Аннотация: из рассказа "Война без фронта или взгляд из своего окопа" цикла Кавказский дневник. безусловный вымысел событий ХХ века.
Безусловный вымысел...разного восприятия войны.
"Никто да не почитает себя праведным более другого,
но всякий смотри на себя - как на худшего из всех" - (Лк. 14.11)
С ДРУГОЙ СТОРОНЫ.
Юсуп.
Юсуп находился в недоумении. При свете яркого горного солнца, остановился Юсуп у крыльца местного районного отдела милиции. Давно забытое чувство "побитости" - тревожило. Грязная собака - оказалась волком!? Эти шакалы только избивать слабых, насиловать и мародерствовать могут, а когда приходят настоящие герои - НОХЧИ, так сразу на колени бросаются и умоляют оставить с ними, их голову.
"Дикдак, савсэм дикдак" - удивлённо качал головой Юсуп. Ему - прошедшему горнило зимней войны ещё в 95 году - посмели перечить!? Помнится в 95 - на дороге, ведущей из одного небольшого селения в другое - всего десять бойцов отряда, в котором он, Юсуп, начинал войну, убили и сожгли шестьдесят русских свиней, возвращавшихся из рейда колонной "УРАЛов" из райцентра. Или вот ещё: как наши из ПКМС-ов всех десантников порубили вхлам и, трупы свиней гнили до марта... Насмотрелся Юсуп и на ВВ-шников-дебилов, они как только появилась возможность, давай в гражданку переодеваться, в спортивные костюмы... так их свои постреляли как кроликов...и, еще вылезешь из люка, пульнёшь в одну сторону - в другую и в люк... а русские друг друга всю ночь долбят...а после, О АЛЛАХ!... тысячи трупов на улицах валялись и никто не собирал червоточащие останки. Лица и тела жрали собаки... "Ха-ха-хо - собаки жрали собак!?". А сейчас его - заместителя командира взвода ППС районного отдела милиции, прапорщика - одёрнули как мальчишку. "Надо у Джабраила - юьртахо, узнать, кто это такой?" - думал Юсуп.
Как обычно, с утра, зашёл в штаб - к русским милиционерам. Небрежно, высокомерно, кивнул головой в ответ на приветствие дежурного по временному ОВД. Переступил порог комнатки узла связи... "Эй, слюшай, падай мне моя батарейка." - скомандовал русскому. Русский стоял спиной - в "кожаной" черной куртке, без знаков различия, с выглядывающем в вороте чёрном свитере. Обернулся в пол-оборота, всем телом. "Вышел отсюда!" - прошипел незнакомый с сумеречным лицом.
"Эй, я заряжать давал свой батарейка. Вчера. Давай бистро!" - сурово сказал Юсуп и, осёкся... Встретился взглядом с русским. Юсуп знал этот взгляд, встречался...- на войне. Жгучая ярость - волчья. И уверенность. "Этот русский в Ичкерию не первый раз пожаловал. И может в 95 могли встречаться!?" - подумал Юсуп, сам удивляясь, что думает почти уважительно, как о равном.
Русский бросил ЛЕВОЙ рукой, на стол, аккумуляторную батарею и отрывисто рыкнул: "Забирай и пошёл вон отсюда". "Собака может знать, что левая рука нечистая?" - пронеслось у Юсупа вопросом в голове. Юсуп посмотрел в глаза русскому. "Глядит как...убийца". Решил не идти на ссору. Осмотрев батарейку, увидел, что метка стоит не его.
"Кха це ху-ю?" - коверкая горский язык, спросил русский. "Юсуп!" - Ответил опешивший Юсуп. "Он что же и по нашему понимает?". "Это не моя батарейка. На моей другой знак. У нас у всех свои радиостанции. Посмотри!? Деелдах!" - попросил Юсуп. "Слушай Юсуп, не хочешь - не бери. Я для вас ничего не делал и делать не буду! Избаловали вас мои товарищи. Нет - моё-твоё! Есть служебное! Ты, что, нашёл эту радиостанцию? У нас в милиции таких радиостанций нет!" - уже со смехом сказал русский.
"Ду! Нащёл, на дароге." - ответил Юсуп. "Вот где нашёл, там пусть и заряжают тебе твои батарейки. Вышел из помещения!" - снова рыкнул русский. Юсуп "спиной" - чувствовал волны угрозы, исходящие от этого непримиримого русского. "Вовка когда дежурит? Я потом зайду... Деел реез хуу!" - почти выпрыгивая спиной из комнаты узла связи, ответил Юсуп.
Нурди.
Нурди вышел из вагона электрички и похромал по перрону. "Хвала Аллаху - Господу миров!" - всё, что поручили сделать в Минводах - выполнил удачно. Теперь домой, в Калиновскую. Похвастать перед махк-хахо и лулахо своей удачей в бызнэсэ.
