя мгновенно убрался из проема, и дверь тут же с лязгом задвинулась на место, отрезав все внешние звуки. Серега перевел непонимающий взгляд на Пантелеича и поразился произошедшей с ним перемене - бойкий добродушный старичок находился в шоке. Но в очень интересном шоке - на его лице перемешались изумление, неверие собственным глазам, а еще негодование и желание непременно добраться до виновников его замешательства. Его рот открывался и захлопывался, не издавая ни звука, сухая узловатая пятерня сжималась и разжималась, словно бы пытаясь схватить кого-то за грудки и вытрясти всю душу. Чуть переведя дух и прокашлявшись, Пантелеич приосанился, грозно насупил брови и произнес в пространство:
- А ну, быстро оба сюда! Пиз...ец вам, засранцы! Да!
Дверь отъехала в сторону и в проеме появились уже оба возмутителя спокойствия - виновато потупивший взор Кузя и с быстро заплывающим глазом Мотя.
- Та-а-ак... Ну и как же это понимать?.. А? Чего молчите, олухи?! Говори ты! - узловатый палец ткнул в сторону Моти. - Или ты уже и врать научился, а?!
- Да нет, не научился... Так мы это... Ну...
- Понятно!.. Ты! - указующий перст переместился на Кузю.
- А мы чего?.. Мы ж ничего... Сами же сказали, Аристарх Пантелеймонович, что хотите, то и делайте, но сроку - с гулькин нос! Мы и это... стараемся...
- Понятно... Я, значит, виноват, что вы все инструкции нарушили?! Почему ему явились?! - кивок в сторону Сереги. - И почему в другую сторону поехали? Вам куда было сказано ехать?! Утвержденная же кандидатура совсем в другой стороне сейчас!
- Ну-ка ну-ка... Что это еще за утвержденная кандидатура?! - прорезался Серега. - Ты вообще кто такой?! Сват, бля, выискался! Я тебя, сморчок старый, сейчас!...
Пантелеич опешил от такого Серегина наскока. Но замешательство его долго не длилось. Он вдруг стал выше, раздался в плечах, в глазах заклубилось темное пламя. Рука начала подниматься, чтобы сграбастать нахала и встряхнуть хорошенько. А, может быть, не только встряхнуть... Но Серега не стал дожидаться дальнейшего развития предопределенности и резко воткнул кулак в скулу оппонента. Пламя в глазах того погасло, тело резко усохло и Пантелеич завалился на спину.
- Пугать вздумал, пердун старый... Пуганые!..
Серега массировал отбитые костяшки - челюсть Пантелеича была словно из камня. На Мотю с Кузей было жалко смотреть - оба сразу сделались совершенно потерянными.
- Не ссы, мужики, прорвемся!.. - Серега потянулся за бутылкой и набулькал полный стакан. - Нате-ка, глотните для успокоения! - протянул он стакан притихшим половинкам.
Сам же, сделав несколько глотков прямо из горла, склонился над Пантелеичем и начал приводить того в чувство. Несколько шлепков по дряблым щекам быстро сделали свое дело, и Серега снова присел на свой диван. Откинувшись на спинку и сложив руки на груди, он мрачно наблюдал за дедулей, оказавшимся далеко не таким простым. Пантелеич, кряхтя, занял вертикальное положение, встряхнул головой и вдруг улыбнулся:
- А ты, паря, молодец, да! Давненько меня никто так не приласкивал! Видать, кровь в тебе сильная! - потянувшись к бутылке, он тоже жадно отхлебнул прямо из горла. - Давненько, да... Эх, закрутили вы, господа хорошие, делов... С меня начальство голову снимет!.. Кандидатура-то была ого-го, оттуда... - он многозначительно поднял глаза к потолку. - А теперь чего?..
Он посидел, глядя задумчиво в окно. Потом, словно решившись на что-то, махнул рукой и повернулся к Сереге со товарищи:
- Ладно, была-не была, авось пронесет! Мне и самому не по сердцу эта затея была, да... А теперича и подавно! Эх, куда мир катится... Всё скурвилось... - он горестно вздохнул. - В общем так, я вас вообще не видел, - взгляд на Кузю с Мотей, - а с тобой не вышло ничего. Хотя... Оно и так не вышло, да... - Пантелеич потер скулу. - И вы это, поаккуратней там... Они тебе, Сережа, объяснят все, а я двину, пожалуй... Ты, Сережа, не серчай на старика - очень уж на пенсию не хочется, да... С другой стороны, может, оно и к лучшему? Огородик, свинки-курочки?.. Ну ладно, бывайте здоровы, живите, как говорится, богато!
