СУПОСТАТ

Аннотация: Зачастую, страхи толкают человека на безрассудные поступки, а желания наделяют его отвагой. Руководствуясь лишь этими инстинктами, можно добиться желаемого. Однако, не стоит забывать о том, что каков бы не был путь, в конце тебя всегда может ожидать враг.

Глава первая

Часто ли люди, представая перед точкой их переломного момента, продолжают идти вперёд, зная, что в дальнейшем события могут пойти не по выстроенному плану? В большинстве случаев, кто-то отступает, боясь вносить какие-либо изменения в свою жизнь, как и последствий, которые те могут повлечь. Какие мысли обитают в их голове, когда они стоят перед выбором? И о чём думают после, совершив этот шаг.

Могу ли я вспомнить всё, о чем думала три недели назад, совершая самый свой самый безрассудный поступок? Отнюдь. Однако сейчас я вполне могу сказать, что приходит мне на ум.

Нерешительность.

Или трусость

Это как когда ты едешь со всей скорости на велике, резко нажимая на тормоз. Вот только я была не на велике, а моим тормозом была проклятая нерешительность. Либо, скорее, этим тормозом была я.

Ощутив вибрацию в руке, вытащила её из кармана, глядя старенького вида телефон, который зажимала в ладони. На экране высвечивалось сообщение:

Лиза: Поздравляю с первым днём, ты это сделала! Алавю.

Словно наяву слышу звонкий Лизкин голос, подбадривающий меня, и мои губы непроизвольно вытянулись в улыбке.

Я: МЫ сделали это. Алавю.

Отвечаю ей, убирая телефон обратно в карман. И, всё же, не смотря на её поддержку, я по-прежнему стою на месте, слыша, как колотиться моё сердце, перекрывая звук музыки в наушниках. Ничто не может помочь мне до конца справится с этим раздражающим фактором. Ни ободряющие смс-ки, ни музыка, ни, даже, чёртов ретроградный Меркурий, который, судя по словам тёть Нины, сегодня обязательно должен быть благосклонен ко мне. Хотя я не думаю, что Меркурий вообще кому-то что-то должен. Вычитывая из газеты колонку моего зодиака, она с довольным видом заявляла мне о том, что сегодня должен быть определённо отличный день. Даже не так, отличная неделя. Гороскоп не врёт. Я пытаюсь не отрицать её веры, когда она помахивает этой газетой перед моим носом, всё же надеясь, что эта вера будет оправдана.

Вздыхая, делаю шаг вперёд, вытаскивая наушник. Ступня успевает достичь почвы, после чего я слышу пронзительный сигнал, от которого вздрагиваю, оступаясь назад и едва не падаю.

Отличное начало моего отличного дня.

Тёмная спортивная иномарка стоит всего в нескольких сантиметрах от меня, с тихим рычанием ожидая, когда я освобожу путь. Солнечные блики на лобовом стекле не давали мне рассмотреть водителя, лишь только то, что он был в солнцезащитных очках, и то, как ладонь на его руле коротко взмахнула, словно говоря проваливай. Судя по раздражительному жесту, хозяин металлического зверя готов был вот-вот сорваться с места, угрожая оставить меня где-то под колёсами. Хотя, для меня, быть размазанной под колёсами тачки премиум класса была для меня не самой худшей из смертей. Солидной даже.

Поправляя чуток съехавшие с носа очки, быстро отступила назад, пропустив иномарку, и давая себе возможность оглядеть её получше. Что бросилось в глаза, так это тонкая красная полоса, идущая от капота вдоль по всей машине. Её хозяин явно разбирается в стиле. И в тачках.

Последний раз взглянув, убрала наушники в карман, шагая вперёд с большей уверенностью. Фешенебельного вида университет встречает меня обширным холлом, где толпятся многочисленные студенты. Я оцениваю местный колорит едва скользя по всем взглядом. Мне не нужно общество, лишь нужный кабинет. Спрашиваю у охранника после чего следую указанному пути, где перед дверью меня снова настигает лёгкий мандраж, но я тут же отбрасываю его, переступая через порог кабинета. Оглядываюсь в поисках свободного места, желательно подальше и в углу, куда тут же направляюсь. Поскольку звонка ещё не было, все потихоньку собираются, заполняя пространство. К моей радости, человек в моей группе не так много: всего трое парней и четверо девушек. Судя по тому, как оживлённо переговаривается между собой женская половина, можно сделать вывод, что они знакомы. Парни каждый уставлен в свой смартфон, не обращая внимания ни на кого, но изредка поглядывая на своих будущих одногруппниц.

- Привет, - я даже не успела заметить приближения в мою сторону, прежде чем на соседний стул опустилась одна из этих девчонок. я Марина.

У неё были большие, просто огромные глаза, помещавшие в себя всю чистоту и невинность этого мира. Я не любила карий цвет глаз, но её больше имел медовый оттенок с лёгким налётом желтизны. Цвет медовых сот. И улыбка, которая вдвойне больше глаз. Настолько ослепительная, что мне захотелось сощуриться.

- Соня.

- Будем знакомы, Соня, - и, казалось бы, что улыбнуться нельзя ещё шире, но она делает это. Почему журналистика?

Это вопрос из разряда стандартных, к которому я заранее готовилась.

- Просто люблю писать.

- Так ты графоманка, - хмыкнула, придвигаясь ближе. А вот я чисто ради интереса. Просто все остальные профессии были не для моего интеллектуального уровня, выбрала что полегче, - заговорчески подмигнула, удивляя своей прямолинейностью.

Марина была милой. И болтливой. Как выяснилось, остальных девушек незадолго до прибытия в кабинет познакомила она, даже будучи сама с ними не знакомой.

- Ну, и есть правда ещё одна причина, - шепнула мне заговорчески, наклонившись к уху. Я просто обожаю, - голос стал ещё ниже, почти томным, а глаза закатились. пятьдесят оттенков серого.

Выдав мне словно самую сокровенную из тайн, придвинулась ближе, пока я в удивлении созерцала её мечтательное лицо. В чём именно связь, не видела, хотя, возможно, если бы и читала эту книгу, то мне было бы гораздо проще понять, о чём и сообщила ей.

- Серьёзно? она удивлялась так, будто я сообщала ей о наличии у меня сверхъестественных сил. Ты не читала эту книгу? Вообще?

Нельзя сказать, что я не слышала об этом бестселлере, вот только особого желания его прочесть у меня не возникало. Но Марина усердно старается продвигать в мой разум идею о её прочтении.

- Чёрт, это же хит, это же, - взмахнув рукой, она пыталась описать её жестикулярно. Я принесу тебе её завтра.

- Э, да не

- Мы будем учиться с тобой несколько лет, проводить едва ли не рука об руку по несколько часов в день, это пять дней в неделю, а, не исключено, что и в выходные. И ты, София, должна знать, обо мне всё. Поэтому, я принесу её завтра, и ты прочтёшь эту книгу.

Весомый аргумент. Железный, я бы сказала. Оспаривать его не решалась, будучи не готовой к тому, что последует дальше.

Вскоре появилась наш куратор. Осматривая всех нас, она чинно представила всех друг другу, зачитывая имена и фамилии каждого.

- Радова София.

Внутренне напряглась, слыша своё имя. Делая небольшую паузу, женщина сверлит меня глазами пару мгновений, после чего продолжает перекличку.

Стипендиантка

Вот что означал этот взгляд. Это делало меня белой вороной среди всех собравшихся, потому что я была прекрасно осведомлена о том, как здесь не особо почитают бюджетников.

Будучи скупой на эмоции, куратор объясняла нам, как и где будут проходить наши занятия, где можно будет ознакомиться с расписанием и на каком сайте можно отслеживать оценки.

- Что слушаешь? Марина догнала меня после того, как я ушла из класса с первым звонком. Она кивнула на мой наушник, свисающий с шеи, после чего взяла его, вставляя в своё ухо.

- Ого, так ты поклонник тяжёлой музыки? удивилась она, с озорством глядя в мою сторону. По тебе не скажешь. Хотя

Она бегло осматривает мои потёртые джинсы, безразмерную футболку с длинным рукавом, больше походившую на мужскую, старенькие кеды и возвращается к лицу. Постукивая пальцем по губе, нахмуривается.

- Твой образ, он как будто М, - она подбирает слова, пытаясь сформулировать. С разных людей что ли собран. И, ты, конечно, меня прости, но вот они, - она указывает на моё лицо, а точнее на очки. Вот они вообще не идут. Они

Нелепые. Мысленно проговариваю это за неё. Лиза говорила мне почти тоже самое, обещая их однажды сжечь или бросить под колёса какой-нибудь машины. Но пока что я убедила её оставить их на моём лице, уверяя, что тем самым они придают мне больше уверенности в себе.

Рука машинально ухватилась за свисавшую с плеча косу, несильно сжимая и оттягивая вниз. Стараясь вникнуть в большую часть диалога, который вела Марина с одногруппницей, я с треском провалилась, не успевая внимать каждую из тем, так как те менялись слишком быстро. За три прошедшие пары я успела сделать итог Марина чертовски болтлива. Но, пока что, я не решила, нравится ли это мне. Меня устраивали её беспечная открытость и свобода языка. Девчонки одногруппницы охотно вступили в наш диалог. Точнее монолог, если учесть, что из нашей пары говорила одна лишь Марина. Этим они подарили мне передышку, потому как привыкшая к тишине, я ещё не могла привыкнуть к чрезмерной общительности этой девушки.

После четвёртой ознакомительной пары, было принято общее решение пойти поесть, с чем я не возражала, конечно, хоть и не ощущала голода. Столовая, как и холл, была такой же огромной и светлой, располагавшаяся в отдельном крыле, куда нужно было выходить через улицу. По дороге туда наша процессия шествовала так же, шумно переговариваясь между собой. Я же её молча завершала, отдалённо шагая позади и вынимая телефон, чтобы написать Лизе. Она прислала мне смс с требованием полного отчёта. Набирая сообщение, готова была отправить, но, прежде чем пальцы нажали нужную кнопку, грубый толчок в плечо вывел меня из равновесия. Мягко приземлившись на пол, я напряглась. И причиной тому было не моё падение. А телефона.

Твою мать.

Как в замедленной съёмке я наблюдала за сотовым, разлетавшимся на отдельные части.

Чёрт, чёрт, чёрт.

- Оу, - шумный вздох сверху. Прости.

Не глядя на толкнувшего меня, кинулась собирать разбросанные детали мобильного. Видимо, виновник решил не оставаться в стороне. Присев рядом на корточки, он помогает собрать остатки, протягивая мне и я, вставая, наконец смотрю на него.

Голубые, как ясное небо, глаза это первое, что попадается под моё внимание. Уверена, их примечала первыми не только я. Следующая шла улыбка. Весьма очаровательная. Он улыбался мне, с неподдельным интересом изучая содержимое в моей руке, пока я изучала его. Он красив, и даже очень. Ширина плеч и высокий рос, возвышавший его на пару голов выше меня, заставляли чувствовать с ним себя едва не мизерной.

- Ого, - проговорил он, кивая на мой телефон. Точнее его части. Не думал, что такими ещё пользуются. Даже моя бабушка использует сенсорный.

Хмыкаю его бестактности, собирая воедино мобильный. Вуаля, он оживает после зажатия кнопки включения. Вздох облегчения вырывается у меня.

- Слава Богу я не твоя бабушка, иначе бы смартфон такое пережил.

- Где ты такой откопала? удивлялся он, засеменив рядом, когда я дальше направилась в столовую. Девчонки уже ушли вперёд, не заметив, что я отстала.

- В пещере, - убрала сотовый в карман.

- Так ты пещерная девушка, - хмыкнул. И каково пользоваться пещерным телефоном?

- Удобно, - у столовой парень забежал вперёд, галантно открывая для меня дверь. Ну надо же, этикет почти не сдох в этом обществе. Захотел позвонил, захотел - мамонта им убил.

- Опасно, - улыбнулся, переводя взгляд с меня на толпу. Я же, последовав его примеру, пошла в очередь, где стояли мои одногруппницы.

За столом к нам присоединились ещё две девушки, и теперь наше сборище походило на кучу трепливых чаек, трещащих без умолку обо всём на свете. Одна из подсевших была сестрой моей одногруппницы, только старше на два курса.

- Я вот здесь ещё и дня не пробыла, - подала голос моя соседка по парте. А уже лицезрела столько красавчиков. Боюсь к концу года моё сердечко не выдержит, я слишком влюбчива, - признаваясь в этом, она закрыла лицо руками, заглушая звук.

- Уверена, ты и не видела самых главных, - хмыкнула она из моих одногруппниц. Та, что имела сестру. Во всей этой словесной суматохе я забыла её имя.

- Да, Ленка подготовилась, - хихикнула вторая. Спасибо ей за подсказку.

- Ага, мини экскурс на элитное сообщество. Как говориться, осведомлён значит вооружён.

- О, Боже, не начинай, - её сестра закатила глаза, как недавно это мысленно сделала я. Вытащив свой телефон, решила вернуться к переписке с Лизкой. Кратко в сообщении я описывала ей всё увиденное и произошедшее за день, когда почувствовала чей-то взгляд. Каким-то ментальным образом это осознаётся кто-то смотрит на тебя. Оторвавшись от своего занятия, подняла голову, сканируя окружающее помещение, и тут же сталкиваюсь взглядом с небесно-голубыми глазами, хозяин которых разглядывал меня с любопытством. Заметив, что я смотрю на него, он улыбнулся, подмигивая.

Он. Мне. Подмигнул.

Ад и все демоны.

Недоумение появляется на его миловидном личике, когда в ответ я не делаю ничего, оставаясь холодно отстранённой, затем вновь утыкаюсь в мобилу. Увлечённая перепиской, до меня всё же доходят обрывки фраз, одна из которых цепляет мой слух:

- она же дочка нашего ректора, Соболева.

- Что? переспросила, сознательно возвращаясь в их беседу. Казалось, девушки и сами забыли о моём существовании, слегка удивившись.

- Речь идёт о главных шишках нашего училища, - шёпотом мне на ухо поведала Марина.Молча кивнула, стараясь не разрывать цепочку повествования.

- В общем, её лучше не злить. С виду она, конечно, милая, но стерва та ещё.

Проследив за их взглядами, я выцепила из толпы ту, о ком шла речь. Эффектная. Именно так бы я описала её одним словом. Кукольная блондинка выделялась из толпы тем, что именно эта толпа выделяла её, заискивая и улыбаясь ей. Надменно, подобно принцессе, она восседала на стуле, создавая впечатление, что под её задницей находится не обычный стул, а трон, усеянный драгоценными камнями и дающий ей особые регалии в этом приторном обществе.

Чёрт.

Лишь сейчас заметила, что пихнувший меня блондинчик входил в её компашку, сидя рядом с ней и обмениваясь шутками, над которыми она жеманно хихикала. Стараясь не перекреститься с ним взглядами, вернулась к изучению блондинки.

- Стерва говоришь, - бормотала рядом Марина, тоже с интересом рассматривая сидящую напротив компашку. Скорее Королева Сук. Да, так ей больше подходит.

Рука потянулась к косе, сжимая ту, пока я украдкой подглядывала за девушкой. Она была красива, ухоженное аккуратное личико с небесно-голубыми глазами, которые она подчёркивала обильно накрашенными ресницами. Или, скорее, наращенными. Она была из тех особ, что усердно обхаживают себя, не жалея средств на штукатурку от модных брендов, преподнося это как естественную красоту.

Звонок моего мобильного оповестил о входящем сообщении, вырывая меня из собственных мыслей и созерцания чужого лица.

- Я пойду, - решая окончить трапезу, жестом руки показала Марине, что со мной идти не нужно. Та кивнула, оставаясь на месте и корча мне вслед грустную рожицу.

- Ну что, уже успела влюбиться в кого-нибудь?

Дойдя до самого безлюдного уголка университета, который находился вдали коридора возле туалетов, я набрала Лизе. Звонкий, как трель колокольчиков, её голос теплом разливался по телу.

- На моём счету четверо парней и с одним успела вступить в тесный телесный контакт, - загибала пальцы с улыбкой перечисляя ей это.

- Тесный телесный? гоготнула. - Оу, подруга, ты только обязательно предохраняйся.

- Не волнуйся, риск заразиться хламидиями и прочей винерией мне не грозит, но спасибо за беспокойство.

- Звучишь как старая брюзга. Неужели это тётя Нина на тебя так влияет?

- Нет, скорее здравый смысл.

- Ох, чёрт, - протянула. - Университет. Это же обиталище зла и прелюбодейства. Ну и ещё шести грехов помимо. Знала бы ты, как я тебе сейчас завидую, - тяжко вздохнула.

- Не сомневаюсь в твоём стремлении пуститься во все тяжкие

- И тесные телесные, - поддакнула трубка.

- И в них тоже, - кивнула, будто она могла меня увидеть.

- Обещай оставить мне хотя бы половину.

- Думаешь, я за год натрахаю весь универ? скептически изогнула бровь, глядя на стоявший в углу фикус.

- Софи, - назидательно начала она, слегка повысив тон. - Тусовки, пьянки и беспорядочный секс это кредо университетской жизни. Но, даже если ты затрахаешь весь универ, то я всё равно буду любить тебя, моя невинная пташка. И, всё-таки, надеюсь, что благоразумие остановит тебя в нужный момент. Где-то на половине.

Рябь проходящих студентов рядела, пока я стояла в углу, наблюдая за общим движением. Разговорившись, я не заметила звонка, поняв это лишь по опустевшему коридору. Перспектива опоздать была не самым лучшим впечатлением, но, видимо, я его произведу. Вспоминая, где должна проходить следующая пара, двинулась вперёд, убирая телефон в карман и поправляя лямку рюкзака. Но, пара шагов, и меня останавливает глухой звук, чем-то напоминающий стон, что и заставило меня замереть. Прислушавшись, до моего слуха доносится тот же звук, но уже чётче, и я, с возникшим напряжением в груди понимаю, что это действительно был стон. И стонали явно не от удовольствия, что побудило пойти на источник звука. Дверь мужского туалета скрывала за собой этот источник, и теперь я стояла перед ней, размышляя о своих дальнейших действиях и нужна ли вообще моя помощь стенающему. Однако ещё один вопль подстегнул меня, будто давая пинка.

Решительно зайдя внутрь, я была готова кинуться спасать неизвестного мне беднягу, издающего жалобно-ноющие вопли, но замерла от увиденной картины.

Буллинг. Я читала несколько статей про виды травлей над сверстниками. Да что уже говорить, в своей школе я была неоднократной свидетельницей того, как более сильные ребята издевались над теми, кто был слабже. Но никогда бы не подумала, что студенты элитного заведения могут заниматься чем-то подобным. И сейчас я воочию наблюдала, как один парень, загнув руки другому, держит его в согнутом положении, в то время как другой окунает голову пострадавшего в унитаз. Я не видела заложника, но по телосложению можно было судить, что в лигу качков тот уверенно не входил. В отличие от экзекуторов.

Всё ещё не отойдя от шока, я созерцала эту картину, пока один из парней меня не заметил.

- Это мужской туалет. Иди отсюда.

Сказанное звучало так, будто они отмахивались от назойливой мухи, не стоящей их внимания. Но я мухой не была.

- Что здесь происходит?

Ощутила себя одной из туповатых героинь, что в фильмах, страдая над трупом спрашивают, в порядке ли он.

Чёрт, тупая, ты же видишь, что здесь творится. Нужно уматывать отсюда.

- Бабский туалет дальше, - теперь это звучало злее. Точно, как муха, которую не смогли отогнать, возвращается, жужжа усерднее. Или, - внезапно один возвращается ко мне взглядом. Хочешь присоединиться?

Видимо, мой инстинкт самосохранения покинул меня, в то время как нелепая смелость наравне с безрассудностью направляли вершить справедливость.

- Я сейчас же позову преподавателей.

Где-то на закромах моего сознания тоненький голос рационализма напоминал о том, что я не Капитан Америка. И даже не грёбаная Бэт гёрл, потому что у меня не было девяти жизней. Лишь одна.

Глава вторая

- Ник, кажется, эта мышка угрожает нам, - усмехнулся один из типов, обращаясь к тому, что стоял ко мне спиной. Рыжая макушка тут же поворачивается ко мне, открывая недовольное лицо второго мучителя.

- Ты кто? задаёт вопрос, сканируя меня с ног до головы.

- Человек, - сглатываю и хмурю брови, показывая, что не стушевалась под этим осмотром.

- Ну так иди погуляй Человек, - цокнул языком. Или тебе так необходимо помочиться?

О том, что я бы с удовольствием сделала бы это ему на голову, целесообразно умалчиваю, не желая накалять и без того пылающую обстановку.

- Я бы использовала этот термин в правильных аспектах его применения, но вы, по всей видимости, не сильно утруждены трактовкой своего словаря. Как и понятием о равноправии в конфликтных ситуациях. Этот эксцесс можно не доводить до ушей ректората, если вы проявите благоразумие и прекратите измывательство над этим парнем.

Воцарилась гробовая тишина.

- Что, блять? рыжий детина в ступоре уставился на меня, пытаясь разобрать половину сказанного мною бреда. Хватка на руках пострадавшего ослабла, что должно было быть хорошим знаком. Вот только радоваться я не спешила, мучаясь сильным подозрением, что следующей на очереди к унитазу будет моя голова.

- Тебе угрожают, кретин.

Бархатный голос, раздавшийся позади, имел слегка урчащие нотки, которые тонким ропотом прошлись по моим перепонкам. Я не заметила того, кто стоял на другой стороне стены, отвлечённая потасовкой и теперь как вкопанная стояла, не шевелясь и всей спиной осязала гремучую ауру, надвигающуюся позади. Я не слышала его шаги, но предчувствовала его походку, как он двигается, медленно сокращая дистанцию между нами. И чем короче становился этот промежуток, тем явственнее было напряжение, холодным льдом проходящее вдоль хребта.

Ад и все демоны.

Я встретилась с их властителем.

Дыхание застряло в горле, когда я встретилась взглядом с хозяином рокочущего баритона. Будучи не задействованы ранее, сейчас мои инстинкты вздыбились, реагируя на того, кто стоял впереди. Всем нутром я ощущала опасность, что исходила от него.

У него были тёмные, почти чёрные глаза, пожирающие само сознание внутри меня. Там, на дне его зрачков была проклятая тьма, болото. Целая топь, поглощающая и засасывающая, не давая шанса вынырнуть из удушающего плена. Он не давил взглядом, скорее удавливал, подавлял всю браваду. Грудь сдавливало, мешая воздуху циркулировать по дыхательным путям. Несмотря на то, что находился он на расстоянии метра, он был близко. Совсем. Слишком близко. Как наяву по коже жар прошёлся, словно коснулся.

- Сначала действуешь, а потом думаешь, - проговорил тихо, немного сощурив глаза. Слишком рискованный жизненный принцип, не находишь?

Единственное, что я находила в своем несуразном потоке беспорядочных мышлений, это неуместное соображение о том, что грёбанный гороскоп врал. И это первое, о чём я сообщу тёть Нине, когда приду домой.

Если приду вообще.

- Я живу по принципу равенства, - сжала челюсть, пытаясь удержать в себе ту толику отваги, что куцей частью обитала внутри. Если вам такое знакомо вообще.

- А принципа не лезть не в своё дело не желаешь постигнуть? рыжий тип нахмурено двинулся вперёд. Оставшийся брюнет, что держал жертву с интересом наблюдал за нами. Мной. Я могу тебя научить.

Прелестно, Соня, просто, блять, прелестно. Почему нельзя перемотать назад?

Парень направлялся ко мне, и тревога отчаянно била по рефлексам. На автомате потянулась к своему рюкзаку. Правый карман. Моя горячая ладонь обхватила прохладную алюминиевую поверхность электрического устройства, которое тут же было направлено в грудь рыжего. Большой палец переключил затвор предохранителя, издав негромкий щелчок.

- Яйца тебе это не испепелит, но сто десять ватт вполне достаточно, чтобы ты перестал их ощущать. Это прекрасное преимущество, если я захочу лишить тебя их. Поэтому стой на месте, пожалуйста.

Вежливость не была одной из превалирующих моих достоинств, но не проявлять её так же было не в моём воспитании.

- Да ты чокнутая, - выдавил оранжевый детина, поднимая руки вверх, словно в моих руках был пистолет. Или бузинная палочка. Я хмыкнула про себя, представляя, как кричу заклинание, выдавая в его тело тридцать миллионов вольт. Волшебство, не иначе.

- Сюрприз, - выдала с натянутой, как мои нервы, улыбкой.

За мной следили четыре пары глаз и лишь одна из них заставляла мои лицевые мышцы изводиться в напряжении, пока я изображала полную флегматичность. В отличие от других, он был полностью спокоен. Абсолютно. Склонив голову на бок, лишь приподнял тёмную бровь вверх, будто интересуясь и это всё?.

Около тридцати триллионов клеток в моём организме раздражались от этого типа. На каком-то ментальном уровне он выводил меня из себя, заставляя нервничать ещё больше. Пытаясь взором захватить всех, внимание заострялось на нём.

Он опасен.

Периферическим зрением рассматривая его, я всё больше заключала в нём схожесть с дьяволом. Он был красив. Не миловиден и не смазлив. Красив. По-мужски. Словно сам сатана отдал ему внешность, взамен на душу, которой не было в его мрачных глазах. Он был широкоплеч, высок, спортивен. Не настолько, чтобы назвать его качком, но настолько, чтобы с огромного расстояния учуять исходящую от него мощь.

Он здесь главный.

Потому что не смотрел ни на кого, в то время как остальные двое украдкой кидали на него взгляды. Как будто ожидали команды.

- Да я тебя - решив не стоять столбом, чем, собственно, и занимался до этого, рыжий двинулся вновь. Угрожающая гримаса искажала его лицо.

- Стой.

Прозвучало как выстрел, разрезавший воздух одним не громким, но чётким указом. Одно короткое слово, сказанное ледяным тоном, возымело свой эффект. Рыжий замер словно здоровенный пёс с надетой на шею цепью, которую резко потянули назад, вынуждая остановиться. Гневно расширяющиеся ноздри и плотно сомкнутая челюсть говорили о его полной готовности к действиям.

Это точно. Вне зависимости от его безучастия, все регалии в этой группке принадлежали ему. И он сделал шаг ко мне. И ещё один.

К чёрту долбанную справедливость, как и моё стремление к ней. Я не героиня. За моей спиной не плаща, лишь потрёпанная самонадеянность. Мне хотелось уйти отсюда, подальше от внимательного взгляда, читающего меня и пробирающегося под кожу.

И он был быстр. Настолько, что не успела уловить того, как накренился, чтобы в резком движении поддаться вперёд и схватить меня за кисть, удерживающую шокер.

- Не стоит проявлять инициативу там, где она излишня, - проговаривал, отводя руку в сторону и медленно выворачивая её. Ищешь справедливости? Окей, в моём случае я её воздаю. Не важно, каким способом. В твоём же случае было непредусмотрительно встревать в чужие разборки, чего-то требуя. В особенности прибегая к угрозам.

Моё запястье терялось в его ладони, окружённое тесно сжимаемым жаром. Он скручивал его, считая грань моего болевого порога и идя по ней с утончённой точностью.

- Однако, твоё бестолковое геройство заслуживает повторного шанса проявить его снова. И дам его тебе, маленькая мышь-воительница. Этот парнишка уйдёт, но ты займёшь его место. сдавил руку сильнее, давая мне прочувствовать, как перетягивает сухожилия, порождая не сильную, но островатую боль. Как тебе такая сделка?

Он держал меня в ловушке под контролем своего зрительного контакта и цепкой руки, удерживающую мою кисть так, что при любом рывке я рискую, как минимум, причинить себе боль, как максимум увечье. Для него это было игрой, о чём говорило расслабленное выражение лица, где ни единый мускул не задействован. Им владело лишь любопытство, что таилось на дне чёртовых болот его радужек.

- Воздержусь, - процедила, стискивая челюсти и ощущая, как ускоренное сердцебиение отдаётся где-то на уровне гортани.

- Что, и это весь героизм? уголок его губ потянулся вверх, воспроизводя кривую ухмылку. Слабовато для такой бравады.

- Этого достаточно, чтобы плюнуть тебе в рожу, - ядовито прошипела, слыша удивлённый возглас того, кто был позади него. Но глаз не отводила. Тёмный сгусток адреналина распространялся по венам, ударяя горячей волной по нервной системе. Наравне со страхом, теснящим сосуды.

Моя ладонь едва достигает его. Едва. Потому что у него чертовски быстрая реакция. В отличие от моей, которая даже не успевает осознать скорость движений этого типа. И теперь я оказываюсь прижатой к кафельным плиткам стены, что прохладой просачиваются сквозь футболку. Лицо брюнета в опасной близости от моего. И только сейчас я могу разглядеть очертания его зрачков, слегка расширенных и устремлённых на меня.

- Я бы назвал твою смелость восхитительной, если бы она не граничила с глупостью.

- Я бы назвала тебя вполне сносной личность, если бы ты не был грёбанным мудаком, отпусти, - рыкнула, дергая одной из рук, которую прижал к моей груди, фиксируя её таким образом, чтобы я не могла вырваться.

- Разве можно обвинять меня в том, что я предоставил тебе право выбора?

- Ох, спасибо, засунь в задницу себе своё великодушие!

Учащённо дышала, подозревая, что мои слёзные каналы находятся под угрозой наводнения. Нет, нельзя позволять ему видеть своё моральное поражение.

- В тебе слишком много обсценизма, - он ухмылялся, забавляясь моей реакцией, откровенно провоцируя на конфронтацию.

- А в тебе слишком много дерьма, - клацнула зубами.

Я не знаю, как так получилось, но, не смотря на высоковольтное напряжение между нами, мы умудрялись не повышать тонов, говоря едва ли не шёпотом. Зажатые тиски на запястье сужались, неторопливо поворачивая его.

Боль. Острой вспышкой лишь на короткое мгновение, потому что тут же остановился, сощуриваясь.

- Тебе лучше следить за тем, - наклонился ко мне. Кому и что ты говоришь, мелкая выскочка. В следующий раз кто-то может и не потерпеть твоих вульгарных словечек. И то, что сейчас ты не висишь двумя ногами вверх над одним из сортиров, говорит лишь о том, что я нахожу твою героическую глупость весьма забавной. Хотя, признать, в конечном итоге я ожидал немного большего. Однако - задумался. - Макс, отпусти Гешу.

- Что? Но он же

- Отпусти, - беспрекословный приказ и за его спиной последовало шевеление, сопровождающее кряхтящими звуками.

- Довольна? улыбнулся, надменно надсмехаясь и обнажая ряд ровных белых зубов. Я тоже, - он придвинулся ближе, настолько, что губы его почти касались моей щеки. Тихий шёпот опалил моё ухо, порождая мурашек, что медленно покрывали спину, мигрируя в желудок. Потому что теперь его долг переходит к тебе, маленькая выскочка. И я с нетерпением буду ждать, когда ты его вернёшь.

Он так же резко отстранился, отпуская меня. Глянув на меня в последний раз, усмехнулся, после чего вышел. Его приятели ещё некоторое время оставались стоять на месте, недоумённо поглядывая то на меня, то друг на друга, затем молча покинули уборную, оставляя меня и бледного парнишку, глядящего на меня как на восьмое чудо света.

И только тогда я смогла сделать отчаянный вздох, обнаружив, что не дышала до этого момента. Вот только с какого времени? Пульс бился в троекратном учащении, когда медленно соскальзывала вниз по стенке, в попытке нормально отдышаться. Грудь разрывало от остроты ощущений, а в висках пульсировало от перенапряжения.

- Эй - тихий голос вырвал меня из заторможенного состояния, возвращая в реальность. Ты Ты как?

Не отвечая, стремительно подрываюсь на ноги и так же быстро покидаю злосчастное это место. Но как бы стремглав я не уносилась, насмешка темноглазого продолжала преследовать меня. И даже оказавшись в кабинете рядом с по-прежнему беззаботно-весёлой Маринкой, я видела лишь её.

Не сразу заметив, как ко мне обращаются, глянула на свою соседку, в глазах которой мелькала тревога.

- Что? не хотела казаться грубой, но рычание само вырвалось из горла.

- Ты, - теперь она нахмурила брови, но не от обиды на мой тон. Плачешь.

- Что? рука автоматом потянулась к лицу. Пальцы коснулись тёплой влаги. Не веря, уставилась на них, отчётливо видя свидетельство своей слабости.

- Не совсем так, - рукавом вытерла слёзы, с жёсткостью проходясь грубой тканью по коже.

Дерьмо.

Сегодняшний день дал мне усвоить несколько уроков.

Первый: победа не всегда даёт положительный результат.

Второй: гороскоп одно из самых больших заблуждений в мире.

И третий: предметы самообороны - слишком незначительный гарант моей безопасности в этом долбанном университете.

Дело дрянь, и последнее мне точно нужно исправлять.

Глава третья

Опустив юбку как можно ниже, в очередной раз повернулась, разглядывая своё отражение в зеркале. Ткань облегала настолько, насколько это можно было сделать. Радовало только то, что длины было достаточно, чтобы не видеть содержимое при любом наклоне. Хотя, вряд ли в этом случае я подвергнусь критике своего работодателя, скорее напротив.

Мне нужны были деньги. И это единственное место в округе, где я могла бы выходить на подработку по вечерам. Оплата была вполне достаточной для того, чтобы оплачивать проживание в квартире и иметь что-то на кармане.

Фартук едва достигал колен, и было бы лучше, имей он гораздо обширные полы, чтобы закрывать мою филейную часть.

- Классная задница, - в отражении появилась светловолосая девчонка. Подмигнув, она показала мне большой палец, на что я лишь скупо улыбнулась, поворачиваясь к ней. Нам пора. Народу уже много.

Работа официантом оказалась не так уж легка на самом деле, как это представлялось за стенами общепита. Не имея никакого опыта в этом деле, я лишь покорно выполняла требования Светы, той самой блондинки, что числилась одной из старших официанток. И она была немного странной. Порою, смотря как она улыбчиво обслуживала столы и минутою спустя едва не плевалась ядом, стоило ей выйти за поля зрения клиентов, мне казалось, что она имеет небольшую шизофрению. Но, как оказалось, таким расстройством страдает чуть ли не каждый сотрудник общественного питания.

- Не волнуйся, - я сидела на уличной скамейке у чёрного хода, сооружённой специально для коллективного перекура, когда Света опустилась рядом со мной. Скоро привыкнешь, - достав сигарету, повертела её в руках, прежде чем сунуть в рот, щёлкая фильтром. Ты ведь ни разу ещё не работала официанткой? я отрицательно покачала головой, смотря как она прокручивает колёсико зажигалки, пока не появляется маленький огонёк. О, неужели, - протягивает она, делая затяжку и прикрывая глаза в блаженстве. Сигаретный дым навязчиво проник в ноздри, но я была слишком вымотана, чтобы отодвинуться или уйти. Не ожидала, что от первого дня мои ноги превратятся в два куска отбивных. Света, видимо, тоже была не настроена на общение. Молча выкуривая сигарету, она шарилась в своём телефоне, пока я пыталась привести в порядок свои конечности. И мысли.

Сегодняшний день нельзя назвать самым худшим в моей жизни, потому что в ней было достаточно дерьмовых дней, чтобы сравнивать. Но он определённо имел место быть среди тех, что выбивают из колеи. Я имела глупость пойти на поводу у своего альтруизма. Или геройской самоотверженности.

Или идиотизма.

Состояние аффекта ещё некоторое время преследовало меня и лишь оказавшись дома, я смогла взять под контроль собственные эмоции. Но можно ли сказать, что я жалела? Возможно, но лишь о том, что в нужный момент не смогла отреагировать и хорошенько врезать заносчивому типу с чёрными дырами в зеницах. В моих воспоминаниях ещё живо воспоминание о нахальной усмешке, которую я мысленно стирала парочкой нокаутов.

- Пошли, осталась пара часов до окончания и можно двигать домой, - зов Светы вырвал меня из задумчивости. Вздыхая, надела валявшиеся на полу балетки и поплелась следом за ней.

Дома я первым делом наполнила ванну, едва не мурча от удовольствия, погружаясь в горячую воду. Это удовольствие стало доступно мне лишь несколько недель назад, когда я въехала в эту квартиру, а точнее в комнату, которую теть Нина услужливо сдала мне, за небольшую плату. Не смотря на ветхий ремонт в стиле 80-х, мне нравилась уютная обстановка этого дома. Нравилось то, что солнечная сторона выпадает на моё окно и я могу наслаждаться тем, как солнце озаряет светом мою комнату каждое утро. И мне нравится тишина, что царит в этой квартире. Тишина, лишь изредка нарушаемая шорканьем шагов, когда теть Нина тихой поступью перемещается по дому или включённым телевизором. Я привыкла к этом звукам и наслаждалась ими, потому что иногда они были мне необходимы.

Цена моего спокойствия заключалась в том, чтобы избегать лишнего внимания. Нарушив своё же правило, я была награждена здравой порцией раздражительности, которая не покидала меня весь следующий день. В совокупе с настороженностью, из-за которой я постоянно озиралась по сторонам, напрягаясь каждый раз, завидев какую-либо группу парней.

Дерьмо.

Это было подобно походу по диким джунглям, когда ожидаешь, что вот-вот выйдет самый страшный зверь. Но он не появлялся, что служило хорошим знаком. Большая часть меня надеялась на то, что этого типа не заинтересует такая непосредственность в виде меня. Прогоняя эти мысли в голове, потихоньку расслаблялась.

Марина сдержала своё обещание, водрузив передо мной три толстенные книги. Мне хотелось закатить глаза, когда я прочитала название.

- Чёрт, ты должна это прочесть, - шепчет мне, заверяя, что это чтиво просто обязано произвести на меня впечатление. В последнем я не уверена, но молча соглашаюсь с ней, пряча книги в рюкзак.

Можно сказать, что день прошёл неплохо, если не считать моего нервоза, от которого даже пропал аппетит. Пропустив обед на большом перерыве, решаю пойти в столовую в конце занятий. Мой желудок, решая напомнить о себе, издаёт протяжный звук, когда я захожу в светлое помещение. Меня радует, что к этому времени народу здесь не слишком много и можно посидеть в уединении. Вчерашний рабочий день порадовал небольшой прибылью в виде чаевых, которые решила спустить сейчас.

Не помню, когда в последний раз так наслаждалась едой. И пусть это была лишь столовая, но, чёрт возьми, я готова была застонать вслух, поедая лазанью, разогретую в микроволновке.

- Судя по твоему лицу, это чертовски вкусно.

Весёлый голос выводит меня из собственной отрешённости. Поперхнувшись, начинаю кашлять. Момент блаженства иссяк, и я со злостью смотрю на того, кто посмел его прервать.

Улыбка, такая же тёплая, как палящее солнце, встречает меня со всей своей искренностью. Если бы я так же улыбалась каждому встречному, то меня бы давно посчитали бы идиоткой, но у этого парня это выглядит непринуждённо естественно.

- Привет, пещерная, - он стоит у моего стола, махая мне рукой, что держала бутылку с водой. Прости, не хотел напугать.

Садится рядом, не ожидая моего приглашения.

- Как дела? интересуется будничным тоном, словно мы старые знакомые. Оу, - он поднимает руки в защищающемся жесте, когда оборачиваюсь к нему. Я не собираюсь отбирать у тебя это, - кивает на тарелку с лазаньей. Не смотри на меня так.

Не знаю, что подразумевало это его так, но стушеваться это его заставило. В следующий раз надо попробовать сделать это перед зеркалом, чтобы понять, что заставило его робеть и участить применение этого средства.

- Ты, - быстро глянула по сторонам, понимая, что он был здесь один. Что-то хотел?

- На самом деле я просто зашёл купить воды, - для достоверности он потряс своей покупкой. И увидел тебя.

- И увидел меня, - проговорила, сощуривая глаза. Почему же последнее не побудило тебя просто пройти мимо?

- Ну, - протянул он. Голубые глаза сверкнули с озорством. У тебя было такое лицо Ну, прям, - думая, что это объяснение что-то мне дало, уставился на меня, в ожидании понимания. Но здесь было пусто. Короче, знаешь, как в рекламах, когда модели поедают ммм Мороженое, например, они выглядят так, - вздохнул, пытаясь пародировать упомянутым. Как будто они на грани оргазма, знаешь. Гастрономического оргазма. Ты была красива.

Я рада, что в этот момент не жую очередной кусок, ибо он бы явно пошёл не в то горло.

- В таком случае, нужно было понять, что нельзя мешать девушке в момент её, - подняла брови вверх, натянуто осклабляясь. Истинного наслаждения.

- Прости, - повторил, склоняя голову вбок. Не знаю, что заставило подойти к тебе, но я не хотел тебя прерывать.

- Не важно, - повела плечом, отодвигая почти пустую тарелку от себя. Есть больше не хотелось. Так чего тебе?

- Ты ведь новенькая? не дождавшись моего ответа, кивнул сам себе. На следующей неделе наши организаторы устраивают вечеринку в одном из клубов. Это будет что-то своего рода посвящения для первокурсников и в этом году наша кафедра немного связана с этим мероприятием. Поэтому захотел пригласить тебя.

Смотря на его улыбку, мои скулы сводило. Его зубам не холодно на постоянном проветривании?

- Пас, - поворачиваюсь к недопитому соку, переключая на него всё своё внимание. Вот только блодинчик был не из тех, кто сдаётся с первого раза.

- Почему?

- Не хочу, - просто отвечаю, скользя взглядом по интерьеру, переключаясь на вид за окном, что выходило на университетскую стоянку.

- Почему? в его вопросе скользит искреннее недоумение.

- Ответ не интересует тебя устроит? по глазам вижу, что нет. Вздыхаю. На данный момент тусовки не та часть жизни, что стоит в моих приоритетах.

- Что же стоит на первом месте?

Радует, что на этот раз он не настаивает, уговаривая меня.

- Учёба, - глаза мои вновь возвращаются к созерцанию улицы, где куча дорогих иномарок красуются на парковке. Мой взор приковывает одна из них. Та, что едва не переехала меня в мой первый учебный день. Тёмным зверем стоит машина, цепляя моё любопытство, когда смотрю, как солнечные блики отсвечивают на чёрном металле. Интересно, каково это, почувствовать себя водителем этого чуда? Мысли невольно подкидывают мне картинку, как я сижу за рулём этой тачки, наслаждаясь утробным рычанием мотора

- В погоне за знаниями, можно и жизни не познать - прерывает мои фантазийные размышления парень, возвращая к реальности.

- Много не достичь одними развлечениями, - вяло опровергаю, не желая углубляться в идею посещения этих тусовок. Лиза бы точно не одобрила. Но она, как и я, знает, что у меня банально нет денег на тусовки и подобного рода развлечения. Сейчас мне едва хватает на то, чтобы купить продуктов, не говоря уже о том, что весь мой гардероб состоит из пары вещей, что умещались в моём рюкзаке. Этого недостаточно как минимум до середины осени.

Видимо, что-то в моём лице заставило моего соседа по столу отречься от своего замысла оспорить сказанное мной.

- Ну, что ж, - он пожал плечами, как недавно это делала я. Но моё предложение остаётся в силе, поэтому, велком, - подмигнул. Ах, и да, я, кстати, Кирилл.

Большая мужская ладонь, протянутая мне, ожидала моего ответного рукопожатия, но именно в это мгновение я была слишком занята, разглядывая хозяина машины, о которой фантазировала только что.

Переговариваясь с кем-то по телефону и открывая дверцу спортивной иномарки моей мечты, в неё садился герой моего нынешнего невроза и обладатель мудачьих повадок. Темноокий прислужник Сатаны. Или, скорее сам дьявол.

- И каких демонов ты вызываешь? озабоченный голос сбоку вновь отрезвил меня.

- Что? растерянно посмотрела на блондина. Небесно-голубой цвет его глаз так разительно отличался от тех, что стояли перед взором. Это как небо и Ад.

- Ты что-то бормотала про Сатану и дьявола, - усмехнулся парнишка и я мысленно хлопнула себя по лбу.

Дерьмо. Я и не заметила, как разговаривала вслух. Эту привычку мне не всегда удаётся сдерживать, что иногда служит мне проблемой.

Рука до сих пор остаётся на весу. Вкладывая в неё свою ладонь, удивляюсь тому, насколько миниатюрной она кажется по сравнению с его.

- Соня.

- Красивое имя.

Он в очередной раз улыбается мне, но, почему-то, его улыбка уже не кажется мне раздражающей. А ещё он красив. Широкоплеч, статен, высок. Аристократично прекрасное лицо, яркие голубые глаза, а светлые волосы идеальны для рекламы шампуня. Такие парни становятся розовыми мечтами большинства девушек, что тайно вздыхают, лелея мечту о прекрасных принцах. К этой категории воздыхательниц я, конечно, не относилась, но мне было приятно, что он заговорил со мной. И я готова была голову дать на отсечение, что этот субъект уже разбил не одно сердечко, как минимум, за этот учебный год.

- Ну, ладно, Соня, жаль, что ты отказываешься, но я был бы рад увидеть тебя там, - подмигивая в последний раз, он покидает моё общество, оставляя за собой лишь слабо уловимый аромат геля для душа.

Кирилл.

Это имя как конфета, раскатывалось на языке, задерживаясь на последней букве л и растягивая её.

Несмотря на то, что этот день я провела почти спокойно, на следующий я по-прежнему осматривалась вокруг, но делала это уже довольно реже.

- Ты кого-то ищешь? Марина огляделась по сторонам, когда мы шли с ней по коридору.

- Эм, нет.

- Кто-то ищет тебя? ехидно улыбнулась. Её медовый оттенок радужек играл контрастом с чёрными густо накрашенными ресницами. Ты постоянно озираешься, словно тебя преследуют. И нервничаешь. А вчера ещё и плакала.

- Я не плакала, - тут же возразила. - Это просто из-за воспалительных процессов

- Я, конечно, дура, - прервала меня, закатывая глаза. Но не настолько, чтобы понять, когда у человека стресс, а когда аллергия или что-то там ещё.

Замедлила шаг, глянув на девушку, что шла вместе со мной.

- Для той, что не обременена интеллектом, ты чрезвычайно смышлёная, - я улыбаюсь ей, потому что она поднимает мне настроение.

- Скорее наблюдательна, - пожуривает, сверкая зубами, как хищница. Серьёзно? Чрезвычайно смышлёная? передразнивает она. - Ты говоришь как моя бабка, которой скоро стукнет за семьдесят. Слава Богу, что ведёшь себя не так же. Иногда.

С каждой проведённой с ней минутой, Марина нравилась мне больше и больше. А ещё она единственная, кто называл меня Софи, делая это с ударением на первую гласную и оправдывая тем, что это придаёт мне особый шарм. Я не противилась.

Краем глаза уловила движение, резко отшатнувшись в тот момент, когда чья-то рука схватила меня. Хватка была такой слабой, что я легко скинула чужую кисть, обладатель которой стоял передо мной в нерешительности. Что-то в его внешности было знакомо мне. Через секунду меня осенило.

Парень с туалета. Только теперь его голова была сухой, а взгляд не такой затравленный и в нём таилась просьба.

- Можно с тобой поговорить?

- Оу, первый поклонник, - шепнула на ухо Маринка. Запах клубничной жвачки достиг моего носа. А ты времени даром не теряешь. Удачки, жду в кабинете.

Я слишком удивлена внезапной встречей, чтобы отреагировать на слова девушки, но когда хочу это сделать, её уже нет рядом.

- Что тебе? сразу перехожу к делу, настороженно посмотрев по сторонам. Этот субъект стал первостепенной причиной моей нервотрёпки и велик шанс, что его мучители могут следовать за ним.

- Я Григорий, - выпалил. На бледных щеках проступил румянец. И хотел сказать тебе спасибо.

- Сказал. Пока, - развернулась, чтобы уйти, но меня вновь мягко поймали за предплечье. Что?

Мой тон был неприветлив, но ничего не могла с собой поделать.

- Прости, - поникнув, говорит так тихо, что мне приходится напрягать свои перепонки. Прости, что из-за меня тебе попало. Так не должно было быть. Я не хотел

- Слушай, - Подняла руку, жестом останавливая его монолог. Каждый должен сам нести ответственность за свои поступки и признавать их. Я не виню тебя, потому что влезла сама. Это было моё решение, так что расслабься. Да и, если разобраться, из нас пострадал больше ты, а не я.

- Но он же - его грудная клетка расширилась в глубоком елейном вздохе. Он опасный и он не оставит этого просто так. Я знаю его, он

Мне было чертовски любопытно, чем закончится эта фраза, насыщенная оттенками страха и горечи. Губы парнишки прекратились двигаться прежде, чем тяжёлый груз лёг на моё плечо. Аромат мужского одеколона проник в ноздри, проходясь по нервной системе и обостряя её. Рефлексы сыграли сразу же. Оттолкнувшись, отскочила от того, кто нагло вторгся в моё пространство, кладя руку на меня.

Адский ад.

Гаденько ухмыляясь, на меня пялился рыжий тип. Повиснутую в воздухе конечность он убрал в карман.

- Надо же, - шагнув в мою сторону, он облокотился о стену. Мышка спелась с нашим мелким пакостником. Вы теперь друзья?

А ты до сих пор урод?

Мой язык горел, порываясь съязвить ему, но разум благоразумно затыкал мне рот.

- Она ни в чём не виновата, - Григорий шагнул вперёд. Не закрывая меня собой, но становясь почти рядом. Никит, оставь её в покое. Пожалуйста.

Этот самый Никита смерил слегка побледневшего Гришу презрительным взглядом.

- Пока у тебя не появилось ещё одна глупая затея указать, что мне нужно сделать, советую свалить отсюда, Гоша. Иначе говорить потом будет сложновато.

Гоша, робкого вида шатен, слегка худощав и выше меня почти на голову, казалось, сжался от язвительного тона.

- Пожалуй, я тоже свалю, - сделала несколько шагов, обходя рыжего, но тот ловко ухватил меня за кончик косы, потянув на себя.

Рыкнула от злости. Боль была не сильной, больше было раздражения от бесцеремонности этого типа.

- Руки убрал, - вцепилась в его запястье, ногтями впиваясь в кожу. Ярость разрасталась внутри.

- Дерзкая мышь, - словно убеждаясь в своей догадке, ухмыльнулся. А то что? Достанешь свой шокер?

Со стороны мы, по всей вероятности, смотрелись как обычная парочка, поскольку никто не обращал на нас внимания. А если и обращал, то просто проходили мимо.

- Никита, не надо, - голос Григория твердел в решимости. В отличие от него самого. Находясь на короткой дистанции от нас, он лишь озабоченно переводил взгляд с меня на это рыжее существо.

- Иди погуляй, Гоша. Я хочу тут Поиграть, - пальцы его теребили мои волосы, пока я сжимала его руку, оттягивая от себя.

- Но Никита

- Свалил сейчас же, пока твоя физиономия ещё имеет целый и здоровый вид.

Сердце начало ускоренно биться в страхе, когда парень исчез, оставляя нас двоих. Зелёные глаза рыжего сощурились, а свободная конечность потянулась к моим очкам. Второй рукой остановила её.

- Не трогай Пожалуйста, - с большим сверхусилием последнее вышло из меня без смачного плевка в его рожу.

- Не бойся, мышка, я лишь немного посмотрю.

Кто-то из толпы здоровался с ним, называя его имя, но он не обращал внимания на них, сосредотачивая его на мне. Видимо, ему приносило большое удовольствие провоцировать меня на гнев, поддразнивая меня.

- Отпусти меня. Иначе я закричу, - голос дрогнул. Он был сильнее меня и с лёгкостью мог сделать всё, что угодно.

- Ник, отпусти её.

Если до этого мне не было страшно, то теперь озноб прошёлся по телу. Говорившего узнала лишь по первым звукам, проникающим в сознание ядом и затравливая меня. Всё моё существо ощетинилось при его приближении. Даже не видя его, всей спиной осязала эту мрачную ауру.

- Но

- Отпусти, - не громко, но хлёстко. Как щелчок выстрела. По моим нервам.

- Вот же, - звучно пропыхтел Никита, освобождая мою косу и отходя от меня. Ладно, потом поиграем, - тихо пообещал мне, обходя и исчезая из моего кругозора.

Я не оборачивалась, не желая встречаться лицом к лицу с этим демоном. Ожидая каких-либо действий от него или, хотя бы, угроз, была удивлена тем, что они просто ушли. Молча ушли, оставляя изумлённую меня, вынужденную обернуться в самом конце, чтобы узреть удаляющиеся спины.

Уму непостижимо. Но либо это очень хорошо, либо очень плохо. И я отчаянно молилась на первый исход событий.

Главачетвёртая

Today

Today you made me feel irrelevant*

Мои глаза неуклонно норовили закрыться, утягивая в объятия к Морфею, но я упорно держалась, сосредотачиваясь на музыке, которая скорее склоняла к тому, чтоб задремать. Чтобы отвлечься от соблазна, посмотрела на Марину, что так же, как и я, была готова уснуть, лежа на парте. В её ухо был воткнут один из моих наушников, поэтому наши лица были настолько близко, что мне выпала возможность изучить её лицо в мелких деталях. У неё была бледноватая кожа, ухоженная, покрытая тонким слоем тонального крема. Вебер, как позже узнала её фамилию, определённо ухаживала за собой, но лишь в необходимых моментах, не проявляя особой фанатичности к косметической продукции. Волосы, светло-русые, едва достигавшие плеч, возможно от природы имели волнистую форму, но всегда были выпрямленными хозяйкой. Об этом говорили слегка сожжённые, под постоянным прессом утюжка, концы. Медового оттенка глаза, направленные на меня, были распахнуты, из чего могла следовать мнению о том, что она тоже изучала меня.

- Ты красивая, - внезапно заговорила она. Почему пытаешься спрятать это?

Мысленно поморщилась. Курьёзные вопросы были её коньком.

- Я не

- Не отпирайся, - прервала меня. Пусть умом я и не далёкая, но знаю, что такое диоптрии, и то, что твои очки ими не наделены, а твоя одежда явно с чужого плеча.

- Почему ты пытаешься казаться дурой? - парировала в ответ и одновременно на наших лицах возникли улыбки. Мне нравилась эта сообразительная и непосредственная девушка. Она напоминала мне Лизку, чем, определённо, импонировала сильнее. Сомневаюсь, что твоя конечная цель взять интервью у богатого красавчика.

Да, я начала читать 50 оттенков серого, посвящаясь в мир её литературного восхищения, в то время как она начала ознакамливаться с моим музыкальным вкусом и сейчас мы обе слушали музыку из моего маленького MP3, который так же был удостоен удивлённого восклицания Вебер. Ведь она считала, что такие штуки давно остались в прошлом веку, собственно, как и мой кнопочный телефон.

В ушах тут же прозвучало слово пещерная.

- Окей, - покривившись, изрекла она. Но нельзя отрицать, что такая возможность может возникнуть. Я верю в это, как и в то, что ты чертовски горяча под этими бесформенными шмотками. У меня глаз намётан на такие вещи, - озорно подмигнула, а я закатила глаза, вызывая у неё усмешку.

У каждой из нас были свои секреты и собственные причины не озвучивать их. Не гласно это понимая, между нами установилось тоненькая нить взаимопонимания и уважение к личному пространству каждого.

В этот день, ни Григорий, ни его преследователи не объявлялись в поле моего зрения, чему была очень рада.

Что оказалось спешным выводом.

После пар, сидя в столовой, заполняла свой энергетический баланс приёмом пищи, так как, уверена, на подработке мне этого сделать не дадут, а готовить дома желания, как и времени, не было. К тому же тёть Нина уехала по своим делам, обещая вернуться завтра, поэтому я с чистой душой отлынивала от домашних хлопот.

- Привет, - на стоящий рядом стул опустился Григорий, виновато глядя на меня. Прости за вчерашнее, я пошёл за преподавателем, но вас уже не было, когда мы пришли. Это моя вина.

Уже второй раз из двух моё уединение было нарушено, и я начинаю склоняться к мысли о том, в следующий раз, всё-таки, перетерплю и приготовлю ужин дома. Там уж точно никто не сможет меня потревожить.

- Привет, - здороваюсь, не отрываясь от поглощения кусочка десерта, запавшим мне в душу. Еда здешнего приготовления, возможно, единственный плюс этого долбанного заведения, но и ею мне мешают насладиться. Извинения приняты, так что можешь идти.

Естественно, моя просьба была проигнорирована.

- Ты очень смелая, - начал он, взирая на меня с толикой восхищения.

О, нет, мать твою.

- Скорее глупая, - пробурчая жуя. Зачастую все путают эти понятия.

- Или безбашенная, - добавил, кидая. Уголки его губ потянулись вверх. Мне бы не хватило смелости вступиться за кого-то вот так, как сделала это ты.

- Как будто у меня был выбор, - фыркнула, отрицая его слова. Слушай, не стоит мнить из меня рыцаря или что-то того, окей? Я лишь попыталась помочь и

- И влипла, - закончил он за меня. Сев боком в мою сторону, сложил руки на столе, сцепив их в замок. Мне очень жаль, что так получилось. Я не думал, что втяну кого-то. Я Прости, я очень виноват на самом деле.

- Что ты имеешь в виду? остановившись, посмотрела на парня. Ссутулившись, он глядел прямо перед собой, а лицо его выражало тотальную скорбь. Но сейчас это мало волновало меня. Хочешь сказать, что сам нарвался на это?

- Нет, - едва не воскликнул. То есть, не знаю. Но это он виноват. Он забрал её и просто попользовался, а я Она мне нравилась.

Слушая околесицу, которую нёс этот двинутый, мне хотелось хлопнуть себя по лбу. И его, в большей мере. Возможно, проведя немного больше времени в его компании, я смогу понять, какое желание двигало его истязателями макать этого типа в унитаз башкой.

- Заткнись, - поморщилась. Помолчи, то есть. Твоя речь слишком нестабильна для моего понимания. Не совсем уверена, что хочу вникать в суть, но одно ты мне объясни, - еле вздрогнув, он уставился на меня. Что ты натворил?

- Я могу пояснить сначала, - ответил извиняющимся тоном, потупив взор. Я очень влюблён в одну девушку. И, кажется, я тоже ей нравился. Она Марго лучшая, что я встречал

Он только что не захлёбывался слюной, описывая эту чудесную девицу, а я со всех сил сдерживаю порыв закатить глаза.

Серьёзно, мать вашу?

Именно этот вопрос мне хочется задать ему, когда он забвенно сыплет одами о своей любви. Я хочу попросить его замолчать, потому что грёбанная драма не стоит прерывания моей уединённой трапезы. Но аппетит сбит и недоеденный чизкейк вызывает у меня лишь досаду.

- Стоп, притормози, - обрезаю этот поток его речи. При чём тут эта

- Марго, - подсказал.

- Ага, - вздохнула, прежде чем продолжить. Так при чём тут твоя Марго и твоё вчерашнее омовение в сортире.

От последних слов он морщится.

- Это Елизар виноват. Она ушла к нему.

- Кто такой Елизар? - произношу раздражённо, потому что начинаю терять всю логику связи этой драматической фабулы и его головы в унитазе.

В то же время украдкой кошусь на десерт, размышляя над тем, что, всё-таки, можно пересилить себя и доесть его, ведь не известно, когда мне в следующий раз получится перекусить.

- Бектемиров. Елизар. Ты вчера его видела.

Вот теперь еда на столе потеряла свой приоритет для моего внимания.

- Кто?

- Ну, он брюнет такой, - поднял руку над головой. Ростом выше меня, одет был в чёрную футболку. У него ещё внешность такая Не русская.

Скорее, даже, не человеческая, если вспомнить его глаза и их влияние.

Елизар

Ну что ж, у зла есть своё имя и теперь я знаю его.

- И она ушла к нему, - решает он вернуться к своей истории, которая теперь становиться интересной для меня. А он Он же бабник. Ему вообще плевать на всех, кроме себя, - голос парня задрожал от сдерживаемой злости и обиды.

На мгновение мне стало жаль Гошу, потому что как девушка я могла понять выбор этой Марго. Лицо немного осунувшееся, по-мальчишески милое, оно не имело ничего общего с мужской красотой, что обладал тот Вельзевул. Видимо, соблазнение девиц подобного рода добавляет ему своё очарование.

- Она плакала очень сильно, - грустно продолжал Гоша, явно очень переживая за свою подружку. А ему всё равно. Он обидел её, унизив при всех. Понимаешь?

Единственное, что я понимала, так это то, к чему он клонит. Сощурив глаза, пристально вгляделась в парнишку.

- Что ты натворил?

Проговаривала по слогам, потому что дальнейшая судьба Марго меня мало интересовала.

- Я - он замялся в нерешительности, что раздражало. Я кое-что открутил в его тачке. Но я хотел лишь проучить его, - быстро добавил, будто это что-то изменит.

- Кое-что это?

Меня злило, что основную информацию он давал лишь куцыми отрывками, вынуждая вытягивать её из него.

- Я сломал тормоза.

Несколько секунд я молча пялилась на Григория, не зная, что сказать.

Мелкий пакостник

Я вспомнила, как рыжий детина назвал Гошу, намекая на его поступок, вот только мелкой пакостью это назвать у меня язык не поворачивался.

- Ты в своём уме? первый вопрос, что пришёл мне на ум. Ты хоть понимаешь, чем это могло закончиться?

- Да, конечно, я понимаю! - чуть ли не вскричал. Я не полностью сломал, лишь немного, чтобы попугать его. Он заслужил этого. Нельзя безнаказанно играться с людьми.

- Мнишь себя верхом правосудия? наклонила голову вбок. Тогда бы и действовал не исподтишка. А ты повёл себя как обычный ревнивый придурок, которого кинула девчонка ради парня покруче. О, Господи, - взвыла, вознеся очи к потолку. хватит проверять меня на стойкость, - на последней фразе взялась за рюкзак, забирая поднос со стола и тем самым давая понять, что разговор окончен.

- Но ты не понимаешь

- Ты так думаешь? поинтересовалась, жёстко обрывая его. Вздохнула, давая себе секунду на успокоение. Твоё рвение защитить благородно, в отличие от методов и сейчас я даже не знаю, правильно ли поступила, попытавшись вмещаться, но нести ответственность за идиота нести не хочу. Спасибо за честность, хоть это и единственное, за что следует тебя благодарить, пусть мне и невдомёк, зачем ты вообще это мне рассказал. Если ты хотел совета, то прости, в этом я не мастак, могу лишь порекомендовать выяснить отношения со своей девчонкой. Ибо хоть толикой ума, но она осознавала, на что идёт, раз уж слухи об этом бабнике были известны ещё до его отношений с ней.

Выдав эту напутственную тираду, повернулась, идя прочь от застывшего Гоши. Сама не знаю почему, но вся эта история разозлила меня.

Ты не понимаешь

Действительно ли?

Я злилась не на него, а на себя. Отчитала как мальчика, взывая к какому-то благоразумию, но вопреки этим убеждениям, мыслила совсем иначе. Ещё живо моё воспоминание о том, как хотела уничтожить того, кого ненавидела всей душой. Как не брезговала мыслями о способах свершения своей мести и предоставься мне хоть единый шанс, без раздумий бы воспользовалась им.

Задышала слишком часто, предчувствуя, как мелкий тремор охватывает внутреннюю часть тела. Сжав челюсти, тряхнула головой, отгоняя непрошенные воспоминания, стараясь акцентироваться на чём угодно. Громкая музыка обрушилась на перепонки, заглушая мою тихую ярость. Пешая прогулка до работы дала мне достаточно времени, чтобы успокоиться.

Глава пятая

Я опоздала.

Подавляя зевок и внушительное желание остаться в кровати ещё, как минимум, часок, в быстром темпе собираюсь, рассчитывая, за сколько времени смогу преодолеть дорогу до университета. Вчерашний рабочий день жутко вымотал меня, что и послужило основой для моего непробуждаемого сна. Марина с понимающей усмешкой подмигивает мне, когда я заявляюсь к третьей паре.

- Не думаю, что ты пропустила что-то важное, - старается приободрить меня, посмеиваясь над моим всполошенным внешним видом. Если, конечно, можно считать важным двухчасовую лекцию о системе и теории СМИ.

- Возможно, она будет иметь свой прок при сдаче экзаменов в конце семестра, - пожала плечами, на что моя соседка состроила смешную гримасу, закатив глаза.

- Ты снова говоришь как занудная ботаничка.

- Не допускала такую возможность, что я и есть занудная ботаничка, - взяв любезно протянутую ею тетрадь, раскрыла, изучая содержимое. М-да, тут листов пять, как минимум.

- Занудные ботанички не ругаются как сапожники и не слушают матершинные песни, - поддразнила меня. В её радужках отчётливо проглядывалась игра солнечного света с медовыми оттенками, что имели её глаза.

- Мало ты знаешь о жизни ботаников, - вздохнула, просматривая исписанные аккуратным подчерком листы.

После звонка все отправились в столовую, я же осталась в кабинете, с решимостью переписать всю лекцию. Благо манера письма Марины позволяла понимать каждое слово, что облегчало мне задачу с её отсутствием.

Проговаривая вслух, старалась вникать в написанное. Было много терминов, которые не понимала, но подчёркивала, чтобы в дальнейшем изучить их. Слишком сосредоточенная на письме, в первые минут двадцать ощутила, как немеет рука после длительной писанины.

- Чёрт, - выдохнула, отрываясь от тетради и покручивая кистью. Нужно дать себе минуту отдыха, а потом продолжить.

Но былая решимость застревает в воздухе, как и все мои внутренности, на мгновение прекращая функционировать и превращая меня в застывшую статую. Лишь на мгновение, после которого несколько раз моргаю, в попытке сбить видимый образ одного из выходцев Ада. И только после того, как с силой зажмурившись, обнаруживаю, что это видение не игра моего воображения, моё тело рефлекторно напрягается.

Елизар

Обладатель этого имени сидел напротив за учительским столом, с интересом взирая на меня. Изучая. Тёмные глаза не выдавали абсолютно никаких эмоций, зато ухмылка говорила о его заинтересованности в том, что он видит.

- Привет.

Чёрт.

- Привет, - взгляд метнулся к двери, отчего доля облегчения затеплилась в груди. Едва, но приоткрыта.

- Как дела? уголок его губ дрогнул, приподнимаясь выше. По всей видимости, он заметил мою настороженность, забавляясь своим превосходством надо мной.

Сощурившись, уставилась на него. Серьёзно? Он собирается играть в кошки-мышки?

- Давай к сути, - произнесла, ощущая, как нервозность разрастается во мне.

- Ну, если тебе не терпится, - проговорил, откидываясь на стуле. Это даёт мне возможность разглядеть его получше. Нельзя сказать, что в первую встречу мне этого не удалось, но сейчас, разделяемая с ним лишь двумя столами, я вновь рассматриваю его, пытаясь скрыть это полуприкрытыми веками.

Даже будучи под прессом ментального давления этого субъекта, с неудовольствием, отмечаю, что первое впечатление было безошибочным. Он действительно красив. Красота страшная сила. И у него в руках оружие массового поражения женского рода, по крайней мере большей части его. Ну, а если красота приправлена умом, то эта убийственная смесь просто двойной выстрел. И я слышу щелчок взводимого курка в своей голове.

- Любишь историю, София, - теперь я любуюсь практически чистыми подошвами его кроссовок, которые он выставляет вперёд, ставя ноги на край стола. У тебя отличный проходной балл. Почти самый высокий.

Я не удивлена тому, что он знает моё имя, как и о его осведомлённости в оценке моих тестов. Но это не может не напрягать меня.

- Ты здесь для того, чтобы петь мне дифирамбы?

Прикусываю язык, который, зачастую, имеет склонность жить своей жизнью. И сейчас не самый лучший момент, чтобы мой орган чувствовал свою свободу слова.

- Я здесь, чтобы напомнить тебе о твоём долге.

- Звучит так, будто ты один из сотрудников грёбанного Сбербанка, - удручённо вздыхая, возвожу глаза к потолку. - Но зелёного галстука на тебе нет, как и у меня кредитов. Так что, я тебе ничего не должна.

Господи, кто-нибудь, остановите мой рот.

- Кажется, ты забыла нашу последнюю встречу, маленькая выскочка, - он усмехается, и эта усмешка приятно отдаётся по моим звуковым перепонкам, потому что у него чертовски обольстительный бархатный голос, отдающий хрипотцой.

Чёрт, Соня, какой, нафиг, бархат?

Мысленно щёлкая себя по лбу, напоминаю себе о том, что передо мной сам дьявол. Обитатель Ада и соблазнитель хорошеньких дев, таких как Марго.

Заливать мёд в уши - одна из его работ.

- Не забыла, - чтобы как-то отвлечь себя, хватаю ручку, пытаясь крутить ею между пальцев. Но попытка оказалась провальной и предмет канцелярии вылетает из моих рук, со стуком приземляясь на пол.

Дерьмо.

Я сохраняю маску полного безразличия, не пытаясь поднять её с пола, потому что, зная свою невезучесть, могу вытворить нечто и похуже. Например, впечататься лбом в парту, когда буду корячиться, доставая ручку из-под стола. Думаю, одного позорного финта на сегодня достаточно.

- А мне кажется, что ты забыла, но я могу напомнить.

Интересно, каким образом? Он вновь при мне устроит унитазную ванну для Григория?

Мне хочется спросить это у него, но, боюсь, ответ меня не шибко устроит, ибо я помню его речь в тот день, как и его угрозу о том, что в следующий раз я могу оказаться на его месте.

- Я ничего тебе не должна, - пытаясь повторить его движение, откидываюсь на стуле.

Вот только я не учитываю, что преподавательский стул имеет мягкую обивку, в отличие от тех, на которых сидят студенты. И сейчас твёрдая спинка впивается мне в позвоночник, дискомфортно зудя. Я по-прежнему сижу, не меняя выражение покер-фэйс лица, хотя мне до чёртиков хочется зарычать.

- Каждый должен нести ответственность за свои поступки, не так ли? его тёмная бровь взметнулась вверх, вопрошая.

- Не об этом ли ты должен был задумываться, когда уводил чужих подружек?

Незаметно поёрзала.

- Уводил? он складывает руки на груди, отчего мышцы его кажутся более внушительными, и я задумываюсь о том, что он действительно может свернуть мне шею, не прилагая к этому особых усилий. Ты что, из полиции нравов? ещё один смешок. - Не думал, что ты из тех моралисток, что пытаются всем пихнуть свои нравоучительские понятия о праведности отношений. покачал головой. - И нет, я никого не уводил.

Ну да, твоя физиономия просто сама побуждала их следовать за тобой, снимая свои трусы по дороге в твою кровать.

- Мне всё равно, - сдержанно выдаю, наклоняясь вперёд и устремляясь в тетрадь, с показным намерением продолжить писать. Но, мать твою, у меня нет ручки. Я чувствую себя нелепо, уверена, что и выгляжу так же.

- Ну что ж, раз уж с моей личной жизнью мы разобрались, перейдём к делу, - он проводит рукой по голове, вороша короткие волосы, и я замечаю небольшой синяк на плече, видневшийся из-под края футболки. Ты хороша в истории и остальным предметам, судя по баллам. И это единственное, в чём ты можешь быть мне полезна. Поэтому мне нужно, чтобы ты в течении кое-какого времени делала доклады и презентации на разные темы по профильным предметам. Это не так сложно, думаю, разберёшься. Я скину тебе темы

Моя челюсть автоматически отстёгивается, когда он уверенным тоном перечисляет мне мои, мать его, обязанности, будучи убеждённым, что я тут же возьмусь вносить их в свой график первостепенных дел.

- Что ещё? выдавливаю, скрипнув зубами. Покрутиться пируэтом? Станцевать джигу?

Я бы с удовольствием сплясала на его похороненном эго. Ручаюсь, оно у этого баловня судьбы, размером со вселенную.

- Этого будет достаточно, - он пренебрежительно наморщил свой аристократический, когда-то кем-то сломанный, носик.

- С чего ты вообще взял, что я стану заниматься твоими уроками? складываю руки на груди, хоть и выглядит это не так эффектно, как у него.

- Потому что у меня нет времени на них.

Я проглатываю ядовитый сарказм о его недееспособности в учёбе и прочие подколки о тупых качках и их аналитических мышлениях.

- Вау, видимо ты слишком занят, чтобы уделить время собственному образованию. Я польщена, что ты выкроил немного и на меня, но вынуждена отказать.

- Считаешь, у тебя есть выбор, выскочка? ох, снова эта вздёрнутая тёмная бровь.

- У нас свободная страна, в которой каждый имеет выбор, - повожу плечами.

- Ты свой выбор сделала несколько дней назад.

- Мой выбор был в помощи парню, а не подтирании чьих-то задниц.

Он снова морщиться, но мне плевать.

- Считай, что ты ему помогла, детка. Хочешь знать, во сколько мне обошёлся ремонт тачки? окидывает меня смиренным взглядом. Сомневаюсь, что в твоём распоряжении найдётся такая сумма, - от неприкрытого контекста в его словах, мои щёки опаляет жаром унижения и гнева. Поэтому скажи спасибо за мой проявленный акт великодушия, ибо две недели твоих усердных потуг над несколькими рефератами и десятой части того не стоит.

- Сними свою грёбанную корону с головы, золотой мальчик, - поддаюсь вперёд, пальцами впиваясь в стол. Может именно она передавливает тебе оставшиеся извилины, потому что до тебя никак, очевидно, не доходит расположение дел. Я не собираюсь возиться с твоими докладами, рефератами и тобой вообще. Найди того, кто тебе должен и тряси с него что хочешь. Отвали от меня, - последнее шиплю тише.

На сотую долю секунды мне удаётся узреть в его глазах проблеск эмоциональности и меня приводит в растерянность то, что это не яростный гнев, который ожидала увидеть. Он, чёрт его дери, развлекается. Ни грамма негодования. В отличие от меня этот тип просто эталон спокойствия и невозмутимости. Я же киплю от возмущения.

Этот демон словно питается отрицательной энергией, заряжаясь ей и забавляясь этим.

Сучий потрах.

Он хочет что-то сказать, но умолкает. И в этот момент дверь распахивается, являя нам преподавателя. Замешкавшись, тот мнётся у входа, но потом решительно проходит внутрь, а я с мстительным наслаждением жду, когда этого недоумка отчитают за неподобающее положение на преподавательском месте. Но, вопреки моему предвкушению, препод лишь проходит мимо, убирая свою сумку в шкаф.

Он. Сука. Ничего. Не сказал.

Я видела, как недовольно глянул на ноги Елизара, покоившиеся на краю стола, но лишь насуплено задышал, отворачиваясь от нас и делая вид, будто занят разбором своей сумки. Прячась.

Я ошеломлённо пялюсь на спину мужчины, в то время как Елизар встаёт со своего места, лениво идя ко входу и задерживаясь на полпути.

- Я давал тебе шанс на лёгкое решение. Дважды не предлагаю, - полуобернулся, являя мне свой профиль. Теперь компромиссов не будет, выскочка.

И ушёл, оставляя меня наедине с размазнёй преподавателем и ворохом ругательств, которых хотелось выкрикнуть вслед.

Глава шестая

- Чёрт!

Фужер ловко просачивается сквозь пальцев, со звоном приземляясь на пол. Морщусь от этого звука.

- Ты решила разориться на посуде за счёт своей зарплаты? вопросительно смотрит на меня Света, и в этом взгляде я вижу осуждение. Поскольку этот бокал уже четвёртый за день, то её укор ко мне вполне понятен. Детка, ты её даже не получила, но таким темпом она вся уйдёт у тебя на бой.

Детка

Это слово врезается в моё внимание, выделяясь из остальных, сказанных ею. Внутренний сарказм глумиться надо мной, воспроизводя его несколько раз. Совсем другим голосом. Мужским, низким. До коликов раздражающим. Клянусь, этот индивид вызывает у меня ментальный зуд, потому что мне хочется потрясти головой, чтобы выбросить эту проклятую усмешку.

Адский Ад.

Несмотря на то, что я отшила этого сукина сына, победа мной не ощущалась, потому что этот дьявол дал мне понять, что разговор не окончен. Что именно в его привилегии заканчивать диалог. Он вёл себя как долбаный властитель не только ситуации, но и всего мира. Не было сомнений, что это бахвальство было показным, чтобы дать понять мне, кто на самом деле имеет власть.

Он плюёт на авторитет преподавателя, ведёт себя как считает нужным, имеет доступ к личной информации, что напрягало гораздо больше, чем всё остальное.

Он изучал мои данные.

Это осознание проходилось холодком по желудку. Его любопытство может оказаться крайне проблематичным для меня, как и раздражающее всевластие.

- Если ты и дальше будешь продолжать так пялиться на разбитый стакан, то я могу подумать, что ты делаешь это намеренно.

Вновь из собственной задумчивости меня вырывает Светы, которая приближается ко мне, подозрительно косясь.

- Нет, - тут же оживаю. Просто задумалась. Сейчас уберу.

Она долго смотрит на меня, после чего пожимает плечами, мол, это не моё дело.

- Слушай, - начинает она, подойдя ещё ближе. Ты занята в эту субботу?

- Не особо.

- Как насчёт того, чтобы выйти на подработку? У меня наметились кое-какие планы, отменить их не могу, а в субботу, как раз, я стою на кейтеринге, - присев на корточки вместе со мной, она принялась помогать мне убирать стекло.

- Я ведь ещё даже в зале не освоилась, думаешь, мне можно на выезд?

- Ох, это гораздо проще, чем принимать заказы у здешнего сброда, - по её тону я могу понять, насколько она ненавидит свою работу. Ты просто разносишь закуски всем и убираешь со стола. Деньги там дают сразу после отработки.

Это было хорошей новостью, так как сейчас я была, практически, на мели, если не считать немного отложенных денег на квартиру и остатки чаевых. Я согласилась, потому что описанная ею работа действительно казалась проще, и мне нужны были деньги. К тому же, вряд ли бы я нашла чем себя занять в эти выходные, не имея в этом городе ни друзей, не представления, куда можно пойти. Да и если бы знала, то, опять же, вопрос возвращался к тому, с кем куда-то идти. Дома меня ждали только пустая комната, куча домашки и мистер Грей в своей трилогии.

- Ох, ты даже не представляешь, как я тебе завидую.

Позже вечером, лежа в своей комнате, я рассказывала Лизке о своей университетской жизни, умалчивая о самых главных событиях. Зная её излишне эмоциональную натуру, мне не хотелось заставлять её переживать.

- Если бы ты видела, сколько нам задают, то твоей зависти бы точно поубавилось.

- К чёрту домашку. Здесь её тоже валом, и я не об этом. Это же универ, - как наяву вижу, как мечтательно вытягивается её лицо. Наверняка там множество красавчиков.

- Там много засранцев.

- Но они красивые.

Удручённо вздыхаю, закатывая глаза.

- И я уверена, что сейчас ты закатила глаза. Но в этом ничего плохого нет, подруга. Почему бы не подцепить одного из симпатичных мажоров и провести с ним пару горячих ночей.

- Не верится, что ты девственница.

- Это временное явление. К поступлению, я планирую избавиться от этого обстоятельства, - она говорит таким будничным тоном, словно речь идёт о секущихся волосах.

- Оу, ты решилась дать кому-то зелёный свет? я удивлена, потому что из наших знакомых нет никого, кто бы привлекал Лизу.

- О, я тебе ещё не рассказала, у нас в классе появился новенький

Лиза увлечённо рассказывает мне о своём новом однокласснике, который был сродни куску мяса для голодных хищников, как описывала она. В нашем посёлке все практически знали друг друга, и появление новых лиц всегда вызывало ажиотаж.

- Я бы не назвала его самым красивым парнем на земле, но он Интересный, - проговорила, подбирая слова. В общем, все наши девчонки заинтересовались им, ну и я в том числе, конечно же, - хмыкнула.

- У вас там прям голодные игры, - хмыкнула.

- Ох, Юлька уже на него глаз положила. Ты бы видела, как она изощрялась. В один момент мне хотелось отрезать ей сиськи, - раздражённо поведала она, вызывая мою усмешку. Юля одноклассница Лизы и её давний враг, едва ли не с третьего класса. Мне повезло учиться классом старше, потому что эта особа умудрялась злить даже меня, находясь со мной в одном помещении.

- Постарайся обойтись без жертв.

- Я твержу это себе каждый день, но с каждым разом это кажется мне всё невозможнее.

Я смеюсь над Лизкиной экспрессией, которую она всегда выражает слишком чувственно. Мне не хватает её, особенно по вечерам, когда чувство одиночества одолевает, порождая хандру во мне. Закончив разговор, моё настроение становится более приподнятым, и я со спокойной душой окунаюсь в сон.

В отличие от вечера, утро же мне не кажется таким лёгким. Я просыпаюсь разбитая и злая, потому что всю ночь меня одолевали кошмары, где за мной гонятся огромные псы, имея схожесть своих морд с травленниками Гриши. Они гонятся за мной, но не достают, потому что цепь, что висит на их шее натягивается и я слышу дьявольский смех того, кто держит её. Его тёмные глаза порождают мрак вокруг и вынуждая меня падать в эту топь.

Тряхнув головой, отгоняю воспоминания об этом ненормальном сне.

- О, у кого-то была бессонная ночка, - замечает Марина, после того, как раз сотый уже зевнула. Колись, и кто в этом виноват.

Перед глазами тут же возникает облик темноглазого, но я молчу, ибо предвещаю, что разговоры примут не лучший исход.

- Я читала допоздна, - вру, что хлёстким ударом проходится по совести.

- Ох, надеюсь ты читала то, что я тебе дала, - в шуточной угрозе она суживает глаза, и это вызывает у меня усмешку.

Не желая её расстраивать, вру во второй раз, хотя здесь не испытываю сложности, потому что отчасти это правда. Я начала читать 50 оттенков серого.

- И как тебе? поддавшись ближе, впивается в меня своими безумно огромными глазищами, требуя немедленного ответа.

- Занятно.

- Занятно? недоверчиво переспрашивает. Там три тома лютейскогоперепиха, а ты говоришь занятно, - громко фыркает. Даже моя бабуля отреагировала бы куда трогательнее.

- Думаю, твоя бабуля отреагирует инфарктом на изобилие сексуального инвентаря, его применение и несметное число этих твоих перепихонов в самых его ярких описаниях.

- Моя бабка, конечно, не молодая уже, но и не святая, это уж точно, - пожурив, закивала, засияв улыбкой. Трое детей уже говорит о том, что она знает, что такое секс, - подмигивает, а я смеюсь над её выразительной мимикой.

Не сомневаюсь, что с Лизкой они бы нашли общий язык.

- Кстати, - будто вспомнив что-то важное, восклицает она, и тут же покорно опускает взгляд вниз, когда преподаватель недовольно смотрит в нашу сторону. На следующей неделе будет туса и мы идём туда.

- Поправка: ты идёшь туда.

- Поправка: МЫ идём туда. И точка. Никаких запятых.

- Я не иду, - пытаясь увильнуть от дальнейшего обсуждения, утыкаюсь в тетрадь, делая вид, что слушаю лекцию.

- Вот не надо делать этого.

- Делать что? вопросительно поглядываю на неё.

- Притворяться, что занята, - раздражённо поводит плечом. И не увиливай. Это вечеринка для первокурсников. И мы обязаны быть на ней.

- Не помню этого пункта обязательств в документах, когда заполняла анкету.

- Это же, мать твою, негласное правило, - медовый оттенок искрит возбуждением. Это как кодекс женской дружбы. Он не написан, но все его выполняют. И один из этих законов гласит, что подруги должны поддерживать друг друга и составлять компанию, когда одной не с кем ходить.

Напору Марины остаётся только восхищаться, но я остаюсь неумолима.

- Нет, - качаю головой.

- Назови мне три веские причины, почему ты не хочешь идти.

- Здесь достаточно одной: я не хочу идти.

Этот диалог напоминает мне другой, недавний, с Кириллом, но, по крайней мере, у этого парня не было настырной прилипчивости, коей у Вебер было с лихвой.

- Чёрт, Софи, не порти мою первую студенческую вечеринку. Ты просто обязана там быть, как моя ЛП.

- ЛП?

- Лучшая подруга. Да, мы лучшие подруги, - произнесла с нажимом. С этого момента. И наш женский кодекс не допускает, чтобы позволяла мне пойти туда одной. Или ты хочешь, чтобы я напилась до состояния неадеквата, и мною могли воспользоваться похабные мужские суккубы? Неужели ты допустишь этого, Софи?

Я допускаю, что в её немецких корнях есть родство с Гитлером.

- Боже, ты слишком утрируешь.

- Боже, ты слишком зануда.

Секунды две мы смотрим друг на друга, после чего дружно смеёмся.

- Прошу, выключи свой режим ботанши хотя бы на один вечер и проведи его со мной, - складывая ладони, она смотрит на меня умоляюще.

Прикусывая внутреннюю сторону губы, медлю с ответом, потому что очень сложно противостоять упорству Марины.

- Я подумаю, - выдыхаю, взвешивая все за и против.

- Ну, что ж, это уже более похоже на продвижение, - удовлетворённо кивает. Так, - протянув руку, смотрит на своё запястье, словно там надеты воображаемые часы. До следующих выходных у меня имеется ещё полторы недели.

Мне хочется застонать вслух.

- Ты же понимаешь, что я не ответила согласием, плюс, у меня нечего надеть. И денег.

От этих фраз Вебер отмахивается как от назойливой мухи, сообщая, что об этом вопросе я могу не париться, обещая обеспечить меня не только гардеробом, но и выпивкой за её счёт. В том, что Марина достаточно обеспечена, было заметно по её недешёвой по качеству одежде и тому, как растрачивается она в столовой, не заботясь о ценнике блюд и о том, сколько сдачи ей дали, потому как всё это она не глядя кидает в кошелёк. И всё же, я не хотела, чтобы она платила за меня.

Не решив, идти или нет, мысленно подсчитывала свой бюджет и возможные затраты.

Мы шли по коридору, когда рядом со мной, словно из воздуха, возник Григорий.

- Привет, - неуверенно поздоровался он, поравнявшись с нами.

- О, привет, - прощебетала Маринка, выглядывая из-за меня. У тебя крутая причёска.

Густая шевелюра завивающихся локонов парня действительно стоила внимания. На скулах у него выступил едва заметный румянец.

- Спасибо выдавил он. Улыбнувшись, вновь глянул на меня.

- Привет, - кивнула ему без особого энтузиазма.

- Эм, я хотел бы извиниться перед тобой, - заговорил он снова. В его взгляде читалось сожаление, когда Гоша прикусил губу. Снова. Я не хотел тебя обидеть.

- Но ты меня не обидел, - отметаю его заблуждение. Правда.

По лицу его прошлась волна облегчения.

- Правда? Прости, я тогда в столовой, видимо, сказал что-то не то и мне показалось, что тебя это задело, - нахмурившись, он опустил голову.

- И о чём вы там говорили? казалось, что уши Марины слегка увеличились и даже пошевелились.

- Я потом тебе всё расскажу, - пообещала я, прежде чем Григорий скажет ещё хоть слово.

Дерьмо.

Я скорее чувствую, чем вижу, интерес Вебер и как вертятся шестерёнки в её голове, пытаясь уловить суть, которую она будет выпытывать из меня.

- Что это у тебя? Марина кивает на кипу документов, сложенных огромной стопкой, которую обеими руками держал Гоша.

- Меня с архива попросили занести в ректорат, для проверки, - поморщился. Быть волонтёром в студенческой администрации, означает, что зачастую тебе могут поручить не самую лучшую работу.

- Оу, так ты один из председателей клуба активистов? Альтруизм это похвально, - широкая улыбка моей спутницы вновь порождает розоватые пятна на щеках шатена. Я Марина, кстати.

- Григорий, можно просто Геша.

- Ге-еша, - медленно протянула она, растягивая гласные. Не Гоша?

- Нет, - уголки его губ подрагивают. - Геша, меня с детства так звали. И, кстати, я

- Я помогу тебе внезапно встреваю, прерывая диалог. Повернувшись к нему, протягиваю руки в готовности избавить его от половины его ноши.

- Ох, нет, спасибо, - поспешно сопит, делая шаг назад. Я сам.

- Я помогу, - наступаю вперёд, не давая ему и шанса опомниться. Хватаю часть документов, прижимая их к себе так, чтобы у него не возникло желания отобрать их обратно. Хотя, в его положении это вряд ли возможно. Встретимся на паре, - бросаю Вебер, после чего обращаюсь к Геше. Куда идти?

Опешив от моей настойчивости, Григорий поначалу не знал, как отреагировать, но, видимо, смирившись, кивнул в сторону, указывая направление. Я иду следом за ним, в то время как он с интересом изучает меня.

- Спрашивай уже, - не выдерживаю этих косых гляделок.

- София, ты ведь учишься только на первом курсе и уверен, мало знаешь о большинстве учащихся и заведомых здесь правил

- Иисусе, - раздражаюсь. Я провела здесь всего неделю, но ты уже второй человек, который рассказывает мне о каких-то неписанных порядках, которые я должна соблюдать.

- На самом деле их нельзя назвать правилами, скорее предостережением, - он вновь прикусывает нижнюю губу. В особенности, если не хочешь нарваться на неприятности.

- Я могу показаться тебе чрезвычайно грубой, но гуру воздержания от этих самых неприятностей я назвать тебя не смогу, учитывая обстоятельства, при которых мы встретились.

В этот раз его гримаса не настолько трагична и жалобна.

- Скажем, я пример плохого итога. Нельзя сказать, что я удивлена. Зачастую, неплохие парни, не способные достаточно себя защитить в полной мере, являются жертвами насмешек и терзаний со стороны тех, кто сильнее. Эта грёбанная иерхаическая система, устоявшаяся со времён, когда люди вместо одежды носили шкуры животных. Пусть сейчас и не настолько явная, но она всегда была, есть и будет. Везде. Вот только я не буду той, кто добровольно склониться перед одним из тех ублюдков.

Мы стоим перед одной из многочисленных дверей, отличающейся от остальных более богатым материалом тёмного дерева. Перед тем, как войти, Гоша-Григорий-Геша кидает на меня взор, полный задумчивости.

- И всё же, - вкрадчиво отозвался он. Зачем ты вызвалась мне помочь?

Он считает это подозрительным, но мне плевать, потому что его любопытство лишь незначительная вошь на пути к моей задаче, о которой он знать не должен. Поэтому я вру о своей тяге к альтруизму и прочей ерунде, что вынуждает меня проявлять доброту и помощь. Вру снова, с неудовольствием отмечая, что с недавних пор ложь стала легко слетать с моего языка. Это претило мне, но я старалась отгонять отголоски совести, объясняя это тем, моя цель первостепенна.

- Подожди тут, я сейчас, - бросает он мне, уходя в другую комнату, оставляя меня одну. Украдкой стараюсь посмотреть, кто там находится, но, какова бы не была длинна моя шея, она достигла своего лимита. Я ничего не вижу и мне остаётся лишь оглядываться вокруг.

Видимо, я стояла слишком близко к двери, потому что, раскрывшись, она врезается меня. И вот я уже лечу на пол, приземляясь на четвереньки на разбросанные по полу листы, что хранились в папках, которые я старательно удерживала.

- Па-ап, - громкий женский голос разрывает тишину этого пространства. Хозяйка звонких звуковых связок умалкивает, обращая на меня внимание. -О, - её пухлый накрашенный рот слегка округляется. Осторожнее.

Я узнаю её сразу же. Совершенная во внешнем виде, но не в манерах, надо мной возвышалась дочка ректора. Несмотря на то, что сейчас мне удалось разглядеть её поближе, пусть и угол обзора был совсем другим, но мнимую корону на её башке я видела отчётливо.

Глаза у неё бледно-голубые, почти серые, со снисхождением смотрели на меня. Явственно было понятно, что моя особа её внимания не достойна и она тут же отвернулась, идя туда, куда ушёл Геша.

Королева Сук.

Стоя в позе на четвереньках, я представляла собою злящееся и непривлекательное зрелище. Вот уж совсем как не АнастейшаСтил, чёрт её побери.

- Ох, девочка, что с тобой? участливо поинтересовался голос сверху. Медленно повернув голову, посмотрела на говорившего.

Моё тело застыло, в то время как сердце пустилось галопом.

Низкорослый мужчина с любопытством взирал на меня, устремляя светлые брови вверх. Возможно, в молодости он имел свой успех у женщин, потому что было в нём что-то такое обаятельное, привлекающее внимание и заставляющее тянуться. Тёмно-русые волосы имели седину, но это ни капли его не портило, а улыбка добавляла шарма. Яркие голубые глаза смотрели на меня, и в этих радужках были переливы зелёного и серых цветов. И эти глаза я видела не впервые.

Ибо созерцала точно такие же глаза в собственном отражении на протяжении уже около девятнадцати лет. Я не могла сказать на все сто процентов, являлось ли всё, что я знала с детства правдой, но со всей своей уверенностью могла заверить одно:

Сейчас передо мной стоял мой отец.

Глава седьмая

С застрявшим в горле криком, я резко просыпаюсь, вскочив на месте.

Минуту мне требовалось на то, чтобы осознать, где я нахожусь. Две на успокоение.

Дыхание было учащённым, словно я только что пробежала несколько километров, а пульс ускоренно пробивался по венам. Протерев лицо ладонями, зарылась в волосы, массируя пальцами виски. Шум в голове стихал, давая привыкнуть к тишине, к которой прислушивалась. До моего слуха не доходят никакие шорохи, а значит, тётя Нина не слышала моих ночных припадков. Я кажусь себе не самым лучшим человеком, а точнее, дерьмовым, радуясь её глухоте, оправдывая себя тем, что, возможно, так даже лучше для её нервов. Ведь это значит, что ей не приходится просыпаться от моих воплей посреди ночи и задумываться над тем, что за ненормальную она пустила к себе под крышу.

Дрожь проходит, но мелкий тремор всё ещё остаётся в руках.

Мои кошмары не прекращаются, но можно поздравить себя с тем, что их периодичность сокращается. Как и то, что мне даётся меньше времени на фокусировку внешней обстановки и распознание собственного местоположения. В первое время на это осознание у меня уходило куда больше времени, прежде чем я понимала, что мой кошмар нереален.

Видимо, недавний разговор с Лизой всколыхнул волну эмоций, возрождая в подсознании ненужные воспоминания, что приводило к неприятным сновидениям. На самом деле, не смотря на то, что Лиза знает всё, о чем происходило в моей жизни, я долго не смогла сказать ей главную новость. До сих пор помню, как жгло горло, когда слушала её беззаботное щебетание, собираясь с собственными мыслями.

- Я видела его, - выпалила как на духу.

Последовало глубокое молчание, в котором можно было угадать её озадаченность.

- И Как?

- Не знаю, - выдохнула после недолгого размышления. Не знаю, что можно сказать, когда впервые видишь того, кого хотел увидеть всю сознательную жизнь?

Пальцы вцепляются в косу, легонько одёргивая её.

- Как минимум - поздороваться, - отвечает Лизка. Как максимум это сказать: Хэй, помнишь ту знойную блондинку, с который ты погулял девятнадцать лет назад? Ну так вот, здравствуй, папочка.

- Мне кажется, если я таким образом начну диалог, то закончу тем, что меня отчислят. Или того хуже, обвинят в клевете и посадят, - простонав, откинулась на кровать, взглядом проходясь по еле видной трещине на потолке. У него есть дочь.

- Ого, но знаешь, - отвлекшись на что-то, Лиза вскоре вернулась к диалогу, что-то жуя. Было бы странно, если бы у него не было детей. Ты её тоже видела?

- Ага. И, судя по виду, она та ещё стерва.

- Ну, этому тоже нельзя удивляться, ведь, как-никак, она дочь ректора одного из престижных вузов. Голову на отсечение, что эта куколка идёт на красный диплом, не затрачивая особых усилий для его получения. Ненавижу таких буржуек. Надеюсь, они встретятся с Юлей в одном Аду.

Я усмехнулась её нападке, зная, что Лизкина нелюбимая одноклассница имеет свои связи в лице мамы, которая достаточно известная в кругах нашего высшего поселенского общества. И влиятельная.

Оставшуюся часть диалога Власова выспрашивала у меня подробности, хотя и рассказать было нечего. Возможно, я, даже, разочаровала этого человека, потому что не могла и слова вымолвить, когда он смотрел на меня тогда в кабинете. Помню его взгляд на меня и разбросанную кипу бумаг на полу. Участливый, с долей сочувствия. Взгляд этот казался искренним, как и голос, которым интересовался, всё ли со мной в порядке. Это давало почву моим убеждениям о том, что он совсем не такой, каким описывала его моя мать. Я не была в порядке тогда, пытаясь разобраться с собственными чувствами.

И не была в порядке сейчас.

Встав с кровати, прошествовала на кухню, пытаясь не наступать на скрипящие места на полу. Прохладная, из-под крана, вода была спасительным источником. Опустошив один стакан залпом, лишь тогда побрела обратно в комнату. Перед тем как лечь, я решила проверить время и сколько мне оставалось до будильника. Но взяв в руки телефон, я тут же позабыла о том, что хотела сделать. На экране мобильного сверкало уведомление о новом сообщении. Сердце пропустило пару ударов, остановившись где-то у основания гортани.

Номер был не известным.

Проклиная себя за трусость, не спешила открывать его. Нос защекотало от непонятного предчувствия, потому что мой номер известен лишь двум людям: Лизе и Лизиной маме. Эти два контакта были в моей записной книжке, и никто бы из них не стал отправлять мне сообщения с неизвестного номера.

Затаив дыхание, нажала на клавишу подтверждения.

Сегодня я весьма щедр, выскочка, поэтому даю тебе второй шанс.

Тишину ночи нарушил звук скрежета моих зубов.

***

Глядя на моё убитое состояние, Марина, всё же, решила сжалиться надо мною и не выпытывать события, о которых обещала ей рассказать. Видимо, я выглядела настолько угрюмой и злой, что она не стала расспрашивать меня, лишь кидая мне сочувственные взгляды. Смотря в зеркало, я видела в отражении лишь бледную тень, что была мрачнее тучи и готовая испепелить своим взором. А всё благодаря темноглазому хмырю, вздумавшему поглумится надо мной. Надменный клоп.

Во мне генерировали различного рода ругательства в отношении этого типа, но ни одно из них я не отправила ему. Хотя мне хотелось многое написать ему в отместку. Например, о том, что он может подавиться своей щедростью или засунуть её в свою амбициозную дьявольскую задницу.

Сообщение было отправлено около полуночи, но, видимо, я так крепко уснула, что не слышала уведомления, а когда прочитала, сон как рукой смахнуло. Ярость разливалась по венам, смешиваясь с адреналином, из-за чего уснуть мне удалось лишь спустя час. Я остро реагировала на нарушение личного пространства и этот самоуверенный буржуй нагло перекал эти границы.

Мой телефон завибрировал в кармане, сверкая новым уведомлением. Приостановившись в коридоре, достала его, читая новое сообщение.

Не вижу ответа, выскочка

Уму не постижимо, насколько этот индивид слеп ко всему мнению, что не граничит с его пониманием. И я не могу это игнорировать, печатая ответ:

Не стоит из-за меня нарушать свои принципы, мистер я-не-предлагаю-дважды. Мой ответ нет. Спроси ты хоть раз сто. Я ничего не должна тебе. И сотри мой номер.

Мне хочется закончить матом или любым другим ругательством, но я держу себя в руках, нажимая отправить. Малая надежда на то, что он отстанет от меня, пропадает, когда, спустя полчаса, мне прилетает новая СМС-ка.

Я давал тебе шанс на бесконфликтное решение этой ситуации, но ты сама желаешь всё усложнить. Поверь, мои последующие условия тебе не понравятся, маленькая выскочка)

Грёбанная скобка в конце не меняет того дела, что Елизар выбешивает меня всем текстом, и в следующем сообщении я уже не сдерживаюсь.

Можешь идти к чёрту со своими условиями, золотой мальчик.

Проходит какое-то время, и я сижу на паре, когда он отвечает мне:

Я уже оттуда

Больше ничего не пишу ему, давая тешить себя мыслью, что последнее слово остаётся за ним. Удивляюсь, тому, как легко он вывел меня из себя, побуждая вести с ним диалог. Я могла проигнорировать его, но об этом сообразила лишь сейчас. И это действительно удивительно. Он вызывает во мне абсурдные эмоции. Даже сейчас, пытаясь сосредоточиться на лекции, я то и дело вспоминаю его лицо. Оно, бесспорно, красивое, но ещё меня интересует, что скрыто за этим фасадом. Мне охота вскрыть его привлекательную черепную коробку, достать мозги и покопаться в них в поисках ответов на вопросы, которые возникают у меня.

- Ты вообще в курсе, что ты разговариваешь вслух? Марина смотрит на меня с долей Хм, я не знаю, что именно выражает её взгляд. Беспокойство опасение, насмешка, веселье? Возможно, всё сразу. Не думала, что ты настолько кровожадная, ботанша.

- Это в который раз подтверждает то, что ты мало знаешь о ботаниках.

- Это подтверждает то, -хмыкает она. Что мало что знаешь о таланте врать, Софи. С твоим норовом, возможно, ты бы дала фору даже самому господину Грею в его красной комнате.

- Не переусердствуй со сравнениями, - отмахиваюсь, морщась. С твоих уст это звучит так, словно я лошадь.

Но на ум тут же приходит образ меня в этой комнате и держащую в руках красную плётку. Может, Вебер права, говоря о моей кровожадности. Потому что я без какой-либо доли отвращения могу спокойно представить, как хлестаю этой самой плёткой этого мои-условия-тебе-не-понравятся по его амбициозной заднице, выбивая из него всё его грёбанное тщеславие.

- Ох, но ты та ещё тёмная лошадка, - Вебер усмехается, подмигивая мне. Тёмная и хищная. И чью же голову ты хотела вскрыть?

- Нашего лектора, - мой язык быстрее, чем мои мысли. Брови Вебер удивлённо взлетают, когда она, оторвавшись от меня, смотрит на препода. И я вместе с ней пялюсь на него, а в голове обзываю себя идиоткой.

Вышеупомянутый мужчина, средних лет, не замечал наших взоров. Монотонно читая лекцию, он иногда делал паузы, хмуря нос и в этот момент у него было очень комичное лицо, словно он вот-вот чихнёт.

- Серьёзно? с великим скепсисом спрашивает Марина. Если это, - кивком указала на преподавателя Для тебя привлекательно, то твои вкусы гораздо специфичнее, чем у Кристиана Грея.

Её взгляд так и говорил: ало, я не совсем тупая. Точнее, не настолько.

Смешок вырвался из моей груди. После него последовал ещё один. Маринкина наигранная суровая гримаса выглядела слишком уморительно. Сдавшись, я, всё же, поведала ей обстоятельства, при которых познакомилась с Гешей. Было очень тяжело не привлекать внимание, поскольку Вебер то и делала, что либо восклицала, либо хохотала надо мной.

- Клянусь, ей Богу, ты кто угодно, но не ботаничка, - хихикала Маринка, стараясь говорить шёпотом. Откуда ты?

- Из вселенной дерзких заучек.

- Ты просто гроза мужских яичек, - Марина не могла успокоиться, из-за чего была удостоена недовольным взглядом препода.

- Чёрт возьми, - воскликнула она, когда мы уже шли на другую пару. Теперь ты точно обязана пойти со мной.

Не утруждая себя ответом, наклоняюсь к тетради. Я знаю, что Марина будет всеми способами тянут меня в клуб, и, кто знает, возможно, я сама этого хочу. Но у меня есть время, потому что сомнения всё ещё одолевают мою голову.

Если не считать парочки сообщений от Елизара, то больше, на этот день, курьёзов никаких не было. Самого Демона и его компашку я не видела, что уже можно считать удачей. Геша, так же, не появлялся на горизонте, но, как оказалось, присутствие этого парня не являлось для меня раздражающим фактором, поэтому его можно и не считать за проблему. Скорее, в нём для себя я наблюдала лишь парочку плюсов, которые могли бы мне пригодиться.

Поздним вечером мне прилетела ещё одна СМС-ка.

Уверена?

Всего одно слово, а на меня уже накатывает волна раздражения. Действительно, насколько же должна быть высока колокольня, с которой он плюёт на иное мнение?

Не отвечаю ему, не желая провоцировать дальнейший диалог, потому что уверена, что он продолжит слать мне сообщения. Если этот недомерок решил позабавиться, то пусть делает это в одиночку.

Субботний день оказался весьма хлопотным. Я не думала, что выездной требует столько подготовки. Нет, я видела пару раз, как носилась Света по кухне, подготавливая коробки с едой и все необходимые приборы. Но когда ты сталкиваешься с этим сам и впервые, то эта нервотрёпка ощущается во всей мере своего ужаса. Ближе к вечеру и вовсе перестала понимать, что и для чего я делаю. Когда всё было упаковано и собрано в небольшой фургончик, мы все, с облегчением, сели на свободные места. Со мной было ещё три официанта. Две девушки и парень, такой же новенький в этом деле, как и я. Но отдыхом наслаждались мы недолго, поскольку по прибытию, нам пришлось выгружать всю эту провизию и нести на выделенную кухню, чтобы заново всё это распаковывать.

Олеся, так звали одну из девушек, что осталась со мной, выгружая содержимое коробок и помогая расставлять закуски на тарелки. Вдыхая аппетитные запахи, я вспомнила, что ела последний раз часа четыре назад. И мой желудок решил услужливо напомнить об этом.

- Держи, - с улыбкой Олеся сунула мне в руки одну из тарталеток, надкусывая вторую. Ни словом не возражая, приняла еду из её рук, тут же откусывая кусочек. Не волнуйся, - жевала она, в то время как всё моё нутро пело Аллилуйя, пока я доедала одну из наивкуснейших тарталеток в своей жизни. Эти пижоны всё равно не заметят, если пара закусок пропадёт. К тому же, - она подмигнула. Здесь всегда остаётся навалом еды.

Наверное, в этом было что-то не правильное, но кто я такая, чтобы спорить с опытом этой девушки. Мы заходили с чёрного хода, поэтому фасад здания рассмотреть не удалось, но, оказавшись в главном зале, не могла сдержать короткого трепета, ибо он поражал своей внушительной роскошью. Мы сервировали небольшие столики, но я то и дело украдкой осматривала интерьер особняка, в котором мы находились. Словно я очутилась в одном из фильмов, оказавшись на одной из вечеринок высшей элиты общества. Но реальность такова: я не в кино и мои обязанности это разносить закуски для этой самой элиты, а, так же, убирать остатки еды со столов. Судя по невозмутимым лицам, обеим моим напарницам не впервой присутствовать в такого рода местах. А вот парень, Глеб, как и я, с восторгом озирался по сторонам, ничуть не смущаясь своему изумлению.

- Ты посмотри какая люстра, - шептал он мне, когда мы раскладывали приборы на столе. Она больше, чем моя комната. Уверен, что и стоит больше, чем наша квартира.

Я лишь улыбнулась его искреннему выражению таких, по-детски милых, эмоций. Мы продолжали выносить закуски и уносить лишний мусор. Гора грязной посуды скапливалась на кухне, и кто-то, по очереди, оставался там, чтобы складывать всё в коробки и доставать новое. Я продолжала тайком разглядывать окружающих, замечая, что здесь было больше мужчин. Женщины здесь присутствовали, скорее, за компанию, нежели как официальные гости.

Проведя здесь уже более двух часов, мой голод ощущался явственнее и, вскоре, руки начало подрагивать. В животе урчало, но я старательно не обращала на это внимание, сосредотачиваясь на разносе, а не на том, что на нём лежит. Я зашла на кухню, когда Олеся убирала мусор в мешок.

- О, я тебе оставила немного еды, - улыбнулась она, кивком указывая на разнос с небольшим ассортиментом закусок, слегка помятых на вид. Но по мне, сейчас даже кусок хлеба был бы аппетитен. Что-то народу всё больше и больше, - нахмурила нос, выглянув в коридор, ведущий в общий зал. Ладно, ты перекуси, а я пойду. Кстати, - её тон понизился. Я отложила нам пару баночек икры и пару пачек чая, - улыбка её стала заговорчески хитрой. Дома поешь.

В углу, где она показала, стояло несколько банок красной икры и, судя по виду, дорогого листового чая.

- Нет, спасибо, - покачала головой.

- Точно? сощурив глаза переспросила, и, не дождавшись моего ответа, пожала плечами. Как хочешь. Тогда закинешь всё в мою сумку, она под раковиной.

Кинув мне это, Олеся исчезла, оставляя меня наедине с горой неразобранной посуды и парой тарталеток, с которыми я медленно расправлялась, смакуя и наслаждаясь каждой. Зажав в зубах одну, присела на корточки, открывая Олесину сумку и запихивая туда всё, ею припрятанное, добро.

Негромкий смешок над моей головой был подобен выстрелу, что оглушал, вынуждая замереть на месте. Тело окаменело, в то время как каждая мышца была напряжена. Я не поднимала голову, ощущая, как шевелятся волосы на моём затылке.

Дерьмо.

Всё моё напряжение и поселившийся в животе холодок были вызваны не из-за того, что меня поймали на, можно сказать, краже. Здесь большую роль играло то, кто именно поймал меня на этом.

Дерьмо.

Не было нужды смотреть на верх, чтобы узнать, кто поймал меня, потому что всё моё нутро уже знало того, кто это. Но я, всё же, это делаю. Поднимаю голову для того, чтобы упереться взглядом в чёрную топь тёмных глаз, пронизывающих меня.

И в первую секунду мне хочется выругаться. Очень громко и смачно. Потому что этот ублюдок открыто усмехался, глядя на меня сверху вниз. Его взгляд выражал полное доминирование и превосходство. В данный момент он, наверное, ощущал себя сраным властителем моей вселенной, глядя на меня сквозь объектив своей камеры.

Елизар

Этот сукин сын снимал меня на свой телефон.

Глава восьмая

Как поступают те, кого поймали с поличным?

Пытаются оправдаться.

Именно это я хотела сделать в первые две секунды, но здравый смысл удержал меня от этой глупой затеи. Именно глупой и бессмысленной, поскольку камера засняла всё, что я бы попыталась опровергнуть.

Вторая же моя идея была тоже не совсем разумной, но не совсем лишённой смысла. Ибо в том, чтобы совершить насилие по отношению к этому парню и швырнуть ему, в его насмешливое личико, что-нибудь из приближённого инвентаря, было что-то соблазнительное. Но я не убийца, потому что рядом были только чайник и ножи. И как бы не велико было искушение воспользоваться последним, рациональность побеждала.

- Ты следишь за мной? У тебя нет другого развлечения?

Я старалась говорить спокойно, сдерживая рвущийся мат. Положив банки и чай в сумку, выпрямилась, дожёвывая закуску.

- Ты даже не представляешь, какое развлечение теперь я нашёл.

Благими усилиями пыталась прожевать пищу, комом застрявшую в горле, а не выплюнуть всё в его самоуверенную физиономию.

Какой бы смазливой она не была.

- Серьёзно? громко вздохнула, театрально возводя глаза к потолку, тем самым стараясь не выказывать своего волнения. Тебе больше нечем заняться? Надоело закидывать меня идиотскими СМС-ками и решил прибегнуть к сталкерству?

- Боюсь, ты слишком преувеличиваешь свою роль в моей жизни, - проговорил парень, облокачиваясь о стену. Ты не настолько хороша.

- Боюсь, ты слишком преувеличиваешь мою роль в своём образовании, - передразнила его, клацая зубами. Я действительно не настолько хороша для того, чтобы ты каждый день преследовал меня ради грёбанных рефератов. Ты настолько плох?

Вопросительно изогнула бровь.

- Нет, - уголок его губ дёрнулся.

- В таком случае, в чём твоя проблема? У тебя, мать твою, дислексия? Или деменция? Что-то из двух должно объяснять твою проблему с пониманием простого ответа.

- Ни то и ни другое, - снова этот загадочный блеск в тёмных глазах. Можешь рассматривать это как эгоцентризм.

- Точно, - закатила глаза, разведя руки. И как я не догадалась? Как ты с таким огромным эго вообще встаешь с кровати?

- Легко, но тебя, смотрю, больше интересует моя кровать и то, кто в ней побывал, - не выпуская из рук телефон, он складывает их на груди.

Выдающейся груди, должна признать, пусть делаю это молча и скрипя сердцем. Сегодня он был под стать разодетым бизнесменам, снующим в общем зале. В костюме, разве что, с отсутствующей деталью, в виде пиджака. Но это ли важно, особенно когда чёрная рубашка лишь подчёркивает стать фигуры, тёмным полотном обрисовывая её детали? У него широкие плечи, я это заметила давно, но не в такой обтягивающей одежде, как футболка, они казались гораздо массивнее.

- Ох, мне плевать, с кем ты трахаешься. Но именно эти твои действия повлекли за собой цепь событий, включая меня как нежелательного участника истории похождения твоего дружка по чужим территориям.

- Чужим Территориям? проведя ладонью по лицу, выдавливая из себя смешок. Плечи его затряслись в беззвучном смехе. Уверен, твой язык приводил тебя к ситуациям не лучше этой.

Он прав. Всю свою сознательную жизнь я не раз попадала в переделки благодаря моей неспособности вовремя закрыть свой рот. Он прав, но знать этого он не должен.

- Премного сомневаюсь, что в этой ситуации повинен мой язык.

- Невежество и храбрость пропорциональны твоему скудоумию, маленькая выскочка, - он покачал головой, усмехаясь. Поразительно, насколько несмышлёной ты можешь быть в некоторые моменты.

- Некоторые моменты? переспрашиваю. Мы виделись всего три раза в своей жизни и все эти встречи не укладывались и в пять минут, а ты уже успел составить мнение о моих аналитических способностях? Забавно, учитывая то, что именно из-за них ты приклеился ко мне словно банный лист к заднице.

- В таком случае пораскинь мозгами, куколка, и подумай, насколько глубока ты в дерьме сейчас, по шкале от нуля до десяти, он сощурил свои чёрные глаза. И насколько глубже ты увязаешь в нём, не пытаясь сдерживать свой плебейский нрав. Посчитаем?

Двинувшись вперёд, он сделал несколько шагов, сократив дистанцию между нами.

- Серьёзно? Ты решил заставить меня выполнять свою письменную работу, шантажируя? Мне всё равно. К тому же, не забывай о том, что преследование, так же, является преступлением, - бросив это, повернулась к посуде, давая понять, что диалог закончен.

- Если бы я преследовал тебя, то число наших встреч явно было бы больше трёх и они не ограничивались бы пятью минутами, - голос вкрадчивый, раздался совсем рядом, из чего следовало заключить, что он подошёл ко мне ещё ближе. Это можно лишь назвать совпадением, а вот твоя маленькая кража вот, что именуется преступлением. Я лишь зафиксировал его как прямое доказательство.

- Это не кража, - повернулась к нему, впиваясь взглядом в него. И эта сумка не моя.

- Возможно, - он неопределённо повёл плечом. Кто знает? Однако, не думаю, что эти обстоятельства меняют заснятый факт.

- Иисусе, - в который раз я закатила глаза, чувствуя, как дрожь раздражения расползается по мне. Твоё рвение к выполнению проклятой домашки ужасает. Боюсь представить, как ты будешь готовиться к дипломке. Не знаю ещё на каком языке тебе объяснить, чтобы донести до то, что я не буду тебе ничего писать.

- А кто сказал, что сейчас мне нужны рефераты?

Его полуулыбка выводит меня из равновесия.

- Ты, мать твою, издеваешься надо мной?

Но он не отвечает мне, лишь пытливо разглядывая меня своими тёмными очами. Не знаю, чего хочет от меня этот тип, но мне до чёртиков надоели его игры.

- Три, - задумчиво проговорил он, прерывая недолгое молчание. Три, София. Такое количество правонарушений я насчитал. Последнее из них я заснял на камеру.

Я бы могла подсказать, куда он может идти со своей камерой, но вовремя прикусила язык, понимая, что балансирую на грани. Он не тот, с кем можно открыто вступать в конфронтацию без последствий.

- Первое это применение электрического прибора в качестве угрозы.

- Это самооборона, - прошипела.

- Считалась бы ею, если бы ты сама не полезла на рожон, выдвигая свои смехотворные условия в наших разборках.

- И это говорит человек, под чьим руководством совершалось групповое издевательство над бедным парнем, который и в половину не силён одного из твоих недоумков!

Не смотря на внешнее спокойствие, внутри у меня разрождалась целая стихийная буря. Меня бесил этот тип, да и вся ситуация в целом. Руки жгло от намерения вцепиться во что-нибудь. В подол фартука, в стол, его лицо. Последнее было бы предпочтительнее, так как я чувствовала огромное желание совершить над ним насилие, дабы стереть эту ироническую ухмылку.

- Напомнить тебе о том, что сделал этот твой бедный парень? Или может тебе озвучить весь урон причинённого им вреда? Поверь, вздумай я обратиться к властям, он, помимо штрафа, загремел бы за решётку, - ещё один шаг и он становится очень близко. - Хочешь сказать, что я действовал гуманно, наказывая его самостоятельно? Не думаю. Ведь только стоит мне дать парнишке выбор, и он сам побежит окунаться в унитаз.

Я молчу, потому что мне нечего сказать. Потому что этот сукин сын прав. Пусть он и действовал своими методами, но для Геши это было наилучшим вариантом, чем тот, что сейчас озвучил Елизар. И пусть мне не по душе было признавать его правоту, но я сделала это, молча, предоставляя ему самому сделать выводы о своём затишье.

В небольшой кухне воцарилась тишина, нарушаемая лишь внешними звуками. Так же, не издавая звука, я отвернулась от брюнета, возвращаясь к работе и демонстративно показывая, что у меня больше нет намерения продолжать нашу словесную пикировку.

- Я и тебе давал шанс, выскочка. И не один, - я буквально чувствовала его дыхание на своём затылке. И от этого по всей спине прошла дрожь, зарождая в теле волнение. А теперь ставки повысились.

Холодком прошлось по внутренностям нехорошее предчувствие.

- Интересно, как воспримет это видео твоё начальство если я покажу его им?

Эта скотина шантажирует меня. Продолжая молчать, с силой сжимаю в руках мятую салфетку.

- Я так же могу доложить в ректорат о твоих угрозах и о том, как ты использовала своё средство самообороны, применяя его не по назначению. И пусть я немного приукрашу, но парочка моих недоумков сойдут за свидетелей, - в его голосе я точно услышала усмешку. А если надо будет, то и сам бедняжка Геша сдаст тебя с поличным.

Кажется, я начинаю понимать, про какую шкалу дерьма он говорил изначально и то, какую цифру я могу поставить по ней.

- Знаешь, чем дорожит наш университет больше всего? его рука упирается в стойку, у которой я стою. Спину обдаёт жаром от его близости, как и ухо, к которому он наклоняется. Это репутация. Престиж это то, ради чего руководство университета пренебрежёт даже такими неприметными бюджетницами, как ты, Соня.

Я больше не могу оставаться невозмутимой, сжимая челюсти до боли, радуясь лишь тому, что он не может видеть моего лица. Но с невыносимым трудом мне удаётся дышать ровно, потому что грудь разрывает от нехватки воздуха. Крепко зажмурилась, стараясь успокоиться прежде, чем повернусь к этому типу.

Действующая на нервы улыбка не сходила с его губ.

- Чего ты добиваешься? Собственной кончины? Держу пари, с твоими оппортунистическими наклонностями, ты завёл не мало врагов, которые просто мечтают тебя до неё довести.

Не смотря на мой выпад, он лишь смотрел на меня со снисхождением.

- А ты?

- Я буду в первых рядах.

Смешок.

Он рядом настолько, что могу учуять запах, что идёт от него. Мускатный, терпкий, но не отталкивающий, а приятный. Я не могу перебороть себя признавая, что он вкусно пахнет. Даже в этом моменте этот сучий потрох остаётся совершенным.
Второй раз в жизни мы стоим так близко, почти вплотную, но в первые наедине. И, если в прошлый раз наличие свидетелей пугало меня, то сейчас я взывала к судьбе послать сюда хоть одного человека.

Но моя карма сука.

- Третье, - говорит он тихо, но я всё равно слышу его. Читаю это по его губам, что медленно двигаются, растягивая слова. Знаешь, какое третье нарушение?

Я могу назвать, но упорно молюсь, чтобы он не озвучил мои мысли. Желудок связывает тугим узлом, а мышцы лица нервно сокращаются.

- Я знаю твою тайну, маленькая мошенница.

Я вижу в его глазах то, чего опасаюсь, напрягаясь всем телом и слыша лишь то, как стучит пульс в висках.

- И я знаю, - улыбается, обнажая оскал белых зубов. - Что ты подделала свои документы.

Моё сердце, оно больше не бьётся, находясь где-то на уровне моих подошв, оставив в груди промозглый холод, разрастающийся по всему нутру.

Он знает

- Чего ты хочешь?

- Ну вот, - тень удовлетворения мелькнула в чёрных глазах. Наконец-то ты решила задавать правильные вопросы.

Смотрю на него, ментально ощущая, как плотным кольцом стягивает горло невидимый поводок. И он держит за его поводье, излучая вселенское превосходство.

Глава девятая

Сучий выродок.

Бектемиров, мать его, грёбанный Елизар.

Мне надо успокоиться. Но я не могу. Потому что пребываю на взводе уже третий день. И третий день меня не покидает ощущение, что я нахожусь в ловушке, в которой медленно заканчивается кислород. Неопределённость давит. Настолько сильно, что это беспокоит меня по ночам, врываясь кошмаром в мои сны.

Он знает.

Я игралась с огнём и проиграла. И теперь я в полной заднице.

Он. Знает.

Это изнуряет моё сознание больше, чем что-либо, отбивая этим фактом по нервной системе как убойным молотом. Потому что не страшна сама тайна, как то, что может за нею последовать. И я знаю цену этих последствий.

- Эй, приём, - перед моим лицом мелькает ладошка. Ты в порядке? Выглядишь отстойно.

Вздыхаю, сосредотачиваясь на своей безумной соседке. Безумной, потому что только безумцы могут заявиться на пару в восемь утра неся в себе всё отчаяние добротного похмелья и запах перегара. Последнее, кстати, не давало мне возможности дышать спокойно, поэтому постоянно приходилось уводить нос в противоположную сторону от источника алкогольных паров.

- По твоим меркам все заучки выглядят так, но могу парировать только одно: ты выглядишь куда не лучше. И, судя по тому, насколько ты не сфокусирована, ты ещё пьяна.

- Что? Ты хочешь, чтобы я показала тебе фокусы? Парочку я знаю, - она озорно подмигивает мне, а я удручённо осознаю, что сегодня мне предстоит тяжёлый день.

Нет, даже не так. Мне предстоит тяжёлая неделя, а точнее три.

Словно угадывая направление моего мышления, мой телефон пискнул сообщением. Напрягшись, потянулась к нему, выуживая мобильный из кармана.

Американо. Чёрный. Без сахара. 3-134. У тебя 15 минут.

Я ненавижу его.

Это сатанинское отродье не из тех противников, что приходятся по зубам, что мне уже стало известно, как и то, что грязными способами он не пренебрегает. Он воспользовался моим личным, чтобы использовать это как оружие, и теперь мне не остаётся ничего другого, как смириться. Пока. Нельзя с полной уверенностью полагать, что его шантаж продлиться не более, чем тот срок, который он обозначил мне.

Три недели, выскочка. Три недели ты будешь делать то, что я тебе скажу.

Эти слова преследуют меня с того самого вечера субботы и теперь я понимаю, что ощущают люди, на которых наставлен пистолет. Нет, у моего лба не было дула, но Елизар вооружился кое-чем похуже. И теперь мне просто жизненно необходимо лишить его этого карт-бланша.

Накидывая план действий в голове, я, как только звенит звонок, срываюсь с места, направляясь к кофейному аппарату, расположенному в холле университетского здания. Условно, из того времени, что он мне дал, я потрачу семь минут на выполнение его задания, оставшегося мне точно не хватит, чтобы найти яд, который можно добавить в пластиковый стакан. Конечно, будь у меня такая возможность, я бы, естественно, не стала его травить, но ничто не запрещает мне мечтать об этом самом действии. В моих фантазиях он имеет аллергию на карамельный сироп, который я с щедростью лью в его напиток, после наблюдая, как этот посланник ада с шипением раздувается подобно воздушному шарику.

Прошло восемь минут, и я стою в коридоре, глядя на распахнутую дверь, стоя неподалёку от неё и не решаясь ступить внутрь. Кофе прожигает ладонь сквозь тонкий картон, и я чувствую, как температура в моей крови повышается, становясь идентичной.

Будто предугадав моё расположение, мой угнетатель выходит из кабинета, на секунду останавливаясь в проходе.

- Быстро, - довольно произносит, подходя ко мне и беря ношу из моих рук, которые я тут же отдёргиваю, стоит его пальцам коснуться моих.

- В Аду плохо спится? киваю на стакан, который он некоторое время разглядывает. Я очень жалею, что кофе из автомата, а не из кофемашины, где всегда можно попросить подогреть воду до состояния ядерного кипятка.

- Каком Аду? одна его бровь на пару миллиметров приподнимается.

- Который тебя породил. Я свободна?

- Ты ничего сюда не добавила? в подозрении сощуривает глаза, не решаясь выпить. Меня не удивляет то, что он угадывает направление моих недавних намерений.

- Нельзя не сказать, что твоя мнительность вполне оправдана, в отличие от логики, что побудила тебя послать человека, которого ты рэкетируешь, себе за напитком. Но могу тебя успокоить: твоя фора слишком мала для того, чтобы я успела подоить хотя бы одну змею в этой округе.

- Собственного яда недостаточно? Ты им плюёшься довольно часто.

- Поверь, если бы он был смертельным, ты был бы первым, кто узнал об этом. Я совершенно безвредна.

К моему сожалению.

Единственное моё оружие сарказм. Но против этого парня это равносильно битью палкой по воде, в попытке ранить море. Возможно, для этого слишком рано, но мысль сходить в церковь уже не в первые посещает меня с момента нашей встречи.

- Свободна, - он сказал это тихо и повернулся прежде, чем успела сообразить, уставившись ему в спину. Его походка была медленной и размеренной, словно чего-то ждал. И, словно в подтверждение моих мыслей, его нагоняет блондинка, равняясь с ним. Ума не приложу, что я делаю, оставаясь на месте и наблюдая, как воркуют эти двое, но мне стало интересно, как эта сволочь держится с другими людьми.

