Солнечное летнее утро было бы прекрасным, если бы не невысокий полноватый человек, стоящий у кровати с кипой бумаг в руках.
-Моя королева, прошу вас, - ныл он,- просто поставить подпись. Умоляю, только подпись, - он явно спешил, носок ботинка, которым он постукивал по полу, выдавал его нетерпение, - Ваше Величество...
-С утра пораньше... какого чёрта.. - раздался крайне недовольный девичий голос и его хозяйка - девушка, которой нельзя было дать более 16-17 лет, вскоре отбросила край одеяла, выбираясь из под вороха подушек и отчаянно зевая. Её длинные черные волосы спутались и растрепались, тонкая лямочка полупрозрачного пеньюара сползла с точёного плечика. Девушка гибко, как кошка, выгнулась, откинула голову назад, зевнула, села, протирая сонные синие глаза.
-Ваше Величество, только подпись.
-А не пошёл бы ты к чёрту, мой дорогой? Тебе никогда не говорили, что будить своё начальство с утра пораньше в воскресенье чревато малоприятными последствиями? Мм?
-В..Ваше Величество, - спал с лица секретарь, отлично знавший, что королева его редко бросает слова на ветер.
-Да ладно, ладно. Дела не терпят отлагательств, а выходные, отпуска и страховка монарху не положены, я всё знаю. Но, чёрт возьми, как же мне хочется спааать...
-Прошу вас, только подпись и я больше не посмею вас потревожить.
-Ты уже перебил мне сон, идиот, о чём идёт речь. Не болтай, у меня голова болит. Давай сюда бумаги и катись колбаской. Я посмотрю и подумаю, достойны ли эти документы носить моё имя.
Секретарь покорно отдал бумаги девушке, не решившись с ней спорить. Она скользнула взглядом по белым листкам и вновь потянулась.
-Скажи, что будет, если я сейчас закричу и скажу, когда сюда сбегутся слуги, что ты меня домогался?
-Моя королева! Как бы я посмел! Что вы! Прошу вас! Меня казнят! У меня дети! - спал с лица мужчина, бледня.
Королева досадливо поморщилась и передёрнула плечами.
-Должно быть, ты не думаешь о детях, когда гуляешь по шалавам, - она рассмеялась и отодвинула одеяло в сторону, перевернулась на живот и уставилась в документы, облокотившись о локти и покусывая кончик ручки, - пошёл вон, - и добавила, когда секретарь уже взялся за ручку, - и передай там, что приготовили завтрак. Я есть хочу. Через полчаса буду на кухне. Не пялься на меня, просто передай, что я приду на кухню.
-Да, мой королева, - вновь не рискнул возражать ей мужчина и вышел, тихо прикрыв за собой дверь.
-Надоело... - пробормотал девушка, на мгновение прикрыв глаза, - на-до-е-ло. Всё. В конце месяца бросаю всё на Йенса и хоть на пару дней уезжаю к Карин. Хоть на пару дней... - она встряхнула головой и со вздохом вернулась к бумагам, - давай, Эльза, соберись.
***
-Всё остыло, Ваше Величество, я разогревала два раза и вот грею третий, сейчас всё будет, простите, - робко бормотала кухарка, суетясь с тарелками, подносами, бокалами и другой кухонной утварью.
-Ты так нервничаешь, будто бы я убью тебя за задержку, - негромко проговорила Эльза, опускаясь за неполированный деревянный стол и опираясь на него локтями. Подбородок она устроила на руках, сложенных замком, - по-моему, я никогда не позволяла себе ни неуважения, ни презрения, ни недовольства по отношению к вам. Вы хороший работник, а остывшая еда - явление обычное и произошедшее не из-за твоей безалаберности, а из-за моей нерасторопности. Представь себе, это невыносимый господин Тренс вломился в мою спальню ни свет ни заря!
-Вы снова не выспались, моя королева? - кухарка расставила перед девушкой тарелки и отошла к плите, что-то переворачивая на сковородке.
-Как обычно. Знаешь, я подумала, что высыпаются только крохотные детки и старики. В 6-7 лет ребёнок начинает учиться, и его спокойная жизнь заканчивается и возобновляется только в старости. Да и то не всегда. Выходит, что очень редкие люди могут жить в своё удовольствие. Что ты думаешь об этом?
-Смотря что подразумевать под словами "жить в своё удовольствие", моя королева.
Эльза взяла в руки ложку и посмотрела на женщину.
-Что ты имеешь в виду?
-Для кого-то удовольствие в том, что бы ничего не делать. А для кого-то в постоянной работе, хлопотах, в заботе о детях или в ухаживание за садом.
-А для тебя?
-Я довольна своей жизнью, Ваше Величество. Я довольна тем, что живу и тем, как я живу.
-Довольна, значит... Это хорошо.. - пробормотала Эльза себе под нос и замолчала, поглощая завтрак.
