Под веком затмения плещет кровавая Мэри
И лунные тени окрашены тенью Земли,
Сосуд истончился и лопнул, и непреднамерен
Прищур, он от вспышки и боли внезапной слезлив. 

И капля за каплей стекает бордовая жижа,
Ни тучи, ни облака, небо в испуге молчит.
Луна этой ночью подкралась значительно ближе
И стрелами бросила в землю косые лучи.

Недолго мгновенье, и вот восстановлено зренье,
Таращится глаз отражением бледных свечей,
На близкую Землю уставившись в недоуменье:
Она добровольно в крови - непонятно зачем.