В комнату просунулась растрепанная голова темноволосого мальчишки, состоявшего при коадъюторе на должности стюарда. Альверин Финн-Флаэн попытался вспомнить его имя, но не смог, хотя и видел паренька довольно часто.
Внутрь комнаты мальчишка заглянул с опаской. Оно и понятно. Когда мессер Ирем бывал в таком настроении, как в это утро, лишний раз досаждать ему было рисковано. Час назад, когда мальчишка первый раз сунулся к коадъютору, сэр Ирем разговаривал с Финн-Флаэном и коротко велел стюарду выметаться. Парень то ли не расслышал, то ли просто растерялся, и, вместо того, чтобы уйти и подождать снаружи, бестолково замер у порога, глядя на двоих мужчин. Не утруждаясь повторять свое распоряжение, сэр Ирем запустил в стюарда кожаной перчаткой, и мальчишка, изумленно ойкнув, юркнул в коридор.
- Ваш конь оседлан, мессер Ирем, - торопливо сообщил стюард, как будто опасаясь, что в него швырнут чем-то еще. Сэр Альверин уже в который раз спросил себя, с чего мессеру коадъютору взбрело в голову брать на войну такого недоростка. По виду парню было лет одиннадцать, причем в курносом, большеглазом и всегда слегка испуганном лице не было абсолютно ничего воинственного. Такому было бы под стать пойти в ученики к портному или пекарю. Ну или на худой конец прислуживать какому-то купцу. Но коадъютор?!.. Будь на месте сэра Ирема кто-то другой, сэр Альверин решил бы, что мальчишку пристроила к рыцарю на службу знатная родня. Обычай отсылать подросших сыновей к своим друзьям, военачальникам или вассалам всегда был распространен на Юге. Но сэр Ирем был, пожалуй, самым малоподходящим кандидатом на такую роль. Да и навряд ли кто-нибудь посмел обременять главу имперской гвардии.
- Спасибо, Лар, - небрежно кивнул рыцарь. - Мессер Альверин, я собираюсь на прогулку. Не желаете ли вы составить мне компанию?..
Финн-Флаэн знал, что коадъютор ежедневно объезжал верхом предместья осажденного имперцами Тронхейма. Коадъютора на его черном жеребце чуть ли не ежедневно видели на смене караулов, но до сегодняшнего дня он никогда не звал Финн-Флаэна с собой. Сэр Альверин почувствовал себя польщенным.
С лордом Иремом он был знаком давно, считай, всю жизнь, хотя и не всегда был расположен к нему так же, как сейчас. В семье Финн-Флаэнов телохранителя Валларикса считали высокомерным выскочкой. Не лучше относились к Ирему и гости, изредка бывающие у них в доме. Каларийца ненавидели, высмеивали и боялись. Правда, внешне все выглядело вполне благопристойно - как и остальные члены Круга лордов, Финн-Флаэны были холодно-любезны с коадъютором правителя. Но сам Ирем, судя по всему, прекрасно знал, что прячется под этой вежливостью. При каждой встрече с коадъютором у Альверина возникало ощущение, что тот не просто понимает, как к нему относится старая имперская аристократия, но и с удовольствием подливает масла в огонь. Он совершенно не стеснялся демонстрировать соратникам Бейнора Дарнторна свое презрение. Альверин злился, понимая, что лорд знал - ни один из придворных не осмелится ему ответить. Он как будто чувствовал их страх. Когда он разговаривал с вельможами из Круга лордов, в светло-серых, всегда чуть прищуренных глазах телохранителя Валларикса читалась явная насмешка. Одно время Альверин даже мечтал о том, как вызовет мессера Ирема за поединок. Но со временем это прошло. Взрослея, Альверин все больше он расходился со своим отцом, который превратился в тень Дарнторна и, казалось, готов попугайски повторять за ним каждое слово. Ну а братья, без конца сорившие деньгами и способные интересоваться только хорошей кухней, марками тарнийских вин и симпатичными служанками, Альверина раздражали еще в детстве. Как-то само собой вышло, что, чем более чужим Финн-Флаэн чувствовал себя в своей семье, тем больше его привлекали представители "имперской" партии. И прежде всего возглавлявший ее коадъютор. Альверин даже готов был вступить в Орден, но для Финн-Флаэна такой поступок был бы тем же самым, что публичное отречение от своего отца. Поэтому Альверин предпочел отправиться в Каларию. И в первый раз за много лет вздохнул свободно, оказавшись вдалеке от королевского двора.