-Моя королева, - через некоторое решилась нарушить тишину кухарка, - могу ли я задать вопрос?
-Можешь, - кивнула девушка и отодвинула тарелку, - спасибо. Очень вкусно. Налей мне ,пожалуйста, чаю.
-Конечно, моя госпожа, - женщина поставила перед королевой дымящуюся чашку и тарелочку с прожженным, и только тогда всё же решилась спросить, - не кажется ли вам, что человеку вашего положения трапезничать на кухне как-то не... не солидно.
-Не солидно, - кивнула Эльза, грея руки о чашку, - очень не солидно, зато быстро, удобно, без кучи народа за спиной. Мне есть чем занять время, которое я экономлю на игнорирование разных мелких ритуалов и правил. Это плохо?
-Нет, моя королева, что вы. Как будет угодно Вашему Величеству.
-Моему Величеству угодно получить на обед что-нибудь куриное. Всё равно что. Это ведь можно устроить, неправда ли? Всё, большое спасибо, до свидания, - девушка допила чай и покинула кухню прежде, чем кухарка успела ответить. Та только покачала головой. Иногда в её душу закрадывались сомнения по поводу того, что именно эта юная девушка так уверенно и единолично правит этой страной. Впрочем, не так уж и единолично - какой-никакой, а всё же Палата Лордов имела свой вес. Пусть и не значительный, но имела.
***
В старинной, собираемой много веков, библиотеке царила благовейная тишина. Лишь время от времени её нарушало то тихое шуршание страниц, то неразборчивое бормотание молодого человека, который бесшумно перемещался от стеллажа к стеллажу.
-А, вот ты где, - дверь скрипнула, приоткрываясь и впуская внутрь невысокую рыжеволосую девушку. Молодой человек обернулся.
-Где мне ещё быть, по-твоему? На границах спокойно, ни врагов, ни угроз, слава Богу, не видно. Пара свободных часов на то, что бы полистать книги у меня есть.
-Пара часов, - девушка усмехнулась и опустилась в глубокое уютное кресло, - да твой день делится на две части: тренировка - книги. Между ними время от времени вставляются еда и сон. Ты, Гарольд, между прочим, глава семьи, а всё взвалил на матушку и на меня. А между тем, все дела стоило бы вести именно тебе. Женился бы, что ли, не мальчик уже. Тебе скоро 22 года стукнет, а ты всё железкой своей машешь да смысл в бреднях давно умерших стариков ищешь.
-Не смей! - глаза Гарольда вспыхнули гневом, он сжал пальцы на переплёте книги так, что побелели костяшки, - не смей, Карин! Вечно ты смеёшься, а это вовсе не смешно!
-Ты дурак, - скучающе констатировала девушка, - не позорь имя отца. Выброси все эти бредни из головы. Испокон веков повелось, что мужчина ведёт все дела, касающиеся рода, так что не нарушай традиций, которые придумал не ты.
-Вот именно, - он поморщился, - не я. С чего бы это мне подчиняться каким-то там традициям? Это слишком скучно. Нет уж. Я уговорю матушку, а даже если и не уговорю.. Здесь я не могу доставаться. Вся эта размеренная скучная жизнь не для меня. Я хочу продвинуться на военном поприще.
-Что бы тебя убили при первой же стычке с кочевниками? Даже не думай!
-А ты не указывай мне. Кажется, я здесь старший, а не ты, так что не выступай. Мужчина должен защищать Родину. Чем я и собираюсь заняться. Когда погиб отец, я был раздавлен и матушка могла на меня давить, но с тех пор прошло два года и..
-Хочешь сказать, маме пора снять траур и обо всём забыть?
-Нет. Конечно же, нет. Но жизнь продолжается. То, что убили отца, вовсе не значит, что убьют меня.
-Ты такой же, как он, Гарольд, - Карин опустила голову, голос её стал тише, - абсолютно такой же, копия. Всегда везде первый. Матушка страшится, что ты погибнешь так же глупо как и он.
-Глупо умирать дома на кровати. Отец погиб как воин. Я горжусь тем, что я его сын. Я собираюсь обвенчаться с королевской армией, сестра. Матушка считает, что я отказался от этой мысли, не стоит сейчас её переубеждать.
-Хочешь, что бы я соврала? - в голос Карин вернулась уверенность, он вздернула бровь, дожидаясь ответа.
-Ну что ты, - мягко улыбнулся Гарольд, - просто не говори ей и всё. Я сам скажу, когда придёт время.
***
Медленно тянулись скучные часы, убаюкивала тишина, нарушаемая чириканьем птиц, и само чириканье тоже убаюкивало.
Бумаги, указы, вся жизнь - бумажная канитель. Все правила должны быть утверждены, расписаны и вывешены на общее обозрение. Будто бы люди не могут понять, что убивать, воровать, оскорблять без причины, бросать своих детей, придаваться разврату или насилию плохо, если не увидят документ с государственной печатью. Впрочем, понять - одно. О понятии можно забыть, а о наказание, которое применит государство, которому не подчинились, помнят чуть дольше.