На встречу Нурди, не торопясь, шёл русский - в форме ОМОНа. "И когда уже этих собак уберут со станции?" - думал Нурди. Что-то знакомое показалось в лице русского. Глаза! Да - это он! Только зимой этот русский был с бородой, а сейчас бритый и наголо стрижен. "Во имя Аллаха, милостивого, милосердного! Укрепи меня! Не дай попасть снова в руки неверных!" - с чувством тревоги молился Нурди...
Ещё зимой, когда орды захватчиков ворвались на земли Ичкерии - Нурди со своими братьями Майрбеком и Сайди, а также стун-ваша Ахмадом - в горах не прятались. Зачем? Война - это деньги! Большие деньги! Убьют если, кто семью кормить будет? Лучше - бызнэс! Спокойно разъезжали на своей "копейке" по военным дорогам. Никого не трогали. Всех покупали. На развилке дороги русские милиционеры остановили машину. Денег не взяли!? Всех вытащили из салона и начали "шмонать". Нашли наркотики и...
Приволокли в здание железнодорожного вокзала. В наручниках. Бросили среди кабинета начальника станции - уважаемого Амира. Теперь здесь у русских - штаб. Много злобных рож с собачьим оскалом дышало в затылок. " Топчут святые обычаи наших отцов, дедов - хотят, чтобы нохчи отказались от всего, чем мы являемся и стали прахом под ногами неверных. Русские считают нас недочеловеками - а сами..." - страх сковал Нурди. Он ещё помнил обезображенные, обосранные и червивые тела русских солдат, их головы...их молящие глаза.
С Нурди остались двое русских. За стеной кричал брат Майрбек - "Собаки! Снимите наручники! А всех вас порву голыми руками! Трусы! Я сам в милиции служил..." - его били. Слышны были глухие удары. "Ногами пинают." - понял Нурди.
Один русский взял резиновую дубинку и нанес удар по икрам ног. Резкая боль...Нурди вскочил - побежал по кабинету. Русский всё бил и бил, по ногам. Ноги отказали и Нурди упал на диван, стоявший у стены. Второй русский сидел в кресле, у стола. "Сегодня твоя очередь расстреливать!?" - обратился один русский к сидящему. У Нурди схватило сердце. Застонав и закатив глаза стал жалобно стонать. Сидевший русский встал, налил в кружку воды - подал Нурди. С благодарностью посмотрел в ненавистное лицо. "Так бы и плюнул! Может этот не зверь? Теперь отпустят!?"
"Что? Сердце?" - участливо поинтересовался русский, принесший воды, расстегивая кобуру на поясе. "Во имя Аллаха, милостивого...Что это он?...". Русский - передёрнув затвор пистолета, направил его в голову Нурди. Оглушающе грохнул выстрел...
"О, Аллах! Я жив!? Я, я жив...Хвала Аллаху - Господу миров!". Вечерним поездом Нурди и, его живых братьев отправили в фильтр-лагерь. И изъятые наркотики.
...И вот теперь Нурди видит перед собой, стрелявшего в него - русского. Заныли повреждённые икры ног. Страх поднимал, в душе, свою голову. По глазам видно, русский узнал Нурди и, удивился.
"Ассалам Аллайкум! Двоттагх!" - протянул Нурди руки на встречу русскому.
Русский, не обращая на Нурди больше никакого внимания, шёл дальше...
Рамзан.
Я - участковый милиции. Зовут меня - Рамзан. Российской милиции - МВД Чеченской республики. В 92 году в далёкой от этих мест Сибири я окончил школу милиции. Какой же я был осёл, когда обрадовался преобразованиям на своей исторической Родине, получил лейтенантский погоны приехал сюда, взяв с собой жену и восьмимесячного сына.
Да, сижу с вами, русскими ОМОНовцами и угощаю вас шашлыком. Вы, мужики - из тех мест, где я учился. Почему, спрашиваете, я это делаю? Страх! Да, да! Я боюсь. Страшно, до холода в позвоночнике, до ужаса - БОЮСЬ! Вначале за себя. Я - нохчь - трус! Мне то тоже голову отрежут, если попадусь. Только вначале кожу на ремни располосуют. И от страха я убиваю своих врагов. Кто враги? Не вы! Нет, это не ваша война, вас подставили. Подставили - как и многих чеченцев. Уже позже я стал боятся за сыновей. Теперь их у меня двое. И от страха за их жизни, за их будущее, стал убивать ещё больше. У меня руки по плечи - в крови.
Почему я пью водку? Так Коран запретил пить вино - про водку в нем не написано. Да вы ешьте, ещё берите. Я и свинину ем. Служил-то я срочную в погранцах, в Биробиджане. Там, старшие сказали - не хочешь сдохнуть с голода - ешь! Опять же в Коране сказано, что нельзя есть половину хрюшки, а какую, забыли указать. Я и крыс ел, с русскими солдатами...в подвалах Грозного...зимой 95...
Кого я больше ненавижу? Не вас, русских. Нет! Среди вас нет моих близких кровников. Дерьмо этой войны стёрло границы национальной принадлежности. Да и, ВЕРЫ тоже. Возьмите хоть христиан-хохлов, на стороне дудика воюющих.
