ЗНАК

Где-то горел свет. Это могло означать лишь одно - глубоко, в темной пещере забвения, зажегся огонек надежды: а что, если все это не напрасно; что, если во всей этой суете есть какой-то смысл? Воспоминания прошлого, предсказания будущего... Трудно было осознавать, что все это время он был подобен движущейся мишени в тире. Жизнь, полная размышлений и поисков единственный раз дала шанс... Тяжелое дыхание и стук собственного сердца. Обугленный фильтр сигареты начал жечь пальцы. Уже через секунду он отскочил от земли снопом искр. Нужно было решать, притом быстро. Подобной ночи не будет еще ближайших 2000 лет - единственный шанс проверить его недавно изобретенный энергетический знак. Вся его жизнь сводилась к этому. Теперь, когда он все просчитал и вывел целую теорию построения пентаклей, он не мог решиться запустить машину, действия которой не знал...

Сделав несколько глубоких вдохов, он попытался развеять оцепенение. Поднял камешек, зажал его в руке вместе с металлической цепочкой, после чего зажег спичку. Он прошел очищение. Пытаясь ни о чем не думать, он начал подготавливаться к обряду. Обошел несколько раз по кругу то место, где надо было чертить пентакль, ритуальной шпагой очертил круг, в который потом резцом начал вписывать различные линии...

Пентакль был начерчен. Стрела Арферона указывала на неприметную звездочку. Проводя над каждой линией янтарем, на расстоянии 2-х сантиметров, он заставил их светиться каким-то фосфорным светом.

Он вошел в центр круга, но ничего еще не происходило. Пришлось, затаив дыхание, ждать - ждать и надеяться на то, что его старания не прошли напрасно...

Простояв несколько минут неподвижно, он начал ощущать ночную прохладу. Что-то попало в глаз, заставив владельца учащенно моргать и протирать заслезившийся орган зрения. Когда он снова продолжил наблюдение, то едва сдержал восторженный крик: знак работал! Еще минуту назад была полночь, но теперь он уже встречал рассвет. Восход солнца... Его лучи ложились на землю, освещая ее каким-то странным, непривычным светом.

Вокруг все менялось, и довольно быстро. Исчезла знакомая с детства палитра. Ее место заняла новая. Никогда ему не доводилось видеть таких разнообразных цветов. В составе этой новой палитры был 21 цвет, насколько ему удалось подсчитать. Мир менялся, и менялись не только цвета... Ландшафт менял свои контуры; деревья усиленно избавлялись от листвы, начиная постепенно деградировать, пока не исчезли совсем. Почва поглотила огромный камень.

Светило поднялось уже довольно высоко и полностью осветило пустынный пейзаж. Это была двойная звезда. Белый карлик...

Когда-то, будучи ребёнком, он неоднократно коротал время возле найденного в огороде муравейника - небольшого макета людских городов. В нём так же, как и в городах, кипела жизнь. Каждый обитатель всеми своими силами старался увеличить энтропию, заполняя собой всё: дома, мосты, улицы... Но каждого из них преследовала какая-то цель. Она заставляла двигаться, подгоняла... Некоторые обитатели даже пытались найти эту цель. тратя время на размышления и делали вид, будто бы находили какое-то решение. Но никто из них и не мог представить, что решение всего этого интегрального мира замкнуто. Жизнь ради цели, а сама цель - жизнь. Но вот настал момент, когда эта заново изобретённая формула начала рушиться под влиянием чужой логики. Она рушилась, изменялась, мутировала... Вначале став формулой смерть ради жизни она трансформировалась в жизнь ради смерти и, наконец, смерть ради смерти. Произошло всё это за считанные минуты, то есть так же быстро, как менялся вид вокруг...Появились существа, отдалённо напоминающие людей.

Их название как-то само собой пришло в голову вместе с другими мыслями. Игвы, как он думал они назывались, были полной противоположностью людей. Люди, живущие в зпоху разврата и насилия, почему-то названной ими Калиюга, стремились к власти. Путь к власти всегда был пропитан предательством, обманом и насилием, но в конце этой цепочки всегда было спокойствие и ожидание перемен. Но то, с чем пришлось столкнуться сейчас, не шло ни в какое сравнение с людским миром. То, что предстало его глазам, сильно напоминало документальный фильм про Бухенвальд и Освенцим.

