Абитуриентов заводили партиями, человек по двадцать. Все они выглядели так, словно их привели на расстрел, а не на распределение. Жались друг к дружке: на них давило огромное пространство плаца, резкий запах металла, тяжелые оценивающие взгляды Охотников-капитанов. Звуки в этом помещении отдавались зловещим эхом от стен, создавая ощущение бесконечной неприятной пещеры.
Варнаш без интереса наблюдал за людьми (и не совсем людьми). Группы старались подбирать более-менее адекватные, не разношерстные, чтобы не было чувства, будто их привели с улицы. Каждому из двадцати капитанов полагалось до тридцати шести студентов на курсе.
Мужчина не особенно любил этот процесс, нудно, скучно, безрадостно и, самое главное, бесперспективно. С каждым разом, с каждым сезоном, колледж готовил будущих Следопытов все хуже и хуже, некоторые попадались откровенные бездарности, из которых даже крысолова, и то трудно сделать.
Тацше вздохнул, рассматривая очередной поток. Его взгляд без интереса скользил по лицам, сам же мужчина отсутствовал, пребывая в мире собственных проблем.
Взгляд Варнаша резко вернулся на одного человека обратно. И сердце замерло на пару ударов, а потом застучало так дико и так больно, что, казалось, грудная клетка просто разорвется. Мужчина почувствовал, как горячая волна распространяется от низа живота вверх, по спине побежали щекочущие мурашки, а дыхание сбилось.
Он стоял в последнем ряду, чуть склонив голову, отчего волосы прикрывали лицо, но не настолько, чтобы не рассмотреть его. У юноши были идеальные, аристократические черты. А глаза! Глаза! Синие, как небо, как редко показывающееся небо! И Варнаш в них потерялся, в этих бесподобных, невероятных, возбуждающих глазах.
-Притуши взгляд. - Тихий шепот Бригит.
Тацше не заметил, что пялится на студента с таким видом, будто это не человек вовсе, а сошедшая с витража Мария Магдалина в окружении ангелов. Обычно Охотник редко смотрел глаза в глаза. Но сейчас...
-Варн! - Зашипел с другой стороны Лоран, нагибаясь к уху друга, больно схватив за локоть. - Отвернись быстро от него! На тебя уже смотрят! - Брюнет справился со слабостью, вызванной восхищением юношей, поэтому удивленно обернулся к беловолосому. - У тебя взгляд, будто ты его хочешь взять прямо здесь, при всех, повалив на пол. Отвернись, я сказал! Не позорься!
Тацше улыбнулся так, как улыбался только он. И от этой улыбки подгибались колени, бешено стучало сердце, и возникал непроизвольный румянец. Охотник повернулся обратно к группе. Да, он думал именно о том, о чем сказал Лоран. Именно об этом.
"Заполучу". -Одним взглядом. Синеглазый нервно облизнул губы. Даже не смотря на то, что выдержка у него была превосходная, молодой человек судорожно вздохнул, и это еще больше раззадорило Варнаша. Слева рычал Лоран, справа шипела Бригит, они говорили одно: "не смотри, перестань, не раздевай его глазами!"
-Мелех Олесь. - Возвестил распределяющий. Синеглазый шатен вскинул голову, волосы взметнулись. В этот момент надо было послать телепатическую волну, выбирая студента. И выучка Тацше не подвела: он успел первый, среагировав на реплику. Секундами позже - еще несколько волн, но...
Парень вышел из строя, и Варнаш взял себя в руки, чтобы не наброситься на него и, взвалив на плечо, утащить в комнату, как какому-то питекантропу - самку. Олесь! Какое красивое имя. Мелех шел плавно, как кошка, расслабленная и напряженная одновременно. Когда юноша проходил мимо Охотника, их глаза опять встретились, и оба ощутили невероятно сладкий трепет в животе. От Олеся пахло рябиной и черноплодкой, а еще - слишком явно, слишком соблазнительно! - вишней со сливками. Именно тем запахом, который напрочь срывает крышу у холодного, черствого, циничного Варнаша Идель Тацше, Охотника второго уровня, командира отряда Рысей.