Агаи коротко всплеснул руками, просвистев по-птичьи несколько слов: должно быть выругался. Я мысленно поддержал его.
Может они тут, в своем массовом сумасшествии, и забыли о словах "честь" и "долг", но мы то пока нет!
Риса уложили в его спальне, отказавшись заколачивать дверь, как он того требовал, и решили дежурить у постели больного по очереди. Агаи заверил, что нам ничего не грозит и его колдовства хватит поставить преграду заразе. И если бы он, Агаи, приехал немного раньше, то и Лаланн не подцепил бы болезнь. Теперь же Агаи придется выдирать недужного из цепких рук ангела смерти.
Времени на изготовление лекарства у волшебника оставалось немного - всего три-четыре дня, поэтому аптекарь почти сразу же убежал на кухню - готовить снадобья. Он пустил в ход почти все имеющиеся у него травы, выпотрошив, заодно, и хозяйскую кладовую. Служанка выделила сирин целую когорту всевозможных горшочков. Через пару часов кухня и прилегающий к ней коридор провоняли шибающими в нос едкими запахами. Большую часть отваров сирин окутал едва видимым тепловым коконом и поставил "дозревать", но пару решил использовать сразу. И с ходу возникла новая трудность - лекарь не мог объяснить служанке, в каком порядке, и какими дозами надо поить больного: сам Рис в этом помочь почти не мог, пока готовилось лекарство, он впал в беспамятство. Но самое нехорошее в этой ситуации было то, что у мага не хватало ингредиентов.
Где их теперь искать в зараженном городе, да еще не зная языка?
Я мог бы пойти на поиск один, но толку то, если в лекарственных травках не разбираюсь. Ни в сушеных, ни в свежесобранных.
Сирин одного отпускать тоже нельзя - трав не найдет, а сам, скорее всего, сгинет в ближайшей подворотне.
И вместе уйти не получится - кто-то должен поить больного отварами.
В конце концов, изобретательный маг нашел выход: сотворил над крынками песочные часы, отмеряющие время приема лекарства. И сам уселся рядом, заставив служанку следить за тем, сколько он наливает снадобья. Времени на обучение было вполне достаточно - целая ночь.
На счастье Риса, женщина оказалась сообразительной, она сразу поняла, что от нее требуется.
Немного побыв с Агаи, я пошел укладывать Мору, а потом завалился спать. Так что встретились мы с аптекарем только на рассвете.
Как и обещал Рис, привратник на выходе вручил нам новую обувь, скроенную точно по ноге. Плащей мы, правда, не получили, но пока можно было обойтись и без них - погода стояла хорошая.
Для начала мы отправились в нижний город. Я смотрел по сторонам, отслеживая любое движение, а сирин с одинаковым интересом разглядывал травку, росшую на обочине, и пустые с виду дома. Сначала он пытался заглядывать почти в каждое помещение, потом устал и прекратил метаться, сообразив, что как бы внешне местные магазины не отличались от тех, что остались в Наорге, а без вывески им никак не обойтись.
И всю дорогу сирин не закрывал рта. У меня сложилось впечатление, что за время траура по жене парень намолчался на всю оставшуюся жизнь.
Большую часть его монолога я пропустил мимо ушей: к чему запоминать про то, что корень местного лопуха отличное средство от ломоты в суставах, при отравлении ртутными парами, а также при "стыдных" болезнях. Ломотой я не страдал, алхимией не увлекался, по продажным девкам не бегал. К тому же одним лопухом сирин не удовлетворился, он натолкал в мешок еще с десяток сорняков, рассказав про каждый занимательную историю. Насторожился я только тогда, когда аптекарь, отдав должное местной флоре, мимоходом обмолвился, что, похоже, черный мор пришел в город не случайно.
Пришлось уточнить, - А вот тут поподробнее! С чего так решил?
Агаи смутился, - У меня конечно опыта немного, но складывается впечатление, что кто-то "подгонял" заразу, разнося ее по домам. Видишь?
Сирин ткнул пальцем в стену ближайшего дома. Я присмотрелся. Хотя строение определенно вызывало желание отойти от него подальше, ничего особенного не увидел - обычный изъеденный временем камень, да опутанные вьюном ставни.
Совсем они тут, в Сырте, что ли сорняков не выпалывают?
