Ляпунов Блейнис.

СКАЗКИ СКОТНОГО ДВОРА.

(Повесть-сказка для взрослых).

...Когда б вы знали, из какого сора...

ЗАЧИН: ПРОЛОГ НИ О ЧЁМ, ИЛИ ЧТО

ОТКУДОВА ВЗЯЛОСЬ.

Не, что ни говори, а в городе, конечно, жить хорошо - удобства всякие, магазины и кинотеатры. Да что там кинотеатры, даже цирк имеется. Или вон парк Культуры и Отдыха, с колесом обозрения и комнатой смеха! Вот уж истинно - светоч культуры! Лампочки по вечерам улицы ярко освещают, асфальт везде. Фонтаны скульптурные. Из крана вода течёт, что холодная, что горячая. Печку топить не надо - батареи жаром так и пышут, не притронешься. Казалось бы - в городе куда лучше, чем в деревне, живи - не хочу. Только скучно. Может, не столько скучно, сколько привычно и однообразно до тошноты. Пришёл с работы - хлобысь на диван, да в ящик телевизора весь вечер пялишься. Утром - снова на работу. Вот всю неделю до воскресения крутишься, как белка в колесе, без продыху и роздыху. А в воскресенье что? Всё равно ничего сделать не успеваешь, только дрыхнешь до обеда. Проснешься помятый, одурелый - а день то и прошел.

Остановиться некогда. Но что поделаешь - такова наша судьба! Против неё не попрёшь. Летишь, катишься по жизни, давишь на газ, а за окном - всё тот же сюжет, всё та же картинка... А так иногда хочется просто притормозить на вираже, а то и съехать на минутку к обочине. Послушать, как лес шумит, поглазеть, как облака по небу плывут. Да просто - воздухом чистым подышать. Не запыхиваясь, а вдумчиво и с удовольствием. Воды из лесного родника попить, на травке зелёной вволю поваляться.

У всякого человека хоть раз в год, да выпадает времени свободного малая толика. Ну, а если уж летом выпадет, то стократ повезло. Тут-то можно и на природу податься. На природе хорошо. Природа - она такая...

- Устал я за год, сил нет. Так всё осто... осто... осточертело. Хоть волком вой.

- Понимаю... Но не мы такие, жизнь наша такая. У тебя когда отпуск? В июле? И у меня. Может, поедем куда за город? Палатку возьмём, как в старые добрые времена? Чтоб никаких проблем по работе и по дому...

- Да ну! Если дожди зарядят - в палатке грустно. Весьма некомфортно. Вот на дачу бы, или просто в деревню... К корням, так сказать, прикоснуться. К истокам припасть. Тогда я со всем моим удовольствием. Помнится, ты про родственника своего рассказывал. Который в дальнем селе живёт. Может, туда рвануть?

- А что? Это вариант.

- Я последний раз в колхозе был, когда в институте учился. Тогда это дело было поставлено на поток. Третий трудовой семестр обзывалось. Хорошее было времечко. Беззаботное, веселое... Одно слово - студенчество.

- Поехали. Заодно и юность бесшабашную вспомним.

Вот мы с другом, подумав недолго, и решили: а почему, собственно, нам на самом деле не съездить к его дальнему родственнику? Тем более - давно к себе в гости зовёт. Живёт, правда, далековато. От города нашего даже на машине часа три с гаком добираться. Но приятель места те по детским воспоминаниям очень живописно представил, так что плюсов туда поехать оказалось куда больше, чем минусов. Усадьба у его родственника в тех краях очень даже приличная, всем места хватит. При ней хозяйство справное: скотины, что крупной, что мелкой, птицы разной - уйма. Даже кроликов держит. Настоящий скотный двор. Вот тебе и корни, вот тебе и истоки! На выбор.

И от деревни до леса рукой подать. Вообще благодать: выйдешь из ворот, налево - пруд под плакучими берёзами. Не хочешь налево - иди направо, к речке. Загорай и купайся, хоть до посинения. Или шашлыки жарь. Да мало ли ещё чего придумать можно?

За хатой поле, сколь глаз хватает, простирается. Чем тебе не отдых? Тратиться на ихние Канары или Анталию тамошнюю не надо. И не по нашим доходам по Флоридам разъезжать.

Сказано - сделано. С родственником друг созвонился, добро на гостевание получил. Продуктов прикупили, неотложные дела до лучших времён отложили, (хоть они и неотложные). Удочки там, ружьишко... Всё это добро в багажник машины затолкали, утрамбовали. В уголок пакет объёмный с гостинцами для родственника-сельчанина угнездили. Хороший такой пакет, булькающий да звякающий... Собачонку домашнюю болонистую с собой взяли, нехай и она на деревенских хлебах побудет, да на воле всласть порезвится.

Так поутру, почитай ещё затемно, пока жары нет, и отбыли. Дорога дальняя, до деревни пилить и пилить, глухомань та ещё.

Сначала по шоссе до райцентра, а это, считай, час с небольшим. Потом по гравийке, еще столько же. Затем по грунтовке, еще минут сорок. Это по карте - не особенно далеко, а на самом-то деле... Пока ехали, анекдоты друг другу травили:

- Ведет мужик Козу....

- Купила баба Порося...

- Встретились как-то Бык и Медведь...

- Сидит Кролик на пеньке с папироской...

За трёпом дорога незаметно и пролетела. Пока по лесу петляли, зайца видели. Прямо из под колёс сквозанул, стервец длинноухий. В одном месте и притормозить пришлось из-за грязюки непролазной. Прошлись, путь разведали, и ноги заодно поразмяли. Глухой лес, настоящая тайга. Слышно как птицы перекликаются. Вон бурундук шустрый полосатый по валежине прошмыгнул. Около гриба ёж деловито суетится. Зоопарк, и только!

Ну а как дикий лес закончился, вот мы уже и на месте. Добрались, доехали...

Так вот ты какой, "Скотный Двор". Правду хозяин писал, громадное хозяйство. Забор, будто в остроге старинном, из листвяжин сложен, на века. Ворота новые, в "ёлочку". У крыльца будка с псом лохматым, вислоухим. Скамейка у ворот, а на скамейке и сам родственник сидит, нас, видать, дожидается. По сизому носу видно, что загодя к нашему приезду готовился, тренировался. Рад, понятно.

- О! Пацаны приехали! Ну-ка, ну-ка, дайте я на вас посмотрю... Орлы! Вон, гляди, жена, какие красавцы! А я вас только к обеду ждал! Думал - на автобусе до райцентра, а потом на попутке. А вы, глянь, на машине. Своя хоть?

- Не, вчера угнали... Конечно своя! В городе без машины нельзя. Везде опоздаешь. И туда надо успеть, и сюда.

- А я тебя еще мальчонкой малым помню! Опосля, считай, и не виделись! Да вы в дом, в дом заходите! Ишь, вымахал-то! Мужик! Настоящий мужик!

- Ну, ты вспомнил про мальца... Я уже и жениться успел, и развестись. Вот мой друг - он ещё ни разу не женатый. Молодой ещё, на целых четыре месяца меня младше.

- Это дело мы зараз поправим! У нас девки, знаешь какие?! Ух! В городе таких и не сыщешь. Да я сам, ежели бы не хозяйка... Только - тс-с-с...

Слово за слово, поручкались, пообнимались...

Пока хозяйка на стол собирала, а дочка хозяйская Катька колбасу и сыр городской пластала, повёл нас хозяин по подворью экскурсией, хвалиться да хвастаться. И поллитровку со стола, пока жена не видит, скрал незаметно. А нам подмигнул - дескать, на воздухе пока побудем, до завтрака.

А мы что, у нас впереди две недели, а то и три, если понравится. Гуляй - не хочу. Можем и с хозяином пройтись покудова. Спешить особо некуда. И в коровник-то он нас сводил, двух дойных коров и бычину огромадного с гордостью продемонстрировал:

- Вот они какие у меня, Ночка с Зорькой, кормилицы мои. А Цезарь - так он вообще племенной, на выставку его хочу. Дурной только. Чуть что не по нему - набычится, копытом землю роет, того и гляди, на рог подденет...

- Тута у меня овцы, ими баран Бяша верховодит. С этим совсем беда: баран - он баран и есть, - повёл нас хозяин далее.

- Хряк Борька - он завсегда в луже понежиться любит. Мы её, лужу эту, так и зовём - Борькина. А вон у корыта его подружия Хавронья с поросятками. Вишь, какие справные!

Так вёл нас по двору, с обитателями хвостатыми да пернатыми знакомя. На кого мы там только не насмотрелись: задира петух Петя, кур десятка два, кролей в клетке немерено, а средь них - какой-то элитный крол импортный, что больших денег стоит. Козёл с козой, индюк здоровенный, чуть не с козу ростом надутый и надменный до невозможности, гусь, утки - кого только у него в хозяйстве не было! Аж глаза разбежались. А хозяин ещё и разглагольствования пустился, пузырь мимоходом на троих приговорив:

- Умные люди говорят, что семья - она ячейка общества. А я так думаю: вот мой скотный двор - это ж цельная страна, только маленькая. Своё в ей народонаселение, свои порядки. И проблемы свои, и радости... Всё в ей своё! А я тута - "Хозяин"! - вот такой вот философ оказался.

Пока суть да дело, хозяйка к столу позвала. На шум и суету хозяинов друган конюх Фёдор заглянул, видать, нюх у него особый на дармовую выпивку, иль с хозяином договорённость какая была. Но ничё мужик оказался, правильный. Свой в доску, только матершинник, каких поискать. Пока за столом сидели да встречу обмывали, дочка ихняя, Катька, гостям всячески угодить старалась. Уж она и кота как смоль чёрного нам гладить приносила, и белого крыса ручного демонстрировала. Бойкая девчушка, весёлая, ясноглазая, только вот крысу к столу... Не надо было б. Это она зря. Долго за столом сидели, о житье-бытье беседовали. Хозяин нам всё байки про свой скотный двор заливал. А Федор , как подпил чуть, порывался нас на своего мерина Тишу повесть смотреть. Потом песни хором пели. Душевные.

Комнату нам выделили приличную, светлую, с печкой, которую, правда, по причине лета не топили. И так жарко. Утром хозяин на работу, а мы, отоспавшись, по деревне - гулять. Вечером танцы-шманцы в местном клубе. А заполночь сызнова посиделки с хозяином...

Постепенно мы с другом жизнью сельскою прониклись. В охотку с ружьишком да удочками пошастали, но потом это дело забросили, потому как - подустали. Полюбили по вечерам на лавке перед воротами праздно прохлаждаться, на быт деревенский глазея. Закуришь сигаретку, потянешься с хрустом, да и заглядишься на красавца-индюка. Или на того же козла Сидора. Оказывается, всё на скотном дворе не просто так - особая жизнь, свои нравы и обычаи. Интересные истории частенько здесь случаются... Сказочные, да и только!

И вот однажды днём, когда местные жители все в делах и заботах, и до нас никому дела нет, присели мы на скамеечку возле дома.

- Слушай, а я уже немного уставать от такого отдыха начал. Поначалу, конечно, отоспался вволю, а теперь и скукотища одолевать начала. Ладно, вечера заняты, а иногда и ночь - но днём-то куда податься? По лесу и на рыбалку уже вдоволь находились. Тут же, в деревне, весь день до вечера никого нет: кто в поле, кто на ферме... Одни мы с тобой ходим - лоботрясничаем. Хоть бы дело какое было.

- Если дела нет - его надо придумать. К примеру... К примеру...

- Да что мы здесь можем? Не деревенские у нас с тобой профессии. Пахать и сеять я сразу отказываюсь! И боронить тоже. Не обучен.

- Тогда выберем то, что умеем. Помнишь, как по студенчеству стишатами баловались? Эпиграммки сочиняли. Даже рассказиками фантастическими грешили. А не описать ли нам то, что мы видим здесь, в этой деревне, в поле, на том же скотном дворе?

- Хм, а ведь вполне может что-то и получиться... И гонорар - чур, пополам!

- Ты сначала напиши что-нибудь стоящее, а уж потом про гонорар думай.

***

Если бы один из нас, авторов, был, ну, например, дедушкой Крыловым, а другой, положим, Конфуцием - то и сказки стали бы кладезем мудрости и образцом изящной словесности. Увы и ах. Что есть, то есть. Не обессудьте. И тем не менее в повествовании появится некий философ-летописец, который из многих сказок мораль выводит. Так вот:

"авторы спешат заверить читателя, что действия, мысли и выводы героев не всегда отражают точку зрения создателей "Сказок". Все действующие лица являются вымышленными персонажами, любые совпадения случайны".

СКАЗКИ.

...Эх, бают ныне некоторые досужие умники, что, мол, не стало ужо сказок на белом свете! А вот и зазря такое болтают, ведь они ж вокруг нас, эти самые сказки, так и шастают. Только присмотреться надо повнимательней - глаз прищурь, вона, видишь, и сказка. Как так - не получается присмотреться да прищуриться?! Да хошь на Хозяйский Скотный Двор оглянись - да там же сказка на сказке, и сказкой погоняет!

Ну, а коли не углядел сам, так читай, что мы углядели, да на бумагу перенесли...

***

- С добрым утром! Как спалось?

- И тебе - доброе. Да ничего, спасибо, нормально спал. Но в шесть утра - как штык. Ещё бы и дальше спал, да радио разбудило. Гимн, новости... Хозяйка на полную громкость включает. А ещё плакалась, что проспала. Обычно-то с петухами встаёт. Сразу на кухню - кастрюлями греметь. Как тут поспишь? Да и новости эти самые - хоть не слушай. Одно да потому: здесь - авария, там - взяточника арестовали. Опять студента из "Патриса Лумумбы" побили.

- Не, вот ты мне скажи, чем он-то виноват? Свой, чужой - какая разница? Человек - он человек и есть. Чёрный-белый, зеленый-голубой... По мне, так самое главное, чтоб человек сам по себе нормальный был. А как он выглядит - дело пятое. Не существенное.

- Ладно, пойдём завтракать. Хозяйка на куриную лапшу зовёт...

СКАЗКА О НЕПРИМИРИМОСТИ.

Потехе - ей всего час-то и положен, остальное время - делу. Дело - оно прежде всего! Но и бездельников пока хватает...

Ой, много сейчас течений разных развелось - социалисты и демократы, либералы и коммунисты - кого только нет! Всякой твари - по паре. И все свою точку зрения до хрипа в горле отстаивают. Всё кричат: это только мы знаем, как сделать, чтоб всем хорошо было! Правда, сами мы ничего делать не умеем, но как делать, знаем. Если же оно с нашей подачи плохо получилось - так это не мы виноваты, а те, кто нам мешает - те же социалисты и демократы, либералы и коммунисты, только не мы! Потому - ату их всех! А некоторых - так тех в особенности! Они ж на нас совсем не похожи! Они не так говорят! Они не те причёски носят! Не ту музыку слушают! Значит - они вообще не наши! Ату их, ату!

А по нашему мнению - если б каждый своим делом на совесть занимался - так оно б всем хорошо и было.

...Вынул Петух Петя голову из под крыла - ну точно, проспал. Как есть - проспал! Рассвело уж, да и давненько. Солнце высоко-высоко успело подняться, припекает совсем не по-утреннему. А он-то, Петя, и прокукарекать забыл. Вот ведь оказия какая! Вся Скотина без него проснулась. Суета на Скотном Дворе, жизть общественная ключом бьёт, кипит. Коровы жвачку жуют, Хряк Борька из лужи своей восстал, о забор бок чешет, Кот Черныш на том же заборе важно восседает. И всё - без его побудки. Хозяин - и тот давно на крылечке сидит, с похмелюги мается, дружка свово Федора ждет с лекарством утренним. Авось, Федя полстаканчика отмерить не забудет.

Опешил Петух. Как так? Непорядок! Во, "вестник зори", опростоволосился-то!

Куры-дуры по Двору рассыпались, лапами навоз гребут, да с него всякую вкуснятину выклёвывают. Уж на что, вроде, при сурьёзном деле, но на Петю косятся, квохчут завлекательно. То крыльями похлопают, внимание к себе привлекая, то перья на хвосте расщеперят. Курочка Ряба, так та вообще от Пети не отходит - и подмаргивает, и подмигивает... А одна, Пеструшка, глянь-ка, гоголем ходит, на других Кур свысока поглядывает. Не иначе кто-то её ужо помять-потоптать успел, пока Петя на насесте дрых.

Встрепенулся Петя, горло наскоро "кукареком" для порядку продрал, да пошёл по Скотному Двору Французей искать. Пошто Французей? А слыхал Петя, что Французеи до женского полу шибко охочие. Где слыхал и от кого, то не помнил: иль Учёный Гусь когда помянул, а, может, Белый Крыс-книгочей рассказывал. Дескать, бабники те ещё, всему миру известные. Наверняка они, Французеи эти самые, здесь чего и наследили. Хошь никогда их в глаза не видывал, и как выглядят - понятия не имел, но всё ж искать отправился.

Ходит, шпору гусарскую другою шпорой бьёт грозно, во все закоулки Двора пытливо да придирчиво заглядывает - ан, нет Французей, хошь заищись. Утки - есть, Гусь - имеется, Овцы во главе с Бараном Бяшей - тоже в полном наличии. Всякой твари - по паре, а то и не по одной. А вот Французей - нет!

Подумал Петя, подумал, решил Татарвей искать. Они, бают, в своё время тоже потоптали немало. По новой ходил - ходил, искал - искал, так ведь и Татарвей нет. Хотя кто такие Татарвеи и с чем их едят - Петя тоже представлял себе смутно. Именно, что только слыхал что-то. Но на тех и других заглазно шибко уж обиделся. Неча, понимаешь, делать чужакам в нашенских краях. Пусть в своих краях своих Кур топчут!

Подошёл Петя к Свинье Хавронье, что у корыта сыто хрюкала. Душу ей оскорблённую излил, о наболевшем пожалился. Хавронья баба правильная, даром что Свинья. Завсегда мужику посочувствует. Та его внимательно выслушала, а потом по большому секрету и рассказала, что спозаранку какой-то Чёрный Петух из нездешних во Двор заскакивал, да Пеструшку походя и облагодетельствовал. Да ещё из его Петиной кормушки овсов вволю отклевал.

Обиделся Петя кровно на Чёрного Петуха.

- Ах, так, - решил он. - Ну, я ему покажу, где раки зимуют! - но для начала Пеструшке добрую трёпку задал, чтоб знала наперёд, с кем связываться. Добро б, соседский Кочет, Белой Московской породы, или там Рыжий Мичуринский с Дальнего Двора, а то Чёрный, да нездешний!

К Французеям да Татарвеям Петя свой гнев чуть умерил, всё ж не они Пеструшку мяли-топтали, а какой-то Чёрный Петух, но всё равно и к тем и к другим стал относиться с подозрением, а ежели встретит их когда, то и трёпку им задать твёрдо решил. Для профилактики. На Чёрного же Петуха злобу затаил нешуточную.

И решил Петя скинхедом стать. Голову себе наголо побрил, ходит по двору строевым шагом, на Кур и всякую прочую живность строго поглядывает, а с утра ещё и ура-патриотические лозунги с забора орать повадился. И так он этим увлёкся, что и про Кур своих совсем вспоминать перестал. И как их топчут - забыл, да так, что те на него уже и обижаться начали. Тоскуют, понимаешь ли, без любви да ласки. Одна отрада у них и осталась - Черный Петух. Нет - нет, а заглянет на огонёк, потопчет родимых, пока Петя по округе марширует. Вот она, охота, которая пуще неволи.

А голова его бритая по осени мёрзнуть стала. Заболел Петя менингитом, да и слёг. Хозяйка же, недолго думая, эту самую бритую голову ему и срубила. Лапша, правда, с него недурная получилась. Все хозяйству польза.

И всё почему? Для Кур-то разницы нету - белый ты, чёрный аль рыжий. Им, Курям, не цвет, а суть подавай. Вот надо было Пете на насесте поменьше дрыхнуть да службу исправно несть - так и пенять не на кого. Про лозунги позабыть, но делом своим исконным прилежно заниматься. И в лапше плавать бы не пришлось.

Тут и сказочке конец.

***

- Хороши здесь девчонки! Даром что село дальнее, а вон, какие красавицы! Вчера в клубе на танцах - просто глаза разбежались. Одна другой лучше.

- Да, уж конечно заметил. Не слепой, поди! Только у красавиц этих, я тебе скажу, интерес свой имеется. Ты вот - городской. И я - городской. Потому-то они возле нас и увиваются. А из нашего города девчонки - на москвичей и питерцев падкие. Московские, так те - за иностранца замуж хотят...

- Интересно: а заграничные девицы? Им что, марсиан подавай?

- Вот уж не знаю. Кто их поймёт? Что ни говори, а женщина - существо загадочное...

СКАЗКА О СВИНСКОМ ПОРТРЕТЕ.

"... Надежды юношей питают...". Как, впрочем, и девушек. Вообще склонность к мечтаниям более присуща всё-таки прекрасному полу. И это вполне естественно. Главное, что бы грёзы жизни реальной не мешали. А то нафантазирует некая романтическая особа себе прекрасного принца, да чтоб обязательно на белом коне... Или, к примеру, холостого олигарха, вот и остается старой девой до заслуженной пенсии. Но, как говорится, вольному воля... А покуда мечтаете, сказочку не изволите ли прочесть?

Итак:

Прогуливалась как-то Свинья Хавронья по заднему двору, но не просто так, без дела прогуливалась, а выискивая, что бы такого этакого ещё нарыть, да всё речи Пети-Петуха вспоминала. Горлопан, конечно, был, молол всякую ерунду, но кой что из его речей заборных Хавронье в душу жуть как запало. Вот, к примеру, Петя Французей всё ругал. Клял их последними словами, что они до дамского полу охочи. А сам-то един с тридцатью курами обходился! Значит, те ещё похлеще Пети будут? Вот уж, по всему видать, мужчины настоящие! И захотелось Хавронье хошь одного Французея, да повидать, а коли получится - и приголубить. Мечта этакая светлая, бабская.

Тут, как по заказу, нашла Хавронья обрывок цветной бумаги, а на нём - портрет Свинский. Глянула наша Хавронья в него, да и сомлела вся. Так вот они какие, Французеи эти самые! Ох, не зря про них молва лестная идёт: мордаха на портрете сытая да гладкая, кожа розовая, без щетин-колючек, как у её Хряка Борьки, век бы глаза на него не глядели. А пятачок-то, пятачок - ровный да холёный. И смотрит на тебя с портрета Свин так, что аж сердце замирает. Вроде как даже подмигивает призывно. Нет, ну точно - Французей, кто ж ещё?

Припрятала Хавронья бумагу, чтоб никто её мечту не изгадил, да пошла к лохани - подкрепиться, с мыслями собраться. Чавкает себе потихоньку ботвинью, да представляет, как она к Французейскому Свину нежно прижимается, к этому красавцу писаному, сладкому. И такая истома её взяла, что и не заметила, как всю лохань уговорила. Почесалась Хавронья о забор, да и надумала к Учёному Гусю идти. Там, на портрете, буквы какие-то пропечатаны. Гусь - он грамоту разумеет. Может, адрес подскажет, где её мечту Французейскую найти?

Учёный Гусь бумагу долго рассматривал, буквы по слогам старательно вычитывал. Вертел заветный портрет перед глазами, голову в разные стороны с усердием наклонял. Покрякивал, да покашливал...

- "Свиная тушёнка", - наконец важно сказал он. - "Главпродукт".

- Мудрёное имя, Французейское. Почти что "Бельмондо". Только ты чего это на него напраслину возводишь! - напустилась на Гуся Хавронья. - Какая же у него "тушёнка"? Видишь ведь, какой здоровый! Справный, в самом соку! Должно быть написано "Свиная туша"!

- Ты, Хавронья, баба хошь и правильная, да неразумная, в грамоте необученная. Но для женского полу оно и простительно. А я ж всё-таки - Учёный Гусь. Чего-чего, а читать умею. Если б там было написано "туша", я б и прочёл - "туша". А там - "тушёнка". Значит, маленький он, не нашего размеру.

- Ну и ладно, что маленький, - не сдавалась Свинья. - Недаром ведь говорят: "мал, да удал". Авось, в корень пошёл. Смотри, какой красавчик! Слышь, Гусь, а как ты думаешь, он холостой?

- Ну, холостой иль нет, судить не берусь, - задумчиво разглядывая портрет, отвечал Гусь. - А вот что выхолощенный, это точно.

- Как это - выхолощенный? - оторопело хрюкнула Хавронья.

- А ты сама посуди, - Учёный Гусь ткнул пером в бумажку. - Кожа розовая, гладкая, совсем не Кабанья - раз. Щетина не растёт - два. Клыков и в помине нет - три. Да и взгляд, смотри, какой - словно Свинка на тебя глядит, а не Хряк - ничего мужчинского в нём нет - четыре. Нет, Хавроша, это не Хряк, это Боров. Выхолощенный, значит. Да ещё и мелкий какой-то. "Тушёнка", одним словом.

Целый вечер Хавронья по заднему двору слонялась сама не своя. Вся её мечта прахом пошла. Кому ж он нужен, красавец этот Французейский, ежели он - Боров? Тьфу на него! Гадость-то, какая... Позорище!

А через положенное время принесла Свинья Хавронья шестерых Поросят. Просто загляденье, а не Поросята! Розовенькие, крепенькие, рыльца пятачком, хвостики крючком - вылитый папаша Борька в молодости. Он, Борька, хошь сейчас и щетиной колючей зарос, и в луже порой, нажравшись по свинскому своему обычаю, валяется, но мужчинскую обязанность выполняет прилежно, не увиливает. Куда уж Французеям, пусть и холёным, да выхолощенным, до наших, доморощенных, но настоящих Кабанов!

И поняла тут Хавронья, что не всё то хорошо, что розовое да глянцевое, пусть и заграничное. Своё-то, здешнее, серое да колючее, и получше в сто крат бывает.

Тут и сказочке конец.

***

- Чёрт! Как меня достал сегодня этот здешний агроном! Привязался, как банный лист. Битый час мне про теорию относительности нажёвывал. Эйнштейна критиковал за косность и недальновидность!.. Про бином Ньютона чего-то впаривал. Или не про бином? Уж насилу от него и отвязался. И заметь: АГРОНОМ!

- А ты что хочешь? В кои веки новый человек в деревне появился, ему и в радость. Всех местных он давно умными разговорами до тошнотиков довёл. Меня ещё в первый день Хозяин о нём предупредил. Вот я, как этого "учёного" вижу, на другую сторону улицы перехожу. Во избежание... А ты попал по неведенью.

- Теперь переходить вместе будем. Еще одного такого разговора я просто не выдержу.

СКАЗКА О ПОЧЁТНОМ ЗВАНИИ.

Титулы и звания разные - вроде как медаль, за заслуги даются. Обычно - за заслуги. Да только мало ли всяких разных "лауреатов", вся заслуга которых в том и состоит, что подсуетились вовремя? Нужному человечку презент какой своевременно преподнесли, на дочке его страхолюдной зажмурившись женились... Или с собственными папой-мамой повезло? Таким "заслуженным и почётным" подобное лауреатство уж не "масло на хлеб", а "икру на колбасу" обеспечивает. Да только до той самой поры, пока "нужный человечек" в силе и при должности. Потом все заслуги мнимые прахом идут, а из почёта суп не сваришь. Или сваришь?

Короче, дело было так...

Слыл Учёный Гусь на Скотном Дворе личностью известной, видной. И не только из-за шеи длинной. Это ж вам не Кура какая-нибудь несушка, которых тридцать штук, и все на одно лицо. Тех и попутать меж собой запросто можно. Нет, Гусь был всего один, да и непростой, а Учёный. Учёность же его заключалась в том, что читать мог он по слогам, да так шустро и гладко, что вся животина только диву давалась - аж по шести слов в час! Посему Гуся и уважали, шли к нему за советом, или там растолковать что-нибудь. Гусь, понятное дело, некоторое время для порядку ломался да отнекивался: некогда, от размышлений научных отрываете. Но потом всё ж снисходил - и объяснит, и посоветует.

