Куисто Амару слыл потомственным логиком не только в пределах собственной цивилизации. На пересечении Звёздных путей его знали и уважали, как первого потомка Амару Ку Кхарр, унаследовавшего большую Книгу познаний. Второй родитель Куисто был не столь известен, однако именно от него Куисто унаследовал потрясающую интуицию, если не сказать больше. Дар.
Правда, цивилизация Ханнуро отрицала ясновидение, как явление научно необъяснимое. Некоторые жители просто знали. Или чувствовали. Как это случалось у Куисто. За несколько дней до того, как в почтовый ящик опустилось это необычное письмо, он стал видеть странные пейзажи, не принадлежавшие ни одной из планет Ханнуро. И лица человеческой расы. Злобные, развращённые физиономии, вызывающие омерзение у любого из жителей Ханнуро, обязанных терпеть человечество, следуя законам Кодекса Звёздных путей.
"Пункт первый: любая биологическая форма жизни имеет право на существование и защиту от посягательств на суверенитет. Любая осмысленная форма жизни имеет право на уважение и принятие её на равных в сообществе Звёздных путей. Геноцид - это удел слабых малоразвитых культур и всеобщее зло".
Последнее предложение заставило Куисто улыбнуться. Человечество погрязло в геноциде. Геноцид - это форма и способ жизни на Земле. И уж вряд ли земляне воспринимали чужие планеты на равных.
Куисто вызвал из памяти Книгу познаний, переданную отцом. Амару на славу потрудился, собрав и обобщив знания о земле, накопленные веками, и подкрепив их собственными выводами.
Ханнурийцы давно наблюдали за этой планетой. Примерно столько же, сколько существовала человеческая цивилизация. Почти миллион лет они молча следили, оставаясь в тени. И ждали, когда же земляне "дорастут" до первого контакта. Человечество казалось самой перспективной расой. На него писались прогнозы, возлагались большие надежды. Ведь Земля - одна из красивейших планет Вселенной - просто обязана была стать культурным и эстетическим центром целой галактики. Такой богатой флоры и фауны не было ни на одной из открытых планет...
Землю разрушило человечество. Из миллиардов форм жизней осталось не больше миллиона, девяносто процентов из которых составляли бактерии. И только флора почти не изменилась - благодаря необъяснимой тяге землян к прекрасному...
***
Существовало четыре закона гибели человеческой цивилизации. По горькому стечению обстоятельств эти законы являлись принципами существования человека, благодаря которым он всё-таки смог выжить.
Закон первый: разделяй и властвуй.
Общество непоколебимо, пока оно - единое целое. Стоило лишь разделить население, наградив одних чувством превосходства, а других - ощущением беспомощности, как оно полностью становилось марионеточным, подчинённым желанию и прихоти нескольким алчным единицам.
Так возникло классовое неравенство, рабство. Процесс эволюции трансформировал неравенство в ещё более глубокую форму. Матриархат сменился патриархатом. Неравенство в самой семье, на самом индивидуальном уровне: права жены, права вторых и прочих детей, детей вне брака. Люди всегда были разделены, и это мешало создать по-настоящему сильное и развитое общество.
Закон второй: никому не доверяй.
Кризис доверия порождало чувство озлобленности и одиночества. Человек, не доверяющий никому, сам не способен на адекватные поступки. В результате обычный доверчивый человек оказывался обманутым более хитрым и продуманным, становился слабым. И это по-прежнему не способствовало слиянию общества в единое целое.
Закон третий: глотай сам - или проглотят тебя.
Для человечества никогда не существовало оттенков и полутонов. Если враг оказывался на земле, его надлежало топтать, а не миловать. И неважно, кто оказывался этим врагом: соперник или родной отец. Всегда находился тот, кто хотел быть первым.
Закон четвёртый: победителей не судят.
Для человечества цель всегда оправдывала средства. Люди стремились к власти, сметая всё на своём пути, никогда не оглядываясь и не плача о жертвах. Жизнь представляла собой вечную борьбу, где выживал тот, кто был жестче и хладнокровней.
