Аннотация: Действие происходит в начале 11-века, спустя некоторое время после окончания романа "Боги своих опознают". Хайран ас-Саклаби - историческое лицо.
Генрих придержал коня, чтобы взглянуть на человека, который лежал возле дороги. Дорогой халат был забрызган кровью, а волосы и борода раненого мало походили на черные бороды здешних обитателей; будь борода рыжего оттенка, можно было бы предположить, что она крашена хной, как у многих арабов, подражавших в том Магомету, но она была скорее светло-русая. Длинная рубаха была с вырезом на груди, а поверх рубахи человек носил короткую персидскую куртку. Заметив, что над ним остановился всадник, он приподнял голову и принялся искать рукой кинжал, который, вероятно, обычно висел у него на поясе, а глазами настороженно наблюдал за Генрихом.
Генрих неторопливо спешился и сказал:
-Не в моих правилах проехать мимо раненого, который нуждается в помощи, даже если он сарацин, поэтому, если хочешь, я помогу тебе добраться до какого-нибудь постоялого двора, или что у вас тут...
-Хайран ас-Саклаби не забудет услуги, которую ты ему окажешь, путник, - ответил раненый.
Ухватившись за протянутую Генрихом руку, он поднялся, и, несмотря на боль, которую он несомненно испытывал, сделал несколько шагов и с помощью Генриха сел на круп его лошади, а Генрих между тем пытался увязать в голове заявление о славянском происхождении с очевидно мусульманским одеянием незнакомца.
* * *
За окнами замка лежала непроглядная темень, когда Маргерия проснулась от того, что почувствовала, как Кларамонда пытается натянуть на ее ноги чулки из тонкого полотна.
-Чтоб тебя христианский дьявол забрал, - возмутилась государыня Званштейна, но тут же принялась чертить над Кларамондой обережные знаки, продолжая между тем говорить:
-Неужели нельзя отложить хотя бы до следующей ночи. Плохо же ты служишь своей госпоже, если хочешь заставить ее в такой час куда-то попереться за пределы замка...
-Да ведь сейчас новолуние, для любого дела самое подходящее время, - возразила Кларамонда.
-И вовсе не для любого... И вообще, поехала бы одна, если так все знаешь...
-В манускрипте сказано - "девица знатной крови пройдет вратами силы", - напомнила Кларамонда. - Так что без тебя мне там делать нечего...
-Слушай, мы же кровь смешивали, может быть, твоей достаточно будет?
-А все-таки лучше твоя.
Обе девушки - зевающая Маргерия и Кларамонда, освещавшая дорогу свечой из бараньего жира, - неслышными тенями спустились по лестнице и прошли к замковой конюшне, где их дожидались две кобылицы, гнедая и рыжая, готовые мчаться куда угодно, если только не слишком далеко.
-Та, что рыжая, поспокойне будет, надеюсь, ты с ней справишься, - сама Кларамонда привыкла ездить на жеребцах, и для нее понятия "строптивая лошадь" не существовало, но Маргерии предстояло впервые в жизни оказаться в седле, а не совершать поездку в удобной карете. Изогнув длинную шею, рыжая смотрела хитрым глазом - другой глаз лошади когда-то остался на ветке, случайно оказавшейся перед мордой животного в ночной скачке по лесу.
-Я ее подержу за уздцы, а ты давай, лезь в седло, - советовала-распоряжалась Кларамонда. Маргерия попробовала сделать по ее совету - и обнаружила, что не может перебросить ногу через широкую спину Рыжухи.
-А ну, помоги.
Не так уж просто помочь своей госпоже, когда она висит на спине лошади, одной рукой цепляясь за луку седла, а другой пытаясь ухватить повод, а ты при этом еще должна удерживать на месте саму лошадь. На лице Маргерии при этом сохранялось царственно-безразличное выражение.
Послышались шаги со стороны раскрытой двери, и тут же испуганно-угрожающий голос спросил:
-Эй, кто там?
Кларамонда одним прыжком оказалась у выхода, выглянула - и разглядела одного из слуг замка, стоящего с топором в руке, явно не решаясь зайти внутрь.
-Не узнаешь? - спросила Кларамонда змеино шипящим голосом, от которого бедняга отшатнулся назад.
Не признать Кларамонду было трудно. В глазах большинства обитателей Званштейна девушка пользовалась устойчивой репутацией ведьмы, которую она не спешила развеивать. Вместе с тем, никого не могло удивить, если у Кларамонды находились какие-то свои дела в конюшне, на сеновале или ином укромном месте, поэтому Ганс (а это был он), опрометью бросился подальше, торопясь обогнуть угол замка.
-Подожди, - негромко сказала Кларамонда. Но он все-таки услышал и замер на месте, а потом даже набрался достаточно смелости, чтобы обернуться ей навстречу, по прежнему сжимая топор, о котором он забыл.
Неспешно приблизившись на расстояние вытянутой руки, Кларамонда сказала:
-Этой ночью не подходи к конюшне ближе, чем на сто шагов, понял? Вообще лучше тебе держаться подальше.
