А я вам так скажу, ребята, кто о лопате плохо отзывается, тот в армии не служил. Или если и служил, то ни хрена он не понял он в военной службе. Мимо такого вся армейская мудрость прошла, мимо.
Дабы не разводить излишнюю таинственность скажу сразу: я не о сапёрной лопате говорю. Хотя сапёрка вещь нужная и полезная но, не о ней речь. Я о той, такой обычной лопате, которая носит гордое и воинственное имя, как штыковая.
Да, да, многие наверно уже скептически, а то и брезгливо поморщились, вспоминая незабвенные изречения:
- солдат без лопаты, это нарушение формы одежды
- могу копать, могу не копать
- копать от Кэ-Пэ-Пэ и до обеда, с лопатами я уже договорился
- и так далее, и тому подобное.
Фигня это всё, фигня. Ибо, как я говорил выше, исключительно от незнания и непонимания сакральной сущности вещей.
Лопата, оно же как, вещь-то, волшебная. А как всякая волшебная вещь, может принести как добро, так и зло.
Подумайте, разве лопата заставляет ту самую траншею рыть? Нет, конечно. Это всё происки старшины и выше. А лопата, она только помощник вам. Кто не верит, пусть голыми руками попробует землю рыть, посмотрю, как это у него получится.
С лопатой сподручней, уж поверьте мне на слово. А если вы при этом ещё и возлюбите её, то вместо кровавых мозолей и боли в спине получите то, что даже работой назвать нельзя, скорее вполне приятственный фитнес для молодого тела. Скажу даже больше, в большинстве случаев, лопата будет хранить её владельца от работы, обеспечит свободу передвижения, защиту и неприкасаемость, и многое, многое другое.
Короче, чтобы не быть голословным, автор возьмёт на себя смелость поведать свою историю постижения чудодейственной силы лопаты.
В один из солнечных весенних дней, взвод курсантов второго курса, в котором пребывал и автор повествования с небывалым энтузиазмом прокапывал очередную траншею, для прокладки силового кабеля которые перегорали с завидной регулярностью.
Нет, не подумайте плохого, это не было случаем единственного во всей советской армии подразделения, которое не было инфицировано столь распространённой болезнью как шлангит.
Таких чудес, как известно не бывает, этой болезнью переболел каждый военнослужащий.
Клиническая картина стандартная, из вялотекущей формы заболевание на втором году срочной службы переходит в острую стадию, а далее в хроническую.
Так в чём же дело почему, невзирая на обострение болезни, взвод трудился, не покладая рук?
Да всё просто, просто командиры применили лечение под названием трудотерапия на этот раз персонифицировано. То есть, каждому больному был выделен участок и... как сделаешь, так свободен.
Такой вид лечения боле хлопотный, чем просто поставить задачу всему взводу, но в разы более действенный. А то, что день был субботний, только улучшало клиническую картину. Шанцевый инструмент был тут же разобран и работа закипела.
Но, поскольку у вашего покорного слуги болезнь протекала в особо тяжёлой форме, то поспел он к шапочному разбору, в данном случае лопаточному.
Стоило удивляться, что ему достался инструмент, судя по внешнему виду которого, помнящий если не рытьё редутов на бородинском поле, то строительство николаевской железной дороги уже точно. Почерневшее от времени и растрескавшееся дерево держака болталось в проушине лезвия. Рахитичный гвоздь исполнял свои обязанности из последних сил. Да и само лезвие выглядело не лучшим образом, давно не видевшая точило кромка, ржавчина, наслоения бетона.
Но, делать нечего, надо работать. Поплевав на руки, боец с силой вогнал лопату в землю. Грунт оказался довольно рыхлый и даже такое замученное лезвие на две трети погрузилось в землю. Что же, обнадёживающее начало. Теперь надавить на держак и...
Кряк! Случилось то, что должно было случиться. Ветхая древесина переломилась у основания проушины.
В другой раз такое развитие событий, порадовало бы, но сейчас, никто твои персональные кубометры грунта за тебя вынимать не будет.
Мысль подождать пока у кого-то освободиться инструмент была отвергнута сразу. Бездарно терять субботнее время не хотелось. Оставалось одно, раздобыть где-то новый инструмент, или, что более реально, починить сломанный. Потому, подхватив половинки лопаты, курсант заторопился в сторону котельной. Оттуда доносились визиг циркулярной пилы, верный признак столярного цеха.
Заведующий сим заведением пожилой прапорщик не отказал в помощи. Пробормотав сто-то в духе, - Это же надо так запустить инструмент, - он швырнул старый держак в кучу хлама. Ловко выдернул плоскогубцами гвоздь и вытряхнул из проушины обломок. Потом обстучал с лезвия остатки бетона, электродрелью с железной щёткой счистил ржавчину и на точиле до состояния бритвы выправил кромку.