Эльза тяжело вздохнула и потянулась, откладывая в сторону ручку. Обернулась и взглянула в окно. Жарко. Погода стоит наитеплейшая, солнце припекает, платье давит, душит. Надеть бы что-нибудь попроще, да тут десятки человек начнут ныть, что ей не положено. А казалось бы, королева - это тот человек, чьи действия практически ничего не ограничивает. Как бы не так...
Дав себе передышку, девушка вернулась к работе. Папка с надписью "судебное дело Љ..." привлекло её внимание.
Несколько месяцев назад Эльза прибавила себе проблем, заявив, что теперь все судебные разбирательства, в которых признание подсудимого виновным может довести до виселицы, будут проходить через неё и претерпевать многократную проверку. Впрочем, это был первый шаг к тому, что бы отменить смертную казнь.
Девушка взяла в руки папку и принялась читать. Дело оказалось вполне обычным. Настолько, насколько может быть обычным дело об убийстве.
Сын убил отца. Нет, не так. Пасынок убил отчима. Драка, юноша толкнул мужчину, мужчина ударился виском о край стола. Смерть была мгновенной.
Эльза задумалась. Убийце грозила смерть. Она минут пять изучала взглядом папку, потом поднялась, прихватив её с собой, и покинула кабинет.
***
Её Величеству не раз приходилось выбираться в город по разного рода делам, и одежда, соответствующая её социальному статусу, зачастую обременяла излишним вниманием горожан.
Сейчас в Эльзе было сложно признать не только королеву, но и девушку. Костюм, мужского покроя, для верховой езды, спрятанные под берет волосы, перчатки, скрывающие нежные руки, сапоги, утяжеляющие походку. Она сгорбилась, оседлав своего любимого жеребца, взяла в руки поводья.
-Одной вам ехать опасно, Ваше Величество, - твёрдо произнёс темноволосый высокий мужчина, седлая коня. Тон его не терпел никаких возражений, да королева и не спорила.
-Знаю, Йенс, я знаю. Только сделай лицо попроще, когда приедем. От тебя люди шарахаются.
-Спасибо, Ваше Величество, вы очень тактичны.
-Да не за что, дорогой, - мило улыбнулась Эльза и нетерпеливо повела плечами, - едем или нет? У меня слишком мало времени, что бы ждать тебя целый час.
-Я готов, моя госпожа.
Они выехали. Почти всё время Эльза молчала, думая о чём-то своём, собственно, как и её мрачный спутник. Однако попав на более тихие, чем главная, улочки, девушка, всё же, заговорила.
-Скажи, Йенс, между мной и моим отцом есть отличия?
-Пол и возраст, моя госпожа?
-Твоё ехидство не уместно. Я имею в виду его политику и мою.
-Внутреннюю или внешнюю?
-Прекрати издеваться!
-Я серьёзен, моя госпожа. Я абсолютно серьёзен. Ваша внешняя политика практически не имеет отличий от той, что вёл ваш почтенный отец. Вы стареетесь избегать войн, вы торгуете с соседями... Вы следуете ему.
-Так и есть, - кивнула Эльза, покачиваясь в седле, - я подражаю моему отцу. А что же с внутренней?
-Для вас, мне думается, не секрет, что отличия радикальны. Хотя бы вес палаты лордов.
-Отец дал им слишком много свободы.
-Мне казалось, что вы подробно изучили все положенные вам дисциплины, включая история.
-Изучила, и что?
-А раз изучили, то должны помнить, моя королева, что на протяжении семи веков палата лордов ограничивает власть монарха. Что все действия его должны быть согласованы с ней и ею утверждены.
-Идиотизм, - усмехнулась девушка, - кучка аристократов диктует свои правила человеку из высшего рода, стоящему на высшей ступени.
-Уже не диктует, - пожал плечами Йенс, - госпожа, вы не заметили, что уже несколько лет они помалкивают. Помнится, попытка самовольства парочки из них закончилась плачевно...
Эльза рассмеялась, негромко, звонко. Рассмеялась, жмурясь и сжимая поводья в кулаках.
-Ах, ты о том... Тогда мой любимый братец Гарольд уверился в моём сговоре с дьяволом. Честно скажу, я мало осознавала, что делала. А всё ты! После смерти матушки и отца ты всё время твердил, что я никому не должна отдавать того, что досталось мне от родителей, и что им принадлежало. Кажется, первое время я воспринимало целое государство как личную игрушку. Ах, знал бы Гарольд, что тот дьявол, с которым я заключила контракт, ты, мой дорогой Йенс.
-Ну что вы, Ваше Величество, какой контракт... Нас связывает большее, - мягко улыбнулся мужчина.
-Большее?
