Аннотация: Спектакль "Буря" в театре им. Комиссаржевской. Автор: У. Шекспир; режиссер: А. Морфов.
Едва ли найдется в богатом литературном наследии У. Шекспира произведение, вызвавшее более жаркую полемику среди шекспироведов, чем ставшая своеобразным резюме всего творчества Великого Англичанина пьеса "Буря". Споры об этом сочинении, уходя корнями глубоко в прошлое, рождаются в далекую эпоху расцвета гуманистической мысли в Англии, не утихая и по сей день. Во все времена специалисты обнаруживали в "Буре" новые смыслы, порождая широкое многообразие трактовок и определений; ее называли и комедией, и трагедией; и легковесной сказочкой, плодом разбушевавшейся фантазии писателя, и глубоко философским произведением, скрывающим за ширмой причудливого, фантастичного сюжета остро актуальную проблематику, волновавшую умы мыслителей, современников У. Шекспира. И недаром "Буря" вызвала столь насыщенные споры, ведь при всей ее многослойности и многогранности представляется весьма непростой задачей дать исчерпывающий анализ этого произведения. Именно поэтому уже на протяжении не одного столетия пьеса продолжает будоражить умы, привлекая все новых и новых страстно желающих дать свое истолкование последнему сочинению У. Шекспира, воплотив его на театральных подмостках. Обращаясь к этому произведению, режиссеры пускались в увлекательное и захватывающее путешествие, где каждый со всей присущей ему творческой страстью и оригинальностью пытался найти свое собственное решение этой непростой задачи под названием "Буря". Среди попавших под власть колдовских чар пьесы оказывались и весьма маститые режиссеры, как например, Питер Брук, поставивший свой спектакль в 1990 году. Не избежал искушения погрузиться в фантастический мир "Бури" и А. Морфов, в 1996 г. воплотивший сюжет известной пьесы на сцене театра им. Комиссаржевской, предприняв очередную попытку прочитать потаенные смыслы, заложенные когда-то У. Шекспиром, представить современный взгляд на проблемы, поднятые в "Буре", актуализировать и найти их отголоски или даже непосредственные яркие воплощения в наши дни, в то же время снова заводя разговор на вечные темы незыблемых истин человеческого бытия.
Едва ли можно назвать постановку "Бури" А. Морфова спектаклем, даже рассматривая ее в русле новаторских решений и подходов в режиссуре. Также как достаточно сложно определить жанр самой пьесы, так и ее воплощение с трудом поддается четкому определению. Это и нереальный сон, и сказочное видение, и витиеватая фантазия на тему У. Шекспира, наконец, самая настоящая игра в театр, что, наверное, ближе всего к истине. Это театр в театре, где Просперо (В. Богданов) становится главным режиссером, поставившим спектакль о человечестве в целом и о каждом из нас в частности: "Заброшены мы на этот остров, чтобы разыграть здесь пьесу". По воле этого режиссера пространство сцены легко трансформируется, превращаясь то в бушующее море, то в побережье загадочного острова, то в таинственные глубины пещеры мудрого волшебника, где бутафория все же остается бутафорией, не претендуя на роль реальных предметов, где декорации призваны быть именно декорациями в пьесе человеческих страстей. И нарочито театральные костюмы героев, абстрактно намечающие образ, улавливают отголоски шекспировской эпохи, в то же время оставаясь ничем иным, как просто театральным одеянием, поддерживая, таким образом, задумку режиссера. Спектакль превращается в некую игру, игру под названием "История рода человеческого", где кипят страсти политической борьбы, чуждой морали и совести, где снова встают вопросы свободы человеческой воли и конфликта свободы одного, противоречащей свободе другого, где ярко и объемно рисуются людские пороки и добродетели, где единственной силой, гармонизирующей жизнь, усмиряющей хаос, эту БУРЮ страстей, провозглашается ЛЮБОВЬ, которая подобна волшебной музыке загадочного происхождения, словно изливается из самих душ влюбленных, принося умиротворение в суетный мир. Воплощением этой любви, своеобразной аллегорией становятся Фердинанд (В. Крылов) и Миранда (Е. Игумнова), которых соединяет Просперо, будто примеряя на себя роль Всевышнего, словно пытаясь явить образец высокого чувства, не опошленного животной природой человека. Именно такая любовь лежит в основе всего, является тем светлым началом, вращающим земной шар, который держат в своих руках влюбленные на сцене. И пусть человек только марионетка во власти судьбы, игрушка высших сил, пусть неумолимое время отсчитывает свои циклы, раскачивая маятник вечности, человечество продолжает идти маршрутом своей истории, где словно в театре путем многочисленных репетиционных повторов нащупывается верный путь, путь исследования и познания мира и себя в этом мире. Но никто не застрахован от ошибок, заставляющих вновь и вновь возвращаться к исходной точке, начинать все сначала, замыкая жизнь кольцом, также, как в завершении приходит к своему началу спектакль. И этим циклам суждено повторяться бесконечно, пока человечество не отыщет ответа на вечный вопрос: "Кто мы и зачем пришли в этот мир?" Но пока не время... Еще не время...