Правда, клюв при этом шибко задирал. Шею вытянет, да поглядывает на всех свысока, я, мол, не вы, лапотники, я тут - сельская интеллигенция. Поначалу кто спорить, сомневаться начинал, или паче того - смел сказать, что Гусь сам толком ничего и не знает, а лишь придумывает всё для пущего блезиру. Так тот зашипит, шею к земле пригнёт и идёт-гогочет, ущипнуть старается. А щипался он, ух, как больно! Потому с Учёным Гусём спорить скоро прекратили и сомневаться в его словах перестали. Как говорится, себе дороже.

Так что к Гусю на Скотном Дворе прислушивались. Бывало, иной раз и дельное что скажет, не без этого. А ежели ерунду какую сморозит, то Скоты ему это прощали: как-никак - Учёный, а, стало быть, чудак, не от мира сего...

А ещё любил он слова научные, иль там, какие иностранные цицировать. Бывало, такое завернёт - хоть стой, хоть падай. То "тенденция" у него, то "деструкция". Или эта, как её - "ин-вен-тари-зация". Оно хоть и непонятно, зато звучит красиво и авторитету Учёному Гусю прибавляет. В этом деле что главное? Вид умный делать и те слова чудные без запинки уметь высказать...

- Эх, отправлюсь я скоро от вас в заграницу, - откровенничал он как-то раз с Мерином Тишей. Тот, в отличие от всей другой Скотины, что дальше своих пастбищ нигде и не была, то на заимку выезжал, то на ферму, а то и вообще - на дальние покосы. По слухам - чуть не до самого Райцентру добирался. Во оно как! Посему слыл Тиша на Скотном Дворе бывалым, известным путешественником, а, значит, практически интеллигентом, продвинутым и интересным в общении. Любил с ним Гусь беседы вести. Тот молчун был, Учёного не перебивал, мудрёные слова не переспрашивал, лишь головой кивал уважительно. Очень благодарная аудитория.

- Не ценят у нас истинные таланты, - продолжал Учёный Гусь изливать Мерину душу. - Вот настанет осень, отправлюсь раз и навсегда с Перелётными Гусями в Силиконовую долину. Есть такая на Дальних Выселках. Весь цвет науки в ей собран. Совершенно иные возможности для дальнейшего роста. Как научного, так и духовного. Уж там, такими как я, не разбрасываются. А что здесь? Один навоз кругом да бескультурье совершенное. Найти кого, чтоб на темы какие научные поговорить - так и не найдёшь ведь. Разве что с Крысом Белым, так и тот, простите за выражение - Грызун! А всё верещат кругом - с чего это у нас утечка мозгов происходит? А с того и происходит, что условий нет никаких - грязь одна, да дремучее невежество.

Где такая Силиконовая долина и что такое невежество - Тиша по простоте своей не знал. Но Мерином он был вежливым, понимал, что беседу поддержать надо, а посему и спросил:

- Слышь, Гусь, вот почему тебя на Дворе все Учёным кличут, а Хозяин, я слышал, тебя будущим "Паштетом" как-то раз назвал. "Паштет" - это что?

- Ну, - призадумался Учёный Гусь. - Как бы тебе понятней объяснить... Этот термин из высших материй, без специальной подготовки кому со стороны вот так, с бухты-барахты, и не разобраться... В общем, звание такое почётное, что Птице иной за заслуги на поприще научном иль общественном торжественно дается. Пожизненно!.. Так, значит, - оживился он, - Хозяин решил меня к почетному званию представить! Оценил, видать, ученость да ум недюжинный.....

И пошел, распушив перья, всем в округе рассказывать, что скоро его к новому почётному званию представлять будут.

- Погожу я, пожалуй, пока с Силиконовой долиной, ну ее к бесу. "Паштет" - это вам не фунт изюму.

Получил ли Учёный Гусь сие почетное звание, мы, право, не знаем. Не заглядывает сказка столь далеко в грядущее. Но, ежели и получил, то пух да перо на подушки и перины пошли. Всё хозяйству прибыток...

И этой сказочке конец.

***

- ... ведь хороший мужик, этот конюх Фёдор. Выпить, конечно, далеко не дурак. Матерщинник редкий, виртуоз. Но, по отзывам - добряк, работяга, каких ещё поискать.

- И балагур, заметь, ещё тот! Как он вчера нам про свои путешествия заливал? Уж и пол Африки пешком-то он прошагал, и в Тибет к Далай-ламе ходил, по Клязьме на плоту сплавлялся... Под парусом...

- Ага! После третьего стакана первача он и на Луну летал! Вместо американского астронавта. Но ты этого уже не слышал... Да и я вчерашний вечер только до "Луны" помню... Крепкий, однако, у местных самогон.

- А сегодня Фёдор обещал рассказать, как он на своём мерине по Американским прериям с этническими индейцами наперегонки скакал с томагавком наперевес... Его на тамошний манер Чингачгуком тогда звали.

СКАЗКА О КРУГОСВЕТНОМ ПУТЕШЕСТВИИ.

Всем героям-путешественникам посвящается...

Без Лошади на селе никак нельзя. Что ж оно за Хозяйство такое, ежели в ём Лошади нету? Спору нет, трактор - он посильнее будет. Но так на него же соляры не напасёшься, масла машинного того же, запасных частей прорву надобно... А Лошадка - она что? - сена пожуёт, воды попьёт, тем и сыта. Так что сподручней Лошадки на селе не сыскать.

Вот Хозяин и держал Мерина по прозвищу Тиша для поездок недальних, привезти-отвезти, иль там огородик вспахать, а то ещё где чего пособить. При нём - Конюх Фёдор. Ему Мерин вроде как в аренду ссужался.

Тиша завсегда трудягой был. Тиша - он Тиша и есть - спокойный, безотказный. Сказано: "Но!" - идёт себе потихонечку. Сказано: "Тпру!" - стоит, дремлет. Жеребячьи годы миновали давно, да и никто в этом мире не молодеет. Староват стал и подслеповат на один глаз. А что делать? - время своё берёт. Силёнки, понятно, уже не те, резвости прежней нет, но Тиша всё ещё трудился - и сено возил, и бочку с водой. Один раз с Конюхом Фёдором аж до Райцентра чуть не доехали. Только Фёдор по случаю поездки перебрал малость, да сразу за околицей из телеги-то и вывалился. Так и не получилось Тише посмотреть - что это за Райцентр за такой.

А вообще Мерин Конюха своего любил и уважал крепко. Фёдор тоже трудягой был - что скажут, то делает. Уж иной раз и не хочет того делать, а всё равно - делает. Уж потом, наедине с Тишей, душу свою ему изливает, да такие фортеля словесами выделывает - любо-дорого послушать. Иной кто ругаться начнёт - брань грязная, непотребная, а как Фёдор матом обложит - до самых печёнок пробирает, но ведь не обидно. У Фёдора не похабщина, а музыка, так всё красиво, складно да гладко.

Ещё Мерин Тиша любил слушать, как Фёдор про жизнь рассуждает. Что, мол, он за все свои годы столько уже вёрст намотал - да перед ним не то, что Амундсен с Нансеном, сам Колумб ленивым домоседом выглядит. Ничего, убеждал Фёдор Тишу, все ещё узнают, какой он в сам деле путешественник. Вот получит отпуск, да и совершит какое-нибудь путешествие. На Северный Полюс на лыжах, аль в одиночное плаванье через все океаны. Чтоб на весь мир прогремело об отважном герое-путешественнике Фёдоре Конюхе! И стране слава, и сам Фёдор в накладе, поди, не останется - может, медальку дадут иль, там, орден какой. Ну, а уж стаканчик за уважение всяк будет рад поставить. Неплохо б, конечно, чтоб и к пенсии добавку сделали, но это ужо навряд ли. Оно ж у нас как? Как у курицы - всяк к себе гребёт, а никто - от себя. Нет, насчёт прибавки - вряд ли.

Вот и Тише запало путешественником стать. Чуть не кажную ночь снились ему страны дальние неведомые, где, по словам Фёдора, красота неописуемая и вкусности всякие вот так просто запросто на деревьях растут. И грезились завсегда ему поля необъятные, сочным овсом засеянные, да берёзы, у которых на ветках чёрных горбушек с солью крупной полным-полно! Больших красот и чудес Мерин Тиша и представить себе не мог.

К походу кругосветному наш Мерин долго готовился. Не в том уж возрасте, когда срываются, словно шлея под хвост попала. Надобно делать всё солидно и степенно. Сперва дождался начала лета, когда травы стало вдоволь. Потом за погодой внимательно проследил. Судя по птицам, звёздам и дыму из трубы - неделя должна была быть хорошая. В той погоде, что по радиву говорят, Тиша шибко сумлевался. Врут всё. Скажут - тепло, а на деле - заморозок. Скажут - ясно, а дождь мелкий так на весь день и зарядит, спасу нет. Специально, что ль, они там, в радиве, народу мозги пудрят? Иль чудят по недомыслию? Потому Тиша погоду только по-своему и определял.

Подковы он ещё загодя проверил. Хорошие подковы, почти новые. С такими не то, что в кругосветный поход - аж в самый Райцентр идти можно. И вот, однажды по утру, как туман спал, Тиша отправился путешествовать.

Вышел тихонечко за околицу, да и побрёл на солнышко. Оно, Тиша точно знал, кругом ходит. Так что ежели идти за ним следом - как раз кругосветный поход и получится. Вот и брёл за солнышком цельный день. Особо не торопился, конечно. Куда спешить-то, не жеребенок, чай, малой. Иной раз остановится, передохнёт, травки там пощиплет, иль водицы из ручейка какого хлебнёт. И опять - в путь. А на душе - радостно: вот оно какое - путешествие! Мерин Тиша, чувствуя необычайный подъём в душе и легкость необыкновенную, напевал себе тихонечко, косясь на дорогу позади себя: "...яблоки на снегу..., яблоки на снегу...". Хотя никаких фруктов на дороге, конечно же, не валялось, да и вообще был июль.

К вечеру, когда солнышко на закат уже пошло, почувствовал Тиша, что умаялся сильно. Только было решил привал до утра сделать, да увидел ферму знакомую. Пригляделся подслеповато - а ведь и точно, наша это ферма, и куст боярки колючей - тоже наш. Это, значит, он в свою же деревню, только с обратного конца и пришёл. Всё, закончен кругосветный поход. Сбылась Тишина мечта. Вот только особенных чудес и красот долгожданных Мерин что-то по пути не увидел. Ну, травка - так она и в странах дальних травкой оказалась. Также зелена и вкуса самого что ни есть обныкновенного. Березы - и в иных краях листочками на ветру подрагивают, ржаных горбушек не родят.

"- Это Фёдор, наверное, радиву наслушался, - подумал Тиша. - И здесь соврали. То-то уж он расстроится!"

- Гулёна вернулся! - мурлыкнул с забора Кот Черныш. - Вот, ужо, попадёт тебе - весь день искали, с ног сбились!

" - Попадёт, конечно, - подумал Тиша. - А и за дело. Зато теперь я настоящий путешественник, мир повидал. Только Фёдора жалко. Нет, не скажу я ему ничего, пусть и дальше в чудеса верит".

Тут и сказочке конец.

***

- О, погляди-ка: при клубе здесь ещё и библиотека имеется. Зайдём, посмотрим, что здешнее население листает?

- Ну вот, только заметил, а я ещё вчера на танцах с Танькой-библиотекарьшей познакомился. Так что волей-неволей зайти придётся. Да, опять же, возьмём чего-нибудь почитать, чтобы мозги не заплесневели...

-... опять детективы? И не надоест же тебе! А я - смотри, что нашёл! Знакомая фамилия?

- Опаньки! Так он ещё и за мемуары взялся? Да уж... Уж его-то я точно почитаю. Танюша, запиши в формуляр...

СКАЗКА ПРО БЕЛОГО КРЫСА-ПРОСВЕТИТЕЛЯ.

У Дочки Хозяйской, Катьки, Белый Крыс в любимчиках числился. Как Крысёнком малым неразумным из зоомагазина принесли, так и прижился. Сам Хозяин Крыса привечал, хотя накоротке и не знался, за баловство ненужное считал. Однако не обижал, а, бывало, под настроение и обрезки колбасные ссужал от щедрот. Неплохо Крыс поживал, неча судьбу гневить. В блюдечке именном вода всегда свежая; бывало, и молочка плеснут... Это самое блюдечко Катька ему лично выбирала - с золотой каёмкой и цветочками. Мещанство, конечно, но всё равно приятно за такое обхождение. А уж кормёжка - любая, знай, лопай от пуза. Крыс даже брюшко знатное наел. Катька его штукам-фокусам разным обучила - на лапках задних стоять, да кувыркаться потешно. Хоть в балаган-шапито артистом иди.

Своею шкуркой белой Крыс горд был. И не мудрено возгордиться. Надо сказать, что помимо фокусных штучек-дрючек, для себя самого незаметно, а ведь осилил грызун чтение. Сильно уж сие поначалу не афишировал, но мало-помалу пристрастился. У Киплинга, писателя Аглицкого, вычитал про "бремя белого человека". Особенно про "белого" ему понравилось. "Человека" посчитал не существенным и мимо пропустил. Сто раз на дню умывался да прихорашивался, чистоту блюдя. Богема! Не то, что прочий серый Крысиный народ. Даже Кот Черныш, который хоть мышами и брезговал, однако гонять их зазорным не считал, Белого Крыса особо не притеснял. Так, поддаст иной раз лапой, чтоб под ногами не путался, пока Хозяйская Катька не видит. А при Катьке - ни-ни, будто и нет Белого Крыса вовсе.

Истинно мудрецом сказано: "Имеющий рубль не будет пить пустой чай. Имеющий десятку - потребует шашлыка на ребрышке. А уж имеющему тысячу - подавай культуру и печатное слово!" Прав был Лао-Цзы, ой, как прав. Начал Белый Крыс о смысле жизни задумываться, философией увлёкся, классиков почитывать стал. Покуда Хозяева спят, все газеты, что старые, двухгодичной давности, что новые, за позапрошлую неделю, пролистает. Вот неймется ему, и всё тут!

От жизни сытой да сладкой, от заботы Катиной он и хлопот никаких не знал, но совестно стало Крысу перед серыми собратьями своими. А то, ну сами посудите, иные в подполе прозябают, корку сухую за праздник великий почитая. На свет белый носа высунуть боятся. С голодухи дрянь всякую грызут, воровством промышлять судьбиной горькой заставлены. А их за это ещё и мышьяком травят. А у Хозяина - как же, своруешь чего! Всё под запорами надёжными и Котяра Черныш бдит.

Мочно ли самому-то при нищете оной да полном бесправии столь вольготно жити? Вместно ли...?

Мысли всякие стали в голову приходить. О судьбах народа страждущего, о нищете повальной, да темноте беспросветной.

Решил Белый Крыс в этот самый народа культуру и просвещение несть. Ибо только через них и спасение будет. И общее возрождение. А то подумать - Сократ да Декарт об том мыслили, да и Герцена с Добролюбовым вспомнить? Глыбы, умы! Чернышевский - колокол... Мало ли можно перечислять великих, идеей сей озаботившихся, но страшно далеки были они от народа. И, дабы не повторить их ошибок, отправился Белый Крыс в темноту подполий. Босым, как Лев Николаич, да по земле-матушке - прямым ходом в народ. Школы для детей крысянских открывать, грамоту им, неразумным, растолковывать. Учить. Дабы могли зло от добра отличать, а зёрна - от плевел...

- А там, глядишь, и на простолюдинке оженюсь, сам детишек заведу, - мечтал Белый. - Припаду к истокам! Воссоединюсь с корнями! Не пропадёт мой скорбный труд...

Прекраснодушен да возвышен, умствований высоких полон, смело пошёл в неизвестность , словно Данко, сердцем горящим мглу озаряя. А верно верно рассказывали, что темно и душно в сих скорбных обителях, и как только живут? Не живут, а выживают. Пыль да грязь, да бескультурье страшное. Каждый сам по себе и сам за себя, а кому другому - так и глотку готов перегрызть за малую малость. Случается, Крысюки Крысят походя давят. Крысихи - так те разве что не в общем пользовании, разврат и ужас кромешный. Бандит на бандите и бандитом погоняет.

Тяжела жизнь в подполье. Но и собратьев заблудших жалко.

Обидно Белому, что народ Крысиный "люмпеном" обзывают. Но ведь каждый, каждый из них рожден маленьким розовым Крысенком. Чистым и невинным. И всякий сущий - неповторим, уникален. Любой из них - мир огромный, Вселенная целая. В душе своей бел и пушист, а что становятся злы да серы, так то - не они виноваты. Нельзя жить в обществе и быть свободным от его законов. Значит, менять эти законы надо, да новые отношения меж свободными личностями выстраивать. То-то и будет "благорастворение в воздусях" и "благоволение в человецах".

Проповедовал Белый мораль всетерпения и смирения. По самым закоулкам подвальным не гнушался влачиться, в любую щель заглянуть долгом своим считая.

Народ же почему-то его не принял. И речей его пламенных о добре и справедливости слушать не стал. Косятся, шипят сквозь зубы обиды всякие, пальцем у виска крутят. Белой вороной называют, гонят от крошек хлебных взашей. Намедни чуть хвост не отгрызли. Крысихи - те прямо так "придурком" и нарекли, Крысятам в назидание. И те, на что уж малы, шарахаются от Белого, словно от чумного.

Голод, холод, поругание... Чем жив - непонятно. Отощал, яко узник какой, еле ноги таскает. Все реже о добре да справедливости думается, а о Декартах с Добролюбовыми и вспоминать забыл. Не до жиру, быть бы живым. Подался восвояси, к Катьке и колбасным обрезкам Хозяйским.

Отмывшись да отъевшись, стал к "серому быдлу" зол и нетерпим. Что с серости возьмешь? Им не речи о добре и справедливости нужны, а кнут хороший, да рукавицы ежовые. Только железной рукой, безжалостно карая отступников, можно построить новый мир. Вот он - верный путь в светлое будущее!..

А серые же после ухода его судачили:

- К нам пришёл, а как все быть - не захотел...

- Жизни учил! А сам-то он её где видел?

- Куда ж его к нам-то - белому, хлипкому да изнеженному?

- А по мне - хотел бы как мы стать, так мог бы и в пыли или грязи поваляться. Вот и был бы, как все - серым...

Что, дорогой мой читатель, ждёшь морали? Ан, нет, не будет её.

Тут и сказочке конец. Хотя... кто ж его знает?

***

- Ну и как тебе эта книжица? С воспоминаниями "заслуженного деятеля"?

- Как-как... Весьма. Весь такой правильный, всё делал, как надо, но "мешали, не понимали, палки в колёса вставляли"... И ведь самое интересное, ощущение такое, что и сам верит в то, что пишет. Хотя... Может и врёт, как сивый мерин. Кому же охота в глазах потомков некрасиво выглядеть? Да и не он один такой. Какие мемуары не возьми, кто бы ни написал - каждый из них по своему прав. Но что творилось на самом деле в то время... Не без его личного участия. Да уж.

СКАЗКА ПРО БЕЛОГО КРЫСА-ПРЕОБРАЗОВАТЕЛЯ.

Сходил, значит, Белый Крыс в народ, да неудачно. Как вспомнится ему о подвале Крысином, так вздрогнется.

Обратно к Катьке воротясь, на хлебах обильных да сладких поуспокоился чуть, но в мысли о твердой руке, народу необходимой, окончательно укрепился. Опыт, сын ошибок трудных, дорогого стоит. На собственной белой шкуре Крыс испытал, что значит разгул бандитствующего быдла. Не понимают Серые блага своего, а всё из-за того, что душой серы. Не принимают плодов просвещения. Вот пусть и вкусят горький учения корень. Им вождь нужен, а не пророк - просветитель. Да не простой вождь, а с рукой железной и волей несгибаемой, этакий Робеспьер или Марат Непреклонный. Чтобы стоял "над"! И чтоб никаких сантиментов: благо для всех - выше блага одного. Силой, силой, за шкирку да за уши тянуть их надо в Светлое Будущее. А иначе никак. Карать, а уж потом - миловать. Сначала, конечно, выть да стенать будут, но потом счастье своё поймут. Оценят по достоинству. А там, глядишь, и "Светлое Будущее" не за горами.

Долго и с похвальным вниманием Бакунина с Ткачёвым изучал, большими кусками наизусть цитировал. А уж когда про Бориса Савинкова узнал - так чуть не влюбился. Вот на самом деле - достойный пример для подражания. Никаких сомнений, никакой жалости! Всё, до последней капли крови, своей ли, чужой, - во имя Великого Дела. Вон, Бонапартия тоже многие современники коварным тираном считали, а в анналах истории он остался гением в венце лавровом...

Подумал, прикинул, помыслил, генеральную линию намечая, да и сообразил. С малого надо начинать! Серых Крыс к счастью вести рано - силы пока не те, да и опыта поднабраться не помешает. С младших братьев начинать надо. Мыши ведь тоже во мраке душевном прозябают, и серы не менее. Вот с ними-то полегче будет, уж на них точно сил хватит. И сами помельче - вот почему пользу свою от твёрдого порядка и поймут побыстрее. Всё по Классикам - сначала в одной, отдельно взятой стране... А уж потом - в мировом, Всекрысином масштабе. Экспорт идеологии основоположниками давно придуман. И изобретать-то особо ничего не нужно: "Крысинтерн" учредить или "Крысиную Главную Базу"... Вот полдела, считай, и сделано.

Боишься - не говори, сказал - не бойся! Взялся за гуж... И так далее. В общем, собрался Белый Крыс духом, стряхнул с себя последние капли сомнений, да и ринулся в самое пекло революционных преобразований. Вопреки его опасениям, взять власть в свои руки оказалось делом совсем несложным: куда им, мелким да хилым, против крысиного размера. А уж когда Белый упомянул, что за ним сам Кот Черныш стоит, и вообще притихли, пискнуть не смели.

Первым делом Белый издал Декрет, в котором основы Нового Порядка изложил. Шаг вправо, шаг влево - считать отступлением от Генеральной Линии, что, естественно, является уголовно наказуемым. И на серый террор незамедлительно отвечать террором белым. Дабы не попустить.

Свой же белый цвет, столь необычный, всем гражданам новоявленным объяснял то чистотой помыслов, то сединой мудрости.

Отныне все граждане Великой Мышиной Республики объявлялись равными в правах, но и со строго предписанными обязанностями. Анархия прежняя заменялась строгим распорядком, хождением строем, учетом поголовным и обязательной трудовой повинностью. Всеобщее распределение всяческих благ, что съестных, что прочих - Белый Крыс взял на себя. Ну, а коли еды у нищих Мышей было и так мало, то теперь и подавно все впроголодь сидели. Ничего, перетерпят! В великих делах такие мелочи не должны мешать главному.

В качестве поощрения наиболее преданным Великому Делу постановил пайку увеличивать, чтоб прочие тоже Бессмертной Идеей глубже прониклись. А тем, кто никак проникаться не хотел - пайку урезал до самого минимума. Голод - не тётка, быстро научит, за кем идти надо.

Тех, кто пайку увеличенную получал, от работ по добыванию хлеба насущного освободил. И вменил им блага полученные честно отрабатывать: малевать плакаты агитационные да лекции о теории и практике достижения Светлого Будущего по конспектам читать. Иные в профессиональные блюстители чистоты рядов пошли, в сексоты. Настоящие рыцари без страха и упрёка - бескомпромиссные, безжалостные к себе и другим, с чистыми лапами и горячими сердцами. Крамолу вынюхивали, Белому всё как есть докладывали, кто на чью мельницу воду льёт. А им за это - и чины, и привилегии, и улучшенное довольствие.

Для соблюдения нравственных устоев Крыс приказал взрослым Мышам к Мышихам приходить только в специально отведённое время. Лично следил! Ввел хронометраж строгий. А Мышат малых отобрал в специальные детские учреждения, дабы не давила на них старая мораль, а воспитывались бы они там сразу в духе пламенных борцов за Светлое Будущее. Приучали их там к коллективизму через спартанский дух, тяжёлый труд и жесткую дисциплину. Рацион в добровольно-принудительном порядке ограничил. Каждую калорию по науке обсчитал, чтоб не разжирели. Те, правда, там дохнуть вскорости стали без материнского догляда и недоедания. Но ничего, решил Белый, оставшихся трудности только закалят.

Управлять народом Мышиным оказалось на удивление просто. Кадры решают всё! И в созданной им машине каждый винтик был на своём месте. Ведь незаменимых-то, как известно, нет. Недовольных и сомневающихся вразумлял мышеловками, а уж явных контриков и вредителей - в распыл, Котам отдавал.

Правил он долго ль, коротко ли, только стал Белый Крыс с удивлением замечать, что население Мышиное крепко поубавилось. Кто с голодухи загнулся, кто, диссидентствуя, к Полёвкам, анархистам поганым подался. Большинство же в Котовых брюхах навсегда сгинули. А в подполе как было пыльно, грязно и убого, так и осталось. Та же тьма непроглядная, тот же воздух затхлый. Лишь пауки паутину свою плетут, да мокрицы шастают.

Загрустил Белый Крыс. Видит - не получилось у него ничего. Нету Светлого Будущего, да и не предвидится. Плюнул на всё, отряхнул бренный прах со своих ног, и опять к Хозяйской Катьке, к колбасным обрезкам - мемуары писать. Как всегда - белый и пушистый.

Тут и сказочке конец, а кто понял - молодец.

***

- ...эх, девки, девки... Смотри, не доведут они тебя до добра. Охомутают, и глазом моргнуть не успеешь. Да и парни местные вчера на танцах в клубе на тебя нехорошо посматривали... Плотоядно. Огребёшь по полной программе. Здесь это запросто.

- А сам, что, лучше? Куда вчера с Танькой-библиотекарьшей пропал? Уж не книжки ли вместе с ней читали?

- Да я хоть с одной, и то - слинял почти сразу. А ты - то с одной, то с другой... И у всех мужиков на самом виду. Весьма чревато... По сторонам теперь повнимательней смотри, да оглядывайся почаще. Темно тут вечерами...

- Ай, Бог не выдаст, свинья не съест. Не впервой...

СКАЗКА О МАРТОВСКИХ КОТАХ.

Черный Котяра, Черныш, был "вольным стрелком". По жизни таким уродился. Ходил, где вздумается, гулял сам по себе. По всем окрестным Дворам ночами пропадал. А уж если дело в марте, то тут и говорить нечего. Отощает за весну так, что только уши видно, да глаза зелёные шалые. Лишь усы, как у командарма Будённого во все стороны топорщатся. Притащится домой, еле ноги передвигая, а сам - довольный-довольный... Знать, было с чего.

Себя он Скотом не считал, да и справедливо: с Хозяином ел, с Хозяйкой в кровати нежился. Печка в Хозяйской Избе - так вообще его место законное. Мышами брезговал, на сметанку больше налегал. Весной, по своему кошачьему обыкновению, орал дурным голосом, соседских Кошек к блуду призывая. Не жизнь, а сплошная масленица.

Под свое поведение аморальное подводил платформу идеологическую, да перед всеми остальными Котами ею и хвастался:

- Запомните: мы - Коты, а не Скоты. И не какие-нибудь там Суслики. И потому натуру нашу Котовскую должны блюсти и поддерживать, дабы потом не было мучительно стыдно за бесцельно прожитые годы... Поэтому, завидев какую-нибудь Кошку, мы, Коты, должны... Молчать! Я сам скажу... Что значит - " если уродина"? Кот ты или не Кот? А вот ты заставляй себя, заставляй!

Как-то раз, тёплым весенним вечером, толь в конце марта, а, может быть, уже и в апреле, у Мурки соседской волею случая, столкнулся он с рыжим Ваською, что с Дальней Околицы. До этого и знать его не знал. Так, слыхал чего-то невнятное. Васька - и Васька. Одно слово - Дальняя Околица. Да ещё и рыжий.

Всё чин чином, подрались, конечно, малость, не без этого. Оно ведь и по Котовому обычаю так заведено. А потом, про Мурку забыв напрочь, на мировую валерьянки приняли, да разговорились по душам.

- Васька ты, Васька...- заглядывая в окосевшие глаза нового приятеля, поучал того Черныш. - ...Прост ты по жизни, как снятое молоко! Удивляюсь я, как ты ещё к Мурке надумал нарисоваться? Всё дома да дома, а Кошек-то - вон сколько! И все, сам понимаешь, мартовские...