- Ах, да, я забыл, ты же не маг, - вздохнул аптекарь и, не прикасаясь к стене, резко очертил пальцем невидимый рисунок, - Вот, руна смерти! Она есть почти на всех домах. Сама по себе, конечно, мало на что способна, но рядом с ней стоит знак воды и ветра, а еще - движения. Кто-то владеющий магией очень хотел, чтобы в этом городе умерло как можно больше людей!
- Найти бы его и голову оторвать за такие желания! - тихо пробормотал я, просто высказав вслух свои мысли, но колдун услышал и принял брошенные в досаде слова за руководство к действию - он снова протянул ладони к стене, пытаясь "считать" информацию о создателе рун.
- Нет, не выходит! - почти сразу же с нескрываемым сожалением сказал сирин, опустил руки и признался, - Сильный маг. У меня даже не получается стереть эту гнусность. Боюсь, болезнь будет свирепствовать до тех пор, пока не уничтожит всех - до последнего человека! Такое впечатление, что её тянут откуда то, каждый день добавляя новые порции немочи.
Великий Ирия, да кому же жители Сырта так насолили, что он наказал их таким бедствием, не пощадив даже женщин и детей?! Ох, попадись мне эта мстительная скотина, самого бы с десятком трупов в одной комнате запер!
- Что совсем справиться нельзя? - спросил я хмурого, как осеннее небо сирин.
Агаи снова дугой провел растопыренными пальцами в воздухе, потом встряхнул рукой, смахивая невидимую грязь, и кивнул, - Можно! Надо только приготовить лекарство, да раздать его жителям. И еще - обязательно обнаружить источник заражения! Без этого толку не будет - болезнь сама не уйдет.
Самым простым средством в похожих случаях во все времена было отравить источник воды. Не думаю, что на этот раз неизвестный злодей проявил фантазию.
- Агаи, думается мне, что нам надо искать колодец и, скорее всего не один.
Простая душа, привык, что у него прямо на кухню подземный ключ выведен, думает, что у всех так. К реке за водой не набегаешься, далековато, так что обязательно есть колодцы. А может скрытый акведук, проходящий через весь город, или даже водопровод. Чует мое сердце - не зря на домах руна воды нарисована! Точно кто-то источник отравил.
Расспросить бы служанку как следует, так ведь не получится.
- Агаи, а нет ли каких заклинаний, позволяющих за день выучить неизвестный язык? - без особой надежды спросил я мага.
Аптекарь ответил вопросом, - Думаешь, если бы оно было, я им сам не воспользовался бы? Нет, к сожалению. В моих возможностях тебе только память улучшить.
- Спасибо. Не требуется, - буркнул в ответ, вспомнив об особенно неприятные моменты из прошлого.
Полдня мы потратили на поиск аптеки. Как я понял, большинство лавок травников сожгли, когда жрецы натравили несчастных на мнимых виновников болезни, лишив себя последнего шанса на выздоровление.
Воистину, этот город принял все меры, чтобы наверняка исчезнуть с лика земли!
Сырт казался еще более пустым, чем вчера. Пропали даже похоронные команды, и только зеленое пламя костров по-прежнему чадило на перекрестках, догорая на превратившихся в уголь телах.
Но чужие взгляды я все равно чувствовал: кто-то прятался в руинах - страх, отчаяние и зависть к нам, здоровым и сильным, просто сочилась из всех щелей. Я даже стал опасаться, что, в конце концов, по нам кто-то особо завистливый попросту стрельнет из арбалета, и уже хотел завернуть сирин обратно, как мы наткнулись на почти не тронутую лавку - маленькую белую мазанку, украшенную вывеской с изображением совы. Когда мы ступили за ее порог, я понял, что отгоняло мародеров - в небольшой комнате находилось сразу три трупа - хозяин умер прямо за прилавком, откинувшись головой на высокую спинку стула. Мертвая женщина сидела в углу. У дверей лежал распухший детина, прошитый сразу тремя стрелами.
Мне кажется, именно этот труп и являлся причиной страха воров - кому охота умирать, когда можно поживиться в другом месте? К тому же в этой лавке не было дорогих вещей или продуктов. Так, обычная мелочевка - дешевые магические амулеты. Судя по всему, их делал сам хозяин - нашелся целый шкаф, забитый до самого верха аккуратными деревянными ящичками. В них хранились сушеная трава, заспиртованные мелкие животные, иссохшие насекомые, кроличьи лапки и прочая муть, на которую нормальный маг даже размениваться не станет. Агаи, однако, найденному "кладу" обрадовался и принялся опустошать коробки, скидывая добычу в холщовый мешок.