Отвратительно.

Мне не было полностью видно его лица, но и профиля вполне достаточно, чтобы узреть полное безразличие к человеку, что так усердно распинался перед ним. Я даю пять очков девушке за старания и минус десять за выбор объекта своих усердий. Потому что недомерок не утруждается и улыбнуться, глядя поверх её головы. Будто почувствовав моё внимание, он поворачивается ко мне, встречаясь со мной взглядом. И один уголок его губ взмывает вверх. А затем он отдаёт ей стаканчик, что до этого держал в руке. Кофе, который принесла ему я.

Свинья.

И я ненавижу его. И его сраную вседозволенность.

Прозвеневший звонок пробуждает меня от мрачных мыслей, веля идти на пары.

Когда в твоей группе небольшое количество человек, это даёт тебе усвоить информацию на дюжинную процентность больше, нежели при заполненной аудитории. Но сегодня мне это едва удаётся, потому что, помимо собственного внутреннего поедания, моя соседка всецело решила посвятить всё своё внимание мне, отвлекая и без того мою нестабильную заинтересованность в лекции.

- Почему ты ходишь в очках?

Видимо её сильно мучал этот вопрос, а точнее ответ, до которого она решила допытаться.

- Я в них не хожу, я их ношу.

- Почему ты носишь очки?

Потому что, блять.

Язвительность так и норовит соскочить с языка, но я сдерживаю этот порыв. Ибо Вебер не тот человек, с которым стоит не сдерживаться в этом плане.

- Потому что мне нравится их носить.

- Хм, - нахмурилась, явно мне не веря, но, видимо, решая отложить этот вопрос на другой случай. Глаза её неотрывно наблюдали за мной. Боковым зрением я видела, что она хочет расспросить меня о большем. Любопытство травит её, как и алкоголь, который до сих пор блуждает в её венах.

- Ты скрытная, - делает она вердикт. Мне лишь остаётся молча согласиться, чтобы не порождать в ней новые вопросы, но пьяная Марина гораздо докучливее трезвой. Чего ты боишься?

- Я боюсь того, что не усвою предмет, от которого ты с таким упорством меня отвлекаешь. Марина, - старалась говорить тихо и мягко, как с маленьким ребёнком, в надежде, что тень раздражения не слышна в моём голосе. Мне кажется, твоё сегодняшнее состояние не подходит для учёбы. Может ты вернёшься домой? Или в прошлое, где ещё не изобрели алкоголь.

- Или эту адскую систему образования, - дополнила она, удручённо вздыхая и поднимая свою голову со сложенных на парте рук. Ты занудна, даже слишком. Тебе говорили об этом?

- Да. Ты. Постоянно.

- Да? Позволь тебе ещё раз об этом напомнить. И пусть ты бесконечно права, - пожимает плечами. Но ты маленькая ханжа. И иногда мне кажется, что ты шпион с соседней страны.

- Почему с соседней?

- Не знаю, - она неопределённо пожимает плечами. Или не с соседней, с дальней. Может вообще, с другой планеты или вселенной, не знаю. Но ты явно не та, за кого себя выдаёшь.

- Если исходить из подозрительности и допросов, то, скорее, шпионом являешься ты, а не я, - усмехнулась, когда Марина состроила смешливую рожицу.

- О, нет, я точно не шпион, - она широко улыбается, пододвигаясь ко мне ближе. Я журналист, забыла? Допросы с пристрастием - моё кредо и ремесло.

- Из тебя вышел бы неплохой следователь.

- Ох, единственное, что из меня может выйти, это сегодняшний обед, - она протяжно застонала, кладя голову на сложенные руки и взглядом устремляясь на доску. Вчера был немного Перебор. Я увлеклась. Больше такого не повториться.

Её клятвенное заверение повеселило меня. Улыбнувшись, я, вторя ей, уставилась на интерактивную доску, где кадр за кадром сменялись слайды презентации, что показывал нам преподаватель. В очередной раз пытаясь вникнуть, я не сразу слышу вопрос Марины, но, когда суть его доходит до меня, застываю.

- Откуда у тебя этот шрам?

Нет необходимости спрашивать, о каком именно, потому что она уже протягивает свою руку к моей, осторожно дотрагиваясь до запястья, словно это свежая рана. Всеми силами сдерживаю порыв отдёрнуть кисть, едва её пальцы касаются моей кожи. В том месте, где проходит белая, слегка выпуклая полоска.

- Порезалась. Нечаянно.

Избегаю смотреть ей в глаза, потому что знаю, что будет в них. Это саркастичное недоумение, выражающее ты думаешь, я в это поверю?. Я знаю, потому что Вебер проницательна.

- Господи, - выдыхает она поражённо. Надеюсь, моя соседка не камикадзе?

Нервный смешок вырывается из моей груди, когда я вижу, как она театрально широко раскрывает глаза. Её причудливость отвлекает меня от вороха мыслей, что грозятся окутать меня своей тяжестью воспоминаний, что связаны с этим самым шрамом. Поэтому я стараюсь не смотреть на него. Не замечать. До тех пор, пока Марина не решает нарушить мою выработанную привычку. И это лишь на доли секунды выбивает меня из равновесия, но я тут же возвращаюсь, излучая совершенное беспутство.

- У тебя странное и въедливое помешательство на придумывании мне всевозможных социальных ролей. Мне интересно, когда ты дойдёшь до самой интригующей.

- Всё зависит от тебя, крошка, - она подмигивает мне. Сколько личностей кроется в тебе? Но, честно говоря, меня интересует только одна. Та, что будет веселиться со мной до утра в одном из лучших клубов города, соблазняя смазливых парней и отдаваться власти праздным удовольствиям.

- Она проявится лишь тогда, когда эти самые удовольствия будут мне приходиться всего на четверть карманных расходов. И когда мне не нужно будет корпеть над материалами, чтобы успешно их сдать. Или

- Да всё, поняла, - она подняла руки в предупреждающем жесте перебивая меня. Зануды в тебе, всё же, больше.

Остальные пары проходят не спешно, но более продуктивно, так как Марина решает больше не беспокоить меня, давая мне больше возможности обдумать собственное положение и способы его изменения. И первое, к чему я прихожу, это то, что мне нужен Григорий.

Вся та куцая информация, что я о нём располагаю, не даёт мне возможности знать, где находится этот парень, поэтому я выслеживаю его там, где обитают все студенты столовая. Раз за разом я заглядываю туда, в надежде увидеть худощавого шатена. После окончания пар мои надежды оправдываются, и я замечаю его сидящим одного за одним из столов.

- Привет, - бесцеремонно бросаю рюкзак на стул, усаживаясь напротив парня. Как дела, Геша?

Видимо, что-то в моём тоне настораживает его, отчего он косится на меня с подозрением.

- Неплохо, - отвечает, сглатывая кусок пиццы, которую он только что дожёвывал, но не притрагиваясь к остальному.

- Перейду к делу, - наклонившись, поддалась вперёд. Мне нужна вся информация о Елизаре.

Слыша это, он хмурится.

- Неужели - запинается. Глубокая морщина прокладывается меж его бровей. Не связывайся с ним. Он опасен.

- Слишком запоздалое заявление. И мне нужно знать о нём всё. Выкладывай.

- Я не знаю, - опустил взгляд вниз, ёрзая на стуле. Всё, что мне известно, это не то, что нужно тебе.

- С чего ты взял?

- Я тот, кто испортил его тачку, - мрачно напомнил он. Неужели ты думаешь, что владей я какой-то особой информацией, то не воспользовался бы ею вместо того, чтобы делать это?

Это было резонно, но недостаточно.

- Информация, пусть даже и не значительная, может иметь разный вес, в зависимости от того, кто ею обладает.

Ты не я, идиот.

- И всё же, - вздохнул. Не думаю, что смогу тебе чем-то помочь.

- Но ведь ты давал ему информацию обо мне.

Бинго. По тому, как он застыл, я могу догадаться, что попала в точку.

- Прости, - он понуро опустил голову. Он пришёл ко мне после того случая в туалете. У меня не было выбора.

У меня его тоже нет.

- Я знаю, - ответила ему, глядя на то, как Григорий закусывает свою губу.

- Ты была права я пошёл на поводу у собственной ревности. И теперь ты втянута во всё это

- Так, - перебила его, избавляя себя от созерцания его самобичевания. Давай вернёмся к тому, с чего начали. Говори всё, что о нём знаешь, кем учится, с кем встречается, где живёт, криминальное прошлое и прочее.

Для надёжности я вытащила ручку и тетрадь, готовая конспектировать каждое его слово, отчего Геша был в ещё большем изумлении.

- Ты собралась это записывать?

- Нет, блин, портрет твой рисовать, - съязвила. Я же сказала, мне нужно всё.

Вместо ответа он взял у меня тетрадь и выхватил ручку из рук, затем принялся что-то записывать.

- Держи, - сказал, протягивая мне обратно, после недолгого времени. Здесь адрес, его группа, он, кстати, на юридическом. Насчёт девушки не знаю, но никогда его не видел с одной определённой больше месяца. Хотя, с девушками его редко видят вообще, он не особо общителен. Папа его заведует сетью крупных филиалов по обработке металла, ну, и не только этим. У него ещё несколько фирм разных направлений, хотя, не думаю, что тебе это будет интересно. В семье их двое: он и брат. Брат старший. Вроде, учится где-то за границей, но про него, тоже, мало что могу сказать. У меня есть доступ к студенческому архиву, но там ты ничего не найдёшь, кроме как оценок, - последнее прозвучало слишком уныло.

- И какие же они у него?

- Практически по всем предметам у него стоит А.

Интересно, преподавателей он тоже шантажирует?

- Я сомневался в подлинности его оценок, так как его отец ежегодно взносит кругленькие суммы в фонд нашего профсоюза, но лично видел его баллы.

Богатенький папенькин упырь.

- Он сидел?

- Нет.

- Занимался чем-нибудь незаконным?

- Нет Не знаю, - Геша пожал плечами. У меня доступ к информации, что есть в наших архивах, а не к его библиографии. В любом случае, там ты не найдёшь ничего, что хотелось бы.

Несмотря на то, что такой ответ я ожидала в самом начале, всё равно почувствовала укол разочарования. Маленький, но чувствительный. И как наяву услышала злобный и ликующий смех Елизара. Я не слышала, как он смеётся, но вполне себе представляла, потому что часто слышала, как смеются злодеи в мультиках или фильмах.

Но в этот раз зло победило, и я постоянно напоминаю себе об этом, подгоняемая мыслью о том, что это лишь в последний раз.

Больше я не сдамся.

Глава десятая

День третий.

И я ненавижу его.

Я ненавижу Елизара и всё то, что с ним связано. Мнимое предположение того, что этот тип не будет настолько назойлив, подпитывало мою уверенность в самом начале, но сейчас всё рушится подобно карточному домику. И я более, чем уверена, что этот хитрожопый ублюдок подстроил свою засаду, дабы поразвлечься за мой счёт. А в том, что он глумливо куражится надо мной, сомнений точно нет.

Грёбанные три дня я послушно исполняю роль его собачки, бегая по его идиотским запросам. Принести ему кофе, передать кому-то тетради или книги, отнести его папку в кабинет, купить ему энергетические батончики, чтоб он ими подавился. Но подобного типа поручения казались для меня мелким неудобством, по сравнению с тем, что сейчас испытывала я.

- Алё, ты меня слышишь? перед моим взором замаячила женская рука, цепляя взгляд ярким маникюром. Два щелчка раздались по обе стороны моего лица.

И пока я следила за тонкими пальцами, мои вены наполнялись горячей ненавистью, что горячим потоком лилась по сосудам. В очередной раз я старалась охладить свой пыл холодным рационализмом, напоминая, что моя ярость не настолько глубока, чтобы ломать нос очередной зарвавшейся сучке.

- Ты глухая? требовательный голос приобрёл визгливые нотки.

- Нет, - поморщилась. К сожалению.

Это исчадие Ада имело достаточно мозгов, чтобы поймать меня на крючок и не недостаточно здравомыслия, чтобы сделать меня чёртовым посыльным к его ненормальным бывшим. Или нынешним. Я понятия не имела, кем приходится череда этих девчонок, которым я была вынуждена сообщать о неспособности Елизара прийти на ту или иную встречу, либо же наоборот, назначить свидание на определённую дату, которую он указывает мне в сообщениях, давая имя и группу очередной его пассии.

Я ощущаю себя долбаным секретарём дьявола с поводком на шее, за который он то и дело дёргает, не опасаясь того момента, когда я перегрызу его поводья. И пока я оттачиваю свои клыки, мне приходится мириться с этой ролью, как и с каждой стервой, к которой меня посылают.

Она была пятая по счёту. И в пятый раз я убеждаюсь в том, что половая жизнь этого индивида завязана не на интеллектуальном выборе партнёра и это его паскудство ещё изрядно потрепает мне нервишки.

- Ты кто? Его слуга?

Мысленно закатила глаза. В каком веке живёт эта девка?

- Нет. Я лишь хочу передать, что Елизар не сможет прийти завтра.

- Почему? Где он? Почему мне об этом говоришь ты?

Потому что Елизар грёбаный говнюк. И чтобы оправдывать это звание, он посылает меня на расправу к своим пигалицам. Очень хитро и грязно с его стороны отсиживаться в стороне, пока я разбираюсь с очередной его подстилкой.

Я не обращаю внимание на её презрительную интонацию, когда она обращается ко мне, так как, отчасти, могу понять её. Кому будет приятно, если тебя динамят через посредника? К тому же, ещё и незнакомого. А ещё, меня раздражает излишнее внимание, кое я притягиваю уже добрый пять минут. Многим интересна наша словесная потасовка и то, чем она закончится. Уверена, большинство рассчитывает на эффектное зрелище, чего предоставлять я им не собираюсь, не смотря на то, насколько зла была эта девчонка. Она в праве злиться и пусть делает это, но не трогая меня.

- Слушай, он просто попросил меня передать это, окей? Возможно, у него дела или он болен, - или горит в Аду. Не знаю, когда вы встретитесь, у тебя будет возможность спросить это у него самого, а сейчас мне пора.

Не дав договорить и слова, круто развернувшись, быстрым шагом умчалась на пару, надеясь, что эта бестолковая не пойдёт за мной следом и что Елизар сейчас заходится икотой, как минимум. Потому что от той ругани, что я обрушиваю на его голову, он должен хотя бы почесаться.

Однако, должна признать, у Елизара имеется вкус на смазливые мордашки, и, пусть мне и претят все эти его идиотские задания, это даёт мне изучить его окружение и людей, имеющих свой значимый статус в этой университетской иерархии. Это давало мне мало информации, но, благодаря одной из моих одногруппниц, Лене, самой трепливой на свете девчонке, я имела представление о большинстве лиц, среди которых и вычислила нужных мне. Тех, кто зачастую находился в центре событий, тем самым распространяя их.

Глубоко погружённая в свои раздумья, не замечала ничего вокруг, как и фигуры, появившейся впереди слишком внезапно, чтобы отреагировать на неё. А когда заметила, то было уже поздно, ибо я со всей силы влетела в проходившего мимо парня, впечатавшись носом его плечо.

- Твою мать, - прогундосила, хватившись за ушибленный орган. Удар был не сильным, но ощутимым.

- Ох, чёрт, ты - говоривший голос, слишком знакомый, запнулся. Снова ты, пещерная, - последнее было сказано более мягче, как будто он улыбнулся. Посмотрев вверх, я поняла, что так оно и есть.

Кирилл.

Мой новый знакомый стоял напротив меня, одаривая меня улыбкой, настолько тёплой и приветливой, что я растерялась, забыв про боль.

- Привет, - он смотрел на меня с веселой искоркой в глазах. И снова мы сталкиваемся.

То ли от неожиданного столкновения, то ли от того, как улыбался мне этот парень, моё плохое настроение внезапно сошло на ноль, оставив лишь толику раздражения.

- Привет, - поздоровалась с ним, поправляя съехавшую с плеча сумку. Надеюсь, это не станет традицией.

- А по мне, так она забавна, - он повёл плечом, рассматривая меня. Его глаза мельком прошлись по мне, но не оценивая, как это было множество раз за последние три дня, а скорее чисто из любопытства, не таящее в себе каких-либо умыслов. Глаза его останавливаются на моём рюкзаке, слегка расширяясь,

- Ого, это что, mp3? Можно глянуть?

Удивление его было поистине забавным. Он выглядел как мальчишка, увидевший живого Санту. Проследив за его взглядом, поняла, что его привлёк мой плеер, свисавший на наушнике с кармана, и грозившийся упасть на пол.

- Эм, - не знала, что ответить, смотря, как он потянулся к привлёкшему его предмету. Да.

- Ты действительно удивляешь, - проговорил, вертя в руках маленький аппарат, который казался совсем крошечным по сравнению с его ладонями. Мобила, mp3. Что ещё у тебя в запасе? Копья? Лук и стрелы?

- Да, и ещё рубила, скребки. Ну знаешь, - хмыкнула. - Для того, чтобы дома на стене рисунки вырезать.

- И что же в нём? Древние баллады? Кирилл улыбался всё шире, смотря то на меня, то на экран плеера. Вставив один наушник, он включил одну из песен, после чего начал тихонько покачивать головой. О, круто, мне тоже нравится эта группа.

И теперь он словно забыл о моём существовании, изучая мой плейлист.

- У тебя неплохой вкус, - вынес вердикт, переводя взгляд на меня. И они у нас схожи. Но песни старые. Хочешь, скачаю тебе парочку новых?

- Оу, ты настолько добр, что поделишься со мной своими треками? - Насмешливо поняла бровь. Просто иногда люди слишком ревнивы к музыке, которую слушают.

- Ну, я абсолютно не ревнив, поэтому парочку скинуть могу, - Кирилл подмигнул мне, невольно вызывая ответную улыбку на моём лице. Его голубые глаза не отрывались от меня, а я внезапно ощутила смущение от того, что беззастенчиво пялюсь на него. Парень был не только красив, но и обаятелен. Осознавал он это или нет, но не было в нём той самоуверенной надменности, которой с лихвой хватало у мудака Елизара.

Вспомнив об этом бесе, инстинктивно поморщилась.

- Только тебе придётся на денёк расстаться с ним, - продолжил Кирилл, кивая на плеер. Выдержишь? И, кстати, мне нужен провод от него.

- Постараюсь, - стащив рюкзак с плеча, начала рыться в нём, пытаясь стереть образ черноглазого с головы.

- Кстати, так и не надумала приходить в клуб? оперевшись о стену, наблюдал за мной, пока я искала шнур в своей сумке. Поверь, многое теряешь.

- Не знаю, - найдя нужное, протянула ему. Но, так же, не думаю, что многое обрету, придя туда.

- Кто знает, - загадочно проговорил, хмылясь, походя на хитрого кота. Глаза его озорно сверкали, когда он забирал провод. На миг, но наши руки соприкоснулись. Случайно, но этого хватило, чтобы почувствовать грубость его кожи, что была едва обветренной и жестковатой. Странно, но это не заставило меня отдёрнуть руку, хотя этот рефлекс срабатывал всегда интуитивно.

- Я

- Кирилл, - я не успела вымолвить и слова, прерванная негромким окриком. И тут же передо мной промелькнула копна светлых волос, что принадлежали девушке, бросившейся на шею парню. Она прильнула к нему, протянув губы к щеке и звучно чмокнув его.

Очевидно, такое случалось не впервые, поскольку Кирилл никак не отреагировал на этот жест, лишь на секунду отстранился, замешкавшись, но потом, улыбнулся ещё шире, глядя на блондинку. Коей оказалась никем иной, как дочкой ректора.

- Привет, Вероник, - поприветствовал он, смягчаясь в тоне. Ты как обычно, полна энергии.

Помимо голоса, что-то ещё изменилось в его глазах, но разглядеть мне это не удаётся, так как всё моё внимание на себя переключает та самая Вероника.

- Просто у меня хорошее настроение, - ласково журчит она, но приторность эта обманчива, как и её доброжелательность, с которой она смотрит на меня, наконец-то заметив мою персону. Привет.

От меня так же не ускользает то, с каким интересом она осматривает меня с ног до головы, возвращаясь обратно к лицу. Светло-голубые глаза сканируют мой внешний вид, и, словно утвердившись своей мысли, девушка хмыкает.

- У тебя новый друг?

Это было прозрачно завуалированное требование нас представить.

- А, нет, то есть, Соня, она - Кирилл помедлил с ответом, не зная, как обозначить статус наших отношений.

- Я скорее новая знакомая, - сдержанно улыбнулась, раздражаясь не понятно от чего.

- Кажется, я знаю тебя, - нисколько не стесняясь своего откровенного интереса, Вероника слегка поморщила носик. Ты, кажется, секретарша Зара или как там

- Что?

Что, мать твою?

Видимо, полное недоумение читалось на моем лице, что позабавило блондинку, но сейчас её веселье было последним, о чем я могла раздумывать.

- Ну, так тебя называют, - она повела плечиком, отчего длинные локоны соскользнули вниз. Ухоженные и красивые, они достигали едва не до поясницы, а ещё, в нос ударил запах женского парфюма вперемешку с еле уловимым ароматом косметики. Точнее, - продолжала она. Я слышала, что какая-то девчонка всех отсылает от имени Елизара, а потом увидела, как

- Серьёзно? в разговор встрял Кирилл. Брови его удивлённо взлетели вверх. Я тоже слышал. Это действительно ты, пещерная?

- Пещерная?

- Что ты слышал?

Шум в моих ушах начал нарастать, как и гнев, пульсирующий по венам. А в голове лишь стояло осознание того, что своими действиями я начала привлекать внимание окружающих. Конечно, это было ожидаемо, но то, что слухи разойдутся так быстро, стало для меня открытием. Как и то, что Кирилл тоже слышал о них.

Ненавижу его. И хочу убить. Или покалечить.

Прошло три дня, и я уже обрела своего рода популярность. Что же будет через три недели? Перед глазами мелькали образы, где со мною расправляется толпа бесновавшихся девиц, а во главе стоит самый главный виновник с торжествующей улыбкой. Нет, этого я позволить не могла.

- Не знаю, что связывает тебя с этим парнем, но советую тебе сторониться этой его части жизни, - очнувшись, посмотрела на Веронику. Возможно, она пыталась выразить сочувствие, но выходило у неё это плохо. Потому что есть люди, которым не понравится, что ты вмешиваешься в его личные дела.

Кирилл же не стал это никак комментировать, но уголки его губ приопустились, а между бровями пролегла лёгкая морщинка.

- Я лишь немного слышал, - сказал он. Парни на паре что-то такое говорили, не то, что бы так сильно обсуждали, - рукой зарылся в волосах.

Больше слушать я не хотела, ибо могла сказать нечто такое, о чём потом могу пожалеть, но на данный момент единственное, что казалось правильным, это найти Елизара и поговорить с ним. Буркнув что-то невнятное о том, что мне пора идти, ринулась к коридору. Сейчас была перемена, а так как я не знала, где должны быть его занятия, уповала лишь на то, что выловлю его в холле, что, конечно, было напрасной надеждой. Среди толпы студентов, нужного мне не было. Побродив по первому этажу, пошла обратно, бросив идею бессмысленных поисков. Этот тип объявится, когда ему понадобиться задать мне очередное идиотское поручение.

И он объявился. Но через две пары, когда я смогла немного усмирить свой гнев, утихомиривая саму себя.

Кофе, без молока. 202

Короткое сообщение просто сквозило высокомерием, которого в этом недомерке было сполна. Было, казалось обретённое спокойствие, тут же сошло на нет, уступая место тихой ярости. И напиток в руке не казался таким горячим, по сравнению со злостью, что огненной лавой закипала во мне.

- Зачем ты просишь меня приносить тебе кофе, если не пьёшь его?

Я не спешила отдавать ему картонный стаканчик, борясь с желанием выплеснуть содержимое в наглую ухмылку, что появилась на этой дьявольской морде.

- Иногда важен путь, а не сама цель, - философски изрёк он, растягивая слова в своей привычной манере, что не могло не бесить меня, как и всё остальное в нём.

- Ты читаешь цитатники по утрам? Совместно с пособием по тому, как быть говнюком? всё же протянула ему кофе.

- Нет, по вечерам. Руководство по управлению, - он берёт стакан с моих рук, едва касаясь меня пальцами. Людьми. Как видишь, свой толк несёт.

- Я вижу лишь то, - тихо шиплю, делая шаг вперёд, к нему. Что ты жиру бесишься. Какого чёрта, Елизар?

Впервые я обратилась к нему по имени, глядя прямо в тёмные очи. Мне не хотелось препираться с ним, как и гримасничать.

- Что ты имеешь ввиду? он даже не изображал удивление.

- Давай не будем делать вид, что ты нуждаешься в кофе по утрам, - мне хотелось рычать, но говорила пониженным тоном, чтобы не дать услышать снующим мимо людям наш разговор. И тебя явно не беспокоят рефераты, судя по твоей успеваемости и тому, что ты ещё ни одной темы мне не дал. Так чего же ты добиваешься?

Спросила прямо, не отводя взгляда и надеясь увидеть на его лице хоть какой-то проблеск эмоций. Он лишь слегка сощурил глаза, приподнимая один уголок своих губ.

- Твои предположения.

- У меня их куча, но я не собираюсь играть в гадалку, - сложила руки на груди. Что тебе надо от меня?

Он не отвечал некоторое время, словно раздумывая о чём-то своём, но, при этом, не сводя пристального взора с меня.

- Переформулируй вопрос, выскочка, - наконец проронил он. Что ты можешь дать мне?

Он говорил тихо и спокойно, без интонаций, но даже так создавалось впечатление, что это давит. У этого парня поистине была тяжёлая и подавляющая аура.

- Ты подстроил всё это. Значит, тебе от меня что-то надо. Давай избавим друг друга от пустых формальностей и перейдём к основной сути твоего замысла.

- Неужели устала? Это было сказано с иронией, что подстёгивало меня ещё больше.

- Тебе это кажется смешным? взорвалась. Вся твоя забава в том, чтобы я отшивала твоих тупых подружек? Что дальше?

- Чего же ты хочешь, Соня? моё имя в его устах звучало совсем по-иному, как его произносили другие. Вкрадчиво, мягко. То ли от того, что он чуть нагнулся вперёд, то ли от его проникновенного голоса, звук собственного имени вибрацией прошёлся по моим нервным каналам.

- Я не хочу быть чёртовым достоянием этого университета, о котором шушукаются на каждом углу. Я хочу покоя, но с твоим появлением в моей жизни, он мне только снится.

- У тебя, должно быть, очень приятные сны.

Если вспомнить, о чём они, то приятного они несут в себе мало.

- Знаешь, если бы ты ранее согласилась на моё предложение, то сейчас бы таких проблем у тебя не было. И ты просишь меня сделать тебе поблажку, но какой мне с этого будет резон?

Вот же сатанинское отродье. Он намеренно меня провоцирует, по-садистски воодушевляясь моими вспышками гнева.

- Однако, - с ленцой продолжил он. - Нашу договорённость вполне можно переоформить.

Я и не замечала того, насколько он был близок, пока не почувствовала еле уловимый запах геля, что шёл от него. Эта близость была опасной, поскольку она не только создавала ложное впечатление окружающих о нас, что удивлённо глядели украдкой, проходя мимо, но и мешала мне мыслить холодно и рационально.

- И каким же способом?

Он помедлил с ответом, склонившись ко мне ещё ближе, насколько это было возможно, чем отобрал моё дыхание. Звук учащённого сердцебиения перекрыл все остальные шумы и разговоры, когда Елизар протянул ко мне руку, убирая выбившуюся прядь волос за ухо. Костяшки его пальцев прошлись по моей щеке, оставляя за собой огненный след под кожей.

- Самым обычным, выскочка, ты можешь избежать всей этой череды поручений, - он говорил нарочито медленно, опаляя жаром дыхания скулы. Если займёшься со мной сексом.

Глава одиннадцатая

Я ударила его.

Я ударила Елизара.

Хлёсткий звук пощёчины был оглушительнее звонка, что прозвенел несколькими минутами позже. И эти минуты длились вечно, пока я обдумывала происходящее. Ему понадобилось всего пара слов, чтобы вывести меня, и сказать, что я очень сожалею, в этой ситуации было бы проще. Но вряд ли это звучало бы убедительно с моих уст, особенно, когда глумливый смешок выдал мои истинные чувства по данному выпаду. Он, как и я, совсем не ожидал такого ответа и теперь мы оба недоумённо пялились друг на друга. Вот только если Елизар сразу скрыл своё удивление под маской не проницательности, я же клокотала внутри от нахлынувшего возмущения. Руку жгло, но мне давала удовольствие мысль, что лицо его горит не меньше.

- Твоя грёбанная самоуверенность совсем границ не знает?

Старалась дышать ровно, чтобы не выдать нервного напряжения, что зародила его близость, сказанные им слова и ожидание его реакции. Вольность, допущенная по отношению к нему, была замечена многими студентами, что, якобы, решили помедлить с уходом на пары, остановившись у окон, а кто-то и вовсе остановились, глядя на нас в открытую, дабы дождаться окончания развернувшейся сцены.

- Мне кажется, не тебе мне задавать вопросы про границы, не-Радова.

Я ожидала чего угодно, но не ехидной усмешки с оттенком веселья в чёрных глазах. Однако, в этот раз, сдержанность во мне победила.

- Я не твоя подружка, уясни себе это, - прошипела негромко, так, чтобы слышал только он. Как и то, что я не собираюсь быть объектом всеобщего обсуждения. И, так же, я не твоя собачка, мажор ты поехавший. Хватит уже.

На этом я оборвала свою речь и, не дожидаясь ответа, круто развернулась, уходя прочь. Точно не знала, но была уверена, что темноглазый сатана по-прежнему стоит на месте, прожигая меня взглядом, иначе отчего ещё у меня могло жечь затылок?

Все последующие пары я сидела, едва ли не пыхтя от недовольства, стараясь выкинуть из головы мрачные догадки того, что ждёт меня, когда Елизар решит отомстить. К концу дня от волнения начала болеть голова. Однако, что такое головная боль по сравнению с острым ощущением напряжения в ожидании неизвестного?

Как оказалось, ожидала я не зря. На следующий день, после второй пары, придя с туалета, я обнаружила, что моего рюкзака нет на месте. Не сказать, что данный факт меня удивил, но знатно рассердил. Сцепив зубы, бродила по университетским коридорам в поисках сумки, что было равносильно поиску иголки в сене.

- Кто бы это мог быть? Маринка нахмурено смотрела на одногруппников, в то время как я смотрела на телефон, размышляя о том, стоит ли мне писать Елизару. Почему-то я была уверена, что эта выходка не его рук дело. Слишком мелко для такой крупной рыбы. Но, как бы то ни было, косвенно виноват был он, что не мешало костерить его последними словами. В любом случае, даже если напишу ему, во-первых: вряд ли он ответит мне сочувствием и поможет в поиске, а во-вторых: после вчерашнего я могу напроситься на новую порцию унижений. Слава Богу, он, пока что, молчит, а значит, лучшим решением будет не тревожить этого отпрыска Сатаны.

Несмотря на то, что в сумке не было важных вещей, всего лишь учебные принадлежности, которые можно купить, досада наполняла меня. Но, вопреки моему плохому настроению, Марине удалось заставить меня пойти с ней в столовую, едва ли не с силой утянув за собой.

- Обещаю, Софи, - клятвенно заверяла она. Я потом, с тобой, обыщу каждый уголок этого университета, чёрт, я даже готова купить тебе новый, только убери это ужасающее выражение лица, - Вебер округлила глаза, корча гримасу. Оно меня пугает.

- Я думала, ты не из пугливых, - фыркнула, идя следом. Народу в столовой было много, но это не мешала Марине искать обходные пути, чтобы втиснуться в очередь.

- О, поверь, я очень ранимая душа, - подмигнув, Вебер устремилась повернулась к витрине.

Я же голода не ощущала, но аппетитные запахи привлекали внимание, которое было мне так необходимо именно в тот момент, когда кто-то неизвестный налетел на меня с разносом. От неожиданности поддалась назад. Не успев установить равновесия, рухнула вниз, приземляясь прямо на пол. Грудь облило чем-то горячим, а в нос ударил резкий запах специй.

- Осторожно, дура, - рявкнул кто-то сверху, пока я пребывала в секундной прострации.

- Это ты смотри, куда прёшь, идиотка, - гневный голос Марины последовал незамедлительно, как и её лицо, появившееся передо мной. Эй, вставай, чего расселась.

Огромные глаза цвета медовых сот рассматривали меня с негодованием, в то время как нежная рука тянула вверх. Выпрямившись, я огляделась, но того, кто толкнул меня, след простыл. Словно этот человек испарился в толпе, оставляя за собой лишь недоумённые взгляды окружающих и меня, стоящую у опрокинутого разноса с едой и облитую супом, смачно пахнущим приправами.

Дерьмо.

Шума в столовой стало больше, что неимоверно раздражало, ведь именно я стала причиной насмешливых шепотков, что наполняли буфет. И именно на меня было обращено внимание почти всех студентов, находящихся здесь.

- Вот же сука, - пробормотала Марина, нахмурено глядя в толпу, туда, где испарилась виновница инцидента. Как будто специально.

Я же на сто процентов была уверена, что это столкновение было не случайным.

- Думаю, я поем позже, - бросив это, быстрым шагом направилась к выходу, в надежде, что смогу смыть пятно и резкий запах, что казалось задачей трудновыполнимой. Взгляды прохожих действовали как зуд, от которого нестерпимо чесалась кожа.

Оказавшись в женской раздевалке спортивного зала, первым делом стащила с себя футболку, ею же протирая липкий живот и грудь. Тонкий хлопок личика пропитал в себя пахучую жидкость, которую с усилием оттирала от себя, а после принялась отстирывать футболку, но оранжевое пятно не сходило, лишь едва побледнев.

- Дерьмо, дерьмо! в сердцах воскликнула, швыряя футболку в раковину.

В кармане пиликнул телефон.

Принеси воды на стадион, выскочка.

- Когда же ты исчезнешь из моей жизни, скотина дьявольская?!

Благо, раздевалка была пуста, ибо многих мог ужаснуть мой дикий вопль. Отчаяние застряло в горле, удавливая гордость и принципы. Мне хотелось рвать и метать, но реальность такова, что ситуацией владею не я и, временно, мне придётся с этим мириться.

Влажная футболка неприятно липла к телу, обдавая кожу прохладой. Ко всему этому добавлялось желчное чувство стыда, когда вновь входила в столовую, обходя очередь и покупаю бутылку воды. Я, буквально, ощущала на себе каждый насмешливый взгляд, что сопровождался издёвкой или осуждением.

Найти Елизара было не сложно. Сложнее было пройти мимо его одногруппников, не обратив внимания на ехидные улюлюкания. Сам же парень не видел меня, сидя на скамейке и безучастно глядя вдаль. Лишь когда остановилась рядом, заметил меня.

- Неужто настолько торопилась, выскочка, - хмыкнул он, беря бутылку из моих рук.

Хватит ли мне усилий, чтобы не наброситься на него к концу оговорённого времени?

- Мой рюкзак пропал.

Я внимательно смотрела на его лицо, в попытке уловить хоть малейшую каплю эмоций, которые бы выдали его прямое причастие к краже моего имущества.

- Сочувствую, - ухмылка на его физиономии говорила об обратном. Но я не ношу рюкзаки, если ты об этом.

- Нет. Я о том, - насупилась. Что это твоя вина, потому что твои подружки это сделали. Как и это тоже, - показала на свою футболку.

- Они не мои подружки, - открутив крышечку, он сделал несколько глотков, смотря на меня снизу вверх.

- Так может ты донесёшь до них это сам, а не через посредников, потому что мне эти стычки не нужны! не смотря на бушующую ярость, старалась говорить спокойно, сжимая при этом кулаки. Это не игры.

- Эти подружки, как ты сказала, ровно, как и ты, придерживаются приоритетно социального авторитета, нежели собственного чувства достоинства, чтобы уладить всё самим после, - он говорил негромко, щурясь от полуденного солнца. Поэтому мне достаточно тебя, чтобы донести до них что-то публично и отбить желание выяснять всё вновь. Тех, кого послали через кого-то, не будут унижать себя, чтобы быть посланным ещё раз.

Он чуть ли не светится от собственной задумки, но едва ли он такой дурак, чтобы не понять, что его хитрожопый план имеет кучу изъянов.

- Хочешь сказать, что к тебе не подходили после? сложила руки на груди, в недоверии уставившись на парня.

- Подходили, - улыбнулся, сверкая белозубой улыбкой. Первые раза два. Этого хватило, чтобы большинство поняли, что ты не блефуешь.

Он явно ощущал себя грёбанным стратегом со своим идиотским планом.

- То есть, и то, что эти девчонки будут вымещать свою злобу на мне, ты тоже учёл? сощурила глаза.

- Нет.

Как бы не так. Именно об обратном говорила его нахальная лживая физиономия.

- Прекрати это, - со злостью проговорила.

Елизар же помедлил с ответом, посмотрев в сторону, где на стадионе собирались одногруппники, окликая его. Поднявшись на ноги, он лишил меня преимущества взгляда, и теперь я снова была снизу.

- Ты и сама в состоянии это сделать, выскочка, - закрутив крышку на бутылке, протянул обратно мне. Тёплая.

В непонимании уставилась на его руку.

- Что?

- Мне нужна холодная.

Я не пошевелилась, не сводя глаз с непроницаемо спокойного лица.

Которое мне хотелось изувечить.

- Что ты имеешь ввиду?

- Принеси мне холодную воду, идиотка, - дьявольское отродье закатило глаза, вызывая мой гортанный рык.

- Твою мать, ты понял, о чём я спрашиваю! сжала кулаки сильнее. Я должна разбираться с ними сама?

- Разве нет? как ни в чём ни бывало спросил, в удивлении приподнимая брови. Ты же одна пошла против трёх парней, что были физически намного сильнее тебя, так в чём же проблема уладить этот конфликт с какой-то парой девиц? Доставай свою волшебную электрическую палочку и ступай в бой.

Сукин сын.

Этой самой палочки мне сейчас не хватало, чтобы проверить всю силу волшебства на этом типе. Но кое-что, всё же, не ускользнуло от меня.

- Хочешь сказать, тебе плевать, как я буду разбираться с твоими подружками?

Я намеренно назвала их так, дабы проверить его реакцию, которой, казалось, почти и не было. Но почти, это не значит ничего, потому что даже этой толики хватило, чтобы я осознала его намерения.

Этот ублюдок хочет, чтобы я разобралась с ними, нарочито подталкивая меня к этому и давая мне полный карт-бланш действий.

- Считай это чем-то, вроде акколады. Будешь моим рыцарем, выскочка, - уголки его губ потянулись вверх. Или, - подмигнул мне. У тебя есть ещё другая альтернатива.

Переспать с ним.

Не от слов, всплывших в воспоминании, меня бросило в жар. На ум внезапно пришли образы, лишившие дыхания. Лишь на секунду опешила, после чего тут же отогнала негодные мысли.

- Уж лучше убей сразу, - бросила, развернувшись.

В столовой буфетчица подозрительно косилась на меня, пока я бубнила ругательства, шарясь в кармане в поисках мелочи. Мало того, что этот ублюдок измывается надо мной, так ещё и делает это за мой счёт.

Вернувшись на стадион, остановилась возле скамейки, где недавно сидел Елизар. Потоптавшись на месте, посмотрела на поле, где команда парней играла в футбол. Не нужно прилагать усилий, чтобы отыскать среди всей этой толпы Елизара. Взгляд невольно сам останавливался на нём. Каким-то образом он выделялся из общей массы, притягивая внимание.

Как чёртова муха среди бабочек. Жужжащая, мерзкая и не дающая мне спокойно жить.

Однако, смотря по сторонам и замечая реакции девушек и их взгляды на поле, можно с лёгкостью угадать, кем для них являлась эта муха. Большинство особей женского пола не стесняясь пялились на парней, перешёптываясь и посылая лучезарные улыбки игрокам. Вот только мало кто, кроме меня, замечал усердные потуги, чем вызывали скорее жалость, чем желание поглумиться над дамочками. Поглядев на поле, скучающим взглядом окинула парней, вновь остановившись на Елизаре. Подонок не плохо играл, но по мне, так это лишь очередное позёрство, которое меня мало интересовало.

Поставив бутылку на скамейку, поспешила удалиться, пока Бектемиров занят игрой.

- София, приве - не заметила, как неподалёку возник Кирилл, пока он не окликнул меня. Отвлекшись, запнулась, едва не упав, но вовремя обретя равновесие. Привет, улыбнулся парень, подойдя ближе.

- Привет, - улыбнулась в ответ, неуклюже оттягивая вниз запятнанную футболку. Почему-то, мне не хотелось, чтобы он видел меня в таком виде. Вот только мои усилия были абсолютно бессмысленны, поскольку пятно было слишком заметным, чтобы не привлечь внимание.

- Ого, - брови блондина взлетели вверх, как только он посмотрел на мою одежду. Что с тобой произошло? в его тоне слышалось сочувствие.

- Да так, - отмахнулась. Столкнулась кое-с-кем. Небольшое недоразумение.

- Знаешь, я не удивлён, - Кирилл усмехнулся, озорно сверкая голубым блеском глаз. Учитывая то, что при нашей встрече мы постоянно сталкиваемся.

- Видимо, судьба такая, - ляпнула я. У меня, - исправилась.

- А ты спросил он, посмотрев на меня, а после за мою спину. Взгляд его внезапно растерял былую насмешливость. Что тут делаешь?

Видимо, сопоставив вчерашний разговор и объекта его обсуждения на поле, Кирилл понял, к кому я пришла.

- Ты к Елизару? глаза его вновь опустились на мою футболку и руки, что сжимали её.

- Да.

Возможно, у него есть, что мне сказать. Это видно по выражению лица, но он молчит, решая оставить свои мысли невысказанными и это рождает во мне любопытство. Мне бы хотелось узнать, о чём именно он думает.

- Понятно, значит, вы Друзья? на последнем слове интонация его выражения поменялась, походившая больше на сарказм и это удивило меня. Этот простодушный и весёлый парень ехидничал.

- Мы не - замешкавшись, я не знала, что ответить, потому что характер наших отношений с Елизаром далеко отличался от понятия дружба. Но говорить о том, что этот тип шантажирует меня, не собиралась тоже.

- Конечно, мы друзья.

Тяжёлая рука опустилась на моё плечо, не давая мне возможности высвободиться, поскольку он, буквально, приобнял меня. Жар от его тела чувствовался сквозь футболку, а ноздри улавливали знакомый запах геля с едва уловимыми нотками мужского пота.

- Ты, смотрю, Кир, тоже знаком с моей подругой, - пальцы на моём плече чуть сжались, тем самым давая мне понять, чтобы я помалкивала и дальше.

- Да, познакомились недавно, - проронил блондин, смотря на руку Елизара. Наверное, он заметил этот его жест, но решил сделать вид, будто ничего не увидел, возвращая на лицо весёлую улыбку. А ты с каких пор ты дружишь с девушками, Зар? Ещё и первокурсницами.

Безэмоциональность в его голосе вынуждает присмотреться к его лицу, на котором сложно было что-то прочесть.

- С недавних, - отвечает Елизар, делая несколько глотков воды.

Беседа, вроде бы, непринуждённая, но напряжение, витающее в воздухе, невозможно было не заметить. Как и то, что настроение Кирилла явно поменялось, не смотря на то, что он улыбался. По виду Елизара мало что можно было сказать. Этот тип профессионально держал маску дружелюбия, но что-то подсказывало мне, что оно лишь напускное.

- Пожалуй, я пойду, а то мне на пару пора, - дернула плечом, в попытке стряхнуть тяжёлую лапищу, но её хозяин никак не отреагировал на мой жест, заставляя меня тихо скрипеть зубами.

- Да, точно, иди, - наигранно спохватился мой друг, наконец отрываясь от меня. Встретимся после пар.

Не успела и двух шагов ступить, как последняя фраза огромный камнем прилетела мне в спину. Мне оставалось лишь молча поторопиться покинуть это место под испепеляющие взгляды девушек, что стояли поодаль от нас.

Я опоздала на пару.

Вот только досада от этого была не столь значительной, по сравнению с тем, что пришлось мне испытать после. Отчаявшись в поиске, я, всё-таки, нашла свой рюкзак. Он лежал неподалёку от главного входа. Открытый нараспашку, он привлекал не так много внимания, а кое-кто и вовсе путал его с мусоркой, умудряясь выкинуть туда салфетки и прочий хлам.

Как ни странно, на тот момент злости я не испытывала. Лишь небольшое негодование по поводу того, что придётся стирать его вручную.

- Не нравится мне всё это, - молча наблюдавшая за тем, как я отряхиваю свою сумку и избавляюсь от ненужного, Марина не выдержала. И то, что ты никак на это не реагируешь.

Не ожидай я всего этого, то, скорее всего, возмущалась бы так же, как и она. Но проблема в том, что теперь это не казалось для меня удивительным. Более того, нутром я осознавала, что это было лишь началом. И морально мне стоит быть готовой к чему-то подобному ещё, но видимо последний диалог с Елизаром забрал всю мою энергию. Хоть в нём и не было ничего такого, кое-что он дал мне понять.

И именно то, что для этого ублюдка является необходимым быть моё вмешательство.

Дерьмо. Ненавижу проигрывать, а он мой самый большой провал. Проигрыш судьбы в лотерее самостоятельной жизни в университете.

- Слушай, может обратимся к куратору?

Поступок глупый и ненадёжный. О чём и сообщила Марине, воодушевление которой тут же поубавилось. Её соучастие и искреннее желание помочь не могло не импонировать мне, отчего проникалась к ней всё больше, но сказать о том, чем вызвана череда таких поступков, отчего-то не могла. Идея высказаться привлекала меня, но это означало, что мне, так же, нужно будет рассказать не только о стычке с Бектемировым, к чему я пока не была готова.

Как и к тому, что этот тип будет поджидать меня после пар.

Попрощавшись с Вебер, направилась было в сторону остановки, как передо мной выехала машина, тут же затормозив. Тёмная спортивная иномарка была слишком впечатлительна, чтобы забыть о том, кому именно она принадлежит. И уже перед тем, как окно опустилось, я знала, кто сидит за рулём.

- Залазь, - мотнул головой в сторону пассажирского сидения.

Он даже не смотрел на меня, глядя куда-то в даль и не ожидая от меня какого-либо несогласия.

- Нет, - упершись пятками в землю, нахмурилась, когда Бектемиров, всё же, соизволил посмотреть в мою сторону.

Сквозь солнечные очки его взгляд пронзал меня насквозь, вызывая нервный зуд.

- Я не спрашиваю. Залазь, иначе это будет твой последний учебный день в этом университете.

Ублюдок.

Я сцепила зубы, по-прежнему стоя на месте и, в нерешительности, пялясь на дорогущую тачку. Помедлив ещё несколько секунд, сделала шаг вперёд.

- Ты что, блин, прикалываешься? морщинка пролегла меж его бровей, когда он обернулся, чтобы посмотреть на заднее сидение своей машины, куда села я.

- Речь не шла о том, куда мне сесть.

Кажется, он что-то пробормотал себе под нос, когда отворачивался, но меня это мало заботило. Вцепившись в лямку, вжалась в сидение, стараясь дышать ровно и подавить чувство страха, застрявшее в горле.

- Куда мы едем?

- Увидишь, - туманно ответил брюнет, нагнетая и без того мрачную атмосферу. Хотя, возможно, мрачной она казалась только для меня, потому как этот тип расслабленно сидел на своём месте, постукивая пальцем по рулю в такт музыки.

Дерьмо.

Моё ожидание продлилось не так долго, как представлялось, как и конечный пункт, куда привёз меня Елизар. Мы въехали на небольшую автомойку, где стояло лишь пара машин. Моё мнение о том, что он просто заехал сюда по пути, было разрушено, когда, выходя из машины, Бектемиров бросил мне короткое выходи.

Подозрения терзали меня, но я упорно старалась отгонять их, сомневаясь в дерзости его намерений. В чём, конечно же, ошиблась.

- Машину помоешь. Я скоро буду.

Я встала на месте, словно вкопанная, в надежде, что ослышалась. Глянув по сторонам, убедилась, что кроме меня здесь никого не было.

- Что?

Он полуобернулся, посмотрев на меня своим мракобесящими глазищами, не выражая никаких эмоций. С той же каменной рожей он подошёл к небольшому автомату, выгружая с кармана мелочь и закидывая её в монетоприёмник.

- С чего ради я должна мыть твою тачку? - Нахлынувшее возмущение распирало грудь. Ты умом тронулся?

Этот тип вздохнул и в этом вздохе отчётливо слышалась толика раздражения. Повернувшись, сделал пару шагов ко мне, становясь почти вплотную.

- Выскочка, - проговорил он так, словно разговаривал с маленьким ребёнком. Не надо заставлять меня каждый раз при своей просьбе объяснять, почему ты должна её выполнять

- При своём приказе, ты хотел сказать, - перебила его, сцепляя зубы.

- Да, приказе, - подтвердил он, слегка кивнув. Но пока он звучит как просьба, тебе же лучше его выполнять. Молча.

На накличь на себя беду, именно это говорили его глаза, прежде чем он развернулся, оставляя меня одну.

Глава двенадцатая

Лишь здравый смысл и чувство понимания, что машина ни в чём не виновата, отделяли меня от того, чтобы выместить на ней свою злость. Напутствие Геши давно обрёл свой смысл, но с каждым разом его поступок кажется мне всё более гуманен, по отношению к этому сукиному сыну.

Будучи не совсем далёкой от принципа мытья машины, я, всё же, поинтересовалась у мужчин, что были на той же мойке, как и чем управлять. По их подсказкам я разобралась, и теперь стояла, обливая машину раствором и попутно костеря её хозяина.

Остановиться, подождать.

Смотря, как лопаются пузырьки пены, пыталась успокоить себя, что было бесполезно, поскольку тревога не уходила. Меня беспокоило то, насколько легко я смогла попасться в ловушку, расставленную этим прихвостнем, и то, действительно ли закончится всё это через две недели? Елизар не из тех, кому можно доверять, но пока он молчит, это молчание имеет силу.

Нажав кнопку, направила шланг на машину, смывая шампунь.

- Дерьма кусок

- Я надеюсь, ты его отмыла.

Всецело увлечённая своим занятием, слишком остро отреагировала на внезапное появление Елизара за моей спиной. Рефлексы дали о себе знать, и я едва не подпрыгнула на месте, резко обернувшись в его сторону и отшатнувшись назад. Но не это заставило меня застыть на месте, забыв о ворохе ругательств, что были готовы сорваться с языка. На мгновение в голове пронеслась мысль, что я впервые вижу такое ошарашенное выражение лица у Елизара. Но это лишь на мгновение перед тем, как мощная струя из шланга, в моей руке, направилась прямо на него.

- Оу

Его реакция была лучше моей, быстрее. Но не настолько, чтобы успеть увернуться. Он лишь отскочил назад, но этого было недостаточно. И теперь я наблюдала за тем, как он старается укрыться от потока воды, бьющего прямо на него.

- Выключи воду, идиотка!

Громкое ругательство вернуло меня из прострации, но не заставило сделать то, что велел. Скорее наоборот. Его приказной тон лишь подстегнул моё внутреннее желание отомстить этому гадёнышу.

Из груди вырвался смешок. Затем последовал ещё один. Настолько заразительный, что я не заметила, как уже хохотала во всю, направляя воду на Бектемирова и ощущая, как напряжение, переполнявшее меня, немного утихает. Но не уходит полностью, покуда одна непрописанная истина горела так ярко в моём сознании, что затмевала всё остальное.

Мне конец.

Это было ясно, как день Божий. Мне даже не нужно было смотреть на его убийственное выражение лица, когда я убирала рукоятку в сторону. Не смотря на капли, стекавшие с его лица, вид его был внушающе грозен.

- Э, слушай, я не спец

Не успела среагировать на его молниеносный захват, очнувшись уже пригвождённой к его машине. Своей мощной лапищей он прижимал меня к капоту, не давая и малейших шансов вырваться.

- Любишь играться, - хмыкнул зловеще, нависая надо мной. Однако, смотрю, границ совсем не видишь.

- Ты мне будешь говорить о границах? с сарказмом ответила, усмехаясь ему прямо в лицо. Не ты ли с каждым разом всё дальше и дальше пересекаешь их? Видимо, ты решил проверить, насколько далеко зайдешь, играя на моём терпении.

- О, так оно у тебя есть, - брови его вздёрнулись. Будет интересно, когда мы дойдём до крайней точки.

- Могу сказать, что будет, - попытка вырваться оказалась напрасной. Я пошлю тебя далеко и надолго. Поверь, ты уже близок к этому моменту.

- Неужто, - один уголок его губ дёрнулся в полуулыбке. А мне интересно, насколько далеко я могу зайти. И сейчас проверим.

Последние его слова тут же вылетели из моего внимания, стоило мощному потоку воды обрушиться на мою голову. Этот поганец направил шланг на меня, слегка отведя его назад и наслаждаясь тем, как я с визгом пытаюсь скрыться от хлынувшего на меня водопада, извергая из себя всевозможные ругательства.

- Заодно и рот промоем, - усмехалась эта скотина, отпустив меня и отойдя назад, но, по-прежнему, удерживая шланг в мою сторону. Подержав его так ещё несколько секунд, он выключил воду.

- Мозги себе промой, ублюдок, - отплёвывалась, снимая очки и утирая лицо от стекавших струек.

- Что такое, не-Радова, - сложив руки на груди, внимательно посмотрел на меня. Намокла?

- Господи, - зарычала, проводя руками по волосам. Как же ты меня достал. Достал! Иди к чёрту!

- Уже оттуда, - улыбнулся, чем взбесил ещё больше. Тёмные глаза неотрывно наблюдали за мной, вызывая раздражение в районе желудка. Меня раздражал не сам факт того, что он пялиться, а то, какую реакцию это вызывало в моём организме. Казалось, даже мои движения становятся топорными и неуклюжими под прицелом этих глаз. Смотрел пристально, будто считывая каждое действие или эмоцию.

- Тачка помыта, адьёс, - фыркнула, не выдерживая. Подойдя к двери, открыла её, хватая свой рюкзак. Придурок, это уже было сказано тише. Быстрым шагом я старалась быстрее уйти подальше от этого места и этого типа. Но это оказалось не так легко, поскольку через некоторое время шум мотора раздался за моей спиной. Прижав рюкзак к груди, упорно старалась не замечать ехавшей рядом машины и мелкого озноба, пробиравшего тело сквозь мокрую футболку.

- Хочешь, подвезу? поинтересовался, как бы невзначай.

- Хочу, чтобы ты исчез из моей жизни.

Он некоторое время молчал, будто раздумывая над моими словами, вот только мне слабо верилось в то, что он им последует.

- Эй, выскочка, - я обернулась на его голос и мне в лицо, тут же, прилетело что-то тёмное. Рефлекторно схватила это, пальцами сжимая мягкую ткань.

- Потом вернёшь, - бросил мне, после чего, зарычав мотором, сорвался с места, оставляя недоумённую меня стоять, глядя ему вслед. Брошенной вещью оказалась чёрная толстовка, которую я некоторое время разглядывала, перед тем как натянуть её на себя. Парня рядом не было, поэтому не было смысла кичиться упрямством, плюс, ко всему, вечерняя прохлада была ощутимее мокрой кожей. Вместе с теплом, меня тут же окутал приятный мужской запах, который невольно втянула носом.

Добраться до своего района вышло не так быстро, как надеялась, поскольку город я не знала, как и половина прохожих, которых спрашивала по пути. Прошагивая весь этот путь, усиленно старалась давить в себе чувство сожаления об отказе Елизару в его предложении подвезти, напоминая себе о том, что этот тип мог учудить вещи и похуже, чем обслуживание его машины. И лишь добравшись до дома, смогла, наконец, спокойно выдохнуть, плюхнувшись на кровать и с блаженством вдыхая запах порошка, смешанный с мужским ароматом, исходящим от толстовки. Я была слишком вымотана, чтобы снять её, обещая сделать это через пять минут, но, сама того не замечая, провалилась в сон.

Внутренний будильник заставил меня проснуться. Толком не осознавая, резко встала на месте, оглядываясь по сторонам. Ставшая уже привычной обстановка окружала, успокаивая, но солнечный свет, лившийся в окно, заставил вновь напрячься. Потому что, закрывая глаза, я помнила, что был уже поздний вечер, а на улице царила темень.

Опоздала.

В этот раз мне понадобилось не так много времени, чтобы добраться до университета. Видимо, в этот день карма была на моей стороне, ибо автобус подъехал сразу, а пробок почти не было. Преподаватель ничего не сказал мне, увидев мой всполошенный вид, когда я вбежала в кабинет на середине пары.

- Не волнуйся, - прошептала Маринка, когда я подсела к ней. Ничего ценного ты не пропустила.

Об этом говорил её скучающий взгляд, который она бросала на окна, отвлекаясь от своего смартфона. На самом деле, я была уверена, что Вебер не считала ценной вообще всю информацию, что получала и на остальных парах, но тактично умалчивала об этом.

Собирая растрепавшиеся волосы в пучок, вытащила телефон, проверяя на наличие сообщений, к которым морально готовилась по пути в университет. Но, как ни странно, по истечении уже третьей пары, ни одного смс от Бектемирова не поступало. По обыкновению, он всегда просил с утра принести ему что-нибудь, будь то кофе или вода. Возможно, этот тип занят сейчас тем, что окучивает очередную девчонку или травит жизнь ещё одному из студентов, таких как я или Геша. Не важно, главное, чтобы сейчас он не вспоминал обо мне.

Украдкой взглянула на пакет, висевший на крючке стола. Я не хотела первой идти к Елизару, но его толстовка мозолила мне глаза, напоминая о вчерашнем. Мне оставалось лишь выжидать момента, когда это сатанинское отродье объявит о себе, дабы вернуть ему его вещь.

После недавнего случая с рюкзаком, я теперь всегда и везде ходила с ним. Даже в туалет. Не смотря на неудобство, сегодня мне приходилось волочить с собой ещё и пакет. Пусть он и не тяжёлый, но неимоверно раздражал содержимым. Выйдя из кабинки, я скинула всё рядом на пол, склонившись над раковиной. Ополаскивая лицо и руки прохладной водой, краем глаза заметила, как в туалет зашло несколько девушек, но в кабинки они заходить не стали, несмотря на то, что те были пусты. Однако, насторожиться меня заставило не это.

Хлопнув дверью, вошла ещё одна девушка, от присутствия которой я невольно напряглась. Вопреки шуму снаружи, мне казалось, что сейчас царит глубокая тишина, нарушаемая лишь глухим стуком каблуков, что стихли рядом со мной.

- Привет.

Не оборачиваясь, посмотрела в зеркало, где рядом со мной отражалась невысокого роста блондинка. Пухлые губы, окрашенные в тёмно-розовый тон, приветливо улыбались, пытаясь выдать наигранное дружелюбие, вот только взгляд говорил об обратном.

Вероника Соболева смотрела на меня, ожидая моего ответа.

- Привет, - кивнула, поглядев на её подружек, что, переглянувшись между собой, вышли из туалета, оставляя нас наедине. Что-то мне подсказывало, что теперь сюда никто не войдёт.

- Ты, вроде, новенькая, а мы с тобой до сих пор не познакомились.

О том, что в этом нет необходимости, мы знали обе. Однако, если у блондинки был свой мотив, то для меня было праздным любопытством его узнать, лишь подтвердив возникшее предположение о замешанности в этом одной темноглазой особи.

- Плюс, насколько я помню, ты знакомая Кирилла, а значит, - продолжала она. Нам нужно познакомиться. Меня зовут Вероника.

Её улыбка стала шире настолько, насколько мог только позволять её рот, когда она выдавала сведения, которые я и так знала. Чутьё мне подсказывало, к чему в скором времени повернёт наш разговор, вот только любопытство продолжало заставлять меня подыгрывать её игре, стеснительно улыбаясь и представляясь в ответ.

- Я, - сделала паузу, слегка закусив губу, будто давая мне время, прежде чем вывалить на меня информацию, что могла бы, по её мнению, застать меня врасплох. Ну, или, как минимум, смутиться. Я девушка Елизара.

Возможно, Вероника посчитала, что своей фразой она произвела на меня ошеломляющий эффект, однако, я лишь усилием воли заставила себя не скривиться в отвращении при упоминании этого парня. Интерес к диалогу в этот момент тут же пропал и мне до нетерпения захотелось его завершить.

- Ох, скоро пар - словно забывшись, спохватилась я, но тут же была перебита.

- Как давно вы знакомы?

Неподдельный интерес тут же заполонил голубое пространство в её глазах, напоминая мне взгляд хищницы.

- Эм, не совсем давно. Недавно.

- А как вы познакомились?

- Случайно

- Случайно? с недоверием переспросила она. Но как

- Слушай, мне правда пора, - я должна заткнуть её, иначе этот поток вопросов усилится. Давай, как-нибудь потом, хорошо?

Судя по тому, как она сменилась в лице, разговор прекращать она была не намерена.

- Скажи мне, - метаморфоза в её голосе насторожила. Насколько близко вы общаетесь с Елизаром?

Ближе, чем мне того хотелось бы.

Стоит ли мне говорить ей об этом? Что-то подсказывало мне, что обмолвься я об этом, она меня отсюда точно не выпустит. Да и есть ли смысл, потому что Елизар не создаёт впечатление человека, что следует мнению чужих слов.

- Разве он сам тебе не говорит?

Резкая смена эмоций говорила о том, что я попала в яблочко, что и зародило во мне подозрение к её словам об их отношениях.

- Мы с ним не разговаривали на эту тему

На моём лице едва не дёрнулся мускул от желания закатить глаза, сменив улыбку на раздражение. На языке так и вертелся вопрос о том, какого хрена она решила поднять её со мной.

- Потому что мы Повздорили немного. Вот и хочу узнать. От тебя.

Ложь. Настолько очевидная, что складывалось ощущение, будто ей надоело разыгрывать меня, изображая мисс добродушие.

- Сомневаюсь, что мой рассказ будет тебе интересен, мы

- А ты не сомневайся, - облокотившись о раковину, она склонила голову на бок. В конце концов, Елизар мой парень, и мне интересно всё, что связано с ним.

Будь он проклят, - добавила мысленно.

В возникшей тишине, подобно гулкому удару в колокол, пиликнул мой телефон, завибрировав в заднем кармане. И я могла дать голову на отсечение, что отправителем был никто иной, как объект нашего нынешнего обсуждения.

- Ну, - блондинка нетерпеливо повела плечом. Так как?

- Поскольку я новенькая в этом университете, но Елизар помог мне, так и познакомились, - выпалила первое, что пришло в голову.

- Елизар? Помог?

Светлая бровь, вздёрнутая вверх, и саркастичный тон говорил о том, что в мою речь она точно не верит. Хотя, здесь её винить не в чем. Зная этого типа всего две недели, я бы тоже засомневалась в его альтруизме, услышь эти слова от кого-либо.

- Да. Слушай, я рада знакомству, - порою я удивляюсь тому, как ложь может легко слетать с моих губ. Но давай продолжим в другой раз.

Или в следующей жизни.

Не дожидаясь возражений, юркнула мимо неё, ускоряя шаг по направлению к двери. Вероника хотела сказать что-то ещё, но слишком запоздало, ибо я уже выходила с туалета, рядом с которым околачивались те самые подружки. Доставая телефон из кармана, чувствовала, как раздражение новой волной захлёстывает меня, когда открывала сообщение от Елизара, требующего прийти в 212 кабинет.

- Гори в Аду, - тихо рыкнула, убирая сотовый в карман и решая в этот раз игнорировать его послание.

Глава тринадцатая

Что может лишить человека самообладания?

Порою, даже незначительная вещь способна вывести из состояния душевного равновесия, будь то поломанный ноготь или разлитый на себя напиток. Это не говорит о том, что человек эмоционально нестабилен. Возможно, в нём долгое время накапливалось напряжение, комом встающее поперёк горла и ждущее своего выхода.

Я не считала себя сверхэмоциональной особой, ищущей свободу в выплёскивании своих эмоций. Наоборот же, в связи со всем произошедшим в последнее время в моей жизни, я старалась приспособиться к любым невзгодам, стараясь оставаться спокойной. Но складывалось ощущение, что судьба проверяет меня, ехидно усмехаясь над моими потугами.

Облокотившись о стену позади себя, приоткрыла веки. Темнота, окружающая меня, уже не казалась столь мрачной, поскольку глаза начали привыкать к ней, понемногу различая находящиеся рядом предметы. На них я и старалась фокусировать своё внимание, стараясь не думать о том, сколь велико моё желание сорваться. Первобытный страх улёг, оставляя вместо себя лишь тихую ярость, просачивающуюся по венам и обжигающую кровь.

Бектемиров, мать его, Елизар.

Для меня это имя стало предвестником бед, как и сам его обладатель, который медленно, но верно подводит меня к той самой точки взрыва. Радует лишь малая надежда на то, что через две недели он наиграется.

Громко вздохнув, решила встать с пола, на котором сидела уже добрых десять минут, как показывало время на моём стареньком телефоне, экран которого был единственным светом в кладовке, которой меня заперли. На самом деле, гнев был мой не столь силён и яростен, сколько раздражение от подобной ситуации. Получая ежедневные стычки, пинки, незаметные удары, кража моих вещей и тому подобное, морально я готовилась к чему-то подобному. Видимо, это и не дало мне полностью выйти из себя. Сейчас я сожалела лишь о том, что не записала номер Марины, ибо она была моим единственным освобождением из грёбанной кладовки.

Не единственным.

О втором варианте и задумываться не желала, поскольку именно его существование в моей жизни привело меня к тому, что я оказалась запертой здесь. Я не видела того, кто это сделал, лишь слышала женское шушуканье, когда мне на голову надели тёмный мешок и, не давая как-либо возразить, приволокли сюда. Ладони легли на тяжёлую дверь, слишком устойчивую к гнёту моих ударов и слишком массивную, чтобы дать чёткую слышимость тем, кто мог бы быть поблизости.

- Дерьмо, - в желудке засосало, а перед глазами мелькнул образ блондинки, с которой вчера разговаривала в туалете. Надменный и насмешливый. Я не сомневалась в том, что именно она замешана в этом инциденте, потому что догадывалась, что стало причиной этого поступка.

Грёбанная кофта.

Вылетев тогда из туалета, я напрочь забыла о пакете, вспомнив о нём лишь тогда, когда стало поздно. Вернувшись и обыскав все кабинки, не обнаружила искомого. Казалось, хрупкая плотина, что держалась из последних сил, обрушилась, орошая меня потоком неудач, что сыпались мне на голову, одна за одной.

Тишину резким звуком разорвал сигнал о сообщении.

Решила игнорировать, выскочка?
Этот парень вреден для моего самообладания.

Первым порывом было написать ему ругательства. Такие, что описывали бы моё нынешнее положение. Вот только не факт, что крепкое словцо поможет мне в нём. И когда я задумалась о том, стоить ли сообщить ему всё, где-то снаружи послышался шорох. Возможно, кто-то из персонала спустился вниз. Причина меня не волновала, лишь последствие. Принявшись тарабанить по двери, кричала что есть силы. Как и думала, это действительно был уборщик. Услышав меня, он тут же ринулся открывать мне дверь, что заняло не мало времени, поскольку ключей у него не было и ему пришлось уходить, чтобы найти их. Казалось, именно эти минуты тянулись слишком медленно, пока я стояла в ожидании своего освобождения.

Оказавшись на свободе, я готова была расцеловать своего спасителя, на что тот, наоборот, с нахмуренным видом смотрел на меня, пятясь подальше в сторону.

Прошло больше половина пары, вот только желания идти туда не было, как и оставаться в этом месте. Вот только идти мне всё равно придётся, поскольку все мои вещи были в кабинете.

- Что-то ты стала частенько опаздывать, - шепнула Вебер, когда я села на место, после того как понуро извинялась перед преподавателем, что сердито сверлила меня взглядом.

- Заплутала, - пожала плечами, натянуто улыбнувшись, после чего уткнулась в тетрадь. Любопытство с её стороны ощущалось явнее, но на данный момент мне не хотелось ни с кем вести беседы. Тем более, задушевные.

Стоило звонку прозвучать, я тут же сорвалась с места, кинув Марине короткое пока и не давая времени ей пойти со мной. Мне хотелось убраться отсюда подальше прежде, чем я столкнусь с Елизаром или с кем-то из его окружения. Путь до дома пролегал не длинный, но даже короткое время в автобусе тянулось для меня вечностью. И лишь оказавшись за порогом съемной квартиры, напряжение немного отпустило. Но лишь немного, поскольку нервы сдавали даже на работе. Весь оставшийся вечер я не могла выкинуть из головы утренний поступок нахальных девиц, обдумывая, как поступить мне дальше, ибо я сомневалась, что эти проделки изживут себя на этом. В каком-то смысле, эти мысли заряжали меня, пусть и негативной, но энергией, что помогала мне не упасть от усталости. Народу в этот день было действительно много, как и работы, которая не полностью шла гладко из-за моей рассеянности. И лишь под конец последствия измора дали о себе знать.

Выйдя на улицу, я тут же сняла обувь, садясь на скамью и вытягивая ноги вперёд. Сдерживая стон блаженства, едва прикрыла глаза, наслаждаясь коротким перерывом. Который тут же прервали:
- Соня, возьми четвёртый стол, там к тебе пришли! голос коллеги раздался из коридора. Видимо, она находилась возле раздевалки, что не позволило ей увидеть, как скривилась моя гримаса в недовольстве.

- Может, возьмёшь сама? с надеждой спросила.

- Нет, - молниеносный ответ. Это твой клиент.

Скрытая подоплёка в её словах вызвали подозрение, которое усиливалось с каждым моим шагом в зал. Неприятное чувство, сидевшее внутри усилилось, сковав желудок, стоило мне увидеть того, кто сидел за этим самым столом.

Бектемиров, грёбанный, мать его, Елизар.

Не знаю, получилось ли мне полностью скрыть своё раздражение при виде него, однако, даже если и нет, то его физиономия ничем это не выдала, изображая полное равнодушие.

- Чего тебе? безапелляционно начала я, подойдя к столу.

- Что-то не слишком вежливое обслуживание, - хмыкнул он. На чаевые не надейся.

- Единственное, на что я надеюсь, это на то, что ты уберёшься из моей жизни. Или, как минимум, отсюда, - поднеся ручку к блокноту, сделала вид, что записываю.

- Ты действительно такая грубая или просто симулируешь невежество?

- Скорее это симуляция вежливости. Уж прости, какая есть, - кивнула плечом. Но, если вам не по нраву, я могу позвать другого официанта.

Полуобернувшись, я оглянулась на зал, собираясь окликнуть кого-нибудь, но насмешливый голос Елизара остановил меня.
- Можешь заодно позвать и администратора. Мы все вместе посмотрим одно занятное видео и обсудим твою манеру общения с посетителями.

Сатанинское отродье.

Прежде чем повернуться к нему, вновь закатила глаза, смиренно выдохнув и нацепляя милейшую улыбочку.

- Простите, не расслышала, вы сказали кофе?

- Нет, - скопировал он мою радужную улыбочку, беря в руки меню. Наверное чаю. Не люблю кофе.

Тогда какого хрена ты меня едва ли не каждое утро гоняешь за ним, ублюдок ненормальный?

Кисть с силой сжала ручку.

- Ты пришёл только ради этого? Попить чаю? - С издевкой передразнила его.

- Нет, - проговорил он, не отрывая глаз от меню. Я голоден. Закажи мне стейк. А пока я буду его есть, ты расскажешь мне, почему игнорируешь мои сообщения, - проговорил, откидываясь на диване, глядя прямо на меня.

- А может ты мне поведаешь, к чему вообще весь этот цирк?

Придвинулась к нему ближе, чтобы никто, кроме него, не мог услышать меня.

- Цирк?

- Да, цирк, - едва не рыкнула, сдержавшись. Вся остывшая злость тут же вспыхнула во мне новым пламенем. Я сделала тебе что-то? Или ты просто привык измываться над людьми от безделья?

- У меня нет таких фетишей, - он изучал моё лицо, которое искрилось от гнева, но мне было плевать. Ты накручиваешь себя, выскочка.

- Возможно, - оперевшись одной рукой на стол, наклонилась к нему. - Тяжело перестать это делать сидя в кладовке, куда тебя швырнули, накинув на голову мешок. Если ты планируешь и дальше так развлекаться, то можешь идти к чёрту со всеми своими подружками, маменькин и папенькин сыночек.

Я выпалила это на одном дыхании, но вдохнуть не смогла, смотря на красивое лицо парня, что вызывал во мне столько экспрессии. Словно со всем сказанным вышел и весь негатив, что копился во мне, а сейчас осталось лишь лёгкое удивление от вида растерянности брюнета. Видимо, он не ожидал такого напора от меня, что странно, ведь он причастен ко всем моим нынешним бедам.

- Кладовка? переспросил он. О чём ты? Кто тебя запер?

- Не знаю, когда они натягивали мешок на мою голову, не представлялись, - съязвила, наслаждаясь его мимолётной растерянностью. Но тебе ли не лучше знать?

На этот раз он промолчал, будто что-то обдумывая, но мне и не нужен был его ответ.

- Стейк тебе принесут в течении получаса, чай десяти минут. Приятного аппетита. А моя смена уже заканчивается, но ты можешь позвать администратора, только навряд ли она заплатит мне сверхурочно.
Пока он не успел обдумать мои слова, я, развернувшись, поспешила удалиться от его стола, довольная тем, что последнее слово осталось за мной. Моё Альтер эго торжествовало. Хоть и не долго. Ведь я и понятия не имела, что на следующий раз может выдать этот тип, поэтому маленькая победа приглушилась чувством тревоги.

Радоваться тому, что Елизар смолчал, я не могла. Так же и на следующий день, я сидела в ожидании, когда придёт от него сообщение. Все первые три пары телефон упорно молчал, что заставляло меня думать о том, что это лишь затишье перед бурей. И я была близка к правде.

- Ты столько ешь, - задумчиво пробубнела Марина, когда мы сидели в столовой. Она с толикой зависти смотрела, как я поглощаю свой обед. Почему ты не толстее Оу...

Редко что может заставить Вебер заткнуться, и я бы пропустила мимо ушей её резкое молчание, но именно в этот момент шум вокруг удвоился в децибелах. И причиной тому стал герой моих кошмаров, стоящий перед нашим столом. Держа руки в карманах, он возвышался над нами, ухмыльнувшись моему лицу, вытянувшемуся при виде него.

С трудом мне удалось проглотить кусок, вставший комом в горле, когда Бектемиров, подвинув себе свободный стул с другого стола, нагло уселся впритык ко мне.

- Как дела? как бы невзначай поинтересовался. Простите, я помешал?

Да, мать твою!

- Нет, - тут же принялись заверять его все сидящие за столом. Кроме меня. Конечно нет!

Елизар скучающим видом окинул нашу компашку, вернувшись взглядом ко мне. В этот миг мне казалось, что не только он смотрит на меня, но все присутствующие в столовой заострили на мне своё внимание.

- Что ты делаешь? как можно тише вымолвила сквозь зубы.

- Ты ведь игнорируешь теперь мои сообщения, выскочка, - ненавистная мне полуухмылка. Решил навестить тебя лично и сказать, - тут он наклонился ко мне ещё ближе, почти к самому уху, давая услышать только мне. Что буду ждать тебя в 213 после звонка. Не опаздывай, - подмигнул, выпрямляясь. Приятного аппетита.

Озноб мурашек пробежал по позвоночнику от тихого, но прямого послания в мои ушные перепонки. Словно в пустоту, я смотрела на недоеденную булку, которая теперь не вызывала аппетита, как и всё остальное, что лежало передо мной. Безмолвная тишина воцарилась за столом, когда Елизар ушёл. Правда, длилось это недолго, потому как в следующие секунды меня закидали вопросами.

- Ого, что за красавчик?

- Откуда ты его знаешь?

- А наша тихоня не промах.

Интерес к моей личности возрос в глазах одногруппниц в один миг, что назойливым бременем осело на моих плечах. И тяжелее его делало то, что любопытство проявляли не только они. Я ощущала множество взглядов, заострённых на мне, но лишь один, как дамоклов меч, пронзающий своей колкостью. Именно в этот момент я посмотрела на Веронику, что не сводила с меня своих глаз. Она не выглядела разъярённой или злой, но напускное спокойствие не казалось мне естественным.

Это начинало попахивать проблемой. Ещё одной.

Простите, - резко встала, едва не уронив полупустой стакан. Мне нужно идти.

Пресекая все дальнейшие вопросы, поспешила удалиться, чувствуя спиной жжение. Найти нужный кабинет не составляло труда, но войти внутрь требовало большей выдержки, ибо я понимала, что могу столкнуться не только с Елизаром, но и с его дружками. Видимо, оттого что большая перемена ещё не закончилась, большинства не было в кабинете, лишь парочка ребят.

И мой личный сатана.

В этот раз мне было сложнее распознать его, поскольку я ожидала другой картины, где он будет величественно восседать на стуле, запрокинув ноги на стол. Но я была удивлена, наткнувшись на тёмную макушку, покоившуюся на сложенных руках.

Он спал.

Или лишь соблюдал видимость, что дело не меняло. Поколебавшись лишь на долю секунды, подошла к нему, нарочито громко издавая каждый шаг. При моём приближении он даже не шевельнулся, продолжая и дальше дремать мирным сном. Раздумывая над тем, разбудить его или уйти, я выбрала второе, но, стоило мне повернуться, как тяжёлая ладонь обхватила моё запястье.

- Останься.

Я не успела отреагировать на его хватку и то, как потянул меня к себе, усадив на стул рядом. Оторопело уставилась на парня, который даже не изменился в позе, лишь приоткрыл глаза, глядя на меня.

- Чего тебе?

- Останься.

Раздражённо выдохнув, закатила глаза.

- Ты так и будешь говорить не односложными ответами? Зачем позвал меня?

- Потому что хочу поспать, - спустя время выдал он.

- Так иди домой и поспи. Или тебе спеть колыбельную? язвительно.

Вместо ответа он постучал пальцем по тетради.

- И? нетерпеливо произнесла, смотря, как в кабинет заходят студенты.

- Ты плохо улавливаешь суть, выскочка, - произнёс со вздохом. Сегодня ты будешь моим писарем. Пока я буду спать ты должна всё записать.

Он с каждым разом продолжает поражать своей наглостью.

- Ты спятил? наклонившись проговорила негромко, так как кабинет начал наполняться людьми.

- Нет. Или возможно. В общем, будь умницей, запиши всю лекцию.

Зевнув, он улёгся поудобнее, не спуская с меня своих чёрных глаз.

- Ты стебёшься, - недоверчиво, сощуривая глаза, но на его лице не было и подобия улыбки. Он был предельно серьёзен. Ты это серьезно? переспросила громче.

- София, - медленно выпрямившись, он поддался вперёд ко мне, надвисая. Мне казалось, ты должна перестать сомневаться в каждом моём указании. Я хочу, чтобы сейчас ты присутствовала со мной на паре и записывала лекцию. Надеюсь, повторно объяснять тебе этого не надо, - он слегка сощурился. Потому что делать я этого не буду.

А потом он внезапно поднял руку наверх, зацепляя прядь моих волос, намотав на указательный палец так, чтобы кончик оставался свободным. Я застыла, когда он провёл им мне по подбородку, очертя линию скулы.

- Не стоить спорить со мной, - сказал тихо. Так, чтобы услышала лишь я. Голос его был глухим и наполненным усталостью, что давало понять, что Елизар не шутит и сейчас не тот момент, когда стоит препираться с ним.

Сукин сын

Уголок его губ дёрнулся, когда почувствовал во мне капитуляцию. Отпустив мои волосы, вновь улёгся на парту, прикрывая веки. А мне хотелось зарычать во всё горло, а после сделать что-нибудь разрушительное. Сейчас мне не хватало своей подушки, в которую можно было прокричаться, как делала это иногда, давая выход эмоциям. Возможно, вечером я так и сделаю, но сейчас я старалась сохранить абсолютное равнодушие.

Я не знала, что именно влияло на спокойствие лектора при виде моего присутствия на паре незнание всех студентов в лицо или же влияние моего соседа, который, как я поняла, имеет здесь свои связи, способные заставлять преподавателей закрывать глаза на некоторые его действия. Всё это мало беспокоило меня на данный момент. Поскольку уже минут пятнадцать у меня складывалось ощущение, что я сижу на пороховой бочке, что вот-вот должна взорваться. Не пересчитать, сколько раз я ловила на себе любопытные взоры окружающих, что украдкой перешёптывались между собой.

Дерьмо.

Преподаватель, мужчина пожилого возраста, говорил неторопливо, растягивая слова и давая возможность каждому поспевать за ним. Я записывала каждое слово, не вникая ни в одно. Все мои мысли были заняты спящим рядом брюнетом и тем, насколько внешность может быть обратно пропорциональна личности. Возможно, если я прикончу его прямо сейчас, мир станет лучше, с моей помощью и я не попаду в Чистилище. Хотя, большинство безмозглых куриц не скажут мне спасибо, ведь я уничтожу эталона их розовых мечтаний.

Лектор прервался, давая нам возможность отдохнуть, а я решила воспользоваться случаем и разглядеть своего соседа. Для меня было в новинку смотреть на то, каким беспечным и спокойным может быть этот тип, когда не превращает мою жизнь в ад. Оказывается, с кошачьей грацией он может не только двигаться, но и просто лежать. Тихо, не издавая ни единого звука, лишь плечи поднимались в такт дыханию. Единственное, что во время этого наблюдения мне удавалось отметить, это то, что Елизар имел раздражающе идеальную кожу и, не в пример мне, длинные густые ресницы, что, к великому сожалению, не добавляло его лицу и капли миловидности или женственности. Несправедливость природы такова, что этот тип имел все задатки безупречной внешности и было бы гораздо легче, имей он хоть один изъян помимо своего сучьего характера.

А ещё, даже спящим, от него веет силой. И я совру, если скажу, что меня это не беспокоит. Как и то влияние, которое он оказывает на окружающих, в том числе и меня. Сидя чуть ли не в самом конце, я не могла не чувствовать, какое любопытство вызывает моё присутствие здесь. Это не волновало лишь Елизара, в то время как остальные его одногруппники были заинтересованы мной, сидящей подле спящего зверя и пишущей его конспект. Невозможно за столь короткое время привыкнуть к этому вниманию и взглядам, что бросали из-под тешка. Эти игры в гляделки неимоверно раздражали меня, любящую уединение.

- Ты мешаешь спать.

Голос Елизара был глухим и более низким, чем когда-либо. Он сделал глубокий вздох, устроившись поудобнее, но так и не открыв глаз.

- Тебе самому не кажется это абсурдным?

- Мне кажется это полезным. Ведь не у всякого найдётся такой человек, готовый писать за него конспекты.

- Не стоит говорить так, будто я сама на это вызвалась.

- Это не самое худшее, что могло бы случиться с тобой, - говоря это, он зевнул, потягиваясь подобно коту. Тебя, например, могли привлечь к статье за воровство или того хуже исключить из университета.

- И ты мне с каждым разом даёшь понять, что оба этих варианта являются не такими уж плохими.

Мы оба разговаривали на низких тонах, дабы никто не смог подслушать.

- Разве конспектирование настолько ужасно?

Большинство стало откровенно глазеть на нас, но Елизару, кажется, было всё равно. Облокотившись о сложенную руку, он разглядывал меня, тем самым заставляя нервничать ещё больше.

- В чём твоя проблема, выскочка? поинтересовался он. Так обыденно, словно о погоде спросил.

- Ты моя проблема, - качнула головой. И твоё игнорирование таких простых вещей как злоупотребление чужим временем, вмешательство в чужую жизнь и личное пространство, шантаж, давление пассивной агрессией и запугивание. Ты грёбанный букет проблем. Или нет, ты даже хуже. Иногда мне кажется, что ты прямая реинкарнация Сатаны.

Моя гневная тирада была выпалена едва ли не на одном выдохе. Экспрессивно, но, что радовало, без запинки. Однако, вместо привычной мне безразличной физиономии, я увидела кое-что иное.

Он смеялся.

Поначалу, я думала, что мне показалось. Но его плечи дрогнули в беззвучном смехе, после чего моему взору предстала самая, что ни на есть, улыбка. Не из тех, что он ежедневно выдавал, натягивая уголки губ, а совершенно иную. Глядя на него, поймала себя на мысли о том, как разительно может преобразить человека одна эмоция.

Мысленно одёрнув себя, отвернулась, осознавая, что слишком долго пялюсь на парня. Но отвлекшись от него, я поняла, что мой сосед привлёк не только моё внимание. Наряду с преподавателем, на нас уставились едва ли не все присутствующие.

Дерьмо.

Вопрос только в том, стоит ли мне быть ещё более осмотрительной или же продолжать ожидать, когда интерес к моей персоне поутихнет. Вот только судя по взглядам некоторых девиц, последний вариант будет длится крайне долго.

- Ты себя накручиваешь, выскочка, - я и не заметила его приближения, пока голос Елизара не раздался мне в самое ухо. Вздрогнув от неожиданности, едва не отскочила от него.

Я ничего не ответила, поскольку прозвенел звонок, пресекая моё намерение продолжить беседу с этим типом. Мне не нужно было напоминать, что моё задание окончено, ибо я тут же вскочила с места, намереваясь уйти как можно быстрее. И даже не смотря на возникший гул студентов, я могла расслышать его тихий смешок, раздающийся мне в спину.

- О, Софи, - по всей видимости, Марину моё появление взволновало больше, чем отсутствие. Она не пыталась допытываться, где я была всю пару, лишь дежурно поинтересовалась, где я была. Мой ответ по делам её не сильно интересовал, из чего можно было сделать вывод, что ей что-то было нужно.

- Хочу кое-что предложить, - начала она, улыбчиво пододвигаясь всё ближе и демонстрируя всю глубину медовых глаз. А точнее, пригласить.

Я постаралась не казаться слишком педантичной, выслушав её рассказ о том, что сегодня намечается грандиозная, по её словам, вечеринка в одном из загородных домов.

- Этот вечер обещает быть замечательным, - подмигнула она. К тому же, влившись в сливки общества, мы можем заполучить вполне неплохие связи, - подмигнула второй раз, что, по её мнению, должно было меня убедить в том, что её слова резонны.

Мне нравилась Марина. Её легкость восприятия всего текущего и грядущего. Когда-то и я разделяла её взгляды и политику жизни. Однако я не согласна с высказыванием о том, что люди не меняются, потому как сама себе тому доказательство. И пусть её животрепещущий монолог был мне интересен, затронув какую-то часть любопытства, во мнении своём я была не изменчива. Отбрасывая толики возникших воображений, лишь пожала плечами.

- Прости, не могу.

- Но почему?

Во всём её тоне слышалось искреннее непонимание того, как вообще человек не может считать данное предложение заманчивым.

- Я работаю, - солгала, считая, что это наиболее веская причина для отказа. Вот только не для Вебер, которая вознамерилась потащить меня сегодня с собой.

- Подменись.

- У меня нет денег.

- Они и не нужны. Это частная собственность, денег за вход не берут, - в очередной раз подмигнула, отчего внутренне слегка дрогнула. Непоколебимая решимость читалась на её лице.

Я отвернулась к тетради, стараясь показать, что диалог закончен и я осталась на своём мнении.

Но я проиграла.

Моральная давка в исполнении Вебер это не то, перед чем можно устоять под конец дня, в особенности, учитывая моё недонастроение. Нельзя сказать, что я не пыталась противостоять, однако в этой борьбе, всё же, моих попыток было недостаточно. Моей соседке по парте удалось вытянуть из меня согласие.

Немногим позже, стоя у старенького комода и глядя в зеркало, я задумчиво рассматривала себя, словно оценивая со стороны. Нельзя было сказать, что моё решение не было не обдуманным. И именно поэтому его нельзя было назвать разумным. Что-то кололо изнутри, идя вразрез с собственным выбором.

Страх

Настороженность. Я заглушала это чувство, поднеся руки к волосам. Поблекший рыжеватый цвет уже лишился своего яркого красочного оттенка, став тусклым и неестественным. Безусловно, мне хотелось вернуть свой прежний цвет, но каждый раз, стоя у стеллажей с краской, я уходила ничего не покупая. Была ли это та же самая настороженность? Или, скорее всего, это была обычная мнительность.

Слишком озабоченная перспективой моего возможного отказа, Вебер настояла на том, чтобы заехать ко мне. Она окинула меня удручающим взглядом, стоило мне только открыть ей дверь.

- Ты собираешься идти в этом? брови её приподнялись, когда она глазами вновь прошлась по моей оверсайз футболке и простеньким джинсам. Издеваешься?

- Ты ничего не говорила про дресс-код.

- Чёрт, я должна была догадаться, - протяжно произнесла она, проходя внутрь.

Сладковатый запах достиг моих ноздрей, словно дразня едва уловимым ароматом вишни и чего-то еще. Он подходил ей. Хотя, мало вещей можно было назвать, которые бы не подходили моей соседке по парте.

Например, чувство такта.

Но Вебер не была бы самой собой, если бы умела держать язык за зубами. Как и сейчас, Марина не сдерживалась в эпитетах, объясняя, почему мой наряд не подходит для сегодняшнего вечера. Сама же она не была одета броско или вульгарно, но и заурядной её назвать было нельзя. Кожаная юбка мини и шифоновый чёрный топ не казались вызывающими, но они эффектно подчеркивали стройную фигуру, а накинутая на нее джинсовка придавала дерзости её образу, как и яркая темно-бордовая помада.

Мне нравились вызывающие оттенки, потому что некогда я сама была любительницей наносить их на свое лицо. Но жизнь такая штука, которая может вмиг поменять твои приоритеты и вкусы настолько, что ты уже и не помнишь, каким был раньше.

- Что? переспросила, видя, как Марина начинает терять терпение, поскольку я перестала слушать её где-то на середине её речи.

- Веди меня к своему гардеробу, чёрт тебя возьми, а иначе я поведу тебя к своему и поверь, там я заставлю тебя перемерить все до единой шмотки, пока не выберу, что надеть.

Эта угроза звучала не столь угрожающе, сколько выглядело в медовых глазах обещание её выполнить. Одним из своих мягких мест я чувствовала, что отказ будет не к добру. Но и согласие тоже в перспективе может ни к чему хорошему не привести.

Вот только выбора у меня, очевидно, не было.

Глава четырнадцатая

В чем же заключается суть всех вечеринок?

1. Напиться

2. Закадрить кого-нибудь

Возможно, для кого-то есть и другие причины, вот только я знаю точно, что, придя сюда, Вебер убивала лишь этих двух зайцев. Меня не удивляло её безпринципиальность выбора, поскольку наблюдала уже третьего парня, с которым она умудрилась пофлиртовать за этот вечер, и, возможно, он не будет завершающим звеном в череде её сегодняшних знакомств. Удивление у меня, скорее, вызывало то, что здесь делала я. В моих фантазиях ее слова о загородном доме представляли собой нечто, напоминающее коттедж. Однако никто не говорил мне, что вечеринка будет проходить в грёбанном дворце. Или особняке. Я не знаю, как описать это место, где собрался едва ли не весь бомонд нашего университета, но слово домик здесь точно не подходило.

Разгоняя в своём пластиковом стакане рубиновую жидкость, я всевозможным способом пыталась прятать скорбящее уныние, что, по-видимому, мне плохо давалось, так как, не смотря на плотный заполняемостью народом дом, стул, стоящий рядом со мной, пустовал. Нельзя было сказать, что сей факт огорчал меня, поскольку уединение в последнее время стало моей привычной и уютной обыденностью. Это уединение давало мне прекрасную возможность рассмотреть и изучить здешний контингент. Осматривая толпу, я старалась не выпускать из вида слегка подвыпившую Вебер, танцевавшую с очередным ухажёром. Это было нелегко, ибо она зачастую ускользала из моего поля зрения, перемещаясь от одной компании к другой. Пусть это и было глупым, но в эти моменты меня одолевала легкая паника наряду с напряжением.

- Эй, хватит держаться задницей за этот стул, маленькая зануда. Отпусти его и потанцуй со мной, - тонкие женские руки легли мне на плечи, а щеку обдало горячим дыханием.

Улыбнулась, немного заражаясь её весельем. Расправила плечи, всё еще чувствуя себя непривычно в обтягивающей футболке, что выудила из моего шкафа Вебер. Я не хранила её для какого-то особого случая, просто кидала в рюкзак все подряд, что попадалось под руку, желая как можно быстрее убраться из родного города.

- Пока не хочется, - кивком указала на бокал в своих руках, который держала уже добрых полчаса, так и не глотнув ни разу. Алкоголь был для меня табу, но Марине я об этом не говорила, надеясь, что ей не взбредёт в голову уговаривать меня вливать в себя это пойло. Кивнув, будто бы всё поняв, Вебер повернулась, махая кому-то в другом конце зала и следуя к компании, что приветственно звала её. Я же, в её отсутствии, снова окинула взглядом помещение, отмечая про себя, что обычным загородным домиком это назвать сложно. Такие дома я видела, разве что, только по телику. Не знаю, откуда Марина добыла приглашение сюда, но это определённо давало понять, что эта девушка не простая личность.

- Скучаешь?

Вздрогнула, слегка попятившись вбок, когда рядом с ухом раздался мужской голос. Мне хватило пары секунд, чтобы узнать хозяина этого голоса прежде, чем я рассмотрела его в полумраке теней. И, даже не смотря на нечёткую видимость, пара голубых глаз ясно прорисовывалась на улыбчивом лице блондина.

- Разве это так очевидно?

- Даже больше, чем ты думаешь, - его бровь слегка приподнялась. Немного удивлён увидеть тебя здесь. Ты решилась зайти дальше, чем здание библиотеки?

Его сарказм не имел ни грамма той злобной язвительности, которую я привыкла слушать. Оттого не испытывала неловкости или смущения, видя усмешку на его лице.

- В этот раз моё любопытство оказалось сильнее принципов, - улыбнулась ему, пожимая плечами.

- Но, видимо, некоторых принципов ты, всё же, придерживаешься, - Кирилл кивком указал на стаканчик в моей руке. Жидкость, наполнявшая его, уже давно стала теплой, согретая температурой моих ладоней, которые уже начинали запотевать. Похоже, тебе не по вкусу местное пойло, - парень слегка скривился, склоняя голову вбок. У меня есть идея, - произнёс он, перекрикивая музыку.

Какая именно, я поняла только тогда, когда он отвел меня на кухню, шерудя по полкам. Он неплохо ориентировался тут, что создавало впечатление, что он здесь не впервые. Бардак вокруг творился невообразимый, что было не удивительно, при количестве здесь где-то около сотни человек, что не утруждали себя уборкой за собой.

- Держи, - спустя несколько минут колдовства и возни у стойки с бутылками, он протягивает мне стаканчик, на который я уставилась с подозрением. А это, - указал на тот, что был в моей руке. Можешь выкинуть эту гадость.

- Взамен на новую? сощурила глаза, не делая никаких попыток взять напиток или выкинуть старый.

- Оу, - его лицо вытянулось, изображая трагическую боль. Ты обижаешь меня, девочка из пещеры, - он поднес одну руку к сердцу, что придавало его действиям больше комичности. Поверь, это будет лучшее, что ты пробовала в своей скучной жизни.

- Там наркота?

- Там, - улыбка растягивается едва ли не наполовину его лица. Особенная приправа и всё легально. Поверь, никаких запретных добавок, всё кристально чисто как мои слёзы, которые я пущу, если ты не попробуешь это.

Из меня вырывается смешок, когда я смотрю на смену его мимики, что действительно забавляла меня. Я всё еще сомневалась в том, чтобы верить этому парню, но рука автоматически потянулась к раковине, выливая содержимое моего стакана и после выбрасывая его в мусорку. Он следил за моими движениями, кивая и тем самым одабривая мой выбор, когда я взяла протянутый им стаканчик.

Сомнения всё еще не уходили, но моя решимость подначивала меня, шепча в голове слова о том, что если не решусь перебороть себя, то так и останусь трусихой на всю жизнь. Сдерживаюсь, чтобы не зажмуриться, когда делаю первый глоток.

Приятная прохладная жидкость проходится по моему горлу, оседая сладким лимонно-мятным привкусом на языке. Учитывая то, что я не пила достаточно долго, чтобы почувствовать жажду, должна признать, что это было действительно вкусно, о чем говорю вслух, осушая содержимое наполовину.

- Я же говорил, - подмигивая мне. Никакого алкоголя.

- Простой мохито? недоверчиво переспрашиваю. Ты же говорил, что в нём особенная приправа.

- Конечно, поэтому он не простой, а волшебный, - снова заговорчески подмигивает, наклоняясь ближе. А приправа любовь.

Я не уверена в том, что правильно расслышала его, но, когда абсолютная серьёзность не сходит с его лица, смех помимо воли вырывается из моей груди. Этот красивый блондин хоть не был похож на обычного простого парня, но я внезапно словила себя на мысли, что не чувствую с ним той скованности, что обычно обретаю в контакте с противоположным полом. Возможно, именно это называется природным магнитизмом?

Такие парни просто созданы быть любимчиками масс, и сейчас, слушая его речь о том, что он когда-то подрабатывал барменом, я понимала, почему. Типичный шаблон красивого принца, популярного мальчика, имеющего свои достижения не только в спорте и учёбе, но и мастерстве обаяния, которое не могло не влиять на тебя. У него красивый тембр голоса и когда он разговаривает, хочется слушать и слушать. И глаза. Они как июльское летнее небо. И они куда более отличаются от темной бездны, что кроит в себе другой взгляд.

Остановись, София.

Возможно, в моём стаканчике гораздо больше, чем сок с сиропом, потому что мои мысли ведут меня не совсем в ту сторону.

- Кстати, - обрывает он мой внутренний монолог. Я закачал парочку треков, уверен, тебе понравится и О, прости, - Кирилл глядит куда-то дальше меня, поднимая руку в знак приветствия. Я отойду. Еще увидимся, - он одаривает меня еще одной улыбкой, прежде чем покинуть.

Я же остаюсь на месте, глядя сквозь проход в зал, где была Марина. Мне не видно её и чувство долга зовёт меня идти на её поиски, чтобы проверить в порядке ли она, но я по-прежнему остаюсь на месте, давая себе несколько минут уединения, прерываемого лишь парочкой человек. Здесь не так сильно грохочет музыка и сама по себе кухня является не самой популярной комнатой и именно поэтому я позволяю себе расслабиться здесь. Однако это оказалось не долгой привилегией.

- Ну здравствуй, секретарша Дьявола.

Ироническая усмешка в мою сторону не вызывает у меня столько раздражения, сколько идиотское прозвище, которое я теперь часто слышу из каждого угла. И бесит оно меня не меньше, чем зуд в заднице девиц, что не успокаиваются придумывать всяческие слухи про меня, порождая тем самым всё больше интереса окружающих вокруг моей персоны.

Я не отвечаю на приветствие, делая глоток напитка и наблюдая, как три девушки вальяжно заходят на кухню, расходясь по углам, словно это их территория, тем самым окружая меня. Видимо, мне не уйти отсюда без содержательной беседы.

- Ты ведь с первого курса, правильно? уверенность в голосе одной из девиц говорит о том, что вопрос риторический и им прекрасно известен ответ.

Я узнаю её. Одна из отшитых мною бывших подружек темноглазого засранца. Я силюсь вспомнить её имя, в то время как она подходит ко мне ближе.

- И откуда в тебе столько прыти? продолжает она, суживая ярко накрашенные глаза, в которых могу ясно видеть злость и намерение, не сулившее мне ничего хорошего.

- Везде ходишь за Елизаром, теперь еще и за Киром бегаешь. Не слишком ли много внимания для маленькой ханжи первокурсницы?

Видимо, этим девицам надоело наступать из-под тешка и они небольшим хороводом решили выступить прямо.

Мне не было страшно. Мне было смешно. Скрывая ухмылку, я отмечаю про себя, что это впервые, когда девчонки решают устроить мне тёмную. Они не говорят об этом в открытую, но, судя по враждебным взглядам и читающихся в них помыслам, мне не сложно догадаться, что последует дальше. И нет смысла отпираться или придумывать оправдания, потому что они уже решили для себя, на ком выместят свою злость. Надеюсь, карма хоть немного работает на меня и виновника этой ситуации мучает ужасающая икота. Или понос. Или чума.

Мою задницу спасает только то, что мы находимся в общественном месте, однако не думаю, что это долго будет служить мне укрытием. Люди заходили в кухню за выпивкой, но им всем было абсолютно плевать на девчачьи разборки, если только это не будет переходить в нечто большее, чем словесные пикировки. Вот только на большее я идти не собиралась, особенно из-за одного самовлюблённого придурка.

- Я лишь делала то, что мне говорили.

Я говорила негромко, притупляя взгляд, да и вообще, стараясь не смотреть ни на кого из них. Это был верный способ показать, что они выше меня и что я это осознаю, давая им регалии.

- Ты всегда делаешь всё, что тебе говорят? ехидно спросила одна из них. Наверное, за презервативами тоже бегаешь, когда ему приспичит.

Они начали смеяться, отпуская язвительные комментарии по этому поводу, развивая эту шутку в разных направлениях. Мне же хотелось закатить глаза.

- Так ты, значит, - выразительно произнесла одна из троицы, складывая руки на груди. Заровская шестерка.

Она снова смеются, в то время как я смотрю в свой полупустой стаканчик. Лёд уже практически растаял, что не удивительно, поскольку гнев гонял кровь по моим венам, повышая температуру тела до жаркого пламени. Я молча вела усиленную борьбу с собой, пока эти сучки хихикали надо мной, позволяя себе фривольные высказывания. Точнее, пока им это позволяла я, сдерживаемая холодной рациональностью. Я одна, в меньшинстве. Но кто сказал, что это помешает мне подпортить личико хотя бы одной из этих пигалиц?

Елизар грёбанный мудак.

Моя ненависть к нему росла с невероятной прогрессией, грозясь перерасти в нечто большее, чем просто сдерживаемая эмоция. Он задевал меня. Настолько, что я ощущала, как во мне растёт тот самый демон, выпустив которого, я могу пожалеть. Глядя на свой коктейль, я всей душой желала, чтобы эта скотина подхватила какую-нибудь заразу, что лишила бы его член работоспособности.

Внезапно прикусила внутреннюю сторону губ, стараясь унять желание растянуть их в улыбке. Моё напускное отчаяние и страх на лице могли развалиться из-за нахлынувшей волны сарказма, растущей в груди. Внезапно стало тепло, как будто я выпила несколько шотов алкоголя. Это опьяняющее ощущение было таким явным, что мне хотелось рассмеяться вслух. Шальная идея, промелькнувшая в моей голове, была глупой и детской, но мой мозг усиленно ухватился за неё, держа упорно и крепко, а мой рот начал говорить до того, как я смогла обдумать всю её абсурдность.

- Я Я не хотела этого делать. Я не при чём, - я говорила заикаясь, мечась взглядом от одной девушки к другой.

Те же лишь усмехались надо мной, чувствуя, будто стали гораздо выше, видя мою нервозность.

- Не при чем? Ты серьёзно? та самая, которую я отшила, подошла вплотную ко мне. Удивительно, как ты ещё цела, соплячка, потому что ты просто в край охренела, - последнее она уже шипела. Рука её взлетела, выбивая мой стакан. Я на мгновение задержала дыхание, смотря, как вся жидкость растекается по полу.

- Я не при чём, - ниже опустила голову, едва не цедя сквозь зубы. Я правда не при чем. Елизар заставил меня. Он убьёт меня если узнает, - словно выдав то, что не должна была, резко прикрыла рот ладошкой.

- Ох, ты даже не представляешь, что с тобой могу сделать я, - проговорила медленно девчонка, надвигаясь на меня. Запах алкоголя витал в воздухе. Говори немедленно, почему он всё это делает.

Потому что он эгоистичный сукин сын

- Я Я не могу, - почти шептала сбивчиво. Пожалуйста

Эти сучки покупались на мой концерт, ничтожно упиваясь моей слабостью перед ними. Видимо, это давало им понять, что они сами рисуют границы, за которые можно переходить, поскольку девица передо мной схватила меня за шею.

- Я уничтожу тебя, если ты не скажешь мне, - выплёвывала она.

Я же закрыла глаза, убеждая себя, что всё это лишь игра, пусть ради небольшой, но мести. Злость снова поднималась в грудной клетке, разгораясь как горящий огненный шар, обжигая солнечное сплетение изнутри.

- Я Он Он болен, - мой всхлип можно было воспринимать как едва сдерживаемый плачь, но они не видели, что это лишь отголоски ярости.

- Что?

Моё заявление было подобно пушечному выстрелу. Ожидая чего угодно, только не этих слов, девчонка ослабила хватку, давая мне свободно вдохнуть. Но этого хватило лишь на несколько секунд, так как ладонь её снова сомкнулась на мне.

- О чём ты, мать твою, говоришь? казалось, они даже дышать перестали.

- У него хламидиоз. На начальной стадии или Не знаю. Пожалуйста, прошу, не говорите ему.

Ты пожалеешь об этом, Соня.

- Что ты несёшь, идиотка? девушки смотрели на меня так, словно у меня выросла вторая голова.

- Я не вру, - изображая отчаяние, я перестаралась. Очередной всхлип походил на саркастичный смешок, но эти дуры были настолько впечатлены моими словами, что приняли за чистую монету мою актёрскую игру, решив, что я ударилась в истерику под гнётом страха. Я Я видела его диагноз. М-моя тётя работает в б-больнице. И он знает, что я узнала и теперь з-заставляет меня делать это

Мысленно аплодировала себе за выдуманную чушь и за то, что смогла сохранить жалобную мину, едва не рассмеявшись. Но они велись. Это было видно по их глазам, то, как распахнуты были они, как и их рты. Девицы были похожи на рыб, выплюнутых морем на берег.

- Ты врешь, - настаивала, щурясь. Она не верила, но сомнение пробивалось сквозь эту стенку недоверия.

- Нет, я Это правда. Документы у т-тёти, я не вру, - конечно же я врала, но мой блеф был настолько искренним, что им не оставалось ничего, как повестись. Я

- Эй, что происходит? позади раздался громкий голос моей соседки, привлекший внимание двух девиц, но одна по-прежнему не отрывала своего взгляда от меня, но руку отпустила. Главная, что устроила эту стычку. Она хотела ещё что-то сказать, но Марина с силой пьяного бульдозера растолкала эту группу, продвигаясь ко мне. Пошли, - дёрнув меня за руку, потащила за собой, оставляя позади стервозную троицу. Это что за мымры? поинтересовалась она, стоило нам оказаться в общем зале, стараясь перекричать звуки музыки, едва не крича мне в ухо.

- Да так, - неопределённо пожала плечом. Ничего такого.

- Всё нормально? пристально вглядывалась, пытаясь увидеть что-то большее, чем могла ей сказать. Несмотря на то, что Вебер пила, сейчас мне она казалась очень даже трезвой.

Вместо ответа лишь кивнула, осознавая, что подписала себе приговор. Вот только моё упрямство твердило, что игра стоит свеч, а внутренний демон хихикал, озорно шепча, что кое-кто выкусит кусок своего собственного пирога.

Глава пятнадцатая

Я где-то читала, что чтобы победить врага, действовать нужно не силой, а умом. Ни того, ни другого, естественно, у меня не было. Зато бравого усердия хватало с лихвой. Я не была глупой, насколько можно было это судить, но и умной себя тоже не считала. Да и вообще, навряд ли можно назвать человека разумным, когда он портит школьное имущество намеренно. Совершая первый в свой в жизни вандализм, я едва ли не высовывала язык от этого самого усердия, как делают это дети в несмышлёном возрасте.

Закончив, отошла на шаг назад, любуясь итогом своего идейного безумства. Светло-бежевая плитка выгодно оттеняла бордовый оттенок надписи, в которой я преподносила новость, поданную вчера трём девицам. Кинув её как косточку голодным псам, мне захотелось больше развить эту идею, разукрасив стены в университетских туалетах и описывая Елизара всевозможными ругательствами от имени выдуманных представительниц женского пола, которых он заразил.

Стоит сказать, что этот маленький эксцесс приносил мне большое удовлетворение, граничащее с тем умиротворением, когда художник пишет любимую картину или же музыкант сочиняет новую песню. Хотя, я не была ни тем, ни другим, но, расписывая плитку косметическим карандашом, представляла себе это ощущение. Его омрачало лишь то, что меня, возможно, за моё вольное творчество подвергнут репрессии, а удавка на моей шее затянется куда уже. Но мне надоело испытывать эти перипетии, каждый раз снося издёвки неизвестных мне сучек, которых поимел один самовлюблённый придурок.

Весь остаток вчерашнего вечера, на удивление, прошёл тихо. С той троицей я сталкивалась еще парочку раз, но они молча проходили мимо, лишь умудряясь задевать меня плечом или нечаянно толкать, когда я останавливалась рядом с Кириллом, что именно и подстрекло меня воплотить мою глупую задумку. В остальном всё было не так ужасно, как ожидалось. По крайней мере для меня.

- Святые угоднички, - хрипло прошептала Вебер, прижимая бутылку с прохладной газировкой к своему лбу. Прошу, если я захочу напиться в следующий раз, воздержи меня от смешиваний.

- Возможно, тебе стоит воздержаться от алкоголя.

- А тебе от абсурдностей, крошка, - ухмыляется, открывая бутылку и делая глоток. Алкоголь может быть тебе не плохим союзником, пока ты от него не зависим.

- Обычно, зависимые люди так и говорят.

- Ох, ладно, - она поднимает глаза вверх. Я позволю тебе выиграть этот раунд, потому что сейчас нахожусь не в том состоянии, чтобы вести с тобой словесный бой. И как проигравшая сторона, позволь мне тихонько самоуничижаться, пока похмелье не пройдёт.

- Надеюсь, это тебя не убьёт, - хмыкнула.

- Нет, это лишь делает меня сильнее, а сила мне понадобиться, когда однажды я захочу уничтожить все твои идеалистические принципы, которые мешают тебе отрываться по полной, а не сбегать в разгар вечеринки как проклятая золушка до полуночи.

Она имела ввиду вчерашний вечер, когда мне надоело находиться в этом особняке и я попросту решила уйти оттуда. На самом деле меня не прельщало большое скопление народа, особенно, когда среди всей этой толпы имелись те, кто хотел принести мне увечья.

- Именно поэтому я сейчас нахожусь в лучшем состоянии, чем ты.

Мой телефон завибрировал в кармане, тем самым заставляя забиться моё сердце чаще. Я помедлила, прежде чем достать сотовый и посмотреть, кто прислал мне сообщение.

Лиза:кажется, кое-кто забыл обо мне и тем самым рискует потерять звание лучшая подруга

Я выдохнула, понимая, что на этот моменте затаила дыхание. А дело в том, что была уже третья пара и я прекрасно знала расписание Елизара, как и то, что он давно уже должен быть в университете. По обыкновению, он частенько писал мне с утра, давая какое-нибудь идиотское занятие, дабы развеять свою скуку или же молчал до обеда, очевидно, раздумывая, какие еще дерьмом занять меня, гоняя по всякой ерунде как свою шестёрку. Я уже не раз слышала, как меня обсуждают за спиной, неверно расценивая это как знак моей собачьей преданности, что породили мои безответные чувства к этому выродку.

Чувства у меня, конечно, были, но, отнюдь, не те, что описывают романтические книги. Я мечтала о том, чтобы земля разверзлась под ним и засосала обратно туда, где ему и было самое место. В адское чистилище. Туда, где только огонь и не прекращающиеся песни ДжастинаБибера. Я не любила Бибера не столько из-за попсовых нудящих песен, сколько из-за его поступка с Селеной, однако он и близко не стоит в списке говнюков с местом Елизара. Этот же занимает первое и лидирующее место. Заодно второе и третье. Он, чёрт возьми, занимает все первые места списка говнюков и придурков, после которого идут его отбитые дружки. Мне нравится мысленно варить их в котле собственного отчаяния, придумывая всевозможные варианты их падения.

- О каких говнюках речь? интересуется Марина, прерывая моё разыгравшееся воображение.

Чёрт, нужно обязательно взять в расчёт то, что я не слежу за своим ртом, когда размышляю. Возможно, мне нужно возыметь привычку закрывать его, когда начинаю думать.

Или купить себе кляп.

И прекратить читать нелепую книжку, которую дала Вебер.

- Я Эм. Я о клиентах. Слишком много говнюков на работе, - отвечаю, набирая Лизе сообщение:
Я: Прости, слишком много всего навалилось за последние дни, слегка не успеваю, но я всегда думаю о тебе и нет, я никогда не потеряю этот статус. Потому что я единственная, кто его носит.

- Хм, - вздыхая, вебер облокачивается на свою руку, всё еще глядя на меня. Она долго думает, прежде чем сказать. Ты слишком сильно воспринимаешь учёбу. И работу.

Говорит та, которой не нужно зарабатывать платить за эту самую учёбу.

- Ох, чёрт, я не то имела ввиду, - тут же отрицает Марина, вознося глаза к потолку. Всмысле, я не говорю, что учиться и работать это плохо, но не делай это смыслом своей жизни. Не зацикливайся так, словно ничего другого и нет.

Видимо, она смогла прочитать мои невысказанные мысли на моём лице.

- Я не могу не зацикливаться на этом, - вздыхаю. Это действительно так.

- Нет, я понимаю, ты много работала над тем, чтобы сюда попасть и всё такое, но ты уже здесь, расслабься. Нам учиться еще несколько лет, а не дней. Просто я смотрю на тебя уже которую неделю и вижу, как ты напряжена.

Мне нравится и даже восхищает наблюдательность этой девушки, что, в который раз, в ней напоминает мне сходство с Лизой. Возможно, именно это импонирует меня в ней и заставляет тянуться всё ближе, как цветок к солнцу. И, возможно, когда-нибудь, я проникнусь к ней настолько, что смогу рассказать ей истинную причину своего напряжения, но сейчас лишь вежливо улыбаюсь, пожимая плечами. Возможно, если когда-нибудь я стану храброй, то смогу ей поведать о том, что тех усилий, которые я прилагала, чтобы попасть в этот университет, было недостаточно для поступления.

Слишком много этих возможно и если.

- Со-онь, - тягуче медленно позвала она, снова выводя из хоровода мыслей. Знаешь, что я хочу?

- Избавиться от похмелья?

- Нет, чёрт, да, но не это, - тряхнула головой, после чего поморщилась, но тут же исправилась в лице, растягивая улыбку едва ли не до ушей. Я хочу, чтобы ты оторвалась немного и вкусила праздной жизни.

- Я делала это вчера.

- Мы обе знаем, что это не правда. Сонь, я даже готова не пить весь вечер и быть твоим трезвым сопроводителем, лишь бы ты пошла со мной в эту субботу, - медового оттенка радужки наполнились надеждой. Прошу.

- Прости, - отрицательно покачала. Не могу. У меня смена.

В этот раз я не врала, потому что с уходом одной из официанток, я работала чуть ли не ежедневно, иногда выезжая на кейтеринг, куда меня стали посылать чаще. Я не отказывалась, не смотря на опыт прошлого раза, ведь мне нужны были любые деньги, а выездные оплачивались сразу. И, хотя, я понимала, что Елизара там быть не может, желание оглянуться преследовало меня всегда. После той стычки с ним я, так же, отказывалась принимать какую-либо пищу на выездных, стараясь идти туда сытой, предварительно поев.

- Блин, - простонала. Отмени, я готова тебе заплатить. Даже в два раза больше, - сказала она, поднимая вверх два пальца.

В такие моменты я вспоминаю, что Марина не просто девушка и нас разделяют слишком много социальных ступенек. Но её нельзя винить в том, что об этом забывает она сама. Или же просто не хочет этого замечать.

- Ладно, - почти смирилась она, получив отказ. Почти. Попытаюсь в следующий раз.

Я была рада, что этот вопрос отсеялся, пусть и на время. Мы уже сидели в столовой, когда мой телефон оповестил о новом сообщении. Всё это время я переписывалась с Лизой, поэтому, когда вместо её имени над картинкой письма высветилось Сатанинское отродье, затаила дыхание.

Сатанинское отродье: Сходи в Starbucks и возьми мнеамерикано, чёрный.

Этот ублюдок открыто издевается. Я как наяву слышу его усмешку, когда он набирает это сообщение. Старбакс находится в минутах двадцати ходьбы отсюда и перемены, чтобы сходить туда, явно не хватит.

Я: Я не успею, попей с автомата.

Говнюк, - мысленно добавляю в конце.

Сатанинское отродье: Я не хочу пить эту бурду. Принеси нормальный кофе.

Как-будто он вообще когда-либо его пил. Скрипнула зубами.

Я: У меня пары.

Сатанинское отродье: Я бы попросил, если бы меня волновал этот факт. Вот только это не просьба.

Удивлённо уставилась на экран.

Я: Удивлена, что ты вообще знаешь слово просьба, не говоря уже о том, чтобы его использовать. Скорее Ад замёрзнет, нежели твоя королевская задница треснет от усилия что-то попросить.

Яростно нажимала по кнопкам, набирая длинное сообщение и отправляя его прежде, чем одумается мой мозг. Кликнув отправить, я некоторое время смотрела на сотовый, ожидая, что из него сейчас появится дьявол, которому я написала эту длинную и гневную тираду.

Он молчит, и я уже думаю, что переборщила, готовая пожалеть о том, что вообще ответила ему, но телефон вновь оживает в моих руках.

Сатанинское отродье: Я могу попросить ректора поближе ознакомится с твоими документами, выскочка, и дать тебе пересдать экзамены еще раз, как думаешь, сдашь ли ты их снова с тем же баллом?

Сукин. Сын.

Волна гнева поднялась во мне, обжигая внутренности. Можно ли бороться с тем, кто имеет достаточно власти, чтобы влиять на самого главного человека в этом университете? Я еще не знала, насколько велико его влияние, но видела достаточно, чтобы поверить в силу его слов. Вот только сомнения всё еще боролись во мне.

Откуда он мог знать, что я не сдавала вступительные? Точнее, что это не мои результаты.

Какая-то часть меня была уверена, что он блефует, но это была лишь часть и мизерная. Однако под гнётом злости от его самоуверенности, прислушивалась я именно к ней, когда собиралась убрать телефон, но он вновь мигает сообщением.

Сатанинское отродье: Споры это не тот случай, когда стоит показывать мне длину своего языка, София. Могу показать множество способов поинтереснее, чтобы сделать это.

Я не замечаю того, как моё дыхание приостанавливается, когда второй раз перечитываю его сообщение. Третий.

Я тоже знаю эти способы

По телу прошла дрожь от непрошенных мыслей, которые тут же откинула, стараясь не вникать в их смысл. Не сразу услышала, как меня позвала Вебер, откликнувшись только со второго раза. Злость кипела во мне, что стало катализатором моего решения уйти на пары, засунув телефон в карман.

Марина же не замечала моего состояния, как и всего, что творилось вокруг, поскольку была слишком хмельна, чтобы видеть изменения во мне. И пока она утопала в болезни своего недуга, я старалась сохранять внешнее спокойствие, записывая лекцию в тетрадь. С обеда это уже была вторая пара, которая проходила совмещённо с другим потоком, чему Вебер была очень рада, прячась за спинами студентов и делая вид, что пишет, хотя, на самом деле, она просто спала, слегка посапывая.

В суть монолога лектора я не вникала, витая в своих мыслях и обдумывая всю ситуацию в целом. Телефон лежал передо мной, но угрюмо молчал, напрягая затишьем. Время показывало, что с последнего сообщения прошло уже больше часа, что означало, что либо Бектемиров забыл о своём указании, о чём я искренне желаю, либо выдумывает различные методы своей мести за невыполнение своего задания.

Либо сдох от жажды.

Последнее мигом бы решило мои проблемы, но я не столь гуманна, чтобы радоваться чьей-то погибели. Даже такого козла как этот.

Углублённая в свои раздумья, я не слишком сосредоточена на предмете, но, когда вокруг шорохи и шум становятся интенсивнее, всё же поднимаю голову, отрывая взгляд от тетради. И застываю.

В груди похолодело, когда я встретилась с темными глазами, обладатель которых находился у двери и смотрел прямо на меня.

Дерьмо.

Насмешливая ухмылка коснулась его губ, когда он неторопливым шагом направился ко мне.

Дважды дерьмо.

Я не знаю, что он сказал преподавателю, но тот лишь молча кивнул, возвращаясь к своей лекции, не обращая внимания на самовольного типа, появившегося в кабинете почти к концу пары. При чём не своей. Тело напряглось по мере его приближения, которое сопровождалось провожающими взглядами женской аудитории. Несомненно, он привлекал внимание даже не прилагая усилий, что не играло мне на руку. Будь он менее популярен, то терпеть его было бы гораздо проще.

Словно что-то почувствовав, Марина просыпается именно в тот момент, когда Елизар оказывается рядом. Она ничего не говорит, когда он останавливается напротив нашей парты, но я просто физически ощущаю её проявившийся интерес после того, как на его лице появляется одна из дежурных улыбочек, неимоверно бесящие меня и привлекающие внимание глупых девиц.

- Привет, - здоровается он. Могу ли я присесть сюда?

Ты можешь присесть в кипящий котёл

- Оу, - подаёт голос Вебер, - Хм, да, конечно.

Я мысленно стону. Не потому, что она так легко сдаётся, не попробовав опровергнуть за своё право на это место, а потому, что я слышу в её интонации игривые нотки заинтересованности. Пробыв достаточное время с этой девушкой, мне хватает понять, что она восхищена этим засранцем. И, так же, мне хватает здравомыслия, чтобы не винить её в этом, ведь даже изваляйся этот тип в собачьем дерьме, это ни кой мере не убавит его привлекательности.

Я скорее ощущаю, чем вижу его близость, потому что кожу начинает покалывать от исходящего от него тепла. Или жара, который проникает до основания костей, распространяясь по всему телу. Парень молчит, что напрягает больше, нежели бы он снова издавал свои ехидные фразочки.

- Отчего же не пишешь, выскочка? горячее тепло обожгло ухо и скулу. Мне казалось, ты очень дорожишь своими уроками.

Если до этого я не особо вникала в смысл написанного на доске, то теперь это и вовсе для меня стало китайской каллиграфией.

- А еще я дорожу личным пространством, в которое ты вторгаешься, - говорю негромко, так, чтобы слышал только он, потому как уверена, что Вебер, да и другим интересно послушать о чём мы разговариваем.

- О, поверь мне, выскочка, я могу вторгнуться намного дальше.

Возможно, я слишком накручиваю себя, постоянно улавливая в его фразах пошлый контекст, отчего чувствую, как кожа начинает гореть не только там, где прикасается его дыхание, но и лицо в целом. Мне не нравится то, что он говорит, как он говорит, и, самое главное, как на это реагирую я. Его присутствие ощущается едва ли не каждой клеточкой моего тела, но я не столь глупа, чтобы полагать, что дело в его убийственном обаянии или дьявольской харизме. Я просто его ненавижу.

- Ты шантажируешь меня тем, что меня вышвырнут из университета, - грозно шепчу, не поворачивая головы в его сторону, но прекрасно зная, что он смотрит на меня. Но при этот склоняешь к тому, чтобы это произошло. Ты противоречишь сам себе.

- Ну почему же, я предлагаю тебе менее быстрый способ этого избежать.

- Гоняя меня как собачку? от эмоций мой тон повысился, что тут же поспешила исправить. - Тебе не кажется, что ты заигрался?

- Почему мне так должно казаться?

Улыбка, звучавшая в его голосе, заставила меня повернуться к нему, о чём тут же пожалела, поскольку его лицо было слишком близко к моему. Слишком. В этот раз освещение давало мне рассмотреть тёмные глаза более отчётливо, настолько, что я смогла увидеть чёрные точки его зрачков и рассмотреть тёмно-коричневую текстуру его радужек. Этого парня действительно нельзя было описать просто красивый. К его внешности приложил руку сам Дьявол.

- Людям свойственно не только ошибаться, но и проводить самоанализ собственных действий. А ты человек, хотя, в последнее время, я в этом сомневаюсь, однако разумом ты не обделён, что должно давать тебе задуматься о том, что ты, мать твою, начинаешь перегибать палку.

Сейчас, когда между нами было всего несколько сантиметров свободного пространства, я проникалась его удушливой ауре, теряя спокойствие.

- Такая пылкая тирада, - он одарил меня снисходительной улыбкой, а во взгляде искрилось веселье. Не думала о том, что, зачастую, от исхода действий зависит сам процесс разбора задачи. В конце концов, мало кто знает, к чему приведёт их деятельность, однако все ошибки и недочёты разбирают уже после совершённого, чтобы понять, в правильном ли направлении они идут.

Его взгляд опускается, в то время как в его руке появляется кончик моей косички, которую он перебирает пальцами.

- Мне не нужно никакого ликбеза, милая, потому что ход твоих действий никак не решают моё будущее или, каким-то образом, затрагивает его, а вот на твоё оно может повлиять. Так что своими противодействиями мне ты лишь усложняешь задачу себе.

- И ты ушёл с собственной пары и припёрся сюда ради того, чтобы рассказать мне об этом? сощурила глаза. Не слишком ли много чести для такой незначительной особы?

- Ты права, - играясь с моими волосами, кончиком он коснулся моей скулы, проводя вдоль неё. Этот жест показался мне не менее откровенным, чем его насмешливые предложения. Но я надеюсь на то, - тут он нагнулся еще ближе. Что ты достойно отработаешь всё это.

Я хотела возмутиться, но слова застряли где-то в горле, образовавшись там комом, из-за которого было тяжело дышать. Он был настолько близко, что я могла учуять запах мыла, что шёл от него. Это был просто запах мыла, смешанный с дневным воздухом, пропускаемым через полуоткрытое окно. Слегка горьковатый, отдающий чем-то древесным и пряностью. Я не могла понять, почему в эту секунду мои мысли сосредоточились на этом запахе, а желание вдохнуть поглубже стало настолько острым, что я сделала слишком большую глупость, поддавшись вперёд.