***
Куисто помнил, как родитель говорил ему, что люди живут одной большой иллюзией, мысля на самом примитивном уровне. В результате произошло то, что должно было произойти, хотя само человечество этого не понимало.
Нельзя сказать, что оно не пыталось. Однако, следуя всё тем же четырём законам, все попытки привели к катастрофическим последствиям.
Отмена физического рабства сменилось рабством экономическим. Освобождение женщин положило начало феминизму и распаду семьи. И это оказалось самым большим злом.
Если при тотальном господстве мужчин, они всё-таки нуждались в сосудах для продолжения рода, то женщины, обретя свободу и равные права, стали невероятно сильны. Технический прогресс свёл функции мужчин к минимуму. Человечество перестало нуждаться в некогда сильной половине, и её не стало.
Как и прочих "опасных" и "бесполезных" представителей животного мира. На земле царила фемократия - с невероятно красивым и жестоким женским лицом.
И вот одна из них, властьимущих и гордых землянок, обратилась к Куисто за помощью. Разве мог он ей отказать?
Раздел первый.
Земля оказалась не совсем такой, как на фотографиях из родительской книги. Кто знает, может за сто пятьдесят земных лет многое успело поменяться? Но так Куисто даже больше нравилось: всё утопало в цветах самых невероятных оттенков. Женщины питали слабость к цветам - почти единственная черта, не поддавшаяся эволюции.
Куисто был настолько очарован окружающим его миром, впервые увиденным вживую, что не сразу отправился в условленное место, а немного побродил по окрестностям. К своему удивлению, на улицах земли было полно ханнурийцев и представителей других цивилизаций. Он и не подозревал, что туризм на земле процветал столь масштабно. Ловкие и дальновидные землянки не упускали ни малейшей возможности разбогатеть.
Улицы города оказались длинными и светлыми. Под ногами приятно хрустела оранжевая пыльца. Куисто подозревал, что она была искусственной, так как не цеплялась к обуви, а скатывалась на землю мелкими горошинами, но задумка была удачной. Ему хотелось вынуть изо рта фильтр, чтобы вдохнуть аромат гигантских лепестков, как это бывало на Ханнуро, однако земной воздух содержал азот, губительный для его лёгких. Куисто глубоко вздохнул и подумал, что ему, может быть, разрешат увезти на родную планету немного этой аппетитной яркой пыльцы.
Кончики пальцев начало покалывать - так бывало всякий раз, когда подсознание напоминало Куисто, что он опаздывает. Пунктуальность - одно из обязательных Правил Кодекса, и нарушать его - не уважать самого себя.
Куисто ещё раз вздохнул, подобрал с дороги горсть пыльцы, задумчиво растёр в ладони и дунул. Перед носом разлетелось облачко апельсиновых пушинок, медленно спланировавших на землю.
"Это удивительная планета, - подумал Куисто, вызывая виртуальный путеводитель, - как бы я хотел побывать здесь с родителями".
Землянку звали Минерва Саммерс. По сведениям Куисто ей было около ста сорока лет, довольно пожилая, но очень влиятельная особа.
Минерва встретила Куисто на веранде своего огромного белоснежного особняка, парящего над городом на мобильной платформе. Высокая, темноволосая женщина с блестящими глазами хищника, сверлящими Куисто, как казалось, насквозь.
- Говорят, вы очень умный, - сказала Минерва вместо приветствия.
Куисто счёл нужным пропустить эту реплику мимо ушей. Он скромно поздоровался и присел на предложенный ему диван.
- Не знаю, подходит ли вам земная пища... или выпивка, - Минерва обнажила ряд жемчужных зубок и неприятно улыбнулась.
- Благодарю, мои потребности пока удовлетворены, - сказал Куисто, - лучше перейдём к делу, ради которого я преодолел такое расстояние.
- Я всё возмещу, дорогой Куисто, - задумчиво произнесла Минерва и, распластавшись на пушистом бордовом кресле, закрыла глаза.