- И уж так они нас, Котов, любят! - продолжал Черныш. - Всегда рады, приветят и приласкают. Видал, небось, сколько черных Котят по окрестным дворам разгуливает? Все мои, хоть меня папкой и не кличут. Ну и пусть не кличут. Не в этом суть. Главное то, что род мой, Чернышский, славен будет в веках грядущих, и не прервётся никогда...

Ну, любил он после утех плотских за жизнь побалакать. И про "бесцельно прожитые годы", и про "мучительно стыдно".

Васька от речей смелых и умных ажно поддакивать позабыл. Открыв рот, всё слушал и слушал, на ус рыжий мотал. Глаза жёлтые щурил, кумекал себе потихоньку, в голове что-то отмечая. И уже далеко заполночь, приняв на посошок капель по несколько, расстались друзьями, не разлей вода. Черныш, совсем уж под хмельком, даже домой его, в гости пригасил захаживать, присовокупив, что и супруга Ваську тоже рада видеть будет.

Время - что вода в решете: ладонью не зажмёшь, течёт незаметно. Последние денёчки весны на исходе, лето на пороге замаячило. Не сталкивался более Черныш с Васькой. Хотя тот, вроде, заходил к нему пару раз, да всё дома не застал.

Недель через шесть Черныш, возвращаясь с очередного любовного променада, крепко задумался, что бы такого своей благоверной красивого соврать, дабы ночное своё отсутствие достоверно объяснить.

" -Мышей всю ночь ловил? Не прокатит. Знает Муська, что я их терпеть не могу. На дереве застрял - так это уже было. Не один раз. Если вот, только..."

- С прибавлением тебя, Черныш! - ехидно поприветствовал его у крыльца Полкан, позвякивая цепью. - Давай скорее домой! Твоя - то, слышь, окотилась! Беги наследников смотреть!

А и точно: белоснежная Муська, Черныша супружница законная, давно на сносях была. Видать, время-то и подошло.

Долго смотрел с умилением на рыжих слепых Котят Черныш, полный отцовской гордости. Ну, а что рыжие - оно и нечего. Ученый Гусь когда-то про наследственность умное что-то рассказывал, ученого Менделя поминая. Только вот что там точно говорено было - уж и не упомнить. У Черныша все эти премудрости да науки - в одно ухо влетают, в другое - вылетают... А жаль.

Белый Крыс, как законный Хозяйской Избы обитатель, про эти дела знал всё достоверно. И из истории сей поучительный вывод сделал:

"Ежели по тёмным ночам, где ни поподя шляешься, то и имеешь, что имеешь. Нет бы - дома сидеть, и науки постигать... Ведь как говорится: ученье - свет.

Хотя и то верно сказано: "во многия знания - многия печали". Иной раз и в неведенье счастье".

Тут и сказочке конец.

***

- Я вчера Таньке-библиотекарьше весь вечер про компьютеры заливал. И что знаю, и что не знаю, всё вспомнил. А она, рот открыв, слушала. Так, слово за слово, и к ней домой...

- Экий ты краснобай. Уговорил, значит?

- А то...! Я - да не уговорю?! У неё, кстати, и подруга имеется, если что...

- Вот спасибо! Ты настоящий друг. Но, у меня вся неделя наперёд расписана. Так: Оля... Марина... Еще Оля. Леночка... Если только с Танькиной подругой на следующей неделе? Вроде одно окно есть...

- Побьют тебя здешние ребята. Ей-ей, побьют! И поделом. Тоже мне, "Григорий Ефимович"...

- Ну не могу я девушке отказать. Не-мо-гу!..

СКАЗКА О ЧУДЕСАХ ГЕНЕТИКИ.

Нонешнее лето у Кота Черныша задалось на славу. И не удивительно: Черныш - он по всей округе ходок известный. Как с марта масть попёрла, так и посейчас время у него весело пролетает. У всех окрестных Кошек побывал, ни одну не пропустил, а к коим и не по разу заглядывал. И сам доволен, и тем в радость.

Неуёмную энергию свою и влечение к девкам кризисом среднего возраста объяснял. И то сказать - мужчина в самом расцвете сил, в меру упитанный. Воспитания самого что ни есть гусарского. Куда еще силы девать? Мол, это не просто блуд, а, дескать, того организм требует, да и наследников опосля себя оставить надо. Род Чернышовский - фамилия во всех соседних Дворах известная. Гены, опять же, отборные. Как говорится по французейски - "noblesse oblige" - положение обязывает. Про гены эти Черныш от Ученого Гуся слышал. Тот бо-о-ольшой любитель про науку поговорить. Его хлебом не корми, а дай перед аудиторией благодарной что-нибудь такое этакое завернуть. Разгогочется, крыльями размашется, шею, и без того длинную, до немыслимости вытянет, неучев вразумляя...

- Было, всё было... - самозабвенно вещал Учёный. - Раньше на науку-генетику напраслину возводили. Продажной девкой империализма обзывали. И ужо после, ближе к нашим современным дням, должное ей воздали. Клонирование нонче модное, разных опасных болезней излечение, продукты соответственно модифицированные - это через неё! И премии Нобелевские за генетику дают. И в средней школе изучают...

Много говорил. Долго, красиво, умно!

Черныш в подробности лекций не особенно вдавался, но кое-что запомнил. До самых глубин не дошёл, но верхушек понахватался. И про черты наследственные, и про прочие родовые признаки.

Однако, вот незадача, обратил Кот внимание на странное обстоятельство: что-то вместо чёрных Котят начали зараз рыжие получаться. Кои, конечно, и черненькие, как ранее, но больше всё-таки с рыжа. Кошки местные - Муськи да Мурки, Буськи да Люськи - белые и серые, кто коричнева, кто дымчата, полосатые да в крапинку - каких только в деревне не было. Сам Черныш, понятно, чёрен как ночь. А Котята - надо ж - рыжие. Во, генетика кренделя какие выписывает! Иным хорошо, все науки превзошли, а Черныш? Всё его образование - четыре угла Скотного Двора да коридор избы Хозяйской.

Но ум пытлив, стал Черныш статистику наблюдать, считать отпрысков, чёрных да рыжих, как Мендель приснопамятный. С помощью Гуся таблицу составил, где кажную масть крестиками и ноликами отмечал. Родову свою вспомнил, дедушек, бабушек, прочих предков славных. Кто же всё-таки рыжесть через поколения передал? Может дедушка, который пару рыжеватых пятен на хвосте имел? Или прабабушка? Та - точно, могла этот колер в потомков занесть. Доходили семейные предания, что слаба была та особа на передок, падка до мужеского полу. Про неё, говорят, уже тогда легенды насчёт "этого дела" ходили. Вот уж истинно - тайна, покрытая мраком.

Задумчив стал Черныш, рассеян. Над таблицей, словно Кощей над златом, чахнет. До Кошек знакомых сбегать некогда. К Белому Крысу за разъяснениями обращался, кои и получил. А только опосля них пуще прежнего в голове Котовой всё перемешалось. Менделя с Лысенкой стал путать, в каждой мухе пролетевшей Дрозофилу узнавать...

Пока с генетикой парился - с удивлением заметил, что вообще только рыжие Котята в округе и мельтешат. Резонно посчитал Кот Черныш, что от умствований непрерывных у него что-то в аппарате наследственном сдвинулось... Расстроился, конечно.

Чтобы совсем на этой научной почве не свихнуться, на валерианку налег. Она для Котов - что Хозяину первач тройной очистки. Весёлость необыкновенная проявляется и в членах лёгкость приятная. А что, милое дело. Вся раздумчивость - куда и девается! Для компании дружка своего Ваську с Дальней Околицы пригласил. Приятный Кот, свой в доску, и собеседник неплохой - слушает внимательно, не перебивает. Кивает заинтересованно, поддакивает. Хотя и прост, конечно. Одно слово - Дальняя Околица.

- Тёмен ты, Вася, в свете мало бываешь, за веяньями науки не следишь. Вот гляди на меня - не только на Кошек, но и на открытия научные способен, - после изрядной дозы валерианки разоткровенничался Черныш. - Ты, поди, про генетику и слыхом не слыхивал, а я с ей на короткой ноге, через её и открытие, истории рода нашего Чернышовского касаемого, сделал. Теперь я точно знаю, что были у меня в родове и рыжие, наподобие тебя, Коты. Во, оно как. Тебе и не понять нить моих сложных размышлений. Однако с наукой не поспоришь. То-то же, друг мой Васька!

Рыжий Васька только отмалчивался, да на валерьянку налегал. Да и что он мог дельного сказать? Кругом прав Черныш, не хватает времени для учения. А глупость какую говорить не след. Тут уж знай - молчи, глядишь - лишний раз дураком не назовут.

Кончились посиделки тем, что совсем подавил Черныш Ваську интеллектом. Ученье светом называл. Плоды просвещения нахваливал. Даже свои феноменальные успехи у Кошек пояснил ученостью своей и умными с ними разговорами.

- Учись, Васька - наставлял Черныш приятеля. - Глядишь, тогда и тебе чего хорошего у девок обломится.

Долго гулеванили, почитай до самого рассвета. Собирались было Полкана идти будить для выяснения вопросов взаимного уважения, да поленились. Потом застолье плавно перетекло в хоровое пение. Проорали напару с пьяных глаз. Очень понравилась рыжему Василию одна песня. В душу запала. Запомнилась.

- ... Для друга - сил не жалей.

Дружба - тоже призванье!

И оправдать сумей

Друга высокое званье...

Если устанет друг,

Если он вдруг отстанет,

Из его ослабевших рук

Принять постарайся знамя!..

Так и шёл до самой Дальней Околицы, под нос себе самозабвенно мурлыкая.

Тут и сказочке конец.

***

- Однако, знатным обедом накормила нас сегодня Хозяйка! Уважила! И мяса в тарелке - с горой, и овощей-салатов всяческих со своего огорода. Катька из лесу ягод и грибов таскает... Сам Хозяин горючее выставляет щедро. Это тебе не в городе, "синей птицей" и морожеными пельменями давиться... Коли поел, так уж поел! Из-за стола - хоть подъёмным краном вытаскивай!

- А как же здоровое питание? Сам, помнится, недавно еще меня вегетарианством завлекал. Сейчас, гляжу, не сильно-то на морковку налегаешь... Вчера шашлыки на бережку речке жарили, я всё удивлялся, куда в тебя столько лезет. Ну, не может нормальный человек столько съесть!

- Знаешь, я ведь только в деревне и понял, что значит - от души покушать. Ну его совсем, это вегетарианство... На фиг.

СКАЗКА О ПРАВИЛЬНОМ ПИТАНИИ.

Кот Черныш отдыхал. Всю-то ноченьку не спал, окрестных Кошек своей персоной осчастливливая. Вернулся только под утро. Устроился с комфортом на самой на верхотуре и с высоты недавно латаного забора лениво оглядывал Скотный двор. Лето зеленело травкой. Ласточки в безоблачном небе выписывали немыслимые пируэты. Где-то рядом привычно галдели Вороны. Хряк Борька по своему обыкновению валялся в луже, нажравшись как свинья, Учёный Гусь что-то важно втолковывал глупым Уткам. Мерин Тиша мерно нажёвывал клок сена - в общем, всё было как всегда. Глаза сами собой закрываются, во всём теле нега неизъяснимая... Лепота!

Но, чу! Внезапно Черныш сделал для себя важное открытие. В Кроличьем загоне происходило невероятное: за последние пятнадцать минут Крол Кузя, из новоселов недавних, сделал три удачных подхода к своим Крольчихам! Без помарок и заминок! И, судя по его бравому виду, был готов к новым свершениям.

"- Опаньки... - растерялся Черныш. - Мне такие успехи даже в марте - не по силам... Пятнадцать минут, да поделить на три... Силён, брат, силён!.. Интересно, как ему это удаётся? Пойду-ка я поспрошаю, может, секрет какой?.."

Черныш спешно спустился с любимого забора.

- А скажи-ка, друг мой Кузя, - задушевно начал он разговор, тактично подождав, пока Крол закончит четвёртый подход. - Как это у тебя так лихо получается? Ну, я имею в виду - с Крольчихами?

- А что тут такого? - по говору было слышно, что Крол не из здешних. - Работа, как работа. Крольчихи довольны, приплод регулярный, здоровый. Какие претензии?

- Что ты, что ты, - торопливо отвечал Черныш, боясь, как бы тот на него вдруг не рассердился . Тогда и секрет нераскрытым останется. - Я ведь не в укор, наоборот, с почтительным изумлением, уважая... Как мужик мужика... Ну, в смысле... частоты и регулярности интересуюсь...

- А что? - Кролик задумался, подрагивая длинным ухом. - Регулярность, как регулярность. Не считал.

- Так ведь я считал! - с жаром обратился к нему Черныш. - И, доложу я вам, такое даже Петуху Пете не снилось. А уж он в этом деле мастак известный.

Черныш выждал почтительную паузу и продолжил разговор дальше. - А Вы сами-то, чьих будете? - Кот от изумления даже перешёл на Вы.

- Ну, сам-то я из Неаполитанских гладкошерстых, - горделиво приосанился Крол. - Порода старинная, знаменитая - "Звезда Италии". Сюда для улучшения породы выписан. Это я здесь на местный лад - "Кузя". А у себя на родине меня Казановой звали.

- А в чём же секрет Вашей ... - замялся Черныш, - э-э-э... регулярности?

- Да ничего особенного, - снисходительно ответил Кузя-Казанова. - Раздельное питание, отказ от животной пищи, употребление только растительной. Вот, в принципе, и всё. Лично я предпочитаю морковь и капусту.

"- Морковь и капуста, - лихорадочно отметил для себя Кот. - Главное - не забыть: морковь и капуста, морковь и капуста..."

- А с раздельным питанием - как? - боясь вспугнуть удачу, еле вымолвил Черныш.

- День - морковка, день - капуста. А теперь, извини, работа, - и Кузя многозначительно указал взглядом на упитанную Крольчиху.

- Да-да, конечно, - засуетился Черныш. - Я уже ушёл... Меня тут нет... Спасибо... Удачи!

На всякий случай решил с Учёным Гусем посоветоваться:

- Мне тут Крол Кузя про раздельное питание говорил... И про пользительность отказа от животной пищи. А вот что наука по этому поводу думает?

- Наука по этому поводу думает положительно во всех смыслах! - воодушевился Гусь. Его хлебом не корми, дай лекцию прочесть. - Известный учёный Брэгг доказал неописуемую пользу вегетарианства. Как для физического состояния организма, так и для умственной деятельности. Многие великие были приверженцами сего! К примеру, - Гусь напряг интеллект, - Лев, э... Толстой. В его честь народом даже песня сложена: " ...жил Лев Николаич Толстой, он рыбы и мяса не кушал, ходил по аллеям босой..."

Голоса и слуха у Учёного Гуся отродясь не было, однако Черныш заслушался.

- Ну, дальше в той песне поётся об том, что вышеупомянутый Лев Николаич дожил до глубоких седин, и всё равно оставался на диво крепок и охоч до женского полу. И, заметим, что промеж гулянья по дорожкам имения и любовными приключениями много книг знаменитых выдумал. Про мир. Про войну. Сонаты даже писал, крейцеровы.

- А что это такое - вега... веге... тарянство? - Чернышу страсть как понравилось ученое слово.

Гусь охотно пояснил. И снова порывался пропеть, только уже сонаты. Имени товарища Крейцера.

Про сонаты Коту было не интересно, а вот про отношение вегетарианства к победам над женским полом - об том Гуся пытал долго. И только укрепился в мысли о волшебной диете.

Тем же вечером, стащив с хозяйской кладовой здоровенную морковину, Черныш занялся этим самым вегетарианством. Занятие для Котов, скажем прямо, не самое приятное. Откусить-то - откусил, а вот жевать получалось плохо. Так кусками и глотал, чуть не подавился. Живот с непривычки пучило, но сытости особой новоявленный последователь великого писателя не почувствовал. Нутро бурчало так, что даже Белый Крыс несколько раз за ночь поднимался посмотреть - не случилось ли чего?

Снились Чернышу кошмары: сметана в миске с огромными кроличьими ушами разговаривала с ним кошачьим голосом, уговаривая её съесть. Наступала то с тылу, то с флангов, отсекая пути отхода. Но Кот на угрозы и уговоры так и не поддался. Проснулся совсем разбитым.

Весь следующий день ощущал в организме странную слабость, но исправно жевал удивительно невкусную капусту.

Вегетарианство ему решительно переставало нравиться. К Кошкам влечение пропало окончательно. Больше того, тянуло постоянно прилечь. Лапы предательски дрожали и разъезжались на ровном месте. Желудок выражал свое крайнее неодобрение раздельным растительным питанием единственно доступным ему способом - частым, конфузным и очень уж хлопотным.

Потом уже и рад бы к миске со сливками, да сил не было до неё добраться.

Через неделю, когда Черныш уже почти достиг нирваны и отходил потихоньку в мир лучший, на его счастье заскочил по-соседски в гости друг Васька рыжий, что с Дальней Околицы. Увидев, что от приятеля осталось, только мякнул скорбно. Но не поленился - сбегал, принес мыша, вроде как долг последний отдавая герою...

В другое время брезгливый Черныш не то что есть этакую пакость, даже и нюхать бы не стал, а тут проглотил, не заметив.

И - о, чудо! Друг спас друга!

Три следующих дня он ел, и ел, и ел... А еще через пару дней и до Мурки домогнуться рискнул.

Белый Крыс в заветный труд свой так записал: " - Как говаривал кто-то из великих: "что русскому хорошо, то немцу смерть"... Мы же, об иностранном происхождении Кузьмы-Казановы памятуя, скажем немного иначе: "что Италийскому Кролу в радость, то нашенскому Коту погибель и полный абзац".

А с новой строки добавил: "Каждый живи так, как к тому природою приспособлен. А ежели над собой какие опыты ставишь, меру соблюдай и сугубую осторожность". И красным карандашом жирно подчеркнул, на полях восклицательный знак нарисовав.

Тут и сказочке конец.

***

- Что-то ты с утра сегодня неважно выглядишь. И опять всю ночь где-то пропадал. Я, конечно, могу предположить...

- Тоже мне, моралист-праведник! По мне - так лучше с девками крутить, чем с Хозяином самогон глушить. А то ведь, не ровён час, и "белочку" словишь, и чёртики мерещиться начнут.

- С самогона-то хоть морда только красной становится, и ширеет, потому как салом заедаем. А ты вон, бледный, исхудал. Ноги подволакиваешь... Да, опять же, я не только первачом балуюсь. Тоже с Танькой кручу. Но в меру... В меру...

- Ничего. Зато потом будет, что вспомнить! Глядишь, ещё и мемуары в своё время напишу. "А ля Казанова"...

СКАЗКА О ДОБРОСОВЕСТНОМ РАБОТНИКЕ.

На Скотном Дворе связи родственные ревностно блюли. Исстари так повелось. А как же иначе? Все друг другу - коль не близкая родня, так не иначе - кум иль сват. Иной раз и не разберёшь толком, кто кому и кем приходится, но всё равно - родня, а это дело святое.

Вот и тут к Кролу Кузе приехал, а, точнее, пешком пришел, конечно, родственник дальний - Вольный Заяц, что в Диком Лесу живет. Да и сам, точно, как есть - дикий. От всех шарахается, всё дремучему внове. Ему наш Скотный Двор - что прочим Бобруйск какой, али вообще - Красноярск! Огромадный мегаполис! Народу - тьма. Суета, толкотня, шум и гам! Молотилка гремит, радиво с подоконника музыку бодрую поёт, флюгер на крыше скрипит...

Уши прижал, сердешный, глаза, и без того косые, совсем к носу свело. По сторонам озирается, растерялся, куда дальше идти - не знает. Выходит, дорогу спрашивать нужно. Сунулся было с расспросами к Хряку Борьке - тот на него даже и не глянул, лишь на другой бок перевернулся. Курицу Клушу попытался остановить, да куда там! Та вся в делах и заботах - ей ли на чужаков каких-то время зря тратить? Хорошо хоть Кот Черныш, добрая душа, вошёл в положение - указал, как до Крольчатника добраться.

Заяц - прямиком к родственнику. Мол, вот он - я, в гости да на Скотов здешних посмотреть прибыл. Себя показать, "Скотленд" посетить тутошний, моркови сахарной попробовать. Нельзя сказать, что Кузя шибко уж рад был этому событию. Веди теперь его на экскурсию по местам интересным да живописным. Угощай-потчуй. А куда денешься? Седьмая вода на киселе, но родство обязывает.

Однако тут у принимающей стороны проблемка возникла. На кого работу в Крольчатнике оставить? Это ж вам не на пять минуток по нужде какой отбежать. Часа на два, а то и того более отлучка. Борькину лужу показать надо? Надо. Коровник, Курятник, Свинарник - обязательно. Амбаром Хозяйским похвастаться. Мало ли ещё каких достопримечательностей на Скотном Дворе сыскать можно! А у самого - забот невпроворот.

Подмену надобно срочно найти. А кого? Все при деле, самый разгар дня рабочего... Кузя - туда, Кузя - сюда... Только Кот Черныш на своем любимом заборе без дела прохлаждается, Ворон считает. Кузя к нему:

- Выручай, друг! Сродственник у меня, понимаешь, объявился. Турист, мать его. Побудь за меня покудова. Ты как раз и размерами с Кролами схож, и - какой никакой, а кавалер в округе известный. Тем паче, делов-то всех - пару часов продержаться. Особой привычки и не надо, если что, так хотя бы вид делай. Изображай бурную деятельность. А уж за мной не заржавеет, сочтёмся.

- Слушай, Кузя, а это прилично хоть? Как-то оно не того...- Черныш даже растерялся от такого предложения. Но Крол его успокоил:

- Да ну, это же просто работа! Ничего личного! Вот ты бы допустил меня за себя Мышей половить? Теоретически?

- Теоретически? - задумался Черныш. - Да пожалуй, допустил бы. Не жалко.

- Вот и мне не жалко. Главное, чтобы простоя в работе не было.

На том и порешили. Кузя кума своего сразу в охапку, пока Черныш не передумал, и - только их и видели.

А что Коту оставалось делать? Оно ж понятно: Крольчихи - это тебе не Кошки. Впрочем, разница не так уж и велика - уши подлиннее, да хвост покороче, что, могёт быть, для дела и удобней будет. Пошёл в Крольчатник. Сомнения некие, правда, были. Как оно там сложится? Примут ли? Иль взашей попрут? А Крольчихи уже волнуются, Крола потеряли.

- Эй, Черныш, ты Кузю нашего не видал? Запропастился куда-то... - окружили Кота ядрёные девки.

- Ну, это... В общем.... Вместо него... Может, и я на что сгожусь? На пока.

- Может, и сгодишься. Если филонить не будешь! - в Крольчатнике возник странный ажиотаж. Нехорошее, однако, воодушевление. Подозрительное.

Молва народная - что птица скорая, далеко летит. Видать, и до Крольчих слух о любовных успехах Черныша достиг.

- А чего тогда стоишь? - накинулась на него самая бойкая Крольчиха. - Давай, приступай к обязанностям, чернявенький!

И Черныш приступил...

С первой Крольчихой сладилось всё на удивление гладко. Старался быть галантным да обходительным. В ухи длинные слова ласковые, приятные шептал, лапой по пышным формам гладил. Воодушевился Кот, чувствовал себя сегодня настоящим Тигром. И со второй страсть проявил немалую, во вкус вошёл. С третьей тоже неплохо получилось. А по четвёртому подходу ощутил Черныш некое расслабление в организме. Процесс, конечно, не прервал. Так, умерил чуток прыть. Задышал тяжело. Но многолетний опыт пока выручал.

После шестой подружки запросил кавалер пардону. Передышку. Для восстановления сил мужчинских. Водички хлебнуть, сметанки принять на грудь. Ноги чуток размять. Передохнул малость.

" - Эх, - мыслит тоскливо Черныш. - Нам бы только день простоять, да ночь продержаться..."

С грехом пополам ещё два подхода сделал. И всё... В глазах - темно, ножки дрожат, сил нет даже хвост поднять.

" - Али я не мужик? Перед бабами спасую?" - из последних сил решился Кот ещё на один подход.

На счастье его воротился с экскурсий Крол, с кумом Зайцем распрощавшись. Никому и никогда не был так рад Черныш.

" - Спаситель, " - умилённо подумал он.

- Смену сдал, - слабым голосом отрапортовал Кот.

- Смену принял, - откликнулся длинноухий. - Как оно, справился?

- Ну... Вроде бы, справился... Старался.

- Справился, справился, - загомонили вокруг Крольчихи. - Экий, понимаете ли, скромник!

От благодарности в виде огромной морковины Черныш с ужасом наотрез отказался.

- Гусары денег не берут! - как можно бодрее ответствовал он и быстро-быстро уковылял на негнущихся ногах.

У самого крыльца остановил его Полкан.

- Черныш, откуда ты такой, весь измочаленный?

- Да, вот, по девкам ходил, зараз двенадцать штук попользовал! - приврал, конечно, малость, но Пёс, похоже, поверил. Восхитился и позавидовал. Да и как не поверить - даже усы у приятеля обвисли...

Вскарабкался с трудом Черныш на любимый забор, лежит чуть жив и думает: "- Это ещё выяснить надо - кто кого попользовал... Гульнул, так уж гульнул... А если вдуматься: ведь и точно - работа. Ни ухаживаний тебе, ни заигрываний. Никакой тебе романтики. Будто целый день на конвейере отпахал..."

Более Черныш в Кролячий загон носу не казал. Зато нет-нет, а Крольчихи сами к нему в гости заглядывали. Знать, с душой Кот к обязанностям своим в тот раз подошёл. Не за страх, а на совесть старался. Сохранил репутацию.

Прав, видать, был классик: лучше меньше, да лучше. А Крольчиха - она ведь тоже баба - к ласке тянется.

Белый Крыс, вот ведь охальник, и про это записал в летописях. И вывод сделал, решпекты Кролу воздав: " Та работа хороша, коя работнику в радость. А коли в натугу работа, то и удовлетворения морального, увы, не приносит. Только усталость..."

Тут и сказочке конец.

***

- Знаешь, почему на многолюдной площади нельзя заниматься любовью? Всё верно - советчиков много набежит. Сосед хозяина, тот, который через дом живёт, этого не учёл. Он вчера забор править взялся. Делов-то - на пять минут, а провозился до темноты.

- Ну, и при чём тут любовь?

- Любовь не при чём. Я же тебе говорю - советчиков много. Целый консилиум собрался. Решали, как доску прибивать. Ты много пропустил, что при этом не присутствовал. О-о-чень поучительное зрелище. Спорили до хрипоты, три раза ссорились, три раза мирились. Два литра на пятерых осилили.

- И то дело.

СКАЗКА О ТРЁХ УЧИТЕЛЯХ И ОДНОМ УЧЕНИКЕ.

Всем Кот Черныш хорош. Сам ловок, быстр. Грациозен. Телом справен. Усы шикарные, самые что ни есть мужчинские. И характером покладист, а что ленив чуток - так это и ничего, это Котова природа такова. Положено, что тут поделаешь? Сидит целыми днями на заборе, ворон считает. А ежели дождь там или просто не в настроении - в Избу Хозяйскую, к печке поближе. Так вот и жил себе - не тужил. Кошек, правда, не забывая.

Однако запала Чернышу мысля одна. И то подумать: взять, к примеру, Гуся Ученого. То, что учён - это ладно. Тут ничего уже и не поделаешь. Дано. Но умеет Гусь то, чему Черныш никак не обучен. Плавать умеет! И не только Гусь. Утки - тоже пловчихи знатные. Утята малые - и те в пруду резвятся, плещутся-ныряют. Пес Полкан, ежели жарко, не прочь в воде всласть побултыхаться. Даже Хряка Борьку - и того вечно в лужу тянет. А у него, Черныша, с водой нелады. Вот это-то и обидно.

Глядит Кот с забора, как живность Дворовая весело в пруду время проводит, и грустит. Даже вон Корова Зорька - и та по самые плечи в воду залезла. С детства голубая мечта у Черныша была - выучиться плавать. Так и представляет себе: вот он, весь такой красивый и мужественный, решительным шагом к бережку подходит и под восхищенными взглядами Кошек окрестных...