Когда они встретились с Иремом опять, сэр Альверин был самым молодым военачальником в Каларии и правой рукой Альто Кейра. О выигранных им сражениях слагали песни. Альверину даже доводилось слышать, что южные менестрели называют его Барсом Севера. Насмешливо-высокомерные манеры коадъютора не потускнели в его памяти даже за годы, проведенные в Каларии, и Альверин готовился к тому, что мессер Ирем не откажет себе в удовольствии унизить младшего Финн-Флаэна. Альверин не на шутку волновался, думая о том, как лучше поступить в подобном случае - сразу ответить резкостью на резкость, или все-таки стерпеть и, наступив на свою гордость, попытаться доказать, что он нисколько не похож на Эймерика? Сейчас смешно и странно было вспоминать, как он ломал над этим голову. Когда они и в самом деле встретились, то оказалось, что сэр Ирем его вообще от силы замечал. Первое время коадъютор обходился с Альверином точно так же, как со всеми остальными каларийскими военачальниками - холодно, корректно и немного свысока.
Финн-Флаэну не только не понадобилось избегать мессера Ирема, но пришлось самому же прилагать усилия, чтобы лорд начал выделять его среди других.
Обычно коадъютора в его поездках всякий раз сопровождали несколько гвардейцев из отряда Альто Кейра. Тем сильнее было удивление Финн-Флаэна, когда он понял, что на сей раз они едут вчетвером - сам Альверин, его дэйлорин и лорд Ирем со своим слугой.
Когда они, не останавливаясь, миновали лагерь, Альверин Финн-Флаэн рассудил, что Ирем хочет осмотреть прибрежную часть города, пока не взятую имперцами. Но, к его удивлению, вместо того, чтобы свернуть к морскому побережью, откуда было бы отлично видно мрачно выделявшийся на сером небе Зимний город, коадъютор сразу же по выезде из города направил своего коня в сторону леса.
Уже тогда у Альверина возникло подозрение, что затеянная коадъютором "прогулка" как-то связана с недавним ограблением обоза, охранять который должны были люди Олли Ройвена. Эта догадка не замедлила перерасти в уверенность, когда сэр Ирем повернул на Раш-Лехтсткий тракт.
История с ограбленной подводой была одной из причин, из-за которых мессер Ирем два последних дня был в таком скверном настроении. Финн-Флаэн находился при особе коадъютора не так давно, но успел прийти к выводу, что калариец не любил чего-нибудь не понимать. А в этом мутном деле разобраться было почти невозможно. Вместо внятных объяснений о количестве и вооружении нападавших Ройвен заплетающимся языком нес околесицу об оборотнях, лесных демонах и колдовских огнях. По его словам выходило, что все началось с того, что он и его люди услышали из леса звук, больше всего напоминавший волчий вой. Потом земля под их ногами сама собой вспыхнула синим фэйровым огнем, испуганные кони понесли, а бросившихся останавливать подводу людей едва не придавило рухнувшим поперек дороги деревом. А после этого они увидели и самих оборотней - точь в точь таких же, как Инеистые волки из легенд. Эти волколаки выли так, будто справляли на опушке свою волчью свадьбу. И если бы у троих из их отряда не нашлось при себе оберегов против фэйров, то наверняка им всем тогда же настал бы конец.