Я следил, как он укладывает добычу, и прислушивался к звукам, таившимся в глубине дома. Очень мне не нравился труп у дверей. Не хотелось лечь с ним рядом.
Возможно, стрелок уже умер, а возможно, что нет. Пока нас с Агаи защищали стены. Жаль только, от зловония ничто защитить не могло.
Щелчок вставшего на место затвора арбалета я услышал сразу. Толкнул сирин за балку, а сам тихо встал у дверного проема, готовясь обезвредить стрелка.
Убивать его не хотелось, в конце концов, это мы влезли в его дом и шарились по полкам. Правда, сирин сразу положил две серебряные монеты на прилавок, но хозяин то этого не видел!
Агаи, уловив причину моей тревоги, на крайний случай опустился на четвереньки, я спокойно ждал. Палить "вслепую" через дверь защитник дома не будет - и дерево крепкое, и не видно в кого стреляешь. Значит, обязательно высунется посмотреть.
Наконец дверь чуть приоткрылась, в щель просунули маленький арбалет: такой удобно таскать под плащом и стрелять прямо "с руки".
Я перехватил оружие за ложе и рванул его, уводя прицел в сторону от себя и сирин. Тренькнула тетива - стрела ушла вверх, вонзившись в одну из полок. А я, перехватив руку стрелка, втащил его в комнату, вырвав и отбросив подальше смертельную игрушку. Тело незнакомца оказалось на удивление легким. От растерянности он поначалу даже не сопротивлялся.
- Дюс! - показался из-за столба сирин, - Что ты делаешь?! Отпусти девушку немедленно!
Девушку?!
Секундное промедление даром не прошло. Не успел я обездвижить добычу - поганка заехала мне ногой в пах. Боль заставила тело сложиться пополам, уже опускаясь, я успел схватить одной рукой мерзавку за ногу, не давая удрать, за что чуть не получил удар сапогом в зубы.
Слава Ирие, что сирин не растерялся и успел наложить на нее парализующее заклятье. То что он и меня заодно зацепил вопрос второстепенный, главное - брыкучая паскудница наконец то застыла!
- Прости! - извинился волшебник, снимая с меня колдовство и заодно устраняя ущерб от удара.
Вот кретинка драчливая, все хозяйство мне отбила! Дурында кривоногая! Девушка.... Да гарпия она бесхвостая!
Я, наконец, распрямился, вытер ладонью внезапно вспотевший лоб, и смог рассмотреть ту, которую заранее терпеть не мог.
Она еще и дурнушка!
Девица и впрямь была некрасива: сальные, невнятного серого цвета волосы свисали рваными стриженными лохмами на лицо, густо покрытое грязью и конопушками, бледные и от того почти не видные губы кривила гримаса ненависти. Только глаза выделялись, немного скрашивая впечатление, они были глубокого карего цвета. Со стороны казалось что художник, набросав контуры лица, забыл его раскрасить, как следует, прорисовав только радужку.
Я оглянулся на волшебника, который жалостливо взирал на обездвиженную девчонку и спросил, - Что делать с этой дурой будем?
- Извинимся за причиненные неудобства и дадим за товар деньги, - твердо ответил Агаи, собираясь снять заклинание.
Я схватил его за руку, - Не спеши! Вдруг у нее еще и нож припрятан!
У девицы действительно оказался за голенищем большой кухонный нож, да еще за поясом узкий стилет, явно предназначенный под дамскую руку. В рукавах и за пазухой пленница ничего не спрятала, только на груди болтался дутый серебряный медальон. Пришлось отколупать его крышечку: кто знает, что может прятать эта ненормальная, может там яд хранится.
Пока я беззастенчиво шарил по худому телу, не стесняясь заглядывать в те места, что показывают лишь мужу и лекарю, девчонка еще терпела. Но когда я стащил с нее медальон, раскрыв его с помощью ножа, из ее глаз брызнули слезы, даже заклинание не смогло их удержать.
Я кинул отобранное оружие на прилавок, медальон с портретом какого-то красавчика вернул на место и скомандовал, - Все, можешь расколдовывать!
