Случилось это в те смутные времена, когда Большой Хенгмен уже не ходил со своим тяжелым топором по пурпурному камню дороги, ведущей к замку Семи Ведьм. Когда сумасшедший Патрик из таверны Багрового полумесяца уже не играл со случайными посетителями в свои странные игры. Когда фея Херменгильда, живущая в маленьком домике на берегу Норвежского озера, уже перестала пускать по лунной дорожке в очередное нелегкое плавание свои маленькие сверкающие парусники, до отказа набитые легионами свирепых демонов ночи. Когда сверкающий доспехами лорд Гильденбрандт на своем вороном драконе, украшенном павлиньими перьями, в сопровождении своих диких, не знающих пощады, свирепых друидов, наводящих ужас на окрестные селения, уже не пел свою боевую песню в развевающемся на ветру плаще. Когда монахи из монастыря Пропащих Душ уже не делили свою лихую добычу...
Случилось Это.
Про то, что Это случилось, сначала никто даже и не понял. Все так же мирные крестьяне везли с полей свой нелегкий хлеб на поскрипывающих повозках, все так же одинокие путники появлялись и исчезали за чертой горизонта, все так же дети смеялись и плакали от своих невзрослых обид и радостей, когда впервые раскололось Небо.
Старики говорили, что подобное явление уже было раньше, еще при жизни старого короля Феликса. Тогда из разверзшихся небес на землю пролился странный дождь, и вдоль внезапно вспыхнувшей дьявольской радуги по Небу пронеслись огненные буквы. В этом странном послании живущих предупреждали о том, что все не вечно, а мертвых призывали восстать из праха. Над королевством пронеслась страшная война, за ней пришла невиданная доселе чума, унесшая тысячи жизней. И на дальних границах дозорные видели ужасных оборотней. Но на этот раз все было по-другому. Верхняя часть небосвода окрасилась в жемчужные цвета, а нижняя часть налилась кровью. По образовавшейся кровавой дороге проехали три всадника, лик их был ужасен. Они промчались по небу от края до края и сгинули в пурпурном облаке.
Когда придворные доложили вдовствующей королеве о случившемся, Пресветлая Королева Ирма вызвала Придворного Звездочета.
- Приветствую Вас, королева, - негромко произнес Звездочет, бесшумно возникнув на пороге Светлейших покоев. Он медленно поднес руку к груди и небрежно поклонился.
- Приветствую тебя, мой Звездочет, - сказала королева и в ее голосе прозвучала легкая тревога.
Даже старшая фрейлина Луиза-Фернанда не уловила бы в королевской интонации намека на обеспокоенность, но Королевскому Звездочету достаточно было лишь бросить взгляд на свою королеву, чтобы он понял, Ирма не на шутку встревожена.
- Чем могу служить моей королеве? - спросил Звездочет, скрестив руки на груди.
- С каких это пор Королевские Звездочеты интересуются, чем они могут служить. Вы, мой драгоценный, похоже, совсем отстали от жизни, закопавшись в своих астрологических картах. Вы знаете, что случилось сегодня утром?
- Небо раскололось пополам? - с иронией поинтересовался Звездочет. - Или просто упало на землю? Или просто у моей королевы сегодня хандра и она решила вызвать королевского клоуна в моем лице?
- Благословенный Боже! И это говорит мне Королевский Звездочет. Небо упало на землю... Да любой пастух в моем королевстве информирован лучше, чем тот, кому это положено по рангу.
Королева вздохнула и пригубила из высокого бокала янтарного напитка, жестом приглашая Звездочета расположиться в высоком мягком кресле со львиными лапами по бокам.
- Сегодня постный день? Или годовщина победы в войне против Черных Лебедей? - спросил Звездочет, с легким удивлением глядя на королеву. - С чего бы это королева позволяла сидеть в своем присутствии недостойным придворным?
- Недостойный придворный стал говорить слишком много ненужных слов и забывает о том, что его предназначение не в обычном сотрясении воздуха глупыми шутками, а в выдаче своевременных рекомендаций и предостережений Королевской Семье и Королевскому Дому.
- Значит, целоваться сегодня не будем, - вздохнул Звездочет, насмешливо глядя на королеву.
- Грязное животное, - выдохнула Ирма, бросая бокал в Звездочета.
- Наконец-то я вижу отблеск эмоций, проступающей сквозь маску королевской властности, - произнес тот, уворачиваясь от бокала. - Сатандерский хрусталь! Какая жалость!
После паузы он продолжил:
- Если мою королеву беспокоят эти дурацкие всадники, то это не является поводом для разбивания посуды в столь чтимом всеми нами Королевском Доме.
- И что же может сказать мой великий астролог по этому поводу? - с издевкой в голосе поинтересовалась королева.
- Да в принципе все просто, - задымив едкой сигаретой, произнес Звездочет. Три всадника, как Символы войны, судьбы и власти, говорят о том, что великие несчастья ожидают Ваше королевство.
- И это все, что Вы можете сказать? - изумленно вскинула брови королева, - Какой ужасный табак! Где Вы его берете.
Звездочет не отреагировал на это замечание и просто сказал:
- Сегодня убит твой садовник Карл.
- Что? Карл убит? Кем?
- Королевскими лучниками. Они всадили в него с десяток стрел.
- Какого черта? Что ты мелешь. Карл был милейший человек.
- В том то и дело, что был милейшим. Когда в него вонзались стрелы, я уже не был уверен, что он человек. Соизвольте осмотреть его тело на заднем дворе. Хотя я слышу шаги. И судя по бряцанью шпор, к нам спешит Начальник Королевской Стражи уважаемый дон Клименте.
Звездочет не ошибся. Начальник Королевской стражи действительно появился на пороге королевских покоев в сверкающих латах, украшенных позолотой. В левой руке он сжимал эфес своей тяжелой шпаги, висящей на серебряном поясе, а правой прижимал к груди начищенный до блеска шлем. Он молча застыл в дверях, с подобострастием глядя на королеву в ожидании разрешения заговорить. Его толстые щеки налились румянцем, а седая шевелюра была всклокочена, что говорило о крайнем возбуждении дона Клименте.
- Ну, вот. Я же говорил, - сказал Звездочет и скривился под ненавидящим взглядом королевы.
- Дон Клименте ... - Ирма дала долгожданный сигнал Начальнику Королевской охраны.
Тот набрал в легкие побольше воздуха и заговорил, стараясь оставаться спокойным:
- Перестаньте, дон Клименте. Я чувствую, что произошло что-то действительно серьезное и поэтому прошу Вас говорить коротко и по существу.
Дон Клименте побледнел и закашлялся. Когда он справился с волнением, то произнес:
- Сегодня моими лучниками был убит Ваш садовник Карл. И во избежание кривотолков прошу Ваше Величество лично осмотреть тело пострадавшего, дабы у Вас исчезли сомнения в правильности наших действий, направленных на исполнение наших обязанностей по обеспечению безопасности Вашего Величества.
