... заснул я под Manowar, кажется "Hail and Kill" ...
Настройка параметров...
...Едва тронув поводья, я поехал вдоль рядов. Солнце так и не появилось. Облака окончательно сомкнулись в темную, непроницаемую броню и ангелы скрылись за ней навсегда. Ком подступил к горлу, так часто бывало перед битвой, и это меня обрадовало. Как, впрочем, и всегда. Натянув поводья, резко развернул Джигу и хрипло проорал прямо в лица первой шеренги, железною рукавицею своею, указывая в небеса:
- Они не придут! Мы сами придем к ним!
Бойцы невольно попятились, ибо морда Джиги, укрытая дьявольской маской смерти, смотрела на них в упор. Конь всхрапнул и встал на дыбы, подыгрывая мне. Я почувствовал, что завожусь. Так-то.
- Хранители оставили нас! И пусть! Зачем они тем, кто спешит на встречу к Богу? Ты! - ткнул рукавицей в бородатое лицо крепкого копейщика,- Кто твой отец?
Боец побледнел и сделал попытку упасть ниц.
- Стоять! - заорал я. Попытка грянуться оземь не удалась. Губы зашевелились и боец произнес:
- Багги - Левша... Ваша светлость.
- Где он?
- На небесах.
- Как он погиб?
- В бою за короля...
- Да! За короля! - сделав паузу, оглядел внимательные лица пехотинцев, - Он погиб как мужчина, с оружием в руках, а не от старости и не от болезней. И теперь он там! Смотрит на нас, как все наши отцы, и отцы наших отцов!
Краем глаза я увидел, что конница противника начала движение, набрал больше воздуха в стянутую доспехом грудь и завопил, что было мочи:
- Пускай хранители помогут им! Если смогут!! Порвем это стадо!!!
- Ааааа!
Фигурки всадников постепенно увеличивались в размерах. Лорд Гэлуэй отправил посыльного на правый фланг и тот умчался, словно ошпаренный крутым кипятком.
- Порвем, да так, чтобы черти в аду замучились собирать их куски!
- Ааааа!!
Земля отчетливо дрожала под копытами вражеской конницы, а я уже просто вопил в диком хрипло-визгливом диапазоне:
- За короля! Стоять насмерть!
- Насмерть! - подхватили лорды, и мы тесной группой помчались вдоль рядов.
Всегда любил этот момент. За нами поднималась волна упоительного восторга. Я физически ощущал исходящую, от этих условно, еще живых людей, особенно тех, что стояли в первых шеренгах, где выживаемость минимальна, смешанную эманацию смертельного ужаса, надвигающейся смерти и непонятного примитивному разуму человеческому наркотического экстаза, от ощущения собственного "Я", вырастающего в сей переломный момент жизни до необъятных размеров. Да, такие мы есть, и с этим ничего не поделать. Давно замечено, что в смерти, как и в рождении, есть немало общего. Например, крик.
Столкнулись. Мы меж тем вознеслись на поросший травой невысокий холм, над которым гордо реял королевский штандарт, и теперь поле битвы было у нас как на ладони.
Смешные человечки вели только им одним понятную забавную игру. Сталкивались, рассыпались, падали со своих игрушечных лошадок, нанизывались вместе с ними на копья, умирали, выживали, стонали под копытами и сапогами, резали и кромсали плоть разнообразными железными предметами, истекали кровью, а некоторые, некоторые, заметьте, и я в этом уверен, при всем выше перечисленном, еще продолжали о чем-то мечтать и на что-то надеяться.
Такова суть человечья. На всем протяжении короткой своей жизни, знать о неизбежности скорой смерти, а если не скорой, то непременно наступающей, все равно, после долгой и отягченной болезнями старости, вплоть до полного помутнения рассудка, и все равно, надеяться на лучшее.
Первую волну мы сдержали, более того, противник достаточно крепко увяз в центре, словно пресловутая муха в янтаре, и, судя по всему с бараньим упрямством, будет ломиться туда же и впредь. Благо резервы позволяли это делать, учитывая почти тройное преимущество в живом материале. Действительно, зачем извращаться в тактических изысках, когда можно тупо навалить гору своих и чужих трупов, но при этом выполнить поставленную задачу и отрапортовать о тяжелой, но несомненной победе. А потом еще и награды получить.
Нет, с тем количеством воинов, я бы на месте Арни поступил по-другому, не потому, что я сентиментален, возможно, я тоньше, или изящнее, как вам будет угодно. Все-таки есть еще фланги, да легкая конница, арбалетчики... Да и тяжелая конница в конце концов. Где она, кстати? Ага. Разгоняется, ну вот, так и знал.
"Клубится пыль над бранным полем..." Скачут родимые, как по мне, так рановато, мои несчастные копейщики, держатся пока еще очень неплохо, и перемелют вашу конницу за милую душу, но мы не будем этого ждать. Поможем ребятам, поможем...
Вздохнув, я отдал короткий приказ и снова тронул поводья. Гэлуэй недовольно покосился, но промолчал. Старый волк сразу все понял и как всегда расстроился, ну не любит он, когда я лично лезу в драку. Хороший он человек, душевный. Джига тоже сразу все понял. И не надо мне умничать насчет душевной организации лошадей.
Перехват выдался на славу. Скажу без ложной скромности. Гэлуэй, наверняка, был горд своим учеником и воспитанником, наблюдая все это с холма.
Мы выскочили, как черти из табакерки. Эти глупые всадники подняли копытами своих лошадей столько пыли, что наш удар оказался для них смертелен. Арни подозревал, что у нас есть для него сюрпризы, но, несмотря на отсутствие у него каких бы то ни было полководческих талантов, надо же хоть изредка подстилать, ту самую пресловутую соломку. Ан нет. Всадникам было больно, очень больно. Несколько минут все проходы на небеса были буквально забиты их отчаявшимися душами. Представляю, какая там, на небесах, вышла давка.
А мы что? Мы ничего. Просто воспользовались тактической безграмотностью полководца. Если Арни можно так назвать.