Сирин резко развел руками, словно сдернул невидимый занавес, и девушка сползла на пол, разрыдавшись уже в полный голос.
Вот дуреха. Вела бы себя по-человечески, не пришлось бы ее унижать обыском.
Однако в глубине души я все-таки чувствовал перед этой несчастной, обделенной и красотой и удачей, небольшую вину, поэтому не стал возражать, когда Агаи полез в карман и прибавил к стопочке на прилавке еще несколько монет со словами, - Прошу извинить за наглое вторжение. Мы не хотели вас напугать. Вот - за травы и за беспокойство. Возьмите!
Девушка, прекратившая всхлипывать при первых же звуках вежливого голоса сирин, вытерла слезы, еще больше размазав по лицу грязь, проследила настороженным взглядом за монетками и стала подниматься. Теперь, когда она не брыкалась, не рыдала, и не дралась, появилась возможность рассмотреть ее получше.
На вид девица была не первой свежести, а лет эдак двадцати трех - двадцати пяти. Явно простого сословия, иначе не опустилась бы до такого вида и не щеголяла полосками грязи под отросшими ногтями. Страх страхом, но урожденная аристократка скорей бы умерла, чем допустила подобное безобразие. Значит девица дочь умершего хозяина лавки, или вовсе - служанка, которой некуда идти.
Штанишки не скрывали узких щиколоток, ноги, как я успел убедиться на собственной шкуре, длинные, плечи прямые, как у вешалки и такие же острые. Когда обыскивал, чуть не укололся об торчащие кости. И откуда только сила у такой дохлятины взялась?
А вот за грудь во время обыска она напрасно переживала, все равно ее не обнаружил. То, что у нее имелось за пазухой даже неудобно столь почетным словом называть, у иного рыцаря и то больше.
Девчонка, словно прочитав мои мысли, покраснела и принялась застегивать пуговицы. Это у нее не получилось, с одеждой я от злости не церемонился, оторвав к демонам все, что мешало.
Агаи отошел от стола и, поклонившись на прощанье девчонке, позвал, - Дюс, пойдем! И не смотри ты так на эту бедняжку, а то дыру в ней прожжешь. Она и итак тебя до икоты боится.
Боится, как же. Все ее страхи мне до сих пор в одном месте болью отзываются!
Впрочем, кое в чем сирин был прав - стоять тут столбом не желательно.
Кланяться, в отличие от сирин, я не стал. Просто развернулся и вышел, переступив через смердящий труп.
Воздух на улице показался мне чище, чем в зимнем лесу.
Господи, да мы, наверное, насквозь провоняли мертвячим душком!
Сирин был готов сразу припустить рысью, торопясь добраться до дому, но я не дал. Бегущий человек не только собакам легкой добычей кажется, не хватало еще из-за спешки неприятностей отгрести. Однако через пару кварталов сам понял, что мои ноги тоже норовят перейти на бег, а сердце, словно камнем тревога придавливает.
Я глянул на сирин, и тот ответил мне смурым взглядом, пояснив, - Что-то нехорошо на душе.
Когда сразу двоим нехорошо, и ноги торопятся вперед хозяина, значит стоит их послушаться.
Рванули вперед мы почти одновременно.
Тревога ела душу не зря, когда мы подбежали к усадьбе Риса, то поняли, что чуть не опоздали - банда мародеров уже успела вломиться в верхний дом, расколов дубинкой череп привратнику, а теперь убийцы, ругаясь, выламывали вторую дверь - последнюю препону на пути к богатству.
Сирин благоразумно отскочил мне за спину и прижался к стене, ставя щиты, а я оголил клинок.
С местным народом мне драться еще не доводилось. Даже отчасти интересно, чего они тут стоят. И, опять таки, будет на ком предыдущий конфуз отыграться!
На этот раз мне попались сильные противники, привыкшие работать вместе, и, вероятно, уже не раз потрошившие богатые дома, которые беспомощные в болезни хозяева не могли защитить.
Их было четверо, нас - двое, однако нападать мародеры не спешили, а для начала что-то резко крикнули.
Я пожал плечами - пожалуй, договориться не получится, да и надо ли?