-Клятва, моя госпожа. Даже две клятвы. Нет, у меня явные проблемы с математикой. Их было три.
-Вот как. И что же это за клятвы?
-Ещё несмышлёным юнцом, в пятнадцать лет я поклялся Вильгельму III Арнайскому, вашему отцу в том, что буду хранить ему верность до конца своих дней, что буду защищать его жизнь и честь до последней капли крови, что впереди всех забот у меня будет стоять забота о нём и о династии, к которой он принадлежит. Это была клятва вассальной верности, моя королева. Тогда Его Величество, земля ему пухом, был ещё не королём, а только старшим наследным принцем.
-Ты был ему ближе, чем кто-либо, да, Йенс?
-Я и ваша матушка, госпожа. Вы копия её.
-Что со второй клятвой?
-О, это была печальная клятва, моя маленькая королева... - покачал головой мужчина.
-Ты когда-нибудь перестанешь называть меня маленькой? - недовольно поморщилась Эльза, повернувшись к собеседнику.
-Боюсь, что нет, госпожа. Я держал вас на руках, когда вы родились. Я видел ваше крохотное личико и слышал ваш первый, с позволения сказать, крик. Хотя, тот звук, что вы издали, вернее, было назвать писком. Знаете, новорожденные пищат очень едко и очень противно.
-Не похоже на комплимент, - фыркнула девушка.
-Простите, госпожа, - в голосе мужчины не было ни капли раскаяния.
-Ну, так что за клятва?
-Ваша жизнь, - Эльза ждала пояснения, но Йенс молчал, глядя вперёд, на дорогу и, кажется, продолжать не собирался.
-Я не поняла, - наконец окликнула его девушка, мужчина встряхнул головой и взглянул на неё.
-Простите, моя королева, я задумался. Умирая ваш отец просил меня служить вам. Он хотел, что бы я всегда был рядом с вами, охранял, оберегал, помогал. Рядом с его смертным одром я поклялся именем Господа, своей честью и нашей дружбой, что никому и никогда не позволю причинить вам вред.
-Мне дорога твоя преданность и я ценю тебя как помощника и друга, - улыбнулась королева, убирая под берет выбившуюся прядь, - к сожалению, в детстве мне редко доводилось так спокойно говорить с тобой.
-Неправду говорите, моя госпожа. Я находил время, что бы быть с вами.
-Его было мало. Тогда я злилась, а сейчас не понимаю, откуда ты его брал, ведь в сутках всего лишь 24 часа, я только теперь осознаю, что этого бывает недостаточно.
-Однако на вас у меня всегда находился часок.
-Часок недосыпа.
-Я привык недосыпать. Хотите ли спросить о третьей клятве.
-Снова вассальная верность. Ты принёс эту клятву на мой одиннадцатый день рождения. Ты стал первым дворянином, которого я сама, собственноручно посвятила в рыцари. Ты подарил мне себя.
-Скорее, перешёл по наследству.
-Обязательно спорить?
-Безусловно, моя королева. Тот меч, кстати, был для вас тяжеловат. Я опасался, как бы вы не отрубили мне уши. Да и зачем было устраивать всю эту показуху, не понимаю. Ведь я уже был рыцарем Арнаи.
-Арнаи и отца, но не моим. Я была ребёнком, Йенс, мне хотелось поиграть. Мне хотелось, что бы всё было по-взрослому, именно так, как принято у королей. Я хотела быть похожей на сказочных принцесс, которые священным мечом - реликвией своей королевской семьи - посвящали в рыцари своих возлюбленных, а те клялись всегда быть рядом с ними.
-Возлюбленных? - с искренним изумлением переспросил мужчина.
-Ну... Тогда ты был для меня идеалом мужчины.
-А теперь вы, наконец, осознали, насколько нуден и приставуч я бываю, и как далёк я от совершенства...
-Именно так, Йенс. Именно так.
***
-Мы, кажется, на месте, госпожа.
-Сама вижу.
Небольшой деревянный домик, к которому подъехали королева и её спутник, был довольно крепок и надёжен на вид, но хозяева его явно были не богаты, хоть и не бедствовали. Калитка скрипнула и легко поддалась, когда Эльза толкнула её.
-Заходи кто хочешь. И зачем здесь забор? - хмыкнула она, передёрнув плечами. Йенс не ответил - зачем здесь забор он не знал.
Королева, тем временем, проскользнула в дворик и уже стучала в крепкую деревянную дверь. Минут пять внутри было тихо. Потом послышался шорох и щёлкнул открываемый замок. Эльза натянула на лицо улыбку, но адресовать её было не кому - дверной проём пустовал.
-А.. - недоумённо начала королева, но её прервали.
-Что вам нужно? - тихий, подрагивающий детский голосок заставил её опустить глаза. На неё смотрела исподлобья маленькая девочка. На ней было аккуратное простое платьице, светлые волосы сплетены в косичку. Было ей не больше семи лет.