Особливо тоска по этому вопросу его заела, когда узнал, что есть, понимаешь ли, Котики Морские, кои не только плавают покруче того ж Гуся, но и вообще в воде живут... Эх! Опять же, и рыбки завсегда можно себе наловить, к обеду, или, там, к ужину. Да и вообще, что за мужчина такой, коли плавать ты не умеешь? Одно недоразумение. И еще: жизнь штука сложная - кто знает, как оно там повернется? А умение карман не тянет.

Не любил Кот в силу вольного своего характера с просьбами к прочим Скотам обращаться, вроде как потом чем обязан. Но вот - пришлось. Через себя переступил ради достижения цели. К Гусю пошел. Поведал про мечту свою, про рыбу, кою ловить в пруду можно.

Гусь выслушал внимательно. Похвалил за тягу к получению новых знаний и умений, оценил устремления. И тут же за дело взялся:

- Чистая теория без умения - пустое баловство. Умение без теории - унылое ремесленничество. Мы же из тебя, Черныш, чемпиона сделаем, профи, - и так убеждённо это Учёный Гусь сказал, что Кот всерьёз воодушевился. И науку постигать приготовился.

- Урок первый. Теоретический. Сам понимаешь - водная стихия для незнакомого с ней коварна и опасна. Но всё живое, на Земле сущее, когда-то из неё и вышло. Водные запасы полны неисчислимых богатств. Несметные косяки рыб рассекают просторы океанов, морей, рек и иных водоёмов, - Черныш невольно сглотнул слюну, - но кроме рыб, что там какие-то рыбы, - небрежно махнул крылом Учёный Гусь, - есть деликатесы и повкуснее - трепанги, устрицы, мидии всякие. А уж омары...

- Неужто и такое в нашем пруду обитается? - Черныш аж рот раззявил от удивления. На что Гусь только улыбнулся. Снисходительно и по-доброму.

- Итак: существует множество разных стилей плаванья, как то: кросс, брас, баттерфляй... На спине и ... - лектор чуть запнулся, - ... и по-собачьи. Но последнее - не для профессионалов. На этом теоретический курс можно считать завершённым. Переходим к практике. Но, пока не научишься в совершенстве владеть своим телом, обучаться будем на суше.

...Распластавшись пузом в пыли, Кот усердно загребал всеми четырьмя лапами, помогая себе хвостом. На это странное действо вышел посмотреть Белый Крыс. Не каждый день такое углядеть можно. Гусь, стоя над обучаемым, командовал:

- И - раз, и - два, и - три... И - раз, и - два, и - три...

Тут Черныш хватанул носом пыли и расчихался. Поневоле пришлось делать перерыв.

Пока Кот чихал да откашливался, Гусь ввёл Белого Крыса в курс дела. Тот инициативу похвалил и масла в огонь подлил, с жаром рассказав о капитане Немо, Ихтиандре, Моринеску и Жаке Ив Кусто. О последнем отозвался особенно тепло. А также напомнил о печально известном "Титанике", большая часть пассажиров которого утонула из-за неумения плавать.

- Умели бы плавать - доплыли бы себе до айсберга, да и отсиделись там до подхода спасателей, - убеждённо говорил Крыс. - Так что: учиться, учиться и ещё раз - учиться, как справедливо завещал нам классик. А ты, Черныш, давай, давай, не филонь.

Для полной уверенности в успехе ещё и Полкана пригласили в учителя, как специалиста по собачьему стилю. На всякий случай. Тот с удовольствием показал, как оно делается-плавается, а напоследок ещё и напутствие выдал:

- Ты смотри, Черныш, главное - чтобы вода в уши не попадала, а остальное - само приложится. И лапами не в бок маши, а под себя подгребай, - глядя на барахтающегося в пыли Кота, добавил Пёс. - Ежели на пузе неудобно - на бок ляжь, оно тебе сподручней будет...

И уже теперь три учителя, стоя над прилежным учеником, в три горла дружно выводили:

- И - раз, и - два, и - три...

Через неделю вдоволь наглотавшегося пыли Черныша допустили наконец-то и до пруда. Ученый Гусь загодя раструбил всем, что новый чемпион уже готов к рекордам. Весь Скотный Двор собрался посмотреть на торжественный спуск Кота на воду. Болельщики и сочувствующие занимали удобные места с самого раннего утра. Белый Крыс на подоконник Избы радиву подтащил, чтобы марш торжественный играло. Корова Зорька с луга цветочков принесла, венчать победителя морской стихии. Надравшийся по такому случаю как свинья Хряк Борька вместе со своими Поросятами скандировали хором:

- Чер-ныш! Чер-ныш!

Борька, правда, иногда сбивался и начинал ни с того ни сего орать:

- Шай-бу! Шай-бу! - что, впрочем, не умаляло торжественности момента.

Появление Черныша было встречено горячими и продолжительными аплодисментами. Индюк Кеша, как Староста и ответственное лицо, произнес напутственную речь, в которой подробно рассказал про посевную кампанию и успехи Скотного Двора в деле демократии. А также посулил герою из фондов администрации именную премию за мужество и спортивные успехи.

В воду Черныш вошёл смело. И, ни мгновенья не мешкая, ринулся вперёд.

Загребая левой лапой под себя, правой махал в сторону, да при этом ещё и громко шлёпал по воде хвостом, стараясь угодить всем учителям сразу. Секунды три он ещё держался на плаву. Но потом, медленно и печально перевернувшись животом вверх, камнем пошёл ко дну.

- Абзац! - в наступившей тишине отчётливо произнёс Бык Цезарь.

- Не абзац, а оверкиль, - машинально поправил его Учёный Гусь.

Спас Черныша от утопления Полкан, чувствуя за ученика и приятеля некую ответственность. Праздник явно не удался.

Деликатно сделав вид, что ничего особенного и не произошло, Скоты разбрелись по Двору всяк по своим делам. А Кота и Пса на бережку оставили, дабы не смущать. Долго ещё те откашливались и отплёвывались - один от воды, другой - от кошачьей шерсти.

Согревшись и обсохнув на Хозяйской печи, Кот Черныш одним махом влетел на любимый забор, резонно отметив про себя, что Морской Котик вот так - точно не сможет. На том и успокоился.

А Белый Крыс в мемуарах своих события сии так подытожил вполне самокритично: " У семи нянек - дитя без глазу". И потом ещё добавил: "Рождённый ползать летать не может", неизвестно кого имея в виду...

Тут и сказочке конец.

***

- Снова у Таньке-библиотекарьше был? Ты поосторожнее там... И глазом не успеешь моргнуть, как по уши втюришься. Окрутит она тебя. И - всё!

- В каком смысле - "всё"?

- В прямом. Будешь ты - потерянный член холостяцкого общества. Загс, детишки. Пелёнки-распашонки... В шесть - дома... По осени - к тёще, картошку копать... Новый диван и трюмо, как предел мечтаний, заначенный полтинник на пиво... И останется тебе только грустно спеть вслед за Мироновым: " прощайте Лизетта, Жанетта, Жоржетта..." Запомни, дружище, первый принцип холостяка: кругом засады. Кто- то хорошо сказал, что "цена свободы - вечная бдительность"? Жениться никогда не поздно, но всегда рано!

- Ну что ты заладил: "жениться, жениться..." Вот возьму и вправду женюсь. Что мне, думаешь, слабо? Сам-то уже имеешь опыт семейной жизни, а я отстаю.

- Что ж. Плохой опыт - тоже опыт.

СКАЗКА ПРО БЛАГИЕ ПОРЫВЫ.

Как-то раз утром, в самую спозаранку проснулся Крол Кузя, потрусил неспешно во двор по своим неотложным кролячим делам. Потянулся сладко-сладко. Сонная нега из него до конца ещё не вышла, а во всём теле такая приятная истома, что и не передать. Все Скоты Дворовые пока что дрыхнут, даже Петух Петя ещё не кукарекал. А день-то какой славный начинается! Солнышко из-за горушки краешек показало, через забор лучики первые пуляет. Утренняя прохлада не знобит, а так, чуть-чуть бодрит, освежает. В общем, не прохлада даже, а свежесть приятная. И небо такое голубое-голубое, чистое-чистое, без единого облачка. Воздух прозрачен, словно вода в лесном роднике. Красота! Так бы стоял и стоял, прелестями природы наслаждаясь.

Но тут Кузя шорох какой-то услышал. Подозрительный, знаете, шорох. Аж вздрогнул от неожиданности. Обернулся, присмотрелся, а это ж Хорь, вор ночной! Сердчишко так и ёкнуло, зараз в самые пятки провалилось. Сызмальства его мамаша Хорьками пугала. Дескать, не только малых Крольчат, а и взрослых Кролов, случалось, умыкали оне за милую душу.

- Вот так оно и бывает... - промелькнула у Кузи отчаянная мысль. Вслух же, припомнив культурную Италийскую родину, "маму" помянул.

Но не так помянул, как мы привыкли и завсегда в таких случаях поминаем, а просто прошептал, мол: " мама миа"... Думается, что старушка на Кузьму не обиделась.

Пришелец же, как понял, что его заметили, прятаться более не стал.

- Э, братан, не елозь, притормози чуток. Ша, кому сказано! - грозным шепотком обратился Хорь к Кузьме. - Ты, эта, фраерок тутошний, местный. Знаешь, чо и где. Кивни, эта, на курятник, - глазки хищника опасно блеснули.

У бедного Крола с перепугу ноженьки отнялись. Каждая поджилочка мелкой дрожью зашлась. Стоит в полном ступоре, не то, что бежать, шагу ступить не может. Того и гляди - в обморок падёт...

- А Вам, собственно, курятник зачем? - промямлил Кузя, еле-еле ворочая языком.

- Да я, эта, понимашь, жрать хочу, мочи нет. Сам голодный, да и мои все голодные сидят. У меня их, эта, почти что дюжина, всех кормить надо, - Хорь почесал задумчиво за ухом, что-то прикидывая в уме. - Ага, точно, дюжина и есть. А в курятнике Цыплят вон скока! От двух - трёх не убудет. Ну, не томи, покажи, брателло, где тута курятник? Ты уж, того, выбирай, иль Цыплят парочку, иль уж тебя самого, эта, оприходовать придётся. Возни, оно, конечно, побольше, да мне не впервой. Вона, какой ты пухлый, справный, - и улыбнулся. Так это, понимаете ли, нехорошо улыбнулся, плотоядно. Скорее оскалился даже. И зубы у него острые, ровные, все как на подбор - ножи, да и только!

Вмиг осознав, что дело - швах, Кузя совершенно неожиданно для себя приободрился и даже осмелел. Так иногда случается с записными трусами. Ежели путей отступления не предвидится и когда поздно бояться. Терять особо уже и нечего. Бежать - так ноги отказали. На помощь звать - всё равно не успеешь. Пока проснутся, пока сообразят, что почём... А Цыплят Хорьку сдавать - оно тоже не дело. Всё ж детки малые, у самого - вона, Крольчат сколько... К тому же на крепком запоре Курятник, а, значит, так и так Хорь им, Кузей, завтракать будет.

Вот и осмелел. Нечто в себе миссионерское почувствовал. Увещевать татя принялся. Но от внутреннего дрожания Крола отчего-то на высокий штиль понесло. Даже сам себе удивился.

- Да почто, милейший, Вы вот так, тёмным и неправедным путем хлеб насущный добывать изволите? Честно и открыто - оно ж куда как благороднее и спокойнее будет. ВАМ спокойнее, - на "вам" Кузя сделал особый упор.

- Да кто ж мне вот так честно да открыто хавку даст? - Хорь от Кузиных словоизлияний даже растерялся. И зубы свои спрятал.

- О-о! - изумлённо протянул Крол, в полном недоумении поглядев на нежданного гостя. - Так Вы ничего не знаете про нашего Хозяина, про щедрость его и душевную доброту?! Вы только посмотрите, как выгляжу я, - Крол с достоинством предоставил Хореву взору свою персону и с одной стороны, и с другой. - Впечатляет? И сыт, и ухожен, и крыша над головой всегда есть.

- Да, - аж задохнулся Хорь, с одобрением оглядев действительно дородные Кузины телеса. - Кормят тебя, эта, не хило. И шкурка, гляжу, холёная вся.

- Ха, - усмехнулся Крол. - Так меня ещё купают и вычёсывают!

- Брешешь, как есть брешешь, - недоверчиво протянул Хорь. Но в голосе его явно проскакивали нотки неприкрытого восхищения.

- А какой мне смысл говорить неправду? Уж Ваши-то глаза Вас не обманывают.

- Тебе, эта, хорошо. Типа проще. Морковью и капустой сыт. А мне, знаешь ли, другое нужно... Посущественней.

- Ах, уважаемый, в том проблемы не будет! Дворового Пса Хозяин этим "посущественней" как раз и питает.

- Ништяк! Это прокатит. А как бы мне, эта, слышь, тоже, эта, типа, к вам? - нерешительно обратился Хорь к Кролу.

- Что ж, почему бы и нет? Наш Хозяин только рад будет. Вы просто не можете представить себе его доброты и великодушия. Всех тварей живых радушно привечает, каждому дело находит.

- А своих мне, эта, привести тоже можно?

- Конечно, конечно! Скотный Двор - он на то и Скотный, что в нём всем Скотам место найдётся. Вот, посмотрите - как специально для Вас есть свободная клетка, просторная, светлая, чистая. Я думаю, Вам она понравится.

Кузьма широким жестом радушно указал на кстати пустующую клеть. Причём, заметим, весьма искренне указал.

- Ну, я тогда мигом! - окрылённый надеждой на светлое будущее Хорь тёмной молнией метнулся в дыру под забором.

И, казалось, не было его всего мгновение какое-то. За то время лишь Петух Петя в Курятнике успел крылами сонно хлопнуть, сипло "ку-кар..." испустить и снова задремать. А Хорь - тот уж в новом жилище, да не один, а со всей своею многочисленной оравою. Огляделся, углы обнюхал, остался доволен. Ещё бы - это ж вам не его нора, тесная, сырая да тёмная. И тут же подзатыльники самым шустрым своим да нетерпеливым раздавать стал, чтобы пока не баловали.

- Ты, эта, друган, дверку бы у нас прикрыл, а то я боюсь, как бы моя шпана здеся чего не набедокурила. Да заодно вид сделаешь, что мы тута и раньше обитали, - обратился он к Кролику.

- Да легко! - ответил Кузя и просьбу с готовностью исполнил, да ещё щеколдочку набросил для верности. - Так оно понадёжнее будет.

Новых жильцов Хозяин вскорости и обнаружил, когда в Крольчатник зашёл кормов для питомцев своих задать. Увидал, так и обомлел. Даже про любимую "мать" позабыл помянуть, до того изумился этакому подарку.

- Вот так кренделя! Это ж надо, разбойник ночной сам в клетку забрался! Да ещё и со всем семейством. Тут тебе и шапка новая, и Дочке воротничок богатый. Да и самой Хозяйке уж не кой-чего перепадёт.

- Э-э, ты, слышь, какие такие шапки? Какие такие воротники? А как же вся эта бодяга про "щедрость и доброту душевную"? - забеспокоился Хорь. - Ты, эта, выпускай меня отседова! Отворяй, кому говорю, а то хуже будет! - тряс дверцу, прутья грыз, да куда там - клетку-то сам выбирал, чтоб покрепче да попрочнее. Супротив железа и его зубы хвалёные слабы оказались.

Хозяин же звериного языка не разумел, только ходил вокруг клетки да языком довольно причмокивал, в который раз про то, что шапка да воротник сами к нему пришли, приговаривал.

"- Ага, как же, сами пришли, - подумал про себя Кузя. - И сами ещё и щеколдочку накинули", - но Крол он был скромный, до славы не падкий, тем паче ответственный. Знал, что дело - прежде всего. И тут же к очередной Крольчихе пристроился. А то уж заждались, бедные...

Белый Крыс, летописец Дворовой местный, когда обо всём этом услыхал, хохотал громко и долго, да так, что аж с подоконника упал. Он хоть ручной Крыс, а пословицу Грызунскую хорошо знал: бесплатный сыр лишь в мышеловке бывает... Историю же сию в свои мемуары поучительные внёс, для примера. Про благие помыслы...

Тут и сказочке конец.

***

- Вчера Фёдор внуком хвалился, ну, тем, который в городе сеть супермаркетов открыл. Мол, он у него с самого раннего детства на примете был - уж тот у него и умник-разумник, и семи пядей во лбу, и мыслит-то он по особенному. А я внука его по малолетству помню: чумаза-чумазой, палец во рту, сопля под носом... Ни дать, ни взять - нормальный деревенский дурачок, каких у нас в каждом селе пруд пруди. Кто бы мог подумать, что из него такой крутой предприниматель получится?

- Да уж... С таким бизнесом он, поди, каждый год на Канары отдыхать ездит, в пятизвёздных отелях останавливается, а мы с тобой в кои веки отдохнуть выбрались, да и то - только в деревню... Вот тебе и "дурачок".

СКАЗКА О ДУРАКЕ.

Что за сказка без Иванушки-дурачка? Самый-самый что ни есть народный персонаж! И любимый притом. В любой стране мира, во всех язЫках такой герой присутствует. Изустно ль, письменно, а поминается... Ну, никак нельзя без дурака, скучно и некомфортно. Победит Иванушка Чудо-Юдо, задания Царские невыполнимые играючи выполнит, глядишь, и полцарства зараз отхватит, и царевну в супруги законные заполучит... А ты, лёжа на любимом диване, про себя смекаешь: вот, мол, дураку - полцарства, дочка царская... А мне тогда, такому умному, чего и сколько? Вот уж как я соберусь, как поднапрягусь и всех победю! Но только не сегодня, сегодня что-то лень. Завтра! Всё завтра - и подвиги, и заслуженные награды... Так тут тебе хорошо станет, что и словами не передать. А пока счастливо вздремнёшь на том же диванчике...

Нужен, непременно нужен дурак! Для сравнения и поднятия собственной значимости...

Ну что ж, вот вам сказочка о дурачке:

Было у Хоря двенадцать сыновей. Все как на подбор красавцы писаные, умницы, гордость и надёжа отцовская. Вернее сказать, было их всё-таки тринадцать, однако последнего отец и за сына-то не особо считал. Младший - дурак, уж как водится. Сплошное недоразумение, а не наследник. Началось с того, что тот именно тринадцатым народился, да ещё и тринадцатого, а число это, сами понимаете, несчастливое. И как только этакий невезучий индивид получился? Всё-то у него не то да не так, на ровном месте спотыкаться умудряется. Чтоб Хорёк, например, да в дырке забора застрял? Слыхано ли этакое? А ведь застревает Тринадцатый, всем Курам на смех. Как полезет сквозь забор, так и выручай его потом... Со дня на день Хорь-старший ожидал, что Тринадцатого Сова умыкнёт, а то Собаки загоняют, либо сам в капкан сунется... Отрезанный ломоть, одним словом. Оттого и не считал его, на двенадцати отпрысках остановившись.

Пока обходилось, всем на удивление, однако недотёпа - он недотёпа и есть. По жизни неудачник. Никуда не успевает, везде опаздывает. Ночью все правильные Хори - на охоту, иль на подворье какое за добычею, а этот - спит себе без задних ног, только похрапывает! Его уж и стыдили, и вразумляли, и трёпку задавали, обзывая тунеядцем, а ему это - как об стенку горох. Всё у него по-своему, всё у него через одно известное место. Нет, чтоб делом заниматься - сидит, цветочки-лепесточки рассматривает, бабочками-стрекозами любуется. А какой в том прок? Да никакого! Кузнечиков наловит, на Скотном Дворе у Кота Черныша молока выпросит - тем и сыт. И это - Хорёк! Стыдоба и позорище...

Потому вся родня так прикидывала: даже если и дорастёт недотёпа до взрослых лет, всё одно толку с него не будет. Да только вряд ли дорастёт: на такого простофилю-ротозея и Черепаха наступит - раздавит...

Не похож Тринадцатый на нормальных Хорей. За Цыплятами охотиться отказывается наотрез. Дескать, жалко ему желторотых давить. Мало того - играть с ними приучился. В чехарду, в салочки... А то заявится на Скотный Двор посередь бела дня, со всеми Скотами раскланяется-расшаркается, с Учёным Гусем беседу обстоятельную заведёт... Там на него уже и внимание обращать перестали, не опасаются чудака безобидного, за своего считают. Любой другой из Хорей что Мыша, что Крыса зараз на обед определил бы. Но нет, Тринадцатый к подоконнику Избы подойдет спокойненько, не таясь, и с Белым Крысом вовсю приятельствует. Где ж это видано?! Вот ты, читатель, стал бы с колбасой или окороком дружбу водить? С бутербродом по душам разговаривать? Ох, сомневаюсь.

Вот и сего дня, когда папаша-Хорь для своего семейства клетку покрепче да попросторней выбрал - снова опоздал. Прибыл к самому "шапочному разбору". Аккурат в тот самый момент, когда Хозяин на радостях прикидывал, из какого его мохнатого родственника шапку делать, а из кого - воротник.

Видит Тринадцатый - такое дело... Весьма скверное. Дурак-дураком, а смекнул: к Крысову подоконнику в открытую не вышел. В кустиках у забора затаился, дожидаясь, пока Хозяин в Избу за мешком уйдёт, чтоб Хорьков в его складывать. И лишь потом к узилищу злополучному метнулся:

- Папенька, матушка, братцы! Как же вас так угораздило?

- Ох, Тринадцатый! - запричитал Хорь. - Размечтался было я сладко есть да мягко спать, а оно - вон, гляди, как вышло... Отвори дверку-то, ослобони! Чай, не чужие мы тебе.

- Сейчас-сейчас, - напрягся у засова Тринадцатый. - Тяжёл больно...

- А этому фраеру ушастому я головёнку точно сверну, чтоб знал, кого можно заманывать, а кого - нет, - Хорь мстительно посмотрел на Крола Кузю.

- А я-то что? Я вас силком в клетку не гнал, не было такого, - немедленно оскорбился Крол. - Вы, милейший, сами изволили себе местожительство избрать! И прикрыть щеколдочку сами попросили!

- Ты мне зубы не заговаривай! - напустился на него Хорь. - Ох, как я ща выйду, ох, как я ща из тебя котлету сделаю!..

- Нет, папенька, так нельзя, - опустил лапы Тринадцатый. - Хоть вы мне и родня, но не открою, пока не пообещаешь, что не станешь на здешнем Дворе лютовать-разбойничать. Разве ж можно? Кузя-то ведь не со зла... Он говорит, ты сам запросился...

Откровенно говоря, долго уговаривать Хоря-старшего не пришлось. Хозяин-то, судя по всему, вот-вот с мешком возвернётся. Выбора особого не было, а жить, ой, как хотелось...

- Я, Хорь Лесной, - второпях начал пленник, проникновенно приложив пятерню к груди, - перед лицом своих товарищей и многочисленного семейства торжественно клянусь и обещаю: быть... ну, этим... Выполнять заветы и высоко нести знамя... Тьфу! Какое знамя? В общем, сюда я больше ни ногой, и забижать здешних не буду. Если же я нарушу свою клятву, то пусть постигнет меня презрение моих... Тринадцатый, родненький, открывай!

И Тринадцатый, поднатужась, скинул тяжёлую щеколду. Как оказалось, очень вовремя.

Так Хозяин при старой шапке и остался...

А Хорь своё обещание выполнил и более на наш Скотный Двор носу не казал. Только на соседские. Про них-то уговору не было, а кушать, однако, хочется...

Белый Крыс на эту тему пьеску душещипательную накропать вознамерился, в Шекспировском стиле. А для памяти сей сюжетец на бумагу набросал. И вывод сделал:

" - Опоздать и прийти "к шапошному разбору" иной раз полезно бывает. Особенно если шапку ту как раз из тебя делать и собираются. А помощь иной раз оттуда приходит, откуда её не ждёшь. И даже от того ту помощь принять бывает не зазорно, кто доселе тебе лично особо симпатичен не был. Потому никогда не говори заранее о других - этот хорош, а этот - плох".

О Тринадцатом отозвался с похвалой за доброту сердца, мягкость души и склонность к созерцанию, хотя некую ненормальность в его поведении и отметил... Однако не осудил, конечно. И в дальнейшем продолжал приятельствовать.

И ещё написал, припомнив счастливое спасение Хоря-Старшего от горькой "шапковой участи": "- Не имей сто рублей, а имей сто детей".

Потом подумал и добавил: " - А лучше иметь и то, и другое..."

Тут и сказочке конец.

***

- Меня сегодня Катька про город пол дня расспрашивала. Что там да как. А я, поверишь, ничего, кроме дивана, телевизора и пива вспомнить не смог. Ну, гастрономы, автозаправка... Уж и не знаю, о чём ей рассказывать-то...

- Устала девчушка от деревни и скотного двора. Она и мне говорила, что после школы в город поедет. Учиться...

- Ага. Тоже на диване валяться и талик смотреть? Так этого добра и тут хватает. Вон, у хозяина в горнице аппарат стоит нормальный. Включай и смотри себе без всякого города. Не, никуда она не поедет. Подрастёт чуток, да замуж за тракториста выскочит. Детишек кучу нарожает и - прости-прощай мечты.

- Мы и сами такие. Даром, что в городе этом самом живём. Вспомни, о чём в детстве мечтал? Сейчас уже и вспоминать почти смешно, если бы не было так грустно. Неужели мы тогда о диване и телевизоре грезили?

СКАЗКА О ПОРОСЯЧЕЙ МЕЧТЕ.

Как известно: кто празднику рад - тот за неделю пьян. А у Хряка Борьки, похоже, кажный день - через неделю - праздник. Как его за это дело ни стыдили, как ни уговаривали-увещевали, а ему всё - по барабану. Или до лампочки, но это, по сути, дела не меняет. Уж сколько он неприятностей имел из-за страсти своей пагубной, сколько выговоров от начальства, что и со счёту сбиться можно. Выслушает по утру укоры да порицания, покивает головой согласно, а с обеда, глядишь, - опять надрался. Ну, никакого с ним сладу нет!

Но вот отцом Борька счастливым был, многодетным и завсегда в себе уверенным. Каких-то особенных хлопот и проблем с потомством не имел. Да и какие могут быть проблемы - с его-то весом и здоровьем отменным? Потому прохлаждается Борька цельными днями в родимой луже. Поест-выпьет и - в лужу. Потом опять добавит и опять - в неё же. Уж и на спине полежит, и на одном боку, и на другом... Опосля на брюхо перевернётся, рылом грязи на себя подкинет и похрюкивает от удовольствия. Не жизнь, а сказка волшебная. Лафа!

Дородная супружница его, Хавронья, глянь-ка, опять к корыту с ботвиньей подкатила. Не торопясь, хавает себе без спешки, с чувством, толком, расстановкой. Степенная дама, не чета тем же Курам суетливым или Уткам глупым. Всем своим видом солидным Борьке глаз радует. Ну и что, что Свинья, зато эвон какая! Не в каждом Дворе даже похожую на неё найдёшь. Что бы там ни говорили, а Борька искренне считал, что с Хавроньей ему по жизни повезло. Даже когда Борис нажрётся, как свинья, то она его не шибко ругает, так, повизжит час-другой для порядку, на том и успокоится.

Или взять, к примеру, ихних Поросят: вон они, такие розовенькие, пухленькие, ну просто загляденьице - промеж родителев курсируют. То к папке в лужу, то до мамки к корыту. Какого ни возьми - красавец, умница! Так и тянет ещё таких же настрогать. Вы вот сами посудите: ну, чего ещё для счастья семейного надоть? То-то же.

Но Борька не тока в луже валяться умел. Он и долг исправно родительский исполнял, Поросят своих сызмальства к жизни Свинской приучая. На собственном примере, главным образом. Те же папашину науку со всем усердием и тщанием постигали.

Только один Поросёнок по имени Хрюня, из младшеньких, от прочих братьев и сестричек разительно отличался. А отличие его в том состояло, что не по летам пытлив и сосредоточен был. Все у корыта мамке усердно помогают, а тот уставится "в не пойми куда" и "не пойми на что", сморщит пятачок свой, хвостик закорючкой немыслимой изогнет, да о бытие природы думает. В нетях витает. Главным неразрешимым вопросом было у него вот что: заметил за собой Поросёнок необъяснимую тягу к воде. Чуть что - так в лужу. Ну, поесть и поспать - оно - конечно. Без этого никак нельзя! Но потом сразу в лужу - и всё тут! Нет бы проказу какую по младости лет учинить, али просто на вольном воздухе порезвиться. Однако - нет, не манит. Озадачился Хрюня такой странностью, к Гусю пошёл. За советом и пояснением. Тот все загадки природы давно назубок выучил, чем на Скотном Дворе и стару и малу известен. С ним даже сам Староста Индюк Кеша советуется!

