Корд не мог уснуть уже трое суток. С одной стороны, оно и понятно - очень неудобно спать, когда руки скованы за спиной, а на ногах и шее - железные обручи, от которых тянутся тяжелые цепи, крепко вбитые в стену. Но с другой стороны, Корд не был новичком в подобного рода заведениях, и на каждую выдумку тюремщиков у него всегда находилась пара-тройка приемов, позволяющих сделать свое пребывание здесь если не комфортным, то, по крайней мере, пригодным для существования. А еще он отличался завидной выносливостью, недюжинной силой и поистине нечеловеческим здоровьем, благодаря чему и сохранял присутствие духа в течение всей своей богатой приключениями жизни.
Он глубоко вздохнул. Когда-то ему нравилось фантазировать на тему далекого-предалекого будущего. Вот он, седой и почтенный орк, глава гильдии... нет, пожалуй, главой гильдии магов к тому времени будет его сын или дочь - пусть с заботами управляются молодые. А он, великий магистр, отошедший от дел, будет сидеть в кругу своих многочисленных правнуков и рассказывать им о днях своей бесшабашной юности. О том, как уже будучи выпускником академии, дипломированным колдуном, сильным, но горячим и неопытным, зашиб на магической дуэли одного чопорного колдунчика, не разобрав, что это - единственный сын барона той земли, куда его направила гильдия. И тут же угодил в Гномьи Шахты - проклятый рудник, с которого даже мертвым нет выхода. Как невероятным образом оттуда сбежал, как научился воровать, чтобы заново поступить в Академию, и получить лицензию практикующего мага... А дети будут звонко смеяться и думать, что почтенный Корд рассказывает небылицы. Жаль. Хорошее было будущее. Только оно уже не понадобится - рудники рудниками, а из лап Инквизиции точно никто не выбирался.
Дверь с лязгом открылась, и в камеру швырнули бесчувственное тело его соседа. Тонкий молодой эльф, почти мальчишка, выглядел полной противоположностью крепкого высокого орка, но, тем не менее, его приковали к противоположной стене с той же тщательностью. Пленник представлял собой довольно жалкое зрелище. Длинные волосы цвета воронова крыла, липкие от пота и запекшейся крови, путались и падали на лицо, в котором сейчас очень трудно было уловить эльфийские черты, славящиеся своей красотой и совершенством. Тело покрывали раны, ожоги и прочие следы деятельности палача Великой Инквизиции. Юноша не шевелился и вообще не подавал никаких признаков жизни, но стражники с опаской косились на него, и, удостоверившись, что оковы прочно "встали" в крепления на стене, чуть ли не бегом поспешили к выходу. Дверь тяжело громыхнула, ударив по густой и вязкой тишине подземелья, но даже в этом гуле был отчетливо слышен трусливый топот чересчур резво удаляющихся стражников. Корд усмехнулся.
- На себя посмотри, клыкастый, - неожиданно прозвучало с противоположной стены, - думаешь, ты лучше выглядишь?
Орк обескуражено фыркнул и захлопал глазами. Эльф хрипло рассмеялся.
- Кори, умоляю тебя, не делай так больше! Прямо ученица Академии, юная блондинистая целительница! Смотри, клеиться начну!
Корд засопел, но потом добродушно улыбнулся, даже клыками прищелкнул от радости.
- Значит, ты все-таки живой.
- А ты думал от меня избавиться? Не дождешься. Запомни, Кори, я - твое проклятие. Так сказать, зараза, прихваченная с Рудников.
Корд снова фыркнул. Они были знакомы уже достаточно давно, но он так и не отучился удивляться оптимизму своего друга. Казалось, нет ситуации, из которой пронырливый эльф не нашел бы выхода. Одно только то, что этот мальчишка в свое время организовал их побег с Гномьих Шахт, что до сих пор не укладывалось в сознании благоразумного орка, распаляло слабую, почти ничтожную надежду на избавление до уровня непоколебимой веры в удачный исход пусть даже самого безнадежного предприятия, если за него берется этот странный, но очень настойчивый паренек.
- Дани, - орк, наконец, решился задать вопрос, который не давал ему покоя, - как ты думаешь, у нас есть надежда?