Вместе с Игвами ландшафт заполнили города. Он не брался их описать, поскольку не мог даже подобрать слова, объясняющие всё происходящее. Стоило отметить, что каждый из этих городов являлся как бы генератором зла. Он не видел а чувствовал, что происходит в этих далёких городах. Эмоции били через край, но ничего хорошего они не несли. Всё - начиная тоской и заканчивая ощущением полного душевного развала. Стараясь не поддаваться чужим эмоциям, которые и так сделали трещину в его морали, решил продолжить изучение картинки, представшей перед глазами. Следующее, что требовалось отметить, было странное поведение предметов. Во всех их перемещениях не было никакой определённой логичности. Он не был физиком, но ему начало казаться что время - именно время играло со всеми предметами. Нет, здесь поток времени отличался от течения времени на земле. Казалось, тут присутствовали по меньшей мере три временные координаты. Если одна временная координата в графическом изображении даёт прямую, а две замыкаются по кругу, то три образовали некую спираль. Подобно торнадо она втягивала в себя события, поднимала их на определённую высоту и уничтожала. События, происшедшие позднее заставили столкнуться лицом к лицу с Игвами.

Сами Игвы очень сильно походили на обычные описания пришельцев: серые, среднего роста с непропорционально большими головами, лишённые волос... Глаза большие, без зрачков и радужной оболочки. Всё разнообразие человеческого глаза было заменено одним белком. Две дырочки вместо носа и небольшой хоботок вместо рта. Но как оказалось, для того, чтобы быть злым, не всегда нужно иметь зубы...

Какой-то летательный аппарат, сконструированный далеко не по разработке конструктора Сухого, направился напролом, по направлению к городу. Пилот явно чуть-чуть подтормаживал, ежели решил проложить маршрут через пентакль мирного наблюдателя.

Аппарат, сконструированный из особых полей и каких-то тонких материй, явно не был предназначен для контакта с людьми...

Влад - так звали наблюдателя, с застывшим в глазах ужасом наблюдал, как огромная полупрозрачная сфера, в которой также наблюдались контуры каких-то существ, неумолимо приближалась. Он, конечно, мог остановить столкновение - для этого ему достаточно было выдернуть из знака стрелу Арфарона или затоптать знак, но ничего такого он не сделал. Так он и остался стоять, парализованный страхом.

Наглость пилота могла сравниться только с его недоумением: летательный аппарат, как при замедленной съёмке, налетел на пентакль. Трудно было объяснить скорость его крушения - то ли это был очередной прилив адреналина, то ли снова шутки трёх временных координат. Словно послайдово, перед глазами возникали картинки крушения. Скрежет. Он действовал на нервы гораздо сильнее, чем шуршание пенопласта по стеклу. Вспышка. Лежащие на блестящих, как никель, камнях трупы пилотов. Время съело троих из них, а двум оставшимся даровало жизнь.

Влад стоял, как и прежде, в своём пентакле. Своего тела он не ощущал. Лишь на лице застыло подлинное выражение ужаса. Мозг категорически отказывался воспринимать всё происходящее. Очерченный вокруг пентакля круг защищал его тело от любого воздействия извне, но его разум был непреступен, подобно открытой двери с надписью Добро пожаловать

Двое Игв возились возле круга, ощупывая невидимую преграду, словно стеклянный купол. Голова закружилась, вместе с ней закружились Игвы. На измученную психику обрушился очередной удар. Радость - непередаваемая радость ярости. Топча пентакль - и радуясь при этом, как ребёнок при покупке долгожданной игрушки, Влад рушил весь этот новый мир. Через мгновение произошла вспышка сверхновой. Двойная звезда перестала существовать, а вместе с ней и весь мир, оставляя в душе лишь чувство блаженности. Где-то в голове, не выдержав натиска, сработал предохранитель, и мозг отключился...

Холод вгрызался в тело, погружаясь всё глубже и глубже. Огромный дракон дышал на него леденящим дыханием. Чьи-то руки вцепились в горло, перекрыв дыхание. Он попытался сорвать хватку со своего горла, но руки не слушались. Инстинкт самосохранения требовал сопротивления. Выжимая из своего организма все силы, он начал вырываться всем корпусом, поднимаясь всё выше и выше. Сознание вернулось так же резко, как и исчезло. Словно утренний туман, рассеялись огромный дракон с леденящим дыханием и невидимый душитель. Влад закашлялся, прочищая дыхание. Сплюнул. Плевок застыл в воздухе, так и не долетев до земли. После всего пережитого он даже не обратил на это внимания.

Был рассвет. Он принёс с собой утреннюю прохладу. Вскоре проснётся всё живое, и всё будет как обычно....

Наступал новый день. Но изменения всё-таки были - в нём самом. Он просто начал сходить с ума, видя этот мир в своём собственном свете...