И Пантелеич, подхватив отощавший портфель, вышел из купе.
- Ну, теперь послушаем, что вы мне тут напоете!..
- Ты, Серый, не кипятись только, - Кузя опасливо чуть отодвинулся от Сереги. - Мы ведь того, подневольные... Да еще и под увольнением ходим... Хотя, увольнение - не беда, может чего и покруче сделаться... Короче, ехать нужно было в Крым, девица там сейчас, на отдыхе. Не знаю, чья уж это протекция, но очень серьезных деятелей...
- А чего там Аристарх про аккуратность говорил?
- Так это... Не наша там поляна, конкурентов, так сказать...
- Не понял...
- Чего ж тут непонятного? Ты думал, все так просто в нашем мире? Тяп-ляп, состряпали две пары человеков и вперед, плодитесь и размножайтесь? Все гораздо сложнее, просто неимоверно! Я вот гораздо больше твоего знаю, а сам даже на амебу не тяну по большому-то счету... В общем, другая там контора крышует. Мы потому и не рвались особо в ту сторону... По малолетке-то ничего, прокатывало, а вот как сейчас там нам быть, ума не приложу... Другие там порядки, понятия другие... Все другое...
- Да чего ж другое-то? Все, вроде, как обычно...
- Ну, это только на вашем, человеческом уровне... Да и то, не совсем... Там даже ритм жизни другой, замечал?
- Ну, есть маленько... Так деревня же!
- А люди?
- Ну, люди помягче, поспокойней...
- Вот видишь, а говоришь, все то же самое... И это - только на твоем уровне, на нашем же - все совсем другое. Про более высокие уровни я даже и не заикаюсь.
Серега посидел, призадумавшись, сделал пару глотков из бутылки. "Нужно будет оставить немного, на вечер... Вот в гости к Аннушке соберусь..." - мелькнула мысль, но Серега тут же отмахнулся от нее. Отмахнулся и от остальных:
- Да ладно, мужики, не грузитесь, все будет нормально! Можете со мной не ехать, если опасаетесь, а мне там ничего не сделается!
- Куда уж мы от тебя... - уныло протянул Мотя. - Да и правда, чего там страшного может произойти? Не на войну же едем, в гости!.. Может, в картишки, а?
- В картишки?.. Не, не буду... Вы, мужики, извините, но подустал я от вас чего-то за последние дни... Половинки, начальство ваше, конкуренты всякие... Ну вас нафиг! Пойду, проветрюсь... А в картишки вы уж без меня!
Серега хлопнул по карману, проверяя, на месте ли сигареты, потом подумал немного и взял в руки ветровку. Скорчив многозначительную мину на вопросительный взгляд Кузи, Серега умыкнул со стола бутылочку с чудным напитком, положил ее во внутренний карман ветровки и вышел из купе.
- Говорил я, нужно было сразу все начистоту рассказывать... - укоризненно проговорил Мотя.
- Говорил... Чего уж сейчас-то... После драки кулаками не машут!.. А как он Аристарху засветил?! Не, ты видал?! Бац - и с копыток, ха!..
- Да уж, сильно получилось... Только вот как бы нам это боком не вышло...
- Да ладно тебе! Аристарху, видал, понравилось даже. Только повторять бы я никому не посоветовал, а так ничего, прокатит!
- Эх, твои бы слова... Ну что, будем дальше молчать? Или все Сереге расскажем, до конца?
- Да рассказывать-то ничего и не осталось, само все почти наружу всплыло...
- Это точно, всплыло... Некрасиво получилось, он ведь наш все же...
- Ну да, не фонтан, конечно... "Наш"! Скажешь тоже, наш... Он - это мы и есть!..
- Мы - это он! Скорее уж так... Ладно, хорош голову насиловать, давай в картишки лучше резанемся, какое никакое, а все ж отвлечение...
- Давай, страус ты наш, резанемся...
- Это почему это - страус?!
- Так потому это - он тоже голову бережет, а очко нет... Ладно, не парься, раздавай, - примирительно добавил Кузя, глядя на то, как насупился Мотя. - Оно так и веселей - приключения чаще находятся...