В принципе, пред Всевышним все равны, но в бою зачастую преимущество получает тот, кто имеет страшного, закованного в железо коня, добрую кольчугу, желательно из дорогих, немного внезапности и щепотку везения в чересседельной сумке. Все это у меня сегодня наличествовало, и потому успех был на моей стороне.
Ловя недовольные взгляды светлейшего лорда Гэлуэя, мы с Джигой снова поднялись на холм. Свита приветствовала нас одобрительным ропотом.
- И? - поинтересовался я.
Гэлуэй повел наплечниками:
- Без участия вашей светлости, конечно, никак нельзя было обойтись?
- Никак, тем более, что король нынче прихворал, - улыбнулась "Наша светлость". Любит он меня подразнить. Переживу. - Противник отступает.
Лорд кивнул:
- Я в курсе. Еще немного и я поверю в победу.
- Я верю в нее всегда!
Тут на холм взлетел посыльный от Локси. Локси командовал левым флангом.
- Ваша светлость! Лорд просит разрешения атаковать!
Мы переглянулись с Гэлуэем.
- Рано, - сквозь зубы и бороду процедил он. - Возможно это ловушка.
- Хм, отдать нам почти всю конницу, чтобы заманить в ловушку? Там и ловцов-то уже не осталось,- я расстегнул доспех и широко вдохнул пропитанный войной воздух. Стало значительно легче.
- И, тем не менее, я считаю, что это ловушка,- повторил лорд.
Я внимательно посмотрел на него и кивнул, все- таки в чутье старику не откажешь.
- Отправим туда сотню этого молодца, - я покрутил в воздухе девой рукой,- как его? Фер... Хер...
- Вертера,- подсказал услужливый Марк, прикрывавший меня справа.
- Угу, этого... Пускай сымитируют контратаку, и сразу, запомни, сразу назад. Все понял?
Посыльный кивнул и в тот же миг исчез. Я оглянулся, услышав странный хрюкающий звук слева.
- Что?
Гэлуэй был доволен и даже слегка улыбался в усы.
"Молодец, мальчик!" - говорили его прищуренные глаза старого хитрого лиса. Или волка? Короче, лисоволка. Все равно он был доволен своим учеником.
х х х
Помню в детстве, часто мне снился один и тот же сон. Раскаленная каменная пустыня, палящее с безжалостных небес солнце. Набитый песком рот и я, ползущий неведомо куда в истерзанной, превратившейся в клочья одежде. Иногда я умирал, иногда нет, терял сознание... Согласен. странно терять сознание во сне, но клянусь я не преувеличиваю, это было. Ощущения от кошмара были настолько реальны, что я просыпался в холодном поту, лежал в своей до боли знакомой комнате и не мог поверить в то, что все это всего лишь сон.
Обычно после этого я заболевал. Болезни были неприятными и сопровождались высокой температурой. Меня начинали активно лечить и вскоре я выздоравливал. Но проходило время, и сон возвращался опять.
Родителей своих я не помню, только тетю Валю - воспитательницу нашего детского дома. Добрейшей души была женщина, Царствие ей Небесное... Очень она за меня переживала.Книжки разные всегда приносила, интересные. Благодаря ей и частым болезням, я много перечитал в детстве. Хотя учиться так и не полюбил, ну скажите на милость, какая учеба в дурдоме, в смысле в детдоме? Да и не приветствовалось у нас это как-то. Не любили мы умных. И умные тщательно ум свой скрывали.
Потом я вырос, и сны прекратились, и простужаться я перестал. Вытянулся в росте за 185, выучился в училище, простите за каламбур, на слесаря третьего разряда... Так-то вот. Работать пошел. Потом два года на пользу родине. Водку пить научился по-человечески. Но с тех пор я возненавидел пустыни и все, что с ними связано. Ну не любил я их, что тут поделаешь? Наверняка, и у вас есть подобные детские комплексы. Как без них. Вспомните, обязательно есть нечто подобное , что вызывает у вас стойкое отвращение.
В последствие, читая некоторые статьи известных психологов, я узнал, что многие люди даже не помнят своих детских кошмаров, но они плотно сидят у них в подсознании и по мере своих сил оказывают воздействие на последующие поступки. О как!
Мне в этом плане, можно сказать еще крупно повезло. Cвои ночные кошмары я помнил, и как требует сюжетная линия повествования, в один прекрасный момент все вернулось. Впрочем, обо всем порядку.
Когда-то я пытался писать, мне казалось, что я способен создать мудрую книгу, наполненную собственными переживаниями, но потом почувствовал, что совершенно не хочется, чтобы о моих переживаниях кто-нибудь узнал. Зачем? У людей своих переживаний хватает, и к тому же неприятно, если попадется кто-то, кто начнет копаться во всем этом, или того хуже вымерять линейкой черепушку повествования. Неприятно это, мерзко и некрасиво. Некрофилией попахивает. Потому книги я писать бросил, а вот сохранившаяся вредная привычка делать заметки осталась, чисто для себя, главное все это успеть изничтожить, перед тем как ступлю на Путь, единственно верный и правильный. Но с другой стороны, должен же я как-то развлекаться в свободное от приносящей основной доход работы время? Вот и подумайте теперь любезнейший Ватсон о том, как мы будем коротать тоскливые осенние вечера...
Точная настройка...
Где-то за стенкой тихо играет JimiHendrix... Чей там? Ага... "PurpleHaze"... Медленно проваливаюсь в сон... или это сон наваливается на меня...
На приступ пошли только семнадцатого, сообразив, что тянуть дальше нет никакого смысла. Люди волновались и рвались в бой. Командиры угрюмо молчали. Каждая ночь уносила несколько жизней, лазутчики из крепости делали свое дело умело и совершенно бесшумно. Хотелось скорее покончить с затянувшейся осадой, но приказа все не было. И наконец, дождались.
