Уже давно перевалило за полдень, но солнце все не спешило пока-заться из-за свинцовых туч и рассеять сырой полумрак. Между де-ревьями завывал ветер, обдавая холодным дождем двух всадников, скачущих по обе стороны кареты, дверцы которой украшал пышный графский герб доррегерского вельможи.
В карете сидели трое: мужчина и две женщины.
Мужчине было около 30 лет. Одежда его ничем не отличалась от той, которую носил вообще высший класс в Доррегере, и только жилет и галстук его были ослепительной белизны. У него были тонкие, клас-сически правильные черты лица и матово-белая кожа.
Одна из женщин, несомненно, была служанкой - об этом говорило и ее простенькое платье, заискивание и в то же время покорность в бесцветных глазах. Простоватое лицо ее было опущено вниз, каза-лось, она не смела оторвать взгляд от кончиков своих грубых ту-фель.
Ее хозяйке едва ли исполнилось 17. Пушистые светлые волосы се-ребристым дождем рассыпались по плечам. Длинные черные ресницы, отбрасывавшие легкие тени на нежную полупрозрачную кожу, обрамляли светло-голубые глаза, до странности светлые, кристально чистые и прозрачные, как лесной родник. В этих глазах притаилась печаль.
Миртовой веткой позади на ее волосах была приколота длинная ву-аль. Белое атласное платье выгодно подчеркивало ее стройную фигур-ку и тонкую талию, лиф соблазнительно обтягивал высокую грудь. Бе-лые цветы перехватывали на атласной юбке подзоры светло-голубого - в тон ее глазам - шелка, богато украшенного кружевами. Изящную шею охватывало жемчужное ожерелье.
Из-за тряски кареты и воя ветра мужчина проснулся, открыв яр-ко-голубые, как ясное майское небо, глаза, необычно контрастиро-вавшие с его иссиня-черными волосами, и повернулся к девушке.
- Селена, вы право же, весьма грустны. А между тем я считаю, вы должны быть веселы и довольны. Разве вам не понравилась церемония? Я считаю, что устроил великолепное торжество.
- Милорд, достаточно и того, что на людях я выразила радость. Притворяться сейчас я не считаю нужным.
- Бог мой... Как мрачно, - он лениво взял ее руку в свою. - Ну почему бы вам иногда не повеселиться? Вы очень красивы, но когда улыбаетесь - вы становитесь неотразимой.
Она поспешно выдернула его руку и на секунду в ее глазах про-мелькнул гнев и отвращение, но сейчас же она приняла прежнее рав-нодушно-холодное выражение.
- Я бы попросила вас замолчать, милорд. У меня болит голова. Я хотела бы отдохнуть. - Селена откинулась вглубь экипажа и закрыла глаза, показывая, что не хочет продолжать разговор. Она вспомина-ла...
...Родителей своих - настоящих - она не знала. Ее приняла к себе богатая, но бездетная чета доррегерских вельмож. Они нашли ее в пол-нолуние, в силу чего и решили дать ей имя полузабытой богини... Лулэ боготворили ее. Жизнь для Селены была сказкой - до того дня, как темные тучи, уже давно клубившиеся над страной, разразились громом сражений: началась вторая карлингтонская война. Ее родители были всей душой преданы династии доррегерских Бариатов. В силу своего богатства и по-ложения они имели возможность помогать правительственной партии.
Но северные провинции, в том числе и та, где жили они, попали под власть карлингтонов, которые разместили там свои войска, а непо-далеку - основной штаб, где находился их предводитель Карл II с супругой Марией.
Граф де лас Ицивес, приверженец партии Карла и имеющий большой вес в глазах этого короля лесов, случайно встретился с четой Лулэ и Селеной - и пришел в восхищение от ее красоты. Он пытался до-биться от нее любви, но не преуспел в этом. Девушке был глубоко антипатичен карлингтон с холодными глазами, и она не только не отве-тила на его чувства, но напротив, по мере сил старалась избегать его общества. Графу до нее еще никто и никогда не отказывал. Он пришел в ярость, а его желание добиться Селены только многократно усилилось. Но теперь он знал, что сердце ее ему не завоевать. Но отступать граф не собирался. Ему не составило труда понять, что она чрезвычайно привязана к своим приемным родителям. Также для него не было тайной, что Лулэ поддерживают республиканцев.
Он послал к Селене слугу с письмом, где писал, что все знает и угрожал раскрыть это - если только она не согласится стать его супругой. Но если она согласится, он обещал, что позаботится о том, чтобы их провинция была ограждена от разбоя. Селена прекрасно понимала, что если она ему откажет, погибнут не только ее родители - подвергнутся ужасным лишениям и все люди провинции. Она знала, что такое разбой карлингтонов, помнила разграбление Корлеки. Но все-таки она колебалась. Сомнения терзали ее сердце. Однако слиш-ком многим она была обязана Лулэ. И не было у нее права решать судьбы людей во всей родной провинции. Селена согласилась.
Свадьба была обставлена с необычайной пышностью - граф был ска-зочно богат, да и Лулэ не скупились. Селена так и не раскрыла им подлинной причины своего согласия, она не хотела их расстраивать и поселять в дорогих сердцах чувство вины.
Но граф де лас Ицивес не желал жить с ней в Доррегере, где было слишком уж опасно. К тому же он к тому времени чувствовал, что те-ряет благосклонность Карла. И сразу после церемонии венчания моло-дые отбыли в соседний Фаринкег, где граф имел роскошную виллу...
Граф потряс Селену за плечо, и она открыла глаза, усилием воли прогоняя горькие мысли.
