Гарь моя, 
Горечь, 
Мой город, 
Содом. 
Дом. 
Дам 
Тебе имя 
И время 
Сберечь 
Речь. 
Сжечь 
Все мосты 
Все листы 
За спиной - 
Ной 
Проклят 
Волною 
Как Лот 
Как и тот 
Взгляд 

В ад. 

Проклят 
Народ мой 
Дорогой. 
В глазах 
Соль. 
Не стоит 
Столбом 
Течёт как 
песок. 
Пройден 
Народ мой 
Пустыней, 
Вымучен 
На зубок 
Прожит 
Народ мой, 
Выжат, 
Сложен 
Безумной песней, 
Сторожевой собакой 
У твоих ног, 

Бог. 

Ослик, уносит дом покидаем Содом, 
Ослик везёт твой хлам гордо входит в Бедлам, 
Ослик, известны всем - кладь и кровь в Вифлеем, 
Ослик, вот перед ним вход в Иерусалим, 

Ослик, исход знаком дальше всегда пешком. 

Мой заклятый друг, 
Мой несытый бог 
Я кормил из рук 
Твоих птиц огнём 
И сжигал меня 
В нём погожим днём 
За негожий нрав 
Каждый божий раб 

Закадычный. 

чёрт мой 
не чёт и не нечет 
черта, 
точный подсчёт, 
ломовая тщета 
вырваным голосом 
песней у рта 
пенной. 
мякотью 
сочной, сердечной, 
сквозной 
сточною, млечной 
канавою - в ночь 
строчкою в титрах 
немого кино 
сценой. 
всеми, 
кто не постоит за ценой - 
спелой печалью 
в родной перегной 
всеми лавинами 
всею цепной 
верой, 
всей снизошедшей 
на нас тишиной, 
чёрною меткой 
в прицеле глазном 
в грязь оседлав ту черту 
лечь зерном 

первым. 

Оседлав черту оседлости, 
Дон-Кихот, ломай копьё. 
На лохмотьях честной сирости 
Имя доброе твоё 
Реет проводами поздними 
Где по крошке кирпича 
По осыпавшимся звездам 

Снова сапоги стучат. 

Железному дровосеку 
Подарили жёлтое сердце 
Оно бьется в кованных пятках 
Спотыкаясь, как детские ноги 

На дороге из кирпича