|
|
||
Виктору Цою
Вина никогда не бывает в достатке,
И песня всегда недопета чуть-чуть.
До пальцев докурены "Примы" остатки-
Скажи на прощанье ещё что-нибудь.
И ты обернулся.И плащ запахнувши,
Сказал: "Берегите себя, пацаны".
Полночный автобус,уснувшие души.
Два красных огня были долго видны.
1990
Из цикла "Космополит"
АНТВЕРПЕН
Д.Меньшикову
Я на закате с поезда сойду,
Пройду под гулким, старым куполом вокзала
И, растворившись в сумерках, найду,
Что мне его картина рассказала.
Всё те же лужи, голуби и замки,
Тут всё - как было, как и быть должно.
Как в тёмных бочках старое вино,
Становится с годами лишь прекрасней.
Всё тот же дворик сумрачный. Пройдя
По плитам, тишины я не нарушу.
Не торопясь, немного погодя,
Он мне в молчаньи открывает душу.
***
ОДЕССА
Какого цвета счастье? Может быть,
Как море, что слилось с белесым небом.
И на волнах, покачиваясь, плыть
Зелёным Мысом, землянистым брегом.
А может, счастье - в двориках пустых,
Где на верёвках мокрое бельё?
В пристройках и шанхайчиках простых,
Где доживает сердцу милое старьё.
А может быть, полуночный трамвай,
Стремительно стучащий в темноту,
Твоё чуть слышное лишь мне "не забывай"
Тем вечером, на Тёщином мосту...
И разноцветных окон череда
Вновь заполночь влечёт меня... Куда...
***
МОСКВА
Женственная в нежности и в гневе,
Мягкими бульварами обвита,
Как и подобает королеве,
Царственна. Её играет свита.
Иногда до боли равнодушна,
Временами вовсе бесшабашна.
Пред рассветом ласкова, послушна,
Пред любым нашествием бесстрашна.
Не объять мне пестроту Арбата,
Кремль, чертовщинку Патриарших,
И нагретость летнего заката,
Сны речных корабликов уставших
Не объять. Не стоит и пытаться.
Можно лишь до вечера скитаться
С лёгким хрустом по листве опавшей.
***
ИЕРУСАЛИМ
Сквозь марево надвинется, и вдруг-
Зубцы и башни в зыбком, желтом свете
Я набродился вдоволь по планете
Искал душе пристанища, мой друг.
Представь, один на свете он такой.
Но вовсе уникальностью не горд,
Храня тепло, и мудрость,и покой-
Стоит. За веком век, за годом год.
Невольно ждешь- сейчас, из тех ворот
Появится. Под ношей вековой,
Венец терновый, окровавлен рот,
И в золотых сандалиях конвой.
Но только белый ослик, здесь забыт
К столбу привязан, с вечера грустит.
***
ЯФФО.
В одном флаконе дерзкая рука
Смешала всё: и пенье муэдзина,
И моря плеск, и запах шашлыка,
Кальмаров, рыбы, пряностей, бензина
И гомон пёстрого и праздничного люда,
Арабок смуглых в беленьких платках,
И их мужей суровых при усах
И с лицами погонщиков верблюдов,
И бизнесменов при тяжёлых кошельках,
Художника с хвостом, в потёртых джинсах
И ортодоксов выводок гуськом.
Гортанны крики рыбаков на пирсах
С удилищем огромным и сачком.
И странно, как под солнцем ярким, колким,
Несут, несут рождественские ёлки.
1990-1995
|