Ударили разом и со всех сторон. Противник оказался не готов к подобному натиску, а быть может просто смирился с неизбежным. Долгое ожидание выплеснулось кипучим потоком, сметающим все на своем пути. Венецианцы подводили корабли прямо под стены города вплотную. Люди карабкались по мачтам и снастям и переваливались внутрь.
И уже на стенах изливали на врага всю накопившуюся за время осады ярость. Таким нехитрым образом удалось захватить несколько башен.
Видя, что все плохо, противник от отчаяния бросил в бой огромное ополчение, где были собраны все, кто только мог держать в руках оружие, включая стариков, женщин и даже детей. Их было никак не меньше ста тысяч человек, но плохо обученных ратному делу, и собственно единственное, что они могли сделать, так это умереть. И делали они это страшно. Как коровы на бойне. С тем же застывшим выражением тоски в глазах. Создавалось впечатление, что они были чем-то очень напуганы эти бедные умирающие люди, толи, рассказами о наших зверствах, толи свирепостью своих начальников, а скорее всего невидимой за этой толпой линией вооруженных гвардейцев, которые перекрывали этому живому щиту пути возможного отступления. По отрешенному виду этих несчастных горожан было заметно, что они уже не здесь, а там... В ином мире, и им совершенно все равно, где погибать, за стенами города, или снаружи.Многие просто падали на колени и молились, выпустив из рук свое нехитрое оружие, матери прятали за собою детей, дети орали. Это было очень странное сражение.
Мы двинулись строем, сомкнув щиты. По опыту знаю, что это производит впечатление на противника даже весьма искушенного. И этот монотонный, леденящий кровь стук. Крики несчастных усилились, но что нам-то было делать? Они перекрыли собой дорогу.
Прозвучала команда и арбалетчики дали первый залп прямо в упор этой разношерстной толпы. Промахнуться было практически невозможно. Каждый дротик нашел свою цель. Истошный вопль сотни голосов был ответом на залп.
Щиты сомкнулись с глухим стуком, перезарядка. Второй залп довершил дело, но болты полетели уже в спины. Противник дрогнул. Чего напрочь не было у этого воинства, так это боевого духа. Да и откуда ему было взяться?
Когда пролилась первая кровь и изрядно пролилась, перепуганная толпа горожан помчалась назад в город, давя саму себя и тех, кто думал отсидеться за их спинами. Они рвали своих гвардейцев, подобно тому, как голодный бешеный пес рвет случайно подвернувшуюся ему добычу. Они словно мстили своим же защитникам за все, что случилось. Нам оставалось только войти в город вслед за ними.
Ишмет держался справа от меня, я помню его изумленные глаза и постоянное цоканье языком, а Патрик был справа, в своей неизменной помятой, надвинутой до самых бровей каске. В тот день мы толком и не вступили в бой, а все уже было предрешено.
Отброшенные назад в город люди стали в панике разбегаться по своим и чужим домам, они прятались в подвалах и сараях, а некоторые особенно усердные стали нам помогать, выдавая собственных командиров и некоторых, по их мнению неблагонадежных сограждан. Нашлись и такие, что вместо того, чтобы пытаться хоть как-то остановить неприятеля, присоединялись к нам и спешили к дворцу, вознося хулу императору и роду его. Как говорили древние: "Ничто так не преходяще, как слава мирская!".Бунт был успешно поддержан, и на том героическая оборона завершилась. Во славу Креста!
На следующий день говорили, что контрибуция составила около тонны золотом, и это было лишь то, что собирались отправить во Францию.
Глава I
Pink Floyd "Hey You"
Явь
Крысы в метрополитене жили и жили весьма успешно. Гигантские. Размером с человека. И головы у них были человеческие, и руки, и ноги, и одевались они неплохо, кое-кто даже имел личный или служебный автотранспорт. Но в душе они были крысами. Как там... Мышки были маленькие и бегали очень редко, а вот крысы... Ну да, где-то так. Их было вполне достаточно для того, чтобы отравлять жизнь подавляющей части подземного населения, которую, как и везде, составляли в целом нормальные мужчины и женщины, которые собственную значимость ощущуали два раза в месяц, читай, аванс и получка, когда после принятия на грудь можно было гордо ее выпятить и рассказать окружающим, что без меня и подобных мне метрополитен и дня бы не проработал. А вот начальство не столько помогает, сколько ставит препятствия нормальному производственному процессу. Но увы, как говаривал незабвенный Корвин: кладбища полны людьми которые при жизни считались незаменимыми, и оттого все возвращалось на круги своя, мышки работали, прочие руководили, а электрички бегали по туннелям, по кругу по кругу, по кругу... Эк, я завернул, ну да ладно... Короче, жадные жестокие старые дети. Те что никак не наиграются в свои неприглядные кровавые игры.
- А я у тебя бизнес отберу!
- А я воспитательнице пожалуюсь.
- А я...
И так до бесконечности. Но это на самых верхних уровнях, у нас-то попроще, но принцип тот же, да и крови поменьше.
Как говорили мудрые, во многом знании - многие печали. Вот оттого, наверное, действительно люди мудрые, ни в коей мере, мудрости своей при жизни не выказывают. Ни к чему это им, оттого изредка встречая подобных индивидуумов, не переставал никогда поражаться их умению скрывать, нивелировать и отчасти даже искусственно кастрировать остроту собственного ума при общении в первую очередь с "крысами".
Вот и сегодня в ожидании второй ступени, наш бесспорно великий и могучий мастер Карп Захарович, быстренько разогнал по станциям личный состав вкупе с дежурным персоналом, а мя грешного нагнул на святое дело обновления маркировки слесарного инструмента.
Благо приедет проверяющий, глядь, а маркировки обновлены, он подумает: "О! Обновлены маркировки". А рядом висит такой же точно стенд, но не со слесарным инструментом, а с защитными средствами. А вот тут-то и заключалась хитрая мудрость Карпа Захаровича. Он сказал:
- Защитные средства не обновляй!
Не поняли? Поясню.