Небольшой островок - от силы 10 метров в диаметре. Влад подошёл к краю, посмотрел вниз. Бездна, лишь кое-где висели в воздухе подобные островки. Чем дальше он вглядывался, тем меньшими ему казались эти клочки земли. У него начался приступ головокружения, поэтому он счёл необходимым отползти от края - после увиденного у него дрожали колени. Влад сел на земляной покров островка, потом лёг. На небе не было ни облачка, а вместо солнца - хотя, судя по освещению, оно должно было быть - где-то высоко наверху висела огромная лампа дневного света с гордой надписью Philips на светящейся трубе...

Пронзительный звериный крик встряхнул Влада с ног до головы. Он буквально подлетел вверх, дрожа, как осиновый лист. Лоб сразу покрылся испариной, и он ощутил потоки пота на своей спине, соединяющиеся в реку чуть пониже поясницы...

Влад осторожно подошёл к краю и , опустившись на живот, посмотрел вниз. Те же островки, облака и две какие-то тени, быстро поднимавшиеся вверх... До его островка оставалось всего ничего - два таких же островка, когда ближняя тень , уже принявшая очертания гигантской птицы, больше похожей на птеродактиля, издала тот самый крик и, круто развернувшись, кинулась на преследователя. На пару секунд они смешались в одно целое, но затем одна из теней как бы замерла, отделившись от соперника, и стремительно полетела вниз, через секунду исчезнув в сине-чёрной бездне. Второй птеродактиль - а это, как уже рассмотрел Влад, был именно он - совершил подобие победного круга, и полетел куда-то в сторону. Влад уже было успокоился, когда птеродактиль вдруг резко изменил свой курс и стал подниматься вверх, прямо на островок... Он почувствовал, как кровь застыла в жилах и всё тело охватил ступор. Он попробовал подняться - но парализованные страхом конечности не слушались его. Он хотел закричать - но мозг не смог передать сигнал рту, и весь мозг занимала только одна мысль, красная и почему-то мигающая: всё, это конец...

До Влада оставалось каких-нибудь сто метров по вертикали, когда повторный крик птеродактиля вывел его из оцепенения. Сигнал от мозга дошел до конечностей и рта одновременно, поэтому Влад, дико вскрикнув, отпрыгнул от края и... ударился затылком об что-то крепкое. Обернувшись, он увидел старинную дубовую дверь в косяке с непонятными письменами по контуру и его пентаклем где-то на уровне плеч... Времени удивляться или заниматься исследованиями у него не было, поэтому он потянул массивную бронзовую рукоятку вниз и проскользнул в образовавшуюся щель, не забыв закрыть за собой дверь. Тут его ожидала не менее удивительная картина - от островка шла белая дорожка, которая, извиваясь и изгибаясь, вела прямо к чёрному ходу его особняка, пронизывая пространство над бездной...

Влад решил пройти этот путь, тем более, что дороги назад уже не было - птеродактиль наверняка кружил где-то там, за дверью... Хотя об этом лучше было не думать... Вперёд! - Влад мысленно отдал себе приказ, и ноги понесли его к новой цели...

Достигнув своего дома, Влад нерешительно стоял некоторое время перед дверью, которая, к тому же, была чуточку приоткрыта. Что там ждёт его? Он собрался с мыслями и шагнул в свой дом. В неизвестность...

Глядя на дом снаружи - шедевр классической архитектуры, было невозможно представить себе, что скрывается в нём... Хаос и запустение, невероятным образом искорёженные формы, полуразрушенные стены, хаотически мечущиеся от резких порывов ветра обрывки каких-то манускриптов, лестницы без признаков перил, ведущие наверх... и обрывающиеся в воздухе, как будто кто-то снёс их верхушки вместе с крышей каким-то гигантским тесаком... Но одна лестница выделялась среди остальных... Влад проследил взглядом её путь в небеса до предела человеческого зрения, но успел заметить, что где-то высоко лестница покрывалась льдом и что каждая ступенька чем-то отличалась от других.

Резкий свист за спиной заставил его снова заорать и подпрыгнуть. Нервы уже совсем разладились, и Влад, ощущая волны дрожи, поднявшие шторм в его физическом теле, резко обернулся, в душе приготовившись к новым ужасам. Но на него смотрел старый пузатый чайник со свистком на гордо задранном носу, дико свистевший и подпрыгивающий на каком-то странном примусе...

Влад истерично хихикнул и, внезапно озлобившись, крепко буцнул правой ногой по чайнику, мельком перекинув примус. Чайник неторопливо, как при замедленной съёмке, полетел в обшарпанную кирпичную стену, попутно вращаясь и выпуская пузыри пара...

