Дубовый стол, объёмная книга в кожаном переплёте, несколько пергаментных свитков, медная чернильница. Конец месяца, смерть проверяет свою бухгалтерию. Тщательно сверяла свои записи, вычёркивала имена из списка живых и вносила их в другой список. Делала она это неспешно, размеренно, как впрочем, поступала всегда. После каждого вычеркнутого имени, перебрасывала костяшку на своих счётах, для наглядности.
Вот отложен в сторону последний свиток, но на счётах осталось несколько костяшек и столько же имён в книге. Старуха ещё раз проверила свои свитки. Всё верно, нет этих имён в текущих записях. А этого не должно быть. Она извлекла из ящика стола прогнозы судеб, где-то в них просчёт. Костлявая, отодвинула в сторону свои счёты и достала калькулятор.
-- Эх, зря она пренебрегала новыми технологиями! Так и есть, незначительная ошибка в третьем знаке после запятой и совсем иной результат.
Смерть призадумалась, -- Пусть живут?
Можно было и согласится, но уж больно некрасиво бухгалтерия выглядела, она уже успела занести их в другой список, не хотелось править. Да и не гоже ей ошибаться. Тем более что время на исправление ещё есть.
Старуха вновь взяла калькулятор, а в столе нашёлся и самый обычный учебник по сопромату, и техническое описание вертолёта.
-- Так, добавляем десять минут работы знакопеременных нагрузок и тяга, на три четверти перебитая пулей не выдержит.
Пара восьмёрок шла над пустыней. Внизу, всего в каких-то двадцати метрах мелькали мелкие барханы, такого же цвета, как и выгоревший под солнцем камуфляж вертолётов. Знакомый, безопасный, а потому немного скучный маршрут. Самое время, дать правому лётчику попрактиковаться в полётах на малой высоте.
-- Бери управление,-- скомандовал молодому лейтенанту командир вертолёта.
-- Взял управление,-- радостно отозвался тот.
-- Полегче, не надо так ручкой шуровать,-- хотел было сказать командир, да передумал, -- Ничего, со временем, научится, не всё сразу. А начнёшь одёргивать и завозить не долго. Так и останется на правом сидении. Вон, штурман эскадрильи тому пример. Умный, грамотный парень, да не повезло в своё время, засиделся в праваках. А сейчас и сам не рвётся, перегорел.
Капитан, чуть сдвинул блистер, закурил, вспоминая, как сам пришёл в часть молодым лейтенантом, как повезло через полтора года стать командиром вертолёта. Потом незаметно подумалось о скорой замене, семье. Словно буёк на волнах, подпрыгивал над барханами вертолёт ведущего и сама пустыня, начала напоминать море.
-- Вернусь, обязательно семьёй на море махнём,-- решил командир, -- Давно им обещал, да всё не досуг было. Домой бы скорее, уже немного осталось, в следующем месяце замена прибывает.
Капитан тряхнул головой, прогоняя несвоевременные мысли,-- Ишь, замечтался как пацан,-- ругал он себя. Много, или мало до замены, а внизу был ещё Афган. Разве не они вчера, вот в таком вот, не сулящем ничего плохого полёте, в такую задницу влезли, что еле ноги унесли. После полёта, больше десятка дыр насчитали. Не решето конечно и калибр винтовочный, но капитан взглянул на свежую заплату на плексе блистера и зябко подёрнул плечами,-- Блин, чуть-чуть пониже и увидел бы семью!
Шла двадцать третья минута полёта, лейтенант продолжал с упоением двигать ручкой управления и где-то там, в лабиринте систем вертолёта, тяга, та самая, на три четверти перебитая пулей и которую просмотрели техники при осмотре, сдалась. Горизонт резко ушёл вверх.
--Куда ты!-- крикнул капитан и рванул на себя, такую вдруг предательски податливую ручку управления. Ни о чём подумать больше он не успел, двадцать метров, это очень мало...
Смерть перекинула оставшиеся костяшки и зачеркнула имена. Захлопнула книгу. У неё ошибок быть не может, она наука точная.