Выслушав эту высокопарную тираду, Звездочет в очередной раз скривился, сделал страшные глаза и, часто тряся головой, покинул королевские покои. Он решил не сопровождать королеву к телу Карла, потому что не надеялся увидеть там что-нибудь новое для себя. К тому же у Звездочета на сегодня было запланировано несколько важных дел, которые были связаны с событиями сегодняшнего утра и не только. Во-первых, его шутовство во многом было продиктовано крайней озабоченностью появлением странных всадников, что уже само по себе не сулило ничего хорошего. И, если разобраться, могло полностью повернуть вспять размеренную жизнь королевства. Но об этом ему сейчас думать не хотелось. Однако хотелось ему этого или не хотелось, факт появления всадников оставался жестокой реальностью, а Звездочет знал, что столкнуться с этой реальностью придется уже в самое ближайшее время. Во-вторых, нужно было срочно посетить конюшню, чтобы узнать, как обстоят дела с правой передней ногой Аквитанского жеребца Неша, чья помощь все в том же ближайшем времени должна была понадобиться Звездочету. В-третьих, надо было оценить недавно прибывшую фрейлину королевы, о которой очень лестно отзывался ближайший друг и соратник Звездочета Джозеф. А также, в-четвертых, в-пятых, в-шестых ... "Хватит, итак слишком много", - подумал Звездочет и решил остановиться на первых трех пунктах. Причем решать эти проблемы пришлось в обратной последовательности. Тем более что фрейлина в сопровождении Луизы-Фернанды встретилась ему на середине мраморной лестницы, ведущей из покоев королевы. Профессиональным взглядом любителя живности Звездочет решил для себя третий пункт своих наполеоновских планов и, нагло присвистнув, отправился в конюшню.
* * *
Старик Ванденбромм, как и полагается нормальному отшельнику, жил в лесу у подножия Лисьей горы. Откуда он пришел сюда и зачем не знал никто, наверное, и он сам не знал. Или забыл, потому что, скорей всего, появился Ванденбромм здесь тогда, когда и Королевства не было в помине. А гора была, только не Лисья она называлась, а Арфексад, по названию города, древнего города друидов. А может быть, город так назвали по названию горы. Да это и не важно. И лес тоже был тут всегда. Это был очень древний лес. Со временем он расширился и поглотил развалины города. Егеря, забредавшие в поисках добычи далеко в лес и сумевшие вернуться назад, рассказывали страшные истории о древних статуях, подстерегающих свою добычу в чащах, о летучих мышах-мутантах, по легенде живущих в пещерах Арфексада, о зеленых гномах и мутировавших троллях-людоедах, на худой конец способных ограничиться лошадью или охотничьей собакой. Да много чего говорили об этом лесе, не будем утомлять воображение уважаемого читателя, а просто скажем, что гора, лес и старик Ванденбромм считались в Королевстве ровесниками. Что делал старик в этом лесу и делал ли что-либо вообще, никому не было известно. Знали только, что он не однократно давал приют тем редким гостям из внешнего мира, которым удавалось выйти на его хижину.
Старик Ванденбромм сидел за самодельным столом на самодельном же стуле и, опустив голову вниз, размышлял. Его глаза, не по годам молодые, в данный момент были широко открыты, и легкая тень тревоги лежала на его благородном лице.
- Азмус, кретос, феррос, - медленно произнес старик. После чего встал и медленно подошел к сундучку, стоявшему в углу хижины. Нажав пальцами в углубление с правой стороны сундучка, он поднял крышку и вынул из недр зеленый кристалл. С этим кристаллом старик подошел к похожему на бойницу окну и, став определенным образом, поймал кристаллом проникающий извне солнечный луч.
- Азмус три четверти, - произнес он, - кретос две четверти, феррос ... - старик уронил кристалл, закрыл лицо руками и молча сел.
- Феррос, - еще раз произнес он и с неожиданной силой ударил ладонью по столу, после чего вышел из хижины, бормоча: "Потусторонний мир открывает вход. Проклятье. Все начинается снова ...".
* * *
Осмотр правой ноги благородного животного положительных эмоций мне не добавил. Колено у Неша было все еще распухшим и, к тому же, на ноге коня местами появились неприятные лишаи. Старший конюх Хенрик, сочувственно качая головой, цокал языком и ласково приговаривал: "Бедная лошадка".
- Если ты вздумаешь сегодня надеть на него седло, то я не посмотрю, что ты Королевский Звездочет, а привяжу к хвосту вон той пегой кобылы и пущу по большой дороге. Галопом.
И мечтательно добавил:
- За ноги привяжу.
Я вздохнул и промолчал. Мысли разбегались. Брать Кима - младшего брата Неша, скакуна все той же Аквитанской породы, но более молодого и не опытного - совершенно не хотелось. Тем более, в свете той задачи, которая передо мной стояла. Но, похоже, другого выхода не было. Мои размышления прервал Джозеф, появившийся на пороге конюшни. Его глаза сияли радостным возбуждением и каким-то жеребячьим восторгом.
- Эта Бетти просто чудо! - вместо приветствия проорал он, хохоча во все горло. - Она только что так съездила по уху этому негоднику Джеку, что я удивляюсь, как его паршивая голова осталась на плечах.
- Какая Бетти? - поинтересовался я без особых эмоций.
- Новая фрейлина королевы. Ты видел ее?
- Ну, видел, - буркнул я.
- И как она тебе? - дыша перегаром, спросил Джозеф.
Я медленно возвращался к действительности. Потом распрямился во весь рост и повернулся к товарищу.
- Видишь ли, Джозеф, между женщинами и лошадьми много общего: и те, и другие, по своей сути ... коровы.
Джозеф долго смотрел на меня, а потом расхохотался следом за конюхом.
- Хенрик, запрягай Кима. Он, я надеюсь, в порядке? И повесь на него мою старую упряжь.
Пьяное выражение лица моментально слетело с Джозефа. Он посмотрел мне прямо в глаза и негромко спросил:
- Ты поедешь к нему?
Я тоже посмотрел в его трезвеющие глаза и поинтересовался:
- Ты можешь предложить что-то другое?
За долгие годы знакомства мы научились понимать друг друга с полуслова. И Джозеф заметил:
- Ким не выдержит такого путешествия. Может быть, выждешь пару дней, пока заживет нога у Неша?
Я вздохнул:
- Боюсь, что через пару дней мне не дадут сделать этого.
- Они? - спросил Джозеф.
Я кивнул:
- Ты видел Карла? Возможно, через пару дней полкоролевства превратится в оборотней.
- Ну, уж и полкоролевства? - заметил Джозеф.
- Во всяком случае, рисковать нельзя. Я чувствую, что воздействие очень сильное.
- Ч-черт, - выругался Джозеф, - как некстати. И все-таки, Ким вряд ли потянет, опыта маловато. Ты же знаешь этот лес.
Я похлопал его по плечу:
- Все когда-то набираются опыта, и Ким не исключение. Прорвемся. Я хочу, чтобы ты сопровождал меня, хотя бы до третьей границы. Дальше придется самому.
- Ты же знаешь, я буду сопровождать тебя. Значит война?
- Мы и так спали слишком долго, - ответил я, еще раз стукнул его по плечу и вышел из конюшни.