Стенка не остановила его, образовав в себе выбитую чайником дыру, которая не замедлила расшириться на полстены, открыв Владу неторопливых медуз, окружённых стайками каких-то маленьких рыбок... Вдруг одно полупрозрачное чудовище (ведь не бывает медуз с тремя рядами острейших зубов с одного края купола), стало приближаться к Владу... Он, постоянно спотыкаясь об что-то, пятился, пока не упёрся в стену. Обшаривая глазами пространство, он остановился на до боли знакомой двери, через которую он в этой (или той?) жизни входил столько раз. Только на этот раз справа от неё висели какие-то изуродованные маятниковые часы со стрелками, выгнутыми полукругом. Секундная стрелка бежала обратно...

Но Владу не было времени размышлять. Двумя прыжками он достиг двери, распахнул её и сразу почувствовал головокружение.

Мимо него, нагло, как ему показалось, ухмыляясь, медленно пролетело облачко. Внизу, под фундаментом, была пустота, чем дальше, тем более покрыта пеленой таинственности. Тут Влад почувствовал липкое прикосновение чего-то на плече. Полуобернувшись, он боковым зрением увидел медузу, одним щупальцем зацепившуюся за плечо и уже разинувшую свою мерзкую пасть. Влад отпрянул назад и полетел вниз, в никуда...

Резкий удар об что-то остановил для него ход событий. Когда Влад очнулся, он с удивлением обнаружил, что ещё живой и лежит плашмя на крыше собственного дома, лицом упёршись в шершавую шиферину.

С немалым трудом он дополз до края крыши... Внизу, за огрызками фундамента с какими-то корнями, был иссиня-чёрный туман, плавно переходящий в кромешную тьму...

Не меньший сюрприз ожидал его, когда Влад решил перевернуться на спину.

Он смотрел вверх, на расчерченную карту полей, рек, лесов с вкраплениями жилых поселений, как бы он находился в воздухе на огромной высоте. Несколько стаек каких-то птиц оживили пейзаж... На Эту Землю ложились сумерки...

Внезапно он почувствовал резкое ускорение. Птицы, до этого бывшие где-то там, вверху, быстро пронеслись мимо него. Он увидел быстро приближающуюся поляну, и через долю секунды он врезался в землю...

Безо всякого перехода он увидел звёзды, как если бы он прорвал холст с нарисованным пейзажем, натянутый на раме, показывающей всю необъятность Космоса. Внимание Влада привлекла двойная звезда. Он инстинктивно почувствовал, что видел именно её в мире Игв...

Плоскость, над которой он, как выяснилось, выступал некоторыми частями тела, бесконечно длилась во все стороны и медленно вращалась вокруг какой-то оси. Это он увидел, с трудом приподняв голову. Он был как бы вдавлен в разлинованную блекло-белыми квадратами плоскость серо-стального цвета, причём квадраты чётко повторяли изгибы его выступающего тела, как если бы источник света находился под плоскостью и внутри его самого. И тут он с ужасающей чёткостью осознал, что это за квадраты. Сеть Времени. И пентакль управлял ею. Он мог бы свободно перемещаться по ней с помощью пентакля, если бы не разрушил его. И теперь он понял, что Сеть его уже не отпустит. И, когда вращение стало ускорятся и к нему добавилось вращение во второй плоскости - он знал, что это конец. И когда Сеть врезалась в двойную звезду, вселенная рассыпалась на миллиарды миллиардов атомов. И в каждом был свой мир. И в угасающем мозгу пронеслась последняя мысль: Изменился я. Но, слава Богу, не мир. Влад впервые обратился к Богу...

Серый рассвет застал Влада забившимся в самом углу кровати, дрожащим от пережитого и с затёкшими членами. Но он уже постепенно приходил в себя...

- Всё. Хватит больше экспериментов, - он не заметил, как начал выражать мысли вслух. - Такой сон... Я схожу с ума. Пойду к Фреду... Его бар сегодня до шести... Надерусь до офигения. Будем обсуждать свежие новости. Он, как обычно, будет долго рассказывать о жене, участливо поддакивать и потихоньку подливать водки в рюмку, когда я отвернусь...

Бормоча это, он продолжал одеваться. Подойдя к двери, он задержался у зеркала. На него смотрел какой-то бледный зомби в кожаной одежде.

- Да... трудно будет придумать более-менее правдоподобную историю насчет вида...

Одной рукой Влад уже взялся за дверную ручку, когда подсознательно он почувствовал отсутствие какой-то привычной мелочи в обстановке прихожей... Он прислушался к своим чувствам, и его взгляд упал на старинные маятниковые часы, давно висевшие у него возле двери. Они не тикали, как всегда, а необычно и тихо жужжали, причём секундная стрелка бежала обратно, а остальные были странно искривлены...

- Что за чёрт... А, ладно, некогда разбираться, - и, нахлобучив кожаную кепку, Влад распахнул дверь и шагнул наружу...

Мимо лениво проплывало облачко...

(с) Лядов Сергей, Алексеев Станислав, 2000-2001 г.г.