Лик Анастасия Владимировна : другие произведения.

"Сила веры" 2

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 8.13*7  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Вторая книга в серии "Вне времени".
    Казалось бы, воля Афины исполнена, Лина стала Максимилиану опорой и на войне и в правлении страной, но её путь только начался. У неё новое задание, которое должно переломить ход истории этого мира, и снова кровь и боль, но они несравнимы с болью в душе. Каков будет путь и какова награда?


   Пролог
  
   Афина не могла отвести взгляда от своей подопечной и на её лице играла улыбка. Всё складывалась более чем гладко. Даже удивительно... Сердце Лины оказалось не таким чёрствым, как ей казалось изначально, и она с благодарностью приняла судьбу, уготовленную ей. И не просто приняла. Теперь, почувствовав вкус новой жизни, жизни, в которой есть не только война, жизнь с любимым мужчиной и рядом с друзьями, она сделает всё ради них. Всё...
   Богиня взмахнула рукой и облако, в которой отражалась девушка, сдуло невидимым ветром.
   Но это всего лишь первый шаг. Первый, но какой! Максимилиан, при всех его талантах полководца только догадывается, насколько сражение под Митавой было значимым для его страны. Это один из ключевых узелков в судьбе мира, пройдя который история меняется. Маленький ничем не примечательный город, всего одно сражение, и союз с Македонией по-прежнему силён и Фракия близка к присоединению к Греции как никогда. А ведь всё могло пойти по совсем другому пути...
  
   Глава 1
  
   Все свадебные празднования закончились ещё три месяца назад, гости давно разъехались по домам, а Лина всё никак не могла привыкнуть к новому статусу жены царя. Её преследовали незнакомые ощущения и казалось, что только ленивый в этой стране не обсуждал странное решение греческого царя. Конечно, все в один голос утверждали, что она любима народом, так же как и Максимилиан, но поверить в это было сложно. Никому неизвестная женщина, охмурила любимого царя, а может быть даже и околдовала, - именно так думала Лина, смотря на опущенные взгляды слуг и солдат. И в каждом виделся упрёк. Но подумав, она всё-таки решила пока не обращать внимания на это, а то становилось ужасно тоскливо и пропадало всякое желание выходить из дворца.
   Белый плащ, символизирующий власть, хотя Лине и нравился больше прочих, решила пока не надевать, потому что если на красный генеральский солдаты выпрямлялись по струнке, то перед белым падали на колени.
   "Всё-таки странное воспитание, - думала она, - какая разница, какой цвет у тебя за спиной, если ты и так знаешь что за человек перед тобой? Или они тут настолько выдрессированы на это? Помнится Максимилиан говорил, что желает представать перед народом как военный полководец, поэтому носит плащ военного генерала... неужели это так много значит? Может поэтому он так настаивает на том, чтобы я его тоже носила? Или его или белый".
  
   Валерий вернулся к себе в Македонию только через два месяца и долго умолял Алкмену, сестру Максимилиана, обещанную ему в жёны, поехать с ним. Но она была непреклонна. Позже, по большому секрету, она рассказала подруге, что он был удивительно нежен с ней и совсем не напорист. Принцесса боялась, что Валерий возьмёт её силой, но получив один раз отказ, он больше не поднимал эту тему, зато очень умело соблазнял.
   - Лина, я не знала, что быть с мужчиной это так потрясающе, я как будто теряю сознание от его рук, - рассказывала Алкмена спустя некоторое время. - Его ласки такие нежные и совсем не требовательные. Он уедет, как я буду без него?
   А ещё позже жаловалась подруге, что очень хотела поехать в Македонию, но боялась оставаться с Валерием наедине, без защиты брата. Но он пообещал скоро вернуться. Ему нужно было срочно отлучиться на войну, отбиться от очередной атаки персов и Максимилиан сказал, что когда он вернётся, будет просить руки Алкмены официально.
   Тренировки с солдатами возобновились, на радость Лине и Хрису - инструктору солдат с которым она сдружилась, да и ученики были явно рады, что жена царя уже не так агрессивна, как раньше, и даже начали больше стараться.
   - Стой, стой, стой, - сказала Лина и подошла к солдату, отчаянно дубасившему кулаком щит для метания копья. - Покажи руку. Ты её разбил.
   Солдат замер на месте и ошарашено смотрел, как жена царя осматривала его окровавленную руку, ничуть не брезгуя ни кровью, ни тем, что он простой солдат. Эта Лина, была удивительной женщиной, многие солдаты в казарме боготворили её, так же как и Максимилиана, и даже ходили слухи, что она посланница Афины. И вроде бы кто-то даже слышал, как она с ней разговаривала. Хотя может и врут.
   - Я не понимаю, что делаю не так, госпожа, - немного сконфуженно произнёс он, хорошо помня, что Лина не любила, когда её не понимают.
   - Ты всё делаешь не так и поэтому разбил руку, - усмехнулась она и повернулась к тренировавшимся солдатам. - Прервитесь на десять минут, - громко сказала Лина и подозвала к себе своих учеников. - Когда в начале занятия я говорила что это сложно, я вас не обманывала. Но сложно это не физически, а сложно преодолеть стереотипы.
   Посмотрела на собравшихся вокруг неё воинов, убедилась, что все её слушают и продолжила:
   - Я не зря перед тренировкой прочла вам вводную лекцию. Эта техника боя очень, очень сложна. Вы все сильные воины, но в данном случае физическая сила значит мало, - сказала она и одним ударом разбила многострадальный щит, который разлетелся на мелкие кусочки.
   Солдаты нервно сглотнули.
   - Я призываю вас поменять своё мышление, избавиться от стереотипов и обратиться к своему духу. Эта доска мною разбита не благодаря сверхъестественным физическим способностям, у меня их нет, а благодаря концентрации внутренней энергии и направлению её на определённую цель.
   - А я не понимаю, - сказал солдат из задних рядов.
   - Да я думаю, среди вас мало кто это понимает, - сказала Лина и все дружно засмеялись. - Но кто-то из вас попросил меня рассказать об этой технике боя, вот я вам и рассказываю. Но это сложно. Сложно переключить своё сознание и понять, что в удар нужно вложить ещё и внутреннюю силу, а не только физическую. Она есть у каждого, вам все лишь нужно найти её.
   Лина посмотрела на своих учеников, собравшихся вокруг неё, и поняла, что объяснить словами им это будет очень сложно. Конечно, это требует индивидуального подхода, долгих и тяжёлых тренировок, и именно поэтому она не хотела затрагивать эту весьма спорную тему. Но один из её учеников вспомнил то, как Лина разбила такой же щит для метания копья, с которым они тренируются сейчас, подошёл к ней и очень просил рассказать. Она тогда удивилась. Юлиан, конечно, рассказывал, что солдаты очень активно обсуждали тот случай, когда никому не известная женщина появилась на тренировочной площадке и избила какого-то солдата, разбила щит, а после всего этого ушла под руку с царём. Но верилось в это с трудом.
   - Иди сюда, солдат, - произнесла Лина и выбрала из толпы одного особо старательного юношу, которого часто видела на своих занятиях и поставила перед щитом из досок. - Всем молчать! - громко сказала она, чтобы услышали все на площадке.
   Осмотрелась и, убедившись, что стало тихо, повернулась к нему.
   - Закрой глаза солдат. Дыши глубоко, отстранись от окружающих и сконцентрируйся на своём внутреннем состоянии. Здесь нет никого, только ты. Услышь, как бьётся твоё сердце, тук, тук, тук.
   Мужчина покорно закрыл глаза и стоял неподвижно, прислушиваясь к тихому спокойному голосу девушки, голосу, который был вокруг и дарил покой. И спустя некоторое время он понял, о чём говорила Лина, какую внутреннюю энергию имела в виду.
   - Почувствуй свою силу, почувствуй, как она проходит через твоё тело, она везде. Собери её, собери в кулаке, почувствуй, как он тяжелеет, подготовь свой организм к удару. Тебе нужна вся твоя внутренняя энергия, собери всё до капли, сконцентрируйся, - говорила Лина, внимательно наблюдая за солдатом и тем, как менялось его дыхание и выражение лица, и улыбнулась. У него получается, он всё понял.
   - Когда ты будешь готов, открой глаза и одним сильным ударом, держа руку прямо, на выдохе ударь сквозь щит.
   Лина последний раз, осмотрев солдата, и очень надеясь, что он понял её правильно, отошла от него. "Всё-таки из меня неважный учитель..." - грустно подумала она.
   Мужчина постоял ещё немного, глубоко вздохнул, открыл глаза и с силой ударил по доскам перед собой, которые в туже секунду разлетелись на щепки. Солдаты за его спиной одобрительно закричали и захлопали.
   - Молодец, - похлопала его по плечу Лина, радуясь, что он смог, а то могло получиться довольно глупо, если бы у него ничего не вышло, и он разбил кулак в кровь.
   - Спасибо, - засветился он как светлячок, и посмотрел на свою руку, до конца не веря, что смог сделать это.
   - Солдаты, к сожалению, у нас групповые занятия, - повернулась Лина к своим ученикам, видя, что желающих повторить успех друга было достаточно много, и они уже нетерпеливо переминались с ноги на ногу. - Я не могу каждому лично объяснять премудрости той или иной техники боя, поэтому вам придётся или самим понять или отказаться от этого, - сказала она и взяла за локоть довольного мужчину. - И если вы думаете, что он теперь может прошибать стены, то вы ошибаетесь. Этому учатся долго и тяжело, ломая кости и в кровь разбивая кулаки. Главное вы должны запомнить то, что вам нужно тренировать не только физическую силу, но и духовную.
   - Как?
   - Кто хочет продолжить осваивать этот вид боя, приходите на сегодняшнюю вечернюю лекцию, я расскажу про медитацию и правильное дыхание в бою. Через два дня я с Максимилианом отбуду в Македонию, так что некоторое время будете тренироваться самостоятельно. На сегодня всё.
   Лина махнула рукой, отпуская учеников, развернулась, взяла свой генеральский плащ, оставленный на тренировочном манекене, и пошла к служанке. Она стояла немного в стороне, в небольшом открытом дворике, огороженном со стороны площадки колоннами.
   - Рука болит? - спросила Дианта и протянула Лине прохладное вино.
   - Почему она должна болеть? - непонимающе уставилась на девушку она, а потом поняла, что подруга имеет в виду. - Нет, дорогая, рука не болит. А вот голова немного побаливает.
   Лина улыбнулась такой заботливости служанки. Она была очень милой девушкой, трудолюбивой, покладистой и, несмотря на дружбу с женой царя очень ответственно относилась к своим обязанностям.
   - Ди, вы с Юлианом передумали жениться? - спросила Лина, вдруг вспоминая, что уже давно этот вопрос её волновал.
   Дианта с Юлианом, солдатом с которым она бежала из римского лагеря, продолжают встречаться и практически уже поселились в её старой гостевой комнате, которую после свадьбы Максимилиан разрешил оставить за собой, но Лина хорошо помнила, что они вроде бы собирались играть свадьбу, а потом всё затихло.
   - Нет, но там всё сложно... - тихо сказала она, а Лина непонимающе уставилась на подругу.
   - Что сложно?
   - Мой отец против Юлиана.
   - Он нашёл тебе другого мужа? - спросила она, вспоминая, как Дианта рассказывала, что мужей молодым девушкам подбирают отцы. Это было давней традицией в Греции, и подобный выбор не обсуждался.
   - Нет, он просто против, - ответила служанка очень тихо.
   - Ди, я не понимаю. Юлиан солдат с хорошими перспективами, это же почётно выйти за него замуж.
   - Лина, это сложно... Я не знаю, как объяснить, но мой отец просто не хочет отпускать меня.
   Дианта опустила глаза, пытаясь не расплакаться вновь. Последние три месяца она каждую ночь жалела о своём знакомстве с Юлианом и о том, что влюбилась в него без памяти. И каждый день благодарила богов и Лину за возможность обнимать своего мужчину и чувствовать его сильные руки на своём теле.
   - Госпожа, к вам какая-то женщина пришла, хочет, чтобы её выслушали.
   В разговор девушек вмешался солдат. Он низко поклонился и замер в ожидании ответа.
   - Да? Ну, позови её, послушаем, что она хочет, - немного удивлённо ответила Лина. К ней впервые кто-то приходил, и стало даже интересно.
  
   Максимилиан закончил принимать градостроителя, и перед военным советом ещё оставалось время, поэтому он решил посмотреть, как Лина проводила тренировку с солдатами. Она, конечно, не любила, когда он наблюдал за ней, и всегда начинала злиться, если замечала его у себя за спиной, но следить за ней было невероятно интересно, а её манера объяснять была весьма занятна.
   Полководец вышел из тронного зала и направился на тренировочную площадку, но на ней никого не оказалось. По всей видимости, занятия уже закончились, и он уж было, разочарованно повернул обратно, но его взгляд зацепился за фигуру женщины, идущую через площадь. Он узнал её.
   Максимилиан, несмотря на то, что славился как грозный и решительный правитель, любил свой народ, и раз в две недели принимал жителей и выслушивал их просьбы и пожелания, касающиеся всех сфер жизни. Эту женщину он видел среди из тех, кто приходил к нему на прошлой неделе. Она просила оспорить приговор судьи, вынесенный её сыну, но Максимилиан, выслушав её и ознакомившись с делом, подтвердил казнь молодого мужчины. С мошенниками и ворами в Афинах разговор был короткий.
   "Интересно, что она тут делает", - подумал полководец и прошёл следом. Ему ещё при первой встрече эта женщина не понравилась, она считала, что осуждённого нужно было простить, хотя прекрасно знала, что из-за его действий погибли люди. Но её это не волновало, да и вообще воспринимала реальность довольно плохо и производила впечатление душевно больного человека.
   Она шла за солдатом, который провёл её через тренировочную площадку к дальнему углу и в небольшом огороженном дворике Максимилиан увидел Лину. Она смотрела на гостью настороженно, явно не понимая причин её визита.
   - Госпожа, прошу, выслушайте меня, - женщина подошла совсем близко и низко поклонилась жене царя. Звук её голоса отражался от каменных стен, усиливаясь в многочисленных коридорах, и был хорошо слышан Максимилиану, который остался стоять в стороне. Лина смотрела на женщину перед собой, и мужа не замечала.
   - Ты кто такая?
   - Меня зовут Илана, госпожа, но пришла я просить за своего сына.
   Максимилиан гневно сжал кулаки, он понял, зачем тут эта женщина, и ему захотелось убить её на месте за такую дерзость.
   - Просить? И чем же я могу тебе помочь? - спросила Лина и всем своим видом показывала, что она не настроена с ней долго разговаривать.
   - Моего сына осудили на смерть, осудили несправедливо. Госпожа, умоляю вас, помогите мне! - всхлипнула гостья.
   - Насколько мне известно, с этим вопросом положено обращаться к царю, - холодно сказала Лина, не понимая, что она хочет от неё и уже нетерпеливо смотрела в сторону зала, в котором проходили лекции. Она совершенно чётко знала, что любой житель Греции мог обратиться к Максимилиану с просьбой - пересмотреть решение судьи, а она-то тут причём?
   - Госпожа, по нелепой случайности царь не удовлетворил мою просьбу и моего сына завтра казнят, - сказала женщина и зарыдала в голос.
   - Ты называешь решение Максимилиана нелепым?! - воскликнула Лина, не поверив своим ушам. Теперь она поняла хитрую задумку женщины, и ей захотелось придушить её голыми руками.
   - Нет, что вы. Но вы должны меня понять, вы тоже женщина...
   - Хватит! - крикнула Лина, смотря на наглую гостью злыми глазами. - В первую очередь я подданная царя и его слово для меня закон, также как и для всех! И тебе следует не забывать об этом.
   - Но...
   - И никаких "но". Это не обсуждается. Я даже не хочу знать, что произошло у тебя, если Максимилиан сказал нет, значит, нет! Или мне тебе нужно напомнить, кому ты служишь?!
   Голос Лины гремел как гром, отражаясь от стен и отзываясь многочисленным эхом в коридорах. Женщина испуганно сжалась и опустилась на колени.
   - Я всё поняла, госпожа.
   Лина отвернулась, не желая на это смотреть, и увидела Максимилиана. Он стоял в стороне и, улыбаясь, смотрел на свою жену, явно удовлетворённый её ответом, но Лина его радость не разделяла.
   Полководец поймал её гневный взгляд, понимающе усмехнулся и развернулся обратно ко дворцу. Уже скоро начаться должен был военный совет.
  
   Спустя несколько минут Лина входила в зал, в котором проводила лекции для солдат. Это был небольшое совершенно ничем не примечательное помещение с каменными скамейками и столом перед ними. На этот стол она обычно и садилась.
   Она молча прошла, заняла своё излюбленное место, глубоко вздохнула, стараясь успокоиться, и осмотрела своих "студентов", которых собралось довольно много. Эта женщина, возомнившая, что может обхитрить всех, взбесила её, и свидетелем разговора стал Максимилиан... Это было ужасно...
   - Сегодня я хочу вас познакомить с тем, как правильно дышать во время боя. Вас этому учли на тренировках? - спросила Лина, решив пока не думать о произошедшем инциденте, и несколько солдат неуверенно кивнули. - Замечательно, тогда я расскажу вам основные моменты, просто чтобы напомнить. Мой учитель всегда повторял: сохраняя правильную позу для атаки, сделай глубокий вдох, затаи дыхание и атакуй противника на его вдохе. Когда он вдыхает, его тело расслабляется. Это и есть самый удобный момент для нападения, - громко сказала она, начиная свою лекцию. - Вдох необходимо делать носом, а выдох - ртом. Вдох приводит к расслаблению мышц нашего тела, а выдох - к их напряжению. Поэтому во время боя вдох должен совпадать с подготовкой к удару, а выдох - с моментом атакующих или защитных действий.
   - А сегодня на тренировке, поэтому удар нужно было совершать на выдохе?
   - Да, верно, - кивнула Лина и посмотрела на смышленого солдата. - Хороший воин способен сконцентрировать всю свою силу в определенной точке своего тела в момент соприкосновения с телом противника или сокрушения какой-либо преграды. Этому также помогает сильный концентрированный выдох.
   Лина глубоко вздохнула, и осмотрела своих учеников, которые слушали её очень внимательно. Но ей сейчас совсем не хотелось рассказывать про всё это, настроение было ужасным и хотелось просто тишины и спокойствия.
   - Хотя, давайте лучше я узнаю, чему вас учил Хрис и скорректирую свою лекцию, чтобы не повторяться, а сегодня мы поговорим о медитации. Возможно, многие из вас знают, что это такое, или хотя бы слышал, но я уверенна, что вы недооцениваете её.
   - Это ведь когда сидишь и думаешь... - спросил солдат, сидящий на первых рядах.
   - Да, если совсем по-простому, это сидеть и думать. И это спасало мне жизнь сотни раз.
   - Как?
   - В нашем теле есть некий резервуар энергии. И накапливая и сохраняя энергию в нём, мы можем в любое время получить к ней доступ. Будем для понятности его называть просто "Резервуар".
   Лина посмотрела на скептически настроенных солдат, и ей стало как-то тоскливо. Конечно, сильному греческому солдату не пристало думать о какой-то ерунде, как какая-то там энергия.
   - Мальчики, кому не интересно или кто считает, что это ему не надо, можете идти.
   - Как это может спасти жизнь? - спросил кто-то.
   - Я не буду с вами говорить об этом, пока вы на меня смотрите, как будто я вас грязью кормлю. Это наука очень сложная и местами весьма сомнительная, но проявите уважение и не кривите рты, - выпалила Лина, и в ту же секунду все солдаты моментально изменились в лице, и уставились на разгневанную девушку, ожидая продолжения.
   - Когда ваш резервуар в хорошем состоянии, дух и тело едины, а плоть и воля сильны. А душевное равновесие во время боя это жизненно важно, - продолжила она. - Постоянный контроль над состоянием духа и правильная регуляция дыхания является важнейшим фактором для достижения высоких бойцовских качеств человека. Один из видов медитации, на которую я хочу обратить ваше внимание, это однонаправленная медитация и в зависимости от ситуации она всегда разная.
   - Как это разная?
   - Я не большой специалист в теории, попробую объяснить, как это использую я, - сказала Лина и задумалась над этим вопросом. Ей никогда не приходилось это объяснять подобное, а как её этому учили, давно уже забыла.
   - Ситуации, когда нужно отключить эмоции или какие-либо чувства бывают разные. Это может быть и для простого успокоения или, например, если нужно отстраниться от боли, встать, не обращая внимания на сломанную ногу или пробитое плечо, выполнить задание или вернуться в лагерь.
   - А это возможно?
   - Возможно всё, если умеешь этим пользоваться. По этому дорогие мои все заткнулись, сели поудобней, закрыли глазки и выкинули из головы все ненужные мысли. Погрузившись в себя, отстранитесь от окружающего мира, от забот, проблем и с каждым выдохом отчищайтесь от них. Найдите свет внутри себя. Вам нужно научиться слушать безмолвие. Всякий диалог с подсознанием есть медитация.
   Лина осмотрела свой класс и улыбнулась, конечно же, они толком не понимают что делать, но хотя бы несколько минут покоя ей обеспечены. Села на пол и закрыла глаза, освобождая своё сознание, и чувствуя, как приходит спокойствие.
   - Лина! - ворвалось в её голову словно ураган. Она открыла глаза, и увидела нависающего над ней Максимилиана, в глазах которого отражался страх и настороженность одновременно.
   - Ты чего кричишь?
   - Ты меня напугала, - очень тихо сказал он. - Что вы тут делаете?
   - Медитируем, - ответила она, посмотрев таких же напуганных солдат за спиной полководца, и робко улыбнулась, наверно она очень глубоко ушла в себя и не услышала, как Максимилиан зашёл.
   - Ты что-то хотел?
   - Да, хотел.
   - Хорошо, подожди секунду, - кивнула она и повернулась к солдатам. - Медитация бывает разной, с разной степенью погружения. Кто хочет в моё отсутствие практиковать тот вид боя, что мы проходили сегодня днём, вам нужно научиться находить в себе вашу внутреннюю энергию, дух. Это лучше всего делать, медитируя, тогда в бою вам будет легче управлять ею. Все свободны! - сказала Лина, махнув рукой, отпуская своих учеников, и повернулась к мужу. - Я вся твоя, мой полководец.
   - Чему ты учишь моих солдат? - спросил Максимилиан, с сомнением смотря на спешно уходящих мужчин.
   - А что? Ты сомневаешься во мне?
   - Никогда, - ответил он и, не дождавшись, когда последний солдат покинет аудиторию, обнял жену и страстно поцеловал.
   От горячих губ Максимилиана у Лины закружилась голова, и она прижалась к нему, как утопающий к спасательному кругу. Максимилиан тихо рассмеялся такому напору и мягко отстранился от девушки.
   - Я вспомнил как ты говорила что никогда не видела море, до того как мы отправились в Византий...
   - Да, - сказала Лина, не понимая, почему он вдруг об этом вспомнил.
   - Пошли.
   Крепко взяв за руку, Максимилиан вывел её из уже пустого зала, и она не смогла скрыть улыбки, радуясь вечернему дню, который как ласковое прохладное одеяло легло на плечи. Они быстро дошли до площади, на которой их уже ждали лошади, чёрная полководца и белая Снежинка Лины, подаренная ей мужем в день свадьбы, и оба с сёдлами. Она улыбнулась ещё шире, вспоминая, как рисовала строение неизвестной грекам конструкции другу Хриса, и как Максимилиан был доволен такой обновке. И само седло, и стремена, были, конечно, не такими, к каким привыкла девушка, но тоже весьма неплохи, и полководец, оценив по достоинству комфорт, отдал распоряжение, сделать такие же для своей конницы.
   Лина села на лошадь и огляделась, уже начало темнеть и ей не очень хотелось на ночь глядя куда-то ехать, но у Максимилиана был такой довольный вид, что спорить с ним она не решилась.
   Выехав из дворцовых ворот, они спустились с Акрополя, и как-то хитро объехав главную дорогу, выехали за город.
   - А куда мы едем? - спросила Лина немного настороженно.
   - Прямо.
   - Может мне стоило переодеться?
   Максимилиан посмотрел на жену, оценивая её платье и недоверчивый взгляд, и хитро улыбнулся.
   - Не обязательно.
   Солнце скрылось за горизонтом, и очень быстро стало темно, воздух тут же начал свежеть и на смену дневному зною пришла прохлада, и Лина хотела уже возмутиться этим фактом, как перед ней вдруг открылось море.
   - Бог мой! - единственное, что она могла сказать. Такой неземной красоты её глаза никогда ещё не видели.
   Бескрайнее тёмное небо с миллиардом ярких звёзд, отражающихся в спокойной глади чёрной воды, были удивительными, словно нереальными. Она уже и забыла, какое в этом мире такое красивое небо, чистое, с множеством неизвестных ей созвездий, но то, что увидела тут, было невероятным.
   Девушка, как заворожённая, слезла с лошади, скинула сандалии, и пошла к воде. Её охватил странный трепет и страх, хотелось спрятаться от этого и одновременно кричать от восторга. Сзади подошёл Максимилиан и нежно прижал её к своей груди, и страх тут же пропал без следа, оставив одну эйфорию.
   - Я подумал тебе это должно понравиться. Ты же ещё не была тут ночью?
   - Нет, - едва слышно ответила Лина, не в силах оторвать взгляд от этого захватывающего вида, и вцепилась посильнее в обнимающие её руки.
   Максимилиан понимающе улыбнулся, наслаждаясь такой яркой реакцией жены. Конечно, это было красиво, спорить с этим было глупо, но за долгие годы, проведённые в Афинах, он уже привык к этому зрелищу, но Лина была поражена на столько, что почти не дышала под его руками.
   - Я хочу искупаться. Можно?
   - Можно, тут никого нет.
   Он нагнулся, слегка касаясь губами шеи девушки, и сам начал снимать с неё платье, с трудом сдерживая желание. Нет, пока не время, он желал насладиться необычным для него видом.
   Через мгновение Лина была уже обнажена, и такой беззащитной она никогда себя ещё не чувствовала, но это непривычное ощущение ей даже нравилось. Она медленно пошла к воде, чувствуя взгляд полководца на своём теле. И ему нравилось то, что он видел перед собой.
   Максимилиан наблюдал за женой, прекрасной как богиня. Её безупречное тело ласкал свет луны, а волосы жидким золотом спадали на плечи, спину, грудь. Его любимая жена, и единственная женщина, о которой он думает. Всего полгода она рядом с ним, и уже успела в корне изменить всю его жизнь. И не только его. Всё до чего дотянулись её маленькие ручки, изменилось до неузнаваемости. Даже солдаты... Полководец сам себе улыбнулся. Чтобы не говорила Лина, она прекрасный учитель, её слушают и внимают каждому слову. Конечно, это может быть связано с тем, что она жена царя и не слушать её равносильно самоубийству, но Хрис был ей очень доволен.
   Только вот сегодняшнее занятие, увиденное Максимилианом показалось ему очень странным, хотя может быть у неё они все такие... Но когда он зашёл в зал, где Лина проводит свои лекции, то рассчитывал увидеть всё что угодно, но только не толпу солдат молча сидящих на своих местах с закрытыми глазами. Они быстро заметили появление царя и опустились на колени, как положено, вот только Лина, сидевшая на полу, даже не пошевелилась. И даже когда Максимилиан подошёл к ней вплотную, она его не заметила, и казалось, что рядом с ним была мраморная статуя, прекрасная, но не живая.
   Да, Лина очень перепугала полководца. Он уже видел несколько раз, как она занимается своей странной медитацией, но так чтобы не замечать ничего вокруг, такое было впервые. И к тому же учит этому его солдат... Да уж. Усмехнулся сам себе Максимилиан.
   Лина подошла к кромке воды и почувствовала горячую воду, окатившую её ступни. Она замерла на мгновение от необычного ощущения и закрыла глаза от необычного ощущения, и почувствовала, как ступни погружаются в песок. Очередная волна накрыла ноги, и она решительно пошла вперёд, всё больше погружаясь в воду. Каждую частичку её тела пронизывало невероятное, необычное наслаждение. Воздух уже начал остывать, но море, разогретое за день солнечными лучами, было горячим и удивительно спокойным.
   Когда Лина последний раз видела его, была зима, и достаточно холодная по местным меркам, но сейчас, летом, вода была совсем другой. Приветливой и ласкающей. Обернулась, в надежде увидеть тёмную фигуру мужа стоящую на берегу, но он почему-то был пуст, и в ту же секунду её охватила паника.
   - Максим? - испуганно прошептала она.
   - Я тут малыш.
   Максимилиан почувствовал испуг жены, и прижали её спиной к своему уже обнажённому и разгорячённому телу.
   - Ты меня напугал.
   - Я с тобой.
   Лина крепко обняла обхватившие её сильные руки и закинула голову, посмотрев на своего полководца, и увидела счастье в его глазах. Только с ней он был таким, нежным и страстным, и только его она безумно любила.
   - Я как будто купаюсь в звёздах.
   Она отстранилась от мужа и немного отплыла, чувствуя как, горячая вода ласкает кожу. Максимилиан сделал попытку приблизится, но Лина отплыла ещё дальше предлагая поиграть в догонялки.
   Но полководец всю свою жизнь провёл в море и плавал в море в разы лучше девушки из другого мира. Он быстро нырнул под воду, уже через секунду схватил её за стройные ножки и поднял из воды. Звонкий смех Лины прокатился по берегу.
   Она нежно обняла мужа за плечи, наслаждаясь его силой и властью над собой, и была счастлива быть слабой женщиной в его руках.
   - Ты такой сильный, мой полководец, - прошептала Лина, смотря в тёмные глаза мужа. В них отражались звёзды, и сейчас они были прекрасны, как никогда раньше.
   А Максимилиан крепко держал её в руках, кружа в воде, и искренне и открыто смеялся, упиваясь своим счастьем. Плевать что он грозный царь и то, что он военный полководец сейчас тоже было не важно. Нет, сейчас он просто любит эту невероятную женщину.
  
   На следующий день
   Сегодня Лина решила в кровати долго не разлёживаться, и встала сразу же, едва первый лучик солнца показался из-за горизонта, чем неимоверно порадовала мужа. Он практически всегда вставал очень рано и в первой половине дня усиленно занимался государственными делами. И независимо от того во сколько лёг, всегда был свеж и хорош собой, чем и удивлял свою жену.
   - У тебя какие-то планы на сегодняшний день? - спросил Максимилиан, с интересом наблюдая, как Лина пыталась надеть так нелюбимый ею традиционный хитон, и неумело драпировала складки на красивой ткани лимонного цвета.
   - Да, только я пока не знаю какие... - задумчиво ответила она, осматривая своё платье, и пытаясь понять, что сделала не так.
   - Как это? - усмехнулся он.
   - Я хочу кое-что сделать, только не знаю как, но мне наверно не стоит обращаться к тебе с такой ерундой, - ответила Лина и скривила губы, осознавая, что понять смысл того, что она сказала дело не из лёгких. Максимилиан, похоже, разделял её мнение и стоял, удивлённо подняв брови.
   - А точнее можно?
   - В Греции же принято, чтобы девушкам мужей искали их отцы.
   Полководец уверенно кивнул. Такая традиция действительно существовала, и хотя Лине она была не понятна, её оберегали и старались блюсти.
   - Ну, вот моя служанка оказалась в странной ситуации. Её отец против Юлиана, и вообще против её свадьбы с кем бы то ни было...
   - Юлиан хороший солдат, и быть его женой почётно, - уверенно сказал Максимилиан.
   - Да, но её отец, по всей видимости, не разделяет этого мнения. Я хочу помочь ей, но не могу же я просто прийти к нему и приказать отдать Дианту Юлиану...
   - Лина, конечно жене царя не подобает заниматься такими сомнительными вещами, но ты можешь делать всё, что сочтёшь нужным, даже приказать этому недостойному мужу отдать свою дочь в жёны солдату.
   Она удивлённо подняла глаза и попыталась понять, с чего бы это он вдруг проникся проблемой её служанки. Но Максимилиан уже надел свою маску грозного царя, накинул красный плащ на плечи и направился к выходу.
  
   Через полчаса Лина уже ходила по дворцовой территории и искала Юлиана. В гостевой комнате, где он любил проводить время с Диантой, его не оказалось, в казарме тоже и она направилась на тренировочную площадку, в надежде застать его там.
   Звуки проходящей тренировки, были слышны издалека. Неутомимый Хрис проводил занятия со своими подопечными, и громко, но по отечески на них кричал. Лина усмехнулась сама себе, Хрис был удивительным человеком. Максимилиан рассказывал, что он был генералом и лучшим другом Деметрия - его отца, но получив травму, открыл в себе талант инструктором солдат. Что это была за травма почему-то никто не говорить не желал. Но то, что он стал лучшим в этой профессии, было неоспоримо.
   Лина, не обращая внимания на склонившихся перед ней солдат, подошла к Хрису и улыбнулась ему, увидев искреннюю радость на его лице.
   - Доброе утро, мне нужен Юлиан, он здесь?
   - Юлиан! Ко мне! - тут же крикнул он так, что заложило уши. Солдат быстро поднялся на ноги и подошёл к ним.
   - Я его заберу на пару часов.
   - Конечно, - кивнул Хрис Лине, и она, подхватив мужчину под локоть, направилась к конюшне.
   - Лина, я могу спросить, что ты хотела? - робко поинтересовался Юлиан. Лина выглядела крайне загадочно, а зная её темперамент, можно было предположить, что она могла опять что-то придумать эдакое.
   - Конечно, можешь, почему нет? - улыбнулась она другу и махнула рукой на стойла, предлагая взять лошадь. Её Снежинка, уже ждала хозяйку у ворот.
   Он поднял брови, прося продолжить.
   - Сейчас мы поедем к отцу Дианты свататься, - сказала Лина, а Юлиан открыл рот от удивления и пытался что-то сказать, но у него это не получалось.
   - Ты передумал жениться? - посмотрела она на него, видя его безуспешные потуги возразить.
   - Нет, конечно! Но Лина, так нельзя, - выпалил он на одном дыхании.
   - Юлиан, ты сам справишься с этой проблемой? - спросила Лина и строго посмотрела на мужчину.
   - Не уверен.
   - Ты готов принять мою помощь?
   - Лина...
   - Да или нет? - резко оборвала она его. Делать больше нечего, как ещё уговаривать его тут.
   - Да, буду рад принять твою помощь, - обречённо произнёс Юлиан и отвернулся от Лины, плохо скрывая своё настроение.
   - Я всё понимаю, правда, - мягко коснулась его плеча. - Ты сильный мужчина и грозный воин, но в том чтобы принимать помощь, нет ничего зазорного. Тем более помощь от друга.
   Юлиан удивлённо открыл рот, но так и не смог ничего сказать, а только благодарно кивнул и сел на лошадь.
  
   - Юлиан, что ты сам думаешь про это? - спросила Лина, как только они выехали из дворцовых ворот, и повернулась к ехавшему рядом мужчине. Она старалась не обращать внимания на расступающихся перед ней горожан и на склоненные головы, и всеми силами пыталась принять величественный вид, но до Максимилиана, конечно, ей было далеко.
   - Про что? - не понял он.
   - Про отца Дианты. Как ты думаешь, почему он против свадьбы?
   - Лина, я могу ошибаться... - неуверенно начал говорить он, не желая обсуждать эту тему.
   - Пожалуйста, скажи мне Юлиан. У тебя есть какие-то конкретные мысли? Он вообще, чем занимается?
   - Он гончар, но сейчас мало работает, они живут на то, что заработает Дианта.
   - Понятно...
   Юлиан ехал рядом с Линой и никак не мог понять, что чувствовал. Он очень ценил странную дружбу этой женщины. Она была удивительной, совсем не похожей на греческих женщин. Дерзкая, самовольная, сильная, но при этом добрая и невероятно милая. Ему нравилось разговаривать с ней, Лина могла поддержать любую тему, и с ней было всегда интересно. И даже, несмотря на очень странные вопросы, которые она иногда задавала, была очень умной и проницательной женщиной. А когда она стала женой Максимилиана, Юлиан думал, что их дружба закончится. Не пристало жене царя общаться с простыми солдатами, но она как будто не заметила изменения своего статуса и продолжала открыто называть его и Дианту своими друзьями.
   Неужели она действительно посланница Афины? Среди солдат ходили разные слухи...
   Они приблизились к небольшому двухэтажному домику, стоящему на окраине Афин, ничем не отличающимся от ряда строений, среди которых он стоял. Лина остановила лошадь перед нужной им дверью и подала руку Юлиану, чтобы тот помог ей спуститься. Стражники, следовавшие за ними всю дорогу, ловко спрыгнули с лошадей и встали за спиной жены царя, играя роль грозной охраны. Девушка улыбнулась, заметив это, и решительно вошла в дом.
   В довольно большой светлой, но не очень богатой комнате с земляным полом уже немолодой мужчина стоял, облокотившись на большой стол, стоявший у окна, и ругался с такой же немолодой женщиной, но увидев в дверях Лину, они замерли как соляные столбы. Лина постояла немного, но реакции никакой не было.
   - Как я смотрю, в этом доме не только не уважают армию, но и жену царя тоже, - сказала она, и очень постаралась придать своему голосу как можно больше властности и грозности.
   Мужчина с женщиной в мгновение ока упали на колени.
   - Лина? - раздался голос за спиной. - Если я тебе нужна сегодня, не обязательно было приезжать самой, слуги было бы достаточно.
   - Дианта иди, прогуляйся с Юлианом, и солдат заберите с собой, - ответила она.
   Девушка осталась стоять на месте, ошарашено смотря на своего отца, сидящего на коленях и его любовницу рядом с ним. Она поняла, зачем пришла Лина, и боялась уходить.
   - Мне повторить ещё раз? - холодно спросила Лина и обернулась к служанке, добавив уже совсем тихо. - Ди, всё в порядке, иди.
   Дианта робко поклонилась и, взяв за руку Юлиана, быстро скрылась за дверью. Следом ушли и солдаты.
   Лина неуверенно смотрела на мужчину и женщину, сидящих на коленях перед ней, и не знала что сказать. Для неё роль жены царя была непривычна, и даже больше, она претила ей, но оставить подругу в сложившейся ситуации она не могла.
   - Встаньте.
   Мужчина с женщиной робко поднялись, но глаза не подняли, продолжая смотреть в пол. Лина усмехнулась, вспомнив свой первый день в этом мире, и как Максимилиан был зол на неё, потому что она посмела поднять на него глаза.
   - Как вас зовут?
   - Неокл, госпожа, - очень тихо ответил мужчина.
   - Это ваша жена, Неокл? - спросила Лина и заинтересованно посмотрела на женщину стоящую рядом с ним. "Странно, - думала она, - Юлиан вроде бы говорил только об отце".
   - Нет, госпожа, это моя любовница.
   - Да? Как интересно, - произнесла она, и от наступающего гнева начало сбиваться дыхание.
   Вот гад, мало того, что он живёт за счёт дочери, хотя это можно было бы понять, если он, например, не мог работать по причине болезни, но пребывать в здравии, да ещё и любовницу содержать, это было верхом наглости. А Лина любила свою служанку и жалование платила ей щедрое, даже очень.
   - Вы наверно обеспеченный человек, раз можете позволить себе иметь любовницу.
   Неокл стоял чуть дыша, понимая весь ужас происходящего. Жена царя, которой служит его дочь, пришла к нему в дом, и спрашивает про любовницу, а за её спиной он заметил Юлиана. Того самого солдата, за которого хотела выйти замуж Дианта.
   "Эта маленькая дрянь поплатится за то, что нажаловалась на своего отца. Видно я её мало наказывал". Гневные мысли одна за другой проносились в голове мужчины.
   - Ладно, это ваше личное дело, здесь я с другим делом. Поднимите голову, я хочу видеть ваши глаза, когда разговариваю с вами, - произнесла Лина.
   Неокл нерешительно поднял голову. Он не мог поверить в происходящее, просто не мог. Перед ним стояла она... никому неизвестная, но также любима и почитаема народом, как и Максимилиан.
   - Объясните мне, почему вы не уважаете армию царя? - очень доброжелательно спросила Лина. Она видела, что мужчина от страха был готов упасть в обморок, а это было бы крайне нежелательно. Нужно было решить образовавшуюся проблему.
   - Это Дианта вам сказала? Она ошиблась, я почитаю армию Греции, как и все.
   Лина тут же поняла, что имеет в виду Неокл, он думает, что она тут по вине Дианты и наверняка будет наказана за это.
   - Нет. К сожалению, она ничего не говорила на этот счёт, но это не мешает мне получать нужную информацию из других источников.
   Лина немного помолчала, думая как подступиться к волновавшей её теме. Не в лоб же спрашивать...
   - Неокл, почему вы считаете талантливого греческого солдата, отмеченного Максимилианом, недостойным мужем для своей дочери?
   - Она ещё слишком молода... - очень тихо прошептал он.
   - Молода? А сколько ей лет?
   - Двадцать один, - сказал мужчина ещё тише и опустил глаза, понимая всю абсурдность ситуации, и того, что его беззаботной жизни пришёл конец.
   - Я сказала смотреть на меня! - оглушительно крикнула Лина.
   В принципе ей было это не так важно, но то, что Дианте было уже двадцать один, а отец держал её от замужества, взбесило её. Она вдруг совершенно чётко вспомнила, как Алкмена говорила, что в Греции если девушка к двадцати трём не успеет выйти замуж, то скорей всего останется старой девой или станет проституткой. И даже на работу таких брали неохотно, они считались ущербными.
   Мужчина подпрыгнул от громкого голоса девушки и испуганно поднял глаза.
   - Неокл, я не буду ходить вокруг да около и скажу вам прямо. Дианта моя лучшая служанка и я хочу, чтобы она была замужем, и замужем за Юлианом. Это понятно?
   Он еле заметно кивнул.
   - И я буду крайне недовольна, если узнаю о вашем недостойном отношении к Дианте.
   - Недостойном?
   - Да! Это значит, что если я увижу синяк на её коже или от кого-то услышу, что она была обругана, то убью вас вот этим кинжалом! - рявкнула Лина, выхватывая из-за спины клинок Тирея, и продемонстрировала его Неоклу. - Я ясно изъясняюсь?
   - Да госпожа, - едва слышно прошептал мужчина.
   Лина глубоко вздохнула, справляясь с приступом гнева, и развернулась к двери. Дианта и Юлиан наверняка стояли за дверью и ждали когда она выйдет. Так оно и было.
   - Зайдите, - приказала она им. - Юлиан, скоро я отбуду с Максимилианом в Македонию, по прибытию оттуда я хочу видеть Дианту твоей женой.
   - После заявления о намерении пожениться нужно, ждать месяц, - неуверенно сказал Юлиан и ухватился покрепче за руку новоиспечённой невесты.
   - Ждать? А куда подаются заявления? - очень тихо спросила Лина, чтобы никто больше не услышал.
   - В суд, - также тихо сказал он, с плохо скрываемым удивлением.
   - Поехали к судье, - махнула рукой Лина, развернулась и вышла из дома. Удушающая жара нахлынула на её и без того разгорячённое тело и она нервно вздохнула.
   - Спасибо, - счастливо пискнула Дианта, не веря, что Лина сделала это для них.
   Она уже почти смирилась с тем, что никогда не будет законной женой Юлиану, смирилась, что на всю жизнь останется одна... Конечно, он каждый день клялся ей в любви и говорил, что всегда будет рядом, независимо от того женаты они или нет. Но жизнь длинная, а Юлиан был красивым мужчиной, и Дианта думала, что рано или поздно он бросит её, захотев нормальную семью.
   - Ой, дорогие мои, вечно с вами сложности, - улыбнулась Лина друзьям. - Юлиан, у тебя-то все согласны?
   - Ну... Если ты подтвердишь мой выбор, это будет замечательно, - нагло заявил он и уже по-свойски прижал Дианту к себе.
   - То есть подтвердить?
   - Я совсем без приданного и меня могут не принять в его семью, - весело заявила Дианта, видимо уже осознавшая, что у Лины сегодня настроение "творить добро" и нужно этим пользоваться.
   - Ох. Ну, поехали. Юлиан, сажай к себе свою невесту и показывай дорогу. Как отца зовут?
   - Кириан.
  
   Ещё через пятнадцать минут Лина словно ветер влетела в кузницу отца Юлиана, широко открыв дверь.
   - Кириан, это Дианта, я хочу видеть её женой Юлиана, - заявила она прямо с порога.
   Мужчина, как две капли воды похожий на сына, только шире в плечах и старше, замер, открыв рот с поднятым молотом над наковальней, но уже через секунду начал опускаться на колени.
   - Кириан, встаньте. Ой, какой хороший нож, - вдруг сказала Лина и с интересом взяла маленький нож со стола, стоявшего рядом с кузнецом. Очень неплохой, ей такие короткие клинки нравились, не боевой, а скорее хозяйственный, но очень удобный - не все случаи жизни, как говорится. - Это вы сделали?
   - Да госпожа, - поклонился он.
   - Сколько он стоит?
   - Вы можете взять его.
   - Кириан, я могу себе позволить купить его, честно, - сказала она и очаровательно улыбнулась мужчине.
   - Лина, а те, что сделал Тирей, тебе уже не нравятся? - усмехнулся Юлиан, за что получил гневный взгляд отца, явно показывающий, что он будет наказан за такую дерзость.
   - Не злитесь на него. Юлиан мой хороший друг и может говорить со мной как ему хочется, пока Максимилиан не видит, разумеется, - поспешила сказать Лина, ответив на ошарашенный взгляд мужчины, и повернулась к служанке. - Ди, у тебя есть деньги с собой?
   - Да.
   - Расплатись с господином, - и обратилась уже к Кириану. - Вы воспитали хорошего сына, а Дианта станет ему замечательной женой. У неё нет приданого, но очень хорошее жалование. Если понадобится помощь, обращайтесь.
   - Женой? - глупо переспросил он и только сейчас заметил, что Юлиан обнимал незнакомую девушку. Очень откровенно обнимал, надо сказать.
   - Кириан, вы плохо слышите? - возмутилась Лина.
   - Лина, ты влетела сюда как ураган, пугая всех вокруг, и ещё хочешь, чтобы тебя адекватно воспринимали, - засмеялся Юлиан, совсем обнаглев. Таким распущенным она видела его впервые. Наверно из-за предстоящей свадьбы, подумала Лина и улыбнулась другу.
   - Юлиан, тогда сам всё объяснишь отцу, пошли, нам ещё в суд надо успеть. А то у меня тренировка с солдатами скоро.
   - Лина, нож забыла, - остановила её Дианта.
   - Да, давай. Кириан, а хотите посмотреть мои кинжалы? - совершенно неожиданно спросила она. Её настроение уже успело наладиться, а отец Юлиана ей очень понравился с первого взгляда. У него было очень располагающее к себе лицо и открытый взгляд. И вообще Лина испытывала слабость к мужчинам, которые занимались тяжёлым физическим трудом.
   - Вы должны оценить их.
   Кириан недоверчиво смотрел на странную женщину перед собой и не мог поверить в происходящее. Сын много рассказывал о ней, говорил, что знает её лично, что она удивительный человек и сильный воин, но при этом очень добрая. А он ему не верил. Что мог знать простой солдат о жене царя? А сейчас она стояла перед ним и разговаривала как с равным.
   - Хочет кончено, покажи, - ответил Юлиан за отца, но Лина уже не слушала его, а достала из-за спины кинжалы и протянула их мужчине. Ей вдруг ужасно сильно захотелось похвастаться ими.
   - Они прекрасны, - тихо сказал он, сразу узнав руку мастера, изготовившего их, и до конца не веря в то, что жена царя в его кузнеце и дала ему посмотреть своё оружие. - Вы носите их за спиной?
   - Да, я считаю это очень удобным, хотя меня в этом никто не поддерживает. Даже Максимилиан считает это странным и опасным, - засмеялась она, вспомнив, как муж доказывал ей, что выхватывая нож из-за спины, да ещё такой длинный, можно легко поранить себя.
   Лина, улыбнувшись своим мыслям, забрала кинжалы у Кириана.
   - Вы оружейник?
   - Нет, оружия я делаю мало.
   - Да? Но этот нож весьма неплох, - похвалила кузница Лина, и тот польщёно заулыбался. Но уже через секунду она вспомнила, что вообще-то спешит, и повернулась к обнимающимся за спиной молодым людям.
   - Юлиан, Дианта, а чего стоим-то? Пошли уже, показывайте, где в Афинах суд. Кириан, до встречи, - помахала она рукой и ушла, оставив ошарашенного мужчину в одиночестве.
   - Надеюсь, детишек вы сами сделаете? Или тоже помощь потребуется? - спросила Лина, когда они покинули кузницу Кириана.
   - Я думаю, мы справимся сами, - заулыбалась Дианта.
   Лина удовлетворённо посмотрела на своих подопечных и искренне радовалась за них. Такие молодые и счастливые, как будто уже поженились и собрались в свадебное путешествие.
  
   Глава 2
   Два дня спустя
   Лошади мерно стучали копытами, а пейзаж за бортом коня был до скучного однообразен и уже начинал надоедать. Хорошо, что уже скоро садилось солнце и отряд остановится на ночлег. День выдался слишком жарким и все очень утомились.
   Максимилиан с женой и довольно большим отрядом направлялись в Македонию к Валерию, по каким-то государственным делам, и обсудить свадьбу Алкмены заодно. Лина пыталась выведать, почему они поехали на лошадях, когда морем было бы и удобней и гораздо быстрей, но Максимилиан только что-то пробурчал про какую-то необходимость куда-то заехать и всё, ничего конкретного. "Ну и ладно, - подумала она, - хоть развеюсь немного, жаль только, Алкмену не взяли с собой. Она очень просилась, хотела повидаться с Валерием, но Максимилиан был категорически против, неизвестно почему".
   Лина вертела головой, любуясь протекающей рядом рекой, вдоль которой они шли последние четыре часа, и уже представляла себе, как окунётся в прохладную воду и смоет с себя эту липкую духоту.
   Максимилиан наконец-то скомандовал привал, и солдаты тут же побежали обустраивать лагерь на ночлег. Лина довольно улыбнулась, сидеть на лошади уже не было сил, и очень хотелось размять ноги.
   - Ты как? Выглядишь неважно... - полководец подхватил жену за талию и нежно снял с лошади. Такая забота её всегда умиляла, обычно такой холодный и строгий, и всегда волнуется о ней.
   - Я в порядке, только в реку окунусь и готова опять в путь.
   - Нет, здесь купаться небезопасно, - строго сказал он, и Лине захотелось его пнуть ногой, что значит небезопасно? Она последние три часа грезила об этой прохладной водичке.
   - Может тогда пошли туда, где безопасно?
   - Тут нигде не безопасно.
   - И почему же? - спросила она, уже начиная выходить из себя, но всё равно продолжала говорить вежливо и даже улыбалась.
   - Лина, дорогая, тут много опасных хищников, ты же не хочешь лишиться своей прелестной ножки? - ответил он и притянул её к себе, гладя по ноге, которую могли бы откусить.
   - Ну а можно мне хотя бы принести воды, чтобы умыться? - уже капризно спросила она и скривила губы, показывая своё отношение к этой неприятной ситуации.
   - Это можно.
   Через час лагерь уже был обустроен, ужин готовился, а Лина пыталась умыться и смыть с тела дорожную пыль, довольствуясь лишь корытом воды, и недовольно ворчала себе под нос разные ругательства. А ещё через полчаса она, наконец, была сытой, и относительно чистой и свежей. Переоделась в длинное белое платье и легла на кровать, закрыв глаза.
  
   На следующий день
   Боль пронизывала каждую клеточку, отзываясь звоном во всём теле, и каждый вздох давался с невероятным усилием, а глаза отказывались открываться. Лина попыталась пошевелить рукой, но она не слушалась её. Думать было тяжело, практически невозможно, и откинув бесполезные чувства и боль, она сосредоточилась на своих ощущениях пространства.
   Тело явно в вертикальном положении, руки подняты наверх. Ага... Я вешу на этих руках, по этому их и не чувствую, они онемели. Просто замечательно.
   "Хозяйка, похоже, мы опять куда-то вляпались" - кричало подсознание, и Лина была с ним полностью согласна. Через силу всё-таки разлепила веки и поняла, что была права, - она подвешена к потолку, а ноги едва касались пола. Не самое лучшее положение, но просканировав своё состояние организма, поняла, что кроме онемевших рук повреждений существенных не было, только ушибы. Уже хорошо.
   Немного придя в себя, осмотрелась и обнаружила себя в странном помещении, не каменном... доски? И всё качается. Корабль, в этом не было сомнения. Этого ещё не хватало, её похитили и куда-то везут. Рядом никого не было, и только где-то недалеко слышались звуки моря.
   Комнатка была совсем небольшой, с двумя лежаками по углам, и очень похожа на ту, на военном корабле Агатона, в которой она и Максимилианом спали, когда плыли в Византий. Эта мысль пошла холодной волной, отрезвляя - Максимилиан!
   - Афина, - тихо позвала Лина богиню. - Афина. Я знаю, ты меня слышишь, передай Максимилиану, что я в порядке, пожалуйста.
   У неё сердце разрывалось от мысли, как там сейчас её муж, он наверно был в бешенстве. Искал, волновался... И Лине никогда в жизни не хотелось так плакать и кричать, как сейчас, но она не могла себе этого позволить и терпела изо всех сил. В такой ситуации расслабиться, значит умереть.
   - Афина, Арес, пожалуйста, мне не нужно помогать, помогите Максимилиану, сказала она, и перед ней вспыхнул белый свет, в котором появилась Афина в белом струящемся платье с пронзительно зелёными глазами и, как всегда, божественно прекрасна.
   Она виновато скривила губы и жалостливо посмотрела на девушку перед собой.
   "Ненавижу этот её взгляд", - гневно подумала Лина.
   - Дорогая, прости, но это было необходимо. Твоё задание убить персидского царя, - прямо так сразу, без предисловий, сказала она.
   "Ну, конечно же, не просто так же меня похитили и посадили на корабль. Осталось выяснить детали".
   - Меня везут к нему?
   - Да.
   - Хорошо. Афина, как там Максимилиан? - спросила Лина. У неё стоял липкий слезливый ком в горле, и она не могла нормально говорить. Такое сильное беспокойство о муже было слишком болезненно и непривычно для неё, а как только что выяснилось, она на задании, которое нужно не просто выполнить, но и не умереть, по возможности.
   - Он переживает, - уклончиво ответила она.
   - Афина, умоляю, передай ему, что со мной всё в порядке, и я скоро вернусь.
   Богиня смотрела на девушку недовольным взглядом, она явно не желала этого делать.
   - Я не смогу сосредоточиться, постоянно думая о нём.
   - Хорошо, я передам ему твоё послание. Да, кстати, ты владеешь персидским языком, - сказала Афина и исчезла.
   Лина закрыла глаза, изо всех сил сдерживая слёзы и пытаясь сосредоточиться.
   "Нет, я не могу сейчас позволить себе переживать за мужа, сейчас мне нужны холодная голова и трезвый рассудок. Нужны, как никогда", - говорила она сама себе.
   Несколько раз глубоко вздохнув, Лина принялась выкидывать из головы ненужную боль и бесполезные мысли. Что имеем? Персидский корабль и задание убить персидского царя. Не густо... Но вдруг дверь открылась, и в комнату, где заточили пойманную девушку, вошли два солдата персидской армии. Это были явно они, так как ни греки, ни римляне не носили столь откровенно малиновые туники, да ещё и со штанами. Но ни яркий цвет, ни наличие украшений на их одежде не испортили их грозного вида.
   Сделав два шага, они остановились и начали внимательно изучать висящую на цепях пленницу, не подходя близко, и как будто что-то ожидая. Их предупредили, что эту женщину не стоит недооценивать, и держать следует только связанной и никак иначе. А с виду так и не скажешь, такая маленькая и хрупкая. Хотя пришла в себя она довольно быстро, и сейчас смотрела на мужчин перед собой, с таким же интересом, как и они на неё.
   - Добрый день, мальчики, - улыбнулась она солдатам.
   Но они дружелюбного настроя своей пленницы не разделили. Ничего не говоря, один из них подошёл к девушке и со всей своей немалой силой ударил её по лицу. Лина поморщилась от боли, а ещё больше от возмущения. Она ненавидела, когда её били по лицу, это казалось таким грязным, и к тому же было не очень хорошим началом.
   - Будешь говорить, когда тебе позволят!
   Фу, как банально, даже не интересно. Но Лине, чертовски сильно хотелось спуститься на ноги и растереть онемевшие руки. И, осмотрев своих тюремщиков, она решила попробовать по-другому.
   - Достопочтенные воины, вы меня поймали и я ваша, бежать мне некуда, отпустите меня, пожалуйста, на ноги и я буду более разговорчива, договорились? - произнесла Лина беззащитно улыбаясь, и постаралась сделать честные при честные глаза.
   - Откуда ты знаешь персидский? - спросил второй здоровяк.
   Его очень интересовало, почему жена греческого царя говорит на их языке так, как будто родилась и выросла в Персидской империи. Об этом их не предупреждали, и это очень смущало. Может быть, они ошиблись и взяли не ту? Хотя в лагере она была единственной женщиной, и перепутать было невозможно.
   - Отпустишь меня, и я всё тебе расскажу.
   Он сузил глаза, прикидывая, как поступить, отпускать было опасно.
   - Можете связать, - заявила она и улыбнулась.
   - Сними её и свяжи.
   Тот первый, который ударил Лину, потянулся за ключами и открыл замки на цепях. И девушка тут же рухнула на пол не чувствуя ни рук ни ног.
   - Теперь отвечай, откуда у тебя такое владение персидским языком, ты не гречанка? - спросил первый, пока второй связывал онемевшие ноги и руки девушки. Довольно плохо связывал, кстати. Лина скептически смотрела на не слишком тугие узлы, державшие её, но решила пока не развязываться.
   - Нет, конечно, я не гречанка, а язык персидский знаю, потому что вы мне нравитесь, когда, кстати, к царю прибудем? А то поговорить с ним очень хочется, - ответила она, а персидские солдаты открыли рты от такой наглости.
  
  
   - Макс, - осторожно произнёс Тигран, подходя к полководцу, и взглянул на него.
   Максимилиан только что закончил обход лагеря и сейчас сидел на берегу реки, явно думая, стоит ли разрешить своей жене искупаться, уж больно расстроенной она была, или всё же не рисковать.
   Как только Тигран приблизился к нему, он поднял глаза и посмотрел на друга, который выглядел обеспокоенным, очень, очень обеспокоенным. Появилось плохое предчувствие.
   - Что случилось? - тут же спросил он.
   - Только постарайся себя сдерживать.
   Максимилиан начал чернеть от гнева, он понял, что произошло что-то совсем плохое, иначе Тигран бы так не говорил. И он ненавидел все эти "постарайся себя сдерживать". На его памяти друг так говорил всего дважды и оба раза были из ряда вон выходящими событиями, закончившиеся не очень хорошо.
   - Ну же! Говори!
   Тигран глубоко вздохнул и приготовился принять ярость царя. А то, что она будет, он не сомневался. Ему и самому потребовалось время, чтобы прийти в себя, когда он узнал о случившемся, и решиться сказать другу.
   - Макс, Лина пропала... Там солдат убили, а её нигде нет.
   Но Максимилиан уже его не слушал, а бежал сломя голову к своей палатке, и как ветер влетел внутрь, не обращая внимания на мёртвых у входа.
   - Лина! Лина!! - кричал он. Его сердце бешено стучало, а голова отказывалась трезво мыслить. Как она могла пропасть? Как?? - Где она?
   - Я не знаю брат.
   - Где моя жена?!? - выкрикнул он и схватил Тиграна за грудки, готовый убить его.
   - Макс, возьми себя в руки, - строго сказал он, но даже попытки не сделал, чтобы вырваться из тисков полководца. Он хорошо знал о бешеном нраве царя, но в таком состоянии видел его впервые.
   Максимилиан зарычал от неконтролируемой ярости и выбежал вон из палатки. Он оббежал весь лагерь и его окрестности, убивая каждого солдата, который не смог ответить, где его жена. Всю ночь и всё утро он искал её.
   - Лина, моя Лина, куда ты опять вляпалась, - шептал он, сидя на берегу.
   Он уже в сотый раз осматривал реку, в надежде, что её просто не заметили, что она сломала ногу и ждёт его. Хотя и понимал, что его Лина вернулась бы и на сломанных ногах, это для неё вовсе не проблема. Что-то случилось, что-то серьезное. Её похитили. Не убили, нет. Именно похитили, из центра вооружённого лагеря, и ушли, оставшись незамеченными. Уму непостижимо!
   - Макс, нам пора уходить.
   Тигран стоял за спиной полководца и с грустью смотрел на него, хорошо понимая состояние друга, его боль и негодование. Он и сам испытывал похожее, но нужно было трезво мыслить и снимать лагерь.
   - Мы отсюда никуда не уйдём, пока Лина не вернётся.
   - Макс, она может вернуться ещё не скоро, а тут оставаться опасно, ты вчера перебил половину нашего отряда.
   Максимилиан закрыл лицо руками, сдерживая своё горе. Да, действительно, он смутно помнил, как вчера метался по лагерю в поисках жены. Но нет, он не может уйти отсюда, Лина обязательно вернётся, и вернётся она сюда.
   - Тигран, мы не уйдём, подтягивай сюда армию, будем ждать.
   - Макс, это глупо! Взгляни на ситуацию трезво! - выкрикнул Тигран. Он сдерживался, как мог, и тоже очень переживал за Лину, она была ему как сестра, но Максимилиан словно потерял рассудок и отказывался мыслить адекватно. А это было опасно, смертельно опасно.
   Полководец резко вскочил, в его глазах пылал бешеный огонь, и он был готов убить друга, за такие слова, но только бессильно опустил руки, понимая, что Тигран не виноват. Также как и те солдаты, которых он убил вчера. Осознавать это было невыносимо, он выиграл не одно сражение, поразил ни одну сотню врагов, выиграл не одно сражение, а в руках его была великая страна, но уберечь свою жену не смог.
   Рядом появилась вспышка света. Мужчины как по команде повернули головы в её сторону и увидели появившуюся Афину. Максимилиан тут же бросился к ней, но Тигран вовремя поймал его, предостерегая от необдуманного поступка. Он даже боялся подумать что будет, если неконтролирующий себя полководец кинется на богиню.
   - Где она? - бился он в руках друга. - Скажи мне, где она?
   Афина посмотрела на мужчин сочувственным взглядом и грустно улыбнулась.
   - Тебе нужно успокоиться, полководец, - покровительственно произнесла она и тепло улыбнулась ему.
   Максимилиан перестал вырываться, но спокойствия на его лице не прибавилось. Он задыхался от ярости, переполняемой его, но то, что перед ним стояла его любимая богиня, он уже начал осознавать и очень постарался себя сдерживать.
   Афина удовлетворённо кивнула и продолжила:
   - Лина просила передать, что с ней всё в порядке, и она скоро вернётся, - как-то очень недовольно пробурчала она. - И это первый и последний раз, когда я передаю сообщение!
   - Афина, я должен увидеть её, она цела? Где она? Афина, умоляю!
   - Максимилиан! - строго сказала она. - Лина на серьёзном задании, и чтобы выполнить его и не умереть, она должна быть спокойна и сосредоточена. И для этого я, вернувшись к ней, должна передать, что ты не бьёшься в истерике. А то она тоже слишком сильно переживает за тебя. Или ты хочешь, чтобы я врала? - сурово спросила Афина и как будто увеличилась в размере.
   - Нет, - испуганно отшатнулся полководец, вдруг окончательно осознав, что перед ним могущественная богиня войны и мудрости. Спорить, а уж тем более кричать на неё было опасно. Опасно для жизни.
   - Тогда успокойся, возвращайся в Афины, и жди свою жену, а я постараюсь проследить, чтобы её не убили, - громко и властно сказала она и в тот же миг исчезла, оставив мужчин одних.
   - Макс, всё будет хорошо, - произнёс Тигран спустя некоторое время и положил ему руку на плечо, желая подбодрить.
   - Тигран, ты понял, что она сказала? - очень тихо и обречённо спросил Максимилиан, посмотрев на друга.
   Тигран уставился на него, не понимая, что он имеет в виду.
   - Она постарается проследить, чтобы её не убили. Брат! Не проследит, а постарается!
   Максимилиан был близок к истерике, но изо всех сил сдерживался.
   - Я не могу её потерять, брат!
   - Ты её не потеряешь, Макс, она вернётся. Лина сильная женщина, она справится.
  