* * *
Есть Мир Реальный, а есть Мир Тонкий. Все события Реального Мира происходят в соответствии с процессами, протекающими в Тонком Мире. Если Вы хотите трахнуть первую фрейлину королевы, а она дает Вам, извините, по морде, то это происходит не потому, что ей не хочется совокупления с Вами, и даже не потому, что Вы пьяны вдрызг и от Вас разит, как от последнего забулдыги. А потому, что в данный момент Вам, по Вашей предначертанной судьбе, надлежит быть совершенно в другом месте. И на самом то деле Вам хочется совсем не благородного тела Луизы-Фернанды, а выпить еще пару бокалов вина и пойти сыграть в рулетку, и выиграть там миллион монет. И, если бы Вы поступили в соответствии со своим настоящим желанием, а не мяли пышные юбки вышеозначенной фрейлины, то назавтра она сама бы прибежала в Вашу постель, и Вам не пришлось бы прикладывать эти героические усилия понапрасну. К сожалению, большинство из нас не прислушивается к сигналам, поступающим из Тонкого Мира. Человек, по своей сути, предпочитает делать глупости, а потом с удовольствием и даже каким то мазохистским удовлетворением расхлебывать их последствия. Это не говорит о том, что, если бы все поступали в соответствии с сигналами Тонкого Мира, то каждый имел бы по мешку денег и по десятку фрейлин на душу мужского населения. Но есть Добро и Зло. И есть Тонкий Мир, который помогает поддерживать порядок в этом безумном реальном мире.
А сейчас, в очередной раз, я, Королевский Звездочет Ее Величества Королевы Ирмы, почувствовал, что проснулись к жизни те силы, которые хотят нарушить это зыбкое равновесие. Это было раньше, и еще раньше. И, во многом благодаря этому, многие из нас оказались в этом Богом забытом королевстве. Потому что здесь должна произойти, возможно, решающая схватка между этими силами. И именно поэтому я пишу эти дурацкие записки на привале у костра, по пути к горе Арфексад. Я, Королевский Звездочет Ее Величества Королевы Ирмы, Полномочный Представитель Тайной Полиции Тонкого Мира.
* * *
Мы расстались с Джозефом на третьей границе, куда добрались без потерь с нашей стороны. В принципе, обстановка не внушала пока особых опасений.
На протяжении всей дороги мы проводили простенькие опыты со временем и пространством, и расположение силовых линий было благоприятным. Монета, подбрасываемая вверх, поочередно выпадала орлом или решкой, при этом вероятность событий составляла фифти-фифти. Ну, может быть сиксти-фоти, что говорило о том, что все идет в пределах допусков и укладывается в нормальный закон распределения. В этом не было ничего удивительного, так как времени прошло не так уж много.
Прощаясь, Джозеф потрепал по шее Кима и сказал:
- Пока он молодец.
- Перехвалишь, - буркнул я, - в лесу определимся.
- Ну-ну, - усмехнулся Джозеф, - определитесь. Постарайся только не показывать ему сразу все эти ужасы.
- Ага, я буду показывать их ему постепенно. Ладно, если ...
Джозеф нетерпеливо взмахнул рукой:
- Перестань. Не знаю, получится ли мне еще раз увидеть твою противную рожу, но все же скажи, почему в этой сказке ты стал Придворным Звездочетом?
Я хмыкнул и закашлялся:
- Ты умеешь выбирать время для неожиданных вопросов, - а потом добавил. - По-твоему было бы лучше, если бы я стал Королевским шутом?
Теперь хмыкнул Джозеф:
- Я предпочел бы видеть тебя Королевским Постельничьим. Ты бы смотрелся на фоне королевских горшков и простыней. А особенно, когда направлялся бы с Королевской Ночной Вазой в Королевский Сортир ...
- А покойный король ожидал бы меня с не вытертой Королевской Задницей, - мечтательно добавил я. - Бумагу я бы продавал на рынке. Короче, хорош трепаться.
Мы слегка стукнули друг друга, и Ким понес тело несостоявшегося Королевского Постельничего к лесу.
По большому счету, покойный король Феликс особых хлопот мне не доставлял. Круг его интересов составляли все те же набившие оскомину фрейлины, охота и карточные игры с приближенными дворянами. А так же, как утверждают злые языки, Королевский паж Джек. О нем мы уже упоминали. И если кто-то и доставлял мне хлопот, так это он. Почему-то с первых дней моего пребывания в королевстве, он невзлюбил Вашего покорного слугу и всячески, по мере своих сил, пытался ставить мне палки в колеса. Если честно, то получалось это у него неважно. Можно было бы и не упоминать об этом, если бы не сползавшее все время седло. Какая-то сволочь умудрилась подрезать крепления, и все эти дни я испытывал некоторые неудобства. А если кому-то и понадобилось заниматься такими мелкими пакостями, то первым в списке шел, разумеется, Джек. Ну, да Господь с ним. Король умер. Да здравствует Королевский Паж! Впереди нас с Кимом ждали вещи гораздо менее приятные, чем невинные шутки этого засранца.
Лес приближался. И все вокруг казалось удивительно спокойным. Особенно солнце. Оно так спокойно садилось за горизонт, что создавалось впечатление, что мы безо всяких проблем увидим его утром. Я в этом почему-то сомневался. И действительно, с последними лучами солнца из леса выехали два черных, громыхающих железом, всадника и атаковали нас.
Почему-то я сразу понял, что разговора у нас не получится. И оказался прав. Красноречивее всего об этом говорило тяжелое копье одного из них, которое было направлено в сторону моей головы. Как бы мне этого не хотелось, но пришлось уклониться. Ким всхрапнул и легонько заржал. Мы уклонились от всадника, и мой меч ударил его плашмя. На другой результат рассчитывать не приходилось. Всадник пролетел мимо и стал разворачиваться. Этого я не видел, так как был занят его товарищем, но почувствовал. С товарищем было проще. Лошадь у него оказалась не такая проворная, как мой Ким, и буквально через несколько секунд уже уносилась в сторону заходящего солнца без своего хозяина. Первый всадник настиг нас вскорости, да и лошадь у него была в порядке. Не Аквитанской породы, но тоже ничего. Пришлось биться по серьезному. К счастью, то ли железо его доспехов не отличалось особой прочностью, то ли сегодня просто был не его день, но через некоторое время он присоединился к своему напарнику, который явно не спешил подниматься с земли. Осматривая их трупы, меня удивило то, что на доспехах красовалась эмблема Королевских Егерей. Лица всадников ни о чем мне не говорили. То, что егеря напали на нас, не было странным - на то они и егеря, чтобы охотиться, - но странным было другое. Они были мертвы еще до того, как напали на нас. И это было на самом деле странно.
Въезжали в лес мы уже в сумерках. За каждым кустом мне мерещились зомби и прочая мерзость. Углубляться в чащу совершенно не хотелось. К тому же Киму нужно было прийти в себя. Я стал подумывать о ночлеге. Что может быть проще, чем устроить ночлег в таком гостеприимном месте. Но на этот счет у меня были свои соображения, и поэтому в чересседельной сумке у меня, как это не противно, лежали аккуратно отрезанные головы егерей. Перед тем как улечься спать, я хорошенько обтер коня и выставил головы в качестве чучел на восток и на запад. Правила игры я знал. Если силы, направленные против нас, были тем, что я думал, то правила были соблюдены, и по идее здоровый сон до утра был мне обеспечен. Если я ошибался... Впрочем, об этом не хотелось думать. Всадники меня изрядно вымотали. Благо, что мертвые. С этими мыслями я уснул.
С первыми лучами солнца, пробивающимися сквозь густую листву и окрасившими нежным цветом восточную голову, я проснулся. Ким, как не странно, был на месте. Я не ожидал от него такой пунктуальности и был этому рад. Отсчитав шагов двадцать, я прошелся вокруг нашей стоянки и обнаружил странные следы. Создавалось впечатление, что на протяжении ночи мы пользовались солидной популярностью. Но то, что Ким ничего не слышал и ржанием не потревожил мой сон, говорило о том, что выбранная мной тактика защиты принесла свои плоды, а значит силы, идущие против нас были именно той природы, которой я и опасался. Их направлял Потусторонний Мир ...
