Я могу чувствовать, что ты его знаешь. Я знаю, что ты знаешь его больше, чем ты знаешь Нила из поселка. Ты помнишь мальчика работающего в сельской таверне, который всегда смотрел на тебя, когда ты и Лиза бывали там?
- Да, я помню Нила."
- Но ты не знаешь его
- На что ты намекаешь сестра?
- Ты знаешь, на что я намекаю, Мара.
Ариана посмотрела суровым взглядом на дочь, - Марика, пожалуйста, не говори мне, что ты ушла в медсестры для солдат и стала блудницей.
- Блудницей? Мама ты, что? С ума сошла!
Мара выбрала лепесток из растений лаванды прикреплены к балке и растерла его пальцами. Сладкий запах отправил ее в путешествие по воспоминаниям, во времена, где кровь, боль и печаль были далеко
- Я признаю, -начала Мара, - я вернусь не только потому, что я скучаю по дому."
- По крайней мере, это истина!, - сказала Ариана, складывая руки на груди.
- Бойня в Бекетове была страшной. Там везде были толпы людей. Пушки стреляли на всех углах. Я не должна была быть там. Он тоже не должен был быть там. Все началось так.
Осеней ночью на праздник урожая по столице прошел слух, что гарнизон городской тюрьмы, готов выступить на стороне диктатора, утром солдаты начнут стрелять в народ. Лель, депутат городского сейма, на рассвете собрав своих сторонников на городской площади, повел их к ненавистной тюрьме, где, по его словам, томились сотни диссидентов. И вот обезумевшая, вдохновленная революционными речами толпа ринулась к тюрьме. Люди, вооруженные ружьями, крючьями, топорами, кричали, угрожая: "Долой Диктатора! Долой армию! Свобода для всех!" Кто-то из молодежи сумел взобраться на газовый фонарь у тюрьмы, и перебросить, через ее стену бутылку с горючей смесью. Заскрежетав отворились тюремные ворота, и толпа хлынула во двор. Гарнизон ответил оружейным залпом. С истошными воплями сотни оборванцев падали оземь, захлебываясь собственной кровью. Сквозь бреши в передних рядах бунтовщиков, проложенные пароциклистами, устремились солдаты, стреляя и рубя саблями окружавшую их толпу. Страх перед лавиной солдат оказался настолько силен, что ряды революционеров дрогнули и смешались. На крышах окружающих домов собрались тысячи любопытных - все ликовали.
Оказывается к городу подошли части диктатора и черногвардейцев. Революционеры стали разбегаться от тюрьмы в разные стороны, как крысы с тонущего корабля.
Я уехала на следующий день, я хотела вернуться домой. Я хотела, чтобы он приехал со мной. Это означало бы дезертирство из народной милиции, но его это не волновало. Мне это было приятно. Но на следующий день черногвардейцы вошли в город. Они, должно быть, погубили сотни людей. Мы никогда не видели такого. Другие женщины и я кинулась на помощь раненым, мы пытались помочь им как могли. Я все ждала, и боялась увидеть его окровавленный труп, но этого не случилось.
- Ты знаешь, что он жив, - сказала Ариана.
- Да, мама! Я чувствую это! - Мара сказала обращаясь ко всей семье, лепестки лаванды все еще были у нее в руке, - если бы он был мертв, я бы знала это. Так же как если умерла я, то вы бы знали это. Почувствовали! Он жив. Я знаю. И я знала, что Дина может предвидеть. Я видела ее образ в одном из наших шатров, и я знала, точнее я понимала, что я начинаю терять рассудок. Нескончаемый кошмар, непрекращающиеся бомбежки и убийства.
- Итак, ты вернулась домой? Ты просто сбежала в середине боя? - Элли спросила, сидя рядом со своей сестрой на полу.
- Нет. Это было через два дня. Битва была окончена. Тела были просто разбросаны, я не могу сказать, они были мертвы или просто спали от усталости. Я не могла проверить, черногвардейцы были хозяевами города.
Мара закрыла глаза, не желая пережить те страшные моменты, но все равно отчаянно желала поделиться своими эмоциями со своей семьей. Если кто-то поймет ее, то наверное станет легче, - думала она.
- Они стали брать в плен кого найдут в живых, и я знал, что я не могу позволить им заполучить меня, так что я побежал, - Мара продолжила, - я просто продолжал бежать из столицы . Я не знаю, как я попала в Петрович. Что-то привело меня туда, я бредила этим утром, когда я добралась до паробуса. Я не совсем уверена, что я стою перед вами сейчас.
- Так ты хочешь, чтобы мы поехали с тобой? - Дина спросила, - обратно в Бекетов?
- Нет. Может быть, я не знаю, чего я хочу. Я просто знаю, что я не могу оставить его там навсегда. Не тогда, когда я чувствую, что он еще жив, и не теперь, когда я знаю, что он точно жив.
- Как его зовут? - спросила ее мама.
- Марк.
- Как просто, - сказала Леся.
- Приземленное - ответила Мара.
- Мы не можем просто уйти из Малюты, сказала Элли - Они никогда не позволят нам уйти. Они запаниковали, когда ты исчезла, они могут не знать ничего о том, как мы делаем то, что делаем, но знают, что мы не все имеим одинаковые дары. И ты владеешь одним из самых важных для них.
- Селяне могут обойтись на этот раз и без нас, грядет война, всех спасти мы не сможем. Да и не должны! - сердито сказала Марика.
- Они защищают нас, - возразила как всегда мать..
- Перестань твердить, это мама. Это не правда. Они используют нас, как Марика и говорит, ради своей корыстной выгоды. Это не справедливо. Мы стоим больше, - сказала Леся.
- Простые люди не сильно верят в договоры. Говорят, что закон как дышло, куда повернешь, туда и вышло - сказала Мара.
- Это не то, что вся эта война? Каждому человеку делать свои собственные законы?
Верить только себе? - Ариана опустив голову, спросила.
- Это совершенно верно. Но кто на самом деле принимает законы? Те люди, которые держат обычных людей в живых, помогают им, имеют реальную силу, а сила это власть. Эти люди должны быть законом! И как вы думаете кто эти люди? - спросила Мара.