   На следующий день
   Затаив дыхание, Лина стояла на палубе и ждала, когда корабль пристанет к берегу. Развязать, её, конечно, не развязали, но зато выпустили на палубу под усиленным конвоем. Теперь она наблюдала за тем, как приближалась земля, и пыталась прикинуть в уме, сколько дней они были в пути. Получается что два, может чуть больше. Но выяснить что-то конкретное и разведать обстановку не представлялось возможным, - всё-таки идеальное владение языком смущало солдат очень сильно, и за время, проведённое на судне, она попыталась разговорить хоть кого-нибудь, но с ней отказывались разговаривать, хорошо хотя бы кормили и обращались более-менее нормально.
   Смотря на приближающуюся землю, Лина сильно корила себя за то, что так и не нашла времени познакомиться поближе с этим миром. Все эти карты и местная история казались ужасно скучными, и вот результат, она в плену у противника, о котором не знает совершенно ничего.
   - Что это за город? - спросила она, подошедшего солдата, когда корабль пристал к берегу.
   Но он, конечно же, ничего не ответил, а только грубо толкнул её в спину к трапу, если конечно эту шатающуюся доску можно было назвать таковой.
   Фыркнув в ответ, Лина аккуратно, чтобы не упасть и путаясь в складках длинного платья, спустилась с корабля и начала осматриваться. Но любоваться местными красотами ей не позволили, довольно сильно толкнув вперёд, где у импровизированного причала её уже ждал высокий мужчина. Его одежда и выправка говорили, что это не простой солдат, а очень хорошо подготовленный и высокопоставленный. Он был одет в длинное, можно сказать, платье, пурпурного цвета, с богатой золотой вышивкой и массивным ожерельем на шее. Но, несмотря на столь экстравагантный наряд, этот мужчина явно был воином, и довольно сильным, это Лина заметила сразу.
   Он стоял прямо, с интересом осматривая девушку в греческих одеждах и с золотистыми волосами, и сам себе ухмыльнулся. Да, это действительно была она, жена Максимилиана, очень хороша собой, и уже успевшая прославиться как невероятно опасный противник.
   У них во дворце находился шпион, не очень высокого ранга, но довольно осведомлённый. И об этой женщине он говорил с восхищением. Интересно, очень интересно, что в ней такого.
   Им стоило больших трудов заполучить её. Ждать удобного момента пришлось не долго, супружеская чета очень удачно собралась в Македонию к Валерию, но вот взять Лину...
   Шпион предупреждал, что в честный бой с ней ввязываться нельзя, только усыпив и связав можно её одолеть. И даже после этого девушку нужно было держать в кандалах. Надо же, а она совсем не выглядит грозным противником, скорее изнеженной девочкой и желательно без сознания.
   В своей жизни ему удавалось встречаться с женщинами воителей, они как и мужчины мускулисты и сильны физически, а эта... - она какая-то маленькая, беззащитная... Стоит недовольно морщит носик, словно капризная принцесса, разглядывая берег. Но от опытного глаза персидского воина не ускользнул цепкий и внимательный взгляд девушки. Изучает, куда её привезли. Ох, не простая эта Лина, и она совсем не та кем кажется.
   "Но меня ты не проведёшь", - ухмыльнулся про себя персидский главнокомандующий.
   - Добро пожаловать, - сказал он.
   - Куда?
   - Что куда?
   - Куда добро пожаловать? - спросила Лина и недовольно скривила губки, от чего стала похожа на обиженного ребёнка.
   "А она хитрая девочка, очень хитрая", - улыбнулся он про себя.
   - К нам, добро пожаловать к нам в Персидскую империю.
   Лина подняла глаза на мужчину, и начала уже более внимательно его рассматривать. Крупный, но не очень, пониже Максимилиана, хотя с первого взгляда показался высоким и худощавым. Короткие волосы неопределённого тёмного цвета и изучающие глаза смотрели на неё чуть насмешливо.
   "Он раскусил меня, - ухмыльнулась она сама про себя, - надо же какой умный. Интересно, а царь такой же проницательный?"
   Лина сделала обиженное личико, и решила пока продолжать свою игру и посмотреть, что будет дальше. Она пока не решила окончательно как себя вести в сложившейся ситуации, о противнике информации ноль, а задание было серьёзным.
   - Ты ведь Лина, я прав?
   - Да, это я... - потянула девушка, беззаботно разглядывая окрестности. Совершенно ничего примечательного, простой берег, простые деревья. - А ты кто?
   - За мной, - скомандовал мужчина, проигнорировав вопрос.
   Лину сильно дёрнули за связанные руки, и под усиленным конвоем повели по дороге, идущей прямо от пристани. Через минут пять из-за деревьев показался странный замок, он находился на небольшом холме неподалёку от берега, но почему-то не был невиден с моря.
   - Как кой-то не серьёзный домик для царя.
   - Мы тут временно, - обиделся мужчина за своего правителя и недовольно покосился на дерзкую женщину. Она ему всё больше и больше не нравилась, Эту Лину нельзя недооценивать. И он очень хотел бы понаблюдать за ней с более короткого расстояния, посмотреть, как её будут пытать и что она расскажет, но как назло ему сегодня нужно будет отбыть.
   Остаток пути они прошли молча. Лина старательно крутила головой, но не заметила совершенно ничего, что могло бы сказать, где она находится, да и не особенно хорошо ей удалось изучить местную географию и названия городов. И по местной флоре мало что можно было сказать. Деревья, трава, небо, солнце - не густо...
   Солдаты у входа в замок открыли дверь и девушку провели по небольшому мрачному коридору с горящими факелами. "Интересно, зачем они им? - думала она, осматриваясь по сторонам. - Ведь сейчас утро, или может не совсем утро, но солнце на небе светит достаточно ярко, и это неоспоримый факт. Странные эти персы..."
   Лину под усиленным конвоем провели по ещё нескольким совсем не типичным для Греции узким тёмным коридором и грубо втолкнули в зал.
   "Да, - подумала она, - действительно царю тут жить не подобает".
   Маленькое квадратное помещение, довольно мрачное, пыльное, но зато с троном, рядом с которым был царь. А это был он, в этом не был он, в этом не было сомнения. Лина сразу это поняла. Хотя мужчина и казался очень молодым, моложе Максимилиана, но сила и власть из него буквально сочились. Его тело покрывало длинное яркое платье с узорчатой богатой каймой, перекинутой через правую руку, а широкие рукава его одеяния доставали до пола. Чёрные блестящие волосы были собраны в странные пучки с золотыми дисками у основания, на лице холодное выражение лица и невероятно злые глаза, которые смотрели на гостью с интересом. А богатые украшения - ожерелья, браслеты, серьги и ярко синяя обувь очень гармонично дополняли колоритную картину персидского царя.
   Лина не стушевалась, и как только оказалась в зале, уверенно прошла в центр и слегка склонила голову.
   - Приветствую тебя правитель Персидской империи, я рада, что вы оказали мне честь увидеться с вами, - пропела она и дружелюбно улыбнулась мужчине.
   Царь, не говоря ни слова и даже не изменившись в лице, медленно подошёл к девушке и со злостью ударил её по лицу.
   Вот гад! Боль растеклась по скуле, которая тут же начала опухать, но Лина не показала виду, хотя у этого рука была гораздо тяжелее, чем у солдата на корабле, да и удар явно поставлен лучше. Но она только состроила на лице удивление и, глубоко вздохнув, повернулась к своему обидчику.
   - Это у вас так принято, мой шах, бить женщин, вместо приветствия? - произнесла Лина и попыталась улыбнуться, но получилось плохо.
   Царь смотрел на свою гостью, сочась гневом. "Ой, такой молодой и такой злющий, не к добру это, - думала Лина. Таких людей ей не приходилось встречать раньше.
   Он взял её лицо в руку и, всматриваясь в него, словно изучая, задрал голову. Провёл большим пальцем по шраму на скуле. Лина пыталась понять его мысли, но его тёмно-карие глаза не выражали ничего кроме злости.
   - Уведите, пока я её не убил. Вечером поговорим по-другому, Лина, - с угрозой сказал он и как-то странно улыбнулся.
   "По-другому, значит по-другому, - усмехнулась про себя она. - Рассчитывать на чай с мёдом всё равно не приходилось". И безропотно отдалась в руки конвоиров.
   Через множество маленьких коридоров, Лину повели в комнату, напоминающую больше тюрьму с маленьким окошком под потолком, нежели гостевые апартаменты. А по пути она осматривалась и пыталась хотя бы примерно понять систему расположения коридоров и комнат. Замок был явно маленьким и совсем не типичным для Греции, хотя они не далеко уплыли от её берегов, это было очевидно. Тёмные серые стены, со странными рисунками, которые язык не поворачивался назвать фресками, коридоры узкие и тёмные, но не такие запутанные как во дворце в Максимилиана, а более понятные. Хотя, может быть, просто показалось.
   У дверей комнаты, куда привели девушку, стояло двое стражников. Оценив силу, она решила, что в случае чего пройти их ей не составит труда и спокойно зашла в приготовленные для неё апартаменты. Уходить ещё рано, необходимо было разведать обстановку и выполнить задание. Да и бежать нужно не куда глаза глядят, а хотя бы в правильном направлении. Но это тоже потом. На данный момент основная задача это оценить противника и ликвидировать его.
   Но, как Лина не старалась потянуть время, ей не это не удалось, и за короткое время знакомства с персидским царём узнала она не много. Молодой, но очень опытный воин. Он двигался как хорошо тренированный боец, плавно, но чётко. И безумно злые глаза. Такой молодой, на вид ему не больше двадцати пяти, что могло с ним произойти, что он стал таким агрессивным? Вот только волновать её должны были не личные проблемы персидского царя, а то, как его убить.
   Дверь захлопнулась, и Лина немного расслабилась, осматривая свою тюрьму. В ней обнаружилась кровать, стол, и всё... На этом скудный набор мебели заканчивался.
   "Странно, - думала она, - а почему комната, а не темница в подземелье? Неужели то, что я жена царя всё-таки что-то значит?" Посмотрела на связанные руки, решила пока не развязываться, а просто легла на грубое ложе и закрыла глаза, пытаясь сосредоточиться. В самом деле, какая разница, чем руководствовались персы, когда выбирали ей место заточения? Сейчас мысли Лины не покидал Максимилиан и к горлу начали подступать слёзы.
   Как же тяжело работать, когда любишь. Как он там? Волнуется наверно... и переубивал всех вокруг. Безумная тоска и волна переживаний глушила все мысли, и даже дышать было тяжело, не говоря уже о том, чтобы выполнить задание.
   - Афина? Афина, как там Максимилиан? Ты поговорила с ним? - тихо прошептала Лина, точно зная, что богиня её услышит.
   "Я передала твоё сообщение, он в порядке, ты не должна отвлекаться", - появился в её голове строгий голос богини и тут же пропал.
   "Ну и ладно, побыстрее разберусь с этим делом и уйду", - решительно подумала Лина. Сглотнула липкий ком в горле и решила отдохнуть, пока была такая возможность.
  
   Вечером за девушкой пришли, как и обещали. Но в зал с троном её почему-то не повели, а повели на улицу. И как только они прошли узкие тёмные коридорчики и миновали двери замка, Лину вывели во двор, где она и увидела стоящие в центре два столба с верёвками. "Вот чёрт!" Она их сразу узнала, эти столбы наверно вечные, во все времена и во всех мирах! Привязав к точно таким же столбам, её избили кнутом, когда она попала в плен, тогда, ещё в прошлой жизни. Неприятные картины прошлого промелькнули в голове, вызывая холодную волну пота.
   Это был так давно...
   - Привяжите её! - кричал вражеский генерал. - Ты будешь говорить? Или нет?
   Но увидев решительное молчание пленницы, он бесился ещё больше.
   - Ты пожалеешь об этом, - гневно прошипел он, - Высечь её! И бейте посильнее, пусть она почувствует каждый удар.
   С неё сорвали одежду, и в тоже миг хлыст вырвал кусок плоти из спины молодой девушки.
   - Ааааа!! - закричала она первый и последний раз в своей жизни. Но все следующие удары уже встречала, молча. И именно тогда Лина почувствовала вкус боли. Нет, это не шло ни в какое сравнение с тем, что она испытывала во время обучения в военном лагере, эта боль была грязная, горькая, со вкусом крови. И очень скоро, не имея больше никаких сил терпеть это, она провалилась в забытье. Но это была лишь короткая передышка, потому что враги привели пленницу в чувства, вылив ведро ледяной воды ей на голову, чтобы продолжить экзекуцию.
   - Сдохни тварь... - услышала она уже через чёрную пелену.
   Но нет. Нет, тогда она была молодой и неопытной, а сейчас выдержит это испытание.
   Рядом стоял царь и упивался испугом девушки, но она, заметив довольный блеск в его глазах, быстро собралась с силами.
   "Нет, я тебе не дам возможности наслаждаться моим страхом", - ухмыльнулась Лина. А по его лицу было понятно, что он жаждет услышать крики и мольбы о пощаде, и уже предвкушает своё удовольствие.
   Девушку подвели ближе, поставили перед ним и развязали руки. Она огляделась, оценивая обстановку и силы противника, нет, нападать на него сейчас глупо, рядом было очень много солдат. Да и о самой цели ей было известно слишком мало.
   - Начнём с простого, - недобро улыбнулся персидский царь и сложил руки на груди. - Ты кто такая?
   Лина устало закатила глаза и грустно подумала: "Где-то это я уже слышала". Играть в почемучку, как в первый день знакомства с Максимилианом ей совсем не хотелось.
   - Меня зовут Лина, я жена царя Греции... - начала перечислять она и в туже секунду получила болезненный удар в живот. Подняла глаза и увидела, что на пальцы перса был надет кастет, и гневно сжала губы.
   - Откуда ты приехала?! - закричал он, как не в себе. - Ты не гречанка, это все знают! Откуда у тебя такое владение персидским языком?
   - Я из России, если ты знаешь такую страну, и не стоит разговаривать со мной в таком тоне. Пусть я и женщина, но я также являюсь женой царя.
   Перс недовольно сузил глаза, как-то странно ухмыльнулся и... сменил выражение лица на более доброжелательное, если конечно его оскал можно назвать таковым.
   - Нет, девочка моя, сейчас ты моя пленница, - тихо прошептал он, как будто с иронией, и добавил уже сухо. - Ты не ответила - откуда знаешь персидский.
   - Выучила.
   Мужчина гневно сжал челюсть.
   - Куда вы направлялись с Максимилианом?
   - В Македонию, - пожала плечами Лина, тоже мне тайна.
   - Зачем?
   - Как я поняла, их правитель, Валерий хочет взять в жёны сестру полководца, - зачем-то ляпнула она и тут же пожалела об этом. Не хватало ещё Алкмену сюда приплести. Нужно более внимательно фильтровать свои ответы. Просто давать ничего незначащую информацию в данном случае не достаточно, нужно ещё и друзей не подставить при этом.
   - Он ведь с ней знаком, она ему нравится? - задал он какой-то совсем уж странный вопрос и очень внимательно посмотрел на пленницу.
   - Я не уверенна, греческие мужчины вообще странно относятся к женщинам, - ответила Лина, окончательно определившись со своей ролью, и решила играть обиженную и замученную жену царя деспота.
   - Но тебя же муж любит, даже боготворит, почему ты так говоришь? - спросил он и с вызовом посмотрел на девушку, как будто пытался что-то вынюхать.
   Лина нахмурилась. Какое-то очень непонятное поведение для персидского царя. Привёл сюда к этим столбам, явно демонстрируя, что собирается сделать и поначалу был намерен выбивать из неё ответы, а сейчас разговаривает спокойно, почти ласково и такие странные вопросы. Она никогда не была сильным политиком, и все эти хитрые игры были не понятны простому солдату, коим и являлась она.
   Вот Максимилиан был сильным стратегом, он мог просчитать свои ходы наперёд, и ходы противника заодно. Но это редкий талант, этому нельзя научиться.
   Мысли о муже опять подкатили липким комом к горлу, мешая трезво мыслить. Но Лина постаралась задвинуть их подальше, очень стараясь не разреветься прямо тут, а это было бы очень глупо.
   - Не уверенна, что он вообще хоть кого-то любит, - грубо ответила она. - Жену отправляет к римлянам в плен, чтобы узнать их планы, а любимую сестру отдаёт в подарок какому-то грязному солдату, ради сомнительного союза.
   Лина обиженно засопела, мысленно прося прощения у Максимилиана за такие слова. Но говорить, что она любимая жена и Алкмена тоже дорога своему Валерию не хотелось. Пусть лучше думает, что она никаких тёплых чувств к мужу не испытывает. Дополнительных козырей враг не получит.
   - Ты врёшь! Привяжите её! - крикнул он и в ту же секунду её схватили, с силой растянули руки и притянули к столбам. Дыхание тут же перехватило от воспоминаний, точно так же как и сейчас, она стояла привязанная, и ждала, зная, что ударов плетью не миновать. Безумно болезненных, пробивающих до самого сердца.
   Царь подошёл к пленнице, и уже шёпотом, наклонившись к ней, сказал:
   - Я знаю, что он тебя любит. Маленькая, неизвестная девочка, растопила холодное сердце полководца, я всё знаю и не надо мне врать.
   Лина молчала как партизан, и смотрела в пустоту. Ей было очень интересно - откуда он так много знает, очень интересно.
   - Ты бываешь на военных советах, ты знаешь планы полководца?
   - Бываю, но я в них ничего не понимаю. Да и не посвящают меня в свои планы они, - ответила она, и через секунду почувствовала резкую боль, пронизывающую всё тело - это был первый, предупредительный удар хлыстом. Перед глазами поплыли тёмные круги, и ей стоило больших усилий не закричать, но нет, кричать она не будет.
   - Отвечай!
   Лина молчала. А что говорить? Она даже не знала, что хотел этот персидский царь! А так придумала бы чего-нибудь, должна же быть хоть какая-то польза от длинного языка. Но, похоже, он и сам не знал, что ему было надо от пленницы.
   - Двадцать ударов, - скомандовал он.
   Лина почувствовала, как чьи-то грубые руки рвут платье на её спине, и посильнее обхватила верёвки в напряжённом ожидании ударов.
   - Смотрите! - воскликнул кто-то.
   Девушка уже не видела, кто это был, а только почувствовала грубую руку на своей спине, изучающую шрамы.
   - Откуда это у тебя? - грубо спросил персидский царь.
   - Ты мне всё равно мне не веришь, зачем мне отвечать, - пробурчала Лина и приготовилась к ударам.
   В воздухе засвистел хлыст, и обжигающая боль прошла через всё тело, которая буквально раздирала девушку на части, а она, с силой впиваясь руками в верёвки, и напрягая каждую мышцу на теле, задыхалась, сдерживая крик. Лина стойко встречала каждый удар. А они сыпались на неё без остановки, один за другим, один за другим, и слились в одну чёрную липкую пелену, отзываясь звоном во всём теле. Солёный пот смешался с кровью, сочившейся из ран, что заставляло их жечь еще больше, а они все продолжали бить и бить.
   Хотелось реветь от невыносимой боли, и как никогда в жизни оказаться в объятьях мужа, таких сильных и надёжных, ощутить его сильные руки на своём теле. Что бы он прижал к себе и сказал что всё хорошо, что он рядом. Предательская слеза скатилась с уголка глаза. "Но нет, плакать я не буду, - гневно подумала она, - и кричать тоже".
   Свист хлыста звенел в ушах, оглушая, и через некоторое время через завесу боли послышался - "Достаточно", - и позволила сознанию покинуть её, не видя смысла оставаться в нём.
  
   Уже ночью Лина очнулась лёжа на животе со звенящей болью во всём теле, и даже голова раскалывалась от чудовищного напряжения. Открыв глаза, первое, что она увидела, это была огромная луна, смотревшая в маленькое окно её темницы, и лёгкий чуть прохладный ветерок на свое коже, доносившейся оттуда, который был явно не способен охладить разгорячённое тело.
   Она попыталась встать, но не смогла и пошевелиться, ни руки, ни ноги не слушались. Слёзы накатывалась от обиды и невыносимой боли, душили, не позволяя сделать даже вздоха.
   "Но я не будет плакать, я справлюсь, - решительно думала Лина. - Это моё задание, не первое и не последнее, и расслабиться сейчас равносильно самоубийству".
   Она глубоко вздохнула и попыталась отстраниться от всего и хотя бы немного поспать. Требовалось восстановить силы, а обморок этому совсем не способствовал. И, закрыв глаза, старательно задышала, выравнивая дыхание, и выкидывала все мысли из головы, одну за другой, одну за другой... пока не наступил покой. Где-то там вдалеке была боль, но она была уже неважна, тревожные мысли тоже были не нужны, сейчас важно было отдохнуть, всё остальное после. И сон пришёл.
  
   На следующий день
   Весь следующий день измученную пленницу не трогали, только принесли один раз еду, но Лина решила не вставать с кровати, и позволить ранам хотя бы немного затянуться и чтобы они перестали кровоточить. А ещё нужно было подумать.
   Где же я нахожусь?
   "Мы направлялись в Македонию и на полпути меня сцапали", - подсказало девушке её сознание.
   Да, но очнулась-то я на корабле...
   "Ну и что. Мы слишком мало времени провели в пути, а здешние корабли не отличаются быстроходностью, и скорей всего море, через которое мы плыли, Эгейское. Вряд ли какое-то другое" - вторил внутренний голос Лине, и с ним было трудно не согласиться.
   Значит она где-то на противоположном берегу от Греции. Логично?
   "Логично" - согласилось втрое я с девушкой.
   Хорошо, значит, бежать нужно было, если так уж совсем по-простому, прямо до моря и на право. Как-то так.
   "Без вариантов" - довольно сказало подсознание, но вот только как далеко бежать, вопрос до сих пор оставался открытым, и ответа на него не было.
   "И почему этот странный мужчина, встретивший меня с корабля, назвал это место Персидской империей? По крайней мере Максимилиан обратный берег эгейского моря считал своим... Или она всё-таки где-то в другом месте? А где тогда? Тут действительно вариантов не слишком много. А может быть на каком-то из островов? Их тут довольно много... Хотя вряд ли.
   Да, неважный из меня стратег", - грустно подумала Лина, и её личная шизофрения с ней молча, согласилась. Ну ладно, что есть.
   Ночь она тоже провела в спокойствии, отдыхая, приводя мысли в порядок и обдумывая план. Нужно было хотя бы немного поспать, но короткие минуты беспамятства трудно было назвать таковым. В логове врага спать опасно, и каждая клеточка тела была напряжена и готова к бою, и много лишних мыслей... Слишком много.
   Совершенно не к месту вспомнилось то, как первый она раз увидела Максимилиана, как провела с ним первую ночь, и как этого испугалась.
   "Нет! Сейчас об этом думать нельзя, на кону была жизнь, и нужно было собраться, а не раскисать", - и закрыла глаза.
  
   На следующий день
   Едва первые лучи солнца показались в маленьком окошке под потолком, как в комнату ввалились солдаты. Ничего не сказав, они сгребли в охапку пленницу и потащили в тот самый зал с троном, где она первый раз увидела персидского царя. Платье держалось на её плечах каким-то чудом, а спина была прикрыта рваными окровавленными ошмётками ткани. Но Лину это волновало мало. Она пока не видела вариантов выполнения задания, и это было скверно.
   Царь сидел на своём месте, всем своим видом показывая, что он сильный и могущественный, и смотрел на девушку с нескрываемым превосходством. Хотя в первое мгновение на его лице и промелькнуло удивление от того, что Лина не корчилась от боли и пришла к нему фактически сама, на своих ногах, а не на руках солдат, как он предполагал. По мнению любого здравомыслящего человека, терпеть нанесённые ей раны было невозможно... но перс очень быстро справился со своим изумлением, и оставил на своём лице лишь самодовольную ухмылку. Он словно что-то ждал. Наверно эта пытка должна была развязать девушке язык.
   Сильные руки с силой втолкнули Лину в зал, и она упала на колени, не устояв на ногах. В глазах царя промелькнуло наслаждение, он упивался её слабостью, и это было мерзко. Но на лице Лины он увидел только насмешку. Она тут же поднялась и, пройдя два шага в сторону трона, гордо встала перед ним.
   Она всё ещё была женой царя Греции, и этого ему не отнять.
   - Сегодня ты будешь отвечать на вопросы? - грозно спросил перс.
   - Пока я не услышала ни одного конкретного вопроса, только угрозы, - холодно ответила Лина, а персидский царь резко вскочил со своего трона и быстро приблизился к девушке, видимо осознав, что действительно не спросил ничего из того что его интересовало.
   - Я хочу знать планы Максимилиана! - крикнул он на неё.
   Лина устало закатила глаза, "а ещё более глупого вопроса придумать не мог?" И вдруг на столе, стоящем в стороне, увидела карту, карту с камушками!
   - Какие планы? Я слышала, он планирует построить новый храм Зевсу, а ещё планирует солдатам поменять форму. Какие конкретно планы тебя интересуют? - беззаботно пожала плечами она, а сама очень быстро начала изучать карту. Это на обратном берегу Эгейского моря, рядом с морем, где то у границ Византия. Но это не наступление, просто обозначены чьи-то войска. Но чьи?
   Царь взмахнул рукой и девушку тут же схватили за руки стальным захватом. Он подошёл уже вплотную и угрожающе навис над ней, как скала, сверкая злющими глазами.
   - Ты знаешь, о каких планах я говорю! - взревел он, еле сдерживая свою ярость. - Какие военные планы у него на ближайшее время. Отвечай! - крикнул и сильно сдавил горло.
   Лина недовольно повертела головой, давая понять, что не может говорить в таком состоянии, и если он хочет услышать ответ, но её нужно отпустить. Он, чуть сощурив глаза, ослабил руку, готовый в любую минуту придушить дерзкую женщину.
   - Ну, он планирует взять Фракию, но туда вроде как римляне собрались. Вот он и думает сейчас войти, или сначала отдать её, а потом отбить, но я толком не поняла, что он решил, - сказала Лина первое что взбрело в голову, а именно жуткую смесь того что слышала от служанки и Алкмены. А сама втихаря разглядывала карту.
   Нет, это явно не персидские войска. В этом месте могут быть или македонцы или фракийцы, или греки. Лучше бы конечно последние. С фракийцами ей пока не приходилось сталкиваться, и как они настроены было не известно. Хотя вроде бы их царь был на её с Максимилианом свадьбе, и даже ей его представляли, но я она не помнила.
   Перевела взгляд на разгневанного персидского царя, который просто сочился злобой и грустно вздохнула. Нужно было не затягивать с заданием, это становилось слишком опасным. Этот неуравновешенный тип мог и убить, поняв, что она ничего полезного не скажет. И приняла рискованное решение.
   - Шах, - довольно грубо обратилась Лина к нему. - Мне действительно не понятно, чего ты хочешь от меня, давай ты сядешь, успокоишься и подумаешь, сформулируешь свои вопросы, а завтра мы поговорим, - произнесла она, и на этом, конечно, было бы эффектно развернуться и уйти, но её крепко держали за руки.
   Это откровенно хамское предложение взбесило царя, он набросился на пленницу, грубо схватил за волосы и с силой оттянул их назад, заставив её выгнуться дугой.
   - Греческая шлюха, - гневно зашипел он, достал из-за пояса кинжал и отрезал волосы по самый корень. Но в ответ Лина лишь подарила ему насмешливую лишь улыбку.
   - Тебе это кажется забавным? - не веря своим глазам, спросил перс.
   - Немного, - хмыкнула она. - Я всё никак не пойму, зачем я тебе нужна, и ты, похоже, тоже.
   Услышав эти слова, мужчина окончательно потерял контроль над собой и начал грязно избивать свою пленницу. Лина была готова к этому. Видела, что он был на грани, и сама подтолкнула его. Ей нужно было уйти отсюда, и нужен был свободный день. Следующей ночью она решила его убить, и с готовностью приняла сильные удары персидского царя.
   Он бил по лицу, по рёбрам и по ногам. Сильно, чётко, зная, что делает, ничего не ломая, но нанося особенно болезненные удары. Но Лина не издавала ни звука и только насмешливо смотрела на своего истязателя, очень надеясь, что всё-таки убивать он её не станет. Но перс бесился всё больше. И когда она уже не держалась на ногах, он отдал приказ дать ей ещё десять плетей. Лина внутренне зарычала, на новую порцию хлыста, она не рассчитывала.
  
   Сознание возвращалось медленно и очень тяжело. Голова звенела, но собравшись с силами, она всё-таки открыла глаза, пытаясь сфокусировать зрение. Белый туман расступился лишь несколько минут спустя. Опять в той же самой постели и в той же позе, как и в прошлый раз, вот только болело всё гораздо сильнее. Оглушающая боль разливалась по всему телу, пронизывая каждую клеточку, и даже дышать было невыносимо тяжело. Хотя назвать дыханием тот хрип, вырывающийся из лёгких, можно было назвать с большой натяжкой. Она попыталась подвигаться, но ни один мускул не слушался её.
   Закрыв глаза, Лина попыталась отстраняться от боли и изучать свои повреждения. В общем-то, ничего серьезного, сильные ушибы ребер, но вроде бы не сломаны, разбито лицо, скула и губа кровоточат, остальное повреждено не сильно, ушибы мягких тканей ног и рук, синяки, не больше. Больно, очень больно, но жить можно. И опять спина отзывалась свежими ранами.
   А это молодой царь хорош, очень хорош, он знал, что делал и как. Сильные и чёткие удары, хорошо поставленные и профессиональные. Лина прокрутила в голове все его движения, и поняла что он опытный и опасный противник. И, по всей видимости, не переломал ей все кости, с какой-то целью. Видимо она ему пока ещё была нужна. Хорошо, значит не ошиблась.
   Глубоко вздохнула. Нужно собраться с мыслями и подготовится. Днём скорей всего её трогать не будут, поэтому есть время. А ночью нужно будет действовать, надолго здесь оставаться нельзя, смысла нет, и очень опасно. И этот молодой царь это наглядно сегодня продемонстрировал.
   Но вдруг её мысли прервала открывающаяся дверь. Лина внутренне чертыхнулась. Интересно, кто бы это мог быть? Но поднять голову - посмотреть не было сил, и она осталась лежать и слушала, как тяжёлые мужские шаги приближались к ней. В поле зрения появились длинные полы ярко-сиреневой одежды и синие сапоги под ними.
   Поднимать глаза на гостя не было необходимости, было и без того понятно, что это был персидский царь, и Лина еле сдержала разочарованный вздох.
   Он с интересом наклонил голову, вглядываясь в лицо девушки, и в его глазах промелькнуло удивление, тем, что она в сознании.
   - Значит это всё правда, - как-то неопределённо сказал перс, заставив в очередной раз Лину задуматься об его источнике информации.
   Она посмотрела на мужчину, пытаясь понять его мысли, но холодные глаза не выражали ничего, кроме злости и ярости, которой, по всей видимости, у него было с избытком. Хотя нет... царь с интересном разглядывал свою пленницу, явно наслаждаясь зрелищем, и лёгкая, еле заметная улыбка играла на его губах. Он стоял немного в стороне и переводил взгляд с окровавленной спины на побитое лицо, кровоподтёки на руках и обратно на спину. Затем, совершенно неожиданно и резко выхватил кинжал из-за спины и в один шаг оказался рядом с девушкой и приставил клинок к её горлу.
   - Хочешь убить меня? - тихо произнесла Лина осипшим голосом.
   - Да, - не стал скрывать перс. - Но пока я этого делать не буду. Мне крайне интересно, что грек нашёл в тебе. Безродная, никому неизвестная и уже немолодая женщина-воин, - произнёс он таким тоном, словно желал оскорбить.
   Он провёл холодным лезвием кинжала по шее пленницы, поднялся к лицу и погладил им тонкую полоску шрама на скуле. Точнее то место где она должна была быть ибо толстый слой крови скрывал е от глаз.
   - Ты уже была в плену, - сказал персидский царь немного задумчиво. - Не у меня, и не у римлян - они кинжалу предпочитают раскалённый металл, и плетью бьют только рабов. Тогда у кого?
   - Давай завтра об этом поговорим? Спать очень хочется, - пробурчала Лина в ответ.
   - Спать? - не поверил своим ушам перс и оскалился, словно дикий зверь. Он гневно сжал рукоять кинжала, полоснул им по плечу девушки и стал наблюдать как кровь вытекает из раны, образуя новое красное пятно на кровати, которая и без того была вся пропитана ею.
   - Поговорим завтра, - вдруг заключил персидский царь. Развернулся и вышел из комнаты.
  
   Через час принесли обед, Лина его решила всё-таки съесть, вряд ли её отравят, а вот два дня без еды как-то не очень способствуем восстановлению сил. Да и когда удастся поесть в следующий раз, было не известно.
   Вся вторая половина дня была потрачена на подготовку к предстоящей операции. Первым дело, и самым сложным, было привести в порядок мысли, особенно мысли о муже. Безумная грусть и беспокойство о Максимилиане съедала изнутри, не позволяя сосредоточиться ни на секунду.
   "Может спросить у Афины как он? Нет, хватит об этом", - подумала она и закрыла глаза, ища в сознании потаённый угол, куда можно было спрятать переживания.
   Следующей Лина спрятала боль, сейчас не время, она будет только мешать. Лёжа на кровати и старательно выравнивая дыхание, отстраняясь от неё, и с каждый выдохом она отступала. Конечно же, боль не ушла окончательно, и каждая частичка тела кричала, прося сжалиться, но это всё потом, это всё потом... сейчас нужно сосредоточиться на цели.
   Солнце давно село, но Лина пока не была готова к операции и всё пыталась успокоиться. Её уже не беспокоила в кровь разодранная спина и ушибы на теле, но избавиться от мыслей о Максимилиане было невозможно. Она постоянно вспоминала его сильные руки, в которых чувствовала себя такой защищённой, его нежность, с которой целовал её, и страсть...
   "Нет, хватит!"
   Всё! Последний раз вздохнув, окончательно очищая своё сознание, Лина решительно встала и взглянула в маленькое окошко в своей темнице. Было уже темно. Пора, затягивать нельзя. Подошла к двери и приоткрыла её, там были два охранника, которые тут же встрепенулись, увидев девушку.
   - Извините, мне нужна ваша помощь, пожалуйста, - тихо пискнула она, и потянула за руку одного из них. Он безропотно вошёл, и как только за ним закрылась дверь, Лина выхватила его нож из-за пояса и вогнала ему в шею по самую рукоять. Удар, отточенный годами тренировки, сделал своё дело, и персидский солдат упал замертво в руки девушки. Она аккуратно подхватила его и очень тихо положила на пол.
   Какой странный клинок, непривычный, с эфесом и чуть изогнутый, посмотрела на своё орудие убийства Лина. "Не люблю такие" - заключила она, но, как говорится, выбирать не приходится.
   Развернулась к убитому и сняла его жёлтый плащ, придирчиво осматривая его, кажется, следов крови не было.
   "У меня наверно скоро фетиш разовьется на плащи", - усмехнулась она сама себе, набрасывая его на плечи. Но прожив в этом мире некоторое время, Лина поняла, что плащ на плечах превращает человека в невидимку. Относительно, конечно.
   Решительно открыла дверь и одним движением руки убила второго, но потом только поняла, что поторопилась, нужно было узнать, где располагалась спальня царя...
   "Но замок маленький, и так найду", - подумала она, и, затащив убитых солдат к себе в комнату, пошла к цели.
   В замке было не многолюдно, служащих не было вовсе, и только редкие стражники попадались на пути, и те спали на ходу. Лина решила шум не поднимать, и, накинув на свою светловолосую голову капюшон, уверенным шагом направилась искать объект. Но пройдя пару коридоров, поняла, что это никуда не годится. Она проходила одну и ту же комнату уже несколько раз, и задумчиво огляделась, нужен был "язык".
   Чуть в стороне ото всех девушка заметила отдельно стоящего солдата, и, недолго думая, тихо подошла к нему и приставила к его горлу нож. Он только тихо ойкнул от удивления, но кричать не стал, понимая возможные последствия.
   - Где спальня царя? - очень тихо спросила Лина.
   - На втором этаже, - солдат от страха еле шевелил языком.
   "Ого, тут есть второй этаж? А с виду домик казался совсем маленьким".
   - Где лестница?
   - Там, - показал он налево, и Лина увидела её. Через секунду солдат был уже мёртв, а она шла к цели.
   Быстро поднявшись наверх и убрав охрану, девушка нерешительно замерла перед дверью. Перед ней был непростой выбор убить его хладнокровно во сне или разбудить и позволить умереть как воину.
   Персидский царь действительно был очень хорош, и вполне мог победить жену греческого царя, которая чувствовала себя, мягко говоря, не очень хорошо. И хотя она и не сражалась с ним, но по его хорошо поставленным ударам могла сказать многое. Да и бой с Максимилианом научил её, что нельзя недооценивать противника.
   Глубоко вздохнув, Лина вытащила у мёртвого охранника из-за пояса второй нож и меч, и тихо вошла в спальню.
   Он спал один, широко раскинув руки, но, почувствовав взгляд, обращённый на него, тут же открыл глаза.
   - Как твоё имя? - спросила Лина, оставаясь стоять в тени у двери.
   - Ордан, моё имя Ордан, - ответил персидский царь скорее по инерции, нежели осознанно.
   - Ордан, я пришла убить тебя, защищайся, - сказала девушка, сделала шаг вперёд, выходя на освещенный луной участок комнаты, и кинула ему меч.
   Лина понимала, что это глупо, очень, очень глупо. Нужно было выполнить задание и бежать отсюда, но она не могла поступить иначе. Сперва казалось, что это Максимилиан наложил свой отпечаток, - он всегда рвался в бой и признавал лишь честное сражение, лицом к лицу, и никогда не бил в спину. Но на самом деле это было не так. Лина никогда не убивала во сне. Безоружных да... но это было спецификой её работы, но если была малейшая возможность, она стремилась уравнять шансы, давала возможность защищаться.
   Одним движением скинув с себя плащ, Лина уже была готова к бою.
   - Ты могла убить меня во сне, - удивлённо произнёс Ордан, беря меч и слезая с кровати.
   - Да, но я считаю, что ты достоин умереть как воин, сражаясь, и надеюсь, ты будешь настоящим мужчиной и не станешь звать стражу.
   Лина подошла ближе, и встала в оборонительную позицию. Он моментально скинул с себя сонливость, перехватил меч поудобней и встал в боевую стойку. Девушка сделала ещё шаг вперёд, и царь сделал первый выпад, сильный, резкий, и она тут же убедилась, что этот бой будет не простой и играть с этим противником не стоит.
   Отскочила от удара и нанесла свой, который был тут же отбит. Но уже через мгновение меч перса летел к её шее, но она его перехватила кинжалами и с силой ударила мужчину ногой в бок, отталкивая от себя.
   - А ты молодец, - ухмыльнулся он. - Но меня тебе не одолеть.
   - Посмотрим, малыш, - ответила Лина и издевательски надула губки, пытаясь разозлить его, как можно сильнее и это у неё получилось.
   Мужчина мгновенно взбесился и начал с новой силой нападать, нанося удары сильно и резко. Но рука Лины сама парировала удары перса, в которого словно вселился бес. Он атаковал, как безумный, не давая никакой возможности ответить... можно было только защищаться, хотя его мотивы были ясны - женщина перед ним, пришла убить его, и он так просто не сдастся.
   Атакующий клинок вверх, второй сдерживает натиск меча перса, но он слишком силён, слишком горяч. Да и раны от пыток горели у Лины, словно к ним прислонили раскалённое железо и плечо... порез на плече, нанесённый персидским царём оказался слишком глубоким. Боль и кровь, сочащаяся из неё, были сейчас не главными, но вот рука слушалась неважно.
   Удар, ещё удар. Звон от столкнувшихся клинков эхом разносился по комнате с каменными стенами. "Лишь бы стражники не прибежали" - промелькнула мысль, но Лина поспешила её отбросить. Проблемы нужно было решать по мере поступления, а сейчас перед ней был противник, у которого не было слабых мест.
   Резкий поворот, одним движением запястья кинжал уходит вниз, но и этот выпад перс отбивает без труда, продолжая атаковать девушку неистово. Он всё нападал и нападал, и Лина делала вид, что ей было тяжело, что она не выдерживает его атак, и отступала назад, но чётко контролируя свою защиту.
   Да, этот перс определённо был силён, но спустя некоторое время она увидела, что с каждым взмахом меча его удары становились более открытыми, он как будто уже чувствовал свою победу и жаждал скорее пустить ей кровь. И девушка, уличив удачный момент, подставив под удар бок, ушла в низкую стойку, и её кинжал вошёл в живот противника. Ещё один быстрый удар в сердце и царь упал.
   Лина, тяжело дыша, замерла, и посмотрела на уже мёртвого мужчину у своих ног, и ей стало ужасно грустно... как же надоело убивать, как хочется простой мирной жизни рядом с мужем. Развлекать его невероятными легендами и историями, целоваться ночью в море под звёздами и просто вдыхать его аромат.
   "Кстати о муже, не стоит тут задерживаться, скоро уже рассвет, да и мёртвых солдат могут найти и забить тревогу. Да и вообще, какая-то я стала сентиментальная", - недовольно пробурчала она себе под нос и подобрала с пола плащ. Осмотрела свою рану, по сравнению с остальными - царапина, даже перевязывать не надо, и решительно направилась на выход.
   Уверенным шагом, пройдя мимо охраны у дверей дворца, Лина вышла на свежий воздух и глубоко вздохнула. Ночь была необычайно ароматна и свежа, и влажный густой воздух вдыхать было одно удовольствие, но небо уже начало светлеть - первый признак приближающегося рассвета, и нужно было торопиться. Выбросив из головы дурные мысли, Лина быстрым уверенным шагом пошла к лошадям, которых успела заметить, когда её вели в замок с корабля. Не обращая внимания на двух солдат, охранявших небольшой загон, и стараясь не поднимать головы, отвязала лошадь, накинула на неё попону, села на неё и поскакала к морю.
   Всё-таки удивительно как люди реагируют на совершенно незнакомых людей, которые ведут себя уверенно. Как будто, так и нужно. У них может и закрадывается мысль, что возможно, что-то не так, но спросить не решаются, и чем ниже по рангу этот кто-то, тем вероятней, что он проигнорирует тебя. Убивать нужно за такую преступную нерешительность. Это слабость, а Лина ненавидела любое проявление слабости.
   Она быстро двигалась в сторону моря, а за спиной уже алел восход, подгоняя её. В Греции, почему-то все - и простые горожане, и сам царь просыпались очень рано, буквально с первыми лучами солнца и наверняка персы небыли исключением, а это значит - промедление равносильно смерти.
   Добежав до воды, Лина решительно повернула скакуна на право, рассчитывая, что та армия, что она видела на карте, всё ещё на месте и это был кто-то из своих. И желательно не очень далеко... Определить хотя бы примерное расстояние до цели не представлялось возможным, и из-за примитивных местных карт, и собственное местоположение тоже было не ясным.
   Скача галопом вдоль моря и подгоняя лошадь ещё быстрее, Лина старалась не думать о том, что возможно двигается не в ту сторону, и возможно тот лагерь, обозначенный на карте, был вражеским. А даже если не враги, а македонцы или фракийцы, то её в персидском плаще могут убить сразу, едва она покажется в их поле зрения, не вдаваясь в подробности. "Да, это было бы неприятно", - грустно подумала она, но снимать плащ с такой израненной спиной было неразумно, и скакала вперёд, уповая на удачу.
   Через три часа безумных скачек Лина начала заметно нервничать, солнце уже было высоко и припекало довольно сильно, мёртвого царя наверняка уже обнаружили, и то, что это её рук дело тоже догадались, а армии никакой не было и в помине. Она проехала уже несколько маленьких селений, и справа даже был небольшой город, который выглядел очень симпатично.
   - Нужно было хотя бы сменить лошадь, - ворчала она себе под нос, злясь на свою торопливость. - Ну ладно, тут населённых пунктов довольно много, если лошадь падёт, ногами дойду до какой-нибудь деревни.
   Ещё через полчаса на горизонте показался чей-то лагерь.
   "Вот он! - возликовала девушка. - И вроде не персы, хотя с ходу, конечно, ничего конкретного сказать было нельзя".
   Припустила коня ещё быстрей. Подъехала к воротам, убедившись, что это точно не вражеский лагерь, и, не обращая внимания на наставленные на неё копья и угрожающе настроенных солдат, слезла с лошади.
   - Чей это лагерь? - громко спросила она.
   Солдаты смотрели на странную гостью очень настороженно, готовые в любой момент её проткнуть. Непонятная девушка в греческом ночном платье и говорящая на греческом языке, но в персидском плаще. И вся избита и в крови.
   - Я спросила, чей лагерь, солдат? Вы македонцы или фракийцы? - она уже повысила тон, и грозно осмотрела окруживших её мужчин.
   - Македонцы, - ответил один из них, и Лина заметно расслабилась и даже улыбнулась, ну, слава богу. С недавних пор она уважала этот народ. Максимилиан говорил, что они сильны духом и все хорошие воины.
   - А Валерия тут случайно нет?
   - Нет, - возмутился солдат, и покосился на своих однополчан, как будто ища у них поддержки.
   Лина почему-то расстроилась, хотя конечно и знала, что вероятность встретить тут Валерия, была ничтожно мала, но увидеть знакомое лицо всё равно было бы очень приятно.
   - Тогда отведи меня к вашему главнокомандующему, живо! - крикнула Лина на солдат и повернула к воротам.
   Солдаты испуганно подпрыгнули, поудобней перехватили свои копья и под конвоем повели девушку в генеральский шатёр, еле успевая за ней, потому что она буквально летела вперёд.
   - Кого вы мне ещё привели?
   Невысокий и очень широкий мужчина, стоял в центре помещения и крайне недовольно смотрел на испуганных солдат.
   - Пошли вон! - не разворачиваясь, громко приказала Лина.
   Главнокомандующий коротко кивнул, отсылая солдат, и переключил своё внимание на незваную гостью.
   - Ты кто такая? - спросил он, брезгливо смотря на грязную и избитую девушку в персидском плаще жёлтого цвета.
   - Тебе не стоит разговаривать со мной в таком тоне. Я сейчас неважно выгляжу, но я жена Максимилиана, и отнесись ко мне с почтением, - сказала Лина и постаралась придать своему голосу как можно более властности. Опыта у неё в этом было мало, зато постоянно слышала, как это делает Максимилиан, а в этом ему равных не было.
   Главнокомандующий начал недоверчиво осматривать девушку более внимательно, невысокая, с короткими золотистыми волосами, очень милым лицом, хотя и сильно побитым, грязное греческое платье с пятнами крови и... браслеты на руке. О боги, неужели это она?
   Лина молча, стояла и ждала, пока он её осмотрит.
   - Всё? Налюбовался? А теперь скажи мне, где сейчас Валерий, - произнесла она и нетерпеливо сложила руки на груди.
   - Зачем он тебе?
   - Он мне нужен! И ты мне поможешь! Где он? - выкрикнула Лина, уже теряя самообладание.
   "В этом отряде все такие тугодумные?" Она грозно осмотрела главнокомандующего, уже пожилой мужчина, но сразу это в глаза не бросалось, так как выглядел он очень хорошо. Густые длинные, без седины, волосы и ясные глаза, которые смотрели на неё недоверчиво и как будто брезгливо, но он боялся что-либо сказать и просто молчал.
   Лина глубоко вздохнула, осознавая, как выглядит со стороны. Влетела в македонский лагерь, не представилась, и тут же начала кричать и приказывать. А выглядела она действительно отвратительно, да ещё и в непонятной одежде.
   - Давайте начнём сначала, - предложила девушка уже более дружелюбным тоном.
   Мужчина насторожился, но кивнул.
   - Здравствуйте, меня зовут Лина, я жена Максимилиана, того что царь Греции. Шесть или семь дней назад, я уже не помню, меня взяли в плен персы, но я сбежала, убив их царя. Кстати, они знают, что вы тут и готовятся напасть, - сказала она и мельком взглянула на карту на столе. - И сейчас мне нужен Валерий, чтобы он помог мне добраться до Афин и привести себя в порядок, иначе Максимилиан переубивает всех. Вопросы?
   - Ты знакома с Валерием? - задал какой-то совсем неуместный вопрос мужчина.
   - Разумеется, я с ним знакома, он приезжал на нашу с Максимилианом свадьбу и заодно познакомиться со своей будущей невестой. А вот вы мне до сих пор не представились.
   - Я Ификл, госпожа.
   Лина успокоилась и чуть улыбнулась, он может до конца её и не признал, но хотя бы нормальное отношение ей обеспечено.
   - Где Валерий?
   - Сейчас он в Пелле.
   - Мне нужна новая одежда и сопровождение. Далеко это Пелла?
   - На лошади дней пять, может дольше.
   Лина закатила глаза и едва сдержала стон разочарования, как далеко. По опыту зная, что пять дней могут превратиться в десять, да ещё ехать нужно через незнакомую ей Фракию.
   - Ификл, а корабль у вас есть?
   Он отвёл взгляд. "У него есть корабли!" - гневно подумала она и сжала кулаки.
   - Дорогой Ификл, вы наверно не совсем понимаете. Валерий с вас шкуру живьём снимет, если вы мне не поможете. Почему вы не предложили мне более лёгкий способ добраться до Пеллы?
   Мужчина недовольно скривился, всем своим видом показывая, что не очень-то верит ей, но поможет, так уж и быть.
   - Хорошо, я дам вам корабль, может быть вы хотели бы направиться разу в Афины?
   У Лины больно кольнуло сердце, она хотела, очень хотела сразу же плыть к Максимилиану, но его удар хватит, когда он её увидит в таком состоянии. Нет, ей нужно хотя бы немного привести себя в порядок и чтобы раны на спине не так сильно кровоточили. Она, конечно, не билась в агонии от боли, но в таком виде явиться мужу? Нет.
   - Ификл, мне кажется, мы всё ещё друг друга не понимаем. Вы опасаетесь, я это осознаю, но я не иду с армией на Валерия, я собираюсь туда плыть на вашем корабле и с вашими людьми. И поверьте мне, он оценит оказанную мне помощь, и давайте уже заканчивать эту бесполезную болтовню! Готовьте корабль, я отбуду сейчас же, - сказала Лина, выпрямляя спину прямо, и отвернулась, давая понять, что обсуждать это больше не намеренна. Всё-таки жизнь с Максимилианом многому её научила.
   Главнокомандующий коротко кивнул, позвал солдата, отдал соответствующие распоряжения и вернулся к девушке.
   - Теперь о персах... - продолжила она и подошла к карте, разложенной на столе. - Они идут к вам, вы знаете об этом?
   - Нет.
   - Ну, так знай. Им известны ваши силы, но как изменилась ситуация после смерти Ордана я не знаю, они могли или передумать, или собрать армию побольше.
   Лина задумчиво смотрела на карту невидящим взглядом.
   - Может вам отступить? Или поменять дислокацию?
   - Нет! Мы не отступим! - негодующе закричал он и непонимающе уставился на девушку, как будто она в него плюнула.
   - Ну, это ваше дело, я предупредила.
   В палатку зашёл солдат и отдал Ификлу одежду. Он её взял и молча положил на лавку рядом со столом.
   Лина недовольно сжала губы, взглянув на этот странный жест, глубоко вздохнула и пошла осматривать её. Чистый солдатский хитон и плащ. Хоть на том спасибо.
   - Ификл, мне будет нужна ваша помощь, чтобы переодеться.
   - Хорошо, - кивнул он, хотя и не понимал, что может сделать для этого.
   Лина отвернулась от него к стене и скинула плащ. Перед глазами мужчины открылась спина девушки, вся окровавленная и рваная от ударов кнута. Эти раны были ужасны, на спине не было ни одного живого места, всё было покрыто глубокими и кровоточащими рубцами. Они доставляли ей адскую боль, испытывая которую, нельзя было даже стоять, но девушка ни каким образом не показывала этого. Невозможно!
   Ификл как заворожённый аккуратно, не дотрагиваясь до спины, разорвал на ней окровавленное платье и не мог поверить в то, что видел. На прекрасном женском теле были не только следы от плети, но и огромные кровоподтёки и ссадины, явно показывающие, что её сильно избили. Он нервно сглотнул, это действительно была она, жена Максимилиана. Ификл много про неё слышал, что она необыкновенная женщина, странная и опасная. Что она посланница Афины.
   - Раны чистые? - её голос вырвал мужчину из мыслей, и он осмотрел спину уже с профессиональной точки зрения.
   - Да, но сильно кровоточат, я позову лекаря.
   - Нет, не нужно, я всё необходимое сделаю в Пелле.
   Он не стал спорить, а помог ей надеть хитон и на плечи накинул простой солдатский плащ. Буквально сразу же после этого зашёл солдат и сказал, что корабль готов.
   - Хорошо. Ификл, оставьте мне необходимую для управления судном команду, а солдат заберите себе, надеюсь, что они вам не пригодятся, но мало ли. И распорядитесь, чтобы капитан корабля поторопился, и мы как можно быстрее добрались на место.
   - Конечно, госпожа, - низко поклонился мужчина. Лина удивлённо подняла брови, не понимая такой смены настроения, но промолчала.
  
   Лина лежала в маленькой каюте, в точно такой же, где спала с Максимилианом и Агатон, когда плыли в Византий, только тут было две лежанки. Нужно было отдохнуть. Игнорировать боль становилось всё труднее, она оглушала, но сейчас пока не время, нужно было добраться до Валерия. Ификл сказал, что плыть недолго и к вечеру следующего дня, возможно к ночи они прибудут на место. И она закрыла глаза, позволяя волнам укачать себя.
   На следующий день
   - Госпожа, мы прибыли в Пеллу.
   Голос солдата вывел девушку из дрёмы, и ту же секунду сильная боль накатила волной, а в глазах потемнело. Стиснув зубы, и задыхаясь, она приподнялась на лежанке.
   - Пошли кого-нибудь за Валерием, скажи, что прибыла Лина, пусть быстро идёт сюда. И если я узнаю, что вы подождали хоть минуту у его двери, боясь зайти, убью! Понятно?
   Она сейчас плохо соображала, во рту стояла горечь, смешанная с кровью, а перед глазами - чёрная пелена, и, увидев кивок солдата, легла обратно на лежанку, пытаясь отдышаться.
   Нужно было собраться с силами и прийти в себя. Уже скоро она вернётся домой. От мысли о муже начали накатываться предательские слёзы и в горле появился ком.
   "Я уже близко, подожди ещё немного..."
   Делая дыхательные упражнения, и стараясь переключить своё сознание, Лина чувствовала, как успокаивается и тревога начала уходить, хотя боль исчезать и не думала, да и не удастся уже её заглушить. Но сейчас это уже не требовалось, задание выполнено и просто мыслить трезво было достаточным. И уже через пятнадцать минут она была в состоянии твёрдо стоять на ногах, не корчась от боли.
   Быстро собралась, надела плащ и вышла на палубу, ждать Валерия.
   "Надеюсь, он не с наложницами развлекался, а то солдаты действительно могли побояться побеспокоить его", - обеспокоенно думала Лина, осматриваясь вокруг. Уже стемнело, и, по всей видимости, была глубокая ночь, - воздух был холодный и влажный, а на небе никаких признаков солнца. С моря дул довольно сильный ветер, приятно охлаждая разгорячённую кожу, и девушка наслаждалась приятными минутами покоя, слушая звуки моря.
   Впереди замаячила знакомая фигура. Валерий! Ну, слава богу, он пришёл быстро. Лина помахала ему рукой, но с корабля сходить не стала, доска перед ней казалась шаткой, а она сейчас не очень хорошо контролировала своё тело.
   - Лина? Это правда, ты? - закричал Валерий.
   Он быстро подбежал к кораблю и в мгновение ока оказался на палубе, вглядываясь в лицо девушки.
   - Откуда ты здесь? Гонец сказал, что вы не приедете, что тебя похитили. Это правда?
   - Валерий, не тараторь, помоги мне сойти на берег, - улыбнулась Лина, и он кивнул в ответ. Обнял за плечи, и сильная острая боль пронзила всё её тело.
   - Аааа! - закричала Лина и схватилась за перила, чтобы не упасть. Перед глазами появились чёрные пятна, и она начала задыхаться от боли. - Не трогай спину!
   - Что случилось?
   - Давай не здесь, а? Пошли.
   Она немного отдышалась и подняла глаза. За спиной македонца стояли встревоженный солдаты, уже готовые кинуться на неё, защищая своего правителя. Но увидев, что она не проявляет агрессии и сам Валерий спокоен, отступили назад. Немного.
   Мужчина нерешительно подхватив Лину за чуть дрожащую руку, помог спуститься с корабля и вывел на дорогу, ведущую к дворцу. Ему очень хотелось поговорить с ней, спросить, что с ней произошло, но Лина права, обсуждать подобное на глазах у всех не стоило.
   - А почему дворец так близко к морю? Не боишься? - спросила она спустя некоторое время.
   - Я боюсь? - возмущённо спросил Валерий.
   - Ладно, это так, к слову...
   - Чтобы вражеским кораблям доплыть до берега, им нужно преодолеть пролив, а это невозможно, - авторитетно заявил он.
   Ну, ему виднее, наверно, обсуждать сейчас защиту его города желания у Лины не было.
   Они быстро приблизились к дворцу и Валерий повёл её по тёмным коридорам, освещая путь масляной лампой, и преодолев наверно весь дворец, уж больно долго они шли, он открыл перед гостьей дверь, приглашая войти в большую комнату. Он зашёл следом и уставился на неё с немым вопросом.
   - Я была у персов. Позови лекарей.
   Валерий молча, вышел, отдал распоряжение и тут же вернулся. Недовольное лицо Лины он игнорировал.
   - Рассказывай.
   - Чего рассказывать? Мы ехали к вам, по пути меня сцапали, и я оказалась у Ордана. Решила, что просто сбежать оттуда будет не интересно, и убила его, - сказала она, и постаралась придать своим словам беззаботный тон.
   - Ты убила персидского царя? - округлил он глаза, явно не веря в это.
   - Валерий, ты плохо слышишь? Да я его убила, но это мне стоило некоторого количества крови и плоти, где лекарь? - начала уже злиться Лина, невыносимая боль во всём теле заглушала всё вокруг, мешая трезво мыслить. Да и просто оставаться в сознании было тяжело.
   - Сейчас придёт. Покажи спину.
   - Вот ещё! Не покажу! Иди обратно к наложницам, завтра поговорим.
   Он остался стоять на месте и сложил руки на груди, всем своим видом показывая, что уходить не намерен.
   - Валерий, пожалуйста, иди. И это не обсуждается, - уже тихо попросила Лина.
   В комнату вошли две девушки лекари.
   - Позаботьтесь о ней, и будьте осторожны, эта женщина - жена царя, - сказал Валерий.
   Лекари открыли рты от удивления, но ничего не сказали, а только начали аккуратно снимать с неё плащ. Лина недовольно и очень красноречиво покосилась на Валерия, и он, сжав губы, отвернулся и вышел из комнаты.
   - Хитон нужно разрезать, я не смогу его снять, - произнесла она, и постаралась говорить ровным голосом, хотя перед глазами уже стоял туман.
   - Госпожа, ложитесь, - тихо сказала лекарь, мягко касаясь плеча Лины, она не стала сопротивляться и легла, позволив позаботиться о ранах.
   - Обработайте, но ничем не мажьте и не перевязывайте.
   - Но госпожа, это необходимо.
   - Не спорь со мной. Только обработать.
   Лина очень старалась пока не засыпать, но глаза сами закрылись, и она провалилась в сон, чувствуя, что наконец-то в безопасности.
  
   На следующий день
   Утром Лина проснулась за секунду, до того как открылась дверь в её комнату.
   - Кто там? - спросила она. Поднимать голову совершенно не хотелось.
   - Это я, не вставай. И нож можешь опустить, - сказал Валерий, прошёл вперёд и облокотился на стол рядом с кроватью.
   Девушка моргнула, пытаясь понять, что он сказал, опустила взгляд и увидела, что действительно держит в руке нож. Странно она даже не помнила, как клала его под кровать.
   Закрыв глаза и глубоко вздохнув, Лина проанализировала своё состояние, вроде лучше. Боль стала тупой и ноющей, но уже не такой навязчивой и всепоглощающей как вчера, и главное она была прикрыта простынёй.
   - Лекари сказали, что у тебя ужасные раны на спине, тебя били плетью? - спросил Валерий и голос его не выражал абсолютно ничего, как будто разговаривал со стеной, но это было напускное.
   За те месяцы, проведённые в Афинах, она с ним сблизилась, насколько это было возможно конечно. Валерий всё-таки был суровым воином, и всегда оставался холодным в общении, но был хорошим человеком, и Лина даже могла бы назвать его верным другом.
   - Да... было дело, но я не хочу это обсуждать. Помоги мне добраться до Афин как можно скорее.
   - Конечно, - кивнул он.
   - Кстати, Ификл мне очень помог, дал корабль, - вспомнила Лина главнокомандующего.
   - Хорошо, я награжу его за это.
   - Надеюсь, что их там не разбили. Персы знали о них расположении и о размере армии, я его предупредила, но он решил остаться и принять бой.
   - Хорошо, - сказал Валерий, и по его взгляду Лина поняла, что он был бы крайне недоволен, если бы Ификл поступили иначе. - Есть еще, какая информация?
   - Нет, мне было как-то не до этого, - пробурчала она в ответ. - Позови мне служанку, я хочу встать и умыться. И пусть принесут побольше воды, купальню я не смогу посетить.
   Валерий выглянул за дверь и громко крикнул, подзывая прислугу, и вернулся на своё место. Девушки прибежали практически сразу же, видимо ждали где-то рядом.
   - Будешь смотреть на меня? - улыбнулась Лина ему, вставая и прикрываясь простынёй.
   - Я видел достаточное количество обнажённых женщин, ты будешь не первой, - нагло заявил он и не сдвинулся с места. Но она знала, что македонца не интересует её тело, он хочет увидеть раны на спине и на этот раз уходить был не намерен.
   "Ну ладно, если хочет, пусть смотрит, - вздохнула она - Если конечно не будет комментировать".
   Служанки принесли большую бадью воды, Лина скинула с себя простыню, и начала сама обтирать своё тело влажной мягкой тканью, осматривая повреждения. Кровоподтёки на теле стали более явными, рана на боку больше не кровоточит, много синяков на ногах и руках. Сильно ушибленные руки плохо слушались, но вроде бы переломов нет. Ну и множество ссадин.
   - Я ужасно выгляжу? - усмехнулась она, обращаясь к Валерию. Он внимательно смотрел на девушку, хмуря брови и стиснув челюсть. По его стеклянному взгляду сказать, о чём он думал было невозможно, но ему было невероятно тяжело скрыть пылающий внутри огонь.
   - Да уж, я такое видел похожее лишь когда пытал римлян, вот только они после этого не могли даже пошевелиться.
   - А ты кровожадный, - засмеялась Лина в ответ, но эта шутка Валерию смешной не показалась. - Я умею терпеть боль. Ты мне лучше скажи, когда мы можем выезжать?
   - Да хоть сейчас, - пожал он плечами. - Я все дела здесь закончил и давно собирался в Афины. Только тебе бы отдохнуть.
   - Нет, я хочу увидеть Максимилиана, - сказала Лина слишком резко, чем следовало бы. Но Валерий её понял. - Давай позавтракаем и поедем, не будем тянуть.
   - У меня сейчас нет готового к отплытию корабля, и если ты хочешь отбыть сейчас же, то поедем на лошадях.
   - Хорошо. Я почти готова.
   Закончив с водными процедурами, лекари ещё раз обработали раны на спине Лины и служанки помогли ей одеться. У всех девушек сильно дрожали руки, и это ужасно её раздражало, но их помощь была необходима, и она смерено терпела.
   - Пошли.
   Валерий почти нежно взял Лину под локоть и вывел из комнаты. Рассматривать его дворец у неё не было желания. Он был, конечно, красивый, чем-то похожий на дворец в Афинах, только более угловатый, поменьше и поскромнее. И не было той потрясающе красивой мозаики на полу.
   - У тебя тут мило, - решила она сделать комплимент Валерию, на что он только как-то странно хмыкнул.
   Они быстро позавтракали и начали собираться в путь.
   - Валерий, мы сможем за четыре дня добраться до Афин?
   - Это возможно, но на ночлег нам всё равно придётся где-нибудь остановиться, ночью передвигаться небезопасно, - немного подумав, ответил он. Лина удовлетворительно кивнула, и они пошли к воротам, где их уже ждал небольшой отряд.
   - Ну же, поехали, - нетерпеливо сказала она, садясь на скакуна, и дёрнула за поводья, разворачивая его к воротам.
   - Натерпится? - ухмыльнулся он и Лине это ей совсем не понравилось.
   - Валерий, я люблю Максимилиана, и не позволю так пренебрежительно относиться к моим чувствам.
   Ей послышался в голосе македонца сарказм. Может быть, конечно, его там и не было, но сейчас, когда она была в таком нервном состоянии, и когда все её мысли были уже с мужем, Лина не могла трезво оценивать ситуацию.
   - Я и не думал, прости. Просто я представил себе как бы я отреагировал если бы увидел Алкмену в таком виде... Хотя нет, я даже представить себе этого не могу.
   Валерий отвёл взгляд и подстегнул лошадей. Они понеслись из города.
  
   В короткие минуты отдыха Валерий пытался выяснить хоть что-то о персах, но Лина ничего не желала обсуждать эту тему. Он, конечно, понимал, что ей было не до шпионажа, да и вспоминать дни заточения было неприятно, но вдруг она видела что-то, чему не придала значения, что-то очень важное. Но Лина была целиком погружена в дорогу, стараясь как можно быстрее добраться до Афин. Все были голодные и уставшие, но молчали, если эта женщина не жалуется, значит и им стоит потерпеть.
  