* * *
Природа Потустороннего Мира изучена мало, а точнее, не изучена совсем. Я заявляю об этом вполне официально, как лицо, сопричастное к событиям, о которых речь в данном повествовании практически не велась. Но факт существования Потустороннего Мира сомнений не вызывает, как не вызывает сомнений факт существования Тонкого Мира, управляющего вашими делами и поступками. Потусторонний Мир тоже управляет процессами, происходящими во Вселенной, но его влияние прямо противоположно влиянию Тонкого Мира. Во Вселенной есть зоны, подвластные тому или иному влиянию. Но сама структура Вселенной по дурацкой прихоти теории вероятностей подразумевает перекрещивание этих самых зон, и тогда происходит самое ужасное. Очередность событий и их кармическая предопределенность нарушается, и все процессы и цепочки развития начинают вести себя, как попало. Все это находит отражение в Реальном Мире. Проявлений этому множество, и каждый раз это происходит по-разному. Последствия таких проявлений предугадать невозможно, учитывая мало изученность природы Потустороннего Мира.
Организация, к которой я имею честь принадлежать, по мере сил пытается ликвидировать очаги этих проявлений. На худой конец, их последствия. К сожалению, панацеи для этого нет. И приходится жертвовать многим и многими. Короче, предчувствия у меня были самыми мрачными, а мысли разбегались и путались. Оседлав Кима, я продолжил путь к Ванденбромму, ибо он был Главным Аналитиком и Координатором Управления по Противодействию Потусторонним Силам.
* * *
- Приветствую тебя, чужестранец! - сказала первая статуя, появляясь из-под земли.
Ким встал на дыбы, и я чудом удержался у него на хребте. "Неш бы никогда так не сделал, - подумалось мне. - Все же, как они это делают?" Размышлять особо было некогда, и я погнал коня галопом. Статуя оказалась резвая - она снова оказалась впереди нас, и Ким чуть не врезался в нее с разгона.
Самое странное, что статуи говорили, не открывая рта, они вообще-то и звуков не издавали. Но вот ведь штука, эти идиотские фразы врывались в мозг. Может быть, собеседник статуи сам отдавал себе эти команды, а может это одна из форм телепатии?
Все это я продумал, делая на лошади хороший крюк между деревьями. Статуя снова исчезла и также бесшумно появилась в трех шагах справа. Бороться с ними нормальными способами возможности не было.
Как прибить такую орясину? Холодное оружие тут бессильно - у статуи нет живых органов в отличие от нас.
Ой! Кажется, статуя прочитала мои мысли и размахнулась увесистым ледорубом. Мы снова резко изменили курс.
Единственный способ разобраться со статуей, это уничтожить ее по частям, а лучше разбить до основания.
Когда статуя в очередной раз снова возникла в двух шагах от меня, мой клинок описал неплохую дугу и снес страшилищу его дурацкую телепатическую башку. Статуя в буквальном смысле провалилась сквозь землю, а потом возникла в отдалении, уже без головы, но все еще с крепко сжатым каменными руками ледорубом. Молча. "И это хорошо, - подумалось мне, - болтовня эта надоела". Пока я примеривался, куда бы влупить в следующий раз, как в меня влупили в самого. Проклятая голова, как ядро, врезала мне между лопаток. Я, разумеется, слетел с Кима и покатился по хвое. Приятного мало, особенно когда есть выбор. Ким пошагал, куда глаза глядят, я на секунду вырубился, но лежать было некогда. Внутренне постанывая, я со всей мочи врезал чудищу по ногам. То ли материал для ног был слабоватым, то ли мои покровители сжалились надо мной, но статуя рухнула, как подкошенная, и к тому же треснулась о хороший камень, лежащий посреди полянки, рассыпавшись на фрагменты. Можно было перевести дух и поймать свое перепуганное средство передвижения. Да, еще конечно перекурить. Я втайне надеялся, что статуя не переносит табачного дыма.
Одной из самых неприятных особенностей Потустороннего Мира является его способность превращать мертвую материю в "живую", точнее в зомбированную. Еще точнее, запрограммированную на определенные действия. А уж эта материя имеет идиотскую особенность вмешиваться в действия и поступки живых существ, действующих согласно правилам Тонкого Мира. Что из этого получается, представить непросто, но можно. Это всего лишь одна из форм воздействия Потустороннего Мира на Мир Реальный. Допустим, Вы достаточно нагрешили в жизни Реальной и по всем законам Тонкого Мира Вас нужно наказать, или, наоборот, вели себя примерно и Вас нужно поощрить. Силы Тонкого Мира группируются, чтобы устроить Вам заслуженное наказание, или поощрение (кому там чего надо), а в самый неподходящий момент какая-нибудь гадость, типа разбитой выше статуи с ледорубом, начинает творить свои богомерзкие штучки. Человек, естественно, пугается, шарахается из стороны в сторону, как мой доблестный конь, и в результате совершает действия, которые совершать абсолютно не нужно, которые нелогичны, безнравственны и вообще создают сумятицу, и черт знает, что они создают, эти действия. Какова природа этих сил, и в чем их суть, и какая для них от этого польза, остается загадкой для лучших представителей Тонкого Мира. Ну, вот и мне интересно, зачем этот ледоруб нацелился в мою и без того пострадавшую голову? От этой напасти я кое-как прикрылся щитом, причем от удара о щит ледоруб раскололся, но положительных эмоций все эти ощущения мне не добавили.
Вот с этими мрачными мыслями я отыскал свое перепуганное животное и мы, если можно так сказать, поскакали, а точнее поковыляли навстречу новым приключениям, которые не заставили себя ждать.
Ожившие статуи говорили о том, что Потусторонний Мир действительно снова пробил себе выход, на сей раз в нашем тихом королевстве.
Впереди лежал город Арфексад, а в нем, как в каждом уважающем себя городе, должно было быть кладбище, а то и не одно, и древним мертвецам уже наверняка было тесно лежать в своих могилах. Как всегда дурные предчувствия меня не обманули.
* * *
Пресветлая королева Ирма бродила по своим королевским покоям, мрачно бросая взгляды на портреты своих предков, развешанные по стенам. В данный момент назвать ее пресветлой можно было лишь с большой натяжкой, ибо темные круги под прекрасными глазами и злобное выражение лица явно омрачали королевское чело. Новости с границ приходили все более тревожные, количество появившихся оборотней превысило все мыслимые пределы. То в одной, то в другой деревне крестьяне торжественно сжигали колдуна или колдунью, и отблески пожаров, казалось, сливались с разгоравшейся зарей. Это можно было сравнить с эпидемией чумы. Нормальные люди ни с того, ни с сего начинали вести себя непредсказуемо. Один лесник собственноручно зарубил топором жену и четверых детей, включая шестимесячного младенца. Молодой священник задушил веревкой от креста женщину, пришедшую к нему на исповедь. А когда монахи попытались связать его, умудрился перегрызть горло одному из них. Эти случаи, обрастая паутиной слухов, доходили до дворца, и казалось, что кольцо сжимается все сильней и сильней.
Сведущие люди предсказывали скорый конец света, а образы предвестников этого кошмара - фигуры ужасных всадников - преследовали людей в их неспокойных снах.