Дудик и его свора шакалов тупоголовых, в 94 расстреляла всю мою родню. Всех... Вы видели плачущего нохчю? А я видел! Это я! Горькие слёзы бессилия. Меня не было тогда в Грозном, когда моих...До кровавой крошки стёр себе зубы, скрипя ими и кусал руки свои до крови. Я стал мстить дудикам. Слава Аллаху, милосердному, милостивому - успел я жену и сына, одного ещё в тот год, назад в Россию вывезти. Еще я плакал, когда в зимнем Грозном на железнодорожном вокзале убивали целую бригаду русских солдат. Преданных солдат. Я был бессилен что либо изменить или помочь...Позже, в одном из подвалов, я наткнулся на трех русских солдат. Двое были ранены. Если сказать - что это были солдаты, в каком они были состоянии - значит не сказать ничего. Это же не их война! Пацан, который не ранен был, увидев меня - рванул кольцо гранаты. В глазах - слёзы и ужас...УЖАС! Патронов у них не было. Почему он поверил мне? Чтобы хоть во что-то верить или в кого-то. Их командиры - их предали и бросили. У меня старший брат, Амир, в Афгане служил. Рассказывал. Где брат? Уже в райских кущах, я думаю. Но за него-то я лично...всех...кишки на шею наматывал. Пацаны-то те? Одного прямо в подвале и похоронили. А куда с ним? Двоих я вывел из Грозного. Нет, не знаю, что потом с ними стало!?
Теперь я как одинокий волк. Каждую ночь меняю своё логово. Опять же - боюсь. Мы - нохчи - каждую ночь менять обличье можем, как вампиры. А я - участковый местной милиции. Свои мне не верят. Русские мне не верят. Да и правильно делаете - никому не верьте.
А барана привел и еще приводить буду. И шашлык с вами, русскими ел и есть буду. Работа у меня такая, доверительная. Когда в феврале восстановили меня в органах внутренних, новую "ксиву", форму, даже "УАЗик" - всё выдали. Так на этой самой станции ОМОНовцы меня тормознули, мордой по земле повозили...Они то не имели ни малейшего представления - кто у нас за кого.
Есть ли на мне русские жизни? А что бы вам хотелось услышать? Всё равно - совру. Нет, глаза в глаза - не было. А как? А как и вы, из дали. Мне выхода не оставили. Или я или...А на мне ещё долг крови, кровь родни стучит в моё сердце, требуя отмщения. И сыновья у меня.
Когда второго успел завести? С вашими ОМОНовцами ездил, когда они сменились. Ситуацию, представляете? Русские, возвращаются с войны с чеченцами и везут, тайно, чеченца. Чем заслужил?
В апреле, вашим нужно было очень быстро попасть в Грозный. В группировку. Обратились к уважаемому Хамиду, председателю колхоза вот этого, "имени В.И. Ленина". О - Хамид - Герой Социалистического труда! Очень уважаемый тейп у Хамида! Дал свою "Волгу". А водитель, ишак этот, ехать на прямую, через Терский хребет, отказался на отрез. Хотя имя Хамида - лучше всякого пропуска. Оружейник ваш, Серёга Борзин, тот ещё "жучара", хитрее нохчей...С ним и едем. Я за водителя вызвался. В гражданку переоделся. "Личину" сменил, легенду заготовил. Ждали нас за Горячеисточненской. Кто, кто? Воины Аллаха! Машут ручкой. А в ручке - штучка. Ха-ха-ха. Делать нечего. Тормознули.
Серёге говорю - руки от автомата убери. Выйди, стой и кури. Так Серёга за 10 минут полпачки выкурил. А я, что я... Ассалам Аллайкум - говорю. Валейкум салам - отвечают. Помогаешь собакам? - спрашивают. Ой, я бедный родственник, у дяди работаю. Мой дядя кто? Уважаемый Хамид! Да, да, его сам Джохар знает! Очень просил. Свою машину дал. Ты знаешь, почему русский один едет? Они все наше село в заложники взяли. Мужчин в ангар на аэродроме в Калиновской - заперли. А детей и женщин - в вагоны на станции посадили. Скотина дома ревет не кормлена. Чем быстрей я с этим русским вернусь - тем быстрее все дома будут. А вам за это, уважаемый Хамид, просил передать гостинец, в багажнике.
На дорогу сзади машины вышло ещё четверо бородачей. Смотрю - не наши, арабы. Я ещё пуще кланяться, упрашивать стал. А сам как арабов увидал, руками за живот схватился, кольцо "эфки" нащупал. Те смеются, что ишак, от страха в штаны наложил!? Наложишь тут. Забрали подарки, из Серегиного автомата все патроны тоже забрали...и, отпустили. Ещё и пропуск дали на обратный путь. В Грозном уже Серёга спасал меня от "федералов". Я то ксиву не взял. Да и кто на ксиву смотрит, когда на лице всё написано - нохчь, значит боевик. Так вот и попал к жене и сыну повидаться. И второго - сотворил. Хвала Аллаху - Господу миров!