- Дяденька Гусь, - нерешительно завёл разговор Поросенок. - Подскажите, вдруг вы знаете... Почто у меня такая тяга к воде? И не только у меня одного. Папаша мой в луже нашенской постоянно, да и мамка, бывает, заглянет. Остальные сродственники...

- Дяденька Учёный Гусь! - педантично поправил мальца сельский интеллигент. - Уважительное обращение к старшим - есть для младого поколения показатель вежливости и почтения. А про любовь твою к воде - поясню охотно, ибо любознательность похвальна. Итак: история этого вопроса уходит корнями в седую древность. В одной очень старой книге описано, как целое стадо Свиней всем гамузом с утёса в море зараз бросились. Ещё тогда у их горячая любовь к водной стихии внезапно проявилась. Потом великий мореплаватель и путешественник Христофор Колумб, Новый Свет открывая, имел на своём корабле немало вашего брата. Надо сказать, палубной работой не обременял, в трюме держал да берёг, как зеницу ока, извлекая по одной время от времени. Вероятно, для совета и умных разговоров. Ну, разве что ещё иногда заместо сирен их использовал, потому как свинячий визг в тумане за много верст слышен. И, про между прочим, достоверно не известно - он ли первым на те дальние земли ступил, али Хряк какой. Но, помнится, сказано было, что один маленький шажок тот - огромадный прыжок для всей нашенской цивилизации. Кто за давностью лет разберет, чей шаг имелся в виду?

- Тогда-то, думается мне, и была выведена особая порода - "Морские Свинки" называются, - распалялся дальше перед благодарным слушателем Учёный Гусь. - Огромным уважением и любовью у Людей пользуются. В виду прошлых первооткрывательских заслуг.

Поросенок слушал откровения Гуся с открытым ртом! И не он один. Прочие Скоты также с интересом к лекции прислушиваться стали. Вот ведь истинно - ум! Кладезь знаний! Светоч! Светильник разума и пр. А тот тем временем продолжал:

- Далее: есть и еще одна порода Свиней. В отличие от "Морских Свинок" те зовутся "Морскими Свиньями", ибо зело велики ростом да весом. Чего это я - "велики"? Просто громадны! Поболее твоего батьки, хотя и он не мал будет. Оне в стихии морской, вот как ты у себя дома. Плавают, ныряют, на лоне океанов нежатся... Думается мне, что это генетически в вашу природу вложено.

- И ещё, - Учёный Гусь сделал паузу. - Помимо былых исторических заслуг тебе и сейчас есть чем гордиться за свою породу. В нынешнее время Свиней привлекают для поднятия экономики в заморских слаборазвитых странах. И огромными кораблями в несметном количестве их туда доставляют. То-то уж им там рады!.. Знать, польза от них немалая. Так, что малыш, не стесняйся, коли тебя к воде тянет. Ибо это есть судьба. Как говорят на Востоке - карма. Вся жизнь земная из Океана произошла, вот обратно в воду и норовит возвернуться...

Много ещё чего говорил Учёный Гусь, у Хрюни аж сердечко зашлось. Вон она какая жисть-то бывает! И встали перед глазами белоснежные паруса, огромные синие волны и неизведанные острова, все в пальмах...

- Бать, а, бать, - подступился к Борьке Поросёнок. - Я, эта, путешественником знаменитым хочу стать, навроде нашего Мерина Тиши... Тока он сухопутный путешественник, а я морским буду...

Папаша егоный в то время как раз в луже нежился. Приоткрыл глаза, смотрит на сына, сразу и не понял - чего тому от него надо?

- Мне бы, батя, в мореходку поступить, иль, накрайняк, в речное училище... Я плавать хочу.

- Мал ещё об таких делах думать, - сердито хрюкнул на отпрыска Борька. - Вот подрасти покамест, возмужай, стань настоящим Свином, щетиной обрасти, а там и видно будет. А пока - иди-ка к корыту обедать, мамка заждалась. А потом - в лужу. Бери с меня пример...

И стал Поросёнок Хрюня с отца своего Хряка Борьки прилежно этот самый пример брать. Чтоб скорей "настоящим Свином" стать. Только почему-то всё реже и реже ему снилось синее море и белые чайки, всё больше и больше родная Скотнодворская лужа устраивала. Мечтательность плавно в лень перешла, пытливость - в самодовольство, а море - это, конечно, хорошо, но и здесь неплохо кормят... Оно, конечно, там, за морем, ботвинью из кокосовых бананьев, наверное, варят. По утрам после "вчерашнего" авокадо малосольными спасаются. Но ведь и у нашенского варева вкус тоже вполне достойный.

Белый Крыс Хрюнин разговор с Учёным нечаянно подслушал. С Морскими Свинками он ещё по зоомагазину лично знаком был, потому на Гусевы слова только хмыкнул весело, когда он тех Поросёнку представлял. И такую нелестную эпиграммку Учёному Гусю составил: " Хоть начитан да умён, мыслью в дали устремлен, может быть, и слышал звон, да не знал, откуда он..."

А про Хрюню, который про море и мечтать забыл, так отозвался: " Любая самая светлая мечта об лохань разобьется да в луже утонет. И суть не в естестве натуры, а в воспитании..."

Тут и сказочке конец.

***

- Мне сегодня Хозяин местного туза издали показал. Барыга-лавочник. На палёной водке поднялся. Вид важный, типа, он один тут в белом фраке, а все остальные - в ... ну, в этом самом. Цепь себе на шею повесил, как у пса дворового, в два пальца толщиной. Тут у него и "откаты", и "разборки". И распальцовка, как у картежного шулера. Вроде даже малиновый пиджак прикупил по случаю.

- Ты вот только издали видел, а я имел удовольствие близко пообщаться, когда в его магазин заходил. У него "откаты" и "транш" с "ужо" и "еслиф" отлично уживаются. Для полной картины он ещё и блатных слов где-то нахватался. Слушаешь - начинаешь понимать, что это такое - "смесь французского с нижегородским"... Но самое интересное началось, когда к нему омоновцы по пути на полигон заглянули. Сигарет и водички минеральной подкупить. Ох, уж как он перед ними прогибался! И лучится весь, словно блин масленичный. И куда только его гонор подевался?

СКАЗКА О ПРЕСТУПЛЕНИИ И НАКАЗАНИИ.

Пёс Полкан, Дворовой охранник, особо завистливым никогда не был. А чему тут завидовать, коли всё необходимое и так есть? Кормят - исправно, не забывают. Будка, хоть и тесновата малость, зато своя, отдельная. Не то, что в Курятнике - всей толпой, штук под тридцать, да в одном помещении.

Только вот на свою беду прослышал Пёс Полкан от Хозяина, когда тот "новых русских" недобрым словом поминал, что, мол, живут красиво... Тот про них всё как есть обсказал. И что здоровья-то у них от природы немеряно, и что злы к прочим всем. "Крыша" у них надёжная, значит, не протекает, как у него в будке. Хватки в делах, "куски" не считают. Чуток смутило Пса одно - любят они "лимоны". Сам-то Полкан такую кислятину даже в голодный год жрать бы не стал. А вот что своего да не в жисть не упустят, но и чужое прихватить горазды - это да! Ох, и понравились же они Полкану! Братья по разуму, что ни говори, и родственные души. Прельстился Пёс тем, что в хоромах те живут просторных да богатых, а на шеях бычьих цепи с пол пуда, а то и тяжельче носят. На конуру свою тесную с тоскою поглядел, призадумался. А как представил себе, что он с цепью толстенной, да в будке просторной, что поболее дровяного сарая будет, и миска, как Хавроньино корыто, а в нём - с горой костей сахарных... Аж взвизгнул по щенячьи.

И решил Полкан на новых русских похожим стать. Поначалу волчьего вою, что из Дальнего Лесу доносился, наслушался. Всё постарался запомнить - и что воют, и как. Втихаря прорепетировал малость, чтоб невзначай не опозориться незнанием. А потом уж и сам за дело взялся. Велел всему Скотному Двору себя Пиратом величать, а про Полкана деревенского и вспоминать забыть. Зол стал и строг до изумления. Шугает всех почём зря. Уж даже старого приятеля своего Черныша дважды на дерево загонял. У Индюшки из хвоста три пера выдрал. Забыковал, одним словом, лютует. Страху нагнал, жути напустил, на Хозяина стал порыкивать, крутизною своею возгордясь.

Шарахаться от него стали, точно от чумового, стороной обходить. А он-то и доволен, рад стараться! Боятся - значит уважают. И когда к Хозяину друг его Конюх Федор на первач заглянул, тут уж вовсе во все тяжкие пустился - не только облаял его с головы до ног, но и за лодыжку ухватить умудрился, из штанины клок выдрав. А когда Хозяин его тяжёлым сапогом в бок за все дела приласкал, так и тому зубы показал.

Ой, что тут началось! Хозяин Полкана матом кроет, Фёдор блажит дурным голосом да за ногу хватается, Куры квохчут-кудахчут, в страхе об забор бьются, Хавронья визжит, Корова Зорька из стойла ревёт... В суматохе Коту Чернышу хвост отдавили, и тот своим истошным мявом пуще прежнего паники нагнал. Светопреставление, да и только.

"- Ну, - думает Полкан-Пират, - конец мне пришёл. Сейчас Хозяин с меня шкуру с живого и снимет," - уж совсем было собрался хвост поджимать, да Хозяин Фёдора в охапку и в избу - первачом лечить, отпаивать. А Полкану лишь кулак и показал.

Отлегло у Полкана от сердца, просветлело в душе, возгордился даже славною победой. Постоял под окном, послушал, как Конюх стенает, наказания за его, Полканово, преступление требует. А Хозяин Фёдора своего Михайловича дорогого утешает, как может, и голос такой виноватый-виноватый... Вон оно как повернулось - Самому(!) место его указал! Кабы мог - так и пальцы веером растопырил бы по новорусскому обычаю, но по невозможности оного лишь на хозяйский мотоцикл лапу задрал.

Презрение выказав, вольготно разлёгся посередь Двора, развалился вольно, настоящим "новым русским" себя почувствовал.

- Эй, Пес позорный! Ты, эта, Полкан трухлявый, в натуре, оборзел конкретно, - услышал вдруг сзади голос Индюка Кеши. - На кого батон крошишь, сявка мелкая блохастая, шпана шелудивая?

- Опаньки! А ты что за птица? Никак на стрелку приканал? Типа, предъяву лепишь? - оскалился Полкан. - Да я ж тебя, фраера, порву, как Тузик тряпку! Для тебя, Индюк надутый, я не Полкан, а Пират!

- Ты за базаром-то следи, - налился кровью Индюк. - Отвечаешь? Давай по понятиям разборки наводить! До других мне дела нету, а вот за Индюшку, маруху мою кровную, затопчу и урою. Да и вааще, Пират, ты нюх потерял - на Хозяина зубы скалить вздумал! Такому, по жизни, прощения нет. Забыл, как он тебя, щенка, с руки кормил? В дом к себе взял, к делу приставил? И ты, волчара, черной неблагодарностью ему за это платишь?

- Ладно тебе, братан... - почувствовав родственную душу, спокойнее ответил Пес. Кликуха "Пират" пролилась на сердце ему сладким медом.

" - Как и я - "по жизни прохожий", - решил Пёс. - И красиво плетёт, - отметил он про себя. - Это тебе не французейское "се ля ви" или немчурское "ахтунг-шмахтунг". Правильно базлает, бродяга..." - Вспомнился Петя. Пусть и Петух, прости Господи, а реальный был пацан, хоть и с прибабахами....

- Короче, не кипешись! С марухой твоей непонятка вышла. Маза за матрешку - дело верное, правильное. Признаю, был неправ. На том и замнём, кореш? А с Хозяином разборки я сам учиню. Наши дела, нам и разруливать...

Но особо разруливать ему уже не пришлось. Неожиданно появившийся Хозяин недрогнувшей рукой пресёк противоправное поведение Пса, ловко ухватив его за ошейник. И на глазах всего Двора с позором протащил Полкана до будки, где и прицепил, отмерив цепь покороче. Вот и все разборки.

С тем и остался Пёс Полкан, хоть и при цепи - да без свободы.

Только мозоли на шее. И вся прогулка - три шага туда, да три обратно. Выл по ночам на луну. Знать, богатые тоже плачут...

А в миску вместо костей сахарных долго ещё Хозяин в наказание по черному сухарю кидал.

Белый Крыс про ту историю такую отметку в хрониках своих сделал, с высоты подоконника на узника глядя: " - Сладкий кусок неправедный и сухарём чёрствым обернуться может. Особливо если ты на Хозяина зубы скалить вздумал. Цепи-то, они разные бывают. Не только золотые..."

Тут и сказочке конец.

***

- Что за шум сегодня в магазинчике случился? Суета какая-то?

- О! Поучительная история! Там ОБЭП нагрянул. Бодяжную водку описывали и изымали. Владелец магазина на дешевизну купился - полста ящиков где-то на стороне хапнул. А кому-то с неё поплохело. Абзац теперь барыге, хорошо, если под статью не попадёт. По скорому бабок срубить хотел.

- Бывает. Нетерпеливые за сиюминутной выгодой своей пользы не видят, и в итоге всю перспективу теряют. Ну и торговал бы той же водкой, только нормальной. Дольше, в смысле доходов, но надёжнее. Это всё жадность, которая фраера сгубила. И торопливость.

- Короче: я ту бутылку, что на днях в той лавчонке купили, Хозяйке на компрессы отдаю....

СКАЗКА О ВРЕДЕ СЛУЧАЙНЫХ СВЯЗЕЙ.

Как говорится - "не долго музыка играла"... Всего пару дней Пёс Полкан в "новых русских" походил. Только-только привыкать начал, а оно враз и закончилось. А нонешнее положение куда как хуже прежнего, да что поделать - сам виноват, самому и расхлёбывать. Сверху падать - быстро и больно... Винить-то, окромя себя самого, некого.

Эх, коротковата цепочка, которой Хозяин Полкана за фортеля наградил. Хоть коротка, да тяжела... Но что делать, коли наказан? Прошлое не вернёшь, во вчерашний день обратно не влезешь. Вот и надо тянуть срок исправно, а там, коли повезёт, и облегчение какое выйдет со временем. Полкан не раз и не два покаялся в душе за грехи прошлые. За то, что восхотел сдуру жизни сладкой, за то, что на руку кормящую зубы скалил. А уж то, что имя родовое - "Полкан" на прозвище поганое променял, так вообще - стыдоба несусветная.

Одно остается: службу честно справлять, да Хозяину сапоги вылизывать. Глядишь, и прощён будешь. Лишь на то Пёс и уповает. Потому бдит ночами, службу нелегкую с усердием тащит, на каждый шорох ухо вострит. Все глаза в темноту проглядел, уши лопоухие наподобие локаторов растопыривает. Носом чутким швыркает, новые запахи примечая. И, не дай Боже, чужой кто! Не то, что во Двор сунется, да просто рядом пройдет. Лаю-то, лаю! Покойника с погоста подымет. Хозяину в глаза умильно глядеть поневоле научился и хвостом вилять, пыль поднимая. Хозяин, он отходчив, нет - нет, да и назовет Полкана ласково "сукиным сыном". И сапогом уже не по ребрам, всё больше по заднице норовит. А это добрый знак. Так и живет Пёс покудова, в службе да в надеждах.

И вот в глухую пору ночную, когда весь народец Скотного Двора третьи сны досматривал, услышал Полкан шорохи подозрительные. Не нашенские шорохи, не Дворовые. Знать, чужак какой к Хозяйскому добру подбирается. Эге, вот и повод вину бывшую загладить, отличиться. Ой, неспроста шум, видать, точно кто-то недоброе замыслил учинить: насторожился Пёс!

Хватило ума сторожу тихонько притаиться и подпустить татя поближе, а уж когда тот совсем рядом оказался , за загривок-то и сцапать. Ловко получилось, тот и пикнуть не успел.

Повозил чуток в пылище дворовой для острастки, чтоб не шебуршился сильно, и любопытство Полкана взяло, кого же это он прищучить исхитрился? Глядь - а это ж Лиса, гостья непрошеная из Дикого Леса. Ну, надо же, кого уловил! Рыжа хитрая, хвост пушист, сама тщедушна. Смотрит жалобно, поскуливает, хвостом богатым кренделя выписывает. Видно, что не с добром явилась, по Цыплятам соскучилась.

Призадумался Полкан, сейчас задрать Лиску, либо погодить чуть? За сторожкость, да за службу верную от Хозяина точно амнистия выйдет, всенепременная. Глядишь, цепь новорусскую, пропади она пропадом, с шеяки снимут. Может, и пендели кирзовым сапогом закончатся...

От мыслей столь приятных подобрел Пёс душой, размяк, на Лису новыми глазами взглянул.... И пыл его боевой поостыл что-то. Лиса - она хоть и Лиса, а ведь тоже из пёсьих будет. Ишь, как поглядывает искоса, лапками стройными сучит. Хороша бестия, так бы и прижал где на задворках, да показал, что такое настоящий Кобель!

А Лиса, как почуяла, паскудница такая, жалобно Полкана отпустить её просит. Полканушкой называет, на его мущинские стати с восхищением указывает, льстит словами разными. Потом и напрямую утеху предложила.

Эта мысль Полкану очень даже понравилась. Спит себе Хозяин и спит, ну и пускай спит дальше, а Лиску пока и попользовать не грех. Как оно там с прощением повернется... А баба, она хоть из Лесу, а всё одно - баба. Это раньше, когда вольным был, мог и к Жучке, и к Найде... А тут - хоть натуральным волком вой!

Да и та, по всему видать, что самой в охотку, пыль дворовую стряхнула, к Полкану бочком прижимается смачно, в жар того вгоняет.

Так дело и сладили.

Отпустил он ее восвояси. А та, подлая, нет бы сразу в Лес, ан, прямиком - да в Курятник. И пока Полкан, язык свесив, отдыхивался да причинное место в порядок приводил, пару Цыплят походя и умыкнула.

Горько стало Полкану, противно и мерзопакостно. Как в лужу помойную мордой окунули.

Ходит Полкан вкруг будки - три шага туда, да три обратно. Тут, похоже, не амнистией пахнет, а за Цыплят пропавших как бы и последнего сухаря не лишили. Ну, побаловался малость, и что ж? Только блох нахватался. Хорошо хоть, что болесть какую постыдную не подцепил. Ещё и не подцепил ли?.. А если б справно службу нёс, то и без цепи проклятой мог уж, наверное, поутру и к Жучке, и к Найде заскочить...

От мыслей этаких так уж тошно Псу стало, что и впрямь выть собрался, да Хозяина побоялся разбудить.

Тут и сказочке конец.

***

- Собак одичавших расплодилось... Пройти по улице нельзя. Облают с ног до головы. И, что интересно, на тебя или на меня особо-то и не бросаются. Выбирают тех, кто поменьше да послабее. Катьку, бабку Дарью, детвору босоногую...

- А я вот читал, что в каждой такой стае рано или поздно, но все породы перемешиваются. Генный котёл, так сказать. И потомство становится похожим или на волков, или на шакалов. Изначальные стартовые породы...

- Судя по этим стаям, у них у всех в предках всё-таки одни шакалы были.

СКАЗКА О ВОЛЬНОЙ СТАЕ.

Знать, не всегда права пословица: "Лучше синица в руках, чем журавль в небе". Погнался Полкан за малым, а большое-то и упустил. Ушла Лиса, бывалого сторожа как мальчонку несмышлёного вокруг пальца обвела! Вот и сидит Пёс в конуре своей, ни жив, ни мёртв. А утро уже занимается, из-за Дальнего Леса первыми лучами небо щекочет. Славное такое утро, хорошее. А тут - хоть в петлю лезь.

"- Всё, - думает невесело Полкан. - Кажись, последний раз на солнышко гляжу... Хозяин сейчас проснётся, Лисьи следы на Дворе увидит, пропажу обнаружит... Тут-то тебе, Пёс, и конец придёт".

И так ясно представил себе, какие слова ему Хозяин перед казнью говорить станет, на весь Скотный Двор ославляя... И жить не захотелось. Стал Полкан цепь свою присматривать-примерять, как удобнее на ней удавиться, позору чтоб избежать. Здесь зацепить - низковато, ногами шкрябать будешь. Эдак примастрячить - не дотянешься. Кругом невезуха. Вдруг видит через щель в заборе - Шавка какая-то морду просунула, с интересом на него смотрит. Потом и голос подала:

- Чо, корифан, неужто жить надоело?

- А ну, хоть бы и так, - буркнул Полкан. - Кранты мне. А тебе-то что с того?

- Да так... Я, гляжу, ты Пёс неслабый - и рост неплох, и в грудях широк, - задумчиво оглядела его Шавка. - И зубки у тебя - о-го-го! Давай к нам, в нашу Вольную Стаю. Мы на всех Хозяев плевать хотели, сами по себе живём. Мы - банда! - с гордостью возвестила Шавка. - Всю округу вот где держим! И все нас боятся. С нами не пропадёшь! Ну, решайся! Не пожалеешь!

Недолго думал Полкан. Один шанс упустил - так за другой хвататься надо. Может, он - последний.... Из ошейника голову выдернул - жить захочешь - ещё не так извернёшься. Заскочил на дровяник, а с него и через забор сиганул. А у забора - точно банда, каких только нет: чёрные, белые, серые. Всякие. Мелковаты, правда, а кто и вовсе - хлипкий. У кого живот к спине прилип, рёбра наружу во все стороны торчат, кто с драным ухом или боком.... Поодиночке, пожалуй, любому из них хвост бы накрутил, а вот если всей шоблой кинутся - нет, не справиться, заедят. По всему видать, что числом берут. Супротив толпы не попрёшь, это точно.

Обнюхались, как положено, хвостами в знак братания друг другу помахали, да и побежали вдоль по улице. Полкан, понятно, как все. Даже походочку-хулиганочку вихляющую от них перенял. Каким местом оно там дальше повернётся - бабка надвое сказала, но дак ведь хуже, чем Хозяин ему задаст, уж точно не станется. Полегчало на душе у Полкана. А, была - не была! Как говорится: с глаз долой - из сердца вон.... Сам себе амнистию устроил.

Так и бегут по деревне, задираются на Скотов, всем кагалом-то оно куда как сподручно! Того облают, на этого кинутся. Хряк Борька, что встал чего-то спозаранку, тоже под горячую лапу подвернулся. Здоровяк вроде, силён, а вот стаи, поди ж ты, убоялся!

Прочие на Хряка Борьку зубы скалят, и Полкан туда же. Даром, что бывший свой. Так ведь - бывший... Глядит, впрямь спужался Борька кодлы, бочком-бочком и в свой Свинарник, только пятачок видно. Уважает силу, стало быть. Но даже не похрюкивает.... Ого, а оно ведь точно - банда, так уж банда! Нет нам указу, мы и сами всем указ. Вот она, свобода!

Только со жратвой в Стае напряжёнка - рыл много, еды мало. Помойка конечно, место богатое, но и там на всех харчей не хватает. Кто урвёт чего, тот тем и рад. Чтоб уступить кому по дружбе, иль там поделиться с кем - такого точно нету. От веку заведено, что она хоть и стая, а в деле пропитания каждый за себя. Ан, всё равно все голодные ходят. Не зря рёбра-то торчат. Тут ещё Шарик-Рваное Ухо, прихвостень Шавкин и лизоблюд, прогнуться перед атаманшей вовсю старается. Бегает пред нею на полусогнутых и на всех сурово покрикивает:

- В очередь, сукины дети, в очередь!..

Ага, очередь ему подавай - коли в очередь-то встанешь, точно: и понюхать ничего не дадут. Только душу травит и рвёт понапрасну. А от этого ещё тоскливей и противней становится.

Нет, не должно так в лихой компании. Надо вопрос с провиантом срочно решать.

На правах старожила Шавка мысль дельную толкнула. Мол, не податься ли нам в Дикие Леса, где Зайцев да Косуль тьма-тьмущая. Не век же по помойкам шариться. Уж там и свежанинки всегда раздобыть можно. А что Волк в тех дебрях, по слухам, обитается, так что с того? Ведь мы - "банда", нам ли Волков каких-то опасаться? Всем скопом и Медведя, ежели чего, завалим. И сожрём с потрохами. Пусть теперь Серый сам нас боится.

На том и порешили, да к Лесу с решимостью свирепой и попылили. Глаза отвагой горят, все зубами клацают... Ой, внушает, как есть внушает стая страх и уважение.

Друг друга подначивают, удаль свою выказывают разбойничью. Уж они и такие, и сякие, немазаные-сухие.... А слов, коими Волка по дороге поносили, Полкан даже от Хозяина не слыхал, когда тот себе в прошлом годе на ногу маслобойку уронил. Да и сам Конюх Фёдор супротив них на крепкие выражения слабоват будет. Правду говорят, век живи - век учись!

За разговорами да похвальбами и дорога недолгой показалась. Вот они какие, Леса Дикие. Темны да дремучи, ведь и впрямь Зайцами пахнет. Аж слюнки у всех потекли. Правда, как этих самых Зайцев загонять да отлавливать - толком никто не знал. А посему сходняк организовали. Сели на полянку, толкуют-морокуют, как свежанинки добывать и как делить её будут.

До хрипоты спорили, особенно про то, как делить. Всяк себе кус побольше заранее выспорить старался. И тут из-за валежины Серый и появился, собственной персоной. Надо сказать, не шибко уж и крупный, поджарый, но Волк, самый что ни есть настоящий. А как зубы оскалил, тут-то все на хвосты и поприседали. Уж на что Полкан - не беззубый, а ведь и ему жутко стало. Шавка, что заводилой была, первая с поляны дунула. А за ней - и остальная "банда". Да так быстро, что Полкан ничего и сообразить не успел. Глянул вокруг себя - ан, нет никого более. Один на один с Волчищем.

Смотрит Серый на него пристально, да зубами страшенными цыкает. Ужас! И откуда только у Пса прыть взялась, через кусты непролазные ломанулся изо всех сил, через болотину, коряги да кочки перемахивая. Тут уж не до Косуль и Зайцев, одна мысль - ноги подобру унесть, живым из передряги выбраться.

Очухался только на Скотном Дворе, у конуры своей. Толком и не понял, как ноги сюда принесли. Пока отдышался - глядь, а сам-то уж и в ошейник влез. Страшен Хозяин, да до смерти, поди, не забьёт. Видать, есть страхи и пострашнее. И, пока экзекуции хозяйской ждал, всё думал и думал. И решил для себя так:

Шавка - и в стае - шавка, а Волк - он и в одиночку - волк. А цепь - она хоть и тяжела, а всё одно - к родной будке привязана и до миски достаёт...

Жаль, Белый Крыс ничего про эти похождения не узнал, и выводов Полкановых не слышал. А так бы точно в хроники свои об том непременно записал. Мудрые мысли-то грех без внимания оставлять.

И этой сказочке конец.

***

- Нарыбачился? Как улов?

- Да не клевало совсем. Сколько на наживку не плевал - всё в пустую. Мальки червяка теребят и - всё.

- Что, значит, зря утро на озере просидел?

- А вот и не зря: глянь, каких подберёзовиков в околке набрал! Почти полное ведро.

- Да, хороши... Вот уж точно: не везёт в одном, повезёт в другом.

СКАЗКА О СТРАННОСТСЯХ СУДЬБЫ.

Вы не пробовали ждать утра, ежели утром - казнь?.. Ох, невесёлые, скажем прямо, Полкану мысли в голову приходили. И так у Хозяина в немилости, а тут ещё Цыплят не усторожил, проворонил... Лису упустил... Кругом виноват.

Упал Пёс рядом с будкой, хвост поджал, голову свою дурную на лапы уронил. Лежит - кручинится, вздыхает горестно. Слабость свою к полу женскому последними словами клянет. Вот поймал бы давеча ночью Лиску, Хозяину предоставил - самому прощение и поощрение б вышло, а Хозяйке - воротник знатный... Зря, что ли, говорят: все зло от баб!? С её-то, рыжей стервы, несчастья и начались, жизнь Собачья наперекосяк пошла. Ух, попадись она ещё раз! Не поддался б на соблазн. Устоял бы!..