Куисто не был экспертом во внешности землянок, однако и его неопытному глазу показалось довольно необычным то, как выглядела хозяйка особняка. Она не была старой. Кожа гладкая, как воздушный шар, руки белые, холёные, без единого узелка. Совершенно не такими описывал отец в своей книге престарелых женщин.
- Что вы смотрите на меня, Куисто? - спросила Минерва, по-прежнему не открывая глаз.
- Гадаю, сколько вам на самом деле лет.
- Сто сорок пять, - улыбнулась Минерва, - обычные женщины столько не живут. Ну а я пока умирать не собираюсь.
- Вы хорошо выглядите.
- А, это, - махнула рукой Минерва и наконец-то соизволила посмотреть собеседнику в лицо, - биотехнологии продвинулись далеко вперёд. Мы получаем сыворотку молодости из шестимесячных эмбрионов. Дорого, но эффективно.
- Эмбрионов? - не поверил своим ушам Куисто, - человеческих?
- Ну, обезьяны давно вымерли, - пошутила Минерва, однако глаза её злобно блеснули, - не смотрите на меня так, Куисто. Для многих женщин производить эмбрионы - отличный способ зарабатывать на жизнь. Некоторые отрабатывают тюремную повинность. Всё добровольно. И без геноцида.
Последнее слово Минерва произнесла с откровенной издевкой. Куисто поморщился, и уши его стали торчком, как если бы он вступил в очень зловонную жижу. Путешествие на землю стало стремительно терять свои краски.
Он представить себе не мог, что можно так бесцеремонно обращаться со своими потомками. Словно это товар, а не высочайшая из наград.
- Но как же потом они становятся матерями? Как могут нормально воспитывать детей? - спросил Куисто.
- О, мой милый. Дети - это пережиток прошлого. Зачем они, если можно жить до двухсот лет? И не стоит разглагольствовать об исчезновении человечества. Для управления технологиями нужна всего лишь горстка. А она рождается. Периодически. Несколько десятков в год. Это приветствуется и оплачивается. Но без излишка. Детские дома рассчитаны на определённое число, иначе это бессмысленные траты.
- Разве женщины не воспитывают своих детей?
- У женщин полно других, более важный дел, дорогой Куисто.
- А как же материнский инстинкт?
- О, - рассмеялась Минерва. Пышная грива рассыпалась по плечам бронзовым каскадом, - его давно нет. Умер в процессе эволюции. Как и сексуальное желание, как и всё, что связывает руки и лишает свободы. Мы - свободная раса, ханнуриец. И гордимся этим. Но вам не понять...
Конечно, Куисто не понимал. Он и не хотел понимать, а тем более, мириться с подобной философией жизни. В его обществе размножение считалось священным. Ханнурийцы не делились, как земляне, на мужчин и женщин. В них просто развивались клетки. Долго, очень долго - почти четверть жизни. И, когда наступало время, ханнурийцы разрешались в материнский источник, а потом ещё несколько периодов ждали, пока источник не соединит наиболее подходящие пары.
Клетки разрастались в плод, который всплывал на поверхность источника, а доктора определяли, кто является родителями. Почти всегда ими оказывались совершенно незнакомые ханнурийцы, которым отныне предстояло вместе воспитывать малыша. Бывало и такое, что несколько клеток одного родителя находили себе пару. Тогда семья становилась большой. А бывали и те, чьи клетки гибли в источнике, потому что оказывались слабыми, несовместимыми с другими. Каждый ханнуриец, как огня, боялся такой участи.
Куисто ещё ни разу не сбрасывал клетки в источник. Но он и помыслить не мог, чтобы добровольно отказаться от родительского долга...
- Не стоит смотреть на меня, как будто я чудовище, Куисто, - вдруг сказала Минерва, - это наша жизнь. И нас всё вполне устраивает.
- Путь разрушения, - пробормотал Куисто.
- Правда, иногда возникают проблемы. Как та, из-за которой я пригласила тебя, Куисто. Речь пойдёт о детях. Тех самых, которые рождаются.
- И что с ними? Их слишком много?
- Нет, - покачала головой Минерва, - они исчезают.
- В каком смысле?
- Пропадают. Вместе с матерями.