Моим первым порывом было дёрнуться назад, чего я не сделала, твёрдо оставаясь в том же положении и ругая собственную нелепость. Недолго, поскольку моя выходка возымела свой эффект и довольно неплохой.

Елизар растерялся.

Если можно было назвать выражение неожиданности, мелькнувшее на его лице и длившееся всего лишь долю секунды, после чего скотская неприступность вновь заняла её место. Но даже эта эфемерная победа была для меня значимой, ведь это означало, что этот придурок не совсем непробиваемый, каким хочет казаться.

- Серьёзно? вдохновлённая открытием, укрепилась в своём голосе. И что же последует дальше? Пойдёшь жаловаться в кафе, что тебе, такому козлу, зелени не донесли? схватив косичку, вырвала из его рук. - Будешь доставать меня и там? Ради Бога, но не исключай возможность, что я могу уволиться, а отсюда просто забрать свои документы.

Последнее звучало не слишком уверено, но я надеялась, что он не уловил изменения в моём тоне.

- Слишком неверный и жалкий ход для тебя, выскочка, - наклонил голову вбок, глядя прямо на меня, чем вызывал раздражение в груди. Стоило ли поступление таких усердий, если ты уйдёшь отсюда спустя месяц? Не думаю, - качнул головой. Ты слишком упорна в своём усердии оставаться тут, чтобы разом перечеркнуть все свои усилия. Я не думаю, что ты настолько несмышлёная, чтобы дать отчаянию возобладать.

- Вспомни о нашей первой встрече, прежде чем начнёшь судить о том, насколько я далеко могу зайти в этом самом отчаянии, - копируя его жест, склонила голову вбок, изображая подобие полуулыбки.

- Надо же, - казалось, его мои слова ничуть не огорчают, а наоборот веселят. Загнанная в угол добыча от безысходности сама становится хищником? Ну, что ж, посмотрим, насколько сильно ты можешь кусаться, маленькая мышка воительница.

Тут он откидывается, разворачиваясь корпусом в другую сторону, где сидела Марина. Сейчас она уже не казалась такой заспанной, но усталость всё равно просачивалась в медовых глазах, которые тут же оживают, когда она замечает внимание Елизара, обращённое к ней.

- Привет, - улыбка, адресованная ей слишком соблазнительная и милая, чтобы Вебер осознала всю её фальшивость. Прости, что занял твоё место.

- Так уж и быть, я прощаю тебя, красивый мальчик, - меняется она в лице, подмигивая, а я мысленно стону.

Она флиртует с ним. Судя по уровню сладости в её голосе, даже сядь он ей на голову и станцуй там, она и это спустит ему просто так. Единственное, чем выдаю своё раздражение, это закатываю глаза.

Дерьмо.

Я хочу забить на всё происходящее, но Елизар не даёт мне сделать этого. Его рука лежит на спинке моего стула и мне хватает усилий чтобы не дёрнуться, когда он касается моей спины. Все мои чувства обостряются, сосредотачиваясь на тех местах, где проходятся его пальцы. Я не дышу, потрясённая жгущим ощущением, проходящим сквозь позвоночник. Мне хочется осадить его, но в груди недостаточно дыхания, чтобы вытянуть из себя хоть что-то. Не хватает слов, чтобы высказать за его дерзость, в то время как его конечности пробрались выше, зацепив кончик косы, с которой он принялся играть.

Сучёныш беззаботно болтает с Мариной, создавая иллюзию беспечного трёпа, но я чувствую, как он сжимает мои волосы, стягивая их. Словно проверяя мою выдержку.

Все прекращается с наступлением перемены. Когда звенит звонок, Бектемиров отпускает меня, вставая со своего места и засовывая руки в карманы. Ничего не говоря, он кивает Марине, после чего переводит взгляд на меня.

- Увидимся, - хмыкает он.

- О. Мой. Бог, - судорожно вздыхает Вебер, глядя, как он покидает кабинет и только после этого поворачивается ко мне. София, ты

- Мы не друзья, - тут же предостерегаю её от нелепых догадок, когда она подходит ко мне.

- Да, с таким не подружишь, - по голосу слышно, что она очарована этим придурком. И я не хочу с ним дружить.

Её заключение заставляет меня улыбнуться, когда мы выходим из кабинета.

- И это верное решение, - одабриваю, кивая.

- Нет, чёрт возьми. Я хочу с ним делать что угодно, но не дружить, Господи, - ещё один вздох. Я хочу в его красную комнату. Я уверена, что у него она точно есть. Или, хотя бы, те приспособления

- Ты слишком много читаешь, Марина, - позволяю себе раздражённо закатить глаза, прерывая. Это игровая существует только в твоей книге, не думаю, что она у него есть.

- Софи, ты видела его? это риторический вопрос. Он выглядит как сущий грех. Да я голову даю на отсечение, что у этого парня наклонности садиста.

Она даже не представляет, насколько права.

- Боже, - продолжает восхищаться она уже после того, как мы расположились в следующем кабинете. Остаток сонливости прошёл и теперь она с ядерной энергией готова разрушать моё собственное спокойствие. Почему ты не сказала, что знакома с этим демоном? Елизар. Мм - протянула она, растягивая его имя и улыбаясь собственным мыслям, шедших не совсем в ту сторону, которую мне бы хотелось. У него даже имя дьявольское. А его лицо, - тихий стон, заглушенный тем, что она прикрыла рот ладошками. Это лицо безупречно. Я бы хотела это лицо оседлать.

- Оставь подробности своих фантазий при себе, - прервала её, едва не поперхнувшись воздухом. Скривилась, не желала слушать дальнейшие откровения её воображения. Американская бульварщина на тебя плохо влияет.

- Оу, прости, что потревожила твои девственные уши, - в наигранном испуге округлила глаза. Но даже моя бабка бы согласилась тут. Парень горяч. И это мягко сказано. Ты его задницу видела?

Видела

- Чаще всего я вижу ту задницу, в которой оказалась из-за этого придурка, - буркнула, заглушая свой ехидный монолог, прежде чем подумала о том, что сказать. Я не говорила Марине о стычке с Елизаром, да и в ситуации в целом.

- Так вот оно что, - брови её взметнулись вверх. Выходит, все эти сучки ополчились на тебя из-за этого красавчика?

Скорее, этот красавчик ополчил на меня всю эту сучью свору, нарисовав на моём лбу мнимую мишень.

- Теперь я их понимаю, - задумчиво произнесла Вебер, опираясь на руку и тоскливо глядя на меня.

- Что? не выдержала её пытливого взгляда.

- С каждым разом в моей голове возникает всё больше вопросов, - она слегка хмурится, но лишь на мгновение, после чего ухмыляется. Ты не просто девочка-загадка. Ты чёртов пентагон.

- Оу, - раздражённо возвела глаза к потолку. В том, что этот индивид меня изводит, нет ничего загадочного. Скорее, он просто нашёл во мне лёгкую мишень для издевательств, которая не повелась на смазливую физиономию, - фыркнула.

- Что-то мне подсказывает, что дело не в этом, - губы Марины растягиваются в улыбке.

Я не утруждаю себя ответом, радуясь тому, что преподаватель прервал нас, начиная тему. Отчего-то мне не хотелось сейчас обсуждать это с Вебер, как и Елизара в целом. Меня злило внимание, резко направленное Бектемировым в сторону Вебер и то, что она повелась на липовый мёд, который он заливал ей в уши, притворяясь хорошим мальчиком.

Марина не была моим лучшим другом, но она определённо занимала своё место в списке важных мне людей, поскольку была первой, кто принял меня, не задавая лишних вопросов и располагая к себе абсолютной искренностью. Она стала моим первым и единственным другом в незнакомом месте, тем, кто поддержал. И вероятность того, что один самовлюблённый ублюдок решил вцепить в неё свои когти ради забавы, выводило из себя. В груди не утихал зной, просачиваясь по венам и в мысли, подкидывая воспоминания о дерзости брюнета. Кожу всё еще покалывало в тех местах, где он дотрагивался, вызывая у меня стойческое желание принять холодный душ, чтобы смыть идиотские наваждения.

Да, Соня, а на что ты надеялась, заключая сделку с дьяволом?

Глава шестнадцатая

Кажется, я слишком сосредоточенно сервирую стол, так как не сразу слышу, как меня окликают по имени. Обернувшись, вижу, как Света идёт ко мне, оглядываясь по сторонам. Она очарована обстановкой, что, в прочем, бывает всегда, когда нам выпадает обслуживать дома из высших социальных слоёв. Прикусывая губу, Света не скрывает своего восхищения. Я же слишком увлекаюсь своим занятием, дабы не замечать всего этого пафоса, кричащего буквально с каждой детали интерьера. Размах этой вечеринки ничем не отличается от других, которые я обслуживала, не считая обычных деловых фуршетов. Везде одни и те же высокомерность и напыщенность. Мне нравится то, что большинство из нынешнего общества не считают нас за людей, предпочитая не замечать. И ненавижу то, что по этой же самой причине они считают, что состояние делают нас доступными. Хотя, некоторые из девчонок и сами не прочь давать им повод для такого мнения.

- Я закончила, можешь взять перерыв, - говорит мне прямо в ухо, перекрикивая музыку. Кивая, ухожу на кухню, чувствуя, как ноги начинают гудеть, после нескольких часов работы стоя. Плюхаясь на стул, я выуживаю из сумки контейнер с приготовленными дома бутербродами и едва не стону, откусывая один из них. Вытянув ноги вперёд, на несколько секунд прикрываю глаза от удовольствия. Кто знает, возможно суть рабочего процесса не только в зарплате, но и в таких кратких мигах удовольствия.

Весь оставшийся вечер до нынешнего момента мне удаётся забыть о всех проблемах, связанных с университетом, и Елизаре, с его скудоумными фанатками. Всё это определённо на руку, поскольку сосредоточенность в работе отвлекает меня от всего этого, возвращая мне былое спокойствие. Сегодняшняя моя выходка всё ещё вызывает улыбку, когда представляю лица стерв, что читают надписи в школьных туалетах.

- Сонь, выйди, а то девчонки не успевают, - прерывает моё раздумье Вероника, новенькая девушка. Опасливо косясь в зал, она смотрит на меня жалостливыми глазами, как бы извиняясь за то, что нарушила мой перерыв.

Вздыхая, я бросаю последний кусок в рот, вставая и прожёвывая его на ходу. Видимо, вся моя злость и нервы истратились сегодня днём, потому что ни того, ни другого я не ощущаю. А может это оттого, что я уже привыкла к такому ритму, когда неполноценный график стал обыденным.

Светы нет, чему я не удивлена. Однако у меня нет желания искать её, чтобы требовать от неё выполнения её рабочих обязанностей. Я слишком устала, чтобы спорить и слишком хочу домой. Убирая грязную посуду и салфетки, беззвучно подпеваю музыке, льющейся из колонок:

Welcome to our freak show, come meet my monsters

Oh, such a fine collection of stranger things*

Мне нравится эта песня. И она, как ни кстати, передаёт атмосферу, царящую на большинстве таких вечеринок, как эта. Люди, мои ровесники и те, кто постарше, не церемонятся с обращением ко мне, фыркая и относясь с пренебрежением, когда пытаюсь протиснуться между ними. Кто-то намеренно не даёт прохода, не считая нужным сделать хотя бы шаг в сторону. Мне хочется показать средний палец всем этим пафосным лицам, но я могу лишь молча обходить их стороной. Действительно, уроды.

Я запинаюсь, когда узнаю в одном из присутствующих студента моего университета, которого видела несколько раз в коридорах. Сердце пропускает ход, но я тут же осекаю себя. Это был один из старшекурсников, не принадлежащих к кругу свиты Елизара, поскольку возле него крутились совсем другие ребята. Выдохнув, призвала себя к спокойствию. Ведь мир не так уж и огромен, здесь много молодёжи, поэтому велик шанс встретить несколько ребят из моего университета. Да и прошло уже два часа, а значит, никто больше не заявится. Эти слова я повторяю как мантру, уверяя саму себя и потихоньку расслабляясь.

Но моя карма слишком не милосердна ко мне, каждый раз показывая, насколько я могу ошибаться в излишней самоуверенности.

Витая в собственных мыслях, отвлекающих меня от внешнего мира, я даже повеселела, незаметно покачивая ногой в такт музыке и шепча слова под нос. Но тут же застыла, ощущая на себе чей-то взгляд. Слишком тяжёлый и давящий, чтобы просто игнорировать его. Сердце вновь ускорилось на такт, когда подняла голову, следуя плохому предчувствию.

Дерьмо.

Его невозможно было не заметить. Он не смешивался с толпой, оттесняясь резким контрастом со всеми присутствующими. В то время, когда все вокруг веселились, слоняясь от места к месту, танцуя, да и просто расслаблялись, он сидел на одном из кресел, не претендуя на присоединение к кому-либо. Вальяжно расположившись в кресле, он не обращал внимания на липнувших к нему девушек, что стайкой обвили его место, пытаясь урвать хотя бы долю его интереса, коего не было вообще. Откинувшись на спинке и держа в руке гранёный бокал с водой, он смотрел вперёд. На меня.

Ухмылка коснулась его губ, стоило нашим взглядам столкнуться. Он видел мою запинку и это веселило его, как и моя реакция на его присутствие в этом месте. Его присутствию, которому я, в глубине души, не удивлена. Пусть оно и выводит меня из равновесия, но я уже не шокирована выходками этого типа.

Отвернувшись, вернулась к своей работе, стараясь не обращать внимания, насколько это вообще было возможно, так как Елизар не из тех людей, которых легко игнорировать. Однако, сосредоточившись на работе, мне это почти удавалось. Почти, потому что иногда я могла ощущать его взгляд, от которого моя кожа изнывала словно от зуда. Он не подходил ко мне, но едва ли этого было достаточно для моего спокойствия. Всё моё тело было напряжено в ожидании чего-то неизвестного. Поэтому я старалась чаще проводить время на кухне, чему мои коллеги были не против, предпочитая работать в зале, где они могли не только поглазеть на обеспеченных представителей элиты, но и пофлиртовать. Я же желала, чтобы этот день поскорее закончился и уехать домой.

Сложив весь мусор в мешок и убрав всю грязную посуду, я оглянулась, ища повод, чтобы остаться здесь подольше, но из угла выглянул администратор, позвав меня в зал. Хватая разнос, сделала несколько глубоких вздохов, прежде чем вновь оказаться в элитной своре, погружаясь в глухие звуки музыки. Опустив голову как можно ниже, варьировала между людьми, стараясь не задеть каждого и предлагая им еду. В отличие от других девчонок, я делала это молча, не пытаясь заговорить с кем-либо и быть как можно более незамеченной. Что тоже вышло плохо, потому как я умудрилась врезаться в кого-то. Точнее, врезались в меня, отчего я едва не уронила разнос с едой, удержав её на последней секунде.

- Осторожнее. О, - недовольно проговорили сбоку. Короткая пауза и негромкое удивление на которых я не особо заострилась, но последующие слова заставили меня остановиться. Ого, так ты еще и служанка.

Теперь я вспомнила этот голос, уловив смешливые нотки в нём.

Чёрт, разве этот вечер не мог стать ещё хуже?

Обернувшись, заглянула в зелёные глаза одного из друзей Елизара, с которым уже как-то сталкивалась в коридоре. Никита. Мозг тут же выдал мне его имя, вместе с воспоминанием о том, как он задирал меня и Гешу.

- Я работаю. Прости, но мне нужно идти, - обернулась, чтобы уйти подальше, но он не дал мне этого, самым наглым образом кладя руку мне на плечи, тем самым останавливая.

- Так работай, кто ж мешает, - хмыкнул, издеваясь. Взяла с собой свою электрическую палочку?

- Тебя она так волнует? Если бы знала, принесла, - дёрнула плечом, стряхивая конечность, что оказалось безрезультатно. Отпусти, мне нужно работать.

- Нет, просто было бы любопытно, что система охраны допустила персонал с оружием, - пальцы его слегка сжали плечо. Ничего страшного, ты уже работаешь. Развлекаешь гостей, - с этими словами он схватил тарталетку с моего разноса.

- Я не клоун, - проговорила сквозь зубы, делая шаг вперёд. Рука спала, но рыжий тип решил не оставаться позади, последовав за мной.

Остановившись у стола, принялась расставлять угощения.

- Верно, - вздрогнула от тихого рокота, раздавшегося у самого уха. Ты просто маленькая зазнавшаяся мышка. Для чего ты здесь? Пытаешься закадрить кого побогаче?

Гнев горячей волной прокатился по венам, когда резко развернулась к нему.

- Ты серьёзно? старалась не повышать голос, но злость выдавала. Считаешь, я сюда пришла развлекаться в этом? рукой указала на свою форму. Тебе нечем заняться или решил донимать меня просто потому, что придурок? Хотя знаешь, - сощурила глаза. Ты прав. Я пришла сюда чтобы сделать одолжение миру и избавить его от таких как ты, поэтому не удивляйся, если через некоторое время почувствуешь недомогание и грохнешься в обморок, потому что я отравила все закуски, - осклабилась. - А когда вы все поляжете тут, я вытащу свой шокер и буду выпускать заряды в каждого.

Это второй раз за день, когда я застаю врасплох очередного недоумка, сбивая спесь с ехидной рожи. Он слегка опешил от моей нападки, растеряв былое веселье, а я мысленно поздравила себя, дав пять. И, не ожидая, когда рыжий ушлёпок придёт в себя, схватила разнос, проскальзывая мимо его с удвоенной скоростью, стремясь уйти в другую часть зала. Я осознавала, что этим мою проблему не решить, но бегство это единственное здесь, что могу себе позволить. Сейчас я начала замечать, что здесь находилось больше студентов нашего университета, чем мне казалось вначале. И больше, чем мне хотелось бы встречать.

- Официантка, - громкий обволакивающий голос прозвучал как хлыст, разрезая песенное звучание.

С силой закусила внутреннюю сторону губы. Если от рыжего убежать я смогла, то от него это было невозможно. Скрипнув зубами, повернулась, сжимая разнос в руках. Елизар всё так же восседал на одном из кресел, откинувшись на спинку. Раздражающая ухмылка по-прежнему висела на его лице, а тёмные глаза с прищуром разглядывали меня. Рука его качнулась, показывая мне пустой бокал, отливавший блеском в свете мерцающего света.

- Обнови.

Взглядом поискала девчонок, но они либо были вне досягаемости, либо заняты. Он не протягивал мне бокал, держа руку на подлокотнике, тем самым вынуждая подойти ближе. Пальцы крепче вжались в поднос, ногтями впиваясь в пластик, когда шла к нему. Чем больше сокращалось расстояние, тем больше мне хотелось выругаться и убежать. Потому что рядом с ним сидела та самая девчонка, которую я когда-то отшивала для него. Та самая, которая стояла во главе девиц, желавших моей расправы. Она заметила меня, когда я встала перед ними, наклоняясь, чтобы забрать пустой стакан. Накрашенные губы растянулись в коварной улыбке, когда девица приблизилась к Елизару, склоняясь к его уху и что-то шепча.

Дерьмо.

То, что эта сука выдаст мою маленькую ложь, я не сомневалась. Но сейчас мне требовалось лишь забрать посуду и убраться как можно быстрее. И подальше. Желательно в другой город или страну.

Наклонилась, забирая бокал с его ладони, но этот придурок и не думал отдавать мне его. Сжимая пальцы вокруг тонкого стекла, он с ухмылкой смотрел на наши руки, вцепившиеся в посуду. Не смотря на витавшие вокруг запахи еды, выпивки и фруктового дыма, я смогла учуять древесное мыло, которым он пах в прошлый раз. И это странно. Обычно те, кто приходят из Ада должны пахнут пеплом и гарью.

- Дай стакан, - выговорила, стараясь не задеть его пальцы, которые тут же расслабились под моим натиском, а я получила долгожданную возможность убежать.

- Ого, а ты не промах, - услышала я голос Светы, когда стояла на кухне, набирая воды в стакан. Оглянулась на её голос. Видела, как тот рыженький ухлёстывал за тобой. Он ничего, - последнее она проговорила жуя, запихнув в себя одно из заготовленных угощений. Симпатичный.

- Его интересовали не я, а пирожные, - пробубнила, глядя на бокал в моей руке.

- И именно поэтому он обнимал тебя, - Света подмигнула, делая вид, что полностью меня понимает, не осознавая, насколько она не права. Но вот переубеждать её мне не хотелось.

- Свет, - тихо позвала, повернувшись к ней. Сможешь отнести в зал воды одному типу? Мне что-то очень плохо стало.

Я бессовестно врала, но это единственное, что пришло мне в голову и что мой мозг принял за хорошую идею.

- О, девочка, сильно плохо? моя коллега нахмурилась, забирая стакан. В этот момент моя совесть кольнула меня, но я тут же заглушила её, потупливая взгляд. Посиди тут, а я спрошу у Ирины таблеток. Что болит?

- Живот, - глухо произнесла, глядя себе под ноги. Врать я не любила и не умела, но, когда этого требовала ситуация, старалась играть максимально близко к правде. Я не хотела выходить в зал и встречаться с Елизаром или кем-то ещё из его свиты. Меня раздражало всё его общество, как и он сам, поэтому я решила пренебречь парой тысяч из своей зарплаты, чтобы освободить себя от тяготы его взгляда на себе в этот вечер.

Света молча ушла, но радовалась я не долго, поскольку вскоре на кухне появилась Ирина, администратор. Озабоченная моим состоянием, она всучила мне пачку таблеток, заверяя, что в зале и так хорошо и я могу позволить немного посидеть.

- Если слишком невмоготу, то можешь ехать домой, - продолжала она, наливая мне воды из кулера и давая мне. Всё равно половина вечера уже прошла и девочки хорошо справляются сами.

Еще немного побыв, она ушла, чему я была неимоверно рада, ведь будь она здесь дольше, я бы не выдержала натиска собственной совести и отправилась обратно работать, чего не желала всем сердцем. Мне нравилась Ирина, как человек и администратор. И поэтому мне было в два раза сложнее, когда я видела её волнение обо мне. Стыд сковывал меня всё сильнее, когда девчонки заходили на кухню, спрашивая о моём самочувствии.

Мне нужно было остудить голову, или, в противном случае, я сама себя съем.

Накинув кофту, я вышла на улицу через чёрный вход. Здесь было тихо, поскольку это место считалось только для персонала. Неподалёку находилась парковка, где стояли мусорные баки, к которым я и направилась, держа в руке мусорный пакет, прихвативший с собой чтобы выбросить. Сентябрь давал о себе знать лёгкой осенней прохладой, в которой сейчас так нуждалась, вдыхая чистый воздух и наслаждаясь ночной погодой. С дома лишь отдалённо были слышны звуки музыки, поглощённые уличной тишиной. Мне нравилось, что мы находились вдалеке от центра города, где не были слышны городской шум и суета.

Делая глубокий вдох, подняла голову вверх, наслаждаясь несколькими минутами одиночества под небом и вспоминая, как в детстве мы с Лизкой часто проводили поздние вечера на улице, пялясь на звёзды и пытаясь изучать созвездия. Некоторые я и сейчас могу найти.

- Не думал, что ты такая трусишка.

Вздрагиваю, резко оборачиваясь. Елизар стоял позади меня, сложив руки на груди. Его вряд ли беспокоило останутся ли следы на его чёрной и, судя по ткани, дорогой рубашке, поскольку он фривольно облокачивался о стену, наблюдая за мной. Как долго он здесь находился?

Оттолкнувшись, он засовывает руки в карманы, подходя ближе ко мне. Не готовая к препирательствам, я молчу, напряжённо ожидая, что последует дальше. Но он удивляет меня, проходя мимо и идя на стоянку. Мне же стоит больших усилий не крикнуть ему вслед И это всё?.

Возможно, дьяволы тоже имеют свои пределы и этот тип слишком устал, чтобы пытать меня своим обществом.

Однако я была слишком далека в своём умозаключении, наслаждаясь своей небольшой победой, когда спустя минуту услышала рычащий звук мотора и, через мгновение, передо мной появилась чёрная спортивная иномарка. Передняя дверь открылась, и Елизар вышел из машины, огибая её и направляясь в мою сторону.

- Садись, - велит он, указывая на машину.

- Нет, - вместе с ответом делаю шаг назад.

- Выскочка, - он возводит глаза к небу. Когда ты поймёшь, что когда я не задаю вопросов, то ответы не требуются? Садись в машину.

- Тогда же, когда ты уяснишь, что есть многие вещи, о которых, всё-таки, нужно спрашивать, - огрызаюсь, делая ещё один шаг назад.

Замечая это, он в мгновение ока настигает меня, хватая за предплечье.

- В таком случае, дорогая, уясни и ты, что, прежде чем спорить со мной, ты должна осознавать о своём неимении выбора и учиться оценивать ситуацию.

- О, я прекрасно осознаю о своём выборе, - цежу. И мой выбор: пошёл ты в жопу, Елизар!

Пытаюсь выдернуться, но он ещё сильнее сжимает меня. Не больно, но ощутимо.

- На твоём месте я бы аккуратнее подбирал слова, выскочка, - его пальцы обхватывают мой подбородок, приподнимая его. Одно моё слово и ты не только вылетаешь с работы, но и с университета тоже. Вдобавок я могу накинуть тебе столько проблем, что ты ещё долго будешь жалеть о своём желании мериться амбициями со мной. Садись в тачку.

Это последнее, что он кидает мне, отпуская и возвращаясь к машине. Злость переполняет меня настолько, что я не чувствую страха, следуя за ним.

- Может хватит помыкать людьми грёбанным шантажом, - выплюнула, ненавидя его в этот миг сейчас, потому что не могла ответить большим. Ярость скатывается клубком в груди от собственного бессилия, когда оказываюсь внутри машины.

- Может хватит бороться с фактами, маленькая ведьма, - сощурив глаза он ухмыльнулся, заводя мотор. Я понимаю, что ты злишься от того, что твой маленький моральный компас не позволяет тебе переступить свою гордость, но на данном этапе я ставлю в приоритет свои убеждения, а не твою заносчивость.

- Заносчивость?! охаю, поворачиваясь к нему. Это называется нравственность, кретин. Понятие, от которого ты весьма далёк!

- Давай, расскажи мне о правилах, определяющих мораль и её степень, - усмехается, не отводя глаз от дороги. Сколько ты их опустила, обманным путём устраиваясь в элитный университет и подделывая документы и результаты тестов?

Я ненавижу его, потому что он знает, чем крыть мои карты. Сукин сын.

- В отличие от тебя она у меня есть, - отрезаю я. И она не даёт мне права унижать людей в угоду собственному тщеславию, или, как ты называешь убеждениям, - пальцами в воздухе показала кавычки. Твоим приоритетом является твой собственный ублюдский характер.

- По крайней мере я не выдаю себя за того, кем не являюсь, - в этот раз он смотрит на меня и его чёрные глаза пронизывают насквозь. Не так ли, выскочка? наклоняет голову немного вбок. Трубишь о праведности и морали, однако мы оба знаем, что под этой маской правильной ханжи скрывается маленькая лицемерка. Ты называешь мои действия унизительными, но сама не пренебрегаешь своими этическими соображениями, разрисовывая стены в туалетах и пуская нелепые слухи о моей половой жизни.

Воспоминания бельмом вспыхивают в голове, и я сжимаю челюсть на мгновение, не позволяя себе сожалеть о содеянном. Я не замечаю, как поддаюсь вперёд, сдерживая порыв ударить его. Жажда расправы над ним кипит во мне.

- Все мои действия это лишь реакция на твои поступки. Не нужно мне навязывать мысль собственной аморальности.

Он внезапно смеётся, коротко, но хрипло. Только сейчас я заметила, что машина всё больше набирала скорость.

- Я и не думал тебе что-то навязывать, потому что никто из нас не безупречен, выскочка. Только я признаю это в себе, а ты отрицаешь, порицая и обвиняя меня в своих выходках, хотя не ты ли сама виновата в своём положении? вновь посмотрел на меня. Твоя проблема лишь в том, что я воспользовался твоими действиями ради собственной выгоды, но первопричина кроется в том, что ты маленькая уголовница, а я был тем, кто поймал тебя. Ты даже можешь быть мне благодарной за то, что я не сдал тебя.

Сарказм, сопровождённый усмешкой, выбивает меня из колеи, едва ли не подбрасывая на сидении от бешенства от его последних слов. Мне хочется ударить его.

- Моя проблема в том, что ты эгоистичная сволочь, которая не брезгует способами для правления, но это лишь жалкая демонстрация власти и тебя злит, что я ей пренебрегаю.

Он снова усмехается над моими словами, вызывая во мне большее раздражение.

- Скорее меня забавляют твои попытки пытаться мне перечить, прежде чем сделать по моему. Ты неординарная личность. Выглядишь как тихоня, но ведёшь себя как чокнутая плебейка, беснующаяся от того, что я конфискую твой маленький контроль над собственной жизнью.

Теперь же мне хочется убить его.

- Полагаешь, я должна молча терпеть пока ты играешься в сраного короля, шантажируя и угрожая мне? Это не власть, а лишь дешёвая проформа, - пальцы вцепились в ремень безопасности. Не от страха, а от дикого желания нанести физические увечья смазливому лицу, ехидно скалящемуся в мою сторону. И сбавь скорость.

- Семантика, - хмыкнул. Возможно, я сделаю для тебя открытие, выскочка, но большинство людей в этом мире достигают вершин отнюдь не благородными способами. У меня есть свои цели и причины следовать им без убеждений, не важно, чьё самолюбие мне придётся потрепать.

- Надо же, - презрительно усмехнулась. Как красиво ты выдаёшь свои пакостные действия за подвиги. Уверена, что если бы ты мог дотянуться до своей задницы, то целовал её каждый день.

Негромкий смех вырвался из его груди мягким урчанием, перекрывая звук мотора.

- Тут ты ошибаешься, - сверкая белозубой улыбкой, он всё ещё смотрел вперёд и не думая замедлять езду. У меня уже есть те, кто это делает. Например ты.

Грёбанный сукин сын

Он посмеивается надо мной, в то время как во мне кипит настоящий вулкан, готовый вырваться наружу. Зубы скрепят от того, что с силой сжала челюсть. Злость закипает во мне, перемешиваясь с адреналином, вызванным скоростной ездой. Городской пейзаж сменили бесконечно тянущиеся друг за другом деревья, угнетающие своей мрачностью.

- Я скорее сожру себя, чем буду заискивать перед тобой по собственной воле, - процедила. Не думай, что твои рычаги давления будут долго меня сдерживать в твоей узде. И остановись!

Последнее произнесла уже повышенным тоном, потому что, не смотря на чёткость и правильность его вождения, смятения и страх не отпускали. Я много раз видела статьи, где даже самые матёрые гонщики погибали из-за нелепых ошибок. Но он не слышал меня, задумчиво уставившись вдаль и отдаваясь во власть собственным мыслям. Дорога же стала более ухабистее, а повороты резче и круче.

- Какого чёрта ты добиваешься?! выкрикнула, когда меня повело в сторону при очередной петле. Решил угробить нас?

Минута его молчания длилась слишком долго.

- Мне просто интересно, - теперь он не улыбался, будучи задумчивым и равнодушным. Для тебя, - ещё один резкий поворот. Я лишь козёл отпущения, на которого ты решила сбросить все свои обиды и винить во всём, - Взгляд чёрных глаз прошёлся по мне. - Даже в своих собственных ошибках. Обвиняешь в том, что я не пренебрегаю грязными методами, но у каждого они свои. Как и цели.

Словно нагадившего мимо лотка котёнка, он тыкал мне носом в моё правонарушение. В этот раз мне не хотелось ему отвечать, давая повод к новой словесной баталии, потому что страх увеличивался, перекрывая потребность огрызаться.

- Как думаешь, - продолжал парень. Рука его сжалась на руле. Если бы Геша сломал тормоза не тогда, а сейчас, что бы произошло в данный момент, вздумай я остановиться?

- К чему этот вопрос? старалась говорить спокойно.

- К тому, маленькая выскочка, что ты должна сама осознать и принять правильность моего поступка по отношению к недомерку Геше, прежде чем снова начнёшь открывать свой рот и высказывать нелепые обвинения в мой адрес.

Я не ответила сразу, потому что меня снова отбросила вбок от резкого поворота. В это мгновение я остро осознала, что не знаю этого типа и того, на что он способен действительно. Его мысли были для меня потёмками, в которые я вникать не хотела.

- Я не оправдываю его, - медленно проронила, вжимаясь в сидение. Пожалуйста, остановись, мы разобьёмся.

На мою осторожную просьбу он лишь усмехнулся, мельком взглянув на моё напряжённое лицо.

- Похоже для себя ты осознаёшь, что влезла не в своё дело, но вслух признать этого не хочешь. Твоё упрямство действительно забавляет.

- Чего ты хочешь от меня? не выдержала, прикрикнув, поворачиваясь к нему. Чтобы признала, что не права, что влезла в ваши разборки? Окей, признаю, не права и ты каждый день даёшь мне это осознать. Тебе это не устраивает? Хочешь, чтобы

Я не договорила, поскольку машина неожиданно подпрыгнула на ухабе, сопровождая это громким хлопком. Внутри всё заледенело, когда услышала, как Елизар выругался, сжав руки на руле и переключая скорость. Однако этого было недостаточно и машину занесло. Шины с визжащим звуком заскрипели по асфальту, ударяя в нос запахом резины.

Дерьмо. Мегадерьмо.

Тихо вскрикнув, зажмурилась, со всей силой цепляясь за ремень безопасности. Прошло достаточно короткое время, прежде чем я услышала смешок со стороны:

- Успокойся, это всего лишь прокололо колесо.

Нет, это был всего лишь микроинфаркт, в котором я уже успела попрощаться с жизнью.

Открыв глаза, уставилась вперёд, уверяясь в том, что мы уже не едем, а стоим на месте. И мы живы. Бурлящий адреналин тут же отступил, освобождая от оков страха. Пальцы отпустили грубую ткань, а из груди вырвался рваный вдох.

- Ублюдок, - это было произнесено так тихо, что я сомневалась, был ли это мой голос или разума. Ты ублюдок, - повторила вновь, но громче, чтобы убедиться, что могу владеть голосом, который внезапно охрип.

Тело начала пробивать мелкая дрожь. Ватными руками я убрала ремень, открывая дверь машины и выходя наружу.

- И куда ты направилась? сухо раздалось сзади. Послышался хлопок дверью, что означало, что он тоже вышел вслед за мной.

В его голосе не было насмешки, но едва слышный сарказм я услышала. Этого вполне хватило, чтобы я смогла возродить жгучую ненависть из нутра, притупляя собственный испуг. Ненависть. Именно на ней мне было необходимо заостриться, чтобы не чувствовать остального.

Резко развернувшись на месте, направилась к Елизару, сжимая кулаки с такой силой, что удивлялась, как не поломались ногти от впившихся в ладони пальцев.

- Куда? злостно переспросила, щуря глаза. Подальше от тебя, чёртов психопат. Ты едва не угробил нас!

- Не утрируй, - парень возвёл глаза к небу. Всё было под контролем.

Его спокойствие взбесило меня настолько, что, подойдя вплотную к нему, толкнула в грудь.

- Каким, нахрен, контролем?! воскликнула. Ты идиот? Или ты настолько помешан на этом слове, что не видишь дальше своего носа? Тебя вело! Ты мог вылететь с дороги в любой момент, а я вместе с тобой! говоря это, толкнула ещё раз, только сильнее, наслаждаясь тем, что, наконец, могу выпустить накопившееся напряжение.

- Прекрати истерику, дура, - Елизар по-прежнему оставался спокойным и равнодушным. Мы бы не умерли. Для этого надо ещё постараться. Обычный прокол

Он не договорил. В тишине глуши раздался оглушительный звон пощечины, которой я наградила его, ощущая, как тысяча иголок пронзили тыльную сторону ладони от соприкосновения с его скулой.

- То, что я спустил тебе это в прошлый раз, не означает, что буду закрывать глаза и впредь, - процедил, схватив мою кисть и оттягивая её в сторону.

- То, что я позволила тебе манипулировать собой не означает, что собираюсь постоянно терпеть всё твоё дерьмо!

Я подняла вторую руку чтобы оттолкнуться от него, но он, по-видимому, расценил этот знак по-другому, хватая её. Теперь Бектемиров намертво держал меня в своей хватке, возвышаясь надо мной. Внезапно я оказалась прижатой к машине, стеснённая холодным металлом и им, по стойкости не уступающим металлическому зверю.

- А я и не собираюсь интересоваться твоим мнением, София, - он сгрёб обе мои руки в одну свою, имея преимущество не только в силе, но и в свободе действий. Жёсткие пальцы сжались на моём подбородке, поднимая его вверх. Ты будешь мириться со всем, маленькая ведьма, пока я прогибаю тебя под себя.

Мне неожиданно перестало хватать воздуха, словно кто-то вытолкнул его из моих лёгких с такой силой, что это болезненно отозвалось в грудной клетке. Боль была настолько невыносимой, что мне захотелось закричать, но из горла вырвался только хрип. Тихий и короткий, звучавший для моих ушей неприятным скрежетом. Чёрные цепкие глаза, блуждающие по моему лицу, неожиданно приобрели совсем другой оттенок, отличавшийся от тёмно-карих. Где-то на подкорке я понимала, что мой рассудок стал ослабевать под натиском ожившего ужаса.

Он опасен. Он может быть слишком опасен. А я настолько глупа, что мимолётная отвага ослепила разум. Я не должна была идти за ним и, тем более, садиться в его машину. Не должна. И теперь я посреди леса, в глуши. Там, где мне никто не сможет помочь.

- Отпусти, - голос вернулся, но не самообладание. Отпусти.

Образ парня расплывался передо мной, но глаза всё ещё стояли перед моим образом. Совсем другие глаза, насмешливые с лаской глядящие на меня.

- Успокойся, - ровный голос пробивался через сознание, но недостаточно сильно.

- Отпусти! крикнула, дёрнувшись с такой силой, что удивила даже меня. Руки освободились, но не я сама, окутанная стальными объятиями. Отпусти, сукин сын, - я начала брыкаться, выбивая себе путь к свободе, всеми силами стараясь нанести как можно больше увечий противнику, царапая и отбиваясь.

- Соня, - рычал злой голос. Опомнись, мать твою!

Мне всё ещё не хватало воздуха. Я задыхалась, чувствуя, как огнём обжигает внутренние органы. Я поцарапала его, получив свой шанс на освобождение. Но, едва сделала несколько шагов, как меня повалили на пол, прижимая к холодной земле. Не смотря на все мои старания, физически я была не равна ему. Мои запястья снова были скованы, но уже над головой, а ноги обездвижены сильными бёдрами.

- Отпусти меня! я брыкалась под парнем, крича и шипя, пока он, что-то бормоча, держал меня под собой.

- Успокойся, блядь! гаркнул он. Пока я не свернул твою шею собственноручно.

Но это не утихомирило, а лишь подзадорило мою нервную систему, вынуждая оказывать большее сопротивление. Однако, в следующую секунду всё изменилось. Мою щёку обожгло, а голова дёрнулась в сторону от неожиданной пощёчины. Замерев, позволяла себе привыкнуть к новым ощущениям.

Он ударил меня. Он ударил меня по лицу. По лицу.

Мне не было больно, но небольшое жжение ощущалось, и это было сродни ушату воды, обрушившемуся на меня ледяным потоком. Затихая, внезапно начала осознавать всю критичность своего положения, которое не радовало. Кажется, моё затишье дало понять Елизару, что я пришла в себя. Он расслабился, но не спешил слезать с меня. Как и отводить взгляд.

- Твой припадок закончился?

И снова его как-ни-в-чём-не-бывало тон. Спокойный, но, в этот раз, граничащий с любопытством. Я кивнула, жмурясь и несколько раз моргая и замечая, что на мне уже нет очков, а на висках осязалась влага.

- А теперь, выскочка, скажи мне, тихий рокот прогремел надо мной. Какого хрена это сейчас было?

По всей видимости, Елизар считал, что я тут же раскрою рот и выдам всё, что творилось в моей душе. Вот только единственное, чего мне хотелось, это чтобы земля разверзлась подо мной и поглотила внутрь. И мне не важно, насколько грязной я буду потом, потому что хуже того, что сейчас произошло, уже не будет.

Я сорвалась. Перед ним. Второе удручало куда больше, нежели то, что меня накрыла паника.

- Я жду, выскочка, - напомнил парень о себе, не желая менять своего положения. Которое, возможно, можно было бы назвать весьма интересным, с точки зрения стороннего наблюдателя. С моей же это положение было раздражающим. Потому что, когда наваждение ушло, на смену пришло смущение. Поза, в которой мы находились, была слишком интимная. Я старалась не рассматривать тот факт, что Елизар красив, но каждый раз, сталкиваясь с ним лицом к лицу, запрещённые мысли проникали в мой мозг.

- Если тебе так охота провести с кем-то душещипательную беседу, то можешь вернуться к своим друзьям, - отвела глаза в сторону, оробев под его взглядом. Или обратно в Ад, откуда ты явился.

- Повторяешься, - в его голосе была слышна мимолётная улыбка. Выкладывай, Соня.

Тут же повернулась к нему, удивлённая мягкостью его тона. Его выражение мало мне о чём говорило, как и всегда, но глаза странно поблескивали.

- Это, - слегка поёрзала от неудобства положения и смятением, вызванным близостью этого парня. Не твоё дело.

Он был настолько близко, что поддайся я чуть-чуть вперёд, то легко могу коснуться лбом его лба. И осознание этого не давало мне ясно мыслить. Мне было гораздо легче парировать любые его ответы на расстоянии, а не когда он рядом.

- Что ж, - уголок губ потянулся вверх. Мы можем играть в эту игру до самого утра, выскочка. Впереди у нас целая ночь.

Возможно, слова, выданные им, не имели скрытого подтекста, но ухмылка, растягивавшая его губы, определённо придала им двойственность. Кожа на щеках загорелась, когда его глаза нарочито медленно прошлись по моему лицу вниз и обратно на секунду задерживаясь на губах. Я не заметила, как перестала дышать в это мгновение.

- Я - сглотнула, промочив сухое горло. Я просто испугалась. Тебя такой ответ устроит?

- Да что ты? в наигранном удивлении поднял брови. А я уж подумал, что это ты так радовалась нашему полуночному уединению, - сарказм сочился из его губ. Я спрашивал, какого чёрта, Соня?

Его высокомерный тон бесил меня не меньше, чем наша двусмысленная поза. Однако, если с первым я ничего не могла поделать, то второе считала нужным исправить. Возможно, моё усиленное дёрганье, всё же, надоело ему, и он решил уступить, сходя с меня.

- Ты едва не угробил нас и спрашиваешь, почему я так себя вела? бросила, вставая на ноги и пытаясь отряхнуть свою одежду. Или это не было твоим планом напугать меня до чёртиков?

- Моим планом было вдолбить в твою голову несколько основ, за которые ты должна держаться, прежде чем решишь вступать со мной в конфликт, - он всё ещё разглядывал меня, не заботясь о собственных штанах, к которым прилипло пару мелких веток.

- Простой разговор ты решил обойти, - фыркнула. Возможно, я сделаю для тебя открытие, - передразнивая его недавние слова, понизила голос, делая его визгливо неприятным. Но дипломатия тоже охренительный способ достижения цели, где не нужно прибегать к грёбанным финтам! на последнем слове выкрикнула, разводя руки в сторону и указывая на машину на обочине.

- Я не прибегал бы к ним, будь ты более покладистей, - на его равнодушной физиономии промелькнуло подобие усмешки. Или, считаешь, мне следовало пригласить тебя на чай, чтобы ты уяснила, чего делать не должна?

Это была бы прекрасная возможность выплеснуть его ему в лицо.

- Дипломатия, - говоря это, он закатил глаза, тем самым удивляя меня и давая понять, что я снова не сдерживаю мысли, озвучивая их вслух. Я прекрасно осведомлён, что это, как и то, что для тебя нужен совершенно иной уровень донесения. Кажется, ты и сама это осознаёшь.

Его менторская манера речи в совокупе со скучающей рожей добили последний гвоздь в гроб моего терпения.

- Да иди ты к чёрту! воскликнула, поворачиваясь к дороге и стремительно идя вперёд. Рука нашарила в кармане сотовый, но мысль о том, что мне некому позвонить, заставила остановиться на месте.

Дерьмо.

В моей записной книге было всего четыре контакта. Два из них находились в другом городе, третьему, а именно Вебер, я сразу же отбросила идею звонить, ну, а четвёртый

- И куда ты собралась? послышалось за моей спиной.

- Подальше от тебя, - сцепила зубы, раздумывая, стоит ли мне позвонить в службу безопасности. Возможно, это была не такая уж и плохая идея.

- Дай сюда, - внезапно его рука появилась над моим плечом. Мгновение, и мой телефон покоится в его руках. Еще мгновение, и он летит сквозь тёмную чащу леса, теряясь в гуще деревьев. Я ошалело гляжу ему вслед, пока до меня доходит суть произошедшего.

Он выбросил мой телефон.

Он, блять, выбросил мой телефон.

Из моей груди вырывается рёв.

- Какого хрена?! резко оборачиваюсь, ударяясь ему в грудь. На секунду я ловлю растерянность в его глазах. Кажется, он и сам был не меньше меня удивлён своему поступку. Удивление тут же сменилось безразличием в следующий миг и снова его лицо обрело привычную мне кирпичную гримасу. Ты, мать твою, разбалованный засранец! кричала я, тыкая пальцем в его грудь. В чём твоя долбанная проблема?

- У меня нет проблем.

- Если бы их у тебя не было, ты бы не вёл себя как сраное перерождение Сатаны, - я всё еще не могла успокоиться. Но больше всего меня выводило его спокойствие, в то время как я ощущала штормовой ураган внутри. В глазах внезапно начало расплываться, но я упорно сдерживала пробиваемые наружу эмоции. Разреветься перед этим типом было непростительное упущение. Какого хрена ты сделал?

- Прости, это было рефлекторно, - внезапно произнёс он. Возможно, его слова были неожиданностью не только для меня, но и всего человечества, вот только в них не было ни капли раскаяния.

- Ты грёбанный ублюдок.

- Меня поражает, насколько развязным и дикарским становится твой дискурс в эмоциональных порывах, что полностью идёт в разрез с твоей внешностью.

- Я тебя ненавижу, - выдохнула, закрывая лицо ладонями и сдаваясь бесконтрольным чувствам. Я хотела отвернуться от него, дабы не падать ещё ниже, но он не дал мне этого, удерживая на месте. Мои руки служили мне единственной защитой, хоть и мизерной. Лишь это не давало мне рассыпаться перед этим парнем. И дело было вовсе не в его поступке, а в полном осознании, что я одна. Действительно одна здесь, в этом городе, не имеющая никакую защиту, слишком слаба, чтобы пытаться противостоять такому как он.

Однако то, что случилось в следующее мгновение, поразило меня больше, чем что-либо за этот день. Или за эту неделю. Возможно, даже больше, чем за этот месяц. Елизар сделал вещь, пронзившую моё нутро своей нереальностью.

Он обнял меня.

Поражённая этим действием, я могла ссылаться на слишком перевозбуждённую нервную систему, но окутавший меня кокон тепла был слишком реален, чтобы в нём сомневаться. Возможно, я оказалась в какой-то альтернативной вселенной, где парень, обнимавший меня, не был таким недоумком, коим я его знала сейчас.

- Прости, - раздалось над ухом. Жар дыхания обжигал кожу не только в том месте, где соприкасался с ней, но и следуя ниже по всему телу. Грудь его поднялась при вздохе, делая моё пространство ещё теснее. Мы поищем его.

Этого попросту не могло быть, но я всё ещё стояла прижатая к Елизару настолько близко, что я могла почувствовать его сердцебиение.

- Надо же, - проговорила глухо, поскольку ладони всё ещё покоились на моём лице. Я слышу, как бьётся твоё сердце и это нонсенс, - судорожный вздох. - Я думала этот орган напрочь отсутствует у тебя.

Грудь его завибрировала в беззвучном смехе. Урчащий звук теплым мёдом растёкся по моим внутренностям.

- Оно у меня есть, просто я не всегда им пользуюсь, выскочка, - одна его рука обнимала меня за плечи, в то время как другая перебралась на затылок. Мягкие движения пальцев вызвали целое буйство мурашек по коже, образуя в нижней части живота щекочущее ощущение. Всё это было слишком странно, от действий, до чувств, что они вызывали. Это не казалось неестественным, наоборот, до жути правильным, что пугало меня и завораживало. Я не шевелилась, пытаясь понять, насколько действительно происходящее.

- Ты сукин сын, - пробубнила, отрывая руки и опуская их вниз. Глаза всё ещё оставались закрытыми. Не знаю почему, но я не решалась их открыть, облокачиваясь лбом о его торс. Запах мыла тут же окутал меня, прорываясь сквозь плеяду аромата уличной природы и прохладного ночного воздуха.

- Матершинница, - его грудь вновь завибрировала от усмешки. Приятная волна тепла вновь прошлась по моему телу от этого звука и от того, как он гладил меня, словно пальцами вбирая в себя всю нервозность и создавая совсем другое волнение. Прости, я не хотел тебя так пугать, - под этим он имел ввиду мою недавнюю истерику.

Наверное, это был день невероятных свершений, потому что Елизар уже третий раз говорил слово, которое патологически не должно было быть в его словаре. Хотя, возможно, я недостаточно долго его знала, чтобы изучить границы его предсказуемости. И, наверное, именно это дало трещину моей выдержке, потому что слёзы начали медленно заполнять глаза. Я открыла их, проморгавшись, но это не помогло.

Вдох. Выдох.

И я сдаюсь, беззвучно заплакав на груди у самого ненавистного мне парня.

Глава семнадцатая

Началась третья неделя нашего договора.

Возможно, я и была сбита с толку двойственной личностью Елизара, но он быстро вернул моё мнение на место, разрушая образ того, кто засел в моём мозгу на все последующие выходные.

Этот ублюдок заставил меня мыть стены в туалетах.

А, поскольку, мой телефон так и не был найден, он пришёл сообщить мне об этом лично. Скотски ухмыляясь, он прошептал своё задание на ухо, играясь прядью моих волос. А ещё, меня бесило то, что он делал это не скрывая, посреди коридора, когда толпы студентов проходили мимо нас. Я чувствовала прожигающие взгляды, которые норовили вызвать у меня нервный зуд.

- Что с тобой? наклонилась ко мне Вебер, когда я с угрюмым видом зашла в кабинет почти на половине пары. Опоздала, так ещё и на Станислава Викторовича смотришь так, будто готова убить его. И очень кроваво.

Говорить о том, что очень кроваво я хочу убить совершенно иного человека, я не собиралась. Перед мысленным взором вместо унылого преподавателя стоял Бектемиров, со своей ехидно ухмыляющейся рожей. Марина была слишком очарована этим недомерком, чтобы осмыслить его человеческую непотребность. Плюс её склонность к садистским персонажам и вовсе склоняли мою чашу весов к молчанию.

Я только что закончила протирать кафельную плитку в туалетах, решая сделать это во время занятий, дабы избежать излишнего внимания каждой женской особи, что захочет справить нужду. Много это времени у меня не заняло, зато нерв было потрачено больше. Потому что ни о ком другом, как о Елизаре, думать не получалось.

Я думала о том, как странно закончился тот вечер, когда я умывалась слезами, утешаясь на груди собственного палача, заслуживая титул самой плаксивой размазни. Елизару же можно было присвоить медаль за молчание, которое он хранил всё последующее время. Видимо, нотки совести водились в его чёрствой, погоревшей вседозволием и разбалованностью, душе. Он, конечно, опускал несколько колких фраз, но они были не столь ощутимы как те, которые адресовывала я сама себе.

После того, как Елизар поменял колесо, мы уехали оттуда, больше не говоря друг другу ни слова. Было очень странно сидеть с ним в одной машине и не испытывать какого-либо дискомфорта в нашем обоюдном молчании. Возможно, он сам желал небольшой тишины, явно ею наслаждаясь. Я же позволила себе углубиться в собственных мыслях, раздумывая над тем, что теперь мне придётся покупать новый телефон и, помимо этого, брать новую симку. Старая была оформлена на Лизу, поэтому восстановление было невозможно. Что ж, благо то, что я помнила её номер наизусть, что непременно облегчало мне задачу.

- В этом доме есть кто-то? жаркий шёпот на ухо вывел меня из прострации воспоминаний. Едва вздрогнув, посмотрела на Вебер, с любопытством разглядывающую меня. Аллилуйя, - она возвела глаза к небу. Ты стала слишком рассеянной в последнее время. Надеюсь, это из-за субботы?

- Субботы? застыла, лихорадочно соображая, что ей известно о субботе. Чёрт, не могла же я всё это время сидеть и думать вслух.

- Ну да, ты же помнишь, что мы собираемся в клуб?

- Я не собиралась, - заявила категорично. Прости, - чуть мягче. Я не могу, правда. У меня в выходные всегда смены, а подмениться не могу.

Я не врала ей, потому что я была одной из пары человек, что работали в вечернюю смену, не имея строгого графика, поэтому почти все выходные мне приходилось работать полный день либо на выездных.

- Это огорчение года, - Марина и не пыталась скрыть своё разочарование.

В ответ лишь пожала плечами, поворачиваясь к доске. Поддержка не была моей сильной стороной, особенно в моменты собственной смуты. Усиленно прогоняя непрошенные мысли, старалась сосредоточиться на лекции.

- Простите, можно на минутку? в кабинет зашёл студент. Переводя беглый взгляд с преподавателя на сидящих, он бегло осматривал каждого. Переминаясь с ноги на ногу, он нервно теребил свою сумку.

- Вы что-то хотели, молодой человек? Станислав, не помню, как там его, раздражённо смотрел на мнущегося студента. По всей видимости, он искал своих друзей среди присутствующих потоков, иначе бы он сразу сел. Вы отнимаете время.

Кивнув, парень шагнул ближе к партам, всё еще вглядываясь в лица студентов. Глаза его проскальзывали быстро, до тех пор, пока не натолкнулись на мои. И Замерли.

Предчувствуя неладное, я смотрела, как он подходит ближе.

- Здравствуй, ты София? нервно огляделся, прежде чем снова повернуться ко мне. Радова?

- Да, - кивнула, напрягаясь.

Остановившись возле моей парты, он поколебался долю секунды, после чего поставил передо мной небольшой бумажный пакет, что всё время держал в руке. Я оторопело уставилась на него.

- Что это?

Я была слишком удивлена, чтобы отреагировать на скорый уход паренька, прокричав вопрос ему в спину. Но он даже не обернулся, промямлив извинение преподавателю, прежде чем выйти из кабинета. Всё моё внимание вновь вернулось к пакету. Нерешительность во мне боролась с любопытством.

- И чего ждёшь? нетерпеливо произнесла Марина, приподнимая одну бровь. Оттуда стриптизёр не вылезет. К моему сожалению.

На это я лишь закатила глаза, хмыкнув. Потянувшись к пакету, сунула руку внутрь, нащупывая гладкую коробочку. Сердце забилось в тревоге, предугадывая содержимое. Я не могла поверить, но предчувствие завопило истеричным голосом.

- Ого, - рядом послышался изумлённый вздох. У тебя появился богатый поклонник.

Она ухмылялась, попеременно дёргая бровями, а я с застывшим лицом смотрела на коробку, сжимая её в руках, не зная, что делать с ней.

- О, тут записка, - Марина нырнула в пакет, доставая оттуда небольшой клочок бумаги и вручая его мне, преждевременно пройдя по нему глазами. Губы её расплылись в улыбке.

Пользуйся, выскочка, - гласила надпись, которую прочитала ещё пару раз, прежде чем осознать происходящее.

Этот недоумок купил мне телефон.

Смартфон, что я держала в руках, был последней моделью айфона, стоимость которого явно завышала мои доходы. Что уж говорить, мне необходимо работать много месяцев, чтобы заработать на такой. Однако я не могла поверить, что Елизар решил расщедриться на меня. Эта сволочь слишком расчётлива, чтобы обладать альтруистическими склонностями.

Игнорируя красноречивые взгляды Марины и других студентов, молча просидела остаток пары, после чего отправилась искать Елизара. Я точно помнила, какая у него должна быть пара, но перед тем, как встретиться с ним, мне необходимо было немного освежиться. Свернув, направилась к туалету.

Холодная вода остужала кожу, но не мысли. Мне не хотелось задумываться над поступком Бектемирова, потому что это никогда ни к чему не приводило. Я уже много раз пыталась понять, что твориться в этой смазливой голове, представляя иногда, как вскрываю его чёртову черепушку.

- Надо же, кто это тут у нас, - послышался голос за моей спиной, а я подавила желание страдальчески застонать, узнавая его обладательницу. Маленькая заучка что бегает за Заром и врёт всем подряд о его болезни, - хмыкая, эта ярко накрашенная сучка зашла в туалет. И за ней, что меня ни капли не удивило, следовали её две подружки, кидавшие на меня яростные взоры. Словно две собачонки, они были готовы наброситься на меня по первому слову их хозяйки. Я молчала, ожидая последующей тирады и того, что может последовать за ней. Ноги медленно начали отступать к двери.

- Хватит притворяться, - внезапно повысила тон брюнетка, ступив ближе ко мне. Глаза её злостно сверкнули. Ты ничего этим не добьёшься. Елизар даже не посмотрит в твою сторону. Если ты ожидаешь что он

- Слушай, достаточно, - резко перебила её. Единственное, что я ожидаю от этого парня, это чтобы он оставил меня в покое. Мне надоело раз за разом рассказывать каждой его пассии, что не я причастна ко всему, что он заставляет меня делать, - всё это получилось на выдохе и теперь я жадно вдыхала воздух. Может хватит донимать меня, а выяснить причину стоит у самого источника?

Говоря всё это, продвигалась к выходу.

- На данный момент источник грязных слухов ты, - эта девчонка и не думала отступать. Скрестив руки на груди, вперилась в меня взглядом.

- Но ты же сама должна понимать, что слухи просто так не рождаются, - всплеснула руками для большего эффекта.

- Вот именно, - кивнула она. Словно болванчики, её подруги закивали с ней в такт. Ты не просто так распустила эти сплетни. Просто ты влюбилась в Бектемирова, но из-за того, что ты всего лишь маленькая неприметная ботанша, тебя злит, что он обращает внимание на таких как я.

С размером её самомнения может посоперничать только сам придурок Елизар. Первым порывом было всё отрицать и отстаивать собственную сторону. Но в один миг это перестало быть для меня важным, потому что я внезапно поняла, что чтобы я сейчас не сказала, эта девица уже всё решила для себя. Ведь так ей было легче бороться со мной, имея своеобразное преимущество перед потенциальной соперницей, коей я не являлась в её глазах.

- Хорошо, - выдохнула протяжно, мысленно мирясь с речью, которую сейчас произнесу. Ты права. Я влюбилась в Елизара с первого взгляда, - в этот момент старалась прикрыть глаза, потому что желание их закатить было неимоверным, - но он всё время смотрит только на тебя и таких как ты. Для него я лишь девочка на побегушках, которой он пользуется и всё.

Я лишь повторила то, что недавно сказала мне она сама, но лицо её так засияло, словно я только что скормила ей кусочек самого лакомого десерта, а не её же собственную чушь. Ожидать, пока она решиться на новую беседу, не стала. Протолкнувшись сквозь её свору, вышла наружу, быстрым шагом стремясь очутиться как можно дальше. За мной никто не последовал, из чего следовало, что моя липовая проповедь задвигала нужные механизмы в куриных мозгах этой девчонки. Поиск Елизара не занял много времени. Я застала его стоящим у окна в одиночестве, чему была чертовски рада. Он задумчиво смотрел в свой телефон, печатая кому-то сообщение. Решая не ходить вокруг да около, сразу протянула ему пакет.

- Вот. Забирай обратно.

Он не сразу обратил на меня внимание, скользя пальцами по экрану своего телефона. Лишь спустя несколько секунд отвел взгляд от смартфона и посмотрел на меня. Ответил не сразу, предпочитая длительное время рассматривать моё лицо, тем самым раздражая меня больше, чем была на самом деле.

- Не могу понять, то ли это упертость, то ли глупость. Хотя, эти понятия пропорциональны. В твоем случае.

У меня уже должен развиться тремор глаз, которые я закатываю каждый раз, когда этот ублюдок начинает умничать.

- Мне плевать, что ты думаешь, забери этот телефон и отвали от меня уже.

- Отвалить? его губы приподнимаются в ухмылке.

- Да, отвали. Сгинь. Умри. Не знаю, - повела плечом. Отправься обратно в ту адскую дыру, из которой ты вылез, Сатана.

- Адской дыры? темная бровь взметнулась вверх. Уверен, у моей матери будет что ответить на это.

В ответ я тихо застонала, прикрывая глаза. Открыв, увидела, что парень широко улыбается, открыто наслаждаясь моим замешательством.

- Ты просто - я не находила слов, чтобы ответить ему.

- Я просто, - он кивал, подначивая меня продолжить, забавляясь ситуацией в целом. Я просто Кто?

Его интонация начистую срывала мое хладнокровие и заставляли кровь закипать.

- Ты мой личный сорт геморроя, вот ты кто, - процедила, подходя ближе и упирая пакет ему в грудь. Забирай. Твоя щедрость это лишнее. В моём случае.

Но он даже не пошевелился, чтобы взять пакет, не окинув его даже взглядом. Елизар по-прежнему смотрел на меня, не сводя глаз и не гася ухмылки.

- Это не щедрость, выскочка. Можешь считать это маленькой моральной компенсацией за небольшое представление, из-за которого ты ударилась в истерику.

Воспоминание о прошлом вечере непрошенными кадрами всплыли перед взором. Тряхнув головой, отогнала их, ощущая, как кровь прилила к щекам.

- Это нормальная реакция на то, что ты едва не - остановилась, решая не продолжать. Мне не хотелось начинать этот спор заново, потому что знала, в какой тупик это заведет. Плевать. Забирай свой телефон.

Шевельнула рукой, чтобы привлечь его внимание к пакету, стараясь не замечать, как костяшки пальцев мягко впиваются в грудь. Миссия была провалена, но не до конца. Елизар не сводил с меня глаз, но тяжелая ладонь легла на мое запястье, окутывая горячим теплом.

- Теперь он твой, Соня. Не волнуйся, это тебя ни к чему не обязывает, - оттолкнувшись от окна, придвинулся ко мне, сокращая дистанцию до неприличной близости. Я не видела, но ощущала любопытные взгляды, которые притягивали мы. Но если твоя маленькая мораль требует небольшого протеста, то я не против. Можешь упрямиться сколько хочешь, выскочка. Твои эмоциональные метания меня лишь забавляют.

Его большой палец прошелся по коже вверх и вниз, оставляя огненный отпечаток под ней. Пару мгновений я стояла не шевелясь, изгоняя опасные ощущения, после чего отдернула руку, отойдя на шаг, затем еще на один назад.

- Ты мог купить такой же телефон, какой был у меня, - не унималась. К чему этот пафос?

- Какая разница, - теперь он повел плечом, показывая свое нежелание продолжать разговор. Купил тот, что захотел. Не нравится выкинь. Мне он не нужен.

С этими словами он развернулся, давая понять, что разговор окончен. Я же молча глядела ему в спину, терзаемая сомнениями и бессмысленными гаданиями. Этот парень действительно загадка.

Первой мыслью было погнаться за ним и всучить проклятый айфон ему в руки, но с места я не сдвинулась, так как вторая мысль о том, что этот тип спустил нехилую сумму папочкиных денег на меня, импонировала мне гораздо больше. Что ж, если ему охота тратиться, пусть, мне плевать.

_

Мне оставалась неделя. Всего лишь неделя до возвращения обычной жизни без риска развития невроза или других болезней на фоне стресса. Потерпеть этого ненормального казалось проще обычного, но я забыла взять в расчёт собственную реакцию на этого типа и то, что он может быть гораздо более несносным, чем я могу предполагать.

Видимо, Елизар решил взять от этой недели всё, выжимая из меня все соки. Начиная с понедельника, после того как он подарил мне телефон, он написывал мне каждое свободное время. И, судя по всему, этого свободного времени у него было предостаточно много. Я носилась из одного места в другое, чтобы принести ему воды, кофе, чай, донести его тетради, записать его домашнее задание у преподавателей. Зачастую все это доходило до абсурда, когда он просил прийти к нему на пару и помахать тетрадкой, потому что ублюдку было жарко. На третий день он всучил мне свою карточку, сказав купить ватман и краски. Не терзаясь сомнениями, я выбрала самые дорогие, что были в магазине. Маленькое чувство удовлетворения кроилось во мне, вместе с любопытством. Образ рисующего Елизара никак не выстраивался в мозгу и от этого интерес возрастал ещё больше. Я решила не спрашивать его о покупке, придерживаясь своей тактике терпеливого молчания. Однако, все мои усилия начали трещать по швам, стоило Елизару открыть рот, когда я вручала ему купленные предметы канцелярии.

- У нас сегодня соревнования, думаю ты успеешь нарисовать плакат.

- Какой плакат? уставилась на него в полном непонимании.

- Болельщиков, - он улыбнулся мне так, как улыбаются несмышлёным детям, сказавшим какую-то глупость. - Сегодня после пар у нас соревнования по баскетболу с другой командой. Будь на трибуне и поддерживай меня, выскочка.

Он потрепал меня по голове, после чего вновь ушёл, оставляя меня с разинутым ртом.

Убийство.

Мысль о том, как я препарирую смазливого недоумка не вызывает во мне отвращения. Сжимая зубы, я успокаиваю себя тем, что осталось пара дней, но это меня не успокаивает, как и то, что в моём поле зрения стали слишком часто появляться ненужные мне люди. Начиная от тупоголовых девиц, которых я отшивала для Елизара, заканчивая рыжим ушлёпком, который бросал на меня загадочные взгляды. Я представляла, как выглядит со стороны вся картина, где я в один момент трубящая о том, что Елизар грёбанный гонорейный рассадник, в другой нахожусь в его обществе, в слишком стеснённой дистанции, где он часто, пользуясь случаем, касается меня. Он любит нарушать границы моего личного пространства простыми, казалось бы, действиями, такими как положить руку на плечо, взять за руку, подёргать за волосы. Последнее было его любимым, так как он при каждом удобном случае хватал меня за косу и игрался с ней, довольствуясь тем, что я едва ли не рычу от раздражения.

Однако, злилась я не от самого факта касаний, а от собственной реакции и того, что это замечали сновавшие вокруг люди. Я молча гасила собственные эмоции, снося растущее в окружении любопытство.

Мои занятия закончились раньше, чем у Елизара, поэтому у меня было свободное окно, чтобы нарисовать плакат. Я ходила по полуопустевшему университету, размышляя, где мне можно этим заняться, когда из-за угла возникла тёмная фигура, перекрывая мне проход.

Моя карма определённо любит давать мне пинка под зад.

Я попыталась обойти, но рыжий тип, вставший у меня на пути, не дел мне этого сделать, шагнув в бок.

- Как дела, маленькая мышка? видимо, Никита тоже был из разряда тактильных существ, потому что при каждой встрече он клал свою лапищу мне на плечо. Не хочешь тоже меня обслужить?

Последнее он произнёс наклонившись чуть ближе ко мне, отчего меня передёрнуло. Резко вырвавшись вперёд, тряхнула плечами, сбрасывая его конечность. Моя победа длилась всего лишь доли секунды, после чего грубые пальцы впились в место возле ключицы. В попытке остановить, он притянул к себе, желая что-то сказать. Но мои рефлексы были быстрее его. В следующее мгновение я схватила его руку, впиваясь ногтями в кожу и разворачиваясь вместе с кистью. Я видела, как застыло в удивление его лицо перед тем, как занесённый мною кулак достиг своей цели. Вспышка боли пронзила руку, но это лишь заставило меня двигаться быстрее и яростнее. Адреналин захлёстывал, затуманивая разум и действуя холодному расчёту. Мне не хотелось причинять боль, но в глубине души я этого жаждала.

- Ты спятила? шокировано выдохнул он, когда я толкнула его к стене, зажимая вывернутую кисть одной рукой, а второй держа у его шеи шокер, выуженный из бокового кармана рюкзака.

- С меня достаточно одного ублюдка, - процедила сквозь зубы, выравнивая дыхание. Тебя я терпеть не собираюсь. Если тебе так невтерпеж над кем-нибудь поиздеваться, то найди себе другую цель, - Сняв предохранитель, я нажала на кнопку, разрушая тишину коридора трескучим звуком тока. Потому что в следующий раз я применю эту штуку на тебе и, поверь, одним разом не ограничусь.

Воцарилась гробовая тишина, прерываемая лишь нашим дыханием. Несколько секунд спустя он, всё-таки, ответил:
- Ты ебанутая.

Это было сказано на выдохе с едва слышным раздражением, что давало понять, что он, наконец-то, уяснил мою готовность выполнить сказанное. В любой момент.

В отличие от меня, он в это верил. Этого было более, чем достаточно.

Резко отпустила его, отступая на шаг, чтобы он не почувствовал, как я дрожу. Рука ещё крепче сжала шокер. Парень тут же схватился за нос, из которого тонкой струйкой текла кровь.

- Ты чокнутая.

Я дала себе несколько мгновений, чтобы немного восстановить дыхание.

- Это ты говоришь тому, кого преследуешь и донимаешь уже несколько дней, - саркастично приподняла бровь. Окей, считай меня кем угодно, главное, чтобы это заставляло тебя держаться от меня подальше, - повернулась, готовая уйти.

- Блядь, - пробормотал, прикрыв глаза на пару секунд. Стой, - голос его был слегка гнусавый, когда он позвал меня, но я не собиралась останавливаться. Очевидно, как и он, когда вновь шагнул в мою сторону.

- Ты, мать твою, совсем не понял? рыкнула, когда он ухватился за предплечье. Шокер всё еще был наготове, но этот тип предусмотрительно выставил вперёд другую руку.

- Стой, - раздражённо цокнул. Я не собираюсь тебя насиловать, идиотка.

- На милую беседу это тоже не похоже, - это было сказано более резко. - Отпусти, - вопреки моим опасениям, он, всё же, отпустил меня. Но только сделав шаг назад, я снова остановилась, заметив ещё одного человека, появившегося позади нас словно из неоткуда.

- У вас что-то случилось, молодые люди? - Строгий менторский тон вновь образовал тишину в коридоре. Вот только не он заставил меня замереть на месте.

Стоявший перед нами ректор с любопытством взирал на нас, ожидая, когда кто-то начнёт говорить, но я была слишком ошеломлена неожиданной встречей и, возможно оттого, что это второе потрясение за последние несколько минут, я не могла вымолвить ни слова. Переминувшись с ноги на ногу, жадно дышала, пытаясь сформировать в голове хоть какую-то речь. Боковую часть лица жгло от пристального взгляда стоявшего рядом типа, но это было последнее, что беспокоило меня в данный момент.

- Я Мы просто столкнулись, - мне чертовски хотелось занять чем-нибудь дрожащие пальцы, потянуть, похрустеть, выдрать чёртовы заусенцы, что угодно, но одна рука была спрятана за спиной, как и шокер.

- Столкнулись, значит, - русая бровь поднялась вверх, когда голубые глаза мужчины перешли от меня к Никите и его подбитому носу, из которого всё ещё текла кровь. Вновь наступила тишина, в которой каждый думал о своём. Итак, - продолжил он. Всё ли у вас нормально?

Мне, не сводящей глаз с ректора, хотелось завопить о том, что всё в моей жизни не нормально, как и сама эта грёбанная ситуация.

- Всё отлично, - кивнула я, пряча шокер в задний карман джинс.

- Стоит ли мне верить вам на слово или же убедиться в собственных доводах, посмотрев камеры?

Я закусила внутреннюю сторону щеки, не зная, что на это ответить.

- Виктор Павлович, всё нормально. Просто я неудачно пошутил, - внезапно заговорил рыжий тип, оторвав от меня взгляд. А девушка вспылила и, - он не договорил, указывая на свой нос.

Виктор Павлович.

Я прекрасно знала, как звали человека, стоявшего передо мной, ведь это была лишь часть куцей информации, что была мне доступна в попытке изучить его личность через интернет. Но этого было даже больше, чем дала мне собственная мать.

- Что ж, - подытожил мужчина, задумчиво глядя то на меня, то на Никиту. - Молодые люди, вам должно быть известно, что любой вид насилия, а особенно телесные, у нас запрещены и строго наказуемы. Однако, в этой ситуации, я пока не могу определить, кого из вас мне стоит наказать и поэтому, - голубые, слегка поблекшие глаза, переводились с меня на стоявшего рядом парня. Вы оба завтра будете помогать в ректорате с разбором макулатуры. Завтра, после пар, мой секретарь будет ожидать вас у себя. Как вас зовут, девушка и с какого вы факультета?

Он обратился ко мне, я слышала это чётко, но что-то в этот момент буквально сжало горло. На несколько секунд я пребывала в прострации, не мигая смотря того, кто являлся моим биологическим отцом. Моим отцом. Он не был копией меня самой, но схожесть в некоторых чертах была.

- София, - сглотнула. София Радова. Факультет журналистики, первый курс.

- София, - повторил он, кивая. Жду завтра вас обоих, - Судя по тому, что он не спрашивал данные у рыжего кретина, он его знал.

Ректор ушёл, а я всё еще стояла на месте, прокручивая в голове этот момент встречи.

- Выглядишь так, словно увидела привидение, - усмешка раздалась сбоку, врываясь в мои мысли и напоминая о том, что этот недоумок всё ещё стоит рядом. Косо поглядев на него, промолчала. Двинувшись с места, поторопилась уйти вслед за ректором, чтобы Никита не последовал за мной. Он выглядел так, словно собирался мне что-то сказать, чего, слава Богу, не сделала. Хмурое выражение его лица было последним, что я видела, прежде чем ускользнуть быстрым шагом за угол.

Приведение, - ухмыльнулась про себя. Этот человек не был приведением, он существовал.

Вот только не в моей жизни.

Глава восемнадцатая

Все пялились.

Определённо, не было ни одного человека, который бы не окинул меня любопытным взглядом. Чужое внимание вызывало у меня дикое желание нецензурно выражаться в адрес каждого, кто посмотрел на меня, сопровождая это взмахом среднего пальца. Хотя, несомненно, был тот, кто лидировал в моём списке предполагаемых жертв для агрессивно-насильственных пыток. Он его и завершал, будучи единственным существом, над которым я отчаянно хотела надругаться всевозможными способами.

Смазливый ушлёпок бегал по спортивному залу с мячом, разминаясь с другими игроками. Словно почувствовав моё появление, поднял голову, найдя меня взглядом. Натянув одну из своих мерзких ухмылочек, этот Сатана направился ко мне. На нём были надеты спортивные шорты и майка, которая, в отличие от привычных мне футболок, показывала больше, чем мне нужно было видеть. Елизар определённо отдавал своё предпочтение спорту. Отсутствие рукавов открывал вид на чёткий рельеф бицепса, который то и дело притягивал внимание. Как и всё остальное. Взгляд невольно задерживался на открытых участках кожи, начиная от предплечий и заканчивая ключицами, едва проглядывающимися из-под тёмной ткани.

- Мерзкий, - шептала про себя. Просто мерзкий мудак.

- Ого, ты пришла меня поддержать, - оказавшись рядом, он поднял руку вверх, тихонько щипая меня за щеку. Так приятно.

- И так неожиданно, - закатила глаза, мотнув головой. А я всё ломала голову над тем, каким образом спустить в унитаз несколько драгоценных часов моей жизни, когда я не работаю и не учусь.

- Рад быть полезным, выскочка, - он подмигнул, частично улыбаясь. Ладонь с щеки он убрал, но опустил её ниже, обхватывая плечо. Не смотря на длинные рукава моей футболки, она почти не ощущалась под жаром его ладоней, просачивающемуся сквозь ткань. Мне не хотелось зацикливаться на этом прикосновении, но градус моей крови внезапно повысился, исходя из того места, где находилась его рука.

Чёрт его дери, с его демоническим воздействием.

Послышался свисток, вызвавший небольшую бурю оваций со стороны зрителей. Я не успела отвлечься, поскольку Елизар внезапно наклонился ко мне. Он был настолько близко, что я почти ощущала его губы у своих ушей.

- Пожелай мне удачи, - теплота его дыхания опаляла кожу, вызывая рой мурашек. Ведьма.

- Надеюсь, ты позорно проиграешь, - выдавила из себя, чувствуя, как слова выходят с трудом из, вмиг пересохшего, горла.

-

Он ушёл, оставляя меня одну, бороться с реальностью его популярности. Меня удивляло, насколько такой социопастичный тип может быть так любим обществом. Елизар не был душой компании, всё прошедшее время, проведённое рядом с ним, дало мне это понять. Имея обширную популярность, он оставался вне компаний, предпочитая быть одному. Это удавалось редко, но я часто ловила его на том, что, находясь в даже небольшом кругу лиц, он не принимал участие ни в каких разговорах, зачастую сидя в своём смартфоне и, ни капли не стесняясь, показывал скуку и полное безразличие к всеобщим обсуждениям. Но бесило меня больше то, что никто и не думал испытывать неловкости, готовые целовать его сатанинскую задницу, терпя его невыносимый характер. Хотя, кто знает, возможно, он и остальными вертит так же, как и мной.

Народу в спортзале было много, и я ощутила взгляд почти каждого, в особенности того, с кем произошла моя недавняя стычка в коридоре.

Никита. Я не заметила, как он появился здесь, но он словно намеренно попал в моё поле зрения. Зелёные глаза были наполнены неведомыми мне эмоциями, а челюсть плотно сжата, выдавая его раздражительность. Видимо, он всё ещё не смог смириться с тем, что я смогла дать ему отпор и, нутром чувствовала, что в скором времени мне прилетит ответный удар. Однако мне не хотелось об этом задумываться.

Игра началась, а мне уже нетерпелось поскорее уйти, пропуская нежелательный момент моего выступления, ради которого я здесь нахожусь. Свёрнутый ватман находился в моём рюкзаке, но я не торопилась его вытаскивать, оттягивая неизбежное.

Мне захотелось громко фыркнуть, когда я увидела знакомое девичье лицо, прямо напротив, возблагодарив судьбу, что она сидит далеко через весь зал. У меня будет приличная фора для побега, если этой девице вздумается выдрать мне пару тройку клоков волос за излишнее внимание ко мне со стороны её кумира. Сам же виновник торжества умело петлял по баскетбольному полю, вырывая восторженные вопли у толпы каждый раз, когда ему в руки попадал мяч. Глядя на этого ехидного сучоныша, в который раз задалась вопросом о том, какую подоплёку скрывает эта его смазливая оболочка. Я не разделяла общего восхищения им, ведь для меня он был Мудаком с большой буквы М. Мудак с двойным дном, где таились черты, не характерные для образа этого самого мудака. Я до сих пор не могла понять некоторых его действий, в особенности безвозмездной покупки дорогого смартфона. Он даже восстановил мою симку. В голове не укладывалось, каким образом он мог сделать это, но она уже была вставлена в телефон, стоило мне его включить. И я, по-прежнему, не знала, как реагировать на эту сторону его характера.

Радостный рёв вывел меня из задумчивости. Глаза тут же нашли Елизара, который в это время посмотрел на меня. Секунда, две, три. Я не знаю, сколько длился этот зрительный контакт, пока его не прервали, возвращая к игре. Казалось, на мгновение, он будто вышел из собственной роли, прежде чем вновь стать обычным мудозвоном и, ехидно поднятой бровью, напомнить мне о том, что я должна сделать. Ублюдская усмешка стёрла таинственный образ из моей головы, возвращая меня на место.

После столкновения с одним из его дружков в коридоре, я, какое-то время, не могла успокоиться, находясь в состоянии небольшой экспрессии, когда выполняла его идиотское задание. И пусть буря во мне уже улеглась, сожаление нисколько не беспокоило меня, когда доставала плакат, разворачивая его и поднимая над головой.

Что ж, если этот засранец хотел моего публичного унижения, он его получит. Вот только ему не стоило забывать о своих же словах про добычу, загнанную в угол.

Мои губы помимо воли растягивались в довольной усмешке. Мой плакат притягивал внимание. Кто-то из игроков на поле останавливался, вчитываясь в надпись на бумаге, а некоторые спотыкались вовсе, глядя на меня и вверх. Коварство плескалось во мне, когда я видела, как возникают улыбки на незнакомых лицах. Кто-то смеялся в открытую, кто-то прятал усмешку, с опаской посматривая на того, кому предназначалось написанное:

БЕКТЕМИРОВ ЕЛИЗАР, ВПЕРЁД!

БАСКЕТБОЛ - НЕ ХЛАМИДИИ,

С НИМ ТЫ СПРАВИШЬСЯ!

Наверное, я немного зашла за черту, но кто сказал, что это было позволено только Бектемирову. Наслаждаясь перешёптыванием и ропотом насмешек, я взирала лишь на одного человека, чьи глаза темнели, превращаясь из обычного карего в мрачный сажевый цвет. Его лицо было так же нечитаемо для меня, но вот взгляд обещал многое.

-

Несколько долгих секунд он смотрел на меня и всё это время я не дышала, не в силах сдвинуться с места. Этот тип, поистине, умел влиять на моё восприятие, не говоря ни слова. Он умело передавал своё настроение с большого расстояния, не ведя бровью и заставляя меня волноваться. Пытаясь как-то отвлечься, я посмотрела в другую сторону, натыкаясь взглядом на того, кто имел совершенно другую, противоположную Бектемирову ауру. Я не знала, что он тоже будет здесь, но, странным образом, обрадовалась, увидев блондина среди толпы. Он тоже смотрел на меня, охватывая голубыми глазами. Привычная улыбка украшала его мальчишеское лицо и с каждой секундой она становилась всё шире, когда он смотрел поверх моей головы.

Кирилл подмигнул мне, усмехаясь. Он тоже был в составе игроков, находясь в команде с Елизаром, однако его, очевидно, не беспокоила реакция Бектемирова на усмешку, в то время как все остальные, те, кто его знал, пытались сдерживать свой смех. В отличие от команды соперников, которые толкали друг друга, кивая в мою сторону и откровенно веселясь. Они засмеялись слишком громко, но беспокоило меня не это.

Рядом стоял Елизар. По его выражению было не понятно, о чём он думает, но опасное предчувствие заставило меня взволнованно напрячься. Казалось, что никто не замечает угрожающей ауры, исходящей от него, но я чувствовала её, словно она могла меня коснуться сквозь большое расстояние. Опустила руки, пряча бумагу на коленях, но привлечённое внимание нельзя было отменить, как и то, что произошло в следующее мгновение.

Елизар оказался позади парня, хватая его за запястье и выворачивая его назад. Вторая его рука легла у основания шеи, с силой толкая парнишку вниз. Бедолага не успел опомниться, будучи склонённым под стальной хваткой Бектемирова. На лице его чётко проявлялись эмоции боли и ярости, когда Елизар завёл его руку выше. Губы его дёрнулись в холодной полуулыбке, когда он начал что-то говорить. Парень опешил, слегка труся и качая головой на его слова и что-то говоря ему в ответ.

С учащённо бьющимся сердцем, я наблюдала, как стычка начинала набирать обороты, привлекая к себе всё больше интереса со стороны как зрителей, так и игроков.

Дерьмо, дерьмо, дерьмо.

Ком напряжения встал в горле, когда я встретилась взглядом с Елизаром. Он что-то ещё говорил сопернику, но глаза были устремлены на меня. Он поглощал меня своим вниманием, вынуждая внутренне замереть и поражённо осознавать, что именно я виновата в этой ситуации. Моя выходка не осталась незамеченной и теперь кто-то, обратив на это внимание, пожинает плоды моего бунтарства. Что там, он наказывал меня, а не того парня.

Тревога росла во мне, когда смотрела, как сгущается народ в одной точке зала. Но это совершенно не волновало главного виновника шума, который не выдавал не единой эмоции, когда выворачивал руку бедняге. Что меня удивляло, так это то, что никто не ринулся оттаскивать Бектемирова от незадачливого шутника. Остальные ребята окружали парней, но разнимать их не спешили. Несколько мгновений и Елизар с той же лёгкостью, что и схватил, отпустил свою добычу, отстраняясь от несчастного и от толпы в целом. Он не обращал внимания на тех, кто окликал его, отходя от игроков. И даже свисток тренера и озвученное им его имя не заставило парня повернуть голову в его сторону. Всё его внимание было направлено на меня.

Ни разу не обернувшись, этот демон направлялся ко мне. Ко мне.

Инстинкт самосохранения обострился, трубя гонгом где-то на подкорке моего сознания. От накалившегося, между нами, напряжения, вскочила с места, инстинктивно делая шаг в сторону выхода, но брюнет оказался быстрее меня и проворнее. Успев лишь только пискнуть, я, стоявшая на дощатом деревяном полу, в следующую секунду теряю твёрдую основу под ногами, обретая невесомость. Воздух застревает в моих лёгких, когда мой живот встречает крепкую опору в виде каменного плеча Елизара, на которое он взваливает меня с такой лёгкостью, словно я не весила ничего.

До меня не сразу доходит реальность происходящего или, точнее сказать, его нереальность.

- Ты совсем умом тронулся? грозно рычу. Отпусти меня немедленно!

Сотни взглядов были устремлены на нас. И пусть, перед моим взором была лишь мужская спина, периферическим зрением я могла заметить повёрнутые в нашу сторону головы. Много голов. Которые мне хотелось снести вслед за самой главной. Видимо, эта сцена пришлась всем зрителям по вкусу, поскольку до моих ушей начали доноситься весёлые улюлюканья и едва слышные подбадривания. Всеобщее мнение, как таковое, меня мало интересовало, однако это не значило, что оно меня не трогало. Выделяться из толпы это, чего я старалась избегать, но Елизар уверенно рушил мои планы, одной своей выходкой выставляя меня посмешищем перед целым университетом. И поэтому я ничуть не жалела сил, нанося хлёсткие удары по его спине.

- Я сейчас отгрызу твою проклятую высокомерную задницу.

Мы вышли за пределы зала и теперь мой голос звучал гораздо чётче. Однако, я не думаю, что и до этого Елизар плохо меня слышал. Садистский ушлёпок открыто игнорировал меня и мои нападки, лишь едва слышно усмехаясь над моими угрозами. Поняв, что никакие слова его не проймут, сжала челюсти, ожидая конечного итога пути, коим оказалась мужская раздевалка. Слегка отодвинувшись, не сразу поняла, куда он идёт, осознав это лишь когда за нами захлопнулась дверь. В нос тут же ударил дразнящий запах мужского пота вперемешку с разными ароматами дезодорантов и парфюмов. Я надеялась, что как только мы окажемся наедине, он сразу поставит меня на место, но Елизар не сделал этого, шагая дальше и проходя мимо шкафчиков. Догадка осенила меня, но было уже слишком поздно, прежде чем я смогла как-то среагировать.

- Сучий ты сын, отпусти меня немед - я не успела закончить, резко сдёрнутая с его плеча. Воздух застыл в лёгких, а не высказанные слова застряли в гортани. Лишь сделав короткий вздох, замерла на выдохе, ощущая как поток ледяных капель грубым потоком обрываются на меня, вырывая крик из груди. Подобно тысячи иголкам, холодные капли впивались в тело, вызывая озноб и желание укрыться подальше. Крепкая сталь мужских объятий единственное, что удерживало меня на месте. Не смотря на мои яростные усилия вырваться, Елизар даже не шелохнулся, тесно прижимая меня к себе. Я кричала на него, матеря всевозможными словами, что были в моём арсенале, но эта сатанинская рожа и бровью не повела, держа лейку душа над моей головой. Было очевидным, что мои потуги забавляли его.

- Ты просто несносная паскуда, - шипела, вонзаясь ногтями ему в плечи и стараясь отстранить от себя. Безуспешно, конечно. Дрожь пробивала всё тело от холода, а зубы тихо клацали, стучась друг о друга. Уб-блюдок.

Он был совершенно спокоен, не взирая на то, что ледяная вода попадала и на него. Его майка была практически мокрой. Продержав душевую лейку ещё несколько секунд, он, всё же, опустил её, повернув кран.

- Надеюсь, я остудил твой бунтарский пыл, выскочка, - одна из тёмных бровей слегка приподнялась, при этом лицо его было невозмутимо бесстрастное.

- Пошёл в жопу, - мне хотелось кричать, но сил хватило лишь на то, чтобы хрипло выдавить из себя это. Гандон.

- Меня поражает, сколько нецензурной брани способен генерировать твой рот. Уверен, он делает это на автомате, даже не подключая мозг. Ведь как иначе объяснить то, что ты сначала говоришь, и только потом думаешь. Или ты не думаешь вовсе, Соня? его голос был пропитан ехидным сарказмом.

- Я д-думаю о том, что мне насрать на твою тонкую душевную организацию, тупой ты мудозвон, - враждебно осклабилась. - Надень себе на уши презервативы, если твои перепонки опухают каждый раз, когда слышат плохое словечко.

- Ты слишком невыносима, - парень закатил глаза, вздыхая. Такой чуши я ещё не слышал.

- Всё бывает в первые. Я тоже никогда не видела здоровых амбалов, которые бы пугались матерных слов. Это что, какой-то пунктик? Дефект слухового восприятия? Или просто дефект мозга?

- Скорее, побочный эффект слишком частого общения с тобой, - он улыбнулся усмехаясь.

- Я с радостью могу тебя от него избавить, - маленькая надежда вспыхнула во мне, но тут же угасла, когда он отрицательно качнул головой.

- Ты забавляешь меня не смотря на свой грязный рот, - глаза его тут же опустились на мои губы, которые мне тут же захотелось облизать или прикусить.

- Тогда, - коротко сглотнула. Пошёл в жопу, сатанинский ты хрен.

Мне нравилась идея выводить его из себя любыми способами. Даже такими. И если этому типу неприятна нецензурная брань, я готова каждое утро делиться с ним словами из своего лексикона сапожника. Чёрт, ради этого даже стоит погуглить новые ругательства. Интересно, будет ли его так же коробить, если я начну зачитывать молитвы или строки из Библии, держа крест перед собой? Станет ли корчиться от боли если оболью его святой водой?

Наверное, я пересмотрела слишком много фильмов. Но мне следует это проверить.

- Думаю, у меня есть идея, что с этим делать.

Я не успела отреагировать, чтобы выбраться из его хватки, в то время как он резко повернул меня к себе спиной, захватывая мои кисти так, чтобы я не смогла вырваться. Он держал меня всего лишь одной рукой, но даже так мне было не под силу освободиться из его захвата. Твёрдая грудь тяжёлой ношей надавливала сверху, вынуждая меня поддаться вперёд, наклоняясь под прессом его тяжести.

Сердце пропустило удар, когда почувствовала его дыхание на своей шее сзади. Где-то сбоку снова включилась вода, но всё моё внимание скоординировалось на нашем положении. Слишком тесном и слишком Откровенном. Дыхание участилось на такт, а нервы застыли в напряжении.

- Какого чёрта ты зад - я не успела договорить, поскольку его рука опустилась на моё лицо, закрывая его нижнюю половину. Мои глаза широко распахнулись, когда сквозь полураскрытые губы просочился вкус солоновато-горькой жидкости, которой была измазана тыльная сторона его ладони.

Мыло.

-

Этот ублюдок намазал мне рот мылом. А после принялся с усердием его растирать по моим губам, которые тут же плотно сжала, чтобы мыльный раствор не попал в рот. Я была слишком шокирована, чтобы до конца осознать происходящее и обдумать дальнейшие действия. Дёргаясь и мотая головой, мычала, в надежде что этот недоумок уберёт свои лапы, но он и не думал этого делать. Нарочито медленно он растирал пальцами мои губы, в то время как с его собственных слетала усмешка.

- Этот грязный рот давно нужно было вымыть, - прошептал мне прямо в ухо, обжигая его.

Теперь я знала не только вкус поражения, но и его запах. Мыло отдавало ароматом грейпфрута и чем-то хвойным.

Отплевываясь, когда Бектемиров убрал руку, я посмотрела на него через плечо, стараясь через взгляд максимально передать всю свою ненависть к нему. Очки давно слетели с меня в моей проигрышной борьбе ему, но и без них я видела достаточно чётко, надеясь, что ему будет более заметно моё отвращение к нему. Но либо у меня это плохо выходило передавать свои эмоции, либо он был слишком толстокож. Хотя, здесь подходили оба варианта.

- Я тебя ненавижу, - озвучила я свои мысли.

- Я это как-нибудь переживу, - он начал смывать мыло, аккуратно набирая воду в ладонь и омывая моё лицо. Вот только это, конечно, странно, ведь ты должна понимать, что всё могло бы быть гораздо хуже.

- Да, например, я могла бы быть тупой, и ты мог бы мне понравится, - съязвила, выплёвывая горькую пену. Меня передёрнуло от собственного образа, где я, подобно тем пустоголовым девицам, слоняюсь за этим бабником, в попытке получить хоть каплю его внимания.

- К сожалению, умной тебя тоже назвать сложно, - после короткой паузы со смешком проговорил мой мучитель, закрывая мой рот и тем самым лишая меня возможности ответить. Хотя бы потому, что ты не знаешь, где нужно вовремя заткнуться.

Мне захотелось истерически рассмеяться от вида собственного положения и того, как он старательно и аккуратно смывал пену, будто боясь, что вода попадёт мне на одежду, которую и без того можно было выжимать. Но вместо этого сделала то, чего не ожидала сама от себя. Зубы впились в мягкую плоть прежде, чем я осмыслила своё действие. Я укусила его. Не сильно, но достаточно для того, чтобы он убрал свою конечность.

Елизар тут же выпрямился, утягивая меня за собой. От любых движений мокрая ткань мерзко прилипала к коже, холодя её. В то же время я ощущала покалывающий жар, исходящий от груди парня, к которой он прижимал меня. Это играло ярким диссонансом по моим ощущениям.

Одна его рука всё так же крепко удерживала меня, второй он коснулся моих волос у виска, собирая их и перекидывая за спину. Лёгкая прохлада, коснувшаяся моей шеи, тут же сменилась жаром его дыхания, проходящегося от её основания и до щеки.

- Ведьма, - вздрогнула, резко вдохнув, когда его губы прижались к моему уху, произнося слова на медленном выдохе. Ты умеешь впечатлять. Меня забавляет бестолковая бунтарская непосредственность. Однако, - в эту короткую паузу я могла ощутить, как тысяча электрических импульсов возрождались во мне, проходясь по всем нервным окончаниям, начиная от ушной перепонки, через которую проникал его голос. Пусть мне и по вкусу твоя дерзость, я не тот, кого стоит провоцировать или доводить.

Не дышала, распираемая неведомыми чувствами, что обосновывались от центра груди, идя к животу и ниже. Сердце барабанило так сильно, что я могла покляться, что парень его слышит.

- Не нужно заниматься выдумыванием каких-то ходов, здесь есть только одни правила. Мои, - воздух медленно сжался в моих лёгких, когда Елизар спустился ниже, от уха к шее. А я игрок с привилегиями, - губы его были мягкими, но слегка шероховатыми из-за обветренной кожи. Мотай на ус, моя маленькая выскочка.

Земля внезапно пошатнулась под моими ногами и тихий хрип сорвался из горла, в которое вцепился Елизар. Зубами. Напряжение, что томилось внутри меня, не передавало и толики того электрического накала, который тотчас же вспыхнул во мне, обжигая внутренности. Бектемиров не просто укусил меня. Он будто голодный хищник, припавший к шее жертвы, впивался в плоть, отнимая у меня способность к любой активности. Колени ослабленно подогнулись. Если бы не державшие меня стальные объятия, я бы упала на пол.

- Что - осевший голос пробивался среди шума, звенящего в голове. Что ты де лаешь

Моё тело пробрала волна новой дрожи, когда ощутила, как его язык медленно прошёлся по следу укуса, после чего Елизар вновь впился в мою шею. Он был похож на вампира, но не того, кто пил кровь, а того, кто её травил, наполняя ядом, отравляя тело и разум.

- Небольшое взыскание, - низкий тембр отозвался мурашками по спине. Я не заметила, как его рука оказалась под моей грудью, ощутив это лишь когда его пальцы сжались на ребрах, поглаживая их сквозь ткань футболки. Этот жест казался мне не менее откровенным, чем его укусы.

Ад и все демоны.

- Отпусти, - Бектемиров оторвался от меня, давая этим короткую передышку. Мне удалось урвать частицу собственного плывущего рассудка, и я отчаянно цеплялась за эти малые крохи.

Тщетно. Всё было тщетно. Не сдержала дрожь, когда его зубы снова вонзились в мою шею, но уже с другой стороны. Попытка дёрнуться лишь усилила захват.

Я могла списать всё на страх. Ведь страх способен лишать человека самообладания, делая его неспособным выражать реакцию ответными действиями. Я прекрасно знала, что это за парализующее чувство и именно поэтому не могла приписать его к своему нынешнему состоянию, не смотря на схожие симптомы. В отличие от сковывающего холода, моя кровь имела настолько повышенный градус, что я удивлялась тому, как влага на моей коже ещё не испарилась с шипением.

Звук открываемой двери ворвался в моё сознание, постепенно возвращая ясность мысли, что было подобно ушату ледяной воды.

- Отпусти, - дёрнулась, надеясь освободиться, но с тем же успехом я могла попробовать летать.

Захотелось взвыть, когда язык его вновь обжёг меня, скользя по месту укуса отнимая дыхание.

- Беги, выскочка, - шепнул он, резко разжимая руки.

Я запнулась, но не упала, бросившись вперёд. Мне хотелось поскорее убраться прочь отсюда. Подальше от этого парня. У самого входа я запнулась вновь, врезавшись в мужскую фигуру, возникшую передо мной и едва не расквасив собственный нос о поверхность твёрдого торса.

- Дерьмо, - выругалась, чьи-то руки услужливо поддержали меня, помогая выровняться. Прос

И тут же прикусила язык, встретившись с зелёными глазами, что колким взором охватывали мой внешний вид. Былая насмешка тут же исчезла с лица парня, стоило ему разглядеть меня, сощурившись.

- Какого чёрта ты тут делаешь?

В его голосе не было ни капли дружелюбия, вот только на данный момент мне было наплевать на то, как он ко мне относится.

- Пошёл ты.

Отодвинувшись от рыжего типа, проскользнула сбоку от него к выходу. Оказавшись вне раздевалки, не раздумывая бросилась обратно в спортзал. Никита что-то сказал мне в спину, но я уже не слышала его, стремглав несясь подальше от этого места. К моему огромному облегчению, моя сумка оставалась на месте, сиротливо ожидая меня на скамье. Стараясь не обращать внимания на многочисленные взгляды, схватила её, чуть ли не выбегая обратно.

- Эй, ты! женский окрик за моей спиной не заставил меня замедлить шага. Остановись! тонкая ладошка легка на моё предплечье, вынуждая остановиться. Ты глухая? Я сказала тебе остановиться.

Взгляд, которым я наградила брюнетку, заставил её опешить. Возможно, состояние моего внешнего вида тоже сыграл свою роль.

- А ты тупая? Нет, - процедила я. Пошла. Ты.

Видимо, мой резкий выпад оказался для неё обстоятельством настолько неожиданным, что её рот так и остался приоткрытым, не издав и звука. Воспользовавшись заминкой, выдернула руку, оставляя эту помешанную сучку стоять на месте. Выходя из здания, я могла покляться, что она всё ещё смотрела мне вслед. Нутром я понимала, что это не предвещало ничего хорошего. Абсолютно. Но сейчас я была не в состоянии задумываться о враждебном настрое бывшей Елизара, ибо моё собственное душевное равновесие шаталось как чёртов маятник.

Всю дорогу до дома я не могла успокоиться, готовая взорваться в любой момент. Этот день был насыщен событиями, сбивающими меня с ног. И даже спустя время, после того как я оказалась в квартире, раздражающее ощущение тесных объятий не отпускало меня. И, чтобы хоть как-то избавиться от напряженного кома волнения, растущего в животе, уткнулась лицом в подушку, закричав что есть силы, радуясь тому, что теть Нины не было дома и никто не мог услышать мой отчаянный вопль.

Ну как, помогло?

Саркастическая усмешка раздалась в моей голове, но разозлило меня не ехидность вопроса, а то, что он был произнесён голосом ненавистного мне ублюдка. Даже в моих собственных мыслях он потешался надо мной.

- Ненавижу тебя, - громко завопила в подушку, прогоняя из головы образ темноглазого недоумка.

Вот только даже весь последующий остаток дня мне не удавалось сделать этого даже на короткое время. Ноздри всё ещё улавливали его запах, а кожу саднило в тех местах, где касался меня. Создавалось впечатление, что он всё ещё это делает, незримо осязая в воздухе.

- Отстань, - тихо взмолила, с силой вжимая голову в мягкую ткань и зарываясь глубже в неё.

В ответ на мою просьбу я, как наяву, услышала лишь тихий смех, наполненный хрипотцой.

***

Глядя на быстро удаляющуюся спину, Никита не понимал, зачем окликнул девушку. Это вышло рефлекторно и почти бессознательно. Её имя уже слетело с его губ, до того, как он осознал это. Глубокая морщина пролегла между нахмуренными бровями, когда он прошёл дальше в раздевалку, но тут же остановился на месте, глядя на Елизара, выходящего из душевого отсека.

Бектемиров словно не замечал его, идя к своему шкафчику, попутно вытирая лицо и плечи собственной майкой и Никита внезапно вспомнил то, что успел разглядеть, но не придать этому значения.

Та ненормальная девчонка была насквозь промокшей.

Почему-то, именно сейчас он это осознал, понимая, что единственной вещью, на которой заострилось его внимание, это отсутствие нелепых очков на лице, которое было слишком знакомым, чтобы не узнать кому оно принадлежало. Удивительно, насколько предмет, предназначенный для улучшения качества видимости, может скрывать то, что находится за ним, подавляя истинную глубину цвета глаз.

Они у неё были голубые. Он разглядел это ещё в самом начале, когда она ворвалась в туалет, прерывая их наказательные действия в отношении маленького крысёныша. Огромные оленьи глазища, которыми она на них таращилась, можно было рассмотреть с куда большего расстояния. Однако сейчас они не были прикрыты толстыми стёклами и голубой цвет казался гораздо насыщеннее, разбавленный яростным огнём, который так отчётливо полыхал в них.

- Всё в порядке?

Это был дежурный вопрос, не нёсший в себе должного интереса, на который Елизар лишь коротко кивнул, не поворачивая головы. Но Никите было достаточно и его профиля, чтобы видеть слабую улыбку, не сходившую с губ парня с того момента, как тот вышел с душевой.

- Это была Соня?

Лишь на короткую долю секунды, но Бектемиров замер, бросив недолгий взгляд на Ника. Её имя привлекло его внимание, но привычное равнодушие так и не сошло с его лица. Короткая заминка дала Никите разглядеть вещь, которую держал в руке его одногруппник.

Очки.

Образ промокшей девчонки снова возник перед его глазами, подмечая те детали, которые опустил при встрече. Гневный взгляд, слишком частое дыхание, красное, как маки на заре, лицо и шея. Покрасневшая, но с едва заметными проступающими пятнами.

- Ты - он не закончил свой вопрос, всё ещё не зная, как его сформулировать. За спиной послышался гул толпы игроков, которые поочерёдно начали заходить в раздевалку, заполняя пространство шумом и плотным запахом.

- Ты с ней? Никита всё ещё не мог построить формулировку, но любопытство брало верх, озвучивая его слова.

Елизар, наконец, удостоил его взглядом. Чёрные глаза не выдавали никаких эмоций. Никита долгое время знал своего одногруппника, но до сих пор удивлялся тому, насколько замкнутым он оставался для всех. Он так и не смог научиться читать его эмоции.

- Не лезь.

Это было единственное, что сказал Елизар, отрезая любые попытки к дальнейшему диалогу. Остальные игроки весело переговаривались между собою, шутя и обсуждая прошедшую игру. Но никто из них и словом не обмолвился о стычке, возникшей между Бектемировым с соперником и тем, что произошло дальше. Никто не решался задавать вопросы, хотя большинство кидало на парня любопытные взгляды.

Пожав плечами, Никита направился к своему ящику, понимая, что возникший интерес крепко засел на подкорке.

Глава девятнадцатая

Все пялились.

Я старалась не замечать эти взгляды, направленные на меня. Их стало намного больше, что не удивительно. И я очень старалась не замечать того, как начинают шептаться люди, короткими кивками указывая в мою сторону, думая, что делают это незаметно. Тупые идиоты. Я действительно пыталась игнорировать этот повышенный интерес к моей персоне, но с каждым взглядом моя решимость грозилась вылететь в долбаное окно, в которое я пялилась на протяжении уже десяти минут, пропуская лекцию мимо ушей. Третья по счёту пара проходила совместно с ещё двумя потоками и теперь наша группа смешивалась с большим количеством студентов, многие из которых не утруждали себя молчанием, не затыкаясь всё это время.

- Простите, простите, - Вебер вихрем ворвалась в кабинет, прерывая лектора. Опоздала, не могла найти кабинет, всё ещё путаюсь. Новенькая, всё такое, понимаете?

Выражение лица преподавателя говорило о том, что сочувствием и пониманием он не проникся, но вынужденно кивнул, продолжая дальше зачитывать лекцию. Марина не сразу отыскала меня, взглядом рыская по всей аудитории, а найдя, удивлённо вскинула брови.

- Ого, - услышала я, стоило Вебер опуститься рядом на стул. Прежде, чем я отмечу этот день в календаре, скажи мне, где твои очки? Я надеюсь, ты их сожгла? И ты распустила волосы? Если ты решила занять моё место самой горячей девчонки на потоке, знай, я буду бороться, - она одарила меня широкой улыбкой, в ответ которой я не смогла сдержать свою.

- Я надела линзы.

- Видимо, они очень хорошие, раз ты могла увидеть всю нелепость своего ботанического образа, но недостаточно, чтобы ты полностью его сменила. Крошка, - с придыханием произнесла она, склоняясь ближе ко мне. Прости, давно хочу тебе это сказать, но мне больно смотреть на этот цвет, - пальцы её зацепили ниспадавшие локоны. Он тебе Не идет.

Моя рука автоматически потянулась к волосам. Отрицать сказанное Мариной не было смысла я сама думала так же. Оттеночный шампунь Лизы уже давно потерял свои краски и сейчас мои волосы с каждым мытьем всё больше походили на сухую солому.

- Знаю, в эти выходные хочу вернуть свой оттенок.

- О, я могу тебе помочь, я знаю отличный салон, в котором Оу, ну нихрена себе, - Вебер резко перешла с шёпота на громкий тон, привлекший к себе внимание студентов.

- Тише, - зашипела я, отдёргивая свои волосы назад и сильнее натягивая на шею капюшон толстовки.

- Я погляжу, дело совсем не в линзах, - горячо зашептала она. Глаза её ярко сверкнули, оживляясь озорством и восторженным удивлением. А в том, что на нашу маленькую ботаншу напал чей-то рот. Выглядит так, будто тебя пытались обглодать.

Я сдерживаюсь в своём желании закрыть её губы ладошками, пока мои щёки начинают гореть из-за непрошенных воспоминаний.

- Это не так, - стараясь говорить как можно безразличнее, пытаюсь одёрнуть её. Я просто обожглась. О плойку.

Сначала она смотрит на меня с сарказмом, который так легко можно счесть на её лице, а потом резко сменяет его на страдальческую гримасу. Брови её складываются домиком.

- Пожалуйста, - протяжно стонет она. Только не говори мне, что действительно считаешь меня настолько тупой.

- Нет, прости, это не так, - качнула головой, ища слова. Я не это хотела сказать. Просто Давай не сейчас, - выдохнула.

- Оу, блин, - протянула Вебер, откидываясь на своём стуле. Просто знай, Софи, что, если я умру от любопытства это твоя вина. Только твоя.

В ответ я лишь улыбнулась, поворачиваясь к лектору. Остаток пары я чувствовала, что Марина кидает на меня пронзительные взгляды, но пыталась делать вид, что не замечаю их, пока она снова не обратилась ко мне.

- Ты правда красивая, - выдала она задумчиво. Но рыжий тебе не идёт.

Напускная серьёзность вскоре исчезла с её лица и Вебер вновь превратилась в обыденную болтушку, верещавшую своём знакомстве с симпатичным парнем, который добавился к ней в Instagram.

- Кстати, - лекция уже закончилась, и мы медленным шагом двигались по коридору. Насчёт волос, могу действительно помочь. Есть одно место, там работает моя тетка. Я постоянно к ней хожу и, поверь, - говоря это, она коротким взмахом откинула свои волосы за спину, делая этот жест наиграно эффектным. У неё просто волшебные руки.

- Верю, - коротко кивнув, я, чуть замедлившись в шаге. Неприятное чувство кольнуло меня, оставляя после себя раздражительный дискомфорт.

- Ах, да, скажи мне свой ник в инстаграме, - Вебер, не обращающая внимание на окружающих, продолжала трещать без умолку. Весь её интерес был заключён в собственном телефоне. Мы срочно должны исправить недоразумение в виде отсутствия взаимных подписок.

- У меня нет страницы.

Ещё одна короткая ложь слетает с моих губ слишком легко, но я до чёртиков взволнована другим фактом, чтобы задумываться об этом маленьком вранье.

Все смотрят.

И дело было не в обычном мимолётном любопытстве, что иссякает сразу же, стоит взгляду перейти на другого человека. Нет. Чужие взоры намеренно задерживались на мне, исходя любопытством смешанным с усмешкой. Кто-то смотрел, не меняясь в лице, выражая безразличие. В основном все взгляды сопровождались улыбками или смешками.

Что за дерьмо?

В груди защемило, когда, остановившись в холле, мы увидели небольшую толпу студентов, топчущихся у стенда с расписанием. Самого стенда мне видно не было, зато до меня долетали весёлый смех и обрывки фраз.

- О, там, походу, какое-то объявление повесили, - ворвался в мои мысли голос Марины. Видимо, её тоже привлекло всеобщее веселье. Пошли посмотрим.

Всё внутри меня противилось, но, в то же время, необходимость удостовериться в собственных домыслах была выше. Я последовала за Вебер, ощущая, как в груди всё больше нарастает паника, когда люди, при нашем приближении, смотрели в упор на меня, не скрывая улыбок.

- Если там будет - внезапная остановка монолога моей одногруппницы давало мне понять о том, что моя проблема, возможно, хуже, чем я могла представить. Ногти впились в ладони, когда я, наконец, увидела то, что стало темой всеобщего пересуда.

Нельзя судить книгу по обложке, как и человека по внешности. И яркий тому пример Радова София, студентка 1-го курса журфака. Маленькая ботанша прикрывается образом невинной ханжи, снимая свою овечью шкурку ради привлечения внимания особых персон, преследуя их и доказывая тем самым, что у всех есть цена. Какова же твоя?

Под текстом висели фотографии. Мои фотографии.

Кадров несколько. Первый, где я, опустив голову, стою в компании девчонок на вечеринке. На втором я протягиваю стакан кофе Елизару. На третьем я сажусь к нему в машину. И четвёртый, последний, сделанный вчера, где я сижу на скамейке, держа плакат над головой.

- Только не говори мне, - услышала голос Вебер. Что и это тоже я не могу прокомментировать.

Впиваясь до боли ногтями в ладони, сдерживала порыв смахнуть весь проклятый стенд со стены, топчась на нём с дикими прыжками. Делая глубокие вдохи, дышала сквозь стиснутые зубы.

- Я убью его, нахрен, - единственное, что смогла выцедить из себя, приближаясь к изображениям. Кожу жгло от любопытных взглядов, когда я старалась аккуратно снять распечатки, мысленно сжигая их, как и всю эту стену с проклятыми недоумками, опускавшим ехидные комментарии.

Откреплять получалось не сразу, так как руки подрагивали от гнева, а пальцы неловко путались. В этот момент, погружённая в свою ярость, я заметила, как другая пара рук помогает мне снимать эти снимки.

- Ну, теперь мне хоть понятно, - бубнила она, насуплено хмурясь. О какой плойке шла речь.

Я не сразу поняла, о чём она говорила, но взглянув в насмешливые карие глаза, тут же вспомнила собственные слова, сказанные сегодня в своё нелепое оправдание. Внезапная лёгкость от усмешки, которую она бросила мне, охватила меня, опуская немного и давая возможность дышать размеренно.

Люди расходились, а я всё ещё стояла на месте, сжимая листы в своих руках. Чувство гнева требовало немедленного высвобождения. Сказав Марине, что я скоро приду, оставила её у того самого стенда, кинувшись на поиски своего главного врага. И пусть я была твёрдо уверена, что этот поступок был совершён не Бектемировым, но именно благодаря ему это всё произошло.

- Где Елизар? наткнувшись на одного из его одногруппников, я не стала медлить. Парень даже не опешил от резкости моего вопроса, по всей видимости, не удивлённый тем, что очередная девица ищет Елизара. Но пропади всё пропадом, если я буду одной из тех девиц, о которых он подумал.

- Не знаю, - пожал плечами, оглядываясь. Ушёл куда-то.

Мои зубы заскрипели друг о друга. Однако останавливаться я не собиралась, намеренная найти его.

- Он на парковке.

На полушаге остановилась, когда позади прозвучал знакомый голос. Повернувшись, увидела, как рыжий дружок Елизара стоит у окна, облокотившись о подоконник и скрестив руки на груди. На губах его блуждала ухмылка.

- Что, мышка, очки потеряла?

Скорее, собственное терпение. Но этому типу не обязательно было это знать, поэтому я просто промолчала. Отвернувшись, направилась вперёд, не останавливаясь даже, когда Никита вслед мне произнес:

- Что, даже спасибо не скажешь?

Разговор с ним это не то, что сейчас было мне нужно, поскольку я и так достаточно была на взводе. Миновав холл университета, вышла на студенческую парковку. Долго искать не было нужды, так как глаза тут же натолкнулись на знакомую мужскую фигуру. Даже со спины, я мгновенно узнала его, направившись тут же к своей цели. Он был не один. Высокий темноволосый парень, стоявший напротив него, похожий на ещё одного выходца Ада, наверное, должен был поумерить мой пыл, но я была слишком разгневана, чтобы сдерживать свой инстинкт самосохранения. Помимо парня там была ещё и девушка, но единственное, что могла заметить, это блеклое медно-рыжее пятно её волос, расплывающееся в моём периферическом зрении, поскольку всё моё внимание было сосредоточено на Елизаре, а точнее, его спине.

Видимо, моё намеренное направление к Елизару, не осталось незамеченным для его друзей, поскольку этот демон повернулся ко мне, стоило мне приблизиться. Ненавистная мне полуулыбка тут же озарила его лицо.

- Ты, - прорычала я. Чёртов недоумок, - указательным пальцем ткнула ему в грудь. Если бы ты знал, как я тебя ненавижу.

Улыбка его тут же исчезла, а брови сдвинулись к переносице. Он должен был понимать, из-за чего я злюсь, но, как мне показалось по его взгляду, он был в замешательстве от моего поведения. Возможно, он и не был в курсе объявления по теме моей персоны, вот только это не имело значения.

- Ты просто грёбанная заноза в моей заднице! мне было плевать, что я разыгрываю этот скандал при его друзьях, потому что теперь я была опозорена на пол университета, если не больше. Сжала фото в кулаке. Отъебись уже от меня, сукин ты сын!

С этими словами я швырнула держащие бумаги ему в грудь, на этом завершая свой спектакль.

Движимая одной лишь идеей, я не думала о своём отступлении. Надежда на то, что мне удастся уйти, покинули меня сразу, стоило мне преодолеть несколько шагов, после чего сильные тиски объяли меня, прижимая к крепкой груди.

- И что, твою мать, это только что было, выскочка?

Теплые губы прижались к моему уху, а теплота от дыхания расползлась по всей спине, вызывая мгновенную дрожь.

- А ты как думаешь?

Я понимала, что это было бесполезно, но, всё же, дёрнулась в попытке вырваться. Хватка была стальной. Но я не ожидала, что Елизар предпримет что-то ещё, пока не ощутила, как его зубы сомкнулись чуть выше мочки уха. В этот раз я снова дёрнулась, но уже от внезапности его действия и того, как всё это влияло на моё ментальное и физическое состояние. Пульс бешено ускорился от близости с этим парнем.

- Прекрати, - выдавила, чувствуя, как жар медленно расходится по внутренностям.

- Кажется, я задал вопрос, - меня раздражало то, что он нарочито медленно растягивает слова, выговаривая их низким тембром мне в самое ухо. Это ударяло по нервам, пронзая до самого позвоночника и вызывая внутренний тремор.

- Кажется, ты получил ответ на него, - рыкнула. Очередная попытка вырваться была не для того, чтобы избавиться от его удушливых объятий, поскольку это, очевидно, было невозможно, а лишь для того, чтобы избавить себя от навязчивого волнения, возникшего от того, что этот ублюдок укусил меня за ухо. Снова. Хватит. Прекрати это делать!

- Я прекращу, когда сочту это нужным, - его пальцы нашли мой подбородок, обхватив его и повернув к себе. Наши взгляды встретились, когда он ухмыльнулся. Да ты покраснела, выскочка.

Сучий потрах.

Дёрнув плечами так, чтобы его стукнуть, я лишь молча вложила всю злобу в свой взгляд, что могла. Однако это его, похоже, только позабавило.

- Не волнуйся, выскочка, сейчас мы тебя остудим.

С этими словами он резко приподнял меня, разворачивая к себе и придерживая второй рукой.

- Эй, что ты ещё задумал? доставая до его предплечий, вцепилась в них ногтями, но этот тип даже не поморщился. Отпусти меня, немедленно, говнюк! Ты

Я не закончила, огорошенная каплями холодной воды. В этот раз это не был контрастный душ. Это был чёртов фонтан. Елизар, судя по всему, решил зайти куда дальше, подставляя меня под капли университетского водоёма.

- Да как ты заколебал меня, скот поехавший, - кричала, вырывая руки.

Елизар держал меня прямо над фонтаном, слишком близко к источнику брызг, отчего моя толстовка за короткое время успела пропитаться водой, став полностью мокрой. В отличие от вчерашнего раза, сейчас я висела в его руках, как грёбанная принцесса, вцепившаяся в своего собственного узурпатора и служа едва ли не щитом для него от попадавших на него капель. Едва, потому что напор был достаточно силён, чтобы не задеть его, вот только этому придурку было всё равно. Он улыбался, наблюдая за тем, как я брыкаюсь в его руках, костеря на чём свет стоит.

- Как же я тебя ненавижу, - зашипела, но тут же умолкла, икнув, когда он слегка подбросил меня. С коротким писком вцепилась в широкие плечи, прижимаясь к парню.

- Тебе я позволю это, ведьма, - проговорил он, рядом с моей щекой. Но ненадолго.

Грудь стала тяжелее, и каждый вдох давался сложнее, когда я повернула в голову, осознавая, насколько близко были наши лица. Мой нос задел кончик его носа, учуяв его стабильный аромат мужского сандалового мыла и чего-то ещё, ненавязчивого и раздражающего, потому что вызывало желание втянуть себя поглубже этот запах. И, помимо воли, я сделала это, резко замерев в моменте, когда наши взгляды схлестнулись. Тёмно-карие глаза неотрывно смотрели на меня, скользнув ниже по лицу и, постепенно, меняя свой цвет на угольно чёрный. Несмотря на то, что солнечный свет падал на его лицо, оттенок его радужек темнел, почти сливаясь с зрачками.

Мы оба вздрогнули, когда раздался чей-то окрик, разрывая зрительный контакт. Расфокусированным взглядом я пыталась осмотреться, стараясь не обращать внимания на тяжесть, обосновавшуюся в груди и ниже.

- Пошли, - Елизар ловко прыгнул с бортика, ставя меня на землю. Быстрым шагом он направился к парковке, держа меня за руку и, тем самым, заставляя следовать за собой. Мне приходилось чуть ли не бежать, поскольку ладонь моя была крепко зажата в его.

- Куда ты меня тащишь?

Хоть и было очевидно, что шли мы к парковке, для меня это ничего не значило, потому что голова этого типа была полна загадок и неясностей. Его друзей там уже не было и стало понятно, что мы направляемся к его машине. Открывая заднюю дверь, он бросил мне:

- Снимай кофту.

Я стояла на месте, пытаясь сообразить, послышалось ли мне.

- Ты меня плохо слышал? сощурила глаза.

- Поверь мне, выскочка, слышал я тебя прекрасно. И не только я. Вот только большее значение имеет то, услышала ли ты меня, - его бровь приподнялась.

- Что за тупые игры в слова? разозлилась. Я расслышала тебя, но это не значит, что я тут же повинуюсь, - закатила глаза.

- Боишься, что я тебе что-то сделаю? к моему удивлению, в его вопросе не было и доли насмешки. Парень был вполне серьёзен, задавая его и не сводя с меня тёмных глаз. От такой резкой смены настроения, я опешила, не зная, что сказать.

Видимо, раздумывала я слишком долго, потому что Елизар потерял терпение, схватив за грудки моей кофты и дёрнув меня на себя. Он повернул меня так, что я оказалась зажата между ним и открытой дверью. Выставила руки вперёд, упираясь ладонями в его грудь.

- Там, где ты будешь проявлять своё упрямство, - он наклонился ко мне, сокращая расстояние между нашими лицами настолько, что почти касался носом моей щеки. И вновь проклятая дрожь зародилась внутри. Я буду применять силу, выскочка. И на твоём месте я бы хорошенько задумался над тем, в чём нужно оказывать сопротивление, потому что я без проблем могу снять эту чёртову кофту с тебя сам, - он говорил это прямо мне в щёку, слегка задев губами кожу, тем самым заставляя мой пульс ускоряться. Правда, не думаю, что тебе понравится, если я разорву её.

- Это так мило, что ты заботишься о моих чувствах, - мой тон был полон ядовитого сарказма. Так как его голова была и так наклонена ко мне, мне не нужно было вставать на цыпочки, чтобы дотянуться до его уха. Пытаясь сделать свой голос как можно более томным, я начала шептать, выделяя каждый слог. Можешь поцеловать меня в задницу, и тогда я подумаю над твоим предложением.

Сердце всё ещё нещадно колотилось от интимной близости и каждое движение мне казалось неуклюжим, смазанным из-за отсутствия спокойствия. Я надеялась, что мой отказ, наконец, поумерит его пыл и он решит прекратить бессмысленный спор со мной. Но улыбка на его лице говорила об обратном. Я не ожидала того, что он действительно начнёт снимать мою толстовку.

Схватившись за нижнюю часть одежды, Елизар резко потянул за её полы вверх. Встретив сопротивление в виде моих рук, остановился, но ненадолго, с силой стягивая кофту. Послышался треск ткани.

- Чёрт бы тебя побрал, Сатанинское отродье, - рыкнула я, пытаясь воспротивиться. Окей, сейчас сниму. Сниму! Отвали!

В горле сжался комок поражения, который я никак не желала проглатывать. Этот соперник не тот, который мне был под силу, и он, в который раз, с усмешкой показывал мне своё превосходство, отступив на шаг назад, дабы дать мне сделать то, что он требовал.

Сглотнув, я мысленно боролась с внутренним голосом, чувствуя, как неуверенность поглощает меня. Под кофтой на мне была лишь тонкая и короткая майка, открывавшая большую часть того, что я хотела бы скрыть. Кожа тут же покрылась мурашками, стоило тёплой осенней прохладе коснуться её. Прижимая к груди влажную ткань, с яростью смотрела на Елизара. С довольной улыбкой он сделал шаг вперёд, вновь сокращая пространство между нами. Потянувшись к заднему сидению, он достал со своей спортивной сумки небольшое махровое полотенце, накидывая его мне на голову.

- Маленькая, - взявшись за края ткани, он медленно провёл им по плечам, идя к шее. Несносная выскочка.

Елизар наступал на меня, окутывая своей аурой и раздавливая мою уверенность, а я стояла на месте, обуреваемая парадоксальными эмоциями и проигрывая, в попытке побороть их. Спина уткнулась в дверь машины.

- В твоей браваде есть предел, - одна рука его по-прежнему находилась на моей шее, вторая опустилась на талию, овивая её. И мне нравится достигать эти границы, ведь только тогда, хоть и ненадолго, ты осознаёшь, у кого все регалии и становишься кроткой и послушной.

Толстовка казалась ненадёжной преградой между нами, потому что я, буквально, всем телом ощущала жар, идущий от него. Тепло просачивалось сквозь кожу, отяжеляя кровь, текущую по венам, а его запах обволакивал, наполняя лёгкие.

- Хватит уже, - проговорила тихо и слегка сипло из-за пересохшего горла. Мысленно выругалась.

- И, всё же, видимо, кое-в-чём мне нужно внести ясность, для проформы, - пальцы на шее сжались крепче, а вторая ладонь легла на поясницу. Ведьма, - его дыхание вновь обожгло ухо. Несмотря на то, что твоё упрямство мне нравится куда больше, я сторонник паритета в сексуальных отношениях, - его фраза заставила мои лицевые мышцы нервно сократиться, в то время как его пальцы впились мне в поясницу, притягивая к себе, что казалось невозможно, поскольку я и так была прижата к нему слишком тесно. И если мы займёмся сексом, выскочка, то ты будешь лежать подо мной без какого-либо сопротивления. Готовая, влажная и очень даже согласная.

Сказать, что его слова на меня не подействовали не сказать ничего. Стальной узел нервов в моём животе затянулся до предела, грозясь разорвать к чертям мою нервную систему. Я не хочу казаться слабой, уж точно не перед ним и, тем более, показать, насколько сильно он влияет на меня. Я должна разозлиться, оскорбиться, наверное, и послать куда подальше этого типа, но мой рот не смог издать и звука, а язык словно онемел. Я чувствую, как моё лицо, помимо воли, начинает расцветать всеми оттенками красного, как начинают гореть щёки и кожа на тех местах, где он держит меня. Меня окатывает волной различных эмоций, несвойственных для моего понимания. Точнее, для моего принятия.

Стараясь унять внутреннюю дрожь, несколько раз прикусила внутреннюю сторону щеки. Взывая собственный разум к самообладанию, нахмурилась, глядя на бесконечно безмятежного Бектемирова.

- В таком случае, не помню, чтобы давала согласия на то, чтобы ты трахал мне мозги каждый день.