Да и Шавка - та ещё сучка: поманила, в банду завлекла. А как жареным запахло, первая же и свалила... Сызнова бабе поверил на свою беду, мужицкую твёрдость не проявил! Запятнал себя участием в массовых беспорядках! Эх, взад бы всё возвернуть... Позору с бегством от Волка избежать... Да и перед Хряком Борькой неловко - зачем, спрашивается, его облаял? В другое время стал бы разве он, Полкан, с какими-то там бродяжками беспризорными связываться? Тоже мне - бахвалились Медведя(!) задрать, а сами всей "бандой" от Волка-одиночки прыснули, только пятки засверкали. Ох, горе-горюшко!..

Чу: шорох какой-то. Повёл Полкан глазом, а там... Ой, не надобно было Волка поминать, ой, не надо! Лёгок на помине. Стоит Серый собственной персоной у забора, в ту самую дыру, что Шавка давеча, морду свою страшенную просунул. И глядит так внимательно, будто изучает, с какого боку есть Полкана начнёт.

" - Ну, - думает Пёс, - пусть это будет мой последний и решительный бой, но просто так я ему не дамся".

Встал, лапы пошире расставил, шерсть на загривке вздыбил. Клыки оскалил, зарычал глухо, да так грозно, что чуть сам себя не испугался. А Волк смотрит, смотрит... Потом и говорит:

- Это хорошо, что не побоялся мне зубы показать, знать, не такой уж ты и трус. И там, в Лесу, последним из всех драпанул... Фартовый ты, похоже... Хотя пока ещё - баклан бакланом. Ну что, о делах наших скорбных покалякаем? В общем, так: хоть я сам по себе, и "по жизни бродяга", да напарник мне нужон, подельник. Тягостно одному стало в Лесу, хоть я там и в авторитете. То Охотники, то Медведь... Покою не дают, кругом обложили. О-хо-хо, грехи наши тяжкие...

- А вдвоём и на дело ходить ловчее будет, - продолжал Серый. - Коли Сохатого брать, мне одному трудов дюже много. Да и веселее в Диких Лесах с корешем. Как, пойдёшь ко мне в подручные?

Растерялся Пёс, не ожидал он от Волка такого предложения. Только ведь одно - в стае у Шавки, там хоть Собаки, и совсем другое - подручным у самого Волка. Тут возврата назад точно не будет.

- Ты меня потом, того... не съешь? - шерсть пока Полкан дыбить не перестал, но зубы уже не скалил.

- Не съем, дурилка ты картонная, не боись. Век воли не видать! - чиркнул Волк поперёк горла грязным когтём и зубом цыкнул. Слыхал Полкан про такую клятву страшную, про меж Волков свято соблюдаемую, потому сразу же Серому поверил.

- А что делать-то надо будет? - хоть и боязно Псу на кривую дорожку сворачивать, а выбору нет. Своя-то шкура дороже. Сапог кирзовый Хозяйский тяжел, да и добро бы, если только сапогом за все прошлые "подвиги" отделаешься...

- Ну, добычу загонять и скот резать я тебя научу. От Охотников да Сторожей прятаться - тоже. Ты, главное, по законам нашим жить должен, по понятиям, - строго глянул Волк на Полкана. - Шакалить Волкам не положено. Всегда помни, кто из нас пахан. Пока что лучшие куски от хабара я себе брать буду. А уж потом, ежели в деле себя проявишь, посмотрим. Да не дрейфь, привыкнешь. Ещё и спасибо мне скажешь. Воля - она слаще кости сахарной будет. Кстати, я гляжу, у тебя тут кости валяются. Угостил бы пахана завместо завтрака. В ознаменование... так сказать.

А и точно, есть ведь мослы. Сам-то Пес их не одну неделю глодал, пообъел вчистую. Совсем пустые, больше как украшение лежат. И грызть глупо, и выбросить жалко. Нехай Волк, коли охота пришла такая, себе их забирает. Полкан подпустил в голосе радушия:

- Бери, конечно. Для тебя мне ничего не жалко. Теперь я вроде как в учениках у самого Серого. На доброе здоровьице!

А самому страсть как интересно, сможет ли Волк те костомаги своими зубищами огромадными порушить.

Точно, рушит! Только хруст стоит. На глазах кость уменьшается, ровно Крол Кузя свою морковину уминает. С жадностью и свирепостью ест! Нет, не зря про бандита лесного легенды ходят. Такому на зуб не попади!

Размечтался Пес, как они напару будут Лосей валить, Косуль да Кабанов оприходовать. Таперича весь Дикий Лес ихним будет! И он, Полкан, да с Волком во всём Лесу - полные Хозяева. Против них и пискнуть никто не посмеет! И представил себе Полкан, как они с Серым лежат себе на мягкой травке, а Косули с Кабанами к ним сами в очередь на обед выстраиваются. А они только высматривают, кто пожирнее да помясистей будет...

Не успел Полкан до конца досмотреть, как там они в мечтах Пёсьих с Волком напару Дикие Леса на уши ставят, захрипел-засипел Серый, заперхал натужно. Глаза выкатил, пал наземь, лапами засучил. А опосля и затих... Не сразу, но сообразил Полкан, что пахан новый мослом подавился. Видать, кость дармовая поперек горла колом встала.

Вот тебе, блин, и "воля", и "Леса Дикие", "Косули с Кабанами"... Что за непруха бедолаге? Любое начинание прахом идет. Надо же, сколько всего и сразу. Стоит, смотрит оторопело на Волка издохшего. В голове туман. Непонятно, что теперь-то делать? Как дальше жить?

И тут как молния всё озарила! К добру же всё! Удачно складывается. Попёрло, так попёрло! Волка покойного можно Хозяину предоставить - мол, боевой трофей! Дескать, бился всю ночь сторож дворовой с разбойником пришлым смертным боем, да и верх одержал! Это вам не Лиса облезлая, выше бери!

Огляделся по сторонам - нет ли кого? Вроде, нет. Никто ничего не видел.

Времени зря не теряя, побегал вкруг Волка, пыль поднимая столбом. Сам в грязи извалялся для пущей достоверности. Удумал бочину о гвоздь, что из будки торчит, оцарапать. Ну, теперича всё правильно!

Тут уж и залился диким лаем. Рычит, в глотку покойному метит, теребит недвижимое тело. Лапами шерсть клоками рвет, по сторонам разбрасывает.

Хозяин на крыльцо выскочил, как был, в одном исподнем. Узрел картину, да и обомлел! Ну, охранник! Ну, сторож! Ай, да Полкан! Самого Волка задрал, живота своего не жалеючи. Весь в мыле, грязен опосля боя, по боку ссадина кровавая. Видать, крепко досталось смельчаку!

Всех Скотов спас. Дочку Хозяйскую оберёг. Почёт Псу и слава! Амнистия за прошлое, конечно. Ласка и еды от пуза. Цепь постылую - долой! Даже в сенцы Хозяйской Избы стал вхож. Фортуна, что ни говори, девка капризная, переменчивая. То фасад кажет, а то и улыбнется широко.

Вот тогда и запомнил Полкан накрепко - счастье частенько приходит оттуда, откуда не ждешь. И не след при неудачах в унынье впадать, всё может и к удаче повернуться.

И еще: не всегда дармовая кость на пользу, халява - она и в ущерб иной раз поворачивается. Особливо ежели ту халяву с жадностью потреблять кто зачнет.

Тут и сказочке конец.

***

- Помнишь, вчера у магазина алкаша видели в фуфайке на голое тело? Ты ещё тогда спросил, на кой ляд он медальку на грудь нацепил.

- Ну, помню. И что?

- Медаль, оказывается, у него своя, честно заработанная. Он в погранцах служил, чуть не десяток задержаний, ранение... Домой пришёл старшим сержантом, да ещё и с наградой. Одним словом - герой, первый парень на деревне. Жених завидный. Каждый считал своим долгом ему стаканчик поставить. Вот с тех пор он и не просыхает. Уж лет двадцать. Только раньше его Дмитрием Петровичем называли, а теперь - Митяем...

- Очень грустная история... Жаль, конечно, мужика. Но одними вчерашними заслугами жить нельзя. Вот этого он, как видно, не понял.

СКАЗКА-ПОВЕСТЬ О "НАСТОЯЩЕМ ЧЕЛОВЕКЕ".

Что ни говори, а в победителях ходить здорово.

Молва о том, что Пёс Хозяйский Волчару-разбойника до смерти задрал, мигом всю округу облетела. Первые дни у забора прямо-таки столпотворение было - и Люди, и Скоты шли - хоть в щёлочку, а на храброго богатыря посмотреть. Стоят, Полканом любуются, языком восхищённо цокают. Пересуды идут о его славной виктории. Оно, конечно, приятственно герою. Такое, понимаешь, внимание. Мало того - вхож стал к Хозяину аж в самые сенцы. Казалось бы, можно и нос задрать, да и пользоваться сей привилегией, чтоб всякая другая животина во Дворе завидовала. Но Полкан опосля первого же разу, как Избу Хозяйскую посетил, навсегда зарёкся ещё туда попадать. Это ежели со стороны посмотреть, что уж тут такого - почёт ведь да уважение. Ан, нет, это только со стороны так кажется. Хорошо хоть жив остался, да без особого повреждения организму.

Дело же так было.

Как Хозяин Волка дохлого во Дворе узрел, так сразу к Псу душою переменился. Цепь постылую отстегнул, да на сарай с глаз долой забросил и, чего с ним доселе ни разу не случалось, по загривку пять разов погладил. Полкан даже сомлел от неожиданности. Покудова млел, Хозяин бурную деятельность развернул, по увековечиванию. Тут же, пока покойник не протух, с Волка шкуру содрал, да на солнышке сушиться повесил. Причём не просто так, а с умыслом - на самое обозрение, чтоб все видали, каков у него во Дворе охранник.

Полкану ласковых слов разных наговорил, с каким-то Ингусом сравнивал, себя почему-то Карацупой обзывая. В воспоминания ностальгические пустился: якобы он еще с Полкановым дедом в одиночку на Медведя с рогатиной хаживал. Так расчувствовался, что грандиозную гулянку на вечер наметил:

- Потерпи, - говорит, - Полкан, приду с работы, мы с тобой это дело и отпразднуем, - и ещё раз по загривку погладил. А сам радостный такой, будто лично Волка завалил.

Вечером, и в самом деле, притащил Хозяин со столовки, что ль, костей отборных, хоть на выставку такие, а не в миску. Полкану даже грызть их стало жалко - так бы и смотрел на них, да и смотрел. Как на чудо природы. Но Хозяин на том не остановился, в Дом его, лохматого, потащил. Пёс оторопел поначалу от такой благосклонности, застеснялся даже, поупирался, но "Самому" перечить не посмел.

- Ну, - говорит Хозяин, - теперь можешь в морозы, иль там в дождь какой в сени заходить, от ненастья укрываться. Заслужил! Что есть, то есть - заслужил. Шутка ли - Волка задрал! Вот мы с тобой сейчас это дело и отметим. Жаль, конечно, Фёдора, друга моего закадычного нету, в Райцентр поехал. С им бы веселее было. Ну, да ладно, мы и с тобой победу над серым спрыснем.

Вот тут-то и началось самоё торжество.

Хозяин из бутыли себе чего-то мутного наливал, в сторону резко выдыхал и выпивал залпом. Морщился так, что всю рожу насторону кривило, крякал натужно, а опосля заедал быстро-быстро луком и салом. Хоть питие оное гадостью называл, но в стакан себе подливал регулярно. Лицо у него стало красное-красное, глаза заблестели, а говорить стал много и заплетаясь языком чуток.

- Ты, Полканушка, - изливал ему душу Хозяин, - огромадное дело сделал. Зверя лесного прям во Дворе задрал! Это ж не кажная Собака такое смогёт. Ты вот - смог! Честь тебе за то и хвала. Потрафил ты мне, ох, как потрафил! А я, дурак, тебя на цепь посадил, сапогами охаживал! Хотя, - прервался Хозяин на очередную порцию из бутыли, - ты и сам тогда не прав был - пошто Фёдора за ногу ухватил? Сейчас я, конечно, понимаю - это в тебе сила охранная просыпаться начала. Поутру ты это показал. Только Фёдора более не трогай, ладно?

Полкан слушал эти речи проникновенно, ответить-то никак не мог, лишь пол хвостом мёл да в глаза Хозяину умильно заглядывал. А тот ему со стола то котлету прям с руки даст, то хлеба белого.

- Ты, Полканушка, теперь мне настоящий друг, - язык Хозяина совсем уж плохо слушался. - Вправду так в книгах пишут: "Собака - друг человека"! А ить и верно. Может человек со своим другом выпить? Может. И должен.

Тут Хозяин в какую-то плошку из бутыли налил, да на пол перед Полканом и поставил, пей, мол. Тот понюхал - бр-р-р, чисто отрава какая несусветная! Но коли Сам требует - пришлось подчиниться - вылакал.

Ох, как только Люди такое употреблять могут?! От выпитого Псу дурно стало, чуть на изнанку не вывернуло. В пасти - просто жуть: не то песка наелся, не то пчёлы язык покусали - горит всё, жжёт, мочи нет. Вкус и запах у пойла этого самый что ни на есть пакостный - хуже и не бывает. Аж слёзы ручьём потекли. Пал Полкан об пол, глаза лапами трёт, скулить - и то не может, горло так перехватило, что ни дохнуть, ни охнуть. Во внутре полыхает, будто угольев ему полное брюхо насыпали. Всё, понял Пёс, вот сейчас и помру.

- Э, да ты закусывай, - обеспокоился за собутыльника Хозяин. - Иль, хоть запей водицей, что ли.

Насилу Полкан нос в плошку с водой сунул, да всю воду, что тот ему налил, одним махом и выдул. Полегчало. Ей-ей, полегчало. Только голова почто-то кружиться стала, и лёгкость во всём теле пошла, приятная такая лёгкость. И так Полкану стало хорошо, что и не высказать. От избытка чувств он уж и прыгал перед Хозяином, и подлаивал радостно, и руки ему вылизывал, языком до носа тому умудрился на радостях дотянуться, обслюнявил всего.

Когда Хозяин второй раз из бутыли ему в плошку плеснул - слизнул в один присест. Оказалось - не такая уж это и гадость. Хорошо пошла, даже запивать не стал. Как говорится, первая - колом, вторая - соколом. А Хозяин загривок Псу наглаживает, и слова разные добрые говорит.

- Эх, друг ты мой сердечный, - говорит, - вот только ты у меня один и остался. Ты мне один и защита и опора. Нет, не Собакой тебе надо было бы родится, а человеком. Вот ты точно был бы настоящим Человеком! - и заплакал пьяно.

Со второй Полкана как раз малость разморило. И так ему стало жалко свою жизнь собачью, неприкаянную... И Хозяина тоже жалко, и всех Скотов тоже жалко, да так, что даже завыть пробовал, но тут очередь и третьей пришла. Вот после неё понял Пёс, что больше не может. Совсем. В глазах темно, ноги не держат, желудок наружу просится. Чуть не на ощупь во Двор выбрался, как до будки добрался - и не вспомнить никак. Грязён, отвратен, мокр зело. Видать, Борькину лужу вплавь преодолел.

А уж каково поутру было... Хозяин - нормально, холодной водой умылся, да на работу побежал. Ему что, он привычный. Полкан, однако, чуть дуба не дал, так ему поплохело. Два дня потом отлёживался, насилу оклемался. Голова - как котёл чугунный, такой же пустой и тяжёлый, да, ко всему прочему, болит несусветно. Во всём теле слабость, лапы не держат, подогнуться норовят, да об землю с размаху вдарить. В пасти - будто Кошки нагадили, гадостно и сухость полная. Так два дня у миски с водой и спасался.

И понял тогда Полкан, что очень уж это тяжко и хлопотно - быть настоящим Человеком. Не каждому по силам. Лучше уж на своём месте, у своей будки. В Собачьей-то шкуре и привычней, и надёжней.

Белый Крыс этот случай знаменательный запечатлел подробно, да и как было такое (!) пропустить?

" ...геройские подвиги, кои изредка случаются, грома фанфар и рукоплесканья достойны. Смельчак, огонь превозмогая, и преграды водные, имя своё в победные скрижали золотом вписывает. Однако с горестью заметим, труб медных бремя снести иной раз труднее стократ. Ими истинное геройство и проверяется!"

Тут и сказочке конец.

***

- Катюха меня сегодня всё утро докапывала: почему в сказках всегда слабый сильного побеждает?

- И что ты ей ответил?

- Да я сам задумался - почему? Потому что "в жизни всегда есть место подвигу"? Нет, не то. В реальности-то как раз наоборот: " у сильного всегда бессильный виноват". А хочется красивой сказки. Но как ребёнку это объяснить?

СКАЗКА ПРО СЛОВО И ДЕЛО.

Не всегда судьба - злодейка, иной раз такой милашкой обернётся, такой ягодкой сладкой! Вот и тут - уж Псу подфартило, так подфартило. Кто ещё так, как он, на Скотном дворе ныне живет? А и то сказать, кормежка - любая, что костей сахарных, что требухи, то мяска Хозяин от щедрот подбросит. От Хозяйки ласка, От дочки её Катьки - сахарок. Все Скоты - с уважением и почётом. Как же, самого(!) Волка задрал охранник. А про то, что Серый по случайности издох, знать никому и не надобно. От дохлого не убудет, а живым польза. Мертвые сраму не имут...

Живет Полкан в свое удовольствие, как сыр в масле катается. Ходит по Двору без цепи сущим именинником, гоголем этаким. Не ходит даже, а поступью особой торжественной выступает. Жирок поднагулял, на всех свысока посматривает. Слава - она хошь и без крыльев, а быстро летит, до каждого закоулка достигает. Уже все в округе про великий его подвиг знают. Как на диковину какую ходят смотреть, головами в изумлении качают. Вот, надо же, какого героя взрастили - воспитали. Кто бы и подумать мог раньше? Впору начинать билеты на Полкана продавать, экскурсии водить и при жизни бюст герою ставить.

Выше мы про судьбу-ягодку помянули, так вот оказывается, что ягодка и кислить может. Псу эта кислость так однажды икнулась, что надолго, по гроб жизни запомнил. А началось всё, казалось бы, с пустяка...

Приехал из Райцентра Конюх Федор, да принёс весть интересную. Вечерком за стаканчиком первача её Хозяину и поведал. Мол, в оном Райцентре новая мода пошла - праздные граждане, из тех, что посостоятельнее, да пожесточее - бои Собачьи устраивают. Тешатся зрелищем, вроде как латиняне древние, что сраженья гладиаторов зрели с наслаждением. Осудил, конечно, сию прихоть Конюх, но и мысль дельную не преминул высказать:

- Пусть твой Полкан в Райцентр прогуляется, порвет пару - тройку тамошних дохляков, глядь - новую крышу в избе справить зараз можно. Ещё разок его туда свозил - угля на всю зиму запас. Чем не коммерция выгодная?

Пёс-то у тебя по всем статьям - Волкодав! Ему прочую Псовую братию подрать, что Лисе Цыпленка удавить. Плёвое дело. И особых рисков никаких, и большую деньгу, кстати, поиметь с этого можно. Ставки делают на Собак - ой, какие немалые!

- Да жалко Пса, - зачесал в затылке Хозяин. - Все ж охранник, заслуженный и всеми уважаемый. Он мне теперь словно родной... Как можно на побоище кровавое такого отдавать?

- Он же Волкодав! - засмеялся Конюх. - ВОЛ-КО-ДАВ! Полкан одним своим видом всех ихних дворняжек распугает. Не боись!

И, ведь уговорил, красноречивый. Родной-то родной, а зима на носу, Избу топить надо... Угольку машину-две не помешает.

Кот Черныш Полкану эту "добрую" весточку по приятельски и принес. Всё как есть достоверно обрисовал и живописал в картинках. Да присовокупил, что сам Хозяин на него, Пса любимого, собирается весомую лепту вложить. Для последующего выигрыша верного. Придется, дескать, порадеть, удаль показать, средств подзаработать на общее благо.

Обмер Полкан, оцепенел в ступоре. Как сел на "пятую точку", так оторваться не может. Вот Хозяин удружил, так удружил, сделал подарочек в благодарность. Ну что за невезение такое - то сапог Хозяйский грозит, то Волчьи зубы, а теперь вот и от собственной Собачьей братии смертушку, видать, принять придётся...

- Черныш, дружище, что делать-то мне? Научи! Не потяну я на сиём ристалище - опыту маловато. Там такие "зубры" соберутся - у каждого за плечами, поди, не по одной сотне Волков подрано. А я? Одного, да и то - захудалого лишь и удавил...

- Да ты не дрейфь, Полкан! - подбодрил приятеля Кот. - Есть один приёмчик - настоящий верняк! Как встанете друг против дружки, сразу спину дугой выгни, усы ощетинь, зашипи страшно, да когтями по мордАм, по мордАм!...

Советчиков-доброхотов на Дворе оказалось много. Подсказывать - не мешки тяжелые таскать. Каждый горазд и рад с ближним опытом поделиться. Не зря средь окрестных Дворов наш так порою и называют - "Двор Советов".

- Пыли побольше крыльями подними, - горячился Петух, - и шпорой в самую суть меть! Это завсегда подмогнёт, а ежели клювом ещё добавишь... Хотя со шпорами, однако, проблема. С крыльями, смотрю, тоже. Да и клюв у тебя не боевой.

- Массой дави! - Хряк Борька вставил своё веское слово. В его голосе звучала такая убежденность, что Полкан поневоле заинтересовался. - Пади на супротивника, да и елозь по ему всей тушей. Иль к забору прижми с размаху, чтоб кости затрещали. Тут-то враг пардону и запросит.

Цезарь, Бык местный, слушал советы, что Полкану давали, и только головой качал. А после посмеялся вдоволь.

- Ты, друг, их не слушай. Глупости всё это. Суета. Как зачнется заварушка, на рога надо всех подымать. Проверенный способ. Что там противу этого Псы какие-то, так и Медведя можно забороть. Потренируешься немножко, рога отрастишь к сроку и никого не бойся. Факт.

- Нету у меня рогов, - приуныл Пес. - И не росли никогда. Учёный Гусь говорит, что, кальция какого-то в организме не хватает, хотя и кости постоянно грызу. Для восполнения.

Много ещё что советовали доброхоты, всего не упомнишь...

Покручинился, повздыхал, но с Хозяином ведь не поспоришь. И в ближайший воскресный день боец в Райцентр был доставлен. Как увидел Полкан, какие монстры там собрались силами померяться, сразу осознал, что прежние его страхи - это ещё и не страхи были, а так, лёгкое побздёхивание. Питбули и Мастиффы, Кавказские Овчары и другие гиганты неопознанных мастей - кого там только не было! Для них Полкан - просто небольшая разминка перед боем, так сказать - лёгкий завтрак натощак. Свирепы, могучи, зубасты - по всему видно, что им только попадись, живым точно не уйдешь.

Пёс хвост поджал, голову опустил, дрожь в лапах унять не в силах. Что делать? Как быть? А тут и супротивника объявили. Глянул Полкан, мамонька родная! Что и за порода такая Пёсья? Шерстист зело, росту огромадного, пасть необъятная - пополам перекусит и не заметит. Мышца в шкуре не помещается, во все стороны буграми прёт. Кто бы сказал, что бывают этакие на свете - ввек не поверил бы. Что такому Волк? Ему и стая Серых - забава.

- Куси его, надёжа ты наша! Рви супостата! - Хозяин в азарте придал Псу ускорение давным-давно проверенным способом - сапогом кирзовым.

И вот Полкан в огороженном загоне, нос к носу с о страшилищем. Вся прошлая жизнь пред глазами промелькнула. Видать, не зря бают, что в смертный час подобное случается. Щенком себя вспомнил, и как первый раз к Найде ходил... Двор родной Скотный, Скотов всех... И так уж милы они ему вдруг стали, словно родственники близкие. Даже недавний новосел, Крол Кузя - и тот близок внезапно стал, будто друг детства. И совет его Кролячий, что Пёс прежде мимо ушей равнодушно пропустил, тоже вдруг припомнился.

- Чуть чего, - наставлял Кузя, - сразу ноги в руки и - дёру! Целей будешь. Дать стрекоча - оно вовсе и не зазорно, коли жизнь дорога.

Так Полкан и сделал. Минут сорок от того чудовища вдоль ограды загона круги нарезал, благо - весу поменьше, бежать полегче. Да и жуть прыти придавала. Все вокруг свистят, улюлюкают, стыдят его, а он знай себе, пуще наддаёт, только пыль столбом. Не сдюжил великан, поначалу просто отставать начал, а потом и вовсе на землю в изнеможении пал. Лежит, язык вывалил, дышит еле-еле, шевельнуться не может. Полкан тоже остановился, поначалу с опаской, а потом и с любопытством на него глядит - нет, не смогёт эта гора мяса и шерсти вскорости подняться. Только зубами от злобы и бессилия скрипит, да слюной истекает.

Обстановку трезво оценив, небрежно прошёлся Полкан вразвалочку рядом с монстром, мол, всё так и задумано было, а потом в знак победы и унижения противника на него ещё и лапу задрал. Тот, бедный, от обиды аж взвыл, чуть не заплакал по Щенячьи.

Пусть со спорами да руганью, а победу всё ж Полкану присудили. Правда, с тем условием, что более его сюда возить не будут. Да и Хозяин трезвый ум и рассудок включил - сторожа своего на бои последующие выставлять не стал. И на том спасибо.

Белый Крыс мораль сей истории так вывел: "Советов всяческих слушай, но уж как действо творить - по своему разумению решай. Ибо советчиков много, а решение принимать самому надо. И спрос не с них, а с тебя будет. И еще: коли бахвалишься силой да удалью, готов будь к сугубому случаю сие прочим по первому требованию предоставить. Дабы слово своё соблюсти и мордою в грязь не ударить".

Тут и сказочке конец.

***

- Всё, как в городе. Ну, почти всё. Даже бродяжки. Я только одного не могу понять: откуда здесь бомжи? Не местные же? Или у них сезонная миграция? На лето тоже ближе к природе уезжают? И вообще, на что живут?

- Картошка-капуста на полях - дармовая. Морковка всякая. Где курицу сопрут, где ещё чего утащат, цветной металл, одёжку какую... Если не поймают. Правда, если поймают - тогда держись! Мужики страсть не любят, когда кто-то на их добро покушается. Но ведь всё равно воруют. Тем и живут. Сейчас для них в деревне, пожалуй, посытней, чем в городе.

- И нравится же им такая жизнь! По мне - так всё бы сделал, чтоб жить по нормальному.

- Иные хотят, да не могут. А кому и нравится...

СКАЗКА О СВОБОДЕ ВЫБОРА.

Пёс Полкан хоть и числился при Дворе Скотном штатным охранником, а поспать тоже не дурак был, не отказывал себе в удовольствии. Но на шум посторонний, к чести сказать, просыпался мигом. Что не говори, а потомственный сторож. За долгие годы службы сон чуткий в привычку вошёл. Вот и тут - едва бряканье какое-то услыхал - сразу проснулся. Тем паче бряцанье не простое, а об миску его, Полканову. Хозяйское добро сохранять - это должностная обязанность, а своё кровное беречь - святое дело! Неужто опять Петух Петя на Собачьи харчи позарился? Один раз было, учил его уму-разуму, два пера из Петушиного хвоста до сих пор возле будки валяются - для острастки и строгого напоминания.

Сунулся из конуры наружу, хотел было уж и зубы показать, а только завместо того ухмыльнулся:

- Ба! Старая знакомая! Сколько лет, сколько зим...

А пожаловала к Полкану в гости давешняя Шавка, что Пса намедни в Вольную Стаю сманила. Ещё тощей и чумазей за эти дни стала. И, глядишь ты, не просто так пожаловала, а прямиком к Полкановой миске, в которой от щедрот Хозяйских последнее время сахарных костей не переводилось. Стоит возле, голодным глазом косит, слюной истекает. Полкану провианту не особо и жалко: самому-то столько не съесть. Шавка, чай, - не Петух Петя. Какая никакая, а всё же Псина. Да не преминул тотчас пред нею нос задрать:

- Ты, Шавка, не стесняйся, хавай от вольняка, пока я добрый. Я тута, - Пёс паузу многозначительную выдержал, и продолжил, явно собою красуясь, - невзначай Волка задавил, вот и харчей получаю по заслугам.