-Твоя мама, малышка, - девушка улыбнулась, чуть наклонившись к девочке, голос её стал тихим, ласковым, - она дома?
-Мама, к тебе, - позвала девочка и захлопнула дверь перед носом Эльзы. Та, в растерянности, повернулась к Йенсу. Сказать он нечего не успел - дверь открылась вновь, на этот раз на порог вышла полноватая усталая женщина.
-Простите мою дочку, уважаемые господа, она очень пугливая. Для ночлега мой дом - не лучшее место. Неподалёку есть таверна. Но вы ведь... городские?
-Именно, - кивнула Эльза, - мы пришли к вам поговорить. О вашем сыне.
Женщина побледнела.
-Стоит ли говорить о мертвеце, госпожа. Не мучайте сердце матери, - голос её дрогнул, стал хрипловатым, - мне даже не дадут с ним простить, даже близко не пускают.
-Он ещё жив, не хороните своего ребёнка так рано. Я пришла к вам не потому, что хотела поиздеваться. Я хочу вам помочь. И, возможно, спасти вашего сына от виселицы. Но для этого мне нужно изучить происшедшее в деталях.
-Не шутите так госпожа. Всем известно, что убийство карается смертной казнью.
-Смертная казнь - наиполнейшая глупость. Не все преступления заслуживают высшей меры наказания. И не все преступления просты. Я могу помочь. Если буду знать подробности. Вы позволите нам пройти?
-Да.. Да, конечно, госпожа, проходите, - тут же оживилась и засуетилась женщина. Глаза её, потухшие и тёмные, сейчас приобрели вой былой блеск, в них закралась надежда.
-Чаю, вы хотите чаю, госпожа? - надежда эта была сосредоточена исключительно на Эльзе, Йенс же её не интересовал, и она не обращала на него внимания.
-Нет-нет. У меня не так много времени. К делу, ближе к делу, - королева опустилась на грубый неудобный стул, упёрлась локтями в неполированный стол, устраивая подбородок на переплетённых пальцах, - как. Когда. Почему. Рассказывайте.
Женщина присела напротив неё, покусывая губы, будто бы думая, с чего начать.
-Такая драка произошла в первый раз? - желая помочь ей, спросила Эльза, - что послужило причиной?
-Муж мой... Муж мой тираном был. Не взлюбил он сыночка моего, сразу не взлюбил, ирод проклятый.
-Вы не любили его?
-Не любила, - покачала головой женщина, - да выбора не было, потому и замуж за него пошла. С ребёнком-то семилетним попробуй, выживи одной. Я-то только и могу по дому работать, а в дом к господам кто меня возьмёт? Грамоте да манерам не обучена. Здоровье слабое. У нас всё хорошо по началу было, а как умер мой первый муж так наперекосяк... Жить не на чего, есть нечего. О Тарии-то, слухи плохие ходили. Знала я, на что подписываюсь, выбора только не было. Меня б с довеском никто не взял, да и за него нормальный отец свою дочь не отдал, - женщина замолчала. Эльза не нарушала повисшей тишины, дожидаясь продолжения. Оно, в прочем, не заставило себя ждать.
- Руки распустить для него обычным делом было. А уж как выпьет... - она махнула рукой, - так сущий дьявол. И мне перепадало, и Велесу, сыночку моему, в особенности. Не любил его Тарий, уж и не знаю за что. Мальчишка у меня золотой, - на глазах женщины выступили слёзы. Она смахнула их привычным мимолётным движением и продолжила, - и дочке тоже попадало, я-то их прятала, как могла, да только Велес подрос и вступаться за нас начал. Но что ребёнок против мужика... Плохо мы жили. Не бедно, в достатке, да несчастливо. Я-то всё надеялась: вот вырастет сынок, женится, свою семью обустроит и, может быть, Альку, сестрёнку свою, к себе жить заберёт. Любил её очень, и она его. Всё выспрашивает, где же братик, а что я ей скажу... - она вновь замолчала. Эльза не смела торопить её.
Тихонько тикали в углу часы, скользили лучи солнца по спокойным ликам святых на иконостасе.
-Они, в тот день, снова поссорились. Муж в плохом настроении был, накинулся на меня с кулаками, Велес вступился. Быстро там всё произошло, очень быстро. Сын оттолкнул его, Тарий споткнулся о половицу, вон ту, видите, выступает она, непочиненная, упал да головой... О угол стола... Вот этот угол... Не виноват мой мальчик, госпожа! - вдруг с жаром выкрикнула мать, - не виноват! Защищался он! И меня с дочкой защищал! А этому ироду так и надо, туда ему и дорога, прости Господи меня за такие слова, но нелюдим он был, как пить дать, дьявольское отродье! Ненавидела я его, госпожа, сколько ж раз жалела, что вышла за него. Да лучше б мы с сыночком с хлеба на воду перебивались, да жили спокойно! И не был бы он сейчас смертником... - женщина заплакала. Закрыв лицо руками, горько, но тихо, почти неслышно, лишь подрагивающие опущенные плечи выдавали её. Королева оглянулась на Йенса. Тот пожал плечами и отвернулся. Как и большинство мужчин, он не переносил женских слёз.
