Вечерело. Накрапывал нудный и совсем не воскресный дождь. Кроны деревьев обвисли и казались взъерошенными и холодными. Лес тихо шумел, его тревожил ветер и вековые сны деревьев.
Эланд стоял на трассе, равнодушно глядя на поток грязных машин, несшийся сквозь него. Люди ехали с дачи, уставшие после весенних посадок, пикников и водки. Старенькие "Жигуленки" и "Москвичи" были доверху нагружены всякой всячиной, которую обычно берут с собой русские дачники - пустые канистры, ящики из-под рассады, одеяла, собаки, кошки и прочее.
Мимо пыхтящих "совковых" машин бесшумно неслись высокомерные джипы, раскосые "Тойоты", холодно - вежливые "Вольво". В их блестящем уютном нутре не было ни одеял, ни канистр, там сидели нервные молодые люди с бегающими глазами, крашенные блондинки и мордовороты, похожие друг на друга, словно вылупились из одного инкубатора.
На обочине трассы валялись бумажки, окурки, банки из-под пива, презервативы и газеты.
Эланд терпеливо ждал. Ему не страшен был ни дождь ни ветер, водители ехали сквозь него, поскольку его не видели.
Эланд был Палачом и никогда не был человеком. Он служил той части Двуликого, люди называют его "Богом", которая карала. Он служил Судье. Люди почему-то называли Судью - Сатаной, приписывая ему рога, хвост и отвратительные привычки, но Эланд знал, что это не так.
Двуликий состоял из двух как-бы отдельных начал - Женского - Дарителя жизни и ее хранителя и Мужского - Судьи. Судья наказывал людей за грехи и преступления, а наказания выполняют Палачи, одним из которых был Эланд.
Потому он и стоял на трассе, он ждал жертву. Жертвой был человек, отсидевший десять лет в тюрьме, недавно он вышел и изнасиловал свою племянницу - девочку десяти лет, заставляя ее делать такое, от чего девчонку потом долго выворачивало наизнанку неудержимая рвота. Палач увидел машину жертвы еще издали - серебристая "БМВ" лихо обгоняла колымаги огородников.
Рядом с водителем сидела беременная женщина - его жена, а на заднем сиденье мальчишка лет двенадцати, его сын. Эланд нахмурился, но не стал отступать от задуманного.
Щелчок пальцев - и шина авто оказалась пробита. Машина со скоростью завертелась на мокрой трассе. Завизжали тормоза остальных машин, но было поздно - "БМВ" влетела в многотонный грузовик. Последнее, что увидел Эланд, были полные животного ужаса глаза женщины и мальчишки.
Постояв немного около места аварии и убедившись, что все мертвы, Палач легко взмыл в хмурое небо. Он поднимался все выше и выше, и вот уже исчезла грязь и мусор на обочине дороги, а сами машины казались потоком мокрых тараканов. Внизу бархатистыми волнами зеленел лес, серебрились реки и озера, казались игрушками города, накрытые будто овчиной, смрадным смогом.
Эланд видел землю такой, какой никогда не видел ни один человек. Он видел истинное лицо планеты - голубой шар был опутан словно тонкой паутиной Великой Сетью. Она состояла из множества каналов, по которым мир людей был связан с миром Эланда. По этим каналам поднимались души умерших и спускались на землю души, приговоренные к жизни.
Сеть никогда не пустовала, и Палачам и Ангелам Хранителям хватало работы. Мир Эланда выглядел как большое серебристое облако, окутавшее планету. Облако постоянно пульсировало, становилось то темнее, то светлее, иногда в его недрах вспыхивали Молнии. И над всем этим миром Хранителей, Палачей, Вестников, Воинов и умерших людей царил он - Двуликий.
Он создал Землю, всяких живых тварей, людей, души. Одна Его рука давала жизнь, а другая отнимала.
Эланд не помнил своего рождения - его сознание разгоралось постепенно, сначала он был лишь камнем - упорядоченным скоплением атомов, неподвижным и бесчувственным. Миллионы лет протекли мимо, пока в холодном минерале зародилась искра пока еще туманного сознания. Это был не свет, а лишь полумрак. Но искра была увидена, и вскоре Эланд стал растением - древовидным папоротником в юрском лесу. Он уже ощущал свое тело, листву, корни. Чудовища методично обгрызали его почти до основания, но Эланд отрастал вновь, ощущая с потерей листвы, не боль, а лишь утрату, смутное чувство неполноценности и ущербности. Он ощущал мир вокруг как чередование света и мрака, тепла и холода. Образы были смутные, нечеткие. Он чувствовал рядом с собой такие же растения, ощущал связь с ними. Лес обладал единым Сознанием.