Проверяющий два стенда на контрасте увидит, обязательно замечание напишет - обновить стенд защитных средств, и довольный после этого уйдет, и счастливой ему дороги. Замечание плевое, несерьезное, и ему хорошо и мастеру. И у всех остальных желающих создастся устойчивое впечатление того, что в службе работа поставлена, как положено. Конечно, не без недочетов, но у кого их нет? А тут все наглядно. Замечание, срок исполнения пятого? Пятого. Исполнено? А как же. Красота!
Восхищаюсь я, значит, мудростью мастера своего и потихоньку маркирую слесарный инструмент. Работа это неспешная, суеты не приемлющая, и приятная глазу к тому же. Мне на похмелье, самое то. Благо сотку с утра в раздевалке уже провалил, и прямо сейчас расслабончик легкий по телу пошел. Сейчас бы это дело повторить, организм мой говорит негромко, и подремать, мозг ему вторит. Я про себя киваю и конечно с этими серьезными внутренними голосами не спорю, но при этом, шепчу им, чуть попозже. Они говорят: "Ааа!" и утихают. Знают ведь, не обману их, не обману.
Тем более, что перед приездом высоких гостей, мне с участка надо будет по любому исчезнуть, не зачем им на меня смотреть. Мне так Карпуха и сказал с утра.
- Промаркируешь, и свалишь на Восстание, или еще, куда не важно. Не хрен им на глаза попадаться.
И как всегда был прав. Не хрен. Заодно, и здоровье поправлю, а то до обеда сдохнуть можно с непоправленным. Якши?
Поехал, короче. На Восстание.
А в дороге главное, что, главное, чтоб весело было. Можно над пассажирами приколоться, но это не интересно, они и так пуганые, да и проблем потом не оберешься. Вычислят шутников в момент, и доказывай потом, что ты из лучших побуждений пытался билетики по вагону проверить.
Был у нас один такой приколист. Народ же замученный в электричке едет, весь в мыслях своих, вокруг вообще ничего и никого не замечает. Ему, народу, без разницы в маршрутке ехать в метро или на пригородном паровозе. А всюду требования.
Вот и начинает в ответ на приказ: "Предъявите билетик, гражданин!" лихорадочно по карманом шарить, и очень удивляется, когда билетика не находит.
Потом-то уж до человека парадоксальность ситуации доходит, а уж поздно. Шутка удалась. Дурацкая. Ну, обматерили шутника пару раз по-русски, да разок по-украински, а ему хоть бы хны.
А вот нашелся бы кто-нибудь проницательный и потащил бы в первый отдел за попытку нажиться на пассажире через использование служебного положения, или еще там чего-нибудь в этом роде. И пиши письма, мелким почерком. Хреновые это шутки.
Иногда и женщины наши могут приколоть, мало не покажется. Я как-то на работу ехал со своей станции, а там по утрам толпа такая, что только держись. Контролеры на крик исходят, мне б их нервы. Толпа валит, кто по жетонам, кто по удостоверениям, кто по поддельным удостоверениям, за всеми не уследишь. А неприятности подстерегают бедного контролера на каждом шагу. Чуть бдительность ослабишь, тут тебя и сдали, опять же камеры повсюду понатыканы, слежения, а пассажир-то непонятливый, у него свои проблемы имеются важные, ломит напропалую.
Ну и чего-то там у них произошло по-женски, то ли аппарат жетон проглотил, то ли удостоверение спорным оказалось. Кричит пассажирка:
"Пустите, опаздываю!"
Ей нормально объясняют:
"Иди в жопу!"
Она не унимается:
"Пустите!"
Ей опять:
"На выход, гражданочка не задерживайте пассажиропоток!"
Она, исчерпав все аргументы:
"Вы женщина, или нет?!"
И тут ответ, убойный:
" Я не женщина - я на работе!"
Ага? Ага.
С другой стороны и среди пассажиров идиотов хватает, это я вам вполне авторитетно говорю. Плавали, знаем.
Есть те, что в тоннель лазят, за интересом. Просто так, поглядеть, чего там во тьме?
Есть еще забавники, станут на краю платформы, голову в туннель сунут и смотрят туда, смотрят тупо. Дежурная по громкой связи орет, аж разрывается, а товарищу хоть бы хны. Пока поджопник от милиционера не получит, не угомонится.
Некоторые лезут в тоннель с улицы через вентиляционные киоски, таких отлавливает милиция и штрафует за порчу имущества. Ибо режут суки сетку рабицу, а бывало, что и двери.
Забравшись же внутрь столько можно всего придумать, что аж дух захватывает. Тут и краской из баллончика можно полметрополитена разрисовать, и украсть что-нибудь и напугать кого-то до полусмерти. Короче, гуляй - не хочу.
Можно еще просто на рельсы с платформы спрыгнуть, а потом назад влезть, попугать кого-нибудь. Не с целью самоубийства, просто так. Кстати если счеты свести с жизнью возжелаешь, то тоже с умом надо под электричку сигать, а то сигают многие, а результат у всех разный. Ну да, чур, меня, чур.
Самые смешные, на мой взгляд, по электричкам бегают, сверху. Ага, прикол это такой, заскочить на последний вагон, чтобы подальше от машиниста, и бежит через все пять в головной, пока стоянка. А там спрыгивает. Друзья шутника все это на камеру снимают и хохочут.
А есть еще придурки с огнетушителями побаловаться в вагоне, но это просто диагноз.
Одно обидно, никакая падла не докумекает про то, что кому то потом все эти художества придется разгребать. Ну не получается, чтобы само все восстанавливалось. Человеческий труд для этого приходится применять.
А в целом пассажиры у нас хорошие, мирные.
Вот и сейчас, залетел один в последний момент в вагон, чуть дверями его напополам взъерошенного не передавило, глаза чумные, горят как светодиоды на вывеске, еще и серьга в ухе болтается. Успел студент.
А тут дедушка такой сидит напротив и негромко так, чтоб все услышали, с апломбом комментирует голосом незабвенного Утесова:
- Ну, вот и все собрались, без этого пидораса никак не уехали бы...
Народ грохнул. Студент набычился, не сразу, а когда смысл сказанного дои него болезного дошел. Кричит:
- Сам ты козел старый!