-Прошу вас, не плачьте, - произнесла Эльза, поднимаясь, - я сделаю всё, что бы ни допустить этой казни. Но клянётесь ли вы на этих иконах, что сказали мне сейчас чистую правду, а не пытались выгородить вашего сына?
-Клянусь, госпожа, - падая на колени, воскликнула женщина, - именем Божьим, жизнью своей, дочкой клянусь - правда это, сам муж споткнулся, правда! Да извернулся ещё так неловко! Будто бы специально... Освободил нас Господь или ж дьявол муженька к рукам прибрал, а только не виноват мой мальчик, клянусь вам, клянусь, что не виноват!
-Я вам верю. И я сделаю всё, что в моих силах. До свидания. Вы мне очень помогли, - Эльза поднялась, одёрнула куртку и покинула комнату. Уже у калитки она обернулась и улыбнулась хозяйке дома, - вы только не сомневайтесь. Сомнения уничтожают надежду. Если ваш сын действительно невиновен, вскоре он вернётся к вам. Прощайте.
Уезжая, ни она, ни Йенс не видели, как женщина крестит их спины, шепча молитвы и вознося благодарность Небесам.
***
-Что думаешь? - вновь петляла дорога, ведущая к городу, вновь было тихо и вновь они были один на один.
-Сказала правду. Таких случаев - воз и маленькая тележка. Почему вас заинтересовал именно этот?
-Он первым попался мне сегодня при проверке документов. И я решила разобраться. Помнишь же, теперь все преступления, за которые полагается высшая мера наказания, проходят через меня. А то наши доблестные судья всех в петлю отправляют. А мало ли что бывает... Смертная казнь приемлема только в случае насилия или педофилии, особо жестоких или серийных убийств, ну и так далее. Думаю ,ты меня понял.
-Куда же мы теперь, моя королева?
-В город. Переоденусь в тот наряд, что мне полагается, приведу в порядок волосы и отправлюсь в городскую тюрьму. Хочу поговорить и с этим мальчиком.
-А что, госпожа, - усмехнулся Йенс, - показаться заключённому юнцу не при параде никак нельзя? Впрочем, понимаю. Женщины хотят выглядеть прелестно при любых мужчинах.
-Это здесь не причём, - фыркнула Эльза, гордо вскинув голову, - мнение мужчин меня нисколько не интересует. Это нужно для того, что бы во мне сразу же признали королеву. Боюсь в таком наряде как сейчас, я похожу разве что на королевского пажонка.
Йенс рассмеялся.
-Именно на него вы и походите. На маленького миленького пажа. Вам чертовски идёт этот образ, моя королева! Правда, такой наряд делает вас совсем миниатюрной.
-Думаешь? - девушка чуть улыбнулась, - в штанах, знаешь ли, удобнее и комфортнее, но платье и роскошь - мой неизбежный крест. Даже в выборе одежды мне не дано свободы... Знаешь, Йенс, я подумала, что монарх как высшая точка пирамиды, как последний ,самый верхний элемент. Он венчает и украшает постройку, видит и знает больше всех, и, кажется, что он свободен как ветер - ведь вокруг него лишь пустота и воздух, но... Стоит неловко дёрнуться как он сорвётся с пирамиды вниз. Мои слова не совсем понятны и не совсем точно отражают мысли - они путаются. Я хочу сказать, что положение моё зыбко. Стоит мне сделать что-то не так, не по правилам или этикету, как в обществе поползут слухи. Они будут медленно, будто маленькие червячки, подтачивать мою репутацию. А слухи ведь такая вещь... На этом конце города девушка искоса взглянёт на мужчину, а на другом их уже объявят мужем и женой. Понимаешь, что я хочу сказать? Слухи повлекут за собой шутки, которые будут нашептываться на ушко в дальнем углу, анекдоты. Надо мной начнут смеяться. Сначала сдержано, незаметно. Потом всё более и более открыто. Смех, даже безобидный поначалу, обязательно станет насмешкой. Насмешка уничтожает уважение. Нет, можно будет, конечно, повырывать слишком острые язычки, но это породит лишь страх, а его среди наших аристократиков и так хоть отбавляй. Они ведь ненавидят меня, Йенс. Ненавидят, боятся и уважают. Если они решат, что меня моно не уважать, то, со временем, и страх уйдёт, даже если я буду жестока. И тогда останется лишь ненависть, а ненависть, как мне кажется, может стать почти физической, она может меня уничтожить. Я боюсь насмешек. Я боюсь сорваться.
-Вы не учли одного, моя королева.
-Чего же?