   Глава 3
   Спустя пять дней
   Когда солнце уже скрылось за горизонтом, и воздух начал остывать от дневной жары, в дворцовые ворота въехали два всадника в македонских плащах. Мужчина и женщина.
   Как ни старались скрыть исчезновение Лины, но в стенах дворца уже все знали об ужасном происшествии, случившемся с царской четой по пути в Македонию. И теперь все солдаты и слуги ходили, низко опустив голову, и чтобы не встречаться взглядом с разъярённым полководцем, и в знак почтения к странной женщине завладевшей сердцем их грозного царя.
   И как только Лина появилась на площади, жизнь на ней замерла в тот же миг, все, открыв рты, смотрели на македонца и девушку рядом с ним, в которой можно было узнать царскую жену.
   Валерий быстро спрыгнул с лошади и помог ей спуститься, аккуратно подхватив за руки.
   Сделав один шаг, Лина нерешительно замерла в центре площади и, не обращая внимания на оглушающую тишину вокруг, смотрела на двери дворца. Она так спешила, так ждала встречи с Максимилианом, что теперь совершенно не знала, что делать. Наверно нужно было идти к нему, но ноги не слушались, а к горлу подступал липкий ком, мешающий дышать.
   - Лина? Это ты? - раздался знакомый голос за спиной, Лина обернулась и увидела спешащего к ней Юлиана.
   - Привет, - робко улыбнулась она ему.
   - О боги, Лина, где ты была? До нас доходили страшные слухи...
   - Юлиан, пожалуйста, давай потом, я хочу увидеть мужа, - ответила она. Голос её был строг, но она сдерживалась из последних сил, чтобы не расплакаться.
   - Конечно, извини, - поспешил сказать Юлиан. Он вдруг осознал, что Лина действительно только что приехала. На ней была грязная от дорожной пыли одежда и плащ. И в этой девушке было тяжело узнать прежнюю Лину, роскошных золотых волос не было и вся сильно избита.
   Он, низко поклонившись, заставил себя оторвать от неё взгляд и отошёл в сторону. Конечно, право первым увидеться с ней было у Максимилиана. Перевёл взгляд на спутника Лины, и ругнулся про себя. Это был македонский правитель... и поспешил отойти дальше, чтобы не навлечь его гнев за непозволительное поведение.
   - Валерий, побудь здесь, - тихо произнесла Лина.
   Македонец кивнул, всё понимая.
   Лина сглотнула стоявший в горле ком и на негнущихся ногах пошла во дворец. К мужу.
   Она шла по коридору, а все вокруг ошарашено расступались и низко склоняли головы. Конечно, во дворце было не принято, встретившись в коридоре с царём или его женой кланяться, но сейчас был совсем другой случай.
   Издалека, в конце коридора, в главном зале Лина увидела две мужские фигуры сидевшие за столом. Максимилиан и Тигран ужинали, пытались ужинать. Полководец сидел спиной к двери и, оперившись головой на руку, бесцельно разглядывал кусок мяса на своей тарелке, а его друг всматривался в коридор, пытаясь разглядеть приближающегося к ним человека. В последнее время к Максимилиану старались не подходить, боясь неконтролируемых выплесков ярости, а эта маленькая фигура уверенным шагом шла к ним. Маленькая?
   - Максимилиан, я дома! - громко закричала Лина, заходя в зал, и остановилась, сделав всего пару шагов.
  
   Полководец угрюмо смотрел в тарелку. Голова отказывалась трезво думать. Он почти не спал уже две недели, а редкие провалы в беспамятство нельзя было назвать сном. И каждый день ходил в храм к Афине и Аресу, прося дать хоть какую-нибудь информацию о жене, но они молчали. А он всё больше и больше бесился от своей беспомощности. Это его вина, что Лина пропала, это он недоглядел, оставил её одну.
   - Максимилиан, я дома! - раздался за спиной такой желанный голос. Полководец поднял глаза. Ему за прошедшие дни часто слышался голос жены, и уже привык не вскакивать каждый раз, слыша его. Он его всё время преследовал, он и шаги, сладкий аромат... Но, по всей видимости, Тигран, сидевший перед ним, тоже его услышал и смотрел куда-то на дверь, выпучив удивлённые глаза, и широкая улыбка расползалась на его лице.
   Максимилиан обернулся. Там стояла Лина. О боги! Она вернулась!
   Он поднялся из-за стола, и, не веря своим глазам, посмотрел на неё, а она робко улыбалась ему в ответ. Это она, его Лина. Лицо избито, синяки на руках, с короткими волосами и македонском плаще, но это точно она, его жена, и он, не чувствуя пола под ногами, пошёл к ней.
   Лина стояла и смотрела на приближающегося Максимилиана, губы дрожали, а из глаз полились так долго сдерживаемые горячие слёзы.
   - Ты вернулась. Наконец-то ты вернулась, - провёл он рукой по коротким золотистым локонам и крепко обнял, прижимая любимую жену к себе. Но Лина совершенно неожиданно громко вскрикнула и дёрнулась в руках полководца.
   - Спину не трогай. Больно, - тихо сказала она и положила его руки к себе на талию, прижавшись к широкой груди.
   Максимилиан взял её лицо в руки, вглядываясь в него, и нежно провёл большим пальцем по опухшей скуле. Наклонился и поцеловал. Он целовал щёки солёные от слёз, глаза, разбитые губы, нежную шею, и вдыхал сладкий аромат, по которому безумно соскучился. Гладил короткие волосы, боги, что с ней случилось? Где она так долго была, и почему вернулась в таком состоянии? Спина!
   - Лина, что с твоей спиной? - прошептал он, чувствуя, что каждое слово даётся ему с большим трудом.
   - Ты не хочешь этого знать, не надо.
   Но Максимилиан всё понял без слов, и начал задыхаться от гнева. Его жену, любимую жену избили плетью!
   - Кто это сделал? Лина, где ты была?
   Он старался говорить как можно спокойнее, но ярость уже начала ослеплять его и полководец сдерживал себя из последних сил. Ему было очень хорошо известно то, как бьёт хлыст, не на себе, нет, на тех, кого он пытал. И видел раны, наносимые этим страшным орудием пытки, и видел те мучения, которые испытывали заключенные.
   - Он уже мёртв. Давай позже поговорим о том, где я была, я очень устала и хочу переодеться. Максимилиан, я так долго тебя не видела... соскучилась, - наклонила она его к себе и поцеловала губы, о которых грезила и днём и ночью.
   - Ай, Максим, пожалуйста, следи за руками.
   Полководец резко одёрнул руку, он опять неосознанно её обнял, боги, что же у неё там за раны? Он почувствовал, как гнев опять заволакивает всё вокруг. И Лина, заметив это, нежно коснулась его плеча.
   - Ты же не думаешь о том, чтобы кинуться мстить всем вокруг и бросить меня одну?
   - Нет, любимая, я тебя не брошу, никогда, - ответил Максимилиан, бережно прижимая жену к себе, а уткнулась носом в широкую грудь мужа и тихо заплакала.
   Сдерживать слёзы не было ни сил, ни желания. Она слишком долго ждала этой встречи и теперь, наконец, когда чувствовала родное горячее дыхание на шее, сильные нежные руки в волосах, - хотелось стоять вот так всю жизнь.
   - Там Валерий ждёт, его нужно принять. Я попросила его, что бы он пока не заходил, - тихо произнесла Лина, всё-таки отлипая от своего полководца, и убрала чёрную прядь волос с его глаз, тёмных как грозовое небо.
   - Ты приехала с ним? - чуть хрипловато ответил Максимилиан и поспешил прочистить горло.
   - Да.
   Максимилиан кинул. Конечно, он понимал, что Лине нужно было сходить в купальню и переодеться с дороги, но теперь, когда она вернулась и сейчас в его руках, такая нежная, желанная - он не мог её отпустить. Не мог...
   - Я быстро приведу себя в порядок и тут же вернусь, обещаю, - улыбнувшись, сказала она, но ей также как и Максимилиану не хотелось его отпускать, и продолжала стоять, держась за него, как за самое большое сокровище на земле.
   - Ну, так чего? Кто куда?
   Лина и Максимилиан обернулись, услышав голос Тиграна, вдруг вспомнив, что они были не одни. А Тигран стоял в стороне, довольно улыбаясь, и наслаждался этой милой сценой.
   - Здравствуй тигр, прости, я не поздоровалась.
   - Да я всё понимаю. Макс, отпусти свою жену переодеться и иди к Валерию. Я провожу её и вернусь к вам.
   - Да, пожалуй, правда нужно идти, как говорит Алкмена, мне нужно помыться, я пять дней была в пути, - улыбнулась Лина.
   - Я пойду с тобой, - тут же произнёс Максимилиан, не желая отпускать руку Лины. Ему казалось, что если он отпустит её хоть на мгновение, то она опять пропадёт, хотя и осознавал, что это глупо, она вернулась. Вернулась к нему, и уходить не собирается.
   - Не надо, пожалуйста. Я постараюсь быстро.
   Лина поцеловала мужа, освободилась от железной хватки и поспешила скрыться с Тиграном за поворотом, пока не передумала.
   - Я рад, что ты вернулась, мы очень переживали, - сказал он, когда они отошли от зала на достаточное расстояние.
   - Я тоже рада, тигр, - Лина провела рукой по плечу мужчины, и он засветился от счастья, ощутив на себе маленькую ручку девушки. Он боялся к ней прикасаться, даже не видя ран на спине, было достаточно взглянуть на неё, и понять, что она побывала в серьёзной переделке, и испытывала адскую боль.
   - Где ты была?
   - У персов.
   Тигран молчал. Лина шла рядом с ним вся израненная, она была в плену, в этом не было сомнения. Персы жестокие и очень умелые воины, из их плена не возвращаются. А Лина вернулась. Нет, он пока не будет ничего спрашивать, потом, вместе с Максимилианом она всё расскажет сама. Если захочет. Хотя он лично в этом сомневался, Лина не из тех, кто станет хвастаться своими победами.
   Они зашли в комнату полководца, и следом влетела Дианта. С красными глазами и трясущимися руками. Служанка восприняла известие о похищении Лины с ужасом, и всё время, пока её не было, она провела в слезах, и даже Юлиан не мог её утешить.
   - Лина, дорогая, ты вернулась!
   - Ди, только ты не начинай, пожалуйста, я ужасно устала и не хочу сейчас ничего рассказывать, давай потом, ладно?
   - Конечно, прости, я должна была подумать об этом.
   - Позови лекаря, пожалуйста.
   Дианта тут же выбежала из комнаты, чтобы отдать распоряжение. Она так обрадовалась возвращению подруги, что не сразу заметила, в каком она была состоянии.
   - А ты решил остаться? - Лина повернулась к Тиграну. Он закрыл дверь за служанкой, но из комнаты не вышел.
   - А нельзя?
   Тигран хотел посмотреть, насколько сильны раны. Лина стала ему как сестра, и он сильно переживал за неё, хотя старался не показывать этого. Максимилиан и без того плохо контролировал свои действия и слова, а если бы они вместе буйствовали, то это всё могло бы закончиться довольно плачевно.
   - Котик, тебе не стоит видеть этого, честно, - подняла она свои ясные голубые глаза и умоляюще посмотрела на друга. - Я вот думаю, как Максимилиану не показывать...
   - Всё так плохо?
   - Я не видела, - пошутила она, но Тигран смеяться не стал.
   - Пожалуйста, покажи мне.
   - Какие вы все любопытные! Мне не нужна ваша жалость! Проваливай Тигран! - громко крикнула Лина, оттолкнув от себя мужчину, а из глаз полились слёзы. Но он не поддался импульсивной атаке девушки, а подошёл к ней, проклиная себя за настойчивость. Аккуратно притянул к себе подрагивающее тело и, мягко обнимая, погладил по волосам и поцеловал в макушку.
   - Прости, малышка, я не должен был просить тебя об этом. Прости.
   А Лина уткнулась ему в грудь и расплакалась ещё сильнее, раны на спине болели невыносимо, всё тело ломило от побоев, и терпеть эту боль было всё трудней. И она слишком устала... сил практически не осталось. Но Лина быстро справилась со своей истерикой и, глубоко вздохнув, отстранилась от мужчины, утирая слёзы. И хотя утешение друга ей было приятно, сейчас не стоило раскисать.
   - Иди тигр, я скоро приду.
   Он кивнул и развернулся к выходу, понимая, что Лине нужно прийти в себя, и его неуместное любопытство растревожило и без того подорванную психику. И когда он закрывал за собой дверь, увидел, как она скинула плащ, а платье со спины было всё пропитано кровью. Острая боль кольнула его сердце, но он поспешил закрыть за собой дверь и направился к Максимилиану.
   Они с Валерием уже сидели за столом.
   - Я что-то пропустил? - спросил Тигран и сел рядом, осматривая мрачных мужчин.
   - Нет, мы только сели, и Валерий не хочет ничего говорить, - ответил Максимилиан и грозно посмотрел на обсуждаемого. - Ты видел её раны? - продолжал настаивать он. - Где она была?
   - Полководец, я не хочу говорить, она сама всё вам расскажет, тем более я ничего не знаю, меня у персов не было.
   - Это персы? - взревел он, подпрыгивая на месте и опрокидывая чашу с вином.
   - Макс, успокойся, - произнёс Тигран, смотря на друга, готового вскочить и опять убивать всех вокруг.
   Полководец сжал челюсть, сдерживая свою ярость, и вновь повернулся к македонцу.
   - Валерий, скажи, раны серьёзные?
   - Ну, видишь же сам, что она нормально себя чувствует, ходит, разговаривает, - ответил он и отвернулся, не желая обсуждать состояние Лины. Уж лучше понести наказание от полководца, чем рассказывать свои мысли относительно израненной девушки. Она этого точно не одобрит.
   - Да она, даже будучи при смерти будет так выглядеть! - закричал Максимилиан пуще прежнего.
   Валерий недовольно скривил губы, но продолжал молчать, чем бесил царя ещё больше.
   - Вы чего шумите? Обсуждаете меня за глаза? - раздался звонкий голосок Лины. Она как ветерок подлетела к Максимилиану и села к нему на колени, мягко поцеловав в щёку. Полководец довольно заулыбался, она действительно поторопилась с переодеванием, и была уже свежа и весела.
   - Почему ты в плаще? - задал он вопрос, замечая, что жена укуталась в плащ генерала, хотя в помещении было довольно жарко.
   - Не хочу тут всё испачкать, - беззаботно пропела она и потянулась к мясу на тарелке Максимилиана, а второй рукой обняла его, зарывшись пальцами в чёрные локоны.
   Он сначала нахмурился, не понимая, что Лина имеет в виду, а потом его начало трясти от неконтролируемой злобы.
   Лина недовольно надула губы, заметив это, и нежно погладила его по напрягшейся руке, взяла его сжатый кулак и поднесла к губам.
   - Максимилиан, давай эти сцены гнева оставим на потом, я хочу побыть с тобой, и не пытаться постоянно тебя успокоить, - сказала она с упрёком.
   - Хорошо, - кивнул он, беря себя в руки, и надел холодную маску царя. - Мы ждём твоего рассказа, этот, - ткнул он пальцем в Валерия - отказывается, что-либо говорить.
   - А что ему говорить? Он не знает ничего, - сказала Лина, и Валерий благодарно посмотрел на девушку. Он уже был готов понести наказание за неповиновение царю.
   - Да и рассказывать особенно нечего... Персы меня сцапали, привезли к Ордану, он пытался выведать кто я и твои военные планы заодно. Потом я его убила, сбежала, нашла македонскую армию, их главнокомандующий дал мне корабль, и я приплыла к Валерию, - рассказала Лина, деловито ковырялась в тарелке Максимилиана, выбирая самые вкусные кусочки. - Будешь? - предложила она ему.
   - Нет, ешь, - задумчиво сказал полководец, злясь на манеру рассказа жены. Как у неё всё просто, пришла, убила, убежала. Он даже думать боялся о том, как с ней обращались в плену. Персы отличались особенной жестокостью, а о Ордане ходили легенды. Молодой и безумный царь, он был превосходным воином и талантливым стратегом.
   - Ты убила персидского царя? - вдруг спросил он, осознавая слова Лины.
   - Угу, - промычала она, жуя кусок мяса, и прижимаясь к Максимилиану.
   - Как ты его убила?
   Лина подняла удивлённые глаза, не ожидав услышать от мужа такой странный вопрос. А потом поняла, что он имеет в виду. Для них, могучих воинов, важно то, как был убит твой противник, это было для них делом чести. И, по всей видимости, Максимилиан хорошо помнил, каким образом она убила младшего сына Тита - римского правителя - издалека, метнув в него нож, и поэтому сейчас у него и возник этот вопрос.
   - Я убила его в бою, если ты об этом спрашивал. Ночью я пришла к нему в спальню, разбудила, дала меч и предложила защищаться, - ответила Лина, посмотрев на полководца. Увидела в его глазах гордость за свою жену, и улыбнулась, значит, всё сделала правильно. Максимилиан был бы недоволен, если бы она убила его подло спящим в своей кровати. Хотя с её точки зрения это было более разумно, ведь она могла погибнуть там.
   - А почему на корабле сразу в Афины не отправилась? - вдруг спросил Максимилиан, а Лина недовольно отвернулась. Надо же какой внимательный.
   - Лина?
   - Что Лина? Ты хочешь слышать правду?
   - Конечно!
   Она скривила губы и задумалась, а Максимилиан хмурился всё больше. Первый шок от долгожданной встречи прошёл, его жена сидела у него на коленях, живая и относительно невредимая, и теперь он желал знать все подробности её похищения.
   - Тебе не стоило видеть меня в том состоянии, в котором я была.
   - В каком она была состоянии? - обратился он уже к Валерию, очень стараясь не выдавать пылающего внутри огня.
   - Максимилиан! - взвилась Лина. - Я семь дней была в плену у персов, как ты думаешь, в каком я была состоянии? И хватит уже об этом! Я не желаю это вспоминать! Задание выполнено, Ордан мёртв, и на этом разговор окончен.
   Все уставились на разгневанную девушку.
   - И жалеть меня тоже не надо! Иначе ужинать будите одни!
   - Хорошо, не ругайся, - Максимилиан нежно взял руку жены и поцеловал маленькие пальчики. - Мы больше не будем об этом говорить.
  
   Они ещё час посидели за столом, обсуждая месть персам, а Лина скучающе положила голову на плечо полководцу и просто получала потрясающее удовольствие. Удовольствие от горячей и сильной руки на своей талии, запаха сандалового дерева и от его холодного и властного голоса, по которому ужасно соскучилась.
   - Максим, я больше не могу ждать, и хочу оказаться с тобой в постели, - очень тихо прошептала она ему на ушко и в тот же миг почувствовала, как его желание выросло у неё под ногой.
   - Пойдёмте спать, уже поздно, и Валерий с дороги так и не разделся, - обратился Максимилиан к присутствующим.
   Он аккуратно снял девушку со своих колен и встал.
   - Хороших всем снов.
   Осторожно, боясь потревожить спину, обнял жену и направился к своей спальне.
   - Ты выглядишь неважно, сильно переживал? Я попросила Афину предупредить тебя, - сказала Лина и погладила обнимающую её руку. Максимилиан выглядел действительно ужасно, чёрные круги под глазами и как будто осунулся. Хотя в глазах светилась радость.
   - Она предупредила, - сказал Максимилиан и сильнее прижал жену к себе. - Но я боялся, что потерял тебя.
   - Я не могла сосредоточиться, постоянно думала о тебе, скольких ты убьёшь в гневе, - сказала Лина и засмеялась своей шутке, но Максимилиан был серьёзен и мрачен.
   - Тигран сказал, что я перебил половину нашего отряда, когда узнал о твоём исчезновении, - поведал он и отвернулся. Та вспышка гнева его очень тревожила, и он уже не раз мысленно возвращался к тому дню. Разумеется, солдаты часто умирают на войнах, но умереть от руки разгневанного царя, просто попавшись под горячую руку... Это было впервые.
   Лина похолодела, когда услышала его слова, конечно, всем было известно, что полководец вспыльчивый и может убить в пылу ярости, но чтобы так...
   Они вошли в комнату, и Лина развернула мужа к себе лицом.
   - Максимилиан, ты должен верить в меня, я могу выбраться даже из самых сложных ситуаций, - строго произнесла она, но он её энтузиазма не разделял.
   - С какими ранениями ты выберешься? - гневно выкрикнул он.
   Лина отвернулась, пряча глаза. Она ещё не решила как, но хотела скрыть от него свои раны.
   - Покажи мне спину.
   Полководец, уже успел достаточно хорошо изучить свою жену, чтобы понять её настрой, но отступать он был не намерен. Она сделала шаг назад и недовольно отвернулась, всем своим видом показывая, что не желает повиноваться его воле.
   - Полина! - угрожающе произнёс Максимилиан, хорошо помня, что Лина не любила своё полое имя, и уверенно потянулся, чтобы сорвать с неё платье, но она остановила его руку.
   Видимо этого не избежать, да и наедятся на то, что будет иначе, было глупо.
   - Я сама, - тихо прошептала она и, повернувшись к мужу спиной, скинула плащ и следом за ним платье, оголяя тело.
   Максимилиан стоял, задыхаясь от ужаса, открывшегося перед ним. Вся спина была изорвана в клочья кнутом, и это был ни один удар, ни два, как он предполагал ранее, её били долго. Раны уже начали заживать, но несколько, очень глубоких, продолжали сильно кровоточить.
   Не веря своим глазам, он сделал шаг вперёд, и дотронулся до кровоточащего рубца. Лина вздрогнула от этого прикосновения, но осталась стоять прямо. Максимилиан поднял руку, на пальцах была кровь, кровь его жены. Она испытывала адскую боль, но не показывала этого. Невозможно.
   - Я убью их, - тихо сказал он.
   - Я уже убила, осветила Лина, поворачиваясь к нему лицом, и Максимилиан увидел огромные синяки на всём теле. "О боги, они ещё и избивали её!" Он, из-за всех сил сдерживая подступающее бешенство, начал нежно гладить израненное тело жены, плечи, руки, провёл рукой по большому кровоподтёку на боку и порезу на плече, том самом, где ещё недавно были брачные браслеты.
   - Не надо, я хочу не этого, пожалуйста, - остановила она его руку. - Я думала о тебе каждое мгновение, ждала. Не отказывай мне.
   - Никогда, - Максимилиан притянул её для поцелуя, и Лина начала нетерпеливо раздевать своего мужа. Но руки плохо слушались и, заметив это, полководец поймал маленькую ладошку и поцеловал её.
   - Давай я сам... - тихо сказал он и быстро разделся.
  
   На следующий день
   Лина открыла глаза уже далеко за полдень, и всё равно подниматься с тёплой постели желания не было. Она спала на животе, уткнувшись в сильное мускулистое плечо, и чувствовала на себе его любящий взгляд. В воздухе витали приятные и уже привычные ароматы, а тёплое солнышко, пробивавшееся через окно, ласкало кожу. "Я дома".
   - Ты ещё не встал? - тихо спросила Лина, целуя руку мужа.
   - Нет, малыш, сегодня я такой же засоня как и ты.
   Он погладил золотистые волосы, но они были непривычно короткими для него, и рука всё время соскальзывала к шее.
   - А что случилось с твоими волосами?
   - Видишь же сам, мне их отрезали. Отрастут, ничего страшного, - улыбнулась она и повернулась к Максимилиану. - Ордану показалось забавным отрезать мне волосы и назвать греческой шлюхой, наверно это что-то значило, и должно было оскорбить меня, только я не поняла этого.
   Но Максимилиану эта шутка смешной не показалась, и он убрал непослушные короткие кудряшки с глаз жены, которые светились счастьем.
   - Попроси Афину, чтобы она заживила твои раны.
   - Я не хочу, - ответила Лина, очень надеясь, что полководец не станет развивать эту тему. Афина действительно ей часто помогала, но ровно на столько, насколько было необходимо для выполнения задания или для того чтобы выжить. Не больше. И она никогда её об этом не просила, помощь богини всегда была добровольной.
   Он помолчал и задумчиво провёл рукой по мягкой щеке, которая была исполосована ссадинами, а девушка закрыла глаза от приятных ощущений и вспомнила прошедшую ночь. Максимилиан никогда ещё не был так нежен, и так ненасытен. И в его сильных руках она была слабой женщиной, а он был её воином, защитником.
   - Это больно?
   - Полководец, ты опять начинаешь? - резко вскрикнула Лина и встала с кровати, кутаясь в одеяло.
   "Когда же это закончится? Стоило вернуться, так столько любопытных оказалось вокруг" - негодующе думала она.
   - Что ты хочешь услышать от меня? Как каждая частичка тела отзывается зверской болью? Как тяжело игнорировать её, чтобы не кричать и оставаться на ногах? Этого ты от меня не услышишь! И больше я не намерена возвращаться к этой теме! - закричала она, посмотрела на полководца глазами полными слёз, и уже совсем тихо добавила: - Максимилиан, мне нужна твоя поддержка, а не жалость. Мне и без того тяжело, не делай ещё хуже, пожалуйста.
   - Я больше ничего не буду спрашивать. Обещаю. Иди ко мне.
  
   Они ещё пролежали в кровати почти час разговаривая на неопределённые темы, но долго разлёживаться было нельзя.
   - У тебя наверно дел много? - спросила Лина и провела рукой по груди мужа.
   - Да, дел действительно много, за то время, пока тебя не было, я не мог ничего толком сделать. Нужно идти.
   - Позови ко мне служанку, - сказала она, последний раз поцеловала мужа и приподнялась, позволив ему встать.
   Максимилиан нехотя поднялся, бросил быстрый взгляд на спину девушки и молча, стал одеваться. А Лина повернулась на бок и наслаждалась видом его сильного тела. В лучах дневного солнца оно было особенно красивым и казалось золотистым. "Странно, - думала она, - почему греки не любят свой родной цвет кожи, предпочитая ему светлую? Ведь это красиво..."
   Максимилиан украдкой смотрел на жену в кровати и наслаждался ею. Она была прекрасна как богиня. На лице её играла загадочная улыбка, а взгляд был внимательным. Она часто на него так смотрела, словно видела впервые, изучала, и понять её мысли в этот момент он уже давно отчаялся.
   - А где мои кинжалы? Я их потеряла? - вдруг спросила Лина, вспоминая, что не знает где её любимые клинки. И она даже не помнила, были ли они с ней, когда её взяли персы, или нет.
   - Они у меня, малыш, не переживай, - поспешил сказать полководец и показал на дальний стол, на котором они лежали.
   У Лины камень с души свалился, слава богу, они целы, и он их сохранил, и благодарно улыбнулась мужу.
   - Максимилиан.
   - М?
   - Я люблю тебя.
   Он повернулся к жене и, встав на колени перед кроватью. Нежно, словно боясь потревожить, взял её руку и коснулся запястья горячими губами. - Я тоже тебя люблю, Лина. Ты моё сокровище.
  
   Максимилиан ушёл, и только Лина закрыла глаза, с чётким намерением ещё немного поспать, в комнату влетела Дианта, прямо с ходу начала причитать:
   - Лина, дорогая, почему ты вчера отказалась мазать раны мазью, лекарь так настаивал. Может быть, сейчас они уже начали бы заживать.
   - Угу, как по волшебству. Нет, я не мажу открытые раны неизвестными мне мазями.
   - Давай я хотя бы их перевяжу.
   - Не надо, так быстрее пройдёт. И хватит уже, - недовольно сказала Лина. Такое пристальное внимания к её спине уже начало надоедать.
   Дианта недовольно фыркнула и пошла в соседнюю комнату, переоборудованную в гардероб, а Лина поспешила за ней, чтобы самой выбрать желаемое платье. А то опять возьмёт ужасно неудобный хитон.
   - Ди, а вы с Юлианом поженились? - спросила она и посмотрела на руку служанки, но никакого браслета на ней не увидела.
   - Нет, конечно. Как ты могли играть свадьбу, если ты пропала? - возмутилась девушка.
   - Дорогая, ну я же попросила, что когда вернусь, к этому времени ты должна быть его женой. Чтобы в ближайшее время вы это исправили. Договорились?
   - Договорились, - кивнула служанка и широко улыбнулась.
   - Ди, а у нас ведь есть какой-нибудь министр по внутренней безопасности?
   - Да, конечно, Мелистей.
   - Где мне его найти?
   - Я покажу, - с готовностью ответила Дианта и принялась помогать одеваться подруге.
   Сегодня была выбрана красивая красная туника с золотой вышивкой и длинная юбка, которая Лине очень нравилась, и она улыбнулась себе, вспоминая, как со служанкой её шили. Она была из хорошего, плотного красного шёлка, с небольшим количеством складок, но зато с двумя высокими разрезами, оголяющими ноги при движении, а сверху была, как будто запахнута наполовину полупрозрачная золотистая косская ткань. Та самая, очень редкая и ужасно дорогая, и Дианта, увидев, как Лина собралась её использовать, чуть в обморок не упала. Но в результате юбка получилось удивительно красивой и удобной.
   Служанка очень ловко собрала волосы девушки в причёску, и даже не было не заметно, что они короткие. Всё-таки Дианта очень хорошая служанка, и хороший человек. Она ничего не стала спрашивать, и Лина была очень благодарна ей за это.
   Она накинула белый плащ на плечи, и первый раз за долгое время надела золотой венок на голову, символизирующий власть. Сегодня Лина не желала быть солдатом, нет, сегодня она жена царя. И, кажется, ей стала понятна разницу между красным генеральским плащом и белым, и ясны мысли Максимилиана на этот счёт, когда он говорил, что хочет представать перед народом как военный полководец, а не царь. Разница действительно была.
   Раны уже немного затянулись и не кровоточили. Так что красивая белая ткань не должна была испачкаться.
   Дианта довольно улыбнулась, удовлетворившись видом девушки, и повела её к Мелистею.
   - Ой, нужно к Алкмене зайти, - вдруг вспомнила Лина, - она наверно уже обиделась на меня, что я её не поприветствовала.
   Вчера вечером у неё даже мысли не возникло поздороваться с ней, и сейчас ей было ужасно стыдно за это, тоже мне, подруга.
   - Да, она уже спрашивала о тебе, но сейчас у неё Валерий и ей не до тебя, - улыбнулась служанка.
   - Хорошо.
   Девушки вышли из дверей дворца, свернули налево, и за очередным поворотом Дианта показала на небольшое серое здание, ничем не привлекательное.
   - Он должен быть там.
   Лина поблагодарила подругу и уверенным шагом вошла внутрь. В помещении было мрачно и как будто сыро. Большой пустой холл с каменными скамейками, который производил гнетущее впечатление, и в конце открытая дверь. К ней она и направилась. "Мелистей, Мелистей, не забыть бы, - бурчала себе под нос Лина. - Память у меня странная, иногда помню всё что нужно и не нужно, а иногда очень важные вещи и забываю".
   Открыла пошире дверь и зашла. За маленьким, идеально чистым столом стоял мужчина, можно сказать что уже преклонного возраста, и перед ним трое солдат. Они все дружно повернули головы и уставились на гостью. Она на них.
   - Вы вроде бы должны поклониться мне. Или я ошибаюсь? - немного отстранённо спросила Лина. Почему-то её это обидело, что же зря белый плащ надела?
   И в тот же миг они все как один упали на колени.
   - Мелистей?
   - Это я госпожа, - поднялся мужчина из-за стола.
   - Оставьте нас, - указала Лина солдатам на коридор за своей спиной, и они в мгновение ока исчезли из комнаты, закрыв за собой дверь.
   - Мелистей, я хотела бы поговорить с вами, - начала разговор девушка, а он заинтересованно поднял брови и заметно напрягся. - Мы пока ещё не встречались, но я уже трижды столкнулась с вашей непрофессиональной работой.
   Мужчина, услышав эти слова, испугано сжался и начал усиленно дышать, видимо уже готовясь к смерти.
   - Не переживайте, я пришла не убивать вас, а поговорить, - поспешила сказать Лина.
   Мелистей вроде бы успокоился, но не сильно, продолжая настороженно смотреть на жену царя, очень стараясь не заострять внимание на её ранениях, так богато покрывавшими её тело.
   Он видел её много раз и уже дано отметил про себя, что эта женщина обладает особенной красотой, далёкой от греческих канонов. В Греции ценились высокие стройные девушки с длинными чёрными волосами, кротким и покладистым нравом, а эта девушка была совсем другой. А когда эта женщина появилась рядом с царём, он всеми силами пытался выяснить кто она и откуда приехала, но она словно появилась из ниоткуда. Её никто не знал, никто до этого не видел. И Максимилиан... когда он узнал о его работе, то запретил даже приближаться к ней... немыслимо.
   Лина улыбнулась про себя, этот мужчина ей понравился, было видно, что он эмоции ловил совершенно чётко, а взгляд его был цепким и изучающим, как будто сканирующим насквозь. Но это не оправдывало его ошибок.
   - Про Митаву вы сами знаете, и о том, что приближённый царя оказался шпионом, - произнесла она, стараясь говорить сухо и без эмоций.
   Мелистей кивнул.
   - Потом меня пытались убить прямо во дворце, вы это тоже должны помнить, - продолжала говорить Лина.
   Мужчина нервно сглотнул и коротко кивнул, соглашаясь с ней.
   - Так вот сообщаю вам, что у нас во дворце ещё и персидский шпион есть, и благодаря нему я пробыла в плену семь дней.
   - Я его найду, госпожа, - побелевшими губами прошептал он, прекрасно понимая, почему она пришла к нему лично и сказала об этом. Конечно, выглядела Лина лучше, чем вчера, и уж тем более чем два дня назад, но следы побоев никуда не делись и явно говорили о том, что эта женщина побывала в серьёзной переделке.
   - Найдите, и убейте, - сказала Лина и уже собралась выйти, но в последний момент повернулась к мужчине. - Мелистей, я понимаю, что ваша работа трудна, и искать шпионов дело неблагодарное, но вы ведь для чего-то пришли сюда? Верно? И вам должна нравиться ваша работа. Постарайтесь выполнять её добросовестно и не совершать таких ошибок.
   И, не дожидаясь ответа, она развернулась и вышла во двор. Эта история со шпионом Лину очень смущала. Конечно, шпионы есть везде, но она первый раз столкнулась с этим так близко, и на своей шкуре испытала последствия от утечки информации.
   Но всё закончилось... Она с наслаждением подняла к солнцу лицо, подставляя его тёплым лучам, которые приятно согревали кожу.
   "Как же хорошо дома..." Дом. Тот, другой мир вспоминался как дурной сон, и, прожив тут так недолго, Лина не желала вспоминать прошлую жизнь. Жизнь, в которой не было любви.
   С наслаждением вдохнула тёплый густой воздух, наполненный пряными ароматами, взглянула на цветущие кусты, растущие неподалёку, и быстрым шагом направилась на тренировочную площадку.
   Лёгкий, прохладный ветерок игриво растрепал белый плащ на плечах девушки, и она сама себе улыбнулась, вспомнив, как величественно полководец смотрится в красном, генеральском плаще, развивающимся на ветру. Но ей, всё-таки белый нравился больше, к светлым волосам подходит и узор такой красивый. Максимилиану нравится видеть его на своей жене, и она была намеренна в ближайшее время радовать его этим, сейчас даже думать не хотелось о том, что она воин.
   Лина зашла на площадку, где сейчас проходила тренировка, и пошла сразу же к инструктору солдат.
   - Хрис, добрый день, - поздоровалась она с мужчиной и улыбнулась ему.
   Все солдаты вокруг на мгновение замерли, уставившись на девушку ошарашенными глазами, и через секунду опустились на колени. Инструктор солдат поклонился, ниже, чем позволял его статус, и Лина увидела в его глазах искреннюю радость от встречи с ней.
   Улыбка Лины стала ещё шире. Она не знала почему, но Хрис очень странно к ней относился, как будто к дочери. Он и уважал её как умелого воина, но при этом опекал и беспокоился. Наверно он так ко всем относится, все его солдаты были для него детьми, а она единственная женщина в его окружении.
   - Лина, до нас доходили ужасные слухи, как вы?
   - Если меня ещё кто спросит об этом, убью, - пригрозила Лина в шутку и Хрис понимающе кивнул. - Тренировок в ближайшее время я не смогу проводить, только теоретические уроки и те только дней через пять, - грустно поведала она, вспоминая Максимилиана. Он вообще запретил ей проводить какие-либо занятия, и упросить его хотя бы на лекции было делом не простым.
   - Хорошо, я всех извещу, - произнёс мужчина, очень стараясь не выдать своего смущения, и замолчал на секунду, думая стоил ли говорить или нет. - Лина, мы рады, что вы вернулись, мы очень переживали за вас. Все мы, - сказал он и взглядом показал на сидящих на коленях солдат и казармы за их спинами.
   - Спасибо, Хрис. Я тоже, - ответила она.
   Ей было приятно видеть его искреннюю радость и думать, что солдаты разделяют его чувство. Афины, этот дворец, тренировочная площадка с Хрисом и солдатами, дворцовая площадь, сад Алкмены - это всё стало её домом, и она уже не представляла своей жизни без всего этого.
   - Хрис, когда вы освободитесь?
   - Я полностью в вашем распоряжении, - доброжелательно улыбнулся он.
   - Давайте лучше вы закончите тренировку, а я потом к вам зайду, - поспешила сказать Лина, не желая отвлекать его от работы.
   - Зенон! - инструктор крикнул так, что у девушки заложило уши. - Замени меня, - приказал он и повернулся к Лине. - Я свободен.
   - Ох Хрис, ладно, давайте, отойдём.
   Они прошли немного в сторону, а Лина всё пыталась решить, как начать разговор.
   - Хрис, я была у персов... - сказала она, а мужчина открыл рот от удивления, и она поспешила добавить. - Только это обсуждать нельзя. Максимилиан запретил...
   - Конечно, - тут же кивнул он.
   - Ну так вот, оказавшись в плену, я поняла, что совершенно ничего не знаю о противнике, и это было скверным.
   - Я понимаю, о чём вы. Но Персидская империя, это очень сложная и обширная тема, и...
   - Нет, нет, сейчас я не хочу знать о них всё, на данный момент меня интересует структура их армии и, как бы сказать, их форма, - перебила его Лина.
   - Форма солдат?
   - Да, например, на корабле солдаты были одеты в яркие малиновые туники, я так поняла, что это рядовые.
   - Совершенно верно, - согласился Хрис и с интересном посмотрел на девушку.
   - А длинное пурпурное платье?
   - Пурпурной одеждой царь награждал за особые заслуги, и если платье длинное, то, по всей видимости, это генерал.
   - Да, видимо это был генерал... - задумчиво произнесла она, вспоминая мужчину, встречавшего её с корабля, и вдруг вспомнила, что он куда-то исчез...
   - Лина, я могу спросить, как вы оттуда выбрались? - немного смущённо спросил Хрис. Ему было хорошо известно, что она не любила хвастаться своими победами, в отличие от Тиграна, который всегда в ярких красках рассказывал о сражениях.
   - Как как, это было не сложно, гораздо сложнее было убить Ордана, он был очень хорош, и мне пришлось открыться ему для удара, чтобы поразить его, - поведала Лина, и Хрис изумлённо охнул. - Но, я вас прошу, давайте мы не будем это обсуждать, Максимилиан будет недоволен.
   - Извините. Что вас ещё интересует?
   - А белая туника? У спальни царя стояли солдаты в белых туниках, - продолжила она.
   - Всё правильно, белое носит только охрана царя.
   - Ох, как всё сложно... - улыбнулась Лина Хрису, а он стоял рядом и буквально ловил каждое слово девушки, пытаясь составить свою картину произошедшего.
   - Да, у персов очень широкая цветовая идентификация, - согласно кивнул он.
   - А плащи я так поняла, они их не очень любят?
   - На поле боя я не видел ни одного перса в плаще.
   - Да? Это что же получается... мне невероятно повезло, что у моих охранников были плащи, - спросила Лина, вдруг осознавая, что из-за этой, казалось бы, незначительной детали, весь её план побега мог накрыться.
   - Повезло?..
   - Да, когда я убила своих охранников, то забрала у одного из них жёлтый плащ, и под его прикрытием беспрепятственно передвигалась по вражеской территории.
   - Лина, прошу меня простить, я совсем забыл... Действительно у персов есть плащи, но только у воинов приближённых к царю. И вы правы, они жёлтого цвета. Все остальные в зимнее время пользуются накидками, по которым можно также определить статус человека, и не только военного. Если вам это интересно, я могу найти человека, хорошо разбирающегося в этом вопросе, а я, к сожалению не силён в особенностях персидского костюма.
   - Нет, это мне сейчас без надобности, вы мне лучше расскажите о структуре их армии.
   - Структура довольно проста. Служба обязательна для всех и для знати и для крестьян, и освобождение от неё можно получить только по личному указанию царя, так же как и у нас. Армия состоит из полков по тысячи человек в каждом. Во главе полка стоит хазарапатиш - тысячник, тысячи делились на сотни, которыми командовал сотник - сатапатиш, сотни на десятки.
   - А у нас служба в армии обязательна? - спросила Лина, не подумав, и Хрис испуганно уставился на неё, как будто опасаясь за здравомыслие девушки.
   - Лина, вы меня пугаете, - тихо сказал он.
   - А вы не пугайтесь, это вы родились и выросли в Греции, и для вас тут всё само собой разумеющееся, а мне ещё долго предстоит изучать простые истины этого мира, - дружелюбно улыбнулась она мужчине и его взгляд из испуганного превратился в боготворящий, от чего ей стало не по себе.
   - Хрис, давайте на этом нашу лекцию закончим, я вас и так сильно отвлекаю.
   - Лина, вы можете отвлекать меня хоть целый день, я совершенно не возражаю против этого. Если у вас появятся ещё какие-либо вопросы, я всегда готов помочь вам, - с готовностью ответил Хрис.
   Девушка улыбнулась ему, радуясь, что могла рассчитывать на этого мужчину и быть уверенной, что всё сказанное останется тайной. Хрис был патриотом Греции до мозга костей и, пожалуй, самым преданным солдатом, а точнее генералом, в армии, хотя уже давно не воевал.
  
   Уже во второй половине дня Лина стояла у стола в любимом Максимилианом главном зале, и изучала карту. Она напрочь забыла, где располагался лагерь македонцев, а без этой информации она не могла вычислить расположение странного замка, где засела персидская армия.
   - Лина! Дорогая! - в зал, как ветер, влетела Алкмена.
   - Только не обнимай! - предупредила её Лина, боясь сильных объятий принцессы. - Алкмена, я так соскучилась.
   - О боги, я так волновалась за тебя! Ты ужасно выглядишь, что произошло? - затараторила девушка, смотря на подругу испуганными глазами, и едва не плакала.
   - Всё в порядке дорогая, всего лишь подралась с персами, - ответила Лина и поцеловала подругу в щёку, замечая за её спиной Валерия. - Я хотела зайти к тебе, но мне сказали, что ты немного занята и решила вас не беспокоить.
   Алкмена смущённо отвела взгляд, а Валерий довольно заулыбался. И Лина округлила глаза от удивления, неужели Алкмена не стала ждать свадьбы? Судя по удовлетворённому виду мужчины, да.
   В Греции девушки очень рано расставались с невинностью, но не принцесса. В свои восемнадцать лет, она берегла невинность для мужа, не желая быть как все. И Валерий Македонский, кому Максимилиан обещал свою сестру в жёны, был, мягко говоря, удивлён этим фактом, но Лина убедила его не брать девушку силой, а завоевать её сердце.
   Лина откинула не к месту возникшие мысли и повернулась к македонцу.
   - Валерий, ты знаешь, где находится армия Ификла?
   - Конечно, знаю. Что ты делаешь? - спросил он, подходя к девушке, и заинтересованно заглянул ей через плечо.
   - Покажи мне, а то совсем вылетело из головы.
   Валерий уверенно показал пальцем на карту, и Лина нагнулась к столу, внимательно изучая её. Всё-таки удивительно, как можно всё обо всех помнить и знать. У него же не одна такая армия и не две, а он, так же как и Максимилиан, всё обо всех знает, и просчитывает ходы заранее. Вот что значит талант.
   - Лина! У тебя кровь! - испугано вскрикнула Алкмена.
   - Где?
   - Раны на спине опять кровоточат, - тихо сказал Валерий. - Не сильно, не переживай.
   Алкмена испугано переводила взгляд с Лины на Валерия и обратно, не понимая, почему у подруги идёт кровь и не надо переживать по этому поводу.
   - Дорогая, у тебя брат воин. И будущий муж тоже не раз будет возвращаться с войны в крови, тебе пора бы привыкнуть к этому.
   Алкмена испуганно взглянула на Валерия, вдруг осознав, что подруга права, и заплакала.
   - Лина! - воскликнул Валерий, крайне недовольный тем, что она наговорила такое.
   Да он и Максимилиан воины, но это было жестоко говорить такие вещи Алкмене. Она нежная и ранимая девушка, и только начинает понимать, что война и сражения гораздо более жестоки, чем ей кажутся. Он утешающе прижал всхлипывающую девушку к своей огромной груди и поцеловал её чёрную макушку.
   - Прости, дорогая. Я не хотела тебя расстроить, - поспешила сказать Лина, осознавая, что ляпнула совсем не то, что было нужно, и виновато посмотрела на подругу, погладив её по спине. По той небольшой части, что осталась не прикрытой огромными руками Валерия.
   - Я пока ещё не пришла в себя после случившегося и слишком резка со всеми, прости.
   - Ты права. Мне действительно нужно к этому привыкнуть, - всхлипнула Алкмена, развернулась и крепко обняла Лину, на что та болезненно сморщилась, и всеми силами старалась не вскрикнуть и оставаться в вертикальном положении, хотя перед глазами уже поплыли тёмные круги. Валерий заметил это и поспешил притянуть Алкмену к себе.
   - Милая, поделись радостной новостью.
   - Да, я забыла совсем. Я замуж выхожу.
   - Здорово! И когда? - Лина расплылась в улыбке.
   - Через три месяца, - радостно поведала Алкмена и прижалась к Валерию, а он уже по-свойски обнял её и поцеловал.
   - Что тут происходит? Сестра, почему ты плачешь? - послышался грозный голос Максимилиана. Он появился из-за угла и недовольно на всех озирался. Особенно недовольно на Валерия, он всё ещё злился, за то, что вчера македонец отказывался рассказывать всё, что знал о плене его жены.
   - Мы радуемся предстоящей свадьбе, брат.
   - И для этого вам понадобилась карта?
   - Карта понадобилась мне, - сказала Лина и за руку притянула мужа к столу. - Смотри, тут македонская армия, с которой я встретилась. Ехала я откуда-то отсюда, - ткнула она пальцем в карту. - Галопом на лошади около четырёх часов. По пути я видела несколько селений и небольшой город. Персы были в каком-то странном мрачном замке на холме рядом с морем, - сказала и Лина подняла глаза на полководца. - Как ты думаешь, где они могут быть? Я не могу понять.
   - Тут, - уверенно показал на карту он. - Сколько их там?
   - Я не знаю... - грустно прошептала она. - Я как-то не подумала узнать. Прости. Но рядом с замком я лагеря не видела.
   Максимилиан с Валерием тут же углубились в изучение карты и начали обсуждать план нападения и страшной мести.
   - Полководец, почему они считают эту территорию Персидской империей?
   - Это они тебе такое сказали? - изумлённо спросил Максимилиан и поднял глаза на жену. Да уж, вот новость, так новость.
   - Да.
   - Тебя обманули, эта территория пока спорная, но мне нравится считать её своей.
   - Ясно... - ответила Лина, но мужчины уже её не слушали, а активно спорили о захвате замка.
   - Лина, пошли ко мне, а то тут ужасно скучно, - недовольно сморщила носик Алкмена, посмотрев на мужчин, и потянула подругу за руку.
   - Пошли дорогая.
   Да, всё что касается изучения карт и тактик нападения было невероятно скучным для Лины. И девушки отправились в сад принцессы.
  
   - Ну, рассказывай, - заявила Лина едва она села в широкий удобный шезлонг. Ей уже не терпелось услышать подробности сегодняшней ночи принцессы.
   - Что рассказывать? - спросила Алкмена и удивлённо уставилась на подругу, усиленно делая вид, что не понимает, о чём идёт речь.
   - Алкмена, пожалуйста. Я за вас так переживаю. Расскажи мне хоть что-нибудь. Ты не стала дожидаться свадьбы и дала Валерию то, что он так желал?
   - Лина! - возмутилась она. - Как ты можешь? Я не буду обсуждать это!
   - Дорогая, ты так этого стесняешься, как будто это плохо. Не хочешь, можешь не говорить, - сказала Лина и грустно вздохнула.
   Конечно, ожидать от принцессы, что она всё расскажет, было глупым. Да и с её стороны наверно было не правильным спрашивать о таких вещах, но было ужасно интересно.
   - Не плохо, наверно. Знаешь, я просто боюсь... - очень тихо сказала Алкмена.
   - Боишься? Чего? - непонимающе посмотрела Лина на подругу, и заметила, что она действительно выглядела больше испуганной, нежели смущённой.
   - Что он перестанет меня уважать. Я хотела подождать свадьбы, и он знал об этом и не требовал ничего, но я не смогла сдержаться.
   Алкмена глубоко вздохнула, подошла к своим цветам, погладив их по зелёным сочным листьям, и продолжила:
   - Он вчера пришёл ко мне уже ночью, и я была так рада. Рада, что он привёз тебя, рада была его видеть. Я и не думала, что так сильно скучала по Валерию... И он был так нежен, так горяч и... я сама попросила его. Мне так стыдно. Я не знаю, что теперь делать, - испуганно прошептала Алкмена и посмотрела на Лину, чуть не плача. И ей стало жаль подругу, она же, в сущности, была ещё ребёнком, со своими стереотипами, переживаниями и странными мыслями.
   - Алкмена, дорогая. Он хочет сделать тебя своей женой, тебе не должно быть стыдно, - сказала Лина, но она явно не верила ей. - Для Валерия было пыткой находиться рядом с тобой, но не иметь возможности коснуться.
   - Он касался меня.
   - Я говорю о другом. Он желал тебя как женщину, но не брал... Он любит тебя, Алкмена, и могу поклясться, что он счастлив, что ты предложила ему себя. Не позволяй своим предрассудкам всё испортить.
   Девушка замолчала почти на минуту и задумчиво изучала свой сад, а потом подняла на Лину уже серьёзные глаза.
   - Хорошо. Спасибо, - сказала она и Лина улыбнулась.
   Алкмена удивительная. По большей части она была весёлой и беззаботной, местами вздорной и вредной, но невероятно милой. А иногда эта молодая девушка поражала своей мудростью и смотрела на многие ситуации трезвым взглядом человека, с богатым жизненным опытом.
   Девушки ещё два часа болтали о всякой ерунде и даже успели пообедать. Принцесса с гордостью показала Лине своё новое платье, сшитое без её участия.
   - Красивое, правда?
   - Да, и тебе очень идёт.
   Алкмена удовлетворённо кивнула и мечтательно заулыбалась.
   - Лина, а если я сама приду к Валерию, это не будет... - вдруг совершенно неожиданно сменила тему она и тут же засмущалась.
   - Нет, конечно. Я думаю, что он даже будет рад. Тем более у тебя такая огромная кровать, что одной маленькой девушке там слишком просторно, - сказала Лина, а Алкмена звонко рассмеялась странной шутке и быстро встала с кресла.
   - Уже вечер, я пойду...
   - Да, я тоже, - широко улыбалась Лина и не могла с этим ничего поделать.
   Алкмена была такая забавная, и совершенно непохожая на ту избалованную и вредную девицу, которую она встретила первый раз. Принцесса была необыкновенно милой и доброй девушкой.
   - Наши мужчины наверно всё ещё обсуждают нападение, пошли, посмотрим.
  
   Девушки пошли в зал, в котором оставили полководцев. Они действительно были всё ещё там и с той же самой картой на столе, но уже с камушками, обозначающими войска. Полупустые тарелки, говорили о том, что они успели уже поужинать и сейчас вяло о чём-то беседовали.
   - Мальчики, вы ещё не устали? - спросила Лина, подлетая к Максимилиану, и нежно обняла его за плечи. Алкмена нерешительно осталась стоять на месте и смущённо посматривала на Валерия, не решаясь подойти ближе.
   - Мы уже закончили, но у меня ещё есть дела. Подождёшь?
   - Конечно. Валерий, иди к своей невесте, пока она не передумала, - очень тихо сказала Лина, чтобы принцесса не услышала.
   Он широко раскрыл глаза, и, поняв, что имеется в виду, с нетерпением уставился на Максимилиана, прося разрешения уйти.
   - Иди, - махнул он рукой.
   Валерий в ту же секунду подскочил, схватил Алкмену в охапку и скрылся за поворотом быстрее, чем Лина успела повернуться в их сторону.
   - Совращаешь мою сестру? - хохотнул полководец и посадил жену на стол перед собой.
   - Не я, а это Валерий наконец-то её совратил, а ему можно, - улыбнулась Лина, а Максимилиан посмотрел на неё непонимающим взглядом, требуя объясниться.
   Она мысленно дала себе по губам. Нужно было подумать, перед тем как что-то говорить, но длинный язык опять её опередил.
   - Ой, я наверно не должна обсуждать это с тобой, - поспешила исправиться она.
   - Говори, - приказал полководец тоном нетерпящим возражения.
   - Ну я... - нерешительно потянула Лина, смотря на Максимилиан и его грозный взгляд, и при этом он нежно гладил её ноги, поднимаясь всё выше. Сумасшедшее сочетание и она сдалась. - Алкмена не дождалась свадьбы и отдалась ему.
   - И что?
   - Как что? Она же берегла свою девственность, ждала замужества, - возмутилась Лина, а Максимилиан удивлённо открыл рот. - Ты не знал что ли?
   Судя по его реакции, действительно не знал. Но как? Он же её брат, и должен был сам оберегать её...
   - Но они же вместе проводили время, и Валерий терпел всё это время? - недоверчиво спросил он.
   - Молодец, да?
   - Да уж... - ответил Максимилиан и негодующе покачал головой. - Лина, мне нужно ещё сходить к Хрису. Если хочешь, можешь идти спать, я позже приду.
   - Нет, я дойду с тобой до казарм, хочу поздороваться с Юлианом.
   - Зачем? - тут же спросил Максимилиан и недовольно сжал губы.
   - Просто поздороваться. Он тоже переживал, так же как ты и Тигран.
   - Только быстро.
   - Конечно, мой полководец.
   Максимилиан подхватил жену под локоть, и они вышли из дворца. Солнце уже зашло за горизонт, и на стенах горели факелы, от которых по всей площади прыгали замысловатые тени. Лина вдохнула свежий влажный воздух и прижалась к мужу. Как же приятно быть рядом с ним, таким сильным, властным, холодным и нежным.
   - Я рад видеть тебя в этом плаще.
   Лина улыбнулась этим словам. Несмотря на то, что Максимилиан предпочитает носить плащ генерала, на плечах жены он хотел видеть белый, ясно показывающий всем её статус. Но сегодня он первый раз сказал об этом.
   - Можно мне его носить каждый день? Мне сейчас как никогда хочется ощущать себя твоей женой.
   - Конечно, милая. Также как и этот венок, он прекрасно смотрится на твоей милой головке, - сказал он и целовал руку жены, и от этого жеста у неё закружилась голова.
   "Как же сильно я его люблю. Люблю эти сильные руки, мускулистую грудь и широкие плечи. Безумно сильно".
   Они дошли до казарм и Лина повернула к входу маленького строения, но полководец, вместо того чтобы идти прямо к Хрису, пошёл вместе с ней.
   - Максимилиан! Ты собрался со мной?
   - Да.
   - Зачем? Не надо смущать солдат, я быстро. Иди к Хрису.
   Не говоря ни слова, он развернулся и быстро скрылся в темноте, а Лина зашла в казарму. Не подумав.
   Там были солдаты, очень много полуголых солдат. И она тут же пожалела о своём поступке. Но было уже поздно, они уже все опустились на одно колено, склонив голову перед женой царя.
   - Юлиан? - чуть осипшим голосом позвала Лина друга.
   Мужчина быстро поднялся из толпы и подошёл к ней.
   - Юлиан, прости, я совсем не подумала, - шёпотом произнесла она. - Я лучше завтра приду.
   - Лина, ты что-то хотела?
   - Нет, просто поздороваться. Я вчера убежала, не поговорив с тобой.
   - Ты как? Выглядишь не очень...
   - Ну, спасибо, - тихо засмеялась она. - Давай завтра поговорим, а то тебя тут съедят.
   - Не съедят, спасибо, что пришла, - тепло улыбнулся он и опустился на одно колено, склонив голову.
   Лина, поборола желание поднять его, быстро развернулась и ушла. Выйдя из казармы, она села на ступени и глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться.
   "Да уж, как мне ещё в голову это взбрело, поздно вечером прийти в казарму к солдатам?" - думала она. Идти в спальню без Максимилиана не хотелось, и решила подождать его здесь, надеясь, что он пойдёт обратно этой дорогой. Подняла голову и увидела на небе звёзды. Они светили необычайно ярко, а огромная жёлтая луна очень хорошо освещала ночь, разгоняя мглу. В первое время, когда Лина только появилась в Афинах, она очень любила подолгу сидеть на балконе, рассматривая необычное небо. Звёзды казались чужими, и неправдоподобно яркими, манящими, а потом появились дела, заботы...
   Откинулась назад на локти на каменные ступени и позволила своему сознанию переместись туда, к звёздному небу, чистому и прозрачному как слеза.
   - Лина? - мужской голос грубо вырвал её из мечтаний. - Это ты? Ты что тут делаешь? Что случилось?
   Она повернула голову и увидела рядом Тиграна. Он обеспокоенно осматривал девушку, явно уже прикидывая как поудобней взять её на руки.
   - Привет котик, - улыбнулась она ему. - Я хотела сходить к Юлиану, только не подумала перед этим, смутила его... Вот теперь тут сижу, на звёзды смотрю, посидишь со мной?
   Тигран удивлённо вскинул брови такому предложению и сел рядом.
   - Зачем ты к нему ходила? - спросил он, стараясь не показывать своего недовольства, но получалось довольно плохо, и Лине это не понравилось.
   - Тигр, вы с Максимилианом не понимаете меня. Он мой друг. Ты, Дианта, Алкмена и Юлиан. Мужа не считаю, - улыбнулась она. - Больше у меня никого нет, вы у меня единственные друзья в этом мире. Вы мне все дороги.
   - Там, откуда ты пришла, разве у тебя не было друзей, семьи? Ты наверно по ним скучаешь?
   - Нет, тигр, у меня там никого не осталось. Семью я потеряла ещё в детстве, а трёх лучших подруг, с которыми мы дружили с военного лагеря, убили, - сказала она и перед глазами стали появляться картины прошлого, предсмертный крик Марго, и неконтролируемы слёзы полились из глаз.
   - Лина, прости, я не знал, - тут же сказал Тигран.
   - Ничего страшного, мне нужно с кем-нибудь поделиться этим, в последнее время столько всего произошло, а прошлое тянет меня. Но Максимилиану я не хочу это рассказывать, - тихо произнесла Лина, погладив по плечу друга, и он аккуратно, чтобы не потревожить раны, обнял девушку. - Можно я поделюсь с тобой?
   - Конечно, давай только уйдём отсюда, здесь может появиться Макс.
   И как обычно бывает в таких ситуациях, из темноты появляется Максимилиан во всей своей красе и, недоверчиво осматривая, приблизился к ним.
   - Вы что тут делаете?
   - Макс, я с твоей женой прогуляюсь немного, и сразу же тебе её верну.
   Полководец окинул их ревнивым взором, остановив свой взгляд на руках друга, обнимающих Лину и её пальчиках, вцепившихся в мужское плечо.
   - Не долго, и в город не выходить, - совершенно неожиданно согласился он, и они благодарно улыбнулись ему.
   - Конечно брат.
   Максимилиан ещё раз взглянул на них, и ушёл.
   Тигран помог девушке встать с каменных ступеней и, развернувшись в обратную сторону, они пошли. Лина пыталась собраться с мыслями и как-то начать разговор, но она не знала, насколько Тигран был осведомлён о ней и каковы были рамки, за которые нельзя было выходить. Но ей было необходимо выговориться. Та давняя история очень тяготила, беспокоила. Нужно было её отпустить, но Лина могла это сделать, только рассказав её. Дурная привычка, привитая военным психологом.
   Они просто шли, не особо заботясь о направлении, Тигран молчал, давая Лине возможность начать разговор.
   - Ты же знаешь что я не отсюда?
   - Да малышка, я знаю, что ты из другого мира и тебя послала Афина.
   - Да уж... Когда ты это говоришь, это звучит как-то слишком. Мне даже самой страшно, - засмеялась она, и, помолчав немного, продолжила. - В том мире я тоже была солдатом. Не простым конечно, я прошла специальное обучение в военном лагере, суровое, жестокое и очень действенное. И из двадцати семи девочек выжило только шесть.
   Тигран молчал, за что Лина была ему очень благодарна. Он вообще был хорошим слушателем, именно то, что ей сейчас было нужно.
   - В том лагере я и познакомилась со своими подругами, вчетвером выжить было легче. Но уже после, когда обучение закончилось, нас разбросали по всему миру. Мы же работаем в одиночку, и даже в паре нам сражаться было нельзя.
   - Почему?
   - Потому что наша сила в том, что мы одни, а ещё мы можем убить друг друга в пылу сражения. Нечаянно конечно.
   Лина помолчала, собираясь с мыслями.
   - Но мы всё равно продолжали общаться, переписывались... Один месяц в году нам позволяли отдыхать от бесконечных сражений и заданий, и отдыхали мы всегда вместе. Развлекались, как могли развлекаться только профессиональные убийцы. Это было так смешно, - улыбка сама по себе расползлась на лице девушки, вспоминая их безрассудные забавы. - А незадолго, месяца за два, до моего появления в этом мире, нас отправили на задание, всех вместе. Я не знаю, чем думали наши начальники, они говорили, что убрать цель будет особенно сложно, что её усиленно охраняют и одной не справиться. И мы пошли. Вчетвером, - сказала Лина, а слёзы полились из глаз, и сдерживать их не было желания.
   - Да, задание оказалось действительно сложнее, чем обычно, но это не стоило их жизней! - произнесла она и ревела уже в голос, а Тигран гладил девушку по плечу, нежно прижимая к себе, давая возможность выплакаться.
   Ком в горле давил, не позволяя сказать хоть слово, но через пару минут Лина немного успокоилась и могла уже продолжать.
   - Всё сначала было в прядке, вошли, ликвидировали охрану, проникли внутрь. Пока мы не нарвались на небольшую группу солдат, и вступили с ними в бой. О боже, какая же это была ошибка! Мы не можем драться бок обок! Мы не могли сосредоточиться на сражении и старались прикрывать друг друга, отвлекаясь от противника. Каждая из нас думала не о враге перед собой, а о подруге рядом.
   Слёзы из глаз текли, не переставая, но истерики уже не было. Только боль в груди.
   - Первой убили Марго, она повернулась спиной к противнику, чтобы помочь мне, а после её смерти Машка и Инка потеряли над собой контроль и тоже были повержены. Там могла справиться любая из нас в одиночку! Тигр, их убили из-за неправильной оценки сил противника.
   Лина уже не могла идти дальше, а просто уткнулась лицом в грудь Тиграна и тихо плакала, позволяя накопившейся боли покинуть её.
   - Я ликвидировала цель и вернулась в штаб. Одна. И была готова убить их за этот просчёт. Я крайне плохо владела собой, была на грани нервного срыва и меня отправили в отпуск, успокоиться и привести себя в порядок. А потом Афина предложила развеяться и прогуляться в Грецию, сказала, что это путешествие пойдёт мне на пользу. Смешно...
   Но Лина не смеялась, и уже не плакала, а только стояла, уткнувшись носом в мужскую грудь, и позволяла Тиграну утешать себя. Его горячие и мягкие руки гладили её по голове, и это приносило невероятный покой и умиротворение.
   - Тигр, в этом мире ты стал мне братом, Юлиан хорошим другом, две замечательные подруги и любимый муж, у меня никогда такого не было, и даже не мечтала, и я за любого из вас отдам жизнь не задумываясь. Вы моя семья. Ты понимаешь меня? - спросила Лина и подняла глаза на Тиграна.
   - Да, я понимаю тебя, - тихо сказал он, бережно прижимая девушку к себе, прижимал как сестру, и она чувствовала его боль от её слёз.
   - Тигран, прости. Но ты единственный, кроме Максимилиана, с кем я могу поговорить открыто, не боясь сболтнуть лишнего.
   - Лина, ты не должна просить за это прощение. Хотя женские слёзы мне и доставляют некоторые неудобства, я согласен быть твоим братом, и ты можешь всегда рассчитывать на меня в любых ситуациях. Даже в таких.
   - Спасибо.
  