А голосочек-то тоненький женский. Вагон так и покатился, а дед палкой об пол стукнул и отвернулся гордо, типа "не гоже мне со всякими меньшинствами в перепалку вступать!"
Молодец. Порадовал ветеран. Настоящий, как поется полковник. Студент только одну остановку и выдержал, выскочил на следующей и исчез.
Настроение хорошее на полдня обеспечено, теперь и поработать не грех.
Прибыл на станцию, записался у дежурной, прошел в венткамеру, и на фуфаечке в уголке задрых на полчасика, хорошо, блин! Сон еще приснился тот еще, как в кино и качество HD. Ярко так! Представьте, средневековье, и я вроде как командую армией, и битва... А чем кончилось не знаю, чудно!..
х х х
Сон
Бело-синее небо Венеции весело кружилось над головой. Облака неслись куда-то безумным карнавальным хороводом и напоминали венецианские маски. Ветер дул с моря и обещал скорое плавание. Я думал о грядущих испытаниях и пытался понять, что движет нами в этом отчасти безумном, отчасти чудовищно рациональном мире. Мы такие разные и такие одинаковые притом, со всеми нашими жалкими человеческими проблемами и желаниями, страхом смерти, и страхом жизни, пока находимся здесь, не понимаем смысла собственного пребывания под этим небом. Наделенные разумом и отчасти божественной сущностью, чувствуем себя богами лишь под влиянием винных паров, а в остальное время боимся собственной тени и собственных поступков, постоянно сравнивая их с малопонятными догмами, изложенными в старинных книгах и вбитых в наши несчастные головы большей частью малограмотными сельскими священниками и иже с ними.
Как понять, что правильно, а что нет? Где та грань, за которой кончается добро и начинается тьма?
Бесстрастное небо ответа не давало. Жестокое солнце выжигало мысли мои одну за другой. Одну за другой...
Этот мир был прост и сложен одновременно. Я всерьез подозреваю, что сельские священники на самом деле были в курсе, но сознательно не давали нам этого понять. Вот вам небо, вот указующий на него перст. Держитесь этого, и будет вам рай. Все, достаточно.
А ведь если внимательно присмотреться к окружающей действительности, то по мере отдаления от перста, краски мира становились другими. Появлялись тени и оттенки, и попавшие в это сплетение полутонов с удивлением и растерянностью обнаруживали самих себя, окруженных непонятными, но такими заманчивыми соблазнами, видели ответвления главного пути и такие заманчивые кривые дорожки, что невольно допускали в свои несчастные головы мысль: "А правы ли были наши учителя?"
И сие шло вовсе не от скудоумия, не от неумения анализировать и адекватно реагировать, нет, это включались некие внутренние аспекты человеческой сущности, некие резервы подсознания, когда организм кричал каждой клеточкой своей сущности:
"Вот оно! Хватай! Пользуйся!"
И хватали, и отворачивались от перста и от неба, и проклинали учителей своих и злую судьбу свою, и гибли так и не осознав греха, ибо жили во грехе, каждый в своем.
И лишь немногие знали, что можно быть и за и против, и отчасти над всем этим. И обладая достаточным знанием, постигали, что важно лишь придерживаться направления, а способ передвижения особого значения не имеет.
Я вздохнул тяжко и направился к стоящему на холме красивому замку, увы, я так и не сумел полюбить морские путешествия. И в глубине души ясно осознавал, что предчувствие скорой болтанки в жалкой посудине посреди неприветливых волн навевало на меня все эти мрачные мысли...
Арк всхрапнул и понес меня вверх по потрескавшейся дорожке, вымощенной, пожалуй, что римлянами, умели ведь строить на совесть, на века. Сейчас уже так не делают. Империя, рухнувшая несколько веков назад, напоминала о себе повсюду, когда я въехал в красивый тенистый парк, то внимательно рассматривал древние статуи пытаясь определить их возраст, и не являются ли они банальной подделкой. Глядел, глядел, ничего не понял, кроме того, что это действительно красиво. Особенно впечатлил меня крупный бородатый мужчина сражавшийся со львом, по сути, голыми мускулистыми руками. И он и лев были выполнены в натуральную величину, и я невольно поежился, вжившись в образ. Лев был прекрасен, но по замыслу неведомого скульптора, похоже, что у него не было, ни единого шанса.
Жутко хотелось спать, при том, что уже вечерело, а мы с верным моим Арком проделали немалый путь. Однако, поручение, данное мне, отдых не предусматривало. С тех пор, как я покинул своего доброго наставника и выбрал для себя стезю рыцаря странствующего, необремененного собственностью и обязательствами перед сюзереном, я имел кроме Господа нашего одного только хозяина - самого себя. И пока мне не наскучила подобная жизнь, я брался за различные поручения, и выполнял их так хорошо, как умел.
Вы скажете, что я превратился в обыкновенного наемника? Пусть так. С одной только поправкой, наемники мы с Арком были необыкновенные, ибо брались лишь за ту работу, которая помимо прибыли приносила нам, мне удовлетворение. Арк был удовлетворен, когда был накормлен, напоен и обласкан, а я помимо этого тешил свое грешное самолюбие осознанием собственной исключительности, ибо обожал сложные, подчас неразрешимые задания. На востоке, как когда-то рассказал мне Гийом, а уж Гийому можно верить, он по праву считался одним из самых светлых умов нашего смутного времени, существовал орден ассасинов и об этих парнях ходили самые сказочные слухи, об их умениях и навыках, об их исключительных дарованиях, неприсущих простым смертным. Я тоже умел кое-что, ибо славные люди обучали меня искусству войны, но честно скажу я, мечтал бы пообщаться с этими отважными воинами поближе. Хотя сомневаюсь, что они стали бы меня обучать искусству. Убили бы по-тихому, как умеют и все. Глубоко внутри я очень их уважал, и даже где-то пытался подражать, если позволяла ситуация.