- Это смотря на что ты надеешься, - хохотнул эльф. - Ну ладно, не дуйся. Конечно, есть. Весело тут у них, забавки всякие - не поспоришь, скучать не приходится. А некоторые приемчики я бы даже перенял - для меня, как для некроманта, бесценный опыт, за что им огромное спасибо, меня даже в Академии такому не учили. И обстановочка, вроде, ничего. Но, честно говоря, наши гостеприимные хозяева уже начали меня утомлять. Как говорится, в гостях хорошо, а дома...
- Дани! - нахмурился Корд. - Я серрьезно.
- Не сомневаюсь, - эльф бровью не повел. - Когда ты несерьезным бываешь? Я не то, что ни разу не видел, чтобы ты шутил, но даже и представить такого не могу. И не пытайся - у меня ж сразу мир рухнет! Должно же быть хоть что-то незыблемое!
- Они убили даже бога... - отрешенно проговорил орк, пропуская болтовню эльфа мимо ушей. - Ты верришь, что Лантррэн был казнен?
Эльф прыснул.
- Друг мой, меня удивляет постановка твоего вопроса. Это же не миф, чтобы в него верить или не верить! Это факт, да, согласен, неутешительный, но - факт. Еще в Академии...
- Да я не о том! - нетерпеливо перебил его орк. - Ты верришь, что он был не убит, не уничтожен, а именно казнен?
Эльф задумался.
- А это что-то меняет?
Корд попытался пожать плечами.
- Да нет, в прринципе, ничего, прросто... Как можно казнить бога?
- Скоро узнаешь, - горько усмехнулся эльф, - насчет бога - не обещаю, но на казнь нехилого черного мага скоро посмотришь. Даже поучаствуешь. Правда, не в самой завидной роли, зато - в главной.
Корд вздохнул.
- Кстати, не знаешь, когда?
- Спрошу при случае.
В камере повисла тишина.
Слышно было только, как с потолка падают, звонко ударяясь о каменный пол, тяжелые капли - в некоторых городах подвалы Инквизиции, предназначенные для смертников, находились в тоннелях, проходящим под руслом реки, чтобы пленникам сбегать неповадно было. Так было и здесь, в маленькой деревушке с замечательным названием Чудесная Речка, которое повергало орка в глубокую тоску, а эльфа - наоборот, приводило в неописуемый восторг. Похоже, он был единственным пленником, оценивший здоровый юмор архитектора каменного мешка. Хотя, впрочем, эта предосторожность была лишней - тяжелые металлические "чудо-ошейники", придуманные лично Его Святейшеством Архиепископом Гарондом, блокировали любую магию, делая даже самых могущественных волшебников простыми смертными.
Даже слишком смертными. Что было доказано не раз. Здесь. В подвалах Великой Инквизиции. Правда, количество и... качество посещений пыточной камеры иногда варьировалось, в зависимости от самого "дорого гостя". Что закономерно, чем сильнее был маг, тем раньше он терял волю, лишившись привычной силы, без которой уже не мыслил своего существования, и полностью сдавался на милость "добрых избавителей", практически безропотно соглашаясь "очиститься от скверны". И его "очищали". Сожжение ведьм и колдунов в некоторых местах стало привычным событием, рано или поздно, чаще или реже подобные эшафоты возводились в каждом городе или деревне.
Только вот эльфов еще не сжигали. И орков тоже. Ни для кого не секрет, что король Рагнар Эвенкар поддерживал все идеи Архиепископа, но прежде это касалось только людей - пролить кровь иной расы значило развязать новую войну, к которой человечество вряд ли было готово. Но, с другой стороны, ничто не помешало Гаронду в свое время казнить бога. И не самого слабого, а одного из Первых, бога-покровителя магии, Таша Лантрэна. Так за чем же дело станет сейчас? Ни за чем. И узники это прекрасно понимали.
А стражники - нет. При всей своей преданности Архиепископу, они не могли избавиться от необъяснимого, почти животного страха, охватывающего их при виде странных пленников. Особенно эльфа. Может быть, из-за того, что он был черным магом, по силе не уступающим самому Каравалорну, патриарху черной магии. И вдобавок - некромантом, что, по идее, должно противиться самой природе эльфов. Или из-за того, как он держался - вовсе не обращая внимания на ошейник, сводящий с ума всех попадающих сюда колдунов, вел себя так, будто был уверен в скором избавлении. И что интересно, стражники тоже начали в это верить. Они с нетерпением ждали, когда, наконец, этот странный эльф совершит свой грандиозный побег, держали пари, делали ставки, не забывая, тем не менее, держаться от него подальше - на всякий случай.