Аннотация: Кусочек, который я внезапно написала несколько раньше, чем должна была. Но, подумав немного, я решила, что в целом все равно, куда его вставить. И решила, что он будет в начале. Вы ведь многого еще не знаете о Марго. СПАСИБО ИСКРЕ ЗА ПОМОЩЬ!
Слезы жгли глаза. Я устало прислонилась к стенке лифта. Сейчас плевать, что она изрисованная и грязная.... Сейчас на все плевать. Грудь когтила безжалостная боль, разрывая нестерпимым грузом сердце, а голова раскалывалась. Все это происходило оттого, что бабочки умирали.
-Не верю.... - хриплый шепот. Боже, неужели это мой голос? Плевать, на все плевать. - Я ошиблась.... Ошиблась! - простонала я.
Не он. Только не он, когда-то утерянный для меня безвозвратно, но все же горячо любимый. Я продолжала жить, даже смеяться и чувствовала себя счастливой, ведь в этом мире был стержень. Он. Веселый, добрый, умный, сильный. Он, вовсе не идеальный, но так невыразимо прекрасный. Он - любимец моих бабочек.
В памяти, словно насмешка всплыло его лицо таким, каким я его запомнила. Год. Всего один жалкий год назад он казался совсем другим. Задорные и счастливые серые глаза весело сверкали на открытом симпатичном лице, обрамленном каштановыми кудрями. Непосредственный, внимательный. Он никогда не бывал один. Всегда рядом с ним находились друзья и, несомненно, Она. Была ли это любовь, я не знала. Во всяком случае, не с ее стороны.... Вот именно, казался! Всего лишь казался! Как я ошибалась, думая, что он ягненок, а он хищница! Они стоили друг - друга.
-Уже ничего не изменить. Ты сама во всем виновата! - Стучало у меня в висках.
-Знаю.... Знаю! - я закрыла лицо руками и, не заботясь об одежде, села на пол. - Не могу больше. Я хочу уйти отсюда. Я хочу исчезнуть! Дура! Какая же я дура! А ведь верила, всегда верила ему!
Господи, ну почему я так ошибалась? Как он мог? Как он мог так поступить? Ведь он знал, знал... Знал, как я его люблю!
А сердце рвалось на части. И я понимала, что теперь... Благодаря ему... Не верю. Не верю больше. Никому! Никогда! Бабочки горели. Пламя пожирала из воздушные крылья. Нефритовые, перламутровые, алые, изумрудные... Они превращались в черную пыль.
Ты.... Наверное, не сможешь никогда осознать того, что происходит сейчас в моей душе. Что я для тебя? Лишь пройденный этап, "та глупышка", как ты меня назвал. "Та глупышка"... Так холодно, безразлично, жестоко, насмешливо.... И так больно! Когда я услышала твой разговор с Нею, я почувствовала, как земля уходит у меня из-под ног. Знаешь, ты не просто унизил меня, ты разбил мое глупое сердце.... Ты лишил меня даже призрачной мечты о счастье! И дело не в том, как ты пронзил меня кинжалами своих слов, а в том, что верить мужчинам я больше не могу. Ни одному мужчине, стремящемуся поймать меня в свои сети.
Мне тяжело рассказывать об этом. Это случилось на первом курсе. Я встретила Его. Как он был мил... Я чувствовала, как бабочки порхают у меня в животе, стоило Ему лишь кинуть на меня взгляд. Нефритовые, перламутровые, алые, изумрудные, всякие... Их была так много, что мне казалось, что еще чуть - чуть и я взлечу, влекомая моими радужными подругами. Но тут... Как ведро ледяной воды. Он не один. У него есть Она.
Я выдирала обиду, зависть, желание их поссорить - все отрицательные чувства из сердца. Я справилась. Я стала в сотню раз лучше. В сотню раз сильнее. В сотню раз светлее. Я написала ему сотню писем, и ни одного не отправила.
Мой дорогой Ведущий!
Ты, моя печаль. Печать моего сердца.... Сорвать которую, значит уничтожить душу. Воспоминания о тебе причиняют лишь боль, но расстаться с ними было бы гораздо большей катастрофой, чем потерять саму себя. Ведь моя любовь - я сама. Без нее никогда более не будет той, которую вы видите каждый день. Те воспоминания, мой воздух, моя живительная влага, дарующая исцеление мне, измученной жаром пустыни нашего мира. Ты - вечность! Пока есть я, будешь, жив и ты.... Но тебя больше нет. Ты лишь мое воспоминание, погибшая привязанность. Ты, призрак былого величия, торжество истинного благородства и целостности личности.
Тебе. Та, кем я стала и твоя заслуга, хоть ты этого никогда и не узнаешь. Спасибо тебе!
Ты не знаешь того, что научил меня самоотречению.... Научил меня ставить лага других людей превыше моих.
И это правильно... Я верю...
Тебе.
Эти слова я дарила Ему. Пусть он и не мог их прочесть. Я перестала с Ним общаться. Я не хотела рвать душу еще больше. Больше... Дальше больше.
Он расстался с Нею. Он улыбался мне. Он не позволил мне выкинуть Его из головы. Я была счастлива. Пока не услышала, как Он говорит с Нею. Он назвал меня глупышкой. Он сказал, что меня легко использовать. Я была просто ресурсом. Я позволила себя использовать. Позволила. Это был просто план. И он себя оправдал.
Слезы жгли глаза. Я устало прислонилась к стенке лифта. Сейчас плевать, что она изрисованная и грязная.... Сейчас на все плевать. Грудь когтила безжалостная боль, разрывая нестерпимым грузом сердце, а голова раскалывалась. Все это происходило оттого, что бабочки умирали. Бабочки умирали. Глупая, глупая Марго.
Я вырвалась из удушливых объятий кошмара. Сколько мне это будет сниться? Сколько еще?! За что, Господи?! За что?!
Я верю в Бога. Не подумайте, что я фанатична. Нет. Эта вера рождается где-то внутри меня и помогает с гордо поднятой головой выходить из всех жизненных передряг. Но так было не всегда. Когда-то я мучилась вопросами, не могла верить просто так, жаждала доказательств. Но все изменилось. Не знаю, что заставило меня прозреть... Может, сказанная кем-то фраза: Я не принуждаю к вере людей, но сам верить буду. Я не могу ничем доказать своих убеждений, но это и не нужно. Существует Он или нет, верующий не теряет ничего, но неверующий теряет все. Не знаю... Но я поверила и жизнь стала гораздо легче. Теперь весь мир улыбается мне и мне везет во всех делах. Но это не ради выгоды. Я просто верю. Но это теперь. И только Богу.
Глупая, глупая Марго!
Я сжала руками виски. Прошло уже пару лет, а я все еще не могу это отпустить. Валя говорит, что я сильная, что я справлюсь... А я не могу.
Поморщившись, я посмотрела на часы. Три часа ночи. А засыпать страшно. Я поднялась с кровати, включила ночник, взяла книгу и села на подоконник, вперив взгляд в удушливую летнюю синь. Глупая. Глупая, Марго.
Но завтра будет новый день. И будет хотеться жить.