- То есть - их похищают? - догадался Куисто, но Минерва лишь пожала плечами.
- Я подозреваю, что да. И мне очень важно выяснить - кто и зачем похищает этих детей?
- Но, - растерялся Куисто, - разве ваши земные службы не в состоянии?
- Ты не понимаешь, - перебила его Минерва, - нам всё равно, что происходит с другими людьми. Нас больше не связывает ни любовь, ни дружба. Поэтому если случаются неприятности - значит, ты слаб. Или силён - если удаётся выбраться.
- Тогда зачем ты хочешь выяснить? - удивился Куисто, - если тебе всё равно.
- Мне всё равно, что с ними. Мёртвые, живые - это причиняет ущерб моей власти. Кто-то уводит у меня из-под носа детей, кто-то что-то замышляет, а я не в курсе, откуда ждать удар. И это выводит меня из себя. Я готова заплатить любые деньги, Куисто, лишь бы выяснить правду.
- Уверен, что на земле...
- Никто не должен знать, что меня это волнует! - вполголоса сказала Минерва, - иначе на меня тут же набросится стая стервятников, жаждущих заполучить моё место под солнцем. А ты - инопланетянин. Таких как ты кругом тысячи, всюду суют свой нос. И всем плевать, потому что туризм - это выгодно. Ты мне нужен, Куисто.
- Увы, - после некоторой паузы ответил ханнуриец и встал, - боюсь, это не для меня..
- Я хорошо заплачу.
- Деньги - это вода, - вспомнил Куисто древнюю земную пословицу.
- Я устрою так, что ты сможешь вывезти с земли любую вещь, которая тебе понравится.
- Слабый аргумент, если учесть, что мне придётся замаливать совесть.
- Тогда потешь её - узнай, что с этими гадёнышами. Спаси их, если не поздно. Этот аргумент для тебя годится?
- Хорошо, - неожиданно для себя сказал Куисто, - я хочу вывезти пыльцу.
- Пыльцу?
- Да, пыльцу, которая везде на дорогах.
- Всю?
- Совсем немного.
- Да я весь твой корабль забью пыльцой, - пообещала Минерва.
Раздел второй
Вести расследование на малознакомой планете казалось Куисто делом абсурдным. Однако он не привык пасовать перед трудностями, тем более что Земля была столь красивой. Цветной, сочной, пышущей красками - не то, что серо-голубой Ханну-ран.
Первый свой вечер на Земле Куисто потратил на изучение карты. Весь следующий день просматривал хроники происшествий за последние двадцать лет. Ему удалось выяснить, что пропавших было четырнадцать: семь матерей, семь детей. Последний случай произошёл в Индийской муниципальной клинике, около трёх месяцев назад. Там же произошёл первый, пятый и шестой.
Куисто решил посетить клинику, прикинувшись инопланетным доктором, интересующимся земной медициной.
Добраться до Индии по подземному тоннелю можно было за два часа, но Куисто выбрал нарочито медленный воздушный путь. И не прогадал: аэропаром через атлантический океан был битком набит туристами, так что ему удалось незаметно слиться с толпой, от души наслаждавшейся зрелищем океанских глубин, демонстрируемым через гигантские видеоусилители. Но очень скоро вид полупустынных подводных дюн, населённых лишь водорослями и кораллами, где изредка мелькали одинокие рыбёшки, наскучил Куисто, повергнув в уныние. Он снова вызвал из памяти Книгу Амару. Описываемые родителем необъятные пространства океанических вод содержали в себе целый мир, населённый настолько густо, что рыбы плавали косяками в несколько рядов. Нынешний океан представлял собой жалкий эскиз тех красот, которые описывал Амару. Куисто закрыл глаза, чтобы не видеть этого, как вдруг сознание распахнулось, пропуская образ.
Женщина. Темнокожая, с улыбчивым лицом и грустными глазами. Что-то в ней было другое, отличное от прочих землянок. Но что?
Картинка прокрутилась в мозгу и вдруг исчезла, оставив Куисто в недоумении.