Долго и придирчиво выбирал из полсотни собратьев новый держак. Хотя, на взгляд курсанта они все были одинаковыми. Основательно прошёлся по нему наждачной бумагой, это чтобы юные бездельники руки не занозили, рубанком придал необходимую конусность и насадил лезвие. Ловко, с двух ударов молотка, занял своё место новенький гвоздь.
Завершающим аккордом было смазывание лезвия солидолом.
- Держи, боец! Теперь она сама в землю пойдёт.
- Спасибо, - пробормотал слегка растерянный боец с удивлением ощущая, как после прикосновение к обновлённому инструменту в нём растёт доселе неизвестное желание поработать.
Лопата и впрямь вышла чудесная. Невзирая на так сказать, поломку на старте, со своим участком он справился в числе первых.
Теперь можно и о себе подумать. А что делает обычный советский боец, если у него появляется свободное время? Правильно, идёт в чипок, то есть в кафе, которое находится на территории части. Оставалось только малость, сбегать на почту и получить денежный перевод.
Только вот какая беда, почта-то находится в жилом городке. Можно конечно подойти к командиру и если тот будет в духе, то выпишет увольнительную сразу, а если нет, то даст совет набрать группу из таких же страдальцев как минимум десять человек.
А кому это надо? Чай не первый год служим. Можно и микро самоходом обойтись, делов-то, на полчаса всего. Главное никому из командования батальона на глаза, или что многократно хуже, коменданту училища, логово которого, то есть кабинет, был как раз по пути в здании Кэ-Пэ-Пэ.
Разумеется, был выбран второй вариант. Курсант уже замахнулся швырнуть лопату в общую кучу, как это уже сделали другие и... остановился. Вдруг стало невыносимо жалко расставаться с таким полезным инструментом.
- А припрячу я её в подвале казармы. Потом, на обратном пути с почты. Ведь это не последняя в моей жизни траншея, так что, пригодится, - нашёл обоснование столь странному желанию курсант. И перехватив лопату наперевес направился к своей цели.
В здании Кэ-Пэ-Пэ было безлюдно. Только полусонный дневальный не выходя из нирваны дёрнул ручку фиксатора вертушки.
Курсант выскочил за пределы родного училища, свернул за угол и нос к носу столкнулся с комендантом.
- Всё, попал! Минимум трое суток губы обеспечено, - мелькнула мысль. И что самое обидное, в число этих суток войдёт и воскресенье.
И пока курсант соображал чего соврать в оправдание, комендант скользнул по нему невидящим взором и как говорится, проследовал своим курсом.
- Что? Как? Почему? - тысячи мыслей роились в голове курсанта, пытаясь объяснить столь странное поведение коменданта, доселе обладающего таки звериным чутьём на самоходчиков. И всё шёл и шёл на автомате к своей цели, сжимая в руках лопату, аки Хома Брут библию.
Солнечный зайчик отразился от поверхности металла и прервал поток пугано-бессвязных размышлений.
Курсант остановился, съедаемый смутной догадкой.
- Так это ты меня спасла? - мысленно обратился он к лопате.
- А то! - снова весело сверкнул металлом шанцевый инструмент.
- Но как?
- Как, как. Ты же не просто так шатаешься, ты же с лопатой!
- Так я же... я же даже честь ему не отдал!
- И не обязан. Вспомни положение устава: при проведении хозяйственных работ...
- Погоди, но там сказано... вроде... - курсант морщил лоб, пытаясь вспомнить, что именно сказано в той статье устава.
- Не терзай мозги! Вот именно что вроде. Никто эту статью толком наизусть не знает.
- Так что же получается, теперь я с тобой куда захочу, туда и свободно пойти могу?
- Именно, мой друг, именно! Если будешь меня беречь и заботится, а главное не забывать одну важную истину.
- Какую?
- Вспомни, что говорил один добрый волшебник в фильме, - Чудеса надо экономить!
На почте неожиданно оказалась многолюдно. Оказывается, давали пенсию, к окошку выстроилась солидная очередь старушек. Местных, из примыкающему к городку посёлка.
Но, единодушным решением и невзирая на робкие возражения солдатик с лопатой был пропущен вне очереди. А как не пропустить? Он же, родимый, при деле, с лопатой вон.
Когда заветная сумма в тридцать рублей оказалась во внутреннем кармане кителя (бешенная сумма по уровню начала восьмидесятых годов кстати), служивый призадумался. Идти в кафешку уже расхотелось. С высоты его нынешнего финансового благополучия это казалось уже мелким и ничтожным. В самом деле, не к лицу тому, кто почти сравнялся с Рокфеллером, поглощать пирожки с повидлом запивая всё это соком, или сливками.