Гостью не пришлось приглашать к столу дважды. Накинулась на угощенье, только треск за ушами стоит. А как отъела добрую половину, беседу завела:

- Харчи - это, конечно, хорошо, - с набитым ртом пустилась в рассуждения Шавка, Полканову похвальбу про Волка пропустив мимо ушей. - Да всё одно - зря ты, корифан, волю на жратву променял. Купили тебя мягкой подстилкой да куском сладким. В рабстве ты, хоть и не на цепи...

- Ага... Ишь, я тебе костей на халяву, а ты меня завместо благодарности еще и хаешь? Вона, глотаешь не жуя. Не шибко ты, я смотрю, в своей Вольной Стае разжирела. Голод-то, поди, не тётка.

- Голод... Зато я духовно свободна! Тебе, служивому, этого нипочем не понять. Вон, до полковника, судя по всему, дослужился. Менталитет у тебя не тот. Думаешь, наверное, что я тощая, грязная бродяжка... А мой внутренний мир богат и многоцветен. И никому в него вторгаться не позволительно! Я ведь Собака ученая, не думай. Не какая-нибудь там... Команды многие знаю: и "лежать", и "сидеть"... "Рядом", к примеру... "Апорт". Ты таких умных слов-то и не слыхал. Но свобода - вот мой осознанный выбор.

- Нельзя жить в обществе и быть свободным от него - вклинился в разговор Белый Крыс со своего подоконника. Он давно с интересом к разговору прислушивался. - Ты, Шавка, деклассированный элемент, и не ты - общество, а общество тебя отторгло. И гордиться тут совершенно нечем, ибо твое состояние - мрак душевный и дикость, полная деградация. Я могу понять отрицание социума со стороны творческих натур, Пикассо там... или тот же Ван Гог. Сократ античный... Художники и мыслители. А из тебя какой, я дико извиняюсь, мыслитель?

- Меня моё положение устраивает. Отрицаю я ваше хваленое общество потребления, основанное на лжи и насилии! Слыхал ли ты про "нищих духом"? Куда тебе! Все мы из праха восстав - в прах возвращаемся. Богатства земные - тлен, жажда их - скверна. Пусть голодна! Бесприютна - пусть! Но никому мною командовать не позволительно, нет надо мной начальников! Плевать я хотела на ваши глупые устои и предрассудки. И законы ваши не для меня писаны. Вот разница меж нами! Это вы - "под", а я - "над". То-то же!

- "Над"...- усмехнулся Крыс. - Уж про "нищих духом" я поболее тебя, Шавка, знаю. И про законы, кстати. Да в вашей Вольной Стае свои законы, ещё и пожёстче наших будут. Их так и называют - "законы стаи". Променяла ты шило на мыло, сама того не заметив. Только что хлеб насущный по помойкам промышляешь, да под кустом спишь. Самообман - вот и вся твоя "воля".

- Не понять вам меня, не понять. Ты, Белый, кувыркаешься перед Катькой, Дочкой Хозяйской, за обрезки колбасные, вот и кувыркайся себе. В тех сферах, о которых понятия не имеешь, рассуждения твои беспредметны. Ибо свободу величиной куска в миске не измерить. Многие великие, судьбы народов вершившие, богатое облачение на рубище ветхое меняли, а скипетр - на дорожный посох. Огромную империю отринув - на грядку капустную любовались, не утробу спасая, но бессмертную душу.

- А тебе, Полкан, спасибо, конечно, за харч знатный, но приземлён ты и зашорен. Не твоё это - ветер странствий вольных. Томись и далее в своей золотой клетке. Меняй духовность на еду. Вы - как хотите, а я - как знаю. Прощевайте, - и пошла прочь, гордо голову подняв. Кусок пожирнее, правда, из Полкановой миски прозапас с собой прихватила.

Шла Шавка, да вспоминала те времена, когда Старый Скотный Двор опосля прежнего Хозяина на пятнадцать Дворов развалился. Многие тогда свободу получили. Свобода слова - пожалуйста, лай - не хочу, никто запрещать не будет. Свобода передвижений - и это есть: дуй куда хочешь, хошь в Близкую Закраину, хошь в Дикий Лес, а, буде на то желание и хотение, на те же самые Дальние Выселки. Всё можно! Правда, от миски и крыши над головой - тоже свобода. Это значит - ешь, что найдёшь, живи, где придётся. Называлось оно - свобода предпринимательства. И ещё припомнилось Шавке некстати, как Хозяин Новый, свободу эту самую даруя, самолично снял с неё ошейник, да напоследок ей ещё и пинка под зад нарисовал. Свобода, будь она неладна...

А Белый Крыс, звание высокое летописца блюдя, над происшествием сим долго и не думал, а так в своих записях памятных отметил: " Философия бродяг идейных подобна воздушному шарику: снаружи красиво, а внутри - пусто... " И ещё: "Нет полной свободы, да и быть не может! Вместе с одной свободой завсегда одну несвободу получаешь. Свобода хороша тогда, когда сам в тепле и брюхо полно..."

Записал и отобедать пошёл.

Тут и сказочке конец.

***

- Могу тебя обрадовать: хозяйский пёс дворовой твою болонистую собачонку сегодня того... Ну, как бы тебе помягче сказать... Полюбил, что ли...

- Да ну?!!

- Ну... Да.

СКАЗКА О БЛОНДИНКЕ.

Гости - это хорошо. Особо ежели им рады. И радушие своё возможность имеется выказать, и общение с глазу на глаз. А самому в гости ходить - ещё лучше. Хлопот меньше - внимания больше. Намного приятсвенней. И уважут, и накормят-напоют, на самое почётное место посодют, да ещё цельный вечер развлечениями разными ублажают. Жаль, не так уж часто Полкан визиты по приятелям совершал. Как-никак - казённый кошт. Сильно-то и не вырвешься.

О гостях же Хозяйских Пёс ещё загодя прослышал, приедут, мол, какие-то городские на несколько дней свежего деревенского воздуха вдохнуть и молочка парного попить. Ну, приедут и приедут. Ему-то что до того? Это ж не до него оне пожалуют. Сам-то Полкан свою службу знает - от незваных посетителей Двор да Избу сторожить. А зваными - пущай сам Хозяин занимается. Это уж его забота. Потому, когда те прибыли, особого внимания на них не обратил. Поначалу.

Ну, так вот: покуда гости из машины вылезли да с Хозяином обнимались, ручкались да целовались, на них только глазом покосил, да костомагу свежую грызть продолжил. Потом баулы с подарками вынимать из багажника начали - тоже ноль на них внимания. Не его Собачье дело. Но когда те в Избу пошли, учуял Полкан запах. И не просто запах, а ЗАПАХ! Встрепенулся в недоумении, поискал глазами, а когда нашёл его источник, то даже кость из пасти выпала. Первый раз в жизни.

Спросите, с чего? Да с того: у одного из прибывших на руках была... была... Нет, не мог Пёс слов таких найти, чтоб описать это чудо белокурое с алым бантиком промеж нежных ушек! Таких очаровательных Болонок он ещё не видал. Только от других Кобелей слыхал, что есть, мол, такие-разэдакие, все из себя. Доселе самому встречать не доводилось. Даже думал - врут всё Псы для красного словца, цену себе набивают. А тут - надо же! Всего-то несколько мгновений - от машины до двери Избы Хозяйской её и видел, а сердчишко бедное зашлось. То замрёт, то стучать, как бешеное, принимается. А перед глазами - Она, с шелковистой шёрсткой цвета первого снега, с пушистыми стройными лапками, розовым аккуратненьким носиком и влажными чёрными глазками из под стриженой чёлки... А хвостик?! А спинка?! Да не то, что Полкан - никто в мире никогда не отважится красоту такую неописуемую описать. Потому как - неописуемая.

Застыл Пёс в полной прострации у будки своей, дыхание перехватило, в глазах всё плывёт... Про кость и забыл, во рту от волнения пересохло. В один мах полную миску воды вылакал. Только тогда дыханье чуть перевести смог. Сидит, словами последними себя ругает, сам же себя и образумливает:

" - Э, Полкан! В своём ли ты уме?! Ну, Сучка, ну, городская. Ну, блондинка, в конце-то концов! И что? Голову из-за неё терять? Как Щенок какой сопливый? Нет, не гоже так. Мало ли у тебя, Полкан, их было - и Жучка, и Найда, да, вон, и Лиска та же, которая из Дикого Леса... Да мало ли кто у тебя был и кто опосля ещё будет? Кобель ты иль не Кобель? А ну, возьми себя в лапы..."

И, как на грех, Она на крыльцо и выходит. Тут же Пёс всё на свете опять позабыл. Пасть раскрыл от изумления, глазищи свои оторопело на неё вытаращил, а хвостом - так и метёт землю, ажно пыль столбом стоит. Ну, дурак дураком, иначе и не назовёшь. А та, будто и не заметила его, по крыльцу прошлась, во Двор спустилась. И идёт так, будто она одна здесь Хозяйка, да и Прынцесса к тому ж. А стать, а грация!.. Есть чем Псу деревенскому голову вскружить. Он было нюхаться сунулся, по местным-то обычаям, так она его вмиг осадила, зубки свои острые с ворчаньем показала.

- Куда свой нос суёшь, дубина ты неотесанная? Это что, у вас культурные традиции такие - только встретившись и не познакомясь, сразу под юбку лезть? Верно мне моя подруга Ми-Ми - Левретка (!) между прочим, - говорила, что у вас, деревенщин, одно только кобелирование на уме!

- Это что ж... Это почему ж... - промямлил ошарашенный Полкан. - Я ведь намеренья сурьёзные имею, в случае чего, и жениться могу...

- Ха-ха, жениться он может! - презрительно скривилась Болонка. - Да что у тебя, голытьбы подзаборной, за душой-то есть?

- Ну... - задумался Пёс. - Будка вон есть, большая, тёплая. Ошейник, цепь, опять же - миска. Хозяин костями сахарными всякий раз щедрится, не жмётся. Аккурат на двоих хватит... Должность охранная при Дворе Скотном. А чо ещё надо-то?

- "Будка" у него, "ошейник"! Кости ему Хозяин кидает! Да меня, к твоему сведенью, печёнкой свежей кормят и вырезкой телячьей отборной. Только из экологически чистых районов! Чтоб без жил и жиринок, и чтоб на пару без соли сварено было... Ты хоть о таком слыхивал?

Полкан только башкой лохматой растеряно покачал.

- А сплю я на специальном канапе ручной работы, - продолжала надменная гостья. - И подушечки на нём разные - атласные, бархатные... Да на моём вечернем поводке кристаллов от Сваровски - килограмм! Раз в неделю хожу на маникюр, раз в месяц - к специальному собачьему парикмахеру, у меня свой личный стилист. Обязательно - к ветеринару, регулярно. Много ещё чего. И чтоб всё было так... гламурненько, по высшему разряду. Сможешь мне такую жизнь обеспечить? То-то. А тоже - туда же, нюхаться полез! Не с твоим свиным рылом да в мой калашный ряд...

И пошла по Двору с высоко поднятой гордой головой. Походка от бедра, спинкой поигрывает. Точно, Прынцесса...

Всё то время, что гости у Хозяина пребывали, Полкан места себе не находил. Днём - как в тумане, да и ночью не до сна... Это ж надо ж, вон оно как бывает - здоровенная Псина, казалось бы, а влюбился, втюрился с первого взгляду. Да и как не влюбиться-то? Вон она какая... Не ест Полкан, не пьёт, про службу совсем забыл - лишь пред глазами виденье, всё в белых кудряшечках, маячит. И ведь точно знает, что нет туда пути, не пара она ему, а что поделать - сердцу не прикажешь!

А в последнюю ночь, перед самым отъездом, когда все во Дворе угомонились и звёзды зажглись, выскользнула Болонка из Избы, да прямиком - к Полкановой будке. Поозиралась кругом - нет ли кого, да и говорит строго так, по-деловому:

- Скучно тут у вас. Тоска. В бутик не сходить, шоппинг не сделать. Ни тусовок тебе, ни пати... Уже три дня без мужчины... Кобеля хочу, - оглядела его оценивающе с головы до ног, поморщилась: - Ладно, сойдёшь. Только побыстрому, без всяких там "ля-ля, фа-фа"... И шёрстку не помни.

Что Псу делать оставалось? Уступил даме, ублажил по полной программе... А та опосля всего только отряхнулась и, не прощаясь, обратно, в Избу. Лишь на пороге обернулась:

- И запомни: это не ты меня снял, а я - тебя... Если узнаю, что языком трепал - всю морду раскорябаю. И ещё парочку знакомых Пит-Булей пришлю. Они от тебя мокрого места не оставят. Чао, бамбино!

Ох, и скверно же во внутрях у Полкана стало! Пусто. Попользовались им, как вещью какой бездушной. Опять же - хошь и Болонка, хошь и блондинка, а ведь как испробовал - оказалось, прямо сказать, ничего особенного. Сучка и сучка. Тока стервь полнейшая. С Найдой, и той - больше приятности. Найда, она такая... Ну, прямо сказать, не такая. Не как эта фифа, Болонка нафуфыренная. Найда совсем другая. Она ж и об жизни поговорит, и приласкает-приголубит, слова поперёк не скажет. И никаких, понимаешь, обязательств не требует. Себя блюдёт, других Кобелей не подпускает... А как в глаза глянет... Красивые у ней глаза, добрые. В еёных глазах потонуть можно. Эх, Найда, Найдочка!

И тут как молнией Полкана шибануло: сколько лет он мимо такой красоты - не кудряшечно-финтифлюшечной, а настоящей - проходил и не замечал! Вот кто по настоящему красивая-то! Найда! Она, только она! И фиг бы с ней, с этой Болонкой! И куда только, спрашивается, раньше смотрел?!

Сразу легко на душе стало. Счастливый и одухотворённый, уснул Пёс. До самого утра снилась ему стройная длинноногая Найда, вся такая серая в рыжих подпалинах, красивая-красивая...

А Белый Крыс об этом ничего не написал, потому как ничего про то не узнал. Проспал, продрых на своём подоконнике. Ну и хорошо. Ну и славненько. Дело-то сугубо личное, интимное...

Тут и сказочке конец.

***

- По телевизору новое шоу показывают. "Цирк со звёздами". Или "Со звёздами - цирк"... Что-то такое. Шифрин, Михалков-младший, Ксюша Собчак... Пойдёшь смотреть?

- Окстись! Чтобы я - да Ксюшу смотреть пошёл? Нет уж, уволь. Она мне мою бывшую напоминает. Такая же стерва.

- Почему сразу - стерва? У неё работа такая. Ей за это деньги платят. И я так понимаю, немалые. А на самом деле она, может быть, где-то в глубине души вся белая и пушистая... Блондинка!

- Ага, где-то уж очень в глубине... И ещё: когда я слышу, что девушка вся "белая и пушистая", то понимаю - ей пора в солярий и на эпиляцию.

ВТОРАЯ СКАЗКА О БЛОНДИНКЕ. (ОБРАТНАЯ СТОРОНА МЕДАЛИ).

Эх, любовь! Штука жестокая... (Тут, каждый прочитавший эту фразу, наверняка вздохнёт невольно, о чём-нибудь своём припомнив). А, может быть, ну её к шуту, эту любовь? Одна морока от неё ... Нука-сь, возьми, к примеру, Ромео с Джульеттой? Плохо их интрижка закончилась, совсем плохо! Так и назвали её - трагедия. Грустно. Но вот ежели бы эту историю не Шекспир, молодым сочувствующий, запечатлел, а, к примеру, простой тогдашний обыватель? Да ещё и не понаслышке знающий, что такое родовая честь и прочая средневековая идейная дребедень? То и получилось бы, что два молодых придурка заместо того, чтобы блюсти и соответствовать, гордо нести и быть достойными - уронили, уклонились, втоптали и предались похоти... Вот ведь какая картинка получается. Такая, понимаешь, загогулина. В общем, от точки зрения многое зависит: кто откудова и каким глазом глядит...

Как Пёс Полкан в Болонку влюбился, мы уже знаем, и что из этого вышло - читали... Но, может быть, нам и Болонку послушать?

" - Нет, конечно, с одной стороны, гости - это и для Хозяев хорошо. Радушие и приятственность в атмосфере общественной розлиты. "Ах, кого мы видим... Что вы, что вы... Милости просим... Пожал-те откушать... Дай Бог, не последняя... "

"- Хорошо-то оно - хорошо, но это только если оне, Хозяева, о своих близких на забывают," - с обидой записывал в дневник Белый Крыс. За то время, покудова родственники гостевали, совсем Катька, Дочка Хозяйская, от рук отбилась. Шкурки колбасные ему хоть и кидала, но так, походя, мимоходом. Ни ласки тебе, ни пузико почесать. В забвении Крыс временно пребывал, оттого и обижался. И не он один, собственно. Вон, Черныша - того и кормить порой забывали. То ль есть Кот в Избе, то ли нету...

Однако Полкану, как сторожу штатному, Хозяин костей кидал. Но тут другая история: Волкодав - он Волкодав и есть. Попробуй, не накорми такого вовремя... Одичает, не ровён час, так и сам Скотов резать надумает.

Да про него уж все в округе знают, до Дальних Выселок слава, небось, докатилась. О ярости его неукротимой, о том, что живот положить готов за Хозяева своя. Как вечерние посиделки в Избе, так гостей, помимо первача, Хозяин обязательно сей историей поучительно-занимательной потчует. Взахлёб рассказывает, даже стаканчик опрокидывать порою забывая. А Конюх Фёдор масла в огонь подливает, о недавних Собачьих Боях живописуя. Как Полкан выносливостью своей и тактической хитростью победу трудную в поединке с монстром на том ристалище одержал. И, конечно, про премию, которой на цельную машину угля достало вполне.

Белого Крыса от этих рассказов уже поташнивало. Стал раздражительным, надувался, как мышь на крупу, ревновал, демонстративно от всех отворачивался.

- Эх, Киса, - однажды с горечью сказал он Чернышу. - Мы лишние на этом празднике жизни...

- Эка невидаль, Пёс Волка победил! - вторил в сердцах ему Кот. - Вот ежели бы Крол Кузя, к примеру, Серого задрал, или тот же Баран Бяша, тогда - ой. А так...

Болонка же, что с гостями прибыла, каждое слово про Полкана ловила, даже дышать забывала, когда речь до его подвигов ратных доходила. Стоит, замерев, прям изваяние какое-то. А то, бывало, к двери подкрадётся, да на Пса в щёлочку смотрит, смотрит... Любуется, оторваться не может. Только вздыхает тяжко. И чего она в нём нашла? Что и говорить - хорош герой: шерсть колтунами свалялась, всё брюхо в пыли, а на боку ещё и репьёв нахватался... И это предмет её воздыханий? М-да...

А под то самое утро, когда городские родственнички уезжать собирались и после отходной спали-почивали, услыхал спросонья Белый Крыс из под лавки кухонной жалобное поскуливание Болонкино. И так, понимаешь, неутешно Собачонка плачет, что Белому не по себе стало. Всполошился, озаботился: не случилось ли чего? Здорова ли? И с подоконника вежливо голос подал:

- Прошу прощения, сударыня, Вы в порядке? Помощь не нужна?

- Ах, да чем же Вы мне помочь-то сможете? - всхлипнула в ответ Болонка. - Разве что советом... Про Вас говорят, что Вы Крыс понимающий. Откроюсь... Рана у меня душевная! Как быть дальше - и не знаю!

- Да в чём дело? Любая рана душевная опасна не менее телесной и врачевания соответствующего требует. Я, помнится, в своё время имел некоторый опыт в проведении подобных мероприятий. Консультировал довольно трудный случай. И наш коллективный пациент Цыплёнок Цып теперь бодр, весел и здоров. Даже оказался годен к строевой службе.

- Более того скажу, что все белые Крысы, так и называются - "лабораторные", потому как мировая наука только на них и держится. Так что не стесняйтесь, милочка, смелее...

- Я хоть и городская, но в обществе бываю очень редко. Домашняя, одним словом. Но жизнь - не сахар... Хозяева мои не то что бедны, но, скажем прямо, не богаты... Старый ошейник мой давно из моды вышел, а я его три года не снимая ношу. С самого Щенячьего возраста. Поверьте, сударь, это так унизительно... - Болонка снова всхлипнула.

- Друзей у меня почти нет, - продолжила она, чуть успокоившись. - Все мои соседки - такие стервы, что Вы и представить себе не можете. И, приехав в Ваш Скотный Двор, я, чтобы скрыть робость свою, повела себя глупо, нелепо... Ах, такая страшная ошибка! Выделываюсь, львицу великосветскую из себя корчу, точь-в-точь как эта Ми-Ми, моя соседка-кокотка... Дура! Какая же я дура!

- Ну, зачем же так... Коли Вы подобным образом себя обществу нашему Скотскому с самого начала подали, то и надо поддерживать реноме. Тем более, что уже завтра Вам уезжать. Откровенно говоря, не вижу причин для столь трагичной драмы. Все мы время от времени "не есть, но кажемся". Такова жизнь.

- Вы не понимаете! - Болонка подняла на Крыса печальные, полные слёз глаза. - Я... я влюбилась...

- На нашем Скотном Дворе? Вы, милочка, нашли достойную кандидатуру? Кто же он?

- Пёс Полкан... - Болонка потупила взгляд. - Он... он такой! Герой! Атлет! В больших военных чинах мужчина!

- Ну, не военных, положим, - поторопился поправить Крыс. - Служит Пёс в охране. А это внутренние войска. Да и чины весьма относительные.

- Сердцу не прикажешь! Но теперь я и не знаю, как к нему подойти. С самого начала повела себя как последняя идиотка, нос задрала, такого ему наговорила... Ах, как стыдно! Он теперь со мной и разговаривать-то не станет. А мне хоть разок бы к нему нежно прижаться, ласку его ощутить, растаять в объятьях... Он мне ночами снится!

Чего-чего, а подобного признания Белый Крыс никак не ожидал услышать. И озадачился - что бы такого полезного даме присоветовать?

- Знаете что, милочка... А вот пойдите сами к Полкану и откройте ему свои душевные переживания. Скажите ему прямо: так, мол, и так, нравится он Вам, и про то, что ночами не спите и всё такое прочее. Мужское сердце мягкое, вот увидите, враз растает, и всё у вас сложится...

Не сразу, но решилась Болонка. Собралась духом и вышла во Двор.

А как вернулась, ещё горше заплакала:

- Бедная я, несчастная... Ой, что же я наделала...!

- Ужели не посочувствовал вам Полкан?- удивился Крыс. - Да быть того не может! Он парень хоть и грубоватый, но в глубине души всё-таки неплохой.

- Я сама виновата. Опять повела себя как... как... Ох, как повела... Сложиться-то - сложилось, да совсем не так, как я того хотела! А счастье было так близко, так возможно... Поверьте, сударь, помимо собственной воли стервозно себя веду. Будто кто другой за меня говорит. Снова перед Полканушкой нос задрала, а напоследок ещё и обидела его... Стыдно-то как... Одно утешает: хоть чуть-чуть, хоть ненадолго, а мой он был! До конца дней своих помнить об этом буду...

Забилась Болонка под лавку и до утра, покуда время не пришло гостям уезжать, оттудова не показывалась. Только часто и горестно вздыхала да тихонечко поскуливала.

Вот вам, дорогие Читатели, и вся история об обратной стороне медали.

Белый Крыс мог, конечно, что-нибудь такое этакое написать, но не стал. Мораль выводить - зачем? И так всё понятно, а злое чего про Болонку черкнуть - лапка не поднялась. Сама себя так наказала, как никто другой наказать бы не смог.

Но для себя отметил, что и у стерв, кои всех стерв стервее, стервозность та часто - не более чем маска...

Которую снять они просто боятся.

Тут и сказочке конец.

***

- Ого! Глянь, у хозяйского соседа какая тачка перед воротами стоит! Никак - "мерс"? Купил себе, что ли?

- Видать, этому барыге здешнему доходы позволяют и на такую машину замахнуться. А что? Торгует себе техническим спиртом и в ус не дует. Кто его здесь проверять-то будет? До ближайшего участкового - тридцать вёрст.

- Да и тот, наверное, своё имеет. Только "Мерседес" в деревне - как корове седло. По грязюке много не наездишь.

- На Фёдоровом мерине Тише, пожалуй, сподручней будет и быстрее...

СКАЗКА ПРО МЕРИНОВ.

Житьё-бытьё у Мерина Тиши на Скотном Дворе было давным-давно обрешённое, спокойное и размеренное. Он - возит, его за это кормят и обихаживают. И так изо дня в день, из года в год. Чем плохо? Из разнообразия и быть-то могло, что завместо фермы на покосы направят, аль по причине отсутствия овса сена побольше дадут.

Но никак он не думал - не гадал, что в тихой жизни его что-то новое произойти может, а ведь - произошло...

... Райцентр - место дальнее, загадочное, каких только чудес с него на Двор и не привозят! И новостя оттудова самые последние приходят. Про то, что в мире деется, про жизть, опять же, и почём комбикорм весной будет. Конюх Федор, как в Райцентр тот скатается, так потом неделю разговоров переговорить не может - что да как, кто да с кем, что почём. Из всех же Скотов прочих местных один Полкан в оный Райцентр и ездил, да мало что запомнил, не до того ему, болезному, было.

А тута, намедни, как раз с Райцентру Федор газетку свежую привез, с позатой недели, да Хозяину её и показал. Хозяин не сразу в то пропечатанное и въехал, но Фёдор кривым пальцем в газету ему так тыкал, что ажно дыру в ней пробил:

- Тут, того-этого, чёрным же по белому всё расписано! Это ж объявления - "купи - продай"! Как раз для тех, кто выгоду свою найти хочет. Сам, сам читай - всё без обману, сурьёзные люди пишут!

Хозяин очки на нос нацепил, и из газеты бубнить начал:

- "Продам шубу, норковую"...

- Да не то, не то ты смотришь, здеся читай, где "транспорт", - Федор повторно ткнул пальцем в газету. - Эвон, где про Меринов пишут.

- "Продам мерина лупатого, полный фарш, состояние отличное. Сорок тысяч у.е."... - У, Ё!... -только и смог выдавить из себя Хозяин. - Казалось бы - обныкновенный Мерин, а, гляди, каких огромадных деньжищ стоит! И не Рысак какой, не Тяжеловоз Владимирский, а - на тебе, скока спрашивают! Вона, у меня вот - Тиша, пусть не лупатый, конечно, а наоборот - подслеповат, а поди ж - тоже, чай, в цене. Да и фаршу в ём навалом.

- А тебе про что битый час толкую? - не унимался Конюх.

- "Продам беху, двенадцать тыс. у.е. Мустанг, свежий, двадцать пять тыс. у. е. "- читал дальше Хозяин. - Слышь, Федя, а "Беха" - это что за животина такая? Что-то навроде нашего Барана Бяши? Тогда понятно, почему дешевле - энтот помельче будет. И фаршу поменьше...

- Да черт с ним, с Бяшей! Много ты на ём поимеешь!? Ты про Меринов, про Меринов дальше читай. Этот вот Мерин продается, - приятель Хозяинов сунул нос в газету, - а там, дальше, есть и "куплю Мерина". Помнишь, я тебе про Кобылу Орловских кровей рассказывал? Так твой Тиша, получается, лишь чуть дешевше её выходит. Во, времена настали! Счастье-то тебе какое привалило нежданно-негаданно!

И, скрупулезно пересчитав эти самые у.е. на нашенские деньги, поохав над результатом и до синяков нахлопав от радости друг друга по плечам, приятели порешили, что даже половины от того, что в газете пропечатано, будет предостаточно. Надоть только в ту же газетку объявление дать, да Тишу к показу возможному покупателю приготовить.