   Спустя четыре дня
   Утро давно наступило, и яркое солнце, льющееся в окно, было тому в подтверждение. Максимилиану уже не терпелось вставать и заняться государственными делами, но не имел никакой возможности сделать это.
   - Малыш, слезай, мне пора идти, - уже в сотый раз говорил он лежащей на нём девушке. Но Лина обхватила его ногами словно коала дерево и мягко тёрлась щекой о мужскую грудь.
   - Ну ещё чуть-чуть, тебе жалко что ли? - капризно сказала она, поцеловав место, на котором только что лежала, и полководец тихо зарычал от еле сдерживаемого желания.
   - Не жалко, но у меня военный совет, все уже собрались, и если ты не слезешь, я пойду вместе с тобой.
   Лина глубоко вздохнула, поняв, что Максимилиан вполне может привести эту странную угрозу в жизнь.
   - Что ты со мной сделал, полководец? Почему мне всё время тебя мало? - вздохнула Лина, последний раз поцеловала мужа и легла рядом, давая возможность ему подняться. На что Максимилиан только тихо рассмеялся.
   - Моя маленькая ненасытная Лина.
   Он встал и начал быстро одеваться, совет действительно уже должен был начаться, но скинуть с себя столь желанное тело он не мог. Лина тоже поднялась вслед за мужем и взяла в руку свои кинжалы, лежавшие рядом на столе.
   Максимилиан знал, о чём думает его жена. Она в очередной раз хотела сразиться с ним, и очень просила вчера об этом, а он отказался и вдобавок подтвердил свой запрет относительно тренировок с солдатами. Разумеется, она расстроилась, но ему было всё равно, он прекрасно видел её ещё не зажившие раны и, несмотря на беззаботное настроение, понимал каких трудов ей стоит сдерживать боль. Хотя со дня возвращения Лины из плена прошло уже пять дней, но о сражении даже речи быть не могло.
   Лина отложила кинжалы в сторону и потянулась за платьем.
   "Слава богам", - подумал полководец, а он уж было приготовился опять обсуждать свой запрет. Но несмотря ни на что, Максимилиан радовался, смотря на свою жену, она сильно изменилась с тех пор, как он первый раз увидел её. Конечно, Лина осталась такой же вспыльчивой и слегка неуравновешенной, но зато стала более послушной и практически перестала ему дерзить. Она всеми силами старалась быть ему достойной женой, и он ценил это.
   - Вечером я поеду на ученья, ты со мной?
   - У меня лекции с солдатами, - ответила она и виновато пожала плечами. - Но в следующий раз я поеду обязательно.
   - Хорошо. Не жди меня, ложись спать, я вернусь к рассвету, - сказал Максимилиан уже в дверях, и быстро ушёл.
   Лина глубоко вздохнула, повернулась опять к столу, на котором лежали её кинжалы, и взяла их в руку. Ну как же Максимилиан не понимает, ей нужна психологическая разрядка, а спарринг с ним это лучшее что есть. Раны уже начали затягиваться, на ней вообще всё очень быстро заживает, да и боль была вполне терпимой, и даже тренировки можно было бы проводить с солдатами. Но он упёртый как баран!
   Она надела традиционный греческий хитон, кое-как задрапировав непослушные складки, тонкий пояс, закрепила сзади своё оружие и накинула белый плащ на плечи. На самом деле ей тоже пора было идти, они сегодня с Алкменой и Валерием решили сходить в театр, а после театра Лина хотела пройтись по пристани. Тигран сказал, что Агатон сейчас в Афинах, и она рассчитывала застать его в порту.
   Она всегда с теплотой вспоминала того здоровяка, на корабле которого они с полководцем плыли в Византий. Он был удивительно позитивным человеком, весёлым, и так искренне радовался историям, рассказанным на борту его корабля. Но с тех пор они больше ни разу не виделись.
  
   - Лина, я тебя уже заждалась! - возмущённо воскликнула Алкмена, увидев заходящую к ней в сад девушку.
   - Прости дорогая, но из постели Максимилиана просто невозможно вылезти, - засмеялась она, и подошла обнять подругу. - Ты уже позавтракала?
   - Нет, мы ждали тебя.
   - Мы?
   - Я и Дианта. Мне бы конечно хотелось позавтракать с Валерием, но он на военном совете, а это на долго.
   Лина улыбнулась, это было удивительно, Алкмена и Дианта очень сдружились, пока она была в персидском плену, и сейчас они часто вместе проводили время. И капризную принцессу ничуть не смущало то, что Дианта была гораздо ниже её по статусу.
   - А я всю гадала, куда моя служанка запропастилась, думала она с мужем, а оказывается, вы тут меня ждёте, - рассмеялась Лина и удобно расположилась в широком шезлонге.
   Алкмена тут же смутилась и виновато опустила глаза. Она совсем забыла, что Дианта не только её подруга, но и служанка Лины, и сейчас ей нужна было помощь и в том, чтобы одеться, и в купальне тоже. Конечно, она этого не признавала, но Дианта говорила, что у неё на спине ужасные раны, и она не представляет, как вообще с такими можно ходить. Но Алкмена не стала расспрашивать об этом, Лина неоднократно давала понять, что эта тема ей неприятна.
   - Прости, я больше не буду забирать твою служанку...
   - Алкмена, дорогая, я шучу. Я не беспомощный ребёнок и сама могу справиться. Где Дианта кстати?
   - Пошла за завтраком, сейчас уже скоро вернётся.
   - Она уже не обижается на меня за свою свадьбу?
   - Нет, конечно, как она может на тебя обижаться, - засмеялась Алкмена и с упрёком посмотрела на подругу. Лина всё переживала, что не присутствовала на свадьбе Дианты и Юлиана. Ей очень хотелось поздравить их, но Максимилиан запретил, сказав, что жене царя не место на таких мероприятиях, и подарил молодожёнам хороший дом, чтобы Лина не расстраивалась из-за его запрета.
   - Ой, а если Валерий на совете, он не сможет с нами пойти в театр, - сказала Лина, вдруг осознавая, что им нужно было уже скоро выезжать, а совет только недавно начался. Накануне она спросила у принцессы, как греки обычно развлекаются, и она рассказала про театр, и оказалось, что у неё и брата даже есть своя ложа.
   - Да, жаль, но ладно, пойдём с Диантой. Она наверно обрадуется.
   - Чему я обрадуюсь?
   Обсуждаемая девушка появилась с подносом в дверях и недоверчиво посмотрела на подруг.
   - Мы в театр собрались и у нас есть одно почётное место, как раз для тебя. Пойдёшь с нами? - спросила Лина и с надеждой посмотрела на Дианту, опасаясь отказа.
   - Но мне с вами нельзя, вы же будете сидеть в царской ложе, - сказала она, а Лина недовольно поморщилась. С замужеством этих "не положено" стало невыносимо много, и это ужасно её расстраивало. Хорошо, что Максимилиан ещё сквозь пальцы смотрел на её странную дружбу с солдатом и служанкой.
   - Ой, да ладно! - воскликнула Алкмена. - Это наша ложа, и мы кого хотим, того туда и приводим. А мы хотим тебя.
   - Тогда я, конечно, буду рада. Только мне нужно сказать мужу, что меня не будет, а то я обещала прийти к нему после обеда.
   - Алкмена, а ты будешь не против, если Юлиан присоединится к нашей компании девочек? - спросила Лина. Дианту принцесса полюбила, а вот как она относилась к её мужу, ей было неизвестно.
   - Конечно, пускай присоединяется. Только давайте поторопимся, а то позавтракать не успеем.
   Уже через час их компания вышла из дворца, а Дианта ужасно смущалась и отказывалась предлагать мужу идти с ними в театр.
   - Ох, ну ладно, я схожу, - произнесла Лина, решив спасти свою служанку, а то действительно они могли опоздать на начало спектакля. - Где он? В казарме?
   - Да, только не заставляй его.
   - Дианта, успокойся, я же не изверг, - улыбнулась она девушке и побежала в дальнюю казарму. Влетела туда как ветер, и, конечно же, перепугала всех солдат, которые там были. Они спрыгивали со своих лежанок, но Юлиан быстро понял, что девушка пришла к нему, и сразу же пошёл к ней мимо склонившихся солдат.
   - Лина, что случилось? - очень тихо спросил он, явно прикидывая, стоит ему нервничать или подождать с этим.
   - Ничего, - немного смущённо ответила она. - Мы с девочками в театр собрались, я пришла предложить присоединиться к нам, если хочешь, конечно.
   - И поэтому ты всех тут перепугала? - засмеялся Юлиан.
   - Ой, нет, конечно, просто мы уже опаздываем. Ну так чего? Идёшь? Твоя жена с нами.
   - Мне точно можно с вами?
   - Ой, Юлиан, ты-то хоть не начинай, мне и Дианты достаточно, - взмолилась Лина.
   - Хорошо, - ответил он и широко улыбнулся. - Я с удовольствием схожу с вами, обожаю театр.
   - Пошли тогда скорей. Ты готов?
   - Да.
   Лина схватила за руку Юлиана, быстро вышла из казармы, и они чуть ли не бегом пошли к воротам, где их уже ждали сидевшие на лошадях Дианта и Алкмена.
   - Ой, вы и мою Снежинку привели, - обрадовалась она, садясь на свою белую лошадку, подаренную ей мужем в день свадьбы.
   - Конечно, Максимилиан будет недоволен, если узнает, что ты ездишь на простой лошади, - сказала Алкмена и недовольно посмотрела на замершего солдата. - Юлиан, давай быстрей поехали уже.
   Он тут же опомнился, резво вскочил на скакуна, и они все выехали из дворцовых ворот.
   На самом деле ехать было не так уж и далеко, но Алкмена отказывалась куда-либо перемещаться своими ногами, а после того как Максимилиан внедрил использование сёдел повсеместно, так принцесса даже для преодоления короткого расстояния садилась на лошадь. Так что до театра они добрались довольно быстро, и до начала спектакля оставалось ещё время.
   Здание театра находилось на склоне холма, недалеко от Акрополя, на котором стоял дворец, только назвать это сооружение зданием было бы неправильно, он был, как будто вырублен в этом самом холме и производил невероятное впечатление.
   Он совсем не был похож на такой театр, к какому привыкла Лина. В центре была прямоугольная сцена и здание за ней. Пространство для зрителей поднималось полукругом из центра наверх, а в зрительном зале было отдельное огороженное место для тех, кто мог заплатить за вход, с каменными скамейками и подушками на них, и бесплатные стоячие места для простолюдинов.
   Юлиан недоверчиво косился на Лину, когда они проходили в царскую ложу, но молчал, чему девушка была несказанно рада. Слушать очередные причитания, про то, что эти места не для них, она не хотела.
   Лина радостно уселась посередине между Алкменой и Юлианом, подхватив их за локти, и начала ждать начала представления. Да, на этих местах они действительно были как на ладони, и на них не смотрел разве что ленивый, но как только прозвучали первые аккорды музыки и запел хор, все тут же повернули головы в сторону сцены.
   Сегодня яркие маски рассказывали зрителям странную историю про греческого философа и солдата, и про то, как они спорили о смысле жизни. Лина не поняла из этой постановки ровным счётом ничего, уж больно мудрёный был сюжет, но эстетическое удовольствие всё равно получила огромное. Всё действие сопровождали удивительно красивый хор и танцоры в удивительных пышных костюмах.
   Когда пьеса закончилась, и зрители потянулись к выходу, совершенно неожиданно на сцену вышел человек без маски и прямиком направился к царской ложе. Лина сразу поняла, что он идёт к ней, нахмурилась и не сводила глаз за приближающимся. Ей даже стало интересно, что ему было нужно. Мужчина средних лет, с чёрными волосами, щедро посеребрённых сединой, и одет он был в как-то хитро задрапированный вокруг голого тела кусок ткани.
   Из краткой лекции Дианты про греческие традиционные одежды Лина помнила, что это называлось гиматием, но это было вроде как верхней одеждой... или всё же нет?
   Мужчина подошёл к Лине совсем близко и низко поклонился.
   - Госпожа, вам понравилась моя пьеса? - тихо спросил он, и девушка внутренне скривилась. Это видимо был драматург. Обижать его совсем не хотелось, но и врать она тоже не желала.
   - Вам ответить честно?
   Мужчина заметно напрягся, но кивнул.
   - Нет, мне не понравилось. Смысл этой пьесы для меня остался непонятным.
   - Спасибо госпожа, ваше мнение очень важно для меня, - произнёс он, опять поклонился и ушёл.
   - И что это было? - повернулась Лина к своим сопровождающим. Они смотрели на неё с явным упрёком, а Дианта так вообще рот открыла от возмущения.
   - Похоже, что ты только что погубила карьеру этого господина, - недовольно скривила носик Алкмена. - Ты действительно ничего не поняла? Это была очень хорошая постановка. И этот драматург весьма талантлив.
   - Да? - удивилась Лина, и, судя по лицам Дианты и Юлиана, они были полностью согласны с принцессой. И ей стало ужасно грустно... из-за своей безграмотности, она фактически погубила человека. И что его дёрнуло спросить её мнения?
   Глубоко вздохнув, она поднялась с мягкой подушки, решив исправить ситуацию.
   - Юлиан, пошли со мной, найдём этого господина.
   Они спустились вниз на сцену, и, пройдя площадку, направились к зданию за ней, в котором и скрылся драматург. Зашли в маленькую дверку, и Лина поняла, что они пришли вовремя. Господин, которого она чуть было, не погубила, стоял в окружении большой группы мужчин, низко опустив голову, и смерено слушал их оскорбления.
   - Прекратить! - громко сказала Лина и все тут же подпрыгнули от неожиданности, и через секунду уже опустились на колени.
   - Как тебя зовут? - спросила она, подходя к драматургу, ужасно бледному и грустному.
   - Диокл госпожа, - тихо сказал он, не поднимая головы.
   - Встань Диокл.
   Лина старалась говорить спокойно, но то, что она тут увидела, странным образом взволновало её. Даже если эта постановка действительно была неудачна, такое отношение к человеку было недопустимым.
   - И вы все тоже встаньте, - махнула она рукой на остальных, и мужчины поднялись, но испуганно сжались, боясь даже взглянуть на жену царя. - Диокл, вы зря спросили моего мнения, к сожалению, я только недавно познакомилась с греческим театром и не могу по достоинству оценить вашу работу. Я незаслуженно обидела вас, но мои друзья со мной не согласились, сказав, что ваша пьеса прекрасна.
   Мужчина поднял полные надежды глаза. Он уже успел распрощаться не только с карьерой, но и с жизнью, так как без театра он не видел смысла продолжать оставаться на этом свете.
   - А это я так понимаю ваши судьи?
   - Да.
   - Господа, если честно, вам понравилась постановка Диокла? - строго спросила Лина и посмотрела на оробевших мужчин.
   - Мне она показалась неплохой, - немного помолчав, сказал один из них.
   - Да, весьма недурна, - сказал другой и все оставшиеся судьи начали соглашаться с тем, что пьеса в целом была хорошей и им понравилась.
   - Вот и замечательно, - улыбнулась она драматургу. - И Диокл, в следующий раз, когда я приду на вашу постановку, не стоит спрашивать моего мнения, в отношении театра оно непостоянно, и очень зависит от настроения. Удачи вам.
   - Спасибо госпожа, - засветился мужчина и низко поклонился.
   Лина с Юлианом вышли обратно на сцену, и она с облегчением вздохнула. Театр уже был пуст, и только в царской ложе сидели две женских фигуры, ожидающие их.
   - Юлиан, а почему вообще этого драматурга судили?
   - Лина, сейчас же проходит праздник "Дионисий", и это что-то вроде театральных состязаний.
   - Да? Как интересно, - удивлённо округлила глаза она. - И как это проходит?
   - В состязании принимают участие три автора, они ранее прошли серьёзный конкурс, и их выбрали как самых талантливых. Сейчас проходят трагические постановки, от каждого участника по три пьесы. Следующим будут комедийные состязания, там требуется только одна пьеса.
   - И их судят? Как на спортивных соревнованиях? А по каким критериям?
   - На спортивные соревнования это совсем не похоже, - скривился Юлиан, но продолжил терпеливо рассказывать. - Ведь поэт составляет не только текст, но и музыкальную и балетную части драмы, он же и режиссер и может быть даже актером, если захочет, конечно. Поэтому оценивается всё это в целом. Но я не большой специалист в этом вопросе.
   - Лина, вы где там пропали? - закричала Алкмена со своего места, и всем своим видом показывала, что она устала ждать.
   - Идём, дорогая, - помахала ей в ответ Лина и повернулась к другу. - Юлиан, ты ведь сегодня весь день свободен?
   - Да.
   - Мне неудобно просить тебя, ты наверно хотел провести время с Диантой...
   - Лина, ты жена царя и можешь приказать мне всё что хочешь, и я что угодно сделаю для тебя, - сказал он и выпрямился, показывая всю свою готовность, и Лине стало от этого противно. Жена царя?
   - Я думала мы друзья, Юлиан. Можешь быть свободен, я тебя не потревожу, - ответила она, резко развернулась и направилась к Алкмене, стоящей в царской ложе в гордом одиночестве.
   - Пошли дорогая, а куда Дианта подевалась?
   - Она уже внизу, мы не думали, что вы так задержитесь, - пожаловалась принцесса и покосилась на мрачного Юлиана за спиной подруги. - У вас всё в порядке?
   - Да, драматург был вырван из злобных лап судей и спасён. Пошли, - сказала Лина, подхватила принцессу под локоть, и они вышли из театра.
   Дианта стояла у лошадей и уже нетерпеливо топала ножкой, но как только её взгляд упал на мужа, она тут же изменилась в лице. И эта смена настроения не скрылась от глаз Лины, но она заставила себя отвернуться от неё и Юлиана, знала, что он расстроен, и не желала это видеть. Как он мог сказать такое? "Я всё что угодно сделаю для тебя, потому что ты жена царя". Тьфу!
   - Езжайте во дворец, а я ещё прогуляюсь, - сказала она, села на свою лошадь и улыбнулась подругам.
   - А ты куда собралась? Может, я тоже хочу, - капризно сказала Алкмена и совсем по-детски скривила губы.
   - Дорогая, я думаю, ты не оценишь причала с кораблями, там много солдат и торговцев, и вообще ужасная суматоха.
   - Ой, да. Мы тогда действительно поедем, - согласно кивнула она и помахала подруге рукой, а Лина развернула свою лошадь и поскакала к морю.
   Выехав на главную дорогу, выложенную жёлтыми камнями, она заметила краем глаза за спиной Юлиана и внутренне зарычала. "Он таки решил поехать со мной... Ну, ну..."
   Но на главной дороге, по которой ехала Лина, было слишком многолюдно, все расступались перед женой царя и склоняли голову в знак почтения, и сейчас здесь устраивать разборки с непослушным солдатом было бы неразумно. Поэтому она, молча, доехала до пристани, решив на него не обращать внимания. Огляделась и поняла, что кораблей тут слишком много и найти нужный ей будет довольно затруднительно. Афинский порт был одним из самых больших, на причале которого собрались и военные корабли, и транспортные, и торговые. И последних тут было особенно много.
   Повертев головой, Лина направилась к ближайшему военному судну, стоящему прямо у неё перед носом. Его капитана она увидела сразу, и решила не разговаривать с простыми солдатами, а обратиться к главному, раз уж он оказался рядом.
   Мужчина понял, что жена царя направляюсь к нему, и, стараясь не показать своего удивления, быстро сошёл на берег и низко поклонился. - Госпожа?
   - Я ищу Агатона, вы знаете, где он?
   - Его триера стоит дальше, - ответил он, показывая рукой направо. - Но где он сам я не знаю.
   Лина благодарно кивнула ему и направила лошадь в указанном направлении.
   Широко улыбающегося здоровяка она увидела издалека, он стоял прямо на дороге, скрестив руки на груди, и ждал её.
   Агатон уже давно заметил появление Лины, царскую жену было трудно не заметить, она как белый светлячок влетела в тёмную комнату и осветила всё вокруг собой. Он догадался, что она ищет его и был рад видеть снова эту странную женщину, которую очень хорошо помнил в объятьях Максимилиана.
   - Лина! - громко засмеялся он и помог спуститься девушке с лошади.
   - Здравствуйте Агатон, - поздоровалась она и тепло обняла мужчину, тихо шепнув на ухо: - спину не трогайте, руки оторву.
   - Я рад видеть тебя. Или как мне теперь обращаться, моя госпожа? - произнёс он, и его улыбка стала ещё шире, а казалось, дальше уже было некуда.
   - Вы можете называть меня как хотите, хоть гетерой.
   - Лина, как можно! - возмутился Агатон и перевёл взгляд на мужчину за спиной девушки, которого она усиленно игнорировала. - Ты с сопровождением?
   - Юлиан, я же сказала, что ты можешь быть свободен, - холодно сказала она, повернувшись к нему, как будто только что его заметила.
   - Я решил тебя сопровождать.
   - Ты решил? Юлиан, ты ослушался меня, - очень тихо, но грозно произнесла Лина, а Юлиан даже виду не подал, как стоял столбом, так и продолжал стоять, чётко намериваясь исправить свою оплошность.
   - Лина, познакомь меня со своим другом, - ухмыльнулся Агатон, с интересом наблюдая за этой сценой.
   Хотя он и был моряком, который почти всю жизнь провёл на военном корабле, но в женских причудах разбирался довольно хорошо. И то, что для Лины этот мужчина был не простым солдатом, он заметил сразу. А Лина нахохлилась, и недовольно отвернулась от них, всем своим видом показывая, что не собирается обсуждать своего сопровождающего.
   - Юлиан, - протянул он руку Агатону и улыбнулся, очень надеясь, что этот генерал, а это был он без сомнения, не накажет его за столь пренебрежительный тон. Но тот похоже был не против подобного отношения.
   - И чего она так на тебя взъелась, Юлиан?
   - Я, не подумав, сказал кое-что, и она усомнилась в моей дружбе.
   - Ааа, бывает.
   - Мальчики, я вам не мешаю? Может, я пойду тогда? - спросила девушка и гневно смотрела на беззаботно разговаривающих мужчин.
   - Лина я сказал совсем не то, о чём думал, прости, - произнёс Юлиан и виновато опустил глаза.
   Она грустно вздохнула, конечно, ей и самой было известно, что он не имел в виду ничего плохого. Но сейчас ей и без того было тяжело в новой роли царской жены, и она всеми силами пыталась с друзьями общаться как и прежде, да и плен выбил её из колеи, а произнесённые слова были как ножом по сердцу.
   - Хорошо, - примирительно коснулась рукой его плеча Лина. - Юлиан, это Агатон, хотя вы уже сами познакомились, так что я вас представлять друг другу не буду.
   - Лина, ты лучше скажи, что у тебя произошло, я слышал ужасные слухи, - спросил Агатон, беря девушку под локоть, и отвёл с центра дороги. - И выглядишь ты, мягко говоря, помятой.
   - Ну а чего рассказывать, я в плену у персов была. Убила Ордана и убежала... Только это обсуждать нельзя.
   Мужчины округлили глаза от удивления.
   - Так это правда? И это там ты получила те раны? - спросил Юлиан.
   - Какие раны? - тут же подал голос Агатон и вспомнил, как она просила не трогать спину, и задохнулся от ужаса. - Лина! Тебя били...
   - Хватит! Я не желаю это обсуждать, - рявкнула она так, что все вокруг начали оборачиваться. - Агатон, я пришла не для этого.
   - Дорогая, только не говори, что тебе не терпится рассказать мне историю про Геракла, - громко засмеялся он. - Я с удовольствием послушаю.
   - Нет, к сожалению, у меня и времени то нет, скоро лекции с солдатами, а я ещё хотела в одно место заехать. Тигран сказал, что вы сейчас в Афинах, вот я и захотела повидаться.
   - Лина, ты потрясающая женщина, полководцу очень повезло, - сказал Агатон и осторожно обнял девушку огромными и очень тёплыми руками. - Береги себя.
   - Агатон, вы, когда в следующий раз будете в Афинах, найдите время зайти ко мне. Я с удовольствием расскажу вам те истории. Вы самый лучший слушатель, который у меня когда-либо был.
   - А танцевать будем?
   - Если Максимилиан разрешит, то будем, - засмеялась Лина, вспомнив, как она развлекала солдат на корабле, а полководец потом ужасно разозлился. - Всего доброго, Агатон.
   Юлиан помог Лине сесть на лошадь, запрыгнул сам, и, покинув пределы порта, они выехали на главную дорогу, выложенную гладкими отполированными камнями цвета солнца.
   - Лина, мне, правда, жаль, что так получилось. Наша дружба мне очень дорога, просто иногда я не понимаю. Ты так много сделала для меня, для нас с Диантой. Я простой солдат, а ты...
   - Юлиан, помнишь, как мы познакомились? - прервала его Лина.
   Он кивнул, не понимая, к чему она клонит.
   - Тогда, когда мы первый раз встретились, у тебя было больше прав, чем у меня. Я была никем, понимаешь? Ни солдатом, ни наложницей, у меня вообще не было никакого статуса. И тогда, под Митавой, когда твой отряд был в плену, ты увидел меня, непонятную женщину в форме лекаря, всю грязную и в крови, в римской плаще, почему поверил мне? Почему слушался моих приказов?
   - Я не знаю.
   - Вот и я не знаю, но ты дорог мне как друг, и мне очень обидно было слышать от тебя...
   - Прости, я, правда, думал совсем не то, что сказал.
   Юлиан поднял глаза на девушку и не знал, что ещё сказать, чтобы загладить свою вину. Он очень хорошо помнил ту ночь, как она пришла к ним. Прав был тот солдат, которого они навещали, она явилась как богиня, и спасла их. А сейчас она жена Максимилиана, но почти не изменилась с тех пор, и осталась такой же открытой и доброй.
   - Всё в порядке, Юлиан... Давай поторопимся, у меня скоро лекция с солдатами. Ой, совсем забыла, - вдруг вспомнила она. - Кириан сейчас у себя в кузнице?
   - Да, конечно.
   - Давай быстро заглянем к нему, на минуту.
   - Конечно, - кивнул Юлиан, и они припустили коней быстрее.
   Через десять минут Лина с Юлианом уже входили в кузницу его отца. Кириан весь грязный и мокрый от пота без устали работал молотом по наковальне, не обращая внимания на гостей.
   - Отец, - окликнул его Юлиан.
   - Здравствуй сын, - не поднимая головы, сказал он. - Подай мне клещи, те, что поменьше.
   Юлиан потянулся за спину девушки, к столу, но Лина его опередила, взяла нужный инструмент и протянула его кузнецу.
   - Угу, - сказал он, и замер, увидев женскую руку.
   - Можно вас отвлечь на несколько минут? - произнесла Лина, поймав ошарашенный взгляд кузнеца, и улыбнулась ему своей самой очаровательной улыбкой.
   - Госпожа... - неуверенно сказал он и сделал попытку встать на колени, но Лина остановила его, мягко дотронувшись до плеча.
   - Ой, Кириан, хватит уже меня госпожой называть и пожалуйста, если Максимилиана рядом нет, чтобы на коленях я вас больше не видела. Хорошо?
   - Хорошо, - чуть осипшим голосом сказал он и посмотрел на руку Лины, которой она только что коснулась него, ничуть не смутившись его грязного тела.
   Она доброжелательно улыбалась ему, а он не мог оторвать глаз от её коротких волос и огромных синяков на руках, которые она даже не скрывала, ссадин на лице и разбитых губах. Лина вернулась чуть меньше недели назад и её раны уже почти зажили, но было видно, что девушку избили, и избили очень сильно. Юлиан рассказывал ужасные слухи, ходившие по дворцу, а сейчас жена царя стояла перед ним, так близко...
   - Кириан, сейчас я очень спешу, давайте вы в следующий раз будете рассматривать мои боевые ранения.
   - Простите, - тут же сказал мужчина и испуганно отвёл взгляд, понимая, что действительно засмотрелся на девушку, очень красивую, но побитую.
   - Кириан, к сожалению, я потеряла тот нож, который купила у вас. Можете мне сделать ещё один?
   - Конечно.
   - И ещё... Я не знаю к кому обратиться с этой просьбой, возможно, вы сможете сделать для меня кое-что, - произнесла Лина и задумалась, думая как бы объяснить, что хочет. - Мне нужны иглы, но не простые для ткани, а такие, чтобы я могла зашить ими рану. Те, что используют лекари и то, как они их используют, мне не нравится.
   Она посмотрела на нахмурившегося мужчину и уверенность, которой было и без того мало, пропала окончательно.
   - Лина, зачем они тебе? - удивился Юлиан.
   - Когда я вернулась от... не важно, в общем, и ещё раньше, когда ранили Максимилиана, я поняла, что наша медицина предлагает довольно сомнительные методы по лечению глубоких порезов, например, все лекари как один их прижигают.
   - Конечно, прижигают. А как иначе?
   - Юлиан, у меня сейчас нет времени обсуждать варварские методы лечения. Кириан, вы работаете с мелкими деталями?
   - Да, но я не совсем понимаю, о чём вы говорите.
   - Я нарисую, только давайте быстрей.
   Лина начала старательно рисовать углём прямо на каменном столе изогнутую иглу и объяснять её строение кузнецу.
   - Если получится, нос иглы сделайте треугольным. Нет, тогда и круглый сгодится.
   - А из какого материала?
   - Из серебра получится? Или оно слишком мягкое для этого? - подняла Лина глаза на кузнеца, и порадовалась, тому, что он уже не боялся её, а был по профессиональному собран и внимательно слушал.
   - Я думаю, что смогу сделать эту иглу достаточно прочной, - уверенно сказал он и посмотрел в ясные голубые глаза девушки. Юлиану очень повезло, что она называет его другом, жена полководца действительно удивительная женщина.
   - Лина... - очень тихо и неуверенно начал говорить Кириан. - Я хотел бы поблагодарить вас за сына.
   - Вы о чём?
   - Под Митавой, он мне говорил, что вы его вытащили из плена...
   - Ой, Кириан, об этом не стоит вспоминать, - сказала она и мягко коснулась его плеча. - Да я разрезала его путы, но то, что мы сбежали оттуда, это заслуга Юлиана. Я бы наверно заблудилась.
   Мужчина смотрел на жену Максимилиана, на её пальцы, грязные от угля, и не мог поверить, что она тут, так близко, и не брезгует им... Она потянулась к не менее грязной тряпке, лежащей рядом, и вытерла об неё руки.
   - Кириан... Ой, а что тут происходит? - послышался голос от двери. - Кириан, а кто эта женщина?
   Лина обернулась и увидела стоящую на пороге очень взволнованную женщину. Она была так обеспокоена её присутствием в кузнице мужа, что не обратила внимания ни на белый плащ, ни на золотой венок на голове.
   - Мама, это Лина, я рассказывал про неё, - сказал Юлиан и предусмотрительно подошёл к ней ближе, зная, что мать очень впечатлительная, и может упасть в обморок.
   Но она в обморок не упала, а молча, опустилась на колени.
   - Кириан, представьте мне свою жену, - произнесла Лина.
   - Аврора, - только и смог вымолвить он.
   - Ой, Кириан, если вы не перестанете бояться меня, то мне будет очень тяжело с вами продолжать общаться, - недовольно сказала она. - Аврора, встаньте, я была рада с вами познакомиться, но мне уже пора. Юлиан, ты со мной, или останешься?
   - Я тебе нужен? - обратился он к отцу, помогая матери подняться с колен, но она всё ещё боялась смотреть в сторону жены царя.
   - Нет, можешь идти, - сказал кузнец и повернулся к Лине. - Я был рад вас видеть.
   - Я тоже Кириан, - широко улыбнулась Лина нему и пошла к выходу. - Юлиан, живей! - крикнула она замешкавшемуся солдату, и тот тут же выскочил вслед за девушкой.
  
   Глава 4
  
   Солнце уже давно скрылось за горизонтом, уступив место луне, а Лина только вышла из зала, где проводила лекции. Сегодня было на редкость тяжёлое занятие, солдаты откровенно разглядывали её и пытались выведать хоть что-то. И даже рассказали слухи, которые ходили по дворцу. Очень забавные слухи надо сказать, но Лину они совсем не смешили, а скорее огорчали.
   И кто интересно придумывает эти небылицы?
   Она глубоко вдохнула влажный воздух, подождала, когда все солдаты разойдутся по своим казармам и села на каменные ступени возле дверей зала, ощущая их прохладу.
   - Лина, зачем ты это делаешь? - послышался из темноты голос Валерия.
   - Максимилиан попросил, да и мне самой это интересно, - пожала она плечами, прекрасно понимая, о чём думает македонец. Да, учить солдат это действительно неподобающее занятие для жены царя.
   - Странная ты...
   - Странная? - улыбнулась Лина пришедшей ей безумной идее. - Валерий, у меня к тебе есть ещё более странная просьба.
   - Какая? - спросил он и заметно напрягся.
   - Сразись со мной.
   - Что? - не понял он.
   - Возьми меч в руки и напади на меня, а я буду защищаться и наоборот. Ты же понимаешь о чём я говорю.
   Валерий открыл рот. Он, конечно, слышал что Максимилиан и Лина таким образом развлекаются, но то что она просит... Нет, полководец его точно убьёт, если узнает.
   - Я не могу.
   - Пожалуйста. Максимилиан не хочет и Тиграну запретил, а у меня здесь больше нет достойных противников.
   - Лина, зачем? Ты же ранена и не можешь сражаться.
   - Валерий, пожалуйста. Я редко когда кого-то прошу, но сейчас мне это необходимо как воздух. Хотя бы пару подходов. Максимилиан на ученьях он не узнает, а мы ему не скажем.
   - Лина, ты понимаешь, о чём просишь? Что полководец сделает со мной, если узнает?
   - Он запретил мне, а не тебе, так что всю ответственность я беру на себя. Так ты согласен? Я не буду тебя уговаривать всю ночь.
   Валерий серьёзно задумался. С одной стороны возможный гнев Максимилиана, а с другой просьба Лины и возможность самому почувствовать силу этой женщины. А это дорогого стоит.
   - Хорошо, только не здесь, - решительно кивнул он.
   - Конечно, я знаю место, - с готовностью ответила Лина и буквально возликовала от радости, уже предвкушая хороший бой. - Тебе нужно переодеться?
   - Нет, только взять меч.
   - Иди за мечом и Алкмену предупреди.
   Об упоминании Алкмены зверь внутри Валерия зарычал, требуя эту женщину. Она оказалось очень страстной любовницей и пылкой, но при этом необыкновенно нежной... мягкой. Сегодня придётся провести ночь без неё, но это стоит того.
   Он кивнул и быстро скрылся в дверях дворца.
   Лина, разве что не вприпрыжку побежала в конюшню за лошадями и взяла двух чёрных скакунов. Валерий вернулся очень быстро и ни слова не говоря, запрыгнул на коня и поскакал вслед за Линой. Они выехали через ворота, и тут же свернули влево за город на пустырь.
   - Только постарайся меня не убить, я пока не очень хорошо владею своим телом, - сказала Лина, слезая с лошади.
   - Может тогда не стоит?
   - Стоит, ты готов? - резко сказала она.
   Валерий поднял глаза, девушка уже успела снять плащ и стояла в боевой стойке, выдвинув левое плечо вперёд. Он скептически посмотрел на ножи в её руках, но промолчал. О странном пристрастии к этому виду оружию он был давно наслышан.
   - Да.
   И через секунду Лина подлетела к противнику как ветер, и через секунду у его горла был клинок.
   - Валерий! Ты же сказал что готов! - возмутилась она, и уже начала сомневаться в своей затее. Возможно, что он не так уж и хорош, как о нём говорил Максимилиан.
   Валерий нервно сглотнул, он не был готов к такому напору, и даже ничего не успел понять. Но он не ударит в грязь лицом и через секунду уже был готов к бою.
   - Да, всё в порядке.
   - Соберись тогда. Начинай ты.
   Она отошла от него на два шага и приняла оборонительную позицию.
   Валерий последний раз взглянул на девушку и сделал первый выпад, который был с лёгкостью отбит и Лина тут же пошла в атаку. Сильную, яростную. Валерий считал себя хорошим воином, очень хорошим, но противостоять этой женщине ему было крайне тяжело. Она сражалась с такой лёгкостью, как будто всю жизнь провела в боях.
   Вдруг от резкого движения, которого Валерий попросту не заметил, у него падает меч из рук и он снова повержен. И от этого ему хотелось зарычать.
   - А ты молодец, - улыбнулась ему Лина.
   - Где ты училась? - спросил Валерий, стараясь не показывать своего недовольства от поражения, и отвернулся.
   - Тебе лучше этого не знать, - улыбнулась ему она, прекрасно понимая, о чём думает Валерий. Он сильный воин, опытный, но он боялся драться с ней. Боялся травмировать её, боялся потревожить раны, сделать больно и недооценивал.
   - Я серьёзно. Конечно, с Максимилианом тебе не тягаться, но Тиграна или Ордана, к примеру, ты бы одолел. Наверно.
   Валерий сжал челюсть от такого сомнительного комплимента, но промолчал. Лина знала, о чём говорила.
   - Ты хочешь закончить? - спросила она, замечая смену настроения своего противника.
   - Нет, всё в порядке, - сказал он и поднял меч.
  
   Через два часа Валерий и Лина, все мокрые и уставшие ехали обратно к дворцу.
   - Спасибо, - тихо сказала она, не поворачиваясь в сторону мужчины. Ей было хорошо видно, что Валерий был ужасно расстроен, и даже холодная маска на его лице не держалась, демонстрируя его скверное настроение.
   - Ты очень сильный противник, - пробурчал он в ответ.
   Лина посмотрела на мрачного Валерия, ехавшего рядом, и не знала, что ему сказать. Да он тоже сильный противник. Но она сильнее, но это не повод так расстраиваться.
   - Валерий, ты же знал что я не простой солдат... Всегда есть кто-то сильнее. Мне, например, одолеть Максимилиана ни разу не удалось. И знаешь, как я на это реагировала?
   Македонец заинтересованно поднял глаза.
   - Смеялась как ненормальная. Он каждый раз расправляется со мной как с ребёнком, а мне это нравится. У меня никогда не было такого сильного противника. Вот и радуюсь каждый раз, когда оказываюсь на земле. Потому что сражаться со слабым не интересно.
   Валерий смотрел на улыбающуюся девушку, уставшую и всю всклокоченную, она была права. Ему было известно, что Лина сильный и умелый воин, хотел это почувствовать на себе. Вот. Почувствовал. И его реакция действительно могла бы быть другой.
  
   На следующий день
   Лина зажмурилась от удовольствия, почувствовав нежную руку, ласкающую её плечо, и обняла мужа ногой, прижимаясь к нему сильней. Тёплые лучи солнца уже добралось до кровати и нежно согревали кожу, вызывая в теле волны наслаждения.
   - Лина, мне не нравится, что ты обманула меня.
   Голос Максимилиана вмиг прогнал сон.
   - О чём ты? - испугано спросила она, открывая глаза.
   - Ты действительно думала, что я не узнаю?
   Лина приподнялась и посмотрела на разочарованное лицо полководца. Не злое, не недовольное, а именно разочарованное и она осознала какую совершила ошибку.
   - Максимилиан, прости меня. Я не подумала... - тихо прошептала она, всё больше понимая, что натворила.
   - Лина, я не могу тебе верить.
   - Можешь. Это была ошибка, и я больше её не совершу. Ты можешь верить мне.
   Максимилиан смотрел на испуганное лицо жены и не знал, как поступить. Когда ему донесли, что она ночью вместе с Валерием выехали за пределы города, для того чтобы сразиться там, первой мыслью было убить македонца. Но потом понял, что он просто не смог отказать Лине. Ей вообще мало кто может отказать. Она всегда берёт то, что ей нужно, тем или иным способом.
   - Почему?
   - Мне это было необходимо, ты не понимаешь. Вы все не понимаете, во мне сейчас столько нервного напряжения, ярости. Она разрывает меня изнутри... Максим, мне нужна разрядка. То задание, у персов, оно было сложным. Две недели в боевом состоянии, две недели я практически не спала. И помимо того, что мне постоянно приходилось глушить невыносимую боль, чтобы не умереть, я ещё не могла успокоиться, постоянно вспоминая о тебе, - произнесла Лина и подняла глаза, в которых стояли непролитые слёзы. - Мне нужны эти бои, нужно движение... Я не знаю, как объяснить, и плохой теоретик, но ты можешь мне верить, ты моя жизнь, я не предам тебя, никогда.
   Максимилиан провёл рукой по тонкой линии бровей и спустился к разбитой губе, которая уже почти зажила. Да, какими были её дни в плену, он никогда не узнает, как и не узнает того, как она умудрилась не просто сбежать оттуда, но и убить Ордана. И с такими ранами она проехала половину Греции. Как она это сделала? Это невозможно. Даже имея невообразимую силу воли, такую боль перетерпеть нельзя.
   - Малыш, я тебя прощаю, но чтобы больше этого не было.
   - Спасибо, это больше не повторится.
   Она наклонилась и поцеловала мужа, страстно, горячо, и он, тихо зарычав, углубил поцелуй.
   Немного отстранившись, Максимилиан перевернул девушку на живот и наклонил её так, чтобы ягодицы были в приподнятом положении. Он нежно поцеловал неприкрытую волосами шею, обжигая своим дыханием, и одним движением глубоко вонзился в её теплое тело.
   Лина вскрикнула от наслаждения, когда он погрузился в неё до конца, и услышала тихий гортанный смех полководца. Ей было хорошо известно, что ему нравилось обладать ей и чувствовать свою власть. А она сходила с ума от осознания, что она его женщина, его и больше ничья. Сильного и грозного полководца, перед которым все преклоняются, и которого все боятся. Полководца, которого она любит больше жизни.
   Максимилиан ласкал одной рукой грудь, а другой исследовал её тело, проникая между ног.
   - Максим! - закричала Лина, не в силах больше сдерживать своё наслаждение.
   Полководец сжал зубы, ощущая её сильные содрогания вокруг себя, пускающие искры наслаждения по всему его телу, и тут же почувствовал свою разрядку. Глухо зарычав, он последний раз качнулся, усиливая своё удовольствие, и удовольствие жены, и без сил лёг рядом с ней, прижимая подрагивающее тело к себе.
   - Моя маленькая Лина, какая же ты у меня быстрая.
   - Прости, но ты сводишь меня с ума.
   Она повернула к нему голову, чтобы поцеловать. Максимилиан улыбнулся, Лина была необычной женщиной, таких у него не было никогда. И только с ней он познал невероятное удовольствие от оргазма женщины, а она могла его испытывать много раз, чем радовала его мужское эго, и возносила его на и без того высокие вершины.
   - Макс! Мы едем? Или как? - вдруг в спальню влетел Тигран, но увидев Лину в объятьях мужа, тут же поспешил отвернуться. - Я ничего не видел, - безапелляционно заявил он. - Макс, ты не забыл, что нам выезжать уже пора?
   - Куда? - перепугано спросила Лина, уже чувствуя, что её опять собираются бросить.
   - Тигран, иди, мы сейчас придём, - отослал его Максимилиан, и мужчина тут же скрылся за дверью.
   - Максимилиан, куда ты уезжаешь?
   - Не я, а мы. Мы едем на ристания колесниц в Марафон.
   - А... а когда? - спросила Лина, смотря на мужа и ничего не понимая.
   - Сейчас Лина, сейчас. Одевайся, - очень недовольно проворчал Максимилиан. Он быстро вскочил с кровати и пошёл к своей одежде.
   - Далеко ехать? - спросила она, уже начиная приходить в себя от внезапного появления Тиграна и даже соображать.
   - Около трёх часов. Быстрее Лина!
   Девушка нервно вздохнула, три часа на лошади в неудобном платье это кошмар, но и Максимилиана расстраивать ей не хотелось. "Значит, выберу нечто среднее между удобным и традиционным греческим хитоном" - решила она поднимаясь с кровати.
   - Полководец, тебе-то слишком быстро, то слишком медленно, ты уж определись, - игриво улыбнулась Лина и удалилась в соседнюю комнату, заметив краем глаза широкую улыбку мужа. Она согревала ей сердце, Максимилиан так улыбался только с ней и Тиграном. Хотя нет... это было раньше, когда они только познакомились, но с тех пор полководец сильно изменился. Конечно, он остался грозным и властным царём, с которым боялись разговаривать и солдаты и простые горожане, но Лина видела, что он стал мягче.
   Лина бегло осмотрела одежду и начала спешно одеваться. Была выбрана красивая голубая, с глубоким вырезом туника, украшенная вышивкой и шнуровкой, и длинная широкая, с множеством складок юбка. И жемчуг. С недавних пор она полюбила его и при случае всегда надевала нитку жемчуга на шею. Максимилиан говорил, что это капли, упавшие с волос богини любви Афродиты - богини красоты и любви, когда она выходила из пены морской. Красивая легенда, и находясь в этом мире, в Древней Греции, Лине хотелось в неё верить.
   Закрепила за спиной кинжалы, накинула белый плащ и осмотрела себя.
   "Я молодец, быстро собралась", - улыбнулась она себе, и побежала скорей к Максимилиану известить его об этом несомненном факте.
   Он с Тиграном и пятью солдатами уже стояли на дворцовой площади.
   - Лина, ты прекрасно выглядишь, - широко улыбнулся Тигран.
   - Котик, не подлизывайся. Ты вытащил меня из постели любимого мужа, и я тебе этого не прощу.
   Тигран открыл рот.
   - В ближайшие полчаса, - добавила Лина, мило улыбнувшись другу, и он тут же расплылся в улыбке. - А где моя Снежинка? - спросила она, замечая, что на площади не было белой лошади.
   - Милая, мы не думали, что ты так быстро соберёшься, её сейчас приведут, - усмехнулся Максимилиан и притянул жену к себе.
   Через пять минут Лине привели лошадь, все спешно расселись по лошадям и направились в Марафон, и в очередной раз девушка дала себе зарок заняться изучением карт, или выучить хотя бы города Греции. А то, что это был за Марафон такой и где он находился, было загадкой.
   Они явно опаздывали и гнали лошадей галопом, и рассмотреть местные красоты не было никакой возможности. Три часа скачек и их небольшой отряд уже въезжал на ипподром, другого названия для данного сооружения Лина не нашла. Огромный песчаный пляж на берегу моря и огороженные места для зрителей. Песок был не рассыпчатым как на простом берегу, а как будто спрессованным. Его твёрдую природу девушка понять не успела, так как они с Максимилианом тут же проследовали на почётные места, находящиеся на небольшом холме, и представляющий собой странную помесь открытой беседки с колоннами и шатра. Отсюда открывался потрясающий вид не только на место ристаний, но и на бескрайнее лазурное море, от вида которого у девушки захватило дух.
   Тигран помахал рукой, повернул в другую сторону и ускакал.
   - Куда это он? - спросила Лина, смотря на удаляющуюся фигуру.
   - Он будет принимать участие в соревновании.
   - Да? Как интересно. А тут соревнования какого рода? Просто кто первый доскачет до финиша? - спросила она и уже с большим интересом начала рассматривать трассу, но участников пока не было видно.
   - Среди прочего да, есть соревнования на скорость.
   - Среди прочего?
   - Лина, скоро соревнования начнутся, и ты всё увидишь сама, - недовольно пробубнил Максимилиан.
   Лина начала осматриваться вокруг, тут было очень красиво, множество растяжек на белых тканях с изображением колесниц и олимпийских богов. Среди собравшихся зрителей прогуливались музыканты, танцоры. Вокруг царил невероятный дух праздника и веселья. Собралось очень много людей, и практически все были мужчинами, они громко радовались, смеялись, пили вино и восхваляли своего царя.
   Лина смотрела на то, как народ искренне восторгались, видя Максимилиана рядом с собой, салютовали ему, склоняли голову, и стало как-то тоскливо. Нет, ей не место рядом с ним, и Лина в очередной раз это остро почувствовала. Он был царём во всём, он дышал властью и источал силу, он был прекрасен... и ей захотелось обратно в Афины, сидеть во дворце и не высовываться. Не смущать его своим присутствием.
   - Лина, что у тебя опять случилось? - тихо спросил Максимилиан, продолжая смотреть прямо, а она сжала губы. Как он смог ещё что-то замечать?
   - Всё в порядке, а когда начало? - ответила Лина, решив побыстрее сменить тему разговора.
   - Тебе здесь не нравится? - спросил он, поворачиваясь к жене, и взял её за руку, мягко поцеловав запястье. От этого странного жеста она тут же расплылась в улыбке. Только он так делал, и каждый раз удивлял этим её, и тем, какое удовольствие этот поцелуй дарил.
   - Нравится, просто я всё никак не привыкну к роли твоей жены. Я чувствую себя чужой.
   - Ты очень странная женщина, - усмехнулся Максимилиан и взял её руку себе под локоть. - Никогда не сомневайся в себе. О лучшей жене для себя я не мог и мечтать, - очень строго сказал он, и в ту же секунду стоящие впереди люди начали оживлённо кричать и кого-то приветствовать.
   - О, начинается, - улыбнулась Лина, покрепче уцепилась за руку мужа и переключила своё внимание на ипподром. - Это что? Колесницы?
   Она с сомнением посмотрела на странные двухколёсные сооружения, выстраивающиеся на старте, и эти... повозки совсем не были похожи на колесницы в её понимании. Два больших колеса, скреплённые небольшой доской, на которой стоял возница, и пред ним перекладина. И всё. Абсолютно открытая конструкция и со стороны казалось, что человек просто висит в воздухе между колёсами. Две лошади в упряжке очень гармонично дополняли странную картину.
   - Да, колесниц никогда не видела?
   - Думала что видела, но эти какие-то странные, они специально для гонок сделаны?
   - Нет, конечно. Это военные колесницы. Зачем делать отдельно для состязаний, это не разумно.
   - Но они же совсем не защищены.
   Огромное количество колесниц, штук двадцать, не меньше, начали выстраиваться под ликование толпы и довольно проворно маневрировать между такими же, как и они.
   - Я понял, о чём ты. У греческой армии есть тяжёлые колесницы, но они медлительны и неповоротливы, эти мне нравятся больше.
   Вдруг толпа взорвалась оглушительным криком, и в туже секунду мимо них на огромной скорости пронеслась огромная туча, по-другому и не скажешь. И с первых секунд это зрелище захватило девушку с головой своей невероятной энергетикой. Казалось, что воздух вокруг зазвенел от вмиг образовавшегося напряжения.
   Это было не просто захватывающе, но и невероятно красиво. Грациозные лошади, тянущие свои странные повозки, могучие воины каким-то чудом управляющие ими, и лазурное бескрайнее море за ними.
   Кажется, Лина перестала дышать, и Максимилиан, заметив смену настроения жены, понимающе хмыкнул и аккуратно обнял за её плечи.
   Эти гонки были очень, очень опасным развлечением. На относительно узком участке дороги, на безумных скоростях, участникам требовалось было доехать до столба с обратной стороны трассы и развернуться. Так несколько раз, туда и обратно. Это требовало большого мастерства в управлении и какое-то немыслимое чувство равновесия.
   - Бог мой! Они упали! - подпрыгнула Лина на месте, когда после очередного разворота две колесницы оказались в опасной близости друг с другом, и через мгновение они уже кувырком летели к морю.
   - Лина, сиди. Это довольно опасный вид спорта и тут всё время кто-то разбивается.
   Девушка нервно сглотнула, смотря, как спешно убирают пострадавших и собирают остатки разбившейся колесницы, и очень надеялась, что все остались живы.
   - А тигр тоже там? Хотя нет, я не хочу этого знать.
   Колесницы ещё несколько раз прошли дистанцию и под особенно громкие крики толпы, а казалось, что громче было уже некуда, вернулись на финиш. Как судьи определили победителя, для Лины осталось загадкой. Ей показалось, что все они единой волной пересекли финишную прямую.
   Но победитель был, и уже через минуту после своей победы он гордо проехал перед народом, приветствуя его, и уверенно повернул к шатру, в котором сидел царь с женой.
   И как только он приблизился, Максимилиан поднялся со своего места и требовательно потянул её за руку. Лина внутренне чертыхнулась, мог бы заранее предупредить, хотя скорее ледники растают, чем он это сделает.
   Мужчина слез со своей странной повозки и опустился на одно колено, низко склонив голову перед своим царём. Рядом появился ещё один и в руках он держал небольшую шёлковую подушечку, на которой лежала широкая красная лента. Максимилиан невозмутимо взял её и повесил на плечо победителю. А Лина смотрела на всё это, и не понимала что происходит. Где лавровые венки, где награда, в конце концов?
   Но победитель выглядел очень довольным, и награда в виде красной ленточки его явно не смущала. Он поднялся на ноги и озарял всех счастливой улыбкой. Через мгновение им к нему подвели пять молодых девушек, мужчина быстро окинул их взором и выбрал себе одну, взяв её за руку и показав её Максимилиану. Тот кивнул, подтверждая выбор мужчины и, подхватив жену за локоть, вернулся на своё место.
   - Что это было? - тихо спросила Лина, когда все уже отошли и начались подготовки к следующему соревнованию.
   - Награждение победителя. Ты же сама всё видела, - возмутился Максимилиан непонятливости жены и даже повернулся, чтобы удостовериться в её нормальности.
   - Да я не про то. Что это за ленточка была? И девушка, это рабыня?
   - Да рабыня, она его награда. А эта лента символизирует лошадей, которых он выиграл.
   - Каких лошадей?
   - На которых, он выиграл этот забег, - устало объяснил Максимилиан и отвернулся, показывая, что обсуждение этой темы ему не интересно. Лина обречённо вздохнула. Вот так всегда, ничего толком не объясняет, а ведь прекрасно знает, что для неё в Греции осталось ещё очень много непонятного.
   "Ну и ладно, потом у Тиграна спрошу", - решила Лина, и обратила свой взор на берег Эгейского моря.
   После небольшого перерыва начались следующие состязания. Они ей понравилось гораздо больше предыдущих гонок, по крайней мере, менее травмоопасно. Участники по очереди разгонялись на колесницах и кидали огромное длинное копьё в мишень. Со стороны это действо казалось невероятно тяжелым, само копьё весило не мало, а нужно было ещё как-то разогнаться, одной рукой держась за поводья лошадей, и при этом не упасть.
   Но внимание Лины привлекло другое, а именно тёмное пятно слева на горизонте.
   - Полководец, а это тоже часть программы? - спросила она, дёргая за руку мужа.
   - Что? - непонимающе уставился он на неё. Лина показала ему на смутивший её горизонт, и Максимилиан тут же вскочил на ноги, всматриваясь вдаль.
   - Лина, сиди здесь, - прорычал он.
   - Я с тобой, - тут же сказала она. По его голосу она сразу поняла, что намечается веселье, и уже жаждала в этом поучаствовать.
   - Я сказал сидеть здесь! - крикнул он и уже через две секунды оказался на поле, останавливая соревнование.
   - Прекратить! К оружию! - заорал он так, что слышал каждый, кто здесь находился. - Тигран, ко мне!
   Лина глазам своим не поверила, насколько быстро полководец организовал солдат и построил колесницы. У него всё получалось удивительно слаженно и чётко, и уже меньше чем через двадцать минут он уже стоял во главе своей армии, успев назначить главнокомандующих и рассказать им тактику боя.
   Он повернулся к жене, удостовериться, что она всё ещё на месте, и девушка одними губами прошептала "пожалуйста" и получила в ответ холодное "нет". Лина зарычала от своего бессилия, понимая, что её помощь сейчас была бы очень кстати, но полководец запретил.
   Неизвестная армия, больше похожая на некий рой экзотических насекомых быстро приближалась, и уже было видно первых солдат.
   - Персы? - сама себя спросила Лина, приглядываясь к всадникам, возглавляющим шествие. Он был одет в длинное синее платье, а за его спиной полчище грязно-малинового цвета. Кажется, они не ожидали увидеть здесь построенную армию и как будто даже замедлили движение. Но деваться было уже некуда, и они бросились в атаку.
   Максимилиан махнул рукой, отдавая приказ, и колесницы, стоявшие в первом ряду, рванули вперёд. Они оказались на удивление мобильной ударной силой, которая сметала на своем пути все живое. Они в один миг расстроили слаженные ряды противника, благодаря чему следовавшая следом пехота просто добивала тех, кто успел увернуться от колесницы. Прием жесткий, но эффективный. Лина пригляделась, неужели простая колесница смогла нанести столь ощутимый урон? И увидела, что на запряжённых в них лошадях появились панцири, защищавшие их грудь, и привязанные копья к дышлу, и мечи к колёсам колеснице.
   "Ого!" - не смогла сдержать восторженного вздоха Лина.
   Она первый раз видела полководца в бою со стороны, и он по праву заслужил свою репутацию. На своём чёрном коне он носился как ветер по полю боя, выкрикивая короткие команды, и казалось, он руководил сражением одной лишь мыслью. Он видел все возникающие проблемы и трудности и тут же оказывался рядом, меняя положение дел в свою сторону. А солдаты, при одном лишь виде боготворимого полководца, как будто забывали об усталости и ранах. Они бросались в атаку, и совершали невозможное на поле боя, сражаясь отчаянно и самозабвенно.
   От Максимилиана веяло удивительной силой и уверенностью, которая передавалась его солдатам, воспламеняя неукротимый дух. И Лине было невероятно тяжело смотреть на это и бездействовать.
   Полководец хорошо знал своё дело, и внезапная атака персов быстро задохнулась под яростным натиском греческих воинов. Убедившись, что живых врагов не осталось, он проскакал по полю боя, оценивая потери греческой армии, и направил коня к жене. Приблизившись к шатру, его взгляд остановился на кинжалах в руках Лины, но в течение всего боя она оставалась на месте и не двигалась, в этом он был уверен. Да, всё верно, ножи чисты, она просто их держала в руках, и Максимилиан усмехнулся: - "Моя маленькая воинственная Лина".
   Девушка проследила взгляд полководца, и поспешила убрать клинки за спину.
   - Это было жестоко, - обижено произнесла она и скрестила руки на груди, всем своим видом показывая, что об этом думает.
   - Что, грозу персов не пустили повоевать? - громко рассмеялся Тигран, поднимаясь наверх, и нагло уселся на место Максимилиана.
   - Считай это своим наказанием, - холодно сказал полководец и резко притянул жену за руку, желая обнять её.
   После сражения или активных учений его сердце долго не могло успокоиться, бешено стуча и вырываясь из груди. Но ощущение мягкого тела под руками и необыкновенный сладкий аромат этой женщины, удивительным образом успокаивал его и усталость отступала, сменяясь умиротворением.
   - О! Лина, тогда тебе повезло, - усмехнулся Тигран. - Ты бы видела вчера Макса, он был готов убить македонца в тот же миг, как только узнал о ваших с ним играх, его спасло лишь то, что он спал с Алкменой.
   - Заткнись Тигран! - рявкнул он, отстраняясь от жены.
   - Я могла помочь... - тихо пискнула Лина, понимая, что уже ничего изменить нельзя, и бой прошёл, но женская сущность требовала поныть хотя бы немного.
   - Ты и так нам помогла, показав на армию. Если бы они ударили внезапно, то всех бы перебили.
   - Макс, так это она увидела их? Лина, как ты их разглядела ещё?
   - А что это за армия такая странная была? Что они тут вообще делали?
   - За этим отрядом мы уже давно гоняемся. Он двигался как тень и нападал в самые неподходящие моменты и обязательно вдали от основных войск. Хорошо, что мы его ликвидировали. Они уже давно по моей земле ходят, - сказал полководец.
   - Ой, мальчики, всё хватит душу травить. Какие наши дальнейшие действия? - сказала Лина, отходя от мужа, села на своё почётное место и приняла скучающий вид.
   - Ты будешь тут.
   - Максимилиан! - возмущённо воскликнула Лина. - Я не хочу тут сидеть, как собака на привязи.
   Полководец взглянул на жену, её большие голубые глаза умоляюще смотрели на него и он прекрасно понимал её настроение. Лине стоило больших сил оставаться на месте и не ослушаться его приказа. Он понимал её, понимал как воин.
   - Лина, там ничего интересного не будет, всех кого можно было убить, уже убили. Даже пленных не взяли. Я только узнаю наши потери, отдам кое-какие распоряжения и мы отправимся в Афины.
   - Максимилиан, я твоя жена и я пойду с тобой! - решительно заявила Лина и гордо встала. - Где моя лошадка?
   Полководец улыбнулся такому напору, он любил её такой горячей и сильной. Конечно, ей было тяжело. Тяжело в новой для неё роли, тяжело слушаться его, но силы воли у этой женщины не занимать, и она стала ему достойной женой.
   Максимилиан кивнул Тиграну, что бы тот привёл лошадь для Лины и подал ей руку, предлагая идти с ним.
  
   Спустя три месяца
   - Я туда не пойду!!! - кричала Алкмена на свою подругу.
   - Дорогая, возьми себя в руки.
   - Нет! Это же конец моей жизни. Конец!
   - Нет, это её начало. У тебя, наконец-то начинается осмысленная серьёзная жизнь, - сказала Лина и уже не знала, как ещё успокоить нервную невесту. Она уже перепробовала всё, но Алкмена продолжала биться в истерике и отказывалась выходить за порог своей спальни.
   Лина как никто другой понимала переживания подруги, совсем недавно она была на её месте, и так же боялась выходить замуж. Конечно, причины у них были разные, ей было страшно становиться женой царя, а Алкмена боялась уезжать из отчего дома, но итог был один.
   - Лина, я больше не увижу тебя, брата, Афины. Вы бросаете меня!
   Принцесса уже была близка к тому, чтобы разреветься и сорвать с себя платье, так старательно намотанное на её тело.
   - Нет, конечно! Никто тебя не бросает, мы будем видеться очень часто. Я буду к тебе приезжать постоянно. Алкмена, дорогая соберись, - произнесла Лина, обнимая подругу, и погладила по спине, чувствуя прерывистое дыхание под своей рукой. Девушка еле держалась и как она ещё оставалась относительно адекватной, было загадкой.
   - Ты же любишь Валерия?
   - Да. Наверно.
   - Не наверно, а точно. И он тебя любит. А ты его расстроишь.
   Алкмена нервно вздохнула.
   - Да, Лина, ты права. Нужно собраться. Я не хочу, чтобы он думал, что я плакса.
   Она выпрямилась, и взгляд её стал полным решимости. Лина быстро подозвала служанок, чтобы они привели в порядок невесту, и накинула ей на голову ту самую золотистую полупрозрачную тряпочку, которую она обнаружила на своём плече, во время своей свадьбы. Это было удивительным, священная накидка матери Максимилиана, которая может одеваться на свадьбу или её дочерью, если бы она у неё была, или невестой сына, была отдана Алкмене, безродной дочери служанки. И когда она узнала об этом, проплакала полдня и до сих пор не верила, что брат сделал это для неё.
   - Всё, я готова.
   - Тогда я побежала к Максимилиану. Ты молодец, дорогая. Я тобой горжусь.
   Лина обняла подругу и ушла.
  
   - Ты где была? Где Алкмена? - недовольно произнёс Максимилиан, едва его жена приблизилась к нему.
   - Я её успокаивала и говорила что брак это не плохо, а местами даже хорошо, - улыбнулась Лина мужу, а он довольно ухмыльнулся в ответ, подумав о чём-то своём.
   Появилась Алкмена и Максимилиан, взяв её под руку, повёл предавать жениху. Считалось, что они друг друга не знали, и отец, а в данном случае старший брат, выбрал мужа для своей сестры и теперь знакомит их, и передаёт её ему в руки.
   Лина очень жалела, что её свадьба для неё прошла как в тумане, вспоминаясь бессвязными отрывками. И сейчас, смотря на Валерия, такого нарядного и взволнованного, ей хотелось увидеть Максимилиана на его месте. Интересно, каким был он, о чём думал.
   Торжественная передача невесты состоялась, Максимилиан вернулся к своей жене и все направились в храм Зевсу и Гере приносить дары.
   - Максимилиан, а кто меня тебе передавал?
   - Тигран. Ты не помнишь разве?
   - Я мало что помню... Тигран получается мне теперь старший брат, - спросила Лина и довольно улыбнулась этому совпадению. Три месяца назад после её исповеди о прошлой жизни Тигран назвал себя её братом, а оказывается, это были не просто слова. Жаль, что об этом она узнала только сейчас.
   - Можно и так сказать.
   Лина смотрела на странный обряд - Алкмена срезала с себя прядь волос и положила их на алтарь, затем сняла с себя широкий пояс, символизирующий её невинность, и положила его туда же.
   - Я это тоже делала?
   - Лина, что за глупые вопросы? Конечно же, ты это делала. Ты меня пугаешь, с тобой всё в порядке?
   - Да, - тихо ответила она, и решила больше ничего не спрашивать, а то и правда со стороны это выглядит странно.
   После всех необходимых обрядов все вернулись во дворец, где состоялась сама церемония бракосочетания, чем-то похожая на церемонию в загсе её родного мира. Валерий соглашался взять в жёны Алкмену и наоборот. Максимилиан ознакомил Валерия с солидным приданым и тот удовлетворенно кивнул, и принял эту женщину в свою семью.
   Далее было пышное застолье.
  