- А что если... пивка попить? - мелькнула шальная мысль.
- А давай! - сверкнула в ответ лопата, - В честь моего второго дня рождения можно.
Борзеть, так борзеть. Курсант и раньше уже бегал в поселковую пивнушку, как и многие го товарищи. Но то делась тайком, обходными тропами.
То ли дело сейчас, служивый дерзнул пойти напрямик через городок. И уже через минуту в глазах зарябило от обилия звёзд и просветов.
Однако лопата в руках делала своё дело. Никому даже в голову полюбопытствовать, куда это следует курсант?
Но вот, надо же такому случиться, по пути попадается сам командир роты. Этот таки замечает курсанта и останавливается.
- О господи! Неужели раскрыт, неужели лопата таки не всесильна? - в страхе забилась душа.
- Врёшь, не возьмёшь! - снова заиграли зайчики на лезвии чудесного предмета. И пристальный взгляд командира сменился на задумчивый, затем кивок головой и никаких команд остановиться, или хотя бы поинтересоваться: каким таким делом подчинённый озадачен в жилом городке. Скорее всего, командир попытался вспомнить это сам, но затем здраво рассудил, - А какая разница? Раз куда-то так целеустремлённо чешет с лопатой, значит всё идёт по плану.
В пивнушке тоже оказалось многолюдно но, в отличие от почты пребывал мужской электорат. И появление служивого встретили в отличие от почты, не сочувственными, а гневными возгласами. Нет, не в адрес курсанта, а отцов-командиров которые, сволочи и в выходной день работать заставляют.
Через час служивый покинул тёплую компанию. Особо приятно было то, что, невзирая на выпитое пиво, личный капитал остался нетронутым.
Но, по возращению в казарму благодушное настроение слетело вмиг. Ибо атмосфера там была сродни атмосфере в курятнике после визита хорька.
- Что случилось? - поинтересовался курсант у товарища.
- Да проверка внезапная была. И всех отсутствующих на карандаш...
- У (далее нецензурно)!
- Да тебе чего переживать? Ротный твою фамилию вычеркнул, сказал, что сам лично тебя с лопатой видел.
Что тут оставалось делать? Только спустится в подвал казармы и там припрятать лопату в укромном месте.
Очень кстати не лишнее деяние. Так уж повелось, что армия, это сборище самых разнообразных специалистов. Вот только специалистов приделать, например, к лопате держак, максимум один из десяти. А приделать к той же лопате ноги, каждый первый.
С тех пор лопата то и дело использовалась для различных целей. В первую очередь вместо увольнительной. Хотя, что такое увольнительная? Жалкий клочок бумаги со строго лимитированным временем. На начальника патруля она действует сродни красного плаща тореадора на быка. То ли дело лопата с её эффектом шапки невидимки.
А эти ненавистные парко-хозяйственные дни? Здесь тоже лопата идеальный помощник. Нет, не в работе, а чтобы избежать оной.
Командир распределяет задачи и объекты? Ну и пусть. Вы с лопатой в руках на втором плане. И если не сильно мозолить глаза, гарантировано никакого трудовой задачи не получите. А чего вас озадачивать, вы же и так уже с лопатой.
Ну и такая не лишняя вещь как поощрения, благодарности. Теперь к каждому празднику регулярно. Как же не поощрить человека, который с лопатой не расстаётся.
Но если быть честным, то автор повествования не один заметил чудесные свойства лопаты и всего шанцевого инструмента вообще. Многие его товарищи наряду с лопатами использовали веники и мётлы. В первую очередь, соблазняясь меньшим чем у лопаты весом. И совершенно напрасно. Поскольку веники и мётлы, при всей своей могущественности, предметы женские и в руках воина всей своей силы не раскрывают.
Да и смотрится боец с веником, или метлой, нелепо. С лопатой же, внушительно и грозно.
Вот взять хотя бы такой распространённый случай. В соседней деревне, местные парни решили поинтересоваться, - А чего это вы тут их девок... ну и так далее.
И много толку от веника, или метлы? А вот если у вас лопата, то... то у них даже не возникнет мысли задавать подобный вопрос.
Промелькнули годы обучения и вот уже на погонах засверкали офицерские звёзды. А это уже артефакты иного уровня и другого знака. И с лопатой, несмотря на верную службу, пришлось проститься.
Теперь сам автор ловил себя на том, что солдаты с лопатами абсолютно не вызывают у него вопросов на тему: что, где и почему. Он их как бы и видит но, в то же время не замечает. Такая вот метаморфоза.
Но, время неумолимо и всё меняет. И не всегда в лучшую сторону. Нынче всем хозяйством в армии заправляет гражданский персонал.
Вот только, простите за косность, чёрта с два научишь солдата родимую землю любить, пока он кубометры оной не перелопатит.