-Если вы сорветесь, сталкиваемая аристократией, руки вашего народа подхватят вас, а фундамент пирамиды - вашего государства - останется стоять так же крепко. Должен ли я пояснить, что есть фундамент государства?
-Армия. Фундамент государства - сильная, обученная, состоящая из коренных граждан армия. Но только из коренных. Наёмники работают за деньги, а не за родину. От наёмников не бывает толку.
-Ну почему же, иногда бывает...Однако, с постоянной армией ничто не сравнится.
-У меня болит голова, - пожаловалась Эльза, когда они уже подъезжали ко дворцу, - прикажи напоить лошадей и запрячь карету. И жди меня тут. Я приму лекарство, переоденусь и спущусь. Это займёт не более получаса.
-Время, названное женщиной, следует увеличивать вдвое. У меня есть час.
-Я по-мужски пунктуально и ты это знаешь. Хотя, мужчины как и женщины могут опаздывать, а опоздание женщин злит их лишь потому, что им это позволяет этикет, - девушка улыбнулась и оставила Йенса в одиночестве.
***
-Милле, помоги мне одеться быстрее, - стягивая с себя одежду позвалаЭльза горничную, и та тут же оказалась рядом с ней.
-Что желаете, Ваше Величество?
-Открой шкаф. Чёрное платье.
-Но, Ваше Величество, здесь половина платьев черного цвета.
-Самое закрытое. Побыстрее.
Девушка извлекла желаемый наряд и вскоре королева была облачена в него. Это было довольно таки простое платье с не очень пышной плотной юбкой. Лиф его был сшит из серебристой ткани и обтянут чёрным тюлем, из которого были выполнен ворот под самый подбородок и прямые длинные рукава с тонким кружевом, закрывающим половину кисти.
-Расчеши мне волосы, - попросила Эльза, присаживаясь за большое резное трюмо, - и заколи пряди сзади заколкой.
Когда поручение было выполнено, девушка встала, расправляя юбку, захватила с собой тонкие перчатки и покинула комнату.
-Вы опоздали на десять минут, моя госпожа, - невозмутимо сообщил Йенс, куривший рядом с каретой.
-Этикет позволяет мне пятнадцать.
-Вы клялись, что пунктуальны. Нет веры словам женщины.
-Женщина никогда не лжёт - она не договаривает. Времени на пустую болтовню у нас нет.
Йенс усмехнулся и распахнул перед ней дверцу кареты. Девушка забралась внутрь, удобно устроилась на мягком диване и прикрыла глаза.
-В конце месяца тебе придётся временно принять все дела.
Мужчина вопросительно на неё взглянул.
-Надо ли понимать это как поезду к вашей сестрице?
-Именно так это и надо понимать. Я еду к Карин. Надеюсь, Гарольда в это время не будет. Я невыносимо устала и просто задушу этого идиота, если он что-нибудь мне скажет.
-Вас так раздражает его голос?
-Меня раздражают его придирки. Не понимаю, что я ему сделала... Он ненавидит меня, сколько я себя помню. А причины нет.
-Точно?
-Несмышлёной крохой я уже не пользовалась его уважением, хотя сделать что-то плохое ему не могла. Или я ошибаюсь, и что-то было?
-Если и было, то я об этом не знаю, моя королева.
-Йенс? - девушка открыла глаза и чуть нахмурилась.
-Когда-нибудь я утаивал от вас что-нибудь? - с укоризной в голосе спросил Йенс и Эльза покачала головой.
-Прости. Просто я не понимаю... Впрочем, неважно. Сейчас наша неприязнь взаимна, как бы это не огорчало Карин. Но я же не виновата, что Гарольд испытывает моё терпение. Оно у меня не резиновое, я чувствую, что вскоре сорвусь и...
-Задушите этого идиота?
-Нет. Отыщу какой-нибудь подленький способ запятнать его честь.
-Моя королева, личная неприязнь не стоит таких методов. Может быть ваш братец вас и ненавидит, но человек он при этом не плохой и честь для него на первом месте. Человек он не только не плохой, но и сильный, упорный и умеющий добиваться нужных целей. Если мы унизите его, он не простит вам этого до скончания веков. Не стоит заводить таких врагов...
-Ну хорошо, тогда я его задушу. Хотя... Знаешь, есть у меня одна мыслишка..
-Ваше Величество. - начал было Йенс, но карета остановилась.
-Приехали, - мило улыбнулась Эльза и выпорхнула из кареты, не дожидаясь, пока перед ней откроют дверь и подадут руку.
В здание тюрьмы королеву пропустили без лишних вопросов.
Йенс, хмурящийся им молчаливый, шёл за ней по сырому мрачному коридору, который освещали только редкие тусклые лампы. Девушка ёжилась и то и дело оглядывалась на него.
-Вам здесь не нравится, моя королева?
-Было бы странно... - Йенс не дал ей договорить.
-Вы боитесь?