И еще, если бы поблизости существовали драконы, я бы их тоже навестил. Но поблизости их не наблюдалось. Честно скажу где-то в глубине души я все-таки верил в их существование, но увы-увы... Учитывая отсутствие сих загадочных и, не побоюсь этого слова, легендарных созданий в последнее время я плотно сотрудничал с орденом тамплиеров и как раз сейчас по поручению одного моего знакомого магистра, клянусь он бы убил меня на месте, если бы узнал, что я так непочтительно его называю, должен был встретиться с неким весьма приближенным к сильным мира сего и обсудить одно интересное дело. Этот самый магистр часто обращался к моим услугам, когда орден не хотел быть втянутым во что-нибудь сомнительное. А я как вы уже поняли, был только рад, тем более что рыцари платили исправно и вовремя, что было весьма удобно и не побоюсь этого слова приятно. Хотя у ордена и своих умельцев хватало, это я к тому, чтоб вы не подумали, что я такой уж совсем исключительный и незаменимый западный ассасин.
Арк презрительно фыркнул и я понял, что последнее словосочетание произнес вслух. Это у меня бывает, ибо большую часть времени я разговариваю сам с собой. Ну и с конем конечно, а он не любит, когда я хвастаюсь без причины.
Я предъявил Знак встретившим меня молчаливым смуглым стражам, одетым в восточные одежды и они предложили мне спешиться, дав понять, что о коне позаботятся, как о себе. В этом я не сомневался нисколько, Знак давал мне такое право, а статус особы, к которой я прибыл на переговоры, позволял надеяться на то, что с моим фыркающим другом будут обращаться достойно. Важно кивнув напоследок, я проследовал за столь же молчаливым слугой туда, где ждал меня...
ххх
ГлаваII
Rhapsody of Fire "Danza Di Fuoco E Ghiaccio"
Явь
...Я так и не понял, кто меня там ждал. Снова снилось что-то историческое. Италия походу. Или Испания. Нет вроде Италия. Такое вот у меня было внутренне стойкое впечатление. Видимо перечитал Реверте. "Учитель фехтования" и прочее. А почему все-таки тогда не Испания? Фиг знает... Но красиво, ярко так, красочно. И замок этот на холме. Море...И ощущение того, что я не местный, а вроде как в командировке, что ли... Брр... Объяснил. Да ладно, не парьтесь. Ничего странного, и не такое снилось, бывало. Однако, как базлает один мой знакомый чукча, какое-то ощущение непонятное, вроде пил и в то же время мало... Нет не так... Короче сон из серии сильно заколдованных, в смысле реальных. Словно и не сон...
И сам себе я во сне понравился, длинный такой худощавый, но мускулистый. На баскетболиста похож профессионального, из НБА, которая фантастика, только не на черного, а на белого, типа Дирка Новицкого, только брюнета, и не в трусах, а в кольчуге такой из мелких колечек, и в плаще длинном, и вместо кроссовок, сапоги высокие, даже не сильно стоптанные, удобные, короче, для верховой езды и вообще...
В общем, анекдот слушайте, было у отца три дочери. Пришла пора их замуж выдавать. Че делают в таких случаях нормальные отцы? Правильно, берут лук со стелами и пуляют в белый свет, как в копеечку. Первая стрела сбивает олигарха, а кого ж еще? Их понимаешь, тут как свиней нерезаных. Ага. Кричит отец старшей дочке:
"Беги, подбирай!"
Той только того и надо, побежала, подобрала.
Вторая стрела сбивает банкира, немолодого, но при баблосе. Средняя дочка считай, тоже пристроена.
Ну а младшенькой, как обычно - засада. Сбивает стрела бегущего по лесу дикого кабана. Ну, прикиньте, бежал себе зверюга по лесу, тут ему стрела в зад. Он и упал, лежит, в себя приходит. Мало ли... А батя довольный такой, руки сполоснул, лук спрятал и говорит младшенькой:
"Давай, чеши, подбирай свое счастье..."
Та в лес, бродила, бродила, нашла кабана, а тот глядит девушка симпатичная, притворился тяжелораненым и глазки свои хитрющие прикрыл. Холи им кабанам, какая-то стрела в жопе. Дурочка руками всплеснула, к зверюге кинулась, давай хлопотать, и вслух сама с собой разговаривает:
"Ой! Это ж, наверное, принц заколдованный мне попался, надо его поцеловать, и он в человека превратится!" Ситуация...
Кабана от смеха разрывает, но терпит, паразит, молча. А та его все целует. Кабану по фиг, конечно, но приятно, давай ей бока подставлять. Младшенькая глядит - пошел эффект, давай еще сильней целовать, и бока паразиту вычесывает, тот прибалдел, конкретно, возбудился, и наконец, говорит человечьим голосом:
"Я сильно заколдованный, тут поцелуем не обойдешься, тут сосать надо!.."
Весело? Отож, такая вот история... К чему это я? А просто, вспомнилось. Теперь продолжим...
Размышляя о превратностях быстротекущей жизни, я пришел к возможно не оригинальным, но вполне закономерным выводам о том, что какают все люди одинаково, а у савана карманов не имеется. Из этого постепенно сложилась целая философия, и в собственных глазах я уподобился как минимум старику Конфуцию. В связи с этим, и отношение мое к окружающим стало соответствующим. Отрицая ценность материального, философия сия, не исключала наличия минимального комфорта, а ля, кусок хлеба и крыша над головой, но всерьез отпугивала от меня женщин. Это было даже хорошо, потому что "одного раза" никто не отменял, а последующие половые акты с одной и той же партнершей были мне малоинтересны. Как правило. Были, конечно, и исключения, но правила никто не отменял. Они, как обычно, лишь подтверждали их.
Так я и жил лет примерно до сорока, ничем особо несвязанный и пристрастий, выходящих за рамки моих скверных привычек не имевший.