Королева лично осмотрела тело несчастного садовника, и ее поразило выражение его лица. Обычно кроткое и одухотворенное, оно превратилось в застывшую маску, в которой не было ничего человеческого. Ужасная неестественная улыбка была на этом лице, словно сам дьявол отметил уста покойника своим поцелуем.
"Поцелуй дьявола", - так, кажется, сказал дон Клименте, обычно не склонный к поэтическим образам в минуты опасности, несмотря на высокопарные обороты своей придворной речи. А опасность тогда дохнула в лицо каждому из присутствующих. "Поцелуй дьявола, - еще раз произнесла королева про себя, - Звездочету, наверное, понравилось бы это выражение. Где же его все-таки носит? В такое время оставить королеву и пропасть с концами ... Ч-черт! ..." Королева тщательно прицелилась и швырнула украшенный жемчугами кинжал в портрет покойного супруга. Тонкое лезвие воткнулось куда-то в угол раззолоченного полотна и задрожало в порыве королевского гнева.
Могло быть и лучше, - раздался приглушенный голос из-за колонны.
Королева вздрогнула от неожиданности, а кинжал, наоборот, застыл на месте.
- Какого дьявола? - повернулась к колонне Ирма.
- С добрым утречком, - от колонны отделилась невысокая фигурка и двинулась на свет Божий. - По старинному правилу котов при дворе я должен появляться неожиданно... Если бы портреты этих хищников в человечьем обличии заменить на портреты котов, живших в этом дворце до меня, то глядишь, и кинжалы остались бы в ножнах, и ...
- Почему это? - уже смягчаясь, произнесла королева, прищурившись, рассматривая представшего перед ней Королевского Кота Леопольда в старинной шляпе с плюмажем и игрушечной шпагой на боку. Впрочем, она это знала, шпага Леопольда была отточена подстать королевским кинжалам, ибо в обязанности королевского кота входило точить не только когти, но и клинки. Свой-то он точил с какой-то необузданной любовью.
- Почему? - удивился кот, устраиваясь у холодного камина. - Да потому, что лики моих предков гораздо приятней для глаза, чем Ваших. О! Прошу прощения, - кот отвесил легкий реверанс. - А их добродушные, немного полные лица, в отличие от этих, - кот ткнул шпагой в портрет какого-то короля, - вызывают только положительные эмоции. Их хочется взять на руки, почесать, приласкать ...
- Утопить, - подсказала королева.
Кот нахмурился.
- Ты чего приполз, бездельник? - уже улыбаясь, поинтересовалась королева.
- Я и говорю, - с обидой в голосе продолжал нудить Королевский Кот, что врожденная способность к выражению мыслей человеческим языком, пришедшая к нам по велению Космоса и отличающая Королевских Котов от иных млекопитающих, даже подобных нам лихих собратьев, помимо некоторых преимуществ имеет ряд существенных недостатков. Как-то ... - кот стал перечислять, по мере подсчитывания недостатков, тыкая шпагой в портреты, словно экскурсовод в музее указкой. - Во-первых, нас ненавидят слуги, Во-вторых, нас ненавидят повара и, в-третьих, королевы жаждут нашей смерти, через утопление. Вот скажите, королева, почему бы мне просто не отрубить голову, как принцу Альберу? - кот сделал выпад в направлении указанного принца. - Или, на худой конец, не отравить, как баронессу Монтильер? Это же так благородно: съесть на завтрак отравленный помидор. Фу, какая гадость! Есть помидоры на завтрак! Да вообще есть помидоры! - кот скривился, и показалось, что он сейчас заплачет.
- Яду мне, яду! - запричитал кот.
Королева утерла выступившие от смеха слезы, и в этот момент появившийся на пороге лакей произнес:
- Завтрак королевы!
Следом за ним два других лакея вкатили тележку с завтраком. И вся троица молча удалилась, королева не любила излишних церемоний.
- Лопать будешь? - просто спросила она кота.
- Буду, - нахально ответил тот и прицелился в длинную изящную бутылку в центре столика, - и не только лопать ...
- Один ты у меня остался, мой преданный кот, - вздохнула королева, лично наполняя бокалы. - Позволь поухаживать за тобой. Иные уже далеко ...
Кот сдвинул шляпу на затылок и уставился на Ирму:
- Если Вы имеете в виду Вашего Звездочета, то он поступил просто по-свински!
Королева кивнула многозначительно:
- Именно его я и имею в виду ...
Она разрезала лимон кинжалом, предварительно вынув его из портрета покойного супруга.
- Единственное, что он попросил меня сделать на прощанье, - невозмутимо продолжил кот, - ни в коем случае, - кот сделал небольшую паузу и, бережно взяв салфеткой лимон из королевских пальцев, положил его на поднос, - не давать королеве цитрусов.
- А собственно почему? - королева взглянула в желтые кошачьи глаза и вздрогнула.
- Мне съесть его самому или королева поверит мне на слово?
- Значит яд, - просто произнесла Ирма.
- Мне нравится Ваша выдержка, - похвалил кот, - увы, я уже говорил выше, что в этом дворце Королевских Котов не травят, их топят. Травят здесь только крыс и королевских особ.
Кот забрал со столика поднос, прыгнул на подоконник и исчез в лучах восходящего солнца, на прощанье мяукнув:
- Перепелиный паштет можно есть, он просто прелесть ...
- Постой! - крикнула Ирма, но тяжелая портьера упала как занавес, отрезав королевские покои от остального мира. Очевидно, Леопольд успел, уходя, дернуть за шнур.
* * *
У входа на кладбище на потускневших постаментах стояли два бронзовых ангела скорбного вида. Видимо они выполняли функции охранников этого тихого места. Кого и от кого они охраняли, было не понятно. Возможно, по свободе я бы и подумал над этой проблемой, но в данный момент почему-то не хотелось. К тому же ангелы имели довольно несчастный вид, что усугубляли их, начисто отбитые носы. Следующее, что я увидел, проехав между этими скорбными охранниками, были кости. Ким всхрапнул и недовольно закрутил головой, очевидно потому, что частично кости были лошадиными. Человечьих тоже было предостаточно, и некоторое время мы ехали в жуткой тишине, нарушаемой неприятным хрустом. Съехать на обочину аллеи не представлялось возможным, так как пришлось бы ехать по могилам. Мрачные предчувствия меня не оставляли. К тому же кладбищу этому конца края видно не было, и по прошествии некоторого времени нам повстречались первые разрытые могилы. Я уже вовсю крутил головой в поисках их хозяев, когда Ким стал, как вкопанный, и перестал реагировать на команды. Я знал, что так будет, но не думал, что так скоро, и в очередной раз пожалел, что Неш остался в конюшне.
Мертвецов было четверо, и если не смотреть на лица, которых практически не было, то в них не наблюдалось ничего особенного. "Ну же, лошадка, - сказал я вслух, - поехали скорее, подумаешь - покойники, и мы скоро такими будем, если останемся здесь". Но Ким только раздувал ноздри и продолжал стоять. Пришлось его слегка пришпорить. Это дало свой эффект, хотя я и не сторонник этих методов. Лошадка моя взвилась на дыбы и даже, кажется, немного взбесилась. Мертвецы разбились на две группы типа "каждой твари по паре" и стали брать нас в кольцо. Наконец Ким удосужился тронуться с места, и мы понеслись. Описывать эту бешеную скачку по кладбищу, желания у меня нет. В двух словах, не я управлял лошадью, а ее безумный страх перед мертвой материей. С дороги мы сбились сразу. Ким несся, сшибая остатки сгнивших оград и опрокидывая остатки памятников. Кроме его храпа меня преследовал какой-то ужасающий вой, а может быть, это был ветер. Меня преследовала одна только мысль: когда же мы все-таки рухнем. Но как не странно, этого не произошло. То ли день сегодня был такой, то ли зомби, а их к слову было превеликое множество, были не такие агрессивные, то ли кладбище было уж очень старое, но мы вырвались. Космос был с нами. И когда Ким перемахнул последнюю стену и впереди блеснула водная гладь, я впервые за этот сумасшедший день смог нормально, по-человечески выругаться. Мы сходу форсировали речушку, к счастью утопленники не стали нам в этом мешать, и продолжили свое путешествие.