Ещё одна женщина? Быть может, она тоже хотела встретиться с ним?
Аэропаром плавно опустился к причалу индийского воздушного вокзала. Стайка туристов высыпала по трапу в вестибюль и растеклась в разные стороны. Куисто достал карту, сверился с ней и побрёл к остановке такси. Больница располагалась на другом конце континента.
И снова сады, бескрайние поля цветов и кустарников. И пустота. Людей встречалось очень мало, а животных Куисто не видел вообще. Когда-то он читал, что в Индии много странных существ, называемых слонами, но куда они все подевались, не мог понять. Он не прочь посмотреть хотя бы на одного из них. Куисто нажал кнопку информационной службы. Приятный женский голос поинтересовался, что угодно господину туристу, на что Куисто ответил, выдержав небольшую паузу:
- Где я могу увидеть слонов?
- Слонов? Сожалею, но эти отвратительные и бесполезные мутанты вымерли лет сорок назад.
- Как же так? - растерянно пробормотал Куисто, - и вы ничем им не помогли?
- В нашем мире, господин турист, есть место только тем, кто приносит пользу. Какой прок от слонов?
Куисто сконфуженно замолчал. Наверное, они слишком разные - ханнурийцы и земляне. Минерва права: ему никогда не понять.
Клиника оказалась очень красивым сооружением на двадцать этажей, утопающим в зелени. Резные деревянные двери, золотистые панели, плазменные потолки, демонстрирующие пейзажи плывущих по небу облаков. Куисто бродил по коридорам, задрав голову вверх, то и дело натыкаясь на кушетки и горшки с цветами. Земляне, попадавшиеся на пути, не скрывали насмешек, однако удивлёнными не выглядели - очевидно, привыкли к такой реакции туристов.
Куисто не без труда нашёл родильное отделение. Правда, там почти никого не было. Миловидная женщина за больничной стойкой листала виртуальный журнал, время от времени на лице её мелькало странное выражение. Она как будто хмурилась, но пыталась это скрыть. Куисто сложил ладони в замок и обратился к ней как можно учтивее.
Трини, как звали акушерку, охотно рассказала любопытному туристу, как происходит таинство рождения, куда потом отправляются новорожденные.
- Рождение - это неприятный, болезненный процесс. Поэтому мы стараемся максимально облегчить роженицам страдания. Мы не показываем новорожденных, чтобы не раздражать лишний раз, а почти сразу отправляем в детский дом.
- Разве ни одна мать не интересуется, как выглядит её дочь?
- Ну, - Трини опустила глаза и пожала плечами, - случается и такое. Бывает даже, что матери отказываются отдавать детей государству, хотят воспитывать самостоятельно. Общество осуждает подобное поведение.
- Но почему? - возмутился Куисто, - это же нормально!
Трини глубоко вздохнула, и в глазах её мелькнуло то самое странное выражение.
- Знаете, Куисто, когда ребёнок воспитывается не так, как другие, он вырастает изгоем... Даже если он считает себя самым счастливым на свете.
Куисто вдруг почувствовал, как между ними выросла стена: Трини заметно погрустнела, дальнейшие слова давались ей с трудом. Ханнуриец подумал, что наступил именно тот момент, когда нужно уйти, и уже собрался это сделать, но внезапно из соседней комнаты появилась землянка - высокая, темнокожая, с длинными кудрявыми волосами. Что-то в ней показалось Куисто знакомым.
- Да это же...
Женщина из его видения шла прямо к нему навстречу и улыбалась.
- Мальчик! Трини, мальчик! - низкий, грубоватый голос, такой непривычный для Ханнурийца, резал слух, - если мне разрешат забрать его, я назову его Стив!
Землянка подхватила Трини на руки и закружила в импровизированном вальсе. Трини попыталась скрыть улыбку, однако не вышло.
- Мы подумаем, что можно сделать, Эштон.
Женщина опустила Трини на пол, подмигнула ханнурийцу и помчалась дальше по коридору. Трини незаметно вернулась за стойку и опустилась на стул. На ресницах дрожали слёзы.
- Это так редко бывает в последнее время.
