Со мной не может быть ничего плохого. С кем угодно, только не со мной. И, если бы я была на войне - меня не то, что не убили бы, а даже и не ранили. И в аварию я не попаду, и пожара в моем доме не будет. И болезни все (если будут) закончатся быстро. А умру я, конечно, во сне. Но прежде поживу. Чтоб долго. Лет до девяноста. Оставаясь в своем уме. Разве это слишком много для человека, Господи? Как же нужно не любить дело рук своих, если случится иначе...
Море. Евпатория
В купе запыленного, прожаренного на летнем солнце вагона плакала женщина лет тридцати пяти.
- Понимаете, дочка меня никак не называет. Даже тётей, - жаловалась она пожилой попутчице. - А я ее позову, так только глаза на меня поднимет и молчит. Не знаю, что и делать.
- Погодите, времени еще мало прошло. Конечно, отвыкла немного.
Та, о ком говорили в купе, стоит в коридоре у окна. Маленькая, худенькая девочка, с большими серо-зелеными глазами под прямой русой челкой. Она помнит эту тётю, которая сейчас вытирает заплаканные глаза. Вот только слово, слово забыла, которым тётя эта называется. Но вспомнит, потому что уже большая, три года. Все должна помнить. И помнит, конечно. Вот спросите, где ее кровать стоит? Так она сразу найдет и ряд свой и кровать. И столик в столовой, и свой шкафчик. Няня Клава на нее никогда не ругалась за беспорядок. Только обнимет, поцелует, да скажет: "Лебедушка ты моя белая". Хотя и не белая она вовсе. Это Юля беленькая, волосы на голове как пушок. Её иногда дергали за белые пушистые прядки. А Юля только улыбнется, даже не плакала совсем. Она тихая. Сидит на своем странном стульчике с какой-то бобышкой. Ноги по обе стороны этой бобышки ей укладывают. Улыбается и молчит. Так вот сидит и на море смотрит. А мне можно было ракушки собирать и камушки. Иногда темная трава на берегу была. Но она невкусно пахла. Я её не трогала. А булочки на полдник давали, они вкусно пахли. Булочку хочу...
- Вот посмотрите, все образуется. Как приедете домой, а там папа, сестричка и бабушка. Так и вспомнит она все. Дом все же родной. Да и как ей маму-то не вспомнить. Потерпите чуток.