* * *
Между тем Джозеф тоже не терял время даром. Расставшись со Звездочетом, он направился на север, прямиком к Норвежскому озеру, где среди дикой природы прибрежных скал обитала загадочная Херменгильда, фея Хрустального Ци. Если бы Херменгильду удалось перетянуть на свою сторону, это стало бы хорошим подспорьем в начинающейся схватке.
Энергия Ци - энергия мысли. Телепатия, передача мыслей на расстоянии - одна из немногих возможностей энергии Ци. Херменгильда владела этим искусством, но она пошла дальше, Хрустальная фея могла материализовать Ци. Именно плодом ее больного воображения, а как всякая женщина она имела свои странности и слабости, было создание боевых отрядов из так называемых пиратов, которых она использовала в войнах прошлых лет. Эти ужасные создания не знали жалости и отличались удивительной живучестью и силой. Можно себе представить, какую опасность представляла собой фея. Поэтому в свое время Звездочету пришлось заблокировать ее способности, но уничтожать фею в целях безопасности королевства он не стал. Теперь Джозефу необходимо было склонить фею к сотрудничеству и торговаться, торговаться, торговаться. Джозеф тяжело вздохнул и покачал своей рыжей головой. В разговорах с женщинами он не был дипломатом, он предпочитал силу и напор (по расчету Звездочета именно эти качества и нравились Херменгильде, к тому же со звездочетом она говорить бы не стала в любом случае). Но Джозеф качал головой по другому поводу. Херменгильда, несмотря на возраст, была привлекательна, однако был у нее один существенный недостаток, а именно, отсутствие ног.
Джозеф хмуро сплюнул в сторону и пришпорил коня: "Ну и ладно, главное, чтобы все остальное не покрылось плесенью. Поборемся, старушка!" Помимо собственного обаяния и атлетического сложения, рыжий великан хотел приготовить фее небольшой сюрприз. Потому он отклонился от главной дороги и направил своего жеребца в сторону монастыря торговцев дурью. "Неудобно ехать без гостинца, - подумал Джозеф, усмехаясь. - Мадам всегда любила побаловаться небольшой порцией опия, для воображения".
Монастырь, как и положено, стоял на отшибе и казался заброшенным напрочь. Тем не менее, впечатление это было обманчивым. Торговцы дурью сами этой дурью не злоупотребляли, монахи жили в чистеньких кельях и совсем не бедно, а уж досточтимый дон Модестус держался, как кардинал.
Джозефа не пустили дальше приемной, хотя он с доном Модестусом был прекрасно знаком. Из высших соображений Джозеф не назвал своего имени, а представился странствующим рыцарем в поисках достойного приюта. С одной стороны, это был пароль, с другой стороны, поговорить с Модестусом по душам не являлось для Джозефа целью. Опять же, клиентура в монастыре сортировалась очень строго. Но словосочетание "достойного приюта" было сигналом, и было услышано. Мрачный капеллан осмотрел Джозефа с ног до головы и, оставив его в приемной, с достоинством же удалился, унося с собой объемистый кошелек. Через некоторое время Джозефу было предложено перейти в соседнее помещение, где уже другой монах без лица, в низко опущенном капюшоне, вручил ему небольшой сверток, молча указал на небо, потом на землю, а потом сложил руки на груди и стал ждать, пока Джозеф выйдет в неожиданно открывшуюся в стене дверь.
"Сервис", - усмехнулся Джозеф, так как за дверью оказался его верный конь, готовый в путь. Действительно, обслуживание клиентов в монастыре было поставлено на должном уровне.
* * *
Призраки обступали королеву. Как давно ушедшие, так и не родившиеся доселе. Ей стало зябко, и она отдернула штору. Сумасшедшее солнце рванулось через окно и затопило королевские покои. Ирма поежилась и отошла в тень. Мысли разбегались.
Послышались шаги, и на пороге возник церемониймейстер.
Ваше Величество, министры собрались и ждут Вас.
Ирма провела рукой по лицу и произнесла:
- Ведите меня, мой друг. Живым живое.
Церемониймейстер удивленно взглянул на королеву, но ничего не сказал.
Министры собрались в Розовом зале дворца за круглым столом черного дерева. При появлении Ирмы они встали и почтительно вытянулись, при этом их одутловатые фигуры выражали безмерное подобострастие, смешанное с испугом. Пожалуй, только военный министр сохранял присущее его званию достоинство. Потомок великого герцога Бранденбурга не считал для себя возможным поддаваться общему настроению. А настроение у министров явно оставляло желать лучшего. "Чертовы колобки", - подумала Ирма, надевая маску за номером тридцать шесть, что означало " сейчас вы узнаете, кто ваша королева". Она молча уселась на свое место и знаком приказала министрам сделать то же самое. Лишь герцог Бранденбург остался стоять по стойке смирно.
Тот склонил свою седую голову и, твердо глядя прямо в глаза Ирме, произнес:
- Мы собрались здесь, Ваше Величество, по вопросам, решение которых не терпит отлагательства. Обстановка в королевстве накалена до предела в связи с известными Вам обстоятельствами. Поэтому нижайше прошу Вашего соблаговоления на введение в стране особого положения и Вашего личного патроната в вопросах противодействия тем необъяснимым явлениям, которые послужили возникновению сложившейся ситуации.
Он замолчал и снова заговорил:
- Люди всегда гибли и будут гибнуть, и мы, военные, называем это статистикой. Но одно дело война, а другое дело - эта странная эпидемия. Я не хочу пугать королеву, но у любой эпидемии есть причина, устранив которую можно покончить с болезнью, а у нынешней эпидемии есть ряд существенных особенностей. Необъяснимость этого явления пугает людей. Количество оборотней растет с каждым часом. И самое главное, очень трудно отследить, что является причиной подобных превращений. Армия частично деморализована. Обычный карантин, как при эпидемиях чумы или холеры, не действует и не приносит желаемого результата. Появление новых очагов болезни предсказать невозможно, и нам остается только ...
- Что, только? - спросила королева.
- Оперативно реагировать, - развел руками герцог.
- То есть?
- То есть уничтожать оборотней по мере их появления.
Воцарилось молчание.
- В чем проблема? - цинично поинтересовалась королева.
Герцог нахмурился и сжал кулаки:
- Проблема в том, что не все до конца понимают происходящее. Как ни странно, многие не верят в то, что любящая мать запросто может убить своего ребенка, став оборотнем, и отказываются убивать своих близких, превратившихся в этих нечеловеков. Нам нужен высочайший указ о необходимости четкого повиновения в этих вопросах.