- Что? - не понял Куисто.
- Человечность.
- То есть, мать хочет оставить ребёнка себе?
- Нет, - покачала головой Трини, - не мать. Отец.
- Но?...
- Эштон - мужчина, господин турист.
Так вот, что казалось ему странным. Что отличало увиденную землянку от всех остальных. Она была мужчиной. Но разве они не вымерли?!
Куисто подумал, что вопросов на сегодня достаточно, иначе он рисковал вызвать ненужные подозрения и, не дай Бог, заинтересовать властей. Он вежливо откланялся и отправился на поиски гостиницы.
Как оказалось, у ворот клиники его уже поджидало такси, которое отвезло Куисто в гостиницу, где был забронирован номер. Кто-то позаботился об этом заранее. Но кто?
Ответ был только один, и ханнуриец с трудом подавил раздражение. Минерва Саммерс.
Они либо следила за ним - что маловероятно, поскольку Куисто сразу бы это почувствовал. Либо же она просчитывала все его шаги наперёд.
А это означало лишь то, что Минерве было известно гораздо больше, чем она сказала.
В номере гостиницы Куисто наспех перекусил и запросил программу индивидуального пользования глобальной сетью. Было что-то, что он упустил, только что?
Примерно целый час он копался в архивах земных новостей, однако не выявил ничего полезного.
Зато узнал, что мужчины на земле всё-таки существуют. И полученная информация ему не понравилась.
Роль мужчины в феминистическом обществе сводилась к одному - быть источником материала для размножения. Поэтому среди эмбрионов тщательно отбирались только здоровые особи, остальные шли на медицинские цели. От этих "медицинских целей" у Куисто заиграло внутри. Съеденный обед разрывал желудок на части. Ханнурийцу трудно было себе представить, как можно было так легко и безжалостно распоряжаться жизнью.
Мужчин рождалось немного - не более сотни на всё земное население. Их единственной обязанностью было производство материала. Только в обмен на материал они получали пищу, одежду, средства на существование.
Все мужчины воспитывались порознь, всячески избегая контактов.
"Значит, Эштону ничего не светит", - подумал Куисто и погрустнел. "Человечность" рубилась на корню, не давая прорасти даже на дюйм. А ведь одного дюйма было достаточно, чтобы хоть что-то изменить...
Раздел третий.
На следующий день Куисто вновь отправился в клинику. Он сменил одежду и головной убор. Землянка по имени Трини - если они случайно встретятся - не должна его узнать. Скорее всего, все туристы из Ханнуро для неё на одно лицо. Поэтому он смело прошёл по коридорам клиники, делая вид, будто рассматривает потолки, и снова очутился в родильном отделении.
- Опять вы?
Куисто вздрогнул и обернулся.
Трини стояла позади него с кипой полотенец в руках. Вид у неё был измученный, под глазами - синяки. Куисто хотел было прикинуться, что не понимает, о чём речь, однако любопытство взяло верх.
- Наверное, я плохой актёр. Так, кажется, это у вас называется?
- Не знаю, - Трини отодвинула его в сторону и пошла вперёд, Куисто последовал за ней.
- Я ещё вчера поняла, что вы не обычный ротозей.
- Я пишу книгу о вашей планете, - сказал Куисто, - мне интересно всё. Хотите, я могу заплатить?
Куисто на секунду растерялся, озадаченный проницательностью Трини, и лихорадочно искал, что бы ответить. Но Трини его опередила.
- Я ничего не знаю об этих детях. Как они исчезают, куда и зачем. В этой клинике было всего пять случаев.
- Пять? - переспросил Куисто, - мне известно о четырёх.
- Пять, - повторила Трини, - последний случай произошёл сегодня ночью. Пропали Эштон и его сын.
- А мать?
- Мать выписали ещё вечером. Она благополучно отдыхает дома. Полиция уже задавала ей вопросы, так что время можете не тратить. Они ничего не знает.
- Но во всех предыдущих случая пропадали именно матери, - вслух размышлял Куисто, - наверное, Эштон просто сбежал.