- Вы что-нибудь хотите, милорд?
- Мне нужно поговорить с вами, дорогая. Вы случайно не больны? На приеме вы так мало ели! И последние часы вы много жалуетесь на головную боль.
- Со мной все в порядке! - резко перебила его Селена. - Вы може-те не беспокоиться.
- Но, однако же, вы весьма бледны... и ваша не совсем уместная печаль...
- Милорд, я хочу только, чтобы вы не обращали на меня внимания по всяким пустякам. Просто я устала.
- Но, право же, свадьба не настолько утомительна.
Селене так хотелось закричать, грубо оборвать его учтивые расс-просы, сорвать светскую маску! Но это ничего не изменило бы. Она должна терпеть. По крайней мере, он не проявляет жестокости по от-ношению к ней. Ее судьба могла бы быть куда хуже.
Она отвернулась и стала смотреть в окно. Как-то быстро спусти-лась темнота на землю. На черном бархате небесного свода засверка-ли миллионами огней крошечные бриллианты - звезды. Ветер, напоен-ный благоухающим ароматом роз и жасмина, слабо шевелил листики де-ревьев. Его ласковое дыхание было почти незаметным.
Селена заметила графу, то лучше бы прервать путешествие на ночь - тем более, что находились они в незнакомой местности, а в спешке не было никакой необходимости. Но граф де лас Ицивес лишь отмах-нулся.
- Ах, Селена, не будьте трусишкой. Мы живем в цивилизованное время, а вы думаете о разбойниках. Это не очень логично.
Но что-то странное терзало душу девушки. Лес постепенно сгущался вокруг, в темноте он казался совершенно черным.
И вдруг стук копыт и резкие выстрелы разорвали на клочки ночную тишину. Граф недоуменно выглянул в окошко кареты. Он не испугался - он считал, что его надежно охраняют. Но он обманулся в верности своих слуг - перетрусив, они поспешили пришпорить лошадей и скрыться. И немудрено - экипаж окружило не менее полусотни воору-женных до зубов человек.
Угрожая кучеру револьвером, его вынудили слезть с козел. Тут же он был накрепко связан. Кто-то схватил лошадей за узду. Еще двое подскочили к дверцам экипажа. Один из них заглянул внутрь. Селена встретилась взглядом с его глазами, горевших холод-ным изумрудным пламенем. Черные волосы беспорядочными непокорными завитками спадали на его лоб. Разбойник усмехнулся, отчего выраже-ние глаз на секунду стало лукавым и приказал:
- Выходите из кареты. Быстро. И не делайте резких движений.
Граф, однако, не собирался ему подчиняться. Он выскочил из экипажа и обнажил шпагу. Но наброситься на оскорбившего его чувства разбойника он не успел: меткий выстрел пробил его правую руку в области предплечья. К экипажу подъехала на молочно-белой кобыле, нервно стригущей ушами воздух, молодая девушка. Черная шелковая рубашка и кожаные брюки соблазнительно обтягивали ее формы. Усмеш-ка кривила безупречные губы.
- Неужели, мой лорд, вы считаете, что вокруг вас только слепые?
Разбойник обернулся.
- Спасибо, Ли.
Графа также скрутили и бросили рядом с его кучером, предвари-тельно, разумеется, не забыв оборвать драгоценные камни с его кос-тюма и кольца с рук. Селене пришлось все же выйти из экипажа. Под пристальным взглядом зеленоглазого разбойника она сделала несколь-ко шагов вперед, выйдя на незатененное деревьями пространство. Кто-то из разбойников присвистнул.
- Ого! Вот красотка! Может, оставим себе? Неплохое будет развле-чение! Эй, киска, не отворачивайся. Если будешь ласкова к нам, мы тебе еще и заплатим - куда больше, чем платил твой покровитель.
Селена гордо вздернула подбородок. Страшная бледность разлилась по ее лицу.
- Я не являюсь продажной шлюхой, уважаемый милорд!
Тот, разозленный, хотел ударить ее и уже занес руку - но кто-то остановил его. Селена перевела на него свой взгляд. Гордая посадка головы, тонкие, правильные черты лица могли бы принадлежать предс-тавителю аристократии и как-то не вязались с его профессией и сильным загаром, покрывавшим кожу. Темные, цвета спелого каштана, волосы, слегка завивавшиеся на концах, мягко ниспадали на широкие плечи. Зеленые, с причудливым синим отливом глаза были вроде бы холодны - как лед, но в глубине их притаилось что-то непонятное. Он шагнул вперед и положил сильную руку ей на плечо.
- Она моя. Это входит в условия нашей сделки. Я принес вам куда больше золота - теперь я имею право требовать вознаграждения.
Человек, в котором по властному виду нетрудно было признать гла-варя, кивнул.
- Да, ты прав. Мы все в долгу перед тобой. Хотя я не понимаю, чем тебя прельстила эта красавица. Раньше ты не претендовал на захваченных женщин... Ну, если ты окончательно решил, она твоя.
Селена хотела запротестовать, но он тихо шепнул ей:
- Не сейчас, милая. Подожди немного...
Он подошел к своему коню - довольно необычному, как показалось девушке. Черный, как смоль, без единого белого пятнышка - но с мо-лочно-белой, волнистыми прядями ниспадавшей почти до земли, гривой и странными, слишком уж выразительными глазами - словно человечес-кими. Разбойник легко вскочил в седло, посадил Селену перед собой, и пустил коня вперед.
![[]](/img/l/lilian/mecht1/1.jpg)