- Значит, вам нужен указ? - медленно произнесла Ирма. - Разрешение, официальное, высочайшее разрешение на убийство одних граждан другими. И что потом? Вы не боитесь, что, получив такое разрешение, количество смертей возрастет еще больше? Что тогда, кроме оборотней, под их личиной развяжут себе руки десятки и сотни любителей острых ощущений. Ненормальные, разбойники, грабители и просто заблудшие души? Это не выход. Я разочарована. Неужели среди вас нет никого, кто предложил бы что-нибудь более действенное?
"Колобки" притихли и как-то сжались. Герцог Бранденбург тоже молчал.
- Я так и знала, - произнесла королева, - а посему будет так. Пишите...
После заседания Ирма чувствовала себя как выжатый лимон. В принципе ничего кардинального она предложить своим министрам не могла. Продиктовав с десяток указов, большинство из которых содержали лишь формальные рекомендации, она метнула парочку молний в адрес своих сановников, и на этом заседание закончилось. Оставалось лишь ждать развития событий.
И тут пожаловал принц Ипп. Вообще-то его звали Ипполит, но ростом был он невелик и весь какой-то сморщенный. Потому-то и называли его сокращенно. Был он подданным соседнего королевства Трансваалии, и раз в год приезжал свататься к вдовствующей королеве. Началось это через год после смерти короля Феликса и продолжалось по сей день. Когда королеве сообщили о визите принца, она произнесла одно только слово: "казнить". Церемониймейстер, ко всему привыкший давно, всего лишь уточнил, каким образом будем казнить. Королева сделала страшные глаза и назначила аудиенцию через полчаса в будуаре.
Ипполит появился в будуаре, как и было назначено. Он нервно прохаживался вперед-назад, разглядывая старинные гравюры, украшавшие интерьер, время от времени икая и слегка покашливая. Время шло, но королева не спешила на аудиенцию. Для себя Ирма решила, что этот визит принца Трансваалии будет последним. Чрезмерное внимание к собственной персоне ее раздражало. Еще через полчаса принц стал проявлять явные признаки нетерпения. Он пританцовывал, становился на цыпочки и тренировал реверансы, к тому же что-то постоянно бормотал себе под нос. Все это Ирма прекрасно видела в щель между портьерами. Когда прошло достаточно времени, она щелкнула пальцами, что было сигналом к началу представления. По команде королевы в будуар вошли две фрейлины из подразделения Луизы-Фернанды. Их звали Анита и Николь, но это было не важно. Самое пикантное было то, что фрейлины были абсолютно голыми, при этом держались с воистину королевским достоинством. Они уселись в мягкие кресла по разным углам будуара и уставились на принца. Принц обомлел, приостановил свои подпрыгивания и изобразил какое-то подобие приветствия. То ли пукнуть хотел, то ли прокашляться. Пауза затянулась. Дамы начали томно потягиваться. Принц, наконец, обрел дар речи, произнес что-то типа "не соблаговолите ли вы объяснить, что все это значит?", как фрейлины, не обращая на него никакого внимания, поднялись и вышли. Через пару минут в будуар вошел обнаженный паж Жан-Мари, известный в определенных кругах как Голубой Фрегат, и стал проявлять к Ипполиту знаки изысканного внимания. Усадил его в кресло, сам уселся к нему на колени и предложил выпить "на брудершафт", мол королева задерживается, а чего зря время терять, да и девочки сейчас вернуться. Опешивший принц выпил бокал предложенного вина и получил хороший поцелуй в свои сахарные уста. Девочки действительно вернулись, да не одни. Компанию им составил отставной палач Фердинанд по прозвищу Секира. Он принес с собой набор инструментов, кожаные ошейники, замаскированные под жабо, испанский сапог и какое-то странное приспособление, похожее на тиски. С помощью фрейлин и неунывающего Голубого Фрегата будуар королевы в считанные мгновения превратился в притон, оборудованный по всем законам жанра. К тому же гравюры на стенах непонятным образом заменили какие-то скабрезные рисунки.
- Ну-с, повеселимся! - воскликнул Жан-Мари, поливая Ипполита шампанским. - Пускай королева плачет! Без нее веселей.
Пока палач настраивал свой нехитрый реквизит, фрейлины вовсю отдавались лесбийской любви.
- Заводит? - поинтересовался Голубой Фрегат, поглаживая принца ниже спины. - Боже мой, какие у Вас в Трансваалии узкие брюки. Что поделаешь, мода.
При этом острым лезвием, спрятанным между пальцами, он распустил нижнее одеяние Ипполита, и в мгновение ока принц оказался раздетым ниже пояса.
Из отвисшей челюсти Его Высочества доносилось какое-то блеяние.
- Бананы, - утвердительно кивнул Голубой Фрегат, - разумеется, бананы. Вам подлинней или покороче? Девочки, займитесь принцем, а впрочем, я сам им займусь. Не правда ли, принц, нет ничего крепче настоящей мужской дружбы? ...
Когда королева вошла в будуар, она увидела следующую картину. Ничего не соображающий принц Ипп абсолютно голым, если не считать украшавшего впалую грудь ожерелья из банановой кожуры, толстыми цепями был надежно прикручен к тискам Фердинанда, бывший палач заливал в его широко открытый рот остатки шампанского, а Голубой Фрегат в компании фрейлин за журнальным столиком увлеченно играл в карты.
Королева подошла к принцу и, глядя в его опустошенные глаза, поинтересовалась:
- Я, надеюсь, Вы не скучали, дожидаясь меня?
- Нет, - выдохнул Ипполит. Внутри него что-то булькнуло.
- Мои слуги исполнили все Ваши пожелания?
Принц застонал, и цепи звякнули. Королева удовлетворенно кивнула:
- Я рада, что Вам у нас понравилось. Фердинанд! Аудиенция окончена.
После чего с достоинством удалилась. Ипполит потерял сознание. В назначенное время тело постоянно вскрикивающего и дрожащего принца было доставлено к границе Трансваалии и сдано местным властям с соблюдением всех необходимых почестей.
Через несколько лет он женился на престарелой баронессе Оффенбах.
* * *
Ким выдержал испытание. Звездочет добрался до жилища Ванденбромма, очевидно это было угодно тем силам, которые помогали ему на всем протяжении пути. Отворив тяжелую дверь, Звездочет оказался в темной комнате, освещенной лишь огарком свечи. Ванденбромм, казалось, спал. Но Звездочет знал, что это не так. Старик был в трансе. Его астральное тело было далеко от тела физического, а значит, было несколько минут для того, чтобы перевести дух, что Звездочет и сделал, опорожнив стоявший на столе кубок. Наконец, старик открыл глаза и впился взглядом в гостя. Они не приветствовали друг друга, в этом не было необходимости.
- Все действительно так плохо? - спросил Звездочет.
Ванденбромм не ответил, а просто указал на горсть кристаллов, лежавших подле него.
- Багровый цвет не уходит, ты должен это чувствовать. Весь спектр разрушен до основания. Шансов практически нет. Структура Тонкого Мира повреждена.
Звездочет кивнул:
- Меня интересует одно - причина.
Старик тяжело вздохнул:
- Много лет назад случилась одна история, когда один из наших, я не буду называть его имени, попытался, ну скажем так, превысить полномочия. Ты знаешь, о чем я. В этом не было необходимости. И никто не предполагал, что последствия окажутся столь разрушительными. Тогда пришлось нам всем хорошо поработать, и многие из нас ушли навсегда.
- Генетический вирус?