Трини посмотрела на него сверху вниз. Так, будто он был несмышленышем, не понимавшим очевидное.
- Эштон не двинулся бы дальше собственного дома. У нас повсюду датчики слежения. Но в этот раз они не сработали. Как и в прошлый раз, и в позапрошлый. И вообще - во всех предыдущих случаях.
- А что ещё было общим в предыдущих случаях? Может, все похищенные были одного цвета кожи, одной группы крови или возраста?
Трини покачала головой.
- Они все были разные. Как будто случайность.
Куисто снова задумался. Трини не мешала, погрузившись в собственные мысли.
- Мне кажется, вы чего-то недоговариваете, - вдруг выпалил он. Трини вздрогнула, и Куисто понял: он не ошибся.
- Всё, что есть - это мои домыслы, - прошептала Трини, - есть люди, которые знают больше. И власти у них - тоже больше.
- Какие люди?
- Минерва Саммерс. Её дочь исчезла первой.
- У неё была дочь? - удивился Куисто
- Да. И она исчезла девяносто лет назад. Минерва воспитывала её сама. Вы понимаете, о чём я?
Куисто кивнул. Да, он хорошо понимал. Кажется, он теперь многое понимал. И в то же время не понимал ничего.
- Погодите, Трини, - крикнул он вслед уходящей женщине, - откуда вам известно про Минерву Саммерс?
Трини застыла на месте. Плечи её поникли, и она будто сжалась в крошечный комочек. Когда она снова заговорила, в голосе подрагивали колокольчики грусти.
- Я рожала в соседней палате с её дочерью.
"И у тебя не хватило духа оставить ребёнка себе", - закончил за неё Куисто.
Раздел четвёртый.
Минерва приняла его так же, как и в прошлый раз - в своём воздушном особняке, в пушистом бардовом кресле. В зубах торчал длинный мундштук.
- Что-то вы больно скоро справились, мой дорогой друг, - устало прошептала Минерва, глядя на него из-под опущенных ресниц.
- Зачем вы отправили меня... искать чёрную кошку в тёмной комнате. Кажется, так говорят земляне?
- Хотела, так сказать, свежего взгляда со стороны, не отягощённого моими собственными выводами. Кроме того, вы же экстрасенс, Куисто. Или шарлатан?
- Зачем вы пытаетесь меня оскорбить?
- А вы, я вижу, не поддаётесь, - улыбнулась Минерва.
- Гнев - это не мой стиль, госпожа, - Куисто учтиво поклонился, чувствуя как щёки наливаются яростью.
Но Минерва будто видела его насквозь. По губам скользнула понимающая улыбка.
- Я порылся в архивах. Всего сто сорок один случай за последние девяносто лет.
- Сто сорок два. За сто двадцать лет.
- Вот как? - Куисто был искренне сбит с толку, и не скрывал этого. Он опустился на диван и уставился на Минерву во все глаза. - Вы должны мне всё рассказать.
- Всё началось с того, что у меня родились близнецы. Мальчик и девочка. Тот парень, с которым я их зачала, ужасно не хотел со мной расставаться. Он неделями голодал... сами понимаете почему. Я втайне кормила его, чтобы он не умер. За это меня наказали. И его тоже. Когда он вышел из тюрьмы, на него жалко было смотреть. Уилл, так его звали.
А потом он исчез. Я не знаю, что с ним произошло. Его нигде не было, понимаете? Нигде на планете! А через пару дней пропал мой сын. Словно исчез с лица земли. Поэтому я не отдала свою дочь в детский дом. Я боялась, что её тоже не станет.
- Вы любили её?
- Чушь! - вскричала Минерва, а глаза её сжались в узенькие щёлочки, - я не хотела быть уязвимой.
- Это не оправдание, - заметил Куисто.
- Да что вы понимаете!
Куисто встал с дивана и подошёл к окну. Одинокие лучи солнца играли с кружевами туч, выплетая причудливые узоры. Ему хотелось потрогать эту красоту, окунуться в неё. Жаль, что у него нет крыльев.
- Это вы похищали всех этих детей?