Проходит несколько секунд, прежде чем он отклоняется, чтобы рассмеяться. Это было неожиданно. Настолько, что я молча застываю, глядя на то, как Елизар веселится, извлекая из своей груди низкий рычащий звук, отдающий вибрацией по моему слуховому каналу.

- Насколько я помню, - продолжал лыбиться он, наклоняясь к своей сумке снова. Я давал тебе выбор. Держи, - он протягивал мне кофту. Свою. Надень.

- Нет, - тут же пискнула, когда он выдернул мою мокрую толстовку из моих рук. Отдай, - тут же потянулась за ней, второй рукой стараясь прикрыться, тем самым ощущая дискомфорт от взгляда, который прошёлся по мне.

- Надень, - повторил он. Не заставляй меня напоминать, на какие условия ты согласилась, - ухмылка. Маленькая горячая ведьма.

Ненавижу его. Особенно в те моменты, когда он открывает свой рот, чтобы извергнуть очередное идиотское замечание или требование.

- Ты просто нестабильный засранец, - я быстро схватила его кофту, стараясь не выдать собственного волнения. Сначала окунаешь меня в фонтан, а после даешь свои вещи и полотенце. Это самая нелепая симуляция вежливости ради прикрытия собственной аморальности. К чему всё это?

И пусть во мне зрела небольшая догадка, мне было необходимо услышать её подтверждение.

- Небольшой ликбез в отношении твоего упрямства, - он невозмутимо пожал плечами.

- Моё упрямство вполне оправдано, - фыркнула. Именно поэтому можешь засунуть свои нравоучения куда подальше.

Я проглотила слова о том, куда именно он мог их засунуть, поскольку его реакция на них могла быть непредсказуемой, о чем помнило моё тело, всё ещё горевшее от тесных прикосновений этого типа. Сердце неугомонно колотилось, а дыхание не желало выравниваться.

- Если ты о тех бумажках не волнуйся. Я решу.

- Как же для тебя всё, оказывается, легко, - я быстро натянула на себя толстовку, казавшуюся такой большой, что показалось, будто я тону в её мягкой ткани. Это не тебя считают поехавшим сталкером. Ещё и продажным, - выплюнула, вспоминая текст. Это лишь благодаря тебе я стала посмешищем, тебя это веселит, не так ли?

Злость, наполнявшая мой голос, вмиг застряла в горле, когда Елизар резко приблизился ко мне. Обхватив мой подбородок одной рукой, он приподнял его, вынуждая смотреть прямо на него.

- Я сказал, что всё решу, выскочка, - его пальцы слегка сжались на мне. Никто здесь не посмеет и слова пикнуть в твою сторону.

- Какое благородство, - сарказмом я старалась прикрыть своё смущение, охватившее столь внезапно, как и неловкость. Слишком громкие слова для одного студента, против тысячи. Будешь затыкать всех?

- У меня свои методы убеждения, - уголок его губ потянулся вверх, образовывая полу оскал. Нет такого рта, который я бы не смог заткнуть, - пауза. Кроме твоего, конечно. Но здесь можно применить совсем другие способы.

У меня перехватило дыхание от явственного подтекста его взгляда, которым он взглянул на мои губы. Напряжение, которое, казалось, никуда и не уходило, возникло вновь. Спеша его хоть как-то разорвать, мотнула головой, вырываясь от цепких пальцев.

- Всё можно решить гораздо проще исчезни из моей жизни и больше никто не будет доставлять мне проблем.

Говоря о проблемах, я имела ввиду не только сегодняшний случай, но и всех его девок, решивших, что я нацелена стать его пассией.

- Тебе и так никто не будет доставлять проблем.

- Кроме тебя, - иронично вздёрнула бровь.

- Кроме меня, - улыбнулся он, на что я закатила глаза, сцепляя зубы.

- Я тебя ненавижу, - бросила самую избитую в наших отношениях фразу, поворачиваясь и уходя от него подальше.

Я опоздала на пару, что, кажется, никого не волновало, кроме моей неугомонной одногруппницы.

- Чёрт возьми, - шептала она. Почему ты не сказала, что мутишь с этим красавчиком?

- Потому что я с ним не мучу, - вышло слишком резко, но, по всей видимости, не убедительно, так как Вебер лишь хмыкнула на это.

- Ну да, - наиграно делая вид, что поверила, кивнула она. А мужская толстовка и засосы - это ветром надуло?

- Я не мучу с ним, - повторила, не желая вдаваться в подробности наших отношений. Не мучу.

- Но почему? Марина искренне недоумевала, придвинувшись ближе ко мне.

- Потому что у этого парня не член, а грёбанная эстафетная палочка, передающаяся из рук в руки едва ли не каждой студентки, - не выдержала я, раздражённо вздыхая. И я в этом марафоне не учавствую.

- Ого, - хихикнула Марина, впечатлённая моей гневной тирадой. Что-то мне подсказывает, что в этом забеге один лидер, - подмигнула, вынуждая меня закатить глаза.

Остаток пары она лишь приглушённо хмыкала, поглядывая на меня, но ни слова не говоря больше, чему я была благодарна. Однако, продлилось это до первого звонка, после чего она вновь начала донимать меня вопросами о Елизаре, на которые я и не думала отвечать, нарочито увиливая от темы.

Мы шли по коридору, когда раздался чей-то окрик. Не обращая внимания, я следовала дальше, пока чья-то рука не упала мне на плечо. Едва не вздрогнув, отстранилась, но цепкая мужская кисть крепко вцепилась мне в предплечье, притягивая обратно.

- Привет, - незнакомый парень широко улыбнулся мне, однако, его энтузиазма разделять я не спешила. Как дела?

- Чего тебе? я очень сомневалась, что его интересовал ответ на собственный вопрос, поэтому не стала ходить вокруг да около.

- Хотел познакомиться с тобой, - от его фальшивой улыбки веяло наигранностью и что-то в его карих глазах заставило меня отпрянуть от него. Мне не понравилось то, что я в них видела. Он смотрел на меня оценивающе, словно раздевая. Слишком откровенная пошлость таилась в его взгляде.

- Не знакомлюсь, - сбросить его лапу удалось, но отступать парень и не думал, следуя за мной дальше.

- Почему же? не отступал, но, слава Богу, руки распускать не стал. Может тебе понравится, - тут он слегка нагнулся ко мне, шепча так, чтобы могла услышать только я. И мне даже не придётся тебе платить.

Резко остановившись, я застыла, поражённая его словами и тем подтекстом, что они несли.

- Что ты сказал? я надеялась, что плохо расслышала, но пошлая ухмылка на лице этого идиота говорила об обратном.

- Я говорю, - он вновь наклонился, слегка приблизившись, но на этот раз я не отстранилась. Что тебе понравится то, что я могу предложить. Может, даже сама доплатишь за продолже

Он не закончил, прерываемый громким шлепком пощёчины, которую я ему влепила, чувствуя, как во мне взорвалась волна гнева, наполняя грудную клетку огненной яростью.

- Единственное, что ты можешь предложить этому миру это распределение тебя на органы, дабы хоть как-то осмыслить твоё бесполезное существование, - прорычала ему в лицо. И, клянусь, если ты ко мне подойдёшь ещё раз, одного я лишу тебя самолично, потому что, судя по всему, именно он управляет твоей тупой башкой.

Отступив назад, повернулась, ускоряя шаг. Марина догнала меня, но, будучи удивлённой, разумно промолчала, хмуро поглядывая назад.

- Да ладно тебе, - крикнул незнакомец мне в спину. Все же знают, что ты спишь за бабки. Не ломайся, куколка, тебе понравится мой член.

- Для начала отрасти его, - не поворачиваясь, вскинула руку, показывая парню средний палец, на что позади раздался смех. Смеялись те, кто слышал нашу перепалку, но над кем именно меня мало волновало. Вспоминая слова Елизара, сказанные с его самодовольной уверенностью, я мысленно подвергала его всяческим пыткам, но это не отвлекало меня от насущего внимания, которое было приковано ко мне со стороны незнакомых людей. Стали заметнее тихие шепотки и косые взгляды, которые обращали на меня студенты. На протяжении всего ставшего дня они стали слишком явственные, настолько, что кто-то даже не стеснялся говорить за моей спиной в открытую, не понижая тон.

И только оказавшись дома, я, наконец, смогла расслабиться. Наполнив ванну горячей водой, я с коротким вздохом удовлетворения погрузилась в нее, в надежде, что напряжение сегодняшнего дня сойдет на ноль. Но даже погружённая в пенную воду, я не могла избавиться от назойливого аромата мужского запаха, который почти весь день окружал меня. Он словно въелся в подкорку, что, даже не чувствуя его, я могла воспроизвести его в голове, словно вдыхая вновь.

- Детка, я зайду, - негромкий голос тёть Нины ворвался в моё сознание, рассеивая мысленный туман.

- Да, - коротко ответила, не меняя своего положения. Я уже привыкла к тому, что эта женщина могла зайти в ванную комнату в любой момент, так как знала, что все медикаменты она хранит строго в полке за зеркалом. Голубая занавеска закрывала меня от нее, но каждый её шаг мне был слышен отчётливо. Прикрыв глаза, я прислушивалась к шаркающему звуку и тихому кряхтению. Это казалось странным, но именно это успокаивало. Возможно, кого-то и раздражали бы эти звуки, но для меня они были подобно тихой гавани, которую я искала ночами, просыпаясь от кошмаров или собственных криков.

- Сонечка, - тихо позвала тёть Нина. Я на пару дней уеду на выходных, в понедельник или во вторник буду, ты это, Василича покормить не забудь.

Я улыбнулась, заслышав нотки тревожной любви в её голосе. Будучи одинокой женщиной в возрасте выше пятидесяти лет, она не столь переживала за здоровье или одиночество, как за своего жирного рыжего кота. Не смотря на то, что животных я любила, эта животина симпатии не вызывала. И было это абсолютно взаимно, потому что кот относился как к ненужному предмету, неприязливо косясь на меня каждый раз, когда видел.

Прикрыв глаза, я с головой погрузилась в воду, вытесняя из мыслей сегодняшний день, как и все предыдущие, надеясь, что эта неделя закончится как можно быстрее.

Однако следующее утро началось с очередного указания Елизара снова быть в ряду болельщиков. Пометки о средстве поддержки не было, на что я лишь облегчённо вздохнула, радуясь мысли, что терпеть этого парня мне осталось пару дней. На мой тяжёлый вздох ко мне повернулась Марина. По её взгляду было понятно, что её голова всё ещё таит множество вопросов, которые она не озвучивала. Пока. Потому что было понятно, что в скором времени она не выдержит и меня ожидает целый допрос.

- Пошли быстрее, пока очереди нет большой, - она потянула меня в сторону столовой, по пути обгоняя остальных учащихся. Мне же было забавно наблюдать со стороны, как собственное любопытство и нервоз она заменяет неплохим аппетитом. К моему удивлению, все три пары прошли спокойно. На меня так же смотрели, но, почему-то, меня это уже не особо задевало. Видимо, терапия с пенной ванной и хорошим сном после, отлично помогают.

Народу было много, но мы успели почти первыми встать в очередь. Наполненное таким количеством людей помещение, всё же, вызывало во мне долю дискомфорта, потому что я всё ещё ощущала чужие любопытные взгляды на мне больше, чем в другое время. Наклонив голову, я быстро шла до своего стола, стараясь скрыться ото всех под распущенными волосами. Но здесь это помогло бы только если б я закрыла ими лицо полностью. Сидящая рядом Вебер, что болтала без умолку, придавала мне немного уверенности. Краем уха вслушиваясь в её щебетание, искоса разглядывала студентов, делая подсчёт взглядов, что бросали на меня. Я была уже на десятом, когда поняла, что Марина прекратила разговаривать, заворожённо косясь мне за спину. Моя рука замерла в воздухе, не донося купленную булочку до рта, когда я ощутила затылком приближение чего-то. Слишком знакомая аура возникла в воздухе, наполняя моё тело напряжением.

- Привет, - соседний стул сдвинулся и Елизар, собственной персоной, чёрт бы его побрал, сел рядом. Как дела?

От неожиданности я лишь молча уставилась на него, в то время как он, воспользовавшись моим замешательством, придвинулся ближе. Обхватив мою руку, он притянул её к себе, откусывая лакомство, чем подверг меня в ещё больший ступор.

- Какого чёрта? тихо прорычала, вырывая кисть. Пальцы еще сжимали сладкую мякоть, на которую я смотрела несколько секунд, после чего положила в тарелку, напрочь теряя аппетит. Что ты здесь забыл?

Действительно, видеть Елизара в столовой было неожиданно, поскольку за всё это время он не посещал эту часть университета, либо мы разминались во время наших посещений. Хотя, мне и вовсе казалось, что университетская столовая не то место, где предпочитает потчевать этот я-слишком-хорош-для-этого-мира индивид.

Елизар не ответил мне, глядя на меня с весёлым снисхождением. Откинувшись назад, он закинул руку на спинку моего стула, цепляя пальцами прядь волос. Его тактильные привычки не были для меня чем-то новым, но раздражение каждый раз появлялось во мне, реагируя на каждую из них. И дело было вовсе не в самом прикосновении, а в том, что я начала привыкать к нему, отрицая в себе чувство чужого. Каждый раз, когда он касался меня, я испытывала волнение, словно была малолетней школьницей, лишаясь собственного самоконтроля. Как и сейчас. Испытывая покалывание в области лопаток, где лежала его рука, я злостно сверлила его глазами, в то время как сам Елизар мило улыбался мне, выводя своей непринуждённостью.

Я хотела повторить свой вопрос, но меня прервали:

- Привет.

Подняв голову, увидела, что перед нашим столом стоит парень, который вчера приставал ко мне с желанием познакомиться. Только сейчас он не выглядел настолько самоуверенным, коим представал передо мной вчера. Лицо его было слегка виноватым, а взгляд бегал из стороны в сторону.

- Что тебе? говоря это ему, смотрела я на Елизара, потому что начала догадываться о причине его появления здесь.

- Хочу извиниться за вчерашнее, - парнишка неловко переступил с ноги на ногу, глядя в пол. Было видно, что ему не по себе. Бектемиров же наоборот, получал полное удовольствие, теребя меня за волосы и смотря на парня, который внезапно стал запинаться, слегка взбледнув. Прости меня, пожалуйста, я просто пошутил.

- Громче, - Бектемирову было плевать на то, какое внимание он привлекал со стороны всех сидящих, зато это замечала я. Много сидящих к нам спиной, стало оборачиваться, с интересом посматривая на наш стол.

- Извини

- Неужели нельзя было обойтись как-то иначе? ярость прорывалась в моём голосе, когда повернулась к Елизару.

- Так интереснее, - ехидно ответил, поворачиваясь к парню. Не расслышал.

- Извини мен

- Это, мать твою, не смешно, - я склонилась к Бектемирову чуть ближе, чтобы слышал только он. Прекрати этот цирк.

Однако, вместо ответа, Елизар лишь молча уставился на меня, скользя взглядом с лица вниз, к шее. Губы его приподнялись в полуулыбке, когда он поднёс руку к щеке, мягко заводя волосы за ухо. Костяшки пальцев коснулись кожи, вынуждая меня зардеться от очередного приступа смущения. Тепло исходило от этого демона, проникавшее в вены и растекающееся по всему телу.

- Выскочка, - мягко произнёс он, проводя пальцами по следам, оставленным им на моей шее, отчего у меня вмиг перехватило дыхание. Я не разбрасываюсь словами на ветер, пора бы запомнить. В качестве этого напоминания он, - наклонившись ко мне, кивком головы указал на стоящего впереди парня. Сегодня будет выполнять любой твой каприз, ведьма.

- Тогда пусть он за меня и поболеет на баскетболе, - маленькая надежда мелькнула во мне, но тут же погасла, когда ухмылка возникла на лице Елизара.

- Это не отменяет того, что мои капризы будешь выполнять ты, - его взгляд снова обратился к шее. Мне нравится, - внезапно тихо добавил он.

На секунду мне стало нечем дышать, от недвусмысленности в его глазах. Тепло прокатилось по желудку.

- Это ещё раз доказывает то, что ты грёбанный садист, - фыркнула, отворачиваясь от него и пытаясь сконцентрироваться на чём-то другом. Собрав остатки самообладания, я поставила посуду на разнос, вставая с места и направляясь к окошку, куда её можно было убрать. Не глядя назад, я была уверена, что Марина последует за мной, мысленно готовясь к моральному терроризму с её стороны.

- Ты даже не представляешь, - патетично воскликнула она, равняясь со мной. Насколько горячо это выглядело! Чёрт, вы точно мутите.

- Нет.

- Между вами такая химия была, что я даже немножечко вспотела, - для эффекта своих слов она помахала кистями перед лицом. Этот тип чертовски горяч. В нём все пятьдесят оттенков чёрного.

С последним я была согласна, ибо в этом дьяволе умещались все тёмные стороны человеческой сущности, но предпочла промолчать, дабы не развивать эту тему дальше, выискивая глазами нужный кабинет и с большей скоростью устремляясь туда. Надежда на то, что Вебер прекратит свою речь о Елизаре, была напрасной, поскольку о нём она и болтала всю пару, ехидно подмигивая мне.

Однако, стоило отдать должное этому типу больше насмешек я не слышала за своей спиной. Это не значит, что обсуждение моей персоны прекратилось, напротив, судя по общим взглядам, она набирала обороты, но высказывать своё мнение вслух люди не торопились. Видимо, этот сатанинский отпрыск действительно имеет своё влияние здесь и не малое.

Воспользовавшись тем, что Марина отвлеклась на разговор с одногруппницей, я выскользнула из кабинета, направившись в туалет. Знай я наперёд, что встречу там ректоровскую дочку, предпочла бы остаться с Вебер и выслушивать дальше её болтовню о Елизаре, но моя карма распоряжается иначе со мной. Возможно, это была очередная проверка на прочность моей нервной системы, потому что Вероника, в этот раз, не стала юлить вокруг да около. Словно поджидая меня, она зашла в туалет следом за мной, с порога обдавая меня ледяным взглядом.

- Ты, кажется, не поняла меня.

Я сдержала раздражённый вздох, подходя к умывальнику.

- Нет, ты вполне ясно всё объяснила, - включив воду, подставила руки под ледяной напор.

- В таком случае, объясни, почему ты всё ещё следуешь за Елизаром как собачонка?

Вся пушисто-милая оболочка вмиг исчезла, оставшись где-то за гранью двери. В зеркале я смотрела на кристально-голубые глаза, пытаясь понять, какого ответа она от меня ждёт, какой ответ я могу ей дать сама, и какой из моих ответов вообще ответ будет уместен в данной ситуации?

- Ты можешь сама спросить у него, - пожала плечами.

- У меня с моим парнем, - не преминула она подчеркнуть, вызывая во мне желание закатить глаза. Кое-какие проблемы, но это временно

- Вот именно, - прервала её, повернувшись к ней. У тебя с твоим парнем кое-какие проблемы. Так и решай их с ним, мать твою, - последнее вырвалось сквозь зубы, когда я двинулась вперёд.

Видимо, не ожидавшая такой экспрессии от меня, Вероника слегка попятилась, вытянувшись в лице. На данный момент вся эта ситуация с самого обеда перестала казаться мне полным абсурдом и, готовая взорваться, я пошла к выходу.

- Мы не договорили, - она попыталась ухватить меня за руку, но я резко дёрнулась, освобождаясь от хватки.

- Мы договорили, - с нажимом проговорила медленно. - Я не собираюсь обсуждать твоего парня или чьего-либо вообще. А все свои претензии можешь высказать самому Елизару, если на то уж пошло, - выпалив это, вылетела пулей за дверь, не разбирая дороги. Мне не хотелось, чтобы эта девчонка последовала за мной для дальнейших разборок, потому что ещё одну бабскую потасовку я не выдержу.

- Стоять, - большая мужская ладонь легла мне на плечо, резко останавливая.

Не успевшая остыть, шумно втянула носом воздух, зарычав.

- Какого чёрта? рявкнула прежде, чем увидела того, кто остановил меня.

Этим человеком оказался никто иной, как Никита. В удивлении уставившись на меня, насмешливо хмыкнул.

- Кажется, я повременил с мышью на твой счёт.

Игнорируя его нелепые колкости, я продолжала стоять, ожидая, что он хотел мне сказать.

- Ты кое о чём забыла, девчонка, - его бровь приподнялась.

Несколько секунд поразмышляв над его словами, я вспомнила о нашем совместном наказании, едва сдерживая себя, чтобы не заматериться вслух.

- Чёрт, - тихо вырвалось, но этот тип услышал, ехидно ухмыльнувшись.

- Я договорился, чтобы всё можно было сделать сегодня, поэтому, после пар без опозданий в ректорскую.

Не знаю, что больше меня удивляло в данной ситуации: почти дружелюбный тон этого парня или то, что он не стал сдавать меня, напротив, прикрыв и договорившись. Моя мнительная натура чуяла подвох, но найти его не смогла. Задавать вопросы о том, что побудило его так сделать, не стала, лишь коротко кивнула, поблагодарив его и двинувшись дальше, обходя стороной. Возможно, он и хотел что-то сказать, но не успел, поскольку я старалась уйти как можно быстрее. Вся эта ситуация с Елизаром и вытекающими из неё последствиями абсолютно меняли не только мой обыденный устрой жизни, но и моё ментальное и психологическое состояние. Срок нашего договора должен закончиться через пару дней, но чем ближе к время становится к его окончанию, тем дольше для меня тянулись эти часы.

Марина, видимо уловив моё настроение, решила больше не донимать меня своими расспросами остаток пар. Однако, предугадывая её всполошенный интерес, я поторопилась попрощаться с ней, резко срываясь с места после звонка.

Постучавшись в ректорскую, осторожно вошла внутрь. Тишина кабинета нарушалась лишь негромким шуршанием бумаги.

- Здравствуйте, извините, я - запнулась, когда знакомая рыжая физиономия показалась из смежной комнаты. Заметив моё замешательство, он насмешливо фыркнул.
- Иди сюда, - и тут же исчез. Последовав за ним, я увидела, как он сел на пол, скрестив ноги по-турецки. Перед ним лежало несколько высоких стопок с макулатурой, которые он нахмурено листал. Что стоишь? взгляд зелёных глаз устремился ко мне. Быстрее начнём, быстрее закончим. Я не планирую здесь торчать до вечера.

Замечание было резонным, поскольку это не входило и в мои планы тоже, поэтому я, вторя ему, опустилась на пол, садясь на темный кавролан. Дело было не сложным отсортировать все работы по датам, но даже вдвоём у нас справиться с этим быстро не получится. Это я поняла спустя минут пятнадцать. Стрелки на часах продолжали медленно тикать, и каждый их шаг эхом отдавался в помещении. Мы оба работали в полном молчании, но напрягало не только это. Всем нутром я ощущала тяжёлый и давящий взгляд этого типа. Не выдержав, посмотрела на него.

- Что? весь мой тон был полон раздражения.

- Ты спишь с ним?

- Что? я поперхнулась воздухом. Раздражение сменилось на недоумение, а после на злость. Какого чёрта?

- У тебя, как не посмотрю, однотипная реакция на все? усмехнулся.

- Нет, только на тупые вопросы, - клацнув зубами, принялась с большим усердием перебирать бумаги.

- Молчание - знак согласия? ехидно.

- Нет, это знак того, что это не твоё соб Не твоё дело, - сжимая челюсть, сдерживалась, чтобы не сгрести всю чёртову макулатуру и не швырнуть в лицо этому недоумку. Мой вспыльчивый нрав грозился вырваться наружу, что было чревато, учитывая обстоятельства знакомства с этим человеком и характер его поведения.

Видимо, наконец-то поняв, что я не собираюсь отвечать, он замолчал, окуная нашу работу в тишину. Однако, надолго его не хватило:

- На тебе нет очков.

Я продолжала молча перебирать листы, ощущая, как он непрерывно смотрит на меня, перестав работать.

- Что скажешь? не умолкал, словно ставя перед собой цель вывести меня из себя.

- Скажу, что ты поразительно наблюдателен, - выдохнула с раздражением, отрываясь от бумаг. Не ты ли говорил, что не хочешь проторчать тут до вечера? Давай закончим с этим побыстрее.

- У тебя красивые глаза.

Второй раз за короткое время он умудряется ошеломить меня своими высказываниями. Если первое вызвало у меня гнев, то второе заставило впасть в недоумение. Видя мою реакцию, рыжий тип усмехается.

- Вот так лучше, а то у тебя такое лицо, словно ты на гвоздях сидишь.

- Предлагаешь мне расплываться в счастливой улыбке и поддерживать с тобой беседу словно мы друзья? иронично выгнула бровь.

- Можно и так.

- Нет, и это был сарказм, - стопка бумаг уменьшалась, что не могло не радовать меня.

- Слушай, - не унимался он. Раз уж мы с тобой тут оказались, почему бы не попробовать - он подбирал слова, прикидывая в уме более подходящее. Пообщаться.

- Пообщаться? переспросила, решая, что ослышалась.

- Да, - кивнул он, даря мне насмешливую улыбку.

- Эм, послушай

- Никита, - подсказал он, думая, что я забыла его имя. На самом деле я помнила, но из уст рвалось иное слово. Оскорбительное.

- Эм, Никита, - имя, произнесённое мной, вызвало непонятную реакцию в его зелёных глазах. Хочу тебе напомнить, что в этой ситуации мы оказались именно из-за тебя

- Насколько помню, это ты ударила меня, - перебил он, ухмыляясь, чем раздражал ещё больше.

- Насколько помню, - передразнила. Это ты начал донимать меня. Всё остальное была лишь защитная реакция.

- Это была шутка.

- Я не оценила, - произнесла резким тоном. Любая другая расценила бы это как домогательство.

- Но ты не любая другая, - улыбка его стала более мягкой, а с лица исчезло самодовольство.

- Я рада, что ты это заметил. Надеюсь, беседа на этом закончена, - с этими словами я встала, убирая последний листок в стопку. Моя работа выполнена, если у ректора будут вопросы, думаю, он сможет найти меня.

- Соня.

Я хотела уйти как можно быстрее, но негромкий оклик остановил меня у двери. Тон Никиты уже не был ехидным или шутливым, скорее наполненный каким-то нелепым отчаянием, именно это остановило меня.

- Ты действительно не любая другая, - продолжил он, вставая. Однако ты продолжаешь общаться с Елизаром несмотря на то, что именно он угрожал тебе тогда. Я видел, как он относится к тебе, уже не говоря о слухах, которые ходят о вас в университете.

Стоя к нему спиной, я порадовалась тому, что он не видел, как от последних слов скривилось моё лицо.

- И, всё же, не могу понять, - продолжал он. Как та девчонка, что не побоялась вступиться против трёх хулиганов, - короткая усмешка. И та, которая умудрилась едва не сломать мне нос, - я оглянулась на него, когда Никита указал на своё лицо, где на переносице виднелся синяк, поставленный мной. Может быть на побегушках у кого-то?

Его удивительно тактично построенный вопрос бил под дых.

- Как я уже говорила ранее это не твоё дело.

Взявшись за дверь ручки, собиралась было уйти, но он вновь застиг меня врасплох.

- Извини.

Я посмотрела на Никиту, желая найти хоть единое доказательство то, что этот парень снова ехидничает или что мне послышалось. Но он был вполне серьёзен, глядя на меня без тени смеха в глазах.

- Что? на всякий случай переспросила.

- Я сказал извини.

Значит, не послышалось.

- Просто я не привык - продолжил он, проведя рукой по рыжим волосам, взъерошивая их. Короче, извини. Перегнул, виноват.

- Ты про этот случай в коридоре или все остальные? сощурила глаза, не веря.

- Про все, - виновато улыбнулся. Я действительно перегнул. Просто мне казалось, что ты - сделал паузу, обдумывая. Ты специально следишь за Елизаром.

- То есть, сейчас тебе так не кажется? теперь ехидство источала я. Ведь ты сам только что сказал, что я на побегушках у него.

Входная дверь открылась, не давая ему ответить. На секунду я обрадовалась тому, что наш разговор закончен, но увидев того, кто стоял на пороге, мысленно простонала, сетуя на нелепые обстоятельства судьбы.

- Мне кажется, ты забыла, где должна быть сейчас, - чёрные глаза впились в меня, после чего Елизар посмотрел мне за спину.

Вот же дерьмо.

- Не забыла, - выдавила сквозь зубы, стоя на месте, потому что Елизар стоял в проходе, не давая пройти. Пропусти.

Но он словно не слышал меня, смотрел на Никиту какое-то время, после чего потянулся ко мне, хватая за руку и вытаскивая с кабинета. Оторопев от такого поведения, я молча повиновалась, следуя за ним быстрым шагом.

- Не думала, что моя поддержка настолько важна, что ты бросился меня искать, - саркастично.

- Тебе не нужно думать, лишь выполнять, выскочка.

- Есть некоторые обстоятельства, которые не зависят от меня, знаешь ли.

- Например?

- Например то, что я до сих пор имею дело с тобой, - фыркнула. Хватит меня тащить, я тебе не собака на привязи.

Попытка выдернуть свою руку оказалась безуспешной.

- Нет, но каждое твоё противостояние наводит меня на мысль о том, чтобы купить поводок.

- Пошёл ты знаешь куда, - рыкнула, впившись ногтями в его кисть. Хотя бы таким способом я могла выразить своё отношение к его действиям.

- Куда?

- Нахрен.

- О, мы сходим туда, выскочка, вдвоём. Как только куплю поводок, - усмехнулся он, замедляя шаг. Так что вы делали в ректорской?

- Вынашивали план по устроению акта терроризма касательно одной личности.

- Не думал, что вы с Ником настолько спелись. Видимо, мне стоит купить два поводка, - задумчиво произнёс этот демон. Усмешки не было на его лице, словно он раздумывал об этом всерьёз. Ты в курсе, что терроризм это многообъектовое преступление? Или у тебя на прицеле кто-то ещё?

- Нет, но тебе виднее.

Словесная пикировка закончилась, стоило нам войти в зал. К моему огорчению, народу было больше, чем в прошлый раз. Елизар же напротив, будто приободрился таким количеством, ведя меня к свободному месту на скамье. Я не была удивлена тому, что при такой заполняемости, место было свободным. Единственное место, куда он усадил меня.

- Издеваешься? процедила, оглядев толпу, вскидывая руку и указывая на неё. Говорить пришлось громче, чтобы он смог услышать. Тебе не хватает фанатов? Какого чёрта я тут нужна?

Он не ответил, глядя куда-то в сторону и выискивая кого-то из толпы. Через секунду я поняла, кого, когда к нам побежал тот самый паренёк, что извинялся передо мной в столовой. Приблизившись, передал Елизару небольшой пакет, который Бектемиров протянул мне.

- Это поводок? ошалело уставилась на него, не двигаясь, на что это сатанинское отродье лишь усмехнулось.

- Правильно мыслишь, ведьма, но не в этот раз, держи.

Я с подозрением уставилась на брошенный на мои колени пакет, ощущая, как в утробе заныло предчувствие чего-то нехорошего. И это предчувствие оправдало себя, когда я вытащила чёрную футболку.

- Ты просто сраный говнюк, - прорычала, глядя на довольную физиономию Елизара, напечатанную на футболке с огромной надписью мой победитель, а после посмотрев на живого, с не менее довольным лицом.

Этот сукин сын доведёт меня до отчаянного бешенства.

- Фанатов много, но такой будет только один, - подмигнул мне, забавляясь моим нелепым видом отторжения происходящего. Я не буду это надевать.

Пальцы сжали мягкую ткань, желая разорвать её или, того лучше, сжечь. Сжечь её месте с грёбанным спортзалом, этим самодовольным типом и его тупыми фанатами.

Бектемиров же, читая эмоции на моём лице, которое словно субтитрами говорило о моих намерениях, веселился ещё больше. Этот ублюдок упивается собственной вседозволенностью и властью, которой обладает надо мной.

- Выскочка, - медленно проговорил он, садясь на корточки передо мной и склоняясь ко мне слишком близко, чтобы его могла расслышать только я. Ладони его легли чуть выше колен, слегка сжимая бёдра. Это бесцеремонное вторжение в моё личное пространство ещё больше усугубляло ход моих мыслей, потому что теперь они акцентировались только на этой близости. Дыхание обожгло кожу возле уха, вызывая на ней рой мурашек по спине. Я не спрашивал, хочешь ли ты надеть это. Мне кажется, мы с тобой уяснили этот вопрос, поэтому будь умницей и давай без эксцессов. Иначе ты знаешь, чем это может закончиться.

Его пальцы еще сильнее впились в мои ноги, сквозь джинсу просачиваясь жаром. Отпустив меня, он встал, уходя в центр поля, туда, где началась игра, оставляя меня застывшую на месте. Ещё несколько долгих мгновений я сидела не двигаясь, пытаясь сбросить настигшее оцепенение и избавиться от буйного трепета, растущего под кожей.

Глава двадцатая

Все пялились.

Не нужно быть гением, чтобы догадаться, о чем думал каждый смотрящий на меня, ухмыляясь или ехидно хихикая. Однако, в этот раз я была менее сдержанной, окидывая каждого свирепым взглядом, а кому-то и вовсе, агрессивно рыча, спрашивая что вылупился?.

Должна отдать должное репутации Бектемирова, поскольку никто и слова не осмеливался мне сказать, молча косясь на игровое поле, где мой личный самодур-узурпатор взором показывал, что ко мне лучше не подходить. Зарождалось двоякое ощущение: вроде и унижение, но с королевским сервисом охраны.

К концу первой половины игры я уже перестала обращать внимание на чужие взгляды, полностью проникшись игрой. Не смотря на мою нелюбовь к спортивным играм, эта всё же вызвала у меня интерес. Я отметала мысль о том, что всему виной бегающий по залу Зар, но каждый раз едва не задерживала дыхание, когда он закидывал мяч в кольцо. Нехотя, но, всё же, понимала, отчего люди частенько встречали его выпады бурными аплодисментами. Он действительно хорошо играл, пусть и в своей издевательской над оппонентами манере, чем неимоверно раздражал противников. После объявления паузы, Бектемиров тут же направился ко мне, сверкая своей ублюдской ухмылкой. Рядом со мной тут же опустело место, стоило ему приблизиться.

- Нравится игра? не смотря на плотную игру, у него даже лёгкой отдышки не было. Сукин сын.

- Нет.

- Я заметил, - хмыкнул, натягивая полотно футболки с груди и вытирая ею лоб. Далее он сделал нечто неожиданное, заставая меня врасплох. Ошарашенно я смотрела, как он, слегка отодвинувшись от меня, повернулся спиной и лёг, устроив свою голову у меня на коленях, прикрывая глаза.

Все пялятся.

Но не это напрягало меня, а то, внутри вновь начал зарождаться дразнящий внутренности трепет.

- Твоя борзость когда-нибудь доведёт меня до нервного срыва, - проговорила негромко, вцепляясь руками в скамью, на которой сидела.

- Мне будет интересно посмотреть, когда мы дойдём до этой точки.

- Сомневаюсь, что ты увидишь конец этого пути, ибо тогда меня не остановит даже уголовка. Я убью тебя. Поводком.

Грудь парня дёрнулась в коротком смешке, а уголки губ приподнялись, образуя улыбку. Забавно было осознавать, что в этот краткий миг он показался мне обычным парнем, симпатичным и достаточно милым, чтобы не думать о его сатанинской сущности. Однако это именно то яблоко, что знаменовалось раздором для большей части женского населения в этом училище и которое было мне не по зубам.

- Удушения, значит, нравятся, - не открывая глаз он повернул голову. Я запомню.

Странные ощущения одолевали меня, не давая возможности сформулировать едкий ответ. Ментальная деградация медленно поедала меня, ибо никаких острот я выдумать не могла, кроме как гневно сжимать челюсти.

- Помассируй голову, ведьма, - от каждого слова его дыхание пробивалось сквозь одежду, щекоча живот и переворачивая все внутренности в нём. Пожалуйста.

Внезапная просьба сбивала с толку не меньше, чем вызываемые эмоции от его дерзкой вальяжности.

Сукин сын.

Глядя на него сверху вниз, мысленно боролась с собственными чувствами, прежде чем отцепиться от скамьи и прикоснуться к его голове. Ни сейчас, ни после, я не могла объяснить того, что происходило во мне, стоило моим пальцам зарыться в жестковатые волосы. Ногтями я провела вдоль всей макушки, отчего у него вырвался длительный вздох, который я ощутила не только животом, но и всем телом. Резко выдохнув, Елизар обвил рукой мою талию, пальцами до боли впиваясь в кожу. Казалось, мы оба застыли в этом моменте, пронзённые одним ударом электрической волны. Открыв глаза, он посмотрел на меня тяжёлым взглядом, тая на дне чёрных радужек неведанные мне мысли. И так же резко он убрал свою руку, выпрямляясь и вставая с места.

Ни слова не говоря, он удалился, оставляя меня наедине со своими ощущениями.

Оставшуюся часть игры я смотрела, но суть была потеряна, так как моё внимание занимали внутренние эмоции, что шли вразлад с собственным укладом разума. Чем дольше я сидела, тем больше росло моё желание встать и убежать отсюда. Нетерпение наполняло меня и, стоило прозвучать последнему свистку, как я тут же сорвалась с места, в скором порыве покидая спортзал.

Вот только у судьбы на меня были другие планы, о чём она мне тут же напомнила, стоило мне оказаться за воротами университета.

- Эй, ты, новенькая, стой, - женский голос, раздавшийся за спиной, не подействовал на моё намерение уйти так, как впившаяся в предплечье женская рука. Ты оглохла? Тебе сказали стоять.

Незнакомая девица смотрела на меня с лицом, выражающим не самые добрые намерения.

- Вы, видимо, меня с кем-то спутали, - я попыталась сбросить руку, но мне это не удалось. Отпустите.

- Ты разве не новенькая? чернильно накрашенная бровь выгнулась. Тебя зовут Соня?

Пока я раздумывала над ответом, словно из неоткуда возникли еще две девицы, при виде которых я мысленно выругалась матом. По всей видимости сегодняшний день ещё недостаточно преисполнен дерьмом, по мнению моей кармы.

И пока я костерю всеми проклятиями виновника моих невзгод, его чокнутая фанатка приближается ко мне, яростно сверля меня глазами.

- Милая футболочка, - язвительно замечает она, подходя ближе.

Дерьмо.

Охваченная собственными переживаниями, я настолько торопилась уйти, что забыла о существовании чёртовой футболки, которую заставил меня надеть Елизар.

- На входе выдавали, - саркастично улыбнулась. Если поспешишь, то можешь ещё успеть забрать последнюю.

- Ты что, угораешь? шатенка сощурила накрашенные глаза, а брюнетка, что удерживала меня, усилила свой нажим, впиваясь длинными ногтями в руку. Третья девчонка решила остаться в сторонке, наблюдая со стороны, попеременно переписываясь с кем-то в телефоне.

- Нет, что вы, - покачала головой. Но футболок действительно мало. А вообще, знаешь, - делая вид, словно мне пришла в голову идея, взмахнула свободной рукой. Ты можешь взять эту. Хочешь?

На моё невезение, меня подстерегли в самой нелюдимой части университета, плюс ко всему, на стоянке не было ни единой души. Видимо, все ещё находились в зале, досматривая финальные награждения, что давало свободу действий этим барышням, чем они и воспользовались.

- Ты охренела, соплячка, - меня грубо толкнули в грудь, отчего я, не удержавшись на месте, оступилась, едва не упав. Единственный плюс был в том, что брюнетка, наконец, отпустила меня, оставив явственный след от ногтей на коже. Ты походу не понимаешь с кем дерзишь.

Они наступали на меня, подталкивая к углу стены, откуда не было выхода. Самодовольство сияло на их лицах от вида собственного превосходства над беззащитной первокурсницей.

- Идиотство, - проронила я на выдохе, сжимая челюсть.

- Что сказала? переспросила брюнетка. Мне до жути хотелось передразнить её, скривив комично лицо, но я отставила эту идею.

- В чём суть ваших претензий? обратилась к шатенке, которая на мой вопрос лишь усмехнулась.

- Ты дура?

- Это вполне резонный вопрос, учитывая, что я вас не знаю.

- Я тоже не знала тебя, пока ты не зашла ко мне в группу, прилюдно сообщив, что Елизар больше не хочет меня видеть, - злостно проговорила девчонка, надвигаясь на меня.

Формулировка была не совсем такой, но суть да, была та. Вот только это не было сказано прилюдно, как она утверждала, но разве обиженной девке с её куриной братвой докажешь обратное? Мне оставалось лишь уповать на долю благорасудства, которое, я очень надеялась, в ней могло быть.

- Послушай, разве все твои претензии не должны быть адресованы самому Елизару? Ведь это именно он сказал мне

- И ты тут же послушалась как верная собачонка? съязвила она, перебив меня. А что, если я прикажу тебе? Выполнишь мои указания, а?

Меня до нервных коликов коробило то, что все сравнивали меня с чёртовой рабыней этого типа. И пусть я сама считала себя таковой, но я знала цену падения собственного достоинства в угоду этому типу. А они нет. Я чувствовала, как копившаяся во мне за день ярость усиливается с поразительной прогрессией.

- Да что вы, мать вашу, знаете? процедила, шумно дыша. - И хоть незнания и порождают в ваших куриных мозгах нелепые предположения, - сбросив рюкзак на землю, я смотрела на ошеломлённые лица девиц, выглядящих комично. Все трое уставились на места с открытыми ртами, не ожидая от меня такой экспрессии. Я и сама не ожидала, но бушевавший внутри гнев требовал выхода. - Но это не освобождает вас от ответственности открывать рты и вываливать всё дерьмо, что

Щёку обожгло от хлёсткой пощёчины, оборвавшей мой монолог. Кончики ногтей её прошлись по коже, оставляя неприятное щипание.

- Да ты охренела, - прошипела шатенка, со всей свирепостью глядя на меня. Маленькая дрянь, тебя не учили, как нужно разговаривать со старшими? толчок в грудь, посильнее предыдущего, но я умудряюсь снова не падать, ибо опорой мне послужила стена, о которую я врезалась спиной.

- Старшими? изумилась. Да между нами года два разница, скудоумная ты

- А ну заткнулась, - Теперь удар пришёлся от её подруги. Он получился сильнее недавней пощёчины, но боли я не чувствовала. Адреналин подавлял все мои болевые пороги, струясь по венам и вытесняя чувство мандража. Как ни странно, страха во мне не присутствовало. До приезда в этот город меня ни разу не стравливали девчонки. Но это не означало, что в драках я не участвовала.

Задрав ногу, я со всей силы пнула брюнетку, отчего та, охнув, повалилась на землю, после пригнулась, проскальзывая под рукой шатенки и заходя к ней сзади. Не ожидавшая такой манипуляции, она растерялась, чем я непременно воспользовалась, схватив её за волосы и со злостью припечатала к стене. Истошный вопль последовал за этим, сопровождённый различного вида матом.

- Тварь, ты хоть знаешь, что я с тобой сделаю?! верещала шатенка, пытаясь вырваться из моих рук. Ты мне нос сломала, чокнутая сука! Ебанутая! Да я

- А ну закрой свой рот, - с силой вдавив её в стену, быстро выудила из заднего кармана шокер, который положила туда ещё перед походом в ректорскую. Сняв предохранитель, нажала на кнопку, оповещая присутствующих звуком тока. Воцарилась мгновенная тишина. Вставшая с земли брюнетка замерла на месте с испугом глядя на меня. Как же вы меня задолбали, курицы безмозглые, - рыкнула негромко, хотя хотелось кричать.

- Ты хоть знаешь, что я с тобой сделаю, когда выберусь, - прошипела шатенка.

- Как тебя зовут?

- Что?

От неожиданного вопроса она оторопела, но, после нескольких секунд молчания, всё же ответила.

- Карина.

- Карина, али-блин-ллуя, - стоило ей назвать имя, я тут же вспомнила его. Тебя не учили, - передразнила её. Что, попадая в невыгодную для себя ситуацию, не стоит ссыпать угрозами в адрес того, у кого явные преимущества?

Насмешливый образ, всплывший в голове, после произнесённых слов, породил желание стукнуться о стену лбом самой.

- Надолго ли? взбрыкнулась она, но тут же замерла, покосившись на шокер в моей руке.

- А это мне решать, как и то, выберешься ли ты вообще.

Краем глаза заметила, как третья девочка, обернувшись, с ускоренным шагом решила удалиться. Хмыкнула, в уме предполагая, сколько у меня времени до того, как она позовёт кого-нибудь.

- Ты в курсе, что тебя могут не только выпнуть с университета, но и посадить? брюнетка решила подать голос. Только в этот раз в нём не было столько дерзости.

- И на основании чего же? вздёрнула бровь. Иди, пожалуйся на то, что вы подстерегли меня своей куриной компашкой и решили избить, но я дала вам сдачи.

- У тебя с собой оружие, - пискнула шатенка.

- Это шокер, - для демонстрации покачала его перед её лицом. Одно из средств самозащиты. И оно не запрещено законом. Боже, какие же вы тупые, - взвыла. Особенно ты, - обратилась к Карине. Не могу понять, на что ты надеешься, прессуя меня? Что Елизар обратит на тебя своё внимание? Тогда ты ещё тупее, чем я думала.

- Да пошла ты, сука поехавшая, - выплюнула она, но тут же хрюкнула, когда я надавила на неё сильнее.

- Если я поехавшая, то ты ещё более долбанутая, - рыкнула, наклонившись к ней. Ты реально считаешь, что парней привлекают такие тупоголовые девки, как ты, с маниакальными наклонностями?

- Мне плевать, что ты - начала она, но я резко перебила её:

- Тогда отъебись же от меня, - сжала кулак на её затылке сильнее. Нехрен. Лезть. Ко мне, - по слогам прямо ей в ухо.

- В таком случае, отстань от Елизара, - не унималась эта полоумная, но гонору в голосе поубавилось.

- А это, чёрт возьми, не твоего недалёкого ума дело, - мне хотелось стукнуть её еще раз. Клянусь, если ты ещё раз объявишься на моём пути, сломанным носом ты не ограничишься.

- Одно моё слово и тебя вышвырнут отсюда, - угроза её была бы более убедительнее, если бы была произнесена более твёрдым тоном, но, видимо, девчонка только сейчас осознала силу моей агрессии.

- Валяй, хоть два, - расслабив руки, я отступила, смотря, как Карина поворачивается ко мне, сверкая разъярённым взглядом. Её лицо багрового оттенка представляло собой сейчас не самый лучший вид, а потёкшая тушь и начинающий опухать нос, из которого сочилась кровь, завершали эту картину.

- Ты пожалеешь об этом, - крикнула она, пытаясь стереть алые следы над губами. Ты даже не знаешь, на что я способна.

- Зато ты узнала, на что способна я, - вздёрнув бровь, наклонила голову. Отойдя на пару шагов назад, быстрым движением стащила с себя футболку, швырнув ею в неё. Утрись.

Рыкнув, Карина отбросила подаренную мною вещь в сторону, не сводя с меня глаз, но так и не смея подойти ко мне ближе.

- Я убью тебя.

- Но тогда посадят тебя, а ведь ты не убийца, - съехидничала. Всего лишь сраная сталкерша. Ах, и да, - я видела, как от злости на её лбу вздулась вена. Елизар никогда не будет с тобой. Да он даже имени твоего не помнил, когда хотел, чтобы я тебя отшила. Для этого ему понадобилось залезть в переписку, чтобы узнать его, - я безбожно врала, но кто знает, возможно оно действительно было так. Для справки: для того, чтобы заинтересовать Елизара, тебе нужно куда больше, чем парочка ног, готовых раздвинуться при любой его команде

- Ты сука, я тебя - взревела Карина, не дослушивая и делая шаг вперёд по направлению ко мне, но тут же застывает на месте. И я бы отмела это всё на довод рассудка, который мне удалось вбить в её необременённую разумом голову, но в следующую секунду и сама застываю от голоса, негромкого, но достаточно чёткого, чтобы распознать в нём нотки надвигающейся беды:

- Что здесь, мать твою, происходит?

Моё тело натягивается как струна от арктического холода, что слышим в его тоне. Даже не поворачиваясь, я ощущаю, как горит моя спина от тяжёлого взгляда чёрных глаз. Карина бледнеет, пятясь назад.

- Елизар, я Мы - она не находит слов, блея овцой.

- Я задал вопрос.

Хлёсткое замечание вызывает в ней тремор.

- Это всё она, - выкрикивает Карина, указывая пальцем в мою сторону. Эта бешенная сука напала на меня и разбила мне нос, - размахивая кистью возле своего лица, она выглядит очень комично, отчего из моей груди вырывается смешок. Видишь? орёт эта ненормальная. Она ещё и ржёт! Я пожалуюсь ректору и она вылетит отсюда и прямиком в ментовку. Слышала, тварь? теперь она обращается уже ко мне.

- При всём желании тебя невозможно не услышать, - отвечаю, поморщившись. Ты горланишь на всю улицу.

Делая шаг назад, я оборачиваюсь, сталкиваясь взглядом с Елизаром. В который раз я проклинаю его способность двигаться бесшумно, потому что теперь стою почти впритык к нему. За его спиной стоит Никита. Скрестив руки на груди, он несколько секунд разглядывал Карину, после чего его глаза переметнулись на меня и ниже на мою руку, в которой сжимала шокер. Я чётко уловила в этих глазах усмешку. Взгляд Бектемирова же казался полностью недоступен для моего понимания. Елизар смотрел на меня, не обращая внимания на бесновавшуюся Карину и, с каждой секундой, лицо его приобретало всё более мрачный оттенок.

- Помолчи, - произнёс он, шагнув ко мне, сокращая расстояние между нами настолько, насколько позволяли приличия, оставляя лишь пару сантиметров свободного пространства. Почему ушла?

Серьёзно? Он об этом хочет сейчас поговорить?

- Ты сказал присутствовать на игре. Игра закончилась я ушла.

- Финальная церемония тоже является её частью и зная это, - двумя пальцами он взял меня за подбородок, приподнимая его. Ты могла бы избежать этого.

На что я лишь фыркнула.

- Избежать этого я могла лишь одним способом, - попыталась повернуть голову, но выбраться из цепких пальцев не вышло. Исключив тебя из моей жизни.

- Это невозможно, - проговорил, надавив чуть сильнее. Тёмные глаза не отпускали меня и на мгновение я забыла, что мы не одни, но Карина тут же дала о себе знать:

- Какого чёрта? воскликнула она. Елизар, объясни, почему

- С какой стати? посмотрев на неё, его взгляд тут же переменился, как и голос, став равнодушно холодным. И, кажется, я сказал тебе помолчать.

На несколько секунд воцарилась гробовая тишина и был слышен лишь гул студентов, выходивших из университета.

- Не надо мне указывать, - огрызнулась шатенка. Я не твоя шестёрка, в отличие от

- Ты ею вполне можешь стать, если не закроешь свой рот, - видимо, Елизар был не настроен на дискуссию. Никита, - обратился он к стоящему позади парню. Уведи девчонку.

- Я сама могу уйти, - выплюнула Карина, взбешённая тем, что на неё не обращают внимание. Пошли вы, - резко развернувшись, она направилась в сторону. Её подруга, всё это время молчавшая, тут же засеменила следом, напоследок кинув на меня и Елизара задумчивый взгляд.

- Убедись, чтобы она не наделала глупостей.

Очнувшись от собственных мыслей и наблюдения за нами, Никита коротко кивнул. Засунув руки в карманы, он последовал за удаляющейся Кариной и её подругой.

- Можешь убрать своё оружие, выскочка, - насмешливо. Оно тебе больше не понадобиться.

- Вот в этом я сильно сомневаюсь, - но шокер засунула обратно в карман.

- Тебе стоило дождаться меня, - заметил он, осматривая моё лицо. Уверена, на моей щеке уже появился след от недавней стычки.

- Что ещё мне стоило сделать? съязвила. Давай, валяй, - вскинула руки. Пиши целый грёбанный список для своей собачки.

- Вижу, на конструктивный диалог ты не настроена, - парень сощурил глаза. Ты слишком взвинчена.

- А ты слишком говнюк, - сарказм сочился из меня. Плюс пять баллов за наблюдательность, кэп.

- Объясни, что случилось, - он сложил руки на груди.

Я отошла от него, поднимая с земли рюкзак. Всё это время Елизар оставался на месте, ожидая ответа.

- Соня, - выжидающе. Я остановилась, злобно глянув на него.

- Хочешь знать, что случилось? переспросила. Ты. Ты, мать твою, случился. Ты случился в моей жизни, неужели ты так и не понял? всплеснула руками. Всё дерьмо, что происходит со мной в последнее время, только из-за тебя.

- Без эксцессов и конкретней, - он устало вздохнул, проведя рукой по голове.

- О, куда ещё конкретнее, - подошла к нему вплотную, стараясь вложить всю свою ярость в свой взгляд. Знаешь, что, Бектемиров?

- Что же? он наклонил голову вбок, а бровь его слегка приподнялась.
- Я тебя ненавижу, вот что, - выкрикнула. Тебя и всю эту чёртову богемную иерархию. Но тебя особенно, хитрожопый ты ушлёпок. Думаешь, я не заметила, ради чего ты всё это делаешь?

- И ради чего же? Елизар смотрел на меня с интересом.

- Явно не ради сраных рефератов!

- Соня, - поморщился он. У тебя не язык, а помело.

- Не стоит делать вид, что для тебя это стало сюрпризом, - шиплю язвительно. В конце концов, ты ведь у нас самый продуманный. Думал, что я как агрессивная собака, буду лаять на всех этих куриц, пока ты спокойно будешь ощипывать других.

- У тебя довольно странная аллегория, - проговорил Елизар. Но суть ты уловила, хотя, признаюсь, не до конца, - один уголок его губ дёрнулся вверх. Да и, судя по твоей реплике, сейчас ты должна лаять на других, а не на меня

- Пошёл ты в жопу, - не выдержав, толкнула его в грудь, отчего мой рюкзак слетел с плеча, и я швырнула его обратно на землю. Я не твоя собака на привязи! ещё один тычок. Мои удары не были сильны, но наполнены гневом, что сподвигнул меня таранить его дальше. Мы не договаривались о том, что твои бабы будут сторожить меня на каждом углу! Мы не договаривались о том, что я буду вынуждена защищаться от каждого в этом грёбанном университете! И мы не договаривались о том, что любой захочет шантажировать меня!

Последнее я буквально прокричала, сопровождая чуть ли не каждое слово ударами в его грудь. Надо отдать ему должное, Елизар молча стоял на месте, не сдвинувшись даже с места. Я затихла, когда мой голос сорвался, готовая разреветься в любой момент, чего отчаянно не желала. Но, словно предугадывая мои действия, Бектемиров обхватил меня, прижимая к себе. Я начала брыкаться, но он буквально задавил все мои протесты, не давая и шагу сделать назад.

- А теперь успокойся, ведьма, - тихо проговорил он на ухо, обволакивая собой всё моё пространство. Как ни странно, вся моя ярость тут же начала утихать, оставляя место другим эмоциям.

Мои руки были прижаты у него на груди, в то время как его блуждали по моей спине и шее, порождая внутри чувство неги, разливающееся по внутренностям подобно горячему мёду. Моя маленькая наблюдательная выскочка, - ухмыльнулся он мне в висок.

- Иди ты к чёрту, - буркнула, стараясь удерживать внутренний порыв зареветь.

- Которая ужасно любить сквернословить, - он сжал меня крепче, словно укутывая в тепло своих объятий.

- Не строй из себя праведника, - уткнувшись носом в его грудную клетку, я вдохнула его запах, дразнящий внутренности.

- Чёрт возьми, нет, - плечи его сотряслись в беззвучном смешке. Мне им не быть. Особенно с тобой.

Пока одна рука его покоилась на пояснице, вторая легла на затылок, ероша волосы и массируя кожу головы от шеи. Это было слишком необычно и приятно, чтобы воспротивиться ему.

- Чего бы ты хотела?

Его вопрос вывел меня из транса. Выпрямившись, я только сейчас заметила, что мы стоим вдвоём весьма в недвусмысленном положении. И именно сейчас людей, проходивших мимо, было гораздо больше, чем минут двадцать назад. И я могла поклясться, что каждый заметил, как мы стоим в стороне, прижавшись друг к другу.

Дерьмо.

- Не поняла, - попытавшись оттолкнуться, я встретилась взглядом с Елизаром. Нависая надо мной, он не сводил своего тёмного взгляда, не желая выпускать меня. Хочу, чтобы ты меня отпустил.

- Уверена? он наклоняется ближе, оставляя немного пространства между нашими лицами и вновь загоняя меня в тупик. Я чувствую, как наэлектризовывается воздух между нами и то, как сжимается его рука на моей талии. Футболка слегка задирается и этого достаточно, чтобы его пальцы пробрались под ткань, отбирая тем самым воздух из моих лёгких. У меня тоже есть парочка опровержений твоей лжи, ведьма, - я едва не задыхаюсь, когда он поднимается к рёбрам, большим пальцем выписывая узоры на моей коже, выжигая их изнутри. Разум слишком затуманен, чтобы придумать язвительный ответ, но едва я открываю рот, как из него вырывается лишь короткий выдох, когда спина врезается в стену, а Елизар, склонившись, вцепляется зубами мне в шею. Там, где ещё не прошли старые засосы, он ставит мне новый, обжигая укушенную плоть языком.

Дерьмо, дерьмо, дерьмо.

Дыши, Соня, оттолкни его и беги. Беги.

- Выскочка, - шепчет парень, вызывая волну трепета во мне. Носом он проходится по моей щеке и виску, одаривая скопом мурашек. Делает вздох. Я даю тебе карт бланш. Пользуйся моментом, пока я добрый и проси что хочешь.

- Что хочу? пытаясь выровнять дыхание и сфокусироваться на собственных эмоциях и ненависти к нему, смотрю на Елизара.

- Одно желание, - глаза его слишком темны, чтобы разглядеть в них хоть какой-то намёк на подвох. Это не альтруизм, - угадывает он мои мысли.

- Акт милосердия провинившегося? ехидничаю я. Или ты так извиняешься?

- Жест доброй воли, - улыбается он, сверкая рядом белых зубов. И он ограничен по времени.

Этот ублюдок явно красивее, чем он того заслуживает. И во мне вспыхивает желание сбить спесь с этого типа. Не обдумав, что делаю, я отталкиваюсь от стены, прижимаясь к нему всем телом. Руки мои поднимаются вверх, от груди к затылку, скользя короткими ногтями. Я ощущаю, как он замирает, когда губами касаюсь его ключиц и провожу ими вверх, до основания шеи, где решаю вцепиться зубами в его кожу. Я кусаю его, но не сильно, в попытке проучить и оставить такой же след, какие дарил он мне.

Не ожидав подобного поступка, Бектемиров сбит с толку и, пользуясь этим, отпускаю его, оттолкнув от себя.

- Наша сделка заканчивается, - пересохшее горло выдаёт слышимая в нём хрипотца. И больше ты не лезешь ко мне. Вот моё желание.

Пока Елизар обдумывает мои слова, я хватаю с земли рюкзак, накидывая его на плечи, и вновь поворачиваюсь к нему.

- Можешь идти в ректорат, сдать на меня все свои компроматы моему администратору, мне плевать. Просто исчезни из моей жизни.

С этими словами я разворачиваюсь и ухожу в направлении остановки, чувствуя, как горит спина от его взгляда. Необдуманность собственной затеи приходит тяжким ударом по осознанию того, о чём не хотелось бы даже задумываться. Чёрт его дери. Мелкий тремор не оставляет меня даже когда я добираюсь до дома. Лёжа в ванной, я стараюсь не думать о том, что было и что сделала сама, но в голове не исчезал образ темноглазого демона. Чёртов змей искуситель и я, идиотка, вкусившее это яблоко, всё ещё ощущавшая его вкус на языке.

Проклятье, Соня, ещё этого тебе не хватало.

Однако мой мозг упорно подкидывал мне иллюстрации с участием Елизара, на которых особо сосредотачивалось моё внимание. Даже воспоминания обладали чудодейственным эффектом, от которого учащался пульс и задерживалось дыхание.

- Сучий ты потрах, - тихонько взвыла, опускаясь с головой под воду.

Глава двадцать первая

Мне нравилось в Марине её лёгкое отношение к жизни и непосредственность, с которой она ко всему относилась. Но больше всего я уважала в ней то, что она ценила личные границы, не переходя их без должного на то разрешения. Её желание обсудить Елизара было написано на её лице, но я сразу пресекла это, сказав, что не хочу обсуждать этого парня, и что между нами нет ничего общего. Теперь.

Пятница выдалась не самой сложной, по сути, я бы сказала, что она далась мне легче всех трёх недель, что я просуществовала здесь в качестве студентки этого университета, поэтому её официально можно назвать счастливой. Нельзя, конечно, сказать, что начало этого дня дался мне так легко. Всё время я ожидала, когда из-за угла выйдет Елизар и подойдёт со своей коварной ухмылочкой диктуя мне очередное задание. Телефон, так же, молчал. Напряжённое стеснение в груди не покидало меня до конца самых пар. И только выйдя из университета, я смогла вздохнуть облегчённо, из-за чего на меня с удивлением позарилась Вебер, идущая рядом. Она уже спрашивала меня сегодня, почему я такая напряжённая, но ей не объяснишь всей правды, поэтому я сослалась на вечернюю смену и то, что не выспалась. Что в действительности так и было. И меня можно было бы поздравить, потому что, в кои-то веки, мне перестали сниться кошмары, из-за которых я просыпалась по ночам. Можно было бы, если бы эти сны не приобрели совершенно иной вектор направления жанра, характер которого так же не оставлял меня равнодушной и вызывал похожие симптомы. Я просыпалась в поту, с учащённым дыханием и пульсом, без соображения в какой реальности нахожусь. И если справляться с паническими атаками я привыкла, то что делать с нарастающим возбуждением, я не имела понятия. Как чёртово бельмо в памяти, отрывки из снов продолжали мелькать в моём подсознании, вынуждая раздражаться меня всё больше. Этот сукин сын проник не только в мои мысли, но и сны, сделав их по-своему неприличными.
Проходя мимо стоянки, помимо воли осматриваю её, ища чёрную спортивную иномарку. Но привычное место, где она стояла, пусто.

Его нет в университете.

Ни облегчения, ни радости данный факт не принёс, из-за чего я ощутила лишь раздражение, которое не отпускало до самого начала рабочего дня. С какой бы периодичностью мои мысли не вращались вокруг Бектемирова, работа всегда занимала большую часть моего мыслительного процесса, что было мне необходимо. Желая уйти от эмоциональных переживаний, я работала на износ весь вечер, принимая едва ли не все столы, что хорошо складывалось и на моей выручке. Уверяя себя, что это только ради неё, я кружила от стола к столику, пытаясь в голове уместить все заказы и вытесняя оттуда образ чёрных глаз.

- Немного передохну, - протянула я, вытягивая ноги вперёд и слыша звук хруста суставов. Мне было необходимо совсем немного, чтобы получить толику удовольствия, меня грубо прервали:

- Соня, к тебе клиенты.

Грудь заныла в неспокойствии. И так было каждый раз, когда парадные двери открывались, впуская новых посетителей. Не знаю, почему, но не видя Елизара весь день, остаток вечера я провела в нервном ожидании того, что он, наконец-то, явится, но время шло, а никто из входящих и близко не походил на Бектемирова.

Последними посетителями стали трое парней, на вид они были чуть старше, чем я. И чуть пьянее доброй половины сегодняшних клиентов, что определённо не играло мне на руку и я задумалась о том, не поторопилась ли я с выводом о счастливой пятнице?

Однако, не смотря на стойкий запах перегара, парни были не из тех, кто сразу же даёт знать о своей неадекватности, стоит им зайти в заведение. Они негромко переговаривались о чем-то своём, подшучивая друг над другом и в упор не замечая меня, пока я не втиснулась между ними со своим блокнотом. Они пролистывали меню, попеременно обмениваясь своими шуточками между собой. Приняв заказ, я развернулась, уходя от них и вздох облегчения уже был готов сорваться с моих губ, но застрял на полпути, встав комом в горле, когда я увидела ещё одного посетителя, сидящего на одном из диванчиков.

Счастливая пятница.

Прикусив внутреннюю сторону щеки, ощущаю, как внутренности сжимает от нарастающего волнения.

- Сатана голоден? кривая усмешка вырывается из меня, стоило мне подойти к нему ближе.

Елизар собственной персоной вальяжно расположился на диване. Откинувшись на спинку, он глядел на меня из полуопущенных век.

- Ты даже не представляешь, насколько, - проговаривает он полутоном, который могу едва расслышать. Но я слышу и, к своему невезению, чувствую, как щёки охватывает жар. Перед мысленным взором проносится вчерашняя сцена и мои глаза тут же находят участок его кожи, где виден явственный след моего укуса. Смесь удовлетворения и чего-то ещё прокатывается по моим венам, но я осаждаю себя, чтобы не улыбнуться перед ним. Вот только Елизар всё замечает, и ухмылка появляется на его дьявольском лице, когда он видит, куда был направлен мой взгляд.

- Что будешь заказывать? схватившись за ручку, уткнулась в блокнот, желая хоть как-то отвлечься. Учти, что здесь людей в котлах не варят.

- Печальное известие, - едва улыбнулся он. Тогда на своё усмотрение.

- Сам напросился, - щелкнула ручкой, - на кухне как раз завалялся позавчерашний обед.

- Смотрю, ты всё ещё преисполнена мыслью о моём убийстве, выскочка. В таком случае, мне только кофе, - медленно он проводит рукой по голове, ероша тёмные волосы и воспоминание подкидывает мне ощущение этих самых волос под собственными пальцами. Настолько явное, что их начинает покалывать от нелепого желания ощутить это снова. Мысленно чертыхаюсь.

- Она не покидала меня с самого начала нашего знакомства. Так зачем ты здесь? блокнот мне не нужен, и я просто мну его в руках, желая их хоть чем-то занять. Тебя не было в универе?

Не совсем своевременно я прикусываю язык, жалея о последнем вопросе.

- Соскучилась? не смотря на полное отсутствие веселья у него на лице, в глазах таится озорство.

- Нет.

- Я так и понял, - со вздохом. Но у тебя всё ещё мой номер. Звони, если не можешь найти.

- Я и не искала, - раздражённо, закатив глаза. Серьёзно, мы закончили или ты решил продлить свой шантаж?

- Я не нарушаю своих слов, выскочка.

- И поэтому ты здесь, после того, как пообещал исполнить моё желание отстать от меня? склонила голову набок.

- Я здесь, потому что хочу кофе, - ответил он. А желание твоё я исполнил. Наша сделка закрыта.

- А как насчёт того, чтобы исчезнуть из моей жизни? сощурила глаза, глядя на него, но этот демон и бровью не повёл.

- Речь шла об одном желании, - пожал плечами. Это уже второе.

- О, да ты серьёзно, - тихонько проскулила, прикладывая ладонь ко лбу. Ты ужасен, ты в курсе?

- Ты не перестаёшь мне об этом напоминать каждый раз, - усмешка.

- Тебе реально нечем заняться, кроме как превращать мою жизнь в ад?

В ответ он снова пожимает плечами, даря мне полуулыбку.

- Должно же у меня быть какое-то хобби.

Прежде чем я осознаю это, я расплываюсь в улыбке, усмехаясь непонятно над чем, но, вместе с этим, не чувствуя злости или чего-то подобного. Непонятное чувство разливается внутри, когда мы смотрим друг на друга, улыбаясь в полном молчании. Как будто грёбанная идиллия, из которой меня выводит клиент с другого стола, окликая и подзывая к себе. Словно очнувшись ото сна, я киваю ему, спеша убраться подальше от Бектемирова. На деле это было сложнее, чем хотелось бы, потому что, даже находясь на другом конце зала, я всем нутром ощущала его присутствие.

- П-простите, что?

Один из трёх парней в задумчивости рассматривает меня, не торопясь повторить свой вопрос, который я, по задумчивости, умудрилась прослушать.

- Говорю, - медленно проговорил он, слегка разворачиваясь корпусом в мою сторону. Сколько тебе лет?

Вопрос обыденный и не раз звучавший в мою сторону от посетителей, однако, игривый тон и скользящий по всему телу взгляд порождали чувство неприязни.

- Достаточно, чтобы работать здесь на законном основании, - щёлкнула ручкой. Что будете заказывать?

Видимо, мой ответ не только не удовлетворил его, судя по кривой ухмылке, но и вызвал любопытство его собеседников, поскольку те прекратили разговор, обратив на меня свой взор. Теперь три пары глаз смотрели в упор на меня, вызывая чувство дискомфорта и предчувствие чего-то нехорошего.

- И много ли ты зарабатываешь здесь, - говоривший со мной, поддался вперёд. На законных основаниях?

- Достаточно, - натянуто улыбнулась. Что будете заказывать?

- До скольки работаешь? склонив голову, парень, не стесняясь, рассматривал меня с ног до головы. Красивая.

Меня мысленно передёрнуло не столь от комплимента, сколько от похоти, которую не скрывал во взгляде.

- Наше заведение закрывается через полчаса, - я врала, надеясь, что это заставит их в скором времени рассчитаться. Поэтому принимаем последние заказы.

- В таком случае, нам еще по сто и можешь принести счёт, красавица.

Второй раз повторять не пришлось. Я тут же направилась к бару, выполнять запрос.

- Сдачи не надо, - отдавая чековую книжку, парень коснулся моей руки, вызвав волну отвращения. Подмигнув, он осклабился в хищной улыбке, по всей видимости считая, что произвёл на меня впечатление.

В своих снах, ублюдок.

Заказанный Елизаром кофе уже давно стоял на барной стойке, но я не торопилась его относить, оттягивая момент, который был неизбежен. Поставив на его стол уже остывший напиток, хотела развернуться, чтобы уйти, но что-то остановило меня. Елизар находился в том же положении, в котором я его оставила, но глаза его были закрыты, а дыхание слегка учащённое. Неосознанно шагнула вперёд, отмечая про себя, что кожа, не смотря на смуглый оттенок, бледнее, чем обычно, а на той стороне лица, что была от меня в тени, виднеется синяк. Я убеждаюсь в этом, слегка наклонившись ближе к нему. В нос тут же ударяет знакомый запах мыла и свежести, который бесконтрольно втягиваю в себя.

И, прежде чем осознать, что делаю, я поднимаю руку, дотрагиваясь до его лба.

Веки Елизара вздрагивают и через секунду я смотрю в тёмные как ночь глаза.

- Эй, полудурок, - резко отдёргиваю ладонь. У тебя лоб горит.

- Перегрелся, - уголок его губ подрагивает и мне хочется запустить в него чем-нибудь, чтобы стереть нахальную ухмылку. Выпрямляясь, отхожу на шаг.

- Принесу тебе счёт.

Тороплюсь уйти от него, испытывая странную неловкость, из-за чего ругаю себя вновь. Как ни странно, Елизар больше ни слова не говорит, молча расплачиваясь и уходя из кафе, оставляя в чековой книжке крупные чаевые и осадок раздражения во мне с желанием броситься за ним вслед и кинуть их ему в лицо. Останавливало лишь то, что я находилась на работе и в зале находился последний столик. Трое парней, что попеременно бросали на меня взгляды, переговариваясь о чём-то своём и громко смеясь над этим, тоже вскоре покинули заведение, вызывая во мне вздох облегчения. Я едва сдержалась, чтобы не показать средний палец, когда один из них перед уходом подмигнул мне.

Движимая мыслью о том, чтобы поскорее прийти домой и принять ванну, едва ли не со скоростью света принялась за уборку, закончив работу быстрее положенного. Поскольку посетителей уже не было, и касса была закрыта, я поспешила одеться, попутно прощаясь со всеми и чуть ли не выбегая через чёрный вход.

Прохладный вечерний воздух наполнил мои лёгкие, вынуждая задуматься о том, что уже осень и моя лёгкая толстовка вскоре будет не пригодна для погоды. Идя по уже знакомому мне переулку, в уме я подсчитывала все накопленные мною деньги, решая, что часть из них можно будет выделить на покупку пары тёплых вещей.

- Эй, красивая.

Холод пробежался по позвоночнику, когда я узнала голос одного из трёх парней, которых недавно обслуживала. Того самого, что не сводил с меня глаз. Он появился словно из неоткуда, вырастая чёрной тенью на моём пути. Оступившись, едва не упала, делая несколько шагов назад.

- Простите, мне нужно идти, - опустив голову, судорожно нащупывала карманы в поисках шокера. Сердце пропустило несколько ударов, когда его там не оказалось.

- Ну, куда же ты, солнышко? тень подошла ко мне, обретая всё более ясные очертания. И запах. Алкогольный перегар ударил по носовым рецепторам, пробуждая панику во мне.

- П-пропустите, пожалуйста, - попыталась обойти, но меня схватили за предплечье, отчего все мои рефлексы тут же взвыли, побуждая действовать. Адреналин вскипел в крови, когда я, вскинув руку, кулаком заехала парню в нос, попутно выдёргиваясь из его хватки, что мне почти удалось. Почти, потому что он был крупнее меня и сильнее физически. Что и доказал тут же, дёрнув меня на себя.

- Ты что, девчонка, не попутала ли? рыкнул мне прямо в лицо, обдавая свежей порцией алкогольного кислорода. Я же тебе эти руки оторвать могу.

Страх стиснул горло ещё сильнее, когда позади послышались смешки его дружков.

- Я же говорил тебе, - ехидно. Что всё рыжие суки.

- Так она же не натуральная рыжая, правда? хохотнул державший меня. Или ты, всё-таки, сука?

Страх. Дикий и первобытный. От которого усиливается шум в ушах настолько, что перестаёшь слышать всё вокруг, лишь собственное сердцебиение, гонгом отдающееся в перепонках.

- Пожалуйста, - дышать давалось с трудом. Пожалуйста, - выставляя руки вперёд, пыталась отстраниться от мужского тела. Пожалуйста, - голос выходил с хрипом. Отпустите, мне нужно идти.

Воздух в лёгких наливался свинцом и каждый вздох давался тяжело.

- Ну ладно тебе, красивая, - выдохнули мне в щёку. По спине поползли мурашки. Мы здорово проведём время. Обещаю это тебе. А я свои обещания сдерживаю.

- Не в этот раз.

Голос. Холодный, наполненный сталью и внушающий страх, прозвучал негромко. Всхлип вырвался из моего горла, когда услышала его, обретая способность дышать. Затуманенным от слёз взглядом я увидела знакомую тёмную фигуру за моим обидчиком, разглядывая знакомые мне черты Елизаровского лица. Оно было слишком бесстрастным, чтобы разглядеть хоть какие-либо эмоции в нём, но достаточно было посмотреть в его глаза, чтобы понять, что намерения его гораздо темнее цвета его радужек. Я не заметила, в какой момент он успел подойти сзади, смотря, как в доли секунды его кисть обхватывает горло типа, что держал меня, впиваясь пальцами в кадык.

- Отпустил её.

Я почувствовала, как руки, державшие меня, напряглись, но, затем, расслабились, давая мне толику свободы. Воспользовавшись этой заминкой, не стала ждать, тут же вырвавшись из цепких объятий.

- Ты вообще кто такой? оторопел парень, не ожидав нападения сзади и не двигаясь с места.

Елизар не удостоил его ответом, обратившись ко мне.

- Соня, в машину.

- Елизар, - только сейчас заметила, что слёзы текут по моим щекам. Я

- В машину я сказал, - ледяным тоном приказал он, отбивая любое желание спорить с ним.

Ноги еле поддавались мне, грозясь ослабеть при каждом шаге, когда заступала ему за спину.

- Я п-позвоню в п-полицию, - страх по-прежнему не отпускал, заплетая язык.

- В машину, блядь. Молча, - рявкнул Зар, играя желваками.

Вздрогнула, всем нутром ощущая его сдерживаемую ярость. Впервые за всё это время знакомства с ним, я видела его таким. Не злым. Опасным.

- Пацан, ты не слишком ли борзый? голос подал один из двух дружков, стоявших поблизости.

Стоя за Елизаром к ним лицом, я смотрела, как они осторожно подходят ближе.

- Отпусти его, пока не лишился собственных конечностей, - проговорил второй, скалясь. Не думаю, что эта девка стоит того.

Вопреки указаниям Елизара, я замерла на месте, в полном ужасе глядя на его спину. Он один. Их трое. Несмотря на то, что одного он удерживает, их трое. Трое, мать твою. Всем своим видом они источали угрозу, которой вникала каждая моя клеточка тела.

- Нас трое, - словно прочитал мои мысли, проговорил парень, грозно ухмыляясь.

В следующее мгновение Елизар молниеносным движением хватает того, что держал за горло, за затылок, и за долю секунды впечатывает его лицом в стену. Я закрываю рот, удержав вскрик, слыша характерный хруст.

- Двое, - говорит он, когда тело со стены оседает на землю и, обмякшей тушей, падает вниз.

Как парализованная, я наблюдаю за тем, как два здоровых типа кидаются на Бектемирова, словно прозвучал сигнальный гонг для наступления.

Я сотни раз видела драки по телевизору, но то, предстало перед моими глазами, разительно отличалось от увиденного. Это была настоящая драка. Не подставные бои, где актёры наигранно сражались друг с другом.

- Нет, нет, нет, нет, - поражённо шептала, схватившись за голову и сжав волосы.

Елизар двигался умело, нанося удары противникам, но этого было недостаточно, потому что эти парни умели драться и наносили удары в ответ, от которых я вздрагивала, находясь в подвешенном состоянии стороннего наблюдателя и беспомощно наблюдая, осознавая, что ничем помочь ему не могу. Время словно застыло в одном моменте.

- Сука, - хрипло выругался один, когда Елизар нанёс удар ему под дых, согнувшись пополам, чем Бектемиров тут же воспользовался. Полуобернувшись, он резко, с одного удара ногой обрушился ему в челюсть и вот я смотрела, как второй из нападавших распластался на земле, не делая никаких попыток встать. Я не успела порадоваться этому, так как второй противник напал на Бектемирова сзади, доставая что-то из кармана.

Страх парализует, когда я понимаю, что это нож. Хочу крикнуть, но слова застряли где-то на полпути. Нет, - хрипло. Не отдавая себе отчёта, делаю шаг вперёд, но тут же замираю, видя яростную борьбу двух мужских фигур и сжимая кулаки от бессилия. В темноте эти фигуры сливаются, и я сжимаю кулаки от бессилия, не зная, как помочь Елизару. Впервые в жизни я ощущаю себя бесполезным маленьким ребёнком, который может лишь усугубить ситуацию, если вмешается.

Бектемиров прижимает противника к стене, нанося удары тому по лицу и превращая его в кровавое месиво. Я вновь слышу хруст сломанных костей и того, как захлёбывается парень, сплёвывая собственную кровь. Даже закрыв уши, я буду слышать этот звук, потому что вижу, как яростно бьёт Зар, до тех пор, пока его оппонент не утихает.

- Елизар, - зову я, подходя ближе. Елизар, хватит. Пошли отсюда.

Собрав всю смелость, что сейчас хранилась во мне, я шагаю к нему, подходя как можно ближе и повышаю голос.

- Елизар, пошли отсюда. Пожалуйста, - последнее выходит вымаливающе.

Он слышит. Это заметно по тому, как реагирует его тело, на долю секунды замерев. Нанеся последний удар, он останавливается, отходя назад. Плечи грудь его часто вздымается от частого дыхания, когда он поворачивается ко мне. Волна дрожи проходится по мне, когда смотрю ему в лицо, которое ничего не выражает. Абсолютно.

Медленно он направился в мою сторону, но, пройдя пару шагов, оступился. Я тут же бросилась к нему, хватая под боком.

- Я сказал тебе сесть в машину, - несмотря на то, что сейчас произошло, его голос ровный, без слышимой отдышки, слегка хриплый.

Он точно не из этого мира.

- И смотреть оттуда, как тебя избивают? - тяжёлая рука легка мне на плечо. Нет.

- Ну да, - снова споткнулся, - Чёрт, - поморщился. Лучше смотреть на это вблизи, верно, выскочка?

Я промолчала, ничего не ответив, стараясь подстроиться под его шаг.

- Почему нельзя хоть раз молча сделать то, что я тебе говорю? - тихо проговорил, когда мы подошли к его машине. Чёртова упрямая выскочка.

Я напрягалась, прислушиваясь к тихой ругани и собственному стуку сердца, которое не желало утихать. Остановившись, он убрал руку, забирая вместе с ней тепло, что окутывало меня, оставляя прохладу и ощущение пустоты.

- А ты чёртов сукин сын, - ладонью провела по лицу, пытаясь согнать всю усталость и напряжение вечера. Конечно, я понимала, что одним жестом этого не добьёшься, но меня радовало то, что теперь я могла дышать. Размеренно и постепенно, каждый вздох становился легче. Елизар, спасибо тебе

Договорить я не успела, посмотрев на парня, прислонившегося к машине и закрывшего глаза.

Секунды превратились в часы, пока я смотрела, как он медленно скользит по металлу, оседая вниз. Ринувшись к нему, подхватила под руки, но моих сил не хватило даже чтобы удержать его на месте и спустя мгновение мы оба сидели на земле.

- Эй, - прошептала, всматриваясь в его лицо. Елизар, посмотри на меня.

Он поморщился, тихонько выругавшись под нос и я резко отдёрнула руки, соображая, что могу доставить ему дискомфорт своими тисками. В чём угадала, ощутив ладонью тепло, влагой, скользившей по пальцам. Поднеся её к свету, чтобы удостовериться в абсурдности своих опасений, замерла. Прохлада вечера и на толику не сравнима с тем холодом, что сковал меня.

Кровь.

В глазах помутнело от вида алой жидкости.

- Зар, - позвала осторожно, глядя затуманенным взором на парня. Голос сорвался на хрип, а от подступившего страха в горле образовался ком. Я вызову скорую.

Дрожащими руками вытащила телефон, непослушными пальцами пытаясь вбить номер службы спасения, но Елизар остановил меня.

- Нет, - его большая ладонь накрыла мою, окутывая её своим теплом. Нельзя, - поморщился, пытаясь встать. Я тут же подхватила его, помогая.

- С ума сошёл? оторопела. Хочешь отбросить коньки у меня на руках?

Хриплый смех сотряс его грудь, отзываясь приятной вибрацией в моём теле.

- Для того, чтобы я отбросил коньки, нужно что-то посущественнее, чем простая царапина, - поднявшись, он посмотрел на меня. Даже при тусклом свете я могла разглядеть искры веселья в его глазах.

- Твоего обморока будет достаточно.

- Я не падал в обморок, - вздохнул, слегка опираясь на меня и делая шаг вперёд.

- А это что было только что? кивком указала на землю, с которой мы только что поднялись. Решил немного вздремнуть?

- Просто потерял равновесие, - он хотел пожать плечом, но, видимо, это далось ему не легко, поскольку лицо его на долю секунды приобрело мрачный вид.

Глядя на то, как его кожа приобретает всё более бледный оттенок, а улыбка выходит натянутой, язвить мне расхотелось. Мозг лихорадочно соображал над тем, что делать дальше. Мой дом находился неподалёку, но, прежде чем склониться к выбору отвести его туда, я перебирала множество других вариантов. Негромкий кашель со стороны вынудил меня их отклонить, двигаясь дальше.

Дерьмовая пятница.

Смотря из-под тешка на Елизара, я видела, что ему плохо. Об этом говорило воцарившееся, между нами, молчание, прерываемое тяжелым дыханием и шорканьем ног по земле. Бектемиров молчал даже тогда, когда я открывала дверь подъезда. Неспешными шагами мы поднялись на нужный этаж и едва не ввалились в квартиру, стоило мне открыть дверь.

Звуки гулко бьющегося сердца отдавались в ушах, когда я усадила его на кровать, скрипнувшую под весом мужской фигуры. Моя маленькая комната словно уменьшилась в размерах в его присутствии. Бегло скользнув взглядом по ней, облегчённо вздохнула, радуясь тому, что с детства приучила себя к порядку.

- Я принесу аптечку, - выскользнув из комнаты, направилась в ванную, на ходу щипая себя за руку и пытаясь осознать не сплю ли я. Пронзившая боль говорила о том, что всё произошедшее ни что иное, как реальность, к которой я не была готова. И, определённо, я не была готова к Елизару, лежащему на кровати и занимающему всё её пространство, в то время как мне его хватало с лихвой.

- Нужно снять кофту, - проговорила, садясь на пол рядом с ним. Глаза его были закрыты, но услышав меня он тут же их открыл. И футболку.

В последующих действиях Елизара была лишь молчаливая покорность, но предательский румянец окрасил мои щёки, когда парень начал оголять торс.

Ад и все демоны.

Воспользовавшись моментом, когда ткань закрывала его взгляд, зажмурилась, прикусывая внутреннюю часть губы и напоминая себе о том, для чего в моих руках лежат медикаменты. Мелкий тремор не покидал меня, когда принялась осматривать его рану, намачивая вату хлоргексидином. Порез был не глубокий, но вздох облегчения застрял на полпути, когда я увидела следы ссадин на его теле. Их было не мало. И не все были свежими, фиолетовыми пятнами расползаясь по смугловатой коже.

Любопытство растекалось во мне вперемешку со смущением и, в данный момент, я ненавидела собственное тело, которое слишком бурно реагировало на этого парня. Полуголого парня. Даже в своих самых сумасбродных фантазиях я не могла представить, что окажусь в такой ситуации. Промывая рану, я пыталась генерировать идеи дальнейшего исхода, но, видимо, слишком потрясённая сегодняшним вечером, могла лишь исступлённо закусывать губу в попытках не сорваться на крик или, того хуже, плач. Этот тип видел достаточно моих эмоциональных порывов и у меня не было желания оголять свою душу ещё больше.

Ноздрей коснулся ненавистный запах спирта. Поморщилась, вдыхая воздух через рот.

Мышцы его живота напряглись, когда я капнула перекисью на порез и я бы не обратила на это внимания, будь сукин сын не сложен столь идеально. На ум пришла Вебер с её речевым недержанием, и я даже могла бы угадать половину изречений, которые бы она высказала, будь сейчас здесь. От этой мысли не смогла сдержать улыбки.

- Так и знал, что ты хотела просто посмотреть на меня, - хриплый голос проник в моё сознание, рассеивая образ моей болтливой одногруппницы. Насмешливый взгляд встретил меня, стоило мне оторваться от раны. Маленькая извращенка.

Попытка принять равнодушное выражение лица была провалена, так как понимала, что кожа на моих щеках и шее становятся цвета варёного рака.

- Удивлена, как кровать не треснула от веса твоего эго, - качнула головой, пытаясь убедить его и себя в собственной невозмутимости. Я должна вызвать скорую, ты

- Нет, - перебил он меня, посерьезнев.

- Издеваешься? удивлённо уставилась на него, в непонимании. Ты еле ходишь, у тебя глубокий порез и куча синяков.

- Нет, - не смотря на усталый тон, он был непреклонен.

- Какого чёрта? вспылила, повысив голос. Рука сжала ватный диск, которым обрабатывала рану. Тебя слишком сильно ударили по голове? Или ты с детства привык к безрассудству?

- Соня, - моё имя вышло на выдохе и тело невольно отреагировало на этот звук теплом, проникшим под кожу. Я действую в рамках собственных суждений.

- В которых нет ни грамма логики, - сцепила зубы. Почему?

- Потому что так надо, - отрезал он, закрывая глаза и пресекая дальнейшие обсуждения, вот только для меня это было подобно красной тряпке для быка.

- Нихрена подобного, - прошипела. Тебя только что избивало двое человек, один из которых тебя ранил, а ты изображаешь из себя брутального мачо

- Твою мать, - не выдержал Елизар, раздражённо проведя рукой по лицу. Ты хоть когда-нибудь делаешь то, о чём тебя просят?

- Если это идёт вразрез со здравым смыслом, то нет.

- Мне кажется, твоя потребность вечно мне перечить, лишает тебя его.

- Если бы не она, то сейчас бы ты валялся на земле вместе с теми тремя ублюдками, - огрызнулась.

- Но сейчас я лежу здесь, в таком состоянии, - коротким взмахом ладони указал на свой порез, - Потому что тебе не достаёт здравомыслия, чтобы осознать степень опасности хождения ночью одной.

Я хотела возразить, но внезапный кашель, сотрясший его тело, поумерил мой пыл. Только сейчас я обратила внимание на то, насколько скованны его движения и как несильно сжималась при них его челюсть. Выругавшись про себя, продолжила обрабатывать его рану.

Между нами вновь воцарилась тишина, нарушаемая лишь звуком наших вздохов и моего учащённого сердцебиения, которое, надеялась, слышала лишь я. Оно набатом отбивало у меня в ушах.

- Спасибо, - вновь закусила губу, закончив накладывать бинт. Немного отойдя от перебранки, всё же не могла не признать его правоту. Если бы не он, мой вечер закончился бы иначе. Дрожь пронзала от одной только мысли о текущих последствиях. Спасибо тебе, Елизар, - повторила чуть громче.

Вот только в ответ я услышала лишь тихое прерывистое дыхание.

Мой личный демон уснул, оставляя меня наедине с целым ураганом внутренних эмоций и единственным вопросом, возникшим в голове, глядя на спящего в моей кровати Бектемирова.

Что же мне делать дальше?

Глава двадцать вторая

Собственный крик застрял в горле, вырывая меня из сна. Резко вскочив на диване, принялась разглядывать окружающую обстановку, в попытке понять, где нахожусь. События сегодняшнего вечера ударной волной нахлынули на меня, вынуждая вспомнить, почему я сплю в зале, а не в собственной комнате. Проведя рукой по лицу, почувствовала влагу на щеках. Не смотря на понимание, что всё, что я сегодня пережила, приснилось мне, облегчение не приходило, оседая паникой внутри и не давая свободно вздохнуть. Лёгкие словно зажало тисками, затрудняя каждый вдох.

Встав, осторожно побрела на кухню. Стараясь действовать как можно тише, включила кран, пропуская воду и дожидаясь, когда она станет достаточно холодной. Опрокинув в себя целый стакан едва ли не залпом, только тогда ощутила, как напряжение покидает грудную клетку, давая мне свободно дышать.

Вдох, выдох. Дыши, Соня. Всё хорошо.

Запрокинув голову, как мантру повторила про себя это несколько раз, слушая, как шумят проезжающие за окном машины. Оно было приоткрыто, пропуская прохладу ночного воздуха, что своим прикосновением к коже вызывал мурашки.

- Не спится?

Вздрогнула, едва не подпрыгнув на месте и не уронив стакан. Повернувшись, увидела стоящего на пороге Елизара, наблюдавшего за мной.

- В горле пересохло, - отведя глаза, поставила стакан на стол. Почему-то, было неловко смотреть на него, стоявшего передо мной в одних джинсах. Елизар же, судя по всему, неловкости не испытывал. Я застыла, когда он двинулся ко мне, чувствуя, как внутри нарастает напряжение по мере его приближения. Он встал почти вплотную ко мне, оперевшись руками о столешницу, тем самым не давая мне прохода. От его тела исходило тепло, окутывающее и проникающее в самое нутро. Вдыхая густой запах мыла и свежести, что исходил от него, подняла голову, посмотрев в чёрные как ночное небо глаза, поражаясь тому, насколько пронзительными и завораживающими они могут быть. В этот момент я и подумать не могла, чтобы хоть как-то высказаться по поводу его нахальства.

- Ты кричала, - он с интересом вглядывался в моё лицо, пытаясь вычитать в нём каждую эмоцию и я порадовалась тому, что отсутствие света лишает его этой способности. Однако, к моему сожалению, наделяет его другой, влияющей на моё подсознание так, что я не могу сдвинуться с места, словно приговорённая его аурой. Тёмной и окутывающей, лишающей хоть любого сопротивления с моей стороны.

- Кошмары, - повела плечом, отрывая взгляд от его глаз и пытаясь хоть как-то рассеять эту атмосферу. Тёплая ладонь легла мне на щёку, вынуждая посмотреть на него вновь.

Я перестала дышать, когда большой палец прошёлся по подбородку, поднимаясь к нижней губе. Воздух внезапно стал гуще и тяжелее, когда Елизар наклонился ко мне ближе. Носом он коснулся моей скулы, опаляя своим дыханием кожу и вызывая на ней ропот мурашек, идущих от затылка к пояснице.

- Испугалась?

Не сразу до меня дошла суть его вопроса, и не сразу я сообразила, что на это ответить, охваченная потоком нахлынувших эмоций, отнимающих умение мыслить трезво. Запах мужского мыла и свежести обволакивал, и я с упоением вдохнула его, прикрыв глаза на мгновение и давая себе время, чтобы сосредоточится на ответе.

- Нет.

Я врала, но, видимо, Елизар это понял, внезапно обнимая меня за талию и прижимая к себе. Выставив руки вперёд, в качестве сопротивления, поняла, что совершила ошибку, ощутив ладонями обнажённый торс парня, отчего у меня перехватило дух.

- Ведьма, - проговорил мне в ухо, порождая новую волну мурашек. Я знаю, как избавить тебя от них.

Сердце бешено заколотилось, когда почувствовала его губы на шее, плавно скользящие выше. Время будто застыло в том миге, когда ощутила их на лице. Вопреки трезвому разуму, что едва слышным голоском пищал на подсознании, требуя сопротивляться, я закрыла глаза, вбирая в себя новые ощущения, что испытывала в данный момент. Руки не отталкивали, а покорно легли на его грудь, впитывая в себя тепло, что источало его тело, а пальцы вжались в кожу, ощущая твёрдые как камень мышцы.

Задерживая дыхание, я ждала. Ждала, когда воспрянут все мои рефлексы, выработанные за последнее время, но они и сейчас сдали бой, что было не впервые, когда Елизар был со мной рядом. Видимо, за последние три недели я слишком привыкла к его близости, чтобы испытывать страх. Но не это пугало меня, а то, что тело сопротивлялось рассудку, притягиваясь к нему, как магнитом и живя своей жизнью, полностью игнорируя голову. Повинуясь собственным инстинктам, руки двинулись вниз, мимоходом задевая ногтями кожу и чувствуя, как напрягается он под моими ладонями и как его собственная рука крадётся по моему затылку, сгребая мои волосы и оттягивая голову назад. Несколько коротких вздохов и я снова забываю, как дышать, встречаясь с тёмным бездонным взглядом, выражающим слишком много непонятных мне эмоций и затягивающим подобно болотной топи.

Я уже ощущаю на губах его дыхание, когда в одну секунду всё резко меняется и Елизар, вздрогнув, отстраняется, с тихим шумом втянув воздух сквозь сжатые зубы. Не сразу поняв что это было, смотрю вниз, тут же осознавая, что задела его рану, ногтями зацепив её.

- Чёрт, прости, - отдёрнула руку, принявшись рыскать по кухне в поиске чистого куска ткани и благодаря отсутствие света, которое скрывало моё лицо, уверена, отображающее все оттенки красного.

- Успокойся, - проговорил Зар. Хрипотца, присутствующая в его голосе, отозвалась в моём теле, задевая неведомые струны моей чувствительности.

Неловкость и смущение снедали меня. Закусив губу, смотрела, как Елизар поправляет съехавший бинт, боясь посмотреть ему в лицо. Мне не хотелось видеть в его глазах то, чего мысленно старалась избегать и отрицать, но этот эпизод, как и несколько ранее, прочно заседали в моём мозгу, пуская корни сомнения в собственной решительности.

- Я пойду.

Едва ли не бегом я умчалась в зал, плюхнувшись на диван и накрывшись одеялом. Сердце всё ещё стучало как бешенное, не в силах принять умеренный ритм, а ноздри до сих пор улавливали мужской аромат. Закрыв глаза, прислушивалась к городскому шуму за окном, но слух улавливал лишь звуки шагов, идущих в мою комнату и скрип кровати, проседающий под весом парня.

- Сучий потрах, - пробормотала, вжимаясь лицом в подушку, имея дикий соблазн прокричаться в неё. Состояние было такое, словно я пробежала несколько кругов по стадиону. Мысли вихрем проносились в голове, и почти каждая касалась того, кто сейчас находился в моей постели. Перед глазами то и дело всплывала недавняя сцена, а предательская фантазия дорисовывала свой сценарий, ехидно надсмехаясь над моими попытками уйти от непрошенных видений и огорошая правдой, которую рассудком не хотела принимать.

Я не была столь глупой, чтобы не осознавать его привлекательности, но с каждым разом не обращать на это внимания становится всё сложнее, как и то, что Бектемиров привлекает меня не только внешне. Даже на его идиотские поступки моя реакция не столь сильна, сколько на его близость. Это жутко раздражало, потому что я превращалась в недееспособное существо, поддающееся влиянию этого типа.

Поспать не удалось.

Елизаровский способ избавить меня от кошмаров действовал эффективно, вот только не в том направлении, котором мне было нужно. Всю ночь я ворочалась на диване, в надежде уснуть, но сон ускользал от меня, стоило мне лишь ненадолго задремать. Раздражённая и злая я провозилась так до самого утра, пока мой желудок не заныл, призывая встать. Умывшись, осторожно заглянула в комнату. Елизар еще спал и, вроде, этого было достаточно, чтобы уйти, но я стояла как вкопанная, не в силах отвести глаз от спящего парня. Утренний свет давал возможность рассмотреть его более детально, чем я несобираласьзаниматься, но взгляд упрямо возвращался к его фигуре, неохотно отмечая, насколько он великолепно сложен.

Ублюдок незаслуженно красив.

Жар прокатился по моему телу, когда взором скользила от ключиц к груди. Пальцы закололо от воспоминания, как прикасалась к ней, воспроизводя в памяти эти ощущения. У него широкие плечи, настолько, что каждый раз, стоя рядом с ним, я самой себе кажусь в разы меньше. Рукам я уделила отдельное внимание, рассматривая развитую мускулатуру и предплечья с выступающей сеточкой вен, ведущей от локтей к кистям. Одна из его рук покоилась на животе, который мой взгляд тоже не обошёл, фокусируясь на мышцах пресса и опускаясь ниже. Белая повязка заставила вовремя опомниться и оторваться от изучения тела моего узурпатора. Обозвав себя последней идиоткой, резко развернулась, направляясь в кухню.

Жаря яичницу, перед глазами то и дело всплывал образ полуголого Елизара, отчего мне отчаянно хотелось взвыть.

- Вкусно пахнет.

От неожиданности подскочила на месте, не заметив, как ушла в собственные мысли и совершенно забыла о том, что объект моих моральных терзаний находится в одной квартире со мной. Мат уже готов был вырваться наружу, но вовремя остановила себя, вспомнив, по какой причине он находился здесь и теперь, глядя на смазливое лицо, посылающее мне ехидную улыбку, не знала, как теперь общаться с ним.

- Привет, - буркнула, возвращаясь к сковороде, которую едва не опрокинула только что. Завтракать будешь?

Он по-прежнему был в джинсах, оставаясь обнажённым по пояс. Несмотря на то, что недавно я успела рассмотреть всё, что открывалось моему взору, взгляд помимо воли скользнул по рукам, сложенным на груди, на несколько секунд задержавшись на выпирающих мышцах.

Твою мать, София, с каких это пор тебя стало привлекать накачанное тело?

Моя внутренняя мантра о том, что его обладатель всего лишь высокомерный сукин сын, портящий мою жизнь, скоропостижно поблекла и уже не носила в себе мотивирующей силы.

Ели мы в полной тишине. Елизар, судя по абсолютно равнодушному виду, не испытывал неловкости, в то время как дискомфорт поедал моё нутро. И дело было не только в непривычности обстановки и компании. Невысказанное бередило душу и оседало тяжёлым комом в ней, мешая есть спокойно.

- Спасибо, - вырвалось у меня прежде, чем обдумала мысль. Спасибо, - повторила, сжав вилку. И прости, из-за меня тебя ранили.

Беспокойство зародилось во мне. Мне не хотелось думать о том, чем бы закончился мой вчерашний вечер, как и представлять то, с чем я могу столкнуться, стоит Елизару открыть свой рот и выдвинуть новые условия своей платы за спасение. Я готовилась к худшему, вырисовывая новые порции унижений, которым он вновь меня подвергнет, но никак не ожидала следующего.

- Пожалуйста.

И всё. Никаких условий и требований. Он продолжал жевать, не обращая внимания на моё ошеломление. По всей видимости, оно слишком явно читалось на моём лице, так как Бектемиров прекратил есть, глянув на меня с ухмылкой.

- Ждёшь продолжения?

- Скорее подвоха, - сощурилась.

- Ты слишком мнительная, выскочка.

- Я называю это предосторожностью, - фыркнула.

- Тебе бы она вчера не помешала, - криво усмехнулся. К сожалению, ты применяешь её только в ненужных ситуациях.

Меня бесил тот факт, что он был прав и успешно пользовался этим, не упуская возможности поддеть меня.

- По крайней мере, я знаю, что это такое, - он вздёрнул бровь и я кивнула. Да, знаю, что такое предосторожность, как и то, что к ней относится. Например, в случае ножевых ранений необходимо обращаться к специалистам, а не включать осла и упираться, - откинувшись на спинку, сложила руки на груди. Почему ты не позволил мне этого сделать?

Закатив глаза, Елизар повторил мою позу.

- Мы решили вернуться к вчерашним вопросам?

Вспоминая вчерашний день, прикусила внутреннюю сторону щеки, отгоняя кухонный эпизод, неуместно мелькнувший в подсознании. Теперь это воспоминание будет грёбанным бельмом в моей памяти.

- Да, потому что я поражаюсь тому, как красиво ты можешь петь о рациональности, в тоже время следуя против неё.

- Что ж, - он склонил голову набок, пристально глядя в моё лицо. Давай поговорим о рациональности. Я жив, со мной всё в порядке, порез не глубокий, швы мне не требуются, достаточно и этого, - рукой указал на бинтовую повязку у себя под грудью.

- Нихрена не достаточно, - хотела хлопнуть по столу, но сдержалась, опустив руку на деревянную поверхность и сжав её в кулак. Ты потерял сознание, еле ходишь, и твоя рана до сих пор кровоточит, - пальцами указала на небольшие алые пятна, видневшиеся на белой ткани. А я, мать твою, не медсестра.

- Да, - фыркнул. Ты всего лишь маленькая матершинница, ищущая проблем на свою задницу.

- Смею заметить, что мне и не нужно заниматься поиском этих самых проблем, поскольку обильное количество доставляешь их мне ты, - провела рукой по волосам. Так что да, моя предосторожность, - изобразила кавычки. Имеет место быть, потому что ты даёшь для всего этого веские основания.

- Видимо, недостаточно веские, раз ты забываешь о собственной безопасности, - ухмылка сошла с его лица, принимая обыденно равнодушное выражение.

- Это уже не твоего ума дело, - сцепила зубы.

- Действительно, - короткий кивок. Именно поэтому я здесь, верно?

Ехидство в его голосе подначивало разрастающийся гнев.

- Нет, - язвительно. Здесь ты потому, что не захотел ехать в чёртову больницу. Один вопрос почему?

Он некоторое время молчал, разглядывая меня, после чего решил ответить.

- Окей, я скажу почему, но сыграем в игру вопрос за вопрос, уверена, что хочешь продолжить?

Моя ошибка в том, что я слишком часто говорю, прежде чем думаю, именно поэтому, подверженная эмоциям и его проницательным взглядом, я тут же ляпаю:

- Идёт.

- Зачастую, ранение холодным оружием вынуждает медиков обращаться к правоохранительным органам. Это зависит от тяжести ранения и ситуации, в которой это произошло. Не думаю, что наша вчерашняя ситуация обошлась бы без их заинтересованности, при учёте следов драки на мне и трёх лежащих ублюдков в отключке рядом.

Правда обрушилась на меня подобно ледяному ушату воды. Я действительно не подумала об этом, слишком озабоченная состоянием Бектемирова.

- Но тебе ли опасаться этого? нахмурилась. Ведь ты всего лишь оборонялся.

- Вопрос за вопрос, помнишь? уголок его губ потянулся вверх. Почему ты поступила в наш университет?

Я уже начала сожалеть, что начала с ним эту игру, обдумывая, можно ли закончить её, сказав, что передумала, но, смотря на парня, сидящего передо мной, понимаю, что он не отступит. Да и это будет справедливым, если принимать тот факт, что он честно ответил на мой вопрос. Обдумывая самый доступный и правдивый ответ, я собиралась открыть рот, чтобы сказать, но он меня опередил:

- Только не нужно мне скармливать чушь, что ты всегда мечтала попасть в такое престижное заведение, - подняв руку ладонью ко мне, остановил мою готовую было вырваться пылкую речь. Мы оба знаем, что тебе недостаточно знаний даже для минимального проходного балла, чтобы ты трезво оценивала свои возможности в дальнейшей учёбе здесь, не говоря уже о её оплате.

От вспыхнувшего негодования заскрежетала зубами.

- С чего ты вообще взял, что моих знаний недостаточно?

Он пожал плечами.

- Я видел твой контрольный тест. Да, - кивком подтвердил мои опасения. Именно тот, что ты подавала полгода назад. Не тот, что был написан за тебя при поступлении.

- Не будь таким самоуверенным.

- Разве? вздёрнутая бровь показала мне, что именно таковым он себя и мнил. Пришлось просмотреть множество листовок, но, слава Богу, не так много заявок от имени София и всего лишь одна, написанная твоим подчерком.

- Откуда ты - замолкла, осознавая, откуда он может знать, как выглядит мой подчерк. Так ты поэтому заставлял меня писать твои конспекты?

Ярость кипела внутри меня, разливаясь по венам кипящей лавой.

- Не только, - улыбнулся. - Мне просто было скучно.

Сукин. Сын.

Я ненавидела его невозмутимость, в то время как я кипела от негодования. Ненавидела, что он так легко раскрывает мои слабости, в то время как я пытаюсь их скрыть.

- Вернёмся к изначальному вопросу, - проговорил Елизар. Так почему ты решила поступить именно сюда?

Шестерёнки в моей голове крутились с невообразимой скоростью, в попытках придумать тот ответ, который бы удовлетворил этого приспешника Ада, потому что настоящий был слишком личным, чтобы он узнал его.

- Давно, - начала я, глубоко вздохнув. Я давно искала в интернете место, куда хотела поступить. Этот университет оказался идеальным по нескольким критериям. Во-первых, мне нравится этот город, во-вторых, мне не нравится мой, в-третьих, здесь наиболее высокая степень возможности найти работу после окончания.

Казалось, этот ответ устроил его, потому что он на несколько секунд замолчал.

- Почему ты захотел избежать полиции? я решила не дожидаться, задавая свой вопрос.

- Потому что, - полуулыбка снова украсила его лицо. Мне показалось, что ты бы тоже хотела её избежать.

Тонкая игра тревоги кольнула в груди. Ни слова не говоря, я молча сидела, ожидая, когда он продолжит, что он и сделал:

- Твои документы поддельны, заявление и анкета подписаны не от тебя лично, ты работаешь не официально. Но это лишь одно из немногих предположений, которых я делаю заключаю, что ты бы не хотела сидеть на допросе в качестве пострадавшей.

Хлёсткой пощёчиной его правда обрушилась на меня, лишая воздуха. Одно из немногих? Сколько у него ещё версий?

- Есть, конечно, главная причина, - продолжал он, в то время как я пыталась бороться с собственным дыханием и тяжестью в груди, осевшей ледяным комом. Мой отец судья. Он довольно известная личность в кругах полиции, а любой инцидент, связанный с потасовкой или чем-то ещё, может значительно сказаться на его репутации.

- Вот уж не думала, - моя усмешка вышла слишком вялой. Что ты будешь действовать вопреки собственного блага в целях благородства.

Сказав это, поняла, что сболтнула глупость. Ведь именно это он сделал, когда вступился за меня.

- Я бы не назвал это так, - слабо поморщился. Скорее, это рационализм, мы ведь о нём говорим?

Вопрос был риторический, поэтому ответа не требовал.

- А теперь, - ухмылка, - Продолжим, выскочка, - секундная пауза, за которую успела в сотый раз обругать себя за то, что повелась на его игры. - Почему ты боишься меня?

Вопрос из разряда тех, которые не ожидала услышать и выбивавших из колеи. Глядя на него, невозможно было сказать, что он шутит.

- Я не боюсь тебя, - посмотрела ему в глаза.

- Врёшь, - он поддался вперёд Вернёмся к теме о предосторожности. Ты можешь сколь угодно вещать о своей храбрости на людях, но я прекрасно вижу твой страх, когда мы остаёмся наедине, - в чёрных глазах появился неясный мне блеск. И я прекрасно помню твою паническую атаку на трассе той ночью.

Чёрт бы побрал этого демона с его чудесной памятью. Внутренне напряглась. Уверена, он заметил это, продолжив:

- Наверное, я неправильно сформулировал этот вопрос, - тёмный взгляд скользил по моему лицу, изучая его. Почему ты боишься?

Мне хотелось уйти. Прямо сейчас. Встать и уйти в свою комнату, спрятавшись в кровати и с головой накрыться одеялом. Звучало по-детски, но для меня сейчас не имело смысла, насколько нелепо было моё решение сбежать от этого вопроса и пристального взгляда. Вот только тело не слушалось меня, оцепенев. Кислород в груди нещадно сжался и у меня не набралось сил, чтобы сделать глоток воздуха в этот момент.

- Я не боюсь, - собственный голос казался мне чужим. Осипшим и тяжёлым. В ушах громогласно отстукивал пульс, ускоривший свой ритм.

Елизар какое-то время смотрел на меня, не говоря не слова и ни капли не веря моим словам. Стоявшая оглушающая тишина была нарушена звуком отодвигаемого стула. Я не шелохнулась, когда он сел впритык рядом со мной, оперевшись о края моего сидения, руками упираясь в бёдра.

- В других обстоятельствах я бы оспорил это, - произнёс, нависая надо мной. Но в данном случае оставлю это право тебе. Соня, - обращаясь ко мне, понял руку, обхватывая двумя пальцами мой подбородок и приподнимая его. Посмотри на меня.

Очнись, дыши, веди себя нормально.

- Ты вообще в курсе, что такое личные границы?

Мои намерения выглядеть суровой оказались не слишком плодотворными.

- Да, - ухмыляется. И мне нравится их нарушать. За ними я нахожу много интересного.

Он всё ещё держит мой подбородок, большим пальцем путешествуя по щеке. Моё тело реагирует на него с пугающей благосклонностью и уже этого достаточно, чтобы опровергнуть его теории. Но я не нахожу в себе смелости, чтобы поднять эту тему, опасаясь её развития. У этого типа поразительная способность к наблюдению, и сегодняшний разговор дал мне понять, что я недооценила его.

- Чего ты хочешь? устало спросила. Никогда не думала, что буду основательно сосредотачиваться именно на нём и его прикосновениях, ибо они отвлекали от непрошенных мыслей, вызванных его словами.

- Много чего, - проговорил медленно, не сводя с меня своих мрачных глаз. И твоя предосторожность ко мне - последнее, что мне нужно.

Я не верила в чёртовых бабочек, но что-то упрямо трепетало внутри, щекоча внутренности.

- Это нелепо, - возразила, мотнув головой и вырвав своё лицо из его хватки. Особенно, если принимать во внимание те унижения, которым ты меня подвергал.

- Поверь мне, София, если бы моей целью было тебя унизить, я бы использовал совершенно другие методы и тогда бы у тебя точно не осталось сомнений по поводу определения этого слова.

- О, мне кажется, что это у тебя проблемы с определениями, - фыркнула. Ведь не ты главное посмешище университета

- Посмешище? тёмная бровь иронично вздёрнулась. Соня, ты кто угодно, но не посмешище. Я думал, ты гораздо выше людей, наполненных глупыми предрассудками.

- Не могу поверить, что ты говоришь в серьёз, - качнула головой. Сними грёбанную корону с головы, Елизар. Ты не видишь последствия собственных действий. Для тебя это всё шутки? Ты забавляешься, играя со мной, при этом не осознавая, что своим авторитетом ты побуждаешь людей копировать себя. И большинство тупоголовых придурков в этом проклятом училище, - экспрессивно взмахнула рукой. Следуют ему, думая, что надо мной можно издеваться.

Обида вспыхнула во мне, но я удержала её в себе.

- Укажи мне на того, кто делает это, Соня, - его голос стал зловеще вкрадчив, а глаза сузились. И я не премину снова показать, как они ошибаются. Если понадобиться, я вдолблю это каждому.

- Я не твоя собачка, Елизар, - вздохнула. Но все считают иначе, потому что именно ты дал им это понять.

- Мне плевать, что думают другие, выскочка, - тёмный взгляд словно касаясь меня, прошёлся по коже. Все мои действия касательно тебя были исключительно из личных побуждений, но ни одно не включало в себя внимание общей публики. Повторюсь, если бы мне нужно было унизить тебя, я бы это сделал и твой норов, который ты выпячиваешь при любом удобном случае, исчез бы сразу.

Мне хотелось задать ему ещё несколько вопросов, что кроились во мне, но я промолчала, понимая, что эта игра не сможет привести к чему-то хорошему. Он дал понять, что знает половину моей подноготной и мне оставалось лишь тешить надежду, что это лишь часть и она не побудит его интереса узнавать дальше. Казалось, в наступившей тишине было слышно потрескивание воздуха, наполнившегося электрическим напряжением.

- Всегда храбрая и острая на язык, - продолжил он, внезапно наклоняясь ближе и сокращая расстояние между нами до каких-то жалких пару сантиметров. Но мы ведь оба прекрасно понимаем, что это лишь бравада, Соня, - его руки легли на мои бёдра, опаляя своим жаром. Ты спросила, чего я хочу. Тебя.

Это было произнесено таким обыденным тоном, словно он говорил о погоде.

Небо голубое, солнце ярко светит, хочу тебя.

- Но какими бы не были твои представления о отсутствии у меня морали, она, всё же, у меня есть, - ладони его плавно двинулись выше, оставляя за собой огненный след под кожей. И я даю тебе право сделать первый шаг.

В горле пересохло. Сглотнула, стараясь говорить как можно невозмутимее:

- Первый шаг? усмешка вышла не такой ехидной, какой хотелось бы. Именно поэтому ты лапаешь меня?

Дерьмо, я хотела сказать совершенно другое, но слова уже вылетели из моего рта. Елизар улыбнулся мне одной из своих коварных улыбок, возвращая своим глазам хищный блеск.

- Нет, ведьма, это лишь небольшая прелюдия, - пальцы с силой впились в меня, но боли мне это не приносило. Скорее другие ощущения, о которых не хотелось задумываться. Потому что ты это позволяешь мне. Твоё тело, - едва не задыхаюсь, когда он проводит носом по моей скуле, опускаясь ниже. Переполненный гормонами разум сосредотачивался лишь на тех ощущениях, которые он вызывал, касаясь меня, лишь потом обращая внимание на слова, которые говорил этот парень.

Вся моя сила воли потребовалась, чтобы изобразить безмятежность, в то время как внутри буйствовал пожар.

- Ты слишком самонадеян.

- Я называю это наблюдательностью, - губы почти касались шеи. - И твоя реакция прямо доказывает, что моё желание ты разделяешь на все двести процентов, вот только твоя упрямая голова всё ещё сопротивляется, будучи сплошь забитой противоречиями. Ты боишься меня, отрицая всё то, к чему хочешь стремиться.

- Да иди ты к чёрту, - просипела, кладя руки на его предплечья, намереваясь убрать их от меня, но все мои попытки вылетели в долбанное окно и на очереди был мой собственный самоконтроль.

- Я не причиню тебе зла, Соня, - твёрдым шёпотом раздалось мне в ухо, порождая волны трепета, идущие от макушки до пят. Уясни это у себя на подкорке.

- Это говорит тот, кто измывался надо мной три недели, - я проговорила быстро, стараясь не дать проскользнуть дрожи в голосе.

- Мы ходим по кругу, возвращаясь к одной и той же теме, не находишь? усмешка обнажила ряд белых зубов, когда он отодвинулся, посмотрев мне в лицо, которая, уверена, сияло всеми оттенками красного. Я не стану оправдываться и врать, потому что я действительно эгоист и использую людей, когда мне это нужно. Я редко делаю то, что не приносит мне выгоды.

- Какая прямолинейность, - язвительно заметила я.

- Не люблю юлить, именно поэтому я говорю с тобой прямо о своих желаниях. И я бы поберёг твою нежную девственную натуру, но, судя по книгам, что лежат у тебя на столе, ты прекрасно осведомлена о сексе и многих его видах.

Дерьмо, дерьмо.

Я жалею, что не убрала романы, которые дала мне Вебер, куда подальше, как и о том, что нельзя провалиться сквозь землю прямо сейчас.

- Сама добродетель, - вышло со вздохом сквозь сжатые зубы.

- Отнюдь, - он вновь наклоняется ко мне, нарушая все видимые и невидимые границы моего пространства. - Я ценю свой самоконтроль, - жар его дыхания коснулся чувствительного места над ключицей, отнимая кислород в моих лёгких. Именно он вчера удерживал меня от того, чтобы разложить тебя на столешнице. Или сейчас, - лицо его снова оказалось передо мной. В тёмных глазах даже при таком расстоянии я не смогла различить зрачков, слившихся в чёрном цвете с потемневшей радужкой. На этом столе.

Откровения Елизара поражают меня подобно удару под дых. Эмоции обуревают и мне сложно совладать с ними, не говоря уже о том, чтобы пытаться держать лицо, уверена, которое для него сейчас как открытая книга. Прямо сейчас я ненавижу его за то, что он с лёгкостью может устроить целый переворот в моей душе, сказав лишь пару фраз и себя, за то, что так реагирую на него. Его слова как заезженная пластинка прокручиваются в моей голове, пока он продолжает говорить:

- Но он не безграничен, выскочка.

Воздух между нами сгущается и накалился до предела. Мне нужно что-то сделать. Именно поэтому я собираю всю волю в кулак и, откинувшись на спинке, отворачиваюсь от него.

- Это смешно, - на самом деле это нихрена не было смешно. Обратись к любой девчонке в университете и тебе помогут с твоим Недомоганием.

После моих слов парень громко фыркнул, как если бы я сказала что-то нелепое. Возможно, оно так и было, но я была не в том эмоциональном состоянии, чтобы разбираться в сказанном и анализировать каждое слово. Не дожидаясь его ответа, встала, оттолкнув крепкие руки от себя и ощутив, как уходит тепло, вместе с его ладонями.

Ванная комната казалась не совсем удачным убежищем, если учесть, что замка здесь не было, но острая необходимость уединиться втолкнула меня в первую попавшуюся комнату. Включив кран, посмотрела на себя в зеркало, мысленно выругавшись от вида собственного раскрасневшегося лица. Сердце беспрестанно колотилось, пока я брызгала холодной водой кожу, пытаясь остудить себя.

Я не причиню тебе зла, Соня.

Слова, произнесённые мягким баритоном, вызывали во мне противоречивые чувства, отнюдь не те, которые обычно должны проявляться после такой фразы. Паника струилась во мне, напитывая каждый уголок души и проникая в тёмные глубины моего подсознания. Я тяжело задышала, впиваясь пальцами раковину и сжимая прохладный фаянс до боли, но едва ли её замечала, глядя вверх размытым взглядом на лампочку. Я надеялась, что её яркий свет развеет вставшую перед взором темноту, но собственный разум предавал меня, погружая в глубинные дымки воспоминаний.

Не волнуйся, я тебя не обижу.

В носу запершило, а ком, образовавшийся в горле не давал вздохнуть свободно.

Не бойся меня, Соня.

Ненавижу, ненавижу, ненавижу.

Меня затрясло. Мелкий тремор сотрясал не только конечности, но и всё тело. В полном бессилие это остановить, села на пол. Голос разума упрямо взывал во мне, напоминая, где я нахожусь, но накопившаяся энергия требовала выхода, поэтому я впилась зубами в тыльную сторону ладони, сдерживая рвущийся наружу крик. Шум воды перебивал мой тихий рык, но даже если бы и Елизар его услышал, на данный момент мне было всё равно. Такое случалось со мной редко и было достаточно, что Елизар стал уже свидетелем одного моего срыва.

Втягивая воздух носом, с шумом выдыхала его через рот, уклоняясь от нежеланных воспоминаний и акцентируя свою память на другом. Но, как назло, на ум приходил только образ темноволосого парня, находящегося у меня в квартире. Полуголого. Напрямик заявившего, что хочет меня.

И, что было самым до невероятности странным, это отсутствие отвращения после этих слов. Я ожидала, что ненависть проявит себя, но гнева не было, как я не пыталась в себе вызвать его. Сердце продолжало ускоренно биться, когда я вспоминала его прикосновения. На секунду мне даже померещилось, что он снова прикасается ко мне, что было абсолютной чушью, ведь я была одна в ванной.
Моё желание ты разделяешь на все двести процентов, вот только твоя упрямая голова всё ещё сопротивляется

- Пошёл к чёрту, - шёпотом.

Дождавшись, когда тревога и смущение полностью покинут меня, вернув обыденный цвет лица, вернулась на диван. В кухне никого не было. Видимо, Елизар сразу вернулся в свою комнату. Рассеяно щелкнув пультом, лежащим рядом, представляла, что именно он сейчас делает. Я помню, в каком он вчера был состоянии и не могла не заметить, как он старается не хмуриться при резких движениях. Я не умела читать людей так, как это делал он, но что-то мне подсказывало, что этот парень явно сдерживал себя, желая сохранить свой невозмутимый вид. И ему это замечательно удавалось, в отличие от меня, не способной выстоять даже перед его взглядом, не зардевшись свеклой. Мысли мои вились вокруг Бектемирова, поэтому я не сразу расслышала его голос, решая, что это игра подсознания. Но через мгновение тут же опомнилась, выпрямившись на меня и натолкнувшись на усмешку на его лице.

- Что?

- Что смотришь, спрашиваю, - кивком указал на включенный телевизор, по которому шёл фильм. Какой именно, не сразу поняла, хоть и пялилась на экран уже добрых минут пятнадцать, а может и больше. Глянув на монитор, попыталась вспомнить название, но все мои усилия могли идти к чёрту, потому что Елизар, пройдя по залу, уселся на диван, на котором лежала я. С привычно равнодушным видом он расположился на другом краю, не обращая внимания на меня, слегка ошарашенную и встрёпанную. Чёрные глаза смотрят на меня вопрошающе, пока до меня не доходит смысл его вопроса.

- Н-не знаю, просто включила и он шёл, - для эффекта пожала плечами, подбирая ноги под себя и давая парню больше пространства на диване. Ещё раз глянув на экран, попыталась переключить на него всё своё внимание, что было в разы сложнее, когда объект моей ментальной неразбирихи спокойно восседал рядом. Не нравится? спросила минут через десять, смотря на него из-под тешка и видя, как между тёмными бровями образуется складка. Или ты предпочитаешь хоррор?

- На самом деле, - Елизар посмотрел на меня. Я не так много фильмов смотрел, чтобы понять, какой жанр предпочитаю.

- И какие же ты смотрел? мне стало любопытно. Про расчленёнку?

Полные губы парня тронула улыбка и мой взгляд задержался на них секунду дольше, чем положено.

- В основном документальные.

- Серьёзно? Ты не смотрел фильмы? искренне удивилась. Даже в детстве?

- Мой отец был весьма строг в этом отношении, - повёл одним плечом, заставляя мой взгляд уйти от его лица и спуститься ниже. Он яркий приверженец того, что телевидение развращает умы людей, поэтому книги заменяли мне любые фильмы.

- Ого, - подняла брови. Тебя лишили всех удовольствий кинематографа, неудивительно, что ты вырос таким засранцем.

Ответом была мне лишь молчаливая улыбка, после чего он обратил своё внимание на телевизор, в то время как моё кружило вокруг него. Украдкой я разглядывала обильное количество ссадин и синяков на его теле, обходя стороной наложенную мной бинтовую повязку. На скуле так же проявлялся фиолетовый след, полученный вчера в стычке. В груди заныло от осознания, что всё это произошло по моей вине и тяжесть этой провинности грузом осела на плечах. Недовольство, вызванное нахальством Елизара тут же иссякло, уступая угрызениям совести.

- Елизар, спасибо, - произнесла негромко. Я очень тебе благодарна. Правда.

Он не отвечал, вперив взглядом в экран, но я была уверена, что он слушает меня.

- Если тебе что-то надо, - от волнения принялась теребить прядь волос. Скажи.

Некоторое время он молчал, не глядя на меня, тем самым вынуждая меня ерзать на месте от напряжённого ожидания. Чёрные глаза медленно обратились ко мне, с ленцой разглядывая.

- Выскочка, - растягивая слова, ухмыльнулся. Единственная благодарность, которую ты можешь мне предложить, это - себя. Поэтому, если ты не готова заняться благодарственным сексом, то давай хотя бы насладимся тем самым удовольствием твоего кинематографа.

Он шутил, поддевая меня, но эти слова отозвались тёплой негой, льющейся по венам. Бектемиров снова повернулся к телевизору, а я продолжала разглядывать его профиль, прислушиваясь к собственным ощущениям, в которых не было ни грамма злости или раздражения.

Тебя тянет к нему.

Мысленно перечеркнула эту фразу несколько раз, но она непрерывным маяком горела в постоянной череде сменяющихся мыслей. Этот сатанинский отпрыск вызывал моё любопытство больше, чем я того хотела.

Откуда эти синяки?

До чёртиков хотелось задать этот вопрос, но я предполагала, что он заново начнёт свою игру, в которой я не готова была участвовать снова. Но желание узнать о нём всё больше прорастало во мне, с каждым разом становясь назойливым и неотступным.

- Я думала, - стараясь говорить как можно непринуждённее, откинулась на подушку. Что такие парни, как ты, имеют как минимум одну татуировку.

Бектемиров оторвался от экрана, посмотрев на меня. Во взгляде мелькнул интерес, и я в своём воображении дала себе пять.

- Такие, как я?

Горячие.

Сексуальные.

- Д-да, - закивала, мысленными ударами лбом о стену выбивая непроизвольные слова, явившиеся в уме. Плохиши. Ну, знаешь, бэд бои, всё такое, венцы бунтарства и непослушания.

Губы его раздвинулись, слегка обнажая ряд белых зубов.

- Я не поклонник увековечения какого-либо творчества на своём теле.