   Алкмена сидела рядом со своим мужем с отрешённым выражением лица, и гладила его по руке. А Валерий, совершенно счастливый, любовался танцовщицами в центре зала, к радости Лины одетыми.
   - Максимилиан, а когда я могу подойти к Алкмене, - спросила Лина мужа, а он уставился на неё удивлённым взглядом и недовольно покачал головой.
   Она каждый раз его удивляла. В последнее время Лина вела себя так, как подобает жене царя, но иногда она задавала совершенно неожиданные и глупые вопросы.
   - Милая, ты можешь делать, что хочешь и когда хочешь. Когда же ты это запомнишь?
   Лина робко улыбнулась, и, поцеловав мужа в щёку, пошла к подруге. Она уже давно хотела с ней поговорить, но всё не решалась подойти. Их с Максимилианом два трона стояли чуть в стороне, уступив почётное место в центре молодожёнам, и Лина пройдя немного вперёд, чуть коснулась плеча новоиспечённого жениха.
   - Валерий, можно мне похитить твою жену ненадолго?
   - Только если ненадолго, ответил он, с обожанием посмотрел на Алкмену и отпустил её руку.
   - Алкмена?
   - А? - девушка как будто очнулась ото сна.
   - Дорогая, пошли, пройдемся, - предложила Лина потянула подругу из зала.
   - Я это сделала, - прошептала Алкмена, как только они отошли от толпы гостей.
   - Да, ты молодец.
   - Лина, это же всё. Я теперь должна сидеть дома, ждать мужа...
   - Ты так говоришь, как будто это конец жизни. Милая, это не так. Семья - это великий дар. Тем более тебя не отдали мужу не глядя, как принято в Греции, а ты была согласна стать его женой. Валерий хороший человек и вы любите друг друга, это же прекрасно.
   - Да, я его люблю. Но я ещё молода... Я хочу ещё жить.
   - Алкмена, посмотри на меня, я же не сижу дома и не умираю от тоски, я продолжаю жить, так же как и ты. После нашей свадьбы с Максимилианом ничего не изменилось. Кроме того, что мне теперь позволено носить белый плащ.
   Принцесса подняла голову и посмотрела на подругу, словно первый раз её видела. В её глазах стояла паника и безысходность. Она не плакала и не билась в истерике, её лицо выражало полную покорность судьбе. Как будто смертник идёт на плаху.
   - Мне страшно.
   - Дорогая, я буду с тобой рядом всегда. И ты всегда сможешь поговорить со мной. Если тебе станет скучно, пошли ко мне гонца, и я брошу все дела и прилечу к тебе. Ты можешь жить в Афинах, когда Валерий будет на войне, мы будем ходить в театр, и часами болтать о разной ерунде.
   Лина погладила её по руке.
   - У тебя остались я с Максимилианом, и ещё появился любящий муж. Появился ещё один дом. Всё стало только лучше. Взгляни.
   - Лина, это же мне теперь нужно родить наследника Валерию... - Алкмена испугано подняла глаза. - Я не готова.
   - Если у вас появится малыш, это будет счастьем. Ты должна продолжить род Максимилиана, - Лина грустно улыбнулась Алкмене и погладила по плечу, украшенному золотистым кусочком ткани, символизирующему солнце, жизненную силу и власть.
   Она непонимающе взглянула на подругу.
   - У меня не может быть детей. Дорогая, пожалуйста, не бойся этого. Ребёнок - это прекрасно, ощути это счастье за нас двоих, - произнесла Лина и грустно улыбнулась принцессе.
   У Алкмены задрожали губы, когда до неё дошёл смысл сказанного, она крепко обняла Лину и подняла на неё уже серьезные глаза.
   - Хорошо.
  
   Глава 5
   Спустя четыре месяца
   - Ты знаешь, что Максимилиан задумал? - очень тихо спросил Арес, словно боясь потревожить Афину.
   Она задумчиво подняла глаза, и ей стоило больших трудов не выдать своих мыслей, относительно появления Ареса в своём храме. Хотя, судя по самодовольной ухмылке, он был прекрасно осведомлён о настроении богини.
   - О планах полководца мне известно всё, - холодно произнесла она. - Убирайся из моего дома, и не смей тут появляться без моего ведома.
   Арес гневно сузил глаза.
   - Сейчас мы вместе...
   - Нет! - выкрикнула Афина, вскакивая со своего белоснежного трона, и тот же миг в храме поднялся сильный ветер, воздух похолодел и затрещал от напряжения. - Мы никогда не будем вместе! Никогда!
   Но Арес не сдвинулся с места, смотря на разгневанную хозяйку. Да они были врагами, но в данном случае это не имело значения.
   - Ты прекрасно помнишь, что случилось во Фрее, - произнёс он, словно и не было никакой вспышки гнева богини мудрости и войны.
   - Да... - тихо ответила Афина, помолчав немного. Она очень хорошо помнила, что произошло в одном из их миров, и какой трагедией это обернулось.
   Спартанцы... сильный и воинственный народ. Боги думали, что дав им ещё больше силы, ещё больше воли, дав им знания, они смогут не допустить на свою землю врага, смогут отстоять Грецию. Они смогли... но человеческая душа слишком корыстна. Они все хотят власти, денег и не зависимо от положения, будь то простой воин, преданный родине и боготворящий своих богов, или правитель, у которого есть всё, что он пожелает, они все хотят большего. Всегда.
   - То была наша ошибка, - произнесла Афина, сделав акцент на слове "наша", дав понять, что винить её в том провале не следует. - Сейчас всё иначе.
   Арес согласно кивнул. Да, действительно, этот мир отличался от Фрея, а убийство Ордана стало переломным моментом и дало на удивление сильный импульс, резко возвысивший Грецию, открыв ей путь в Азию. Неужели Афина это просчитала? Он с интересном посмотрел на богиню, которая вновь погрузилась в свои мысли, не обращая внимания на нежелательного гостя. Да, вполне возможно. Она всегда могла просчитывать ходы на десятки, сотни лет вперёд.
   Вот только персидский генерал... но по всей видимости, Афина не считала его проблемой и, ничего не сказав, Арес развернулся и ушёл.
  
  
   Было невыносимо жарко и душно, а множество мужских голосов уже слились в один, отзываясь гулом в голове. Все собрались в главном зале на военный совет. А Лина сидела рядом с Максимилианом и откровенно скучала, ничего не понимая из того что обсуждали великие умы Греции. Очень много названий городов, много цифр и очень сложные тактики. А предмет обсуждения менялся быстрее, чем она могла себе представить. Какие же они все быстрые, однако...
   С тех пор как Алкмена и Валерий уехали, подруга не приезжала в Афины ни разу. Вошла во вкус жены. Только писала письма, в которых очень ярко описывала свою новую жизнь, и то, как она счастлива. Да и Валерий дальше порога дворца не хотел её отпускать. Алкмена ждала ребёночка, и он над ней трясся, как курица над яйцом.
   "Нужно будет съездить к ней на следующей неделе", - грустно подумала Лина. Повидаться с подругой и посмотреть на маленьких животик. Она сидела и тихо сама себе улыбалась.
   - Лина, у тебя два дня, - резкий голос Максимилиана грубо вырвал девушку из мечтаний.
   - Для чего? - спросила она и недоумённо посмотрела на мужа. Видимо опять пропустила что важное, а полководец, видя непонимание жены, начал чернеть на глазах, приходя в бешенство.
   - Лина! Мы тут обсуждаем серьёзные вещи, почему ты меня не слушаешь? - взревел он так, что даже страшно стало. Все вокруг затихли, боясь пошевелиться.
   - Максимилиан, прости, я честно пыталась понять, что вы говорите, но это всё так сложно. Вы мне скажите, какова моя задача и кого нужно убить, и не будем ругаться, - примирительно сказала Лина и улыбнулась своей самой обворожительной улыбкой, демонстрируя всем ямочки на щеках.
   Полководец начал потихоньку оттаивать, ему было известно, что его жена действительно плохо разбиралась в этих сложных стратегиях и картах, но он упорно таскал её на все военные советы, чётко зная, что память и ум этой женщины работают не как у нормальных людей. Ничего не понимая и засыпая на совете, она могла заметить или услышать, казалось бы, незначительные детали, но могущие сыграть серьёзную роль в дальнейшем, и потом тихонько, чтобы никто не слышал, сказать ему что думает.
   - У тебя два дня, чтобы разработать и предложить свою программу военного воспитания солдат Спарты.
   Лина открыла рот. О нет, он вспомнил об этом. И не просто вспомнил, а ещё хочет, чтобы она разработала эту программу. Девушка осмотрела присутствующих, и только сейчас заметила, что советников было непривычно много. И не только военные. Похоже, сегодня обсуждалось много интересного.
   - Свободны! - скомандовал Максимилиан и махнул рукой, давая понять, что совет окончен. Все начали поспешно вставать и продвигаться к выходу, кланяясь царю. Лина тоже поспешила уйти.
   - Фирей и Лина останьтесь.
   Девушка чертыхнулась себе под нос и остановилась за спинкой стула, на котором сидел полководец, и наклонилась к его уху.
   - Максимилиан...
   - Это не обсуждается, Лина, - очень тихо сказал он.
   - Что не обсуждается?
   - Через два дня мы едем в Спарту.
   - Я совсем не это хотела сказать, - обиженно произнесла она. То, что ей уже не отвертеться от этого было понятно, и обсуждать это было действительно глупо.
   Максимилиан поднял на жену удивлённый взгляд, требуя объяснить, что она имеет в виду.
   - Я не хочу, чтобы кто-то знал, что я проходила обучение в подобном лагере. Я расскажу всё что знаю, но это будет не как от участника, а как от смотрителя.
   - Хорошо. Иди, сядь, - уже громко приказал он и указал рукой на стул рядом с собой.
   - Лина, это Фирей, он мой главный советник по военному обучению солдат. Расскажи ему кратко основы воспитания в военном лагере, о котором ты мне рассказывала.
   Девушка задумалась. Вспоминать то время ей совсем не хотелось, тот мир казался ей чужим, а годы, прожитые там, сном, кошмаром. Да и скорей всего в том лагере было не так много от настоящего спартанского воспитания... Решила взять за основу систему своего лагеря, и сдобрить её легендами, которыми них так щедро кормили воспитатели.
   - Если совсем кратко, то в этих лагерях воспитывали солдат, в полном смысле этого слова. В молодых мальчиках с детства воспитывали презрение к роскоши, послушание, выносливость, физическую силу и смелость. Сурово и жёстко.
   - А чем отличается этот лагерь от нашего Гимнасия? - спросил Фирей, скептически смотря на Лину, и ей захотелось кинуть в него нож.
   - А тем, что там воспитывают настоящих воинов, сильных и жестоких, а не гомосексуалистов! И выживают после такого обучения далеко не все! - сказала она громче, чем следовало бы, и глубоко вздохнула, справляясь с волной гнева. Вспомнив свой поход в Гимнасий и голых мальчиков, прыгающих среди красивых фонтанов и фресок, Лина не смогла сдержать ярости. Как он мог сравнивать?
   - Максимилиан, ты сказал, что у меня есть два дня, и я хотела бы подготовиться. Или ты сейчас хочешь услышать от меня детали этого обучения?
   - Нет, у тебя есть время. Фирей поедет в Спарту с нами, и вместе со всеми ознакомится с твоим предложением.
   - Со всеми? И много кто там будет?
   - Лина. Можешь идти, - сказал Максимилиан и поднял тёмные, как грозовое небо, глаза, давая понять, что обсуждать это не намерен.
   "Ну и ладно", - подумала Лина, встала и, проходя мимо, нежно коснулась плеча мужа.
   - Как скажешь, мой полководец.
   Она вышла из дворца и глубоко вздохнула, наслаждаясь прекрасным днём. Небо было необычайно синим и ясным, а воздух лёгким, свежим. Середина зимы радовала тёплыми днями, относительно конечно. Без тёплого плаща и мягких кожаных сапожек находиться на улице было довольно холодно, но солнышко всё равно было тёплым и ласковым, что не могло не радовать.
   "Думать сейчас о военном лагере ей не хотелось. Потом, завтра днём, сяду и решу, что и как рассказывать, - решила Лина. Благо была возможность потренироваться на лекциях с солдатами, так что от вида толпы в обморок не упаду". С этой мыслью девушка вышла на дворцовую площадь. Хотелось пройтись по городу.
   С тех пор, как они с Максимилианом стали мужем и женой, Лина очень редко стала выходить за дворцовые ворота. Её узнавали. Всегда. Не зависимо от того что на ней одето. И всё время казалось, что за спиной перешёптываются, показывают пальцем, осуждают. Она уже давно поняла, что обсуждать это с кем бы то ни было, гиблое дело, все считают её мысли и опасения глупыми предрассудками, и в один голос говорили, что народ её любит, так же сильно как и царя. Но коварные сомнения всё время закрадывались в мысли.
   На площади появился Тигран и уверенным шагом направился к девушке, чему-то довольно улыбаясь.
   - Лина, пошли в город, я хочу, чтобы ты кое-что увидела.
   - Пошли, только я сейчас переоденусь, - обрадовалась она такому своевременному предложению. Прогуляться в Афины, это то, что было нужно, как будто мысли прочитал. Только нужно было сменить белый плащ.
   - Не надо, - сказал он, подозвал стоявших в стороне солдат. Они быстро подбежали и привели лошадей, явно приготовленных заранее. Среди них Лина увидела породистую лошадку белого цвета, подаренную ей Максимилианом.
   - Тигр, что ты мне хочешь показать? - насторожилась она, вдруг поняв, что предложение погулять было не основным, и Тигран явно что-то задумал. И этому чему-то он сильно радовался.
   - Увидишь, - многообещающе ответил он.
   Пожав плечами, Лина села на свою лошадь и, расправив плащ, поскакала за Тиграном.
   Они проехали по дороге, на удивление пустынной, и свернули на главную площадь - Агору, где собралось очень много народу. "Ого..." - изумлённо подумала девушка, смотря на людское море. Наверно весь город вышел сюда.
   - Котик, что происходит? Тут какой-то праздник намечается? - осторожно спросила Лина и посмотрела небольшой постамент в центре площади. Что-то он не очень похож на сцену, скорее на плаху. Хотя народ наблюдал с явным интересом и чего-то ожидал.
   Как только они въехали на площадь, Тигран чуть приостановил лошадь, позволяя жене царя ехать первой, а сам пристроился сзади. Все люди вокруг начали расступаться и низко склонять головы в знак почтения.
   - Лина, там прямо стоит Мелистей, скачи к нему, - сказал тихо Тигран.
   Она осмотрела площадь в поисках вышеупомянутого и заметила впереди, рядом с постаментом три фигуры, которые в отличие от простых горожан стояли прямо, и уверенно направила лошадь к ним, стараясь не обращать внимания на людей вокруг.
   - Тигран, ты мне объяснишь, что тут происходит? Мне это совсем не нравится.
   Лина остановилась возле Мелистея и повернула голову к Тиграну, подъехавшему к ней. Он встал рядом и молчал.
   - Тигр?
   Тигран посмотрел на Лину, она уже начинала злиться и всем своим видом показывала, что если ей немедленно всё не объяснят, то она развернётся и уедет. Жаль, а он хотел сделать сюрприз.
   - Мелистей нашёл персидского шпиона.
   - Шпиона? И вы хотите... - округлила глаза Лина, боясь даже подумать об этом.
   - Казнить, конечно, - ответил он и расплылся в улыбке.
   - Тигр! Я не хочу это видеть! Пожалуйста!
   Мужчина поднял удивлённый взгляд на Лину. Почему? Она же сама пошла к Мелистею и приказала найти его. Но девушка смотрела на него огромными перепуганными глазами, и он уже начал сомневаться в своей затее. Шпиона хотели казнить как обычно, на холме за городом, но Тигран попросил сделать это на площади, чтобы показать Лине. Да и горожанам нравятся подобные зрелища.
   Послышался топот копыт, народ начал спешно расступаться, освобождая дорогу быстро приближающемуся всаднику.
   - Бог мой! - воскликнула Лина, видя, что к подъезжающей лошади за руки был привязан человек. И судя по кровавым ссадинам и изорванной одежде, он волочился на ней уже давно.
   Всадник подъехал к центральному постаменту и к осуждённому тут же подбежали солдаты. Его быстро отвязали и поставили на ноги. Как ни странно мужчина крепко стоял на своих двоих и низко склонил голову, увидев перед собой жену царя. Опуститься на колени ему не позволили.
   Лина сидела на лошади еле живая, задыхаясь от ужаса происходящего. В мирное время, в центре прекрасных Афин происходит этот кошмар. Нет, она не могла в это поверить. А потом увидела на постаменте крест, и поняла, как его собираются казнить.
   Тигран смотрел на девушку и не понимал, что с ней происходит. Она должна была быть рада, они его нашли. Из-за него она была в плену, из-за него она получила эти ужасные раны. Но Лина не была рада... она, не отрываясь, смотрела на шпиона, а в её глазах стоял ужас. И Тигран понял, что совершил ошибку.
   Искалеченного солдата подняли на постамент, и он сам лёг на крест и расставил руки, показывая полную покорность. Мелистей поднялся и начал оглашать приговор. Но Лина его не слушала, она смотрела только на осуждённого, она его узнала. Это был один из её особенно старательных учеников, она не знала, как его зовут, но лицо запомнила. И он тоже смотрел на жену царя, смотрел в глаза, и в них было раскаянье и мольба о прощении. Не о пощаде, нет. О прощении.
   Вдруг раздался душераздирающий крик, он которого Лина подпрыгнула на лошади. Это солдаты вбили первый гвоздь в запястье шпиону. Но все следующие удары он принял уже молча, с силой стиснув зубы.
   - Тигран, его не убьют?
   Лина сидела чуть дыша и старалась говорить ровно, но в горле стоял ком, мешающий говорить и голос предательски срывался.
   - Он сам умрёт, дня через два...
   - Стоять! - Лина взмахнула рукой, останавливая солдат, привязывавшим крест к доскам, на которых он лежал. Этот постамент оказался вовсе не постаментом, а большой повозкой, и они собирались его куда-то отвести.
   Все замерли. Лина слезла с лошади и подошла к повозке. Солдаты склонили головы перед женой царя, и отошли в сторону. Она приблизилась вплотную к мужчине на кресте, всеми силами стараясь не показать свою слабость. Вся площадь затихла, и казалось, что даже перестали дышать.
   - Это был ты? - очень тихо спросила она.
   - Да, госпожа, - ответил мужчины и у него задрожали губы, но говорил он чётко, как солдат.
   - Зачем?
   - Я попался на крючок и не смог с него слезть, - сказал он, из его глаз полились слёзы и он отвернулся, скрывая свой стыд.
   - Что ты просишь?
   - Прощения, госпожа, Я прошу прощения. И быстрой смерти, - осуждённый поднял глаза на девушку, в которых была надежда.
   Лина смотрела на молодого мужчину, красивого, сильного, талантливого, и предателя. Он мог бы стать хорошим солдатом... но не стал. Она сделала шаг в сторону, протянула руку к стражнику рядом с повозкой и вытащила у него из пояса нож.
   - Я прощаю тебя солдат.
   И за мгновение до того как воткнуть ему нож в сердце, увидела счастье в его глазах, отразившееся невыносимой болью в её груди. Лина быстрым шагом вернулась к своей лошади, вскочила на неё и галопом понеслась во дворец, распугивая горожан на своём пути.
  
   Максимилиан вышел из дворца и собирался уже ехать к судье, как на площадь, словно ураган влетела белая лошадь. Она неслась галопом и только у ступеней дворца резко остановилась, встав на дыбы. Он сразу узнал эту кобылу, она была единственная во всей Греции, и была подарена его жене. Как только лошадь остановилась, маленькая фигурка в белом плаще быстро спрыгнула на землю.
   - Лина?
   Она обернулась, услышав знакомый голос, и тут же побежала к мужу.
   - Милая, что случилось? - спросил Максимилиан, обнимая жену и чувствуя, как у неё начинается истерика. Она вся дрожала и задыхалась от сдерживаемых слёз. Полководец попытался поднять её лицо, чтобы посмотреть в него, но она вцепилась в него мёртвой хваткой и уткнулась в грудь.
   На площадь влетел ещё один всадник и, спрыгивая на ходу, побежал к Максимилиану, с очень виноватым лицом.
   - Тигран, что ты натворил? - прошипел Максимилиан, прижимая к себе жену, и гневно посмотрел на друга. Он даже представить себе мог, что нужно было сделать, чтобы довести Лину до такого состояния?
   - Ничего, брат, честно! Я не думал, что она так отреагирует.
   - Отреагирует на что?
   - Мы поймали персидского шпиона, помнишь, Мелистей говорил тебе?
   Максимилиан кивнул, он помнил, как Мелистей приходил к нему и известил о своём успехе. Но пока не понимал, к чему Тигран клонит. Поймали и поймали. Хорошо...
   - Ну, так его решили казнить... Я подумал Лина захочет это увидеть... Я не думал, что получится так... - произнёс Тигран, а полководец негодующе покачал головой.
   О боги, только у Лины может случиться такое. У неё у самой руки по локоть в крови, а на казнь смотреть не смогла. Максимилиан крепко прижимал к себе подрагивающее тело, нежно гладил золотые кудряшки, и взглядом отослал Тиграна.
   Тот виновато пожал плечами и удалился с глаз разгневанного полководца.
   Через несколько минут Лина уже начала справляться с истерикой, и только тихо всхлипывала. Максимилиан подхватил её на руки и понёс к себе в спальню. Пожил на кровать и нежно поцеловал припухшие губки.
   - Малыш, открой глаза, - тихо прошептал он.
   - Максим, прости... - ответила Лина, уткнувшись ему в руку, и вновь заплакала.
   Полководец понял, за что она просила прощение. Лина не любила показывать свою слабость, и он редко видел её слёзы. И хотя рядом с ним она была нежной и беззащитной женщиной, а не сильным воином, она всё равно каждый раз просила прощение, за свои слёзы. Удивительное сочетание силы и слабости.
   - Всё в порядке. Открой глаза. Расскажи мне, что произошло? Ты не хотела, чтобы шпиона казнили?
   Лина открыла глаза, прекрасно осознавая, как выглядит со стороны. Увидела как казнили человека и расстроилась... Но это было не так.
   - Нет, конечно. Он предатель и должен был умереть. Но я не знала, что у вас казнят так...
   - Как?
   - Жестоко. Я была не готова к этому. Тигран сказал, что мне нужно кое что увидеть, он был такой довольный... А потом я увидела этого солдата... - произнесла Лина и подняла заплаканные глаза на мужа, он внимательно её слушал и не осуждал, за что она была благодарна ему. - Максимилиан, я узнала его. Это один из моих учеников, талантливых учеников.
   Полководец недовольно сжал губы, явно уже прикидывая как прекратить эти занятия. Он и предположить не мог, что шпион был на столько близко к Лине. Сколько их там ещё осталось?
   - Он смотрел на меня, и в его глазах было раскаянье. Он просил у меня прощенья. Не отпустить его, а простить. Понимаешь? - сказала она, и слёзы опять полились из её глаз. - Он хотел встать на колени, но ему не позволили. Это всё так ужасно... И я подарила ему быструю смерть, простив этого солдата. Наверно это было слабостью, но я не могла поступить иначе.
   Максимилиан улыбаясь, прижал к себе жену. Его Лина, маленькая Лина. Сильная, и милосердная. Он бы конечно не позволил быстро умереть этому шпиону, даже если бы он ползал на коленях и молил о прощении, но его жена другая, в ней благородства и чести больше чем в ком бы то ни было.
   - Когда вернёмся из Спарты, я хочу съездить в Пеллу к Алкмене, - вдруг сказала она и подняла глаза, в которых уже не было слёз. - Я соскучилась.
   - Малыш, не получится, после Спарты мы отправимся в Мизию.
   Максимилиан погладил мягкие волосы девушки и поцеловал, недовольно скривившиеся губки. Да, он тоже уже соскучился по сестре, хотя и не признавал этого, но впереди большая война.
   - Куда? - переспросила она, спустя несколько секунд.
   - Милая, это та часть в Малой Азии, где ты была в плену у персов.
   - И мы пойдём к ним?
   - Конечно, - ухмыльнулся Максимилиан, не понимая такой странной реакции. - Неужели ты думала, что я оставлю это без внимания? Нет, любимая, - прошептал он ей на ушко, обжигая своим дыханием. - Я их сотру с лица земли...
   - Какой ты кровожадный, - тихо засмеялась Лина в ответ.
  
   Спустя шесть дней
   Лина ехала на лошади, и довольно озиралась по сторонам. Они въезжали в Спарту. Это был совершенно другой город с другим типом застройки, нежели в Афинах. Ещё только подъезжая к нему, она увидела как будто небольшие имения, дома с участком земли. И чем ближе они приближались к центру города, тем теснее становились постройки. Поэтому даже примерные границы города увидеть не смогла, они были очень размыты.
   В городе, конечно же, было множество храмов и, по всей видимости, военных академий. Небольшие колонные здания с тренировочными площадками перед ними, либо за ними. И вообще весь город был действительно военным, это было видно невооружённым взглядом. Он был как будто строгим и тихим. Женщин на улицах встречалось мало, и это Лину очень смущало.
   - Максимилиан, ты же вроде говорил, что тут женщины такие же, как и в Афинах, но что-то их на улицах не видно. Где они все? - спросила она.
   - Лина, я говорил, что к ним отношение такое же, как в Афинах, но их менталитет отличается. Они сами предпочитают сидеть дома и заниматься хозяйством, или же предаваться любовным утехам с солдатами.
   "Да уж... Прямо какой-то закрытый город", - подумала Лина.
   - А отсюда можно уехать, если кому-то не нравятся местные нравы?
   - Конечно, почему нет? Но из Спарты мало кто уезжает, гораздо больше желающих наоборот переехать сюда жить. И среди женщин тоже.
   Лина округлила глаза от удивления, город в котором женщина или домохозяйки или шлюха её не прельщал совершенно. Но комментировать это она не стала, а только крутила головой, рассматривая достопримечательности, коих было не слишком много.
   Отряд доехал до холма и начал подниматься наверх.
   - Максимилиан, у тебя дворец тоже стоит на холме?
   - Конечно, - сказал он и посмотрел на жену, не понимая, почему её это удивляет.
   - Это у вас так принято?
   - Не у "вас", а у "нас", - недовольно пробурчал полководец. - Обычно на Акрополе стоят храмы, и в случае войны там можно найти убежище. Он хорошо укреплён, это вроде внутреннего города. Но в Спарте и в Афинах на Акрополе стоят дворцы. Мне, например, так больше нравится, - хмыкнул он.
   Они поднялись на холм, и, миновав небольшие ворота, и их взору открылся небольшой дворец, чем-то напоминавший дворец Валерия, такой же угловатый, только маленький. У входа их встречал мужчина средних лет, с длинными светлыми волосами, в доспехах и на коне.
   "Интересно, это он специально чтобы нас встретить так разоделся и на коняшку залез?" - подумала Лина, улыбнувшись.
   - Я рад видеть тебя в Спарте, мой полководец, - склонил он голову, как только Максимилиан к нему приблизился.
   Этот мужчина Лине сразу же не понравился. Он смотрел на Максимилиана как на божество, а она даже взгляда не была удостоена. Хотя ехала она рядом и с белым плащом на плечах, совершенно чётко говорящем о её статусе. В отличие от мужа, он, как и прежде, предпочитал быть военным полководцем, а не царём.
   Максимилиан недовольно скривился, ему тоже не понравилось, что его жену проигнорировали.
   - Хилон, это моя жена Лина, Лина это Хилон, он правитель Спарты.
   Мужчина окинул девушку мимолётным взором и тут же вернулся к полководцу, сосредоточив всё своё внимание на нём.
   - Максимилиан, сегодня уже поздно, предлагаю с дороги отдохнуть и посетить бани. У меня для вас с Тиграном новые наложницы девственницы. А завтра я соберу совет, как вы желали, - произнёс он и склонил голову.
   - Да, бани я бы посетил. А, Тигран?
   - Полководец, ты же знаешь, что я не люблю спартанские бани, а вот от наложниц я бы не отказался, - ответил он и засмеялся.
   Максимилиан резво слез с лошади, видимо воодушевлённый мыслью о бане, и помог спуститься жене. Она благоразумно молчала, хотя пара язвительных предложений, относительно наложниц, уже крутились на языке.
   - Я провожу вас в ваши комнаты. Женщину отведите на женскую половину, - пренебрежительно махнул на Лину рукой Хилон. А она от возмущения чуть не поперхнулась, и уж было открыла рот, чтобы ответить, но Максимилиан её опередил.
   - Хилон, ты по всей видимости меня не понял. Лина моя жена! - рявкнул он, делая ударение на слово "жена". - И спать она будет в моей кровати!
   И Лине захотелось расцеловать своего мужа за такие слова, но, конечно же, делать этого она не стала. А вот сдержать довольную улыбку было крайне сложно.
   - Простите меня мой полководец, - ответил Хилон и низко склонил голову, извиняясь. - Вы первый раз приехали с женой, и я не знал, как поступить.
   - Теперь ты знаешь, - произнёс Максимилиан, и голос его был холоден как лёд. Он повернулся к Лине, притянул к себе одной рукой и шепнул на ушко. - Пойдёшь в бани со мной? Или одна сходишь в купальню?
   - Советую от бани отказаться, тебе не понравится, - сказал Тигран, даже не скрывая, что подслушивал, и как-то странно усмехнулся. Лина тут же почувствовала какой-то подвох.
   - Почему?
   - Ну, спартанские бани похожи на римские, - как-то неопределённо ответил он и плотоядно улыбнулся.
   - И?
   - С большим количеством мужчин и ещё большим количеством наложниц.
   Лина открыла рот от возмущения. Да они там оргии устраивают!
   - И ты хочешь пойти туда? - спросила она мужа, не веря, что он собрался в этом учувствовать.
   - Да. Но я обойдусь без наложниц, не ревнуй, - шепнул Максимилиан ей на ушко и довольно ухмыльнулся, явно получая удовольствие от реакции жены.
   - Хорошо, иди, развлекайся. Можешь даже с наложницами. Я надеюсь, мне покажут, где тут твоя комната и где женская купальня?
   - Хилон, распорядись, чтобы Лину проводили в купальню и потом в мою комнату. И кто её хоть пальцем тронет - убью.
   - Я всё сделаю, - тут же ответил мужчина.
   Лина с сопровождением зашла во дворец, абсолютно ничем не примечательный. Прошла пару коридоров, и оказалась возле комнат, тоже абсолютно обыкновенных. Она внутренне улыбнулась, конечно, это не спартанские условия, хорошая большая кровать, нормальный стол, и даже что-то среднее между лежанкой и шезлонгом было в наличии, но после спальни Максимилиана, тут было как-то бедно.
   Её с мужем, Тиграна и ещё трёх советников разместили в соседних помещениях, зачем-то сообщающихся между собой.
   Дворец внутри оказался ещё меньше, чем казался снаружи, и от проводника Лина отказалась сразу же, как только дошла до купальни. Окунулась в горячую воду, и захотелось обратно в Афины. Она конечно не привереда, и даже в реке купаться будет в радость, но тут ей не нравилось. Поэтому с водными процедурами решила не затягивать, быстро смыла с себя дорожную грязь и поспешила обратно в спальню Максимилиана.
   Он уже ждал.
   - Быстро ты, а как же оргия с наложницами? Они не заинтересовали тебя? - улыбнулась Лина.
   - Нет, милая, меня интересуешь только ты, - ответил Максимилиан. Он грубо притянул жену к себе и начал нетерпеливо раздевать её.
   - А как же девственницы?
   - Я хочу тебя, моя маленькая ревнивая Лина, - ответил он и рассмеялся.
  
   На следующий день
   - Полководец, пора вставать, - тихо прошептала Лина, едва касаясь губами уголка глаза мужа, и улыбка тут же расползлась на его лице. Но глаза он так и не открыл, прося продолжить начатое действо. Девушка улыбнулась такому настроению, и нежно поцеловала уже скулу, щёку, кончик носа.
   Максимилиан тихо зарычал и резко перевернул её на спину, и, оказавшись сверху, впился страстным поцелуем, и за секунду, до того как оторваться от жены, нежно прикусил её нижнюю губу.
   - Максим, давай побыстрее закончим все дела, и поедем в Афины.
   - Тебе здесь не нравится?
   - Нет, и особенно сильно мне не нравится Хилон, - обиженно произнесла Лина, а Максимилиан отстранился от неё и посмотрел очень серьезно.
   - Лина, Хилон сильный воин и мой генерал, он хороший правитель Спарты. Уважай его.
   - Если только это уважение будет взаимным, - ответила она и недовольно сжала губы, на что он только понимающе усмехнулся. - Максимилиан, мне кажется, что это всё не очень удачная идея.
   Лина встала с кровати, прошла к дивану в углу и начала надевать хитон, злясь, что тут ей приходилось носить ужасно неудобную традиционную греческую одежду. Максимилиан стоял рядом, но она старалась не смотреть в его сторону, желая скрыть свою неуверенность.
   - Почему?
   - Потому что меня никто не будет слушать.
   Полководец нахмурил брови, как будто Лина сказала что-то странное. И она начала злиться, ведь он прекрасно понимает, что имеется в виду.
   - Полководец, они уважают тебя, понимаешь? Тебя! Я для них никто. Просто женщина. Они не будут слушать меня.
   - Будут.
   Лина смотрела на него - красивого, сильного, властного, он был царём... и спорить с ним ей не хотелось. Будь, как будет.
   Вот ведь вечная проблема, иногда то, что ты женщина это большой жирный плюс. Слабая, беззащитная никогда не вызывает страха или опасения. Что она может сделать? В бою с сильным противником это, конечно же, играет свою роль, и Лина умела это использовать. Но что делать, когда нужно чтобы тебя уважали? Уважали сильные и грозные воины, признающие только грубую силу? В этом случае уважение заслужить недостаточно, его нужно вырывать горячими щипцами.
   Вопрос только в том, позволит ли Максимилиан такое отношение к Хилону?
  
   Ровно в полдень Максимилиан и Лина вошли в главную военную академию Спарты. Там был самый большой лекционный зал во всём городе, и было решено использовать его для общего военного совета, чтобы поместились все, кто хоть как-то имеет отношение к образованию в Спарте.
   Полководцу понравилась идея жены с военными лагерями, и он был настроен сделать подобные в Греции. Такие воины как Лина, умелые, опытные, бесстрашные были ему нужны, и Максимилиан уже видел их в своей армии. Вот только при использовании чужого опыта нужно быть осторожными, очень осторожными. Подводные камни есть везде, и им нужно будет найти их.
   Они вошли в зал, и все присутствующие склонили голову. Лина перестала дышать, их было много, очень много... И сама того не осознавая начала замедлять шаг. Но Максимилиан крепко держал девушку за локоть, чувствуя её смятение, и направился быстрым шагом вперёд. Они дошли до огромного преподавательского стола, и он развернулся к присутствующим. Все молчали и ждали объявления.
   Максимилиан совершенно неожиданно всех сегодня собрал, ничего никому не объяснив, как обычно, и каждому из присутствующих уже не терпелось узнать причину этого собрания. Он стоял прямо и с гордо поднятой головой, великий царь, ничего не скажешь. Окинул зал оценивающим взглядом и заговорил, и его голос прокатился по стенам как гром.
   - Я хочу вам представить мою жену Лину, - сказал они и на мгновение затих, слушая своё эхо. - Недавно она предложила мне очень интересный вариант нового военного воспитания солдат, спорный вариант, но интересный. Сейчас она расскажет вам о нём, и вы очень хорошо подумаете над внедрением этой системы. Слушать внимательно! - На последней фразе он повысил и без того громкий тон и весь зал обратился в слух. Почти весь.
   Максимилиан сделал шаг назад и встал за спиной жены, скрестив за спиной руки, предлагая начинать.
   Лина подошла ближе к столу и окинула взором зал. Собралось действительно много народу, все мужчины и по большей части уже в годах. Да уж, одно дело читать лекции непутёвым солдатам, и совсем другое опытным военным учителям и инструкторам. Впереди на деревянных стульях, больше похожих на троны, сидел Хилон и ещё пять мужчин, среди которых был и Фирей, приехавший вместе с ними из Афин. За их спинами на каменных лавках сидели остальные, среди которых она увидела Тиграна. И все на неё смотрели и ждали, что же может сказать жена Максимилиана. Кто-то смотрел с интересом, кто-то скептически, а кто-то как Хилон, еле сдерживаясь, чтобы не встать и не выкинуть её из зала. И желательно ещё выпороть за дерзость.
   Лина глубоко вздохнула, собираясь с мыслями, и выпрямилась. Пора было начинать импровизированную лекцию.
   - Господа, Максимилиан попросил меня ознакомить вас с новой системой обучения солдат, увиденной мной за пределами Греции. Суровой, жестокой, но действенной. Мне не известны все тонкости этого процесса, и если у вас возникнут вопросы, вы можете поднять руку и задать их, и я попробую ответить на них, чтобы между нами не осталось недопонимания.
   Руку тут же поднял Хилон.
   - В чём отличие твоей системы, от нашей? - с вызовом спросил он и развалился в своём кресле, давая понять, что ему не интересно.
   - Когда я закончу свой рассказ, если у вас этот вопрос ещё останется, вы сможете задать его снова.
   Максимилиан за спиной довольно хмыкнул.
   - Процесс обучения начинается с того, что все мальчики в семь лет отдавались в военный лагерь. Не академию, не школу, а именно лагерь на десять лет, где не было ни папы, ни мамы, а только военные инструктора и такие же дети. Группы делились по возрастам, и по половому признаку, но вам это не интересно, я думаю.
   - То есть, обучались и женщины, - прозвучал вопрос из зала.
   - В том месте, где я видела этот лагерь, да, обучались и мальчики и девочки.
   Зал начал недовольно гудеть и Лина продолжила уже значительно повысив голос.
   - Единственной целью воспитания в этом лагере было создание выносливого, умелого и преданного война. Пожалуй, эти три качества лежат в основе.
   Как я уже сказала, обучение длилось десять лет, и с каждым годом воспитание становилось суровее, мальчиков брили наголо, ходили они босиком, а на тринадцатом году жизни им выдавалась лишь одна туника в год. Если она приходила в негодность или подросток просто рос чересчур быстро, то дальше приходилось жить вовсе без неё.
   Максимилиан внимательно слушал, что говорила Лина. Она старалась не рассказывать ему об этом лагере, а на все вопросы отвечала общими фразами, не желая вспоминать своё обучение. Теперь ему стало понятно почему.
   Она начала уверенно излагать факты, сухо без эмоций. Это хорошо, он боялся, что Лина возможно, вспоминая подробности того воспитания, будет переживать. И так хорошо начав, её голос начал вдруг сбиваться, а руки не могли найти себе место на столе. Максимилиан нахмурился, не понимая такой смены настроения, но взглянув на зал, понял причину. Хилон сидел перед ней не спокойно, он, то недовольно подпрыгивал на стуле, то вскидывал руки, возмущаясь услышанными словами.
   Максимилиан хотел, уж было, вступиться за жену, дав возможность сосредоточиться. Ей и без того было трудно вспоминать прошлую жизнь, но его помощь не потребовалось. Лина одним быстрым движением выхватила из-за спины метательный нож и кинула его в Хилона. Он воткнулся в спинку его кресла в миллиметре от головы. Весь зал ахнул.
   - Хилон! - сказала Лина громко, что стены в зале зазвенели. - Если я ещё раз замечу ваш неуважительный взгляд в свою сторону, следующий нож будет в вашей голове! Понятно?
   Мужчина замер на месте и ошарашено смотрел на полководца, прося его о поддержке.
   - Я спросила понятно? - очень громко спросила она и запустила второй нож уже с другой стороны от его головы.
   - Отвечай, - холодно сказал Максимилиан.
   - Да, мне понятно, - ответил Хилон и склонил голову, понимая, что всё, что он слышал об этой женщине, правда. То, что полководец боготворит её, то, что она умелый воин, умелый и очень опасный, хотя по виду и не скажешь. А он не верил.
   Лина глубоко вздохнула, успокаиваясь, последний раз взглянула на правителя Спарты и обратилась уже к залу.
   - Условия проживания были соответствующие, из удобств молодому солдату дозволялось иметь только кровать - жёсткую лежанку. Подростки воспитывались в суровых условиях: их часто заставляли голодать, переносить лишения и нередко наказывали. А раз в год устраивались соревнования, чтобы посмотреть, кто выдержит самые продолжительные избиения.
   - О боги, зачем? - спросил кто-то из зала.
   - Это всё должно было воспитать силу духа, бесстрашие, ловкость, выносливость, презрение к роскоши. А также научить выживать в любых условиях. Эти качества ценились очень высоко. Теперь о самих занятиях. В этом мои знания очень поверхностны, знаю только что большая часть времени, конечно же, отводилась физическим упражнениям в беге, борьбе, метании копья и диска. Много внимания уделялось военным играм и учебным сражениям. Также молодых солдат учили чтению и письму, но лишь постольку, поскольку это было необходимо для выработки военного языка. Умение говорить кратко и ясно, это очень важно во время боевых действий. Остальное же их воспитание преследовало одну цель: беспрекословное послушание, выносливость и науку побеждать. Вопросы?
   Лина окинула взглядом зал, интересно, эти великие умы поняли хоть что-то из её скомканной лекции.
   - Госпожа, вы видели солдат, прошедших такое обучение?
   - Да, я их видела.
   - Это действительно сильные войны?
   - В этом зале я знаю только одного, кто мог бы справиться с ним в честном бою.
   Лина обернулась к Максимилиану.
   - Хотя нет, двух.
   Максимилиан и Тигран улыбнулись, польщённые этим сомнительным комплиментом.
   - Вы сможете составить систему воспитания? Список занятий и прочее?
   - Нет.
   Все молчали, обдумывая новую информацию. Молчал и Максимилиан... То что сказала его жена, не было похоже на воспитание как таковое, это был какой-то лагерь пыток. Да, наверно когда солдаты растут в таких условиях, они действительно становятся страшной силой, и способны переносить суровые испытания. В его памяти выплыла кровавая спина Лины, вся изорванная кнутом, но она ни единым жестом или словом не показывала свою боль, хотя она была чудовищной. И он мог поклясться, что она не издала ни звука, когда её били плетью.
   - Я слышала одну историю, - вдруг сказала Лина, разрывая образовавшуюся тишину. - Мне говорили, что она правдива, я хочу поделиться ей с вами. Совсем короткая история. Триста обученных и сильных воинов, под командованием своего царя, защищали свой город от армии захватчиков. Посланников врага, предлагавшим сдаться без боя, сбрасывали в колодец. И вот, враг идёт, и им противостоят только триста воинов, триста против многотысячной армии, имея при себе только доспехи, меч со щитом, и непревзойдённое умение сражаться. Они, конечно же, все были убиты, но убиты лучниками, ибо в честном бою, их победить было нельзя. Но город они отстояли, так что можно сказать что победили.
   - Да быть такого не может! - воскликнул кто-то, на что Лина только улыбнулась.
   - Господа, я пришла к вам не уговаривать внедрить эту систему и уж тем более не рассказывать сказки. Я лично считаю, что подобное воспитание солдат слишком жестоким. Мало, слишком мало кто выживал после десяти лет в таком лагере. Но Максимилиан попросил меня рассказать вам об этом, а дальше решение за вами.
   Лина отошла от стола и встала рядом с мужем.
   - Это всё? - тихо спросила она.
   - Да. Иди с Тиграном, я пока останусь.
   Лина спустилась в зал и, взяв под руку Тиграна, пошла на выход, стараясь не обращать внимания на обращённые на неё взгляды.
   Выйдя из душного помещения, девушка глубоко вдохнула свежий воздух, наслаждаясь им. Ласковое тёплое солнце ласкало кожу, в небе летали неизвестные птицы, а деревья радостно шелестели листьями. Но это странная безмятежность казалось неподходящей этому месту, и вызывала скорее настороженность, нежели умиротворение. Как будто что-то должно произойти, но почему-то всё не происходит.
   - Лина, ты воспитывалась в таком лагере, о котором ты говорила?
   Девушка подняла глаза на друга. Тигран скорее не спрашивал, а утверждал. Конечно же, он догадался, и доказывать обратное было бы глупо. Но Тигран не болтливый, с ним можно обсуждать что угодно. Хороший друг.
   - Похожем, но свой рассказ я адаптировала под ваше время.
   - Это же ужасно...
   - Дааа, приятного было мало. Но зато теперь я могу постоять за себя, - сказала Лина и игриво толкнула друга в бок, стараясь отвлечь его от этой неприятной темы.
   Тигран не стал пихаться в ответ, а только довольно ухмылялся. Он был рад, что Лина не злилась на него за тот случай с казнью. И когда он увидел её уже в следующий раз, она ни единым словом не дала понять, что его поступок, мягко говоря, был неправильным. Да, Лина действительно странная женщина, и её неуравновешенная психика иногда выдаёт совсем неожиданные результаты. Но он всё понимал, её жизнь была тяжела и сурова, но она осталась хорошим человеком, весёлым и умеющим ценить жизнь.
   - Пошли, прогуляемся по городу, он отличается от Афин, тебе должно быть интересно.
   - Пошли... Только если никаких сюрпризов не будет.
   Лина взяла Тиграна под руку, и он разомлел от этого жеста.
   - Я не должен был вести тебя на казнь, прости...
   - Тигр, не надо, - перебила его она. - Я сама не знаю, почему это меня так задело. Наверно просто не ожидала такой жестокости от греков.
   - У вас, откуда ты пришла, нет казней?
   - Есть, конечно, но они более гуманны. Казнят или через повешение, или выстрелом в голову, или ещё мало тебе понятные способом... Но человек как правило умирает быстро. У нас не принято, чтобы умирали в муках. По крайней мере, официально.
   - Шпионы не достойны быстрой смерти, - грубо сказал Тигран и недовольно отвернулся. Лина понимала его, и возможно, если не её, а Максимилиана или Тиграна взяли в плен, били и пытали. Если бы она увидела раны от удара хлыста на спине мужа, то наверно лично бы прибила шпиона к кресту и проследила, чтобы он не умирал очень долго.
   - Котик, я не хочу об этом говорить.
   - Хорошо, - ответил он и погладил державшую его под локоть маленькую ручку.
   Лина вертела головой, смотря по сторонам. Да, город был совсем другой. Афины уже успели стать ей родными, понятными, хотя и запутанными. А тут, пусть и похоже по архитектуре, но всё было другим. Чужим. Люди молчаливы, торговцев было мало, да и вообще впечатление от всего этого было мрачным.
   Вдруг неожиданно пред ними вдалеке появилась фигура правителя Спарты, и он уверенным шагом направлялся к ним. Глаза его были суровыми и, похоже, шутить он был не намерен. Рука Лины сама потянулась за спину и вытащила кинжал.
   - Лина, ты чего? - осторожно спросил Тигран, смотря на нож в руке девушки. Она собирается убить Хилона?
   - Ничего котик, - очень тихо сказала она, и отошла от него на полшага, готовая в любой момент отразить нападение. Решительный взгляд приближающегося мужчины, ей совсем не нравился.
   Хилон подошёл к ним вплотную и сузил глаза, заметив клинок в руке девушки. Он сходу оценил качество оружия и то, что сделан он хорошим оружейником, и сделан на заказ для девушки. Мужчина заметно напрягся, но виду не подал.
   - Госпожа, прошу простить меня. Вы больше никогда не увидите и не услышите от меня неподобающего отношения к вам, - сказал он и склонил голову в знак почтения.
   Лина стояла как громом поражённая. Только и смогла кивнуть в ответ. Но её взгляд остался холодным, всё-таки жизнь рядом с таким мужем как Максимилиан многому учит.
   Хилон, удовлетворившись ответом, развернулся и пошёл к своему дворцу.
   - И что это было? - Лина развернулась к Тиграну. Как только правитель Спарты их покинул, все её эмоции, и мысли тут же отразились на лице.
   - Малышка, похоже, ты совершила невозможное, - усмехнулся он и дружески положил руку на плечо девушки. Но она продолжала на него смотреть, требуя более чёткого ответа.
   - Он тебя признал. Наш холодный и гордый женоненавистник признал тебя как жену царя.
   - Ой, тигр, ну почему у вас всё так сложно? А?
   Тигран обнял её за плечи и тихо засмеялся, на что Лина пихнула локтём его в бок, и он уже захохотал в голос.
   - Ну хватит уже на до мной смеяться, тигр, ты мне лучше скажи когда мы отправляемся в Афины? Максимилиан мне ничего так и не ответил.
   - Это зависит от того, что они сейчас решат. Судя по тому, что мы видели Хилона, они уже закончили, так что можешь сходить спросить.
   - Да, давай так и поступим. А ещё есть хочется, обед тут будет? - спросила Лина и недовольно скривила губки.
   - Только что же завтрак был...
   - Тебе жалко для меня куска хлеба? Не ожидала я от тебя такого, - она притворно открыла рот от удивления и с силой пихнула его в бок, быстро развернулась и направилась к дворцу. Но Тигран быстро догнал девушку и вернул должок в виде щекотки. Так они и дошли до дворца. Толкаясь, пихаясь и щекочась.
   - Что тут происходит?
   Максимилиан стоял у дворцовых ворот и уже давно наблюдал за странными играми своей жены и Тиграна. Они бесились как малые дети, и ничего вроде бы лишнего, как это как-то не очень понравилось полководцу.
   - Брат, твоя жена обижает меня, - авторитетно заявил Тигран и нагло показал пальцем на девушку.
   - Что? - Лина звонко засмеялась и пихнула его ещё раз. Тигран притворно согнулся пополам и застонал.
   - Прекратить! - Максимилиан очень старался быть грозным, но предательская улыбка всё равно появлялась на его губах.
   - Вы уже всё решили? Мы можем ехать в Афины? - Лина подошла к мужу и обняла его, прижимаясь к широкой груди.
   - В Афины мы поедем завтра. Было принято решение организовать пять военных лагерей нового типа и сегодня нужно определить основные принципы обучения солдат.
   - Это без меня, - тут же заявила Лина, уже предчувствуя следующую фразу.
   - Лина, это же твоё предложение, ты должна принимать участие в разработке этой системы.
   - Нет, Максимилиан. Это предложение твоё, а я всего лишь рассказала, что собой представляет этот лагерь. И я рассказала всё что знала, большего я не скажу. А придумывать методы истязания солдат я не буду!
   Хорошее настроение вмиг пропало, и она смотрела на мужа разгневанными глазами. Максимилиан хорошо понимал её нежелание учувствовать в этом, но им была необходима её помощь, только ей были известны детали этого обучения.
   - Лина, я прошу тебя...
   - Нет!
   В её глазах появились непролитые слёзы.
   - На протяжении десяти лет я каждую ночь проклинала тех, кто придумывал для нас эти пытки! Каждое утро я мечтала убить их, когда выносила их казармы тела мёртвых подруг, замёрзших ночью. Я не буду этого делать! Никогда!
   Полководец не знал, что сказать на это. Это было конечно жестоко по отношению к ней, но что делать? И ещё совсем недавно он убил бы любого, посмевшего сказать ему "нет".
   - Хорошо. Но я недоволен тобой, - холодно сказал он, развернулся и ушёл.
   - Лина... - Тигран коснулся плеча девушки.
   - Отстань тигр, и без тебя плохо, - сказала она и быстрым шагом пошла в комнату, выделенную им с Максимилианом.
  
   Макс и Лина ушли, и Тигран остался в одиночестве. Сел на каменные ступени, закрыл глаза. На его памяти это первый раз первый раз, когда полководец просил, а не приказывал, и первый раз, когда ему кто-то отказал. Да, многое изменилось...
   Бедная Лина, что же ей пришлось пережить там? Всё что она рассказывала, это было действительно ужасно. Неужели эти лагеря существовали? Она говорила что выживших было слишком мало... выносила тела мёртвых подруг... Нет, Тигран себе это даже представить не мог.
   В памяти мужчины выплыло, как она рассказывала про смерть подруг, с которыми училась, она говорила, что из двадцати семи обучающихся в этом лагере, выжило только шесть. А Максимилиан просил её, чтобы она разработала похожую систему обучения для греческих солдат. Да уж, и обречь других на такие же муки, через которые прошла сама.
   Тигран почувствовал движение воздуха рядом с собой и открыл глаза. За своими мыслями он не заметил, как мимо него прошла Лина. Она быстрым шагом направлялась в сторону академии, где сейчас Максимилиан с советниками обсуждали новый военный лагерь. На ней было традиционный хитон, так нелюбимый ею, и белый плащ с золотым орнаментом.
   Тигран улыбнулся, после возращения из плена, она очень часто его надевала, подчёркивая свой статус, чем неимоверно радовала полководца.
   Лина быстро дошла до академии и нерешительно замерла у дверей, протянув руку, но боясь продолжить начатое движение.
   Неужели она решилась на это? "Давай малышка..."
   Лина протянула руку и решительно открыла дверь.
   - Молодец, девочка. Молодец, - удовлетворённо улыбнулся Тигран и пошёл во дворец.
  
   Лина зашла в зал и в её сторону тут же повернулись двенадцать голов.
   - Прошу меня извинить, я опоздала, - тихо произнесла она.
   Все молчали и смотрели на девушку, а она не сводила глаз с мужа, ожидая его приглашения. Его взгляд не выражал ровным счётом ничего.
   - Садись, - холодно сказал он и показал на свободный стул рядом с собой, и Лина вздохнула с облегчением. Ей тут же захотелось поцеловать эти грозно напряжённые губы, прижать к себе, ощущая терпкий аромат его тела, но делать она этого, конечно же, не стала.
   Лина не хотела идти сюда, ни за что. Картины прошлого выплывали в мозгу яркими вспышками, вызывая холодный пот на спине, она слишком хорошо помнила ту боль, те испытания и побои. Это сейчас она сильная и может выдержать многое, а тогда, была маленькой девочкой.
   Но дойдя до комнаты, увидев одежду мужа, кровать, плащ, она поняла, что прошлая жизнь осталась в другом мире. И это было так давно, что вспоминалось, как сон и ей давно следовало отпустить это. Сейчас она другой человек, она жена царя и должна жить новой жизнью.
  
   Лина тихо прошла и села на своё место рядом с Максимилианом.
   - Мы сейчас обсуждаем условия проживания солдат, - сказал он и, увидев усмешку на лице жены, недовольно сжал губы. - Расскажи нам, какими они были в том лагере, о котором ты рассказывала.
   Лина пожала плечами.
   - Казарма на двадцать тридцать человек и лежанки.
   - А удобства? - спросил кто-то из-за стола.
   - Какие удобства?
   - Справлять нужду, например.
   - В яме за казармой. Но я не уверенная что это было необходимым. Конечно, суровые условия воспитывали волю и учили выживать в любых условиях, но многое было как-то слишком, на мой взгляд.
   - А одежда?
   - Я же говорила, одна туника на год.
   - А зимой?
   - И зимой...
   Все молчали. Лина тоже молчала, сказать ей было нечего, а повторять сказанное ранее желания не было.
   - Я предлагаю в наших лагерях сделать иначе, - заговорил мужчина рядом с Линой. - Я согласен с тем, что проживание не должно быть комфортным, но чтобы солдаты умирали от холода, это действительно слишком.
   Лина пожала плечами, это действительно было суровым испытанием, но это принесло свои плоды. Солдат в конце обучения мог спать на снегу, грубо говоря, конечно.
   Максимилиан заметил движение жены и взглянул на неё, прося объяснить, что она думает.
   - А учить и кормить, как вы их собираетесь? И какие будут испытания на выносливость? Как будут проходить тренировки? - обратилась она к мужчинам.
   - Что ты имеешь в виду? - непонимающе спросил Максимилиан.
   - Я имею в виду, что не должно быть полумер. Голодный и избитый солдат не оценит мягкой подушки.
   Все подняли удивлённые глаза, не понимая, о чём говорит эта женщина, а Лина глубоко вздохнула. Именно поэтому она не хотела приходить сюда. Чтобы не настаивать на необходимой жестокости. Именно необходимой.
   - Господа, вы или не внимательно слушали, или не поняли, в чём суть. Я вам рассказывала о суровом воспитании солдат. Очень, очень суровом. Выживало не более трети молодых людей. Это обучение не было похоже на праздник, и цель была одна, чтобы мужчины выросли самой страшной силой во всём мире. И методы были соответствующие. Юношей часами избивали палками, и не дай бог, он будет кричать, иначе наказание будет очень жестоким. И после этого нужно было встать и идти на занятие по бегу, а затем учиться истории, и чтобы ни один мускул не дрогнул от невыносимой боли, иначе опять же последует наказание. Голод и холод это не самое страшное, были вещи гораздо страшнее.
   Лина замолчала на мгновение, собираясь с мыслями.
   - Я не настаиваю на этой системе, даже более того, она мне претит, но если вы её выбрали, то никаких полумер быть не должно. Конечно, есть вещи не обязательные, в виде выгребной ямы за казармой или необходимым убийством своего друга, чтобы выжить, но в целом это обучение должно стать суровым испытанием.
   Максимилиан, как и все, молчал, пытаясь осмыслить сказанное. Она права, если им нужны такие воины как Лина, методы обучения должны быть соответствующими. Но готовы ли они сделать это в Греции?
   Он взглянул на жену, она сидела рядом с отрешённым видом лица, как будто они обсуждаем, что съесть на обед.
   - Лина, мы составили план физических упражнений, послушайте, - нерешительно начал говорить Фирей, взял пергамент и начал зачитывать, как они видели занятия с солдатами и в каком количестве.
   - Это на какой период времени?
   - На месяц.
   - Месяц? Да этих часов занятий и на неделю недостаточно.
   Мужчина поднял глаза в немом вопросе.
   - Давайте вместе посчитаем. В сутках двадцать четыре часа, шесть часов на сон, хотя этого и много. Вычитаем ещё часы, которые вы отвели на тренировки, остаётся ещё восемь. И что солдаты должны делать, по-вашему, в это время?
   - Отдыхать.
   Лина, закрыла лицо руками, будучи не в силах спорить с этими мужчинами. Как, как им объяснить это?
   Максимилиан уже и сам понял, что хочет донести до них его жена, и остальные поняли, но боялись это признавать. Все кого он собрал сегодня, были сильными воинами, талантливыми учителями и прекрасными стратегами. Они были готовы учить по этой новой системе. Также как и он, они видели хорошие перспективы, но не решались принять окончательное решение. А вдруг имелось в виду совсем другое, ведь это была принципиально новые методы обучения.
   Лина подняла глаза на мужа и умоляюще посмотрела на него.
   - Меня не понимают, я не знаю, как ещё объяснить.
   - Мы всё понимаем, Лина, - тихо сказал он. И поборов сильное желание дотронуться до мягкой щеки, повернулся к собравшимся. - Фирей, ты понял, что нужно исправить в этом плане?
   - Да, я всё понял.
  
   Они совещались ещё долго, Максимилиан выуживал из Лины все возможные подробности, а его советники старательно конспектировали. Она фильтровала свои слова, как могла, и даже придумала пару более-менее мягких форм наказаний, взамен жестоких.
   К Лине напрямую обращался только Максимилиан и Фирей, остальные, почему-то боялись, и интересующие их вопросы озвучивали, как будто мысли вслух. Это могло бы показаться забавным, если бы не тема обсуждения.
   - Хилон, мы завтра отбываем в Афины, а после в Мизию. У вас будет время разработать систему обучения и тренировок более детально.
   - Хорошо, мой полководец, - низко поклонился правитель Спарты.
   - Все свободны, - Максимилиан властно махнул рукой на дверь, предлагая освободить помещение. Лина тут же вскочила и быстро направилась на выход, спеша выйти вместе со всеми.
   - Лина!
   Девушка внутренне зарычала, услышав голос мужа и, останавливаясь, закрыла глаза.
   - Иди сюда, - холодно сказал он. - Малыш, иди ко мне, - уже гораздо теплее прошептал он, когда увидел её настроение, и протянул руку.
   Сердце Лины моментально оттаяло, и она полетела в любимые объятия мужа. Он крепко прижал жену к себе, мягко целуя в макушку.
   - Максим, я была не права, когда отказала тебе. Это больше не повторится, - прошептала она, окончательно разомлев от нежных рук, уже откровенно ласкающих её тело.
   Ничего не говоря, он приподнял жену и посадил на стол, удобно расположившись между её ногами, и накрыл губы горячим требовательным поцелуем.
   Лина закрыла глаза от удовольствия, ощутив его руку на своей уже оголённой груди и...
   - Пошёл вон! - рявкнул Максимилиан, и она подпрыгнула от неожиданности, обернулась и успела заметить только закрывающуюся дверь. И тут же начала поспешно слезать со стола.
   - Ты куда? Я ещё не закончил, - шепнул он, нежно прикусывая нежную кожу на шее девушки.
   - Нас увидят.
   - Плевать, я хочу тебя. Хочу прямо сейчас.
   - Максим, - застонала Лина, почувствовав его в своём теле, и от неожиданно захлестнувшего её удовольствия.
  
   На следующий день
   - Я был рад с вами познакомиться, госпожа, - произнёс правитель Спарты и низко поклонился, за что был удостоен удовлетворительного кивка Максимилиана. Хотя на нём была маска грозного полководца, и по лицу сказать что-либо конкретное было нельзя.
   Они стояли на площади перед дворцом Хилона, и Лине уже не терпелось отправиться в путь, о чём и говорил её красноречивый взгляд. Спарта ей определённо не понравилась. И люди, проживающие в ней тоже. Они были действительно другими, как и говорил муж, довольно грубые мужчины и слишком мягкие женщины. Максимилиан сказал, что в Греции для женщины выйти замуж за солдата - честь, а в Спарте их много как нигде, вот все и спешат сюда, и с покорностью принимают свою судьбу.
   Фу, её аж передёрнуло, от этой мысли.
   Лина благодарно кивнула Хилону и многозначительно посмотрела на Максимилиана, мол, когда поедем уже? Полководец понимающе хмыкнул и, развернув лошадь, направился из города.
  
   Когда солнце уже почти зашло, небольшой отряд - Максимилиан с женой, Тигран и десять солдат прибыли в Коринф. Лина грустно вздохнула, опять не получится посмотреть на город. Когда они ехали в Спарту, то тоже останавливались на ночлег в этом городе, и тоже приехали ночью, а рано на рассвете как обычно уже собирались дальше в путь. Как же они тут любят всё делать с рассветом.
   Тигран сказал Лине, что здесь на Акрополе очень красивый храм Афродите, и при нём какое-то нереальное количество проституток. И ей очень хотелось взглянуть на это. Не на проституток конечно, а на храм. И на город.
   - А завтра выезжаем когда? - спросила Лина.
   Они уже разместились в своей спальне, девушка сняла пояс с кинжалами и положила на стол рядом с кроватью. Местный правитель Филипп, был гораздо приятнее спартанского, и у него даже мысли не возникло, чтобы Лину с мужем разместить в разных комнатах. И обстановка самой комнаты была очень и очень неплоха.
   - На рассвете конечно, - ответил Максимилиан. Он уже разделся и с интересом наблюдал за женой из кровати.
   Как же он быстрый, быстро раздевается, быстро одевается, и выезжать куда-либо нужно обязательно на рассвете и никак иначе. Только в любовных играх скорость он не признавал. Лина улыбнулась сама себе.
   - А что, не терпится уже в Афины вернуться?
   - Нет, я хотела город посмотреть. Тигр сказал он очень красивый, и даже храм есть, большой.
   - Милая, ты проституток не видела? - засмеялся он, а Лина в ответ широко улыбнулась, надо же какой догадливый. - А город, да, красивый, богатый. Тут очень много торговцев и путешественников, и поэтому он мне не нравится. Он хорошо укреплён, большая армия, но проходимость торговых караванов слишком большая. За всеми не уследишь.
   - Ты знаешь всё и обо всех? - спросила она, снимая с себя последнюю часть платья, и легла в кровать к мужу, ощущая его горячие руки на своей спине.
   - Конечно. Это же моя страна. Я знаю всё о своём народе, своих городах и о состоянии армии в них.
   - Мой полководец, - улыбнулась она мужу.
  