Ванденбромм утвердительно закрыл глаза:
- Тот человек посчитал себя Богом и взял на себя слишком много... То, что происходит теперь, гораздо серьезней. Я не преувеличиваю. Потусторонний Мир открыл себе вход. Ты спрашиваешь о причине. Есть хаос и порядок. Есть добро и зло. И есть Тонкий Мир, и альтернативы ему нет. Он сам - добро и зло. Он сам решает, кого наказывать, а кого награждать. Никто из нас, и даже Они, - Ванденбромм вознес глаза вверх, не знают природы Потустороннего Мира. Не знают, почему он вмешивается в наши дела. И тем не менее, это происходит. Мы можем только отгораживаться от него и ставить барьеры. Боюсь, что сейчас уже поздно. Так что причины нет. Мы имеем дело только с последствием. Потусторонний Мир непредсказуем, его действия нельзя просчитать. Я хочу, чтобы ты немедленно отправлялся за Лунным камнем - это наш последний шанс. Если удастся добраться до него, мы сможем локализовать действие враждебных нам сил в пределах этого королевства. Уничтожить их нам не удастся, и загнать туда, откуда они пришли, тоже не удастся.
- Королевство погибнет? - спросил звездочет.
Ванденбромм кивнул:
- В нашем понимании - да. Это только вопрос времени. Те барьеры, что мы ставили до сих пор, уже не годятся. Скоро здесь останутся только зомби и оборотни. Тонкий Мир не сможет управлять ими, так что королевство обречено.
- Я отправил Джозефа к Херменгильде, - сказал Звездочет, - если удастся ее уговорить, мы сможем при помощи материализации энергии Ци проследить движение оболочек Потустороннего Мира. Во всяком случае, эта информация будет нам полезна.
Ванденбромм прикрыл один глаз:
- Да, может быть, но это будет сделать сложно. Без Лунного камня ничего не получится. Однозначно. Более сильного генератора во Вселенной нет. Но и добраться до него трудно. Возьмешь с собой Стеффа. Все будет так, как будет. Не теряй времени.
Звездочет поклонился:
- Значит, королевство спасти не удастся ...
Старик отрицательно покачал головой:
- Иди ... Ты знаешь, что нужно делать.
- Почему они все-таки превращаются в оборотней? Вернее, почему не все в них превращаются?
Ванденбромм вскинул брови:
- Как показал анализ информации, действию Потустороннего Мира подвержены в большей степени те особи, которые желают слишком многого и слишком сильно. Потусторонний Мир, в этом случае, по началу берет на себя функции Тонкого Мира и дает им то, чего они желают, но действие это усиливается во много раз. После этого особь перестает контролировать свои желания и поступки. Наступает, так называемый, макромонадный апофеоз, после чего особь перестает быть собой и полностью выходит из зоны влияния Тонкого Мира, превращаясь в оборотня. С мертвецами проще. Их оживление - не что иное, как побочный продукт влияния освободившихся энергетических потоков под воздействием энтропий Тонкого и Потустороннего Миров. Зеркальный эффект: мертвым - живое, живым - мертвое. В результате Реальный Мир становится иррациональным.
Звездочет поправил плащ и положил руку на шпагу.
- Возьми эти камни, - Ванденбромм указал ему на кристаллы, - они сыграют свою роль.
- Вы оставляете нас? - спросил звездочет.
- Да, меня призывают, - бесстрастно ответил Ванденбромм. - Мои полномочия заканчиваются на этом. Теперь все зависит от вас и от того, как быстро вы доберетесь до Лунного камня. Прощай. Я помогу тебе сэкономить немного времени.
Ванденбромм медленно исчез в глубине жилища. Звездочет увидел, как гаснет огарок свечи и комната погружается во мрак, потом показалось, что пламя разгорается снова, сначала чуть-чуть, после сильней, еще сильней, настолько сильно, что нестерпимой болью ударило по глазам, вспыхнуло сознание и понеслось по чудовищной спирали все дальше, дальше, дальше ...
* * *
Джозеф полной грудью вдохнул воздух прибрежных скал и недовольно скривился. Во владениях Херменгильды воняло какой-то мертвечиной. Источник запаха на первый взгляд установить не удалось, но Джозеф не сильно расстроился, так как был готов ко всяким неприятным сюрпризам. Проезжая по берегу озера в направлении видневшегося неподалеку замка могущественной феи, Джозеф крутил носом и тихонечко ругался про себя: "Старая перечница никогда не умела, как следует, закапывать трупы". И он оказался прав. Буквально через десяток метров он увидел наполовину засыпанную песком полуобглоданную человеческую ногу. Лошадь шарахнулась, а хозяин подумал: "Самая несчастная в мире нога, даже доесть ее толком не сумели". Вокруг останков во множестве виднелись следы шакалов. Но шакалы не были виноваты в отсутствии аппетита, поскольку чуть дальше за поворотом скальной гряды открылось такое изобилие шакальей пищи, что верный конь Джозефа испуганно заржал и, лишь после того как хозяин применил экстренные меры принуждения, согласился ехать дальше. Помимо останков Джозеф увидел обилие упомянутых выше шакалов и примкнувших к ним черных птиц, а также большое количество различных металлических предметов, в простонародье именуемых оружием. Видно было, что битва во владениях Херменгильды была нешуточной и довольно кровавой. Утешало лишь то, что поедатели трупов были довольны тем, что имеют и не требовали добавки в виде Джозефа и его верного скакуна. Когда Джозеф подъехал к замку, то с неудовольствием отметил его внешний вид, который во многом оставлял желать лучшего. Создавалось впечатление, что замок выдержал многомесячную осаду, и самое странное было то, что кроме мертвецов никого не было видно. Но Джозеф чувствовал, Херменгильда где-то здесь, иначе быть не могло, потому что заклятие Звездочета подразумевало ее присутствие в этом районе при любых обстоятельствах. "Где же ты, моя птичка?" - подумал Джозеф про себя, проезжая по чудом сохранившемуся штурмовому мосту через ров, наполовину засыпанный трупами. Главных ворот не было, точнее, на месте не было. Одна створка валялась на земле, и из-под нее прямо на Джозефа смотрела чья-то бородатая голова с выклеванными птицами глазами. Вторую створку внесли прямо во внутренний двор крепости четверо дюжих молодцев, на большее их усилий не хватило. Двое из них, как ежи иголками, были утыканы стрелами с коричневым оперением, а два других были просто изрублены в капусту, о чем говорили разбросанные неподалеку части их когда-то дюжих тел. "Весело вам тут было, ребята", - прихмыкнул Джозеф, знавший толк в подобных переделках. Внутри крепости все было также как и снаружи.
Всадник направился к резиденции могущественной феи. Апартаменты Херменгильды представляли собой мрачное сооружение из отполированных черных гранитных плит и напоминали чудовищных размеров склеп. Ни слуг, ни охранников не было видно, как и самой хозяйки. Джозеф спешился и вошел внутрь через низкую сводчатую галерею.
- Херменгильда! Душа моя! - прокричал Джозеф, на всякий случай сжимая эфес своей тяжелой шпаги. - Отзовись!
Но никто не отзывался. Джозеф проходил сквозь анфиладу комнат, не встречая никого, ни живых, ни мертвых. Именно так, трупов в покоях Херменгильды, как ни странно, не наблюдалось. Фея пропала, исчезла, растворилась в призрачной дымке, унеслась северо-западным ветром. "Интересное дело", - успел подумать Джозеф, перед тем как под ним открылся предательский люк и полетел куда-то вниз.