Мотя привычно перетасовал колоду и начал сдавать карты. Кузя устроился поудобней напротив него и разминал пальцы. На подозрительный взгляд Моти он успокаивающе поднял обе ладони - никакого, мол, шулерства, какой, мол, обман среди своих! Их фигуры начали истончаться, стали плоскими, словно нарисованными, потом и вовсе растаяли в воздухе... Вдруг из небытия возникла рука в темном рукаве, ухватила со стола ломтик мяса. Раздался возглас:
- А мне?!
- Раздавай давай, обжора...
И купе опустело полностью.
Серега стоял в тамбуре и курил, перебирая в голове события прошедших нескольких дней. Перебирал и диву давался - спокойная размеренная холостяцкая его жизнь вдруг закусила удила и понесла. Да так, что Серега только чудом удерживался в ее седле, сохраняя с превеликим трудом здравый рассудок. Хотя, с чего он решил, что рассудок до сих пор здрав? Все последние события указывали как раз на обратное! Расскажи кто ему такой сюжет, он бы похохотал от души и в дальнейшем постарался держаться от этого человека подальше. "Ладно, будем надеяться, что я пока нормален... Только, если так и дальше пойдет, то крышу точно сорвет напрочь..." С другой стороны, так интересно ему еще никогда не было! Сереге вместо лошади пришла на ум другая картина - с велосипеда он пересел на спортивную иномарку и несется сейчас на полной скорости навстречу новым просторам. Не беда, что шоссе изобилует крутыми поворотами - так даже веселее и гораздо сильнее захватывает дух! Не беда, что горизонт подернут дымкой - зато он стал гораздо дальше! А за окном догорал закат. Именно догорал - небо было цвета почти прогоревших углей и словно бы подернуто пеплом перистых бело-серых облаков. Солнце садилось где-то почти за спиной, впереди расстилалась темным покрывалом ночь... Серега почти физически ощущал, что и его жизнь сейчас меняется совершенно - из светлого ясного дня она вступала в темноту неизвестности... Под покровом ночи могли скрываться совершенно невероятные вещи, ведь именно ночью мир приоткрывает свою тайную, магическую сторону...
"А-а-а, была-не была!.. - мысленно махнул Серега рукой, - чему быть, того не миновать... Да и живем один раз... Наверное..." На ум с чего-то начали приходить поговорки, одна за другой, цепляясь друг за друга, словно бусинки - и "семи смертям не бывать, а одной не миновать", и "семь бед - один ответ", а напоследок всплыло: "Прорвемся! Где наша не пропадала!" Так решив все для себя, Серега почувствовал на душе замечательную легкость. Весьма кстати вспомнилась прихваченная с собой бутылочка. Серега, словно отмечая свое решение, сделал долгий глоток и снова почувствовал разливающуюся по телу и мыслям бодрость. "Хм... Настойка... И на чем, интересно, она настояна?.." Спирта в напитке Серега совершенно не ощущал. Снова махнув рукой от безнадежности отгадки, он, отметив про себя, что сей жест начинает входить в привычку, отправился в купе. Очень вдруг захотелось чаю, принесенного улыбчивой Аннушкой. Общества Аннушки хотелось еще больше, и Серега, удивляясь отсутствию Кузи с Мотей, и наведя в купе относительный порядок, двинулся заводить знакомство.
Аннушка встретила его радостной и чуть смущенной улыбкой.
- Чайку? Через минутку буду! - отложив в сторону книжку, она захлопотала с посудой.
Серега мельком глянул на обложку, и его брови удивленно вздернулись вверх. Он ожидал много разного - чего-то женского, либо из области фэнтези, в крайнем случае, детективного, но... Девушка, оказывается, увлекается философией!.. Вот так... И на какой козе теперь к ней подкатывать, спрашивается?..
Стук в дверь купе раздался минут через десять после того, как Серега озадаченно вернулся к себе. Надо же, философия!.. Серега лихорадочно рылся в памяти, вспоминая философов, которых никогда не знал. В грязь лицом ударять не хотелось категорически, но как быть, Серега не знал. "Ладно, само решиться как-нибудь..." - привычно положился Серега на "авось". И вот он, стук в дверь, пускай немного с опозданием, ну да девушкам ведь положено!