Лорд Ирем на всем протяжении этого сумбурного доклада сохранял зловещее молчание, и только все заметнее бледнел от бешенства. Если сначала рассказ Олли Ройвена казался Альверину полным бредом, то к концу его повествования Финн-Флаэну невольно сделалось не по себе. История и в самом деле выходила странная. Охранники обоза - все тринадцать человек, включая командира, целы и как будто невредимы. Крытую подводу и впряженных в нее лошадей нашли неподалеку, на опушке леса. А вот груз будто корова языком слизнула.
Поверить в оборотней и синий призрачный огонь было не так-то просто. Но капитан Ройвен явно верил в то, что говорил. Стоило ему вспомнить об этих событиях, как губы иллирийца побелели, а речь сделалась сверх меры образной, хотя и несколько бессвязной. Нарочно изобразить такое было просто невозможно. Когда Ройвен начал пересказывать свою историю по-новой, Альверин невольно покосился на мессера Ирема. Хегг его знает, может, тут и правда замешалась какая-нибудь лесная нечисть?.. Ну, судя по режущему взгляду коадъютора, тот придерживался другого мнения.
- Достаточно. Про фэйров я уже все понял, - оборвал он Олли Ройвена, сверля его глазами. А потом спросил - со странной задушевностью, от которой у Альверина холодок пошел по коже. - Скажите, капитан - вы идиот или предатель?..
Вопрос лорда Ирема заставил Ройвена прийти в себя. Он выпрямился и взглянул на рыцаря с какой-то странной гордостью.
- Мессер, я понимаю, что вы мне не верите. Можете приказать казнить меня за то, что я не выполнил свой долг. Но я клянусь - все было так, как я вам и сказал! Любой из моего отряда может это подтвердить. Если на нас напали бы, мы бы сражались до последнего, мессер. Но с магией оружием не справиться. А это была магия. Сами подумайте - что могут люди против мертвого огня и волколаков?..
- Подумал, - холодно кивнул сэр Ирем. - Дальше? Или это все, что вы хотели мне сказать?
- Все, монсеньор. Теперь, если угодно, можете меня повесить.
Альверин, сказать по правде, испугался, что именно так лорд Ирем и поступит. В глубине души молодой рыцарь вполне допускал, что слова Олли Ройвена могли быть правдой. Так что Альверину совершенно не хотелось, чтобы коадъютор под влиянием минутного порыва осудил того на казнь. Подобное решение не очень сочеталось бы с тем восхищением, которым Альверин успел проникнуться к мессеру Ирему за этот год.
По счастью, Ирем обошелся выразительной презрительной гримасой и приказом взять Ройвена под стражу. Кроме капитана, коадъютор приказал арестовать всех тех, кто был в злосчастном рейде, но это не помогло. Уже на следующий день история загадочного нападения была известна всему лагерю. Тронхейм гудел от слухов, а сэр Ирем все заметнее мрачнел.
Финн-Флаэн пощекотал круп своей кобылы кончиком хлыста, заставив ее бежать вровень с Фэйро.
- Монсеньор, вы не казнили капитана Ройвена... Значит, вы верите, что Ройвен - не изменник?
Рыцарь только хмыкнул.
- Его люди слово в слово повторяют то же, что он сам, - напомнил Альверин. Впрочем, на его спутника этот довод не произвел никакого впечатления.
- Эти солдаты - просто иллирийские крестьяне. Я не удивился бы, даже если бы они начали рассказывать, что видели Морского змея. Но командир, который сначала теряет лошадей и провиант, а после этого несет какую-то немыслимую ахинею про инеистых волков, либо изменник, либо душевнобольной. Я приказал взять Ройвена под стражу, но, возможно, его следовало бы отправить в лазарет.
Сэр Альверин чуть-чуть помедлил, но все же спросил:
- И все-таки вы собираетесь лично осмотреть место происшествия?.. Или я ошибаюсь?
- Вы не ошибаетесь, Финн-Флаэн. Я не могу допустить, чтобы обозы пропадали в полустае от Тронхейма.