Миролюбивый сирин первым делом попытался обездвижить противников, но у тех, судя по всему, были амулеты, так что волшебник только зря силы потратил. Нет, мой способ все же надежнее и проще. А самое главное - не надо потом метаться между человеколюбием и справедливостью.
Грабители прекратили ломать дверь и нехотя, медленно двинулись на меня, пытаясь взять в кольцо. Стоило одному из воров излишне отклониться вправо, как огненный шар подпалил ему шкуру, заставив завизжать, как свинья. Разбойник выпустил из рук оружие, схватился за глаза и рухнул на колени.
Один готов.
Метнувшись вперед, я воткнул меч в брюхо ближайшего грабителя, пока тот со страхом пялился на обожженного подельника.
Еще один готов.
Я успел отскочить, прежде чем, опомнившиеся противники дотянулись до меня своими прямыми и тонкими, словно осиное жало, мечами.
В жизни подобного оружия не встречал!
Где-то за спиной тренькнула тетива, испуганно вскрикнул сирин, и я сделал самую большую глупость за свою жизнь - обернулся на крик. С Агаи все было хорошо, а вот ко мне кинулся уцелевший разбойник, сделав быстрый выпад с надеждой насадить меня на сталь. Чудом увернувшись в последний момент, я отделался распоротой курткой и сам в ответ вогнал меч под ребра по самую рукоять. Грабитель разжал руку, железо жалобно звякнуло о плитку, а умирающий повалился на меня лицом.
И тут я повторно сглупил. Вместо того, чтобы отступить в сторону, я по инерции подхватил тело. Тот час зубы полутрупа впились мне в плечо, прокусив рукав куртки и рубашки. Мало того, мерзавец буквально выкусил шмат мяса вместе с тремя слоями ткани!
Удар рукояти клинка отбросил грабителя прочь, и я услышал, как хрустнули его шейные позвонки при ударе о стену.
А потом я тупо смотрел, как дергается в конвульсиях тело, и чувствовал, вцепившись пятерней, как хлещет из укуса кровь.
Из стали у него зубы что ли?!
С трудом вынырнув из странного отупения, я шагнул к жертве колдовства сирин, тот недвижно лежал на боку, с пришпиленной к глазу ладонью, из которой торчала стрела. Точно такая же осталась в лавке колдуна. Точно такая же, пронзила грудь последнего грабителя.
Судя по всему, откупиться серебром от брыкучей девки не получилось.
- Дюс! - кинулся ко мне аптекарь, - Ты как?
Я дернул щекой, скривившись от пустого вопроса.
А то он не видит! Да и бог с ней, с рукой, заживет как на собаке. Надо посмотреть, что за зубки такие у мертвеца.
С трудом дождался, когда сирин перетянет мне тканью рану и склонился над телом, осторожно приподняв двумя пальцами верхнюю губу негодяя.
Ну что за дерьмо?! Ну за что?!! Какого хрена тут "обращенные" бегают в людском обличье! Мало того, что рана болеть будет, так еще двадцать дней придется глотать горькую как хина настойку, от которой у меня то рвота, то понос! А это еще что такое?
Привлеченный темным пятном на шее трупа, я дернул на себя воротник убитого и выругался.
Твою мать! Да он к тому же еще и больной!
Красота.... Быть укушенным вервольфом в первой стадии трансформации, да еще к тому же больным черной немочью - это верх удачи! Завершающим аккордом было бы только отсутствие в запасах сирин лекарства от укусов оборотней. Аккордом в реквиеме.... посвященному мне.
Ладно, надеюсь колдовство сирин сильнее обеих зараз.
Мы вытащили трупы на улицу, скинув их в ближайший костер. Увы, так же пришлось похоронить и верного слугу Риса. Не было у нас возможности справить церемонию по местным обычаям. И пока мы возились с телами, за нами тенью следовала девица из лавки, по-прежнему сжимавшая в руках заряженный арбалет.
Похоже, она не сомневалась в том, что ее пригласят в дом.
- Агаи? - спросил я мага, и мотнул головой в сторону приблудной бродяжки.
Волшебник тяжело вздохнул, поняв мой вопрос, и уныло ответил, - Ну не бросать же ее одну на улице.
Похоже, он тоже не был в восторге от прибавления в нашей компании.
Что за день такой выдался? И почему, почему судьба не подсунула нам вместо этой невзрачной крыски смышленого парнишку? Кого из богов мы так прогневили?