   Лина открыла глаза.
   Было темно, очень. Лунный свет практически не пробивался в окно и в комнате царил полный мрак.
   В груди Лины появилось странное чувство тревоги, сон ушёл моментально, и её голова была ясна и чиста. Что происходит? Она прислушалась, но вокруг было оглушительно тихо, и даже сверчки за окном притихли. Но она чувствовала, что глаза закрывать не стоит и обратилась ко всем своим чувствам.
   Справа за спиной мужа мелькнула чёрная тень, и в секунду Лина схватила кинжалы со стола и метнулась к стене.
   Перед ней стоял он... она узнала его с первого взгляда, хотя и было темно. Тот самый персидский генерал, который встречал её с корабля. Опасный, очень опасный тип.
   - Не подходи к моему мужу! - гневно крикнула Лина ему и сама не узнала свой голос, слишком много злости в нём было.
   Мужчина тихо засмеялся.
   - Маленькая грозная шлюха царя, - произнёс он на довольно хорошем греческом, и продолжал стоять неподвижно как тень. Лина не стала впадать в ярость от этих слов, хотя они и были очень обидны. Он боялся её и пытался разозлить, вывести из равновесия и она это знала.
   "Нет, дружок, меня ты так просто не возьмёшь", - ухмыльнулась Лина. Она уже была готова к бою, все её чувства были обострены до предела и даже в этой кромешной тьме, видела своего врага, чувствовала кожей, и слышала, как бьётся его сердце.
   - Что ты тут делаешь, мразь? Ты хотел убить моего мужа? Тогда тебе сначала придётся убить меня, - произнесла Лина, перехватила поудобней кинжалы и увидела, как он поднял меч.
   Без предупреждения и взмахов плеча он кинулся к девушке в низком выпаде. А она, как опытный боец, знала, как трудно отбить такой удар, и быстро ушла в строну с линии атаки, с силой толкнув его под колени, желая сбить с ног. Но он оказался быстрее, чем она подразумевала.
   - Ты, бесчестный ублюдок! Я убила Ордана в честно бою, а ты пришёл к моему царю ночью. Мне противно драться с тобой! - выплюнула Лина ему, в надежде вывести его из себя. Но было темно, а по голосу ничего конкретного сказать было нельзя. Но, похоже, ему было плевать на то, что сказала девушка.
   - А мне любые методы хороши, лишь бы отомстить, - сказал он и тут же бросился с новой атакой. Сильной и яростной. Его клинок исступленно звенел, парируя удары Лины. Скорость и еще раз скорость... Для неё она сейчас очень важна. Это опытный боец, сильный. Он не делает лишних движений, каждый удар его был рассчитан и выверен, проверяет оборону противника.
   Но Лина не видела у него слабых мест, он был очень хорош, гораздо лучше своего царя, и он явно не недооценивал её.
   Удар, ещё один удар. Скользящий удар в плечо, едва не поразивший девушку, но неудача нисколько не умерила пыла персидского генерала. Его удары были менее тяжёлыми, чем у Ордана, но гораздо более искусными. И можно было бы наслаждаться его движениями и грацией, если бы он не хотел убить её. А это чувствовалось в каждом движении перса, он не был намерен оставлять раненых... нет. И осознав это, Лина решилась на рискованный шаг, - открыться ему, спровоцировав на атаку.
   Перед глазами выплыл первый бой с Максимилианом, она вспомнила, как это сделал он, вспомнила всё до мелочей. И атака персидского генерала не заставила себя долго ждать, он с лёгкостью повёлся на провокацию, и уже через мгновение она вонзила ему клинок в горло и ту же секунду второй в сердце. Во втором ударе, конечно, не было необходимости, но очень хотелось.
   - Фу, - брезгливо толкнула его ногой девушка, снимая врага со своего кинжала, даже не имея желания об него вытереть клинок. Ночью в постели убивать грязно, даже она так никогда не делала. И эта мысль прошла холодной волной через её тело.
   - Максимилиан!
   - Я здесь, - тихо сказал он.
   - С тобой всё в порядке? - воскликнула Лина, подбегая к мужу, и начала судорожно его осматривать.
   "Боже, этот, - девушка взглянула на мёртвое тело на полу, - мог ранить его или убить, а я могла даже не заметить этого" - думала она, смотря в тёмные глаза мужа. Ведь когда она кинулась к тени у стены, Максимилиан спал, и не двигался.
   - Я в порядке, малыш. Ты мне объяснишь, что тут произошло? - очень тихо и спокойно спросил он.
   - Он хотел убить тебя... - недоумённо ответила Лина. Он что, всё проспал?
   - Это я уже понял. Но кто это? Ты ведь, его узнала. Ты говорила на персидском вперемешку с греческим, и я понял не всё.
   - Это генерал Ордана, я с ним встречалась, когда была у персов. Опасный человек, он мне ещё тогда не понравился. Он пришёл отомстить за своего царя... и решил убить тебя во сне. О боже, Максимилиан, я чуть не потеряла тебя, - испуганно прошептала она.
   Лина хотела убрать кинжалы за спину, но поняла, что полностью обнажена и просто откинула их в сторону, чтобы обнять лицо мужа. Мягко, чуть касаясь губами, поцеловала его, но он был очень задумчив, и радости жены не разделял.
   - Ты спасла меня, - тихо сказал он и с интересом посмотрел на неё, как будто первый раз видел.
   - Максимилиан, я, не задумываясь, отдам жизнь за тебя.
   - Нет, мне ты нужна живой. Слышишь? - серьёзно сказал он, как будто Лина прямо сейчас собиралась сброситься со скалы.
   - Да, мой полководец, - нежно коснулась его губ она, и убрала непослушный чёрный локон с его глаз. - Нужно сходить разведать обстановку и тело не мешало бы убрать.
   Лина потянулась за платьем, но Максимилиан поймал её руку, останавливая.
   - Будь здесь, я сам схожу и всё узнаю.
   - Нетушки! Я тебя спасла, а значит, ты мой как минимум до утра и я от тебя не отойду ни на шаг, - произнесла она и попыталась состроить грозные глаза, но получилось как-то не очень убедительно, неуместная улыбка всё портила.
   - Хорошо, давай одевайся, только быстро, - усмехнулся он.
   Лина очень быстро натянула платье, надела пояс и закрепила на нём один кинжал, второй взяла в руку. Максимилиан, заметив этот жест, удивлённо поднял брови, но ничего говорить не сказал, эту женщину сейчас не переубедить, она сделает так, как сочтёт нужным. И он до сих пор не мог прийти в себя от произошедшего.
   Полководец не зря недолюбливал Коринф, только тут могли пробраться к нему в комнату, с целью убить в постели спящим. А Лина спасла его... "Ты хотел убить моего мужа? Тогда тебе сначала придётся убить меня" - эти слова он никогда не забудет.
   Максимилиан быстро осмотрел жену, удостоверившись, что она готова, и вышел из комнаты. Прямо у двери лежали мёртвые стражники, залив своей кровью весь пол. Переступив через них, они прошли весь дворец и оказались на улице, солдат по пути больше не встретилось, ни живых, ни мёртвых. Да и вообще людей вокруг было удивительно мало. Вдалеке отчётливо слышались звуки боя и Максимилиан, крепко схватив Лину за руку, быстро побежал к берегу.
   Коринф не часто брали с суши, расположение не располагало к этому. Да и нападали на него крайне редко, всё-таки это был большой торговый город, и разорять его было дурным тоном. Тем более тут был сильный флот и неплохая армия.
   Полководец остановился на холме и окинул взором место сражения, оценивая ситуацию. Персы, в этом нет сомнения, сошли на широкий берег левее причалов для кораблей, но далеко пройти не успели. Атаку уже почти отбили, и похоже, что корабли, на которых они приплыли, взяли. Среди греческой армии он заметил знакомую фигуру.
   - Солдат! Двух лошадей, быстро! - Максимилиан махнул рукой и в мгновение ока, ему дали требуемое.
   Лина даже не успела удивиться, как полководец запрыгнул на своего скакуна и помчался в сторону уже угасающего боя.
   - Живее! - крикнул он жене, злясь, что вынужден ждать её. Когда дело касалось войны, он моментально преображался, и для него не существовало ничего, кроме сражения и его армии.
   Лина подстегнула лошадь, и они галопом понеслись к берегу. Как полководец что-то видел в этой кромешной тьме, для Лины оставалось загадкой. Ночь была на удивление тёмной, и даже луна спряталась за облаками.
   - Тигран! - заорал Максимилиан, приближаясь к армии. - Что тут происходит? Почему не послал за мной?
   - Полководец, я за тобой посылал несколько раз! В другой раз сам пойду!
   - Докладывай.
   - Да уже всё почти, самое интересное ты проспал, - ухмыльнулся Тигран другу, и его взгляд упал на Лину. И он хотел было открыть рот, чтобы спросить, зачем он привёл её сюда, как заметил на ней кровь.
   - О боги, Лина, почему ты в крови. Ты ранена?
   - Нет, котик, но пока ты тут развлекаешься и на лошадке катаешься, мы с Максимилианом делом занимались.
   Тигран изумлённо открыл рот, а полководец прыснул в кулак, сдерживая смех.
   - Тигран заканчивай и потом я жду тебя с докладом о случившемся, - уже серьезно сказал он.
   Тот кивнул и поскакал обратно к армии, руководить сражением. А Максимилиан, не говоря ни слова, развернул коня и поехал обратно к дворцу, в котором разместили царскую делегацию. Доехав до ступеней, он шустро слез со своего скакуна и помог спуститься жене. Лина каждый раз удивлялась такому странному жесту, он всегда помогал ей слезть с лошади, нежно придерживая за талию. Конечно, она могла и сама спуститься, не так уж это и трудно, но Максимилиан желал принимать в этом активное участие, а Лина не возражала.
   - Солдат найди Филиппа и Неарха, скажи им, что я жду их в главном зале. Живо!
   Солдат сделал попытку поклониться, но подпрыгнул от резкого окрика царя и убежал на поиски.
   - Мне с тобой можно? - робко спросила Лина, понимая, что она явно будет лишней на планируемом совете. Да и ей самой будет наверняка не интересно слышать эти скучные разговоры, но Максимилиан был так близко к смерти, и сейчас отпускать его ей совсем не хотелось.
   - Я хочу, чтобы ты сходила в купальню и вернулась в спальню. Распорядись, чтобы убрали тела и поставили новую стражу. Я буду к утру.
   - Хорошо. Но если тебя убьют, можешь не возвращаться, - буркнула она и обиженно отвернулась. Хотя в купальню сходить действительно стоило. В Коринфе вода была удивительно мягкой и ароматной, да и кровь с теля не помешало бы смыть. И переодеться... Вообще причин послушаться мужа, было гораздо больше, чем идти на скучный военный совет, но какая бы из неё была женщина, если бы она не покапризничала. А рядом с Максимилианом, ей хотелось быть именно женщиной.
   - Моя грозная Лина, - улыбнулся он и погладил мягкую щёку девушки. - Я люблю тебя, сокровище моё.
   Она благодарено улыбнулась мужу, поцеловала и убежала во дворец, оставив его в одиночестве со своими мыслями. А подумать было над чем...
   Это странное нападение, хотя Максимилиан и не застал начала сражения, но опытному глазу полководца было видно, что атака персов была изначально обречена. Всего два военных корабля и один транспортный. Даже если учесть внезапное нападение и тёмное время суток, рассчитывать на победу было бы глупо. Да и зачем? Коринф хорошо укреплён, и хотя он находится в лёгкодоступном месте и с первого взгляда кажется лёгкой добычей, всем известно, что он крепкий орешек, да и не принято нападать на такие крупные торговые города.
   Максимилиан дошёл до зала и сел во главе стола, погружённый в свои мысли.
   Это нападение не для того чтобы взять Коринф. Нет, это был отвлекающий удар. Персидский генерал положил три корабля и чтобы добраться до него. Лина говорила, что он опасен. Да, наверно действительно это было так, раз даже его воинственная жена испугалась. А она действительно его испугалась... Зрение Максимилиана хорошо приспособлено к ночи, и даже в кромешной тьме он видит всё достаточно чётко, и когда Лина вскочила с кровати и увидела кто перед ней, то на секунду в её глазах появилась тревога. Но и перс её тоже устрашился.
   Сцены этого короткого боя долго ещё будут являться полководцу. Он никогда ещё не видел свою жену настолько опасной. Конечно же, ему было известно, что Лина сильный противник и жестокий воин, но в серьёзном сражении, в котором зависела её жизнь, он видел впервые. Первым порывом было взять меч и помочь жене убить грязного перса, назвавшего её шлюхой, но Лина была как будто не в себе, полностью погрузившись в бой и помогать ей было опасно. И он просто тихо стоял в стороне и не мешал.
   Его маленькая Лина, любимая жена... Она двигалась быстро как ураган, и каждое её движение было лёгким и точным. Бесподобным.
   Но как этот перс проник в их спальню? Кто ответит за это? Филипп - правитель Коринфа, не смогший обеспечить нормальную охрану, или Неарх - военный генерал, допустивший корабли к берегу? Каждый из них достойный мужчина. Филипп, хотя и не воин, но хороший правитель, какой необходим для торговой жемчужины Греции, и Неарх великий и преданный генерал... Можно ли их винить в случившемся?
   За своими мыслями Максимилиан не заметил, что уже все собрались за столом. Тигран, Филипп и Неарх, но никто не решался прервать размышления царя.
   - Тигран, рассказывай, - произнёс он.
   - Два военных корабля и два транспортных через два часа после полуночи, подошли к берегу Коринфа.
   - Два? Я видел только один транспортный корабль, - удивился полководец.
   - Их было два, один мы сразу же затопили. Неарх быстро среагировал...
   - Быстро?! - взревел Максимилиан. - Почему они вообще смогли высадиться на берег?
   - Это была очень, очень странная атака. Глубокая ночь, далеко от берега они пересели на шлюпки и очень тихо подплыли к берегу, - Тигран ответил за коринфского генерала, и тот благодарно посмотрел на него. Полководец был в бешенстве и с ним в таком состоянии нормально разговаривать мог только Тигран.
   Максимилиан недовольно скривился, он и без того это знал, и даже знал причину этой атаки. Друг заметил смену настроения друга и настороженно сузил глаза.
   - Полководец, ты что-то знаешь?
   Он поднял глаза на Тиграна, и не знал, как ответить на этот вопрос. Говорить всем, что жена спасла ему жизнь, он не хотел.
   - Да, ко мне в спальню проник перс, он собирался убить меня во сне, и я очень недоволен этим фактом.
   - Значит, это нападение было отвлекающим манёвром...
   - Неарх! Меня не интересуют причины, меня интересует следствие. В центре Греции на берег высадилась персидская армия, и их генерал пробирается через весь город во дворец, и пройдя всю дворцовую стражу оказывается в моей спальне!
   Все трое стушевались под гневным взглядом царя, боясь сказать хоть слово. И все они поняли, насколько опасное сражение было сегодня.
   - Пленных взяли?
   Максимилиан немного успокоился и говорил уже нормальным тоном.
   - Да, девять солдат и один главнокомандующий.
   - Солдат убить, главнокомандующего пытать, пока не расскажет всё что знает. Откуда информация о нашем местонахождении, кто разработал план нападения, сколько ещё персидских кораблей рядом, состояние армии и кто сейчас ей управляет, как изменилась ситуация после смерти Ордана. Узнайте у него всё! Через неделю я отправляюсь в Мизию, к этому времени у меня должна быть информация.
   Неарх кивнул, он всё сделает. Полководец прав, неважно, зачем они пришли, важно то, что им удалось так далеко зайти. И это его личный позор, ни чей больше, только его. И он лично будет пытать перса.
  
   Внеплановый совет продолжался ещё час, и когда уже было понятно, что обсуждение пошло по второму кругу Максимилиан всех отпустил.
   - Тигран, в Афины отправимся после полудня.
   - Хорошо, - кивнул он и задумался на мгновение. - Макс, что произошло?
   Полководец посмотрел на друга, не зная говорить ему или нет. Тиграну он верил как себе, он никому не расскажет, так же как и Лина, но нужно ли ему это знать...
   - К нам в спальню проник перс, я же сказал.
   - И? Ну же, брат, скажи мне.
   - И Лина его убила...
   У Тиграна на мгновения округлились глаза, и через секунду широкая улыбка расползлась на его лице.
   - У тебя хорошая жена, полководец, - довольно заявил он.
   - Да брат, - усмехнулся Максимилиан. - Ты бы её видел, хотя нет, тебе этого не следовало видеть.
   - Всё было так ужасно? - Тигран дружески похлопал друга по спине, а Максимилиан рассмеялся и в ответ обнял его за плечи.
   - Ужасно? Нет, брат, она была бесподобна, абсолютно обнажена с двумя кинжалами, безумно опасна и двигалась как богиня.
   - А ты что делал в это время?
   - Стоял и не мешал развлекаться, - хмыкнул Максимилиан. И уже совсем серьёзно добавил. - Она его знала и, похоже, у неё были свои счёты с ним. Кстати, ты знал, что Лина знает персидский?
   - Нет, - удивлённо поднял брови Тигран, а про себя подумал, что они ещё многого не знают об этой женщине, очень много.
  
  
   Глава 6
   Спустя пять дней
  
   Максимилиан стоял и смотрел на свою жену, которая даже не скрывала своего гнева. Щёки раскраснелись, губы сжаты в тонкую полоску и очень красноречивый взгляд.
   - Лина, я там не задержусь, лишь осмотрюсь, отдам распоряжения и всё, - повторял он в сотый раз. - Я поручу свою армию Валерию, и он уже сам, без моего участия будет сражаться. И потом завоёвывать Азию сейчас мне без надобности, через два месяца мы идём во Фракию.
   - Опять мы! - тут же закричала она, чуть не плача. - Максимилиан ты говоришь "мы" а сам бросаешь меня тут!
   - О боги... Лина... как ты не поймёшь...
   - Это ты не понимаешь меня! Максим, если там ничего серьёзного не планируется, почему тогда мне нельзя с тобой? А даже если и состоится сражение, я не полезу на передовую, честно, - умоляюще произнесла она и посмотрела в тёмные глаза мужа. - Ты прикажешь сидеть мне в шатре, я там и буду сидеть, прикажешь стоять подле тебя - я буду стоять... только не бросай меня, пожалуйста.
   Максимилиан сжал кулаки, не в силах спорить с этой женщиной. Вчера пришла информация, что в районе того самого замка, в котором держали Лину, собирается большая армия персов, и он планировал разбить их, а уже потом оставить всё македонцу и вернуться в Афины и готовиться в поход во Фракию. Но как удержать от этого сражения Лину? У неё-то и доспехов нет, да и раны после плена не зажили до конца...
   - Хорошо, - процедил сквозь зубы он. - Но только если ты пообещаешь слушаться меня и не сделаешь лишнего шага без моего одобрения. Ты поедешь со мной как моя жена, а не солдат.
   Лина недовольно нахохлилась.
   - Договорились.
   Максимилиан устало вздохнул и коснулся её щеки, наслаждаясь мягкостью кожи. Как бы он хотел чтобы она больше никогда не сражалась, чтобы она забыла что такое война... но он полюбил её такой - сильной, самовольной и смелой.
   - Милая, я не хочу видеть на твоём теле раны, - очень строго произнёс он. - Слышишь меня?
   - Максим, ты помнишь, когда мы с тобой только встретились, ты мне говорил, что если я воин, то не могу жить без сражения? - спросила она. Максимилиан кивнул, и уже предвидел следующую фразу. - Ты был прав. Это в моей крови, это мой наркотик... Но! - поспешила с казать Лина, видя желание мужа возразить. - Но ты можешь быть уверенным, что я не ослушаюсь твоего приказа. Никогда.
   - Выезжаем завтра на рассвете, - кивнул Максимилиан.
  
   Афина удовлетворённо улыбнулась. Она с самого начала наблюдала за этим разговором, и уж было собралась вмешаться, видя, что полководец был настроен решительно, но, как не удивительно, Лина смогла его переубедить.
   "Надо же, - ухмыльнулась она сама себе. - А эта девочка имеет на него довольно сильное влияние". И исчезла.
  
   На следующий день
   Тигран стоял на корме и удивлённо наблюдал на Линой, которая не отрываясь смотрела на удаляющийся берег Греции и на её лице было удивительное сочетание радости, эйфории и грусти.
   Он усмехнулся. Максимилиан рассказывал, что до приезда в Греции Лина никогда не видела моря, но в это верилось с трудом... как можно было его не видеть? А сейчас, когда она так искренне подставляла лицо морскому ветру, радовалась холодным брызгам, что сомневаться в тех словах не приходилось.
   - Тигр, а почему кораблей так мало? - вдруг спросила она.
   - Что? - не понял он и подошёл ближе.
   - Ну я вижу только десять транспортных кораблей и десять военных, но этого же явно мало. У персов очень многочисленная армия.
   - О боги, Лина, ты присутствуешь на всех военных советах, а ничего не слышишь, - с упрёком сказал Тигран и негодующе покачал головой.
   - Я на этих советах лишь присутствую и ничего не понимаю... ну так чего с кораблями?
   - Там македонцы, - ответил он и замолчал, считая свой ответ исчерпывающим. Но Лина была с ним не согласна и требовательно смотрела на друга, прося разъяснений.
   - Лина, там македонская армия, что не понятно? И они будут сражаться под командованием Валерия. Но идти в Азию он не планирует.
   - Почему?
   - Время неспокойное, - римляне близко... но Максимилиан пообещал македонцу, что в случае чего, он его землю защитит. Конечно римляне нацелились во Фракию, на сколько нам известно, но кто знает.
   - И всё это вы решили на военном совете? - немного ошарашено спросила Лина, и уже мысленно ругала себя за невнимательность.
   - Конечно, - хмыкнул Тигран, обнял девушку и вдруг почувствовал её дрожь. - ты замёрзла?
   - Нет, тигр, мне не холодно. А где Максимилиан?
   - С Агатоном наверно.
   Тигран подошёл к Лине и нежно обнял, прижав её спиной к своей груди.
   - Макс говорил, что во время путешествия в Византий ты развлекала его легендами о непобедимом герое, сыне Зевса. Расскажешь?
   - Если честно, то у меня нет настроения, но Максимилиана, скорей всего, это не волнует, - грустно вздохнула она, вспоминая, как они ругались в тот раз. Конечно, причиной плохому настроения был разговор с Главком - капитаном византийского корабля, на котором они возвращались из Византия в Афины, но Лина очень хорошо помнила слова тогда ещё не мужа: "Лина, расскажи мне, что случилось с твоим настроением, мы это исправим, и я получу то, что хочу", да... не самые лучшие воспоминания.
   - Тигран, хватит обниматься с моей женой, - вдруг раздался грозный голос за спиной, и Лина подпрыгнула от неожиданности.
   - Да что же ты так пугаешь? - возмутилась она. - Так и поседеть можно раньше времени.
   Но Максимилиан ничего не стал на это отвечать, а ревниво потянул жену за руку и заключил в объятия. То, что он ненароком услышал, ему совсем не понравилось... неужели Лина действительно считает, что её мнение ничего для него не значит, что он мог бы принудить к чему-либо? Но зная эту женщину, обсуждать это не стоило.
   Тигран довольно усмехнулся, увидев недовольный взгляд друга, и поспешил скрыться из виду.
   - Каюта, в которой мы ночевали в прошлый раз, на это путешествие только наша, - тихо произнёс Максимилиан и почувствовал улыбку жены. - Хочешь, можем спуститься туда прямо сейчас.
   - Можно я пока тут побуду?
   - Конечно.
   Он мягко обнял её лицо, погладив большим пальцем коралловые губки и улыбнулся, когда они чуть приоткрылись, отзываясь на нежность. Но вдруг проворный язычок приласкал его, а зубки прикусили, и полководец уже ни о чём не мог думать, кроме как обладать этой женщиной.
   - Любимая, ты уверенна, что хочешь остаться здесь? - чуть хрипловато спросил он. - Заниматься любовью при солдатах я не привык.
   - Извини. Я больше не буду.
   Лина робко улыбнулась мужу, увидев, как в его глазах загорается желание, и поспешила сменить тему.
   - А куда ты переселил Агатона с Тиграном? К солдатам?
   - Да, там много места, им хватит, - усмехнулся он в ответ.
   - А с Агатоном мне можно...
   - О боги, Лина, - взмолился Максимилиан, прерывая жену. - Ты можешь делать всё что хочешь.
   - Да?
   - Да!
   - Тогда я хочу танцевать, - улыбнулась она хитро.
   - Что? Танцевать?
   - Да. С Агатоном, - заявила Лина и у Максимилиана отпала челюсть. Но отказываться от своих слов было не в его правилах, и он нехотя кивнул.
   - Можешь... танцевать... с Агатоном.
   - Правда? - не поверила своим ушам она и посмотрела на мужа. Тот не слишком уверенно, но кивнул.
   - Если ты против, я не буду делать этого.
   - Милая, я разрешаю. Если это... это поднимет тебе настроение, то можешь... Ох Лина, я не хочу это говорить. Иди, - махнул он рукой и вдруг схватил её за руку. - Только чтобы солдат рядом не было.
   - А куда же они денутся? Это же военный корабль.
   Максимилиан зарычал.
   - Ладно, но количество зрителей сведи к минимуму.
   - Спасибо, - улыбнулась Лина. - Я тебя люблю мой полководец.
   И через мгновение она уже влетала в огромных размеров каюту, где размещались солдаты и подбежала к капиталу корабля. Он стоял в дальнем углу и скептически осматривал огороженный льняной тряпкой угол, в котором предстояло ночевать ему и Тиграну.
   - Агатон! - закричала Лина и, не успев вовремя остановиться, врезалась в мужчину.
   - Что случилось? - тут же спросил он, уже предполагая самое плохое, уж больно взволнованной была девушка.
   - Ничего... - немного стушевавшись ответила она. - Пойдёмте скорей, пока Максимилиан не передумал. Где у вас тут флейтист?
   - Кто? О боги, Лина, скажи что происходит.
   - Флейтист Агатон, мы же не можем танцевать без музыки. Пойдёмте же... - требовательно потянула Лина мужчину.
   - Гелез, за мной! - только и успел крикнуть он себе за спину.
   Через минуту они уже были на корме, и Лина тут же принялась очень активно расталкивать находившихся там солдат, поставила трёх в качестве охраны, приказав им не подпускать сюда никого, а приведённого Агатоном перепуганного мужчину посадила на бочку.
   Сам же Агатон с опаской наблюдал за девушкой и едва в поле видимости показался Тигран, тут же приблизился к нему.
   - Она меня пугает, - шёпотом произнёс он.
   - И не только тебя, - ответил тот, смотря на широкую улыбку Лины. Она, по всей видимости, закончила с приготовлениями и шла к ним. И от этого становилось страшно.
   - Может Максимилиана позвать? - шепнул Агатон, и по погрустневшему взгляду девушки понял, что она его услышала.
   - Агатон, мне казалось, что вы были честны со мной, тогда на пристани, когда хотели потанцевать со мной... а сейчас я предлагаю вам это, а вы пугаетесь.
   - Лина, дорогая... - начал говорить он, не зная как продолжить предложение.
   - Раз Агатон не хочет, значит, всё отменяется, - раздался голос Максимилиана, а вслед за ним появился и сам обладатель.
   Полководцу было тяжело скрыть радость от того, что безумная затея жены не удалась, но он очень старался. Вот только то, что он увидел на лице Лины, ему совсем не понравилось. Лучезарное настроение вмиг пропало, и она едва не плакала. Глаза стали влажными, нижняя губка едва подрагивает и взгляд полный боли.
   - Хорошо, - буквально выдавила из себя она и, опустив голову, прошла мимо мужчин. Максимилиан хотел было остановить её, но Лина увернулась от его руки и быстрым шагом направилась в нос корабля.
   - О боги, что за женщина? - тихо произнёс он, смотря ей вслед. На носу серьёзное сражение с персами, война с Римом, а ему приходится разбираться с капризами жены.
   - Макс, а что произошло то? - робко поинтересовался Тигран.
   - Ничего, - уже холодно ответил Максимилиана, развернулся и ушёл.
  
   Прохладный ветер с силой трепал одежды девушки, одиноко стоящей на палубе, а глаза её были устремлены вдаль, на солнце, которое практически скрылось за горизонтом. Но море по прежнему было окрашено в кроваво красный цвет, а сильные волны, только усиливали впечатление от удивительного зрелища.
   Лина почувствовала за спиной движение и обернулась.
   - Добрый вечер, Агатон, - поздоровалась она подошедшему мужчине.
   - Ты простояла тут весь день...
   - Не начинайте, прошу вас. Настроение и без того скверное.
   Лина отвернулась, и хотела было уйти, но упёрлась в широкую грудь мужчины.
   - Я хотел извиниться перед тобой. Максимилиан действительно был не против? - спросил он, пытаясь заглянуть в глаза девушки, но она лишь отворачивалась от него.
   - Агатон, я могу производить впечатление взбалмошной и непослушной девицы, но мужа я люблю и никогда не пойду против его воли, - пробурчала она. - Можно мне пройти?
   - Нет.
   - Нет? Агатон...
   Но не успела Лина возмутиться подобному поведению, как рядом услышала мелодичный звук флейты, а Агатон требовательно взял её за руку.
   - Я не хочу, - тут же ответила она, поняв хитрую задумку генерала. Но от желания танцевать не осталось и следа.
   - Хочешь, я знаю, - ухмыльнулся он в ответ. - Правда из меня довольно скверный танцор, но я очень постараюсь не ударить в грязь лицом.
   - Агатон, я правда... не надо... - начала вяло отнекиваться Лина, но он её не слушал, а мягко обняв за талию, повёл в танец.
   Лина расплылась в улыбке. То ли этот мужчина действительно не умел танцевать, толи подобным образом танцевали все в Греции. Движения его казались немного неуклюжими и странными, но зато хорошо попадали в так музыки.
   Звуки флейты лились словно ручеёк, лаская слух, и будоража воображение. Лина обняла Агатона на плечо, поражаясь в очередной раз, каким он был огромным, и поддалась эйфории, которая рождалась в груди.
   Лина была чудо как хороша, она двигалась как богиня, словно дышала музыкой, ветер играл её золотистыми волосами, а нежная улыбка на губах, согревала сердце. Агатон любовался ею, наслаждался той теплотой, что шла от неё. Корабль сильно качало на волнах, но она словно не замечала этого, полностью отдавшись танцу.
   Максимилиану действительно повезло, Лина - чудесная женщина. И пусть будут прокляты злые языки, называвшие жену царя старой и недостойной. Конечно, её красота была далека от признанных в Греции канонов красоты, было видно, что она другая во всём, но спорить с тем, что она прекрасна, было глупо.
   Агатон пусть и не знал её достаточно хорошо, и общались они немного, но уважал всё равно. Уважал как женщину, уважал как воина. Храбрая девушка с добрым сердцем и чистой душой. Характер конечно, непростой, она дерзка и необычайно упряма, но при этом умна и проницательна. Ведь не зря старый генерал - Хрис ценит её, а его опытный глаз всегда видел достойного человека, и не только солдата. Именно поэтому он стал таким хорошим инструктором солдат.
   - Ты божественно танцуешь, - немного запыхавшись, произнёс Агатон, как только Лина остановилась и едва заметно склонила голову, благодаря его за танец. - Должно быть ты долго училась?
   - Я этому училась наравне владением оружием, - кивнула она. - Спасибо, вы прекрасный партнёр, надеюсь Максимилиан будет разрешать нам иногда танцевать.
   - Возможно...
   - Агатон, мне так неудобно, вы будете спать с солдатами, а я заняла ваше место, - вдруг вспомнила Лина, и ей стало ужасно стыдно.
   - Не говори глупости, - сморщился он в ответ. - Я тоже был солдатом, и это не стадо грязных животных, как думают многие. Ты, кстати, и сама дружишь с солдатом, Юлиан кажется, - добавил Агатон, вспоминая, что когда они встретились больше полугода назад на причале, её сопровождал солдат, к которому Лина явно испытывала тёплые чувства. - И как ещё Максимилиан допускает вашу с ним дружбу?
   Лина грустно улыбнулась.
   - Юлиан мой хороший друг. Он очень умный, добрый, целеустремлённый... он из тех людей, с кем можно просто помолчать. Я рада, что муж позволяет мне общаться с ним, иначе я действительно оказалась бы в сложной ситуации.
   - Неужели он тебе так дорог? - недоумённо спросил Агатон. Конечно, он тоже был солдатом, и прежде плащ генерала он именно заслужил, проливая пот и кровь во имя царя, а не воспользовался привилегиями в виде высокопоставленного отца. Но он всегда знал своё место, и никогда не позволял себе панибратства. А этот Юлиан... он был если не распущенным в поведении, то позволял себе слишком много, чем обозначено его статусом. Хотя Лина сама вела себя с ним как с равным.
   - Дорог? Да... наверно... - задумчиво потянула она. - В моей жизни было не так много друзей, а тех за кого я готова отдать жизнь ещё меньше.
   Лина замолчала на мгновение.
   - У меня был друг, солдат, мы служили вместе. Я верила ему как себе... а он предал меня, воткнув в спину нож. А Юлиан... он другой - честный, добрый, открытый. Он даже врать не умеет, и я уверенна, что в случае опасности, он прикроет меня.
   - Лина, это сделает любой.
   - Агатон, вы действительно не понимаете о чём я говорю? - она подняла глаза на него.
   - Понимаю, я всё понимаю. Тебе не холодно? Зима ещё не кончилась, а ты в одном тонком хитоне.
   - Нет, мне не холодно, - улыбнулась Лина. - Но от тёплых объятий мужа я бы не отказалась.
   - Пошли, я провожу тебя.
   Услышав эти слова, Максимилиан, стоявший в стороне, поспешил вернуться в свою каюту. Лина наверняка расстроится, если узнает, что он подслушал их разговор, да и их танец не остался без его внимания.
   "О боги, какая же она красивая, грациозная", - думал он, ложась в постель. Конечно, видеть свою жену в объятиях другого мужчины было тяжело, но ни в движениях Лины, ни Агатона не было и намёка на сексуальное желание. И Лина... она так радовалась, словно это был последний танец в её жизни.
   Дверь открылась, прерывая мысли Максимилиана. Лина очень тихонько разделась, словно боясь разбудить мужа, и легла рядом.
   - Прости, я разбудила тебя? - спросила она, ощутив горячую руку на своей спине и нежный поцелуй на шее.
   - Нет, я ждал тебя. У тебя настроение наладилось, и я могу заняться любовью со своей женой без опасения быть съеденным заживо?
   - Максим, ну что ты такое говоришь? Я же не людоед, - засмеялась она.
   - Ты может и нет, а я да, - плотоядно усмехнулся Максимилиан и укусил Лину за шею. Она залилась смехом, безуспешно пытаясь освободиться от цепких рук мужа. Но это лишь раззадоривало огонь внутри мужчины.
  
   - Интересно, а нам удастся сегодня поспать? - тихо спросил Тигран, слушая звонкий голосок Лины, смешанный со сладкими стонами, доносящийся через тонкую стену.
   - Думаю, что нет, - ухмыльнулся Агатон и посмотрел в сторону, где предположительно лежал его собеседник.
   - Мммм, Агатон, почему у тебя на корабле нет наложниц? - взвыл тот в ответ, словно раненый зверь.
   - Заткни уши и спи Тигран.
   - Легко тебе говорить... ты привык месяцами обходиться без женщины... а ладно, что это обсуждать.
   "Хоть кому-то хорошо". С этой мыслью он закрыл глаза.
  
   Спустя пять дней
   - Максимилиан, а Валерий уже на месте? - спросила Лина, когда увидела на горизонте множество судов, очень похожих на греческие, но это были точно не они. Греки так свои корабли не разукрашивают.
   - Милая, ты хотя бы иногда слушала, что на военных советах говорят, - с упрёком произнёс он и нежно притянул к себе. Но злиться на ней просто не получалось. Путешествие, начавшееся не слишком хорошо, оказалось весьма приятным. Лина радовала всех прекрасным настроением и в любое время дня и ночи была готова выполнить любую просьбу мужа. Но просить рассказать историю про Геракла он не спешил, помня, что она говорила до этого, дав возможность ей самой предложить. Но Лина даже не заикнулась об этом. А жаль.
   - Прости, я забыла. А Македонская армия там большая собралась? - тут же спросила она, вспоминая недавней разговор с Тиграном.
   - Достаточно... - как-то неопределённо ответил Максимилиан, уже потеряв интерес к разговору.
   Корабль быстро приближался к берегу и по мере приближения глаза у девушки округлялись от удивления. Перед её взором открывался лагерь каких-то нереальных размеров, говоривший о том, что они настроены серьёзно.
   Причалили к берегу, и Максимилиан, взяв жену под локоть, спустился на берег, на котором их ждала довольно большая делегация, возглавляемая Валерием. Все очень недовольно покосились на жену греческого царя, считая, что ей тут не место, но, разумеется, никто ничего не сказал.
   Максимилиан и Валерий обменялись традиционными приветствиями и удалились. А Лина осталась стоять на месте и осматривала македонских генералов и приветливо улыбалась им. Разумеется ей были видны те взгляды, которыми её одаривали, македонцы были ещё более требовательными к женщинам, нежели греки, и вполне возможно расценивали присутствие царской жены в своём лагере как личное оскорбление, но благоразумно молчали.
   - Ификл, это вы? - изумлённо спросила она, вдруг заметив среди мужчин главнокомандующего, с которым встретилась как раз на этом месте, когда бежала из плена.
   - Я госпожа, - низко поклонился он.
   - А что же, вы так и не уезжали отсюда?
   - Мы немного смещались в сторону Византия, прикрывая его, но да... моя армия была на этом берегу. А вы? Как себя чувствуете?
   - Жива, - усмехнулась Лина. - Валерий обещал вас наградить за оказанную мне помощь. Я надеюсь, он не забыл об этом?
   - Госпожа, не стоило об этом говорить, - неуверенно замямлил мужчина, и как бы ненароком провёл рукой по золотой застёжке своего плаща. Лина невольно улыбнулась. С греческими военными чинами она худо-бедно разобралась, а вот с другими - нет.
   - Вы генерал? Поздравляю.
   - Спасибо. А вы тут с какой целью? Тоже будете участвовать в сражении? - спросил Ификл немного осмелев.
   - Боюсь, что Максимилиан не позволит мне выйти на поле боя... - грустно вздохнула она. - Хотя я бы с удовольствием, эта мирная жизнь убивает. Но, как вы понимаете, если муж сказал нет, значит - нет. Так что можете считать, что я тут для моральной поддержки. А вы как? Когда я уехала от вас, персы пришли?
   - Нет, сражения не было, но об этом лучше вам узнать от... от Максимилиана.
   - Лина! - вдруг раздался недовольный оклик Максимилиана. - Ко мне, быстро!
   - Иду! - закричала она в ответ и повернулась к ошарашенным мужчинам. - До встречи.
   И помахав рукой на прощанье, побежала к мужу.
   - Ификл, ты знаком с ней? - тут же спросил один из генералов, опередив всего на мгновение остальных.
   - Да, мы встречались. Вы же слышали, что она была в плену у персов?
   Генералы согласно закивали. Хотя подробности усиленно скрывались, все знали о случившемся.
   - Она пришла ко мне в лагерь... а я не узнал её. Вся грязная, избитая... спина изорвана кнутом... это было ужасно. Но наверно мне не стоит это обсуждать, Валерий не одобрит.
   Все согласно закивали, и хотя было очень интересно, вызвать на себя гнев Валерия не хотелось никому. И как обычно и бывает, появился обсуждаемый.
   - Что вы тут делаете? - спросил Валерий, смотря на своих генералов, которые явно были растеряны.
   Ификл, про себя ругнулся, вспомнив, что сразу по прибытии Максимилиана планировался военный совет, на котором они все должны присутствовать.
   - Ну? - требовал ответа Валерий.
   - Мы... с Линой... - начал говорить Ификл, и сам себя остановил. Сваливать свою вину за опоздание на эту женщину не стоило.
   - Всё ясно, - ухмыльнулся он в ответ. - Пошли, полководцу не терпится начать военный совет.
  
   Великие умы Греции и Македонии уже второй час сидели в огромном шатре и увлечённо обсуждали свои злодейские планы, и только Лина, сидевшая подле своего мужа, всеми силами старалась не уснуть и понять из мудрёных стратегий хоть что-то.
   - А резервы где? - вдруг спросила она, перебивая какого-то генерала, который едва не поперхнулся от возмущения.
   - Какие резервы? - переспросил Валерий.
   - Ну наши, какие же ещё?
   - Тут, - показал он на карте, сплошь заставленную камушками, обозначающими войска.
   Лина нахмурилась.
   - Если тебе что-то не нравится - говори, - довольно грубо сказал Максимилиан.
   - А как вы эти резервы туда отводить собираетесь?
   - Что? Лина, изъясняйся понятней, - вставил своё слово Тигран.
   - Резерв подразумевает то, что противник как минимум не должен знать о его размере, не то что местоположение, а вы собираетесь через всё поле боя их провести и за кустик спрятать? Нет, я понимаю, что там место хорошее, - поспешила добавить она, видя возмущение на лицах мужчин. - Но сможете ли вы быстро и качественно переправить туда довольно ощутимый кусок армии?
   Все молчали, а Лина настороженно озиралась и пыталась понять, права она или же опять ляпнула не подумавши.
   - Всё верно, - разорвал тишину Валерий и увидел уверенный кивок Максимилиана. - Разместим их тут, - показал он на новое место, рядом с небольшим холмом, который должен был их прикрыть.
   - Да, Ификл и Арон разместятся там, - согласился полководец и повернулся к жене. - Ты помнишь где тебе быть?
   - Помню... ну а посмотреть то хоть можно? - жалостливо спросило она, и услышала усмешки в свою сторону.
   - Если, не выходя из лагеря, ты что-то увидишь, то можно.
   Лина уж было открыла рот, желая напомнить, что сражение будет проходить в нескольких километрах от лагеря, но увидев лёд в глазах мужа, поспешила его закрыть. В конце концов, она же знала, что её не позволят участвовать в сражении, и надеяться на обратное было глупым.
   - Конечно, как скажешь, - покорно сказала она. - Но если вдруг у персов отыщется какой-нибудь генерал ненужный, приведите его мне.
   Тигран громко засмеялся, оценив шутку Лины по достоинству, и Максимилиан тоже не смог скрыть улыбку. Все остальные сидели, вытаращив глаза, явно не понимая, что смешного в словах этой женщины.
  
   Спустя два дня
   Лина лежала на груди своего мужа и нежно гладила его по груди, наслаждаясь тем, как короткие чёрные волоски ласкают подушечки пальцев и улыбалась. Максимилиан так откровенно получал удовольствие от этих ласк, что это умиляло её. Сильный, холодный и властный полководец, от имени которого враг дрожит от страха... в её руках он был просто мужчиной. Нежным и любимым.
   - Полководец, пора вставать, - тихо прошептала Лина и мягко, едва касаясь губами, поцеловала его скулу, и улыбка тут же расплылась на его лице.
   - Лина, ты сокровище моё... пожалуйста будь внимательна. В лагере почти никто не останется, и если что случится скачи к Арону, он будет ближе всех к тебе.
   - Что со мной может случиться? Всё самое интересное будет у вас происходить. Повеселись за нас двоих.
   - Нельзя так пренебрежительно относиться к войне, - с упрёком произнёс Максимилиан, поднимаясь с жёсткой дорожной лежанки. Он быстро приблизился к своим доспехам и начал спешно одеваться.
   - Это вовсе не пренебрежение, - немного подумав, ответила Лина. - Я всего лишь стараюсь не зацикливаться на войне, сражениях, смертях... меня учили убивать не видя лиц. Это же я перенесла на войну в целом.
   Максимилиан поднял на жену ошарашенный взгляд.
   - И это помогает? - вдруг спросил он.
   Лина пожала плечами.
   - Максим, это вы сильные и грозные воины, наверно тебе это всё и не надо... а я не хочу жить одной войной, никогда не хотела. Я всегда старалась отключаться от неё, думать как о некой игре, да опасной, но всего лишь игре.
  
   Лина бесцельно ходила по пустому лагерю и не могла найти себе место. Почти пустому. Всё-таки десяток солдат тут всё таки осталось... но это утешало мало. Уже больше трёх часов прошло с тех пор, как ушли Максимилиан и Валерий со своими армиями.
   "Ну вот зачем нужно было разбивать лагерь так далеко? - ворчала девушка себе под нос. - Не проще было бы разместиться поближе, и идти не надо было..." Но на самом деле Лина всё прекрасно понимала, как и понимала то, что вернутся они только к вечеру.
   Грустно вздохнув, она подошла вплотную к импровизированным воротам лагеря, за которые ей нельзя было выходить, и почувствовала себя словно в клетке. Может действительно стоило остаться в Афинах? По крайней мере там были Алкмена с Диантой, и Юлиан...
   Грустные мысли Лины прервала белая вспышка света рядом. Она повернула голову, уже зная, кого увидит рядом с собой.
   - Доброе утро Афина, - дружелюбно поздоровалась она, и улыбнулась неожиданной гостье.
   - Лина, как можно быть такой невнимательной? - совершенно неожиданно возмутилась богиня.
   Та удивлённо подняла брови, не понимая, о чём идёт речь.
   - Ты так и будешь тут стоять и ждать, когда тебя ударят в спину?
   Афина негодующе покачала головой и показала пальцем на горизонт слева от лагеря.
   Лина повернула голову в указанном направлении и почувствовала, как у неё отпала челюсть. Пока ещё далеко, но уже совершенно отчётливо было видно приближающуюся к ним армию.
   - Чёрт! - воскликнула она, а Афина недовольно скривилась. - И я так понимаю это не наши союзники...
   - Нет конечно! Их полторы тысячи.
   - Сколько???
   И в ту же секунду Лина кинулась к загону с лошадьми.
   - Солдат, быстро организовывай всех, кто тут есть. К оружию, быстро! - кричала она на бегу, близь стоящему солдату.
   Тот изумлённо замер на месте.
   - Я сказала быстро! - грубо приказала Лина, запрыгивая на лошадь, и понеслась в сторону, где сейчас проходило сражение.
   "Резерв, резерв... нужно найти резерв", - думала она, подстёгивая своего скакуна.
   Несущуюся на всех парах женскую фигуру, в которой было несложно узнать жену греческого царя, Арон заметил сразу. Её красный плащ развивался за спиной, словно знамя, а по напряжённой позе, он догадался, что она очень, очень спешит.
   - Что случилось? - спросил македонский генерал, едва Лина приблизилась к нему.
   - Персы... полторы тысячи... идут с юга, - сбивчиво произнесла она. - Сколько вас тут?
   - Мало, - прорычал он. - Пешие?
   - Что?
   - Армия пешая? - едва не выкрикнул Арон, вовремя вспоминая, что перед ним не простая женщина.
   - Вроде бы... я не разглядела. Они были далеко. Ну долго мы тут ещё стоять будем?
   Генерал гневно зарычал.
   - Вы, - подозвал он двух ближайших солдат. - Ты, скачи к Ификлу, расскажи всё, и пускай быстро выдвигается в сторону лагеря. Ты - показал он на второго, - к Валерию. Пускай не рассчитывает на резервы. Скажи ему, что мы справимся с проблемой и вернёмся. Лина, остаёшься тут.
   - С чего бы это? - возмутилась она. - Максимилиан запретил мне выходить из лагеря. Я только быстро к вам сбегала и назад.
   - Там будет опасно. Это война, Лина! Тебя могут убить!
   - Убить? Нет дорогой Арон, в этом мире не так много людей, могущих сделать это. И потом, это же здорово, не нарушая приказа мужа, поучаствовать в сражении. Хватит разговоров, давайте поторопимся уже.
   Генерал сжал челюсть, не в силах спорить с этой упрямой женщиной. Быстро отдал приказ выдвигаться в сторону лагеря, и, выделив из своей армии конных, устремился вперёд. Лина скакала рядом. В одном хитоне. Без доспехов, без щита... "Валерий меня убьёт, - с горестью подумал он. - Хотя, конечно лучше умереть от руки Валерия, нежели от греческого царя. Рядом с этим Максимилианом даже рядом стоять было страшно. Интересно, как эта женщина может рядом с ним находиться? И не просто находиться, но и с радостью разделять с ним постель... любить его".
   Но не к месту возникшие мысли вмиг пропали, когда они приблизились к своему лагерю. Арон удивлённо поднял брови, увидев, что все солдаты, что оставались тут уже во всеоружии и готовы к бою. Поднял глаза, и увидел их, - персов, уже рядом...
   Пешие. Всё верно, полторы тысячи, не больше. День уже давно перевалил за полдень, но солнце грело мало, а холодный пронизывающий ветер, напоминал, что зима пока ещё не закончилась. Во всём теле, чувствовалась лёгкая дрожь, но не от холода... нет. От вида, открывающегося уже построенной армии. "Армии, - ухмыльнулся Арон, осматривая своё немногочисленное войско. - Продержаться бы, до прихода основных войск... сколько тут сейчас солдат? Сотни три, не больше..."
   - А как скоро подкрепление придёт? - спросила Лина, словно прочла мысли македонского генерала.
   Он повернул голову и посмотрел на Лину. Интересно, как это она смогла так точно посчитать их? Ведь персы были далеко... Хотя смотря на неё не скажешь, что её это беспокоит. Лина, как ни всём небывало, лёгким движением руки сняла с себя плащ генерала, протянула его солдату, с просьбой отнести в шатёр.
   Тот изумлённо замер, не решаясь взять его из рук жены царя.
   Арон не смог сдержать изумлённую улыбку, неужели она не знает, что вручив ему пращ, она назначает его генералом? Суда по её недоумённому виду - не знает.
   - Нам нужно продержаться некоторое время, - прочистив горло, ответил генерал и, забрав плащ из её рук, отдал солдату. - А зачем ты слезла с лошади? - вдруг спросил он, замечая, что девушка не собирается сражаться верхом. Она быстро вытащила из-за спины странные ножи с удлинённым лезвием и встала чуть в стороне от выстроившихся солдат, прямо на границе лагеря, уже готовая к бою.
   - Я предпочитаю сражаться на ногах. Ко мне близко не подходить, убью ненароком. И Арон, на это сражение я в вашем подчинении, командуйте.
   Генерал открыл рот, не зная, что сказать на это. Но мысли его прервал появившейся из-за холма довольно большой отряд Ификла. По всей видимости, он тоже решил добраться сюда как можно скорее, а основная армия идёт следом. Вот только в его подчинении больше конных и колесниц.
   "Отлично" - думал он, осматривая их.
   Но радоваться было рано, персидская армия была уже близко. Они явно не ожидали встретить тут кого-либо, но увидев размеры встречающей их армии, прибавили ходу, желая поскорее разделаться с ними. А Ификл, быстро оценив обстановку, уже на ходу принялся строить колесницы в боевой порядок и, увидев сигнал Арона, отправил их в бой.
   Лина нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. Она была намерена оставаться в лагере, как приказал Максимилиан, но судя по выдвинувшимся солдатам, сражение обещает сместиться вперёд, а это было скверным.
   - Опять буду стоять в стороне и смотреть, как дура, - бубнила она себе под нос. Но всё равно, была намерена оставаться в лагере. Полководец и без того будет в гневе, а так у неё будет хоть какое-то оправдание...
   Персидская армия даже не удосужилась толком построиться. Разумеется, они видели, что македонцев было мало, и их преимущество было очевидным, вот и полезли как орава неотёсанных мужиков. Но Арон и Ификл достойно встретили сильный натиск противника. Они быстро поделили поле боя между собой и организованно, стараясь не растягивать линю фронта, сражались с врагом. Но македонская и персидская армии очень быстро смешались, и отличить врага можно было лишь по ярким одеждам.
   - Эй! Генерал! - крикнула Лина на персидском языке, увидев недалеко от себя персидского главнокомандующего, и улыбнулась, когда увидела, что он повернулся в её сторону.
   - Не смей называть меня плебейскими титулами, - зарычал перс, разворачивая коня к наглой женщине. - Я хазарапатиш!
   - Ой, да мне всё одно, патиш ты там, или не патиш, - пренебрежительно махнула рукой она и подняла глаза на подъехавшего мужчину. - Ну ты так и будешь на лошади сидеть? Или уважишь жену Максимилиана и примешь бой как настоящий мужчина?
   Перс гневно зарычал, спрыгивая со своего скакуна, и тут же бросился в атаку, желая убить ту, из-за которой их империя лишилась царя.
   Лина сама себе усмехнулась. Из первых же секунд боя стало ясно, что этот вояка даже рядом не стоял со своим правителем. И через мгновение ей в голову пришла безумная идея. "А почему бы и нет?" - подумала она, и резко увернувшись от очередного удара, оказалась за спиной, резко схватила его за волосы и приставила клинок к горлу. Перс замер.
   - Неужели ты думал, что лучше Ордана? - тихо спросила она и вдруг оглушительно закричала на персидском языке - Всем стоять! Прекратить сражение!
   Все, как один повернули голову в её сторону. Лина усмехнулась. Конечно, требовать сложить оружие, иначе их генерал, точнее хазарапатиш, умрёт - глупо. Там ещё достаточно главнокомандующих... Но её задумка была в другом. Пока преимущество персидской армии было слишком очевидно, а нужно было потянуть время...
   Лина помедлила секунду, замахнулась и вогнала кинжал в сердце своего пленника. Предсмертный крик перса разнёсся по полю боя. Все ошарашено смотрели на женщину, брезгливо отбросившую от себя уже мёртвого мужчину.
   - О боги, она ненормальная, - тихо произнёс Ификл, и с ним согласились многие.
   - Кто ещё хочет умереть от моей руки? - громко спросила Лина.
   И в ту же секунду персы бросились в сторону македонского лагеря, где стояла дерзкая женщина, совсем забыв о том, что кроме неё на поле боя есть другие противники. Конечно, не все устремились к ней, а лишь те, кто услышали её слова, но и этих было достаточно.
   Лина довольно улыбнулась. Главное теперь, чтобы македонцы умело воспользовались ситуацией. Последний раз вздохнув, она встала в боевую стойку, готовая к встрече с противником.
   Арон от изумления открыл рот, смотря, как Лина просто стояла и ждала, когда к ней приблизятся враги. "Валерий нас всех убьёт..." Но как только первый перс приблизился к ней, она словно ожила, превратившись смертоносный смерч, в котором разглядеть что-либо, было невозможно. Её движения были молниеносны, точны и удивительно красивы.
   "Интересно, а почему Максимилиан не разрешает ей выходить на поле боя? Одна эта женщина стоит тысячи солдат..." Хотя ответ на этот вопрос был известен. Да, Лина сильным и жестоким воином, но она так же была и женой царя, и как говорят, полководец в ней души не чаял. Да... смотря на то безумство, что творилось вокруг неё, он начал понимать тех, кто боготворил эту женщину, также как и Максимилиана, и поверил в то, что она убила персидского царя.
   Лина полностью отдалась своим инстинктам, понимая, что в той каше, что была вокруг доверять глазам и ушам - значит умереть. Нет. Её руки сами знали, что нужно было делать, а тело жило своей жизнью. И в груди было лишь одно чувство - месть. Никогда Лина не испытывала подобного, никогда не задумывалась о том, что бы отомстить, и даже вернувшись из персидского плена, не было никаких чувств, кроме радости от встречи с мужем.
   А сейчас... сейчас она вспомнила всё. Каждый удар хлыстом, пробивающий до самого сердца, каждый удар персидского царя... Лине вдруг стало ужасно жаль те золотые кудряшки, отрезанные Орданом, и те слова, что он произнёс, казались обидными. И вспомнила она, как персидский генерал проник к ним в спальню с мужем, желая убить его во сне. Вся ненависть, вся боль вдруг вырвались наружу.
   Удар, ещё удар. Она даже не смотрела, кого разил её кинжал. Враги все, кто был рядом. Чужие клинки глухо сталкивались с её оружием, и, смешиваясь с предсмертными криками, отзывались эхом в голове.
   Опять удар и опять кровь, много крови. Главное не останавливаться и уходить от тех, кто сзади. Противники хоть и слабы, но их много... очень много.
   - Шшш... тихо малыш, всё хорошо, - вдруг услышала Лина через черноту, и поняла, что уже не сражается. За спиной широкая мужская грудь и знакомое дыхание.
   - Максим? - осипшим голосом спросила она.
   - Я милая, - ответил Максимилиан, но продолжал прижимать жену к себе, не до конца уверенный, что она пришла в себя.
   Когда сражение уже близилось к концу, пришло известие, что к лагерю подошла не большая персидская армия, то самое подкрепление, о котором им было известно, но вот только ждали они его совсем с другой стороны. Но возмутило Максимилиана не это, а то, что Валерий знал о нападении с самого начала, вот только почему-то умолчал об этом.
   Почему македонец это сделал, полководец решил выяснить потом, и едва узнал о происшествии, понёсся к лагерю. Но увидел он там совсем не то, что рассчитывал. Нет, конечно, сражение было, это факт. Уже угасающее и окинув взором поле боя, можно было увидеть лишь несколько пока ещё пылающих очагов, но в целом всё уже закончилось. Но кроме этого, словно ураган, по полю боя носилась Лина, и убивала всех на своём пути, а македонские солдаты шарахались от неё, как от огня.
   Максимилиан тут же направился к ней.
   - Осторожней, - вдруг услышал он за спиной. Обернулся и увидел генерала Валерия.
   - Ты думаешь, я не смогу справиться со своей женой? - произнёс полководец таким тоном, что мог бы заморозить море. Тот поспешил отойти от разгневанного царя. Действительно, кто он такой, чтобы говорить ему подобное?
   Максимилиан быстро соскочил с коня и побежал к Лине, на ходу вытаскивая меч. И едва он приблизился к ней, девушка бросилась на него, как фурия. Но он не был настроен играть с ней. Отбив несколько яростных ударов, полководец уличил удачный момент и, резко схватив жену за руку, прижал спиной к себе.
   - Шшш... тихо малыш, всё хорошо, - тут же сказал он, чувствуя, что ещё мгновение и эта женщина вырвется из его объятий.
   - Максим?
   - Я милая, - нежно прошептал он, чувствуя, как под рукой поднимается и опускается её грудь. - Как ты?
   Но вместо ответа Лина мягко коснулась руки мужа и убрала её со своего горла.
   - Я... я потеряла контроль над собой, - спустя некоторое время произнесла она. - Надеюсь я никого из своих не убила?
   - Не знаю, - усмехнулся Максимилиан. - Но выглядишь ты отвратительно.
   - Что? - тут же возмутилась Лина, убирая мужские руки с шеи, и посмотрела на свой залитый кровью врага хитон, руки, в которых всё ещё сжинала кинжалы. - Да, наверно ты прав. Максим, прости... я... я не хотела.
   - Всё в порядке малыш, - ответил он и с усилием вытащил из рук жены её кинжалы. - Пошли, тебе нужно помыться.
   Спустя полчаса Максимилиан сидел в своём шатре и смывал с тела Лины кровь и поражался тому, что на ней не было ран. Не считая нескольких мелких порезов, она цела.
   - Дай я сама, - вдруг сказала она, и потянулась к мылу.
   - Нет.
   - Максим, пожалуйста, что ты со мной как с маленькой? То, что я чуть-чуть потеряла контроль над собой, это не значит, что я немощна.
   - Лина, что за бред? Я это делаю не для того, чтобы оскорбить тебя.
   - Может, тогда лучше пойдём в море искупаемся?
   - Вода ледяная, милая... хватит пререкаться, давай закончим с этим поскорее и пойдём на совет. Там наверно уже все собрались.
   - Ой, Максимилиан, только не говори, что мне тоже нужно туда идти, - испугалась она.
   - Это не обсуждается.
   Лина грустно вздохнула и позволила мужу закончить начатое. Но у неё совсем не было желания обсуждать и прошедший бой, и то сражение, в котором она участвовала. И плюс ко всему ей было ужасно неловко из-за того, что не справилась с эмоциями, позволив им завладеть собой, да ещё и при македонских генералах, которые наверняка будут всем рассказывать, что жена Максимилиана ненормальная.
   - Максим, прости меня... я опозорила тебя, - тихо произнесла Лина, когда с водными процедурами было закончено, и Максимилиан достал из сундука чистый хитон для жены.
   - Ты никогда не опозоришь меня, и я больше не желаю слышать от тебя подобное, - строго произнёс он, коснулся подбородка жены, поднимая её голову. - Никогда, ты поняла меня?
   - Да, - тихо пискнула она. - Я в самом деле выгляжу ужасно?
   - Уже нет, - засмеялся он. - Что на тебя нашло?
   - Не знаю. Я никогда до этого не желала крови врага. Это всегда было заданием, не более, а тут... Персов было очень много, а нам было нужно время, чтобы подошли основные войска, и я, чтобы потянуть время, на глазах у солдат убила их хазарапатиша. Думала, что это их взволнует. А потом... что-то произошло... Знаешь, наверно мне не стоит участвовать в массовых сражениях, я в них теряю себя. Забываюсь.
   - Пошли милая, послушаем, что скажут македонцы. И что скажет Валерий, - ответил Максимилиан и потянул Лину за руку, предлагая подняться.
   - Валерия? Он же с тобой был.
   - Да, но он скрыл от меня информацию о происшествии, рассказав о ней лишь в конце.
   - Полководец, у него были на то причины, - улыбнулась она и погладила мужа по плечу, когда увидела его нахмуренные брови. - У вас был тяжёлый бой, ответственный, а ты в нём ключевая фигура. Но узнав о том нападении, ты бы если не бросился к нам на выручку, то начал бы волноваться.
   Максимилиан откинул полог палатки, предлагая выйти.
   - А у нас всё было под контролем, - продолжи Лина, берясь за руку мужа. - Армии Ификла и Арона были на подходе... да и персы эти были какими-то вялыми, неорганизованными.
   Максимилиан не стал ничего отвечать, а лишь крепче прижал к себе жену.
  
   В большом штабном шатре, разместившемся в самом центре лагеря, собрались все македонские генералы и Валерий, и все ждали, когда появится греческий царь.
   - Так она что же? Знает персидский язык? - очень тихо спросил один из генералов.
   - Похоже на то... и знает она его слишком хорошо. Не похоже чтобы она его выучила, - отвечал второй.
   - Но и на греческом Лина говорит свободно, но она ведь не гречанка, это очевидно.
   - Да она вообще странная женщина, видели как она сражалась? - спросил Арон, все генералы, кроме Ификла замотали головами. - В неё словно вселился демон...
   - Хватит! - рявкнул Валерий, чувствуя, что разговор пошёл не в ту сторону. Вообще-то он старался не вмешиваться в разговоры своих генералов, чтобы они не боялись высказываться своё мнение, и они цени это, но сейчас был совсем другой случай.
   - Я знаю Лину достаточно хорошо и могу с уверенностью сказать, что она обыкновенная женщина. Конечно кроме того она сильный и умелый воин, но не более. И я попрошу вас уважать её, - очень строго произнёс он строго, но вдруг полог палатки откинулся, впуская Максимилиана с женой, и он поспешил закрыть рот.
   По каменному лицу полководца ничего нельзя было сказать, но македонец знал, что он им крайне недоволен. Намеренно утаить информацию, поставить под удар его любимую жену... да, пожалуй, за это он мог убить. Конечно правителя Македонии он убивать не станет, но последствия могут быть непредсказуемыми.
   Они молча прошли вперёд и сели за стол. Все притихли.
   - Валерий, - вдруг сказал он. - Я завтра уже отбываю обратно в Афины... нужно готовиться в поход во Фракию...
   - Я тоже, - поспешил сказать македонец, и Максимилиан поднял на него изумлённый взгляд, требуя объяснить причину этого поступка. - Ирос знает что делать и справится тут без меня, а в Пелле у меня дела и... и Алкмена беременна, - добавил Валерий совсем тихо, не желая показывать, что его так сильно волнует судьба жены, что он готов покинуть поле боя.
   - Правда?! - тут же закричала Лина, вскакивая со своего места, и подбежала к македонцу. - Поздравляю! Какой ты быстрый, молодец!
   - Лина, сядь, - приказал Максимилиан, смотря на ошарашенные взгляды генералов. Да, подобное поведение, пусть и жены царя, было крайне возмутительным.
   - Ой, Валерий, извини... - она мягко провела рукой по его плечу и вернулась на своё место. Вот только улыбку, как не старалась, убрать с лица не получалось.
   - Я очень рада за вас.
   Валерий благодарно кивнул, а Лина, заметив, как у мужа едва заметно дрогнула губа, незаметно под столом положила ему на корено руку.
   Максимилиан тут же сжал её маленькую ладошку. Его сестра беременна, у них с Валерием будет малыш... а у него нет. Никогда у него не будет наследника. Лина, его Лина бесплодна. Он посмотрел на свою жену, которую любил больше жизни и увидел слёзы в её глазах. Она думала о том же, и наверняка винила себя в этом.
   Уже несколько раз Лина заводила эту тему, говоря, что ему нужен наследник и предлагала зачать его с той самой девушкой, что была выбрана ему в жёны до её появления... но Максимилиан даже слушать это не хотел. Он убьёт любого, кто притронется к его жене, и понимал, на что Лина готова была пойти ради него. Но нет, он не желал делать ей больно.
   - Хорошо, - кивнул Максимилиан, отбрасывая не к месту возникшие мысли, и повернулся к Иросу, генералу Валерия. - Тебе известно, что следует делать?
   - Да, - кивнул тот, прекрасно понимая, о чём спрашивает полководец. Искушение пойди дальше в Азию, было слишком велико, но сейчас было не время.
   - Так, ладно... об этом мы позже поговорим, - отстранённо произнёс полководец. - Арон, рассказывай, что произошло здесь.
   Лина грустно вздохнула. Македонский генерал принялся сухо пересказывать, как он узнал о приближении армии, какие действия им были предприняты, какая тактика боя была выбрана... рассказал всё о действиях Лины, а Максимилиан просто слушал, удивляясь столь подробному отчёту. К подобному он не привык, его генералы рассказывали только суть, опуская мелкие детали. Ничего лишнего. Но судя по выражению лица Валерия, для него такой подход к делу был привычен.
   Максимилиан сам себе усмехнулся. Надо же, а македонец оказывается требовательный военоначальник. А таким откровенным оказался не только Арон, но и все остальные македонские генералы, рассказывавшие свои мысли относительно прошедшего сражения.
   - Лина, можешь идти, - сказал он, когда заметил, что она сидит за столом едва не засыпая. Да и взял он её на этот совет лишь с одной мыслью - чтобы она рассказала свою точку зрения, и как ей виделось это странное нападение, но Лина всё время просидела с отрешённым видом лица, слово её это вовсе не касается.
   - Идти? - глупо переспросила она, и добавила уже совсем тихо, только для ушей мужа. - А... а можно я останусь?
   Максимилиану стоило больших усилий не выдать своего изумления.
   - Зачем? - спросил он так же тихо. - Я же вижу, что ты устала. Иди, ложись спать.
   - Я не хочу одна спать... мне страшно... Я мешаю тебе?
   - Нет, милая, ты мне не мешаешь, - прошептал он ей на ухо, заметив как все, кто сидел за столом напрягли слух, желая услышать хоть слово.
   Максимилиан, как ни в чём небывало повернулся к присутствующим и кивнул, предлагая продолжить совет.
  