Сэр Альверин почувствовал укол досады. Почему бы лорду просто не признаться, что он тоже хоть чуть-чуть поверил Олли Ройвену?
- Вы полагаете, что фэйров вообще не существует?.. - напрямую спросил он. Сэр Ирем не счел нужным отвечать, и это подстегнуло Альверина. - Но многие люди верят в то, что они есть. Если на то пошло, я тоже в это верю.
Ирем покосился на него. Пожал плечами.
- Да пожалуйста. Можете верить, во что вам угодно, только объясните мне - к чему бесплотным духам вяленое мясо и лепешки?.. Придержите вашу лошадь, мы приехали.
Сэр Альверин поморщился. В чем-чем, а в этом коадъютор был абсолютно прав. Украсть провизию и наконечники для стрел могли живые люди, но никак не фэйры. Рыцарь между тем бросил поводья своего коня сопровождавшему его мальчишке (Лару, наконец-то вспомнил Альверин), нагнулся и, как показалось Альверину, подобрал с земли щепотку снега. Альверин следил за действиями сэра Ирема со все усиливавшимся недоумением.
- Ну хорошо, лесные духи - это в самом деле слишком, - согласился он, глядя на рыцаря с седла. - Но почему вы даже не рассматриваете возможности, что это была магия?
- Вот она, ваша магия, Финн-Флаэн, - неприятно усмехнулся коальютор. Он снова выпрямился и теперь размазывал по пальцам что-то серое и комковатое, напоминавшее на вид обычную золу. - Все именно так, как я и полагал.
- Что это? - чуть помедлив, спросил Альверин.
- Неопровержимое свидетельство того, что наши с вами "фэйровы огни" в действительности - дело рук какого-то кустарного алхимика. Хотя мне нередко доводилось видеть, как такими "чудесами" забавлялись даже деревенские детишки.
Альверин продолжал непонимающе смотреть на коадъютора. В ответ на его взгляд лорд Ирем почти с сожалением пожал плечами.
- Сдается мне, вы слишком долго пробыли на Севере, сэр Альверин. Не спорю, вы весьма талантливый военачальник, но невежество - штука опасная. Уже хотя бы потому, что от него плодятся суеверия. А это - Селиева соль, или, если вам больше по душе простые наименования, "русалочьи слезки". В зависимости от количества может окрашивать огонь во все оттенки синего, от бледно-голубого до сапфирового. Ее, кстати говоря, не так уж трудно раздобыть. Магистр Селий в своих опытах выпаривал ее из водорослей и морской воды. Но вы, Финн-Флаэн... Вы же большую часть юности жили в столице. В жизни не поверю, что вы никогда не видели потешные огни и фейерверки.
Альверин почувствовал, как краска заливает ему лоб и щеки. Фейерверки он, конечно, видел, и не раз. Но праздничными иллюминациями всегда занимались маги из Совета ста, и Альверин всю свою жизнь был свято убежден, что это - еще одна разновидность чародейства. Судя по насмешливой улыбке коадъютора, он очень сильно заблуждался.
- Ну, а волколаки?.. - все-таки спросил Финн-Флаэн.
- Плод воображения. С испугу может померещиться еще и не такое. Впрочем, полагаю, вой они и в самом деле слышали.
- Так это были просто люди?
- Несомненно, - рыцарь возвратился к Фэйро и легко вскочил в седло. - Поехали, Финн-Флаэн. Больше нам здесь делать нечего.
- Если вы правы, то в этих лесах скрывается отряд разбойников, недавно захвативших наш обоз. И сейчас они где-то рядом.
- Удивительная проницательность, мессер Финн-Флаэн, - белозубо усмехнулся коадъютор. "Издевается" - трезво подумал Альверин. Но почему-то даже не сумел обидеться.
- Как вы считаете, это такийцы?
- Вряд ли. Мне докладывали, что отряд Эзара уничтожен. Кроме того, люди Бешеного принца просто не додумались бы до подобного идиотизма, - рыцарь дернул подбородком в сторону поваленного дерева. - Скорее, это кто-нибудь из местных. Я, признаться, так и думал.