Ну а иначе-то как? Как, спрашиваю я вас? Ну вот, сижу, не трогаю никого, конец рабочего дня. Дремаю, обняв телефон, благо мастер куда-то срулил и оставил меня за старшего, на телефоне. Наверняка, где-то существует параллельная реальность, в которой никто не желает звонить, по этому странному внутреннему номеру 56-87, так? Так. Однако, какая-то сволочь все-таки звонит по этому номеру. Разрывая защитное кольцо благодатной дремы над моей похмельной головой, и вынуждая меня, матерясь во всю мочь моих слабых прокуренных губ, отрывать тяжелую голову от рук и прикасаться к холодной, неприятной, словно змеиная кожа телефонной трубке, и шептать в нее:
- Пятый участок...
По правилам надо еще и фамилию называть, но только не мне, и не сегодня. Обойдутся, кто б ты ни был, неизвестный, хоть господь Бог, хоть Диспетчер.
- Шаповалова мне позовите! - визгливый неприятный женский голос. Похоже на начальницу мелкого калибра. Явно не из нашей службы. Только этого мне не хватало.
- Нету, - отвечаю.
- А где он? - вполне естественный вопрос для подобного развития разговора.
- В жопе,- тоже довольно логично отвечаю я, делаю отбой и кладу трубку рядом с телефоном.
А как иначе? В этом до чертиков логичном мире странная начальница попробует перезвонить по этому номеру либо для того, чтобы все-таки разыскать своего неуловимого Шаповалова, либо для того, чтобы наказать неведомого мерзавца, злостно скрывающего местонахождение вышеуказанного работника. Или, не дай Бог, тоже НАЧАЛЬНИКА.
Тут вообще отдельная тема. Мрак. Это примерно как наблюдать за огнем, водой и тем как другие работают. Вечно это наблюдать можно.
Превращается человечек в НАЧАЛЬНИКА медленно и незаметно для глаз. Исподволь, изо дня в день, но уверенно, если имеет к этому делу внутреннее предрасположение. Сначала начинает по-тихому убегать от своих товарищей после работы, ссылаясь на неотложные дела. Это значит, что кто-то ему пообещал, что у него появилась перспектива возвыситься. С глазу на глаз пообещал. И понеслось:
- Ты на водку идешь?
- Та не мне надо в одно место...
- А ну понятно...
- Та не я серьезно, у меня там...
И далее в таком же духе. И ничего уже не сделаешь, пропал человечек. Начальничек в нем завелся. Укусили, блядь.
Потом через время, глядишь, командовать подлец начинает: "Ты, мол, давай туда, а ты, мол, держи так".
Сделаешь замечание - обидится, выскажешь подозрение - надуется и в сторону отойдет, и оттуда на тебя глазами злобно зыркать начинает.
И самое страшное - бороться бесполезно, он сам себя уже воздвиг на пьедестальчик. Пока маленький, но от великого до смешного, как известно...
А потом, глядишь, туда-сюда, через месяц другой, исчезает человечек, и приходит на соседний участок, надутый припезденный индюк, и сообщает:
- А я ваш новый мастер, и зовут меня теперь не Петя - Коля, а какой-нибудь Петр Парамонович, и попрошу шепотом и на вы, и попрошу на работе не бухать, и во-время на нее родимую приходить и уходить с нее тоже соответственно.
И звонят потом люди, и интересуются, как вы мол, в своем в целом здоровом коллективе такую падлу воспитали? И ответить им нечего.
Вот когда я стану начальником, мне дадут отдельный кабинет, и я буду в нем сидеть. Но не просто сидеть. На дверях кабинета я напишу: "Водка. Кофе. Кунилингус". Как-то так... Да. Но пока этого не случилось, мы обойдемся скромной раздевалкой с неудобными лавочками и опасным столом.
Я встряхнулся и пошел в раздевалку, а там уже народ кучкуется, и не просто так, а со смыслом. И смысла походу и на меня хватит. Я выпил предложенную рюмочку и объявил:
- А сегодня у нас в программе секс с загорелыми мулатками, тигры, пеликаны и розовый фламинго в гламурных шортах. Но пока мулатки задерживаются, я предлагаю отведать "тамянки" из лучших сортов...
- Ты где уже пизданул? - спросила уборщица Инна и так выразительно на меня посмотрела, что я тряхнул чубом и возвестил:
- И в ответ на ваши мысли, мадемуазель, честно отвечу: "Да, пизданул!" - возвестил и добавил, - чуть-чуть...
- Ага, два раза... - зевнула моя партнерша по распитию напитков и воскуриванию табачных изделий.
- Налей же наливальщик, это невыносимо! - продекламировал я кого-то из Самойловых, и Инна приняла это за основу.
Забулькало, цокнулись. Понеслось. Примерно минут через десять мир потерял свои четкие очертания и стал приятным на ощупь, как фланель. Не знаю что это, но звучит красиво, даже, скажу вам, высокохудожественно звучит.
Пропал человечек. Совсем.
Слава Богу, конец рабочего дня и можно потом идти домой, и спать, спать, спать...
х х х
Сон
За стрельчатыми окнами замка понемногу темнело. Замку явно было лет сто,а то и все двести, сейчас таких уже точно не строили. Ожидание затянулось, и я уже серьезно подумывал о том, чтобы выбрать один из двух возможных вариантов. Повернуться и уйти, либо стукнуть в закрытые створки украшенных бронзой дверей и привлечь внимание того надменного дворецкого, который около получаса назад напыщенно бросил мне:
- Ждите!
После чего ушел доложить хозяину в своем нелепом наряде, делавшем его похожим на евнуха, как я их себе представлял, хотя если честно не видел никогда. Но как по вашему может выглядеть мужчина, лишенный, ну этого самого, а про евнухов, именно так, говорил Гвидо-премудрый, доверять которому я привык, хотя и подозревал, что половина его странных историй придумана им же самим, или подслушана у бывалых, но тоже любящих приврать моряков в какой-нибудь таверне у порта.
В этот самым момент двери отворились снова и "евнух" слегка кивнув, произнес:
- Прошу вас.
Герцог оказался довольно неказист для столь громкого титула, а ведь он был в свите короля при Дорилее... Да мало ли кого там не было?