   На следующий день
   - Как же холодно... - ворчала Лина и прижалась к мужу ещё плотнее. - Почему ты такой тёплый? Тебе разве не холодно?
   - Холодно, но не настолько... с тобой всё в порядке? Ещё вчера ты разгуливала в одном тонком хитоне и тебя не волновали ни ветер, ни дождь.
   - Наверно просто устала и спать хочется. Ничего страшного, на корабле посплю. А куда кстати Агатон со своими кораблями девались? Я их не видела, - спросила она, наконец-то поднимаясь с груди Максимилиана, и поспешила одеться.
   - А что им делать тут? Они патрулировали берег.
   - Домой хочется, - вздохнула Лина в ответ, укуталась в тёплый плащ и посмотрела на мужа, который всё ещё лежал в постели и даже не скрывал своего наслаждения от зрелища. - Ну поехали скорей уже.
   - Не терпится? - засмеялся он в ответ. - Сейчас попрощаемся с Валерием и поедем. Вчера мы всё решили и оставаться тут дольше чем надо я не хочу.
   Лина недовольно сморщилась. Да, вчера действительно они седели, обсуждая все возможные дела, очень долго. И только под утро, когда Максимилиан был полностью уверен в оставляемых тут генералах, отправился спать. А сегодня, едва солнце показалось из-за горизонта, нужно было отправляться в Афины.
   Максимилиан оделся в мгновение ока и, подхватив жену под локоть, вышел из шатра. Валерий нетерпеливо мерил шагами лагерь, ему уже не терпелось отправиться в путь и удостовериться что с Алкменой всё в порядке, а то, что на вчерашнем совете полководец спокойно отреагировал на его желание уехать, удивило его. Да и то, что он даже не заикнулся об утаённой информации о нападении на лагерь, было странно.
   - Агатон! - закричала Лина, заметив вдалеке знакомую фигуру, и помахала ему.
   - О боги, Лина, какая ты шумная, - вздохнул Валерий.
   - Ой, прости, я тебя не заметила, - смущённо ответила она, понимая, что действительно видела перед собой лишь корабль, качающийся на волнах, и всеми мыслями уже была дома.
   - Тебе следует быть более внимательной... - пробубнил Максимилиан и осёкся, заметив недоумённый взгляд жены. Она тоже поняла двусмысленность этой фразы.
   - Что ты имеешь в виду?
   - Ничего, пошли.
   - Валерий, ты знаешь о чём говорит мой муж? - спросила Лина на этот раз у македонца, уверившись, что что-то от неё скрывают. Тот отвёл взгляд, не желая говорить.
   - Ну? - настаивала она.
   - Ты вчера в пылу сражения серьёзно ранила македонского главнокомандующего и убила пятерых солдат, - очень недовольно ответил Максимилиан.
   Его это происшествие очень волновало. На поле боя убить солдат дружественной армии было скверным... А они всего лишь хотели сказать ей, что сражение выиграно.
   - Убила?.. - повторила Лина, чувствуя, что ей становится дурно. - Валерий... прости.
   - Я не хочу обсуждать это, - ответил он. Говорить "ничего страшного" или "со всяким бывает" он не стал.
   Лина закрыла лицо руками, не зная что делать. Это было ужасно. Она резко развернулась, и побежала в глубь лагеря.
   - Лина! - крикнул Максимилиан и устремился вслед за женой. - Стой!
   Но она его не слушала, а неслась к низким серым палаткам, в которых узнала полевой лазарет. Влетела туда как ветер, сбив с ног лекаря и перепугав остальных, и начала озираться по сторонам.
   - Главнокомандующий... тот, которого я ранила, где он? - произнесла она, хватая ближайшего лекаря за руку.
   - Я покажу, - дрожащим голосом ответил тот и повёл девушку прямо, и, пройдя немного вглубь шатра, показал на раненого молодого мужчину с перебинтованной грудной клеткой.
   Лина, не чувствуя под ногами пола, подошла к нему, и как только мужчина поднял глаза и увидел кто к нему пришёл, сжался от страха.
   - Пожалуйста, не бойтесь меня, - дрожащим голосом произнесла она, подходя ближе и опускаясь перед лежанкой на колени.
   Мужчина нервно сглотнул.
   - Я... я ранила вас. Простите меня, я не хотела.
   Лина протянула руку и коснулась перебинтованного тела кончиками пальцев, и почувствовала, как слёзы потекли из глаз.
   - Госпожа... - прокряхтел мужчина, смотря на руки девушки, в которых она совсем недавно сжимала смертоносное оружие. Красивые руки, с длинными нежными пальчиками. Они небыли руками воина... И сама Лина казалась такой нежной, испуганной. Но поспешил закрыть рот, увидев греческого царя за её спиной.
   - Лина! Встань! - рявкнул он так, что у всех окружающих заложило уши.
   Лина тут же поднялась с колен, но в сторону мужа так и не повернулась, продолжая смотреть на раненого перед собой.
   - Как вас зовут?
   - Иор, госпожа.
   - Иор, простите меня, если сможете... - сказала она и замолчала, чувствуя, что слёзы душат её, мешая говорить. Но глубоко вздохнув, Лина уже могла продолжить.
   - Если вам или вашей семье что-то понадобится... и те солдаты... боже мой, какой кошмар, - вдруг разрыдалась она и уткнулась в грудь мужу. А он крепко прижал её к себе и нежно погладил по спине, чувствуя, как у неё начинается истерика.
   - Максимилиан, я убила их, - сквозь слёзы шептала она. - И это были не враги... а простые солдаты. А я... я в каждом видела персидского солдата что держал плеть... в каждом видела Ордана, его глаза. И Валерий... он сердится на меня?
   - Да, - ответил Максимилиан, смотря в заплаканные глаза жены. Видеть её слёзы было очень тяжело, но здесь было слишком много народу, а за спиной он чувствовал македонца, и все они смотрели на них. Нет, показывать свою слабость он был не намерен.
   - Я готова понести наказание за это.
   - Вернёмся в Афины и обсудим это, - холодно произнёс полководец, и требовательно потянул жену за руку, но он прекрасно знал, что никогда не сможет наказать Лину, ни за этот проступок, ни за какой другой.
  
   Глава 7
   Спустя три дня
   Великие умы вновь собрались на военный совет, и Лина вместе с ними, как обычно. На повестке дня стояла Фракия. Пришла информация, что римляне начали подтягивать армию к её границе. Максимилиан хотел Фракию видеть своей, поэтому нужно было не дать войти в неё римлянам и взять себе. Тем более Кастор - царь Фракии уже давно готов войти в состав Греции официально, а не только на словах.
   Максимилиан со своими генералами ожесточённо обсуждали тактики наступления, усердно передвигая камушки по огромной карте на столе. Куда и сколько отправить войск, как и какого качества. А Лина, как и следовало ожидать, ничего не понимала из этого и хотела спать. Они вернулись только ночью, и толком не выспавшись, вскочили и пошли на этот совет. Максимилиан, разумеется, был свеж и полон сил и буквально сочился энергией, а она все силы тратила лишь на то, чтобы оставаться в вертикальном положении.
   - Лина, ты согласна? - вдруг спросил Тигран, вырывая девушку из мыслей.
   Она подняла сонные глаза, и уставилась на друга, он ждал ответ. Максимилиан сидел рядом явно недовольный и смотрел в сторону, всем своим видом показывая, что она должна быть не согласной с Тиграном.
   - Эээ, с чем? - задала глупый вопрос Лина.
   - Лина! Ты вообще слушаешь? Мы тут обсуждаем серьёзные вопросы, - взвился Тигран.
   - Тигр, не ори. Повтори, что ты хотел от меня?
   - Здесь, - он указал на карту - сосредоточены ключевые силы противника, армия не большая, но там будет их главный штаб. Мы хотим, чтобы ты туда проникла и убила как можно больше главнокомандующих, - как для дурочки объяснил он.
   Лина перевела взгляд на Максимилиана. Он сидел, отвернувшись, и хмурил брови, явно не согласный с предложенным планом.
   - Ну а вопрос в чём?
   - Ты можешь это сделать?
   - Откуда я знаю? Ты мне не дал никакой информации. Мне нужно примерно хотя бы знать, сколько их там, где они находятся, по сколько человек собираются, какая охрана. Убить то убью кого-нибудь, но мне же оттуда ещё выбраться нужно.
   - Информации нет.
   Девушка пожала плечами.
   - Тогда мне нужно время на разработку плана. И да, я могу это сделать, но уберу не всех, а только тех будет рядом.
   - Я против, - заявил Максимилиан.
   - Максимилиан, это хороший план. Потеряв основное управление, они ослабеют. А Лина единственная кто может это сделать, - сказал кто-то из генералов.
   Полководец сидел, всё больше хмурясь, он не хотел туда посылать жену, это было опасно, очень опасно. Особенно после того как она вернулась из плена персов, после того, как он видел её израненное тело, он вообще не хотел брать её на войну. Но Лина была солдатом...
   - Ты выберешься оттуда?
   - Максимилиан, как я могу это знать? Я постараюсь. Умереть в мои планы не входило.
   Он зарычал и нагнулся к ней и очень тихо произнёс:
   - Лина, дорогая, я не отправлю тебя туда, если не буду уверен, что ты вернёшься, и вернёшься целой.
   - Максимилиан, это война и я здесь не для красоты, нужно пойти, я пойду, постараюсь вернуться живой, - ответила она ещё тише.
   Он выпрямился и посмотрел на собравшихся генералов, они все считали этот план хорошим. И все ждали его решения. Каждый из присутствующих понимал полководца, понимал, что эта операция будет чрезвычайно опасной. И если что-то случится с его женой, он убьёт каждого из них. Но всё равно настаивали на этом плане.
   - Так и сделаем, - сдался он. - Когда они там соберутся?
   - Через десять дней.
   - Хорошо, послезавтра выезжаем.
   Лина нагнулась к Максимилиану, чтобы никто её не услышал.
   - Я ещё нужна вам? Можно я пойду, а ты мне потом расскажешь мою задачу.
   - Иди, - сказал он, девушка благодарно кивнула и пошла к себе.
   Как-то она неважно чувствовала себя, хотелось спать. И нужно было подумать о плане и о том, как вернуться живой. "Послезавтра выезжаем... а почему не сейчас? Какие они быстрые, однако".
  
   Ближе к вечеру Максимилиан нашёл жену в её старой гостевой комнате.
   - Почему ты здесь?
   - Язык римлян отличается от греческого? - спросила Лина, игнорируя его вопрос.
   - Если ты будешь говорить с ними, тебя поймут.
   - Это я знаю. Они поймут, что я гречанка? Вообще я говорю на языке чисто? - спросила она, открывая глаза, и посмотрела на Максимилиана. Раньше этот вопрос девушку не волновал. Афина, когда отправляла её сюда, сказала, что проблем с греческим языком не возникнет. Греки поймут всё, что она скажет, но как выглядит её речь со стороны, Лина не задумывалась.
   - У тебя чистый греческий язык, как будто ты тут родилась. Что ты задумала?
   - Пока ничего. Просто думаю.
   Максимилиан постоял немного и сел рядом.
   - Мне не нравится этот план.
   - А мне не нравится, что ты сомневаешься во мне! - огрызнулась Лина, начиная злиться. - Думаешь, я хочу тебя отпускать одного на поле боя? Я каждый раз себя сдерживаю, чтобы не встать у тебя за спиной и убивать каждого кто приблизится, - сказала она и замолчала, видя, как Максимилиан улыбается. - Мне нужно подумать. Туда долго ехать?
   - Дней десять, возможно, дольше.
   Лина переместилась на колени мужа и задумалась. Как-то это всё быстро произошло, и мысли не могли успокоиться, перескакивая с места на место.
   Скорей всего их штаб не сильно отличается от того, что она видела под Митавой, может только размерами. И лагерь ставят не как придётся, а по каким-то правилам. А ещё нужно, где-то раздобыть краску для волос, а то золотые локоны жены царя уже были известны всем. Хорошо, что они быстро отросли, а то он переживал из-за этого.
   Максимилиан изучал лицо жены, провёл пальцем по линии бровей, погладил скулу вдоль тонкого шрама, опустившись к подбородку, дотронулся до губ, наслаждаясь их мягкостью. Лина начала закрывать глаза от удовольствия.
   - Ты мне мешаешь, иди, займись государственными делами, - поспешила сказать она, и убрала его руку, вспомнив, что специально пришла сюда, чтобы подумать.
   - Что?!
   - Максимилиан, правда, я хочу всё обдумать и завершить приготовления в Афинах. В пути мне это будет тяжело делать. А времени мало.
   - Хорошо, - кивнул он, и Лина благодарно улыбнулась ему за то, что он не стал спорить. Максимилиан поцеловал жену, встал и быстро скрылся за дверью.
   Лина закрыла глаза. "Всё-таки я правильно сделала, что оставила за собой свою старую комнату", - думала она. Хотя Максимилиан и громко ругался, что его жена не может жить в гостевых покоях, но ей тут было как-то спокойно. Она приходила сюда побыть одной и подумать, или когда нужно было сшить новое платье. Иногда тут оставались Дианта с Юлианом, но уже редко, у них был свой дом, подаренный полководцем, и они радовались ему как дети.
  
   - Лина, хорошо, что ты тут, - вдруг в комнату влетела взъерошенная Дианта. Легка на помине.
   - Что случилось?
   - Юлиана отправляют во Фракию, - чуть не плача сказала девушка и села рядом, хватаясь дрожащими руками за подол своего хитона.
   Лина поняла, что она имеет в виду. Дианте пока ещё не приходилось отправлять мужа на войну, и теперь очень волновалась по этому поводу.
   - Ди, он солдат, ты знала это когда выходила за него замуж, - сказала Лина, поднимаясь с кровати, и, утешая, погладила подругу по голове.
   - Я знаю, но всё равно переживаю, а вдруг он не вернётся? Как я буду без него?
   - Хочешь мой совет? - спросила она и Дианта кивнула, шмыгнув носом. - Не говори ему, что ты переживаешь, он будет думать о тебе и не сможет сосредоточиться на сражении. А ему нужны все его мысли и силы, чтобы биться с врагом и не умереть. Скажи, что ты веришь, что он вернется, и будешь ждать его. Он должен уехать спокойным и уверенным в себе.
   - Легко тебе говорить...
   - Я тоже еду во Фракию, я и Максимилиан, и ещё куча народу.
   Дианта подняла глаза и испугано уставилась на подругу.
   - Ди, иди к своему мужу, подбодри его. Завтра ты мне будешь нужна на весь день, а вечером я ему тебя верну. Договорились?
   - Да, спасибо, - кивнула Дианта и ушла.
   А Лина вернулась в кровать и погрузилась в свои мысли.
   Но лежать уже расхотелось, и она направилась в храм к Афине, попросила наградить её римским языком и попытаться выудить подробности о Фракии и римских войсках, но богиня, разумеется, ничего не сказала. Они вообще не любят что-либо говорить. Только приказывать.
   К вечеру она вернулась к Максимилиану и не могла сосредоточиться на нём, продолжая перебирать в мыслях детали своего плана. Ей всё время казалось, что она, что-то забыла.
   - Милая, ты заставляешь меня жалеть, что я согласился на эту сомнительную затею. Я даже не могу заняться любовью со своей женой из-за этого.
   Лина подняла глаза и посмотрела на недовольное лицо Максимилиана.
   - Прости, остался всего один день, а ещё многое нужно сделать. Я постараюсь пока не думать об этом. - Лина притянула его к себе для поцелуя и прижалась к мужскому телу, ощущая стальные мышцы под своей рукой.
   Мягко перевернула на спину, и оседлала его. Но полководец был в настроении для другой игры. Он с силой перевернул её обратно и поцеловал с яростью и страстью, которая бурлила в нём. Лина тихо засмеялась, радуясь такому напору, он ей нравился таким - диким и безудержным.
   Максимилиан низко зарычал, почувствовав желание жены и её готовность принять его. Он широко раздвинул ноги Лины и вошёл в неё. Без прелюдий, без предупреждения. Нет, сейчас в нём проснулось животное, и оно требовало взять своё.
   Девушка охнула, когда невероятное неожиданное удовольствие пронзило её тело, словно миллиарды звёзд, ярких и палящих.
   Полководец редко был таким напористым и горячим, но всё равно продолжал быть необычайно нежным, любящим. Он двигался ровными сильными толчками и упивался своей властью над этой женщиной, - дерзкой, самовольной, сильной. А Лина выгнулась дугой, позволяя войти ещё глубже. Каждый раз, смотря на него, она не верила, что этот мужчина принадлежит ей. И что она готова на всё ради него.
   Максимилиан ликовал от её страсти, реакции на его действия и получаемого ей наслаждения. Она извивалась в его руках, отзывалась на каждую ласку. И каждый раз смотря в прекрасное лицо жены, благодарил богов, что не убил её в первый день их знакомства. Простая женщина... смогла растопить холодное сердце царя.
   - Скажи мне, кого ты страстно желаешь, - прорычал он ей на ухо.
   - Тебя.
   - Кто утоляет твой голод?
   - Ты, мой полководец, - сбивчиво произнесла Лина, задыхалась от резких толчков, и с силой впивалась пальцами в мужскую спину, словно выпрашивая ещё и ещё.
   - Тогда назови моё имя!
   - Максимилиан! - выкрикнула Лина от удовольствия, и поймала взгляд. Собственнический взгляд полный желания.
   Её прекрасный и сильный полководец, муж.
   - Моя, только моя.
   Его горячее дыхание обжигало кожу.
   Максимилиан торжествовал, видя наслаждение своей женщины, она извивалась под ним, словно в агонии и страстно отвечала на его действия, цепляясь ногтями в руку, спину, призывая не прерывать ласки. Но очень скоро Лина вскрикнула от накатившей волны оргазма, задрожала, и её острые ноготочки впились в руку полководца с новой силой.
   Он почувствовал сильную пульсацию вокруг себя и двумя сильными толчками присоединился к наслаждению жены, зарывшись в густые волосы лицом, и вдыхая её сладкий аромат. А она ещё несколько раз качнулась под ним, вызывая дрожь.
   - Моё сокровище, - шептал ей на ушко Максимилиан, крепко сжимая в объятьях.
   Разгорячённое тело Лины ещё подрагивало под ним, и она нежной маленькой ручкой зарылась ему в волосы, перебирая локоны. И от этого незамысловатого движения ему хотелось кричать от эйфории, и восхвалять богов за этот чудесный дар.
   Она прижалась к мужу ещё сильнее. Её тело звенело он непередаваемого счастья, а его сильные объятия, в которых покоилась она, приносили покой и умиротворение. Он знает, что она любит и всегда делает это.
   - Максимилиан, я люблю тебя. Люблю больше жизни.
  
   На следующий день
   Весь следующий день Лина вместе со служанкой собирали всё необходимое для похода во Фракию. Дианта пришла рано, разбудив Максимилиана, и очень смутилась этого. Но он был даже рад. У него также было много дел, которые необходимо было успеть закончить до отъезда.
   - Ди, это очень вонючее? Мне нужно чтобы было естественно.
   Лина с недоверием изучала краску для волос найденную служанкой, и странный порошок чёрного цвета вызывал у неё сильные подозрения.
   - Она совсем не пахнет, и волосы будут как у Максимилиана чёрными, только не долго.
   - Сколько?
   - Дня три четыре. До этого момента никто не догадается что ты блондинка.
   - Отлично.
   Дианта показала, как пользоваться краской, и Лина удостоверившись, что сможет сделать это самостоятельно, успокоилась.
   "Даже если по пути забуду, как наносить этот странный порошок, то попрошу кого-нибудь помочь", - подумала она. Дианта сказала, что, несмотря на то, что он очень дорогой, Греции пользуется невероятной популярностью, так как у Максимилиана волосы чёрные, и все желали быть похожими на него. Хотя тут у большинства жителей всё же волосы тёмного цвета и прямые, но и светлые оттенки встречались довольно часто.
   Девушка улыбнулась, это было так мило.
   - Теперь к оружейнику.
   Закончив дела во дворце, Лина накинула на плечи серый плащ подаренный Гердой. Дианта недовольно скривила нос, но промолчала. Она знала, что Лина не любила выходить за пределы дворцовых ворот в красном плаще генерала, а в белом и подавно. Очень много внимания привлекает. И хотя её воспитание бунтовало каждый раз, когда она это видела, служанка в этом была с ней согласна.
   Девушки вышли из дворца, и направились в город искать лавку оружейника. Дианта не знала куда идти, а Лина не помнила, за что на себя очень злилась. Была там уже несколько раз, а так и не запомнила. А всё из-за непонятных переулков, коих в городе было предостаточно и того, что Тирей не держал лавку рядом с храмом Гефесту, как все уважающие себя кузнецы, а забрался куда-то на окраины. Девушки немного поплутали по городу, но нашли.
   - Добрый день, господин Тирей, - поздоровалась Лина, просовывая голову в лавку оружейника.
   - Лина, дорогая, я рад вас видеть.
   - Тирей, у меня, к сожалению, очень мало времени, я за сюрикенами и ещё мне нужны метательные ножи.
   - Конечно, конечно.
   Оружейник быстро сбегал в свою кузницу и принёс всё необходимое.
   - Тирей, а можно я возьму у вас ещё меч для друга.
   - Вы можете взять, всё что захотите - засиял оружейник, радуясь, что может угодить Лине.
   Эту женщину он очень уважал, а после происшествия с её похищением персов, готов был молиться на неё. Конечно, все делали вид, что это страшная тайна, которую обсуждать было нельзя, но уже весь город знал, что жена царя была в плену и убила Ордана.
   - Мне нужен меч для одного солдата, друга, но я не умею их выбирать, помогите мне, пожалуйста.
   - Это тот молодой человек, с которым вы приходили за кинжалами?
   - Да, это он, - удивилась Лина такой памяти оружейника. Надо же, а это было довольно давно, даже она успела забыть.
   - Возьмите этот.
   Тирей вытащил меч из стойки с оружием и показал его девушке, высунув на половину из ножен. - Я думаю, он ему подойдёт.
   - Это ваша работа?
   - Конечно, другого я бы вам не предложил, - обиделся Тирей.
   - Спасибо, - взяла она в руки меч, ощутив его немалый вес. - Как они ими бьются, он же тяжеленный! - заворчала Лина, вешая его себе за спину. На что оружейник только улыбнулся, сама девушка предпочитала кинжалы и, судя по всему, владела ими очень хорошо. И не важно, что у противника клинок был длиннее.
   Тирей очень старался контролировать свои эмоции и не показывать их, Лина не любила пристального внимания к своей персоне, и оружейнику каждый раз стоило больших усилий оставаться на ногах. Хотя всё его существо требовало преклонить колени перед этой невероятной женщиной и целовать ей руки.
   Лина ещё раз поблагодарила Тирея и помахала ему на прощанье.
   Девушки вновь вышли на душную дорогу. Солнце пекло нещадно.
   - Это для Юлиана?
   - Да, хочешь сама отдать ему?
   - Я наверно не донесу его, - засмеялась Дианта, оценивая размеры меча.
   - Да, они тяжёлые и огромные, - согласилась Лина с подругой. - Где сейчас Юлиан, ты знаешь?
   - Скорей всего тренируется со своими солдатами. После того как Максимилиан повысил его, он очень старается.
   В голосе Дианты слышалась гордость за мужа. Она при каждом удобном случае говорила всем, что замужем за солдатом, отмеченным царём. И хотя сама Дианта и была скромной девушкой, но мужа она боготворила и хвасталась им перед всеми.
   - Молодец, он много добьётся.
   Девушки пошли искать солдата на дальние тренировочные площадки. Они располагались за городом и были гораздо больше дворцовой, и все основные тренировки проходили там.
   Огромное поле, разделённое на разные зоны, для разных целей.
   - Обычно он бывает там, - Дианта показала на огороженный участок земли справа, и они направились в указанное место.
   И как только Лина зашла на поле, все окружающие опустились на одно колено и склонили голову.
   Надо же, узнали. Удивилась девушка. А она наивно рассчитывала остаться незамеченной, хотя давно пора было уже понять, но ни одежда, ни неприметный плащ не могут спрятать её.
   Стараясь не обращать на окружающих внимание, как учил Максимилиан, прошла дальше, ища Юлиана.
   - Ну и где он? - ворчала Лина, злясь, что все солдаты опустили головы и не понятно кто есть кто. Но ходить искать его тут, не было ни времени, ни желания.
   - Юлиан! - крикнула она. И заметив движение справа, повернула голову. Это был он. Солдат быстро поднялся и подошёл к девушкам, широко улыбаясь и поглядывая на раскрасневшуюся Дианту.
   - Ты мне нужен ненадолго, - сказала Лина громко, чтобы слышал начальник Юлиана, и они вышли за ворота. - У меня для тебя кое-что есть, - сказала она, доставая из-за спины меч, и передала его мужчине. - Постарайся не потерять.
   Юлиан его взял в руки и вдруг растерялся, не зная, что сказать.
   - Спасибо... - всё таки он силы пробубнить он, смотря на клинок, не отрывая глаз и мягко водя рукой по лезвию. Юлиан разбирался в оружии и любил его, и Лина была рада, что смогла угодить другу. Меч ему явно понравился, и это было написано на его лице.
   - А что, у солдат мечей мало?
   Дианта нагнулась, поближе с интересом рассматривая подарок.
   - Это не простой, его сделал Тирей, верно?
   - Да, - Лина уже нетерпеливо смотрела в сторону. - Юлиан, у нас ещё дел куча, завтра увидимся, ладно?
   - Ты тоже едешь?
   - Да, но я ненадолго, убью пару полководцев и назад, - хлопнула по плечу его она и ушла, оставив растерянного солдата за спиной.
  
   Ещё через три часа Лина шла к Хрису на тренировочную площадку. Вспоминая свой довольно печальный опыт с персами, сейчас она намеривалась получить информацию о противнике до того, как встретится с ним на поле боя.
   - Лина? - мужчина оторвался от своих солдат и склонил голову, приветствуя её.
   - Хрис, вы мне нужны на некоторое время.
   - Конечно, - инструктор быстро пробежался по площадке, отдал распоряжения, назначил себе замену и тут же вернулся к девушке.
   - Мы отправляемся во Фракию, вы в курсе наверно.
   Мужчина уверенно кивнул.
   - И я хотела бы попросить вас рассказать мне о римской армии, не всё конечно, только основное.
   - Вас интересует только организация армии или ещё и что-то?
   - Ещё мне интересно их обмундирование.
   - Давайте, я вам всё покажу наглядно.
   Хрис повёл девушку в первую казарму, выгнал всех солдат, и махнул рукой, показывая на несколько тренировочных манекенов в углу, одетых в римские доспехи.
   - Римляне - жестокосердечный народ, беспощадный. Даже в мирное время они очень любят кровавые виды спорта и развлекаются, убивая людей напоказ. Жестокость и кровожадность также являются основными чертами ведения войны, - начал свою лекцию инструктор солдат и старый вояка.
   Он был уверен, что каждое сказанное им слово Лина запомнит. Она была хорошим солдатом.
   - Римская армия в основном пехотная, и большую её часть составляют, так называемые средние войска. Кольчужный нагрудник, кожаная рубаха под ним и копьё со щитом. Ну и меч, но он есть не у всех, - показал он на один из манекенов.
   - Какое-то странное оружие - копьё.
   - Копьё можно метать, с целью поразить противника на расстоянии. Другая задача копья - застрять в щите и заставить врага бросить его.
   Лина удивлённо подняла брови, но комментировать не стала.
   - Тяжёловооружённый пехотинец, это что-то вроде элитного воина, но не обязательно умелого. К его экипировке прилагается квадратный бронзовый нагрудник и поножи на левой ноге.
   - Почему только на левой ноге?
   - Это место более уязвимо, - улыбнулся Хрис и продолжил. - Тяжёловооружённые пехотинцы носят обоюдоострый меч, на бедре. Кинжалы не используют, только маленькие ножи, но, опять же, не у всех. Щит похож на наш - состоит из двух деревянных пластин обтянутых кожей, и металлическая пластина посередине.
   Хрис показал щит Лине, она взяла его в руку и удивилась его немаленькому весу.
   - Ого, как его можно таскать с собой?
   - Вы никогда не держали в руках щит?
   - Нет, зачем он мне? Неудобный и тяжёлый... таскать его ещё с собой. Да и врага не видно за ним. А защищает он очень условно, голова и ноги же не прикрыты... Гораздо удобней сражаться лицом к лицу. И к тому же, на мой взгляд, кинжал в левой руке выполняет защитную функцию не хуже.
   На что Хрис только улыбнулся, Лина была странной женщиной, но упрекнуть её в страхе или глупости было нельзя ни в коем случае.
   - Шлемы римляне очень любят и тщательно отделывают их. Вверху шлема проходит гребень залитый свинцом и помимо этого его ещё украшают перьями.
   - Так ладно, с этим всё боле менее ясно, какова структура армии?
   - Основной частью римской армии является легион - объединение воинов, если говорить по-простому. Командуют легионом "трибуны". Они, как правило, происходили из знатных семей, и быть трибуном считается почётным, но, как правило, они не обладают должными знаниями и полководцы очень часто передоверяют управление легионами "легатам" - опытным военоначальникам. Один легион пять тысяч пеших воинов. Они в свою очередь тоже делятся и возглавляются.
   - А центурион кто такой? - спросила Лина, вдруг вспомнив, что где-то слышала это слово.
   - Центурион возглавляет центурию, отряд из ста воинов, входящих в состав легиона. Его можно отличить от простого легионера по шлему, у него посеребрённый поперечный гребень. Также отличается и доспех - хорошие поножи, нагрудный панцирь обычно украшается наградными бляхами на цепи. Во время сражения центурион занимает место в первом ряду, на правом фланге своей центурии.
   - Ясно...
   - Лина, если вам интересно что-то конкретное, то вы спрашивайте, тема римлян очень обширна.
   - Ну вы вроде бы основное мне рассказали, так что в случае чего, я смогу отличить копейщика от центуриона. Да и времени у меня не очень много, честно говоря, ещё нужно закончить подготовку к походу, а уже почти вечер. Спасибо Хрис.
   - Обращайтесь в любое время.
   Девушка помахала рукой и быстро скрылась за дверью. А Хрис смотрел ей в след и не мог поверить, что Максимилиан отправит её в лагерь к римлянам. О решении, которое было принято на военном совете, ему было известно, и сейчас он себе места не находил, переживая за Лину. Конечно, она была сильным и опытным воином, но также она была женщиной и женой царя.
  
   Лина вернулась только вечером. Дианту она отпустила ещё днём, чтобы та побыла с мужем, а сама занималась подготовкой к походу допоздна.
   - Ну наконец-то! Ты где была? - заворчал Максимилиан, едва нога Лины переступила порог спальни.
   - Везде. Зато я всё успела подготовить и предупредить Хриса, что меня не будет, - упала она рядом с мужем на кровать. - И теперь я вся твоя, мой полководец.
  
   Максимилиан проснулся за секунду до того как закричала Лина. Она резко вскочила и села на колени.
   - Тигран! За мной хвост, поднимай солдат! Где Максимилиан?
   Лина притихла на мгновение, видимо слушая ответ.
   - Тигр, меня не было всего два часа! Почему ты его отпустил? Я в порядке, держи оборону, я за ним!
   Девушка замолчала, и сидела не двигаясь. Максимилиан немного смутился и тихо коснулся её плеча.
   - Лина?
   - Максим, ты чего? - сонно спросила она и легла обратно в кровать, прижавшись к мужу.
   Максимилиан пытался осмыслить этот странный короткий сон. Дыхание Лины вновь стало ровным, глубоким, и уже ничто не говорило о её недавних криках. Это предупреждение, в этом нет сомнения, но предупреждение чего? Ни боя, ни смерти она не видела. Лина спрашивала, где я, а где я мог быть? Я куда-то ушёл, и она была недовольна.
   Точно! Она вернулась от римлян, а он, не дождавшись, пошёл за ней. А она за ним...
  
   На следующий день
   Дворцовую площадь освещали мягкие лучи солнца, которое едва показалось из-за горизонта. Все рассаживались по лошадям, а Лина была не в духе из-за головной боли, и старалась ни с кем не разговаривать. Только молча села на свою лошадь и закрыла глаза, ожидая остальных.
   Наконец все были готовы и выдвинулись из Афин. На выезде из города их уже ждала небольшая конная армия. Максимилиан не любил двигаться медленно и пеших воинов всегда отправлял заранее.
   - Макс похоже успокоился? - спросил Тигран, подъезжая к Лине спустя некоторое время.
   - Да, и судя по тому, как у меня болит голова, я что-то ему сказала ночью.
   - Хочешь, я спрошу у него? Может тебе это поможет.
   - Нет, тигр, не надо, я не хочу. Максимилиан знает, этого достаточно.
   Тигран ухмыльнулся. Да, Лина действительно выглядела не очень хорошо, бледная и ехала с закрытыми глазами. Он поражался этой женщине, удивительное сочетание силы и слабости. Она достойная жена Максимилиану, именно такая ему и была нужна.
   - Тигр, там среди солдат едет Юлиан, как ты думаешь, я могу с ним иногда разговаривать? Дорога не близкая.
   - Лина, ты можешь делать всё, что сочтёшь нужным, - с упрёком ответил Тигран.
   - Если бы это было так, тигр, - грустно улыбнулась она. Ей постоянно говорили это, но Лина очень хорошо знала, что рамки дозволенного были. И были они довольно узкими.
   Спустя два дня
   Копыта лошадей мерно стучали, убаюкивая тихими ритмичными звуками. Под ногами росла высокая трава, дурманящий аромат которой разносился по округе, а где-то справа журчала река с вкуснейшей водой. Лине было не привыкать пить из водоёмов и рек, но такой воды она не пробовала никогда. Свежая и чистая, она как будто нектар ласкала руки и губы. Даже головная боль и плохое настроение отступали, позволяя наслаждаться красотами этого места, а смотреть было на что. Яркая зелёная трава и деревья, холмы и горы, всё удивительно красиво.
   Лина подъехала поближе к мужу, желая ощущать его рядом с собой.
   - Ты что-то хотела? - тут же спросил он.
   - Нет, просто побыть с тобой. Ты против?
   - Нет, конечно. Как я могу быть против твоего присутствия? - Максимилиан широко улыбнулся и замолчал, словно что-то вспоминая.
   - Лина, как то ты говорила, что в твоём мире все люди равны...
   - Да.
   - Как это может быть? Кто управляем государством? А кто убирает конюшни?
   Полководец вмиг стал задумчивым и строгим, по всей видимости, он уже давно думал на эту тему, и тут представилась возможность поговорить об этом.
   - А в Греции разве не может талантливый конюх стать хорошим солдатом, а впоследствии, хорошо показав себя, генералом?
   - Может, конечно, - ответил он, не понимая, причём тут это, и повернул голову к жене.
   - Вот так же и в том мире.
   Лина уже считала этот мир своим, теперь эта Греция, в этом мире, была её домом.
   - Конечно же, есть богатые люди и бедные. Но непутёвый сын богатого и высокопоставленного чиновника может вырастить никем. А одарённый и целеустремлённый нищий, - получить соответствующее образование и встать во главе страны.
   - Как это? Как может нищий управлять страной? - закричал Максимилиан и от возмущения едва не упал с лошади. Он смотрел на жену с недоверием, хотя и понимал, что обманывать ей без надобности.
   - Я может, немного преувеличиваю, но в теории это возможно. У нас нет царя как такового. Страной управляет огромный совет, можно сказать мудрецов, но на самом деле это кучка нахлебников и воров, не все конечно, но по большей части, они же принимают законы. А во главе стоит президент. Его выбирает народ путём голосования раз в пять лет. И им может стать любой.
   - И как простой горожанин может знать, достоин ли человек стать его правителем или нет?
   - Никак. Все претенденты на место выступают перед народом, обещают, как они будут бороться с существующими проблемами. Обещают строить школы и больницы, и много чего другого хорошего. А люди потом выбирают особенно понравившегося им.
   - Бред! Как вы ещё живы с такой системой? - воскликнул Максимилиан негодующе и посмотрел на жену. - Я царь. Меня с младенчества учили управлять страной. Учили великие мудрецы. Я знаю свою страну так, как не знает никто другой. Я знаю её проблемы и потребности, радости и переживания. А что может знать простой человек? Что можно успеть сделать за пять лет? - начал он усиленно махать руками и громко возмущаться. - Ничего! А если к власти придёт ничего не ведающий человек, но жадный до власти? Он пообещает золотые горы и его выберут. Как может он управлять страной, армией?
   Максимилиан вдруг замолчал и нахмурился, его почему-то это очень задело.
   - Знаешь, что я пообещал бы первым делом, если бы хотел стать вашим царём?
   - Что?
   - Снизить налоги!
   - Это все обещают, - засмеялась Лина, не понимая, почему он так взвился. Это же совсем другой мир. - У нас была монархия. С царём, всё как полагается. Но его не интересовали проблемы страны, а может он просто ничего не мог справиться с грузом проблем. Я читала что тогда было страшное время, голод, разруха... Но потом произошла революция, народ взбунтовался и сверг его, казнив всю его семью. Хотя я не большой специалист по истории, может, я чего-то и не знаю.
   Максимилиан сидел на лошади, ошарашено раскрыв рот. Он не мог в это поверить! Хотя, чему тут удивляться, пожалуй, только Греция могла похвастаться тем, что все её правители были достойными людьми. Почти все. Но в других странах тирания процветала, и голод был обычным делом.
   - А этот, большой совет, его назначает царь?
   - Нет, его тоже выбирает народ. Все желающие приобщиться к государственным делам формируются в группы людей. Их называют партиями, у них есть название, свои цели и стремления. Это если совсем по-простому. Но там конечно всё сложно, я не политик, всех тонкостей объяснить не смогу. Когда приходит время, эти партии выдвигают себя на выборах в большой совет - думу. Они так же выступают перед людьми, а люди уже выбирают, кто им понравился. И в зависимости от количества голосов народа, которые были отданы той или иной партии, они имеют определённое количество мест в совете. Как-то так.
   - Народу нельзя позволять выбирать. Его очень легко ввести в заблуждение. Обмануть.
   Полководец задумался.
   - Человек в массе теряет себя, у него нет собственного мнения. Люди хотят простых вещей, хорошо жить, хорошо есть, не болеть и жить вечно. Царь должен думать о другом.
   Спустя восемь дней
   День уже давно перевалили за полдень, и солнце пекло нещадно, больше подходя ля середины лена, нежели для зимы. Густой воздух обволакивал всё вокруг, и хотелось искупаться в прохладной воде. Лина с грустью вспоминала широкую реку, оставшуюся за спиной, в которую ей так и не удалось окунуться, и недовольно скривила губы. Максимилиан не разрешил даже приближаться к ней, оберегая жену так, как будто она с ним рядом едет для красоты, а не для проникновения во вражеский лагерь.
   Но очнувшись от своих мыслей, Лина увидела, что их отряд уже въезжал в лагерь, и она резко повеселена.
   Максимилиан помог жене спуститься с лошади.
   - Я хочу пойти сегодня ночью в римский лагерь, - шепнула ему на ухо она, позволив себя обнять.
   - Почему так скоро?
   - Они наверно знают, что мы прибыли, и соберутся все вместе.
   - Скорей всего да.
   - Это будет удачным моментом, только в нашем лагере никому ни слова об этом, - шептала на ухо мужу Лина, и нежно целовала нежную кожу на шее, наслаждаясь крепкими объятиями.
   - Я сейчас осмотрю армию и на военный совет, - чуть хрипловато произнёс Максимилиан, скрывая своё сильное возбуждение. - Иди пока отдохни, я тебя позову узнать последние новости.
   Девушка благодарно кивнула, поцеловала мужа в щёку и пошла в свою палатку. Максимилиан прав, нужно отдохнуть хотя бы немного. Дорога была крайне утомительной, и тело буквально требовало сжалиться над ним. Она зашла, и с наслаждением легла на кровать, давая отдых затекшим мышцам.
   Через полчаса принесли обед. Лина посмотрела и не смогла сдержать улыбку. Рыба. Все в Греции давно знали о её странных пристрастиях к морепродуктам, несовпадающими с предпочтениями мужа, и при каждом удобном случае старались угодить царской жене. И даже на кухне во дворце научились готовить массу вкусных блюд из морепродуктов, и самое главное полководец был не против этого. Это было так мило.
   Ещё через час, робко откинув полог палатки, зашёл солдат.
   - Госпожа. Максимилиан вас ждёт, - молодой мужчина чуть испуганно поклонился.
   Лина открыла глаза, и попыталась осознать, что происходит и что хочет от неё этот солдат. Оказывается она, расслабившись, задремала и даже не заметила этого.
   - На военный совет?
   - Да госпожа.
   - Пошли...
   Она скинула с себя сонливость и, взяв свои кинжалы со стола, пошла за солдатом, который явно воздохнул от облегчения.
   В палатке, где располагался штаб, было душно и тесно. Небольшой стол стоял посередине помещения с картой и традиционными камушками на ней. Максимилиан, Тигран и два генерала, которых Лина не знала, располагались вокруг и сосредоточенно что-то обсуждали.
   Солнце уже близилось к закату, и нужно было поторопиться, а она до сих пор не знала ничего о противнике и о целях, которых нужно было ликвидировать, и начинала нервничать по этому поводу. Немного.
   Генералы склонили голову, увидев появление Лины, а она, едва заметно кивнув мужчинам, прошла к столу и они начали делиться имеющейся информацией о расположении армии и количестве войск.
   - Стой, ты мне лучше скажи размер их лагеря, сколько там главнокомандующих, какова охрана и где они могут находиться, - остановила Лина генерала, чувствуя, что ничего не понимает из его слов.
   - Их армия... - начал опять генерал.
   - Меня не интересует армия! Меня интересует то, что я спросила! И быстро! - начала орать на него девушка.
   Генерал испуганно посмотрел на Максимилиана. Полководец молчал, поддерживая свою жену. Через час Лина выяснила всё, что им было известно, а именно практически ничего и того, что ей могло понадобиться, и отправилась готовиться к заданию. Хорошо хоть узнала, как отличить нужные ей цели от простых главнокомандующих.
  
   - О боги, Лина! Что с твоими волосами?
   В палатку вошёл Максимилиан и замер на месте.
   - Мне очень нравятся твои, и я захотела себе такие же, - пошутила Лина, и широко улыбнулась. У полководца была именно такая реакция, на которую она рассчитывала.
   - Ты с ума сошла! - воскликнул он и подошёл ближе, недоверчиво вглядываясь в чёрные кудряшки жены.
   - Не кричи, это временно. Так есть вероятность, что меня не узнают.
   Он сел рядом и начал гладить волосы жены, пальцами перебирая локоны. Его взгляд упал на её одежду и глаза ещё больше округлились, а брови нахмурились.
   - Максимилиан, ты пришёл мне мешать? Я готовлюсь к серьёзной операции, и от моего настроя зависит моя жизнь, а ты так брезгливо смотришь, - возмутилась Лина.
   - Где ты это взяла?
   - У солдатских наложниц, ты же видишь...
   В палатку зашёл Тигран, покосился на Лину, но ничего не сказал, за что она ему была очень благодарна. Последний раз осмотрела себя, вроде бы всё. Проверила ещё раз кинжалы под туникой, всё в прядке, закреплены прочно и достаточно высоко. И повернулась к мужчинам.
   - Мальчики, мне нужна ваша помощь, - начала говорить она. Они тут же стали серьёзными и оба обратились в слух. - Я сейчас побегу сдаваться римлянам. Тигр проследи за мной, очень, очень аккуратно, издалека. Чтобы тебя ни в коем случае не заметили.
   Тигран, молча, кивнул.
   - Когда меня схватят, я буду громко кричать, но не вздумай ко мне бежать, - строго произнесла Лина. - И через пятнадцать минут, после того как я попаду к ним в плен, нужно сымитировать нападение на лагерь. В бой не вступать, кинуть в них пару факелов, чтобы они переполошились, и всё. Я вас очень прошу, никакого сражения, мне нужна свободная дорога для отступления, - и, подумав немного, она добавила: - Скорей всего я приведу хвост.
   - Что ещё за хвост? - спросил Максимилиан, вспоминая, что она то же самое говорила во сне.
   - Погоня. За мной будут гнаться, скорей всего мне не удастся оттуда выбраться незамеченной.
   Полководец сдерживался из последних сил и стоял мрачнее тучи. Всё его существо бунтовало против этого плана, он желал остановить Лину и держать подле себя, чтобы всегда быть уверенным, что она в безопасности. Но нет... эта женщина не потерпит к себе подобного отношения.
   - И тигр, Максимилиана, - продолжила она и ткнула пальцем в мужа - за мной не пускать! Ну я пошла мальчики.
   Лина поцеловала полководца, и аккуратно, чтобы её не заметили, выскочила из лагеря.
  
   Тигран стоял в стороне в чёрном плаще и смотрел на убегающую Лину. Сердце его колотилась как бешенное, норовя выскочить из груди, и от осознания того, что она бежит в руки к римлянам, бежит сама его на спине проступал холодный пот. Это было так странно. После того как она вернулась из плена, он думал, что охота воевать у неё пропадёт напрочь. Ошибся, эту женщину ничто не остановит.
   Лина добежала довольно далеко, пересекла поле и небольшой пролесок и вдруг, едва спустилась с холма, неожиданно на неё кинулись римские дозорные, патрулировавшие территорию.
   - Нет, нет, нет! Пустите меня! Я не вернусь! - начала орать девушка и в её речи не было ни грамма от греческого языка, и любой римлянин принял бы её за свою. Тигран стоял, открыв рот от удивления, и боялся пошевелиться и выдать себя. Единственный вопрос крутился у него в голове. Откуда? Хотя эта женщина удивит их ещё не раз.
   Лина билась как рыба, брыкалась и кусалась. Тигран стоял, не двигаясь, чётко помня указания девушки, но это было тяжело. Очень тяжело. "О боги, надеюсь она знает, что делает", - шептал он себе под нос.
   Но она вырывалась, лишь до тех пор, пока солдат не заговорил с ней. И услышав их речь, девушка замерла на мгновение и тут же бросилась им на шею.
   - Спасите меня, пожалуйста, я не вернусь больше к грекам, заберите меня.
   Солдаты были ошарашены такой резкой сменой настроения и, переглянувшись между собой, начали смотреть на девушку уже более внимательным взглядом. Невысокая, чёрные волосы, в форме греческой наложницы, но она явно была римлянкой.
   - Заберите меня, скорей, пока греки не пришли.
   Лина цеплялась за них, как утопающий за спасательный круг, а они замерли как соляные столпы.
   - Давай отведём начальнику, - предложил один.
   - Давай, - согласился второй, и уже по-свойски осматривал добычу.
   - Тита. Я хочу видеть Тита! Он здесь?
   Лина повисла на шее у солдата, который её вёл так, что он чуть было, не упал.
   - Нет, его тут нет, - удивился он, снимая со своей шеи руки странной девушки, и крепче перехватил её за локоть. - Здесь другие полководцы.
   - Отведи меня к ним, - строго сказала девушка.
   Солдаты шли, молча переглядываясь друг с другом. Странная римская женщина, и знакома с Титом. Она вызывала у них опасение. Недолго думая они повели её к своему лагерю, а Лина вертела головой, пытаясь запомнить, откуда она пришла, и наметить пути отступления. Юлиана здесь не было, и придётся выбираться самой.
   Лагерь оказался большим, больше чем по Митавой раза в два. Справа от импровизированных ворот она заметила загоны с лошадьми, и в пределах видимости было совсем не много солдат.
   "Надо было у Хриса спросить про организацию римского лагеря", - с горечью подумала Лина. А он ведь явно отличается от греческого. В лагере Максимилиана солдаты находились пусть не рядом со штабными палатками и шатром царя, но довольно близко, а тут их даже видно не было. Только охрана. Вокруг беспорядочно стояли мрачные палатки непонятного назначения, но её подвели к большому красному шатру, явно генеральскому, стоявшему в центре.
   - Я доложу, - сказал солдат и ушёл, оставив девушку со вторым, который откровенно её рассматривал, а Лина еле сдерживалась, чтобы не съязвить. Но раскрываться было ещё рано, и она продолжала незаметно изучать римский лагерь. Хотя примечательного было мало, всё что её интересовало, она уже увидела и запомнила расположение.
   Солдат вернулся довольно быстро.
   - Заводи, - сказал он.
   Девушку грубо толкнули в спину, и она ввалилась в палатку, падая на колени, хорошо помня свою роль, и очень радуясь, что хитон у неё был ниже колен, а то ножи на ноге были бы хорошо видны.
   Осмотрелась. Палатка, казавшаяся со стороны большой, внутри оказалась просто огромной и просторной. По бокам были пологи, видимо прикрывающие входы в соседние помещения и невероятных размеров стол посередине, вокруг которого стояли генералы, много. Лина быстро сосчитала - семь. М все смотрели на неё.
   - Кто такая? - спросил тот, что стоял во главе стола.
   - Мой повелитель, меня захватили в плен греки. Пожалуйста, не отдавайте меня им, - жалостливо захныкала Лина. Но мужчины смотрели на пленницу холодно и уже были готовы выкинуть её из своего шатра. А нужно было потянуть время ещё немного.
   - Я видела генералов, я могу помочь, - поспешила сказать она.
   - Что ты видела? - заинтересовался другой, сделав шаг в её сторону. Остальные посмотрели на пленницу уже более заинтересованно, ожидая, что она могла сказать.
   - Их двое, сегодня приехал царь, - начала излагать известные факты Лина. - Он привёл ещё армию. Я видела, Максимилиана, его и ещё одного генерала и они были на лошадях...
   Вдруг на улице что-то грохнуло, кто-то закричал, и через мгновение началась суматоха. "Очень вовремя! Нужно будет поблагодарить за это моих мужчин", - улыбнулась про себя Лина и тут же бросилась к самому главному генералу в ноги. Он стоял за столом дальше всех, и девушка очень постаралась не сшибить остальных во время этого манёвра, а быстро к нему подбежать.
   - Мой повелитель, не отдавайте им меня, я их ненавижу, мой повелитель...
   - Проверьте что там, - махнул рукой он и брезгливо оттащил девушку от себя за волосы. Неприятно, но в данном случае Лину это волновало мало, ей необходимо было подобраться ближе к первой цели.
   Она осмотрелась, осталось трое, уже лучше, а то семь всё-таки многовато. И, недолго думая, вытащила нож из-за пояса у главного генерала, к которому подбежала, и всадила ему в шею. Быстро развернулась, мгновение, рука сама знает, что делать и следом кинула сюрикен во второго, который стоял к ней боком, всё ещё изучая карту на столе. Он даже не понял, что произошло, его жизнь оборвалась в ту же секунду. Третий, что стоял ближе всех к выходу, повернулся к Лине лицом и моргнул, пытаясь понять, что только что произошло. Он кинул взгляд на уже мёртвое тело рядом с собой и захлёбывающегося кровью генерала у ног девушки. Она тоже недовольно на него посмотрела и скривила губы. "М-да, как-то неудачно получилось". Был неудобный угол удара, и он умер не сразу. Это могло бы стать непростительной ошибкой.
   Лина поудобней перехватила нож и грустно вздохнула, вспоминая добрым словом свои кинжалы, оставленные в шатре Максимилиана. Но потерять столь ценное оружие на задании было бы очень обидно... Откинула бесполезные мысли, появившиеся в голове, и сделала шаг к третьей цели.
   - Потанцуем? - улыбнулась она ему.
   Мужчина тут же бешено зарычал, осознавая произошедшее, и бросился на недавнюю пленницу, как-то странно замахиваясь мечом, как будто копьём. Лина резко увернулась от клинка, летящего на неё, а через секунду оказалась уже за спиной противника и сделала попытку ударить его сзади. Но он оказался на удивление проворным, и, несмотря на свой немалый вес, очень ловко развернулся и с размаху отпихнул девушку к двери.
   "Вторая ошибка за такой короткий срок" - с горечью подумала Лина, обнаружив себя лежащей на полу. Сделала глубокий, но быстрый вздох, собираясь с мыслями, взяла у убитого, который очень удачно оказался рядом, второй кинжал и поднялась на ноги. Один шаг в сторону к озверевшему мужчине и она готова к бою.
   - Давай. Попробуй победить меня, - шепнула Лина ему и соблазнительно закусила губку. - И тогда ты сможешь рассказывать всем, что убил жену Максимилиана.
   Конечно, давать столь ценную информацию этому генералу было опасно, задание ещё не выполнено и раскрываться рано. Но римский генерал был совсем не прост, как могло бы показаться, а узнав, кто перед ним, он станет более нервным... менее осторожным.
   Так и произошло, окончательно теряя над собой контроль, генерал кинулся к ней с глухим рыком, который мог бы привлечь внимание, если бы не суматоха в лагере. Одним движением кисти Лина отвела от себя меч и совершила резкий выпад. Но он был отбит.
   - Давай, давай, - подзадоривала римлянина она.
   - Ах ты тварь, - рычал генерал, не переставая наносить удары, решив просто проломить защиту девушки силой, которой у него было в достатке.
   - Можешь называть меня госпожой, - на одном дыхании произнесла Лина, и почувствовала, как дрогнула рука врага. Удар и в тот же миг он глухо свалился на пол замертво.
   Недолго думая, Лина схватила его за руку и потащила подальше от двери к дальнему краю стола. Скорей всего, их сражении не привлекло внимания, иначе шатёр был бы уже полон римлянами, но она хорошо знала свою работу и то, что бывает если замешкаться.
   Спрятав тело за столом, чтобы было не так заметно, она вернулась к пологу, прикрывающему выход, и аккуратно выглянула в щель. На улице была жуткая суматоха, солдаты бегали и громко кричали, что-то горело, но звуков боя не было слышно. Хорошо. Но полностью оценить обстановку возможности не было и она решила пока остаться тут.
   Сняв красный плащ с убитого, и одев его себе на плечи, Лина встала рядом с импровизированной дверью. Ждать следующего почти не пришлось, он зашёл через несколько минут и замер у входа, удивившись пустому помещению. Его рука нервно дёрнулась, когда его взгляд упал на кровавые следы на полу, но Лина не стала дожидаться, когда римский генерал выхватит меч, и сзади одним резким движением всадила нож в шею мужчины, на что он только удивлённо всхлипнул и упал. И только она потащила его к остальным, чтобы спрятать за столом, вошёл ещё один. И в следующую секунду Лина достала нож из-под туники и метнула ему в горло. Но вместо того чтобы беззвучно упасть и умереть, римлянин закричал и осел на пол, истекая кровью.
   "О нет, сейчас все сбегутся! Плохо, очень плохо!" - корила себя Лина на неудачный удар. Но словами делом не поможешь и, бросив всё, она метнулась за боковой полог, надеясь, что там есть запасной выход.
   Это действительно оказалась маленькая комнатка, продолжение большой палатки, являвшаяся чей-то спальней. И едва Лина скрылась за углом, в шатёр влетело четыре солдата. Быстро осмотрев маленькое помещение и убедившись, что выхода нет, разрезала плотную ткань шатра ножом и выбралась наружу.
   Осмотрелась. По всей видимости, она вышла с торца генеральского шатра. Вокруг не было никого, и только где-то в стороне слышались крики солдат и главнокомандующих, отдающих приказы. Лина ухмыльнулась, видимо Тигран очень ответственно подошёл к её просьбе и одним брошенным факелом не ограничился. По самым скромным прикидкам, горело половина лагеря.
   Укутавшись в генеральский плащ получше, и, спрятав под него свои длинные волосы, Лина уверенным шагом направилась в ту сторону, где видела лошадей, чётко помня золотое правило - сделал дело, сваливай.
   Подходя к загонам с лошадьми, она заметила ещё одну цель, один из генералов был как раз рядом и руководил тушением стога сена. Лошади, привязанные рядом, громко ржали.
   На неё никто не обращал внимания, все суетились и бесцельно бегали вокруг, имитируя бурную деятельность. За спиной послышались крики и указания найти шпионку, но Лина решительно двигалась вперёд, ни на кого не обращая внимания, всем своим видом показывая, что она местная.
   Подошла, принялась неторопливо отвязывать лошадь, и собралась уж было сесть на неё, как какой-то солдат грубо дёрнул её за плечо. Одним движением руки Лина убила его, вскочила на скакуна и, кинув сюрикен в шестую цель, поскакала к воротам лагеря, громко крича, чтобы ей уступили дорогу. Всё-таки у солдат генеральские плащи вызывают какой-то странный трепет, и они теряют самообладание.
   Но всё же, как назло, нашлось несколько сообразительных человек, очень быстро додумавшихся, что маленькая женская фигурка на лошади - не их генерал, и бросились на неё, пытаясь сбить с лошади. Лина на ходу начала отбиваться от навалившихся мужчин и всеми силами удержаться на лошади и, сильнее подстёгивая её, призывая скакуна топтать копытами всех, кто стоял у неё на пути, хорошо понимая, что упасть сейчас - значит умереть. И благодаря неимоверным усилиям ей наконец-то удалось вырваться и довольно плотного кольца. Проносясь мимо ворот, за спиной послышались уже более организованные приказы. Значит, будет погоня.
  
   Лина неслась как ветер, даже не уверенная в правильную сторону ли скачет. Было ужасно темно и ничего не было видно вокруг, а она только помнила, что пришла, откуда-то с того края где виднелись горы.
   - Что же за память у меня такая дырявая... Шла же к римлянам, всё запоминала, и ничего не запомнила... - ворчала она себе под нос, очень надеясь что не врежется в дерево. Да, это было бы довольно глупо.
   Но через пять минут безумных скачек она увидела огни лагеря перед собой и припустила коня ещё быстрей. "Ну слава богу, заблудиться тут ещё не хватало". Оставалось только молиться, чтобы её не убили греческие солдаты, патрулировавшие территорию. А увидев на её плечах плащ римского генерала, это вполне могло случиться.
   Девушка скакала к своим и проигрывала прошедшую операцию в голове вновь и вновь. Плохо. Просто отвратительно. Много ошибок. Непростительных ошибок, которые могли бы стоить ей жизни.
   Лина влетела в ворота как ветер, крича на ходу:
   - Тигран! За мной хвост, поднимай солдат! Где Максимилиан?
   - Я тут, - раздался голос рядом.
   - Их много, полководец, держи оборону, - сказала Лина, слезая с лошади, и тут же упала в руки Тиграна. - Ой, я даже не заметила, - посмотрела она на свою раненную ногу, как будто увидев её первый раз.
   Максимилиан, уже успевший убежать, обернулся и увидел Лину на руках Тиграна.
   "Она ранена" - пронеслось у него в голове, и собрался, уж было повернуть обратно, но Тигран остановил его.
   - Иди брат, она со мной.
   Максимилиан посмотрел на них, оценив обстановку, кивнул и поспешил к уже начатому сражению.
   Тигран бережно прижал к себе девушку и на руках понёс в палатку, где разместили царскую чету, а Лина неосознанно обняла его и сказала тихо:
   - Ты хороший, тигр. Настоящий друг.
   Тигран прижал её крепче и улыбнулся.
   - Ты как?
   - Жива, как видишь.
   Солдат у входа откинул полог палатки, едва увидел генерала с Линой на руках, Тигран зашёл и посадил её на кровать, не в силах оторвать взгляд от её одежды.
   - Ты вся в крови...
   - Это не моя кровь, просто я предпочитаю очень грязный способ убийства, - пошутила она, снимая с себя римский плащ и осматривая своё ранение.
   - Почему, кстати?
   - Тигр, если тебе интересно сходи на мои лекции, - огрызнулась Лина, задрала подол хитона и потянулась снять с ноги пояс с ножами, но резкая боль прошла через ногу. - Ай! Помоги.
   Тигран нервно сглотнул и аккуратно поднял выше край окровавленной одежды, расстёгивая пояс. Он внимательно смотрел на истекающую кровью женскую ножку и что-то в груди больно сжалось.
   - Позвать лекаря? - спросил он осипшим голосом и поспешил прочистить горло.
   - Я сама, - ответила она, обтирая руки от крови, и начала изучать свою рану более внимательно. - Кость не задета. Котик, там моя сумка, дай мне её. - Тихо попросила она и показала на маленький стол в углу.
   - Успешно? - спросил он и передал ей сумку.
   - Пять или шесть, я точно не знаю, - сказала Лина, роясь в сумке и извлекая оттуда банку с антисептическим раствором, бинты и нитки с иголкой.
   Тигран смотрел на неё, открыв рот, пять или шесть, вот это да! Но Лина выглядела недовольной, и как будто даже расстроенной. Взглянул на глубокий порез на ноге.
   - Нужно прижечь.
   - Я тебе прижгу! Варвар. Помоги мне лучше, - протянула она ему нитки. - Налей в чашу антисептик и положи туда нитки.
   Тигран быстро сделал то, что просила Лина и замер в ожидании новых указаний. Она взяла странную изогнутую иглу, ополоснула в растворе и, достав оттуда нитку, вдела её в маленькое отверстие.
   - Протяни руки.
   Тигран, ничего не понимая, сделал, что просила девушка, и она вылила на него раствор, в котором отмокали нитки.
   - Держи, - протянула она ему иголку с уже вдетой нитью и флакон с антисептиком. - Вылей мне на рану.
   - Уверена?
   - Тигр!
   Тигран взял флакон и начал выливать жидкость на порез. Лина резко дёрнулась и зарычала, впиваясь руками в одеяло, на котором сидела, и вся покрылась мелкими капельками пота. Мужчина с силой сжал челюсть, смотря на это, но промолчал. Лина и без того была на взводе, да и спрашивать о её самочувствии было бы глупо. Когда он закончил, она откинулась назад на подушки, закрыла глаза рукой и начала глубоко дышать, пытаясь выровнять дыхание.
   - Дай, - потянулась Лина чуть дрожащими руками к иголке, когда немного пришла в себя от боли.
   - Может лучше прижечь?
   Он смотрел на неё, ей было больно, очень, но она не кричала. И собиралась зашить рану, сама.
   - Тигр! Ты или не мешай, или проваливай! - закричала Лина.
   - Я помогу, что делать?
   - Держи так и не дёргайся.
   Лина положила его руку к себе на ногу и показала, как стянуть рану.
   - Неудачная рана, глубокая, - шепнула она, взяла иголку и приступила.
   Очень медленно и аккуратно, чуть дрожащими руками зашивала порез, дыша через раз, и надолго задерживая дыхание.
   - Отрежь, - попросила Лина, заканчивая дело, и окровавленными руками натянула нитку.
   Тигран одним быстрым движением отрезал её и посмотрел на девушку, она побледнела и её начинала колотить дрожь, но она пока справлялась.
   - Ещё один, найди тут, - протянула Лина ему сумку.
   - Этот? - показал он пузырёк.
   - Да, лей.
   Тигран открыл второй пузырёк и, ничего не говоря, полил его на уже зашитую рану, боги, хорошо Макс не видит Лину в этот момент, а то переубивал бы всех вокруг.
   Она вновь закрыла лицо руками, пытаясь справится с новой волной боли. Но через мгновение, глубоко вздохнув, выпрямилась.
   - Котик, помоги мне перевязать, - протянула она ему бинты и немного спустилась вперёд, чтобы нога оказалась на весу.
   В палатку зашёл взволнованный Максимилиан. Ему было невероятно тяжело командовать боем, зная, что его жена ранена. Но она вернулась, вернулась живая, это главное.
   Он увидел Лину, сидящую на кровати, она была вся в крови и быстро подошёл к ней, сев рядом.
   - Царапина, всё хорошо, - улыбнулась она полководцу, показывая Тиграну как нужно было перевязать рану.
   - Я тебя больше не отпущу, - мрачно сказал он, изучая ногу.
   - Не говори глупости, таких ранений у меня было сотня.
   - Ты у неё лучше спроси, скольких она убила, - предложил Тигран, довольно улыбаясь, как будто это он возглавлял операцию. Максимилиан поднял заинтересованный взгляд на жену.
   - Пять точно, возможно шесть, смерть шестого я не видела, - морщась, поведала Лина. - Максим, принеси чего-нибудь выпить покрепче, пожалуйста.
   Максимилиан поднялся и вышел на секунду, распорядится о вине, и тут же вернулся.
   - Молодец, завтра на рассвете мы разобьём их.
   Лина коротко кивнула и улыбнулась бледными губами.
   - Только завтра я никуда не пойду, и не просите.
   - Всё, - произнёс Тигран, заканчивая перевязывать, и поднялся на ноги. - Ну, я, пожалуй, пойду.
   - Спасибо, Тигран, - улыбнулась Лина и коснулась его плеча. Он кивнул и вышел.
   - Отбили мой хвост? - обратилась Лина уже к мужу.
   - Да, мы были готовы, ты же сказала, что приведёшь их.
   Максимилиан опустился перед женой на колени и чуть касаясь пальцами гладил её ногу, не зная что сказать. Он хотел кричать и убивать всех вокруг. Его Лина, его жена. Эта нежная маленькая ножка ранена, у него всё колотилось внутри и кипело, но нет... он не будет показывать своих чувств. Она не любит этого.
   - Помоги мне переодеться, не хочу быть наложницей, - шутила Лина, пытаясь не показывать своей боли. Этот порез стал неприятной неожиданностью для неё, и поэтому боль успела завладеть ею. Нужно немного времени, и она справится с ней.
   - Иди ко мне, малыш, - Максимилиан притянул её к себе и начал аккуратно снимать хитон, под которым обнаружилось ещё много мелких порезов и ссадин. Он нежно целовал её плечи и руки, снимая остатки одежды и смывая грязь и кровь.
   - Это плащ римского генерала? - спросил полководец, заметив красную ткань, брошенную в угол.
   - Да, одного из тех, кого я убила.
   - Ты уже второй раз, возвращаясь от римлян, приносишь этот странный трофей, - улыбнулся он.
   - Это не трофей, а необходимость, под его прикрытием я передвигалась по лагерю противника, - сказала Лина, поцеловав напряжённые губы мужа, и провела рукой по его щеке. - Помоги мне одеться, и тебе уже пора иди. Ещё нужно спланировать завтрашнее наступление.
   - Да, нужно, - грустно шепнул он ей на ушко. - Но одеваться тебе не обязательно.
   - Я хочу быть в одежде. Не могу спать голой во время боевых действий.
   - Хорошо.
   Он помнил, об этой странной привычке жены, и хотя ему было непонятно это, встал и пошёл за одеждой. В палатку зашёл Тигран и принёс вино. Увидев его, Лина резко схватила простынь и прикрылась ей, недовольно косясь на наглого гостя.
   - Там у входа солдаты спорили, кому нести вино, я решил их спасти.
   Тигран заулыбался, увидев смущение девушки, но даже не подумал отвести взгляд, и откровенно рассматривал её тело, которое она пыталась спрятать за тонкой тканью.
   - Лина, тут все свои, ты только что позволяла трогать свои ноги, я думал мы теперь друзья.
   - Что ты имеешь в виду? - грозно спросил Максимилиан, протягивая Лине одежду.
   - Ничего брат, ничего какого. Я только хочу сказать, что мы не должны друг друга стесняться.
   - А я тебя и не стесняюсь, - буркнула она. - Пошёл вон, тигр, у вас с Максимилианом ещё дела. Я тебе его отдам через десять минут.
   Тигран кивнул, и довольно ухмыльнувшись, вышел из палатки.
   - Ты чем-то не довольна? Хочешь поговорить? - спросил Максимилиан.
   Он уже успел хорошо изучить жену, и видел, когда она хотела что-то сказать ему, но решалась. Вот и сейчас её взгляд выражал сразу массу чувств, он был и немного напуган, и смущён одновременно. А глаза были если не растеряны, то что-то вроде того, но при этом она потянула его за руку, желая, чтобы он остался.
   - Я не уверенна, что хочу, но нужно... - сказала Лина и задумалась. Она решила не тянуть и сказать сейчас, а то, подождав всего несколько минут, вполне могла передумать. - Максимилиан, я не знаю что случилось, но я не могла сосредоточиться на задании. Со мной это впервые. Я была очень рассеянной, совершила много ошибок. Даже не заметила, как получила ранение. И чуть не подвела тебя.
   - Такое случается даже с опытными воинами, - поспешил сказать он, понимая, что Лина имеет в виду.
   - Нет, со мной этого быть не должно. Я еле выбралась оттуда. Понимаешь? - Лина подняла встревоженный взгляд на мужа, боясь его осуждения. - Пока я не разберусь в причине, вам не стоит рассчитывать на меня, я не хочу вас подводить.
   - Малыш, ты не должна переживать из-за этого. В первую очередь ты моя жена, и если хочешь, можешь сколько угодно разбираться в этой проблеме, если она вообще есть. Хоть всю жизнь. Мне будет достаточно того, что ты будешь ждать меня дома.
   Он прижал её к себе и нежно поцеловал макушку.
   - Сидеть дома? Нееет! Этого ты от меня не дождёшься, - засмеялась Лина и погладила мужа по плечу. - Иди, тебе пора, только не задерживайся.
   - Да, затягивать не стоит, я скоро, - сказал полководец, поцеловал Лину и ушёл.
  