-Я не выношу подобных мест, - негромко ответила Эльза, замедляя шаг, что бы идти рядом с мужчиной, - здесь, наверное, есть крысы. Они не пугают меня, но... От одного вида омерзительно, - девушка взяла его под руку. Йенс улыбнулся уголками рта, глядя снизу вверх на свою королеву. Ей самой, что бы говорить с ним, частенько приходилось поднимать голову - мужчина был дольно высокого роста, Эльза же напротив невысока, так что разница составляла почти полторы головы.
Надсмотрщик привёл их в маленькую холодную камеру и вышел, закрыв за собой тяжёлую железную дверь.
В углу камеры, на старой, жуткого вида, кровати, лежал, сжавшись от холода, юноша. Он не пошевелился, когда заскрипела дверь, не пошевелился и тогда, когда Эльза окликнула его. Кажется, парень уже смирился со своей участью и постарался отключиться от окружающей его реальности.
-Велес, - снова позвала его королева и осторожно тронула за плечо. Кружева её платья коснулись рубахи юноши. Он медленно обернулся. Несколько мгновений смотрел на девушку, а потом глаза его расширились и он вскочил со своей койки, покачнувшись.
-В... Ваше Величество... пробормотал Велес, норовя упасть на колени.
-Нет-нет-нет, не нужно всего этого... просто не нужно. Я пришла поговорить. Насчёт того, из-за чего тебя должны повесить, - юноша, и без того бледный, сравнялся цветом кожи с мелом и Эльза поспешно продолжила, опасаясь, как бы он не лишился чувств, - именно поэтому я здесь, что бы разобраться в произошедшем и избавить тебя от виселицы, если ты был обвинён без причины.
-Тогда вы не сможете мне помочь, Ваше Величество, - вспыхнувшая было в тёмных глазах юноши надежда, потухла и лицо его сразу же помертвело вновь, - я виноват в смерти отчима, хоть и убивал его умышленно.
-Как же всё произошло? - девушка опустилась на деревянный стул и, жестом пригласив юношу присесть напротив, сложила руки на столе перед собой.
-Всё... Всё было быстро. Он накинулся на матушку, я вступился, оттолкнул потом и.. и он споткнулся о половицу, упал, ударился об угол стола виском. И умер.
-В твоём деле написано, что доктор пришёл сразу же, это правда?
-Да, Ваше Величество, это так. Доктор живёт неподалёку. Как только отчим упал, матушка побежала за ним. Она беспокоится даже о тех, кто совсем её не ценит...
-Велес, ты ненавидел отчима?
-Ненавидел, Ваше Величество, - брови юноши дрогнули, он сжал зубы.
-И желал ему смерти? Хоть когда-нибудь.
-Я... - Велес вскинул на неё глаза и, помедлив, тихо ответил, - да... Не раз. Я ненавидел его.
-Понимаешь ли ты, что эти слова подобны признанию? - девушка прищурилась ,неотрывно наблюдая за лицом осуждённого.
-Я... - в тёмном взгляде скользнул и тут же потух страх, - я знаю, Ваше Величество. Но... Меня ведь уже всё равно приговорили. И я действительно виновен в смерти отчима, это мой грех, за который я готов понести наказание.
-Ты так просто соглашаешься умереть?
-Я бы не согласился ,если бы кто-то дал мне выбор. Но выбора у меня нет. Вам не стоит тратить своё время на такого как я, Ваше Величество.
-Ну, если я могу тратить своё поистине драгоценное время на наших идиотов-министров и лордов, то уж на такого как ты его потратить точно не жаль. Твоя мать - я говорила с ней - не выглядела неискренней, повторяя ту же версию, что и ты сейчас. Я склонна вам верить. Убийство при самозащите - а это ведь, в какой-то мере, была самозащита - карается законом, но... Но, во-первых, это уж явно не виселица, а во-вторых... - она поднялась и замерла, оперевшись на стол и раздумывая. Потом, покусывая губы, посмотрела на вскочившего на ноги Велеса, - во-вторых, обстоятельства бывают разными. Иногда и убийство необходимо. До скорой встречи.
Эльза постучала в дверь, без слов требуя, что бы её выпустили. В коридор за ней скользнул неслышной тенью Йенс.
-Это признание подсудимого оправданным?
-Не совсем, но скорее да, чем нет.
Отделённый от них толстым слоем железа, Велес этого не слышал. Он был в замешательстве.
К нему, приговорённому к смерти убийце, пришла сама королева, та самая Эльза II, вот уже шесть лет правящая и так ловко ограничивающая свободу палаты лордов, ненавистной любому человеку в этом государстве. Та самая Святая Эльза, на которую молились как на истинную святыню. Та самая... Она была прекрасна. Велес был поражён в самое сердце, и даже близкая смерть больше не страшила его. Он был влюблён. Теперь, увидев вблизи истинную богиню, умирать было уже не страшно.