- Открыто! - ответил Серега на стук и сам привстал, чтобы помочь. - Проходите, Аня.
- Извините, что задержалась, я чай свежий заваривала...
И правда, на подносе вместо стакана с кипятком и плавающего в нем пакетика красовалось два чистых стакана и пузатенький заварочный чайник. Но и Аннушка немного преобразилась - форменные юбка и блузка сменились на свободную, короткую юбочку и белоснежную тонкой ткани блузку, сквозь ткань которой проступали, чуть просвечивая темные ягодки сосков. Чуть подведенные яркой помадой губы улыбались немного смущенно, но обворожительно, а глаза лучились вызовом и веселой бесшабашностью. Серега мысленно закатил глаза и причмокнул губами. В слух же произнес:
- Не погостите у меня немного?..
- Думаю, пара часиков свободных у меня есть... - розовея, ответила Аннушка.
- Вот и славно! А то не спится чего-то... - Серега подмигнул гостье. - А давайте за знакомство?
- Если только чуть-чуть - я же на работе, - засмеялась та кокетливо.
- А у меня много и нету! Хотя, жаль... Ну да сейчас сами поймете, почему жаль!
Серега разлил по чистым стаканам чудесную настойку. Аннушка, чуть прищурив глаза, пригубила из своего, ожидая, видимо, чего-то крепкого и не такого приятного, как чай, но тут же удивленно распахнула их на пол-лица.
- Какое чудо!.. Никогда такого не пробовала... - она переводила удивленный взгляд со стакана на Серегу и обратно. - А на чем эта настойка?
- Секрет! - Серега нисколько не кривил душой - для него это тоже была тайна. - Аня, не поймите меня превратно, но давайте "на брудершафт"?
- Ну от чего же, с удовольствием!
Поцелуй затянулся гораздо дольше положенного - давно Серега не получал такого удовольствия от поцелуев. Аннушке, видимо, поцелуй тоже понравился - отстраняться она не спешила. Целоваться через проход между диванами было неудобно, и Серега, приобняв Аннушку за талию, чуть потянул ее в свою сторону. Она чуть отстранилась, заглядывая в его глаза, и приняла приглашение, умостившись на его коленях. Серега, дотянувшись, щелкнул замком на дверях и приглушил свет. Ах, какой вкусной она оказалась!.. И мягкие отзывчивые губы, и полные, с горячими, затвердевшими от возбуждения сосочками, груди, и теплый бархатный животик. Серега покрывал поцелуями дрожащее в сладкой истоме тело и остро радовался наслаждению, которое вызывали его ласки. Его сводила с ума чуть прохладная свежесть ее духов, смешанная с запахом ее возбуждения и доводили до экстаза ее не умелые до совершенства, но полные страсти и нежности ответные ласки...
Обещанная пара часиков давно пролетела, но Аннушка не торопилась уходить. А поговорить? Серега не был сторонником долгих разговоров в постели, но сейчас, удивляясь себе, с удовольствием слушал щебетание Аннушки.
- Ты, Сереженька, не подумай, я не такая... Просто, ты мне понравился очень... Не перебивай! Я знаю, мы с тобой больше и не увидимся никогда, но я не хочу, чтобы ты думал обо мне плохо... А вообще, я считаю, что глупо отказываться от подарков судьбы, но только от настоящих... И вот я здесь! Это было просто волшебно!.. - Закончила Аннушка, застегивая пуговки на блузке. - Спасибо тебе!
И, поцеловав Серегу на прощанье, собралась выйти из купе.
- Погоди... А как ты определишь, настоящий подарок, или нет?..
- Сердцем, Сереженька, душой... - улыбнулась Аннушка и ушла.
"Такая вот философия..." - думал он, глядя в окно на зарождающийся рассвет...
Захолустная станция встретила Серегу тишиной и полным отсутствием людей. Аннушка проводила его долгим поцелуем, тесно прижавшись к нему в тамбуре.
- Прощай!
- Счастливо тебе, Аннушка!
Соскочив на перрон, Серега обернулся к девушке. Она, показав шутливо ему язык, подняла руку с зажатым в ней желтым флажком и чуть покачала им из стороны в сторону. Серега, улыбнувшись, помахал ей в ответ и под все ускоряющийся перестук колес пошел к автобусной станции. Странно, но грусти от расставания он не чувствовал, лишь мысленно желал Аннушке счастья...