- Странно, я бы не удивилась, увидев над твоей задницей знак пентограммы или трёх шестёрок.

Стоило моим словам слететь с языка, я тут же пожалела, увидев насмешливый блеск в глубине карих радужек.

- Это намёк на то, чтобы я снял штаны?

- Я - замолкаю, лишившись дара речи. Образ раздевающегося Елизара тут же встаёт перед глазами, и я тут же отгоняю его, чувствуя, как жар снова заполоняет внутренности, и краска проявляется на моем лице. Иди к чёрту, - выдаю сурово, поскольку это единственное, на что хватает моей сообразительности.

Пару секунд заполняет тишина, после чего Елизар разрождается смехом, и я откликаюсь на этот звук, привлекающий меня словно огонь мотылька. Мне нравится его смех, мягкий, рокочущий.

Странная атмосфера воцарилась между нами, когда мы продолжили смотреть фильм. Её даже можно было назвать уютной, если бы не электрическое напряжение, что витало в воздухе. И, если бы кто-нибудь спросил бы меня, о чём этот самый фильм, то вряд ли бы дождался ответа. Елизар уже не смеялся, но воспоминания то и дело воспроизводили этот момент в голове. Видимо, кино тоже не заинтересовало Бектемирова, так как он через время достал свой телефон. Нахмурив брови, он принялся что-то печатать в нём, видимо, отвечая на чьи-то сообщения.

- Прости, - провёл рукой по волосам, выпрямляясь. От этого движения между бровями пролегла морщинка. Мне нужен душ, можно помыться? А после я уйду.

- О, да, конечно. избегая непрошенных мыслей и непонятной реакцией, что вызвали его слова об уходе, тут же встала. Сейчас дам полотенце.

Мне стоило приложить много усилий, чтобы не прислушиваться к звуку воды, включающийся в ванной, и не давать волю фантазиям, что выдавал обуреваемый гормонами мозг.

Елизар у меня дома. Ночевал в моей кровати. И сейчас мылся в ванной, в которой я любила проводить большинство своих свободных вечеров.

Если у людей и был демон, сидящий на плечах и диктовавший коварные советы, то у меня их было два, имевших образы Лизки и Марины. Ехидно хихикая, они шептали мне планы заговоров по совращению этого типа, описывая великолепные перспективы благодарственного секса.

- Да вы, мать вашу, издеваетесь, - со свистом втянула в себя воздух, как наяву слыша их голоса. Откинулась на диване, готовая зарычать от бессилия, но замерла, от шаркающего звука шагов в подъезде.

Нет, нет, нет.

Мне был знаком этот звук. И, в подтверждение моей догадки, услышала скрежет от вставляемого в замок ключа. За долю секунды я вскочила с дивана, в охапку схватив одеяло и подушку. Оглушённая адреналином, выскочила в коридор, открывая свою комнату и швыряя белье туда, не глядя, куда оно упадёт.

Один поворот.

Пульс стремительно подскочил, а я лихорадочно соображала о последующий действиях, но рефлексы были быстрее и на втором звуке поворота я уже стояла в ванной, прижимаясь спиной к двери. Не шевелясь, прислушивалась к тому, как Нина Александровна, хозяйка квартиры, проходит по коридору. Прикусила внутреннюю сторону щеки, опасаясь смотреть на силуэт мужской фигуры, скрытой за шторкой.

Дерьмо, дерьмо. Может ли быть ситуация ещё абсурднее?

Ехидно смеясь надо мной, моя карма тут же выдаёт свой ответ стуком в дверь.

- София, детка, - я ощущаю этот стук спиной, отбивающей гонгом в моей голове. Я войду.

Внутренний голос истерически завопил, заглушая все доводы разума и я бездумно шагнула к ванной, забираясь в неё. Широкая спина с чётко очерченными мышцами напрочно впечатывается в мою память, прежде чем Елизар, напрягшись, резко поворачивается ко мне. Я успеваю закрыть ладошкой его рот прежде, чем он его откроет. Возможно, мне следует закрыть и свой, потому что дикий соблазн заорать благим матом порывается наружу. Неприкрытое удивление сквозит в чёрных глазах, в то время как я стараюсь не разбиться в истерике. Зажмуриваюсь, ощущая, как поток горячей воды струиться по моим волосам, лицу, одежде.

Не смотри вниз.

Может я сплю?

В любом случае нельзя смотреть вниз.

Легкий укус ладони возвращает меня к реальности. Распахиваю глаза, встречаясь взглядом с Елизаром. Этот флегматичный сукин сын не выдаёт никакой реакции, но кожей я чувствую, как он улыбается. Я же не нахожу здесь ничего забавного, свирепо глядя на парня, тем самым призывая его молчать и ничего не предпринимать. Вот только я забыла, что Бектемиров кретин, любящий делать всё вопреки моим желаниям. Его руки ложатся на мою талию.

- Ты представляешь, - отстранённо слышу, как говорит тёть Нина, пока Елизар притягивает меня к себе, вновь кусая за тыльную сторону ладони. Забыла свои лекарства. Вот же

Я пытаюсь уловить суть её монолога, но он ускользает от меня, в то время как я ощущаю прикосновение его языка. Электрический ток проходит по телу, и я вздрагиваю, отдёргивая руку и кладя её ему на грудь, в попытке оттолкнуть. Грёбанная ошибка.

Ад и все демоны.

- Да где же они - на заднем фоне бормочет женщина, не подозревая, что творится за шторкой буквально в шаге от неё. Сонечка, ты не видела мой Мексидол?

- Я - сипло вымолвила, теряясь в понимании сути её вопроса, чувствуя лишь руки Елизара, сжимающие меня и притягивающие к себе. Я н-нет.

Снова зажмуриваюсь, когда одна рука его зарывается в мои волосы, а вторая забирается под футболку, скользя по талии вверх. Ноги слабеют, но я обхватываю его за плечи, впиваясь ногтями в кожу, под которой напрягаются мышцы. Его дыхание на моей скуле, и я невольно поддаюсь ему, отклоняя голову назад.

- Твою мать, Соня, - тихий рык мне в ухо, и я едва не вскрикиваю, когда зубы парня вонзаются мне в шею. Его губы и язык блуждают по ней, отнимая мой контроль над собственным телом, и я ловлю себя на том, что уже не отталкиваю его, пальцами скользя по его плечам к голове и волосам, сжимая их в кулаке. Мир останавливается в том моменте, когда он большим пальцем пробирается мне под лифчик, массируя участок кожи под соском, который тут же болезненно ноет, призывая прикоснуться к себе, и, когда это случается, тело пронзает сладостная дрожь. За ней следует другая, когда Елизар продолжает целовать меня в шею, покусывая и следом слизывая свои следы.

Уголком своего подсознания я осознаю, что сейчас мы находимся одни, упустив момент, когда тёть Нина покинула ванную комнату. Но не это отрезвило меня. Оказавшаяся прижатой к стенке, я наслаждалась прикосновениями Елизара ровно до того момента, пока не почувствовала его возбуждение. Приятное томление мигом сменил леденящий холод, когда он прижался ко мне слишком тесно явно упирающейся эрекцией к животу.

Вздрогнув, резко упёрлась ладонями ему в грудь.

- Н-нет, - я начала задыхаться, отталкивая его и борясь с накатывающим приступом паники. В глазах помутнело, а во рту появился неприятный привкус. Меня затошнило, и я забоялась, что меня может вырвать прямо сейчас. Отпусти, - прохрипела.

- Соня, - Елизар не отпускал меня, пальцами обхватывая мой подбородок и вынуждая смотреть ему в глаза. Посмотри на меня, - тихий приказ, в котором просачивались остатки возбуждения, сквозившие недавно в его голосе. Но я не хотела смотреть на него, боясь того, что он может увидеть на моём лице. Он слишком хорошо умел читать меня, чтобы не распознать страх. Посмотри на меня, пожалуйста, - последнее было произнесено чуть тише, но не менее твёрдо и это едва не сломило меня, но я сжала зубы, дёрнув плечами. Что всё это значит?

- Отвали, - я не смотрела на него, глядя на узор шторки, за которую мне хотелось выбежать. Это значит, что не буду с тобой спать, Елизар.

Дождавшись, когда он ослабит хватку, высвободилась, чуть не упав на полу ванны, выбираясь из неё. Звук гулко бьющегося сердца перекрывал все остальные звуки и мне пришлось сделать несколько глубоких вздохов, чтобы успокоиться и услышать происходящее за дверью. Шум воды стих. Напряглась, когда шорох за спиной закончился и я поняла, что Елизар стоит позади, совсем рядом, пропитывая своей аурой каждую клетку моего тела. Мы молчали, но невысказанное как дамоклов меч свисал над нами, настолько ощутимый, что, казалось, подняв руку, мы могли ощутить его остриё.

Раздался звук включаемого телевизора, под который мы оба вышли из ванны, бесшумно следуя в мою комнату. Бектемиров ни слова не сказал мне, накидывая верхнюю одежду и так же незаметно проскальзывая в коридор.

И только когда дверь за ним закрылась входная дверь, я смогла выдохнуть, словно всё это время сдерживала своё дыхание. Силы покинули меня, стоило мне оказаться в своей комнате, и я рухнула на кровать. Закрыв глаза, вдохнула в себя запах мужского мыла. Его запах, что впитала в себя постель.

Возбуждение, страх, злость. Всё это боролось во мне наряду с отчаянием, нараставшим и требовавшим выхода. Схватив подушку, накрылась ею и, сжав с силой, принялась кричать, заглушая ею собственные крики.

Глава двадцать третья

Три дня.

Его не было в университете три дня.

Бешенство накрывает меня в очередной раз, когда я ловлю себя на том, что думаю об этом. А думала я об этом слишком часто, едва не стирая зубы в порошок, скрежетая ими. Вебер постоянно косилась на меня, видя моё настроение, но не задавала лишних вопросов. Все эти три дня я пыталась сосредоточиться на учёбе и работе, но воспоминания упрямо возвращались ко мне, как зависший кадр на вечной перемотке. Но не только отсутствие Елизара напоминало мне о нём.

Все выходные я ждала начала недели с мрачным предчувствием чего-то надвигающегося. И оно оправдалось в первый же день, стоило мне зайти в туалет и увидеть надпись, гласящую, что я продажная шлюха. Поскольку опыт отмывания кафеля у меня уже имелся, я быстро справилась с ней, оттерев влажной салфеткой красный маркер от плитки. Но если надпись можно было избавиться, то со взглядами окружающих я ничего не могла поделать. Каждый раз идя по коридору, я ощущала любопытные взоры, что липкой жвачкой клеились ко мне. Никто не подходил ко мне, не осмеливаясь высказать вслух своё мнение, но оно явственно читалось в глазах некоторых девушек, смотрящих на меня с неприязнью. На второй день, после занятия физкультурой, я не обнаружила своих вещей в своём шкафчике, найдя их в душевой, заляпанных краской. Я гордилась собственным самоконтролем, когда выкидывала их в мусорку, после тщательных попыток отстирать.

Сегодня был третий день и усталость от ожидания новых трюков одолевала меня. Избегая мест, где должны проходить пары Елизара и идя обходным путём, выискивала его из толпы, задерживая дыхание каждый раз, когда видела очередного брюнета или любого, что мог с далека походить на него.

Телефон пиликнул, оповещая о новом сообщении и я замерла, повиснув одной ногой в воздухе, останавливаясь на лестнице. Закусила губу, досадуя на себя оттого, что испытала разочарование, увидев, что оно от Лизы.

Лиза: Привет, как дела?

Я отмела навязчивые подозрения, вызванные отсутствием какой-либо эмоциональности в письме, сославшись на собственное беспокойство, пребывавшее во мне с выходных. Палец завис над клавиатурой, когда я нахмурено пыталась придумать ответ, не передававший мой нынешний настрой. Это заняло несколько секунд, прежде чем я начала печатать, когда кто-то, проходя мимо, толкнул меня локтем. В следующее мгновение, я наблюдала, как телефон, стоимостью в несколько моих зарплат, летит по ступеням. Наклонившись вслед за ним, в попытке ухватить, ощутила, как чья-то ладонь коснулась меня, подтолкнув вперёд. От испуга перехватило дыхание. Равновесие покинуло меня и я, не найдя опоры, полетела вслед за сотовым.

Резкая боль пронзила всё тело, когда я приземлилась коленом на одной из ступенек. Весь момент падения был слишком краток, но перед глазами он растягивался так, будто падала я часами, прочувствывая каждую ступень. Сжав зубы, пару раз моргнула, прогоняя слёзы, грозящие появиться из-за новой вспышки боли, когда я попыталась встать. Колено нещадно пульсировало, а на локте и одной из ладоней разодралась кожа.

- Блядская тварь, - шиплю, пытаясь встать, но тут же охаю, от пронзившей боли. Мне хочется выругаться во весь голос не только от собственного положения, но и от того, что каждый из проходящих недоумков лишь окидывает меня любопытным взглядом, решая обойти. Но стоит мне прокрутить эту мысль у себя в голове, как передо мной встают пара мужских кроссовок. Я не успеваю посмотреть, кто это, как меня хватают за подмышки и поднимают вверх с такой лёгкостью, будто я ничего не вешу. Слова застревают у меня в горле, прежде чем я натыкаюсь взглядом на пару знакомых голубых глаз. Рефлексы срабатывают быстрее, чем моя память и я резко отстраняюсь от него, едва не падая обратно, но он удерживает меня на месте.

- Кирилл, - выдыхаю, глядя как парень с хмурым любопытством разглядывает меня.

- Вижу, ты любишь попадать в передряги, - слабая улыбка озаряет его лицо и мне на мгновение становится стыдно от своей реакции.

- Прости, - бормочу, слегка отстраняясь от него и пытаясь встать ровно, направляя всё усилие на не ушибленную ногу. Спасибо.

Он наклоняется, поднимая мой рюкзак и айфон, на котором уже красуется небольшая сеть трещинок.

- Спасибо, - повторяю, морщась от вида потресканного экрана.

- Любишь ты разбрасываться телефонами при нашей встрече, - протягивая мне телефон, он недолго изучает его. Вот только с этим тебе не повезло.

Что-то скользит в его взгляде, как и в тоне, которым он это произнёс, но я не успеваю задуматься над этим, когда он кладёт телефон мне в руку. Улыбка его становится ещё шире, приобретая игривость.

- Пошли, помогу тебе добраться до медпункта, - он протягивает мне руку, предлагая опереться, но я всё ещё стою на месте, не решаясь принять её.

- Нет, спасибо ещё раз, - отмахиваясь, пробуя встать на ушибленную ногу и удерживая позыв поморщиться. Со мной всё в порядке, просто неудачно споткнулась. Скоро пройдёт.

Кирилл был не из тех, кто назойливо пытается предлагать свою помощь. Оглядев меня ещё раз, кивнул.

- Аккуратнее, - бросил подмигивая, прежде чем оставить меня одну. Прихрамывая, я направилась к своему кабинету, стараясь ступать медленнее, поскольку боль в ноге была ещё слишком острой.

- Что с тобой?

От внезапности прозвучавшего голоса, остановилась, радуясь тому, что моя реакция стала гораздо спокойнее. Из-за спины появился Никита. Он хмуро смотрел на меня, сложив руки на груди.

- Не твоё дело, - я хотела пойти вперёд, но он встал у меня на пути, из-за чего мне пришлось остановиться. Пропусти.

- Что случилось, - повторил он. Ты еле плетёшься и хромаешь.

- Что бы ни случилось, это не твоего ума дело, здоровяк, - посмотрела ему прямо в глаза. А теперь отвали.

Но парень не сдвинулся с места, продолжая настойчиво пялиться на меня, сводя брови вниз.

- Всё так же любишь язвить, маленькая мышка, - заметил он, подходя ближе. Я думал, мы уже всё уладили между собой.

- Вот именно, - прищурила глаза. Поэтому я и сказала тебе отвалить.

- Соня, - он начал наклоняться ко мне, но резкий голос, прозвучавший сзади, заставил остановиться.

- Тебе кажется ясно сказали, Ник.

Мы оба замерли, в то время как Елизар появился из-за спины Никиты, вставая рядом с нами.

- Я всего лишь хотел помочь маленькой мышке, - Ник выпрямился, засовывая руки в карманы джинс, после чего перевёл взгляд с меня на Бектемирова. Они несколько секунд молча сверлили друг друга взглядом, пока рыжий первый не отвёл глаза. Я же, наоборот, уставилась вперёд, стараясь не смотреть на Елизара. Мне хватило этих нескольких секунд его присутствия, чтобы воспоминания обрывом обрушились на меня, зарождая нервозность.

- Я сам ей помогу, - он приблизился ко мне, обдавая запахом мужского мыла и теплом.

- Не надо, - отступила назад, натыкаясь спиной на стену. Вынужденная посмотреть на него, я ожидала увидеть насмешку на его лице или привычное равнодушие, но не была готова столкнуться с холодной раздражительностью в его профиле. Он смотрел в след уходящему парню, на секунду заиграв желваками, после чего обратил свой взор на меня. Холод не исчез с тёмных глаз, но в них появилось кое-что ещё. Его пальцы обхватили мой подбородок, поднимая вверх.

- Моя маленькая ведьма не только не может обойтись без приключений, но и рушит мой строй, - подушечка большого пальца мягко прошлась по нижней губе, порождая внутри меня трепет. Кто?

Ледяной тон контрастировал с нежностью его прикосновений, что заставило меня очнуться от немыслимых образов, вызванных желанием близости.

- Это тоже не твоего ума дел - я не закончила, поскольку Елизар резко наклонился, хватая меня и поднимая на руках. Я вцепилась в его плечи, стараясь не обращать внимание на внутреннее волнение, жаром раскатывающемся по венам. Аромат мыла стал сильнее и явственнее, потому что я едва ли не утыкалась лицом ему в шею, но не удержалась от порыва втянуть этот запах в себя, словно оголодавший тянет носом запах еды.

- Какого чёрта ты творишь? насупив брови, я пыталась казаться рассерженной, но щекотливое чувство внутри говорило о том, что я явна далека от гнева. Мои реакции на него с каждым разом всё больше не поддаются контролю. Я не вырывалась, зная, что это будет бесполезный труд, лишь молча смиряясь с его самоуправством в отношении меня. Елизар нёс меня на руках до первого подоконника, аккуратно опустив на него. Поскольку окна в этом университете были большими и низкими, то сидя на одном из них, я всё равно была ниже Елизара, вынужденная смотреть на него задрав голову. Он встал передо мной, почти касаясь коленей своими бёдрами, на что мой мозг тут же обратил внимание, как и на то, что тепло покинуло меня, стоило парню меня отпустить.

- Я спросил первый, выскочка, - Елизар смотрел на мои ноги, словно его зрение могло просочиться сквозь джинсы и узреть ушиб. Кто?

- Кто что? попытка строить из себя дуру провалилась, когда Бектемиров продолжал пытливо сверлить меня взглядом. Я не знаю, - сдалась. Просто кто-то нечаянно задел, вот и упала.

- Нечаянно? вздёрнутая бровь показывала, что ему тоже это слово кажется абсурдным в отношении моей ситуации. Тёмные глаза лениво переключились с меня на его на часы, которые включились при движении его запястья, выглядывая из рукава серого худи. Но моё внимание привлекли не часы, а его разбитые костяшки. При дневном свете можно было разглядеть не только их, но и синяки, видневшиеся на его лице. Они уже имели проходящий желтоватый оттенок.

Рука неосознанно потянулась вверх. Что я делаю, я осознала уже когда пальцами касалась его скулы. Щетина мягко царапала кожу, колко отдаваясь приятными ощущениями. Елизар накрыл мою руку своей, прежде чем я успела отдёрнуть её, прижавшись к ней щекой. Сердце гулко отреагировало на это, как и весь организм, когда его вторая рука забралась мне под колено, отодвигая его в сторону и придвигая моё безропотное тело к себе. Воздух сгущался между нами от интимности позы, в которой он стоял вплотную, между моих раздвинутых ног, всё ещё держа руку на бедре, слишком близко к заднице.

- Ошибаешься, - проговорил он низким голосом, повернувшись и слегка потеревшись о мою ладонь. С недавних пор всё, что касается тебя, стало моим делом. В особенности, если кто-то по нечаянности забывает своё место.

Казалось, речь шла не только о неизвестном человеке, который толкнул меня.

- Ошибаешься, - наморщила нос, унимая внутреннюю дрожь от ощущения его губ на тыльной стороне ладони. Это перестало быть твоим делом на прошлой неделе. Я - запнулась. Кровь закипела в ушах, когда он прикусил мой палец, надавливая зубами на костяшку. Этот жест казался мне не менее интимным ситуации в ванной, которая ярким кадром всплыла в памяти.

Ад и все демоны.

В отражении темнеющих глаз я видела, что эта картинка возникла не только в моём подсознании.

- Я сама справлюсь, - выдавила из себя. Голос подвёл меня, осипнув. Не лезь.

Рука, лежавшая на бедре, скользнула назад, проникая в задний карман моих джинс, в то время как зубы парня сжались ещё сильнее. Волна тока прошлась по всему телу. Боль была, но не та, от которой хочется избавиться. Скорее та, к которой стремятся. Он следом отпустил мою руку, продолжая удерживать в своей ладони и склоняясь ко мне ближе.

- Слишком поздно, выскочка.

Он отступил. Это произошло столь внезапно, что я не успела осознать, как снова оказалась у него на руках.

- Ты издеваешься? теперь я начала брыкаться, но через мгновение поняла, что это бесполезно. Что ты делаешь?

- Веду тебя в медпункт.

Не смотря на мои протесты, он действительно это сделал. Медсестра хоть и удивилась моему появлению на руках у Елизара, но виду не подала. Как оказалось, у меня был обычный ушиб, последствие которого грозит вылиться лишь в небольшую опухоль и синяк, начавший уже проявлять себя. Так же обработали ссадины на руках, после чего отпустили на пару, которую я прогуливала уже добрую половину. В этот раз Бектемиров не стал тащить меня на руках, сразу же встретив мой предупреждающий взгляд. Как только мы оказались в коридоре, повернулась к нему.

- Не нужно ни с чем разбираться, - подняла руку вверх, останавливая его, прежде чем он начнёт мне возражать. Елизар, меня не надо защищать. Я благодарна тебе за это, но твоё покровительство не всегда играет в мою пользу. Я хочу сама разобраться с этим, поэтому не лезь.

- Неужели я когда-то давал тебе повод понять, что буду следовать твоим указам? он сложил руки на груди.

Нет, чёрт возьми, вот уж точно нет.

- Нет, но в случае меня тебе придётся считаться с моим мнением, хочешь ты того или нет. Мне не нужна нянька и я в состоянии справиться со своими проблемами, - вздохнула. Но ты можешь мне помочь.

Выслушав мою просьбу, Елизар проводил меня до моего кабинета, не проронив не слова. Он ничего не сказал, когда мы дошли до двери, лишь кинув мне заинтересованный взгляд и ухмылку, смысл которой я не смогла разобрать.

Елизар

Прежде чем дверь кабинета закрылась, я успел поймать настороженность в голубых глазах. Улыбка моя стала ещё шире, когда двинулся дальше.

Наглая.

Мне нравилось выводить девчонку на эмоции, открывая для себя в ней ту часть, которую она осознанно прятала под своим нелепым прикрытием тихони. Вот только вместо того,
чтобы опускать голову, она поднимала её вверх, с гордым видом, тем самым выделяясь из толпы. Я заметил, насколько яростно могут гореть её глаза ещё в первый день знакомства с ней. Тогда этот огонь не могло скрыть даже толстое стекло липовых очков, которые сейчас лежали у меня дома. Я подобрал их после очередной нашей перебранки, решая лишить её удовольствия прятаться за ними.

- Елизар, - женский голос раздался позади меня, вынуждая останавливаться. Даже не оборачиваясь, знал, кто это. Привет, - радужная улыбка заиграла на лице девушки, когда она появилась в поле моего зрения.

Вероника медленно, почти крадучись, подошла ко мне, кладя свою ладонь на моё предплечье и скользя выше.

- Как дела? Тебя несколько дней не было в университете, - заправив одну из прядей за ухо, склонила голову набок.

Вместо ответа я молча рассматривал её лицо, в особенности глаза, которые были точно такого же цвета, как и у Софии. Вот только в них не было той яростной дерзости, что была присуща маленькой выскочке. Лишь явное желание и намёк, который можно было уловить в каждом движении. Я прекрасно знал все её ужимки, потому что наблюдал за ними уже достаточно долгое время. Язык её тела был весьма откровенен.

- В какие игры бы ты не играла, советую остановиться.

Отсутствие понимания на её лице было недолгим, но она тут же сменила его наигранной растерянностью.

- О чём ты? поведя плечом, оглянулась, после чего снова перевела взгляд на меня. Я ни во что не играю.

Мы находились одни в коридоре, но даже если бы кто-то и был, меня это мало заботило. Подняв руку, обхватил тонкое девичье горло, наступая на неё пока она не упёрлась спиною в стену. Пульс под моими пальцами участился, а зрачки расширились. Вероника призывно посмотрела на меня, приоткрывая рот и проводя языком по губам, таким образом показывая, что ей понравилось моё поведение и она хочет большего. Мы оба понимали, что я мог взять её прямо здесь, под носом её папаши, и она не оказала бы мне никакого сопротивления. Вот только трахать директорскую дочку не вызывало во мне ни капли интереса.

Усмешка вырвалась из моей груди, когда я сдавил пальцы чуть сильнее, чем того требовались приличия сексуальных утех и её брови нахмурено сошлись на переносице, а во взоре мелькнула настороженность.

- Ты кажется, плохо меня поняла, Вероника, я сказал, прекрати свои игры.

Слегка отстранился, смотря на то, как беспокойство появляется на её смазливом личике. Безусловно, эта девушка была соблазнительна и явно это осознавала, подчёркивая все свои выгодные преимущества. Ткань её одежды плотно облепляла стройную фигуру, выставляя напоказ то, что так усердно она предлагала мне. Но у меня была отличная память, чтобы помнить, насколько хороша была фигура другой девушки, которую я не так давно сжимал в руках, чтобы не поддаваться на чужое обольщение.

- А я и не играю, - теперь в её голосе было слышно раздражение. Пока.

Вероника не была глупой, но и умной я её никогда не считал, ибо не раз показывал, как отношусь к её чрезмерной навязчивости, что было без толку. Сейчас она, видимо, снова решила показать свою норовистость.

- Вероника, - медленно произнёс, сжимая её шею сильнее и гася в себе соблазн её свернуть. Не зли меня.

- С чего бы мне тебя злить? беспокойство промелькнуло в её глазах, однако мне хотелось, чтобы это был страх. Потому что это наилучшая эмоция, укрепляющаяся в подкорке и отгорождающая от неразумных действий.

- С того, что ты можешь пожалеть об этом. Не лезь к ней, - последнее проговорил по слогам, после чего расслабил руку, отпуская Соболеву. Она молчала, держась за горло и сверля меня яростным взором, который всё ещё ощущал на своей спине, уходя дальше по коридору.

- Елизар, - позвала Вероника. Я остановился, но не обернулся. Не стоит мне угрожать.

По всей видимости, она ожидала ответа, но я не удостоил её им, просто продолжив путь дальше.

София

Марина удивилась, увидев меня, ковыляющую на своё место. Глаза её расширились, когда я опустилась на стул рядом с ней.

- Ни дня без приключений? смешок сорвался с её губ. А я думала, ты предпочитаешь более спокойное существование.

Если бы.

Удивление сменялось гневом, когда я рассказала, что меня столкнули с лестницы, умолчав о Елизаре.

- Вот же сукины дети, - прошипела она. И ты даже не видела, кто это сделал?

Отрицательно покачала головой, которую занимали мысли иного рода. Мне хотелось понять, а точнее разобраться в том, что хотел от меня Елизар. Даже если каким-то его действиям я находила объяснение, он всегда делал что-то, что трактовать мой мозг был не в силах.

Я хочу тебя.

Прокручивая мысленно его слова, ощущала себя одной из тех глупых девиц, что следовали за ним, ловя каждое слово и всё потому, что всё моё нутро реагировало так же. Я прекрасно осознавала, насколько этот парень красив и обаятелен, но дело было не только во внешности. Он был самоволен, невежественен, нахален, иногда груб, язвителен, но, будь я проклята, если мне это не нравилось. Я всегда была прямолинейна сама с собой в собственных эмоциональных проявлениях к кому-то, ну или дело в том, что мне ещё не встречались такие типы как он. Я разрывалась в диссонансе чувств, потому что осознавала, что не смотря на влечение, это не то яблоко, что мне по зубам. Действительно, не то.

До конца пар боль в коленке прошла, и я уже перестала хромать, твёрдо перемещаясь на своих двух. Это не могло не радовать, и весь остаток дня я пребывала в хорошем настроении, заглушая внутренний голос, шепчущий мне, что дело не только в колене. Пары закончились, и мы с Мариной вышли на улицу. Она всё ещё негодовала по поводу моего падения, я же старалась не концентрироваться на этом. Вспоминая о том, что так и не дописала сообщение, я вытащила сотовый, открывая чат с Лизкой.

- Кстати, - Вебер придвинулась ко мне поближе. Раз у тебя теперь такой навороченный телефон, мы просто обязаны создать тебе инстаграм. И тик ток. И телеграм.

Её энтузиазм был настолько заразителен, что я рассмеялась, отвлекаясь от печатания. Взгляд помимо воли скользнул на стоянку и пульс участился, когда обнаружила среди стоящих машин чёрную спортивную иномарку, хозяин которой лениво облокачивался о неё, разговаривая с неизвестным мне парнем. Словно почувствовав, что я на него смотрю, Елизар взглянул в мою сторону, но я тут же отвернулась.

Обтягивающие вещи. Нужно ли сжечь того, кто ввёл их в моду?

Он снял свою кофту и теперь щеголял в чёрной футболке, обрисовывающей каждый контур его тела. Но даже будь на нём хоть несколько слоёв одежды, это не вытеснит из моей памяти то, что под ней скрыто. Что я в деталях успела рассмотреть на выходных. Удерживая рык в себе, повернулась к Вебер, в надежде отвлечь себя болтовнёй и избавить себя от диких фантазий.

Периферическим зрением я уловила рыжие волосы, мелькнувшие пятном. Повернув голову, чтобы рассмотреть то, что привлекло моё внимание. Не отрывая взора, замедлилась, всматриваясь в одиноко стоящую женскую фигуру, убеждая себя, что это плод моего воображения. Сердце отчаянно забилось в груди, грозясь вырваться наружу, когда я поняла, что видение что ни на есть реальное.

- Не может быть, - прошептала, прибавляя шаг, который тут же сорвался в бег, стоило мне увидеть, как фигура двинулась в моём направлении. Не может быть.

С громким вскриком я бросилась к ней и на секунду мне показалось, что из меня выкачали весь воздух, который возвратился ко мне, едва две тоненькие ручки обхватили меня.

- Ты здесь, - хрипло выдохнула. Голос осел под напором обуреваемых эмоций.

Она здесь.

Осознание, вместе со знакомым ароматом ягод, наполнили меня, наполняя каждую клеточку моего существа. В глазах защипало от этого чувства, вновь обретённого после разлуки.

- Я здесь, - мягкость её дыхания касалась моих волос, а голос со слабой хрипотцой звучал в ушах прекрасной мелодией. Я тоже скучала по тебе, малышка Софи.

Я не смогла унять дрожь, как и последующий всхлип, прижимаясь к телу подруги теснее, стараясь впитать в себя тепло, которое дарило мне её присутствие. Не смотря на всё произошедшее со мной в последнее время, сейчас это казалось сущей ерундой. Вот только блажь сего момента была не столь длительна, развеянная трезвостью ума.

Отпрянув, я посмотрела в голубые глаза, пытаясь уловить в них те эмоции, о которых боялась и мыслить, но встретила лишь привычную мне игривую беззаботность.

- Как ты?... запнулась, не зная, как сформулировать фразу. Ты не

Мне требовалось больше времени, чтобы расспросить её как следует, но сейчас я была не способна даже на обычный вопрос.

- Всё нормально, - Её взгляд потеплел, а улыбка слегка поблекла, но уголки губ тут же приподнялись выше. Уверена, ты будешь вне себя от радости, - головой она кивнула в сторону рюкзака. Я принесла кое-что из твоей одежды.

Грудь сжалась от беспокойства и опасения, но Лиза тут же обняла меня вновь, сжав чуть сильнее.

- Всё хорошо, - прошептала она мне в ухо. Я всё сделала аккуратно.

Уверенность в её словах ни капли не умерила моей тревоги, но сейчас её затмила слепая радость лишь от осознания того, что единственный человек, что был мне близок и дорог как никогда, находился рядом со мной.

- Господи, - восторженно проговорила Лиза, отпуская меня и отходя на шаг. Это место словно супермаркет красавчиков, - рукой она сделала взмах в воздухе, указывая на здание университета, - Тебе следовало сказать мне об этом раньше, чтобы у меня было больше мотивации приехать сюда. моя подруга подмигнула проходящему мимо парню, который тут же улыбнулся ей в ответ.

- Поверь, я знаю место, где их намного больше, - Вебер поравнялась со мной, заинтересованно глядя на Лизу. Марина, - она протянула свою ладонь. И я готова тебе его показать.

- Лиза, - ответив на рукопожатие, Лиза широко улыбнулась. Где можно записаться на экскурсию?

По хищной улыбке Вебер, отражающейся на лице моей подруги, я поняла, что не ошиблась с выводом о схожести этих двух особ, и сейчас была свидетелем заключающегося союза против моего спокойствия. С первой минуты эти двое нашли общий язык и столь же быстро успели создать обоюдный план, предварительно обменявшись контактами.

Спустя полчаса мы уже находились в моей комнате, где, сидя на полу и глядя на рыжую девчонку, я всё ещё находилась в состоянии аффекта, от неожиданности её приезда, не давая радости полностью выйти наружу. Однако, её беззаботный трёп напомнил мне о том времени, когда я сама была столь легкомысленной и необременённой никакими проблемами. Казалось, это было так давно, но воспоминания об этом грели душу, разжигая внутри порывы к необдуманным действиям, которые мне хотелось совершить, не раздумывая над последствиями. И первое, что я сделала, как на духу рассказала всё об Елизаре. Я видела, как сверкали гневом голубые глаза, но она слушала меня не перебивая, лишь изредка хмуря брови. Под конец моего рассказа она выглядела задумчивой. Тишина заполнила минутную паузу, после чего, откинувшись на кровать, она громко расхохоталась.

- Твою ж мать, - прогундела она, прикрывая лицо ладонями. Твоя жизнь покруче всякого сериала.

Хмыкнув, я тоже откинулась на кровать, положив голову на сложенные руки. И ведь не поспоришь.

- Слушай, - проговорила она, повторяя мою позу и теперь мы почти вплотную сидели лицом к лицу. Мне теперь срочно нужно увидеть этого типа.

- Не думаю, - повела плечом. Что тебе нужно пополнять коллекцию знакомых мудаков.

Елизавета молча смотрела на меня долгие несколько секунд, после чего её глаза начали расширяться, а губы медленно растягиваться в ухмылке.

- Чёрт возьми, - на выдохе выпалила она. Да он тебе нравится.

- Что?

Что?

Я выпрямилась, оторопело уставившись на подругу.

- Не неси ерунды, - получилось слишком резко. Он меня бесит, - более мягким тоном, стараясь прикрыть внутреннее раздражение.

- Ага, - Лиза облокотилась о руку, приподняв голову. Особенно в те моменты, когда он тебя зажимал.

Я рассказала не всё, укрывая некоторые интимные моменты, которые ярким видением возникли сейчас в моей голове.

- Он просто бесит меня, - повторила я, но скорее самой себе, так как ехидно вздёрнутая рыжая бровь говорила о том, что моя собеседница не верит не единому слову. Он меня шантажировал, - словно как оправдание проговорила я, стараясь убедить, но совсем не понимая кого. Он козёл и манипулятор.

- И он спас тебя.

- И после этого сказал, что я могу отблагодарить его сексом, - фыркнула, отчего Лизка усмехнулась ещё раз, вновь откидываясь на постели.

- Так переспи с ним.

- Что? - в неверии посмотрела на неё, думая, что ослышалась, однако сердце ошиблось на такт.

- Я пошутила, - на её лице не было ухмылки, что заставляло задуматься об обратном. Но если он тебе нравится, то почему бы не попробовать?

- Ты не слышала, что я тебе недавно говорила? сощурила глаза. Он мудак.

- В том то и дело, что слышала, - она придвинулась ко мне. И видела твоё лицо, когда ты о нём говорила.

- Уверена, оно было полно отвращения.

Лиза не ответила, но её улыбка говорила о многом. Глубоко вздохнув, я снова откинулась на кровать, и она тут же взяла меня за руку, положив свой подбородок мне на макушку. В этот момент вся моя взвинченность внезапно улетучилась, оставив неясность сомнений.

- Мне страшно, - наконец призналась я, тихо выдавив из себя это признание. Её ладонь расслабилась, отпуская мою кисть и две женские руки обвили мои плечи, по-матерински обняв меня, отчего ком в груди только возрос.

- Я люблю тебя, - тёплым дыханием мне в волосы. И мне тоже страшно, за тебя. Честно говоря, я без понятия, как ты с этим со всем справляешься, и часто задавалась вопросом, как бы справлялась с этим я.

- И какой ответ?

- Не знаю, - она долго думала, прежде чем ответить. Было несколько разных вариантов, но они менялись по настроению, - мы обе усмехнулись одновременно. Я бы хотела дать тебе крутой совет, но мы иногда слишком разные в том, что считаем правильным, однако я не хочу, чтобы ты терялась в себе. Попытайся поверить.

- Ему?

- В себя. Что-то мне подсказывает, что ему ты уже доверяешь.

Мне хотелось поспорить с ней, оспорить это заявление, но я молчала, не зная чем.

- Соф, - заговорила Лиза. Ты ведь знаешь, что я из тех, кто клином клин вышибает, и для меня было бы наилучшим выходом, если бы ты поборола себя и избавилась от гнетущего тебя дерьма, но не хочу, чтобы ты действовала опрометчиво.

- Я над этим работаю.

Я была не уверена в собственных словах, потому что сомнения каждый раз настигали меня перед каждым действием.

- В таком случае, начни прямо сейчас, сними это барахло и смой этот оттенок, наконец, - возмущённый вздох.

- Скоро получу зарплату и схожу в какой-нибудь салон, - я улыбнулась её негодованию. Обязательно.

- Слава Богу хоть сняла эти позорные очки, - макушкой я чувствовала её недовольство. Надеюсь, ты их выкинула.

Я вспомнила, что обронила очки, когда боролась с Елизаром. От этого воспоминания тепло прокатилось по телу.

- Уверена, твой паренёк оценит твой настоящий облик, - хихикнула.

- Угомонись, чокнутая, - закатила глаза. Он мне не нравится, с чего ты вообще это взяла?

- Ну-у, - протянула она. Например с того, что тебя эта ситуация беспокоит больше, чем та, где замешан твой биологический папаша. Я сижу у тебя уже час, а ты ничего о нём не сказала.

- Я не - запнулась. Мне нечего о нём сказать.

- Окей, - отпустив меня, Лиза откинулась назад, задорно сверкая взглядом. Тогда давай поговорим о том, как ты хочешь, но боишься переспать со своим красавчиком.

- Я не - осеклась, видя явное веселье на её лице. Иди к чёрту.

Мы обе рассмеялись, и я ощутила, как груз прошедших дней начинает спадать.

На следующий день я была настолько в приподнятом настроении, что улыбка не сходила с моих губ почти все пары. Мы много разговаривали с Лизой, сидя чуть ли не до глубокой ночи, болтая обо всём на свете. Это было настолько забытое чувство, что, испытав его снова, меня словно пропитала насквозь энергия, спавшая где-то глубоко внутри и требующая выхода. Вебер сразу заметила эти изменения, как и то, что я пришла в своих обтягивающих джинсах и чёрной облегающей футболке, присвистнув тихо, чтобы не услышал преподаватель.

- Кажется, скоро грянет гром, - восторженно пролепетала она, округляя свои и без того огромные медовые глаза.

Лиза сказала, что пока я учусь, она поищет средства для снятия оттеночного шампуня и краску, чтобы лично покрасить меня. На самом деле, я сама ждала этот момент, потому что мне нетерпелось избавиться от неестественного рыжего цвета и вернуть свой собственный пшеничный оттенок, по которому я скучала.

Уверена, твой паренёк оценит твой настоящий облик

Лизкино ехидное замечание то и дело встревало в голове, порождая желание сильно встряхнуть ею, чтобы избавиться от крамольных мыслей, которые упорно забивала в угол, сосредотачиваясь на сегодняшней цели, которую поставила ещё со вчера, когда попросила Елизара помочь мне, а именно, узнать кто столкнул меня с лестницы. Я не сомневалась, что для него это будет сложной задачей, что он и доказал, прислав мне сообщение с данными. Недолго думая, я посмотрела расписание, определив, где находится нужный мне человек и, уже спустя минут десять, находилась на пороге одного из кабинетов. Перемена длилась недолго, но я была уверена, что этого времени мне будет достаточно. Преподавателя не было, что, определённо, было в мою пользу. Скользнув взглядом по небольшой группе человек, среди девушек нашла нужную.

- Женя, - окликнула я её, делая шаг вперёд. Ковальская.

Я не спрашивала, поскольку точно знала, что это она. Елизар прикрепил фото, но я вспомнила, как она глазела на меня, проходя мимо со своими подружками. Услышав своё имя, девушка повернулась в мою сторону. На лице её скользнуло узнавание, после чего оно приобрело пренебрежительное выражение.

- Чего тебе? грубо спросила она, складывая руки на груди.

- Поговорить.

Страх блеснул в её глазах, но она погасила его, подпитываясь поддержкой окружающих, которые так же смотрели на меня с долей высокомерия.

- Да пошла ты.

Этого хватило, чтобы адреналин в моей крови подскочил, заставляя самой двинуться в её сторону. Он разрастался, разносясь по венам, когда я видела, как с неё спадает маска самоуверенности при моём приближении. Она сделала шаг назад, в то время как я сделала три, подскочив к ней и с размаху ударив по лицу. Не ожидав такого поворота, студенты расступились вокруг нас, глазея, как падает девица, с которой я решила сбить спесь. Она не успела опомниться, когда я схватила её за волосы на затылке, нависнув над ней. Предварительно, вытащила с кармана шокер, зажав его в свободной руке, в случае если кто-то решит помешать мне. Как ни странно, противостоять мне никто не собирался. Вся малая группа, состоящая из четырёх человек, потрясённо наблюдали за развернувшейся сценой.

- Какого хрена ты творишь?! завопила девушка, яростно пыхтя в попытке вырваться, но моё зловещее лицо и резкое сжатие кулака на её затылке отставили в ней эту затею. Теперь она смотрела на меня со страхом, растеряв былую уверенность, в то время как я её приобретала, как злой демон, подпитывавшийся чужими эмоциями.

- Думаю, ты и сама отлично знаешь, что именно я творю и почему.

В отличие от Карины, она сразу поняла, что к чему. Это было видно по её выражению лица, которое она тут же попыталась изменить.

- Это не я, - залепетала она, расширяя глаза в опаске. Это не я.

- Что не ты? - мой злостный шёпот был наполнен льдом. Уточни.

Попытка изобразить дуру была провальной, ибо ею она и являлась. Осознав, что выдала себя сама, Евгения решила пойти другим ходом.

- Иди ты, - выплюнула она. Я ничего тебе не должна.

- В таком случае, - я облизнулась, раздвигая губы в платонической улыбке, в то время как её дрогнули, от вида мрачного намерения, что передавало моё выражение. Это я тебе буду должна.

- О чём ты? едва не заикнулась, дёргаясь в моих руках. Поднявшись в полный рост, потащила её за собой, нисколько не заботясь о том, что причиняю ей боль.

- Я о том, что мне стоит преподать тебе урок, - девушка пискнула, когда я прижала её лицом к парте, но я едва обратила на это внимание, заведя её руку назад. Раз родители не соизволили тебе объяснить все последствия плохого поведения, то это сделаю я.

- Отцепите от меня эту суку! завопила Ковальская, будучи беспомощной в моих руках. Стоявшие рядом девушки хотели помочь ей, сделав шаг вперёд, но тут же замерли, стоило мне нажать на кнопку своего шокера. От этого звука Евгения вздрогнула. Скоро придёт преподаватель, ты пожалеешь об этом!

- О, я прекрасно осведомлена, что у вашей группы сейчас свободное окно, поэтому сорока минут мне вполне хватит, чтобы вбить в твою голову пару закономерных истин о бумеранге.

Исчерпав все необходимые доводы, девушка замолкла, нервно закусывая губу, что подрагивала.

- Я нечаянно, - хрипнула она, сдаваясь. Прости Я не хотела, чтобы так получилось.

- Толкая человека с лестницы ты ожидаешь, что он начнёт летать? изумилась я.

- Я лишь хотела, чтобы упала на лестнице, но не прокатилась с неё. Я не Я не хотела, чтобы так вышло, - повторялась она.

- Зачем?

Она некоторое время молчала, обдумывая, сказать ли правду, но очередное нажатие с моей стороны и она с вскриком сдалась.

- Это Вероника, - выпалила, зажмуриваясь. Она велела мне так сделать.

- Велела? недоумевая, повысила тон. Какого чёрта? Ты кто, её служанка?

- Нет, - тут же прогундосила Ковальская. Я ей кое-что должна Была Прости, я действительно не хотела тебя сталкивать, - голос дрожал от напряжения и это, несомненно, в другой раз бы разжалобило меня, но упоминание директорской дочки всполохнуло во мне новую искру ярости.

- Что ж, - медленно проговорила я. Периферийным зрением наблюдая за окружающими, полезла в задний карман, доставая ножницы, которые предварительно взяла с собой. В таком случае, - наклонилась ближе, понижая тон до зловещего шёпота. Никто из её подружек и не думал лезть к нам, очевидно считая, что собственная целостность и перспектива новых сплетен важнее помощи своему товарищу. Пусть это послужит уроком и самой Веронике, - хватая длинный хвост, отмерила небольшую длину, резко отхватывая её ножницами. Обрезанные волосы мягко упали на стол перед лицом Ковальской, отчего глаза её увеличились в разы. Потому что в следующий раз я церемониться не буду.

Отпустив девушку, отступила.

- Ты - она выпрямилась, ошарашенно ощупывая хвост, в то время как глаза лихорадочно глядели на парту, где лежали его обрезки. - Ты отрезала мне волосы, ненормальная, - воскликнула, рвано выдыхая. Ты хоть понимаешь

- Это лишь небольшая компенсация за сделанное тобой, - резко перебила её. Если у Вероники или у любой другой тупой сучки возникнет необходимость начать мне досаждать, пусть лучше перед этим хорошенько подумают, потому что этим, - кивнула на отрезанные локоны. Я ограничиваться не буду.

Сказав это, я повернулась, шагая к выходу. Никто не препятствовал мне, а поверженная Евгения и не думала кидаться вслед, оставшись причитать над собственной причёской.

Шагая по коридору, я не могла избавиться от непонятных мне эмоций, взбунтовавшихся внутри. Им не было названий, но они тяготили меня. И это касалось не только Вероники. Вспомнился момент, когда я впервые натолкнулась на Елизара, который так же, как и я только что, вершил свою собственную экзекуцию над человеком, посмевшим посягнуть на его безопасность. Впервые я поняла правильность его намерений, оказавшись сама в такой же ситуации. Это вновь лишает равнодушия, по отношению к нему и я радуюсь, что его нет поблизости, потому что терпеть его ехидные насмешки это не то, чего мне хочется сейчас.

Сплетни они подобны чуме, выедающей в человеке остатки собственного мнения и подвергающемуся общему слову. Две пары спустя, и я замечаю, как взгляды многих в мою сторону изменились. В большинстве уже не присутствует то пренебрежение, с которым на меня взирала добрая половина студентов. Его сменило настороженность, опаска, неприязнь. В данном случае такой интерес устраивал меня, если он заставлял людей держаться от меня на расстоянии.

- Однако, я многого о тебе еще не знала, Соня, - усмехнулась идущая рядом Вебер. Я рассказала ей о том, что произошло и она с детским восторгом начала хлопать в ладоши, неверующе уставившись на меня. Мы шли в коридоре, а она не умолкала. Какие ещё фокусы ты выдашь? О нет, - замахала руками. Не говори. Я хочу, чтобы это было сюрпризом.

Мой смешок застрял в горле, когда я увидела Елизара. Привалившись к подоконнику, он что-то печатал в своём телефоне, не выражая никакого интереса к тому, что происходило вокруг него. Словно почувствовав мой взгляд, он оторвался от мобильного, поднимая тёмные глаза и встречаясь с моими.

Интересно, слухи о произошедшем уже дошли до него?

Равнодушие по-прежнему сквозило на его лице, когда он повернулся к парням, что стояли рядом, над чем-то смеясь. Острое разочарование кольнуло меня, когда я поняла, что не этой реакции ожидала. Я продолжила идти дальше, из-под тешка поглядывая на Бектемирова, но он будто не замечал меня, предпочитая пялиться в свой телефон. Меня всегда злило его ехидство, но, с раздражением к себе самой, я обнаружила, что его отсутствие злит меня куда больше.

Давно ли это началось?

Вполне возможно, что Елизар, наконец, решил сдержать своё слово держаться от меня подальше, всем своим видом показывая полное безразличие к моей персоне, и я должна радоваться этому факту, но вместо радости я могла лишь услышать скрежет собственных зубов. Заглушая в себе порыв оглянуться и посмотреть на него, прихожу к мысли, что это к лучшему. В конце концов, именно из-за него начались все мои проблемы.

Вот только я забыла, что к какому бы решению я не пришла, карма всегда играет против меня. Весь последующий остаток дня она неизменно усложняет мою жизнь, сталкивая меня с Бектемировым чаще, чем мне того хотелось. И в который раз я завидую его флегматичности, потому что каждый раз, когда мы находимся в зоне видимости, моё внимание целиком направлено на него, притянутое к его существу подобно магнитом. Не знаю, что злило меня больше его безразличие или беспокойство, вызванное им.

Отвлечение в лице подруги значительно помогло, потому что, стоило мне оказаться дома, всё негодование сегодняшнего дня спало. Взъерошенная, Лиза копошилась в своих вещах, выложив их все на кровать и насуплено что-то бормотала, записывая голосовое сообщение кому-то.

- Эй, Софи, - воскликнула она, доставая из-под вороха одежды небольшую коробку и махая ей передо мной. Сегодня мы, наконец, освободим тебя от позорной ноши оттеночного шампуня. Несколько часов мы провели в попытке привести в порядок мой цвет волос, что к вечеру Лиза была готова побрить меня налысо. Но усилия стоили того, потому что, глядя на конечный результат, она чуть ли не сияла от гордости. А я же, смотря на своё отражение, пыталась свыкнуться со своим прежним новым образом. Звонок в дверь прервал мои мысли, ускользающие в далёкое прошлое, чему была несказанно рада.

Несколько секунд я смотрела на стоявшую на моём пороге Вебер, пока она, взвизгнув, не схватила меня за лицо.

- Охренеть, - её ошеломлённое восклицание эхом разнеслось по подъезду и я, освободившись от оков её ладоней, втянула свою одногруппницу внутрь. Действительно, цвет волос может разительно изменить внешность. Мать твою, - выругалась, хихикнув. Ты чертовски горячая штучка.

Закатив глаза, я пошла в комнату, нисколько не удивлённая её визитом. Лиза и Марина обнялись, словно были давними подругами, а не теми, кто видел друг друга второй раз в жизни. Как оказалось, они успели списаться и спланировать этот вечер, решив уведомить меня об этом постфактум. В своём рюкзаке Марина захватила несколько своих вещей, чему Лиза отнеслась с диким восторгом. Эти девицы тут же принялись составлять мой гардероб, нисколько не спрашивая моего мнения и мы провели еще целый час в спорах, где любой мой довод по поводу одежды был отклонён. В конце концов я сошлась на чёрном платье на бретельках. Оно не было слишком коротким, открывая половину бедра, и отлично подходил к ботинкам, которые я купила на выходных. Наводя макияж, меня охватило приятное чувство ностальгии и настроение начало подниматься выше. Смотря на своё отражение в зеркале, закусила губу, рассматривая себя с разных ракурсов. Мне чудилось, будто я смотрю не на себя, а на своё воспоминание.

- Всё как в прежние времена, - женские руки легки мне на плечи, а нос объял фруктовый аромат. Лиза приобняла меня, склонив свою голову к моей. Она тоже чувствовала это. Мне этого не хватало.

- И мне, - я улыбнулась ей в зеркало и это было правдой. Мне действительно не хватало того, что я оставила за спиной в своём прошлом.

- Мы словно Ангелы Чарли, - Марина присоединилась к нам, становясь почти вплотную ко мне. Или Тотали Спайс с пометкой +18, - она подмигнула нам, отчего мы все вместе весело рассмеялись. Вся тяжесть минувших дней рассеялась, оставляя место беззаботной лёгкости и зарождающемуся азарту.

Глава двадцать четвёртая

- Вздрогнули, - с этими словами Лиза и Марина опрокидывают в себя очередную порцию шотов из второго сета, заказанного ими. В них недостаточно алкоголя для полного опьянения, но его хватает для блеска, что излучали их глаза. Я же, потягивая свой коктейль, с улыбкой осматривала огромный зал ночного клуба, в который нас привела Вебер, ссылаясь на то, что он один из лучших клубов в городе. По обстановке я мало что могла разглядеть, потому что изобилие народа закрывало мне полный обзор на внутреннее убранство. Несмотря на то, что, покидая квартиру я не ощущала напряжение, оно появилось вновь, стоило нам оказаться здесь. Платье, что казалось мне красивым, сейчас чудилось мне слишком вульгарным, а во взглядах парней, что нередко ловила на себе, виднелась чистая похоть. Я не привыкла быть объектом такого количества мужского внимания.

Уже час я наблюдала, как моя лучшая подруга и одногруппница уходят в отрыв, завидуя той лёгкости, с которой им это давалось. Меня же сковывало беспокойство чужой атмосферы и собственной неуверенности. И, пусть они были не столь сильными, но это мешало мне последовать примеру девчонок. Пока Марина была на танцполе, Лизка стояла рядом, оперевшись о барную стойку. Я уже отказывалась от танцев, отчего её лицо приобретало всё более хмурый вид. Повернувшись к бармену, она лучезарно улыбнулась ему, кокетливо подмигнув. Уж чего не отнять было у неё, так это с лихвой отхваченной у природы привлекательности. Ещё с давней юности она была популярна в школе, чем бессовестно пользовалась и получила звание стервы среди школьниц. Но мою подругу мало заботило всеобщее мнение, как иногда и моё, потому что через пару минут передо мной стояла невысокая рюмка, приправленная по краям солью и украшенная долькой лайма.

- Пей, - приказала она, двигая шот ко мне. Пей, мать твою, Брославская, либо я волью её в тебя с силой, - пригрозила, стоило мне отрицательно мотнуть головой.

Я вздрогнула от упоминания своей настоящей фамилии, но тут же взяла себя в руки. Колеблясь всего мгновение, всё же схватила шот, залпом выпивая его содержимое.

- Надо было сначала соль слизнуть, - хмыкнула Лиза, когда я, жмурясь, запихивала в рот кусочек лайма. Моя умничка, - похвалила подруга, сменив гнев на радость. А теперь, - она обхватила мою ладонь, крепко сжимая её. Пора выбивать из тебя всё это дерьмо.

И вот я уже на танцполе, ощущаю, как выпитая жидкость разливается теплом в моей груди. Возможно, именно это мне нужно было с самого начала, потому что вместе с этим теплом по венам растекалось спокойствие. Спустя ещё полчаса и один выпитый коктейль, я смогла убедить себя, что моё платье не столь откровенно, а непристойность чужих взоров лишь бельмо на грани моего подсознания, порождённое страхами прошлого. Откинув голову назад, прикрыла глаза, двигаясь в такт музыке и наслаждаясь приятной негой, что растекалась во мне, вытесняя смятение и тревожность. Алкоголь быстро испарялся из крови, но я намеренно не заказывала его снова, желая трезвым умом ощущать прилив удовольствия, которое наконец смогла получить.

Вот только слишком недолгим оно было, потому как радость внезапно сменилась волнением. Я бы могла сослаться на запоздалый эффект выпитой текилы, но это не было похоже на хмель. Приоткрыв веки, медленным взглядом прошлась по сторонам, ища источник тревоги и жар прокатился по венам, когда наткнулась на знакомые глаза. В полумраке клуба их цвет был неразличим, но я прекрасно знала их цвет и как может меняться оттенок радужек при смене настроения их владельца. От бархатного карего до мрачного чёрного.

Елизар

Оперевшись на перила, он смотрел прямо на меня, находясь на уровне, что находился выше танцпола. Рядом с ним стоял парень, но даже если бы меня спросили спустя пару минут, как он выглядел, я бы мало что ответила, поскольку всем своим вниманием была обращена к брюнету, что пытливо разглядывал меня в ответ. Расстояние не позволяло мне разглядеть выражение его лица, но уверена, что оно было как и всегда - привычно бесстрастное.

Безразличие, выказанное им в последний раз, ядовитой иглой кольнуло в груди, и я поспешно отвернулась. В голове внезапно всплыла сцена из три метра над уровнем неба, где главная героиня танцевала в толпе, пока парень смотрел на неё. Вот только в отличие от него, Елизар и не думал спускаться ко мне, стоя на том же месте. Покалывание на коже свидетельствовали о том, что он наблюдает за мной. Я видела это, глядя на него из-под опущенных ресниц.

Я не была пьяна, но алкоголь присутствовал в моей крови, оголяя эмоции перед самой собой и вынуждая признаться себе, что меня задевает его равнодушие. И, чтобы не казаться слишком озабоченной этим вопросом, я отбросила собственные предубеждения, улыбнувшись незнакомому парню, что находился поблизости. Он послал мне ответную улыбку, окидывая меня заинтересованным взглядом. В этом коротком осмотре не было ожидаемой непристойности, что побудило мои губы растянуться ещё шире, а движения стали плавнее. Почему-то, в этот момент, Лизкино понятие о клине, вышибаемый клином, обрели свой смысл, в который мне хотелось поверить. Незнакомец приблизился ко мне, стараясь подстроиться под мой ритм и, чему я была безмерно благодарна, не стал распускать руки. Искушение посмотреть наверх жалило подобно змее, ядовитой и беспощадной, но я старательно заглушала в себе каждый порыв. Парень, танцевавший со мной, внезапно наклонился ко мне.

- Ты очень красивая, - стараясь перекрыть музыку, говорил он мне. Резко отшатнувшись, я едва не потеряла равновесие, но он вовремя подхватил меня, прижав к себе, отчего моё тело рефлекторно напряглось. Выставив руки вперёд, попыталась отстраниться.

- С-спасибо, - промямлила. Парень отпустил меня, приподнимая ладони в дружественном жесте, как бы говоря, что не имеет плохих намерений и мне стало неловко от собственной мнительной глупости. Я хотела извиниться, но слова застряли у меня в горле, когда сильные руки обхватили мою талию. Секунда, и я оказалась прижатой спиной к твердой груди, заточённая капканом стального объятия.

- Ты, - горячее дыхание обожгло ухо, вызывая томление в низу живота. Маленькая провокаторша.

Рой мурашек прошёлся по спине, когда тёплые губы коснулись шеи, отбирая у меня дыхание. Прикусив внутреннюю часть щеки, прикрыла глаза, позволив себе эту слабость лишь на пару секунд, после чего отпрянула, разворачиваясь. Елизар не отпустил меня, по-прежнему держа ладони на моей талии, что делало внутреннее равновесии более шатким и хрупким.

- Никогда не считала тебя тем, кто идёт у кого-то на поводу.

Уголок его губ приподнялся.

- Всё зависит от того, что стоит на кону.

Я хотела бы сказать ему что-нибудь в ответ, что уменьшило бы наглую самоуверенность в нахальных глазах, но выработка остроумной мысли требовала больше собранности, которой мне не хватало в присутствии этого парня. Уловив аромат, такой знакомый мне аромат мужского мыла, только сейчас осознала, что Елизар вновь сократил расстояние между нами, оставляя лишь куцую часть пространства между нашими лицами. Достаточного для того, чтобы уловить теплоту его дыхания, но недостаточного, чтобы установить самоконтроль, который испарялся как дым и дал следующим словам слететь с языка:

- Что же заставило тебя вновь обратить на меня своё внимание?

Мой рот генератор глупостей и я жалею, что не могу стереть из его памяти свой вопрос, приправленный обидой, взявшейся из недра моего тёмного подсознания. Я надеялась, что звуки музыки могли её скрыть, но наглая ухмылочка, появившаяся на его лице, говорила об обратном.

- Злишься, - он не спрашивал, выдавая фактом моё состояние, в котором я действительно была, но скорее бы откусила себе язык, признаваясь в этом. Наклонившись, он коснулся губами моего уха, обжигая шёпотом. И кто у кого теперь идёт на поводу?

Сукин. Сын.

Сжала зубы, чувствуя, как во мне борются эмоции совершенно разного характера. Мне хотелось ударить его и, в то же время, я проклинала собственное тело, что податливо растекалось тающим воском в его руках. Желая нагрубить ему, собрала жалкие остатки выдержки в кулак, но тут же растеряла их, когда он, не отстраняясь, заскользил носом по моей щеке. Его рот почти касался моего, а пальцы на талии сжались сильнее, впиваясь в кожу. Всё моё тело застыло в ожидании, а сердце забилось с удвоенной скоростью. Всё моё нутро заныло в предвкушении и с крахом собственной гордости я осознала, что жду. Крамольные желания одолевали мой разум, но все они разбивались о реальность.

Елизар не целовал меня. И я проклинала себя за то, что как дурочка всё ещё ожидала этого, не отстраняясь от парня, который, видимо, решил на деле испытать мои нервы.

- Первый шаг, - услышала его, спустя бесконечно длительные секунды. Помнишь, что я тебе говорил, Соня?

В этот момент я вряд ли бы вспомнила собственное имя, но он напомнил мне его, как и то, кем является. Совладав с собой, оттолкнула его, шагнув назад. Разорвав телесный контакт, ощутила, как вместе с его руками, ушло и тепло, что окутывало меня в его объятиях. Словно шагнула в пустоту, вызывая мелкий озноб.

- Помню, - кивнула, обхватив себя руками. Как и то, что ты шантажист и избалованный засранец.

- И, всё же, ты хочешь, чтобы я тебя поцеловал, - этот гад продолжает убивать фактами моё чувство собственного достоинства.

- Я просто пьяна, - фыркнув, повела плечом. Не зазнавайся. Вечер ещё не кончился, поэтому не ты последний, с кем я захочу это осуществить.

Последнее я ляпнула из вредности, но сжатая челюсть и потемневшие глаза Елизара говорили о том, что как шутку это парень не воспринял. Шагнув вперёд, встал почти вплотную ко мне.

- Вперёд, выскочка, если так желаешь стать инициатором небольшого насилия.

Не знаю, как долго мы стояли так, гневно глядя друг на друга, пока Бектемиров не сдался первым. Хмыкнув, он расслабился, засунув руки в карманы.

- Продолжай и дальше придумывать оправдания своей маленькой трусости, - мягко улыбнулся. Но мы оба знаем, в чём заключается правда.

В том, что я хотела, чтобы он поцеловал меня

Я не нашлась с ответом, теряясь во взгляде его принятия. Тяжесть в грудной клетке стала невыносимой, не от того, что он был прав, а от смирения моей собственной боязни. Разочарование в самой себе окатило меня, и я до боли сжала кулаки, впиваясь ногтями в ладони. Развернувшись, сделала шаг вперёд. Ещё один. Ноги словно превратились в свинец, и я застыла на месте, слишком поглощённая его словами.

Продолжай и дальше придумывать оправдания своей маленькой трусости

Эта фраза эхом раздавалась в моих ушах, и я вновь и вновь прокручивала её, всем своим существом отказываясь принимать эти слова за истину. Но промолчав, я лишь подтвердила их, трусливо сбегая и отрицая влечение к этому типу.

- Твою мать, - зажмурилась, зажав переносицу. Внезапный смешок вырвался из груди, порождая новую волну смеха. Сучий ты потрах, - пробормотала, признавая поражение.

Я ожидала, что признание бесстыжих чувств к этому парню вызовет острое неприятие, повиснув надо мной как дамоклов меч, но не была готова к волне облегчения, прошедшей по мне и вызвавшей едва заметную дрожь. Казалось, до этого момента я и не дышала, хватая воздух ртом и рвано выдыхая. Сердце стучало чаще, в то время как я с каждым вздохом наполнялась решимостью.

- К чёрту, - проронила, разворачиваясь. К чёрту всё.

За максимально короткое время я преодолела расстояние между мной и Елизаром, вцепившись в ткань его чёрной футболки и потянув его на себя. Эфемерная мысль мелькнула в голове, что скажи мне кто неделю или две назад о том, что я сама поцелую не кого-то, а самого Бектемирова, я бы сослалась на умалишенность этого человека, но сейчас таковой была именно я.

Говорят, что страхи толкают людей на безрассудные поступки, а желания наделяют его отвагой и тягой к новым свершениям. Я не могла точно определить то, чем именно руководствовалась, когда встала на цыпочки и прижалась губами к своему личному супостату, но одно я знала точно - это мне нравилось.

Чертовски нравилось.

Его губы оказались нетипично мягкие для парня, и они хранили вкус выпитого им кофе. Мне нравилось ощущать сладкую горечь этого вкуса на себе. Вопреки моим ожиданиям, вдохновлёнными множеством прочитанных книг, в моей голове не вспыхнули фейерверки, но сердце определённо забилось чаще.

Неуверенность в собственных действиях на миг всколыхнулась во мне, но тут же утихла, когда тяжёлые руки легли мне талию, притягивая моё тело к мужской груди. Я не видела, но чувствовала, как Елизар улыбнулся и мне как наяву представилась эта улыбка самодовольная и нахальная.

- Ведьма, - своим дыханием он вызывал мурашки на моей коже. Позволь теперь вести мне.

Я не успела вникнуть в значение его слов, потому что в следующее мгновение его рот накрыл мой, дерзко овладевая им.

Ад и все демоны.

И одному из них я сейчас отдавала собственную душу.

Звучавшая громко клубная музыка, танцующие вокруг люди, всё это внезапно стало размытым темным пятном, окружающим нас и не имеющим какого-либо представления. Всё отошло на второй план, и даже если бы сейчас кто-то поблизости сбросил бы ядерную бомбу, то и её бы я вряд ли заметила, потому что настоящий Перл-Харбор творился у меня внутри. Первоначальный вывод был слишком обманчив, разлетевшись прахом, стоило Елизару начать меня целовать.

Я вцепилась в его плечи, боясь рухнуть под неистовым напором его языка, так нагло вторгающегося в мой рот. Ноги подкосились, но Бектемиров удерживал меня, едва ли не вдавливая моё тело в своё. Одна из его рук забралась мне на затылок, собирая волосы в кулак и оттягивая назад мою голову и углубляя поцелуй. Время словно остановилось, и вот я уже со всей отдачей отвечаю ему, пытаясь вжаться в него ещё теснее. Пальцы мои проходятся по его предплечьям и из меня вырывается невольный стон, когда я сжимаю его бицепсы, наслаждаясь твёрдостью его мышц.

Елизар улавливает этот звук, отрываясь от меня и шаря по моему лицу чёрными как ночь глазами.

- Чёрт, - тихо ругается и вновь припадает к моим губам с тихим рыком, яростно терзая их, подобно голодному зверю, напавшему на еду.

Дрожа от переизбытка эмоций, пальцами зарылась в его волосы и сжала их, когда он отпустил мой рот, плавно перейдя на шею. Горячий язык прошёлся по бьющейся жилке, обжигая изнутри и заставляя меня кусать губы от ошеломляющего желания. Не кровь, а раскалённая лава струилась по сосудам, образуя ноющее томление в низу живота. Вздрогнула, когда Бектемиров укусил меня.

- Блять, - резко выдохнув, тут же лизнул место укуса, посылая очередную электрическую волну по моему телу. Пошли, - схватив меня за руку, развернулся, быстрым шагом направляясь сквозь толпу.

Как слепая овечка я брела за ним, всё ещё ошарашенная произошедшим и не в силах сформировать в голове хоть унцию разумной мысли. Он вёл меня на второй этаж, следуя по коридору, упорно игнорируя любого, кто хотел с ним заговорить, я же покорно позволяла вести себя, преисполненная только одним желанием поцеловать его снова.

Бектемиров застыл на месте, будто растерявшись и от неожиданности я налетела на него. Глянув на меня, он сжал челюсть. Бросив короткое к чёрту, пнул ближайшую дверь, толкая меня внутрь, прижимая меня к ней изнутри.

- Чёртова выскочка, - короткий вздох слетает с моих губ, перед тем как он снова накидывается на них.

Да, мать твою.

Миллиарды радостных голосов в моей голове выкрикивают победный клич, когда я ощущаю его язык на своём. С утробным рыком он прижался ко мне, хватая меня за задницу и сжимая её с силой, приподнимая меня вверх. Я бессознательно поднимаю ноги, обхватывая ими его, таким образом повышая интимность нашего телесного контакта, но единственное, о чём мне хочется думать, это о его греховном рте и о том, что он делает им, скользя по скулам и ниже. Откинув голову назад, я позволяю ему делать это, полностью теряясь в потоке удовольствия вместе с ним. Закусывая губы, сдерживаю стоны, норовящие сорваться с губ, но проигрываю, когда его язык проходится у края ткани. Лямка неосторожно спадает с плеча, и Елизар тут же цепляется за неё. Но вместо того, чтобы вернуть её обратно, он тянет тонкий лоскуток вниз. С замиранием дыхания смотрю, как парень слегка отклоняется назад.

Помещение, куда он завёл нас, было небольшим и тёмным, что-то вроде подсобки, имеющее небольшое окно сверху. Свет от уличных фонарей немного рассеивал царящий мрак, и это давало возможность рассмотреть Елизара. Его взгляд, сосредоточенный на мне, не скрывает даже сумрак комнаты, и я отчётливо могу видеть то, что кроется в глазах хищника, смотрящего на желанную добычу. Голод. Тёмные глаза пожирают меня, в то время как край ткани медленно оседает, открывая ему верхнюю часть груди.

- Соня, - его низкий голос пробирает меня, а пальцы застывают. Я хочу увидеть тебя.

Я молчу, одолеваемая неведомым волнением, и он принимает это за ответ, неторопливо и мягко отдёргивая платье вниз, до самого пояса. В образовавшейся тишине я слышу, как часто и тяжело мы оба дышим, но звуки перестают восприниматься мной, когда его ладонь аккуратно ложиться на мою грудь. Вздрагиваю, рвано выдохнув, не отрывая от него глаз и сдерживая стон, когда он подушечкой большого пальца движет вверх и вниз по соску, медленно кружа по нему.

- Это, - лёгкое нажатие. Даже лучше, чем я представлял.

С шумом вдыхаю в себя воздух, когда его голова склоняется к моей груди, а горячий рот начинает исследовать эту область, попеременно кусая и втягивая в себя. Зарываюсь пальцами в его волосы, сжимая их на затылке, едва задыхаясь. Тихий стон раздается в тишине, и я понимаю, что это мой собственный.

Елизар плавно отпускает меня на землю, но не чтобы отстраниться, а продолжить дальше изучать моё тело, но уже двумя руками, одна из которых покоилась на груди, а вторая плавно двигалась по бедру вверх, задирая подол платья.

Я должна была его остановить. И была уверена, что сделаю это, но невыносимо тягостное томление в низу живота и незнакомое мне доселе волнение будоражили подсознание. Тяга к большему затмевала рассудок, который я, вероятно, оставила где-то на танцполе. И, возможно, муки совести и стыд будут поедать меня, но сейчас, зажатая в его объятиях, почти полуголая, я не испытывала никакого отрицания к тому, что творилось между нами, поглощённая этим диким безумием. Как сорвавшиеся с цепи, отчаянные и голодные, мы целовались слишком ненасытно и яростно, абсолютно наплевав на окружающую остановку, внешний дискомфорт и правила приличия. Его руки жадно блуждали по мне, в то время как мои нетерпеливо исследовали его, скользя пальцами по упругим мышцам, которые напрягались, стоило мне провести по ним ногтями.

Мелкая дрожь сотрясает меня, когда Елизар сжимает сосок зубами, втягивая его в себя. Коротко всхлипываю, откидывая голову назад и закрывая глаза. Он продолжает эту пытку, попеременно меняя грубые действия на нежные касания губ и языка. Прохладное дуновение ветерка от его дыхания, и он снова терзает мою грудь, вырывая из меня негромкий стон вперемешку со всхлипом.

Однако всё меняется, когда его рука доходит до края нижнего белья. Так же, как и страсть, страх стремительно возрастает во мне, когда его палец движется по тонкой ткани, которая, по моим ощущениям, давно уже стала влажной.

- Ведьма, - я реагирую на его хриплый тон, но уже не так без отчётливо.

Он останавливается, скорее чувствуя, а не видя моё напряжение, затем слегка отстраняется, лишая своего тепла. Елизар смотрит на меня какое-то время, словно пытаясь вникнуть в мои мысли, что путанной чехардой кружились в моей голове. Я закрываю глаза, чтобы он не увидел в них слишком многого, но тут же распахиваю, когда большие ладони ложатся на моё лицо, будто укутывая его.

- Прости, - слышу я его голос. Низкий и ровный он отдавал лёгкой хрипотцой. Не хотел давить. Хотя - глухая усмешка. Хотел, - жадный взгляд нарочито медленно прошёлся по мне. Выскочка, - наклоняется ближе ко мне, сокращая расстояние до минимального между нашими лицами. Как оказалось, - губы растянулись в широкой улыбке. Попробовав тебя, сложно остановиться.

Очередной поцелуй выбивает из моей головы всевозможные ответы. Он отличался от тех, что были до него. Наполненный страстью, но уже не той необузданной и агрессивной. Напряжение покидало меня, и я начала обмякать в руках парня, пока спиной не почувствовала короткие удары.

- Это администрация, - чей-то грозный голос донёсся до нас. Откройте дверь иначе я вызову охрану.

Елизар реагировал гораздо быстрее, чем я, оглушённая происходящим. Выпрямившись, он быстро поправил мою одежду, но открывать не спешил.

- Елизар, там люди ждут - пробормотала шёпотом.

- Знаю, - выдохнул, прикрывая глаза. Дай мне минуту.

Не сразу, но я догадалась, о чём шла речь, втайне порадовавшись темноте помещения, скрывавшего лицо, что горело красным пламенем позорного стыда. Выйдя из подсобки, мы наткнулись на молодую девушку, сердито смотрящую на нас и тут же накинувшуюся с обвинениями.

- Посторонним нельзя здесь находиться и тем более, - оглядев нас с ног до головы и посмотрев на нашу мятую одежду презрительно фыркнула, при этом взгляд её задержался на Елизаре. Заниматься непотребством. Я доложу начальству и вас оштрафуют за такое поведение.

Она потянулась к рации, но Бектемиров остановил её, произнеся спокойным тоном:

- Кто твой начальник?

Она опешила, не ожидая от него дерзости.

- Это не ваше дело, - огрызнулась администратор, нажимая на рации кнопку. Короткое шипение, после чего мы услышали грубый мужской голос:

- Слушаю.

- Андрей, тут на втором этаже

Она не договорила, поскольку Елизар попросту вырвал у неё эту рацию, удивив своей наглостью даже меня.

- Саврин, - холодно произнёс он. Завтра же донеси до отдела кадров, чтобы они ознакамливали новых сотрудников с работодателями хотя бы в визуальной форме.

Повисло напряжённое молчание, после чего голос из рации тут же переменился, став натянуто жёстким.

- Будет сделано, Елизар Саидович.

- В следующий раз, - проговорил Бектемиров, возвращая трубку оторопевшей девушке. Потрудись ознакомиться с тем, на кого работаешь.

Говорил он спокойно, но от самой интонации веяло ледяным предостережением. И я бы посмеялась и даже позлорадствовала бы над шокированным выражением администратора, если бы моё лицо не имело схожей нелепой гримасы недоумения.

Елизар потянул меня по направлению в зал, куда с каждым шагом звук музыки и гул толпы охватывал нас. Вот только звуки собственных мыслей оглушали меня больше, и я всё больше изумлялась самой себе.

Что я только что делала? Где? И, главное, с кем я это делала.

Глядя на широкую спину, я разрывалась от диссонанса внутренних противоречий. Губы всё ещё горели, а тело до сих пор покалывало от ощущения его рук на нём.

Словно почувствовав всю мощь моего морального терзания, Елизар остановился, вперившись изучающим взглядом в меня, после чего резко притянул себе, накрывая мой рот своим. Сомнения тут же сдвинулись на второй план, оставив на первом лишь чёрные как ночь глаза, неотрывно смотрящие на меня.

- Выскочка, - усмехнулся, когда я прикусила его нижнюю губу, немного оттянув её, после этого повторил этот процесс с моей губой, лизнув её языком.

- Сатана, - улыбнулась я, впиваясь ногтями в его плечи.

В очередной раз за сегодня я позволила себе забыться с этим парнем, отвечая на его поцелуй.

Елизар

Маленькая ведьма.

Я тисками сжимал тонкую талию, стараясь больше не распускать руки, но они упрямо тянулись исследовать женское тело. Мне нравилось то, как оно ощущалось под моими ладонями и как трепетно девушка реагировала на меня. Вопреки напускным убеждениям, выскочка оказалась именно такой, как я и думал.

Даже лучше.

На языке всё ещё оставался вкус бархатистой кожи, а в голове напрочно засела картинка полуобнажённой девчонки. София смущённо пыталась прикрыть то, что успел разглядеть в темноте тесного помещения и увиденное отпечаталось не только на подкорке моего сознания, но, казалось, и на самой сетчатке глаз.

Идеальная.

Мне нравилось её целовать. Это стало ещё одним открытием за этот вечер, ибо я никогда не был любителем подобных телесных контактов. Поцелуи были для меня чем-то вроде необходимых прелюдий, которых зачастую старался избегать. Но не с ней. У этой девчонки был слишком потрясный рот, чтобы не обратить на него внимание с самого начала и не фантазировать о нём то, что возрастной ценз не допускал. Особенно в те моменты, когда она открывала этот рот, чтобы начать им дерзить мне.

Чуть отстранившись, захватил её подбородок, проводя большим пальцем по нежным и слегка опухшим губам. Удовольствие теплом раскатывалось в груди от вида её растерянности и расфокусировки взгляда, в котором плескалось возбуждение.

Маленькая, разгорячённая и податливая. Она даже не понимала, сколь соблазнительное зрелище представляла собой и насколько в крохотном шаге я сейчас от того, чтобы увести её обратно в подсобку или любое другое место, которое будет поблизости.

Проклятое платье, что было на ней, облегало как вторая кожа, но теперь мне лишь частично требовалась фантазия, чтобы знать, что кроется под ним и сейчас всё естество изнывало от потребности снять его, чтобы увидеть всё остальное. Однако, невинность в голубых глазах слегка отрезвляла.

- Выскочка, - наклонился к ней, вдыхая сладкий запах от её волос. Как ни странно, будучи привередливым по части женских духов, я не чувствовал отторжение к этой сладости, наслаждаясь её фруктовым девчачьим ароматом, смешанным с её собственным запахом тела. Поехали ко мне.

Не смотря на произошедшее между нами, я видел, как рассеивается дымка страсти в голубых сапфировых глазах, принимая вновь обыденную настороженность.

- Довольствуйся малым, Бектемиров, - прошептала она с едва слышимой хрипотцой, мгновенно отозвавшейся в паху.

Полные губы растянулись в ухмылке, а глаза сверкнули присущей только ей дерзостью.

- После того, как я попробовал тебя? усмехнулся ей в ответ. Исключено. Теперь на меньшее я никогда не соглашусь.

Мне хотелось снова поцеловать её, но я сдержался. Потому что соблазн обладать ею может пересилить все доводы разума и приличия. Мне не хотелось тащить её куда-то в каморку или кабинет. Мне хотелось отвезти её домой и там раздеть догола. Целовать. Трахать.

Вот только София была слишком невинна для своей былой храбрости и всего того, что я хотел с ней сделать. Это выдавалось в её жестах, напряжении, что сковывало девушку каждый раз, когда я заходил дальше. И пусть амплуа тихони было лишь напускным, я отчётливо видел её робость и замешательство каждый раз, когда касался её. Однако это не лишало её страсти, что обитала внутри её и просыпалась при каждом нашем контакте. Маленькая ведьма таила в себе слишком много огня, и я с нетерпением ждал, когда она мне покажет его снова.

Видимо, мои желания отразились стали визуально очевидны для неё, потому что девчонка отвернулась, что-то пробормотав и закусив нижнюю губу. Было слишком забавно наблюдать за сменой её эмоций. Вероятно, Соня не ожидала от самой себя такой бравады и сейчас пребывала в полной растерянности от собственной смелости и того, что произошло. Не нужно быть провидцем, чтобы понять этого. Все мысли отчётливо читались на её лице, сиявшем яркими красками смущения.

Взяв в руку прядь её волос, пропустил шелковистые пряди через пальцы, наслаждаясь ощущением их мягкости.

- Мне нравится, - проговорил, играя с её осветлёнными локонами и довольствуясь тем, как она реагирует. Её дыхание сбивается от волнения, которое пытается не показывать. Моя красивая ведьма, - щепчу я, наклонившись к её уху и не сдерживаю улыбки, видя, как её кожа покрывается мурашками. Не удержавшись, губами накрываю её шею, ощущая, как учащённо бьётся её пульс.

Соня тихо выдыхает, когда я вновь прижимаю её к себе, но, в этот раз, она более настойчива в своём решении отстраниться, что она и делает, твёрдо отталкивая меня. Я послушно отодвигаюсь, позволяя ей выбраться и затем слежу, как она, пригнувшись, выскальзывает из-под моих рук и стремительно покидает меня.

- Выскочка, - тихо смеюсь, глядя ей в спину, но она не слышит меня, находясь уже слишком далеко. Смешанные чувства борются во мне, но я по-прежнему остаюсь на месте, провожая её взглядом. Вкус её кожи всё ещё чувствуется на языке, совмещаясь с предвкушением от потока неуместных мыслей, которые я планирую в скором будущем воплотить.

Глава двадцать пятая

София

Требовалось слишком много усилий, чтобы не зевнуть и гораздо больше времени, чтобы чувствовать себя вполне отдохнувшей.

Потирая переносицу, я облокотилась о барную стойку, вбирая руками прохладу мрамора.

- Соня, к тебе посетитель за вторым столиком.

Парень, работавший на баре, усмехнулся, увидев мину, которую я состроила, не желая идти. Один из факторов моего недосыпа был вчерашний поход в клуб, откуда мы вернулись часам двум к ночи. На самом деле, мы могли бы уйти оттуда гораздо позже, если бы не моё желание покинуть это место. Лизка же напротив, окунувшись в жизнь городской суеты, не желала уходить, наслаждаясь танцами и флиртом едва ли не с каждым симпатичным парнем, от одного из которых я её едва оторвала. Пока меня не было, моя подруга не теряла времени, подцепив какого-то красавчика у бара. Вебер весело хихикала мне под ухо, когда я, в немом шоке смотрела, как самозабвенно целуется Бейфус с каким-то незнакомцем.

- Господи, - восторженно вздыхала подруга, когда мы были дома. Это был лучший день в моей жизни.

Окрылённая и счастливая, она уснула, едва коснувшись подушки, в то время как я ворочалась всю ночь, слушая её тихое сопение.

- Это худший день в моей жизни, - бубнела Лиза, стоя утром со мной на вокзале. Вчерашняя пьянка не прошла для неё бесследно, оставляя за собой последствия в виде похмелья. Но не оно тяжким грузом оседало в нас. Горечь расставанья витала в воздухе, напитывая его острым перечным привкусом.

- Я уже скучаю, малышка Софи, - она крепко сжала меня в объятиях, напоследок обдавая меня своим фруктовым ароматом. Ещё увидимся, люблю тебя.

Как оказалось, не только расстояние может показать, насколько сильно ты скучал по человеку. Достаточно одной встречи после долгой разлуки. Начало дня было омрачено прощанием и тем, что я не смогла сомкнуть полночи глаз и теперь пребывала не в самом лучшем своём настроении.

Подходя к столику, я замедлила шаг, стоило мне увидеть того, кто за ним сидел.

Дрожь предвкушения прошлась по телу, стоило мне приблизится к объекту моего недосыпания. Воспоминания вчерашнего дня пронзительными вспышками мелькали перед глазами, порождая волны тепла, идущие по телу.

После того, как мы вернулись из клуба, я смогла сомкнуть глаз, ощущая, как адреналин кипит во мне, не давая уснуть. Словно в лихорадке, мучалась от наступившего жара, а пульс учащённо бился. События этого вечера ярким бельмом всплывали в голове, а зародившееся напряжение не желало покидать меня. Вид Елизара, развалившегося на диванчике, послужил катализатором моего вновь возникшего невроза. Мне хотелось развернуться и уйти, но в то же время ноги помимо воли несли меня к нему.

- Сатана голоден?

Я буквально ощутила тяжесть взгляда, которым он меня окинул. Нарочито медленно он прошёлся им по мне, начиная от открытых ног, груди, задержавшись на губах, которые так и норовила облизнуть.

- Очень, - уголок губ дёрнулся вверх.

Учащённый пульс отдавался в ушах, и я боялась, что он может его услышать, хоть это и было невозможно. Сглотнув, схватила руку, прижав её к блокноту, пытаясь отвлечься от неуместных мыслей.

- Кофе, - проговорил негромко, пытливо глядя на меня.

Черканув в блокноте, я тут же бросилась к бару, силясь утихомирить учащённое сердцебиение и возникшее волнение. Но сколько бы я не оттягивала этот момент, вернуться к нему была моя обязанность. Поставив чашку на стол перед ним, уже хотела уйти, но тихий голос остановил меня. Его ладонь легла мне на предплечье, отчего я вздрогнула. Тепло его касания тут же просочилось сквозь кожу.

- Соня, - позвал он, привлекая моё внимание.

На дне чёрных радужек сверкнули непонятные мне эмоции. Я остановилась и, сама того не ожидая, придвинулась ближе к нему на шаг. Если он и заметил это, то не подал виду. Молча посмотрела на него.

- До скольки ты работаешь, ведьма?

Большим пальцем он принялся поглаживать меня, отчего я на мгновение растерялась, поражаясь реакцией собственного организма на этого парня.

Всё его существование это грёбанный вызов моей выдержке.

- Боюсь спрашивать, почему тебя это интересует, - вопросительно подняла бровь, отнимая у него руку и, вместе с тем, лишаясь его тепла.

- У меня к тебе есть предложение, - угол его губ подтянулся еще выше.

- Я очень тронута, но после смены я буду занята, - делаю вид что задумалась. Примерно до следующего десятилетия.

Он хмыкает мне в ответ и от этот звук теплом раздаётся в грудной клетке.

- Обслуживание здесь оставляет желать лучшего, - переводит взгляд с меня куда-то в бок. Не забудь вместе с счётом принести мне жалобную книгу.

- Неужели Елизар я слишком хорош для этого мира решил опуститься до мелочных претензий? иронично вздёрнула бровь. Твои родители явно ошиблись, дав тебе рыцарское имя.

- Ну все, останавливай свой стендап, - улыбнулся парень, откидываясь на спинку дивана. Ты мне нужна, выскочка. На этот вечер, - добавил он, бросая мне загадочный взгляд.

- Я не

- И ты моя должница, помнишь? склонил голову набок, рассматривая меня.

- Ты отказался, помнишь? повторила его жест.

- Я не отказался, просто приберёг твой акт благодарности на неопределённый случай, и, - развёл руки. Он настал. Отказы не принимаются.

- Как будто ты их когда-то принимал, - отозвалась раздражённо. Я работаю сегодня до ночи.

- Считай, я это уже уладил, - наглая ухмылка украсила его лицо. Я поговорил с твоим администратором.

- Что? ошарашенно вытаращилась на него. Какого - запнулась. Когда ты успел?

В груди началось зарождаться беспокойство.

- Я созвонился с ней по телефону час назад, - пожал плечами. Так что, можешь заканчивать свою смену - подняв руку, он посмотрел на свои часы. Экран включился при движении. Прямо сейчас.

Какого хрена?

Злость начала закипать в венах в совокупе с нарастающей безысходностью, перекрывая неловкость от воспоминаний произошедшего между нами. Сейчас мне хотелось его ударить.

- Издеваешься? повысила тон.

- Ни в коем случае, - возразил Бектемиров. Слишком бодро.

- Ты ведь и так уже всё решил? сжала челюсти. Что тебе от меня надо?

Он некоторое время не отвечал, словно обдумывая свои последующие слова, после чего вздохнул, прикрыв глаза.

- Выскочка, - голос его не выдавал никаких эмоций, в то время как меня мои переполняли. Я не знала, как реагировать на него, потому что всё ещё помнила вчерашний поцелуй, как наяву ощущая его сейчас. Сглотнула. Давай прекратим словесные баталии, хотя бы на вечер. Я не собираюсь проводить над тобой сатанинские обряды.

- Ну надо же, - громко фыркнула. Теперь у меня даже не осталось догадок на этот счёт.

Он хмыкнул, качнув головой.

- Не буду тебя томить. Мне нужно, чтобы ты составила мне компанию на сегодняшнем мероприятии.

- Это так ты называешь жертвенные приношения? Вакханалию?

- Я ценю твой юмор, - вздохнул. Но нет. У моего отца юбилей и родители решили отметить это дело с размахом. Но, если ты того хочешь, в вакханалии мы можем поучаствовать позже, - ехидно ухмыляясь, он подмигнул мне.

Сложив руки на груди, я продолжала смотреть на него в ожидании. Не хватало только притопывать ногой.

- И?

- Что? вопросительно уставился на меня.

- Я жду, когда ты мне пояснишь, каким боком тут связана я?

- Я же сказал я ценю твой юмор, - вытащив телефон, Елизар принялся в нём что-то печатать. Поэтому прибереги его на вечер, он определённо его мне скрасит.

- Я тебе твой личный клоун что ли? сжав блокнот, сдерживала порыв треснуть им самодовольного нахала по голове.

- Нет, ведьма, - оторвался от своего сотового, глянув на меня. Ты кто угодно, но не клоун, - ухмылка. Но определение мой личный мне нравится. В общем, будь готова к семи, я заеду за тобой.

- Я - растерявшись, запнулась, не зная, что сказать. Ты это серьёзно?

- Предельно, выскочка, - он снова уткнулся в телефон, набирая кому-то сообщение.

- Я не согласилась.

- А я и не спрашивал, - говоря это, он даже не смотрел на меня. - Ты моя должница, помнишь?

- Я Мне нечего надеть, - казалось, этот аргумент был единственным, что всплыло в моей голове.

- Не проблема, - из кармана парень вытащил знакомую мне чёрную пластиковую карту, положив её на стол. Времени у тебя достаточно чтобы обзавестись платьем и предлагающимся к нему атрибутам.

Сказав это, он встал, подойдя ко мне почти вплотную. Сердце ускорило свой бег, стоило Бектемирову оказаться рядом.

- Ты нужна мне, Соня, - проговорил он, наклонившись к моему уху, обдавая теплом дыхания и запахом кофе, который он пил. До вечера.

Поражённая его близостью, потрясённо стояла не шевелясь. Очнулась лишь тогда, когда за Елизаром закрылись двери. Аромат мужского мыла всё ещё витал в воздухе, дразня моё обоняние.

Сукин сын.

Спустя пять часов я стояла перед зеркалом, теребя кредитку Зара в руках. Соблазн спустить оттуда все средства был велик, но единственное, что я купила, были капронки, если не считать кофе, что он сегодня заказал. Платье и туфли я одолжила у Вебер, которая, после моего звонка, слишком воодушевилась, чтобы ждать дома и тут же приехала ко мне, принеся с собой едва ли не весь свой гардероб. Желание нарядиться во что-нибудь неподобающее, например, спортивные штаны и футболку, не раз приходило ко мне во время примерки всех нарядов, однако оно сменялось приятным волнением от вида собственного отражения. Помимо вчерашнего дня, я не помню, когда носила платья, особенно вечерние. Туфли на невысоком каблуке каким-то образом делали меня стройнее и женственнее. Чёрное платье, доходящее до колен, очерчивало фигуру и открывало плечи, короткими рукавами оседая ниже. Меня приводило в дискомфорт отсутствие лифчика, но на груди были тонкие чашечки, позволяющие это скрыть.

- Кажется, я никогда не перестану тебе удивляться, - негромко проговаривает Марина, появляясь в зеркале. Она едва не пританцовывала, кружась вокруг меня. Ты чёртова горячая штучка.

Она накрутила мне волосы, заколов их небрежным пучком на затылке, оставив лишь несколько прядей мягкими завитками спускаться у лица. Самый яркий штрих был в красной помаде, что так щедро накрасила мне Вебер.

- Я выгляжу вульгарно, - поморщилась. Помада лишн

- Ты выглядишь как Эмбер, мать её, Херд, - перебила одногруппница, насупившись. Ну, когда она была с Джонни Дэппом, а не после, - хихикнула, подмигнув. Поверь мне, твой красавчик сразу запрыгнет на тебя.

- О, Боже, - закатила глаза, отворачиваясь от зеркала. В таком случае я переодеваюсь.

Чего я, конечно, я не сделала. После того как Марина ушла, я уже в сотый раз разглядывала свое отражение. Грудь наполнялась горячим томлением, а сердце взволнованно трепетало. Ещё спустя полчаса я стояла у подъезда, чувствуя, насколько сильно скачет мой пульс, смотря, как чёрная иномарка Елизара подъезжает ко мне. Он написал, что будет через пять минут, но я вышла раньше, чтобы вдохнуть воздуха, которого мне не хватало в квартире. Ожидание удушало.

- Я - Елизар резко остановился, посмотрев на меня, когда я юркнула на переднее сидение. Глядя вперёд, ощущала его горящий взгляд. Волнение нарастало, а атмосфера в машине становилась всё напряженнее. В салоне было настолько тихо, что я смогла скорее услышать, а не увидеть, как он сжал руль. Ты превзошла мои ожидания, ведьма, - его голос звучал глухо, когда мы двинулись вперёд. В прочем, как и всегда.

Место, в которое он меня привёз, было мне знакомо. Но в этот раз я была тут не в качестве обслуживающего персонала. Вот только и гостем я себя здесь не ощущала.

- И так, - обратилась к Елизару, когда мы выбрались из машины. Мы поцеловались всего лишь раз, а ты уже решил познакомить меня с мамочкой и папочкой. Стоит ли мне что-то знать о них?

Напоминание о поцелуе горячим теплом разлилось по венам.

- Ну надо же, - хмыкнул. Маленькая ведьма нервничает.

Видимо, моё напряжение было слишком заметным. Подойдя ко мне вплотную, Елизар положил свои руки мне на плечи, большими пальцами поглаживая меня. Сквозь тонкую ткань куртки я ощущала это прикосновение так, словно он касался моей кожи.

- Ну я же буду знакомиться с создателями всемирного зла, - улыбнулась. Мне надо быть хоть как-то готовой.

Что я вообще здесь делаю?

Этот вопрос колкими иглами впивался в подсознание, но так и остался невысказанным. Обхватив двумя пальцами мой подбородок, Елизар пристально посмотрел на меня.

- Ты со мной. Это единственное, что нужно знать всем, как и тебе, - тепло от его касаний проникало в душу. Он наклонился ко мне ближе и теперь наши лица разделяли всего несколько сантиметров. Ведьма, - прошептал он.

Дыхания внезапно перестало хватать, а губы пересохли. Забыв о помаде, провела по ним языком, уловив, как взгляд Бектемирова тут же уловил это движение, став тяжелым и тёмным. Мы смотрели друг на друга не отрываясь, в то время как воздух накалялся вокруг нас, становясь густым и наэлектризованным.

Магия момента рассеялась, когда позади послышался звук подходящих гостей. Стоящие у парадного входа, мы оба едва вздрогнули, выпрямившись, и, после, ни слова не говоря, отправились внутрь. Миновав гардероб, мы вошли в общий зал. Елизар предложил свою руку, и я была рада принять её, потому что, завидев количество народа и убранство королевского масштаба, мне стало плохо. Не обращать на это внимание куда легче, когда ты работаешь официанткой, будучи незаметной для всего собравшегося бомонда, но стоя рядом с одним из главных приглашённых, трудно не замечать разницы наших социальных статусов. В прошлый раз я плохо помнила обстановку, занятая мыслями парнем, с которым сейчас стояла. Рука непроизвольно сжалась на его локте, а в желудке неприятно захолодило.

Дерьмо.

С размахом, значит?

Только сейчас осознавала масштаб ошибки, которую совершила, согласившись на эту глупую затею. Не смотря на элегантный наряд, я чувствовала себя тем самым гадким утёнком, что находился среди чужих ему птиц.

- Расслабься, выскочка, - шепнул Елизар мне на ухо. Помни, что ты со мной. Это главное.

Его губы задели мочку, слегка задержавшись на ней, отчего по телу проскочил электрический шок, выводя меня из транса.

- Я же говорил, - продолжил он. Родители любят размах. На самом деле, половину здесь даже я не знаю, - вздохнул, обдавая мою щёку теплом, от которого по телу прошлись мурашки, а в низу живота сгустилось тепло. Кстати, мне не нравится твоя помада.

- Не нравится? забыв о напряжении, ошеломлённо уставилась на него.

- Да, - взглядом медленно скользнул по моему лицу. Твои губы, - проговорил, смотря прямо на них. Отвлекают.

Всего на мгновение напускное безразличие ушло с его лица, оставив выражение голода и яркого желания, отражающегося в тёмных радужках. Лишь мгновение и он снова с флегматичным выражением отвернулся, рассматривая окружающую обстановку, а я задавалась вопросом не показалось ли мне?

Ступая вместе с Елизаром, пока он здоровался с незнакомыми мне, а, возможно и ему, людьми, изредка с кем-то переговариваясь, я молча изучала обстановку, из-под тешка разглядывая своего спутника. На нём была чёрная рубашка и чёрные брюки, что разительно отличалось от обыденных мне джинс и футболок. И, вроде бы, ничего необычного, но на долю секунды у меня перехватило дыхание. Говорят, одежда подчёркивает фигуру, но здесь скорее наоборот. Надень Елизар обычную безвкусную рубашку и та покажется едва ли не самым сексуальным предметом гардероба.

Соблазнительная внешность исключительная черта всех дьяволов. И Елизар самый опасный из них.

На протяжении получаса в моей голове вертелся один и тот же вопрос какого чёрта я здесь делаю?

Однако, каждый раз от того, чтобы задать его вслух, меня что-то отвлекало. Или кто-то. Его рука по-собственнически покоилась на моей пояснице, выводя из равновесия меня и моё спокойствие. Каждый раз, когда он выводил пальцем какие-то узоры или просто сжимал талию, мои мысли разбивались в прах, сосредотачиваясь на его касаниях и тепле, которое от них возникало.

Большое количество народа не так бы напрягало меня, если бы его было меньше, так как всё внимание было сосредоточено на более знакомых людях, нежели на неизвестной девчонке. Проходя по залу, Елизар старался не разговаривать со всеми, одаривая их лишь парой фраз, дополняя их своим фирменным пофигистичным выражением, что отнимало у людей желание продолжить беседу. Целенаправленно передвигаясь в противоположную сторону входа, Бектемиров наконец-то остановился, дойдя до нужного человека, а вот мне тут же захотелось, чтобы мы пустились в бег, потому что сейчас я смотрела на одного из родителей этого дьявола.

Иисусе.

То, что это был отец Елизара, сомнений не было. Темноволосый, статный, для своего возраста он выглядел великолепно, но это была лишь внешняя черта, которая уступала тому, что ощущалось изнутри. Он излучал власть одним лишь видом и, казалось, щёлкни этот тип пальцами, все в этом зале мигом склонятся перед ним. Внезапно мне стало неуютно от мощи его ауры, что, несомненно, была такая же чёрная, как и его смокинг.

- Сын, - не смотря на грубоватость баритона, я с удивлением различила в его голосе мягкие нотки.

- Пап, - Елизар кивнул ему, пожимая протянутую руку.

И, о, Боже, эти двое обнялись.

Серьёзно? Неужели дьяволам тоже свойственны обнимашки?

Пока я пребывала в осадке, пропуская мимо ушей их разговор, едва не вздрогнула, когда ладонь Бектемирова легла мне на спину.

- Э..? ощутив себя максимально тупой, уставилась на Елизара, затем на его отца с ужасом понимая, что оба смотрят на меня в ожидании. З-здравствуйте, - натянуто улыбнулась. Я Соня. Н-ну, в смысле, я не люблю спать, это имя такое, - мысленно я осознавала, что несу чушь, но мой рот продолжал её генерировать отдельно от мозга. С-софия, - протянула руку и застыла, задаваясь вопросом о том, положено ли это в правилах этикета?

- Здравствуйте, София, - секунду и мою ладонь обхватила мужская рука. Тёплая и по-мужски грубая. Я Саид.

Не мыслимо, но человек, которого я считала холоднее ледника, улыбнулся мне. Веселье озарило мрачность его зелёных глаз, поразительно меняя его в одно мгновение. Уверена, на него до сих пор большинство женщин и девушек пускают слюни.

- С днём рождения, - поздравила я, немного успокоившись. Краска стыда медленно разливалась по моим щекам.

- Благодарю, - коротко кивнул. Я рад, что Елизар пригласил вас.

Молчание, в котором я ожидала продолжение его речи, длилось несколько секунд, и я сдерживалась, чтобы не попросить его договорить.

Чему он рад? Возможно, тому, что его сын приводит в дом незнакомых девиц, которых он потом держит в подвале своего особняка? Он сосёт с них кровь, чтобы ещё лет сто выглядеть вот так?

Нелепые предположения, подпитанные мистическими программами и фильмами, которые я успела пересмотреть десятками, ворошились в моём удручённом подсознании, пока два демона стояли рядом с интересом рассматривая меня. Складывалось впечатление, что я прохожу какой-то обряд прохождения в ряды будущих жертвенниц.

К счастью, наше знакомство длилось недолго и к отцу Елизара подошли его знакомые, принявшись поздравлять мужчину.

- Не любишь спать, значит, - насмешливо прошептал голос мне на ухо. Учту.

Мурашки пробежались по коже от скрытого контекста его слов и то, как интимно он их произнёс. Ответить не успела, он тут же отстранился, отворачиваясь в другую сторону. Рука его продолжала покоиться на спине и это странным образом успокаивало меня.

Однако не настолько, чтобы я могла полностью расслабиться. Проходясь по чужим лицам отрешённым взглядом, одно я всё же выцепила из общей массы.

Дерьмо

Думая, что этот вечер не может стать хуже, я ошиблась, глядя в голубые глаза, сверлившие меня и излучавшие презрение в самом его чистом виде.

Соболева Вероника.

Она стояла поодаль, сжимая в руке бокал с вином. Кривая ухмылка обитала на её лице, когда она осматривала меня с ног до головы, и я была уверена, что ножка бокала вот-вот треснет от того, насколько сильно она сжала его в руке, заострив взгляд на моём спутнике и его руке, властно лежащей над моей поясницей. В этот момент мне до жути захотелось показать ей язык, но я учтиво отвернулась, следуя за Елизаром в неизвестном мне направлении.

Как оказалось, мы шли в другую комнату, где нас ожидали уже накрытые столы. В который раз поражаясь величию этого места, сжала губы, боясь, что выдаю себя открытым от удивления ртом. Однако мне потребовалось гораздо больше усилий, чтобы держать его закрытым, когда я увидела, как к нам подошла Соболева.

- Привет, Зар, - она сладко улыбнулась, не преминув коснуться его груди.

Очевидно, что блондинке тоже не писан закон о личном пространстве. Меня так и подмывало поморщиться от изобилия сахара в её голосе и щенячьем взгляде. Сдержалась, тихо радуясь тому, что Бектемиров никак не отреагировал на её жест, лишь молча посмотрев на её ладонь, словно та была пятном грязи на его рубашке. Соболева недолго стояла рядом, в ожидании его ответа, убрав свою конечность.

Смотря на то, как эта девица садится за наш стол, я поняла, что с выражением о том, что вечер не может стать ещё хуже, мне явно торопиться не стоит. Потому что сама судьба ждёт того момента, чтобы доказать мне обратное. Не выдавая своего раздражения, едва не с силой плюхнулась на стул, пряча на коленях руки, сжатые в замок.

- Всем привет, - на стул напротив меня села девушка, одарив всех дружелюбной улыбкой.

Мой взгляд задержался на её волосах. Она была рыжей, как и Лизка, вот только цвет был не столь насыщенным, как у моей подруги и завитки были чаще, ниспадавшие медными волнистыми локонами на плечи.

- Как дела, здоровяк? продолжала она, глядя на Елизара. Ни разу не видела тебя в костюме. Неужели украл у брата?

Брата?

Таких, оказывается, на свете двое? Ну, если не считать его отца.

Делая вид, что наблюдаю за музыкантами, украдкой смотрела на девушку, что так свободно разговаривала с Бектемировым. Любопытство пронзало меня сильнее, по мере того, как я изучала её. Она была очень красивой и, несомненно, очень милой, что, почему-то, раздражало меня, как и то, что Елизар улыбнулся ей в ответ. Эта улыбка совсем отличалась от тех, что я видела в университете. От тех, что я видела вообще.

Даже мне он так никогда не улыбался.

Слепое раздражение росло на подкорке, вгрызаясь в черепную коробку.

- Твои шутки столь же нелепы, как и твоё имя.

Краем глаза видела, как Соболева по-прежнему пялится на Елизара, в то время как моё внимание было заострено на его рыжей собеседнице.

- По крайней мере я умею шутить, маленький негодник, - сощурившись она наклонила голову. И не тебе трубить про имена, забыл, как тебя зовут?

Громко фыркнув, я не сдержала смешок.

Чёрт возьми, это было действительно смешно.

- Привет, - видимо, я привлекла внимание, потому что теперь девушка смотрела прямо на меня. Ты с Елизаром? не дождавшись моего кивка, она протянула мне руку. Слава Богу, что не я одна такая. Я Ли

- Это Миша, - перебил её Бектемиров, усмехнувшись.

- Миша? в удивлении уставилась на неё.

- Да, точнее, Михайлина, - картинно закатила глаза. - Дело в том, что мой папа не слишком хорош в подбирании имён, поэтому можно просто Лина.

Её речь звучала так отточено и иронично, что я не сомневалась в том, что произносила она её очень часто.

- Твой отец просто до последнего момента надеялся на мальчика, Елизар хмыкнул, откидываясь на стуле рядом со мной. А не на занозу в одном месте.

- Одном месте, передразнила его Миша. Это слово называется задница, педантичный ты засранец, - поморщилась. - Произнеси его вслух. Не бойся, удар тебя не хватит.

Она подмигнула ему, а я ощутила, как неохотно начинаю проникаться симпатией к девушке, с которой знакома от силы пару минут. А ещё мне нравился тот факт, что кто-то, кроме меня, может глумиться над этим королём серьёзности.

- Боюсь, удар меня может хватить если я продолжу слушать твоё красноречие, - Зар ворчит, чем удивляет меня. Ты действительно та ещё маленькая заноза в юбке.

- Маленькая? - улыбка Лины стала ещё шире. Знаешь, чтобы достать до твоего ханжеского носа и щёлкнуть по нему, мне достаточно и этих каблуков, - она качнула ногой, указывая на свои туфли.

- Кстати о каблуках, - рука Бектемирова опустилась на спинку моего стула. Он не касался меня, но спиной уловила тепло, идущее от него. Где твой парень?

Я не должна была как-то реагировать на его последние слова, но с недовольством отметила, что они принесли мне странное удовлетворение. Волна электрического тока проскочила по позвоночнику, когда он дотронулся меня пальцами, принявшись вычерчивать круги на моём плече. Я тут же потеряла нить разговора, локализуя своё восприятие на тактильных ощущениях.

Щёку обжигало от настойчивого взгляда, который не отрывала от меня Вероника, пронзая меня насквозь своими голубыми глазами. Внешне она казалась спокойной, но я на все сто процентов была уверена, что дай ей повод и она непременно покажет всех своих демонов. В том, что они у неё были, я тоже не сомневалась.

Почувствовав чьё-то приближение, подняла глаза и, моментально, забыла о присутствии Соболевой, глядя на парней, что подходили к нашему столу.

Адский Ад

Трудно было не смотреть на них, потому как эта парочка привлекала взор практически всех женских особей в зале, если не считать того, кто сидел со мной рядом. Они здоровались с Елизаром, в то время как я разглядывала всех троих, поражаясь тому, насколько внешне могут быть схожи и, в то же время, разительно отличаться эти люди. Все трое были высокие, темноволосые и массивные.

И все трое внушали опасность.

Волосы на моём затылке пошевелились, от тёмной и опасной ауры, что излучали эти трое парней. В моей жизни достаточно присутствия одного демона, трёх моя выдержка не осилит.

Елизар снова сел рядом со мной, вернув свою конечность на прежнее место, я не могла перестать наблюдать за этими двумя. Первый, кто привлёк моё внимание, лишь на несколько секунд посмотрел на меня, но и этого хватило, чтобы прохладное чувство тревожности проскользнуло по моему позвоночнику.

- Соня, это Демьян, мой друг.

Тому, что у сатанинского отродья есть друзья, это удивительно, но то, что они будут выглядеть как еще два всадника апокалипсиса, было не слишком приятным открытием. Демьян по мрачности атмосферы ничем не отличался от Елизара, такой же молчаливый, но более угрюмый. Глаза цвета грозового неба равнодушно скользнули по мне, и красавец лишь коротко кивнул в мою сторону, растеряв свой интерес в ту же секунду. И пусть восторга в моей душе он тоже не вызывал, но моё женское эго встрепенулось от такого показного безразличия. Мне хотелось сделать ответный жест, показав ему один из пальцев, но необдуманный порыв я усмирила, глядя, как брюнет садиться рядом с Михайлиной. Девушка рефлекторно придвинулась к нему, будучи увлечённой музыкальном шоу, что разыгрывался на импровизированной сцене. Рука Демьяна тут же овилась вокруг её плеча, притягивая её к себе ещё ближе.

- Это, - он указал на второго парня. На вид он был немного старше Елизара и Демьяна лет на пять. Радмир. Мой брат.

Оторвавшись от наблюдения за парочкой напротив, я подняла глаза на мужчину, стоявшего возле стола. Любопытство, проснувшееся во мне от последнего замечания, тут же погасло под гнётом трепетного напряжения, вызванного пристальным зрительным контактом.

Иисусе

Сейчас я бы предпочла наслаждаться невежеством мрачного Демьяна, чем быть объектом наблюдения второго Бектемирова. Воистину, эта семейка обладала невероятной способностью одним лишь взглядом вводить в ступор. Невооружённым глазом было заметно родственное сходство братьев цвет волос, черты лица, мимика. Вот только если у одного глаза были подобны дёгтю, то второй потрясал болотной глубиной своего цвета. Обрамлённый густыми чёрными ресницами, его взгляд походил на кошачий, имея различные оттенки зелёного.

- Приятно познакомиться, - проговорил он низким глубоким голосом. София.

А мне нет.

- И мне, - соврала я, чем тут же вызвала у него усмешку, потому что, ни капли не сомневаюсь, он понял, что это был блеф. Казалось, что он, как и Елизар, видит всё, что твориться у меня внутри и это, отнюдь, было мне не по душе.

Я испытывала дичайший дискомфорт, находясь под цепким взором Бектемирова старшего, чувствуя, как он сканирует каждый мой мизерный жест. Ладони вспотели и я, пользуясь тем, что руки скрыты от его взора столом, вытерла их о платье на коленях.

- Прекрати это, - голос Елизара пробился сквозь мнимую тишину, оглушавшую меня с того момента, как эти двое подошли к нам. Ты раздражаешь.

Губы Радмира дрогнули в полуулыбке, и я вновь поразилась сходством братьев. То же самое выражение лица бывало у Елизара, когда он считал нужным поддразнить меня.

- Всего лишь любопытство, - его брат пожал плечами, засунув руки в карманы, после чего он снова посмотрел на меня и, иссусе, подмигнул.

Этот оборотень подмигнул мне.

Видимо он считает достаточно забавным то, какое впечатление производит на меня.

Чудесно, ещё один ублюдок, запускающий панику в моих жилах. Мне достаточно было и одного, что сидел со мной рядом. Радмир ушёл, напоследок наклонившись к брату и тихо сказав ему что-то на ухо. Расслышав пару коротких слов, я бы даже при большом желании не смогла понять, о чём идёт речь, так как язык был явно не русский и мне незнаком.

- Расслабься, ведьма, - прошептал Бектемиров мне на ухо, едва касаясь губами моей щеки. Вечер только начался.

А я уже желала, чтобы он поскорее закончился.

Напряжение не покидало меня даже когда теплые пальцы коснулись моего плеча. Точнее, оно сменило вектор своего направления, когда он стал выводить узоры на моей коже, подбираясь к шее и ниже, к ключицам. Мне с трудом давалось сдерживать ровное дыхание, потому что я ощущала, как от этих прикосновений по телу расползаются волны удовольствия. Я одновременно успокаивалась, но, в то же время, давление в крови усиливалось от наката нарастающего жара.

Стоящая передо мною еда не привлекала, а вот наполненный вином бокал смотрелся весьма соблазнительно. Слегка горьковатый на вкус, я осушила его едва не залпом. Напиться сегодня не было в моих планах, но если впереди меня ждали подобного рода знакомства, то немного алкоголя было мне необходимо.

Кто знает, что ещё предстоит мне этим вечером?

Глава двадцать шестая

Я выпила уже третий бокал вина.

Тепло медленно разливалось в груди и я, желая отвлечься, вновь устремилась взглядом к парочке напротив.

Друг Елизара был, бесспорно, красив, но не внешность привлекла меня, хотя, я бы соврала, если бы сказала, что никогда бы не посмотрела на него, увидь где-нибудь в толпе. Обладая неприступной и отталкивающей аурой, для меня было большим удивлением увидеть то, насколько разительно она менялась, стоило ему посмотреть на свою спутницу. То, что она влюблена в него как кошка, было ясно как Божий день, но ожидая увидеть то же высокомерное безразличие, каким он взирал на всех, я была удивлена, увидев обратное.

Михайлина что-то сказала ему на ухо, отчего на его лице заиграла широкая улыбка, меняя лицо парня до изумления. Серые, холодные как сталь, глаза, казались теперь расплавленным серебром, что поражало. Они не замечали никого вокруг, наслаждаясь обществом друг друга и общаясь полушёпотом, который могли слышать только они сами.

Я опустила глаза, ощущая неловкость от того, что слишком долго пялилась на них, словно подсматривая в щель закрытой двери. Потаённая зависть неприятно колола изнутри. Я внезапно представила, как Елизар смотрит на меня таким же взглядом, а я

- Ты пялишься.

Вздрогнула от резкого тона, которым было это произнесено. Пальцы, лежавшие на моём плече, сжались.

- Они помолвлены, выскочка, - продолжал Елизар, опаляя жаром скулу. Поэтому не строй пустых надежд.

Какого хрена?

В недоумении уставилась на Бектемирова, который отвернулся от меня, глядя куда-то вперёд.

- Что? злым шёпотом. От его глупого предположения я даже не нашлась, что ответить.

- Прийти с одним парнем и пускать слюни на другого, - сжав челюсти, он заиграл желваками. У тебя явно отсутствует понятие нравственных норм.

- Ты охренел? ошарашенно выдохнула, заходясь возмущением.

Я бы могла отнести его злость к пьяному бреду, но, учитывая то, что весь вечер он пил только воду, объяснения его внезапной экспрессии у меня не было. Лишь только то, что он взбеленившийся придурок.

- Именно потому, что эти понятия у меня есть, - наклонилась к нему, не желая, чтобы кто-то услышал меня. Я нахожусь здесь, тупой ты осёл.

- Следи за своим языком, Соня, иначе я не премину снова воспользоваться мылом, - бросил он, не глядя на меня.

- Можешь засунуть его в себе - яростно дыша, запнулась, увидев в его глазах немое обещание выполнить свою угрозу.

Мне требовалось остыть, потому что желание схватить его за грудки и хорошенько встряхнуть, могло перекрыть любые намерения. А вид его недовольного профиля ещё больше склоняло к этому.

- Я в туалет, - встав, я бросила ему это перед тем, как поспешно уйти, прежде чем он решит меня остановить и продолжить нашу грызню.

Бредя среди незнакомых мне лиц, я и понятия не имела, где находится уборная, а спросить у кого-либо не решалась. Мне не хотелось заводить разговор, пусть даже это будет обыденный вопрос о местонахождении туалета, который не был мне особо нужен. Зато мне нужна была передышка от Елизара и всей этой чёртовой богемы. Одна из дверей, в которую я вошла, вела на лоджию, где находилось пара человек. Судя по тому, что у всех в руках находились зажжённые сигареты, это место использовалось как курилка. Не смотря на моё отвращение к сигаретному дыму, необходимость в свежем воздухе была превыше. Уйдя в самый угол, я встала у перил, облокотившись о прохладный камень и вдыхая полной грудью прохладу вечера, наполненную предвещающим дождём и отдалённой горечью никотина.

Обида на Елизара травила мой разум, который я пыталась воззвать к трезвости. Возможно, со стороны и казалось, что я слишком откровенно пялилась на его друга, но это не давало ему права вызываться в такой грубой манере.

Или давало?

Равномерно дыша, я прикрыла глаза, пытаясь понять его ход мыслей и представить, как смотрелось это с его стороны. Действительно ли я выглядела как девушка пускающая слюни на чужого парня?

Чужого парня?

Саркастичный смешок вырвался из моей груди.

Мы не были парой с Елизаром, и он прекрасно понимал это, как и то, что я не добровольно пришла сюда с ним, но сейчас, на доли секунды я представила это так, словно мы действительно пришли как пара.

Не добровольно ли? ехидно заметил внутренний голос, чем-то напоминавший Маринкин, который я с яростным рвением попыталась загасить внутри. Вот только он нарастал, с каждой моей попыткой привести отрицательный довод. Даже для самой себя они казались мне до смешного глупыми и нелепыми.

Я слишком легко согласилась пойти сюда.

Тревожные звоночки всё громче звучали в моей голове.

Я слишком легко соглашаюсь на всё, что предлагает мне этот тип. А ещё меня злит, что я не могу сделать вид, будто вчерашнего поцелуя не было. Потому что он был. И я не могу забыть ощущения, которые испытывала в тот момент, потому что всё моё существо требует испытать их снова. Наверное тоже самое испытывают наркоманы, когда у них начинается ломка?

С силой зажмурилась, сжимая руки в кулаки.

- У вас всё в порядке?

Я настолько ушла в себя, что не заметила, как кто-то встал рядом со мной, с трудом удержавшись, чтобы не выругаться матом от испуга. Задержав дыхание, я повернулась к говорившему и Воздух со свистом вылетел из моих лёгких.

Высокий светловолосый мужчина достал пачку сигарет из внутреннего кармана, выуживая одну из нее и зажимая её между зубов. Вспышка огонька, мелькнувшая в темноте, озарила уже не молодое, но красивое лицо. Сделав первую затяжку, он сощурился, с любопытством глядя на меня. И пусть темнота вечера скрывала цвет его глаз, я отлично знала, что они светло голубые, с проредью оттенков серого и зелёного цветов.

Передо мной стоял ректор, Соболев Виктор Павлович.

Мой отец.

Ногти до боли впились в ладони, пока я неотрывно разглядывала его профиль, пока он не посмотрел на меня, вопросительно приподняв бровь. Мысленно выругалась, осознавая, что он ждёт ответа.

- Я в порядке, - вышло слишком поспешно. От волнения я потерла вспотевшие руки о платье. А вы?

Кажется, его рассмешил мой вопрос.

- Я тоже, - усмехнулся, затягиваясь вновь. Коротким взглядом он окинул меня, заламывающую пальцы. Вам не холодно?

Видимо он принял мою нервозность за озноб, вежливо интересуясь об этом.

- Н-нет, - улыбнулась. Всё в порядке.

Пожав плечом, он снова повернулся в другую сторону, давая мне возможность лицезреть его профиль, чем я, конечно, тут же воспользовалась. И пусть понимала, что со стороны это выглядело неприлично, но в данный момент правила этики волновали меня в последнюю очередь.

Он курит, - подмечала в уме, смотря как мужчина делает очередную затяжку.

Я знаю, что при дневном свете его морщины более заметны, но это ни сколь убавляет его обаяния. Что это не заметно на его светлых волосах, но на левой части проблески седых волос гораздо больше. Я знаю, что на щеке у него находятся две небольшие родинки, и что он слегка горбиться, когда этого никто не видит. Каждый раз, видя его в коридорах университета, я неотрывно следила за ним, изучая и отмечая всё новые детали о нём.

По всей видимости, алкоголь всё же имел своё влияние, потому как в глазах начало слегка размываться.

Я много раз представляла себе нашу встречу и каждый раз диалог в ней звучал по-разному, но суть вопросов никогда не менялась.

Почему ты ушёл от нас?

Знал ли ты вообще о моём существовании?

Если да, то почему не пришёл?

Мама никогда не рассказывала мне о моём отце, имея привычку высказываться о нём лишь в тех случаях, когда её собственный контроль над разумом ослабевал под натиском алкоголя. И то, она выдавала мне слишком жалкие крупицы информации, чтобы составить хоть какой-то образ. Я ненавидела то, что мне приходилось подливать ей в бокал, чтобы развязать язык, но на тот момент моё любопытство было сильнее нравственности. Как-то раз, будучи совсем маленькой, я подслушала её пьяный разговор с подругой. Очевидно, накопленные обиды требовали своего выхода, и она решила разговориться, не подозревая, что я прекрасно слышала её, притаившись на корточках у угла в коридоре.

Как оказалось, это была короткая интрижка, длившаяся пару месяцев, после которой он уехал в другой город, выбирая карьерный путь своих родителей и оставляя мою мать одну. Точнее, не совсем одну - ведь она была уже беременна мной. Но не успела этого осознать до их разрыва. Все попытки связаться с ним были тщетны и бесполезны, однако, не безрезультатны, потому что выяснилась одна важная и разрушающая надежды вещь он был женат. И у него была дочка, которой был годик отроду.

Помню, как я почти всю ночь проплакала в подушку, слишком впечатлительная для своего возраста и слишком мечтательная, чтобы трезво понимать всё бремя реальности. Однако, вопреки здравому смыслу, это не остановило моего решения узнать о своём отце побольше. Я продолжала добывать те куцые сведения, что давала мне нетрезвая мать, перерывая весь интернет в поисках нужного мне человека.

И вот сейчас он стоит рядом со мной и не подозревая о том, сколько лет я мечтала об этом. Сколько раз я грезила об этой встрече, наедине с ним, чтобы, наконец-то, поговорить. Что мне пришлось вытерпеть, чтобы числиться в этом грёбанном университете.

Эмоции душили меня, мешая дышать. Обхватила себя руками, чувствуя, как комок застревает в горле, а дрожь пробирает всё тело от непрошенных воспоминаний, морозящих внутренности.

Я буквально заплатила своей гордостью, чтобы быть здесь. С этим человеком.

Мне хотелось выплюнуть эти слова ему в лицо с той горечью, что копилась многие годы. И сейчас, стоя от него на расстоянии вытянутой руки, я не могла дать названия всем чувствам, что обуревали меня.

Я ненавидела его.

Мне хотелось ударить его, сделать больно. Так, как он сделал больно маме, оставив её одну, тем самым сломив не только её, но и меня. Мне хотелось громко заявить, что он не нужен мне. Никогда не был нужен. Что я не молилась, мечтая в своих глупых девчачьих фантазиях о том, что он придёт к нам и мама станет весёлой и улыбчивой. Что она перестанет пить и водить своих собутыльников домой, напрочь забывая о маленькой дочери. Что он не был мне нужен, когда она стала жить с одним из них. Что он не был нужен, когда её не стало.

Мелкий тремор сотрясал всю меня, но я не обращала на это внимание, вглядываясь в профиль, который становился всё более размытым. Боль в груди усиливалась настолько, что я впилась ногтями в плечи, пытаясь переключиться на внешние раздражители.

- Милая, - прозвучал тихий, но хриплый голос. Так ты дрожишь вся, постой, - зажав губами сигарету, мужчина снял свой пиджак и, подойдя ко мне ближе, накинул его на меня. На, держи, потом вернёшь.

Я не шевелилась, понимая, что не могу сделать вдоха. Но как только мне это удалось, нос тут же уловил пряный аромат смеси мужского одеколона и ароматной сигареты, имевший привкус вишни и чего-то ещё.

Теперь к моей коллекции знаний добавилось ещё одно я знаю, как он пахнет.

В глазах защипало. Подбородок задрожал от сдерживаемого эмоционального натиска, и я подняла вверх руку, прикрывая рот рукой, дабы сдержать всхлип. Ладонью ощутилась тёплая влага, покрывавшая мои щёки.

- Спасибо, - опустила голову, надеясь, что он не разглядел следы слёз на моём лице.

- А говоришь, всё в порядке, - качнул головой, переведя взгляд с меня обратно на улицу.

Он увидел, но тактично отвёл взгляд, дабы я не преисполнилась ещё большей жалостью к собственной ущербности.

- Просто день выдался, - прочистила горло. Неудачным.

- Ну, у неудачных дней всегда есть один плюс, - затягиваясь, подмигнул мне. Они заканчиваются.

- Это точно, - кивнула, чувствуя неловкость от того, что едва не впала в истерику.

Сжав лацканы пиджака, сильнее натянула его на себе, неуклюже переступив с ноги на ногу. Интересно, что он думал обо мне сейчас? Видимо, как о какой-то соплячке, не умевшей сдерживать свои истерические порывы в себе.