Таким же неторопливым шагом вернулась обратно. Незачем кому-то знать, что хозяйка этой ночью покидает замок. Незачем вообще кому-то знать, что близ замка...
Размышляя об этих обстоятельствах, а также и разозленная, несмотря на внешнее спокойствие, непрошенным вмешательством Ганса, Кларамонда в сердцах самым неделикатным образом подтолкнула свою госпожу, которая в продолжении вышеописанной короткой сценки была вынуждена оставаться в прежнем положении, но именно эта неделикатность оказалась самым подходящим действием, потому что Маргерия смогла, наконец, забросить правую ногу куда нужно. Рыжая кобыла всхрапнула с интонацией, которая, вероятно, должна была выражать крайнюю степень удивления - никогда еще процедура посадки в седло на ее памяти не занимала столько времени.
Одним прыжком оседлав гнедую, Кларамонда, управляя одними коленями, заставила ее пройти мимо одноглазой, чтобы рукой ухватить повод и вывести животное из конюшни. На открытом пространстве дело пошло полегче, и вскоре Маргерия, ежившаяся от ночной прохлады, решилась перейти на рысь.
-А все пироги твои, - вдруг сказала она. - Принцесса должна быть существом легким, воздушным, подобно эльфу или бабочке. Если ей нужно оказаться в седле, чтобы куда-то мчаться в ночи, она должна взлетать туда легко, как перышко, а не так, как я сейчас. Это не надо понимать так, что ты больше не должна таскать мне пирогов, - испуганно прибавила Маргерия.
-Цернуннос! Я же тебе стремена приладить забыла! -приглядевшись, воскликнула Кларамонда.
-Это ничего, я и без них держусь.
-А если лошадь понесет?
Под копытами чавкала разбухшая грязь. Вот и лесок. Приехали.
-Здесь от опушки недалеко, -поясняла Кларамонда.
Интересно, а где гарантия, что окрестные крестьяне не побывали там уже тысячи раз, подумала Маргерия. Хотя место здесь нехожалое...Спешиться ей удалось без посторонней помощи, и, предоставив Кларамонде вести обеих лошадей, Маргерия шагнула под густые ветви деревьев. Поляна открылась как-то сразу, неожиданно, будто до того леший глаза отводил. Серые вертикальные плиты, вросшие в землю, тянулись к небу.
-И чего? Дольмен как дольмен, - сказала она, обращаясь к Кларамонде, которая шаг в шаг догоняла свою госпожу. -Говоришь, "вратами силы" пройти? - Не торопясь, своей обычной походкой Маргерия вошла в разомкнутое каменное кольцо, думая, что сейчас повернется лицом к Кларамонде и выскажет ей все, что думает об этих ночных прогулках незнамо куда по инициативе беспокойной своей названной сестрицы.
И сразу на душу и сердце навалилась тоска, неизбывная, беспричинная, необъяснимая, ощутимая столь же явственно, как ощущают лезвие ножа, так что даже дурно стало, и настолько дурно, что Маргерия пошатнулась, будто от невидимого толчка, слепо взмахнула руками, цепляясь за воздух, и осела на поросшую травой землю.
Под рукой оказалось что-то холодное и твердое, как железо. Кларамонда оказалась рядом раньше, чем Маргерия успела толком осознать, что не удержалась на ногах, обхватила руками за плечи, будто медведь, торопясь вывести за пределы кольца. И сразу стало легче. Морок быстро проходил. Маргерия обнаружила, что держит в руке какой-то предмет. Если из железа - это хорошо, его злые духи боятся, только из железа ли?
-Ты что-нибудь чувствовала, когда внутри была?
-Нет.
-Огниво есть? Посвети мне.
Кларамонда выбила искру и Маргерия удивилась ядовито-зеленому цвету предмета. Плоский, толщиной в ноготь, он имел неровные края, а поверхность волнистую, будто кто-то хотел сделать из него символ змея или воды.
-Ладно, сестрица. И впрямь не зря съездили, а теперь едем обратно.
В замке холодно - как всегда в это время года. "Пора бы стены досками изнутри обшить или ковры развесить," - размышляет Маргерия, пока Кларамонда разжигает камин. До рассвета часа два. Две медвежьи шкуры, одна из которых разостлана на полу, а другая служит одеялом, не могут до конца защитить Маргерию от холода, который идет от каменных плит.
-Иди сюда, чудище ты толстокожее. Тебя и нечистая сила не берет. Не видишь, твоя госпожа сейчас в ледышку превратится?
Преувеличение, конечно, но не слишком большое. Сейчас, когда Генрих скитается где-то в теплых землях Испании, очень удачно, что Кларамонда рядом. По крайней мере, не замерзнешь.
-Удобно тебе? - заботливо спросила принцесса, пытаясь поправить подушку под головой Кларамонды, которая громадной кошкой скользнула под шкуру. Та не ответила, только промычала что-то утвердительное, торопясь погрузиться в глубокий и бездумный сон.
Камин догорал, а стены замки начали понемногу светлеть от первых лучей поднимавшегося из-под земли солнца.