- В таком случае, не очень-то разумно было отъезжать так далеко от лагеря втроем, - упрекнул каларийца Альверин. - Я говорю "втроем", так как от вашего слуги в случае нападения толку будет немного.
Рыцарь посмотрел на Альверина и задумчиво кивнул.
- Да, разумеется. Вот только брать с собой охрану было бы еще неосторожнее. Вы сами видели, что началось после того, как в лагере стали рассказывать истории о фэйрах и тому подобной нечисти. Все иллирийцы в этом смысле - настоящие болваны. Нельзя было допустить, чтобы в лагере началась паника. Даже в том случае, если бы вдруг - чем Хегг не шутит! - эти слухи подтвердились.
- Значит, вы все-таки сомневались? - не сдержался Альверин. Сэр Ирем усмехнулся.
- Скажем так: я не мог совершенно пренебречь такой возможностью.
- ...Мессер! - испуганно воскликнул за спиной Финн-Флаэна его оруженосец. Голос звучал так, что рука Альверина сама потянулась к перевязи. - Там какой-то человек!
Финн-Флаэн развернул коня и увидел, что его дэйлорин не ошибся. На стволе поваленного дерева, загородившего дорогу, в самом деле стоял человек. Судя по росту и фигуре, не мужчина, а подросток лет пятнадцати.
Финн-Флаэн мысленно спросил себя, сколько еще людей скрывается за обступившими тропу деревьями и сколько стрел направлены в эту минуту в каждого из них.
В этот момент конь коадъютора внезапно вскинул голову, шумно втянул воздух и рванул вперед. Сэр Ирем подобрал поводья, но удержать Фэйро, если на него внезапно находила блажь не подчиняться своему наезднику, было не проще, чем загородить течение реки плотиной из соломы. Альверин частенько думал, что придуманное покойным Риксом имя подошло Фуэро, как родное.
Махнув на все рукой, Финн-Флаэн направил свою кобылу вслед за коадъютором и оказался у поваленного дерева почти одновременно с ним.
Теперь сэр Альверин, по крайней мере, видел человека, вышедшего к ним из леса. Выглядел тот настоящим оборванцем, но зато имел оружие - тяжелый, длинный меч, бывший по меньшей мере на ладонь длиннее, чем необходимо при подобном росте. Кожаный дублет, явно сшитый для человека, бывшего куда шире в плечах и выше ростом, висел на своем обладателе мешком. Финн-Флаэнн запоздало опознал в костюме незнакомца форму личной гвардии покойного Эзара. Не хватало только напружинившегося серебряного горностая на груди. На месте споротой нашивки помещалась безобразная дыра.
Грязные, спутанные волосы падали мальчишке на глаза и прикрывали шрам, идущий через лоб. Смуглое, остроскулое лицо с угольно-черными бровями почему-то показалось Альверину удивительно знакомым. А мгновение спустя, услышав, как рядом сквозь зубы выругался Ирем, Альверин узнал и самого мальчишку. Крикс из Энмерри, бывший оруженосец коадъютора! Финн-Флаэн слышал, что он был убит в походном лазарете под Сокатой. Призрак Рикса - или, может быть, не призрак, а какой-то лесной дух, принявший его облик, - сразу же заставил Альверина вспомнить все, что говорили пехотинцы, охранявшие разграбленный обоз. Финн-Флаэн почти против воли прикоснулся к узенькой цепочке оберега в вороте своей рубашки.
Парень спрыгнул с дерева, и Фэйро сразу ткнулся мягким храпом в кожу старого дублета, беззастенчиво обнюхивая шею и отросшие до плеч темные волосы "дан-Энрикса". Финн-Флаэн выпустил цепочку оберега, чуточку стыдясь своего первого порыва. Лошади - не люди. Они сразу чуют нечисть, и уж точно никогда не станут к ней ласкаться.