Мы снова погрузились в молчание, в котором я мысленно задавала одни и те же вопросы, не имея храбрости озвучить хотя бы один. Открыв рот, в желании завязать хоть какую-то беседу, я тут же умолкаю, гася этот порыв в зародыше, стоит женскому голосу нарушить тишину:

- Пап, вот ты где, - стук каблуков приближается, но я не смотрю в сторону той, кто нарушила наше маленькое уединение. Я ищу тебя повсю - Вероника умолкает и поднимаю глаза, встречаясь с ней взглядом. Недоумение мелькает на её лице, но она тут же сменяет его снисходительной беззаботностью. Там тебя уже обыскались. И прекрати курить, - слегка сморщилась.

- Да, малыш, иду, - покорно согласился он, выбрасывая окурок на улицу.

Я не могла не заметить того, как переменился голос мужчины, когда он обращался к ней, наполняя мягкостью свой баритон. И, определённо, не должна реагировать на это, но упрямое сердце на миг замирает.

- Серьёзно? слышу недовольное шипение и смотрю на разъярённую Веронику только сейчас осознавая, что на лоджии остались только мы вдвоём. Это ты таким образом решила улучшить свои оценки?

Её предположение настолько нелепо, что, ни смотря на внутреннее состояние, я усмехаюсь.

- Не вижу ничего смешного, - Соболева щурит глаза. Или тебе плевать, на кого залазить, чтобы быть выше?

- О, поверь, мне уж точно не плевать, - я была рада тому, что злость зарождается во мне, вытесняя неуместные чувства жалости к себе. Сделав шаг вперёд, подошла к ней вплотную. Как и тебе, верно?

Мы обе прекрасно понимали, о ком я говорю. Вспыхнув, Вероника презрительно фыркнула.

- Мне очень жаль тебя, если ты считаешь, что значишь что-то большее для Елизара, чем обычная игрушка, - поведя плечом, она откинула светлые локоны за спину. Не строй напрасных иллюзий, потому что встречаться с реальностью будет гораздо сложнее, поверь мне.

- Это ты мне на собственном опыте говоришь? сложила руки на груди. Избавь меня от этого дерьма.

- Собственном опыте? усмехнулась Соболева. Дорогая, - ещё шаг ближе ко мне. Ты всего лишь очередная пустышка, которую трахает Елизар, пока ему скучно. Думаешь, он бы посмотрел на тебя? иронично вздёрнула бровь, оглядывая меня с ног до головы. Твои жалкие попытки измениться, чтобы он заметил тебя, приведут лишь к одной или двум ночам, но знаешь, что будет после? её тон сделался ниже. Он придёт ко мне.

- Дай угадаю, - повторила её жест, приподняв бровь. Потому что ты его девушка? показала воображаемые кавычки и от этого действия голубые глаза девушки заискрились яростью, что отразилась на её аккуратном личике.

- Нет, - сквозь зубы выдавливала она. Потому что я знаю Елизара с самого детства. И я видела это на протяжении множества лет, - её голос приобрёл твёрдость. Таков уж Бектемиров. Он пресыщен такими однодневками как ты, которых он держит рядом с собой, дабы развлекать себя на короткое время, но всё всегда сводиться к одному они ему быстро наскучивают.

Незаметно для неё сжимаю руки в кулаки, с досадой отмечая, что её слова вызывают во мне раздражение. Собственная память подкидывает мне обрывок фразы о том, что я скрашу его сегодняшний вечер, которую он бросил мне сегодняшним утром. Он не раз упоминал, что я развлекаю его. Елизара нельзя обвинить в том, что он не был честен со мной, но сейчас это ударяет по мне сильнее, чем я того ожидала.

- Наши семья дружат уже очень много лет, - словно чувствуя своё невидимое превосходство надо мной, Вероника меняется в осанке, гордо вздёргивая подбородок. И пусть сейчас не совсем подходящее время, это не отменяет того, что наши отцы уже запланировали нашу свадьбу, которая, непременно, состоится.

Она старалась говорить непринуждённо, словно речь шла предстоящем сеансе маникюра, а я пыталась держать лицо, делая вид, что мне всё равно. Но в актёрстве мы были так же хороши, как и рыбы в ходьбе по суше. Я была уверена, что мои щёки такие же пунцовые, как и у Вероники, что с гневным видом взирала на меня, неравномерно дыша и сжимая челюсти, в то время как я сдерживалась, чтобы не бросить ей о том, что всё сказанное ею - дерьмо собачье. А ещё я ненавидела себя в данный момент, потому что позволяла себе реагировать на подобную чушь.

Не знаю, что меня злило больше услышанное или то, что это говорила она. Или оба варианта.

- Соня.

С губ готова была сорваться очередная колкость, но голос Елизара прервал меня, заставив нас обоих одновременно отступить друг от друга. Приближаясь к нам, он неотрывно смотрел на меня, лишь на долю секунды мазнув взглядом по Соболевой.

- Тебя ищет твой отец.

Мы все понимали, что сказанное им ложь. И за ней угадывался намёк на требование к Веронике уйти. Та же, хоть сознавала, но перечить не стала, не скрывая своего недовольства. Молча удалившись, она напоследок окинула меня ядовитой улыбкой.

- Игрушка.

Почти беззвучно, чтобы слышала только я, она прошептала мне это, вкладывая как можно больше своей желчи, в надежде задеть меня. Оставшись наедине с Бектемировым, силилась потушить в себе вспышку досадливых эмоций.

- Я - начала было, но Бектемиров перебил меня.

- Что случилось? его пальцы обхватили мой подбородок, приподнимая лицо. Желваки заиграли на его скулах. Кто?

В ледяном тоне угроза звучала довольно кристально. Мне потребовалось несколько секунд, прежде чем сообразить, что видимо на моём лице остались следы потёкшей туши, а глаза, скорее всего, всё ещё оставались красными и распухшими.

- Какая разница, кто это, - отмахнулась, отталкиваясь от Елизара и вырываясь из цепкой хватки, но он не отпускал меня, продолжая сверлить взглядом.

- Соня, - предостерегающе.

- Ты, - выпалила ему в лицо, злясь на себя за неуместное негодование от брошенных фраз Соболевой, что дамокловым мечом повиснули в воздухе. Ты! Зачем ты притащил меня сюда, Елизар? Показать, насколько круто ты живёшь? Потыкать носом в нашу социальную разницу? Это для тебя развлечение?

- Я привёл тебя на вечер, устроенный моей семьёй, а не в цирк, чтобы развлекаться, - отрезал, сжимая челюсти. Тыкать тебя носом в плоды твоего поведения отнюдь не удел моих развлечений, скорее, напротив. И я бы с радостью перестал это делать, однако, ты не перестаёшь давать мне для этого поводы.

- Может это намёк, что нужно найти более подходящую для этого девушку? собственная язвительность обжигала горло, но мой рот жил своей жизнью, не внимая рассудительности. Твоя бывшая замечательно подходит для этой роли.

- Какая к чёрту бывшая? сквозь зубы спросил Бектемиров.

- Соболева, - выплюнула. Щёлкни пальцами, - звук щелчка моих собственных раздался в тишине. - И она тут же прибежит.

- Она не моя бывшая, - низко проронил. И так уж вышло, что ты единственная, кому бы мне хотелось привить эту способность.

- О, у тебя это неплохо выходит и с помощью шантажа, - едва ли не рыча.

- Не припоминаю, чтобы я прибегал к нему сегодня, - сощурил глаза. Или вчера.

Я ненавидела способность Елизара одерживать верх швыряясь фактами, к которым я сама морально не пришла. Не находясь ответом, молча проклинала его, сжимая кулаки от бессилия.

- И ты не ответила на мой вопрос.

- Он мне не понравился, - повела плечом. Поэтому я не собираюсь на него отвечать.

Умом я понимала, что веду себя глупо и по-детски, но была слишком рассержена, чтобы умерить свой пыл.

- Соня, - и снова предупреждение в голосе, которое я предпочла бы игнорировать, вот только не смогла, даже если бы и захотела. Мужская ладонь легла мне на шею, обвивая её и слегка сжимая. Мы можем стоять здесь, споря до самого рассвета, либо поговорить нормально, без эксцессов.

Злость невероятным образом начала отступать, под гнётом мягкости его тембра и близости, что была довольно интимной и отвлекающей.

Приняв моё молчание за согласие, Елизар продолжил:

- Объясни мне, почему ты пропала на целых двадцать минут, после чего я нахожу тебя здесь, в слезах и - взглядом скользнул вниз. В чьём-то пиджаке.

- Я - потупила глаза, глядя в сторону. Я не нашла туалет. Поэтому оказалась здесь.

- Ты могла спросить меня.

- Ты вёл себя как говнюк, - фыркнула. Поэтому я решила справиться самой.

- Возможно, причина моего поведения кроется в твоём, - тёмная бровь иронично приподнялась. Не рассматривала такой вариант?

- Нет, потому что в моём поведении не было ничего плохого, - скрипнула зубами. Да, я смотрела на твоего друга, но твоя реакция была такой, словно я села к нему на колени.

- Соня, - нажим на моём горле усилился.

- Вот только смотрела я не только на него, а на них обоих. Господи, - возвела глаза к небу. Мне достаточно тебя в моей жизни, чтобы портить её ещё одним засранцем.

Наступило молчание, где я переваривала собственные слова, пытаясь их переосмыслить и понять, не ляпнула ли лишнего, потому что полные губы парня тут же изогнулись в ехидной ухмылке.

- Дальше, - подначивал этот демон, проведя большим пальцем по гортани. Наша стычка не было столь серьёзной, чтобы довести тебя до слёз. Кто это сделал?

Мой отец.

Вот только это не то, что следовало ему знать.

- Я просто устала, - опустив веки, вздохнула. Правда. Всё, что там происходит, - рукой указала на дом. Это красиво, но не моё. Мне нужен был свежий воздух, чтобы остудиться. А пиджак мне дал наш ректор. Он вышел покурить, когда я была тут и решил, что я замёрзла.

Мы ещё несколько секунд простояли в молчании, в котором я ожидала, что он снова задаст вопрос, на который я не смогу ответить, поэтому не ожидала услышать другое.

- И как, помогло?

- Что? распахнув глаза, уставилась на него.

- Остудиться, - пояснил. Помогло?

- Э - слегка оторопела от его вопроса. Не совсем.

- В таком случае, - теперь оба уголка его губ потянулись вверх. У меня есть другой способ сделать это.

Бросив мне эту загадочную фразу, он отошёл, отпуская мою шею, но тут же цепляя мою ладонь, вынуждая идти за ним.

Глава двадцать седьмая

Бассейн.

Он притащил меня в бассейн.

Тот факт, что в доме он находился в закрытом помещении, удивлял меня не так сильно, как то, что Елизар привёл меня сюда. Будучи уверенным в абсолютной идеальности своей затеи, он пошёл к шезлонгам, не замечая моего ступора. Замерев, оторопело смотрела на прозрачную водную поверхность, подсвечиваемую изнутри небольшими лампочками. Сделав шаг вперёд, вновь остановилась, глядя на Бектемирова. Стоя ко мне спиной, он принялся разуваться, параллельно расстёгивая свою рубашку.

Это была плохая затея. Очень.

В том, что он решил освободить себя от одежды и то, будто подумал, что я соглашусь поплавать с ним. Нет, нет, нет.

- Я - открыла было рот, но слова застряли в горле, когда он повернулся ко мне. Чёрная бровь вопросительно приподнялась.

- Выключай свой анализ, выскочка, - хмыкнул. Вода не слишком холодная, но этого хватит, чтобы остудиться.

Озадаченно уставилась на парня, гадая о том, шутит ли он, потому что глубины этого бассейна хватит не только на то, чтобы остудиться, но и утонуть. Как бы иронично это не звучало, но мои плавательные навыки были на самом дне. Звук пряжки ремня говорили о серьёзности его намерений, вот только я их не разделяла.

- Я не умею плавать, - честно призналась, всё еще не двигаясь с места. Я утону.

Возможно, в этом и состоял его план, но я не намеревалась была капитулировать. Без боя точно.

- Не утонишь, - возразил он, приближаясь ко мне.

- Утону, - упрямо стояла на своём, с опаской поглядывая на огромный водоём за его спиной.

- Не волнуйся, глубина идёт с середины, - взяв мою руку, потянул к шезлонгам. И я буду рядом с тобой.

- Это нихрена не аргумент.

Остановившись, Елизар повернулся ко мне, подойдя почти вплотную. Секунда, и он молниеносно сорвал пиджак с моих плеч, которые я тут же поспешила закрыть руками, словно находилась под ним голая.

- Раздевайся, - его голос был серьёзным, в то время как в глазах плясали огоньки веселья.

- Я не буду плавать голой, - тут же прикусила язык, сожалея, что не так сформулировала свои слова, но Бектемиров уже расплывался в хищной улыбке. Я не

- Не думаю, что это серьёзная причина для беспокойства, - меня бесил его дразнящий тон. Ведь я уже всё видел.

- Не всё, - огрызнулась, выпрямляясь. И это было в темноте. И я не

- Ладно, - проговорил, оборвав меня на полуслове. Наденешь это.

В следующее мгновение он снимает с себя рубашку, протянув её мне. В горле мгновенно пересохло от вида полуголого Елизара и тех воспоминаний, которые тут же всплыли в моей голове. Кровь в жилах поднялась на несколько градусов, когда он, освободил себя от остальной одежды, оставшись в одних боксёрах.

Не. Смотреть. Вниз.

Скандируя про себя эту команду, тяжело сглотнула, отступая назад, но Елизар и не думал сдаваться, надвигаясь на меня подобно зверю, заманивающего дичь в свою ловушку.

- Давай же, маленькая трусишка, - он поддразнивал меня, веселясь моей внезапной робости. Я считал тебя смелой, но, видимо, ошибся.

Не вздумай вестись на эту провокацию, Соня, - отдала я себе новый приказ, но сила его убеждения блекла, при приближении Зара.

- Ведьма, - проговорил медленно, протягивая руку вперёд и хватая меня за талию. Неужели ты думаешь, - Прижав моё тело к своему, он наклонился к моему лицу. Что я подвергну тебя опасности?

Задаваясь этим вопросом, я уже знала ответ на него, поэтому качнула головой в знак ответа.

- Доверься мне.

У меня ушло несколько секунд на размышление, прежде чем я сдалась. И, как бы это не было странным и противоречивым, это решение не казалось мне неправильным. Оно лишь разожгло внутренний азарт.

Отвернувшись, стянула платье, наспех накидывая на себя его рубашку и застёгивая верхние пуговицы. Ткань приятно ощущалась на теле, в совокупе с его запахом, окутавшим меня всю. Глубоко втянув в себя мужской аромат мыла, задержала дыхание, спускаясь по лестнице в бассейн. Прохлада воды обволакивала с каждым шагом. Намерение привыкнуть постепенно к её температуре было выкинуто в долбанное окно, когда Бектемиров обхватил мою талию руками, опуская меня в воду по самый подбородок.

- Ты - выкрикнула, испуганно вцепившись в Елизара. Что ты делаешь?

- Не волнуйся, - Шёпотом мне на ухо, от которого по позвоночнику прошлись мурашки. Я держу тебя.

Нащупав ногами дно, успокоилась, но продолжала жаться к нему. Промокшая ткань облипала тело почти как вторая кожа, которая не ощущалась и каждый контакт наших будоражил меня так, словно на мне не было одежды вовсе.

- Держи меня, - он мог и не говорить этого, потому что я клещом цеплялась за него. А теперь я буду идти, а ты постарайся грести ногами.

- Что делать? в непонимании уставилась на него.

- Грести, - пояснил. Представь, что машешь ногами.

Этот день ещё не закончился, но уже поражал насыщенностью событий, одно из самых непредсказуемых - Елизар оказался неплохим учителем, терпеливым. А я дерьмовой ученицей. Но, несмотря на это, мне понравилось плавать и в голове я отметила важность этого открытия.

- Почему ты не научилась плавать? Елизар держал меня за руки, пока я пыталась барахтаться на поверхности.

- Не представлялось такой возможности, - бормотала. Там, где я выросла, не было никаких речек или водоёмов, как и в моей школе бассейнов.

- А как же другие школы?

- В нашем посёлке их было всего две, и главным преимуществом одной из них был теннисный стол, - пожала плечами.

- Ты умеешь играть в теннис? он улыбнулся и я, неосознанно, сделала то же самое.

- Нет, - сморщила нос. Он всегда казался мне скучным занятием.

- И чем же ты развлекала себя?

Поисками своего биологического отца.

Он шёл спиной к середине, откуда дно начинало уходить вглубь. Сердце затрепыхалось, когда он не остановился, чтобы повернуться и пойти в начало, как делал до этого.

- Всем, чем только могла, - это был туманный ответ, пусть и не совсем передающий суть, но достаточный, чтобы уйти от вопроса. Что ты делаешь?

Сильнее сжала руки парня, когда ноги перестали ощущать пол под собой. Паника медленным ядом начала распространяться по мне.

- Елизар, - позвала его, растерянно озираясь, но он и не думал откликаться. Елизар! повторила, но уже громче, нахмурено глядя на него. Он продолжал плыть, испытывая мои нервы тем, что не отвечал мне. Тревога прохладными клешнями царапала внутренности.

- Посмотри на меня, - наконец изрёк, останавливаясь почти на самой середине той части бассейна, где дно уходило на пару метров глубже меня. Послушно повернулась к нему, сокращая дистанцию между нами и обвивая его плечи. Не бойся.

Было гораздо проще так рассуждать, когда не испытываешь благоговейного трепета от страха, имея нулевые навыки, чтобы удержать себя на плаву. Елизар же делал это без особых усилий.

- Поплыли обратно.

Пульс учащённым стуком отдавался в ушах, но я не могла точно утверждать, что виной этому был только испуг. Мой организм реагировал на слишком тесный контакт с этим бесом. Мокрая ткань рубашки служила недостаточной защитой между нами, чтобы не почувствовать жар обнажённого мужского тела и каждого его изгиба.

- Нет, - тепло тягучим мёдом разливался в крови, когда его руки скользнули по моей талии, заключая меня в своё кольцо. Мне нравится идея создавать ситуации полной власти над тобой.

- Попахивает психологическим отклонением, - тихо вздохнула, когда губы коснулись места возле уха.

Или, - он захватил зубами мою мочку, легонько оттянув на себя и, отпустив, перешёл ниже. Одержимостью.

Дрожь пробрала меня, когда укусил шею. Его слова должны были действовать отталкивающе, но для меня имели обратный эффект. Возбуждение приятным томлением текло по внутренностям, превалируя над паникой.

- Ты боишься?

Он дразнил меня, покусывая и покрывая мелкими поцелуями кожу, тем самым отнимая у меня возможность трезво мыслить. Боялась ли я? Определённо. Но лишь того, что границы его власти над моим телом раздвигались, размываясь за чертой положенного. Моя реакция на него сеяла сомнения в собственном благоразумии.

- Не знаю, - с запинкой, прикрывая веки.

- Тогда проверим.

Времени хватило лишь на что, чтобы открыть глаза, прежде чем сообразить, что значит его фраза. Качнувшись вверх пару раз, он приподнялся над поверхностью вместе со мной и тут же опустился вниз, погружая нас под воду.

- Ты что делаешь? взвизгнула, когда мы всплыли. Отплёвываясь, обвилась вокруг Елизара подобно лиане, обхватывая ногами его талию. Из ума выжил?

Он не ответил, повторно ныряя и увлекая меня за собой.

- Сукин сын, - рычала в бессилии, не зная, то ли оттолкнуть его, то ли продолжать держаться дальше. Какого хрена ты творишь?

Мой пучок сбился, распуская волосы, облипавшие теперь моё лицо.

- Я же сказал, тебе нечего бояться.

В этот раз нырок продолжался чуть дольше.

- Я тебя, блять, убью, - кулаками стучала по груди, задыхаясь.

- Поверь, - прошептал низко, приблизив своё лицо к моему, оставляя лишь жалкие миллиметры между нами. У тебя это и так неплохо получается.

Он впился в мой рот, раздвигая мои губы и проскальзывая внутрь, в то время как мы в очередной раз погрузились в глубину. Я не сознавала тот момент, когда мы всплыли, теряя себя в той глубине, в которой действительно тонула. Я должна была оттолкнуть его сразу же, после чего ударить и потребовать вернуть на твёрдую поверхность, но рассудительность та черта, которой он меня лишал. Поддерживая меня за спину, он второй рукой сжал мою ягодицу, пока его язык царствовал у меня во рту, вызывая очередную волну дрожи.

- Оказывается, - его голос звучал низко и имел хрипотцу, отдалённо напоминавшую рычание. Я успел соскучиться по твоим губам, ведьма, - зубами оттянул их нижнюю часть, прикусив и следом заново обрушиваясь на меня в сокрушительным поцелуе, от которого перехватывало дыхание. Больше, чем я ожидал.

- Я возненавижу тебя потом, - со стоном сжала короткие волосы на его затылке, яростно отвечая, потому что сопротивляться Елизару это равносильно тому, чтобы пытаться остановить мчащийся на тебя поезд голыми руками.

Дерзость его касаний распаляла и без того пламенеющую кровь и даже холодный кафель борта, к которому оказалась прижата моя спина, и в малой степени её не остужал. Исступлённый вздох вырывается у меня, когда он, немного приподняв меня, начал спускаться ниже, покусывая кожу сквозь тонкую материю. Попытавшись расстегнуть одну из пуговиц, он сразу же забросил это дело, теряя терпение.

Послышался треск ткани, которую он разорвал на моей груди, нисколько не заботясь о своей одежде. Пуговицы разлетелись в разные стороны. Горячий рот сомкнулся на одном из соске, втягивая его в себя. Застонав, откинула голову назад.

- Сними, - скомандовал, сминая жалкие лоскуты, в которую превратил свою же рубашку. Заплетающимися руками скидывала с себя её остатки, млея от нарастающей агонии, скапливающейся в самом низу живота. Сдерживаться не получалось, протяжные вздохи вырывались наружу со звуком, и он с довольным урчанием пил их с моих губ, терзая в голодных и совершенно диких поцелуях. Нереальность новых для меня ощущений накрывала с головой, и я с трудом могла дышать от этой эйфории. Настойчивые руки не прекращали гладить обнажённое тело, реагировавшее на него каждой своей клеточкой. Где-то на подсознании страх кольнул холодной иглой, когда его ладонь легла на внутреннюю сторону бедра. Тревога усиливалась постепенно с её приближением к нижнему белью, служившее мне единственным одеянием.

- Зар, - не дыша замерла, когда большой палец скользнул по тонкой полоске кружевной ткани. Я не

- Соня, - гортанный звук раздался у шеи. Я же сказал, что ничего не будет, пока ты сама не решишься, - осторожный поцелуй над ключицей. Не волнуйся, ведьма, - ещё один поцелуй, - Тебе понравится то, что я буду с тобой делать.

Твёрдая уверенность в его голосе успокаивала, а самоуверенность убеждала расслабиться, что я и сделала, в который раз позволяя этому парню доминировать над собой. Но не только это побудило меня дать ему карт-бланш в своих действиях. Всё моё существо тянулось к нему, требуя продолжения. Все мои нервные окончания были обострены до предела, когда он продолжил поглаживать меня сквозь ткань трусов, выводя медленные круги, отчего всё внутри меня скручивалось во множество узлов.

Негромко ахнула, впиваясь ногтями ему в плечи, когда он отодвинул мягкое кружево, касаясь самого интимного места.

- Блядь, - прошептал на выдохе. Карие глаза были чернее чёрного, когда он прикрыл их, подушечкой растирая нежную кожу. Соня, - хрипло. Ты меня точно погубишь.

Я задыхалась от наплыва волнительных и оглушающих ощущений до того, что мутнело в глазах. Елизар продолжал свою пытку, пальцами двигаясь по складкам, раздвигая их и находя нужную точку. Он игрался с ней, потирая, нажимая и дразня меня, распаляя ещё больше.

Подняв руку ко рту, прикусила мягкую часть ладони, сдерживая всхлип, когда его палец вошёл в меня, испытывая мелкий тремор. Он тут же схватил меня за запястье, отодвигая его в сторону.

- Нет, выскочка, - склонился к груди, кусая чувствительную кожу под соском, проходясь от него языком до самой ключицы. Я хочу слышать тебя. Каждый звук.

Угол бортика впивался в позвоночник, но этот дискомфорт был последним, о чём я могла думать. Откинувшись назад, изогнулась, предоставляя Бектемирову больше простора, чем он воспользовался, исследуя своим ртом всё, до чего мог дотянуться лицо, шея, грудь. Не выдерживая, склонялась к нему снова, целуя, кусая и облизывая места укусов. Низкий звук его рычания пробуждал во мне смелость, с которой я шарила ладонями по твёрдой мускулистой груди, бицепсам, предплечьям, животу. Этой части я уделила особое внимание, очерчивая ноготками выступающие мышцы пресса.

- Моя горячая ведьма, - языком по скуле. Нравится?

- Д-да, - это было похоже на тихий скулёж, но едва ли я об этом задумывалась, поскольку всё моё внимание было заострено на его пальцах. Нарочито медленно он двигал ими во мне, скользя внутрь и выходя. Боже

Отведи ногу в сторону, - велел Бектемиров, прикусывая меня за скулу.

Балансируя на грани удовольствия и нарастающей агонии, послушно сделала то, что он говорил. Острота напряжения внутри меня увеличивалась, по мере усиления интенсивности его пальцев во мне, а я, инстинктивно, сама того не подмечая, двигалась на нём, пытаясь синхронизировать такты наших движений. Возбуждение скапливалось в том месте, где он касался меня, наполняя трепетом всё тело в томительном предвкушении. Словно бомба замедленного действия, что должна вот-вот взорваться.

- Зар, - хватая воздух ртом, я извивалась на Елизаре, отчаянно впиваясь пальцами ему в плечи. Электрические волны одна за одной пронзали тело, и я застыла, забывая дышать.

О. Мой. Бог.

Всхлипнув, прижала парня к себе, зубами чуть ли не вгрызаясь в его горло. Тело исходило дрожью. Словно через каждый мой нерв проходил разряд тока, взрываясь фейерверками на конечном пути.

- Какая умничка, - хрипло отозвался Бектемиров, поймав моё дыхание ртом, нежно поцеловав в губы.

Руками и ногами я продолжала крепко сжимать его, но он и не думал отстраняться. Напротив, его ладони легли на мои ягодицы, стискивая их и с новой силой прижимая меня к себе. Внушительная эрекция прижималась к моему животу. Этого было достаточно, чтобы слегка отрезвить меня, но недостаточно для того, чтобы сопротивляться его объятиям. Будучи слишком смущённой недавней близостью, носом уткнулась в выемку между шеей и плечом, втягивая запах Елизара, смешанный с несильным ароматом хлорки, в то время как он направился к лестнице, где мне пришлось отпустить его. Глаза мои были направлены куда угодно, пока мы выбирались из бассейна.

Неловко переступая с ноги на ногу, ждала, когда он принесёт два полотенца из раздевалки, одним из которых он меня тут же окутал, притянув к себе.

- Елизар - не знаю, что хотела сказать, но рот открылся сам по себе, и тут же закрылся под натиском тёплых губ, прижавшихся ко мне. Что ты - ойкнула, когда парень подхватил меня на руки, двинувшись на выход. Что ты делаешь?

Невольно обхватила его за плечи, прижавшись к твёрдой груди, из которой с мягким урчанием вырвался смешок.

- Ничего противозаконного, выскочка, - низкий голос раздался у уха, от которого по телу вновь пробежали мурашки. Просто веду нас спать.

Все фразы отрицания и сопротивления были готовы сорваться с моего языка, но так и застряли в горле, стоило мне заметить одинокую женскую фигуру, появившуюся в коридоре. Пусть и освещения было недостаточно, но этого вполне хватило, чтобы увидеть, как побледнело лицо девушки, направленное в нашу сторону. Это было последнее, что я увидела, прежде чем дверь спальни Елизара закрылась за его спиной.

О том, что нужно было возразить, я вспомнила только когда он уложил меня на кровать, после чего направился к шкафу.

- Слушай, мне надо идти, - даже для самой себя это казалось слишком вялым аргументом.

- Оставайся здесь, завтра отвезу тебя домой, - это было сказано тихо, но твёрдость его тона не оставляла сомнений в том, что отказа он не примет.

Протянув мне чистую футболку, он зашёл в ванную, что была в комнате, где оставил полотенце и мокрое нижнее белье, заменив на сухое. Закусив губу, воспользовалась его отсутствием, быстро натянув на себя его футболку, что приятно пахла порошком.

Какого чёрта я творю?

Внутренний голос просто вопил, когда Елизар лёг рядом со мной, обвивая руками мою талию и притягивая к себе. Тепло тут же просочилось сквозь ткань одежды, обжигая спину. Сердце так и не успокаивалось, отбиваясь в быстром ритме.

- Хватит думать, Соня, - он вздохнул мне в затылок, зарываясь носом в волосы, вновь награждая меня ворохом мурашек. Просто ложись и спи.

Те самые руки, что недавно творили со мной то, о чём краснея я буду вспоминать, сейчас дарили неимоверный комфорт, окутывая в уютное тепло объятий, которые, странным образом, действовали успокаивающе, нежели наоборот. У меня зародилось подозрение, что Елизар попросту приручил меня к себе настолько, что близость с ним не вызывает во мне никаких отрицательных эмоций, кроме как моральных терзаний, но те слишком слабо звучали на закроме подсознания. Всё казалось до жути правильным и настолько естественным, что я отмела намерение спорить с ним о ночёвке в его доме.

Хочу остаться с ним.

Эта крамольная мысль слишком быстро и прочно укоренялась во мне, обосновываясь с пугающей лёгкостью. В отличие от моего, я спиной ощущала, как сердце Елизара бьётся равномерно и спокойно. Он действительно собирается просто спать?

- Да, выскочка, - тяжёлый выдох опалял жаром. Я собираюсь спать.

Дерьмо. Видимо, я так и не научилась контролировать собственный рот.

- Однако, - продолжил Бектемиров, проведя носом по моей шее, отчего внизу живота тут же налилось тепло. Если ты желаешь, я могу продолжить начатое в бассейне.

Ярких впечатлений, полученных там, мне с лихвой хватит на все выходные. Даже сейчас об одном упоминании того, что произошло, у меня перехватило дыхание.

- Лучше спи, - буркнула, пытаясь отодвинуться, но сильные руки притянули меня теснее к каменной груди.

- На самом деле, было бы лучше, если бы мы занялись продолжением, - кожей я почувствовала, как он улыбается. Но моя маленькая выскочка слишком невинна, чтобы продолжать. И слишком труслива, - добавил, с едва заметной усмешкой. Чтобы признать, что она хочет.

- Я не - запнулась, сомневаясь, стоит ли начинать спорить, поскольку доля правды в его словах имелась. И эта правда зудела в груди. Я не девственница.

Эта фраза горечью осела на языке, который хотелось прикусить. Не потому, что призналась ему, а потому, что слишком ассоциативно она воспринималась мною.

- Я сказал невинна, - после короткой паузы заговорил Елизар. Здесь это два разных понятия

- О, избавь меня от этого, - поморщилась. Мне не хотелось слушать его дурацкие изрекания и насмешки по этому поводу. И я не трусиха, просто Спи лучше.

Он лишь рассмеялся.

- Отчасти нет, - подняв руку, он собрал мои волосы, убирая их в сторону. Этот жест казался не столь интимным, сколько нежным, отчего я непроизвольно выгнулась, помогая ему. Ты поэтому так сторонишься парней?

Не смотря на бархатность голоса, в нём веяло прохладой, которая образовалось в районе живота. Умение Елизара задавать неуместные вопросы, всегда поражали меня.

- Я не сторонюсь парней, - произнесла на выдохе. Вообще-то я лежу с тобой в одной кровати.

После того, как готова была отдаться тебе в бассейне, - хотелось мне ляпнуть, но вовремя себя оборвала. Эта фраза огорошила меня своей истиной. Ведь действительно, позволь себе Елизар зайти дальше, я не стала бы особо сопротивляться.

Застигнутая этой истиной врасплох, даже перестала дышать.

Мы едва не занялисьсексом.

Почему-то сейчас слово секс не вызывало во мне отвращения или отторжения, как случалось до этого, ибо мой первый опыт нельзя назвать тем, о чём пересказывают девочки с улыбкой на лице. И это не то, о чём бы я хотела говорить с этим парнем.

Словно прочитав мои мысли, Елизар не стал задавать вопросов, молча устроившись у меня за спиной и утыкаясь лицом мне в шею.

Слишком странно было засыпать в объятиях того, кто совсем недавно портил мне жизнь одним своим присутствием. Но ещё страннее, что это далось мне слишком легко, поскольку стоило мне закрыть глаза, как я тут же начала засыпать.

Главадвадцатьвосьмая

Hidethesun

I will leave your face out of my mind*

Два поцелуя, один оргазм.

Музыка негромко играет в моих наушниках, и я пытаюсь сосредоточиться на ней.

Не получается.

Зажав ноготь между зубами, я, наверное, уже в сотый раз глянула на свой телефон, что лежал передо мной на кровати. С тех пор, как Елизар привёз меня домой, прошёл весь день, но мой мобильник оживал лишь в тех случаях, когда писала Лиза. Я корила себя за то, что вздрагивала едва ли не каждый раз, когда пиликало уведомление о новом сообщении. И ругала постоянно, когда заходилась в разочаровании, видя, что писала подруга.

Проснувшись уткнутая носом в грудь Бектемирова, я слишком испугалась, убежав в ванную, после чего, дождавшись, когда он проснётся, попросила отвезти домой. Всю дорогу я старалась не смотреть на него, а на все вопросы отвечала комкано, либо вовсе молчала, уходя в себя. А когда он остановился у моего подъезда, то едва ли не прыжком вылетела из машины, кинув сухое пока на прощание.

Сейчас собственное поведение мне казалось неоправданно нелепым и инфантильным, ведь он не делал того, чего мне не хотелось бы самой и не заходил за границы, которые сам же и поставил. Вот только рассуждать в одиночестве об этом всегда казалось проще, чем встречаться с этим лицом к лицу.

- Да чтоб тебя, - вслух выругавшись, схватила мобильник, открывая наш чат. Последний раз был утром, после того как отвёз меня.

Пальцы так и зудели написать ему, но даже простое спасибо за хороший вечер казалось мне бессмысленным и глупым, ведь, не считая окончания, он был одним из самых дерьмовых в моей жизни.

С раздражением смахнула чат в сторону, нажимая на иконку инстаграма, который скачала ещё утром, но так и не решилась воспользоваться. Старый аккаунт восстановить не сложно, так как пароль я помнила. Несколько секунд в ожидании, и я смотрела, как загружается мой старый профиль, где тут же всплыло несколько сообщений. В основном это были одноклассники, старые друзья и Лизка, но это интересовало меня меньше всего. Вбив в поисковой строке Бектемиров Елизар, принялась ждать, но поиск не дал результатов. Кусая нижнюю губу, вбивала имя и фамилию по отдельности, рыская по аккаунтам, которые, к сожалению, принадлежали не тому человеку, которого я искала.

В аду нет соцсетей?

Постучав пальцем по экрану, написала имя Соболева Вероника, на что приложение выдало мне несколько аккаунтов. К моему облегчению, её поиск занял не так уж много времени. С круглой аватарки мне улыбалось знакомое лицо, которым она делилась едва ли не на каждой фотографии. До скрежета зубов идеальная, как и сам её профиль. Красивые заведения, разные страны, фото с зала, на которых я закатывала глаза, пролистывая мимо, заостряя лишь внимание на тех изображениях, где она была с семьёй. Их было немного, но вполне достаточно, чтобы понять, насколько тошнотворная идиллия царит в этом гнезде. Возвращаясь обратно к началу профиля, нечаянно нажала на аватарку, где на экран тут же выставилась картинка сторис. Желание свернуть её пропало, когда я поняла, что это фотографии со вчерашнего вечера. Она фотографировала своё отражение в зеркале, приняв позу истиной фотомодели, чем вызвала мою усмешку. Но та тут же прошла, стоило мне увидеть следующий сторис, где она прижималась к груди в рубашке, до боли знакомой. На фотографии была видна лишь нижняя часть профиля, но эту чётко очерченную челюсть я узнаю везде. В углу была отметка, но я не спешила пройти по ней. Задержав палец на экране, вглядывалась в изображение, но оно мало что показывало, кроме счастливого лица Соболевой. Ткнув по ссылке, я, наконец, перешла в профиль того, кого искала изначально.

Его аккаунт был подписан как b.zar, поэтому было понятно, почему я не могла его найти по имени или фамилии. Всего три фотографии, сделанные не позднее прошлого года и всего лишь на одной из них он сам. Правда, он стоял вполоборота, в футболке и бейсболке, повернувшись боком, но одного взгляда достаточно, чтобы признать в нём Бектемирова даже с далека. Слишком знакомая вальяжная поза, в которой он прислонился к перилам, а за его спиной виднелся алый закат. Не смотря на отсутствие личной информации, как и других фотографий его самого, не считая двух фоток ночного вида города, его аккаунт пользовался популярностью. У него было несколько тысяч подписчиков, в то время как сам он не был подписан ни на кого. Сама его фотография имела не менее двух тысячи лайков. Пролистав комментарии от кучи незнакомых девиц, восторгавшихся закатом, вышла, слегка раздражаясь.

Ты похожа на чёртову сталкершу, - твердила сама себе, унимая желание вновь взять в руки отброшенный телефон.

Или нимфоманку

Однако, как бы я ни старалась отгонять подальше мысли о вчерашнем вечере, воспоминания темным бельмом зияли перед глазами. Пытаясь воззвать собственный разум к холодному благоразумию, безутешно проигрывала. Не в состоянии вызвать в себе и толику праведного гнева или возмущения, позорно млела под натиском всплывающих в голове эпизодов.

В оглушающей тишине звук входящего сообщения громкой трелью ударил по перепонкам. Внутренне вздрогнув, подавила порыв сразу же схватить сотовый, давая себе время для того, чтобы успокоить участившийся пульс.

Меня хватило не более, чем на десять секунд.

Сердце сделало кульбит, стоило мне увидеть имя абонента.

Сатанинское отродье: Мне нравится ход направления твоих мыслей

Глупая улыбка расползлась помимо воли по моему лицу, когда я прочитала сообщение.

Я: Ты имел ввиду своих?

Сатанинское отродье: Нет, выскочка, твоих. Ты слишком громко думаешь, я говорил уже тебе об этом?

Прикусывая внутреннюю сторону щеки, старалась не замечать ускорения собственного пульса.

Я:А ты слишком много говоришь для того, кого я предпочитаю не слушать

Две голубые галочки дали мне понять, что он прочитал, но прошло несколько секунд, прежде чем под его именем появилось печатает. Резко свернув чат, с замиранием дыхания ожидала нового сообщения.

Сатанинское отродье: Зато мне понравилось слушать тебя, ведьма

Я не задыхаюсь, но мне, определённо, становится тяжелее дышать от неприкрытого контекста его слов и того, какие ассоциации они вызывают. Я буквально слышу, как он шепчет мне их на ухо.

Я: О каком ходе мыслей идёт речь?

Сатанинское отродье: О том, где ты думаешь обо мне, выскочка

Я рада тому, что он не видит, как мои щёки начинают гореть, ведь сукин сын прав. Вот только знать ему об этом не обязательно.

Я: Удивительно, как ты справляешься с такой ношей, как собственное эго. Ты слишком самонадеян, тебе не говорили об этом?

Сатанинское отродье: Да, ты. Но я не считаю это плохим качеством, и оно имеет своё основание. Особенно в отношении тебя.

Я облизываю пересохшие губы, обдумывая, что на это ему написать, но он решает не дожидаться моего ответа.

Сатанинское отродье: Ведь я прав, выскочка? Ты думаешь обо мне?

Сатанинское отродье: Потому что я думаю о тебе

Градус моей крови заметно растёт, когда я перечитываю последнее его сообщение несколько раз. Я представляю, как он произносит их и волнительный трепет наполняет грудь и живот, сводясь к его низу приятным томлением.

Я: И о чём же ты думаешь?

Я отправляю сразу, боясь передумать и прикусываю нижнюю губу. Собственное сердцебиение перекрывает звуки музыки, пока я ожидаю ответа. Волнение перерастает в тревогу, когда пауза затягивается. Начинаю ругать себя за то, что решила сыграть в эту игру, но замираю, когда телефон пиликает в моих руках.

Сатанинское отродье: Я думаю о том, что хочу, чтобы ты была в моей постели сейчас

Я задерживаю дыхание, чувствуя, как тепло от щёк распространяется по всему телу.

Сатанинское отродье: И, отнюдь, не самомнение даёт мне знать о том, что этого хочешь и ты, пусть и продолжаешь симулировать своё маленькое противостояние

Он слишком напорист в своём языке фактов. И слишком прямолинеен. Имея внутреннюю упертость и привычку оспаривать каждое его слово, я чувствую потребность высказать сопротивление, однако, охваченная смятением, застываю в одной позе. Беспорядок царит не только в моей голове, но и в эмоциях, потому что одно дело читать это от него, другое признаваться самой себе.

Я: Ты невыносим.

Сатанинское отродье: Потому что я честен с тобой, ведьма? Или потому, что я хочу тебя?

Эта переписка давно начала выходить за рамки формального общения, но смущает меня не она, а моя реакция на его фразы и слова. Я не могу не обращать внимание на то, как ускоряется мой пульс от того, что он пишет.

Я: Потому что есть такое понятие как тактичность

Сатанинское отродье: Если бы я его не придерживался, то написал бы тебе, что именно я хочу с тобой сделать, Соня

Сатанинское отродье:А сделать я хочу многое

Чёрт. Его. Дери.

Грёбанный смайлик в конце его сообщения не уменьшает произведённого его фразой эффекта. Жар скапливается между бёдер, и я бессознательно сжимаю их от навязчивого дискомфорта неудовлетворения. Прикрываю на мгновение глаза, пытаясь абстрагироваться, но собственный разум играет со мной злую шутку, перенося меня во вчерашний бассейн и возбуждение новой волной накатывает на меня.

Телефон пиликает вновь.

Сатанинское отродье: Доброй ночи, Соня

Разочарование колет тонкой иглой в области грудной клетки.

Я: Спокойной ночи, Елизар

Миссия держаться подальше от Елизара провалена с треском, потому что он словно яд, просачивающийся под кожу. Сегодняшний день показал мне, насколько я оказалась слаба перед его влиянием. Мне хочется выть от своего бессилия.

Через некоторое время, когда я легла, сотовый оповещает о новом сообщении:
Сатанинское отродье: Сегодня я обязательно должен тебе присниться

- Ой, да иди ты к чёрту! рыкнула, лицом зарываясь в подушку, чтобы никто не услышал моего возгласа.

Видимо Бектемиров на короткой ноге с Адскими существами, кармой и самим Морфеем, потому что снился мне никто иной, как он сам. Злая и невыспанная, я шла в университет надеясь, что буду меньше с ним пересекаться там.

Шагая по коридорам училища, мой взгляд то и дело блуждал по многочисленным лицам студентов, а дыхание каждый раз затаивалось, когда я видела в толпе высоких брюнетов. И пусть это был не Бектемиров, но сердце безуспешно продолжало бить в ускоренном ритме. Не смотря на желание не сталкиваться с этим парнем, всё моё существо требовало увидеть его. Меня грызла неведомая тяга к нему, а любопытный голос то и дело задавался вопросами о том, что он сделает, когда мы встретимся.

Отвернётся и пойдёт дальше или подойдёт? Как теперь он будет общаться со мной в стенах университета?

Потому что я думаю о тебе.

Бабочки, бабочки, бабочки.

Они нещадно трепыхаются в груди, щекоча внутренности и заглушая в ушах внешний шум. И я настолько погрязла в низком мужском голосе, что произносит эти слова у меня в подсознании, что я не сразу слышу звук своего телефона. Он пиликает несколько раз в моём кармане, и я беру его в руки, чувствуя, как ускоряется мой пульс. Но глянуть в экран не успеваю, плечом впечатываясь в кого-то из проходящих мимо, отчего телефон выскальзывает из моих рук, с глухим стуком приземляясь в паре метров от меня.

- Чёрт, - громко выругалась, стремясь поднять сотовый, возле которого остановились чьи-то мужские кроссовки, чей хозяин опережает меня, беря гаджет в свои руки.

Передо мной стоял Кирилл, с удивлением глядя на меня, после чего насмешливо хмыкнул.

- У нас уже входит в привычку встречаться таким образом, - его глаза скользнули по экрану, и он сощурился, проворачивая айфон в руках. Вроде цел. Держи, - протянул его мне.

- Спасибо, - виновато улыбнулась, принимая телефон и прижимая его к груди. Почему-то становится неловко стоять рядом с ним, и собственная улыбка кажется мне резиновой и неестественной, в отличие от улыбки самого парня, которой он одаривает меня, сверкая рядом белоснежных зубов.

Тепло, источаемое им, подобно солнечному свету, и оно ни в коей мере не сравнимо с тем жаром, что исходит от Бектемирова. Но, видимо, я действительно мазохистка, раз предпочитаю сгорать.

- Прости, у меня пары, опаздываю, - извиняюсь перед ним и, кивая, чуть ли не убегаю в другую сторону.

Стремление узнать, кто написал, а точнее, был ли это Елизар, перекрывает все остальные нужды, и я вновь пялюсь в экран, замедляя шаг.

Глухое разочарование давит моих бабочек, когда я вижу, что это уведомления с инстаграма. Какой-то аккаунт лайкает мои фотографии и оставляет комментарии. Первое, что бросается в глаза, это слова моя прекрасная девочка, мелькающее в уведомлениях. Нехорошее предчувствие с холодным воздухом проникает в легкие, когда открываю приложение, где среди всех непрочитанных сообщений, появилось еще одно.

Привет

Но не это заставляет меня замереть, остановившись посреди коридора. Царящий вокруг галдёж внезапно прекращается и в оглушающей тишине я могу слышать лишь звук гулко бьющегося сердца. Холод скользит по моим внутренностям, создавая покалывание. Я и не заметила того момента, когда перестала дышать, чувствуя, что вокруг меня мир словно остановился, сужаясь до мизерного пространства.

Привет. Привет. Привет.

Студенты проходят мимо, и кто-то задевает меня, но я не замечаю этого, безотрывно глядя в телефон. Не моргая, я вглядываюсь в имя профиля, написавшего мне и слово его приветствия громким эхом раздаётся в моих ушах, оглушая.

- Нет, - собственный шёпот кажется мне чужим.

Он написал мне.

Парочка гвоздей, которые я так усердно забивала на крышке гроба своих воспоминаний, со свистом отлетели, давая темноте, что таилась внутри, просочиться наружу. Эта тьма как токсичный яд распространялась во мне, оседая густым страхом в каждой моей клетке, возвращая меня туда, откуда я бежала в ночных кошмарах. Коридор университета внезапно сменился на узкое пространство четырёх стен невзрачной комнаты с серыми обоями, узор которых рябью возник перед глазами. Эти узоры, звенья которых я раз за разом пересчитывала в уме.

Раз, два, три Девять Четырнадцать

- Эй, ты чего там бормочешь?

Не сразу я услышала, как меня зовут, выплывая из мрачного болота воспоминаний. Серая узорчатая дымка рассеивалась, являя перед моим взором мужской силуэт, на голову возвышающийся надо мной.

- Уйди! - паника тут же затопила меня, наполняя вены ледяным ужасом. Не сразу осознав, что делаю, вскрикнула, с силой отталкивая того, кто стоял рядом, отшатываясь сама.

Резкий вдох комком застрял в горле. По тому, как горели лёгкие, поняла, что до этого момента и не дышала, пытаясь сейчас вобрать в себя воздух частыми глотками.

- Воу, мышка, что на тебя нашло? зрение обрело чёткость и я увидела Никиту, ошеломлённо глядящего на меня. Что с тобой?

Мелкий озноб прошёлся по коже от липкого ощущения надвигающейся опасности. Всё ещё пребывая в прострации, силилась выбраться из цепких лап вызванных иллюзий, но они рассеивались слишком медленно. Никита шагнул ко мне, выставляя руки вперёд, но я тут же рефлекторно сделала шаг назад, полностью не осознавая момент настоящего времени.

- Слушай, что

Договорить он не успел, так как, появившийся словно из неоткуда, Елизар тут же смёл его с моего пути, прижав к стенке. Казалось, он не прикладывал особого усилия, давя на область горла, но Никита не смог сместить его руку ни на дюйм, дёрнувшись пару раз.

- Какого хрена, Зар? прохрипел он. Лицо его тут же начало краснеть от напряжения, в то время как Бектемиров оставался слишком спокоен и обманчиво расслаблен.

- Разве я не говорил тебе держаться от неё подальше?

Нарочито любезный тон скрывал в себе ярость, что мелькала в тёмных глазах парня.

- Я ничего ей не сделал, - Никита обхватил держащую его руку, с силой вцепляясь в неё и пытаясь сбросить со своей шеи. Однако его попытка потерпела крушение. Какого хрена? повторил он, вновь дёрнувшись.

- Елизар, что ты делаешь? - будто выплывая из сна, подошла к парням, слыша свой тихий и хрипловатый голос. Отпусти его.

Чёрные глаза тут же переметнулись на меня, сканируя моё лицо. Видимо, увиденное не понравилось ему, потому что Елизар тут же нахмурился.

- Ты плачешь, - произнёс он. Мускул на его щеке дёрнулся. И ты кричала. Хочешь сказать, это просто так?

Подняв руку к щеке, пальцами ощутила холодную влагу на ней, тут же вытирая её рукавом. Только сейчас я заметила, как на нас смотрели мимо проходящие студенты, а некоторые остановились, следя за разворачивающейся сценой. Обычно спокойный и равнодушный Елизар сейчас буквально замораживал своим взглядом.

- Я Он тут не при чём, - обняла себя, чувствуя, как этот холод передаётся мне. Он тут не при чём, - повторилась, отводя глаза.

Сейчас мне хотелось оказаться дома, где угодно, лишь бы не под его сканирующим взором, пробирающим до костей.

- Соня, - я не заметила его приближения, пока не ощутила покалывающее тепло от его близости. Ноздри сразу же уловили знакомый аромат мужского мыла. Посмотри на меня.

В его тихой просьбе звучал приказ, которому я не последовала, после чего Елизар обхватил мой подбородок двумя пальцами, приподнимая его. Встречаться с его взглядом было опасно, потому что сейчас я как никогда чувствовала себя слабой. Настолько, что могла рассыпаться в его руках.

- Соня, - позвал тихо, меняя свой тон на более мягкий, таким обычно разговаривают с детьми. Выскочка.

Сквозь туманную дымку, в груди что-то встрепетнулось, отзываясь на нелепое прозвище, которое он мне дал. Подобно ручной кошке, льнущей к хозяину, я невольно льну к нему, желая прижаться вплотную.

- Кто это? мягкость его тона не обманула меня, так как за ней скрывалась едва сдерживаемая ярость, что казалось удивительным для такого человека как он. Обхватив моё лицо ладонями, он большими пальцами провёл по щекам, стирая остатки слёз. Скажи мне, Соня.

Он редко зовёт меня по имени, но оно в его устах звучит по-особенному мягко, будто придаёт совсем иное значение этому слову. Мне нравится, как он его произносит.

Отголоски прошедших событий всё ещё звучат в моей голове, как и собственное имя, озвученное совершенно другим голосом, пробудившимся на подкорке. Тряхнув головой, отгоняя непрошенные видения, пытаюсь собраться с мыслями.

- Я - запнулась, слишком не готовая к ответу. Пауза затягивается, в то время как я силюсь сообразить, что можно придумать.

Спина зудит от посторонних взглядов, направленных на нас, и мне хочется обернуться, чтобы посмотреть на зевак, которых скопилось не мало. Но Елизар не даёт мне сделать этого, упрямо держа меня за лицо и не прерывая зрительного контакта. Он хочет знать ответа, но и не подозревает, каким он может оказаться.

- Это паническая атака, - вздыхаю. И это правда, потому что с определённых пор она не раз настигала меня, и свидетелем которой он уже как-то был.

- И чем же она вызвана?

Он придвинулся ближе, овевая теплом, в которое мне хочется укрыться с головой. В глубине души я могу лишь посмеяться над иронией своего безумного восприятия, потому что ловлю бескрайнее успокоение в объятиях парня, присутствие которого недавно вселяло в меня вселенскую панику. Полностью расслабиться мне не даёт обстановка и смотрящие на нас люди, с алчным любопытством ждущие дальнейших действий.

- Ничем, - вру я. Иногда она просто есть.

Несмотря на то, что он читает ложь с моего лица, Елизар не спорит, молча принимая её, за что я ему благодарна. Какое-то время мы так и стоим, едва прижавшись друг к другу, после чего Бектемиров отстраняется, лишая меня своего тепла.

- Пошли, - взяв меня за руку, он тянет за собой. И, в который раз, я удивляюсь собственной покорности. Телефон, который сжимаю в руках, прожигает ладонь, напоминая о недавней вспышке страха, но я поспешно убираю его в карман. Следуя за ним на стоянку, я ожидаю, что он приведёт меня к своей машине, но то, что я вижу, заставляет меня застыть истуканом на месте. Мы останавливаемся возле огромного байка, к которому подходит Елизар, снимая с ручки шлем. Через мгновение до меня доходит, что он делает.

- Что это? силой воли захлопываю отвиснувшую челюсть, глядя на мощного металлического зверя, внушающего опасность одним видом.

- Не видела мотоциклов, выскочка? усмехается Зар, подходя ко мне. Он протягивает мне шлем, и я послушно беру его, впиваясь пальцами в пластик.

- Это твой? мой взгляд прикован к мотоциклу, а в животе зарождается предвкушающий трепет.

- Нет, но думаю, никто не будет против, если мы прокатимся.

- Что?! в изумлении повышаю голос, на что он смеётся и от этого урчащего звука тепло разливается в груди.

- Шучу, - улыбается Зар, беря шлем из моих рук и надевая его на мою голову. Он мой.

Переварив его слова и отойдя от первоначального шока, посмотрела на парня, а потом на байк позади него.

- Ах ренеть можно, - выдохнула, исправившись в самом конце, помня, как у Елизара свербит в одном месте при звуке мата. Однако он, всё же, слегка поморщился. Действительно твой? дождавшись утвердительного кивка, подошла к мотоциклу, заворожённо глядя на этот транспорт. Я видела мотоциклы, но они явно отличались от того, что стоял передо мной. Словно благородный конь, он был просто великолепным, внушавшим мощность и могущество, как бы странно это не звучало. Полностью чёрный с редкими переливали серебра, он соответствовал своему хозяину, такому же тёмному дьяволу. Ну надо же, - благоговейно произнесла, коснувшись пальцами прохладного металла. Наконец-то ты пошёл по шаблону.

- Шаблону? Голос Елизара раздался прямо над моей головой.

- Да, - кивнула, не в силах оторвать руки от байка. Плохой мальчик, не куришь, не пьёшь, едва не хлопаешься в обморок от матов, татуировок не имеешь, учишься на одни пятёрки, - помогая Геше в деканате, я имела наглость воспользоваться своим положением и подглядеть в личный кабинет Бектемирова, чему была очень раздосадована - мерзавец имел идеальные баллы по всем предметам, что не котировалось с моим представлением хулигана, заставляющего меня писать лекции и рефераты вместо него. Должен же ты иметь какое-то клише.

Из-за шлема было слышно не так хорошо, но я могла поклясться, что он фыркнул.

- Садись, - скомандовал Елизар, надев на себя шлем и залезая на мотоцикл. Я повременила, прежде чем сесть сзади. Волнительное предвкушение засело в груди, когда я обхватила Бектемирова. Даже сквозь плотную ткань своей толстовки и его, могла ощутить жар, исходящий от парня, просачивающийся сквозь толщу одежды прямо под кожу. Держись крепко.

Последнее он мог и не говорить, потому как я с силой вцепилась в него, вжимаясь туловищем ему в спину. Откатившись, Елизар завёл мотор, вибрацией отдавшийся во мне. Сердце ускоренно забилось, когда мы выехали на дорогу, набирая скорость. И чем быстрее вёл Елизар, тем чаще ускорялся мой пуль, а дыхание становилось всё реже. Я не была склонна к адреналину и сопутствующим занятиям, однако не могла отказать себе в этой поездке. В отличие от меня, Лиза имела возможность прокатиться на мотоцикле, и не раз рассказывала мне про свои ощущения. Вот только услышать их и испытать два разных дела. Вопрос о том, куда везёт меня Елизар и зачем, отпал сам собой. Страх от вероятности падения и столкновения поселился в утробе, как только Зар набрал скорость. Но он не шёл ни в какое сравнение с тем восторгом, зародившимся вместе с ним. Он наполнял меня настолько, что мне хотелось смеяться. Громко, весело и без причины. Бектемиров умело вилял по дороге между машинами, но на каждом повороте моё сердце замирало, а кровь бурлила по венам.

- Охренеть, - смех, всё-таки, вырвался из горла.

Вырулив на трассу, где машин почти не было, он прибавил скорость, вырывая из моей груди ещё одну порцию смеха. Набравшись смелости, я ослабила одну руку, отведя её в сторону и ловя ладонью поток воздуха. Пальцами встречая воздушное сопротивление, я сжимала и разжимала их, наслаждаясь приятным ощущением, пробирающим и захватывающим.

- Нравится? сквозь шум ветра, я услышала его голос.

- Да! воскликнула, рассмеявшись. Тягостные переживания, снедавшие меня, вмиг отошли на второй план, забываясь под яркими впечатлениями.

Глава двадцать девятая

Я и не подозревала, насколько была голодна, пока передо мной не поставили тарелку с бургером, от вида и запаха, которого во рту тут же образовалась слюна. Впившись в него зубами, едва не застонала от удовольствия.

Накатавшись по городу, мы заехали с Елизаром в оду из придорожных кафешек. Как оказалось, быстрая езда вызывает аппетит. В отличие от меня, Бектемиров не торопиться приступать к еде, неторопливо попивая чай. Опустив глаза, сдерживаюсь, чтобы не пялиться на его руки. По-мужски крепкие, с выступающими на предплечьях венами, они заставляют меня вспоминать о том, что он делал ими со мной на днях. Никогда не считала себя стеснительной девицей, но неприличные видения, возникающие в моей голове, опаляют кожу моих щёк.

- Откуда у тебя панические атаки?

Он внезапно огорошивает меня вопросом, и я рада, что в это время не жую, потому как точно бы подавилась. Очевидно, Елизар не из тех, кто кружит вокруг да около.

- Эм - я быстро откусываю кусок бургера, давая себе время обдумать ответ. Елизар наблюдает за мной, будто зная моё намерение. Это бывает из-за стресса. Иногда.

- Как давно?

Сам того не подозревая, Бектемиров пробирается на опасную территорию, но я решаю нанести ответный удар.

- Откуда у тебя синяки?

Уголки его губ подрагивают.

- Спорт, - его ответ столь же неоднозначен, как и мой. Затем он откусывает свой бургер, и я стараюсь не акцентировать внимание на то, как сексуально он это делает. В большинстве случаев он травмоопасен. Любой.

- И какой же спорт ты предпочёл? Баскетбол?

Я помню, как хорошо он играл. И даже для меня, полному профану в баскетболе, понятно, что он отличный игрок.

- Нет, - улыбнулся он, откидываясь на спинку дивана.

- Тягаешь гантели?

- Иногда, - он перестал есть, лениво разглядывая меня и от этого внимания смущение вновь пробрало меня. Откуда твой шрам?

Видимо, Елизар снова решил поиграть в эту игру вопрос-ответ. Как восхитительный сапёр он нащупывал самые взрывоопасные мины на поле моего прошлого. Мне тут же захотелось задёрнуть рукав, обнаживший запястье, на котором виднелась белесая полоска старого рубца.

- Поцарапалась нечаянно, - ложь слетает с языка уже привычной фразой, вот только непробиваемое выражения лица моего собеседника говорит о том, что на неё он не ведётся. И, чтобы предотвратить последующий вопрос, задаю свой. И так, - делая непринуждённый вид, откидываюсь на сидении. Что ещё ты можешь мне о себе сказать, помимо того, что ты владелец клуба, умеешь кататься на мотоцикле и любишь мучить бедных студенток?

Моё высказывание вызвало непонятный мне блеск в тёмных глазах, а полуулыбка превратилась в ухмылку.

- Не помню, чтобы ты сильно сопротивлялась моим пыткам, - его подтекст был настолько красноречив, что мне пришлось на несколько секунд отвести взгляд, ощущая, как опаляется кожа. И я не владелец клуба. Всего лишь соучредитель, но это лишь на бумаге.

- Ого, - вновь посмотрела на него, преисполненная любопытством. Выходит, крутой Елизар не настолько крутой?

- Всё зависит от того, в какой области, - самодовольная усмешка и недвусмысленный намёк проникают теплом сквозь кожу, в самый низ живота.

Мне хочется сказать, что в области говнюков он займёт первое место, но я умалчиваю об этом, решая опустить лишнюю конфронтацию. Я лишь закатываю глаза.

- В школе я был слишком активным, и отец решил, что, назначив меня на должность руководителя, он направит эту энергию в нужное русло. На самом деле клуб принадлежит моей матери. Я и мой брат значимся там на руководящих должностях, однако я не особо заинтересован в том, чтобы вести этот бизнес или участвовать в нём. Это был неплохой опыт по части юридической документации, но я нашёл для себя кое-что другое.

За нарочито небрежным пожатием плеч скрывалось гораздо большее, чем он сказал. Признаться честно, мне хотелось расспросить его о многом, в том числе и том, что именно он нашёл для себя, но то, что он уже перешагнул допустимую грань личных вопросов, говорит о том, что это явно начало. Он не остановиться, пока не вытащит всё наружу, а я не готова дать ему такой карт бланш.

По всей видимости, Елизар понял моё нежелание дальше вести эту игру. Наклонившись вперёд, он снова принялся за еду. Проглотив свой напиток, отвела глаза, потому что они как к магниту тянулись к его рукам, что бороздили ненужные видения.

Между нами воцарилось молчание, прерываемое шумом заведения. И опять оно не давило на меня и не казалось неловким. По крайней мере, пока я не предавалась пошлым фантазиям.

- В детстве, - внезапно подал голос Елизар, тут же привлекая моё внимание. Отец действительно очень строго относился к моему воспитанию. Несмотря на то, что наша семья ни в чём не нуждалась, я был ограничен в том, что для моего возраста было обыденным развлечением компьютеры, игры, интернет.

В груди стало теснее. Не от жалости или сочувствия к маленькому мальчику. Отнюдь. Мне было интересно слушать про его детство, но моя реакция была на то, что он вообще начал этот разговор. Я не знаю, что послужило причиной тому, что он сам начал рассказывать мне о себе, но ни в коем случае не хотела останавливать. Это был первый шаг к тому, чтобы не требовать, а давать информацию. И то, что он сделал его первым, значило для меня гораздо больше, чем могла представить.

- Сейчас я понимаю желание отца ограничить меня, и в детстве понимал. В начале. Пока не наступил период взросления, - расслабленно откинувшись, он смотрел на салфетку, что сминал в руках. В старших классах я стал более импульсивен, и эта черта характера начала проявляться слишком часто. Иногда в жестоких мерах, - он слегка сощурил глаза, будто что-то вспоминая. Меня дразнили из-за того, что я вечно сидел в книгах и не знал ни одного персонажа из популярных фильмов. Конечно, это были безобидные шутки, но в тот момент я оценивал их иначе, - Я едва ли не затаила дыхание, когда он сделал паузу. Я стал драться. Часто. Иногда я совершенно по глупым причинам мог накинуться на кого-то. Папа понял, что с этим надо что-то делать и отдал меня в спортивную школу. Наверное, это было лучшим его решением, потому что та агрессия, которая с годами накапливалась во мне, нашла более правильный выход. Вот только, - наклонившись, он опёрся на локти, продолжая комкать салфетку, после чего перевёл свои тёмные глаза на меня, - Этого было недостаточно.

Я жалела о своём неведении в психологии взглядов. Потому что то, что таилось в его чёрных глубинах не поддавалось моему описанию. Что-то мрачное и опасное, но, в то же время, завораживающе прекрасное.

Елизар умел создавать интригу, ту самую, которую мне хотелось разгадать, и сейчас я боролась с желанием расспросить его. Как и с тем, чтобы взглянуть на его губы. Пусть мы и отвлеклись на время, но это не означало, что ситуация с бассейном покинула нас. Нет. Она всё еще висела в воздухе, наполняя его электричеством. Этот ток ощущался на моей коже, приподнимая волоски на руках вверх. Чтобы хоть как-то отвлечься, я повернулась в сторону окна, разглядывая хмурое небо. На улице уже успело потемнеть.

- Полгода, - слова сами соскользнули с языка. Чувство неуверенности в собственном решении не покидало, но оно казалось мне правильнее, чем молчать. Ты спросил, когда это началось. Полгода назад.

Плотина, сдерживающая мои воспоминания, грозилась рухнуть, но я устойчиво старалась сдерживаться, чтобы не окунуться в эту тёмную реку, которая её продавливала. Чувство тепла, что исходило от Бектемирова, успокаивало, и я держалась за него.

- Кое-что произошло, - глядя в окно, я старалась не обращать внимания на зуд на щеке от его пытливого взгляда. Мне не хотелось смотреть ему прямо в глаза, потому что, в отличие от меня, он умел считывать любую мою эмоцию.

- Соня, - проговорил, призывая меня. Посмотри на меня.

Невидимая сила, которой он обладал, заставляла подчиняться ему. Безропотно повернулась, тут же поглощённая бархатными карими глазами. Слишком чёрными, чтобы что-то разглядеть в них, и слишком пронзительные, чтобы испытать все непонятные чувства разом.

- Поехали, - уголок его губ приподнялся. Прокатимся кое-куда.

Трепет касался моих внутренностей, когда я последовала за ним. Как та бабочка, что тянется к свету, я послушно брела за Бектемировым, садясь на его мотоцикл и позволяя увести себя куда угодно. Вот только Елизар был что ни на есть самым жарким пламенем, а я той, кто не боялся обжечься. Прижимаясь грудью к его спине, вбирала в себя щекотливое ощущение азарта, бродившее под кожей.

Когда мы остановились возле клуба, куда мы ходили с Лизой и Маринкой, вопросительно глянула на него, но Елизар лишь молча взял меня за руку, ведя к зданию. Вот только вошли мы не через главный вход, а пошли к другому. Приставив магнитный ключ к домофону, металлическая дверь открылась, пропуская нас в мрачный холл. Я не задавала вопросов, когда он вёл меня по тёмному проходу, остановившись у порога какой-то комнаты.

Зажмурившись от яркого света, встала на месте, которое было ни чем иным, как спортивным залом. Он был небольшой, вмещавший в себя несколько тренажёров и небольшой импровизированный ринг в углу.

- О - с любопытством озираясь вокруг, не двигалась, в то время как Елизар продвинулся дальше, кладя шлемы и мой рюкзак на диванчик у стены. Ого, - только и вымолвила, не зная, как реагировать.

- Это было складом, пока я не решил обустроить его в своих целях, - улыбнулся Бектемиров.

Я хотела ещё что-то сказать, но тут же забыла, смотря, как он снимает с себя толстовку. Тонкая футболка обтягивала тугие мышцы, не скрывая великолепия скульптурного тела. Во рту вмиг пересохло.

Заметив, что я по-прежнему стою на пороге, подходит ко мне вплотную. Запах его тела, смешанный с мужским гелем и порошком, достигает носа, и я жадно втягиваю его в себя, когда его рука цепляется за собачку моей кофты. Он тянет её вниз, а я не сопротивляюсь, обуреваемая противоречием.

Мы одни.

Меня должен пугать этот факт или, как минимум, настораживать. Вот только это вызывает не то волнение, отвечающее за страх. Воздух тяготеет, когда он наклоняется ко мне, полностью расстегнув молнию.

- Выскочка, - теплое дыхание овевает мою скулу. Раздевайся.

Кожу покалывает, а в животе начинает теплеть от интимной близости. Не сразу до меня доходит, что он говорит.

- Что? недоумённо смотрю, как он отходит от меня в сторону шкафчика, расположенного у стены и доставая оттуда одежду. Зачем?

Моё недоумение вызывает его насмешку, когда он протягивает мне одежду.

- Вон там, - кивком головы указывает на дверь сбоку. Раздевалка, переоденься, а потом, - смотрит на меня. Я покажу, как я справляюсь со стрессом.

- О, Боже, - саркастично кривлюсь, прогоняя недавнее наваждение. Ты разве его испытываешь?

- В последнее время, - наглая ухмылка сопровождает его плотоядный взор перед тем, как я скрываюсь в комнате.

Шорты, которые он мне дал, невероятно большие, висели на мне словно большой мешок, еле держащийся на шнурках, которые с усилием затянула. Мой нелепый вид срывает с губ Елизара смешок, отчего злобно смотрю на него.

- Прости, ведьма, - разводит руками. Юбок нет.

- Я думала, от череды твоих поклонниц, у тебя тут должен быть полный гардероб, - усмешка горечью оседает на языке. Мне неприятно думать о том, сколько девчонок сюда водил этот парень, и я пытаюсь скрыть это наигранным равнодушием.

- Их количество изрядно уменьшилось, с тех пор как некоторым из них ты наваляла, - Зар шёл впереди, и я не видела его лица, но была уверена, что он улыбался. Ноги ступили на мягкой мат ринга, после чего Бектемиров повернулся ко мне. И да, - выстрелив рукой вперёд, ухватился за мою футболку, резко потянув ткань на себя, и меня в том числе. Я никогда не приводил сюда девчонок.

- Неужели я стала исключением? вздёрнутой бровью и усмешкой я скрывала идиотское облегчение от его слов.

Вот же дура.

- Ты всегда им была, выскочка, - туманно проговорил, отпуская мою футболку и делая шаг назад. Готова?

- Это риторический вопрос, - вздохнула, - Потому что ответ отрицательный к любому твоему действию.

Ещё раз окинула зал. Он был освещён не полностью и из всех ламп светила лишь одна, находившаяся в районе нашей дислокации. Этого достаточно для полного обзора, но недостаточно, чтобы чувствовать себя комфортно. Потому что атмосфера была интимной. Почти как в бассейне.

Хватит вспоминать, София.

Вот только самый прямой источник этих видений стоял рядом, прожигая своими глазами меня изнутри. Казалось, он читал мои мысли, разделяя их, но не предпринимая никакой попытки что-то повторить. Это раздражало. И меня злила мысль о том, что его бездействие беспокоит меня сильнее, чем попытки начать приставать.

- Окей, - хлопнула в ладоши, избавляя себя от ненужного мышления. Мы будем драться? Только потом не плачь, золотой мальчик, когда я надеру тебе зад.

Конечно же это была шутка.

Потому что зад надирали мне.

- Мне казалось, ты способна на большее, - его ехидный комментарий прилетел, когда я в очередной раз промахнулась, целясь говнюку в челюсть. Он слишком ловок, чтобы быть хоть раз мною задетым. Как грёбанная извилистая змея, он вальсировал вокруг меня. Но тебе ещё многому нужно научиться.

В очередной раз увернувшись под моей рукой, он скользнул за спину, захватывая меня в железные тиски своих объятий. Спиной чувствовала его грудь, твёрдую как сталь и такую же раскалённую. Жар его тела касался моего, проникая сквозь ткань.

- Знаешь, - произнёс, едва касаясь моего уха. Кожа тут же покрылась мурашками. Мне это даже нравится.

- Я бы удивилась, будь оно иначе, - дёрнулась, но тщетно. Тебе ведь нравится издеваться над людьми.

- Только над определёнными, - шепнул он и я вздрогнула, когда его зубы зацепили мою мочку, слегка оттягивая на себя.

Возбуждение тёплой волной окатило внутренности. Замерев, дала себе несколько секунд на то, чтобы утихомирить бунтующие гормоны, прежде чем вырваться из его рук.

- Т-ты, - воздух тяжёлым дыханием выходит из груди. Ты кусаешься! Это нечестно.

- Кто сказал, что мы играем по правилам? - склонив голову, он смотрел на меня не пряча ехидство.

Тихое рычание вырывается из меня. Я и забыла, что этот недомерок любит грязные игры.

- Снова играешь в эти игры? Что ты хочешь? понизив голос, прямо посмотрела на него. Ты ведь привёл меня сюда не просто так?

В желудке ледяным дуновением проскользнула тревога, но я заглушила её.

- Я уже говорил тебе, что я хочу, - тёмные глаза смотрели на меня не отрываясь, в то время как он сделал первый шаг по направлению ко мне. Рефлекторно я отступила назад.

- Секса?

Это должно быть неправильно, но меня захватывает приятное предвкушение от этого слова. Оно будто наполняет вены тёплым мёдом, сладким и тягучим. Ухмылка Елизара походит на оскал. Он делает еще шаги, не отвечая на мой вопрос, пока не притесняет меня к стене.

- Секса? повторяет Бектемиров, наклоняясь ко мне. Нет, выскочка, - его рука тянется к моему подбородку, и он приподнимает его так, чтобы я не смогла отвернуться. Если бы я хотел просто заняться с тобой сексом, я бы сделал это у тебя дома, - большой палец проходится по нижней губе. Или в клубе, - слегка надавливает, приоткрывая мой рот. Или в бассейне. Или сейчас.

Он слишком близко, настолько, что заполняет всё моё пространство. Я буквально дышу им, млея от бархатного низкого голоса, вызывающего во мне трепет. Сердце отчаянно бьётся в груди, а разум вопит мне собрать волю в кулак и отодвинуть парня. Вот только тело послушно приникает к нему и что-то тёмное внутри охватывает его. То, что зарождалось во мне очень давно, с первой нашей встречи.

Делаю судорожный вздох, когда вторая его рука обхватывает меня за талию и притягивает к нему. Он сильный, но не только физически, потому что я не могу сопротивляться тому, что внушает притяжение между нами.

- София, - медленно тянет моё имя. Я хочу всё.

- Н-не будь таким самонадеянным, - я проклинаю дрожь, которая охватывает меня и не даёт мне говорить не заикаясь.

- Я же сказал, - нажим пальцев на моём лице усилился. Я наблюдателен. Ты хочешь меня, ведьма, - наклонившись, проводит носом по моей скуле, делая глубокий вдох. Так же, как и я тебя. Это неоспоримо.

Мне нужно дышать, но я этого не делаю, когда тёплые губы ложатся на мою шею. Если до этого я сравнивала теплоту в крови с тёплым мёдом, то сейчас она была подобна раскалённой лаве, потому что Елизар кусает меня, касаясь языком моей кожи. Рука на моей талии крадётся под футболку, и я едва не вздрагиваю от соприкосновения его ладони к своему телу. Я не заметила того, как вцепилась в его плечи, но замечаю то, что не отталкиваю, впиваясь в бицепсы, под короткими рукавами одежды.

Холодный бетон упирается в спину, что играет контрастом с горячим телом, прижатым ко мне.

- Не стоит отрицать этого, - шепчет он. Его язык жалит, оставляя обжигающую дорожку поцелуев на мне, а рука заходит на резинку шорт, в то время как вторая переходит на затылок, несильно сжимая мой хвост. И мы оба знаем, что, если я дотронусь до твоего белья, оно не будет сухим.

В подтверждении своих слов, его рука проскальзывает под резинку, и горячая ладонь накрывает хлопковые трусики. Громкий вздох срывается из нас обоих, когда пальцами он проходит по самому интимному месту, накрытому полотном.

- Влажная, - подобно мурчащему коту, он потёрся носом о мою щёку, довольный своим открытием.

Непроизвольно выгибаю спину, чувствуя досаду от правдивости его слов и от того, какое воздействие оказывают на меня его пошлые фразы и действия. Его грубость и открытая похабность нисколько не оскорбляет, имея противоположный отклик, возбуждая меня ещё больше.

- Т-ты сказал, что т-тебе не нужен секс, - прикрываю глаза, сдерживая стон от нахальства его пальцев, беззастенчиво крадущихся по каёмке моего белья.

- Я этого не говорил. Будь моя воля, - от оттянул влажную ткань вниз, играясь с ней и касаясь костяшками открытой кожи. Ты бы все выходные провела подо мной и надо мной. Но, как я сказал, это лишь вопрос времени. Сейчас меня интересует другое Кто ты, маленькая София?

- Т-ты знаешь.

- Нет. Но я узнаю. Каждый твой чёртов секрет, - чуть ли не по слогам рычит он, вонзаясь зубами в мою шею. Удовольствие как раскалённый ток по оголённым нервам ударяет меня, вырывая из меня глухой стон. Я хочу получить от тебя всё, выскочка. Каждую тайну.

Ногтями впиваюсь ему в плечи, а стон покидает меня, когда он водит пальцами там, где сосредотачивается скопление жара, дразнящими движениями размазывая влагу по складкам, затем скользя внутрь и снова выходя. Это пытка. Я не могу сосредоточиться ни на чём, кроме как на этих движениях, отчаянно желая, чтобы он прекратил, и, в то же время, неистово хотя, чтобы он продолжил. Я хотела, чтобы он зашёл дальше. Дикая потребность в нём обезоруживала меня.

- Тебе ведь понравилось в прошлый раз? оттянув ворот футболки, Елизар смыкает губы на ключице, проводя по ней языком.

- Да, - прикрываю глаза. Нет смысла отрицать очевидное.

- Тебя когда-нибудь доводили до оргазма?

Что-то помимо любопытства кроется в его голосе, но я настолько поглощена собственными ощущениями, что пропускаю это.

- Нет, - неловкость от его вопроса уходит на второй план, когда он вводит в меня палец глубже и я замираю, не дыша. Елизар зловеще скалится, зубами цепляя мою нижнюю губу и всасывая её.

- Тогда он полный долбоеб, - если бы я и смогла что-то ответить, то не успела бы, так как он накрывает мой рот своим, проскальзывая языком внутрь и не давая и единого шанса сопротивляться его агрессивному напору. Видеть, как ты кончаешь, - он жадно целует меня, в то время как одна из его рук заставляет меня выгибаться под каждое движение своих пальцев. Это, блядь, как произведение искусства, - я забываюсь настолько, что не замечаю, каким образом моя нога оказывается на его талии. Он держит её, задирая вверх и прижимаясь ко мне, давая мне прочувствовать всю силу его возбуждения. Блядь, - Зар бросает ещё одно отборное ругательство, и я улыбаюсь этому, наслаждаясь тем, что он тоже теряет контроль.

В какой-то момент я ловлю себя на мысли, что меня не пугает внушающая эрекция, прижатая ко мне. Она вызывает любопытство. Настолько дикое, что я не могу сдержать его, опуская руку и дотрагиваюсь до него. Мы оба замираем в эту секунду.

- Я, - в горле сухо так, словно бы я не пила воду несколько дней. Я т-тоже хочу твои секреты, - волнение наряду с возбуждением плещутся в низу живота, когда ладонью я обхватываю выступ его штанов, становящийся всё твёрже. Дай мне их.

Тонкой иглой паника вонзается в грудь. Он крупный и внушительный. А я оказалось слишком нахальной, чтобы мои действия не имели последствий. Это говорят его глаза, пожирающие моё лицо. Чёрные и голодные. Один уголок распухших от поцелуев губ тянется вверх. Он дьявольски сексуален сейчас.

- Всё что пожелает моя ведьма.

Мы тянемся друг к другу, сталкиваясь ртами и целуясь настолько неистово и свирепо, что никому из нас нет дела до неудобства позы или того, какие звуки мы издаём. Этот порыв дикий и необузданный, и моя потребность в Елизаре возрастает с каждым разом. Ладони сами по себе скользят по его телу, впитывая жар его кожи. Дерзость моего прикосновения всё еще не отпускает меня, но совершить подобное повторно не хватает смелости. В отличие от самого Бектемирова, который умело выводит стоны из меня каждым движением своих пальцев во мне. Он изгибает их, вводя поочерёдно то один, то два, меняя темп.

Хватая воздух ртом, я дрожу, захваченная невероятным чувством, знакомым мне еще с прошлого нашего раза в бассейне. Мои ногти впиваются в плечи Елизара, а сама я извиваюсь, ощущая, как напряжение пробирает меня.

- Смотри на меня, Соня, - волосы на затылке стягиваются, когда Зар собирает их в кулак, оттягивая мою голову назад, вынуждая смотреть только на него. Тёмные глаза пожирают меня, и я как заворожённая гляжу на него, прикусывая губу от избытка чувств, но позорный всхлип вырывается наружу, когда подушечкой большого пальца он находит самую чувствительную точку, начиная её тереть, слегка надавливая.

Боже, дай мне умереть

Дыхание замирает в горле, а глаза непроизвольно закрываются, но Бектемиров снова дёргает меня.

- Смотри на меня, - приказывает, наращивая интенсивность движений рук. Смотри на того, кто заставляет тебя кончать, - его грубость имеет обратно пропорциональный эффект возмущению, склоняя меня к мысли, что я чёртова мазохистка, получающая удовольствие от его бесцеремонности. Мне никуда не деться от его прямого взгляда и это одновременно угнетает меня и впечатляет, потому что я вижу, как его собственный контроль даёт трещину. Блядь, Соня.

Короткая вспышка безумия было последнее, что я увидела в его тёмных глазах, прежде чем мои затуманились. Я едва не задохнулась от сокрушающей волны оргазма, накрывшей меня. Колени подкосились, и я бы рухнула, если бы не Елизар, удерживающий меня, пока я содрогалась, не в силах контролировать собственное тело.

Не знаю, сколько я отходила, пытаясь отдышаться, но это время казалось мне вечностью. Не сразу, но звуки внешнего мира стали пробиваться к моему слуху, а точнее, один из них, раздаваясь настойчивой трелью рингтона. Это звонил телефон, и, судя по тому, что он звучал близко, он был не мой, так как свой мобильный я оставила в комнате. Поморщившись, Елизар помедлил, ослабляя свою хватку на мне. Несмотря на то, что в помещении не было холодно, прохлада окутала меня, как только он отступил, лишая своего тепла.

- Да, - отрывисто бросил он, отвечая на звонок. Низкий тон передавал всё его недовольство, и я не смогла сдержать улыбки, видя, как Елизар хмурится, проводя рукой по лицу, чтобы снять остатки наваждения, осевшего в нём так же, как и во мне. Украдкой глянув на себя, поправила одежду, топчась на месте, не зная, что делать. Говори.

Удивительно, как за короткое время может произойти резкая перемена настроения, но именно это произошло с Елизаром, который в одно мгновение стал собранным и серьёзным.

- Причина? - чем дольше он слушал голос собеседника, тем больше его лицо омрачалось суровостью. Челюсть сжалась, а на скулах заиграли желваки. Когда?

От жёсткости в коротких вопросах и того, каким тоном он их произносил, зарождалось нехорошее предчувствие.

- Мне нужно, чтобы ты это выяснил, - он недолго слушал, что ему говорят на том конце трубки. Складывалось впечатление, что он всё это пропускал мимо ушей. Мне всё равно, метод не важен. Сообщишь, если что-нибудь понадобится.

Отклонив разговор, он непрерывно смотрел в мою сторону, но взгляд его был пустым и задумчивым, будто не видел того, что находится перед ним. Напряжение витало в воздухе, а тишина давила на перепонки.

- Что-то случилось?

- Выскочка, он взял под контроль свои эмоции, вернув привычное равнодушие на место, но гнев по-прежнему оседал в каждой произнесённой букве. Одевайся.

Мой вопрос остался без ответа, и, хоть я и старалась не придавать этому значения, горечь неприятным осадком осталась в груди. Переодевшись в кратчайшие сроки, я молча последовала за ним. Вот только вместо парковки, как я ожидала, он повёл меня прямиком к главному входу в клуб.

Куда мы идём?

Как и в прошлый раз, Бектемиров проигнорировал меня, ведя к клубу, где нас тут же пропустили охранники, учтиво поздоровавшись с ним. Оказавшись внутри, мы тут же погрузились в гулкие басы громкой музыки и гула людей, находившихся здесь. Зар молчал, пока вёл меня сквозь толпу к коридору, проходя через охранников. Чем дальше мы заходили, тем подозрительнее мне казалось молчание парня. Миновав зону вип кабинок, мы не останавливались, пока не дошли до конца коридора, где была дверь, гласившая своей табличкой, что здесь вход только для персонала. Мужчина, что стоял у неё, коротко кивнул Елизару, открывая тому проход, что больше походил на спуск в старый подвал из фильмов ужасов. Неосознанно я прижалась к Бектемирову, на что он лишь тихо усмехнулся и это была первая эмоция, проявленная им с того телефонного звонка, который мысленно я уже прокляла.

Музыка из клуба затихала, однако на её смену приходила совсем другая. И пока мы шли по зашарпанному проходу, я могла расслышать громкий гомон людей. Но не тех, кто был в клубе. А под ним.

Картина за следующей дверью заставила меня замереть. Широко распахнув глаза и разинув рот, смотрела на помещение, наполненное людьми.

Твою мать.

Прямо под клубом находился ещё один. Подвальное помещение явно отставало по обстановке от первого этажа, но, судя по всему, оно и специфику имело совсем не танцевальную. Первое, что бросалось в глаза, это то, что находившиеся здесь люди были в основном мужского пола, и, прежде чем с моих уст слетел очередной вопрос, на мою голову был наброшен капюшон.

- Без лишних слов, выскочка, - проговорил Елизар мне на ухо, прижимая спиной к своей груди. Ты хотела мои секреты, - даже плотная ткань толстовки не спасала меня от жара его тела. Сегодня ты их получишь.

Сглотнув, неосознанно примкнула к нему сильнее. Осознание ледяным ушатом опрокидывалось на мою голову, потому что даже идиот распознал бы в этой атмосфере угрозу.

- Пошли, - велел мне Бектемиров, взяв мою руку. Он снова повёл меня за собой, и в этот раз мой мозг сравнивал себя с овечкой, забредшей в логово волков. Вот только выглядело это разве не хуже.

Воздухе витали смешанные запахи пота и мужских духов различных вкусов. Поморщилась от этой какофонии ароматов, но лицо моё тут же вытянулось. То, что было спрятано за множеством мужских тел, наконец-то стало доступно моему взгляду.

По коже пробежал озноб, когда я поняла, куда привёл меня Елизар.

Прямо в центре помещения стоял огромный ринг.

Этот сукин сын привёл меня в подпольный зал, где проводятся бои.

Глава тридцатая

Не знаю, сколько я смотрела на творящееся на сцене, из забытия меня вывел Елизар, потягивая меня за руку. Он ничего не говорил, да и я бы не смогла расслышать, потому что гул болеющих был слишком силён. Грудь теснило от нехорошего предчувствия.

- Какого хрена, Бектемиров?

Я вырвала свою конечность, когда мы оказались за пределами толпы. Вместо ответа он начал осматриваться, чем ещё больше взбесил меня. Подойдя на шаг ближе к нему, зарычала едва ли не в лицо.

- Что с тобой происходит?

Наконец он удостоил меня своего внимания, высокомерно посмотрев с высоты своего роста.

- Я сказал тебе, - равнодушие сквозило не только в словах, но и в самом выражении лица, по которому мне хотелось ударить. Сегодня ты увидишь мои секреты, ты же этого хотела.

- Под вашим семейным клубом находится ещё один? рукой показала на сгустившийся возле сцены народ. Отлично, мог мне просто сказать.

Он снова решил наградить меня молчанием, вытащив свой телефон и начав что-то быстро печатать на нём. Тень сбоку возникла так внезапно, что я мгновенно отскочила к Зару, едва не закричав, чем вызвала усмешку парня, который тут же обхватил меня и крепко прижал к себе.

- Ведьма, - выдохнул мне в ухо, одаривая меня мурашками. Есть те тайны, которые не раскрываются за простым чаепитием. Да и ты сама убедилась в том, что я люблю показывать всё наглядно.

С этими словами он отстранился, поворачиваясь к парню, стоявшему рядом и пожимая протянутую им руку.

- Отведёшь её к первой секции и не отходи, - кивком указал на меня. - Отвечаешь головой.

Всё ещё ошеломлённая происходящим, я не сразу отцепилась от Бектемирова, пока тот, как игрушку, передавал меня в руки другому парню, чьё лицо было скрыто медицинской чёрной маской, а на голову наброшен капюшон чёрной толстовки. Предостережение Елизара давало понять, что я могу не бояться этого типа, но зловещий вид не мог не вызывать мандраж.

- Пошли за мной, - засунув руки в карманы, он пошёл в сторону, обратную той, куда отправился Зар, и мне пришлось послушно следовать за неизвестным парнем. Опустив голову, старалась не смотреть на кричащих вокруг людей, но даже без этого, они не замечали меня, увлечённые тем, что происходило за тонкой металлической решёткой, которой был окружён импровизированный ринг. По мере приближения к сцене, всё отчётливее слышались звуки борьбы, происходящей на ней. Несмотря на то, что помещение не было огромным, путь до центра казался мне слишком длинным, из-за извилистого обхода, который нам пришлось совершить, благодаря изобилию человек. Оказавшись на месте, застыла подобно статуе, боясь пошевелиться, а дышать стало в разы тяжелее, потому что слышать эти звуки издалека и наблюдать их происхождение разные реальности.

Я видела вживую бои, когда мы с Лизой ходили на городские соревнования, но, по сравнению с тем, что открылось моему взору, то было детской постановкой. По телевизору же это ощущалось не так, как вживую, когда ты на расстоянии нескольких метров наблюдаешь то, как два человека колотят друг друга до потери крови, что фонтаном брызгала на пол, а, иногда, и на тех, кто стоял поблизости. Моё место по наблюдению можно было назвать одним из самых преимущественных, потому что я могла смотреть с одного конца ринга на драку в другом, что говорило о том, что слово Елизара здесь не последнее. А в том, что он имеет прямое участие к тому, что здесь твориться, я сомнений не имела вовсе. Мне лишь пришлось ожидать, чтобы воочию увидеть подтверждение собственных догадок. Бой закончился, и я с замиранием сердца ждала продолжения.

- Твою ж мать, - выдохнула сквозь зубы, когда я увидела Бектемирова.

Только оказавшись в этом месте, я должна была понять, что он хочет мне показать, но цепляясь за самую инфантильную и наивную часть своего сознания, мне хотелось верить, это закончиться тем, что он рассмеётся мне в лицо и скажет, что его заинтересованность здесь состоит лишь в запретном зрелище, либо ставках, которые тут совершают. Но всё это разваливалось в прах, когда я смотрела, как он вальяжной походкой направляется к рингу. Его скучающее выражение походило на то, как если бы он прогуливался по супермаркету от одного стеллажа к другому. Народ радостно приветствовал его, кто-то хлопал по плечу, кто-то показывал одобряющие жесты, но Зар даже не притворялся, что замечает их внимание. Его взгляд отыскал мой, и тот единственный проблеск эмоций, что выдало его лицо, был адресован мне.

- Больной ублюдок, - проговорила я, надеясь, что он прочтёт это по моим губам, что он, очевидно, сделал, поскольку ухмылка его стала ещё шире. От этого выражения холод проскользнул по внутренностям, и я отвернулась, посмотрев на парня, который привёл меня на это место. Облокотившись о кирпичную колонну, он что-то набирал в своём телефоне. Маска скрывала его лицо, но нахмуренные брови выдавали его настроение.

- Эй, - дождавшись, когда он посмотрит на меня, указала на ринг. Он собирается драться? И как часто он это делает?

Мои вопросы не столь удивили, сколько позабавили его, поскольку этот тип усмехнулся, но увидев, что я не шучу, даже убрал телефон в сторону, приподняв одну бровь выше.

- Ты серьёзно сейчас? когда я подтвердила свои слова кивком, он подошёл ко мне ближе, наклонившись. Девочка, Зар здесь не просто дерётся. Он является одним из основателей этого места.

В голосе, которым он это говорил, явно слышалось уважение и благоговение. Я же испытывала отнюдь не это. Пребывая в замешательстве, я снова посмотрела на ринг, походивший больше на клетку с двумя псами, готовящимися к тому, чтобы вцепиться друг другу в горло. Именно это намерение источал другой парень, вышедший на боевое поле и вставший напротив Елизара. Сняв с себя всю одежду, кроме спортивных шорт, они принялись разминаться, и вид полуобнажённого тела Елизара при свете ламп, заставил меня заново замереть.

На секунду я перенеслась в тот момент, когда Зар защитил меня от трёх парней, с которыми я столкнулась после работы. Я чётко помнила каждую деталь того вечера, как и то, какие увечья они наносили Бектемирову. Мой взгляд тут же нашёл следы раны на его боку, с обречённостью отмечая, что той ещё недостаточно времени, чтобы быть полностью зажившей, и этого достаточно, чтобы сделать его слабым.

И пусть, глядя на его спокойное лицо это не скажешь, но его флегматичность лишь напускная, потому что еще там, где он тренировал меня, я чувствовала исходящие от него волны гнева. Возможно, он даже не собирался мне показывать это место, но что-то подтолкнуло его к этому, потому что эту ярость я видела сейчас, сквозь расстояние, разделявшее нас, она копилась на дне чёрных глаз. И он ждал своего выхода.

Сумасшедший сукин сын

Слова того типа всё ещё доходили до меня. Бектемиров один из тех, кто организовал эту подпольную бойню? Как давно это длиться? Зачем? По мере того, как закрывались мои вопросы о его синяках, рождались новые, и их становилось ещё больше.

Мне хотелось выйти за ограду и накричать на него, ударить, взять за руку и вытащить, прочитав попутно лекцию о том, что такое хорошо и плохо, но я уверена, что он и сам прекрасно осознаёт, на что идёт и чем это чревато.

Раздался сигнал гонга, возвещавший о начале боя. Этот короткий удар в колокольчик перезвоном раздался в моих перепонках. Стиснув ткань толстовки, нахмурено следила, как двое парней на ринге приблизились друг к другу, чтобы пожать руки.

И начать бой.

На мгновение я перенеслась в тот вечер, когда Елизар заступился за меня. И будучи бессильной, чтобы помочь, я так же наблюдала со стороны за сценой драки. Однако сейчас был не тот момент, когда Бектемиров не был готов к этому. Это было целенаправленное побоище, зрителем которого вынужденно он меня сделал.

Первый удар его противника заставил меня вздрогнуть, отшатнувшись. Вероятно, моя реакция была слишком видимой, потому что тень моего смотрителя приблизилась.

- Не отходи от меня, - тихо сказал, не поворачиваясь в мою сторону. В отличие от меня, картина перед нами вызывала его интерес. Я никогда не испытывала отвращения к такому виду спорта, но и желания наблюдать за тем, как люди истязают друг друга, не имела. Особенно те, которые имеют для тебя какое-то значение.

Поколебавшись на несколько секунд, я вернула взгляд на площадку. В отличие от прошлого раза, сейчас моему взору был представлен более подробный вид Бектемирова в своём деле. Решительно серьёзный вид и точные расчётливые действия не давали сомнений в том, что он в своём амплуа. Каждый его шаг и удар был сопровождён довольным ликованием наблюдающих. Я же с каждой проведённой минутой открывала для себя нового Елизара. Более жёсткого и холодного. Тем, каким он мне показался в самом начале.

Опасным

Это было не только в его умении вести бой, а в том, что делал он это без какого-либо пренебрежения. Словно получая удовольствие от того, что приносит боль другим.

Терзаемая противоречивыми сомнениями, я не могла понять, что больше меня это пугает или захватывает. Именно поэтому я до сих пор стояла на месте, не отрывая глаз от клетки, где Елизар избивал своего противника. Я не столь глупа, чтобы не понимать, что участие здесь - дело добровольное, и пусть здесь платили не маленькие деньги, как по мне, они того не стоили. Бектемиров был отнюдь не из тех, за кого стоило переживать - он был явно профессионалом. Об этом говорили не только ловкие движения, но и то, что за весь бой он словил всего пару ударов. В отличие от соперника, который получил гораздо больше. Он был немного шире Елизара в плечах, и на сантиметров пять выше, и, судя по тому, как Бектемиров уклонялся от его побоев, нанося свои точно и систематически, преимуществом это не считалось.

- Чётко, - вырвалось у парня, присматривавшего со мной. Заметив, что я смотрю на него, он хмыкнул. - Не волнуйся, куколка, твой парень знает, как пользоваться своими кулаками.

Мой парень

Я не стала возражать, потому что, наверное, одно моё присутствие здесь противоречило бы этим словам. Но пропустить мимо ушей тоже не смогла, потому что мой мозг чудесным образом умеет фокусироваться на всех неуместных вещах, касающихся этого типа. Я не должна воспринимать это близко к сердцу, как и то, что происходит на данный момент, но по-прежнему нахожусь здесь, с замиранием дыхания ловя каждый удар, что приходится Бектемирову. Я не могу заставить себя сдвинуться, ловя каждое его движение и реагируя на него слишком остро. Елизар не был просто мне знакомым, ведь то, чем мы занимались ранее, выходило за рамки обычного общения. Он меня бесил. Выводил из себя и раздражал. Первым сигналом к отступлению была опасность, что он источал. Вторым - его отец. Мне как никому другому известно, к чему может привести вседозволенность, проложенная родительской властью. Университет и это место уже доказывают мою теорию о том, что Елизар может заставить вертеть не весь мир, но большую его часть вокруг себя.

Он выиграл. Шум толпы возрос на несколько децибелов, оглушая меня.

- Ну надо же, - воскликнул мужчина, восходящий на сцену. - И снова блестящая победа! - он встал с Елизаром, беря его за руку и поднимая её вверх. - Наш маленький Бес непобедим как всегда. Могу лишь посочувствовать тем, кто поставил против него, хотя, уверен, таких было немного, - он громко усмехнулся и, вслед за ним, раздалось множество смешков. - И снова наш красавчик уходит с боя не повредив свою смазливую мордашку.

Стиснув ткань толстовки я смотрела, как Елизар покидает ринг.

- Отведи меня к нему, - повернулась к типу в маске, на что он вопросительно приподнял бровь. - Пожалуйста, - процедила, наполняемая гневом.

Если он что-то и хотел сказать, то промолчал, коротко кивнув и повернувшись ко мне спиной, тем самым побуждая меня следовать за ним. Мы пробирались сквозь толпу, в то время как на сцене начали объявлять участников следующего боя. Выйдя в небольшой темный коридор, парень подвёл меня к двери, где была указана надпись "строго для персонала".

- Подожди его снару... - я не успела дослушать, толкая дверь и врываясь в небольшое помещение. Оно было похоже на раздевалку, освещаемую лишь одной неяркой лампочкой. - Эй, куколка, - тяжёлая ладонь остановила меня, когда я уже хотела преодолеть порог. - Я же сказал подождать, - Сопровождающий меня тип схватил меня прежде, чем я могла добраться до Елизара, вытирающего лицо полотенцем. Он в удивлении уставился на меня и того, кто держал меня за руку. - Тебе сюда нельзя.

- Всё нормально, - Бектемиров откинул полотенце, подойдя ближе. - Сегодня ей можно всё, так что отпусти.

Оставшись наедине, я, наконец, могла дать волю своему гневу.

- Какого чёрта ты меня сюда привёл?

- Оу, - тёмные глаза Елизара сощурились. - Я думал, мы решили делиться секретами, - он начал наступать на меня, не давая и шанса отступиться. - Разве ты не этого хотела, выскочка?

Окружённая плотным кольцом его рук, которыми он опёрся о стену по обе стороны от меня, я соображала куда меньше, чем хотелось бы.

- О таком предполагается предупреждать.

На это я услышала лишь усмешку, после чего Зар, оттолкнувшись от стены, отошёл от меня. Безумие, но это расстраивало меня больше, чем его односложные ответы.

- Как ты уже поняла, я не особо люблю размениваться словами. И я решил показать тебе наглядно.

- И что же именно ты решил мне показать? - сложила руки на груди. - Развлечение богатенького мальчика вышедшего из под родительского контроля?

- Ну надо же, - протянул Бектемиров, усаживаясь на потрепанного вида диван и откидываясь на спинку. Видимо, это далось ему не так легко, как хотелось, потому что на мгновение он поморщился, но тут же взял себя в руки. - Ты как всегда - мыслишь поверхностно.

- Судя по тому, чем ты здесь занимаешься, - махнула рукой, указывая на дверь позади себя. - Ты не мыслишь вовсе. Зачем всё это?

Мысленно перед взором встала картина недавнего боя и мне захотелось зажмуриться, чего я не делала тогда, смотря каждую секунду. Елизар не отвечал, молча глядя на меня и раздумывая о чём-то своём. Злость во мне не отступала.

- Зачем ты привёл меня сюда?

За дверью был слышен шум музыки и рокот людей, но сейчас создавалось впечатление оглушающей тишины.

- Тебе страшно?

Этот вопрос был слишком неожиданным. Склонив голову набок, Бектемиров не сводил с меня чёрных глаз.

- Не совсем понимаю о чём ты.

- В таком случае повторюсь: тебе страшно, выскочка?

Его голос таил непонятную интонацию. Давящую и пугающую, как и взгляд, которым одаривал меня. Встав на ноги, он начал медленно двигаться в мою сторону.

- Ты с такой усердной бравадой заявляла мне о том, что не боишься меня, - проговорил, становясь почти вплотную ко мне. - А теперь сможешь ли утверждать то же самое?

Меня не пугало то, что он нависал надо мной, но это так же давало мне рассмотреть тёмную ярость, искрившую на дне тёмных радужек, которая всколыхнула во мне забытые инстинкты.

- Я не боюсь тебя.

- А теперь, - он наклонился немного ближе. - Более правдоподобно.

- Я. Не. Боюсь. Тебя, - повторила отчётливо и по слогам, ощущая, как сводит скулы от порыва сжать челюсти, в то время как на его заиграли желваки.

- Ты так рьяно убеждаешь в этом, - его ладонь накрыла моё горло, несильно сдавив, а свободная рука ухватила за талию, придвигая к нему ближе, насколько это было возможно. - Вот только меня ли?

Я не понимала его настроения, но видела, что скрытая ярость владеет им, вырываясь наружу. Об этом так же свидетельствовали его руки, слегка дрогнувшие, отчего сила сжатия стала сильнее.

- Чего ты хочешь? - выдавила, сглатывая. Дышать становилось тяжелее, но это не из-за его руки. Обстановка накалялась между нами.

- Ты разве не знаешь? - тёмная бровь приподнялась вверх. - Честно говоря, я тоже. Возможно, трахнуть тебя прямо сейчас, - при этих словах его пальцы на моей талии сжались. - Ты позволишь мне сделать это, София?

Я не нашлась с ответом, неотрывно смотря на парня передо мной. Тёмные глаза скрывали эмоции своего хозяина, а лицо было словно непроницаемой маской.

- Ну так что, выскочка, - голос его был низкий и вкрадчивый. - Позволишь?

Рыкнув, Бектемиров прижал меня к стене. Рефлексы взыграли сами по себе, и я вскинула руки, отпрянув. Мы оба замерли, глядя друг на друга казалось бы вечность. Но это были лишь несколько секунд, после чего Елизар внезапно отступил, убрав от меня руки.

- Что ты...

- Уходи, - резко перебил меня.

- Что? - в изумлении уставилась на Елизара.

Проведя ладонью по лбу, он произнёс менее резче.

- Ты права, - натяжно вздохнул. - Мне не стоило тебя сюда приводить.

- Твою мать, ты серьёзно? - прошипела сквозь зубы. - Что вообще с тобой творится? Получил слишком много ударов по голове?

- Если ты не заметила, то ни одного, - фыркнул он во второй раз за сегодня.

- Заметила, - ответила в тон ему. - Но ты же у нас в этом деле не новичок, поэтому сужу по твоим действиям и, исходя из этого, могу прийти к выводу, что били тебя по голове слишком часто.

Он ничего не ответил, даже не усмехнулся. Просто снова сел на диван, но теперь его взгляд был обращён не в мою сторону. Пошарив рукой по обивке, он нашёл свой телефон.

- Я напишу Глебу, он проводит тебя обратно до выхода и посадит на такси.

- Что? неверя переспросила. Мне казалось, что сейчас он снова посмеётся и скажет, что пошутил. Но Бектемиров был по-прежнему омерзительно равнодушен, печатая что-то на экране. Не выдержав, я подошла к нему, выхватывая сотовый из рук. - Какого чёрта происходит, Елизар?

- Как видишь, - рукой он указал на себя. На обнажённом торсе красовались багровые отметины. - Я пока не в состоянии, поэтому, доберёшься сама, Соня.

- По крайней мере рот у тебя цел, так что, будь добр, воспользуйся им и объясни мне причину своего поведения.

Он наконец обратил на меня свой взор, а на губах появилось слабое подобие ухмылки.

- Ты прямо напрашиваешься на непристойные ответы, Соня. Будь хорошей девочкой и отдай мне телефон, чтобы...

Даже то, что сейчас он называл меня по имени, до чёртиков раздражало.

- Заткнись, - рыкнула, швырнув телефон в угол дивана. - Хотел показать мне плохого и опасного парня? Однако, сейчас я вижу лишь извилистого труса.

- Следи за словами, - тёмные глаза сузились.

- Иначе что? - склонила голову вбок. - Давай же, Бектемиров, ты мне ещё не всё показал? Ты ведь для этого меня сюда притащил? Проверить насколько велики мои границы храбрости? Поверь, я больше раздражена, чем напугана...

- Уверена? - он резко встал. От неожиданности я рефлекторно отступила на шаг назад. - Не стоит бросаться словами, которые будучи не в силах подтвердить.

Заметив моё отступление, он лишь коротко ухмыльнулся, тем самым опровергая мои слова.

- Почему ты ведёшь себя как мудак? - я не могла смириться с таким поражением.

- Иди домой, Соня.

- Ответь на мой, грёбанный вопрос, - процедила.

- Ответ "потому что я и есть мудак" тебя устроит? - Елизар развёл руки в сторону.

- Хватит притворяться тем, кем не являешься, - сощурила глаза, вперяясь в него взглядом.

- Забавно это слышать от тебя, - он повторил мой жест.

- Но сейчас я стою здесь перед тобой без каких-либо масок. А ты играешь непонятно кого.

- Играю? - переспросил со смешком, делая шаг ко мне. - Ты уверена? Думаешь то, что ты видела недавно, было игрой? - уголок его губ приподнялся. - Нет, выскочка. Это лишь малая часть того, что ты узнала.

- Так просвети, ты ведь для этого меня сюда привёл, - я с вызовом смотрела на него, сжимая кулаки.

- Думаю, с тебя сегодня хватит откровений, - спустя несколько мгновений молчания произнёс Бектемиров. - Иди домой, выскочка.

- Но...

- Не стоит требовать того, что сама не готова дать взамен.

Его слова прозвучали жёстко, но не так, как сам их смысл. Прокручивая их в своей голове, я наблюдала, как Елизар отвернулся, направившись к дивану.

- Меня изнасиловали.

Подобно удару хлыста, эта фраза рассекла тишину, невольно заставив вздрогнуть меня саму. Бектемиров застыл на месте.

- Меня изнасиловали, - я знала, что он услышал это с первого раза, но сейчас я произносила это для себя самой, ощущая, как едва ли не каждая буква высушивает изнутри, ломая голос. Несколько месяцев я не произносила эти слова, стараясь сбегать от них подальше даже в мыслях, закрываясь от того, что они несли в себе. Ведь стоит только подумать об этом, и волна воспоминаний утянет на дно. - Моё отношение к твоим резким перепадам настроения обусловлены выработанными рефлексами, - вздохнула. - Но не страхом. Я не боюсь тебя, Елизар, что бы ты не вытворял в том зале.

Тишина, что воцарилась между нами, казалась гнетущей и нарастающей. Шум за дверью был слышен, но мой слух был восприимчив лишь в звукам, которые издавал Елизар. Он молчал, казалось, будто не дышал, но напряжённые плечи медленно поднимались в такт тихому дыханию.

- Когда? - его голос был глух, не выражавший каких-либо эмоций.

- Давно.

Четыре месяца назад.

Холод проникал под кожу, и мне хотелось съёжиться, но я упорно держалась, не показывая внутреннего озноба, когда Зар медленно повернулся ко мне. На секунду мне стало страшно увидеть на его лице что-то похожее на ухмылку или жалость, но он, по обыкновению, скрыл свои эмоции. Лишь глаза выдавали то, что внутри у него было явно не так спокойно, как он показывал.

- Ты обращалась в полицию?

Да, и не раз.

В ответ лишь молча кивнула.

- Сколько ему дали?

Неосознанно сжала челюсти, скрипнув зубами. Признание далось мне не так легко, как можно было подумать, потому что думать мне об этом не хотелось вообще, как и говорить. Горькая правда вместо со стыдом обжигали нутро, но мысль о том, чтобы рассказать её Елизару, претила мне. Злость на саму себя и досада снедали меня.

- Кажется, на сегодня достаточно откровений, - натянуто произнесла, отводя взгляд и боясь, что вновь ляпну что-то не то.

- Кажется, - спустя мгновение заговорил он, подойдя ко мне ближе. - От тебя мне их всегда будет недостаточно.

Тепло от его слов проникало под кожу.

- Надеюсь, он получил сполна? - он говорил вкрадчиво, осторожно сокращая дистанцию между нами. - Или, - продолжил он, не получая ответа с моей стороны. - Ты предоставишь возможность мне сделать это?

Будучи слишком растерянной от его предложения, уставилась на него широко раскрытыми глазами.

- Что?

Он поднёс руку к моему лицу, коснувшись щеки пальцами. Я рефлекторно прильнула к его ладони, наслаждаясь шероховатостью его кожи нежностью, заложенной в этом действии. Казалось, мы долго так стояли, не вникая в окружающий шум.

- Ты вызываешь во мне чертовски противоречивые чувства, София, - медленно проговорил, в мой висок, едва задевая его губами, отчего по спине вновь побежали мурашки. - И заставляешь меня жалеть о некоторых вещах, которые я совершил, - говоря это, он прижал меня к себе, зарываясь носом мне в макушку.

- О некоторых?

- Но не всех, - я скорее ощущала, чем видела его улыбку.

- Например, когда издевался надо мной? - хмыкнула в иронии, блаженствуя от его близости и того, как усилились его объятия.

- Нет, - последовал короткий поцелуй в висок. - Лишь о том, что не усмотрел всех последствий. Больше такого не повторится, - его руки стальной хваткой прижали моё тело к его. Несколько секунд он держал меня так, касаясь губами уха, после чего прошептал, - Я никогда не обижу тебя, выскочка.

После этого он остановился, отстраняясь. Чёрные глаза смотрели куда угодно, только не на меня.

- Едь домой, Соня, - пробормотал, зарываясь рукой в волосы.

- Оу, ещё минуты не прошло, а ты уже нарушил своё обещание, - старалась не показывать, как сильно меня задела его отстранённость.

- Соня, ты прекрасно понимаешь, о чём я, - вздохнул.

- Нет, не понимаю.

- Выскочка, - почти сквозь зубы.

- Научись пояснять свои мысли словами, Бектемиров, - я тоже начала раздражаться. - Я не умею мыслить телепатически. Какого чёрта ты привёл меня, а теперь выгоняешь?

- Я не выгоняю, - чеканил, снова глядя куда-то в сторону, что бесило еще больше.

- Серьёзно?

- Соня, - это было с предупреждением.

- Елизар, - повторила я его интонацию.

- Твою мать, - тихо рыкнул, обратив ко мне взор, в котором читалось множество эмоций. И одна из них была ярость. - Что ты хочешь от меня? Извинений? Нет, выскочка, я не буду извиняться за то, что привёл тебя сюда, - шаг ко мне. - Но если ты продолжишь препираться со мной, я могу сделать то, о чём мы оба пожалеем.

- И что же? - в гневе сжала кулаки.

- Разнести здесь всё к чёртовой матери и трахнуть тебя, - процедил. - Это ты хотела услышать? Я сейчас не в том состоянии, чтобы быть с тобой милым, особенно после... - запнулся, не решаясь продолжить. Тряхнув головой, провёл рукой по лицу. - Дерьмо, - выругался, отступая вновь назад и поворачиваясь к тумбе на которой лежал скудный запас медикаментов. Я даже не вздрогнула, когда он с силой смел их одним взмахом руки. - Иди домой. Пожалуйста, - последнее он выдавил куда тише, не глядя на меня.

- Так сделай это.

Даже звук разбитого стекла не был так оглушителен, как мои слова, заставившие его застыть на месте. Я бы посмеялась над тем, что в первые могла застать Бектемирова врасплох, огорошив его своей фразой, если бы могла, но смеяться - это последнее, что мне хотелось сейчас.

- Ты не понимаешь, что несёшь, - он всё ещё пребывал в изумлении, но медленно отходил от него.

- Я прекрасно понимаю, - фыркнув, приподняла бровь, ожидая дальнейшей реакции. Не смотря на внешнюю храбрость, сердце начало ускорять темп.

- Нет, выскочка, - медленно, ядом наполняя голос, проговорил Елизар. - Ты не понимаешь. Как и того, насколько я сейчас зол.

- Я тоже зла.

Вот только ситуация резко поменяла вектор направления, и я лукавила, говоря это, потому что теперь я ощущала не злость, а другое чувство, наполняющего теплотой кровь.

- Я сказал, - он начал наступать на меня, играя желваками на скулах. - Иди домой, София, пока не стало хуже.

- Разве есть куда хуже?

Атмосфера накалялась. Но я не испытывала угрызения совести за сказанное. Напротив, все мои инстинкты воспряли на очередную конфронтацию с ним.

- Ты ведь говорил, что первый шаг за мной? - я подначивала его, теряясь в ощущении предвкушения. - Так вот он.

- Уходи, Соня, - настаивал он, сжимая челюсть.

- Нет, - вздёрнула подбородок. - Я не боюсь тебя, Елизар. Хотел подтверждения? Вот оно, - потянув за собачку толстовки, расстегнула её. Взгляд Елизара следил за моими движениями, наполняясь чернотой.

Сняв кофту, откинула её на диван, оставаясь в футболке. Мои действия нельзя было назвать соблазнительными, как и одежду, но, судя по тому, как неотрывно глядел на меня Елизар, это действовало. Волнение между нами нарастало, но оно было не столь значительным, как предвкушение, разливающее по жилам вместе с трепетом. Преодолев жалкие крохи расстояния, заключила его лицо в свои ладони. Уже не в первый раз за этот вечер мне удалось ввести его в состояние растерянности.

- Я не боюсь тебя, Бектемиров, - шепнула, прежде чем встать на носочки и прижаться своими губами к его.

Глава тридцать первая

- Проснись, крошка.

Ласковый шёпот обдул мне ухо, вырывая меня из тумана задумчивости. Отпрянув в сторону, я посмотрела на Марину, чьи глаза пытались смотреть на меня с полной серьёзностью, но проблеск хмели делал этот взгляд озорнее и мягче.

- Почему ты не веселишься? - её брови комично сложились домиком, а губы наиграно надулись. - Ты даже не пьешь, - кивком указала на почти наполненную бутылку пива, теплившуюся в моей руке. - Я думала, ты хочешь пойти.

И я хотела. Но не для того, чтобы повеселиться. На самом деле, место, в которое звала меня с утра Вебер, не вызывало особого желания прийти, но это было лучше, чем идти домой, где я остаток вечера ела бы себя поедом, вспоминая вчерашний день.

Меня продинамили.

Я не понимала, должна ли я испытывать стыд от того, что едва ли не на блюде предложила себя ему, или от того, что меня отвергли. Преимущественно, во мне боролись и другие эмоции, имеющие отрицательные оттенки, это: гнев, смятение, замешательство и смущение. Мне было невдомёк, почему Елизар прервал наш поцелуй, после которого ещё короткое время обнимал меня, вгоняя ещё больше в состояние растерянности. Он вообще мало что говорил потом, лишь сказав, что сам подвезёт меня до дома. От досады мне хотелось кричать на него, но я сдерживалась, ожидая, что поездка до моего адреса заставит его разговориться. Однако этот недомерок предпочитал молчать, выводя меня из равновесия. Я была слишком близка к тому, чтобы начать выяснять отношения, но отголосок гордости дал о себе знать, вынуждая меня заткнуться. Едва не прикусив язык, я слезла с мотоцикла и, прибавив шагу, пустилась к подъездной двери, лишь бросив короткое "пока" напоследок.

- У тебя всё хорошо? - в её голосе добавились нотки беспокойства, что ещё больше усилило мою эмоциональность.

- Всё в порядке, - быстро ответила, чтобы не дать дрогнуть на полуслове. - Я пока только начинаю, - приподняв бутылку, покачала ею в воздухе, выдавив из себя самую искреннюю, по моему мнению, улыбку.

Кажется, мой ответ удовлетворил мою одногруппницу, отчего та улыбнулась в ответ, кивая и подмигивая мне.

- Я за тобой слежу, - игриво сощурилась указывая двумя пальцами сначала на себя, потом на меня, после чего, повернувшись, помахала кому-то из знакомых. Как оказалось, их у нее было много. Я не пыталась следить за теми, с кем она общалась, не прилагая усилий даже запоминать имена, которые Вебер мне называла. Я не была удивлена её общительности, и даже рада этому, потому что так она уделяла меньше времени мне. Встав с дивана, на котором сидела, я побрела в глубь дома, наполненного незнакомыми мне людьми. Это был загородный коттедж, в котором проходила вечеринка кого-то из друзей Марины. Я подозревала, что круг её знакомых обширен, но не думала, что среди них имеются настолько богатые люди.

Выйдя во двор, я увидела огромный бассейн, возле которого собралась небольшая толпа. Кто-то сидел на шезлонгах, расставленных рядом, кто-то стоял у мангала, а кто-то в сторонке, сверкая огоньками сигарет. Не смотря на прохладу сентябрьского вечера, люди умудрялись купаться, весело крича и ныряя в воду. Видимо, бассейн был с подогревом, что ничуть не удивляло.

Выглядев отдалённо свободный шезлонг, тут же направилась к нему, обходя стоящих кучками людей. Лица некоторых мне знакомы, и я вспоминаю, что видела их в университете, но никто из них не обращал на меня внимания. Путь пролегал почти рядом с краем бассейна и мне пришлось медлить, чтобы аккуратно обходить всех. Пусть прийти сюда было моим собственным желанием, уединение, всё-таки, было мне куда нужнее. Помедлив, я остановилась рядом с бортиком, взглянув на прозрачную воду, подсвечиваемую внутренними лампами. На ум тут же пришло воспоминание, где мы были с Елизаром в доме его родителей. Я не умела плавать, но и особого страха перед водой не испытывала, а сейчас и вовсе, она манила к себе лишь из-за воспоминаний. И снова тех, что были связаны с Бектемировым.

Стоило мне сделать пару шагов, услышала, как в моём кармане пиликнул телефон. Любопытство было сильнее выдержки, поэтому я тут же достала его, с замершим дыханием глянув на экран.

Сатанинское отродье: Чем занимаешься, выскочка?

Я не смогла контролировать бесконтрольную вспышку радости, вспыхнувшую в груди при виде сообщения от Елизара, как и чувство облегчения. Я не знала, что оно могло означать, но и не пыталась понять, глядя на уведомление, которое не решалась открыть. Усмешка вырвалась наружу. Это было бы иронично, читать сообщение от него, если бы я вспомнила о нём только сейчас. Но этот тип не выходил из моей головы ни на минуту, поэтому речи о совпадении быть не могло.

За короткую долю времени мои ладони успели вспотеть, пока я держала телефон в руке, не замечая проходящих мимо людей. Будучи настолько отвлечённой от окружающего мира, не заметила, как кто-то подошёл ко мне слишком близко, ощутив лишь едва уловимое движение за спиной, после которого последовал грубый толчок в спину.

Я не успеваю вскрикнуть или даже вздохнуть, прежде чем оказываюсь под водой. Паника захлёстывает меня тут же, и все рациональные мысли вылетают из головы кроме одной: нужно выбраться. Что я и пытаюсь, ускоренно размахивая руками в попытке выплыть. Где-то, на глубине подсознания я пытаюсь вспомнить, что говорил мне Елизар, когда учил меня, и что вообще тогда я делала, потому что у меня получалось плыть самостоятельно. Но сейчас ледяной страх окутал с ног до головы, мешая рациональности взять верх.

Я утону

Леденящим холодом эта фраза просачивалась под кожу, вынуждая работать руками еще интенсивнее, но тяжесть тела вела меня вниз. Вода вытесняла воздух из моих лёгких, отчего дышать становилось невозможно.

Я утону

Крик застрял в горле вместе с отчаянием, и именно в тот момент, когда сознание ослабевало, я ощутила, как чьи-то руки подхватывают меня, унося на самый верх. Свет фонарей было первое, что ослепило мне глаза. Не смотря на то, что всё было так же, до того, как я упала, их свет казался мне намного ярче. Сплевывая воду, я жадно вбирала в себя кислород, не осознавая, что до сих пор дрыгаю руками, в попытке выплыть.

- Тише, тише, всё нормально, - голос того, кто держал меня, всё громче проникал в мой слуховой канал, и, стараясь контролировать яростную панику, прислушивалась к этому голосу. Постепенно, он приобретал знакомые интонации, а спаситель, державший меня и успокаивающий, становился всё чётче в моих глазах. Если не хочешь потопить нас обоих, тебе лучше прекратить сопротивляться.

Его слова подействовали не сразу, но они были эффективнее любых успокаивающих фраз. Перестав дёргать конечностями, я ухватилась за плечи парня.

- Вот так гораздо лучше, мышка, - одобрительно произнёс Никита, которого я совсем не ожидала увидеть в качестве своего спасителя. За считанные секунды мы добрались до лестницы, где я выползла на землю, ни сколько не заботясь о том, как выгляжу. Кто-то начал хлопать, выкрикивая комплименты Никите, называя его героем, спасшего девушку. Вот только он даже не обратил внимания на это, склонившись ко мне.

- Эй, как ты? подождав, пока я откашляюсь, он участливо похлопал по спине, после чего взял меня за руку, помогая встать.

- Спасибо, - попыталась улыбнуться, глядя на него сквозь слёзы.

- Кажется, ты забыла научиться плавать, прежде чем купаться, - он хмыкнул, иронично вздёргивая бровь.

- Серьёзно? повторила его жест. Ты считаешь, мне приспичило поплавать в одежде?

Кивком указала на себя, отчего парень усмехнулся.

- Я считаю, что ты из тех, кто любит удивлять, - ухмылка его лице стала шире. И плюс ко всему, у тебя в руках было пиво. Кто знает, на что ты способна, когда под шафе.

- Я не пьяна, - отрезала, но тут же смягчилась, однако через секунду снова выругалась. Чёрт, мой телефон.

Повернувшись к бассейну, принялась искать его на глубине, вспоминая, что Елизар прислал мне сообщение, перед тем как я упала. И я на него не ответила. До глупости странно было осознавать, что этот момент беспокоил меня сейчас больше, чем факт того, что сейчас я стою полностью мокрая или то, что кто-то столкнул меня.

Кто-то столкнул меня

- Не это ли ищешь? обернувшись, увидела, как Никита размахивает моим айфоном. Похоже, я дважды помог тебе.

Он не стал уворачиваться, когда я потянулась за телефоном, позволяя мне забрать его. Вздох облегчения вырвался из груди, когда увидела, что он работает. Сообщение всё еще висело в уведомлениях, но сейчас был не тот момент, когда можно было ответить на него.

- Спасибо, - снова поблагодарила его, нисколько не кривясь душой. Пусть я не испытывала к этому парню симпатии, но благодарность была искренней, как и улыбка, которую адресовала ему.

Казалось, он не был впечатлен ни тем, ни другим, задумчиво глядя на меня.

- Большое спасибо, - повторила, сжимая сотовый в руке и ежась. Адреналин стал отступать и вечерняя прохлада ощущалась более чем.

- А если бы - вдруг начал он и внутри у меня зародилось странное предчувствие. Если бы я попросил у тебя награду - он не закончил, давая мне возможность сделать это самой, но я была не в том настроении, чтобы играть с ним в угадывания, молча ожидая, когда он продолжит.

- Что ты хочешь? вздохнула, взглядом окидывая окружающую толпу, которая уже потеряла к нам интерес, продолжая каждый заниматься своими делами. Мне хотелось уйти отсюда как можно скорее.

- А что ты готова дать, Соня? Никита шагнул ко мне, преодолевая и без того короткое расстояние между нами. Как бы я не относилась к нему до этого, я сосредотачивалась на том, что он сделал недавно, решая простить ему эту бестактность.

- Я могу накормить тебя обедом, - пожала плечами.

- Такова твоя цена за спасение жизнь? уголок его губ приподнялся в полуухмылке.

- Ты спросил, что я могу дать. Это единственное, что пришло мне в голову. Ты упростишь мне задачу, если скажешь, что тебе нужно?

Новый сигнал подает мой телефон, отчего волнение в груди поднимается, как и любопытство. Разговор с Никитой начинает терять для меня интерес и единственное, о чём я думаю, это то, как бы поскорее уйти домой.

- Говори скорее и я пойду, я замёрз

- Поцелуй меня.

Он говорит одновременно со мной и на мгновение я забываю вообще о чём хотела сказать, осекаясь на полуслове.

- Что? не веря ушам, в удивлении уставилась на парня, который внезапно нагнулся ко мне, став ещё ближе.

- Я сказал, - он понизил тон, безотрывно глядя мне в глаза. Я хочу поцелуй.

Он спас меня. Эта мысль удерживает мой порыв сказать ему, куда он может идти со своими желаниями. И я всё ещё ошарашена тем, что он сказал.

- Разве не поцелуй получают герои, спасшие даму? Он улыбается, шутя, но я не смеюсь.

- Окей, - попыталась сделать так, чтобы моя улыбка не походила на оскал. Потянувшись к нему, я быстро чмокнула его в щеку. Спасибо, - повторилась, собираясь отступить, чтобы побыстрее улизнуть, но тяжёлая рука, упавшая мне на плечо, не дала этого сделать.

- Не так, мышка, - шепнул парень, теряя всю насмешливость с лица. Совсем не так.

Я застываю, чувствуя, как его губы накрывают мои, а в голове бьётся только одна мысль:

Какого хрена?