Не скажу, что с тех пор как я оставил своего неугомонного наставника, слишком часто общаюсь с подобной публикой. Да и раньше в основном это происходило в походах и на поле брани. Верхом этого общения стал небольшой изумруд, пожалованный мне самим Ричардом, ныне королем английским, несколько лет назад находившимся лишь на пути к своему трону. Потом наши пути разошлись...С Ричардом и наставников, с изумрудом - нет.
Я представил это непропорциональное тщедушное тело закованным в броню, хотя тьфу, просто под наплечниками и панцирной скорлупой, и мне стало герцога немного жаль. Наверное у него были иные таланты, хотя бы потому, что именно к нему Де Фок отправил меня на встречу. Да еще и напутствовал, зная мой несносный характер, лишнего не говорить, больше внимать. Впрочем, все это я научился делать еще тогда, когда стал работать с этим старым лисом де Фоком. Он всегда любил порассуждать про Орден внутри Ордена,ответственность за принятие решений. И прочее... Я это все научился пропускать мимо ушей, но иногда вставлял пару-тройку реплик, вгоняя магистра в состояние легкой прострации и скрежета зубовного. Потом, после нескольких успешно выполненных заданий он стал держаться проще, оттаял и перестал утомлять меня досужими рассуждениями. Почти...
А чего усложнять-то? Взять задание, получить задаток, выполнить задание, получить достойное вознаграждение. Все.
Мной были довольны, и я бывал довольным. Я уже упоминал, что с тамплиерами было приятно иметь дело?
Это вам не вассальная присяга, когда пашешь на доброго сюзерена от звонка до звонка практически за спасибо, а потом сидишь, подсчитываешь раны и думаешь, а не дурак ли я? Сэр Ричард конечно герой, но он отчего-то считал, что сражаться под его знаменами само по себе уже есть наивысшая в мире награда. А уж сгинуть за его великолепие - это просто песнь песней. Мой наставник тоже так считал.
А я нет. И оттого покинул этого глубоко симпатичного мне человека к вящему неудовольствию некоторых достойных рыцарей.
Двигаясь собственной дорогой, я стал тем, кем являюсь в настоящий момент, по моему собственному определению: рыцарем странствующим, безжалостным.
Смешно? Нисколько. Я знавал многих достойных и благородных персон, оставлявших за спиной недобитого противника, и потом от него же получавших рубленые и колотые подарки в свои благородные прямые спины.
И что потом? А как всегда в нашей быстротекущей жизни приходит разочарование, граничащее с отчаянием. А жизнь прекращается. Потому благородство это не мое. Зато жив пока.
Впрочем, человек, посвятивший себя военному ремеслу, быстро учится трезво смотреть на вещи и не требовать для себя многого. Тем более, что в награду наши командоры обещают почетные места по правую руку от Господа, правда, существенный момент, не в этой жизни.
Ладно, заказ принят, сказано прибыть - прибыл, сказано - личные инструкции герцога, значит личные инструкции, а герцог он, или царь ибелинский меня не касается. Тамплиеры платят, тамплиеры заказывают.
Хотя... Взгляд жесткий, профиль хищный, на ястребка похож. Имею я такую привычку людей с животными сравнивать. И вообще считаю, что мы тоже животные, посмотрите внимательно вокруг, и вы со мной согласитесь, чтобы не утверждала на этот счет официальная церковь. Ну, голова великовата, с кем не бывает. А ручки и ножки детские тонкие. Вырождаются герцоги, вырождаются...
Все эти немного сумбурные мысли промелькнули у меня в голове, пока шел обмен приветствиями и герцог также внимательно рассматривал меня, как и я его светлость. Потом он отослал своего евнуха куда подальше, и я понял вдруг, что герцог меня нисколько не раздражает. Все дело было в этом идиоте дворецком. Вот ему бы я охотно влепил пару затрещин, просто так, за долгое ожидание аудиенции, за его чересчур гордую, как для слуги осанку, и просто, чтобы размять конечности. Оно, говорят, полезно.
- Давайте по простому,- предложил герцог, скользнув цепким взглядом по моему лицу.
"По простому, так по простому",- это явно пришлось мне по вкусу, времени жаль, да предисловий не люблю. Да, и герцог видимо знал, что я не из тех, перед кем необходимо ломать комедию, как принято в так называемом высшем свете. В конце концов, у нас чисто деловая встреча. Взаимовыгодная.
- Без лишних предисловий, - словно угадав ход моих мыслей, а скорее всего так и было, продолжил он.- Вы, я полагаю, человек прямой и неглупый, оттого, наверняка, догадались о цели нашей, скажем так, беседы?
"И тут вот непонятно, интересная манера говорить, вроде и спрашивает, а с другой стороны звучит как безоговорочное утверждение. Еще немного и я поверю, что под Дорелеей, он участвовал в схватке, а не просто наблюдал за ее ходом с холма".
Я медленно кивнул, решив открывать рот только в самом крайнем случае. Немного осторожности, еще никому никогда не вредило.
Герцог стал говорить, говорил странно, словно размышлял сам с собой:
- Ваш Координатор...
"Ого! Де Фок у нас еще и координатор, а не только плешивый осел?"
- Шесть рыцарей...шесть рыцарей испивших бурю...хм...никак не вспомню автора этих строк...- он внимательно поглядел на меня, я спокойно склонил голову под этим взглядом, совсем не нужно ему видеть, что у меня в глазах, - вас рекомендовали самым наилучшим образом, впрочем, иного я и не ожидал.Поэзия, тем более высокая поэзия, это, безусловно, прекрасно, но не в данный момент.
- ... в нашей миссии ставку делаем не на количество людей, а на их умения и опыт. Знаю, вы бывали в Святой Земле и лично знакомы с Ричардом "Да и Нет".
"Ого! А он шутник!" Это прозвище дали королю за то, что он часто менял ранее принятые решения, но знали об этом немногие.
- Возможно, при выполнении миссии пригодится умение выдать себя не за того... некоторое лицедейство. Вы понимаете?