Минерва вздрогнула, как будто он ударил её по лицу. Щёки побелели и покрылись пятнами.
- Я похожа на умалишённую?
- Нет, - прошептал Куисто, - но вы знаете больше, чем хотите сказать. Зачем вы наняли меня?
- Найдите мою дочь...
- Вы лжёте, Минерва. Я чувствую, что вы лжёте.
- Я не лгу, Куисто.
- Почему именно я? Почему никто из землян при всех ваших технологиях не смог найти вашу дочь? Я не верю, что это невозможно. Если быть откровенным, я вам тоже не верю.
Минерва вдруг выпрямилась, как струна и сползла к краешку кресла. Глядя на её резкие, осторожные движения, Куисто понял, что женщина, сидевшая перед ним, больна.
Сто сорок пять лет - это не радость, а наказание. Когда внешне покрытая глянцем фарфоровая ваза трещит от древности, жизнь превращается в пытку. Но она держалась, изо всех сил цепляясь за пустоту.
Действительно ли Минерва хотела найти свою дочь?
Куисто неожиданно сделал шаг вперёд и положил руку ей на лоб. Перед глазами начали мелькать образы.
Лицо женщины, на которую все показывают пальцами и в открытую смеются прямо в лицо. Совсем ещё юная Минерва, и её маленькая копия, цепляющаяся за юбку. Взгляды, взгляды, взгляды - косые, злые, порицающие. Взгляды, убивающие всё то хорошее, что когда-то было и чего уже не могло быть...
- Я вижу перелом, - пробормотал Куисто, - перелом от любви до ненависти. Вы ненавидели свою дочь, Минерва.
Он опустил руку и сделал шаг назад. Минерва, как ни странно, улыбалась.
- Говорят, - тихо сказала она после некоторой паузы, - дети либо превосходят своих родителей, либо всю жизнь живут в тени. Природа не оставила вам ничего, чем вы могли бы гордиться, в отличии... Впрочем, это неважно, Куисто. Полагаю, наше знакомство исчерпано.
Минерва с трудом поднялась и, слегка покачиваясь, подошла к дверям особняка и распахнула их перед гостем. Куисто втянул голову в плечи и направился к выходу.
- Последний вопрос, госпожа Саммерс, - неожиданно попросил он, - ваша дочь хотела оставить ребёнка себе?
- Они все хотели, - холодным тоном ответила Минерва.
Раздел пятый.
Планету в причудливым названием Земля Куисто покидал почти с радостью. Земная красота была слишком жестокой, чтобы чувствовать угрызения совести за неоправданные надежды или сожаления того, что не успел посмотреть всё, что хотелось бы.
Череда неразгаданных загадок плотно окольцевала голову, но Куисто как мог старался гнать эти мысли подальше.
Всё с самого начала было странным и нелогичным. Почему же она наняла именно ЕГО - знавшего землю лишь по картинкам в родительской книге, абсолютно не знакомого с реальными обычаями и традициями. Как он мог найти то, о чём понятия не имел, а Минерва не желала говорить?
Быть может, цель земной госпожи была совсем иной, и сейчас Куисто везёт на родную планету неизвестный штамм, способный погубить миллионы жизней?
Или какой-то особый датчик слежения?
Впрочем, нет таких датчиков, способных транслировать информацию через сотни тысяч световых лет. Да и зачем - Ханну - ран открыт для любой цивилизации, вступившей в союз Звёздных путей.
Этот вопрос не давал Куисто покоя всю дорогу в космопорт, и регистрируя документы, он продолжал думать, перебирая в уме возможные варианты.
- Доктор Куисто Грикр Берру, доктор Амару Ку Кхарр, доктор Куисто Амару Бер Кха, - выдавал робот.
Куисто вздрогнул от неожиданности. На земле есть генетический распознаватель ханнурийцев?! Вот значит как! Земляне ставят на учёт каждого туриста. Просто невозможно прибыть или улететь с Земли незамеченным или скрывая своё настоящее имя. Эта цивилизация помешана на личной безопасности. Кто знает, может, это и правильно...