Эта сцена не осталась незамеченной, поскольку я могу услышать, как кто-то снова начал аплодировать, крича какие-то глупости о том, что парень не промах. С этим, увы, не поспоришь, поскольку Никита был действительно наглым ублюдком, пользовавшимся моей изумленной дезориентированностью. Какая-то доля садизма во мне не решалась его остановить, решаясь воспользоваться случаям и сравнить его с Елизаром, но ответ получился тотчас же, когда моё тело не выразило ничего, кроме рефлексов отторжения. С Бектемировым такого не случалось даже на начале нашего знакомства. Мои руки упёрлись в его грудь, но этот тип был не из тех, кого легко сдвинуть. Его огромные ладони обхватили моё лицо, а моя попытка что-то сказать увенчалась жестоким поражением, ибо я не только не была услышана, но и дала возможность его языку скользнуть внутрь.

Этот поцелуй нельзя было назвать тем, что вызывает отвращение. Его губы были тёплыми и мягкими, источавшие слабый привкус алкоголя и чего-то сладкого, похожего на мятную жвачку. И, возможно, не знай я того, как сильно мне нравится целоваться с Елизаром, то могла бы по достоинству оценить умения рыжего недомерка. Вот только вместо трепета я ощущаю лишь негодование и желание откусить его наглый язык. Что я и делаю, но лишь слегка.

- Эй, - он тут же отпрял. Кусаешься, - кажется, этот факт его только развеселил.

- Какого чёрта? прорычала, отталкиваясь от него и, едва ли, не отпрыгивая на пару шагов назад. С ума сошёл?

Улыбка искрилась не только на его лице, но и в глазах, пока он неотрывно смотрел на меня. Он хотел было что-то сказать, но что-то за моей спиной отвлекло, убрав веселье с его выражения. В следующую секунду тепло окутало мои плечи. Не сразу сознала, что это была чья-то кофта, пока мягкая ткань не коснулась голой кожи, а ноздрей не коснулся знакомый запах.

Запах мыла.

- А я-то гадал, почему ты не отвечаешь на мои сообщения, - горячее дыхание обдало висок. Неужели тебя нельзя оставить одну даже на один вечер?

Шутливый тон не мог обмануть меня, как равнодушие, которым он всегда скрывал свои эмоции.

- Зар, привет, слушай

- Кажется, я предупреждал тебя, Ник, - Бектемиров перебил его, ступая вперёд и становясь перед Никитой. Не думал, что с тобой мне придётся повторяться.

- Она не твоя собственность, - Никита выпрямился, сжав челюсти. Поэтому здесь твои запреты не действуют на меня.

Воцарилось молчание, в котором мне не было слышно даже гул от окружающих людей. Стоявшие неподалёку компании начали с любопытством посматривать в нашу сторону, как и те, что находились вдали.

- Оказывается, - медленно произнес Бектемиров. Ты еще глупее, чем я мог себе представить.

Лишь доля секунды потребовалась Елизару, чтобы замахнуться и нанести удар, и вторая её половина, чтобы сделать второй. Толпа ахнула, расступаясь, я же оставалась на месте. Перед глазами тут же всплыла картинка вчерашнего боя, где Елизар с лёгкостью отправил противника в нокаут. Здесь же был иного уровня противник, и эта разница была очевидна.

- Что ты наделал? выдохнула, когда Бектемиров потянул меня за руку, увлекая из толпы. Зачем ударил его?

Конечно, этот недоумок не посчитал нужным ответить мне. Он молча шёл с уверенностью танка, не останавливающегося даже для того, чтобы поздороваться с людьми, которые тянули ему руки, радостно улыбаясь при виде его так, словно он был какой-то звездой. Хотя, кто знает, возможно, в своих кругах он был более популярен, чем я могла себе представить. Вчерашний день показал мне, что я действительно мало что о нём знаю.

- Эй, - окликнула его, упершись в пол. Ты меня слышал?

- Тебя невозможно не услышать, выскочка, - оборонил он, наконец остановившись и повернувшись ко мне. Секундное замешательство не дало мне сразу отреагировать на его выпад и, в следующее мгновение, я уже висела головой вниз на его плече.

Окружающие весело заулюкали, перекрывая звук музыки. Кто-то начал подбадривать Елизара, крича похабные шуточки и создавая всеобщий смех. Приподняв голову, я взглядом зацепила Марину, но та, вместо того, чтобы помочь мне, подняла вверх два больших пальца, подмигивая и играя бровями.

Она считает, что поддержала меня, дав своё невербальное благословение.

- Может хватит обращаться со мной как пещерный человек? крикнула, когда мы уже оказались на улице, но Бектемиров продолжал упрямо молчать, неся меня на плече. Лишь дойдя до машины, он открыл ее, едва ли не швырнув меня на сидение. Скрытая злость проявлялась в его жестах, когда он сел за руль, сразу же заводя мотор и срываясь с места.

- Зачем ты ударил его? я повернулась к нему, не скрывая гнева. Тебе это нужно было?

- Это нужно было ему, выскочка, - он сжал челюсти, но тут же расслабился, скрывая этот порыв.

- Ты серьёзно? на секунду опешила, не найдя слов. Я едва не утонула, если бы не он.

- И ты его уже за это поблагодарила.

- Какого чёрта ты набросился на него?! от эмоциональности повысила голос, хотя хотелось кричать ещё громче. Горечь обиды от вчерашнего проседала на языке, грозясь вырваться наружу вместе с возмущением.

- Соня, - наконец изрёк он, после минутного молчания. Тебе достаточно знать лишь то, что Никита осознает, за что получил.

- За то, что поцеловал меня?

Елизар снова промолчал, лишь сжав челюсти и продолжая смотреть на дорогу, в то время как я упорно сверлила его глазами. Мы ехали слишком быстро, но я не замечала этого, видя лишь его профиль, не выражающий никаких эмоций, что еще больше раззадоривало моё негодование.

- Ты обвинял меня в трусости, побуждая к первому шагу к тебе, но как только я его сделала, решил дать заднюю, ничего не объясняя, а теперь врываешься на вечеринку, ведёшь себя как полный сукин сын, и по-прежнему не желаешь отвечать? Зачем ты забрал меня? с каждым словом ком в горле рос всё сильнее. Куда ты везёшь меня? Ответь хоть на один грёбанный вопрос, - последнее я уже рычала.

Мы резко затормозили, отчего меня повело вперёд, но в этот раз рефлексы спасли от удара об приборную панель. Елизар вышел из машины, обходя её и открывая дверь с моей стороны. Не дав мне опомниться, потянул на себя, вытаскивая на улицу. Только сейчас я осознала, что мы находились во дворе частного жилого комплекса, и, судя по тому, что Бектемиров открывал дверь ключом, доставшим из кармана, это был его дом.

Сердце в тревоге ускорилось.

- Стой, - я потянула его на себя, чтобы остановить, что было бесполезно. Эта гора мышц тащила меня по подъездному коридору до лифта. Бектемиров, - яростно окликала его, закипая еще больше. Какого хрен

- Помолчи, мать твою, - теперь уже рычал Елизар, прижимая меня к стенке лифта, попутно нажимая на кнопку. Достаточно сказала? Хочешь ответов? широкая ладонь легла мне на шею, обхватывая ее и сжимая. Я был бы очень непротив сейчас остаться и продолжить показывать Никите, насколько я серьёзно отношусь к собственным словам. Маленького засранца спасло только то, что он помог тебе, но он слишком оборзел, что, надеюсь, уже осознал, иначе мне придётся вбивать ему информацию о твоей неприкосновенности до тех пор, пока он не усвоит урок. Не будь слишком наивной, полагая, что твоё спасение было актом доброй воли, а не спектаклем, ради получения желаемого, в чем мне ещё предстоит разобраться.

- И это меня ты называл мнительной? криво усмехнулась. И с каких пор ты ввел устав на мою неприкосновенность?

- Это не мнительность, а наблюдение, Соня, - сощурил глаза. Я не вводил никаких уставов, но ему я дал ясное указание не лезть к тебе, которое он нарушал уже не раз. А сегодня он сделал громадную ошибку, решив допустить вольность по отношению к тебе, - Елизар склонился почти вплотную ко мне. Да, я ударил его за то, что он поцеловал тебя, но ты можешь быть мне благодарна, потому что единственное, что я хотел сделать в тот момент, это убить его.

Лифт открылся, и, Бектемиров, отпустив моё горло, снова ухватил за руку, таща за собой.

- Да, я ждал от тебя первого шага, - продолжал он, открывая железную дверь своей квартиры, в которую тут же затолкнул меня, защелкивая за собой замок. И пусть ты едва ли не кричала о собственной храбрости, каждое моё резкое движение вызывало у тебя не те рефлексы, которые я хотел бы видеть, - он наступал на меня, оттесняя к стене и попутно снимая толстовку. Кинув её в сторону, он даже не смотрел, куда та приземлилась, безотрывно глядя на меня. Однако твоя готовность благодарить других парней таким способом натолкнула меня на мысль, что, возможно, я недопонял характер твоих инстинктов. Зачем забрал тебя? Куда привёл? уголок губ потянулся вверх, когда я уткнулась спиной в стену. Думаешь, я стал бы трахать тебя в подсобке подпольного клуба? - рука снова вернулась на горло, вторая же пробралась под мою футболку, сжимая талию. Ведьма, ты оказалась той, кем я не стану пренебрегать, как бы сильно не хотел тебя, - громко ахнула, когда он вцепился зубами мне в шею. Укус был чувствительным, но не болезненным. Именно поэтому я привёз тебя к себе домой, - ещё один укус и снова волна дрожи прошла по телу. Сегодня, - он оторвался от шеи, приблизившись к лицу. Мы закончим начатое вчера.

Несмотря на мрак, царивший в квартире, мне было ясно видны его глаза. Мрачные, полные тихого гнева, они выражали целый спектр эмоций сейчас, сбивая с колеи меня. В чёрных радужках отчётливо виднелось желание, настолько явное и сильное, что это нельзя было спутать ни с чем другим. От вида этого голода и жажды, в животе зародился трепет, настолько сильный, он отдавался во всех клеточках моего организма.

- Зар, я - сомнение колебалось во мне, но стоило его губам накрыть мой рот, как оно тут же исчезло. Невольно простонав, потянула руки вверх, обнимая его и целуя в ответ. Ноги инстинктивно обвились вокруг его талии, когда он приподнял меня, углубляя поцелуй.

- Блядь, да, - выдохнул, отрываясь от меня и нападая снова. Мы были настолько поглощены друг другом, что не решались сделать и шага в сторону спальни или другого комфортного расположения. Словно обезумевшие, вцепились друг в друга, жадно шаря руками по телам. Цеплялись языками до клацанья зубов.

Секунда, и моя футболка летит в ту же сторону, куда летела толстовка, а следом за ней футболка Елизара. Бектемиров не стал расстёгивать лифчик, просто стащив его вниз.

- Мхм, - что-то нечленораздельное вырвалось из меня, когда его губы накрыли один из сосков. Он втянул его в себя, покусывая и посасывая, после чего проделал то же самое со вторым, чем вызвал очередной стон. Пальцы впились в его предплечья, а голова откинулась назад, открывая ему больше пространства.

- Чёрт, - выругался он. Осталось совсем немного до спальни, - говоря это, с силой прижался ко мне, давая мне понять, насколько сильно он возбужден. Это ощущалось сквозь толщу моих джинс и его спортивных штанов.

- К чёрту её, - пробормотала, сжимая на затылке его волосы и кусая его за челюсть. Лизнув место укуса, пробиралась ниже, ощущая, как учащённо бьётся жилка на шее. Это не могло не доставлять удовольствие. Осознание того, что его реакция на меня столь сильна, как и моя на него. В этот миг все колебания и неуверенность исчезли, оставляя только голод, с которым мы оба набрасывались друг на друга. Не было ни грамма сомнения, словно это были самые правильные действия, которые когда-то совершала. Самые нужные, после долгого времени смятения. Здесь.

Елизару было нужно моё одобрение, после чего он резко поставил меня на ноги, расстёгивая молнию на моих джинсах и снимая их. Слишком быстро, будто опасаясь, что я смогу передумать, что было напрасно, поскольку это было бы последнее, что я сделала бы сейчас.

Приподняв меня, Елизар усадил меня на стоящуюпоблизости поверхность, захватывая мои губы и, попеременно, избавляя меня и себя от остатков одежды. Помогая ему в этом, руки путались от нетерпения, соприкасаясь с голой кожей, царапая ее ногтями. Ощутив, как его пальцы касаются меня между ног, проникая внутрь, вздрогнула, выдыхая с воздухом стон.

- Да, - выдыхает, - Хочу слышать тебя, - внезапно приподняв, развернулся, шагая в сторону со мной на руках. Но не здесь.

Мы целуемся до тех пор, пока моя спина не приземляется на мягкое покрывало. Отстранившись, Елизар выпрямляется, глядя на меня сверху вниз. Уличный свет фонарей, проникавший из окон, позволял мне насладиться зрелищем полуголого парня, что откровенно пожирал меня взглядом, не скрывая намерений, и от этого взгляда жар по телу стремительно растекался, скапливаясь в самом интимном месте.

Мягкое касание костяшек пальцев к щеке продолжилось до груди, где легонько сжал один из сосков. Низ живота наполняло приятное томление, когда его руки плавно прошлись по ребрам, избавляясь от лифчика и скользя к единственной вещи, что была на мне. Зацепив края трусиков, Зар посмотрел на меня, оттягивая их вниз, словно безмолвно спрашивая разрешения. Приподнявшись, я позволила ему полностью их снять. Оказавшись полностью обнажённой перед ним, я не ощутила смущения, которое обычно возникло бы в другой ситуации. То, как он смотрел на меня, заставляло отречься от любых сомнений по поводу своей внешности.

- Идеальная, - пробормотал Елизар, становясь между моих ног и разводя их.

Любопытство перебарывало смущение, и я позволила себе подольше разглядеть его. В горле пересохло. Слабый звоночек паники зазвенел в моей голове, а в животе заскользил холод, когда головка его члена коснулась того места, где недавно были пальцы. Инстинктивно бёдра сжались, предчувствуя забытую боль, пережитую опытом. Мне не хотелось портить этот момент возникшими страхами, ведь я понимала, что Елизар не тот человек, который намеренно будет причинять эту самую боль. Именно поэтому я попыталась тут же расслабиться, вверяя ему руководство над собственным телом. В то же время он, как назло, не спешил, останавливаясь, будто считывал мои мысли.

- Посмотри на меня, Соня, - произнесённые твердым голосом слова не звучали как приказ, скорее, как просьба, которую тут же выполнила. Елизар склонился надо мной, давая мне лучше разглядеть его лицо. Ты же понимаешь, - он наклонился еще ближе, пока полностью не навис надо мной. Что я не остановлюсь теперь.

Говоря это, медленно начал проникать в меня, не сводя чёрных глаз с меня, и даже не моргая.

- Я н Не хочу, чтобы ты останавливался, - я вцепилась в его плечи, от слишком чувствительного ощущения того, как он входит в меня, растягивая и наполняя. Ах

Бектемиров замер, войдя до конца, этим вырвав непроизвольный вздох из меня. Мы оба застыли на этот моменте, прислушиваясь к собственным ощущениям, к которым, казалось, оба не были готовыми.

- Блядь, - вырвалось у него, когда он дёрнулся назад, выходя из меня, чтобы снова войти. Схватив меня за ногу, он положил ее себе на бедро, сжимая его с силой, от которой потом, я уверена, у меня останутся синяки. Но это было последнее, что волновало меня сейчас. С каждым толчком я держалась за Елизара, забывая о том, чтобы дышать, слишком отвлечённая тем, что творилось во мне при каждом его движении.

- Мх - вместо слов у меня выходили одни нечленораздельные звуки. Я хваталась за простыни, за Елизара, впиваясь ногтями в его кожу, и нисколько не заботясь о том, что могу делать ему больно. Однако, не было похоже, что это как-то доставляет ему дискомфорт. Напротив. Мм - выгнулась от его напора, с которым он яростно терзал мою шею, передвигаясь к груди. Толчки усилились и стали жёстче, но это лишь раззадоривало огонь, что нарастал внутри.

- Чёрт, - выругался. Руки его, блуждающие по моему телу, скользнули под спину. Секунда, и я взмываю в воздухе, оказавшись верхом на нём. Его лицо становится на уровне моей груди, чем он тут же воспользовался, беря в рот один из сосков, всасывая его и прикусывая зубами, а после проделывая тоже самое с другим. Тихо вскрикиваю от прокатившейся по спине новой волны желания. Немного дезориентированная новым положением, снова застываю от того, насколько остро я чувствую его во мне. Теперь каждое движение Елизара, каждый толчок кажется мне чувствительнее и от этого напряжение в низу живота усиливается. Начинаю двигаться, пытаясь попадать в такт его движениям. Опустив ладони на мою задницу, Бектемиров сжимает ее, помогая мне двигаться в одном ритме с ним, яростно толкаясь в меня.

- Блядь, да, - рычит, ускоряясь подо мной и сжимая меня еще сильнее, до боли. Я непроизвольно стону ему в шею, прикусывая солоноватую от пота кожу. Мне нравится этот вкус, и я слизываю его с собственных губ. Елизар видит это, улыбаясь мне довольным оскалом. Чувствуешь это, выскочка? - Собрав одной рукой волосы на затылке, прижимается к моему рту, тут же проникая в него языком. Мы оба стонем, и эти звуки разливаются в тишине комнаты, вместе с пошлым звучанием шлепков наших тел и скрипом кровати. Как идеально ты подходишь для меня.

- Да, - с придыханием отвечаю ему, даже не осознавая сути вопроса. Я теряюсь в незнакомых ощущениях, растворяясь в руках этого человека, дарящего мне совершенно новые эмоции. Моё тело словно живёт само по себе, следуя низменным инстинктам, двигается синхронно с его.

- Ты только моя, - до боли кусает место над ключицей. Я вскрикиваю от неожиданности, но он не даёт мне опомниться, снова опрокидывая на простыни, и нависая надо мной. Стягивает волосы на затылке, приподняв тем самым мою голову. Глаза, чёрные и голодные смотрят на меня, и я поражаюсь тем спектром эмоций, что кружатся на их дне. Он жадно рассматривает моё лицо, поднося руку к своим губам и облизывая большой палец. Слышишь, Соня?

Пытаюсь выцепить в голове остатки разума, чтобы осмыслить вопрос, но мысли рассеиваются в прах, когда он надавливает на клитор, продолжая входить в меня. Дрожь пронзает меня, вырывая всхлип из горла. Подняв руку, прикусываю костяшку пальца, но Бектемиров тут же выдирает её, продолжая свою пытку.

- Нет, Соня, - шепчет, целуя меня. Хочу слышать тебя.

Схватив меня под ноги, согнул их в коленях, меняя своё положение. Звуки шлепков стали громче и чаще, а напор его ещё жёстче. Елизар тихо рычал, озверело вонзаясь меня и усиливая нажим пальцев в том месте, где соединялись наши тела.

- Зар, я - я задыхалась от напряжения, растущего внутри и требующего выхода. Я не знала, что я хотела сказать или сделать, ибо в этот момент мне было всё равно. Я звала его, потому что мне была необходима его близость.

Дрожь в эту же секунду пронзила каждую клеточку. Ухватив его за плечи, притянула к себе, со стоном впиваясь в губы. В глазах на мгновение помутнело, и я зажмурилась, пытаясь совладать с дыханием. Свои пальцы Елизар убрал, но двигаться не прекращал, растягивая оргазм. Он целовал меня, будто поглощая каждый звук, срывавшийся с моих губ и упиваясь каждым. Я чувствовала его напряжение, и то, что он едва сдерживается, дожидаясь меня.

Прислонившись лбом к моему, он прикрыл глаза. Мои же были раскрыты, и я жадно рассматривала его лицо, нахмуренное и сосредоточенное. Веки приподнялись, открывая чёрные как ночь зрачки. Поддавшись вперёд, он уткнулся в место между шеей и плечом, резко выходя из меня. Его плечи содрогнулись, и я почувствовала, как мне на живот капает теплая жидкость. С шумным дыханием он зарылся в мои волосы, вдыхая в себя воздух. Кожа покрылась мурашками, когда Зар начал покрывать мою скулу и щёку короткими поцелуями. От этого жеста в груди сладостно затрепетало.

- Ты даже не представляешь, насколько ты попала, выскочка, - хрипловато проговорил Елизар, усмехнувшись. Тёплое дыхание коснулось уха, порождая новый рой мурашек. Мне понравилось.

Глава тридцать вторая

Елизар

Как долго нужно притворяться хорошим, чтобы человек был готов принять твою плохую сторону?

Безусловно, не все мои действия можно было соотнести к тем, что ставятся в пример. Однако, большинство из них были направлены на результат, который я сейчас имею. И, если бы кто-то спросил меня о том, жалею ли я о содеянном, то мой ответ был бы одним нет. Определённо нет.

Пальцы перебирали светлые локоны девушки, что спала рядом, свернувшись калачиком. Это уже не впервой, когда уснув на моей груди, она тут же соскальзывала в сторону, поворачиваясь ко мне спиной и сгибаясь, подобно эмбриону. Возможно, кто-то бы нашёл эту привычку по-детски милой или забавной.

Меня она раздражала

В отличие от Сони, секс не поверг меня в усталость или дрёму. Как ни странно, полученное удовлетворение только разыграло голод, который не утих даже после того, как я снова взял её во второй раз. Даже короткого воспоминания об этом хватило вполне, чтобы пах болезненно заныл от желания погрузиться в неё вновь.

Рукой провёл по лицу, сгоняя наваждение.

Я не раз задавался вопросом о том, было ли это обычной похотливостью, или дело было в чём-то более неправильном. Хотя, в последнее время это было лишь обычной формальностью, потому что ответ был очевиден. Зародившееся любопытство с момента, когда она начала мне угрожать, постепенно переросло в увлечение и стремление узнать о ней всё. А недоступность информации и её желание избегать любого проникновения в её жизнь, только усиливали мой интерес. Каждая наша стычка раззадоривали мою потребность сблизиться с маленькой выскочкой, что и вылилось в то, кем я стал.

Одержимым?

Собрав в кулак пряди, осторожно откинул их назад, открывая вид на хрупкие плечи и шею. Будучи слишком измотанной, она быстро уснула в моих руках, забыв об одежде. Простынь немного сдвинулась, и я мог лицезреть верхнюю часть обнажённой спины. Было недостаточно светло, но я мог разглядеть свежие отметины, оставленные мной на нежной коже.

Губы сами собой растянулись в ухмылке.

Хочу её

Нетипичная для меня необходимость пометить девчонку была столь непривычна, как и нарастающее чувство привязанности.

Не убирая руки с её волос, придвинулся к ней, зарываясь носом в ложбинку плечом и шеей. Она пахла моим гелем, и это вызвало ещё одну улыбку. С каждым разом я обнаруживал в себе всё больше неестественных для меня желаний. Это не вызывало отторжения или раздражения во мне, лишь параноидальную склонность к слежению и прогрессивно растущую жадность.

Соня что-то пробормотала во сне, выпрямляяс. Не отталкиваясь от меня, но и не прижимаясь в ответ, что было недостаточно для меня. Потянув простынь, прижался к её спине, наблюдая, как постепенно обнажаю её тело. Рука легла на талию, медленно скользя выше до груди, пока не обхватила одну из них, а губы нащупали жилку на шее, ощущая, как та начинает биться чаще. Плавными движениями я сжимал её грудь, стискивая пальцами соски, которые тут же напряглись. Сон был слишком глубоким, чтобы проснуться сразу, но её тело начало реагировать, постепенно выводя хозяйку из дрёмы.

- Мм - тихий выдох срывается с её губ, когда я языком провожу вдоль линии плеч и до самого уха, кусая за мочку. Её кожа покрывается мурашками, и она непроизвольно выгибается, открывая мне доступ к шее.

- Моя девочка, - шепчу тихо, целуя места, открытые мне.

- З-зар, - её голос тихий и хриплый, когда бормочет моё имя, и меня окатывает новой волной возбуждения. Положив руку ей на бедро, слегка стискиваю его.

- Приподними ногу, выскочка, - целую за ухом, когда она послушно выполняет мою команду. А теперь отодвинь её чуть-чуть в сторону. Да. Умница.

Моя ладонь ползёт по внутренней стороне бедра, пока не доходит до нужного мне места.

Блядь, да.

Втягиваю воздух сквозь зубы, когда обнаруживаю, что она уже мокрая. Пальцы с лёгкостью скользят по влажным складкам, и я слышу тихий стон, как только дотрагиваюсь до них. Соня вздрагивает, но не меняет положения. Заведя свою ручку назад, она обнимает меня, зарываясь мне в волосы и захватывая их в кулак.

- Что т-ты дела.. Ах

Она забывает о своём вопросе, когда пальцем нажимаю на маленький бугорок, и, не отпуская, начинаю делать круговые движения. Выгибая спину, Соня начинает ёрзать, в попытке получить большее. И я даю ей это. Не выдерживая долго, переношу вес на одну руку, второй, придерживая ее за бедро, вхожу одним толчком.

Эта девчонка ощущается как чёртова нирвана.

Мы синхронно выдыхаем, когда я начинаю двигаться. Теплая, всё ещё не отошедшая ото сна, выскочка кажется более чувствительной. Её тело с радостью принимает меня, а я же начинаю усиленно входить в нее, выбивая с каждым толчком стоны, что она упрямо пытается сдержать. Перевернув Соню на живот, притягиваю к себе за бедра, не выходя из нее, но усиливая напор. Моя ладонь скользит по её спине, прощупывая каждый позвонок. Её мышцы напрягаются, но, спустя мгновение, она расслабляется, выгибаясь под моей рукой, подобно кошке. Наклонившись ближе, снова зарываюсь ей в шею, осознавая, что скоро могу кончить.

Я хочу, чтобы ты была только моей

Она стискивает простынь, когда мои пальцы ложатся на её клитор, поглаживая его. Дрожь проходит по её телу, и я чувствую, как она сжимается вокруг меня.

- Давай, выскочка, - на выдохе, после чего кусаю её за плечо.

Всхлип вырывается из неё, прежде чем она соскальзывает вниз, нисходя вибрацией. Я заканчиваю следом за ней, утыкаясь лбом ей в спину, и ощущаю, как трепет проходится по каждой клетке моего организма.

- Ты животное, - еле слышным голосом хрипит она.

Я же только усмехаюсь, не оспаривая её высказывание, так как оно мне кажется более подходящим для меня, поскольку в последнее время мои низменные инстинкты берут верх над самоконтролем, заставляя поступать крайне необдуманно.

Как это было месяц назад, когда я обратился в заведение, где она работала. Интересно, как бы тогда она назвала меня, знай, что это именно я подстроил ту ситуацию, в которой заснял ее, предварительно попросив одну из официанток угостить девчонку и, тем самым, якобы уличив в воровстве.

Или, что я попросил специального человека разузнать о ней ту информацию, которую она пытается скрыть?

Соня уснула быстро, снова попытавшись отодвинуться от меня, свернувшись калачиком. Но в этот раз я не дал ей этого сделать, сграбастав её в охапку, и придвинув к себе в объятия. Недовольно поворчав что-то себе под нос, она, всё же, уткнулась носом мне в грудь, еле слышно засопев.

Меня изнасиловали

Тот факт, что я об этом подозревал, совсем не подготовил меня к тому, чтобы услышать подтверждение своих догадок. Это было последнее, что я надеялся услышать, когда узнал, о её прошлой жизни. В какую-то долю секунды мне хотелось уничтожить все, что окружало, и всех, кто причастен к её боли. Она хорошо скрывала её, и это не могло не вызывать восхищения. Вот только уважение было последним, что я тогда проявил, находясь под гнётом собственных эмоций. И, всё же, девчонка смогла настоять на своём, заслуживая моего уважения ещё больше.

Разузнать о ней было не так легко, как казалось вначале. Человек, к которому я обратился с этой просьбой, имел весьма обширные связи и навыки, но даже он был озадачен. Словно этой девушки и не существовало раньше. И пусть я и ранее никогда не славился терпением, но, в итоге, мое любопытство росло, прогрессируясь на грани с помешательством. Необходимость разузнать о Соне, стала едва ли не первостепенной, и нельзя было описать моего внутреннего триумфа, когда к ней приехала её подруга. Вычислить ту оказалось совсем не сложно, нужно было лишь умело воспользоваться моментом. Я подослал человека к ней в клубе, чтобы тот аккуратно мог вытащить документы из её сумочки, а затем положить обратно. Благо, рыжая была не слишком внимательна, что в очередной раз играло в мою пользу.

Жалел ли я в этот раз о содеянном?

Ни капли.

Пусть и куцые, но это дало мне хоть какие-то сведения о моей выскочке.

Закончила одиннадцать классов, жила с матерью алкоголичкой, которая скончалась в начале этого года, отец неизвестен. Ни одной записи о совершенных правонарушений не было. Как и ни одной записи о родственниках, имеющих влияние, чтобы стереть эти самые записи. Никаких крупных счетов, лишь пару бывших кредитов, погашенных государством. Средняя успеваемость и оценки в аттестате говорили о том, что отличницей она далеко не была, а результат, полученный на государственном экзамене, был слишком низок даже для проходного балла в наш университет.

Кто-то постарался, чтобы она могла сюда поступить.

В тот вечер, когда я привёл Соню в свой спортивный зал, мне позвонили, сообщив, что кое-что удалось узнать. Брать трубку, было последнее, что я хотел тогда. Когда Соня была в моих руках, трепетная и дрожащая после оргазма. Слишком соблазнительное зрелище для того, чтобы продолжить, но я был твёрд в своем намерении дождаться этого шага от неё, именно поэтому взял телефон, чтобы хоть как-то опустить возбуждение.

То, о чём мне сказали тогда, нельзя было назвать достижением, но это было гораздо больше того, что я имел.

Соня была в отделении следственного комитета, где её имя фиксировалось не единожды. Но ни слова о заявлениях или любых других обращениях с её стороны. Все было стёрто. Именно после этих событий она, в скором времени, уехала из города. Слишком поспешно, для девушки, не имевшей до этого работы или денег на счету.

Будто что-то почувствовав, Соня беспокойно заерзала под боком. Она снова хотела отвернуться, но я не дал ей этого, еще сильнее захватив в объятиях. Глаза уже слипались. Зарывшись носом в её волосы, глубоко вдохнул, погружаясь в дрёму.

В скором времени я выведаю все твои секреты, выскочка

Соня

Интересно, сколь долго длится чувство дискомфорта, после проведенной первой ночи с парнем?

Конечно, если уже сильно привязываться к словам, то нельзя сказать, что это была наша первая ночь. Однако именно она не даёт мне покоя, не вылезая из моей головы.

Никогда я не чувствовала себя так неловко, как на следующий день. В отличие от Елизара, который буквально светился, источая отвратительные флюиды радостного энтузиазма, я не знала, куда деть глаза. Он подвёз меня домой, предложив подождать меня и подвезти до универа, но сдался, увидев, как я слишком яростно машу головой в отрицании, выдумывая как можно больше отговорок, чтобы не ехать с ним. Поцеловав меня напоследок, он уехал, оставляя меня на пороге квартиры, где я простояла еще минуту, вглядываясь в пространство. Всё ещё не осознавая события произошедшего, бродила по комнате, множество раз перебирая одни и те же вещи.

Я переспала с Елизаром

Трижды

Несколько раз я ловила себя на том, что задерживала дыхание, а перед самым входом в университет мой пульс подскакивал в разы выше, не переставая учащённо биться, пока я бродила по коридорам.

- Ты в порядке?

Мы с Гешей находились в справочной, где я помогала ему перебирать ненужные документы, пока он возился в компьютере, печатая какие-то отчёты. Не желая находиться на парах и отвечать на вопросы Марины, уверена, которых накопилось с миллион, я предложила ему свою помощь, на которую он, хоть и с подозрением, но согласился. Гешадавал мне простые задания, где не требовалось прилагать каких-либо умственных усилий, что мне и было необходимо, чтобы занять себя чем-то бессмысленным. Единственное, на что я сейчас была способна, это автоматом складывать листы и сортировать их по дате. Но даже это поручение я умудрялась несколько раз проваливать. Сам же парень выполнял не только свою работу, но и успевал консультировать студентов, приходивших в справочную.

Вопрос его прозвучал внезапно. Глянув на парня, я, поначалу, не нашлась что ответить.

Действительно ли я выглядела так, будто со мной не всё в порядке?

- Да.

Ложь далась куда легче, чем уязвимое осознание того, что всё не так. Правда комком оседала в горле, но проглотить её, означало признать поражение. Смириться с тем, что я не просто увлеклась Елизаром.

Я начала влюбляться

Не смотря на небольшой дискомфорт в интимной области, тело всё еще охватывало трепетное волнение при воспоминании о вчерашнем вечере. Я помнила каждую деталь, и это сыграло против меня, поскольку картинки, словно в замедленном кадре, всплывали в голове, обрывая дыхание. В утробе зарождались новые эмоции, неподвластные контролю, и именно они выбивали из колеи моё обычное состояние, отчего я вечно путалась в бумагах. Пропуск пар для меня сейчас казался куда более приемлемым, нежели тягостное ожидание того, что я встречу Елизара где-то в переходах между ними. Отрицать, что я трушу, было глупо, но чтобы унять моё въедливое волнение, требовалось куда больше времени без присутствия его источника.

- У тебя вообще есть хоть какое-то подобие самосознания?

Кажется, возможность побыть в спокойствии мне светит только дома.

Медленно подняв глаза от документов, я вижу перед собой Веронику, с яростью взирающую на меня и, едва ли, не выдыхающую пар из ноздрей. Её ненависть слишком очевидна.

- Это всё, что ты хочешь спросить? хмурюсь. Или за этим последует ещё шквал вопросов, ответы на которые ты можешь дать сама?

- Я, всё-таки, жду, что когда-нибудь ты решишь отвечать честно, - она подходит ближе.

- Если моя правда тебе не по вкусу, не стоит обвинять меня во лжи.

- Вот именно, что это только твоя правда. Да и ложь не единственная твоя проблема, - сузив глаза, сжимает челюсти. Ты сама по себе грёбанное недоразумение, - последнее она чуть ли не выплёвывает. Такая экспрессивность в её тоне удивляет не только меня, но и Гешу, который с самого прихода Соболевой не притронулся к бумагам. Его глаза комично округлились, но блондинка была настолько поглощена моей персоной, что вряд ли вообще заметила сидящего рядом со мной парня. Какого чёрта ты вчера вытворяла на вечеринке? Кто тебя вообще пустил на неё?

- А кто ты такая, чтобы требовать ответы на свои вопросы? теперь уже я начала злиться. Моя мама?

- Судя по всему, она явно не научила тебя знать своё место. Для той, кто держится здесь на стипендии, я бы вела себя тише воды, однако, твоя блядская натура куда сильнее желания получить достойное образование.

На несколько секунд в помещении воцарилась оглушающая тишина, прерываемая лишь частым дыханием Соболевой. Хоть и по разным причинам, но мы с Гешей оба перестали дышать.

- Я смотрю, ты настолько озабочена моим поведением, что забыла следить за своим, - произнесла я низким голосом, сдерживаемая желанием наорать на эту пигалицу.

- Мне плевать на тебя, но не на Елизара, которого ты тянешь на дно своими замашками жадной до внимания сельской шлю

- Видимо тебя дома не учили вовремя затыкать свой рот, - прошипела, накрыв ладонью её губы. Очень нужная способность, в особенности для той, кто лезет не в своё дело.

- Всё, что связано с ним моё дело! она с силой отшвырнула мою руку. А ты лишь грязная лицемерка, которая возомнила о себе слишком много, и устроила целый цирк, лишь бы привлечь к себе хоть какой-то интерес.

- Интерес? переспросила оторопело. Ты чокнутая? Ты думаешь, я решила утопиться, чтобы кого-то заинтересовать?

- Ты изображала шавку Бектемирова несколько недель, не сложно поверить, что ты решилась и на такое, - она скривилась. Ты похожа на обыкновенную шлюху из трущоб, которая всеми силами пытается заполучить хоть каплю внимания со стороны таких парней как Елизар.

- А ты похожа на ту, кто завидует этой шлюхе, - я уже не сдерживала голоса, повышая его и мало заботясь о том, что заходившие студенты поглядывали на нас, не спеша уходить. Потому что, как бы ты не изощрялась, ты не в силах получить и доли того внимания, что он уделяет мне.
В последовавший миг оглушающего молчания, в моей голове промелькнуло сожаление, так как голубые глаза Соболевой подозрительно заблестели, а ноздри расширялись от переизбытка эмоций. Она остолбенела, неверующим взглядом смотря на меня, бледнея с каждым мигом, и мне показалось, что она вот-вот расплачется. Но в следующую секунду Вероника делает выпад, шагая вперёд и толкая меня в грудь.

- Завидую? прорычала она. Тебе? Дешевой выскочке, которая только и делает, что нарывается на неприятности и втягивает в них других? Елизар устроил драку из-за того, что ты крутила шашни с кем попало. Возможно, для людей твоего круга это обычное дело, но не для таких, как он. Ты вообще знаешь, кто его отец? И что любой проступок может всплыть в прессу?

В голове всплыл эпизод с нападением у моей работы, когда Елизар отказался вызывать скорую. Смысл в её негодовании был, но не в том, что выражала его она.

- Трахайся с кем угодно, но отвали от Елизара, - ещё один толчок в грудь, но в этот раз я не отступила, твёрдо стоя на своём месте.

- Моего круга? переспросила ледяным тоном, сжимая челюсть.

- Да, - теплота её тяжёлого дыхания доходила до меня. Таких убогих простушек, которые думают, что своей наигранной простотой могут скрыть свою сущность обычной потаскухи. Очевидно, тебя только этому мама и научила

Рука автоматом взлетела вверх, недавая ей закончить. Звонкий звук пощечины раздался слишком оглушительно. Он всё ещё звенел в моих ушах, пока мы стояли с Вероникой друг напротив друга, едва ли не моргая.

- Ты пожалеешь об этом

- Раз уж ты не в состоянии закрыть свой рот сама, то с удовольствием помогу тебе с этим, - злость бурлила в моей груди, горячей жидкостью распространяясь по венам. В какой-то момент я перестала контролировать свою сдержанность по отношению к ней, алчно желая сделать больно этой девице. Наклонившись чуть ближе, я произнесла так, чтобы слышала только она. И я уже трахнулась с ним. И не раз.

Последние слова были подобно сигналу, призывавшему к действиям. С воплем Вероника кинулась на меня, толкая назад.

- Дрянь! проревела она, вцепившись в мои волосы и с силой оттягивая их. Можешь прощаться со своей стипендией и учёбой здесь.

- Да пошла ты, - не смотря на хрупкость, Соболева оказалась достаточно сильной, чтобы сопротивляться мне. Боль пронзила голову от того, как она схватила меня.

- Я уничтожу тебя, - шипела она, пытаясь повалить меня. Перетерпев вспышку боли, я перехватила её, оттягивая от своей головы, и, одновременно, пиная её по ногам, тем самым лишая её возможности твёрдо стоять на них. Вероника теряет баланс, и я, пользуясь этим, наваливаюсь на неё. Мы обе неуклюже падаем на пол, продолжая схватку, которая длилась недолго, потому что окружающие, наконец-то, решили вмешаться в наш конфликт. Чьи-то руки обхватили мою талию, утягивая меня вверх.

- Тише, тише, - кричал кто-то, обнимая Веронику и оттаскивая её в противоположную сторону. Адреналин бушевал в крови, не давая спокойствия и требуя продолжения.

- Девочки, брейк, брейк.

Нас разняли, но Вероника не переставала брыкаться, обжигая меня взглядом покрасневших глаз, в которых, помимо ненависти, плескалось что-то еще.

- Чёртова подстилка, - выкрикнула она, учащённо дыша. Ты об этом ещё пожалеешь, - это было произнесено уже тише. Клянусь.

Чувство тревоги, всколыхнувшееся во мне, быстро погасло. Может быть, дело в том, что за эти три недели, что я проучилась здесь, и, пережив буллинг от незнакомых людей, её угрозы не подействовали на меня так, как она хотела.

Или, может, я была слишком глупа, чтобы не воспринять её слова всерьёз.

Спустя минут двадцать я задумалась об этом, сидя в кабинете ректора. Его невозмутимый вид не обманывал меня, так как я видела, насколько плотно были сжаты его губы, и ручка, которую он держал слишком сильно.

- И так, - натужно начал он, поднимая тяжёлый взгляд. Голубые глаза сверлили меня несколько секунд, после чего метнулись в сторону соседнего стула, где сидела Вероника. Потрудитесь объяснить, что произошлосегодня?

Я внутренне поёжилась от стальных ноток в его голосе. Но, по всей видимости, этот тон влиял так только на меня, потому что Вероника спокойно восседала на своём стуле, ни разу не поморщившись. Глядя на неё складывалось впечатление, что её пригласили попить чай, а не вызвали из-за недавней стычки, которой, судя по её равнодушному виду, словно и не было.

- Папа, это была всего лишь небольшая женская размолвка, поэтому

Папа

Это слово резало слух, но в этот раз я сдержала гримасу, дабы избежать ненужного внимания к своей персоне.

- Ту потасовку, что вы устроили, никак нельзя назвать небольшой размолвкой, поэтому я ещё раз спрашиваю, как вы собираетесь это объяснить.

- Папа, я же сказала

- Вероника Викторовна, - он хлопнул по столу, вынуждая нас обеих вздрогнуть. Кажется, мы уже обсуждали эту тему с панибратством. Учись нести ответственность за свои поступки, не привлекая семейные связи.

Вид того, как эта девчонка стушевалась, не мог не вызвать у меня улыбку, но она тут же исчезла, стоило мне заметить, что теперь ректор смотрит на меня.

- Вам это кажется смешным?

- Нет, - мне хотелось отвести взгляд, но я упорно продолжала смотреть прямо на него, чувствуя дискомфорт от его недовольства.

- Мне тоже, потому что я уже не в первый раз сталкиваюсь с вами в ситуации, имеющей идентичный характер, отчего могу сделать определённые выводы на ваш счёт.

Видимо, он имел в виду тот случай, когда мы с Никитой сцепились в коридоре.

- Так же до меня доходили слухи, что возле нашего ВУЗа на прошлой неделе была ещё одна потасовка с вашим участием. Поскольку это всего лишь слухи, я мог бы не обращать на это внимания, но их слишком много, и в большинстве упоминаетесь вы, София Викторовна. Вы же понимаете, что это я уже не могу игнорировать?

Я закусила внутреннюю сторону губы, не чувствуя боли. Дышать стало труднее, но не от вопроса, который он мне задал. Вся эта ситуация была полным абсурдом, как и то, что я единственный человек в этом кабинете, которого волновали не обстоятельства моего здесь пребывания, и не последствия, а равнодушие, с которым произнёс моё отчество человек, имеющий самую прямую с ним связь. Злость всё ещё таится в груди от недавнего конфликта, разбавляясь негодованием. Секрет, что храню слишком много времени, становится довольно тяжким грузом, чтобы справляться с ним в одиночку. Мне хочется швырнуть эту правду им обоим, чтобы сбить спесь с избалованной девицы, и увидеть реакцию того, кто наградил меня этим самым бременем. Любопытство жалит столь сильно, что я едва не проговариваюсь, открыв рот, но, тут же, его закрываю, впившись ногтями в ладони.

- Что ж, - продолжает он, откинувшись на своём кресле и хмуро глядя на нас обеих. Раз уж честного ответа мне от вас не дождаться, я буду судить по тому, что сказали мне камеры. София, - внутренне напрягаюсь. Вы будете отстранены от занятий до конца недели. Я предупрежу вашего куратора. Надеюсь, этих трех дней, вместе с выходными, будет достаточно, чтобы вы остыли и пришли к соответствующим выводам. Георгий очень ручался за вас, говоря, как вы помогаете ему в студенческом комитете. Это похвально, и говорит о вас как о девушке, которая трудится на благо университета ради своего будущего. Если учесть, что вы стипендиантка, то отстранение будет для вас тем уроком, который преподаётся не у нас, а дома. А именно, дисциплине.

Мысленно я сделала себе пометку поблагодарить Гешу.

- И, раз уж этой самой дисциплине Вероника не обучена дома, то она будет помогать Георгию вместо вас

- Что?! вклинилась Соболева, поддаваясь вперёд. Папа, ты шутишь? Она же напала на меня!

- К своему счастью я не совсем ослеп в своём возрасте, чтобы не разглядеть зачинщика по камере, - грубо отрезал он. Чтобы к своему позору увидеть, что творит моя собственная дочь в моём же училище. Неужели я воспитывал тебя именно так?

- Она спровоцировала меня, - хладнокровие покинуло Веронику, и сейчас она снова превратилась в девицу, яростно защищающую своё эго. Ты сам сказал, что это не первая её потасовка

- Но я и не говорил, что не знаю о твоих проделках, Вероника, - перебил он её, хмурясь ещё сильнее. Ты думаешь, раз уж я сижу в этом кабинете, то не вижу дальше его стен? Моё решение окончательное. Ты будешь заполнять, сортировать документы, и помогать Георгию. В общем, делать всё то, что делала София.

- Но я не могу, - уже более неуверенно заговорила Соболева. Ты же знаешь, у меня занятия

- Комитет никоим образом не помешает твоим танцам, которые ты можешь перенести в любое другое время. По истечению наказания я жду от вас обеих объяснительные. Ожидаю, в них вы будете более многословны, нежели сейчас.

- Но пап - начала, было, Вероника, но полный раздражения взгляд отца тут же пресёк её на полуслове.

- Я всё сказал. Можете идти. Наказание начинается с этого момента.

Я покидала кабинет в непонятном волнении. Отстранение не так сильно впечатлило меня, как этот разговор. Каждая фраза прокручивалась в моей голове, и ни в одной я не могла обвинить его.

- Довольна? фыркнула Соболева. Она шла позади меня, отставая на пару шагов. Это всё из-за тебя.

- Меня? остановившись, обернулась к ней. Это ты набросилась первой. Пересмотри видеозаписи вместе с отцом.

Я хотела повернуться, но она догнала, ухватившись за предплечье.

- Нет, я не про сегодня. Именно ты начала это, хоть я и предупреждала тебя изначально, чтобы ты не смела подходить к Елизару.

- Да, помню, еще ты назвалась его девушкой, - скривилась. Но это моё право к чему прислушиваться.

- Чего тебе надо? проговорила она. Денег? Если нужно, я дам тебе. Сколько? Я могу дать больше, чем ты получишь, трахаясь со всеми

- Ты точно ненормальная, - оторопело покачала головой. Лучше вложи эти деньги в своё лечение. Твоя голова этого требует.

- Я могу уничтожить тебя, - её угроза была произнесена более тихо. Ты думаешь, ты первая, кто пытается заполучить его?

- Нет, но я думаю, не я не последняя, кто хочет послать тебя в задницу, и сделает это, - вырвала руку из её хватки. Вероника, иди в жопу.

Она хотела что-то ответить, но, подняв взгляд выше, замолчала, сжав губы. Я не успела повернуться, как спиной ощутила твердое основание. Руки, мужские и наглые, легли на мою талию, смыкаясь на животе.

- Выскочка, - знакомый трепет просочился сквозь кожу. Не можешь ни дня без приключений?

Внезапные объятия Елизара подействовали не только на меня. Вот только если во мне они вызывали приятное возбуждение, то Веронику это повергло в ступор.

- Она всем рассказывает, что ты спал с ней, со злобой бросила она, переводя взгляд то на меня, то на Елизара. Это правда?

Если её вопрос заставил меня напрячься, то Бектемиров оставался полностью расслабленным, позволяя своим пальцам бродить по моему животу, побуждая бабочек в нём порхать дикими танцами. Запах мыла стал явственнее, когда он прислонился щекой к моей щеке, слегка потеревшись о неё. Короткая щетина царапала кожу, но это было последнее, что заботило меня на данный момент.

Студенты рядели, расходясь по своим кабинетам, но некоторые решали оставаться на месте, якобы находя в своих телефонах что-то интересное, что могло их остановить. Вот только это не волновало Веронику, с яростью взиравшую на нас.

- Ты спал с ней? повторила она. Её грудь тяжело вздымалась, в такт тяжёлому дыханию. Вы теперь встречаетесь?

- Не помню, с каких пор я должен отчитываться тебе, - не смотря на спокойный тон, в голосе Елизара просачивались ледяные нотки. Но да.

Сильные руки прижали меня к груди. Щекой я почувствовала, как губы парня растягиваются в ухмылке.

- Соня моя.

Глава тридцать третья

Елизар не стал церемониться, у самого порога хватая меня и усаживая на уже знакомую мне тумбочку. Вещи быстрым образом оказались лежащими на полу, а он яростно целовал меня, нападая на мой рот, шею и грудь. Он впивался зубами в мягкую плоть, нисколько не щадя меня, а руки блуждали по телу, исследуя каждый уголок. Обхватив его ногами, целовала так же яростно в ответ, остро ощущая дискомфорт от собственного возбуждения.

- Не мог ни о чём думать весь день, - сжав мои бёдра, придвинул к самому краю, мягко входя в меня одним толчком. Наконец-то, - выдохнул, вновь захватывая мои губы в плен.

От слишком интенсивной активности движений, тумбочка слишком яростно и громко стучалась о стену, грозясь развалиться прямо подо мной, отчего Елизар, подхватив меня в воздухе, прислонил к стене, продолжив свои действия не менее яростно. Звучные шлепки, шорох кожи о стену, и звуки соприкосновения тел растворялись со стонами и шумным дыханием.

После известия о том, что меня отстранили, Елизар едва ли не волоком потащил меня к своей машине, на глазах у большинства студентов и разъярённой Вероники. Иногда я задавалась вопросом, действительно ли ему плевать на мнение окружающих, или он делает это им наперекор. Видимо, новость о моём отстранении была для него поводом поступить по-своему. А именно, привезти меня к себе, чтобы продолжить то, чем мы занимались вчерашней ночью.

После секса в коридоре, Елизар повёл меня в душ, так и оставив наши вещи лежащими у порога. Настроив воду, он повернул меня к себе спиной, намылив руки и принявшись растирать пену по моему телу.

- Мне нравится, что ты пахнешь мной, выскочка, - бормотал в шею, покусывая её. Я дрожала, когда его пальцы с жадностью обхватывали грудь, сжимая её и прокрадываясь ниже, где смыкались бёдра. Острое желание пронзало внутренности, когда дразнил, мягкой подушечкой пальца находя нужную точку и обводя её, медленно выписывая круги.

- Зар, - прошептала, поддаваясь бёдрами назад и выгибаясь, навстречу его свободной руке, блуждающей по моей груди.

- Да, Соня, - отозвался, утыкаясь носом в выемку между шеей и плечом. Скажи, чего ты хочешь.

Из горла вырвался вздох, когда сжал сосок. Откинула голову назад, прикрывая глаза. Он играл со мной, то поглаживая клитор, то обходя его стороной, заставляя меня дрожать от желания. Скажи.

- Тебя.

Несмотря на ровный тон, я ощущала, насколько он возбужден. Его сердцебиение было в такт моему, а дыхание стало прерывистым.

- Скажи, - настаивал он, втягивая в рот мочку уха.

- Я хочу тебя. Елизар.

Он наклонил меня вперёд, одновременно наполняя собой. Громкий вздох вырвался из нас двоих.

- Ты думала обо мне, Соня?

Бектемиров не торопился, нарочито медленно двигаясь во мне, растягивая своё удовольствие в моём мучении. Его руки сжимали меня, предвещая синяки.

- Д-да, - мои ногти заскрипели по темной плитке душевой.

- Знаешь, что думал я? наклонившись, он зацепил зубами за краешек уха. Что нужно было не пускать тебя домой вообще, - снова медленный толчок. Ну, а после думал, что хочу украсть тебя с универа, но моя маленькая выскочка решила избегать меня сегодня. И я, походу, начинаю становиться долбанным подкаблучником, подыгрывая тебе, - он вышел не до конца, замерев. Одна из его ладоней легла мне на спину. Ласково поглаживая, она шла вверх, пока не достигла головы. И смотри, как сложилась судьба, - Собрав рассыпавшиеся волосы, он неторопливо начал наматывать их на кулак, сжав у основания. До конца недели ты полностью в моём распоряжении.

С этими словами он резко двинулся вперёд, при этом одной рукой так же удерживая за талию и не давая мне сдвинуться с места. Стон прозвучал из горла, когда он начал повторять свои движения, действуя в этот раз куда жёстче.

Позже, мы лежали в кровати, в его комнате. Уставшие и насытившиеся друг другом, мы в полном молчании размышляли каждый о своём. Тишину нарушал лишь шум дождя, отбивающего по стеклам, такая тишина казалась настолько комфортной, что какое-то время никто не спешил её нарушать. Я лениво скользила взглядом по сторонам, отмечая строгий стиль и минимальное количество вещей. Его квартира выполнена со вкусом и дорогим убранством, в дизайне чувствовался мужской характер, его характер. У него была просторная трёхкомнатная квартира, но, почему-то, мне казалась она совершенно пустой.

- У тебя действительно нет телевизора, - пробормотала, вспоминая, как он говорил о том, что не смотрит кино. Я лежала на его груди, слушая ровный стук его сердца, и вспоминая первые дни нашего знакомства. В голове невольно вставал вопрос о том, как всё докатилось до того, что теперь я сплю с этим парнем. И в этом вопросе не чувствовалось ни капли недовольства. Возможно оттого, что расслабленная я едва не мурлыкала от его рук, гладивших меня по спине. Я не видела его лица, но механические движения давали мне понять, что делает он совсем бездумно, попеременно беря мои пряди волос и наматывая их себе на палец. Иногда он проводил кисточкой этой пряди по коже, щекоча меня. От этого мне хотелось глупо и по девчачьи хихикать, но я сдерживалась, боясь показаться слишком

Счастливой?

- Зато он есть у тебя, - тепло его дыхания обдавало макушку. И посмотри, к чему это привело: ходишь по непонятным вечеринкам, ввязываешься в драки и получаешь отстранение от занятий.

- Сказал тот, кто участвует в подпольных боях, - хмыкнув, я приподнялась, чтобы видеть его лицо. И, более того, устраивает их сам.

- Туше, - уголок его губ приподнялся. Протянув руку к моему лицу, он заправил за ухо выбившийся локон, задержав моё дыхание на мгновение.

- Почему тебе нравятся бои?

Мне нужно было хоть как-то отвлечься от того, какую реакцию вызывают простые жесты.

- Потому что, - он сделал короткий вздох. Вопреки тому, что это агрессивный вид спорта, он успокаивает меня куда лучше, чем любое другое занятие. Кроме секса, - ухмыльнулся.

- Ты не похож на неуравновешенного психопата, которому нужно подраться, чтобы выпустить пар.

- Именно поэтому я и не похож на него, потому что я дерусь. Особенно, в последние четыре недели я был на пределе своего терпения, - его руки легли мне на задницу, сжимая её. Но теперь, - его взгляд упал на мои губы, темнея и наполняясь желанием. Чтобы успокоиться, мне достаточно тебя.

Дыхание спёрло, когда его пальцы прокрались под футболку. Его футболку, которая была на мне.

- Ты невыносим, - прочистила горло, пытаясь согнать возникшее возбуждение. Невероятно, что после того, чем мы занимались, моё тело реагирует острее на его прикосновения. И отстранили только меня, вообще-то. Ты должен ходить на занятия.

- Занятия сексом с тобой интересуют меня намного больше, - пальцы его медленно прошлись по позвоночнику, мягко массируя и порождая в голове новые образы.

- Т-ты, - на выдохе. Почему ты издевался надо мной всё это время?

Я задала первый вопрос, который попался в моей голове, чтобы направить направление его мыслей в другую сторону.

- Я не издевался, - увидев моё выражение лица, он с усмешкой сдался. Ладно, может быть немного. Мне нравилось дразнить тебя.

- Шантажом? обида за прошлое всё ещё оседала во мне, но она была столь незначительной, что в моём вопросе больше проскальзывал сарказм, чем досада или злость.

- София, - двумя пальцами он обхватил мой подбородок, мягко приподнимая вверх и вынуждая меня смотреть ему прямо в глаза. Я с первого дня едва ли не по пятам за тобой ходил. Ты думаешь, я бы позволил тебе просто так уйти?

Приятное тепло распространялось по всем внутренностям и коже, добавляя ей красный оттенок.

- Ты был слишком убедительным, - вяло отозвалась, желая спрятаться от прямого взгляда черных глаз. Неужели нельзя было начать знакомство по-другому?

- Девочка, которая носит в рюкзаке шокер, - качнул головой. Я наблюдал за тобой, и ты не похожа на тех, которые ведутся на пустой флирт. И я, как ты заметила, не обладаю достаточным терпением, чтобы ждать, когда на тебя это подействует. Мой шантаж был залогом того, что ты будешь рядом, а дразнил я тебя для того, чтобы понять, насколько глубоко ты запряталась в своей маске, и выявить, какой ты можешь быть. Ты боялась меня, но это не мешало тебе дерзить и оскорблять. Кто знал, что это поразит меня настолько, что я не смогу думать ни о чём другом.

Каждое признание выбивало воздух из лёгких и наполняло их чем-то другим, тяжёлым и щекочущим.

- И, раз уж мы начали снова играть в эту игру с вопросами, то ответь на мой, - рука с подбородка перешла на щеку. Где твои родители?

Мне по привычке хотелось возразить ему, что я не затевала никакую игру, но его честность обезоруживала, лишая желания спорить с ним о чём-то, а, установившаяся за последнее время близость между нами, надоедливым голосом твердила, что ему можно рассказать. Пусть и не всё, но мне хотелось быть с ним такой же честной.

- Я не знаю отца, - чтобы скрыть свои эмоции, снова легла ему на грудь, наслаждаясь мирным сердцебиением. Знаю, что мама сильно любила его в детстве. Настолько, что это сильно ударило по ней, когда он ушёл. А потом не стало и её.

- Вы говорили с ней о нём?

- Нет. Она не любила поднимать тему об отце, и мне запрещала говорить об этом. Просто я однажды подслушала её разговор с подругой. А когда я стала постарше, то сама выпытала у нее информацию. Ты встречался с Вероникой?

Я быстро перевела тему, надеясь, что Зар не начнёт дальше расспрашивать.

- Дочкой ректора? Нет.

- Странно, до меня доходила другая информация, - прикусила губу, стараясь не выдать в голосе застрявшую в горле ревность.

Грудь Бектемирова приподнялась от глубокого вздоха.

- Вероника часто верит в то, что сама же и выдумывает.

- Но она говорила, что вы помолвлены с детства.

- Наши родители дружат уже давно. Это естественно, что они представляли, как их дети будут вместе. Но это то, о чем они перестали говорить, когда мы выросли. Я не имею ничего общего ни с Вероникой, ни с её кругом общения.

- Она так, судя по всему, не считает, - бубню я, вспоминая её выкрики и лицо, готовое вот-вот расплакаться.

- Мне плевать, как она считает, - его рука зарылась в мои волосы. Зачем ты сделала фальшивые документы?

Я напряглась. Елизар снова ступил на минное поле моего прошлого, намеренно идя по взрывоопасным местам.

- Потому что по старым я уже подавала запрос.

- Но со своими баллами ты могла поступить в другой университет, однако ты решила сфальсифицировать свои данные. Я с трудом верю в то, что тебя заинтересовал именно этот универ, но, допустим. Кто помог тебе это сделать? Нельзя просто так подменить документы и личные данные, не имея хороших связей.

Мне становиться трудно дышать, но я упорно делаю вдох, не давая ему понять, что мне тяжело.

- Знакомая Бабушка Лизы, она помогла мне.

Ложь, ложь, ложь.

Жгучий стыд окатывает меня, пока я говорю это. Мне хочется зажмуриться, и забыть ту правду, которую скрываю. Но чужой голос, скрипучий и насмешливый, возникает в моей голове.

Всё продаётся, - напоминает он. И все. Вопрос лишь в цене

Я не хочу играть дальше. И пусть, моя потребность узнать Елизара поближе стала слишком сильной, стремление скрыть позорную истину перекрывает всё это.

Словно почувствовав моё настроение, он молча лежит, больше не задавая вопросов. Руки продолжают беспорядочно скользить по спине, идя все ниже. Досада не уходит, но её перекрывает иное чувство, когда он начинает поднимать края футболки всё выше.

- Соня, - его низкий голос как горячая патока. Иди ко мне.

В этот раз я не медлю, отрываясь от его груди и двигаясь выше. Его губы тотчас находят мои, захватывая в свою власть не только их, но и весь мой разум, вместе с телом. Я сажусь на нём, берясь за края футболки и стягивая её. Она была единственной вещью на мне, и теперь Елизар жадными глазами охватывает мою грудь. С силой сжимая пальцами мои бёдра, он поддаётся вперёд, хватая ртом сосок и с силой втягивая в себя. Я дрожу, когда он кусает его, облизывая и посасывая.

Обхватив свою эрекцию одной рукой, второй подталкивает меня. Послушно приподнявшись, я сажусь сверху, со стоном выдыхая от чувства наполненности им. Дискомфорт от того, что мы уже занимались сексом сегодня, и не раз, присутствует, но он блекнет на фоне остроты желания, которое окутывает нас обоих.

- Выскочка, - бормочет тихо Елизар, пленяя мои губы. Ты моя.

Едва слышно всхлипываю, поддаваясь и соглашаясь во всем. Моё тело покорилось ему, сердце он тоже сумел захватить, а теперь проникал и в душу. И здесь не было смысла спорить, лишь молча защищать жалкие остатки достоинства, которого у меня не было.

Семь месяцев назад

- Этот красавчик пялится на тебя уже минут десять, - Лиза хихикнула мне в ухо. И он даже не моргает.

Я заметила. Не всегда, но часто люди ощущают, когда на них кто-то смотрит. Это чувство сродни назойливой мухе, что кружит рядом. Вот только уже на протяжении этих десяти минут мне казалось, что это была не муха, а вьющаяся вокруг моей шеи змея. Та, что постукивает кончиком хвоста, в надежде привлечь свою добычу. Мы были во дворе школы, когда рядом подъехала незнакомая машина, откуда вышло несколько парней. Они не заходили на территорию, ожидая чего-то. Артур, мой парень, находился рядом, неожиданно подскочив с места, стоило ему увидеть их.

- Да ладно, - неверующе проговорил, повысив свой голос. Тёма, что ли?

Артём был его братом, приехавшим с командировки по работе. Он, и трое его друзей вышли из машины, приветствуя моего парня.

Лиза фыркала, закатывая глаза, когда я так его называла. Мы совсем недавно начали встречаться, и, на самом деле, нельзя было сказать, что я была влюблена. Нет. Он нравился мне, и только. Но, видимо, для пылких отношений этого недостаточно. Вчера он впервые поцеловал меня. К своему сожалению, я не ощутила порхающих бабочек, как описывали в книгах. Лишь приторное послевкусие от фруктовой жвачки.

Ну, спасибо, что не от столовской еды.

Я не стала следовать за Артуром, предпочитая и дальше сидеть на лавочке, листая ленту в инстаграме. Лизка сидела рядом, от скуки разглядывая парней. Она ткнула меня локтём в бок, призывая посмотреть. Не выдержав, я подняла взгляд, тут же натыкаясь на светлые глаза, глядевшие прямо на меня.

Меня прошибло холодком.

Увидев, что я смотрю на него, парень улыбнулся, подмигивая. Он стоял поодаль ото всех, облокотившись о машину, и не слушая, о чём разговаривают его друзья, разглядывал меня.

- Симпатичный, - прошептала Лиза. И я не могла с ней не согласиться, но чувство, которое внушала мне его внешность, была далека от восхищения. Поспешила отвернуться, сдерживая желание передёрнуть плечами, чтобы стряхнуть наваждение, навеянное пристальным взглядом. Я встала, ощущая, что он всё ещё смотрит на меня, и это ощущение было очень непривычным и Странным. Пошли, скоро звонок будет.

Уходя, я была уверена, что он смотрит на меня, будто следя за каждым движением.

Думая, что вижу его в последний раз, я ошиблась. С того дня я стала видеть этого парня едва ли не каждый день. Как оказалось, он являлся одним из друзей брата Артура, что означало, что тот теперь будет частым явлением в моём поле зрения. На следующий день Артур познакомил нас, предлагая подвезти меня до дома после школы. Он сел на переднее сидение рядом с братом, я же сидела на заднем, вместе с ним.

- Знакомься, Соня, это Марк. Марк, это Соня, моя девушка.

- Очень приятно, - он улыбнулся мне, и я снова вспомнила Лизины слова о том, что он симпатичный. Вблизи его черты казались будто не такими резкими, а глаза теплого зелёного цвета. Возможно, первоначальное впечатление было ложным, которое я снесла на глупое воображение. Марк оказался немногим старше меня, всего лишь на четыре года. Казавшимися взрослыми лицо и вытянутая мужская фигура, терялись на фоне стеснительной мальчишеской улыбки. Он умел красиво улыбаться, словно знал, как расположить к себе. Позже Артур мне рассказал, что его отец является одним из главных прокуроров города, что мало мне о чем говорило. Артур стал чаще появляться в компании с Марком и друзьями своего брата, ходить по клубам, говоря, что дружить с такими людьми выгодно. Нельзя сказать, что это меня беспокоило, скорее, наоборот. Мне нравилось, что Артур стал уделять мне меньше внимания, и это стало одним из поводов для нашего расставания.

Возможно, это и послужило причиной тому, что Марк стал активней проявлять своё внимание. Он появлялся в стенах моей школы без своих друзей, с намерением проводить меня, либо просто спросить как дела, даря цветы или конфеты. Он добавился во все мои соцсети, начав написывать едва ли не каждый день.

Поначалу я старалась игнорировать его ухаживания, но, по истечению месяца, он усилил свой напор, появляясь теперь и в моем дворе. Не выдержав, я попросила его прекратить, сказав, что он меня не интересует. Марк лишь улыбнулся, извинившись. Он признался, что впервые влюбился и не знал, как себя вести. На тот момент я устыдилась собственной вспыльчивости, показавшись самой себе невоспитанной хамкой.

Как же я была не права.

Он продолжал приходить в школу, писать мне и названивать, удваивая свою навязчивость. Иногда он просто стоял под моими окнами, присылая сообщения с просьбой выйти, но я лишь задёргивала шторы, прячась в комнате. В очередной его визит в школу, зная, что мы не одни, я сама подошла к нему, пригрозив полицией. Видимо, моя угроза возымела эффект, так как Марк перестал меня преследовать.Мысль о том, что он всё понял, утешала и дала расслабиться.

С Артуром мы перестали общаться, хоть я и пыталась не дать закончиться нашей дружбе. Он изменился. И это было слишком заметно. Его поведение стало более холодным и агрессивным, особенно по отношению ко мне и Лизе, и на уроках стал появляться реже, иногда сбегая с них посреди учебы. Однажды он отсутствовал целых три дня, что не могло не настораживать. Вечером, после занятий, я всё же попыталась позвонить ему. Ожидание длилось слишком долго, но длинные гудки, наконец-то закончились.

- Соня, - его голос был хриплым, но не таким, какой бывает у только что проснувшихся людей. Слишком напряжённый.

- Артур, - с облегчением выдохнула. Тебя не было несколько дней, ты в порядке?

Затянувшаяся пауза тревожила.

- Нет, - произнёс, спустя время, отклоняя звонок. После этого дозвониться я не могла. Через минут пятнадцать мне пришло сообщение, с просьбой купить лекарств. Я знала, где он живет, поэтому быстро добралась до его дома, накупив целый пакетик. В груди зародилась надежда, что мне удастся поговорить с Артуром нормально, и, возможно, мы, наконец-то, станем общаться как раньше.

Эта надежда рассыпалась в прах, стоило мне увидеть того, кто открыл дверь.

Марк.

Меня втащили внутрь прежде, чем я успела хоть как-то среагировать.

- Проходи, - вежливо произнес, закрывая дверь на ключ, но я продолжала стоять на месте, чувствуя, как холод застывает в жилах.

- Где Артур?

- Позже придёт, - отойдя от двери, он становится рядом со мной. Привет, Соня.

- В таком случае, я приду, когда он будет дома, - я поворачиваюсь, но вспоминаю, что Марк заперся на ключ. Открой.

Рукой осторожно крадусь в карман за телефоном, который тут же выхватывают из моих рук. Сотовый летит в сторону, приземляясь за пределами коридора, и звук падения заставляет меня вздрогнуть.

- Соня, - он делает шаг ко мне, но я шарахаюсь, отступая к двери. Вот только больше идти мне некуда, и он пользуется своим преимуществом, загоняя меня в угол.

- Ты пугаешь меня, - голос дрожит. Отпусти.

- Тебе не нужно бояться, - шепчет он, улыбаясь и обнимая меня, не воспринимая сопротивление.

- Где Артур?

- Мы поговорили с ним по-мужски, - Марк прижимает меня к себе, втягивая носом воздух. И я объяснил, что ты мне очень нравишься, София, - он трётся об меня, и я цепенею от мерзкого ощущения. Он согласился с тем, что ваша дружба Она не серьёзная. А вот наши с тобой отношения они могут зайти гораздо дальше.

Он улыбается мне, сверкая в темноте зелёными глазами, и я вижу, насколько они безумны. Чёрная радужка едва ли не полностью съедает цвет его глаз, а уголки губ нервно подрагивают.

- Марк, - стараюсь говорить как можно спокойнее и дружелюбнее. Давай пойдём и спокойно поговорим. Т-ты что-то принимал?

От него не пахло алкоголем, но за версту смердило невменяемостью.

- Говорить? хихикнул он. Он сомкнул свои ладони на моей заднице, стискивая её. Я не хочу говорить.

Отталкивая парня, я начала кричать, но мужская рука, тут же, накрыла мой рот. Мои брыкания были бесполезны. Марк был выше меня, шире, сильнее. И безумнее. Крик так и глох в горле, пока он тащил меня в комнату, заваливая на кровать. Страх полностью овладел мною, наполняя кровь адреналином. Я кусалась, дёргалась, кричала, но заглушал все мои попытки выбраться.

- Пожалуйста, - слёзы застилали глаза, когда просила его уже в который раз.

- Детка, - прошептал, смотря волнительно. Его глаза быстро семенили по моему лицу. Наклонившись, Марк лизнул одну из капель, стекающих по моим щекам. Ты невероятно красивая, знаешь?

Одной рукой сжав мои кисти над моей головой, он принялся искать что-то в своём кармане. Вытащив маленький прозрачный пакетик, он достал его содержимое. Перекатывая маленькую таблеточку между пальцев, он поднёс к моим губам.

- Сукин сын, - сжимая зубы, я вертела головой, пока он пытался всунуть таблетку мне в рот. Я снова попыталась закричать, пользуясь возможностью, но Марк был ловчее, насильно запихнув её мне в рот, после чего накрыл его ладонью, не давая сплюнуть.

- Не волнуйся, Соня, - шептал он, начиная целовать меня в шею. Сейчас ты расслабишься. Как и я.

Нет, нет, нет.

Ледяной ужас окатывал с ног до головы, а рыдания рвались из горла. Таблетка растворялась в слюне, но боялась я не этого. Вопросы проносились в голове один за другим, оставаясь без ответа.

Выберусь ли я отсюда? Отключусь? Буду ли осознавать что делаю? Вспомню ли, что было?

Я продолжала бороться, отчаянно скуля и собирая остатки сил в одеревеневших мышцах, пока он неторопливо осыпал доступные места поцелуями, нашёптывая, как давно мечтал об этом.

- Я знаю, что ты боишься, - приговаривал он, зубами оттягивая ворот одежды. Не волнуйся, ты не только расслабишься, но тебе это даже понравится.

Его голос растворялся в своре голосов, заполнявших мой разум. Их было слишком много, и постепенно я сдавалась, ощущая, что не могу пошевелить конечностями. Он убрал свою ладонь, перемещая её ниже, и расстёгивая мою блузку. Я задыхалась, пытаясь выкрикнуть, но выходили лишь тихие всхлипы.

- Марк, пожалуйста, - воздух коснулся моей груди, когда он избавился от верхней части одежды, постепенно приступая к нижней. Все мои сопротивления оканчивались лишь тем, что я вяло барахтала ногами. Чувствительность притуплялась, и я лишь могла слышать шорох одежды, которую он снимал. Не бойся, Сонечка, я не из тех парней, которые бросают девушек после первой ночи, - сквозь собственное рычание до меня доносилась его невнятное бормотание. Я буду любить тебя.

- Я не хочу, - грудь сдавило тисками, и стало труднее дышать, когда Марк принялся раздеваться. Симпатичное лицо стало самым уродливым для меня сейчас, являя мне все оттенки своего психического помешательства.

Я не могла дышать, когда неразборчивый шепот прервался звуком разрываемой фольги. Маленькая вера в то, что сейчас он остановиться, исчезла в тот же миг, когда боль пронзила всё тело. Безмолвный крик вырывался всхлипами, которыми захлёбывалась, в последних попытках сбросить его с себя. Действия таблетки начали проступать, полностью обездвиживая меня и поглощая тьмой мой разум. Зажмурившись, я погружалась в этот мрак, благодарная за то, что боль отступает.

Наши дни

Я проснулась от собственного крика, чувствуя, как сильные руки обхватывают меня, сковывая движения. Паника затапливала, отключая все инстинкты кроме одного, что запускал адреналин в крови, заставляя бороться. И я боролась, вырываясь и царапаясь с тем, кто держал меня.

- Блять, Соня, - сквозь моё сознание пробивался голос, но я не слышала его, ослеплённая диким страхом и стремлением выбраться. Успокойся.

- Отпусти, - рычала, задыхаясь. Было темно, и я не видела, от кого отбиваюсь.

- Выскочка, - басисто произнёс голос, прорываясь сквозь призму гулкого эха в моих ушах. Посмотри на меня.

Выскочка, выскочка, выскочка.

В моём подсознании было слишком много голосов, но один из них настойчиво пробивался сквозь этот шум. Мои руки были грубо стянуты на груди крестом, а ноги скованы тяжёлым обхватом мужских ног.

- Я сейчас включу свет, - предупредил он, ожидая, когда я перестану дёргаться. Дождавшись моего повиновения, он протянул руку, включая боковой торшер. Тёплый свет озарил наши лица, вырывая нас обоих из тьмы. Смотри на меня.

Я не слушала, зажмуриваясь, но он повторил, мягким голосом призывая меня повиноваться.

- Выскочка, - он отпустил мои руки, обхватив ладонями моё лицо. Ты заставляешь меня чувствовать себя жалким.

Подушечками больших пальцев он проводил под глазами, очевидно, вытирая остатки моей истерики. Мелко дрожа, распахиваю глаза, глядя на него. Он хмурится, сжимая челюсть, на которой виднеется большая царапина.

- Зар, - втягиваю носом воздух так, будто не делала этого уже давно. Прости, - в глазах невольно начинает щипать. Прости, пожалуйста, - я подношу руку к ране, осторожно дотрагиваясь до скулы, не задевая царапины.

- За что ты, блять, извиняешься? он старается сдержать эмоции, но желваки ходят ходуном. Просто скажи мне, кто это сделал, и клянусь, я уничтожу каждого.

Вместо ответа я сажусь, равняясь с ним и обнимая за шею, в которую утыкаюсь носом. Страх, наполнявший меня минуту назад, растворился столь быстро, что мне остаётся только поражаться тому, насколько подвластно ему моё эмоциональное состояние.

- Это просто был плохой сон, - я вдыхаю его запах, успокаиваясь окончательно.

- Соня, - сильные руки обнимают меня, стискивая с той силой, которую можно терпеть. Я ненавижу быть бессильным. И ты делаешь меня таковым.

- Это просто кошмар, - повторяю, зарываясь пальцами в его волосы, стремясь отвлечь парня хоть как-то.

- Он повторяется уже не первый раз, - чуть отстранившись, чтобы посмотреть на меня. Его взгляд блуждает по моему лицу, будто хочет считать всё, что таится в моей голове, по нему. Ты веришь мне?

Вопрос тихий и вкрадчивый, над ответом которым я даже не задумываюсь.

- Да.

- Тогда верь и в то, что я смогу защитить тебя, - убирая волосы с лица, он заправляет их за ухо привычным жестом. Я хочу избавить тебя от этих кошмаров, - большим пальцем он водит по щеке, переходя на губы. Позволь мне сделать это.

И я позволяю. Но только тем способом, который известен нам двоим. И в этот раз я прошу его не быть со мной сдержанным, выпуская наружу эмоции, что нам были необходимы.

Глава тридцать четвёртая

Если несколько недель назад присутствие Елизара в моей жизни удручало меня, вызывая негодование, то сейчас я не имела и капли сопротивления тому, что все дни моего исключения, как и себя на мысли, что не хочу просыпаться.

Ситуацию с моим выходные, принадлежали именно ему. Всё это время казалось для меня каким-то общим сном, и иногда я ловила ночным кошмаром мы больше не обсуждали, но я не раз ловила его на задумчивом и хмуром взгляде, обращённом на меня. В эти моменты он словно сдерживал себя, чтобы не спросить, но, через мгновение, его лицо вновь обретало оттенок равнодушия. Зная, насколько эгоистичным он может быть, я была благодарна, что эта тема больше не поднимается, хоть и знала, что часто хочет её затронуть.

Мы много разговаривали, узнавая друг о друге что-то новое, аккуратно обходя деликатные вопросы. Он показывал мне город, катая на мотоцикле, а, когда был мой рабочий день, приходил после смены, забирая к себе домой. В один из дней он снова привёл меня в клуб, где должен был проходить его бой. И в этот раз я не закрывала глаза, почти не моргая наблюдая за его боем. Я упивалась тем, насколько он силён, восхищаясь и трепеща от власти этой силы.

Я хочу избавить тебя от этих кошмаров

В груди становилось тесно от воспоминаний сказанного им. Он говорил всерьёз, и я верила ему. В то, что он способен на многое, я не сомневалась. Но не на всё.

- Иди сюда, выскочка, - после боя он привёл меня в уже знакомую подсобку, где сразу же набросился на мои губы, обрушиваясь требовательным и нетерпеливым поцелуем.

Больше, чем разговоры, наше время заполнял только секс. Помимо бесцеремонности, в Елизаре обладала ненасытность, что отражалось на его несдержанности, которую он проявлял едва ли не на каждой плоской поверхности своей квартиры. Он мог разбудить меня ночью, либо, забрав после работы, резко завернуть в темный переулок по дороге, чтобы овладеть мною.

Была ли я против?

Нет.

Ни капли.

Ничего подобного я не ощущала, охотно отдаваясь ему. Я растворялась в этом человеке, потеряв связь с реальностью, и полностью забывая обо всём. Мне нравился тот голод, с которым он набрасывался на меня, делая меня такой же ненасытной.

Жадность.

Один из появившихся во мне пороков, которые я проявляла по отношению к нему. Поразительно, но чем дольше я проводила времени с ним, тем больше росла моя жадность к Елизару. Я не стеснялась проявлять её, кусая и оставляя засосы на видных местах. Он ухмылялся, видя их, но ни слова не говорил, поскольку аналогичные отметки украшали и моё тело.

Ощущение непривычности не покидало, когда мы вместе приехали в университет. Выходные прошли, но складывалось впечатление, что меня не было здесь несколько недель. Мне еще предстояло навёрстывать пропущенные дни, поэтому я сразу же направилась к своей группе. Марина, увидев меня, тут же набросилась мне на шею, едва я переступила за порог.

- Я очень раздосадована, - начала она, на что я усмехнулась. Серьёзно.

- Не знала, что ты пользуешься такими словами.

- Пока я искала синоним к слову недовольна, их всплыло больше пятидесяти штук. И тебе придётся выслушать значение каждого, потому что я не знаю, как описать, что я чувствовала эти дни.

Она драматично фыркнула, вызывая во мне смех.

- И она смеётся, Боже - Марина хотела закатить глаза, но остановилась, расширяя их. Уголки её губ растянулись едва ли не до ушей. Детка, - сладостно протянула она. Судя по твоему сияющему виду и засосам на шее, ты прекрасно провела время. А если ко всему причастен тот темноволосый красавчик, что вьётся вокруг тебя, то я понимаю, почему ты забыла обо всём.

Рефлекторно тянусь к шее, прикрывая темные пятна. Жар приливает к щекам, но не от смущения. Видения прошедших дней проносятся яркими эпизодами, от которых хочется свести бёдра. Видя мою реакцию, она гримасничает, откидываясь на своём стуле.

- Окей, гугл, - картинно вздыхает Вебер. Теперь мне нужно найти синоним слова зависть.

Через секунду мы обе заливисто смеёмся, и я расслабляюсь полностью. Как ни странно, первые пары прошли на удивление спокойно. Никто не трогал меня, и даже не смотрел, хотя воображение рисовало мне другую картину, если вспомнить, с кем была моя стычка. Но самой Вероники, как и её подруг в университете не наблюдалось, и это должно было дать мне повод для спокойствия. Вот только собственная мнительность не утихала, шепча, что это лишь затишье перед бурей.

На одной из перемен меня перехватил Елизар. Ни слова не говоря, он взял меня за руку, ведя по коридорам университета.

- Что ты хочешь?

Он не ответил, завернув в один из кабинетов и затаскивая меня за собой. Оказавшись внутри, он прижал меня к двери, нетерпеливо накидываясь на мои губы. Желание захватывает меня в ту же секунду, и я отвечаю, обнимая его. Пальцы зарываются в его волосы, когда он стискивает в ладонях мои ягодицы.

- Тебя, - его губы опускаются на шею, а руки меж тем ложатся на пуговицу джинс, расстегивая их. Ты меня приворожила, ведьма.

- З-зар, - не смотря на то, что в помещении темно, я вижу твёрдое намерение в его темнеющих глазах. Не здесь, - протест выходит слабо, когда я выгибаюсь, подставляя грудь его поцелуям. Кто-то может войти.

Снизу раздаётся звук поворачиваемого в замке ключа. Я замираю, в панике ожидая, что дверь сейчас начнёт открываться, но Елизар поднимает руку вверх, показывая ключ, которым он сейчас закрылся.

- Ты ненормальный, - нервный смешок выходит из груди. Чокнутый.

Он лишь хмыкает на мои слова. Подхватив меня, он идёт к ближайшему столу, укладывая меня спиной на деревянную поверхность. Риск быть пойманными отступает, и теперь меня заполоняет волнение иного рода. Бектемиров снимает мои джинсы вместе с бельём, и я не могу сдержать стона, когда его пальцы касаются меня.

- Если не хочешь, чтобы нас обнаружили, в этот раз тебе придётся быть тихой, выскочка.

Поднеся ладонь ко рту, я закусываю её, когда он начинает вводить в меня палец. Держа мои ноги согнутыми, он нагибается, прикусывая нежную часть возле колена. Кожа покрывается мурашками от тепла его дыхания и возбуждения от интимности позы, в которой мы находимся. Коварная улыбка появляется на его губах, когда он наклоняется ещё ниже, закидывая мою ногу к себе на плечо, а вторую отведя в сторону. Он находится слишком близко к своей руке, терзающей меня и дразнящей.

В голове рисуются образы того, что может произойти, но я отметаю их, не веря, что он сделает это. Но в следующую секунду задыхаюсь, когда его дыхание касается внутренней части бедра.

- Зар, - пищу, дёргаясь, но его хватка тяжелее. Он держит меня, не давая двинуться с места.

- Я же говорю, - шепчет он, обдавая теплым воздухом самое интимное место. Приворожила.

О. Мой. Бог.

Он не убирает свои пальцы, нанося короткие, но жадные поцелуи рядом. Пелена похоти начала затуманивать мой рассудок, когда он добавляет язык к своим действиям. Широкие плечи и сильные руки не дают мне возможности закрыться от бесстыжих ласк. На жалкие пробы протеста с моей стороны он лишь кусает меня. Он ювелирно проходится по грани моего болевого порога, не заходя за него, зажимая зубами клитор. Горячий язык блуждал по складкам, а пальцы раздвигали их, проникая внутрь, и бесстыдно исследуя все точки, соприкасаясь с которыми я исходила дрожью.

- Зар, - его имя выходит с хрипом. Он убьёт меня. Здесь. На этом столе.

- Подними футболку, - приказывает он, сочетая в своих глазах и голосе все пороки мира. И я подаюсь им так легко, приподнимая края одежды вверх. Его губы прекращают терзать меня, прокладывая дорожку из поцелуев к животу и выше, доходя до груди. Отведя лифчик в сторону, он втягивает в рот один из сосков.

Обнимаю его, притягивая к себе. Мои ноги сводятся на его талии, а спина выгибается. Между ног саднит в болезненном дискомфорте. Я ерзаю под ним, нуждаясь в большем. И он сразу же даёт это, высвобождая себя из штанов и заполняя меня одним толчком. Нисколько не беспокоясь о том, что кто-то может услышать, я стону. Елизар захватывает мои губы, проглатывая стон вместе со своим. Я ощущаю собственный вкус на его губах, и похоть запускает новую волну возбуждения по моим венам.

- Выскочка, - бормочет, двигаясь во мне. Его толчки быстрые и жёсткие, всё больше набирали темп. Я точно помешался на тебе.

Мы старались сдерживаться, но, окутанные ненасытным влечением, не могли сохранять тишину, нарушая её пошлыми звуками тяжёлого дыхания, шлепков тел, и стуком ножек стола. Елизар был везде, на каждом участке тела, заполняя собой не только его, но и всё моё сознание. Мои ногти проходились по его коже, царапая и оставляя следы. Помечая и наказывая за то, что он без стеснения отнимал весь мой самоконтроль, перенимая всю власть себе. За то, что с лёгкостью отдаю ему эти бразды правления над собой, поддаваясь его распущенной сущности. Впивалась в твёрдые мышцы, не заботясь о боли, что, возможно, причиняю ему. Но он дьявол, который довольствовался ещё больше этим жалким проявлением бунта.

Мурашки прошлись по всему телу, а дыхание слилось воедино, когда первые волны оргазма настигли меня. Задрожала, обхватывая его крепче, пока Елизар совершал последние толчки. Дождавшись, когда я достигну своего пика, он вышел из меня. Его плечи сотрясались, пока он кончал, шумно втягивая носом воздух. Даже в такой момент ублюдок был совершенен в своей красоте, что бесило, ведь сама я, уверена, была похожа на потрёпанное чучело.

- Кажется, - смешок вырвался непроизвольно, когда начала приводить себя в порядок. Мы опоздали на пары.

Вслед за ним последовал ещё один, когда Бектемиров принялся помогать мне, натягивая джинсы на мои ноги. Мне казалось забавным, видеть, как этот парень, некогда шантажирующий и издевающийся надо мной, завязывает шнурки на моих кроссовках, пока я застёгиваю ширинку джинс. Словно иллюзия, готовая вот-вот развеяться.

- Я и сама могу это сделать, - говорю тихо, неотрывно наблюдая за его руками, возящимися с моей обувью. Он заканчивает, выпрямляясь и становясь ко мне вплотную. В воздухе всё ещё витает запах секса, и он смешивается с запахом мыла и мужского геля, который теперь исходит и от меня. Взяв в ладони моё лицо, он дарит ещё один поцелуй, но не даёт мне шанса ответить, ведя губы по скуле вверх, до самого уха.

- Не одна ты теряешь контроль над ситуацией, - выдыхает тихо, награждая меня очередными мурашками. Вот только я уже давно с этим смирился.

Это еле слышное заявление даёт последнюю трещину в стене моего сомнения. Пульс подскакивает, а грудная клетка сжимается, сдавливая самый главный орган, который так усердно оберегала от этого самого давления. Бектемиров повернулся к двери, не замечая, что я всё ещё сижу, разрываемая изнутри буйством эмоций. И дело не в том, что я снова открываю свой рот, выдавая содержимое своей головы, не замечая этого. А в том, что он прав. Я давно потеряла контроль над ситуацией. И уже нет смысла отрицать очевидное.

Он победил.

Я проиграла.

Я действительно влюбилась.

Вот только я не ожидала, что поддаваясь безрассудству, мне так быстро придётся об этом пожалеть. Последствия наступили слишком быстро, чтобы быть хоть как-то к ним подготовленным. Да и разве можно подготовиться к тому, что дерьмо в любой миг может вылиться к тебе на голову?

Нет.

Вот и я не была готова к тому, что увижу на следующий день.

Карма та ещё сука.

Иначе я не знаю, как назвать то дерьмо, которое она преподносит мне с завидным постоянством. Как и сейчас. В своём стремлении не привлекать лишнего внимания, я явно проигрываю по всем фронтам. Я буквально слышу, как трещит по швам моё самообладание, глядя на чёртову дюжину фотографий, расклеенных по всему корпусу.

Моих фотографий

Моих и Никиты, где он целует меня. Моих и Елизара. Только вот, если в первом случае лицо парня было видно, то на фото с Бектемировым, было показано только моё.

Шлюха

Это слово красовалось на каждой фотографии. И оно явственно читалось в глазах каждого прохожего. Возможно, не каждого, но моё воображение рисовало упрёк и отвращение в любом взгляде, брошенном на меня. Я стояла в ступоре, забыв, что нужно двигаться и дышать. Но ни то, ни другое, не получалось.

Эти фотографии были расклеены не с самого утра. Кто-то дождался, когда пройдут несколько пар, чтобы большинство студентов увидело это зрелище. Я не шевелилась, слишком поздно осознав, что Марина, стоявшая рядом со мной, сжимает в руках большой комок скопившихся листов, срывая их со стен и вырывая и проходящих мимо людей. Она шипит на каждого, не стесняясь в выражениях.

- Завистливые шалавы, - она показывает средний палец кому-то, за моей спиной. Я вздрагиваю от грязных слов, доносящихся до меня со стороны.

Потаскушка, проститутка, шлюха

Оскорбления ссыплются со смешками, и каждое красочнее другого.

- Скачай онлифанс, красотка, - выкрикивает кто-то. Я обязательно подонатю на тебя.

- Да она по любому там уже давно зарегистрирована, - отвечают ему, и в коридоре раздаётся шквал смеха.

Шутки продолжаются, но я не слушаю их, обретая способность двигаться. Зрение мутнеет, когда я присоединяюсь к Вебер, снимая остатки листовок, которых, уверена, половина уже сняли сами студенты, развлекаясь над моим позором.

- Надо же, - криво усмехаюсь, но смешок выходит с хрипом. Тебе даже не нужно искать синоним шлюхи. Сегодня ты можешь услышать больше слов, чем может дать тебе поисковик.

Моя шутка звучит жалко и пискляво. Вибрация в груди сотрясает, а из горла вырывается всхлип. Я уже ничего не вижу, зажмуриваясь, когда Марина хватает меня за руку, волоча за собой в женский туалет.

- Давай, - требует она, толкая меня к подоконнику. Можешь пореветь, - приказывает, хмурясь. -А потом успокойся. Потому что дальше мы будет гуглить способы слова уничтожение, и пользоваться всеми, чтобы наказать этих глумливых сукиных детей.

Мой истерический смех смешивается с рыданием. Слёзы унижения и гнева льются, затуманивая взор. Марина обнимает меня, поглаживая содрогающиеся плечи и нашептывая способы расправы, которые знает.

Дверь туалета резко распахивается, являя передо мной ту, видеть которую мне хотелось бы в последнюю очередь. Её триумф настолько очевиден, что она даже не скрывает его. Её вальяжная походка напоминает замедленное дефиле, будто она находилась на подиуме, а не в помещении туалета.

- Знаешь, если бы ты чаще прислушивалась к совету знающих людей, - она включила кран, поднося руки к воде. То избежала бы такой ситуации.

- Знаешь, если бы ты чаще шла, куда тебя посылают, - стараясь делать это незаметно, вытерла щёки. То была бы на несколько миль далеко в жопе.

- Это твоих рук дело? - Марина поддалась вперёд.

- Вот уж нет, - Вероника усмехнулась. Меня не было с утра. Если не верите, - она сложила руки на груди. Можете спросить у любого. Я только пришла.

Почему-то я ей верила. Но в то, что она была в этом замешана, не сомневалась. Шагнув вперёд, Соболева смотрела на меня, и глаза её были наполнены непонятными мне эмоциями.

- Не хочется хвастать этим, но я же говорила, - она склонила голову набок, ухмыляясь. Думаешь, ты первая, кто западает на красивую мордашку и обжигается?

Успокоившееся сердцебиение, вновь ускорилось, от нехорошего предчувствия того, что может сказать эта девчонка.

- К чему ты клонишь? я старалась не показать виду, что испугалась.

- Откуда, по твоему, взялось это жаркое фото? И как ты думаешь, куда пропал сегодня сам Елизар? полуулыбка украсила полные губы, когда она достала свой телефон. Через несколько секунд она включила запись голоса, что был мне так знаком:

- Соня? Да, я её использую, - низкий баритон не мог быть ничьим другим, как Елизара. Он усмехнулся в записи, вынуждая моё сердце остановиться. Не волнуйся, - продолжал он. Я сделаю так, чтобы каждый в университете это понял.

- Вот видишь, - Голубые глаза сияли ликованием, но, в то же время, я смогла разглядеть в них проблески жалости. Такие парни как Елизар влюбляются в серых мышек только в фильмах. Прости, если огорчила тебя правдой, - она пожала плечами, поддельно выдавая сочувствие в своём тоне, но всё это казалось сплошным лицемерием.

Я удерживалась за последние остатки самообладания, чтобы не рассыпаться при ней. Хотя внутри меня разрывало на части.

- Раз уж ты всё сказала, - Вебер вышла вперед, тем самым, закрывая меня. Проваливай.

На этот выпад Вероника лишь фыркнула, но, больше ни слова не говоря, покинула туалет. После её ухода воцарилась тишина.

- Детка, - Марина повернулась ко мне. Ты веришь этой суке?

- Я - словно голоса не хватало, чтобы озвучить это. Я н-не знаю, - события последних дней пронеслись перед глазами, добивая остатки моего самоконтроля. Сдерживать слёзы уже не получалось, и они непрерывным потоком стекали по щекам, затуманивая мой взор. Я не знаю.

Нежные руки обнимают крепко за плечи, и я чувствую, как подгибаются мои ноги.

Я хочу избавить тебя от этих кошмаров

Из груди исходит жалобный всхлип, когда я вспоминаю, с каким беспокойством обо мне он говорил это. Значит, вся его искренность была фальшива?

Сковывающий холод сменился огнём, что пожирал мои внутренности, сжигая меня всю изнутри. Я дрожу, оседая на пол вместе с Мариной. Она продолжает держать меня, садясь рядом со мной и поглаживая меня по плечам и голове. Эта молчаливое проявление сочувствия ломает ещё больше, и я не сдерживаюсь.

Закрыв лицо руками, я кричу, вгрызаясь в собственные ладони, чтобы заглушить этот крик. Физическая боль даже не ощутима, по сравнению с той, что нарастает внутри. Все слова и улыбки Бектемирова проносятся передо мной, молотя душу вдребезги, и эти осколки ранят сильнее, чем я могла себе представить.

- Пошли отсюда, - слышу Марину. Она подталкивает меня, чтобы я встала, но я слишком обессилена. Вебер всё же удаётся поднять меня. Волоча за собой, подобно тряпичной кукле, она упрямо идёт по коридорам, ведя к выходу. Я пропустила тот момент, когда она успела вызвать такси, обратив на это внимание уже когда мы сели в него. Телефон в моём кармане завибрировал. Замерев, я достаю его. Рука подрагивает, когда я вижу его имя на дисплее. Елизар звонил мне.

- К чёрту его, - Вебер выхватывает сотовый, отклоняя вызов. Я слишком опустошена, чтобы возражать, но сердце упрямо ноет, когда звонок повторяется. Отклонив его в третий раз, Марина не выдерживает, нажимая ответить. Слушай сюда, - рычит она. Скажи спасибо, что я не рядом, иначе твои яйца уже давно бы жили отдельной жизнью. Поверь, тебе это не сойдёт с рук, избалованный ты ублюдок. Я подам на тебя в суд.

Её яростная атака вызвала мою усмешку, поскольку я знала, кем является отец Елизара, и что такая угроза для него пустой звук. Парень с влиятельным папашей.

Я сдерживаю истерическую усмешку, но она издаётся коротким всхлипом.

Кажется, моя карма любит издеваться надо мной.

Мы приехали домой к Марине. Лежа в её кровати, я рассеяно глядела в потолок, пока она копошилась на кухне. Она забрала мой телефон себе, и я пыталась делать вид, что не замечаю, как прислушиваюсь к тому, звонит ли он. Стараясь переключить внимание на что-то другое, я с каждой попыткой проваливалась. Образ Бектемирова не покидал меня, а его слова не утихали, раня и без того изувеченное сердце.

Принеся чай на подносе, Марина положила его у тумбочки, не став настаивать на том, чтобы я выпила его. Забравшись рядом со мной, она легла на кровать, молча обнимая меня. Мой телефон она поставила на беззвучный, но даже так, я видела, что он уже не исходит вибрацией, что значило, что Бектемиров оставил попытки дозвониться до меня. Я надеялась на облегчение, но тяжесть ещё больше сдавила грудь.

- Давай сегодня мы побудем вялыми пюрешками, а завтра вздёрнем каждого, кто посмеет что либо сказать, - бубнила она, прижимаясь к моей спине.

- Пюрешками?

- Ну да, - кивнула. Ну, это подавленный овощ, знаешь, да?

Я усмехнулась над её попыткой пошутить, прикусывая губу. Мой эмоциональный всплеск утих, но в глазах до сих пор продолжало рябить. Не знаю, сколько мы вот так лежали в тишине, нарушаемой лишь шумом проезжающих машин за окном. Меня уже начало клонить в сон, как трель звонка заставила вздрогнуть нас обеих, вырывая из молчаливого покоя.

- Это, наверное, брат, - сонно пробормотала Марина. Видимо, она сама начала засыпать, разбуженная громкой трелью. Недовольно ворча, она побрела к двери. Через несколько секунд я слышу её возмущённый возглас: - Какого хрена ты тут делаешь?

Подобравшись, я села, прислушиваясь к её ругательствам, которые становились всё громче. Дверь комнаты распахнулась, и я невольно застыла, задерживая дыхание.

Елизар стоял в проходе, закрывая вид разгневанной позади Марины, не обращая никакого внимания на её негодования.

- Как ты меня нашёл? он двинулся в мою сторону, хватая за руку и сдёргивая с кровати.

- Ты думаешь, что так легко сможешь от меня спрятаться, Соня? его ладонь не отпускала мою кисть. Поехали, иначе ты пропустишь все пары.

- Нет, - я остановилась, когда он хотел повести меня за собой. Я не хочу идти туда.

- Серьёзно? несмотря на флегматичный вид, желваки играли на его скулах. Ты не казалась мне такой трусихой, но сегодня я разочарован.

- Разочарован? - оторопело уставилась на него. Гнев начал просыпаться, наступая на осколки разбитой гордости, и звук хруста скрежетал в моих ушах. Чем же? Что не дождался, чтобы увидеть моё унижение? в носу защипало, и я заморгала чаще, предчувствуя новую порцию слёз. Или ты хотел увидеть воочию плоды своих трудов?

Едва я договорила, сглатывая обиду, как Бектемиров замер на секунду. Но на следующей резко шагнул ко мне, вставая вплотную. Гнетущая ярость наполняла его глаза, меняя их цвет на глубокий чёрный.

- Не могу сказать, что ситуация с фотографиями меня сильно огорчила. Но если бы это сделал я, - от низкого голоса исходил леденящий холод. То не стал бы скрывать своё лицо, чтобы показать всем, кто тебя трахает, и кому ты принадлежишь, София, - маска равнодушия сошла с его лица, сменяясь гримасой досады. А разочарован я тем, что ты решила трусливо сбежать, даже не подумав о том, чтобы выяснить это, в первую очередь, со мной.

Он говорит это, не сводя с меня взгляда, наполненного злостью, но, вместо испуга от этой агрессии, я, внезапно, начинаю испытывать облегчение. Оно накатывает на меня, расслабляя мышцы.

- Ты могла позвонить мне, - продолжает он, отпуская мою руку и лишая меня тепла своей ладони. И поэтому я не собираюсь успокаивать тебя или жалеть. А теперь собирайся.

Он отвернулся, бросая на выходе, что ждет меня в машине, оставляя меня и Марину в полном ступоре.

- Ого, - она поднимает брови, а лицо озаряет игривая улыбка. Что там по синонимам к слову горячий?

Мы в полной тишине добираемся до универа, не рискуя каждый её нарушить, кроме Марины, которая красочно описывает случившееся днём, рассказывая о Веронике и других студентах, вспоминая слова каждого. Можно буквально почувствовать, как густеет воздух вокруг Елизара под тяжёлым давлением его настроения. Перед самым входом меня охватывает неуверенность, но Бектемиров, видя это, берёт меня за руку, пресекая в зародыше мои возражения.

- Давай, выскочка, - произносит, руша остатки нерешительности одним прикосновением. Смотри, - наклонившись, он шепчет мне в ухо, запуская волну жара во венам. Как я буду уничтожать любого, кто посмеет тебе что-то сказать.

Я кусаю губы, впитывая его слова и пытаясь перенять его храбрость. Мы вошли внутрь, но, в отличие от прошлого раза, стены коридора не были увешаны позорными листовками, а студенты, проходя мимо, бросали лишь опасливые взгляды, либо отводили глаза. Не было издано не единого смешка в мою сторону. И в который раз я поражаюсь власти этого парня. Он умудряется ввести в страх десятки людей, не прилагая усилий к этому. Целенаправленно он идёт в столовую, остановившись на пороге и окидывая взглядом помещение. Не сразу я осознаю, куда мы идем, пока не вижу стол, за которым сидит Соболева. Она тоже не сразу замечает нас, вскидывая голову на шум, что мы привлекли. Она хочет улыбнуться, вставая со своего места, но улыбка тут же исчезает, когда голубые глаза находят меня за спиной Елизара.

- Зар, привет, ты

Здесь я, вместе с окружающими, изумлённо ахаю, когда он, отпустив мою руку, хватает её за подбородок, пальцами стискивая щеки.

- Вероника, - говорит он, щуря глаза. Я терпел твои заскоки из-за твоего отца, но ты, очевидно, слишком глупа, раз думаешь, что я не смогу их пресечь.

- Я не понимаю о чём ты, - её глаза расширяются, и в них я вижу страх.

- Нет, блять, понимаешь, - рычит он, сжимая пальцы сильнее. Вероника цепляется за предплечья Елизара, стремясь ослабить его хватку, но Бектемиров не тот, с кем ей можно соревноваться по силе. Я предупреждал тебя, чтобы ты не лезла к ней. И, чтобы ты уяснила, что дважды я не повторяюсь, то, думаю, мне стоит нагрянуть к твоему папочке и показать, насколько паршиво он воспитывал свою дочь.

- Т-ты не посмеешь, она побледнела, ртом хватая воздух.

- Ты всё ещё сомневаешься в моих словах? Елизар наклонился ближе к ней. Поверь, мне ничего не стоит показать, насколько ты отчаянно стремилась лечь под меня, присылая свои фото, и так назойливо прося себя трахнуть. Подозреваю, что он, так же, будет не в восторге от многих других прецедентов, в которых участвовала его дочурка.

Впервые в столовой стояла такая тишина. Все, разинув рты, глядели на нас, боясь произнести хоть какой-то звук, чтобы прослушать.

- Ты сволоч, - Вероника снова попыталась дёрнуться, сжимая дрожащие губы.

- Но ты ведь так хотела, чтобы я тебя поимел, - говорит он, наконец, отпуская её. Так получай.

- Нет, - они кричит, бросаясь вслед за Елизаром, когда он разворачивается, чтобы уйти. Но он не слушает её, и она пытается остановить парня, цепляясь за его руки. Стой, нет. Зар!

Спустя пары безнадёжных попыток, ей удаётся задержать его в коридоре. Как по мановению волшебства, у многих студентов пропадает аппетит, и они начинают выходить вслед за нами. По всей видимости, для кого-то, хорошее зрелище это лучшая пища.

- Это не я распространила фото, - Вероника с покрасневшими глазами умоляюще смотрит на Елизара. Не делай этого.

Мне становится жаль её, но Бектемиров непреклонен, равнодушно окидывая её взглядом.

- Ты даже не представляешь, что может произойти - шепчет она.

- Отчего же, - приподняв бровь, он с недовольством глядит на то, как настойчиво она держит его руку, и она тут же убирает её. Представляю. Он может отослать тебя за границу, где ты получишь те же знания, - немного наклоняет голову. Но в ВУЗе для девочек.

Вероника часто дышит, пересиливая собственную гордость.

- Чего ты хочешь?

Елизар задумчиво смотрит на неё, переводя взгляд на меня, после чего, то же самое делает и Вероника. Отчаяние сменяется ненавистью.

- Серьёзно? шипит блондинка. Это не я распространила фотки!

- Мне плевать, - отрезает Бектемиров. Ты просишь прощения, а потом говоришь мне, кто это сделал.

- Я не знаю, - выплёвывает. Её глаза мечутся между мной и Заром.

- Тогда выясни, - в тон ей отвечает он. И я жду.

Краска стыда окрашивает её щёки в алый цвет. Я вижу её внутреннюю борьбу, когда она, сжимая кулаки, поворачивается ко мне.

- Прости, - нижняя губа подрагивает.

- Громче, - приказывает Бектемиров, и она вздрагивает.

- Прости! выкрикивает Вероника, глотая слёзы, которые готовы вот-вот политься из голубых глаз. Её трясёт от унижения. Она резко поворачивается к Бектемирову, сжимая челюсти.

- Надеюсь, ты усвоила этот урок, - произносит он без особого выражения. Иначе в следующий раз ты будешь делать это на коленях. А теперь, - он протягивает ей руку. Дай свой телефон.

Она в полном непонимании смотрит на него.

- Телефон, - требует он, и она беспрекословно слушает. Порывшись в маленькой сумочке, Вероника протягивает ему свой айфон.

Он кладёт телефон в карман, а после, поворачиваясь, уходит, оставляя всех в гробовом молчании переваривать произошедшую ситуацию.

Глава тридцать пятая

Остаток дня Елизар не разговаривал со мной. Я хотела найти его, чтобы поговорить, но он, словно чувствуя моё приближение, исчезал. Он не отвечал на сообщения, игнорируя и мои звонки.

Глядя на голубые галочки, я разочарованно прорычала, желая швырнуть телефон куда подальше.

Вечером, находясь на работе, я каждую свободную минуту проверяла сотовый, в надежде увидеть от него ответа, но он упорно продолжал молчать, выводя моё раздражение на новый уровень. С ним так же росла моя тревога.

Судя по всему, это именно он меня приворожил, так как я уже битый час не могла найти себе места. Я порывалась отпроситься с работы, чтобы пойти к нему домой, но гасила собственное самодурство, мучаясь ожиданием. Мне было необходимо увидеть его. Несколько раз это желание переполняло меня настолько, что я начинала задыхаться, бросаясь на улицу, в курилку, где снова мониторила свой телефон. Пальцы зависали над его номером, и я, жмурясь, выключала экран. Была мысль написать ему в инстаграме, но её я тут же отбрасывала. С того раза, когда неизвестный аккаунт начал писать мне сообщения, я удалила это приложение.

Неужели я вляпалась настолько?

И если у меня и были какие-то сомнения по этому поводу, то к концу рабочего дня они исчезли. Я в отчаянии кусала губы, не зная, как поступить. Гнев, досада, чувство вины и необъяснимого страха переполняли. Не выдерживая, снова пишу ему сообщение:

Я: Запихни себе в задницу свою заносчивость, недоумок.

Пыхтя, я наблюдала за тем, как две галочки становятся голубыми. Возглас негодования рождается в груди, но я затихаю, когда вижу, как четыре точки начинают мелькать над нашим чатом. Сердце ускоряет свой темп.

Сатанинское отродье: Я с радостью посмотрю, как это будешь делать ты

Затем он скидывает адрес, выходя из сети. Несколько секунд я пялюсь в экран, практически чувствуя, как на моей шее вновь натягивается поводок.

Сукин сын.

Моей выдержки хватает ровно на пять минут, и я начинаю вызывать такси. Через пятнадцать я уже стою у его двери. Не переодевшись, я заношу руку, чтобы постучаться, делая паузу лишь на несколько секунд, чтобы отдышаться.

Он встречает меня у порога, сложив руки на груди, и я теряюсь от того, что она не прикрыта ничем. На нём были лишь пижамные штаны, низко сидящие на бедрах. В этот момент сложно симулировать незаинтересованность, помня, какое удовольствие может доставить тебе это тело.

Я не стал бы скрывать своё лицо, чтобы показать всем, кто тебя трахает, и кому ты принадлежишь, София, - эти слова так не вовремя всплывают в голове, настраивая её совсем не на тот лад, который был мне нужен.

А именно серьёзность, а не грёбанное возбуждение.

- Ты хотела мне что-то сказать? он облокачивается о стену, представляя собой образец равнодушия, пока я топчусь на месте, застигнутая врасплох его отстранённостью. Трудно подобрать слова, особенно, если ты их не придумал.

- Прости, - говорю, тая надежду на то, сказав самое главное, остальная речь пойдёт сама собой, но я ловлю ступор. Дав ещё несколько секунд на размышление, закусываю губу. Мне действительно стоило тебе позвонить, но разве можно не поверить, когда твой же голос говорит, что ты используешь меня?

Он вздыхает, проведя рукой по волосам, ероша их.

- Эти слова вырваны из контекста. Запись смонтировали. Это можно понять по тому, как обрывчато она звучит, - оттолкнувшись от стены, Елизар подошёл ко мне. - Вероника иногда записывала наши разговоры. Но тогда я не скрывал того, что использую тебя.

Положив руку мне на талию, он притянул меня к себе.

- Я чертовски зол, Соня, - наклонившись, Зар утыкается носом мне в шею. Шумно втягивая в себя воздух, он поворачивает меня к стене лицом, вжимаясь сзади.

- Я тоже, - бормочу, когда его руки сминают ткань юбки, бесцеремонно скатывая её вверх.

- Ты ведь знаешь, из-за чего я зол, - до меня доносится треск ткани. Он без зазрения совести разорвал капронки.

- Да, - заминаюсь, когда его ладонь ложиться на нижнее белье, оттягивая его в сторону, пока оно тоже не начинает характерно трещать. Я больше не буду сбегать.

Он обхватывает моё горло, сжимая его. Дыхание касается моей щеки.

- Мне нравится, что ты обучаема, выскочка, - сжимает сильнее. Но я хочу проучить тебя, - кусает в плечо, посылая разряд тока по телу. Я хочу причинить тебе боль,- говорит он, свободной рукой проникая под блузку и с силой сжимая грудь. Но это последнее, на что я способен, по отношению к тебе.

Я выгибаюсь ему навстречу, млея даже от этих грубых ласк.

- Прости, выскочка, - я ахаю, содрогаясь, когда он резко входит в меня. Сегодня я не буду нежным.

Он выполняет свою угрозу, но я не могу жаловаться.

Даже не следующий день, ощущая ломоту в теле, и саднящий дискомфорт между ног, я не могу выявить и грамма недовольства к его грубости. Напротив, мне нравилась любая его сторона, будь то бесцеремонная резкость или нежность, которая иногда проявлялась, руша его образ эгоистичного грубияна.

С того инцидента прошла неделя, которую я, практически, жила у Елизара. Он, не спрашивая, забирал меня с универа или работы, увозя к себе. А я послушно садилась в его машину, чувствуя, как на моей шее затягивается новый поводок. И он гораздо прочнее старого, потому что в этот раз я сама с радостью иду к нему навстречу, слишком погружённая волнительным чувством, которое охватывает меня рядом с ним.

В университете больше никто не смеет дразнить меня. Был лишь единичный случай, когда один парень, держа в руках распечатку с моей фотографией, начал опускать комментарии по поводу того, что меня слишком плохо видно, прося показать ему всё вживую. В этот раз стыд ощущался мной не так сильно, как жалость к этому типу, когда на следующей перемене Елизар заставил его при всех съесть эту бумагу. Бедняга был слишком напуган, заикаясь в извинениях и сверкая свежим фингалом.

Никто больше не отпускал грязных шуток, не смеялся и не лез до меня. Потому что я была его девушкой.

Его девушкой

Мы не обсуждали статус наших отношений, но открытое проявление собственничества Елизара ни в ком не оставляло сомнений, что я его. Что же касается меня, то и здесь я не проявляла возражения, испытывая алчное удовольствие, когда он без стеснения целовал меня при всех, до тех пор, пока я не начинала терять дыхание.

Я влюбилась в дьявола.

Сатанинское отродье: Переименуй меня

- Боже, - ворчит Марина, косясь на меня, когда я, лыбясь во всю ширь, пытаюсь незаметно ответить на сообщение Бектемирова, пока преподаватель что-то пишет на доске. Вы такие милые, что я не могу понять, завидую я вам или меня уже тошнит от вас.

Я усмехаюсь, гримасничая ей в ответ. Телефон вновь отдаёт вибрацией, но пишет не Елизар.

Лиза: Привет

Последние несколько дней мы не общались с Лизой, и мне становится стыдно за это.

Я: Привет

Посылаю кучу смайликов, в надежде, что это задобрит подругу.

Я: Прости, в последнее время много чего случилось и у нас мало получалось общаться

Я: Но я обязательно тебе всё расскажу. Сегодня же вечером, идёт?

Сегодня я не работала. Вспоминая, что с Елизаром у нас на сегодня не было никаких планов, я с радостью предвкушала наш вечерний разговор, где, наконец-то, могу всё рассказать подруге.

Лиза: И что же интересного случилось?

Она никак не реагирует на мои сердечки, что говорит мне о том, что она обижена. Закусив губу, я наклоняюсь к столу, чтобы спрятаться от глаз преподавателя.

Я: Елизар.

Я обдумываю несколько секунд, прежде чем выдать правду, надеясь, что так она поймёт, чем я была отвлечена. Точнее, увлечена.

Я: Мы с ним начали встречаться

Она долгое время молчит, и мне начинает казаться, что Лиза уже не напишет, но ответ приходит, от которого я хмурюсь.

Лиза: Ты спала с ним?

Её сообщение выглядело странным. Возможно, её обида гораздо глубже, чем я представляла.

Я: Ты обижаешься? Прости меня, правда

И снова куча смайликов, которые она пропускает мимо.

Лиза: Ты не ответила на мой вопрос

Я: Да.

Лиза вновь умолкает. Теряя всякий интерес к лекции, я посылаю вопросительные знаки, спрашивая, что случилось.

Лиза: Я рада за тебя.

Лиза: У меня тоже есть для тебя сюрприз))

Минутная пауза, и мой телефон вибрирует от её сообщения.

Лиза: Спустись в холл

Широкая улыбка озаряет моё лицо, когда я понимаю, что она здесь. Грудь наполняет радость, когда отпросившись, я бегу вниз. В холле не так много человек, но среди них я не вижу рыжеволосую девушку. Проскальзывая взглядом по каждому человеку и убеждаясь, что её тут нет, я пишу Лизе, спрашивая, где она, но сеть показывает её отсутствие. Нахмурившись, я набираю её номер.

Мелодия звонка раздаётся прямо позади меня, но я не успеваю повернуться. Крепкие мужские руки обхватывают меня, прижимая к груди и лишая возможности двигаться.

Я застываю, ощущая чужое тело. Это не Елизар. Первым порывом было тут же вырваться, отстраняясь, но меня сжали ещё сильнее.

- Привет, Соня, - шепчет низкий голос, вынуждая меня замереть. Я соскучился по тебе.

Нет.

Нет, нет.

Всё тело пронзает ледяной холод, когда я узнаю его, и запах, который достигает моего носа, окутывая.

Его запах

Его голос, который не раз преследовал меня в кошмарах. Глаза заволакивает чёрная пелена тумана.

Дыши.

Нужно дышать.

Но я не могу. Паника перекрыла доступ к кислороду, сдавливая горло. Ноги слабеют, и я не в силах держать себя, оседая на пол. Но человек за мной с лёгкостью удерживает меня, не давая упасть. Телефон выпадает из моих рук, когда он утыкается носом в мой висок, с шумом вдыхая.

- Надо же, теперь ты пахнешь как-то иначе.

Музыка продолжает играть, но даже пройдись рядом целый оркестр, мне казалось, что я оглушена, вынужденная слышать только его голос. Цепляясь за остатки самообладания, ухватываюсь за предплечья, держащие меня, силясь отцепить их от себя.

Проснись. Это сон. Просыпайся.

- Это не сон, Сонечка, - моё ухо опаляет жаром, и я дёргаюсь. Я здесь.

Он здесь.

Этого не может быть. Я жмурюсь, с силой закусывая губу. Металлический привкус наполняет рот, а боль мелькает короткой вспышкой, давая понять, что я не сплю.

Что он действительно здесь.

Марк нашёл меня.

У меня получается сделать вдох, но его ладонь сразу же накрывает мои губы.

- Думаю, не стоит привлекать к себе лишнее внимание, - приговаривает он, задевая ртом мочку уха, и меня начинает трясти от отвращения и страха. Я стараюсь призвать всё своё спокойствие, взывая лишь к единственной эмоции ненависти. Она питает меня, давая силы сопротивляться подавляющим инстинктам, и я шиплю:

- Отпусти меня.

Как ни странно, он делает то, что я говорю, приподнямая руки в миролюбивом жесте. Отскочив от него едва ли не одним прыжком, поворачиваюсь, глядя на ненавистное лицо.

То, что сейчас мы находимся в людном месте, даёт мне чувство свободы, но оно иллюзорно, потому что Марк не походит на человека, который боится, что я начну привлекать внимание окружающих. Напротив, он стоит передо мной в расслабленной позе, уверенный, что я не стану этого делать.

- Откуда у тебя телефон Лизы?

Мне хочется верить, что он украл его у неё, но по его выражению лица сложно что-то понять. Сквозь толщу паники и ужаса, проступает новая тревога. Этот страх не за себя, а за близкого мне человека. Кровь стынет в жилах от дурного предчувствия. Я знаю, на что способен этот ублюдок, и что я пойду на что угодно, чтобы это не повторилось с ней.

- Она любезно одолжила мне его, - он радужно улыбается, изучая меня своими глазами. Они проходятся по всему моему телу, вызывая отторжение в каждой его клеточке. Ты немного изменилась, - выносит он свой вердик, цокая языком. Но всё такая же красивая.

Чокнутый выродок.

- Где Лиза? требую я, игнорируя его комплименты. Для меня они подобны грязи, которой он обмазывает меня.

- Дома, - его улыбка отдаёт ехидством. Или нет. Не знаю. Хочешь, пойдём её вместе поищем?

- Ты думаешь, я собираюсь с тобой куда-то идти, кусок ты говна? выплевываю. Где Лиза?

Его улыбка исчезает. В следующее мгновение он шагает ко мне, хватая за руку и придвигая к себе вплотную.

- Ой как не люблю, когда ты сквернословишь, - проговорил тихо. Ты же помнишь это?

Вздрагиваю от нежелательного напоминания.

- В отличие от тебя, твоя подружка более милая, - продолжает он, стискивая мою руку до синяков. Я не замечаю эту боль, оттого, что внутри меня разрывает сильнее. Я долго искал тебя, София. Думаю, нам есть о чём поговорить.

- Твой отец обещал мне, что ты не тронешь меня, - мой голос теряет твёрдость, выдавая панику.

- Это он обещал тебе, - его тон ласков, но недовольство сквозит в каждой букве. На самом деле обидно, что вы сговорились за моей спиной, - покачал головой. Он отлично тебе посодействовал, не так ли? Новый город, новые документы, элитный ВУЗ, - перечисляет, скользя взглядом по моему лицу. А что же ты? подняв руку, убирает упавший локон мне за ухо. Я хочу отстраниться, но он ещё сильнее сдавливает пальцы. Неплохо устроилась за мой счёт. Всего-то надо было поплакаться при моём старике.

Сукин сын.

Он омерзителен мне настолько, что я едва сдерживаюсь, чтобы не плюнуть ему в лицо.

- Хотя его нельзя винить в этом, - он опускает руку, засовывая её в карман. Твои слёзы имели поразительный эффект и для меня.

Всё ещё держа мою руку, он грубо направляет её вниз, прислоняя к ширинке своих брюк, где ощущалась характерная выпуклость. Резко отдёргиваю, словно обжёгшись, на что он смеётся.

- Не понимаю, - глаза наполняются фальшивой нежностью. Как ты можешь смущаться, после того, как мы столько раз занимались любовью.

- Любовью? шокировано смотрю на человека, поражаясь тому, насколько он может быть безумен. Помешанный психопат, не различавший свои фантазии и реальность. Ты насиловал меня, - глотаю воздух, чувствуя асфиксию. Ты ненормальный и тебе нужно лечиться. Я позвоню твоему отцу, - я бросаюсь к телефону, поднимая тот с пола, но Марк перехватывает его у меня.

- Не стоит проверять моё терпение, София, - резко произносит, убирая мой сотовый к себе в карман. Иначе я тоже могу проверить, насколько действенны будут на меня слёзы твоей подружки. Будь послушной девочкой, а я дам тебе полчаса, чтобы собраться и сообщить всем, что ты уходишь. Делай это без лишних подозрений. Посмеешь кому либо хоть что-то сказать, твоя Лиза прочувствует на себе все прелести жестокой групповушки. Ах, это чтобы отбить твои попытки к бунтарству.

Вынимая Лизин сотовый из кармана, открывает галерею, после чего протягивает телефон мне. Я ощущаю, как из меня вышибают дух одной картинкой, где девушка, с медными рыжими волосами лежит на кровати. Она мирно спит, и ничто на этой фотографии не выдаёт, что её держат насильно. Но я прекрасно знаю, что это не её комната, и насколько спокойным может быть сон, скрывающий за собой ужасные последствия.

В носу першит, а глаза наполняются непрошенными слезами.

- Буду ждать за воротами на стоянке, - бросает он мне, разворачиваясь и покидая холл.

Оцепенело стою на месте, вглядываясь в одну точку и пытаясь не сломаться совсем. Но выходит очень плохо, поскольку меня трясёт. Точнее, меня колотит, и тяжело сделать даже шаг, опасаясь, что не упаду тут же, разбившись на этом полу.

- А ты, оказывается, не так проста, как я думала, - доносится до меня голос позади. Шум в ушах не утихает, и я не узнаю, чей он, пока не оборачиваюсь. Вероника стоит, сложив руки на груди. А Елизар знает, что он не единственный твой парень?

Не совсем понимая, что она имеет в виду, молчу, и блондинка не заставляет себя ждать:

- Или он знает, что ты бегаешь с койки в койку? А может то, Соболева делает шаг ко мне. Что ты грязная лицемерка, которая подделала свои документы, чтобы поступить сюда?

Понимая, что за сегодняшний день меня мало чем можно шокировать, но я нахожу в себе способность прийти в недоумение. Поражённо смотрю на то, как она с презрением окидывает меня ненавидящим взором, сокрушённо качая головой.

- Не могу поверить, какая же ты дрянь, - её брови взмывают вверх в изумлении. Твой парень мне много что рассказал. Уверена, Зару будет очень интересно узнать, каким именно образом ты сюда попала.

- Мой Кто? видимо, мой ошарашенный вид служит причиной для её усмешки.

- Марк, - произносит она ненавистное имя. Мы познакомились в инстаграме, и он поведал мне историю о том, как ты соблазнила сначала его, потом его отца, чтобы тот помог тебя сюда устроить, а потом попросту сбежала, не сказав ни слова

Ахинея, которую она несёт, кажется мне настолько нелепым бредом, что я прерываю её, заливисто смеясь. Остановиться получается не сразу. Проводя рукой по лицу, истерически хохочу.

- Ты либо настолько отчаялась, что готова верить в бред незнакомого человека, - говорю, успокаиваясь. Либо реально тупа.

Однако, секундой позже, я осознаю сущность её слов, пропитываясь реальностью, что заставляет меня застыть.

- Ты, - тихо. Ты ему сказала, где я нахожусь.

Это не было вопросом, а скорее утверждением, поскольку Марк сам бы никак не нашёл меня. Меня не заботил тот факт, как Вероника нашла его, но то, что она сделала, бездумно повинуясь своей мести, могло уничтожить не только меня. Она явно не осознавала последствий, гордясь тем, что сделала. Торжество сияло в её глазах, в то время как мой близкий человек находился в неизвестности, благодаря ей.

- Ты, - с хрипом выдохнула, шагая к ней. Ты грёбанная сука.

Слишком поздно она поняла мои намерения, не успевая отразить кулак, несущийся ей в лицо. Я не чувствую, но слышу, как хрустит её нос, а последовавший затем визг разливается музыкой в моих ушах.

Я хочу её убить. Я убью её.

Отчаяние, гнев, страх за Лизу и собственную жизнь, затуманивают мой взор. Я валю Веронику на пол, нависая сверху и нанося ей удары. Я не вижу её лица, лишь мелькающие образы того, что делал со мной Марк.

Как он хомутом закреплял мою руку к кроватной раме, чтобы я не смогла сбежать.

И насиловал. Насиловал. Насиловал.

Он насиловал меня два дня, опаивая наркотой.

А теперь в его руках Лиза.

Я начинаю сходить с ума, не различая реальность с видениями, и кричу во всю силу лёгких. Истошно воплю, сотрясаясь рыданиями, которые не в силах остановить. Мои руки уже не могут двигаться, и через время я понимаю, что меня держат, сковывая мои движения. Туманная дымка рассеивается, и я могу разглядеть испуганное лицо Соболевой. У неё разбиты губа и нос, но я не испытываю ни капли сожаления. Меня всю трясёт.

- Тупая сука, - повторяю. Если с ней хоть что-нибудь случиться, - рычу, когда меня начинают оттаскивать. Клянусь, я убью тебя.

Будь это другая ситуация, я бы, возможно, пожалела Веронику. Побитая и бледная, она дрожала, сидя на полу и держа ладонь у нижней части лица. Капельки крови стекали с её пальцев, но она, казалось, не обращала на это внимания, не сводя с меня своих глаз, охваченных страхом.

Увы, этот страх был не так силён, как мой.

Нас разняла охрана, которая не стала отпускать меня. Дождавшись, когда я утихомирюсь, меня, едва ли не под конвоем, повели в кабинет ректора, а Веронику в медпункт. Втайне я порадовалась тому, что шли занятия, и эта стычка имела не так много зрителей, иначе, всё это быстро бы дошло до Елизара. У него по расписанию стояла физкультура, которая проводилась на улице, что давало мне шанс уйти без его ведома.