Следующие сотни тысяч лет Эланд провел в телах животных. Он ползал, плавал, бегал, летал, прятался, настигал добычу и сам ею становился. Тысячи раз его плоть рвали на куски, отгрызали конечности, тысячи раз чувствовал боль, страх, он был то самцом, то самкой. Голод пожирал его внутренности, жара опаляла кожу. Боль разрывала сердце. Медленно, но верно зарождались чувства и эмоции - вражда, привязанность, ярость, нежность, сочувствие, ненависть.
Когда и этот урок был усвоен, Эланд стал Хранителем Леса.
И тут ему впервые пришлось столкнуться с людьми. Волосатые, покрытые жиром и сажей существа в шкурах, дрожащие от холода и страха в своих пещерах, легко уничтожали то, что так любовно растил Эланд - убивали животных, валили деревья. А когда слуга - огонь, вырывался из их еще неумелых рук, то пожар пожирал тысячи деревьев, убивал птенцов, а сколько мелких тварей гибло в огне, вообще не пересчитать.
Эланд печально бродил по пепелищу и начинал работу заново. Тысячи лет проходили в тяжелом труде - люди теснили лес, росли города, деревни, шли войны, гибло без счету зверье. Дворяне скакали по лесам, ради забавы калеча и убивая животных, а душа Хранителя Леса все более ожесточалась.
И тогда Судья сделал его Палачом - исполнителем Кары Божьей.
Эланд нес не только смерть, но и болезни, голод, пожары, шторма, ураганы, наводнения. Эта работа устраивала Эланда, он не испытывал ни жалости, ни сочувствия, когда убивал, калечил, насылал мор. Это был один из лучших Палачей.
Эланд уже собрался навестить души грешников, томящихся в ожидании ссылки на землю, когда к нему, шурша темными крыльями, подлетел Фарм - другой, более опытный Палач.
- Эланд, тебя хочет видеть Двуликий!; - Фарм был озабочен.
- Зачем? Я же выполнил приказ!
- Ты допустил сильную ошибку, тебя просили убить только мужчину, теперь на семнадцатой линии затор - Хранители не справляются с работой.
Эланд взглянул туда, куда указывал Фарм, - действительно, семнадцатая линия выглядела так, как перрон вокзала во время прибытия долгожданного поезда - суетились Хранители, спешно разбирая вновь прибывших - семью Эландовой жертвы. Хранителям мешали встречающие. Они толклись и пытались протиснутся поближе к своим родственникам. Умершие бабушки и дедушки, родные, любимые и знакомые сильно осложняли работу Хранителей. Сзади по линии застряли запланированные умершие. Их души, оказавшиеся во мраке, в ужасе метались по узкому коридору.
Эланд поежился - картина была не из приятных, слаженная работа Ангелов и Палачей была нарушена.
- Эланд!, - услышал, вернее, почувствовал всем своим существом палач голос Двуликого.
Эланд обернулся. Перед ним сверкало, переливалось и вспыхивало огромное Северное Сияние. Нежные краски переходили одна в другую. От Северного Сияния исходил покой и тепло.
Эланд поклонился. Голос произнес:
- Ты нарушил гармонию и осложнил работу Сети. Посмотри!
Сеть пульсировала и дрожала, в ее недрах вспыхивали молнии. Магнитное поле Земли тут-же отозвалось - оно завибрировало - вихри циклонов задвигались быстрее, они сливались друг с другом.
- На планете начнутся шторма и бури. - продолжал голос, - зачем ты убил всех? Их время еще не пришло.
- Я думаю, - набрался смелости Палач, - что люди это ненужный элемент планеты, они все портят. И мир без людей был бы лучше.
Северное Сияние засмеялось, - мелодичный смех прозвенел над планетой.
- Палач, ты никогда не был человеком и не понимаешь их. Поэтому тебе будет дан урок. - Ты лишаешься звания Палача и становишься человеком. Только не пытайся избавится от тела, иначе снова станешь камнем.
Тут - же Эланд ощутил, как его душа съеживается - на него словно надели невыносимо тяжелую броню. Он с ужасом наблюдал, как внутри собрался скелет, начал обрастать мышцами и покрываться кожей.
Подлетели два Воина, Палач ощутил дикую боль в спине и в руках у Воинов затрепетали два оторванных окровавленных черных крыла.
Оглушенного болью Эланда сильно толкнули и он, потеряв равновесие, полетел вниз, прямо на мокрый весенний лес.