   Максимилиан вышел из шатра, оставив Лину одну. Странные вещи она говорила. У каждого воина случаются сложные моменты, бывает, что и меч в руке не лежит, и куда бьёшь, не видишь. А её это так взволновало. Но то, что она еле выбралась оттуда, было скверным. Очень, очень скверным. Как огородить её от этих опасных вылазок? Ведь играть со смертью не стоит... но она упрямая.
  
   Тиграна он нашёл, стоявшего у входа в штаб, и они вошли внутрь вместе. Нужно было подвести итоги и решить, что делать завтра.
   Все уже собрались и ждали от полководца новостей. Вылазка его жены всех поразила до глубины души. Конечно, все они знали о её задании, а некоторые как раз и выдвигали это предложение, но только когда Лина вернулась, пришло осознание содеянного. Да, такой женой он мог гордиться. Хотя это было тяжело.
   - С Линой всё в порядке? - спросил Каллимах.
   Максимилиан посмотрел на своего генерала, которого назначил главным в западной части Фракии, и он пока оправдывает своё назначение. Талантливый и деятельный воин. И даже когда Лина на него кричала вчера вечером, он достойно встретил все обидные слова, понимая какое напряжение она испытывала перед операцией.
   - Ранена, но в целом в порядке, - благодарно кивнул ему полководец. - Она убила пять главнокомандующих, возможно шесть.
   - Ого!
   - Да, сейчас нам нужно решить, что делать завтра.
   - Эту часть нужно добить и идти на запад, - предложил Каллимах.
   Максимилиан со своими генералами совещались недолго, план завтрашнего боя был известен, а что делать после него и как использовать сегодняшнюю победу решили подумать позже. Верней победу Лины, потому что лишить римлян главнокомандующих это хороший удар.
   Полководец вышел на свежий воздух и глубоко вдохнул ночные ароматы трав. Здесь во Фракии совсем другие запахи, более терпкие, чем в Греции. И совсем незнакомые.
   "Афина, дай мне сил пережить такие походы жены. Кстати о жене, она меня ждёт".
   Максимилиан развернулся и быстрым шагом направился к ней. Вошёл в палатку, Лина лежала в постели и пила вино.
   - Быстро вы закончили, - подняла она глаза на мужа.
   - Да, на завтра и так всё ясно, а потом решим. Сейчас нужно поспать хотя бы пару часов.
   - Иди, ложись мой полководец. Я ужасно пьяна, так что приставать не буду.
   Максимилиан улыбнулся, видя раскрасневшееся личико жены. Она пила неразбавленное вино, хотя очень не любила этого, считая его слишком крепким и терпким.
   Лина соблазнительно лежала на боку, подложив под раненную ногу подушку, а её странные чёрные волосы рассыпались по подушке. Нет, чёрный цвет ему определённо не нравится, Максимилиан желал видеть те золотистые, цвета солнца локоны со сладким ароматом.
   Он начал раздеваться, а Лина с интересом наблюдала за мужем из постели и улыбалась.
   - Они так и останутся чёрными? - спросил он.
   - Нет, Дианта сказала, что это на четыре дня. А ещё она сказала, что в Греции чёрная краска для волос очень популярна, потому что все хотят быть похожими на тебя. Ты это знал? - спросила она и лукаво улыбнулась.
   - Нет, - честно ответил Максимилиан. Да уж, эта новость для него стала полной неожиданностью. Надо же, до чего только люди не додумаются...
   - Это так мило, народ тебя любит.
   - Да, малыш.
   Он прижал к себе горячее тело жены и уснул.
  
   На следующий день
   - Полководец, пора вставать, - тихо шептала Лина и чуть касаясь губами, целовала уголок глаза мужа и скулу, спускаясь ниже к губам.
   Максимилиан улыбнулся, только Лина его так будила, нежными поцелуями и от этого его сердце переполнялось от счастья и любви к этой женщине. Он чуть приоткрыл глаз и увидел прекрасное лицо жены.
   - Почему в Афинах тебя из постели не вытащить, а тут ты просыпаешься раньше меня?
   - Не знаю, когда я по несколько месяцев проводила на войне, я вообще практически не спала. Наверно где-то глубоко внутри я понимаю, что не время отдыхать.
   Лина улыбнулась и коснулась губами кончика носа мужа.
   - Так что просыпайся, иди разбей римлян и будем решать что делать дальше.
   Максимилиан потянулся, и, собрав все силы в кулак, покинул тёплую кровать и пошёл одеваться, а Лина откинулась на подушки, наслаждаясь видом красивого мужского тела.
   Вдруг, в центре комнаты во вспышке света появился Арес. Она нахмурилась, увидев нежданного гостя. Максимилиан одевался, молча, и по всей видимости для него появление бога осталось незамеченным.
   - Афина хочет видеть тебя и Максимилиана в своём храме во время праздника.
   - Какого праздника?
   - Что? - спросил Максимилиан, поднимая голову. Лина подняла руку, давая знак не мешать, и он замер на месте.
   - Лина, такие вещи ты должна знать! - строго сказал Арес.
   - Хорошо, Максимилиан сейчас римлян победит, посовещается со своими и поедем.
   - Некого там разбивать, их тут уже нет.
   - Как нет?
   Максимилиан прислушивался к диалогу Лины, но пока ничего не понимал. Она разговаривала с кем-то из богов. И в такие моменты он испытывал благоговейный трепет перед ней. Конечно, он понимал, что Лина им не ровня, и даже сравнивать было бы богохульством, а её форма общения это всего лишь черта её характера, но всё равно он восхищался этим.
   - Вот так. Они ночью снялись и ушли. Так что пускай полководец своих генералов оставляет тут, они и без него справятся и отправляйтесь в путь, - сказал бог и собрался уходить.
   - Арес! А с Фракией что? Куда римляне идут? Или они не идут? Я ничего не понимаю...
   - А ничего, война только началась.
   - А помочь не хочешь?
   - Нет, - сказал Арес и исчез.
   Лина недовольно нахохлилась и сидела, не зная, что сказать. Максимилиан красноречиво уставился на жену и ждал комментариев.
   - Ну? - не выдержал он.
   - Афина хочет видеть нас в своём храме во время какого-то праздника. Римляне сбежали. Арес велит тебе оставить генералов тут и уважить Афину. Вот, - выпалила она на одном дыхании.
   Максимилиан удивлённо поднял брови. И только он открыл рот, как вдруг полог палатки отлетает и к ним вбегает взволнованный Тигран.
   - Брат, римлян нет, они снялись ночью.
   - Знаю уже, собирай совет.
   - И откуда ты всё знаешь? - пробурчал недовольно Тигран. Он рассчитывал поразить этой новостью друга, а он не поразился.
   - Из достоверных источников, иди.
   Тигран, что-то пробубнил под нос, ушёл.
   - Лина, одевайся, пойдёшь со мной.
   - Я не хочу, - капризно сказала она, и надула коралловые губки.
   - Милая, пожалуйста, я хочу, чтобы ты присутствовала, - очень настойчиво сказал Максимилиан, и ей ничего не оставалось, как повиноваться.
  
   Через полчаса они уже входили в штабную палатку. Лина, сильно хромая и опираясь на руку Максимилиана, поздоровалась со всеми, на что полководец недовольно скривился.
   Девушку посадили рядом с Максимилианом и все начали бурно обсуждать, что делать дальше, а Лина сидела, откровенно скучая, и не понимала, зачем её сюда привели. Мысли скакали как табун лошадей, без определённой цели. Ей хотелось спать, поесть виноград, увидеться с Алкменой и встать пройтись.
   - Лина?
   - А?
   - Есть информация, что с Фракией? Куда идут римляне? Боги нам помогут? - как-то уж очень откровенно спросил Максимилиан.
   Лина посмотрела на него, думая как ответить, и удержать свой длинный язык в рамках.
   - Война только началась. Боги будут в наших сердцах, - туманно ответила она.
   Тигран громко хохотнул.
   - Тигр! Тебе не стоит смеяться над Аресом, - резко сказала Лина, и он тут же замолчал.
  
   Совет длился уже час и конца ему не было видно, а Лина сидела чуть живая, ей было как-то не по себе, наверно из-за ранения. Всё-таки не каждый день ей приходилось зашивать себя, да ещё и без наркоза. Да и операция в римском лагере прошла не как следует, и это совершенно выбило её из колеи.
   - Максимилиан, может, отпустишь свою жену? - тихо спросил Каллимах, подойдя к полководцу. - По-моему, она не очень хорошо себя чувствует.
   Полководец посмотрел на Лину. В пылу спора он совсем не обращал внимания на неё, а она сидела тихо и ждала, когда всё закончится. Очень бледная и недовольная.
   - Лина, если хочешь, можешь идти.
   - Да, пожалуй, пойду. Я всё равно не понимаю, чего вы тут обсуждаете, если нужно будет убить кого, обращайтесь, - пошутила она.
   Максимилиан помог ей встать, и она хромая пошла к выходу.
   Выйдя на воздух, Лина поняла как, оказывается, в палатке было душно, и, радуясь свежему зимнему солнечному дню, решила прогуляться по лагерю, хотя раненная нога совсем не располагала к этому. Но она так и не видела толком здесь ничего, ни этот лагерь, ни под Митавой, поэтому очень хотелось посмотреть на его обустройство. Для общего развития.
   Лина прошла совсем немного, но рана снова открылась, и начала кровоточить. Недовольно скривилась этому факту, она решила присесть на ближайшее бревно, чтобы не стало хуже, и протянула ногу, давая ей, наконец, необходимый покой. Боль болью, но порез очень неприятный и ему нужно заживать.
   Она осмотрелась и увидела солдатские палатки. Это даже были не совсем палатки, а что-то вроде навесов с лежанками под ними, но у большинства солдат спальные места были вовсе под открытым небом. Всё-таки странно, когда Лина была в римском лагере, она не видела, чтобы солдаты были так близко к центру. Да и солдат-то в лагере практически не было, наверно они располагались где-то в стороне. Она осмотрелась, рядом суетились мужчины, и подозвала одного. Тот подбежал и встал на колено.
   - Солдат, ты Юлиана знаешь?
   - Нет, госпожа, - ответил он, и Лина недовольно скривилась, отослав его. Немного подумав, она всё-таки решила его позвать. Как бы глупо это не выглядело, но ей не однократно говорили, что она может делать всё, что сочтёт нужным, а она хотела повидаться с другом.
   - Юлиан! - закричала Лина на весь лагерь. - Юлиан!
   Юлиан очень быстро прибежал, улыбаясь во весь рот.
   - Ты чего кричишь?
   - Тебя ищу.
   - Как-то ты странно меня ищешь сидя на бревне. И что с твоими волосами? - спросил он, и тут его взгляд упал на уже пропитавшееся кровью платье. - Лина, что с тобой? Ты ранена?
   Он подошёл ближе и встал на колени перед ней, поборов сильное желание дотронуться до неё.
   - Да, немного, поэтому я кричала, извини. Я хотела поговорить с тобой. Максимилиан с Тиграном заняты, а мне скучно, - капризно сказала она и жалостливо взглянула на друга.
   - Хорошо. Расскажешь что случилось? Где ты успела получить ранение, и почему сегодня нет сражения.
   Он сел рядом на бревно и старался не смотреть вниз, но взгляд всё время опускался к пятну крови на платье.
   - Я прошлой ночью проникла в римский лагерь, перебила почти всех главнокомандующих, а они испугались и убежали. Скорей всего вас перебросят в другое место. Так что, извини, но ты ещё не скоро вернёшься.
   Лина утешая, погладила его по плечу.
   - Да я и не рассчитывал на скорое возвращение, - улыбнулся он и дружески обнял девушку за плечи. Ему была приятна такая забота, он очень ценил дружбу Лины, ценил и то, что она пришла сейчас к нему, хотя и была ранена.
   - Я очень рада, что у вас всё хорошо с Ди, это наверно здорово, когда тебя ждут с войны.
   - Да, я впервые испытываю это. Я раньше не понимал солдат, которые говорили о жёнах, которые их ждут, а сейчас понимаю, это и грустно и так приятно.
   - Поверь мне, ждать гораздо тяжелее, у тебя тут хоть какое-то развлечение.
   - Юлиан, тебе не стоит обнимать мою жену! - вдруг послышалось за спиной.
   Юлиан испуганно подпрыгнул и опустился на колени, увидев перед собой разгневанного царя. Максимилиан стоял рядом, и в его глазах пылало бешенство. Как он ещё сдерживал себя и не убил Юлиана, оставалось загадкой.
   - Максимилиан, не ругайся, это я его позвала, потому что мне было скучно.
   - И его руку ты тоже сама себе положила на плечи.
   Похоже, что он кипятился всё сильнее, даже не думая успокаиваться, и уже прикидывал, как убить солдата, посмевшего дотронуться до его жены.
   - Максимилиан, пожалуйста, ты лучший мужчина на земле и я скорей умру, чем дам тебе повод для ревности, - Лина поднялась с бревна и обняла мужа. - Я же говорила тебе, что Юлиан мой друг. У меня здесь всего два друга Юлиан и Тигран, давай ты не будешь их убивать, пожалуйста.
   Она соблазнительно надула губки и заглянула в потемневшие глаза полководца. Максимилиан требовательно прижал к себе Лину и, почувствовав мягкое тело под рукой, начал немного успокаиваться. Это было невыносимо смотреть как её обнимает другой мужчина, но Тигран её тоже обнимал... А для неё они оба были друзьями. И что она в нём нашла? Простой солдат, талантливый, целеустремлённый, но не более.
   - Хорошо. Юлиан, постарайся, чтобы я больше этого не видел. Иди к себе, сейчас Каллимах скажет тебе, куда ты поведёшь армию.
   Солдат встал, скрывая своё удивление и радость от оказанной чести. Он будет вести армию!
   Максимилиан уже развернулся и зашагал обратно.
   - Полководец! - позвала его Лина.
   - Что?
   - Ты ничего не забыл?
   - Нет, - немного подумав, сказал он.
   - А меня?
   Он быстро развернулся и подхватил жену на руки, а Лина залилась звонким смехом и попыталась слезть. Но Максимилиан был явно сильнее раненной девушки и только тихо засмеялся.
   - Я не это имела в виду.
   - А я это.
   - Юлиан, удачи! Не подведи, - помахала рукой солдату Лина и прижалась к любимой груди.
   - Ты меня до Афин будешь на руках нести? - спросила она, игриво кусая мужа за шею.
   - Нет, я хочу заняться с тобой любовью, а потом мы отправляемся в Афины.
  
   Максимилиан занёс Лину в палатку и мягко поставил у кровати, нежно целуя в губы. Странные чёрные волосы рассыпались по её плечам, подчёркивая болезненную бледность кожи. Наверно Лина действительно неважно себя чувствовала, хотя и усиленно скрывала это.
   Он снял с неё красный плащ генерала, платье, и, посадив на кровать, начал развязывать сапожки на маленьких ножках. Коснулся губами колена и услышал тихий стон удовольствия. Его всегда поражала столь искренняя и яркая реакция Лины на, казалось бы, простые вещи, и то, что она наслаждалась каждым его касанием.
   Лина встала и потянулась к нему, чтобы тоже снять его одежду, но он поймал её руку и, нежно поцеловав кончики пальцев, вернул обратно, позволив продолжить начатое. Лина наслаждалась этим телом, большим, сильным, оголяя его сантиметр за сантиметром. Стальные безупречные мышцы ласкали руки, и маленькие волоски на груди мужчины поднимали волну желания.
   Она приблизилась ближе и одной рукой обхватила его шею и притянула для поцелуя, а во вторую погладила широкую спину. Максимилиан тихо зарычал от удовольствия и углубил поцелуй.
   Улыбнувшись такой реакции, Лина отстранилась на мгновение и наклонилась, чтобы помочь мужу раздеться, но болезненно скривилась.
   - Давай я сам, малыш, - прошептал Максимилиан ей на ушко, и аккуратно подхватив жену на руки, положил на бок на кровать. Покрывая тело множеством поцелуев.
  
   Через час они стояли у колесницы.
   - Что это? - спросила Лина, осматривая странное транспортное средство.
   - Колесница, никогда не видела что ли? - усмехнулся Максимилиан.
   - Думала, что видела... Но она совсем не похожа на те, что я видела в Марафоне. А на ней ехать безопасно? И чем тебе лошадь не угодила?
   - На лошади ты ехать не можешь, а эта колесница, хотя и немного медленней, но гораздо удобней.
   - И когда едем?
   - Сейчас. Ты же сама сказала, что нужно успеть к празднику Афины. Значит выезжать нужно сейчас.
   Лина глубоко вздохнула и осмотрелась вокруг. Действительно, все стояли уже готовые к отъезду. И её взгляд упал на царапины на руке полководца.
   - Ой, это я тебя так? - смущённо погладила она его руку, смутно вспоминая, что в пылу страсти поцарапала его.
   Максимилиан только довольно улыбался и потянул свою жену к колеснице, предлагая уже ехать. Но Лина замерла, как будто чего-то, боясь спросить, и посмотрела на полководца.
   - Я хочу попрощаться с Юлианом, - тихо сказала она уже готовая к отказу.
   Максимилиан сжал губы и недовольно отвернулся.
   - Можешь попрощаться, - сквозь зубы сказал он, коря себя за потакание капризам жены.
   - Спасибо, - Лина обняла его и поцеловала в щёку. - А где он, не знаешь?
   - Скорей всего готовится к отбытию, спроси у Каллимаха. И не задерживайся.
   - Хорошо, - сказала Лина и похромала в сторону временных казарм. Там действительно были активные сборы и все вокруг суетились. Суматоха была жуткая, лагерь спешно снимался, и солдаты проворно сворачивали палатки и прочие пожитки.
   Лина огляделась, разумеется, Юлиана не увидела, а кричать не хотелось.
   "Каллимах, Каллимах, и где он?" Лина начала осматриваться в поисках генерала.
   Каллимах оказался рядом, он быстро передвигался между отрядами и руководил сборами, успевая и поругаться и отдать необходимые распоряжения.
   - Каллимах! - позвала его Лина.
   Мужчина начал озираться по сторонам, пытаясь понять, кто его позвал и увидел Лину.
   - Вы звали меня, Лина? - быстро подбежал он, хорошо скрывая своё удивление, и слегка поклонился.
   - Да, помогите мне, пожалуйста, я ищу Юлиана. Вы знаете его?
   - Это новый командующий Максимилиана?
   - Наверно он...
   - Сейчас я его найду, - сказал он и быстро исчез из виду. Через пару минут он вернулся уже с Юлианом.
   - Этот?
   - Да, спасибо, я не задержу его.
   Каллимах кивнул и убежал по своим делам.
   - Я возвращаюсь в Афины, зашла попрощаться, - произнесла Лина, притягивая мужчину к себе, и обняла. - Не бойся, Максимилиана рядом нет, - сказала она, почувствовав, как он не решается поднять руки, и Юлиан расслабился, крепко обняв девушку. - Поздравляю, тебя повысили.
   - Спасибо, Лина. Это такая честь, и всё благодаря тебе.
   - Нет, это только твоя заслуга, - она погладила его по руке. - Только на рожон не лезь, вернись живым.
   - Я постараюсь, - засмеялся он.
   - Мне пора. Я передам Ди, что ты думаешь о ней.
   - Спасибо, - сказал он и загрустил от мысли о жене.
   Лина заметал перемену его настроения, и взяла друга за руку.
   - Юлиан, но во время боя твоя голова должна быть холодной, - строго сказала она. - Никаких мыслей. Только сражение! Это очень важно.
   Мужчина серьёзно кивнул, понимая о чём она говорит. Он и сам уже заметил, что переживания выводят его из строя, ослабляют, делают невнимательным.
   Лина задумалась на мгновение и продолжила.
   - Я никому не говорила кроме Максимилиана, но вчера я едва не погибла, потому что не смогла сосредоточиться и выкинуть из головы ненужные мысли. Не повторяй моей ошибки.
   - Хорошо. Спасибо Лина, - Юлиан ещё раз обнял девушку и она, развернувшись, пошла обратно.
   Но, дойдя до колесницы, она увидела совсем не того, кого ожидала увидеть. Максимилиана почему-то не было, а на его месте стоял неизвестный мужчина. Высокий, с тёмно рыжими волосами, и резкими чертами лица. На взгляд казалось, что ему было лет сорок с небольшим, в белой тунике, украшенной ярким красным геометрическим орнаментом и массивный медный нагрудник поверх неё.
   Лина подошла ближе и поймала взгляд мужчины, но тот вместо того чтобы поклониться ей, кинул на неё гневный взгляд и с вызовом сделал шаг навстречу.
   - Ты кто такая? - довольно грубо спросил он.
   - Могу задать тебе тот же вопрос, - холодно сказала Лина, даже не притворяясь, что ей приятен этот тон. Хотя сам мужчина ей понравился, он не вызывал отторжения, и казался вполне порядочным.
   - Что? - возмутился он и из-за пояса выхватил меч. Через секунду и у Лины в руке тоже были кинжалы.
   Мужчина моргнул, смотря на оружие в руках девушки и на солдат за её спиной, готовых кинуться на её защиту и понял.
   "О боги, как я мог ошибиться!" - пронеслось в его голове. Здесь, в лагере может быть только одна женщина. Хотя странно, он чётко помнил, что у жены полководца волосы светло золотистого цвета, а не чёрного.
   - Лина? - тихо спросил он, хотя уже и сам знал ответ.
   - Молодец, угадал, - улыбнулась она. - Драться будем?
   - Нет.
   - Почему? - скривила она губки. - А ты мне, кстати, так и не представился.
   - Я Кастор.
   - Ага, Кастор, и что дальше?
   - Лина, тебе не стоит со мной разговаривать в таком тоне. Хотя ты и жена царя, но сейчас ты находишься на моей земле, - властно сказал он, очень надеясь, что Максимилиан не разгневается за такие слова.
   Но девушка только хмурила брови, не понимая о чём вообще речь, да и голова её отказывалась трезво думать.
   - У тебя кровь, - сказал Кастор и посмотрел на светло-голубое платье девушки, на котором стало появляться красное пятно.
   - Где Максимилиан?
   Кастор кивнул солдату, приказывая найти полководца, и вернул всё своё внимание к девушке. Он только сейчас заметил, что она была ранена, и выглядела довольно болезненно. Может быть, поэтому Максимилиан так поспешно собрался обратно в Афины? Хотя на него это было совсем не похоже, пусть даже из-за жены, но покинуть поле боя...
   Поняв, что драки не будет, Лина убрала кинжалы за спину и осмотрелась, в поисках места, куда бы она могла присесть. Оставаться на ногах было тяжело, рана опять начала кровоточить, и голова кружилась. И злясь на себя за такую слабость, она продолжала стоять, решив дождаться мужа и получить объяснения происходящего.
   - Что тут происходит? Кастор, ты куда запропастился?
   Максимилиан появился довольно быстро и с ходу оценил напряжённую обстановку.
   - Мы тут с твоей женой встретились, но она меня не узнала.
   - И что? - спросил Максимилиан. Он был явно не в настроении играть в игры и недовольно смотрел на Кастора и жену. - Лина, иди, перевяжи рану и переоденься, выезжаем через полчаса.
   - Полководец, возможно у меня что-то с памятью, но я не помню, кто такой Кастор, и я первый раз в жизни вижу этого наглого... мужчину.
   - Лина! Это царь Фракии, и тебе следовало бы следить за своими словами, - гневно сказал Максимилиан.
   - Ой, прошу прощения. Надеюсь, вы не в обиде на меня? - произнесла Лина и обворожительно улыбнулась Кастору, показывая ямочки на щеках, поняв как облажалась, и поспешила исправить ситуацию.
   - Нет Лина, нисколько, - ответил он и вернул девушке доброжелательную улыбку, про себя радуясь, что конфликт был исчерпан.
   - Всё? Кастор пошли, - сказал Максимилиан и резко развернувшись, направился в штаб.
   Лина глубоко вздохнула, глядя на эту картину, и вместо того чтобы пойти в палатку переодеться, присела на край колесницы. И это не осталось незамеченным.
   - Лина, я сказал идти переодеться, что не понятно? - крикнул Максимилиан, смотря на жену.
   Он очень нервничал из-за вынужденной задержки и того, как встретились Лина с Кастором. У них явно произошла стычка, а это совершенно не входило в его планы. С Кастором и так были натянутые отношения, и грубость Лины, а она наверняка была, стала совершенно не к месту.
   Лина, глубоко вздохнула, пытаясь собраться с мыслями, и встала. "Кажется, я всё же потеряла слишком много крови", - ворчала себе под нос, и тихо, чтобы не упасть, пошла переодеваться.
   Через двадцать минуть она уже надела новое платье и сейчас поправляла повязку на ноге, переживая, что повязала её слишком туго.
   За спиной послышался звук отодвигающегося полога.
   - Я уже иду, не ругайся, - сказала она, не оборачиваясь к двери.
   - Лина, это я, - сказал незнакомый мужской голос, и рука девушки сама потянулась за спину, но вовремя остановилась.
   - Кастор?
   - Лина, я хочу, чтобы между нами не осталось недопонимания... - начал он неуверенно говорить, косясь на оголённую ногу девушки и перевязанную рану.
   - Кастор, говорите ясней, пожалуйста.
   Мужчина кивнул, понимая настроение девушки. Она явно неважно себя чувствовала, да ещё и Максимилиан ей был недоволен из-за произошедшего, и довольно грубо с ней обошёлся, хотя они оба были виноваты в произошедшем.
   - Полководец сказал мне, что ты сделала прошлой ночью.
   - Кастор, я не хочу вам дерзить, но вы меня вынуждаете. Вы пришли, для того чтобы поразиться моему подвигу?
   - Нет, конечно, - улыбнулся он. - Я хочу, чтобы то недоразумение, возникшее между нами, не помешало нашим отношениям.
   - Не помешает, я не стану говорить Максимилиану, что вы начали первым ругаться, и вообще, я не злопамятная и уже обо всём забыла.
   - Хорошо. Давайте я помогу тебе дойти до колесницы, - протянул Кастор руку девушке, но она его энтузиазма не разделяла.
   - Спасибо, но я сама справлюсь, - недоверчиво сказала Лина, косясь на руку фракийского царя, как на гадюку.
   - Лина, ты же сказала, что не злопамятная, - хитро улыбнулся он, и руку так и не опустил.
   - Хорошо, проводите меня. Мне, конечно, очень жаль, что я не узнала вас, но не впутывайте меня в ваши политические игры с Максимилианом, я их терпеть не могу.
   - Лина, ты говоришь странные вещи, - засмеялся он, отодвигая полог палатки и помогая девушке выйти.
   - Я вообще странная, вы разве не знаете?
   - Да, наслышан. К сожалению, на вашей свадьбе с Максимилианом у меня не было возможности познакомиться с тобой, а сегодня произошла эта путаница...
   - Я вас поняла, Кастор. Не переживайте и отнеситесь ко мне с пониманием, во время боевых действий, я несколько неадекватно реагирую на происходящее, и операция у римлян прошла не так как я планировала. Так что всё в порядке, я рада с вами познакомиться, и надеюсь, что мы ещё не раз пересечёмся.
   Мужчина благодарно улыбнулся, удовлетворённый её ответом. Лина была мудрой женщиной, и про себя отметил, в том, что Максимилиан взял в жёны далеко не молодую девушку, была своя польза.
   Они приблизились к колеснице и Максимилиану, нетерпеливо ожидавшему свою жену.
   - Наконец-то! Лина, почему так долго?
   Полководец сделал вид, что не заметил, что она шла под руку с фракийцем, и грозно сверкал глазами, показывая своё недовольство опозданием жены.
   - Максимилиан, я слабая беззащитная женщина, и тем более раненая. Если ты желал, чтобы я справилась быстрее, то нужно было прийти и помочь мне снять платье, - сказала она и повернулась к царю Фракии, явно сдерживающего смех из последних сил. - Кастор, была рада с вами познакомиться.
   - Я тоже, Лина, - кивнул он.
   - А где Тигран?
   Лина повертела головой, пытаясь увидеть друга, и поняла, что не видела его с военного совета.
   - Он остаётся. Поехали уже, - недовольно пробурчал Максимилиан, помогая жене забраться в колесницу, и выдвинул скамейку.
   - О! Она ещё с сидячим местом... - Лина начала осматривать транспортное средство более внимательно. Скамеек оказалось две - одна низкая для неё, и вторая высокая, так чтобы на неё можно было только чуть присесть. И открытый зад.
   - Максимилиан, если ты свалишься и свернёшь шею, я тебя убью, - высказала Лина полководцу, усаживаясь на своё место и недоверчиво осматривая его скамейку.
   - Моя строгая Лина, - хмыкнул он и стегнул лошадь.
   Совершенно незнаковые ощущения нахлынули на девушку, от которых перехватило дыхание. Это было совсем иначе, чем ехать на лошади. Они как будто летели, и хотя скорость была небольшой, от восторга захватывало дух. Хотелось расставить руки и кричать - я лечуууу! Но Лина не стала этого делать, а только прижалась головой к своему полководцу. Его сильная широкая грудь за спиной странным образом успокаивала её.
   Максимилиан, почувствовав желание Лины и подошёл ближе, а она прижалась к нему ещё сильнее уже всей спиной и запрокинула голову. Он смотрел на неё и улыбался.
   - Я люблю тебя Максимилиан, - тихо, только для него, сказала она.
   - Я тоже тебя люблю, Лина.
  
   Глава 8
   Спустя три дня
   Путешествие в колеснице Лине не очень понравилось, на лошади было бы лучше. С одной стороны, конечно, было удобней, и вопреки словам Максимилиана быстрее, но на редкость однообразно. Но в этом был один несомненный плюс - муж был рядом всю дорогу, и пусть он не отличался разговорчивостью, просто ощущать его рядом с собой было достаточно.
  
   - Максимилиан, а у тебя какие-то серьёзные планы относительно Фракии?
   Они были в пути уже три дня, а Лина всё не знала, как начать интересующий её разговор.
   - Да, - удивился он. - Почему ты спрашиваешь? И кстати, что у вас с Кастором произошло?
   - Да ничего... Я не признала его, хотя он мне представился. Но я совершенно не помнила кто такой Кастор. Но почему-то он очень переживал из-за нашего конфликта, пришёл узнать, не сильно ли я сержусь на него, вот и подумала, что у вас какие-то дела, и он боится твоего гнева.
   - Да? Очень интересно... - задумчиво потянул полководец и погрузился в свои мысли.
   - Максимилиан.
   - М?
   - Ты мне расскажешь, что у тебя за планы? Или это тайна?
   - Нет, не тайна. С Фракией всё сложно и мне пока саму не ясно. У них очень обширные территории, и этот край очень многочисленный. Но они разделены на племена, которые плохо контролируемы. Конечно, они все признают Кастора как царя, но живут довольно разрозненно и со своими порядками и законами.
   - Если ты хочешь видеть Фракию своей, то с этим нужно будет что-то решать...
   - Да, но это не тот народ, который можно принудить к чему-либо. Это очень воинственные люди, и, несмотря на то, что почти все они сельские жители, они считают войну единственным достойным занятием.
   - Но это может быть даже выгодно, уговорить их воевать на твоей стороне, организовать и пусть покоряют Рим, Персию, Индию и так далее.
   - Лина, ты так говоришь, как будто это так легко, - засмеялся Максимилиан, такой простоте изложения вопроса. - А с чего ты взяла, что они покорятся мне и согласятся во имя Греции покорять новые земли?
   - Ну а Кастор что думает на этот счёт?
   - Кастор, хочет видеть Фракию в составе Греции и даже официально об этом объявил, и вроде бы даже народ его поддерживает, но всё очень шатко.
   - Максимилиан, а ты не думал о том, чтобы пустить римлян во Фракию?
   - Что? - возмутился полководец, ему показалось, что он ослышался, но Лина очень серьёзно смотрела на него, явно зная о чём говорит.
   - Вы сейчас не даёте римлянам войти во Фракию, так?
   - Да, - непонимающе сказал Максимилиан.
   - А ты позволь им войти, не далеко, и держа ситуацию под контролем. Пускай римская армия там побуйствует немного, а ты войдёшь уже как спаситель.
   Полководец нахмурился.
   - Могу поспорить, что сейчас, и римляне, и греки для фракийцев захватчики. И не важно, что вы помогаете им, фракийцы этого не оценят. Для них это война Рима и Греции, но на их родной земле. А когда всё закончится, то вовсе не факт что фракийцы скажут греческой армии спасибо, потому что они не видели и не ощутили ту угрозу, от которой мы якобы их спасли. Понимаешь меня? - заключила она.
   - Да Лина, я понимаю... - тихо сказал Максимилиан, прижимая к себе жену.
   Он не смотрел на ситуацию с этой стороны, и сейчас, в очередной раз, убеждался в нетрадиционном мышлении Лины. Не зря он берёт её на все военные советы, её предложения очень часто поражают. И сейчас, она права. Это конечно всё очень спорно и опасно, но она права. И вернувшись в Афины нужно очень хорошо обдумать этот вариант.
  
   Спустя шесть дней
   Сразу после полудня они въехали в Афины. До начала празднований, посвящённых Афине, оставалось ещё два дня, и Лина очень этому радовалась, хотелось отдохнуть.
   Они въехали в дворцовые ворота, и увидели на площади перед дворцом, встречающих их Алкмену с Валерием.
   - Максимилиан, смотри, кто к нам приехал! - воскликнула она, не веря своим глазам.
   - Я знаю. Ты говорила, что хочешь повидаться с Алкменой, и я послал за ними, чтобы к нашему возвращению они были уже в Афинах. Да и с македонцем нужно обсудить дела, - сказал он, на что Лина только улыбнулась. Слов передать свои чувства она не нашла, только безмерная любовь к мужу.
   Колесница подъехала почти вплотную и резко развернулась под прямым углом, останавливаясь перед ступенями дворца.
   - Я рада тебя видеть, старший брат, - подбежала она к Максимилиану и поцеловала его в щёку.
   Он благодарно кивнул сестре и помог спуститься жене с колесницы.
   - Лина, я так соскучилась, - обняла её Алкмена. - О боги, ты ранена?!
   - Всё в порядке, дорогая, просто царапина, - Лина поцеловала принцессу в щёку. - Я знаю, мне нужно помыться, - сказала она и девушки дружно захихикали, но Алкмена не побрезговала грязной одеждой и пятном крови на платье подруги, и крепко обняла её.
   Максимилиан дождался конца этого милого действа, взял Лину под руку и они подошли к Валерию.
   - Молодцы что приехали, - Лина благодарно улыбалась Валерию. Она уже думала, что он не выпустит Алкмену из дворца.
   Валерий довольно кивнул и мягко прижал к себе жену.
   - Какие новости во Фракии? - спросил он уже у Максимилиана. Почему вернулся так скоро?
   - Все не плохо, вечером встретимся и всё обсудим.
   - Хорошо.
   - Максим, можно я сегодня нарушу традицию и пойду в купальню без тебя? - очень тихо спросила Лина. Она, конечно, очень хотела быть со своим полководцем, но ей нужна помощь, чтобы помыться и перевязать рану, но говорить этого не желала.
   - Можно, но потом я тебя жду к себе, - Максимилиан поцеловал её, и строго посмотрел, как будто отдавал приказ.
   - Ну Максим, я не очень хорошо себя чувствую, я бы вообще спать легла.
   - Лина, я всю дорогу тебя не трогал, и сейчас ты мне отказываешь? - недовольно нахмурился он.
   - Я не отказываю, потерпи до вечера.
   - Хорошо, малыш, я потерплю, но только до вечера.
   Лина вдруг заметила, что у их разговора есть слушатели. А она уже забыла о гостях, и сильно засмущалась этих довольных улыбок.
   - Алкмела, Валерий, я присоединюсь к вам за обедом, - буркнула она и направились в купальню.
  
   Через три часа Лина входила в зал, где все уже собрались, и ждали только её. Мужчины увлечённо что-то обсуждали, а принцесса откровенно скучала и ковыряла рыбу в своей тарелке.
   - Я что-то пропустила?
   - Не много, мы только недавно сели за стол.
   Алкмена позвала к себе подругу, чтобы обнять её.
   - Как ты дорогая? - Лина погладила её маленький, едва наметившийся животик. Но увидев недовольный взгляд ревнивого папочки, поспешила убрать руку.
   - Хорошо, а если бы меня не держали всё время во дворце, то чувствовала себя ещё лучше, - сказала она и с упрёком взглянула на мужа. Тот сделал вид, что ничего не слышит и повернулся к Максимилиану.
   - Не обижайся на него, он просто переживает за тебя, - улыбнулась Лина и крепко обняла подругу, по которой успела очень соскучиться. - Скажи мне, как это? - тихо спросила она. - Что ты чувствуешь?
   - Я пока ничего не чувствую, он же ещё совсем маленький, - сказала Алкмена, с грустью смотря на Лину, и ей стало её жаль. Она вся светилась, когда смотрела на неё, и так искренне радовалась их благополучию с Валерием, переживала... Почему боги так жестоки?
   - А Фракию обсудили уже? - повернулась Лина к Максимилиану.
   - Да, ты всё пропустила.
   - Вот и хорошо, судя по утомлённому виду Алкмены, было не очень интересно, - задумчиво сказала она, пододвигаясь к мужу, и погладила его чёрные локоны.
   - Лина, ты себе даже не представляешь! - возмутилась принцесса. - И они меня не отпускали.
   - Да, меня тоже никогда не отпускают. Они вообще очень противные в этом деле, - ответила Лина и девушки дружно засмеялись, не обращая внимания на негодующие взгляды мужчин.
  
   На следующий день
   Лина шла на занятия с солдатами и наслаждалась прекрасной погодой и тёплым и ласковым солнцем. В этих занятиях, конечно, не было необходимости, но ей хотелось отвлечься от мыслей о Фракии и о Тигране, который остался там. Жаль только Максимилиан запретил проводить тренировки, но лекции тоже дело хорошее.
   Всё-таки Лина очень привязалась к своим солдатам, и даже история со шпионом, затесавшимся в ряды её учеников, нисколько не испортила желания проводить с ними время. В хорошем смысле этого слова, конечно.
   Народу в зале, где девушка читала лекции, собралось непривычно много. Конечно, она не ограничивала количество, и обычно приходило человек тридцать, тридцать пять, но сегодня было больше, на много...
   "Ну и хорошо", - подумала Лина и заняла своё обычное место, облокотившись на стол.
   - К сегодняшнему занятию я не готовилась, поэтому предлагаю провести обзор по прошлым лекциям, и вы можете спросить, что-то волнующее вас. Если кому не интересно, свободны.
   Все остались на своих местах. Отлично. Всё-таки хороших солдат, интересующихся не только маханием мечом, но и теоретическими науками, оказалось довольно много и это её радовало.
   - Лина, расскажи нам, как ты получила своё ранение, - спросил солдат, сидящий на ближайших лавках. Лина пригляделась к знакомому лицу.
   - Тихон? Это ты? - узнала она солдата из-под Митавы и улыбнулась столь неожиданной встрече.
   - Я, - засветился он. - Ты меня помнишь?
   - Помню, конечно. Тяжело забыть, когда солдат умирает на твоих руках и при этом шутит, - хмыкнула Лина, и все загалдели, прося солдата объяснить, откуда они были знакомы. - Тихо! - скомандовала она. - Когда этого солдата ранили под Митавой, я вытащила с поля боя и помогла добраться до лазарета.
   - А твоё ранение? - спросил другой солдат.
   Лина улыбнулась, по всей видимости, у них настроение просто поболтать. Ну и хорошо. Учить их чему-то она была не расположена, а вот почесать языком - это, пожалуйста.
   - Все вы знаете, что сейчас римляне подходят к Фракии с целью взять её?
   Все согласно загудели.
   - Ну вооот, - продолжила девушка. - Моя задача была проникнуть во вражеский лагерь и ликвидировать их главнокомандующих. Операция была опасной, вот и получила ранение. Как не спрашивайте, не помню, обнаружила, когда вернулась.
   - Как такое возможно? Ведь это болезненная рана.
   - На одной из предыдущих лекциях я рассказывала вам, что солдат или простой горожанин, неважно кто, в стрессовых ситуациях может гораздо больше, чем в повседневной жизни. Открываются тайные резервы организма и силы возрастают, рефлексы и чувства становятся острее. Возможно, вы уже сталкивались с этим, но не осознавали этого. Так вот ваша задача как воинов научиться контролировать это, использовать в своих целях. Научиться отключать эмоции и ненужные чувства. Отключать боль.
   - Как? - спросил кто то.
   - Я не знаю как. У каждого это своё. Вы должны сами разобраться в себе, понять свои возможности и научиться пользоваться ими.
   - А персы? - спросил другой солдат.
   - Что персы?
   - Ну... Это правда что ты была в плену?
   - Правда, и то, что убила Ордана тоже правда, но обсуждать мне это нельзя, и вам не советую. Максимилиан будет недоволен.
   Солдаты замолчали и загрустили. Они наверно думали, что хотя бы сегодня им получится выведать у жены царя хоть что-то про тот случай. Но приказ полководца никто не отменял, и все подробности того плена усиленно скрывались.
   - Лина, а, правда, что ты говоришь с Аресом? - услышала она и подняла глаза на молодого солдата, в его глазах светилась надежда. Он очень хотел услышать от девушки утвердительный ответ.
   - Богов не существует, - вдруг сказал другой. - Кто из вас их видел? Никто!
   И в ту же секунду солдаты начали громко спорить и повставали со своих мест.
   Лина глубоко вздохнула. Вот ведь вечная проблема верующих и атеистов. Только на этот раз она точно знала, что Арес есть. И Афина, и все остальные.
   - Арес? - тихо позвала она, надеясь, что бог не проигнорирует её. И, через мгновение, рядом с ней во вспышке белого света появился он.
   - Что?
   - Арес, не мог бы ты явиться этим солдатам?
   - Нет, я не цирковой клоун! - возмутился он.
   - Арес, я думала, что в богов тут в Греции все верят, а, оказывается, есть атеисты... Ты бы являлся иногда своим войнам, и твоя божественная энергия вырастит, или что там у вас вырастает, - улыбнулась Лина ему, на что он только недовольно скривился. - Ну, пожалуйста, покажись тем, кто достоин, скажи, что ты ими доволен и всё.
   Она умоляюще посмотрела на него.
   - Это будет первый и последний раз. И с последствиями будешь разбираться сама.
   Лина благодарно улыбнулась ему, всё-таки Арес был не такой как Афина, он был как будто мягче и более открытым.
   - Молчать! - заорала она на солдат так, что они все как один вздрогнули и резко повернулись к ней, а через мгновение Лина увидела, как у большинства солдат округлились глаза и они опустились на колени.
   - Что происходит? - спросил тот самый атеист с дальней скамейки.
   - Заткнись и не мешай.
   Арес что-то говорил солдатам, но Лина не слышала, для неё он остался стоять рядом и молчал. Потом повернулся к ней и, не попрощавшись, исчез.
   - Больше об этом не просите, - сказала девушка сияющим мужчинам.
   Другая часть смотрела на неё непонимающими глазами и молчала.
   - И не забудьте ходить в храм. На этом предлагаю закончить, чтобы вы не попросили встретиться с Афиной, она точно разозлится, - обворожительно улыбнулась Лина солдатам и махнула рукой на дверь, предлагая освободить помещение.
   Солдаты начали медленно выходить, некоторые проходя мимо девушки, благодарили и склоняли голову. "Да, действительно не стоит этого больше делать, а то неприятно как-то", - думала она.
   Дождалась, когда все покинут зал, сама вышла следом за ними, и хромая пошла во дворец. Эта неприятная рана ещё долго не заживёт, очень неудачная. "И как я её проморгала?"
   - Лина! Лина!
   Не успела Лина сделать и пяти шагов, как к ней подбежал взъерошенный Тихон и умоляюще посмотрел на неё своими перепуганными глазами. - Там солдаты дерутся, помоги.
   "Я же только что ушла, что они там успели не поделить?" - подумала Лина, развернулась и быстрым шагом пошла в казарму, там действительно царил хаос. Солдаты грязно дрались на кулаках, не особенно разбираясь, кто был рядом.
   - Тихо! - закричала она. - Всем стоять и не двигаться!
   Солдаты замерли. Лина окинула их гневным взором, имени Максимилиана, как он учил.
   - Кто начал?
   - Он, - показали на того выскочку атеиста на лекции.
   Лина выхватила нож из-за спины и за долю секунду оказалась рядом с солдатом. Неуловимым движением руки, она рассекла ему горло, забрызгав кровью, всех кто стоял рядом. Солдаты, затаив дыхание и боясь пошевелиться, смотрели на взбешённую жену царя.
   - Греция в состоянии войны! - начала громко говорить она, чтобы все слышали. - А провокация и организация беспорядков внутри армии наказывается смертью!
   Лина сделала паузу, чтобы присутствующие осмыслили её слова.
   - Что вы не поделили?
   Все перепугано молчали, боясь сказать хоть слово.
   - Отвечать!
   - Они, - показал пальцем солдат на своих однополчан - сказали, что видели Ареса. А богов нет, это все знают!
   Лина глубоко вздохнула, собираясь с мыслями.
   - Ради чего ты воюешь солдат? - спросила она его.
   - Ради Греции.
   - А что для тебя Греция?
   Он молчал, не зная, что сказать.
   - Просто страна, где ты живёшь? Кусок земли? Или может быть, ты воюешь из-за денег? Или ты не знаешь ради чего идёшь в бой? - говорила Лина и с каждым словом увеличивала тон, а солдат как будто уменьшился в размере и сделал два шага назад, пытаясь спрятаться за спинами рядом стоящих. - Ты сам не знаешь. В твоём сердце пустота! В твоей душе нет веры! Ни веры в богов, ни веры в себя! А когда нет веры, её место занимает злость и зависть, - показала она пальцем на мёртвого. - Жизнь воина тяжела и опасна... Как ты можешь идти на смерть с пустой душой?
   - Они ни разу не помогли нам, - сказал кто-то из дальних рядов, и тут же скрылся.
   - А ты в этом уверен?
   Он не ответил.
   - Кто был под Митавой? - спросила Лина, и небольшая часть солдат нерешительно подняли руки. - Так знайте, вы живы только благодаря Аресу и Афине! - громко сказала она.
   - Как?
   - А как ты себе представляешь помощь бога, солдат? Великий Арес должен тебя держать за ручку и вести на сражение? Или может, Афина должна закрывать тебя своей грудью от врага? Как?
   Все затихли, внимательно слушая девушку.
   - Боги у нас в душе, наша вера питает наши силы. Боги у нас в сердце, и мы становимся сильнее. Пустая душа слаба! Запомните это!
   - Я верю и я хороший солдат, я тоже хочу увидеть Ареса, - вышел вперёд солдат.
   - Ходи в храм, сражайся с верой и, возможно, если ты обратишься к нему, он тебе ответит. А возможно и нет, - уже тише сказала Лина. - Я десять лет провела в бесконечных сражениях, прежде чем он явился мне.
   Солдаты смотрели на жену царя, открыв рты, и, кажется, даже не дышали.
   - Зависть иссушает душу. А сейчас Греции нужны сильные воины, с холодной головой и пламенным сердцем. Вера в богов и вера в свою страну - вот основа вашей силы!
   Лина решила заканчивать импровизированную лекцию, понимая, что подразумевал Арес под последствиями. Он прав, нельзя вот так являться им. Они не готовы.
   Последний раз осмотрев солдат, девушка развернулась и уткнулась носом в Максимилиана.
   - И долго ты тут стоишь? - недовольно пробурчала она, берясь за его руку.
   - Достаточно, чтобы в очередной раз убедиться, что я сделал правильный выбор, назвав тебя своей женой.
   - Ох, полководец. Ты каждый раз смущаешь меня, - улыбнулась Лина, выходя на площадь и прижимая к себе сильную мужскую руку. И пройдя немного вперёд, вдруг перед ступенями дворца заметила знакомую фигуру.
   Мужчина повернулся в их сторону и через мгновение опустился на колени. Максимилиан недовольно нахмурился, он не любил когда среди белого дня без предупреждения к нему приходили горожане. Для их посещения были отведены специальные дни, довольно много дней надо сказать. Он любил свой народ, и всегда был в курсе их проблем, разрешая каждому обратиться к нему за помощью.
   - Кириан? Это вы? - спросила Лина, когда они приблизились к мужчине.
   - Да госпожа.
   - Вы что-то хотели? Или просто так зашли? - улыбнулась она, думая как бы поднять его с колен. Но рядом стоял грозный Максимилиан, и наверно ей разрешить ему подняться было бы не разумно.
   - Кто такой? - холодно спросил он.
   - Это отец Юлиана. Он очень хороший кузнец и делает для меня... кое-что.
   - Поднимись, - властно сказал Максимилиан.
   Когда он так говорил, Лине самой хотелось преклониться перед ним и бояться его гнева. Грозный царь, ничего не скажешь.
   Кириан поднялся, но его глаза всё ещё смотрели на землю.
   - Ты воспитал хорошего сына, я им доволен, - сказал Максимилиан, и девушка открыла рот от изумления. - Лина, через два часа я жду тебя на военный совет, не задерживайся, - и резко развернувшись, ушёл.
   - Кириан, можете поднять глаза, - коснулась она плеча мужчины, когда муж скрылся за дверьми дворца.
   - Лина, простите меня, я не должен был приходить.
   - Не говорите глупости, вы можете приходить ко мне в любое время. Вы что-то хотели?
   - Да, - мужчина наконец-то поднял глаза. - Я узнал, что вы очень быстро вернулись из Фракии, и что-то пошло не так, а Дианта мне ничего не говорит, кроме того, что вы ранены.
   - Да, Дианта не слишком болтливая. Ну, так, а вопрос в чём? - спросила Лина, не понимая, что этот мужчина от неё хотел. Он явно переживал, но причина этого была не ясна.
   - Я хотел справиться о сыне...
   - С Юлианом всё в порядке, - сказала она, погладив его по плечу, и потянула его за руку к дворцу. Рана на ноге опять начала ныть, и ей нужно было присесть. - Планируемое сражение не состоялось, Максимилиан поставил Юлиана во главе армии, и они куда-то собираются идти. Куда не знаю. Но если вам интересно я спрошу у мужа.
   - Во главе армии? - удивлённо спросил Кириан и недоверчиво посмотрел на девушку, когда она уселась прямо на каменные ступени.
   - Да, Юлиан очень талантливый воин, вы можете гордиться им. Генерал который там был, Каллимах, если не ошибаюсь, назвал его новым командующим, только я не знаю, что это значит, я не сильна в военных званиях.
   - Спасибо Лина.
   - Мне спасибо говорить не за что, - тепло улыбнулась ему Лина. - И Кириан, пожалуйста, постарайтесь говорить со мной нормально. А содрогание в голосе оставьте для Максимилиана. И это последний раз, когда я прошу вас об этом.
   Мужчина широко улыбнулся, от чего его сходство с сыном стало ещё более явно.
   - Ой, забыла. Кириан, мне опять нужен нож, свой я оставила в... потеряла в общем. Он оказался очень удобным и прекрасно летит в цель.
   - Летит? - изумился он.
   - Да, маленькие ножи я предпочитаю кидать, а не держать в руке, - засмеялась Лина, понимая его удивление. Ей говорили, что о её странных пристрастиях уже ходят легенды.
   - А вы пришли один?
   - Конечно, а с кем я должен был прийти?
   - Ни с кем, просто я подумала, что вдруг вы пришли с женой. Я же так с ней и не познакомилась, а мне было бы интересно пообщаться с Авророй.
   - Я передам ей, что вы желали видеть её.
   - Не надо ничего передавать, - недовольно сказала Лина, этот разговор уже начал ей надоедать. - Кириан, мне очень тяжело говорить с вами... Юлиан и Дианта понимают меня, зная, что этот белый плащ и браслет на руке не превратили меня в чудовище, и я как была солдатом, так им и осталась. Помогите мне встать, - протянула она ему руку. - Если вы хотели спросить только про сына, то я, пожалуй, пойду.
   - Лина, простите. Для меня это... так необычно... я привык уважать... - начал он неуверенно говорить, поняв, что девушка им недовольна.
   - Я всё понимаю, только уважать можно и без дрожи в голосе. До встречи Кириан. Если вам что-то понадобится, заходите в любое время.
   Лина помахала рукой кузнецу и похромала на военный совет.
   Весь оставшийся день она провели с Алкменой. Принцесса рассказывала о своей жизни с Валерием. Как он её любит и как трясётся над ней. И хотя она жаловалась на чрезмерную заботу мужа, в тайне этому радовалась как ребёнок. Это внимание ей была очень приятно. И она рассказала по большому секрету, что Валерий хочет девочку, но никому об этом не говорит, так как сильному и страшному воину полагается иметь наследника.
   Алкмена проинспектировала свои цветы, осталась довольна, и девушки весь вечер просидели в саду, и с наслаждением сплетничали обо всём подряд.
   На следующий день
   Утром следующего дня Лина собиралась на праздник посвящённый Афине. Планировались большие празднования, посвящённые любимой богине греков, и их должны были открыть царь Греции с женой.
   - Всё-таки белый плащ мне нравится больше чем красный, - довольно сказала Лина, рассматривая золотой орнамент на белой ткани.
   - Можешь носить его каждый день.
   - Думаю я так и поступлю, мне в последнее время не хочется быть военным. Просто твоей женой - это гораздо лучше.
   Максимилиан широко улыбнулся и засветился как светлячок.
   - Моя маленькая Лина, ты моё сокровище.
   Он нежно притянул её к себе и поцеловал.
   Лина с Максимилианом вышли на дворцовую площадь. Там стояло невероятно праздничное настроение, собралось много солдат и все в парадных одеждах. Они выстроились в ряд, приветствуя царя и его жену громким криком. Это было так красиво и захватывающе, что Лина покрепче вцепилась в поддерживающую её руку. На что Максимилиан внутрене усмехнувшись, и сохраняя холодное выражение лица, погладил руку жены и повёл её прямо, через всю колонну к праздничной колеснице. Лина с интересном разглядывала уже знакомый ей вид транспорта. Эта колесница, пожалуй, была больше всех похожа на ту, как она их себе представляла изначально. Не очень большая, спереди и по бокам полностью закрыта, и очень богато украшена.
   Она неуверенно встала впереди, Максимилиан устроился за ней, одной рукой обнимая её за талию, а второй взялся за поводья и они направились в город.
   За ними ехали Алкмена с Валерием, следом два генерала, и завершали процессию солдаты.
   Весь город вышел на главную дорогу поприветствовать царскую чету, все кричали, махали руками, радуясь празднику. Под ноги летели белые и красные цветы, застилая дорогу разноцветным ковром. Толпа ликовала. Среди криков Лина разобрала и своё имя.
   Удивительно, греки очень любят своего царя, и она думала, что её никогда не примут. Неизвестная девушка, безродная соблазнила их любимого царя. И хотя ей постоянно говорили обратное, она не верила. Но сейчас народ им радовался, им обоим, и Максимилиан гордо ехал рядом. Это было так необычно и так захватывающе.
   Максимилиан, почувствовав, как изменилось настроение жены, обнял её покрепче и прижал к себе. От этого жеста Лине хотелось заплакать. Но она только благодарно погладила руку, обнимавшую её.
   Вся процессия приблизилась к главному храму Афины, и полководец остановил колесницу у её входа. Площадь была переполнена людьми, все ждали начала праздника. Максимилиан помог Лине спуститься на землю и взял под руку, помогая войти в храм.
   Первыми к алтарю пошли царь с женой, положили дары на алтарь и отошли в сторону. Следом подошла Алкмена и Валерий, они тоже оставили свои дары богине и вернулись на место. На этом торжественная часть должна была закончиться, и праздник официально считался открытым, но Лина заметила Афину. Она появилась за алтарём и подозвала её.
   - Подождите меня здесь, - тихо сказала она мужу и сильно хромая пошла к ней.
   - Афина, я так и не дошла до тебя, прости.
   - Ничего страшного, дитя моё, - покровительственно улыбнулась она.
   - Спасибо тебе, спасибо за Максимилиана и за этот мир, он действительно прекрасен.
   Лина услышала, как всё вокруг затихло, и говорила очень тихо, чтобы никто не услышал её слов.
   Афина благосклонно улыбалась.
   - Я рада, что ты пришла ко мне сегодня.
   - Как я могла отказать моей любимой богине, - сказала Лина и подарила Афине свою самую милую улыбку.
   - Дитя моё, ты многое сделала, и теперь тебе нужно отдохнуть и поберечь себя, - туманно сказала богиня.
   - Моя рана не серьёзна...
   - Я не о ране, дорогая, я о том, что ты беременна, - сказала Афина.
   - Как? Этого не может быть...
   Лина на секунду замерла, пытаясь осознать сказанные богиней слова, и начала задыхаться от сдерживаемых слёз. Нет, этого не могло быть, она не может иметь детей...
   - Может, уже два месяца, побереги себя и наследника.
   Максимилиан стоял в стороне и пытался услышать хоть слово, но Лина говорила очень тихо, смотря перед собой. Сначала она буквально светилась хорошим настроением и широко улыбалась, разговаривая с богиней, но потом вдруг чего-то испугалась. Она начала задыхаться, и горько заплакав, упала на колени перед алтарём. Ничего не понимая, полководец дёрнулся к жене, но сестра его остановила.
   - Оставь её.
   - Что происходит? - спросил Валерий.
   - Она разговаривает с Афиной, не видишь разве?
   - Вижу... наверно.
   Лина сидела на коленях, не двигаясь, и тихо плакала, не в силах остановить слёзы.
   - Дитя моё, тебе нельзя так волноваться, встань, - с упрёком произнесла Афина.
   - Я его смогу выносить? Родить? - спросила она, задыхаясь от слёз, чувствуя, что каждое слово ей давалось с трудом.
   - Конечно, сможешь. Встань, твой полководец волнуется.
   - Спасибо Афина. Спасибо.
   Лина оглянулась на Максимилиана, он был бледен как снег и готовый подбежать к ней в любую секунду. Её полководец, сильный и нежный. Любимый. Она протянула руку мужу, и он тут же оказался рядом, помогая ей подняться.
   Лина вся дрожала, но уже не плакала. И не обращая внимания на собравшуюся вокруг толпу людей, Максимилиан прижал к себе жену, чувствуя, что ей необходимы его объятья. А Лине хотелось кричать от счастья.
   Она немного отстранилась от него и подняла глаза. Потрясающе красивый мужчина. Мужественный, сильный, и он принадлежит ей. Невероятно.
   Максимилиан смотрел на Лину, прося объяснений, и её растерянный и одновременно восторженный взгляд очень смущал его.
   - Я беременна, - дрожащим голосом сказала она, а он замер, пытаясь понять её слова.
   - У тебя будет сын, полководец, - уже уверенно сказала Лина, глядя ему в глаза.
   - Ааааа! - закричал он, поднимая её на руки, и начал кружить по залу. - У меня будет сын!!!
   Не веря своему счастью, он кричал и смеялся, крепко сжимая самое дорогое, что у него было в этой жизни - жену. Жену и их малыша.
   - У меня будет сын!!!
   Опустил Лину на ноги и взял её руки в свои.
   - У меня будет сын, - прошептал он, слыша за спиной крики толпы.
  
   Народ ликовал, радуясь за своего царя, и никто не видел стоявшую в центре своего храма Афину. Она с улыбкой наблюдала за своими подопечными.
   - Это только начало Лина. Только начало... - тихо сказала она. - Будь сильной, впереди ещё долгий путь, и тебе предстоит сделать ещё многое. Этот мир нуждается в твоей помощи.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   143
   Лик А.В. "По воле богов 2"
  
  
  
  
  
  
Оценка: 8.13*7  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"