Сердце болезненно ныло, когда я думала о нём.

Я должна была всё ему рассказать. И обречённо молила судьбу, чтобы мне ещё представилась такая возможность. Мысль о том, чтобы объяснить ему всё сейчас, я отмела. В том, что Бектемиров может справиться с Марком, не было сомнений. Вот только Марк был не один, имея кого-то на стороне, и расправа с ним могла отразиться на Лизе, которая находилась неизвестно где.

Я боялась, а страх мешал чётко соображать, создавая сумбур в голове.

- София, - вошедший ректор прервал мои размышления. В этот раз его гнев был более очевиден, чем в тот, когда мы с Вероникой находились тут. Да что говорить, он был взбешён.

Ещё бы, любимому чаду хорошенько начистили личико.

- Вы осознаёте всю серьёзность вашей ситуации? садясь в кресло, он, не мигая, смотрит на меня. Ноздри едва заметно раздуваются. И это я не только про отчисление.

Трезвое понимание того, что наша стычка в любом случае будет иметь последствия, приходит сейчас. Но единственное, что я сейчас ощущаю, это холодное равнодушие. И сейчас впору усмехаться над собственными усилиями, но я настолько опустошена, что у меня нет сил даже для маленькой самоиронии. Отрешённо смотрю на ректора, который, вмиг, становится для меня совершенно безразличен, как и всё, что происходило до этого.

- Каковы бы не были ваши причины, - продолжает он. Это не повод устраивать потасовку. Куда смотрят ваши родители? Такое воспитание они вам давали?

В этот раз я, всё же, смеюсь. Смех выходит сухим и неискренним.

- У меня нет родителей.

- Прошу прощения, - что-то, похожее на сожаление, мелькает на его лице. - Но это не повод вести себя так безответственно. Вы должны понимать, что

- Безответственно? перебиваю его, саркастично усмехаясь. Это, видимо то, что унаследовала ваша дочь от вас.

- Советую вам не дерзить мне, София, - он насупил брови. И помнить, с кем вы разговариваете. Не стоит, так же, забывать, что я не только ректор, но и отец этой самой дочери, на которую вы напали. И я в полном праве не только отчислить вас, но и сдать под власть соответствующим органам

Откинувшись на стуле, я закрываю лицо руками, глубоко втягивая носом воздух. Из груди вырывается смешок, затем ещё один.

- Я сказал что-то смешное? доносится до моих ушей. Он начинает злиться ещё больше, очевидно, сбитый с толку моей реакцией.

Чем больше я смеюсь, тем ужасающей кажется моя реальность. По коже проходит ледяной озноб, когда я понимаю, что вместе с отрешающим равнодушием во мне растекается ещё одно чувство. Оно гораздо дряннее страха или ненависти.

Смирение

Оно душит меня, вынуждая покорно принять неотвратимость судьбы. Ненавидя его и себя, я с безразличием смотрю на ректора. Он тоже смотрит на меня, но на данный момент его ненависть сменилась недоумением.

Естественно.

- Я про ответственность, - поясняю, выпрямившись. Разве вы можете назвать себя человеком, которые её соблюдают? не дождавшись ответа, поддаюсь вперёд. - Нет, чёрт возьми.

- Следите за своим языком, девочка

- Не буду, - грубо прерываю его. Где была ваша ответственность около двадцати лет назад, когда вы бросили мою мать в другом городе? щурю глаза, глядя, как его лицо приобретает оторопелое выражение. Брославская Вероника, - продолжаю, наклоняясь вперёд. Это её имя. Не такое редкое, конечно, но сомневаюсь, что в вашей жизни их было довольно много.

Он молчит, но я с мрачным удовлетворением замечаю, как начинает меняться цвет его лица.

- Ответственность слишком громкое слово для вас, Виктор Павлович, и не вам им меня попрекать, - мои пальцы впиваются в подлокотники кресла. - Вы оставили мою маму одну, не совсем заботясь о её положении. Хотя, кто знает, - пожала плечами. Возможно, в тот момент стремление к лучшей жизни перекрыло вам значимость дочери, которую вы успели зачать.

Вся моя тирада вышла едва ли на едином выдохе, и теперь я глотала воздух, не моргая взирая на мужчину передо мной. Тишину прерывало лишь моё учащённое дыхание, сам же ректор, казалось, и не дышал.

- Дочери? тихо повторил он. Вы шутите сейчас надо мной?

- Что ж, не могу винить вас в таком выводе, ибо сейчас мне самой смешно от собственных усердий, иронично фыркнула, снова откидываясь назад. И раз уж я раскрываю сегодня карты, то пусть это будет вся колода, - саркастично приподняла бровь. Мои документы фальшивые, как и баллы. На самом деле моя фамилия - Брославская, и я не прошла вступительные в ваш университет. Хотите знать, как я сюда поступила?

Он молча смотрел на меня, сложив руки на столе.

- Меня изнасиловали, - мышцы на его лице слегка дрогнули, что послужило поводом для ещё одной ехидной усмешки. А отец человека, который это сделал, предложил мне помощь в поступлении сюда, если я буду молчать об этом инциденте, - мои ногти до боли впились в подлокотники. Если учесть, что я всю жизнь хотела увидеть своего биологического отца, то можно ли считать это выгодной сделкой?

Вновь истерический смешок вырывается из меня.

- В-вероника не говорила мне, что была беременна, - он потянулся к воротнику, оттягивая его, словно тот душил.

- Обычно такое бывает, когда проявляешь безответственность со своим партнёром, - проведя ладонью по волосам, вырвала один. На тот случай, если вы захотите проверить, лгу ли я.

Он, не шевелясь, сидел, глядя, как я кладу нить волоса ему на стол.

- И да, - продолжала равнодушно, вставая. Можете отчислить меня, нажаловаться в полицию. Мне насрать. Ваша дочь уже достаточно потрудилась над тем, чтобы испортить мне жизнь.

С этими словами я, не оборачиваясь, покинула кабинет, не дожидаясь того, что этот человек мне мог сказать.

Глава тридцать шестая

Ворвавшись в туалет, я склоняюсь над раковиной, пытаясь отдышаться. Происходящее слишком давит, и мне тяжело воспринимать каждую ситуацию отдельно, из-за этого всё сейчас мне кажется одним сном. Точнее, кошмаром.

Нехватка кислорода усиливает давление меж рёбер, а в голове начинает отчаянно пульсировать. Включив воду, зачерпываю пригоршней, плеская её себе в лицо. Но ледяная прохлада не снижает морального натиска. Я всё ещё задыхаюсь, глядя на то, как вода смывает в сток.

Дверь одной из кабинок открывается, и оттуда выходит девушка. Подойдя к раковине, она открывает кран.

- С тобой всё в порядке? она спрашивает скорее из праздной вежливости, чем из интереса.

- Да.

Нет

Со мной не всё в порядке. И я совсем теряюсь в том, правильное ли решение принимаю. Я пытаюсь храбриться, но неопределённая перспектива моего будущего пугает меня, и уже заставляет ненавидеть собственный выбор.

- Окей, - девушка пожимает плечами и собирается уже уходить, но снова возвращается. Держи, - она протягивает мне конфету. Не желая показаться невежливой, я беру её, разворачивая и кладя в рот. Кислый насыщенный вкус резко ударяет по рецепторам. Не сдерживаясь, морщусь, чувствуя, как лицевые мышцы сокращаются от едкости вкуса.

- Чёрт, - выдавливаю, сдерживаясь, чтобы не выплюнуть невкусный леденец. Отвратительно.

На мой комментарий незнакомка лишь усмехается.

- Иногда, чтобы отвлечься , необходимо перенаправить свой негатив на что-то, - подмигивает. Со сладкими конфетами такое не случится.

Она уходит, а я остаюсь одна, продолжая рассасывать кислую гадость. Она права, Вкусовые рецепторы оказались более требовательными к моему вниманию, нежели чувствительность кожи, которую я обливала ледяной водой.

Данные мне полчаса уже истекли, и шли минуты моего опоздания, когда я вышла к парковке. Марк поджидал меня у своей машины, любезно открыв мне дверь. Как только мы срываемся с места, тревога вновь возвращается ко мне, ядовито травя сознание.

- Где Лиза?

Отдёргиваюсь, когда он кладёт руку с ручника мне на бедро.

- Скоро ты сама встретишься со своей подругой, а сейчас лучше расскажи мне, - пальцы жёстко стискивают меня. Кто такой Елизар? И как давно ты с ним трахаешься?

Сжимаю зубы, чтобы не выплюнуть конфету в ненавистную рожу.

- Достаточно, чтобы начать забывать о том, что ты сделал со мной.

- Я никогда не был приверженцем верности, - Марк нахмурился, прибавляя скорость. Но в твоём случае, София, я не потерплю, чтобы кто-то посягал на моё. А ты моя. И как только ты получишь своё наказание, обещаю, - вздрогнула, когда его ладонь скользнула выше. Я прикончу этого ублюдка.

Сжав ноги, я вцепилась в его руку, убирая от себя.

- Единственный ублюдок здесь ты, - я захрустела леденцом, разгрызая его, уверенная, что положи мне в рот кусок грязи, я бы и не заметила разницы. - И ты не посмеешь его тронуть. Он уничтожит тебя раньше, чем ты закончишь нюхать одну из своих дорожек.

Он лишь рассмеялся на моё заявление, убирая руку за свое сидение.

- Не волнуйся, малышка, - не знаю, что его развеселило, но он явно не был расстроен моим высказыванием. Я вытрахаю его из тебя. Возможно, - повёл плечом. Даже дам ему посмотреть на это.

- Ты в курсе, какая ты мразь?

- Тебе не стоит злить меня, София.

- А ты уже разозлил меня, - прошипела. Твой отец знает, что ты делаешь? Помнится, он обещал отправить тебя на курс терапии. Ну как, вылечился от наркомании?

Теперь веселье начинает покидать его лицо.

- Тебе лучше замолчать.

- А тебе лучше дать мне телефон и сказать, где Лиза, сраный ты психопат.

Эмоции начинают прорываться, и моя сдержанность трещит по швам. Но всё это быстро кончается, когда Марк резко выруливает. Меня швыряет в бок, но ремень безопасности удерживает от удара, но не от самого Марка, поскольку теперь он в явном бешенстве. Не давая мне и секунды опомниться, он наотмашь бьёт по лицу, после чего накрывает ладонью мой рот.

- Ты уже допустила достаточно вольности, когда убежала от меня, - рычит он. Думаешь, я не забыл, как ты оглушила меня, прежде чем свалила? Считай это маленькой расплатой.

Я хочу вырваться, но он сильнее и быстрее. Свободная рука достаёт пакет из заднего кармана сидения. Находившуюся в нём тряпку он прижимает к моему лицу, сменяя держащую у рта руку. Я задерживаю дыхание, продолжая бороться и стуча по окну, но тонированные стёкла и непроходимость места, в которое он заехал, дают Марку выигрышную позицию. Лёгкие горят от нехватки воздуха, но я упорно мотаю головой, колотя руками по плечам парня, царапая все доступные мне места. Он чувствует боль от моих нападок, и я с удовлетворением замечаю, как морщится, когда достигаю его лица, оставляя на нём глубокие царапины.

- Сука, - ругается, удерживая меня. Кровь стекает из ран, которые нанесла ему, и я борюсь, нанося новые.

Внутренности начинает жечь, а глаза першить. Не выдерживая, я вдыхаю острый сладковатый запах.

- Ты даже не представляешь, что я могу сотворить с рыженькой сучкой, если ты не прекратишь своё сопротивление, Соня, - угрожает Марк. Он сжимает мои волосы на затылке, дёргая так, что в глазах появляются искры. Жмурюсь, прогоняя их. Я слишком долго искал тебя, чтобы соблюдать вежливость, поэтому тебе лучше быть послушной. Он улыбнулся, но улыбка походила на оскал. Твоё сожаление будет куда сокрушительнее, если ты продолжишь проявлять своё бунтарство.

Стиснула зубы, чувствуя жжение во рту.

- Тебе лучше начать дышать через нос, Соня, пока я не вколол снотворное тебе в глотку.

Я всё ещё держала его за предплечья, не желая сдаваться. Но в физической силе проигрывала, поэтому он даже не думал поддаваться мне, когда я вновь начала дёргать его руки. Челюсть начинало сводить от того, как сильно он стискивал её, прижимая влажную тряпку к лицу. Глаза начали затуманиваться, и я ощущала, как слёзы скапливаются в уголках, скатываясь вниз. Глядя на него, помотала головой, отпуская руки, но он, по-прежнему, держал меня.

Видя, что я перестала сопротивляться, Марк немного расслабился, наклоняясь ко мне вплотную.

- Говорил же, - шепчет он. Твои слёзы впечатляют меня куда больше, чем ты могла себе представить.

Всхлипываю, когда он проводит языком по щеке, слизывая солёную влагу.

- Дыши, - приказывает он, и я покорно выполняю его указ.

Мы сидим так несколько минут, прежде чем я могу ощущать, как слабость охватывает каждую конечность, проникая в сознание. Веки начинают смыкаться. Попытка удержать свой разум под контролем проваливается, и я начинаю терять сознание.

Мысли улетают далёко, и я возвращаюсь в тот момент, когда находилась в квартире у Елизара. Я лежала на диване, без интереса листая книгу, которую он мне дал, в то время как он сидел рядом, уткнувшись в ноутбук. Мои ноги покоились на его бёдрах, и изредка он откидывался назад, гладя свободной рукой мои икры.

- Почему Бес? я отложила книгу, смотря на него с любопытством. Тебя на ринге называют Бесом, - почему-то пояснила, хотя он уже и так понял. Неужели ты из тех парней, - пошевелила бровями, - Которые любят дьявольские клички, чтобы привлечь девчонок?

- Это говорит та, кто сама зовёт меня Сатаной, - Елизар улыбнулся мне, сдавливая пальцами мои мышцы и посылая волны удовольствия по всему телу. На самом деле всё проще, чем ты думаешь. Это мои инициалы. Моё отчество Саидович, так что, - пожал плечом, - здесь я ничего не выдумывал.

- Ого, - хмыкнула. Его руки плавно переходили выше, и дыхание становилось всё неравномернее. А на каком языке ты тогда разговаривал?

- Аварский, - ладони Елизара переместились на мои бёдра, когда он навис надо мной, находясь на уровне живота.

- Значит, ты аварец? его руки забрались под футболку, оттягивая её вверх. Жадные губы тотчас накрыли участок кожи под пупком, а зубы мягко прикусили его.

- Да. Наполовину. Мама русская, но тоже смешанных кровей.

- И какие ещё языки т-ты знаешь? - я выгнулась, прикрывая глаза. В то время как поцелуи шли выше, наглые пальцы скользнули вниз, минуя нижнее бельё.

- Английский, немного чеченский, - резко выдохнула, когда горячий язык пошёл вверх, медленно плавя кожу. И, еще один, - поддавшись вперёд, приблизил свои губы к моим. Язык тела.

Протянула руку вперёд, пытаясь удержать это воспоминание, но оно пылью рассеялось прямо передо мной, перенося меня в совершенно другое место. И как бы я не оглядывалась, оно не менялось. В отличие от прошлой локации, эта не вызывала во мне спокойствия. Словно со стороны я смотрела на себя, сжатую и дрожащую, сидевшую в кабинете следователя. Он слишком долго держал меня там, задавая не те вопросы, которые я хотела услышать, когда написала заявление в полицию.

В чем я была одета. Принимала ли алкоголь или другие наркотические вещества. Знала ли я нападавшего. Почему пришла одна в квартиру парня. Провоцировала ли Марка ссорой или высказыванием.

Он допрашивал меня около часа, после чего оставил одну, гадая, что же произойдёт дальше. Спустя еще минут пятнадцать, в кабинет зашёл другой человек. Он был старше, и вид его казался надменнее того, кто опрашивал меня. Я помню, как дрожь пробежала по спине, когда увидела зоркие зеленоватые глаза и черты лица, немного осунувшиеся, но имевшие схожесть с лицом Марка. Я сжала кулаки, решая не придавать этому значения, но этот тип, тут же, обрушил мои старания, представляясь.

- Литвинов Ярослав Сергеевич, - кивнул он. Я являюсь отцом Марка.

И так же главным прокурором в нашем городе. Теперь я понимала, почему меня здесь держали так долго, задавая нелепые вопросы.

- София, я понимаю, что мой сын мог допустить лишнее по отношению к вам, - он отстукивал ручкой по столу, и этот звук неимоверно раздражал. Но давайте посмотрим с другой стороны. Вы сами пришли в квартиру, в вашей крови обнаружены наркотики

- Потому что он меня ими накачал, - срываюсь, крича. Слезы льются сами по себе. Лишнее? Вы так это называете? Он насиловал меня! злость и обида клокочет внутри. Он делал это не раз, держа меня как собаку, привязанной к кровати.

- Тогда как же вы ушли оттуда?

Меня трясёт не только от неприятного диалога, но того, какие воспоминания он вызывает. Эти картинки всплывают перед глазами, на короткое мгновение, обрывая нить связи с реальностью.

Я помню пластиковый хомут, которым Марк прикрепил одну из моих рук к спинке кровати. Он был достаточно прочным, чтобы сдерживать любую мою попытку вырваться. И достаточно острым, чтобы это можно было как-то использовать. Возможно, из-за наркотиков, которые давал мне Марк, боль притуплялась, когда я пыталась нанести себе рану. Это получилось не сразу, но я добилась своего, ощущая, как кровь растекается по запястью. Я притворилась, что потеряла сознание, сдерживая внутреннее ликование, когда этот ублюдок начал паниковать, найдя меня с окровавленной рукой. Он с порога бросился ко мне, разрезав хомут карманным ножом, после чего принялся звать и гладить по щекам, пытаясь привести в чувства. Слабость от наркотиков давала мне большей убедительности в моей игре. Марк был слишком занят причитанием, не замечая, что мои глаза, прикрытые веками, скользят по комнате. Графин с водой, который он мне принёс, был единственным, за что зацепился мой взгляд. У меня было лишь несколько секунд, чтобы действовать. Неожиданность была единственным козырем, и я воспользовалась им, схватив графин и ударив ему по голове. Ослабив свою хватку, он отшатнулся. Всё моё существо испуганно замерло в тот момент, когда он осознал, что его ударили. Зелёные глаза удивлённо расширились, и он уставился на меня в немом молчании. Я не слышала ничего, кроме своего дыхания, когда повторно нанесла ему удар.

Всё дальнейшее происходило как в тумане. Я, спотыкаясь, пробиралась через него, стремясь к коридору и молясь, чтобы двери не были заперты на ключ. В этот раз судьба была более благосклонна, ибо была задвинута только щеколда. Не желая терять драгоценное время, выбежала из квартиры, запахивая жалкие остатки своей рубашки на обнажённом теле.

Моя рука потянулась к горлу, когда я вновь оказалась в комнате допроса. Я со стороны смотрела на запуганную себя и человека, назвавшегося отцом моего насильника.

- Я Я у-ударила его, - мои глаза были опущены на собственные руки, теребя бинт на запястье.

- Вы напали на человека, затем нанесли ему две серьёзные травмы, которые могли иметь чрезвычайно серьёзные последствия, - тон мужчины ни на долю не смягчился. Вы хоть понимаете, что могли убить его?

- Если бы я этого не сделала, он бы убил меня, - я рычала, сжимая ладони в кулаки. Я защищалась от этого ублюдка.

- И, в то же время, на вас нет никаких синяков, или любых других следов побоя, - он откинулся на своём стуле, оглядывая меня с ног до головы. Вы приходите в квартиру к парню в откровенном наряде

- Это была моя школьная форма! перебиваю, повышая голос, но человек напротив непреклонен.

- Далее вы проводите с ним чуть меньше двух дней, после чего он оказывается на полу с разбитой головой, а вы здесь, с одной лишь царапиной, утверждаете, что являетесь жертвой данных обстоятельств.

- Экспертиза

- Экспертиза мало что доказывает, - грубо пресекает он. София, - спустя несколько секунд продолжил уже более спокойным голосом. В этой ситуации, вас можно расценить не только как жертву, но и как нападающую, которая под влиянием наркотиков накинулась на молодого и богатого парня, приревновав его.

- Что за чушь?! бью по столу.

- Полностью с вами согласен, - кивает мужчина. Поэтому предлагаю вам более рациональное урегулирование конфликта, - поддавшись вперёд, он складывает руки замком перед собой, положив их на стол. В котором вы сможете получить свою выгоду.

Оставаясь сторонним наблюдателем, я проживаю вновь эти эмоции, отчаянно желая подойти к самой себе и обнять, в качестве поддержки. Но я не могу и сдвинуться или что-то сказать, проглатывая обиду по маленьким глоткам, что комом встают в горле. Звук голосов исчезает, но и без этого я знаю, что будет дальше.

Видение исчезает так же, как и предыдущее, оставляя меня в полном мраке. Но это ненадолго. Смутная тень появляется рядом, мужская и высокая. Даже не присматриваясь, я узнаю эту фигуру.

Елизар.

Возможность нормально дышать возвращается ко мне, когда он подходит ближе, протягивая свои руки ко мне, и я стремлюсь навстречу ему. В этой тьме чёрные глаза кажутся мне светом, за которым готова идти не задумываясь.

- Елизар, - делая шаг к нему, попадаю в крепкие объятия.

- Выскочка, - тихо говорит, зарываясь пальцами в мои волосы. Почему ты не сказала мне?

- Я боялась, - утыкаюсь носом в его грудь, пытаясь вдохнуть полюбившийся мне запах, но не могу уловить его. Я не хотела втягивать тебя в это, или подвергать опасности

- И сама оказалась в ней, - усмехается. Я думал, ты доверяешь мне, Соня.

- Я доверяю, - мотнула головой. Я просто струсила. Ты был прав, я трусиха.

- Нет, Соня, - он делает глубокий вздох. Ты просто глупая.

С этими словами он отстраняется от меня, но по-прежнему держа в своих руках.

- Ты очень глупая, Соня, - твердит он, и улыбка его становится похожей на оскал. Такая наивная и милая. Поэтому я люблю тебя.

Хмурюсь, вглядываясь в его лицо.

- Зар?

- Ты безумно красивая, знаешь? его пальцы дотрагиваются до моей щеки, поглаживая её. И моя. Только моя.

- Да, - склоняюсь к его ладони. Она немного прохладная и шершавая на ощупь. Я тоже люблю тебя.

Прикрываю глаза, пытаясь уловить запах мыла, но его нет. Вместо него непривычный горьковатый аромат одеколона. Немного приторный и еле уловимый, но тоже знакомый. Мне хватает мгновения, чтобы вспомнить его.

Распахнув веки, смотрю на Елизара, который не сводит с меня глаз, улыбаясь.

- Повтори, - просит он, а я не могу отделаться от странного ощущения нахлынувшей тревоги.

- Елизар? зову его, отстраняясь, но руки не подвижны, не смотря на то, он уже не держит их.

- Скажи это ещё раз, Соня, - требует он. Скажи, что любишь меня.

- Я люблю тебя, - говорю то, что он хочет услышать. Руки всё ещё не слушаются, и это не может не беспокоить меня.

- Ты моя, только моя, - ласково приговаривает, не обращая внимания на моё напряжение. И ты больше никогда не сбежишь от меня.

Его глаза жадно шарят по моему лицу, и я цепенею, видя, как они начинают менять свой цвет. Тёмно-карие зрачки становятся светлыми, приобретая зеленоватый оттенок. Черты лица внезапно расплываются, преобразуясь в своих линиях.

- Елизар? Нет! мотаю головой, но он продолжает свою метаморфозу, становясь тем, кого я ненавижу до глубины души.

- Ты больше никогда от меня не сбежишь, София, - обещает Марк, не прекращая трогать мои щеки, скулы, подбородок.

Тьма понемногу рассеивается, и ко мне приходит понимание, что снотворное прекращает свой эффект, возвращая меня из сновидений в собственный реальный кошмар.

- Ты так сладко спала, - воркует недоумок, но моё внимание обращено на свои руки, которые связаны верёвкой.

- Серьёзно? бормочу, ощущая горький привкус во рту. Ты хоть понимаешь, что тебе за это будет?

Мои веки словно чем-то утяжелены. Я с трудом распахиваю глаза, озираясь по сторонам. Пытаюсь встать, но сил хватает лишь на то, чтобы немного приподняться.

- Что мне будет? его бровь приподнимается. Он садится на диван, на котором я лежу, кладя свою руку мне на бедро. Разве мне что-то должно быть?

- Это похищение, Марк, - прикрываю глаза, пытаясь быть спокойной, но страх возвращается вместе с сознанием. Что ты хочешь делать со мной? Насиловать? на последних словах мой голос дрожит. Меня будут искать, - я пытаюсь напугать его последствиями, в которые мало верю сама. Тебя посадят.

- Посадят? удивлённо переспрашивает, усмехаясь. Эта усмешка отдаётся ледяным ознобом в животе. Ты пересмотрела слишком много фильмов, - коротко машет головой. Насиловать? Я не собираюсь обращаться с тобой плохо, Соня, - рука, спокойно лежащая на бедре, взмывает вверх, ложась на мою скулу. Он заправляет беспорядочно лежащие волосы за ухо, погладив их костяшками пальцев. Всё это время я только хотел с тобой поговорить.

- О чём? фыркаю. И если ты не собираешься причинять мне боль, тогда развяжи меня и скажи, где Лиза.

- Твоя подруга спокойно спит в соседней комнате, - он кивает в сторону, видимо, указывая, в каком направлении она находится. И я её непременно отпущу. Ведь мне нужна была только ты. А руки, - взгляд его опустился на них. Я развяжу тебя только тогда, когда буду уверен, что ты не натворишь глупостей.

Указательным пальцем он постукивает себя по лицу, в том месте, где я оставила ему царапины. И мне хочется дополнить его физиономию ещё одними, но я молчу, проворачивая это лишь мысленно. Спорить с ним бестолку, и я надеюсь лишь, что моя молчаливая покорность усыпит его бдительность.

- Где мы?

- В загородном доме одного из моих друзей, - он улыбается, неотрывно глядя на меня, и от этого взгляда по коже пробираются мурашки. Знаешь, когда я увидел тебя впервые, ты показалась мне настолько нереальной, что я вышел из машины, чтобы подойти поближе и рассмотреть тебя вблизи.

Его голос был наполнен сладостными нотками меланхолии, а я едва сдерживала гримасу отвращения.

- И ты оказалась намного прекраснее, чем я мог себе представить, - продолжал он, теребя мои локоны. Я никогда не верил в любовь с первого взгляда, но ты - это всё, о чем я мог думать после нашей встречи. Ты встречалась с братом Тёмы, - цокнул. Никудышный пример партнёра для тебя, ведь парнишка даже не знал, насколько сильно ты ценна, - коварно ухмыльнулся, вспоминая. Его больше волновали мои связи и моего отца. Он даже не стал сопротивляться, когда узнал, что я хочу тебя соблазнить, и любезно одолжил мне свой телефон и свою комнату.

Откровения Марка не вызывали во мне удивления, лишь чувство разочарования и отвращения к человеку, которого когда-то считала своим другом.

- Зато я знаю твою истинную ценность, Соня, - говорил Марк, горящим взглядом смотря на меня. Я никогда не буду пренебрегать тобой, малышка, - он наклоняется, обдавая меня жаром своего дыхания. Сжимаю зубы, отстраняясь от его близости, но позади меня только стенка дивана. И ты никогда не будешь ни в чём нуждаться.

- Марк, - отворачиваю лицо, когда он становится слишком близко. Единственное, что мне нужно, это чтобы ты отпустил меня и Лизу.

Он касается губами моей щеки, в то время как его рука возвращается на моё бедро, стискивая его.

- Марк, нет, - вот-вот сорвусь на крик, учащённо дыша. Ты сказал, что не будешь со мной плохо обращаться.

- Я буду обращаться с тобой как с королевой, - шепчет он мне в шею, и я дрожу от отвращения и страха, когда его ладонь сжимает мою задницу. С моей королевой. Разве ты не видишь, что я не злюсь на то, что ты сделала со мной, перед тем как ушла, или в машине? выставляю руки перед собой, желая оттолкнуть, но я всё ещё слаба. Он шумно дышит, втягивая носом. Нет. Хотя я немного в обиде за это, но разве в парах это не естественно?

Он не слышал моих недовольных возгласов, ровно как и не воспринимал моего сопротивления, целуя мою шею. Рука пробиралась к ширинке джинс. Я начала лихорадочно метаться, услышав, как та расстёгивается.

- Нет! отчаянно кричала. Рыдания рвались из груди, а дрожь сотрясала всё тело. Я не хочу! Марк, пожалуйста, прекрати! паника перекрыла доступ к кислороду, когда почувствовала его ладонь, достигшую нижнего белья. Один из пальцев отодвинул край ткани, начиная медленно проникать в меня. Нет!

Мои крики превратились в завывания. Я задыхалась, глотая всхлипы и жмурясь, в мольбе, чтобы этот дрянной сон закончился. Но я не просыпалась. Страх сковывал все рефлексы.

- Соня, - хрипло бормотал Марк, потёршись носом о меня. Ты слишком соблазнительна, чтобы сдерживаться, - я зарычала, когда его палец протолкнулся глубже, принося мне боль. И ты чертовски узкая.

Он коленом раздвигал мои ноги, принуждая меня разжать их, но я из-за всех сил сжимала их, брыкаясь и силясь сбросить его. Запах его одеколона и звуки учащённого дыхания вызывали тошноту, но бурлящий адреналин сдерживал мои рвотные позывы.

Сжала глаза, до белых пятен, мелькавших перед взором. Голос охрип от рыданий и частых всхлипов.

- Елизар! закричала, взывая в подсознании к его образу. Он был мне необходим, хотя бы мысленно. Зар, - в безумии звала я, желая провалиться в ещё один сон, где будет он.

- Что ты сказала? я почувствовала, как Марк застыл надо мной.

- Елизар, - задыхаясь не переставала произносить его имя. Я люблю его. Его.

- Что?! воскликнул Марк, отшатываясь и вынимая руку из моих джинс. Повтори.

- Елизар, - слёзы продолжали течь по лицу. Я принадлежу ему. А ты можешь сдохнуть, - выплюнула, широко открыв глаза и посмотрев на парня.

Его лицо застыло от шока, а в глазах проносилось множество эмоций. Самая яркая ярость. Настолько свирепая и отчётливая, что я ожидала того, что последует в следующий момент. А именно, что Марк ударит меня. Щёку обожгло, но это жжение было желанным для меня.

- Твою мать! рыкнул Марк, поднимая руку и сжимая её в кулак, словно боясь того, что сделал. Посмотри, что ты наделала, Соня, - его ноздри раздувались от гнева, а лицо покраснело. Ты заставила меня нарушить собственное обещание, и смотри, что я сделал.

Во рту появился металлический привкус, но я сглотнула, не обращая внимание на это.

- Ты грёбанный психопат, - шипела. Я никогда не была твоей. И не буду. Ты чёртов насильник, и я ненавижу тебя. Я скорее сдохну, чем добровольно буду спать с тобой!

Последовал ещё один удар, от которого в глазах заискрилось, но я несколько раз быстро проморгала, возвращаясь к реальности.

- Блядь, - кричал Марк, вскочив с меня и бросившись в другой угол комнаты. Он смахнул светильник со стола, и тот с громким треском разбился на несколько частей. Блядь, блядь, - не умолкал он, сметая с полки остальные вещи. Сука.

Остановившись в центре, он зарылся руками в волосы, пальцами оттягивая их и сжимая голову. От воя, который он издал, я вздрогнула. Сейчас он был похож на психически больного, готового совершить любое преступление. Ледяной ужас пронзил внутренности, когда он опустил руки, с безумным проблеском в глазах глядя на меня. Его натянутая улыбка не оставляла сомнений, что он что-то задумал.

- Что ж, - изрёк парень, пугая меня своим тихим спокойным тоном больше, чем криками и угрозами. Подойдя к двери, он открыл её, но замер на пологе, повернувшись ко мне. Посмотрим, насколько посговорчивей будет твоя подружка.

И вышел, оглушая меня громким хлопком закрываемой двери.

Сердце упало вниз, и я закричала ему в след, падая с дивана. Кусочки осколков от разбитого им декора больно впивались в кожу, но эта боль была ничтожной, по сравнению с той, что сжигала меня изнутри.

Глава тридцать седьмая

Елизар

Интуиция редко подводила меня, особенно в те моменты, когда необходимо было полагаться на собственное чутьё. Именно поэтому я всегда доверял этому чувству, беспрекословно полагаясь на свои внутренние рефлексы, которые внезапно обострились, когда я получил сообщение от Сони.

Выскочка: Приехала Лиза, буду с ней. Не жди меня.

Непринуждённость последней переписки явно отличалась характером тона от последнего смс, что с дискомфортом зафиксировалось моим вниманием. Последняя пара физкультуры закончилась, и мне было необходимо принять душ, прежде чем я пойду на её поиски.

У неё уже должны были закончиться занятия, но это никогда не мешало мне с тем, чтобы всегда знать о её местоположении. Отслеживание локации её телефона было встроено в мой ещё с первого дня его покупки, но я редко использовал его, наслаждаясь выслеживанием девчонки по кампусу, подобно хищнику. Здесь моё чутьё тоже играло свою роль, и я всегда находил Соню, следуя инстинктам собственника.

Я ровно относился к тому, что она будет проводить своё время с подругой, но мне не нравилось, что это предполагает её отсутствие сегодня в моей квартире. Необходимость держать её возле себя стала чертовски навязчивой привычкой, от которой я не собирался избавляться.

Выйдя в коридор, я повертел телефон, и, недолго раздумывая, набрал её номер.

Интуиция вновь начала напоминать о себе, когда я наткнулся на короткие гудки, говорящие о том, что абонент недоступен. Я зашёл в наш чат, в котором показывало время её последнего прибытия.

Два часа назад.

Убирая телефон в карман, двинулся вперёд, решая в машине ещё раз набрать выскочку.

- Елизар! - голос, окликнувший меня, я узнал сразу, но не стал останавливаться, продолжив свой маршрут. Я уже почти добрался до стоянки, как снова услышал своё имя. Елизар, подожди, пожалуйста.

Мне хотелось снова проигнорировать этот зов, но дочка ректора оказалась слишком проворной, чтобы догнать меня до того, как я сяду в машину. Её рука вцепилась в моё предплечье, и недовольство было уже готово сорваться с моих губ, но я остановился, стоило мне только глянуть на лицо Вероники.

Девчонку неплохо отделали, и первое предположение того, кто мог это сделать, вызвало ухмылку. Но она исчезла, стоило мне разглядеть в голубых глазах блондинки что-то большее, чем недовольство от поставленных синяков.

Мои рефлексы обострились от негативного предчувствия.

- Елизар, - дочка ректора сглотнула, внезапно потупив взгляд, но потом снова подняв испуганные глаза на меня. Она нелепо смотрелась с расплывчатой косметикой и, начинавшими обретать свою чёткость, синяками, но её внешний вид, это последнее, что меня волновало.

- Говори, Вероника, - оборвал её нерешительность, нисколько не заботясь о грубости тона, от которого она едва вздрогнула. Быстрее.

- Елизар, - она колебалась в неуверенности, и я уже начал терять терпение, но Соболева, будто предчувствуя моё настроение, быстро продолжила. Кажется, я совершила ошибку.

- Кажется, - вторил ей, но более жёстко. У тебя это происходит на уровне привычки, - стряхнув её ладонь с себя, убрал руки в карманы. - Тебе лучше не задерживать меня по ерунде, Вероника.

- Слушай, - вспылила она, начиная краснеть. Я не виновата, понял? Это твоя Девушка всё начала, - Вероника нервно закусывала губу, то уводя взгляд в сторону, то смотря на меня. Я не знала

- Ближе к сути, - процедил. Моя хладнокровность начала развеиваться.

- Твоя девушка врала тебе, - Соболева провела рукой по волосам. У неё уже был парень. Я подумала, что они встречаются, ведь он мне так это сказал. М-мы один раз списались, - она запнулась, подбирая слова. - И когда он пришёл

- Когда пришёл?

- К Соне Сегодня Но я думала, что он её парень, и что она обманывает тебя, - Соболева повысила голос, дрожащий от эмоциональности. Но я видела, как они стояли рядом, и как обнимались! А потом она напала на меня

И снова интуиция. Чем больше говорила Вероника, тем громче она звучала, проникая во внутренности и скручивая их. Обхватив блондинку за горло, резко прижал её к машине, наплевав на то, что могу причинить боль. Судя по тому, как она поморщилось, это и происходило.

- Что именно ты пытаешься мне сказать, Вероника?

- Она сошла с ума, - голубые глаза широко распахнулись от испуга. Она начала избивать меня как ополоумевшая, и - грудь девушки часто вздымалась. - Она кричала что-то про насильника.

Её всхлип не вызвал во мне ни грамма сочувствия, когда я сдавил её горло сильнее. Слёзы полились по её щекам, когда она начала задыхаться, пытаясь освободиться от моей руки.

Я никогда не бил девушек, не говоря уже о том, чтобы поднимать на них руку, но сейчас я был готов отречься от собственных предубеждений, как никогда желая удавить Веронику. Её слезы достигали моих пальцев, и я хотел, чтобы это была её собственная кровь.

- Елизар, мне больно, - сипела она. Отпусти.

- Ну уж нет, - проговорил, ощущая, как слепая ярость начинает возобладать мною. Она как дикий зверь, жаждущий насилия, наслаждалась страданием трепыхавшей жертвы в моих руках. Если ты думаешь, что моя прошлая угроза была слишком жестокой, то ты даже представить себе не можешь, насколько она покажется тебе смехотворной, по сравнению с тем, что я могу устроить.

Вероника бледнела, глотая воздух, который начинал заканчиваться, и от этого её кожа приобретала сероватый оттенок.

- Елиз-зар, - теперь она была по-настоящему испугана, заикаясь на каждом слове. Я н-не з-знала.

- Вероника, - проговорил медленно, склонившись к ней. Обещаю, я заставлю тебя пожалеть о каждом недовольном взгляде, брошенном в её сторону.

Ослабив хватку, я швырнул её на асфальт, не волнуясь о жёсткости приземления. Вытащив телефон из кармана, тут же открыл приложение слежения. Самообладание буквально трещало по швам, пока я ждал, когда оно прогрузится.

Блядь.

Мне захотелось кинуть телефон туда же, куда я бросил Веронику, но я лишь сжал его, открывая дверь своей машины.

- Вероника, - бросил девушке, всё ещё сидящей на асфальте. Она затравленно посмотрела на меня, держась за горло и пытаясь отдышаться. Если с Соней хоть что-нибудь случиться, твоя учесть будет намного хуже её.

С этими словами я залез внутрь, заводя мотор и попутно заходя в контакты и набирая один из них.

- Чем обязан такому редкому звонку? ленивый голос говорившего не скрывал любопытства.

- Радмир, - имя брата вышло сквозь зубы, которые я сжимал от переполнявшего меня гнева.

И нарастающей тревоги.

- Мне нужна твоя помощь.

Видимо, он почувствовал моё волнение, мгновенно перестроившись. Я представил, как он напрягся, выпрямляясь в своём кресле, будто видя сейчас это перед собой.

- Что от меня требуется?

Дав ему чёткие указания, заканчиваю разговор, вдавливая педаль газа до упора.

Соня

Я не знаю, сколько прошло времени с тех пор, как ушёл Марк. Полчаса. Может быть час. Каждая минута кажется мне вечностью, пока я сижу у двери, прислушиваясь к каждому звуку и шороху. В доме было несколько человек. Я слышала несколько мужских голосов, но ни одного женского, замирая каждый раз, когда кто-то проходил мимо.

Я звала Марка по имени множество раз, но он либо не слышал меня, либо игнорировал, вынуждая теряться в мрачных догадках. Свернувшись клубочком у порога, легла прямо на пол, обнимая себя. Одним из лежащих осколков мне удалось разрезать верёвку. Пусть не сразу, но я сделала это, умудряясь порезать ещё и пальцы, которые сжимала сейчас, наслаждаясь маленькой болью, что причиняла сама себе. Это была бесполезная попытка переключить своё внимание от леденящего страха. Слабость не покидала меня даже спустя столько времени, что наводило на мысль, что Марк ввёл мне что-то ещё. Меня клонило в сон, но я упорно продолжала давить на раны, царапая их ногтями, тем самым не давая себе отключиться.

Я хочу избавить тебя от этих кошмаров

Голос Елизара пробивался сквозь толщу парализующего напряжения, и я, закрывая глаза, искала его образ в окружающей меня тьме.

- Пожалуйста, - прошептала, сама не зная, о чём прося. Мне нужна была хоть крупица той силы, которую он излучал. Слабость обезоруживала, и я хотела найти хоть какую-то основу для сопротивления. Пусть даже иллюзорную.

Свет, льющийся из окна, и дававший хоть какое-то освещение, медленно угасал, погружая меня в вечерний сумрак. Металлические решётки за стеклом будто насмехались надо мной, показывая, насколько безвыходно моё положение.

Звуки шагов за дверью вернули меня в настоящее. Распахнув глаза, прислушивалась к их приближению. Секунда, и звук щелчка заполняет комнату, после чего её озаряет свет, идущий из коридора. Я морщусь, вглядываясь в тень фигуры.

- Соня, - это Марк. Он подходит ближе, садясь рядом со мной на корточки. Ну что, теперь ты готова спокойно вести разговор?

Закусив губу, я киваю. В глаза снова начинает жечь.

- Ну вот, моя девочка, - он ласково проводит по моему лицу, дотрагиваясь до того места, куда приходился его удар. Прости, что сделал тебе больно.

Прикрываю глаза, ощущая, как влага скапливается в уголках, и начинает литься по перегородке носа, капая на пол.

- Г-где Лиза? осипшим голосом выдаю тихий вопрос, не желая смотреть на него, но глаза распахиваются, когда он хватает меня подмышки, помогая встать.

Спотыкаюсь, но Марк придерживает меня, прижимая к себе.

- Пошли, поздороваешься с ней.

Я нахожу в себе силы идти за ним. Он ведёт меня по коридору, осторожно придерживая, когда мы спускаемся по витиеватой лестнице. Первое, что я вижу, это затылки двух мужчин, сидящих к нам спиной. Один из них поворачивается, и я узнаю брата Артура. Он окидывает меня оценивающим взглядом с ног до головы, ухмыльнувшись собственным мыслям, после чего отворачивается, теряя ко мне интерес.

Я не зацикливаюсь на возникшем отвращении, продолжая идти за Марком.

- Что она делает? спрашивает он у парней, видимо, имея в виду Лизу.

- Спит.

- До сих пор? Марк склоняет голову, добавляя своему тону недовольства, на что второй парень поворачивается.

- Я дал ей немного, - он пожимает плечами, сразу же отвернувшись. Поэтому скоро должна проснуться. Может, просто слабенькая.

Я нисколько не верю ему, но Марк не говорит ему ни слова, продолжая свой путь. Мы доходим до одной из дальних дверей, которую он отпирает ключом. Отталкивая парня в сторону, я стремлюсь в комнату, застывая на пороге.

Лиза действительно спит, а точнее, находится без сознания, напоминая пластиковую неживую куклу. Мой взгляд устремляется к её одежде, и из меня будто вышибают весь воздух.

На ней лишь нижнее бельё, а верх прикрыт школьной рубашкой, запахнутой на груди. Нескольких пуговиц нет, а в некоторых частях видны разрывы ткани. На бледном лице красуется красноватый след. Волосы беспорядочно раскиданы по подушке, скрывая связанные руки, расположенные над головой.

- Ч-что, - я шагаю к ней, споткнувшись вновь, но Марк спасает меня от падения, подхватывая за талию. Что ты с ней сделал?

Вырываюсь, но он крепко держит меня, вжимаясь сзади. Я продолжаю бороться с ним, но каждая попытка выходит неуклюжей, и мы оба оказываемся на полу.

- Видишь, Соня, - он прижался губами к уху, навалившись сверху. Это последствия твоего непослушания.

- Н-нет, - мотаю головой. Физическая боль не столь сильна, как та, что медленно разрезает душу изнутри. Зачем?

- Зачем? переспрашивает Марк, заламывая мои руки за спину. Затем, что я предупреждал тебя.

Он давит сильнее, и я тихо скулю, утыкаясь лицом в ковёр.

- Не волнуйся, - слышу его голос. Я не трогал твою подружку. Всего лишь хотел наглядно показать тебе, что может случиться, если ты выкинешь какой-нибудь финт. Надеюсь, ты поняла меня?

Я дрожу от тихих рыданий, а плечи подрагивают в такт всхлипам.

- Поняла, Соня? повторяет свой вопрос, вставая с пола и утягивая меня за собой. Туманная пелена застилает взор, который я бросаю на подругу, неподвижно лежащую передо мной.

- Д-да, - мой голос скрипучий и не естественный, и я слышу его словно со стороны.

- Ну, а теперь, пошли наверх, - Марк тянет меня из комнаты обратно к выходу. Я хочу убедиться в том, что ты действительно поняла.

Я не перестаю смотреть на Лизу, мысленно прокручивая в голове, как убиваю Марка.

- Прости, - шепчу ей, когда он утаскивает меня наверх.

Едва за нами захлопывается дверь, он толкает меня вперёд, оставаясь на месте и протягивая руку к включателю. Щелчок, и комнату озаряет тусклый свет.

- Ну, а теперь, - складывает руки на груди. Покажи, насколько ты соскучилась.

На ватных ногах я стою перед ним, обхватывая саму себя, желая хоть как-то скрыться от его зловещих намерений.

- Марк, я устала, - бессвязно бормочу, опуская глаза. Пожалуйста, дай мне отдохнуть.

- Я дал тебе достаточно времени для отдыха, - пресекает он. Соня, - парень неумолим, делая шаг вперёд. Дай мне то, что я ждал долгие месяцы. Иначе это даст мне твоя подруга. Но в этот раз, обещаю, ты будешь в первом ряду наблюдать за этим.

Втягивая ртом воздух, я дрожащими руками стягиваю с себя кофту. Тремор в пальцах мешает мне быстро справиться с одеждой, но я и не пытаюсь торопиться, оттягивая момент неизбежности. Медленно я раздеваюсь, пока не остаюсь в одном нижнем белье перед ним. Завожу руки назад, но Марк останавливает меня, подходя вплотную.

- Это я сниму сам, - хрипит он.

Мои колени подкашиваются, и я оседаю на пол, но Марк мягко подхватывает меня, не давая упасть. Спина касается прохладной поверхности паркета, а кусочки обломков впиваются в кожу. Я не замечаю ничего из того, что происходит, возводя взгляд к потолку. Мужские тяжёлые руки разводят мои колени, но в этот раз я не сопротивляюсь. Даже когда он начинает стаскивать с меня трусы, я послушно позволяю ему сделать это, ощущая, что становлюсь такой же пластиковой и разбитой, как мелкие обломки, лежащие на полу. Шум в ушах заглушает остальные звуки, но я жалею, что нельзя избавиться от чувствительности. Я бы многое отдала, чтобы атрофировать это чувство, ощущая, как его пальцы нетерпеливо шарят по моему телу.

Он садится между моих ног, снимая с себя пуловер, после чего быстро приступает к ремню. Сглатываю, когда его губы накрывают одну из грудей, а вторую он грубо сдавливает.

- В первый раз было больно, - приговаривает он, а я прекращаю дышать, когда палец его свободной руки начинает проникать в меня. В этот раз тебе понравится. Обещаю.

До крови закусываю губу, жмурясь и до безумного отчаяния желая, чтобы сознание покинуло меня сейчас.

Я хочу избавить тебя от этих кошмаров

Стараюсь отключить себя от всего происходящего, но это не получается. Марк замер, и я жду, когда он продолжит, надеясь, чтобы он быстрее закончил. Но он продолжает сидеть без движения. Кажется, он что-то говорит, но шум в голове не перестаёт умолкать. Мне не хочется открывать глаза, но я это делаю.

Лицо Марка перекошено от гнева, но оно обращено не в мою сторону. И только в следующую секунду я понимаю, что мы в комнате не одни. Мой взгляд устремляется к дверному проёму, где возвышается мужская фигура.

И снова невидимые тиски сдавливают грудную клетку, когда я натыкаюсь на знакомые чёрные глаза. Обретая способность слышать, замираю, делая всего один глоток воздуха. Второй даётся тяжелее.

- Ты кто такой?

Елизар застыл, будто не веря тому, что видит перед собой, а мне хочется провалиться сквозь землю, когда его взгляд скользит по обнажённому телу, и чужой мужской руке, по-хозяйски покоящейся между бёдер. Стыд полностью накрывает меня, и мне хочется скрыться от этого взгляда.

- Я спросил, - Марк не обращает внимания на зловещую ауру, окружающую Бектемирова, а я будто воочию могу лицезреть этот тёмный сгусток гнева. Он не рвётся вперёд, пытаясь стянуть с меня Марка. Елизар стоит на месте, боясь потерять собственное хладнокровие, но я вижу, как оно с громким треском разбивается на дне темнеющих зрачков.

- Сейчас узнаешь, - говорит он, перешагивая порог.

Слишком молниеносно его движение в нашу сторону. Всего мгновение, и он хватает Марка за горло, поднимая и отбрасывая в сторону, словно тот ничего не весил, что было поразительно, так как этот ублюдок не был худощавым. С грохотом он приземляется на небольшой прикроватный столик, опрокидывая тот вместе с содержимым. Я подскакиваю в этот же миг, сгибая ноги и обхватывая себя руками, в попытке прикрыться.

- Зар, ты нашёл её? раздаётся голос с коридора.

Елизар реагирует быстрее, чем неизвестный добирается до комнаты.

- Не заходи, - громко приказывает, расстёгивая свою толстовку и подходя ко мне. Мягкая ткань ложиться мне на плечи, и я инстинктивно втягиваю носом воздух, ловя запах, исходящий от неё.

Его запах.

Он здесь.

Не знаю, можно ли верить его появлению здесь, либо я уже действительно сошла с ума, но единственное, что я могу, лишь уткнуться носом в его толстовку, жадно вдыхая аромат мыла и мужского геля.

- Соня, - его голос мягкий и тихий. Пальцы обхватывают мой подбородок, приподнимая его. Посмотри на меня.

Больше всего на свете я хочу сделать это, но боюсь, что он может рассеяться дымкой, подобно иллюзиям, которые видела сегодня во сне. Либо, увижу то, что может ранить ещё хуже.

Разочарование.

Именно его я страшусь увидеть в чёрных глазах Бектемирова. Медленно, поднимаю веки, пытаясь контролировать рвущиеся наружу слёзы, но они начинают течь сами по себе, стоит мне натолкнуться на ледяной взгляд. Застывшее лицо Елизара не передаёт совершенно никаких эмоций, кроме одной, которую я ощущаю всем своим нутром.

Ярость.

Ещё с порога я почувствовала её, но так явственно столкнулась с ней лицом к лицу, неотрывно глядя на Бектемирова. Его взор захватывал каждый открытый участок моей кожи, останавливаясь на скулах, где, должно быть, виднелся оставленный Марком синяк. Сжав челюсть, Елизар поднимается, подхватывая меня подмышки и вынуждая сделать тоже самое. Ни слова не говоря, он берёт мои руки, просовывая в рукава, после чего застёгивает на кофте замок до самого горла. Она настолько огромна, что прикрывает мои бёдра, и я едва ли не утопаю в ней.

- Елизар, - шепчу, обретя голос. Мне всё ещё страшно, но его присутствие начинает вселять в меня былую силу.

Вместе с ней и стыд. Он обжигает внутренности, и я чувствую, как жар охватывает всё моё лицо.

- Елизар, - теперь это вырывается со всхлипом, и я не выдерживаю, утыкаясь ему в грудь. Мне нужно сказать хоть что-то, но рыдания душат меня. Я дрожу, когда его ладони ложатся мне на талию, сжимая её.

- Выскочка, - негромко произносит он, и я, до боли закусываю губу. Тебе нужно идти.

- Ч-что? резко отстраняюсь. Из-за слёз мой взгляд не сфокусирован, но я моргаю несколько раз, чтобы обрести чёткость зрения.

- Тебе нужно уйти, - поясняет. Сейчас же. Радмир, - кричит он, поворачиваясь к проходу, в котором появляется мужская фигура. Я узнаю этого человека, вспоминая, что видела его на вечере, куда приводил меня Елизар. Это был его брат. Отведи её в машину.

- Зар, нет, - сопротивляюсь, цепляясь в его футболку. Нет, а ты

- Соня, иди вниз, - он накрывает мои руки, пытаясь снять их с себя.

- Н-но - сомнения всё ещё терзают меня, когда я бросаю взгляд в угол, где лежит Марк. Видимо, удар был неслабым, раз он до сих пор лежал без сознания, что не могло не вызвать мрачного удовольствия.

- Слушайся меня, - говорит Зар, наклоняясь ко мне. Его губы мимолётно касаются моих, но этого хватает, чтобы отнять моё дыхание, вызвав мимолётную дрожь. Позже я приду за тобой.

Когда за нами закрывается дверь комнаты, я всё ещё не верю происходящему. Брат Елизара идёт рядом со мной, предлагая мне свою руку в качестве поддержки. Умом понимая, что это всего лишь жест помощи, я не могу себя пересилить, приняв её. Отстранившись, иду рядом, стараясь избегать любых прикосновений с ним. Видимо, он это понимает, опуская руку и давая мне идти самой.

Внизу стоит ещё один парень, и его я тоже узнаю, но имя вспомнить не могу. Он сидит на корточках, всматриваясь во что-то. И когда я подхожу ближе, моему взору открывается доступ к тому, на что он смотрел.

Замираю, едва не споткнувшись. Радмир вовремя подхватывает меня, и, в этот раз, я не отталкиваю его, поглощённая зрелищем распростёртых на полу мужских тел. Это те самые парни, которые сидели на диване, но теперь я даже не могу уловить ни единого шевеления от них, что наталкивает на один из мрачных вариантов.

- Они не мертвы, - вторгается в мои мысли голос Радмира. Видимо, я действительно настолько читаема. Смотрю на него, но всё ещё вижу перед глазами этих типов, вокруг которых слишком много багровых пятен, что пропитал ковёр. Всего лишь в отключке.

- Но мы можем устроить и другой исход, - сероглазый тип встаёт, обращая на меня внимание. Если не сможем утихомирить Зара, - и, тут же теряя его, достаёт с кармана телефон, утыкаясь в экран. Я хочу сделать шаг вперёд, но цепенею, когда слышу мужской вопль. Волоски встают дыбом от этого крика. Он исходит со второго этажа, откуда мы только что спустились. Все мы трое, как по команде, поднимаем свои головы, будто могли что-то увидеть наверху.

- Проверь его, - говорит Радмир, хватая меня под руку, вынуждая идти дальше. Брюнет кивает, убирая сотовый и идя к лестнице.

- С-стой, - торможу, упираясь ступнями в пол. Лиза, она там.

Хочу выдернуть свою руку, но он не даёт мне этого сделать, продолжая тянуть меня к выходу.

- Она в машине, - бросает он мне, неумолимо шагая вперёд.

Не сразу, но я осознала смысл его слов, прекратив сопротивляться. Ноги сами понеслись вперёд, едва ли не опережая Бектемирова старшего. Оказавшись на улице, я озираюсь по сторонам, бросаясь к припаркованным машинам. Мне следовало узнать, в какой именно находится она, но нетерпение сильнее рациональности. Босые ноги ощущают острый гравий и камни, но это мизерный дискомфорт, который почти не ощущается, на фоне беспокойства. Радмир кивком указывает на чёрный джип, и через мгновение я уже у него. Распахивая дверь, я, наконец, нахожу то, что искала.

Прикрытая мужской кофтой, Лиза мирно спала, прислонившись к стеклу. Видимо, снотворное всё ещё действовало. Тихонько проскользнув рядом с ней на заднее сиденье, я кладу голову ей на плечо.

Позволяя себе, впервые за этот вечер, облегчённо вздохнуть, прикрываю глаза. Напряжение начинает покидать тело, оставляя голые эмоции, которым я поддаюсь.

Закрыв ладонями лицо, беззвучно плачу.

Глава тридцать восьмая

- Может быть, ты немного отдохнёшь?

Лиза поставила кружку на тумбочку, залазя с ногами на кровать. Прошло уже несколько часов с тех пор, как Радмир привёз нас к ней домой. Бабушка Лизы была не в курсе, где та находилась, решив, что та была у друзей. Мы не стали её разубеждать, стараясь вести себя как можно естественнее, быстрее проскальзывая в её комнату, чтобы не дать увидеть, в каком состоянии была наша одежда. Моя же состояла лишь из одной толстовки Елизара, которую я не снимала даже после того, как Лиза дала мне свою майку и штаны. Она пахла им, и в этот запах я укутывалась, после того, как в душе пыталась оттереть следы прикосновений Марка. Я нещадно тёрла каждый участок кожи, которого он касался, но мне ещё казалось, что тело хранит эти отпечатки и горьковатый привкус духов, которые исходили от него.

Оторвавшись от окна, направилась к Лизе. В этот момент я жалела, что не умею настолько хорошо считывать эмоции людей. Моя подруга же хорошо умела их скрывать, выдавая волнение за беззаботность.

- А может быть, - присела рядом. Ты отдохнёшь сама?

- Если ты не помнишь, - она фыркнула, откидываясь на подушки. Я и так всё время спала. А вот тебе бы не помешало.

Тревога всё ещё не отпускала меня, поэтому сон был последнее, чего мне хотелось. Мотнув головой, схватила кружку, наслаждаясь тем, как она нагревает тыльную сторону ладоней. Мысль о Елизаре ни на секунду не покидала меня. Часы показывали давно за полночь, но я продолжала его ждать, карауля у окна. Мне нестерпимо хотелось к нему. Объяснить всё и рассказать. Поблагодарить. Извиниться?

Сейчас я не представляла, с чего можно было начать разговор с ним, но он был мне нужен. Мне был нужен Елизар, и всё моё существо в напряжении ожидало его.

И дождалось.

Через час в дверь постучали. Вздрагивая от этого звука, я помчалась к двери, распахивая её даже не спросив, кто там. Сердце пустилось вскачь, стоило мне встретить взгляд тёмных глаз.

- Привет, - за моей спиной появилась Лиза. Я не оглянулась, неотрывно пялясь на Бектемирова. Спасибо, - проговорила подруга, вставая рядом. Она топталась на месте, будто не зная, что сказать. Спасибо, что помог.

Он кивнул, доставая из кармана сотовый и протягивая его ей. Это был телефон Лизы, который она, с удивлением приняла. Сжав корпус, она снова посмотрела на Бектемирова.

- Спасибо тебе, - шепнула она дрогнувшим голосом, и он отдался болью у меня в груди.

Елизар ничего не ответил, переключив своё внимание на меня.

- Поехали, - сказал, засунув руки в карман.

- Она может остаться у меня - начала, было, Лиза, но Бектемиров перебил её.

- Она поедет со мной, - его тон был беспрекословен, но я не имела ничего против, больше всего на свете желая пойти с ним.

Лиза ничего не сказала в ответ, согласившись. Прощаясь с ней, я крепко обняла её, чувствуя, как комок появляется в горле.

- Я люблю тебя.

- И я люблю тебя, - она сжала меня в объятиях, задерживаясь на несколько секунд в таком положении. И я рада, что ты завела себе такого парня.

Да. Я тоже.

Моё волнение не ушло, когда я села в машину. Разговор, который множество раз прокручивала мысленно за эти часы, превратился в бессмысленный набор слов, и я проклинала себя за невозможность сформировать хоть одну умную мысль.

- Зар, - я решила начать хоть с чего-то. Спасибо

- Не за что, блядь, - рыкнул он, внезапно ударяя по рулю, и резко сворачивая с дороги. Только сейчас я обратила внимание на его сбитые костяшки. Раны отчётливо виднелись на побелевшей коже, когда он сжимал руки. Мы не успели выехать за пределы двора, съехав в переулок. Ты даже не представляешь, - отсутствие освещения в этом участке не давало мне рассмотреть его, но по тяжёлому дыханию не составило труда понять, насколько он зол. - Насколько ничтожным я себя ощущаю.

- Нет, - отрицательно машу головой, поражаясь его мыслям. Нет, ты

- Да, мать твою, - перебивает он. Откинувшись на сидении, он закрывает рукой глаза. Его челюсти сжаты, а на скулах играют желваки. Я Блядь, - сжимает кулаки. Грудь часто вздымается.

Ком в горле становится больше, а глаза вновь наполняются влагой. Тяжесть прошедшего дня грузом давит на меня, а стыд и вина перед ним добавляют веса.

- Елизар, я не могла сказать

Заикаюсь, но не успеваю продолжить. Оторвав ладонь от глаз, Елизар, тянется ко мне, обхватывая своими большими руками и отрывая от сидения. Вмиг перемещает меня к себе на колени, пальцами зарываясь мне в волосы на затылке. Свободная рука ложится на спину и прижимает меня к себе. Он буквально вжимает меня в себя, зарываясь носом в углубление возле плеча. Я не медлила ни секунды, поддаваясь к нему, и обвивая руками шею, в которую тут же уткнулась.

- Могла, Соня, - хрипло выдыхает. Ты думаешь, что я не смог бы решить эту сраную проблему?

Я молчу, не зная, что ответить. В тот момент, я была слишком поглощена своим страхом, чтобы мыслить здраво. Он вновь стискивает меня, почти причиняя боль, но я рада этой близости как ненормальная.

- Ты хоть представляешь, что было бы, если бы я опоздал, - на последних словах его голос стал тише. Если бы зашёл позже.

Мы были настолько тесно сплетены, что невозможно было понять, кто из нас задрожал на этом моменте.

- Что ты сделал с ним?

- Не важно, - он смял ткань на моей спине. Важно лишь, чтобы ты осознала, что я в силах решить любую твою грёбанную проблему. Любую, блядь, понимаешь?

Ослабив хватку, он немного отстранился, чтобы посмотреть на меня.

- Я хочу решать твои проблемы, - чёрные глаза кружат по моему лицу. И уничтожать каждую, -подносит руку к моему лицу, накрывая ладонью мою щёку.

Я хочу избавить тебя от кошмаров

Пытаюсь сглотнуть ком, крутя эту фразу в голове уже сотый раз. Его большой палец мягко проходится по щеке, стирая очередную солёную каплю. Его слова теплом просачиваются в солнечное сплетение, стесняя его.

- Тогда, - непослушными пальцами берусь за молнию толстовки, расстёгивая её. Избавь меня от него.

- Соня, - Елизар хмурится, наблюдая, как я стаскиваю с себя его кофту. Глаза следят за каждым движением, когда я берусь за лямки топа. Ты же

Он не договаривает. И я понимаю, что он хочет сказать, но не решается. Меня едва не изнасиловали. Эту ситуацию нельзя назвать располагающей к сексу. Вот только мне нужен не просто секс.

- Елизар, - оттягиваю майку вниз, не стесняясь обнажиться перед ним. Угольно чёрный взгляд спускается вниз, и от того, как он смотрит на меня, тепло наполняет вены. Я хочу, чтобы ты избавил меня от воспоминания о нём, - беру его руки и накрываю ими свою грудь. Он тут же сжимает её, и волна удовольствия прокатывается по моей спине. Я хочу, - наклоняюсь к нему. Чтобы ты не был со мной нежен сейчас.

Он не колеблется, тут же набрасываясь на мои губы. Я с радостью раскрываю их, принимая дерзкий язык. Положение не совсем удобное, но комфорт не то, что заботит меня сейчас. Единственное, что мне нужно, это парень, сидящий подо мной.

- Ты даже не представляешь, - рычит, кусая меня в шею. Руки жадно шарят по телу, грубо стискивая меня. Насколько я одержим тобою, выскочка.

Поцелуи выходят грубыми и жёсткими. Животными. Я стону, поддаваясь бёдрами вперёд и ощущая растущее возбуждение Елизара. Пальцы тянутся к ширинке его джинс, в то время как его стягивают штаны с меня. Приподнимаюсь, сгибая ногу и высовывая её из штанины. Бектемиров не церемонится, кладя руку между моих ног, и я вздрагиваю от дерзких пальцев. Он раздвигает меня, поглаживая и проникая внутрь. Свободной рукой он собирает мои волосы, зажимая их в кулаке.

- Кажется, я действительно готов купить поводок и надеть его тебе на шею, - его палец движется во мне, а второй кружит возле клитора, заводя и дразня. Рвано выдыхаю, ёрзая на нём и желая большего. Моя рука ложится ему на живот, и мышцы под моей ладонью напрягаются, когда я иду ниже, царапая его ногтями. Пальцы достигают главного, и я обхватываю его эрекцию, наслаждаясь его твёрдостью, и тем, как Елизар поддаётся тазом ко мне, прикрывая глаза. Я слегка сжимаю его, проводя рукой вверх и вниз по всей длине члена.

- Блядь, - доносится шёпот у моего горла. Он кусает меня. Давай, выскочка. Покажи, кому ты принадлежишь.

Подушечкой большого пальца поглаживаю его головку, чувствуя, как она увлажняется. Этого хватает, чтобы я перестала терпеть. Приподнимаясь, направляю его в себя, после чего опускаюсь, ощущая, как он, миллиметр за миллиметром, наполняет меня.

- Тебе, - всхлипываю, когда он полностью погружается в меня.

- Скажи это полностью, - Бектемиров поддаётся вперёд, держа меня за ягодицы, и я хватаюсь за его плечи. Эта поддержка мне необходима, когда он совершает ещё один толчок, предварительно отстранившись.

- Я твоя, - стону, ни капли не волнуясь, что кто-то может услышать меня, или увидеть. Твоя.

Его руки направляют меня, и я начинаю двигаться сама. Он целует мою шею, грудь, лаская поочерёдно каждую, и я хныкаю, когда он покусывает соски, втягивая их в рот. Внутренние мышцы сокращаются при каждом движении, но я не останавливаюсь, шепча одни и те же слова, повторяя их как заклинание.

Елизар везде. Во мне. На каждом участке тела. Его грубые ласки повсюду, и он не пропускает ни миллиметра, стирая следы того, кто дотрагивался до меня. Он помечает меня собой, клеймя за собой звание единственного, кто имеет право на меня. Он трахает меня, доказывая мне, что я только его, и я с радостью это принимаю.

Потому что он мой.

Напряжение током проходится во мне, предвещая оргазм. Мурашки выступают на коже, когда очередная волна удовольствия затапливает меня. Дрожу, откидывая голову назад и ускоряя ритм. Я впиваюсь ногтями в его кожу, хныкая от интенсивности его движений. Он тоже близок, это видно по сдержанному дыханию, и стиснутой челюсти. По тому, как отрывисты стали его движения. Я сильнее обнимаю его, прикусывая мочку уха.

- Закончи так, - мои губы находят жилку на его шее, накрывая её.

Он вдавливает пальцы в мои ягодицы, с ожесточением толкаясь в меня. Зарываясь в его волосы, оттягиваю их, прикрывая глаза, и содрогаюсь, когда оргазм настигает меня. Елизар набрасывается на мои губы снова, и все мои нервные окончания обострены настолько, что меня трясёт. Я задыхаюсь, целуя его и всхлипывая одновременно, ощущая, как он кончает, исходя вибрацией подо мной.

- Блядь, - шипит, впиваясь зубами в моё плечо. Я чувствую, как он наполняет меня, и эта наполненность то, что мне хочется продлить.

- Да, - бормочу, совершая последние движения бёдрами, и растягивая своё наслаждение.

Когда разрядка проходит, я остаюсь, по-прежнему, сидеть на Бектемирове, не желая разрывать эту близость, и оттягивая этот момент как можно дольше. Усталость накатывает незаметно, утяжеляя веки. Краем подсознания осознаю, что начинаю проваливаться в сон.

- Поехали домой, - слышу его голос.

Пряча лицо между шеей и плечом Зара, шумно втягиваю носом его запах. Напряжение полностью отпускает меня, и я, наконец-то, расслабляюсь в его объятиях, позволяя себе блаженно улыбнуться.

Елизар

- Здравствуйте.

Инфантильное желание открыть дверь с ноги не покидало меня, когда я зашёл в кабинет не постучавшись. Вряд ли бы это послужило началом к хорошему диалогу, но точно бы задал тот тон разговору, который должен был предстоять сейчас. Мужчина, сидящий за массивным деревянным столом, оторвался от чтения бумаг, посмотрев на меня поверх своих очков. Он нахмурился, но никак не высказал своего недовольства по поводу непрошеных гостей. Мой брат зашёл следом, едва кивнув.

- Здравствуйте, - отложив бумаги, наблюдал, как я беспардонно сажусь в кресло напротив, вальяжно откидываясь на спинку. Можно ли узнать причину вашего визита?

- Конечно, - кивнул, кладя ногу на ногу. Ваша добровольная отставка.

Он удивлённо приподнял брови, ожидая моего продолжения. И в этом я не стал ему отказывать:

- С этого момента вы пишите заявление об отставке, - поясняю, кладя на стол папку, которую до этого держал в руках. Я ожидаю, что он возьмёт её в руки, но мужчина не торопится этого делать, ожидая дальнейших пояснений.

- И кто же вы такие, позвольте спросить, - вторя мне, он откидывается на стуле, снимая очки. Будто принципиально не касаясь папки, он игнорирует её, глядя на меня.

Радмир предпочитает молчать, подойдя к окну и открывая его. Не сдерживаю усмешки, когда он достаёт пачку сигарет, засовывая одну в рот. Вспыхнувший огонь зажигалки привлекает мужчину. Изумление и гнев начинают проявляться в красноватом цвете его кожи, когда Радмир непринуждённо затягивается, выпуская клубок дыма в раскрытую форточку.

- Смотрю вы, юнцы, двери попутали, - он сводит челюсти. Вы хоть представляете, с кем ра

- Представляем, - перебиваю его.

Мне не терпится закончить этот разговор и уехать домой, где в постели меня ждала Соня. С той ночи прошло уже несколько дней. Зная, что сейчас она в моей квартире, в безопасности, я всё равно не могу не испытывать смешанной тревоги с раздражением. Держать её в поле своего зрения теперь стало навязчивой привычкой.

Видимо, случившееся сильно повлияло на Соню, сподвигнув её на откровения в тот вечер, сразу же, после того как мы приехали. Она всё рассказала мне, не скрывая той части, что наш ректор является её биологическим отцом. Это была действительно любопытная новость, не говоря уже о том, что весть о её родстве с Вероникой на мгновение заставила меня усомниться в принятом на счёт неё решении. Сомнения отпали, когда позже, я смотрел, как Соня спит, рассматривая синяки на её коже. Ярость, поселившаяся в груди ещё с самого утра, подпитывалась этой картиной, отметая любую неуверенность.

Девчонка ещё получит своё наказание. Но после того, как я уберу с поля другие фигуры. Одной из которых являлся тип, сидящий передо мной.

Литвинов Ярослав Сергеевич.

Отец ублюдка, которого я едва не убил.

Ненависть ядовитой жидкостью наполняет вены, но я подавляю её, не задействовав ни единого мускула на лице, вспоминая, как совершал своё возмездие над сукиным сыном. Этот недомерок плакал словно младенец, когда я ломал его пальцы один за другим. Я ощущал себя повёрнутым безумцем, наслаждаясь каждым воплем, что он издавал, вырывая их из его глотки. Несколько раз он отключался от боли, что я причинял ему, но хладнокровный зверь внутри терпеливо дожидался момента его пробуждения, чтобы вновь приступить к истязаниям. Насилие никогда не было моей превалирующей чертой, но именно она управляла мной, вызывая в голове настойчивые образы того, как этот выродок трогает Соню. Как он лапал её этими пальцами, которые я выворачивал с садистским удовольствием.

Мои руки и одежда были обагрены его кровью, и от того, чтобы закончить его жизнь прямо там, меня отделяла тонкая грань, но останавливал отнюдь не рационализм. Я позволил ему остаться в живых лишь для того, чтобы превратить его жизнь в лишь её подобие. Этот ублюдок ещё не знает, что моё собственное воздаяние не закончится до тех пор, пока он не сдохнет сам.

Непозволимое вседозволие ему дала власть, которой наделён его отец, и сейчас я был тем, кто намеревался пресечь это. Литвинов Ярослав, так же, являлся непосредственно причастным к жестокому прошлому Сони, а значит, моя месть будет распространяться и на него. Я был неумолим ко всему, что касалось моей девушки, и единственное, что мне хотелось, уничтожить всех и каждого, кто хоть когда-то посмел причинить ей вред.

Заручившись поддержкой отца и его помощью, я использовал все его связи, чтобы иметь достаточно оснований закончить карьеру этого прокурора. Он же, не веря в серьёзность моего заявления, хватает папку, которую я принёс. Там было не так много, что можно было найти за эти несколько дней, но этого достаточно, чтобы сделать свою угрозу эффективной.

- Ваш сын похитил и удерживал двух девушек помимо воли в одном из частных домов своих сообщников, - начал я. Это так же достаточное основание, чтобы я посадил его, заодно и вас, за покрывательство его прошлых преступлений.

- Что ты несёшь, сопляк? теперь он не сдержан, выплевывая слова с гневом. Глаза пробегают по бумагам, и я вижу, как дрогнула рука, держащая их. Среди большинства заявлений на его сына, закрытых им же, находится копия заявления Сони, написанного несколько месяцев назад. Та часть, которую я изучал более подробно среди всех остальных. Достав визитку своего отца, швыряю на стол.

Как видите, у моей семьи достаточно влияния, чтобы разговорить всех ваших друзей, и, так же, вывести большинство из этих дел на широкое обозрение публики. И, раз уж поиск компромиссов - эта та часть, к которой вы приступаете, когда дело доходит до закрытия преступных инцидентов, вызванных вашим чадом, то я, как раз, хочу выдвинуть свой.

Поддаюсь вперёд, опираясь на свои ноги.

- Дело касается девушки, которую изнасиловал ваш сын.

- Н-но, - рассеянность угадывается в его движениях, когда он продолжает изучать листы. Потянувшись к воротнику своей рубашки, оттянул его, тревожно взглянув на Радмира. Тот убийственно спокойно докуривал сигарету, стряхивая пепел в окно. Мы уже решили с ней этот конфликт.

- Так уж получилось, - немного наклоняю голову вбок. Что Марк не понёс достаточного наказания. Как видите, это послужило поводом для его рецидивного преступления в отношении важного для меня человека. И теперь этот конфликт буду решать я. А для его завершения между нами, вы выполните мои условия, и первое из них ваша отставка. Второе, на самом последнем документе.

Он доходит не него, непонимающе уставившись на клочок бумаги.

- Что? сипло спрашивает, округлив глаза.

- Это сумма компенсации, которую вы будете обязаны выплатить этой девушке за причинённый вред.

- Пятьдесят тысяч долларов?! воскликнул он. Вы охренели, юнцы?

Я встаю, засовывая руки в карманы. Реакция вполне предполагаемая, но мне хватает выдержки, чтобы не начать с ним спорить. Вместо этого, к его столу подходит Радмир, привлекая внимание на себя. Выпустив последнюю струйку дыма, он тушит сигарету о бумаги на столе. Я ухмыляюсь, нисколько не удивляясь экспрессивной манере брата.

- Счёт написан, в течении недели ждём пополнения, либо, - цокает Рад. В противном случае, тебя ждёт не самый лучший исход событий.

Он достаёт свой телефон, включая экран и поднося его к Ярославу. Лицо того заметно бледнеет, когда он видит содержимое фотографий, которое я прекрасно знаю. На них изображён Марк, избитый мною.

- Твой мелкий поганец перешёл слишком много границ, за что понёс наказание, - убрав сотовый в карман, Радмир отходит от стола. Сомневаешься в том, что его можешь получить и ты, позвони Альберту Сергеевичу, он убедит тебя, что мы не шутим.

Услышав имя своего начальника, он сжал челюсти. Кулаки, лежащие на столе, сжимались до побеления костяшек, и это было то проявление гнева, которое он мог себе позволить.

- Это всё из-за какой-то паршивой соплячки? шипит он, и мне хочется ответить ему физически, нанеся ущерб его лицу.

- Эта паршивая соплячка, возможно, в будущем станет моей женой, - цежу медленно. Поэтому тебе лучше выбирать выражения, и впредь даже не думать о том, чтобы хоть как-то связаться с ней, или появляться в зоне доступности её взгляда.

Радмир незаметно от него приподнимает бровь, в удивлении глядя на меня, но я игнорирую этот жест, отворачиваясь и покидая кабинет первым. Позже, сидя в машине рядом со мной, он не сдерживает свой смешок, отправляя повторный взгляд в мою сторону, наталкиваясь на аналогичное равнодушие с моей стороны. Я знаю, что он пытается поддеть меня, стараясь вывести на эмоции, которые я привык чаще скрывать, но молчание, это всё, что он мог получить в ответ. Сказанное мною в кабинете служило лишь для того, чтобы усилить эффект значимости Сони для меня, в глазах прокурора, и дать понять, что это девушка находится под моей защитой. Как и я, брат это понимал. Вот только теперь я не мог отделаться от мысли, идея держать выскочку под своим боком до конца жизни не кажется мне отталкивающей или пугающей.

Скорее, соблазнительной.

Глава тридцать девятая

Соня

Пара дней, проведённая у Елизара дома, служила замечательной возможностью привести свои мысли в порядок. Эта было необходимо мне, чтобы теперь, минуя коридоры университета, я была готова столкнуться с любой неизбежностью. Последствия разговора с ректором должны были быть, и теперь я ожидала, когда они наступят.

Случай с нашей потасовкой с Вероникой так же не остался незамеченным. Видимо, даже малое количество студентов, ставших свидетелями этого случая, достаточно, чтобы превратить это в новость широкого масштаба. Об этом писала Вебер в своих сообщениях, когда я была с Елизаром дома.

Дом.

Странно называть было его квартиру так, но за последние пару недель я настолько привыкла к ней, что это слово выскальзывало помимо воли. Возможно, виной тому был сам Елизар, твёрдо стоявший на том, чтобы я находилась у него. Не могу отрицать того, что мне нравилась эта собственническая часть его натуры, поскольку так я могла скрывать свою привязанность к нему, и то, насколько меня радует перспектива быть рядом с ним.

На первых же занятиях меня вызвали к ректору, и теперь я мялась перед его кабинетом, с недовольством признавая, что отсрочка не дала мне достаточно храбрости к неизбежному разговору. Делая глубокий вздох, толкнула массивную дверь, вспоминая, как захлопывала её в последний раз.

В отличие от прошлого раза, ректор стоял у окна, и, увидев меня, он застыл в своей позе. Очевидно, что мы оба разделяли неловкость этого момента, не зная, как начать последующий диалог.

- Соня, проходи, - очнулся он, рукой указывая мне на стул. Садись.

Я послушно села, ожидая, что он тоже сядет в своё кресло за столом, но он удивил, опускаясь на соседний стул рядом. Пальцы сводило от нервирующего желания начать дёргать ногти, поэтому сцепила их в замок, чтобы не показать, насколько сильно я нервничаю.

- Соня, - он тяжело вздыхает, что говорит о том, что ему тоже сложно даётся начало этого разговора. Я даже не знаю, что сказать и с чего начать, - он повторяет мой жест с руками, и это, отчего-то, кажется мне забавным.

- Вы сделали анализ ДНК?

Он отрицательно качает головой, удивляя меня.

- Ты очень похожа на неё, - говорит он, поднимая свой взгляд от своих сцепленных рук. До последнего момента я не понимал, кого ты мне напоминаешь. А теперь, приглядевшись, я могу найти сходство между нами.

- Вы знали, что она была беременна?

Он снова отрицательно машет.

- Нет. Поверь, если бы я знал, я бы не - он запнулся, подбирая слова.

- Не бросили её? у меня не было ни капли намерения задеть его, или как-то укорить, но обида сама по себе вплетается в нотки моего вопроса.

- Всё было не совсем так, - сжимает пальцы. Не стану себя оправдывать, в то время я действительно был глуп и безответственен. Я состоял в отношениях еще до встречи с Вероникой, но в тот момент у нас случился перерыв. Именно тогда я позволил себе влюбиться в твою маму, когда уехал на время погостить к своим родителям. Однако, мои друзья и работа, всё это было тут. Конечно, сложно отрицать, что такие обстоятельства не влияли на дальнейшее развитие нашего романа, но одно оказалось очень весомым.

В возникшей тишине я слышала, как скрипит ткань его штанов, когда он потирал вспотевшие ладони. Ещё до того, как он продолжил, я уже догадалась, о каком обстоятельстве пойдёт речь.

- Катя забеременела, - озвучил он мою догадку. Моя девушка, с которой мы расстались, оказалась на третьей неделе беременности. Естественно, это стало разрывной точкой в наших отношениях с Вероникой. Она плохо восприняла эту новость, и наш разговор свёлся к тому, что двухнедельный роман не стоит жизни ребёнка без отца.

- Так мама знала это? сказать, что я была потрясена, ничего не сказать. Я плохо помню её разговоры об отце, услышанные в детстве, но это бы точно не пропустила.

- Конечно, - кивнул он. Я не мог уехать, молча бросив её.

- Видимо, поэтому она не стала говорить обо мне, - закусила губу.

- Клянусь, если бы я знал, - последовал очередной тяжёлый вздох. Я бы не оставил вас.

Нас. Не только меня, но и её. Жалость и обида одинокую девушку, оставшуюся с маленьким ребёнком, сдавила грудь.

- Ты сказала, - ворвался он в мои мысли. Что у тебя нет родителей, - запнулся, подбирая слова. Она

- Её не стало в прошлом году, - мой голос надломился от переизбытка эмоций.

- Ты всё остальное время была одна? его тон тоже приобрёл иной оттенок. Стал более низким и грустным. Голубые глаза были наполнены тоскливым сожалением, когда он посмотрел на меня. Появившийся в горле ком мешал, грозясь выдать мои эмоции, и я лишь кивнула, глубоко задышав.

- Я - сглотнула. Мне помогали. Государство помогло оплатить похороны, - слова выходили отрывисто, потому что я делала паузы, чтобы продолжать говорить.

- А сейчас? внезапно его руки накрыли мои пальцы, терзающие ногти и кутикулу. Я и не заметила, как начала делать это, пока жар его ладоней не окутал меня. Он сжал руки, и я перевела взгляд выше. На опущенную голову и плечи, которые внезапно поникли. Пожалуйста, - хрипло просит он, поднимая глаза. Я замечаю, как они неестественно блестят, краснея. Расскажи мне всё, прошу.

Неуверенно, но я начала рассказывать, отвечая на его короткие вопросы о моей жизни, решая не рассказывать лишь об одном. Алкогольную зависимость матери я решила не озвучивать, желая сохранить её образ в его памяти таким, каким он был в момент их расставания. Отчего-то, мне казалось это важным.

Этот разговор вышел очень долгим, но я, наконец, позволила себе задать те вопросы, ответы на которые так желала получить. Мы осторожно подходили к настоящему, обходя тему будущего, но было понятно, что разговариваем мы не в последний раз.

- Соня, - не в первый раз за это время он мнётся, очевидно, подходя к вопросу, который ему сложнее задавать. В последний наш разговор, ты сказала о - умолкает, отводя глаза. О том, что с тобой произошло. Можешь ли ты рассказать мне об этом?

Я обдумываю несколько секунд, прежде чем отрицательно мотнуть головой.

- Нет, - огорчение от моего отказа слишком отчётливо проявляется в его глазах и лице, что я начинаю испытывать сожаление. Простите, - тут же добавляю. Пока что, это не та тема, которую я хочу обсуждать.

С чужим человеком

Невысказанный смысл витает в воздухе, и он тоже это понимает, но справедливо принимает.

- Понимаю, - неохотно соглашается. Я надеюсь, у тебя сейчас всё хорошо?

- Да, - киваю, собираясь встать, но задерживаюсь, решаясь спросить. Я Я по-прежнему могу учиться здесь?

- Да, конечно, - он встаёт вместе со мной, потирая руки о брюки, будто, не зная, куда их деть.

- Спасибо.

- Соня, - тихо окликает меня, когда я уже стою у двери. Я правда любил твою маму

Он замолкает, словно собирался сказать что-то ещё. Я же только улыбаюсь в ответ.

- Я знаю.

В это не сложно поверить, учитывая то, что его дочь носит то же имя, как и у моей матери, что казалось довольно значимым для меня. Но даже если бы это было не так, то я, отчего-то, верила ему.

Елизар поджидал меня в коридоре. Я сообщила ему о том, что ректор вызвал меня, и теперь, видимо, он ждал подробностей моего разговора. Для меня было в новинку делиться чем-то сокровенным с кем-то ещё, помимо Лизы. Но теперь, когда Бектемиров знал обо мне абсолютно всё, мне не терпелось обсудить с ним всё, что сегодня было в кабинете.

- Всё нормально? приподнял мой подбородок, сканируя моё лицо. Мои губы растянулись в усмешке.

Он уезжал куда-то с утра, сказав, что нужно решить какие-то семейные дела, и я не ожидала, что его возвращение будет таким быстрым, ожидая Бектемирова ближе к вечеру.

- Всё отлично, - прильнула к нему. Он сразу же обнял меня за талию, притягивая к себе. Не думала, что ты вернёшься так скоро.

Наклонившись к моему уху, прикусил мочку, вызывая волну мурашек по спине.

- Соскучился по своей выскочке, - жар опалил мои щёки, и я коротко оглянулась по сторонам, когда его ладони легли ниже поясницы.

Не знаю, с каких пор, но я перестала заботиться о том, смотрят ли на нас окружающие, хотя и знала смотрят. Я ощущала эти взгляды, но волновал меня лишь тот, который бросал на меня мой личный демон, своей ухмылкой вызывая внутренний трепет. Касаться его и целовать стало так естественно, что я не представляла, как теперь можно было обходиться без этого. Я не просто признавала, что люблю его, но настолько свыклась с этой мыслью, что уже несколько раз едва не проговаривалась об этом вслух. Я не боялась своих чувств, и была уверена, что тоже не безразлична ему. Но внутренний тормоз сдерживал меня каждый раз, когда я открывала свой рот.

Прошла неделя, после моего разговора с ректором, после которого мы стали пересекаться гораздо чаще. Но больше меня беспокоило то, что я не видела Веронику. Очевидно, что она уже знала новость о нашем родстве, и я боялась, что это всколыхнёт в ней новую вспышку ненависти. Любопытство было сильно, но спрашивать о ней у своего отца я не стала. Было совершенно нетипично называть его отцом, но мысленно я так делала уже несколько раз.

Прогуливаясь по коридору с Вебер, мой взгляд натолкнулся на знакомое лицо, и я, непроизвольно, пошла в его сторону. Кирилл разговаривал с какой-то девушкой, совершенно не замечая моего приближения. Он заметил меня лишь тогда, когда я встала позади той, с кем он вёл диалог.

- О, привет.

Улыбка тут же озарила его лицо, и я задалась вопросом о том, умеет ли этот парень вообще быть серьёзным или хмурым? Я представила, как он сердиться, но картинка выходила нелепой и неестественной.

- Привет, - на мой голос, стоявшая ко мне спиной, девушка обернулась, и я тут же узнала в ней ту, что дала мне конфету в туалете. Привет.

В прошлый раз я была не в том состоянии, чтобы рассмотреть её, чем занялась сейчас, отметив, что она была очень красивой. Светлые волосы были небрежно собраны в дульку, открывавшую идеальный овал лица. У неё были большие глаза, имеющие изумрудный кошачий оттенок, и, в отличие от прошлого раза, сейчас они не смотрели на меня столь добродушно.

- Э - я слегка опешила от этого контраста, забыв, что хотела сказать.

Девушка несколько секунд смотрела на меня отрешённым взглядом, в котором явственно виднелось раздражение, но, внезапно, оно переменилось, сменяя гнев на дружелюбие. Улыбка окрасила её лицо, и такая быстрая метаморфоза вновь вогнала меня в растерянность.

- Привет, - улыбалась она.

- Соня, - вклинился Кирилл, кладя свою руку на плечи девушки и притягивая её к себе. Это моя сестра, Марго.

Мы чопорно пожали друг другу руки, после чего Марго быстро удалилась, оставляя нас наедине.

- Кир, - начала я, чувствуя неловкость. Ты, случайно, не знаешь, где Вероника?

Поднятые брови парня говорили о его удивлении, когда он услышал вопрос.

- Эм, - затянутая пауза. Она дома. Видишь ли, - почесал затылок. После вашей Ссоры, - я не удивилась тому, что он тоже знает об этом, учитывая, что они были близки, но, как ни странно, враждебности или чего-то похожего он не испытывал ко мне. Она решила побыть дома. Подождать, пока заживут - покрутив пальцем около лица, он замолчал.

Синяки.

Поморщившись, я вспомнила, как наносила ей их. Угрызения совести не мучили меня, но мне хотелось поговорить с человеком, который, в будущем, возможно, будет иметь определённую роль в моей жизни. О том, чтобы стать лучшими подружками и сплетничать обо всем на свете, не могло быть и речи, и я с отвращением отметала это видение. Но мне бы хотелось, чтобы между нами не было подобных ситуаций.

Попрощавшись с Кириллом, я пошла в туалет, подсчитывая время, чтобы успеть на следующую пару. Закончив в уборной, я встала возле раковины, включая кран. Именно в тот момент из соседней кабинки вышла Марго. У меня случилось дежавю от аналогичного момента, произошедшего неделю назад. Только сегодня моё состояние уже нельзя было назвать критичным. Чего нельзя было сказать о ней. Она безэмоционально смотрела вниз на свои руки, держа их под напором воды.

- Всё нормально?

В этот раз я была тем, кто задавал этот вопрос, но она молчала, будто заворожённая зрелищем льющейся воды. Закрутив свой кран, подошла к ней ближе, позвав по имени.

- Марго?

- Это я расклеила твои фотографии, - она внезапно поднимает на меня свой взгляд. Холодный и безразличный. Те самые, где ты трахалась с Бектемировым, - поясняет безразлично, словно сообщает о том, какая сегодня погода. Я украла твой рюкзак тогда, - её ухмылка полна яда. Ах, и это я столкнула тебя в воду.

Я стою в полном недоумении, глядя на девушку, что так беззастенчиво говорит о своих поступках, будто это обычные проказы. Она швыряет ими мне в лицо, совершенно не боясь последствий.

- Какого хрена? рычу, хватая её за грудки, и прижимая к одной из дверей. Считаешь это смешным?

- Похоже на то, что я смеюсь? она язвит, даже не пытаясь выбраться из моей хватки. Я не могу поверить в то, что это та самая девушка, поддержавшая меня тогда в туалете.

- А я похожа на ту, - одной рукой вцепилась в её дульку, оттягивая её назад. Которая просто поблагодарит тебя?

Поморщившись, Марго запрокинула голову назад. Уголки её губ были всё ещё приподняты, а глаза сверкнули, будто она наслаждалась тем, что сейчас происходит.

Марго, Марго

Меня внезапно озарило, когда я вспомнила рассказ Геши.

- Ты та самая Марго, которая нравилась Геше?

Нахмурилась, силясь вспомнить, что ещё про неё мне говорил Георгий. Кажется, что-то про то, что её унизил Бектемиров.

- Так ты мстишь мне за Елизара?

Мои глаза распахнулись еще больше, от удивления, когда из груди девчонки вырвался смешок.

- Мне нравится, что ты задаешь вопросы и сама же на них отвечаешь, - фыркнула. Может, мне оставить тебя наедине с собой?

- А может, - сильнее прижала её. Ты начнёшь говорить мотив своих откровений? Или мне стоит просто начистить твою мордашку?

- Воу, полегче, - она подняла руки верх в сдающемся жесте. Я в курсе, как хорошо ты машешь кулаками.

- Какого хрена ты всё это делала?

- Думаю, тебе прекрасно известно, каково это выполнять чужие капризы, - она щурит свои кошачьи глаза, изучая меня. Теперь её улыбка кажется всё более неестественной. Особенно, если они исходят от больших мальчиков.

- Ты сравниваешь наши поступки? это выходит сквозь зубы. Совсем спятилf? Я не опускалась до такого.

- Что ж, - вздёргивает бровь. У нас была разная мотивация.
- Разве что-то должно оправдывать покушение на жизнь? вдавливаюсь в неё сильнее.

- Клянусь, - её рука взметается к груди. Я думала, что ты умеешь плавать.

Несколько секунд мы продолжаем стоять в той же позе, не прерывая зрительного контакта. Я жду, когда она ответит, и, спустя несколько мгновений она сдаётся:

- Слушай, - возводит глаза к потолку. Я не хотела тебя убивать, ладно? И мне насрать на твоего бойфренда. На самом деле, мне и на тебя по большому счёту нас

- Ближе к делу, - рычу, теряя терпение.

- Это мой Брат, - выдаёт она, прикрыв глаза. Её ноздри раздуваются, когда она шумно втягивает воздух носом.

- Кирилл?

Представляя этого парня, последнее, о чём хочется думать, это о том, как он диктует всё то дерьмо, которое эта девчонка проворачивала со мной. Я не верю ей, и это очевидно. Посмотрев на меня, она видит недоумение на моём лице, и снова усмехается.

- Что, не веришь? угадывает она, - Конечно, - натянуто смеётся. Мало кто поверит, что сказочный принц на самом деле является редким говнюком.

- По крайней мере, у него нет мотивов

- О, - её брови взмывают вверх. Спешу удивить, но есть. Мой брат до щенячьего визга помешан на одной блондиночке, увивающейся вокруг твоего парнишки.

- Вероники?

В изумлении я ослабляю хватку, отпуская её голову. Гримаса недовольства на секунду мелькает на лице Марго, но она быстро сменяет её на наигранное равнодушие.

- Бинго. Что ж, ты не такая далёкая, как он описывал.

- Зачем ты мне всё это говоришь?

Всё ещё не понимаю её намерений, делая шаг назад. Марго выпрямляется, отходя от двери кабинки, к которой я её прижимала.

- Когда-то нужно останавливаться. К тому же, - пожала плечами. Твой парень не идиот, вскоре он само поймёт, что к чему. Я не хочу быть приплетённой к этому, когда это случиться.

- Минуту назад ты казалась мне отчаянно храброй, - сложила руки на груди, теряя желание как-то ей вредить. А на деле оказалась обычной трусихой.

- Предпочту называть это рационализмом, - поднимая руку, она начинает разминать затёкшую шею. Это не моя война. Делай с этой информацией что хочешь.

Она покинула меня, оставляя в туалете одну. Я ушла следом за ней, по дороге переваривая информацию. Всё это время я думала, что все эти козни были делом рук Вероники, но на деле всё оказалось совершенно иначе. И желание убедиться в этом разливалось по венам. Мне не составило особого труда отыскать Кирилла. Он находился в компании каких-то девиц, весело улыбаясь каждой. После разговора с Марго, теперь эта улыбка казалась мне совершенно другой. Наигранной.

Подойдя к нему, схватила его за предплечье, утаскивая подальше от его друзей.

- Эй, пещерная, полегче - смеялся он, но я прервала его, резко поворачиваясь к парню лицом.

- Ты серьёзно считаешь, что это сойдёт тебе с рук?

- О чём ты?

Мы молча смотрим друг на друга, и он делает удивлённый вид, не понимая, что происходит. Проходит время, но он всё ещё молчит, уставившись на меня и ожидая продолжения.

- Сомневаюсь, что Елизару понравится твоё участие во всём этом дерьме, которое ты творил по отношению ко мне.

- Боже, - парень вздыхает, зарываясь рукой в волосы. Улыбка спадает с его лица, и теперь я вижу лишь раздражение. Для меня это новая эмоция, которую он мне показывает. Марго

- Ты и твоя сестра просто долбанутая семейка фриков, - шиплю. А ты поистине коварный недомерок. Чего ты добивался этим поведением?

- Я - он застыл. Рука, все еще сжимающая его волосы, напряглась. Соня, - отводит взгляд. Послушай, - снова смотрит на меня, и в глазах я вижу отчаянный блеск. Я понимаю, как это выглядит со стороны, но, клянусь, я не хотел причинить тебе вреда.

Маска добродушного парня слетает, и теперь передо мной стоит незнакомец с морально серой аурой. Я вспоминаю, как натужно смеялась его сестра, когда я не верила в его причастность. Действительно, в том, что у парня гнилое нутро, поверить сложно. Обёртка блестит ярче дерьмового наполнения.

- Охренеть, - поражённо шепчу, отходя на шаг от него. Ты серьёзно считал, что все твои поступки безобидны?

- Не все эти поступки мои, - цедит он.

- Как минимум, к одному из них ты причастен, - сжимаю кулаки от злости. Не смотря на свою внешность, ты просто урод, понимаешь?

Он молчит, играя желваками.

- Я не буду говорить Елизару, - говорю ему, хотя желаю поступить совершенно иначе. Но держись от меня подальше.

Я хочу уйти, но резко передумываю после того, как уже повернулась. Обернувшись, я вижу, что блондинчик всё ещё стоит, глядя на меня. Делая несколько шагов вперёд, отвожу в сторону руку, после чего заношу свой кулак ему в челюсть. Боль пронзает мою конечность, но я не морщусь, мысленно аплодируя самой себе. Кирилл, от неожиданности, валится назад, в полном потрясении смотря снизу вверх.

- Гандон, - выплёвываю, после чего действительно ухожу, забывая о нём окончательно.

Последствия моих ожиданий терпят успех уже на второй день, и я, наконец, встречаюсь с Вероникой. Молча, я с восхищением отмечаю её профессиональность в маскировке ссадин, которые удаётся рассмотреть лишь с особым трудом. Мы столкнулись в коридоре, и она хотела уже пройти мимо, но я успела ухватиться за её предплечье. Видя, как я пристально рассматриваю её лицо, Соболева не сдерживается.

- Что, нравится смотреть?

- Э, - пусть я и привыкла к яду в её голосе, но всё равно опешила. Нет.

- А мне кажется, - она приблизилась, понижая тон. Что да. Ты довольствуешься не только причинением физического ущерба, верно? она щурит глаза, не скрывая в них ненависти.

- Не понимаю

- О, прекрасно понимаешь, - перебивает, шипя сквозь зубы. Возможно, папочка и повёлся на твой слезливый рассказ, но я мало верю в твои бредни. И я докажу ему, какая ты лживая дрянь.

- А если нет?

- Что? она удивляется, будто другого исхода и быть не может.

- А если это не бредни, - складываю руки на груди. Если оно действительно так, - делаю шаг вперёд. Что тогда?

Она молчит, отступив назад, в то время как я продолжаю наступать.

- Вероника, - обращаюсь тихо, пытаясь убрать весь гнев с голоса. Мне надоело. По-хорошему, я должна отплатить тебе за то, что меня и мою подругу едва не изнасиловали, - её глаза слегка расширяются, и она теряет свой яростный настрой. Это даёт надежду на то, что у блондиночки имеется человечность. Тот тип, которому ты любезно сообщила моё местонахождение, помешанный наркоман и насильник, - незаметно, но я вижу, как она вздрагивает. Он никогда не был моим парнем, но этого, увы, я не могу тебе доказать. Всё, что у меня осталось от него, только это, - протянув руку, показываю своё запястье, с тоненьким шрамом, который едва заметен. Она молча смотрит, возвращая свой взгляд на меня. Но я устала воевать. Последние события отняли у меня слишком много сил. Я не стремлюсь отнять у тебя отца или занять чьё-то место, - качаю головой. - Я всего лишь хочу узнать человека, которого всю жизнь хотела увидеть.

Она хмурится, но, слава богу, не спорит. И это уже большое достижение.

- Я не хочу воевать, - говорю тише.

Она молчит, отводя взор, словно боится, что я увижу в её глазах больше, чем она хочет сказать мне.

- Если бы - начинает, посмотрев на меня. Если бы я знала, кто он, я бы ни за что не стала с ним связываться, - я вижу, как невысказанное раскаяние маячит в мимолётной гримасе. Киваю, чувствуя, как облегчение расползается в груди. Но это не значит, - договаривает, сводя брови. Что я верю тебе. И, даже если твои слова окажутся правдой - сжимает челюсть. То знай, что мы никогда не станем - запинается, но быстро берёт себя в руки. Сёстрами.

- Я и не жду этого, - ухмыляюсь, расслабляясь.

- Ты отняла у меня достаточно, чтобы не переставать тебя ненавидеть, - она позволяет грусти лишь мельком появиться в своих глазах. Не ожидай чего-то большего.

Сказав это, она, не дождавшись ответа, разворачивается, собираясь уходить. Но я и не собиралась отвечать, зная, что вряд ли сама захочу стать с ней кем-то большим.

Глядя ей вслед, испытываю смешанные чувства. И одно из них ощущается чётче, чем все остальные.

И это сожаление.

Глава сороковая

Елизар

Я никогда не был тем человеком, который отступал от своих слов. Это был один из базисов моих принципов. Но что-то, в последнее время, видимо, пошло не так, раз я стал отклоняться от собственных убеждений.

Проворачивая в руках телефон, я без интереса листал фотографии Вероники, которые она присылала мне, будучи в нетрезвом состоянии. Благоразумность, это не то, чем я мог похвастаться, ведь обладай я ею, то удалил бы эти файлы сразу же, как только они попали ко мне. А вот предусмотрительность была как раз тем, что легла в основу моих действий, когда я сохранил не только файлы, но и переписку с ректорской дочкой. В моих возможностях было нарыть больше компромата на эту девчонку, но здесь как раз и заиграл фактор, определяющий окончание потребности ей насолить.

А именно София.

На самом деле, я желал большего. В голове вырисовывался идеальный план того, как подпортить существование Соболевой, лишив её желания даже косо смотреть в сторону Сони. Но выскочка определила исход того, как эта месть должна быть закончена.

Никак, блядь.

Меня до чёртиков раздражала её непоколебимая вера в то, что все плохие поступки воздаются кармой. Более нелепой причины для отмены наказания я не слышал. Возможно, основание для этой глупости было в том, что у них был общий отец, и любое моё жестокое обращение с Вероникой, могло как-то повлиять на семейное восстановление. Это казалось рациональным, поскольку Соня начала чаще общаться с Виктором Павловичем, который, в свою очередь, старался восполнить пробел знаний о своей второй дочери, в то время как первая наотрез отказалась признавать сестру.

Я знал, что ректор давным-давно развёлся со своей бывшей женой, посвятив всё своё время работе и единственному чаду, которая выросла в капризную стерву, не терпящую соперничества. Иногда Виктор Павлович действительно выглядел жалко, вызывая у меня лишь сочувствие.

И я хотел сломать избалованную сучку, показав на личном примере, насколько суровы могут быть наказания. Возможно, я бы увёз её далеко за город, предварительно накинув на голову мешок и взяв с собой пару ребят. Моя демонстрация мести была бы холодным расчетом, без какой-либо жалости, но моя выскочка решила вмешаться, обрубив всё на корню.

Был ли я против?

Да. Но я не был бы собой, если бы не нашёл в этом личную выгоду. А именно - поставил условие, в котором Соня должна была переехать ко мне, без лишних возражений. От того, что она до сих пор этого не сделала, я раздражался с каждым разом, когда девчонка решала оставаться в своей съемной квартире.

Выделяя все файлы, я нажал удалить. Дискомфорт от того, что я не смог осуществить своё воздаяние, я не испытывал, поскольку совсем недавно я выбивал всё дерьмо с Кирилла, отыгрываясь на лицемерном недомерке, строившего из себя непричастного. Под страхом Вероника, призналась, что именно он приложил руку к некоторым ситуациям, из-за чего теперь он ещё не скоро может посещать университет.

- Зар, - Соня пошевелилась у моего бока, утыкаясь носом мне в грудь.

В последнее время, она спала только так, и я не мог не довольствоваться тем, что начал вызывать её бессознательное привыкание к себе. Мне нравилось видеть то, насколько доверчиво она прижималась к моему боку, словно ища в нём своё спокойствие. Моя одержимость питалась каждым таким проявлением её внимания ко мне.

Я навис сверху, зарываясь в основание у её шеи и вдыхая свой собственный запах с неё. Возбуждение начало нарастать, и я не стал ему противиться, пуская в ход губы по всему её телу. Она непроизвольно выгнулась, и эта рефлекторная реакция вызвала улыбку. Соня всё ещё находилась в дрёме, но её тело сразу же откликнулось на мои ласки. Пальцы медленно пробрались между её ног, обнаруживая, что моя выскочка тоже начала возбуждаться.

- Зар, - прошептала, раздвигая колени. Её веки затрепыхали, когда начал поглаживать её, отодвигая край ткани. Я любовался каждым проявлением эмоции, на её лице, когда целовал её, кусал, сосал, проникал внутрь. Видеть то, как она находится в моей власти, не вызывало ничего, кроме безумного восторга. Потому что моя зависимость ею неконтролируемый зверь, что рос с прогрессивной величиной.

- Ты моя, - проговорил, собирая в кулак волосы на её затылке. Моя, выскочка, - глубоко вошёл в неё, смакуя каждый её стон, вырывающийся из груди.

Она охотно отвечала, клеймя меня в ответ. Короткие ноготки вонзались в мою кожу, когда я усиливал движения, а вздохи прерывались поцелуями. Такими же нетерпеливыми, как наше обоюдное желание обладать друг другом.

- Ты - наши языки заплетались друг с другом, а тела сплетены настолько тесно, что, казалось, мы единое целое. Животное.

Я усмехнулся на её высказывание. Она часто называет меня так, но я, так же, прекрасно осведомлён, что ей это по вкусу. Соня столь же ненасытна, как и я. И пусть девчонка наиграно фыркает, называя меня демоном, но блеск восторга загорается в её глазах каждый раз, когда я проявляю свою жадность к ней.

Я поставлю на ней чёртово клеймо.

Соня напрягается, задерживая дыхание, и я знаю, что она близка к тому, чтобы кончить. В этот момент я замедляюсь, опуская руку вниз. Пальцы находят её клитор, и я мягко тру его, чувствуя, как она сильнее сжимает меня.

- Скажи мне, что чувствуешь, Соня, - кусаю мочку её уха, скользя зубами по шее. Она дрожит, прикрывая глаза. И я знаю, что этот миг наибольшей уязвимости, когда останавливаюсь, замирая в ней. Скажи.

- Тебя, - рвано выдыхает, прикусывая внутреннюю часть губы.

- Ещё, - тихое хныканье доносится до моих ушей, когда совершаю резкий толчок вперёд.

Тебя, - на придыхании. Ногти впиваются в мою спину ещё глубже, когда продолжаю двигаться. Нежность исчезает из моих движений, и её стоны раздаются громче. Она снова закрывает глаза, обнимая меня крепче, и, через минуту, я ощущаю, как она вздрагивает. Но, даже не смотря на собственную усиленную чувствительность во время приближения своей кульминации, я не могу пропустить её следующее слово. И пусть оно прозвучало гораздо тише, чем все звуки, которые Соня издавала до этого, я слышу его довольно отчётливо. Люблю.

- Громче, - хрипло приказываю. Соня сдержанно молчит, но я нетерпелив, кусая нежную кожу до боли, которую она может терпеть.

- Люблю тебя, - не выдерживает, хныкнув.

Волна мурашек проходит по моему позвоночнику, когда я содрогаюсь, заканчивая несколькими секундами позже. Перед глазами размытая пелена, когда всё ещё пытаюсь отдышаться, но сердце по-прежнему продолжает громыхать внутри. Даже спустя время, когда мы успели принять быстрый душ, мне казалось, что оно продолжает стучать неестественно громко. Её стучит чаще, и я чувствую это, когда она прижимается ко мне. Это не первый раз, когда я имею наглость будить её среди ночи, но она, обычно, засыпает после этого, спустя время. Сейчас же я, видя лишь затылок её головы, покоящийся на моей груди, уверенно знаю, что она не спит.

Её дыхание равномерное, а тело расслабленно, однако я каким-то шестым чувством могу определить, что с ней что-то не так. Моя ладонь ложится её на шею, и я нащупываю жилку, стучащую о мои пальцы слишком учащённо.

- Соня, - глажу её по плечам, но она не отзывается. Я снова зову её, слыша, как она шумно втягивает ртом воздух.

- А что - умолкает, словно подбирая слова. А что чувствуешь ты?

Догадываясь, что её беспокоит, усмехаюсь. Вмиг поменяв положение, я снова нависаю над ней. Её глаза распахиваются, и мне достаточно приглушённого света, идущего с окна, чтобы разглядеть, как меняется цвет её лица.

- Спроси прямо, что хочешь узнать, Соня.

Я подначиваю её, не отказывая себе в этом удовольствие. Глядеть на то, как она начинает смущаться, приходя в замешательство, становится одним из моих любимых занятий.

- Что ты, - она смотрит мне прямо в глаза. Чувствуешь ко мне?

- Разве не очевидно? улыбаюсь.

- Нет.

- Переформулируй свой вопрос, выскочка.

Соня хмурится, снова кусая губу. И мне хочется вмешаться, сделав это самому, но я терпелив и жду, когда она решится.

- Ты, - заминка, и она короткое на мгновение отводит взгляд, быстро возвратив его обратно. Любишь меня?

- Нет, - не раздумывая, отвечаю. Её глаза расширяются, а дыхание прерывается, но она, тут же, берёт себя в руки, пытаясь не показать, что её это задело. Знаешь, - продолжаю, убирая улыбку. Я часто слышал, что любовь, это сочетание всех благородных качеств к человеку, которого ты любишь. В том числе и жертвенность.

Вертикальная морщинка прорезается на её лбу между бровями, когда она хмурит их, в непонимании рассматривая меня.

- Я про готовность отпустить того, к кому ты испытываешь эту самую привязанность, если он перестаёт её испытывать к тебе. Что-то про то, что если любишь, то отпусти. Так вот, - склоняюсь ближе к Соне, понижая голос. Насколько ты заметила, я эгоистичен до мозга костей, выскочка, и в моих проявлениях чувств к тебе, мало нравственности, тем более, в ней нет места той самой самоотверженности, что позволит тебе спокойно уйти к кому-то. Нихуя, - в груди заползло раздражение от этого образа. Мои чувства к тебе вряд ли можно назвать высокими, поскольку они полны одержимости, похоти и жаждой обладания тобою. И я знаю, что это не то, что можно назвать короткосрочным, - она, не моргая, смотрит на меня, облизнув губы. И если ты не испытываешь тоже самое, то мне тебя искренне жаль, потому что я не собираюсь тебя отпускать тебя, Соня. Не из своей жизни, не из своего поля зрения, потому что я уничтожу каждого, кто посмеет причинить тебе вред, и это не пустое бахвальство. Я не убил того ублюдка лишь потому, что собираюсь превратить его жизнь в ад, - её тело на секунду замирает. Протянув руку, дотрагиваюсь до её щеки. Но я был готов убить его, Соня. В тот самый миг, когда увидел, как он касается тебя.

Приоткрыв рот, Соня в потрясении глядя на меня. Очевидно, мои слова впечатлили её.

- И я серьёзен, - зарываюсь пальцами в её волосы. Если это любовь, - мои губы едва касаются её, когда приближаюсь к её лицу. Тогда я люблю тебя, выскочка.

- Ты - усмешка вырывается из неё. Репетировал?

Наши губы синхронны в улыбке. Она расслабляется, руками обвивая мои плечи.

- Мне не нужно готовиться заранее к тому, чтобы впечатлить тебя. Для этого достаточно раздеть.

- Ещё ты чертовски самоуверен, знаешь ли, - делает длинный вздох. Но это было Мило. Даже романтично.

Теперь она возвращает мне моё ехидство.

- Думаю, ты слишком наивна, романтизируя то, что обычно называют абьюзом, но я готов подыгрывать тебе, называя это как угодно.

Она снова смеётся, и я не сдерживаюсь, захватывая её губы в свой плен. Я никогда не считал себя сентиментальным, но даже мне самому собственная речь показалась излишне лиричной. Как выяснилось, типичная прямолинейность иногда может звучать как что-то изящное, вот только я не стремился очаровать ею. Я прекрасно осознавал, что в некоторых моментах могу переходить границу дозволенного, по отношению к этой девушке, но с самой первой встречи они были размыты. И то, что она не только принимала, но и умела противостоять мне, наверное, никогда не перестанет поражать и привлекать меня в ней.

- Сатана, - говорит она. Её тонкие пальчики проходятся по моим волосам, задевая ногтями кожу головы. Я тоже люблю тебя.

В этот раз её голос твёрже, будто она примеряет эту фразу в своём звучании, пробуя её на внутренние рефлексы, которые я, со временем, собираюсь отточить в ней до уровня обычной привычки. Не потому, что во мне проснулись сантименты, скорее вышеупомянутое чувство собственничества. Именно оно даёт о себе знать каждый раз, когда я задумываюсь о том, что будет меньше через год, когда я закончу университет, а она продолжит своё обучение. На самом деле, в моей голове уже начинает зреть решение. Оно зародилось совсем недавно, но уже успело пустить корни, становясь всё более устойчивым, и вынуждая меня возвращаться к мысли о нём уже не в первый раз.

Мой брат был прав, называя меня сумасбродным. Но я и никогда не стеснялся признавать свои отрицательные черты, даже если это шло вразрез собственным устоям. Именно так я пришёл к осознанию того, что являюсь помешанным. И именно так я прихожу к идее о том, чтобы сменить липовую фамилию Сони на свою, по окончанию своей учёбы. И она, как ни странно, не вызывает отрицательных откликов.

Не подозревая, о моих размышлениях, Соня прижимается ко мне, в быстром времени погружаясь в дрёму. Вид её безмятежности вызывает мою эмоциональную капитуляцию.

Я больше, чем одержим.

- Я люблю тебя, - беззвучно говорю уже спящей Соне, касаясь губами её волос.

Желание вновь оказаться в ней снова просыпается во мне, но, в этот раз, я подавляю его, закрывая глаза, и, постепенно, позволяя сну медленно окутать мой разум. На самом деле, меня мало волнует то, что может случиться в будущем, не важно, ближайшем или далёком. Одно я знаю точно.

Оно у нас будет.

Эпилог

Полгода спустя

Прикрываясь рукой от солнца, я высматривала в толпе студентов знакомое лицо. Надежда на то, что куратор сократит свою напутствующую речь до информативных пятнадцати минут, рухнула, как только истекли первые полчаса. Ей понадобился целый час, чтобы дать нам задание на лето, ну, и удариться во воспоминания своей молодости, попутно давая советы на основе своих ошибок.

От нетерпения даже начала притаптывать.

Сегодня Елизару должны вручить диплом, но вручение, как назло, совпало с временем последнего часа торжественной речи нашего куратора, которая затянулась дольше предполагаемого времени. И теперь я злилась на саму себя, что вообще пошла туда.

- Кого-то ищешь, - сильные руки обняли меня сзади, прижимая к крепкой груди. Откинув голову назад, посмотрела на своего парня, не скрывая досады.

- Уже закончилось?

- Да, уже полчаса назад как, - он улыбнулся, видя мою гримасу разочарования. Я уже устал ждать тебя.

- Почему так быстро? - мне хотелось взвыть.

- Потому что в моей группе человек, которых достаточно пересчитать по пальцам одной руки, - его губы скользят по моей щеке. Так что это не заняло так много времени.

- Чёрт, положила на его руки свои, смиренно принимая тот факт, что я не успела прийти к нему на вручение. Ты бы мог идти домой, зачем ждал меня?

Если бы был конкурс отстойных девушек, я заняла бы лидирующее место.

- Сегодня ты закончила первый год своего обучения здесь, - жар его дыхания касался уха, и мурашки покрыли мою кожу. Поздравляю.

- Сегодня не меня надо поздравлять, - вяло отозвалась, скользя взглядом по толпе.

Глаза скользили по толпе, остановившись на знакомом лице. Вероника. Она шла с подругой, переговариваясь о чём-то весёлом. Будто почувствовав, что я на неё смотрю, она подняла повернула голову в мою сторону. Наши взгляды пересеклись, и я заметила, как улыбка на её лице немного сникла.

Можно ли сказать, что в наших отношениях наметился прогресс, когда мы перестали ненавидеть друг друга, перейдя из разряда враги до непонятного статуса знакомых людей, которым изредка приходится видеться на сборах, которые устраивает наш общий родственник?

После того разговора в коридоре, полгода назад, мы не стремились возобновить диалог снова, но когда Виктор Павлович начал настаивать на наших общих сборах, избегать общения было невозможно. Поначалу мы старались просто тихо ненавидеть друг друга. Потом просто игнорировать, но наш ректор, как оказалось, не тот человек, который молча будет наблюдать, как совершает крах его старание. Мы не стали подругами, и это навряд ли случится в ближайшем будущем, но мы научились мириться с таковым положением дел.

- Но я хочу тебя поздравить, - я выплываю из собственных раздумий, когда Елизар начинает говорить. И у меня для тебя есть сюрприз.

Замешательство, это первое, что охватывает меня, когда я улавливаю подозрительную загадочность в его голосе. За семь месяцев отношений я успела достаточно узнать Бектемирова, чтобы знать о нём много. Например, что этот парень и сюрпризы не совсем совместимая вещь. Это заставляет нахмурится, но отреагировать не успеваю. Зар делает крутой разворот вместе со мной, поворачивая нас на 180 градусов. Я хочу возмутиться, но замолкаю на полуслове, с открытым ртом.

Передо мной стоит Лиза, улыбаясь во всю ширь своего лица. Отмерев, первым делом отлипаю от Зара, бросаясь в раскинутые объятия подруги.

- Поздравляю с окончанием первого года, - громко кричит она, затем тише добавляет, обращаясь к Зару. И тебя поздравляю с дипломом. Какого цвета?

- Красный конечно, - хмыкаю. Разве с таким папочкой может быть другого цвета?

Мы хихикаем, и я тут же поправляюсь тем, что тут же признаю, что это шутка. Я знаю, что Елизар достаточно умён для своих оценок. Хоть это и не отменяет того, что каждый преподаватель в этом университете осведомлён о том, кто является его родителем, что, конечно же, даёт свои поблажки в его учёбе.

Я рада видеть Лизу, хоть и не ожидала увидеть её тут. Мы видимся не так часто, как хотелось бы, из-за расстояния, но мы не упускаем возможности болтать по видеосвязи, созваниваясь каждую неделю.

- Ты помог ей приехать? - отпустив Лизу, я поворачиваюсь к Бектемирову, обнимая его в знак благодарности. Спасибо, - бормочу ему в губы, прежде чем поцеловать.

- Нет, - хмыкает от, задерживая меня возле себя, когда я хочу отступить. В непонимании смотрю на него, попеременно переключая своё внимание на подругу и обратно. Оба загадочно ухмыляются, заставляя меня перебирать в голове различные варианты предполагаемых событий.

Первой сдаётся Лиза, вытаскивая из заднего кармана сложенный лист бумаги.

- Теперь можешь поздравить меня, - она трясёт им. Новую студентку этого ВУЗа.

Следующие несколько секунд я ничего не говорю, слыша, как стучит моё сердце, и, кажется, Лизкино. В полном потрясении уставилась на своего парня, ища ответа в его лице. К сожалению, в умении считывать его мысли я плохо преуспела, поэтому ему приходится кивнуть.

Дерьмо.

Если я заслуживаю звание худшей девушки, то Елизар явно среди первых на звание идеальных парней. Не смотря на все его, якобы, плохие качества, которые он когда-то перечислял мне, я ни разу за всё то время, проведённое с ним, не ощутила того абьюза, которым он старался меня припугнуть. Напротив, я была уверена, что никогда не была счастливее, чем за последние полгода.

В глазах стало расплываться от переполнявших грудь эмоций, и я вновь прильнула к Елизару, задерживая губы у его лица.

- Я люблю тебя, - шепчу, глядя прямо в чёрные глаза, стараясь передать всю ту благодарность, которую испытывала сейчас. Спасибо, - её нельзя было передать одним коротким словом, но я старалась вложить её в последующий поцелуй.

Мне не хочется отрываться от него, но я делаю это, вновь ускользая в кольцо Лизкиных рук, чтобы разделить нашу общую радость.

- Я так рада, - крепко сжимаю её, быстро смаргивая подступающую влагу. В районе переносицы начинает щипать. Мы дружно пищим, стискивая друг дружку, пока к нам не присоединяется Вебер, которая тоже эмоционально разделяет нашу общую радость.

Пока Марина обнимается с Лизой, я подхожу к Елизару, который с готовностью прижимает меня к себе.

- Как?

- Хотел бы я присвоить все заслуги себе, - он утыкается носом в мою шею, и моё тело по обыкновению начинает реагировать на близость с ним. Но это было куда проще, поскольку не только мой отец имеет связи.

В груди радостно тянет от услышанного. Внутреннее ликование разливается опьяняющим восторгом от того, что я оказалась не безразлична человеку, которого искала столько лет. Ожидая худшего, оправдались мои надежды, и те страдания, которые я перенесла, сейчас кажутся совсем незначительными невзгодами, пережитыми будто когда-то очень давно.

- Я поблагодарю его потом, - привстаю на носочки, обнимая Зара за шею.

- Меня поблагодаришь ночью, - приникает к моему рту, раскрывая его, и проникая горячим языком внутрь. Возбуждение теплой жидкостью распространяется по венам, когда отвечаю ему со всем пылом.

- Эй, здесь же люди, - слышу ворчание за спиной, но не заканчиваю поцелуй, пока оно не перерастает в брюзжание. Эй, - повторяет Лиза. Дома насосётесь. Дай её нам на вечер.

- Если только на один, - Елизар продолжает обнимать, не отпуская меня. У меня тоже есть на неё определённые планы.

То, как это прозвучало, не оставляло сомнений, какой смысл он заложил в свои слова. Я покраснела, Лиза закатила глаза, а Марина рассмеялась, подмигнув мне.

- Буду ждать тебя в машине, - Елизар ушёл, кивнув на прощание девчонкам, и оставляя нас одних. Мы стояли недолго, договорившись о встрече.

Позже, выходя из душа, я застала его на кухне у окна. Задумчиво всматриваясь в вечерний пейзаж, он был настолько погружён в свои мысли, что не заметил моего приближения. Обняв его за талию, уткнулась в область между лопаток. Он уже успел переодеться в домашнюю футболку и штаны.

- Так о каких планах ты говорил?

Зар ничего не ответил, повернувшись ко мне и наклоняясь для поцелуя. Его руки легли на талию, обхватывая её и сжимая. Приподнявшись на носочках, я ответила ему, обнимая за плечи. Мы целовались достаточно долго, чтобы у меня перехватило дыхание, а волна жара прошлась по всему телу. Его губы легли на шею, в то время как ладони обхватили задницу, поднимая меня вверх. Я тут же обхватила ногами его талию, позволяя Зару усадить меня на стол.

- Мм - протянула, откидывая голову назад, и давая ему больший доступ к горлу.

Он начал наседать сверху, и я оказалась лежащей на спине перед ним. На мне была одна из его футболок и нижнее бельё, но сканирующий взгляд, жадно скользящий по телу, говорил о том, что в скором времени он избавиться от этого.

- У меня есть планы на тебя, - проговорил, взяв края футболки и поднимая их вверх. Но не на сегодня.

Я не успела спросить, что он имеет в виду. Жадный рот лёг на грудь, и я поддалась опьяняющему чувству, стремительно растекающемуся по венам. Его губы были ненасытны, как и руки, скользящие по мне, освобождая от остатков одежды, в то время как его ещё была на нём. Желая осуществить равноправие, я потянулась к нему, хватаясь за ткань его футболки и притягивая ближе к себе. Он перехватил одну из моих рук, приникая ртом к тыльной стороне ладони.

Прикрыв глаза, я наслаждалась этим жестом, мелко подрагивая от его близости. Даже спустя столько времени он продолжал вызывать во мне целый спектр эмоций. Думая, что страсть стихнет со временем, я не ожидала, что она станет ярче, требовательней. Необходимее. И иногда нежнее.

- Я люблю тебя, выскочка, - слышу его низкий голос. Он немного отстраняется, и я слышу едва уловимый шорох.

Моё сердце делает кульбит, когда я ощущаю, как он надевает на мой палец кольцо. Едва ли я могу услышать что-то, кроме оглушающего ритма отбивающего пульса. Мои глаза распахиваются в тот же миг, и я вижу, как он держит мою ладонь.

- Поэтому, мои планы куда долговечнее, чем только на сегодня, - дерзкая ухмылка украшает его лицо, когда он прикусывает безымянный палец.

Дыхание застревает в горле на полпути, когда я смотрю на тонкую полоску золота, так отчётливо сияющей на моей руке. Елизар же, словно ничего не произошло, наклоняется ко мне. Наши лица разделяет пара сантиметров. Я могу различить расширенные зрачки в чёрных радужках.

- Я хочу тебя на всю жизнь, - говорит он так, словно эти слова обыденные, и не заставляют меня медленно умирать под ним.

Я поднимаю дрожащую руку вверх, глядя на кольцо поверх головы Бектемирова. Закусив внутреннюю сторону губы, пытаюсь вглядеться в белый камень, не понимая, то ли он действительно имеет необычно яркое мерцание, то ли это от помутневшего взора.

- Ты моя, - он не даёт мне что либо сказать, захватывая мои губы в свой плен. Вот только поцелуй выходит не яростный и дерзкий. Елизар нежно целует меня, будто мягко давая мне время свыкнуться со сделанным им поступком. Сердце в груди бьётся настолько сильно, что, боюсь, моя грудная клетка не выдержит этого давления.

- Я люблю тебя, Бектемиров, - бормочу, слегка оторвавшись от него. Мои пальцы зарываются в его волосы, стягивая их слегка в кулаке. Я знаю, что ему это нравится, и он подтверждает это, улыбаясь своей коварной улыбкой.

- Ты ведь понимаешь, что я не спрашиваю этого, - он тянется к моей шее, кусая её. В теле зарождается уже иного рода дрожь. Я уже говорил тебе когда-то, что не отпущу тебя.

- А разве я собиралась уходить, - выгибаюсь под его ласками.

- Никогда, - отвечает. Его зубы впиваются в мою кожу, и я снова закрываю глаза, уповаясь каждым его касанием.

- Никогда, - повторяю, растворяясь в этом парне, и позволяя ему делать тоже самое.

Я заключила пожизненную сделку с дьяволом.

Жалею ли я?

Ни капли.