За две последующих недели Тиша понял, каково оно - счастье. Запрягать его более - не запрягали, работой никакой не тяготили, наоборот, берегли, как зеницу ока. Уж и скребницей шоркали, и с шампунем от перхоти мыли - до блеску и чистоты полнейшей. Да по два раза на день. А кормить-то как начали! Тиша и не знал, что так питаться можно. На сено он более и не смотрел, отборным овсом да зелёнкой сочной, только что скошенной, лакомился. Федор белыми горбушками баловал, а то и рафинаду сладкого кусманчик давал. Воду ему Хозяин самолично с родника возил, чтоб питьё завсегда чистое да свежее было, да ещё и согревал, а то: вдруг как Мерин драгоценный организм свой простудит?

Тиша поначалу удивлялся безмерно - с чего бы это? Но потом ничего, попривык. Даже понравилось. А кому бы такое обхождение не понравилось?

И стоит себе Мерин Тиша весь такой холёный, сытый в своём чистом-пречистом стойле, благодушно подрёмывает. А душа-то в ём поёт, не нарадуется. И припомнилось Тише, как он Жеребёнком шаловливым, резвым да строптивым был. Ох, и намаялись тогда с ним! Старый Мерин даже заулыбался воспоминаниям. И так уж ему хорошо стало, так на душе радостно, что Тиша негромко запел:

- Востра шашка была свашкой,

Конь Буланый был Скотом...

Про Скота песенного Тиша выводил особенно задушевно. Чай, Конь-то - собрат, а не Свин или Баран какой-нибудь...

А через две недели приехал на Скотный Двор первый Покупатель. В чёрной кожаной куртке, спортивных штанах, наголо бритый, мордатый. Пальцы-сардельки в перстнях тяжёлых. Глазки мелкие, цепкие, всё туда-сюда шныряют. А цепь на шее такая, что у Полкана аж дух от зависти перехватило.

- А что "втишку" его продаёшь? - первым делом поинтересовался Покупатель. - Документы не в порядке, иль с растоможкой нелады?

- Да все документы у него в исправности, и прививки я ему вовремя делал, всё, как положено, - солидно, чтобы не вспугнуть большие деньжищи, ответствовал Хозяин. - А Тишей его прозвали потому, что не шибко он скоростной у меня.

- Газу, что ль, не хватает? - спросил мордатый. - Обороты регулировать не пробовал? И ещё - масло как жрёт?

- Чего-чего, а уж газу-то у него - хоть отбавляй, - заверил Покупателя Хозяин, припомнив вечное Тишино несварение желудка. Насчёт оборотов он не совсем понял, потому про них решил благоразумно промолчать. - А масло и вовсе не жрёт. Не замечен. Чего нет - того нет. Не помню я за ним такого случая. Тут уж будь спокоен. Да и фаршу в ём как положено, ничё не трогали.

- Ладно, время - деньги, - мордатый глянул на блескучие часы. - Пошли смотреть твоего мерина.

И они пошли смотреть...

Хорошо ещё, что Полкан завистливым оком на цепь Покупателеву вновь глянуть захотел, да в конюшню и заглянул. А там... Покупатель кулаки об лицо Хозяиново ужо поотбил знатно, а теперь ещё ногами его, лежачего, охаживал. Пса аж оторопь взяла. Это как?! Это что?! На самого Хозяина руку-ногу поднять, да на его, Полкана, подведомственной территории?!

И, не долго думая, слёту вцепился мордатому цепеносцу в спортивные штаны, сзади, чуть пониже куртки. Хорошо так это вцепился, от души. По волчьи. Благо с самим Серым довелось знакомство водить, хоть и недолгое. Покупатель сразу же дурным голосом заблажил, да с Полканом, в зад ему вцепившимся, до машины своей шустро и доковылял. Только тут Пёс душегуба выпустил. Ну не лезть же с ним в его долбаную машину? Ужо пусть, и так, пожалуй, супостату хватило.

С тем Новый Русский Покупатель и уехал. Так Мерина и не купил. Можа, Покупателю райцентровскому всеж Мустанга нужно было? Или эту, как её, - Беху?

Синяки да ссадины пересчитав, вторично Хозяин давать объявление в газету поостерегся. Деньги - они, конечно, завсегда в хозяйстве нужны, но и здоровье, как говорится, не казенное. Пригодится ещё. А ну, как другой Покупатель ещё поздоровей первого окажется? Тогда совсем беда.

А Полкану сызнова костей сахарных со столовки припер. Ведь и вправду Волкодав-охранник на подворье взрос, сторож - цены нет. Опять к себе в Избу его тащил-зазывал, но Полкан не пошёл, уже учён был. Одного разу Хозяйского гостепреимства по гроб жизни Псу хватило.

Мерина же Тишу Хозяин на обычный рацион и распорядок перевёл. Хоть и жаль деньжищ бешеных, да себе дороже. А ежели его не продавать, то пущай опять телегу свою всегдашнюю тягает. Стар, конечно, Конек, да ещё послужит в хозяйстве. Хоть и газу от него порою много по старости лет, да Хозяин привык. Ничё. Терпеть можно.

Белый Крыс, который историю сию от Полкана услышал, размышлял над ней долго. И в летописях Дворовых так об этом записал: "Мерин мерину - рознь. Хоть и схожее звучанье, да разное содержанье. Недаром ещё древние говорили: Цезарю - цезарево, слесарю - слесарево. А посему, ожидая рублей с пятаками, порой получаешь подзатыльники с тумаками...". Бывает и так.

Тут и сказочке конец.

***

- Уже и в местных газетках эти объявления появились. "Красивым общительным девушкам высокооплачиваемая работа за рубежом..."

- Тфу, пакость какая! Неужели найдутся дурочки? Это же и козе понятно, что за работа...

- Ой, не скажи. Если есть спрос, есть и предложение. Забыл что ли, сколько их у нас, в городе? Все газеты забиты рекламой: "приятный досуг состоятельным господам..."

- До чего, говоришь, господам?

- Глухой ты стал. Старый, что ль.? Короче, девчонок "в круиз" зовут. Безвозмездно. То есть даром...

СКАЗКА О ДОБРОМ СПОНСОРЕ, РЕДКИХ ВОЗМОЖНОСТЯХ, БЛАГОТВОРИТЕЛЬНЫХ ГРАНТАХ И НОВЫХ ГОРИЗОНТАХ.

Хорошо, когда все на виду, всё сообща да рядом. Вот ты, к примеру, соседа своего сызмальства знаешь, потому и неожиданностей никаких от него не ждёшь. К тому же Барану Бяше за советом идти - да такое в голову никому не придёт, всё равно ведь толку не будет. Баран - он и есть Баран. К Гусю либо Белому Крысу обращаться следовает. Опять же, ежели яму там какую вырыть надо иль канаву, то не к тому же Гусю Учёному за помощью обращаются, а к Хряку Борьке. Потому как знают, кто что может, кто чего стоит. А вот незнакомый кто? Случается, конечно, и такое: напустит чужак туману: мол, я и то, я и сё... Все уши поразвесят, слушают, верят в разные небылицы... А как дела коснётся, то и получается, что от краснобая-незнакомца проку - как от Козла молока. И всё потому, что чужим врать сподручнее - кто ж тебя на слове-то поймает?

...А называл он себя гордо - "Белоголовый Орел". Сказал, что прилетел с Дальних Западных Выселок. Для всего Скотного Двора появление его было как гром среди ясного неба. Оно и понятно: не каждый день такая важная птица в наши края залетает.

Степенно усевшись на плетень, Белоголовый Орел приосанился, поиграл крыльями, блеск перьев показав. На фоне заходящего солнца чеканный профиль его являл собой прекрасную картину, впечатляющую своей торжественной строгостью. От гостя так и веяло участием и благожелательностью. Да и глаза у него были такие добрые-добрые...

- Хэлоу, леди энд джентльмены! - степенно начал он. Такого обращения на Скотном Дворе и слыхом не слыхивали, и от изумления все рты свои и пораспахнули. Дела повседневные побросали, головы позадирали... Во все глаза на гостя элегантного смотрят, залюбовались.

- Честь имею представиться, - пришелец исполнил благородный полупоклон. - Полномочный посол, Почётный член Высшего Совета Скотных Дворов, Главный Сенатор от Западной Королинщины, Попечитель школ юных Пернатых, сэр Белоголовый Орёл, сквайр.

Небывалое обилие высоких титулов у одной Птицы впечатлило даже Индюка Кешу. Обычно надутый и надменный Староста Скотного Двора первый раз не нашёлся, что сказать, так и стоял с раскрытым клювом. Что ж говорить об остальном утино-курином населении? Наверное, только Белый Крыс, вечный скептик, усомнился бы в тех званиях, да не было его во Дворе - Катька, дочка Хозяйская, гулять с ним ушла.

- Я принёс Вам добрую весть! Имею радостную возможность сообщить, что ваш Скотный Двор волею случая выиграл грант на обучение пятерых ваших птенцов в лучших колледжах Дальних Западных Выселок. Поверьте, это действительно уникальное предложение. Такой шанс выпадает только один раза в жизни! Пять, нет, властью данной мне, - шесть ваших Цыплят и Утят получают возможность получить элитное высшее образование по новейшим методикам. Для вас это просто немыслимая удача!

В рядах Домашней Птицы раздался недоумённый ропот. Слыхано ли такое, видано ли когда?

- Как? Куд-куда? Птенцов малых, желтоклювых, да из под родительского крыла?

- А нешто им здесь плохо?

- Да, поди ж ты, дорого это, учиться-то? На какие шиши?

При упоминании о "шишах" ропот заметно усилился.

Орел обвел гомонящих селян спокойным снисходительным взглядом.

- Поспешу вас успокоить, друзья мои. Как я уже говорил, это грант на обучение. Я ещё раз подчёркиваю - грант. А это значит... - он сделал многозначительную паузу, - ...что все расходы Высший Совет Скотных Дворов берёт на себя! - чуть помолчал, любуясь произведённым эффектом. - Обучение и дорога - бесплатные, полный пансион, лучший профессорско-преподавательский состав. Более того - возможность по окончании учебного заведения получение грин-карт, а, следовательно, и вида на жительство. Подумайте о будущем ваших детей! Это же новые горизонты, новые рубежи, новые возможности! Это совершенно иной, фантастически высокий уровень жизни! Думается мне, ваши чада вряд ли захотят возвращаться в отчие пенаты, - Орел добродушно усмехнулся.

- Да как же они там - одни? Разве ж так можно...

- А вот за это не переживайте. К примеру, неделю назад подобный грант получил соседский Птичник. Вакансии в специализированную школу для девочек. Оттуда были взяты на обучение пять молоденьких Курочек. И не одна из них не осталась обделена самым тёплым вниманием. Обучение происходит, так сказать, в самом тесном контакте. Не скрою, пока им приходится тяжело, трудно. Особенно с непривычки. Однако по окончании процесса из них получатся специалистки высочайшего класса. Их услуги весьма востребованы на Дальнем Западе.

- Ученье - свет! - неожиданно вклинился в речь высокого гостя Учёный Гусь. Он давно порывался сказать что-нибудь приятное про науку. - Не все, ох, не все пока это понимают. Вот я, например, сейчас жду вызова в Силиконовую Долину...

- Благодарю за поддержку, - не дал договорить ему Белоголовый Орёл. - Но вынужден Вас огорчить: для наших выпускников Силиконовая Долина - лишь начальный этап карьерного роста.

- Итак, время дорого, - продолжил он. - Приступим к отбору кандидатур. Требования строгие - приятная внешность, достаточный вес, рост, упитанность, хорошее физическое развитие - мелким и хилым будет сложно. Значит, так: ты, ты, вы трое и ты, пухленький, - последнего кандидата сэр Орёл осмотрел с особым умилением и восторгом, взгляд его на мгновенье затуманился. - Нет, нет, больше взять пока никого не смогу. Ждите нового гранта... Всё, долгие проводы - лишние слёзы. Прощайте, друзья мои, и порадуйтесь ещё раз за своих птенцов!

И очень быстро, без всяких промедлений и бумажной волокиты набранная группа во главе с Орлом-сквайром отправилась в долгий путь. Абитуриентов провожали в счастливое будущее со слезами умиления на глазах, с пожеланиями добрыми и наставлениями отеческими.

И когда те совсем уже скрылись вдали, известный на всю округу тугодум Баран Бяша неловко произнёс, глядя на всех оловянными глазами:

- А почему это он - Орел-то Белоголовый? Шибко уж этот чувак залётный на Коршуна похож.

- Сам ты "Коршун", Баран ты этакий! - дружно зашикали на него Скоты. - Молчи уж, коли ничего сам не понимаешь. Неужто мы Сэра, Профессора, Почётного Члена и всякое такое с каким-то там занюханым Коршуном спутаем? Лучше бы с нами порадовался - счастье ведь какое привалило! - на том и разошлись, на Барана негодуя, что им праздник, бестолочь этакая, чуть не испортил.

Больше о новоявленных студентах не было ни слуху, ни духу. Видать, и впрямь сладка жизнь на Дальнем Западе...

Вот и сказочке конец.

***

- Слышал, местный механик за бугор собирается? Ему его приятель, бывший начальник гаража из соседнего села письмо прислал. Пишет, что хорошо устроился. Зарплату в У.Е. получает. Правда, сколько - не сообщает. Он там апельсины сортирует. Всего по двенадцать часов в день... Эти самые апельсины может есть сколько хочет и совершенно бесплатно. Живёт в неплохих условиях - отдельное бунгало на восемь человек, во дворе душ. И с начальником повезло - на редкость деликатный и образованный афролатинос... Без особой причины не рукоприкладствует. Не податься ли и нам за длинным рублём, вернее, за длинным У.Е.?

- Нет уж, уволь. Мне и здесь хорошо. А апельсины я лучше в супермаркете покупать буду.

СКАЗКА ПРО НЕВОСТРЕБОВАННЫЙ ГРАНТ.

Все граждане, на Дворе Скотном обитавшие, пород разных были, однако национальности одной, исконно Скотской, (не в обиду будет сказано). Разве что Крол Кузя из импортных, да и тот пообжился, с заграничным уставом в чужой монастырь не лез, обычаев местных не чурался, потому вскорости совсем своим стал. Однако про Ворон, которые испокон веку при Скотах кормились - разговор особый. Они завсегда особняком держались, сами по себе.

Воронья слобода, что рядышком с Двором притулилась - на старых тополях, чуток вправо и наискось, славилась в округе как место шебутное и неспокойное. Галдят день-деньской, суетятся... Вроде, и с разных стай в один птичий базар стеклись, а ничего, жили на удивление дружно. И с Юга, и с Севера, Восток и Запад - сплошной интернационал. Меж собой хотя и ругались порой до хрипоты, однако сплочённы были на диво. Ворон Ворону глаз не выклюет... А вот чужим спуску не давали! Не зря народ бает: "Всем обчеством и батьку бить сподручно". Никому налогов не платили, да никого никогда и не боялись, потому как властей со стороны не признавали.

А и то: Вороны куда как хитры, пронырливы и в себе, любимых, уверены. Особо от них Двору хлопот не было, разве что Цыпленка когда погоняют, да у Хавроньи из корыта чего сопрут. Но уж шумны не в меру, голосисты, сварливы. И размерами - что твои Куры, только клювасты, черны дюже, да летать здоровы, не в пример иным прочим домоседам местным.

Хозяин-то, тот, бывало, после первача с ружьишка палил по тополям, да вот верно говорят: "чем бы дитя ни тешилось" - бабахнет в белый свет, как в копеечку, и опять за стол, пока не вскипело. Только никогда не попадал ни в кого, а вроде заведено так, из интересу спортивного. Ну, и для острастки, конечно. Однако к этому ритуалу все давным-давно привыкли, даже вздрагивать перестали.

Короче говоря, неплохо Вороны жили - не тужили, ни с кем чужим особо не дружили.

Недели через две, а может и более чуть, после того как Белоголовый Орел-скваер Скотный Двор грантом осчастливил, легок на помине - появился и в Вороньей Слободе сей Попечитель. Всё как и прежде: мол, "Хэлоу... Сэры...Вам сказочно повезло... Ля-ля, тополя...". Красиво говорить умеет, конечно, что есть - то есть. Да не на тех напал, умник. Вороны, знаете ли, сами кого хошь уговорить могут. Это уж исторически так сложилось.

Вот как всё дело было...

Только начал Орёл про Птенцову школу песни петь, Старый Ворон, без всякого к чинам уважения, перебил говорившего:

- А таки позволено ли будет мне поинтересоваться, что Ви имеете сказать за вашу, как есть, западную систему обучения? И верно ли, шо сей гешефт - такой цимес? Ой, не поймите меня превратно, но ходят тут всякие гои, сказки рассказывают...

- И где - гей?! Энтот фуфырь - гей? П...р, что ли? Да я любому гею, мля, щас...- продрал с трудом глаза явно наклевавшийся пьяных вишен Ворон, взъерошенный и помятый.

- Скажи-ответь, золотой-бриллиантовый, - вступила в разговор молодая Разбитная Ворона, - что за карта такая счастливая нам выпала? Или кому лапку позолотил кто? Или сам какой бубновый интерес имеешь?

Орел, чувствуя, что разговор идет куда-то не туда, попытался перехватить инициативу:

- Леди энд джентльмены! Знаете ли Вы, что такое грант? Грант это...

- Ай, Орел-джан, зачем?! Зачем такие слова говоришь? Обидеть хочешь, да? Гранты - шманты... Э! Слушай, я тебе не попугай. Как говорит моя третья жена, если ты мужчина, то и выражайся как мужчина! Мамой клянусь, обидеться могу!

- Можно я этому п... в морду заеду? На ...., в ...., мля! - окончательно проснулся Помятый Ворон и, с трудом удерживаясь на ветке, бочком, бочком стал подбираться к эмиссару поближе.

- ...Это же для ваших Птенцов счастье! Бесплатное обучение в лучших шко... - Белоголовый так же бочком отодвигался от агрессора.

- Молви, хлопец, - еще одна Ворона, дородная, как Индюшка, прижала Орла с другой стороны, отрезая путь к отступлению: - Вот гарно змовляешь, но сдается мне, брешешь дюже. И куда ж ты дитятков с ридной сторонки зманываешь?

- Да, - скорбно вынес вердикт Старый Ворон. - Таки этот гой и впрямь только свой гешефт имеет. По глазам его бесстыжим видно. И это на наших-то детках? "Орел" он "Белоголовый"... А по шнобелю - уж в носах-то я, поверьте, разбираюсь - так вроде и Коршун обычный. Я так думаю - оно нам это надо?

- Зарежу шакала, к щенкам собачьим! - открестившийся от попугайской породы Ворон-Джигит настроен был очень решительно!

Гвалт... Кутерьма... Пух и перья.... А, казалось бы, по разу-то всего и клюнули.

Как говорится, на каждого простака довольно мудрецов... Да не всяк простак, у кого рожа проста...

Печальная сказка... для "Белоголового Орла".

Тут ей, сказочке, и конец.

***

- Депутат из райцентра в деревню приезжал. Выступал, за свою кандидатуру агитировал... Ты в это время после ночных "гуляний" отсыпался. А я полюбопытствовал. Не поленился сходить. Сейчас у них предвыборная компания началась - в каждую дыру залезут, отметятся.

- Хочешь сказать, что я много потерял, его не повидав? Нет уж, они мне в телике надоели хуже горькой редьки. А тут ещё и живьём...

- Это ты зря. Очень поучительно. Лично я не сразу и понял, о чём "народный избранник" говорит. Смесь "фени" с "канцеляризмами".

- ???

- Это тоже уметь надо. Настоящий талант. Мужики всё выслушали и даже в конце речи похлопали. Скорей всего потому, что говорил не очень долго. Жидковато, правда, хлопали.

- Этого точно выберут. Он хоть "феню" знает....

СКАЗКА ПРО ВЫБОРЫ.

...Но ведь есть пиар-ход...., есть! (С. Гусев).

Как Полкана на цепь посадили, авторитет Кешин возрос, что тесто на дрожжах. А то! Не успел с Псом тему перетереть, того и прижучили. Об чём оне там говорили и почему лохматого упекли - вникать особо никто не стал. Факт налицо: Сам(!) Хозяин(!!!) сторону Индюка держит, неотложные суровые меры не замедлил принять к оппоненту. Вот уж силён Иннокентий, да в почете! Кеша и прежде надут был безмерно, а теперь и подавно: что твой Хряк Борька размерами стал. Перья топорщит, бормочет про себя непонятное, но грозно и убедительно. Дорогу теперича никому не уступит, так исподлобья в самую душу глянет, что всякого оторопь берёт. В глазах начальственность строгая проявилась, в походке неторопливость степенная. Как тут уважение ему не выказать? Сурьёзная птица, спасу нет.

Скотный Двор - обчество с пониманием, издаля видит, кто чего стоит. И, когда Старосту на Скотном Дворе время выбирать приспело, всем гамузом Индюка на должность-то и утвердили.

А дело было так: на сходе Двора, когда Собрание Скотское собрали, первым выступать взялся Козел Сидор. Даром что рогатый, но за народ радеет, сердцем болеет. Потряс долгой бородою, рога об столб поточил, с мыслями собрался, да и сказал речь правильную:

- Мы-ы-ы тут собрались по поводу бе-е-езотлогательному. Бе-е-есе-е-едовать долго вре-е-емени не-е-ет, ме-е-едлить не можно! Кандидат у нас один, умё-ё-ён, авторите-е-етен...

Мекал - бекал, ничего так дельного и не сказав. Но на Индюка смотрел с уважением, чем и прочим Скотам пример показал. Говорил хоть и долго да бестолково, но с жаром и верою. Даром, что ли, сено Хозяйское ест?

Петух Петя, известный ревнитель устоев и державности, не мог смолчать. Как же, судьбоносное решение предстоит:

- Да, да, и ещё раз - да! Нам нужна сильная власть! Народ надобно в узде держать, наподобие Мерина Тиши! Иначе разброд и шатанье! Перст указующий необходим! Тогда уж с хоругвиями торжественно - в добрый путь! И исконность соблюдём! Единоначалие! Промедление - смерти подобно!...

Утки, что всегда табунком ходят, загомонили, перебивая друг дружку:

- Кеша умный... Кеша - он такой... Да и кто, кроме него?..

- Думаю, вопрос не стоит обсуждения, - Ученого Гуся давно подмывало вставить свое веское умное слово. - С точки зрения диалектического материализма и материалистической диалектики для прогрессивного социального обустройства в духе всеобъемлющей демократии нужна, нет, просто необходима сильная личность, концентрирующая в своих руках всю полноту власти, способная вести за собой и пользующаяся всеобщим уважением и поддержкой сверху. И такая личность есть! Все знают, что Кеша - особа, приближённая к Хозяину, истинный отец для всего Скотного Двора! - и первым крыльями захлопал, овацию изображая.

Мерин Тиша, уж на что тихий да молчаливый, и тот копытом топнул. В поддержку и знак одобрения.

Опальный Полкан, цепью гремя, проворчал что-то про выскочек, но как-то очень невнятно, напрямую Кешу не задевая. Так, вскользь, вроде бы никого и не имея ввиду. Учён стал нынче, что твой Гусь. А как же иначе - за битого двух небитых дают.

Проголосовали практически единогласно, одного только Белого Крыса не спросили по причине отсутствия последнего. Тот как раз Хозяйскую Дочку за колбасные обрезки разными штуками веселил.

Да Черныш воздержался по причине своего вольного характера. Любил пернатых он, но странною любовью.

В завершение собрания Индюку слово предоставили. Тот при народе базар братановский вставлять не решался, старался выглядеть чинно да благородно. Однако цивильных слов ему для выражения чувств и мыслей уже явно не хватало:

- Я, так понимаю, что мы тут все... Потому, что иначе - совсем никак. И ежели не мы, тогда кто? А потом - что? В затылке чесать? Нет, мы если уж все на то, тогда уж и оно - вон оно как. Хотим-то как лучше, а, значит, завсегда как всегда и выходит...

Последняя фраза у него получилась самая удачная, умная и почти понятная, на что селяне не замедлили откликнуться новыми аплодисментами. Несдержанный Петух Петя-Второй прокукарекал что-то совсем уж ура-патриотическое, великодержавное. Атмосфера собрания приобрела пущую торжественность.

Растроганный Кеша даже уронил скупую мужественную слезу, впрочем, совершенно того не стесняясь. Не забывая, правда, при этом Скотинку внимательно рассматривать, да прикидывать, с кого и по скольку брать будет.

- Соблюду, - сглатывая комок в горле, пообещал обчеству Кеша. - Порядок наведу. Да я, да за вас...

На той мажорной ноте собрание благополучно и завершилось ко всеобщему удовольствию.

С Козлом, как самым активным сторонником своим, Индюк Кеша имел отдельную, приватную беседу.

Похваставшись ещё раз особым расположением Хозяина, доверительно поведал, что в скором времени в Дальние Выселки поедет. Хозяин для одного из Индюков путевку выхлопотал, на ихний буржуйский праздник. "День Благодарения" называется. Теперь-то точно, потому как коли он средь прочей Скотины первый, а меж Индюками - тем более, то и путевка, конечно же, именно ему достанется. И, кстати, говорят, что Индюки в тот день там в большом почете...

Тут и сказочке конец.

***

- Что ты выскочил из дома, как ошпаренный? Пожар, что ли?

- Хозяин с Хозяйкой рассорились. Не хочется в их сваре участвовать.

- С чего бы это? Вроде, крепкая, нормальная семья.

- Хозяин мотоблок решил покупать, а Хозяйка настаивает на стиральной машинке с центрифугой. На то и другое одновременно денег не хватает. Вот он её уж и "оппортунисткой", и "диссиденткой" называл, даже "пятой колонной". А она его - и "тираном", и "самодуром"...

- Да это ничего. Милые бранятся - только тешатся. Как поругались, так и помирятся. Семью из-за этого рушить не будут.

- Точно: муж и жена - одна сатана...

СКАЗКА О ПАРТИЙНОМ СТРОИТЕЛЬСТВЕ НА СКОТНОМ ДВОРЕ.

...Партия - наш рулевой! (Плакат 70-х годов)

Исстари среди Скотов мнение бытует, что начальником быть сладко.

Мол, солидность степенная проявляется и общее от обывателей уважение. Все тебя почтительным взглядом провожают, дорогу уступают, да и командовать можно кем хошь. Ты ему - приказал, а он - сделал, даже если не шибко того желает. Потому как ты - власть.

И паёк, само собой, совсем другой, не как у всех остальных. А иначе и нельзя! Начальственный оклад обязательно должен от прочих довольствий отличаться, дабы от дел государственной важности заботы бытовые не отвлекали. Льготы, привилегии, иные приятности... Вот Скоты и считают, что ежели кто в руководящее звено попал, то жизнь сразу пойдёт, как по маслу. Так-то оно, конечно, так, да не совсем так. Чем выше забираешься, тем дальше видно, а, коли дальше видишь, то, соответственно, и больше знаешь. То-то и оно: больше знаешь - хуже спишь. Да и забот-хлопот прибавляется. Так что ещё не каждый-то ношу такую ответственную вынести сможет.

...Не успел Индюк Кеша к новой должности привыкнуть, как дел образовалось - невпроворот. И всё решать ему, Кеше. Вот, к примеру, Полкан по ночам цепью гремит и на луну подвывает, спать мешает - выговор ему объявить надобно. С занесением. Опять же: Цыплята совсем от рук отбились - шалят, взрослым Скотам под ноги суются. Того и гляди - иль кто об них запнётся, лоб себе расшибёт, али их самих кто по нечаянности походя затопчет. Этих недоростков - приструнить строго, да и мамкам-Клушам внушение придётся делать. Иль вот: Хряк Борька яму на самом прохожем месте удумал рыть! Запретить ему, да и дело с концом. Неча тут самодеятельность разводить. Это ежели каждый где попало и что вздумается делать будет, да без разрешения и согласования сверху - что ж тогда за порядок? Да вовсе не будет никакого порядку.

Много ещё чего хлопотного: власть-то она - не только сласть, в грязь бы носом не упасть - спрос за неё не детский. И уж ежели ты к должности обчеством приставлен - будь добр, соответствуй. Потому Индюк ежечасно и ежеминутно - весь в делах да заботах. Радеет Кеша за Скотов, себя, впрочем, нимало не забывая.

Набегался за день по делам неотложным, ног под собой не чует, голова кругом идёт. Устал, мочи нет. А тут ещё этот умник, Белый Крыс, до него докапываться взялся. Кеша не сразу и сообразил, что такого тот ему втолковать пытается.

- Ты, Кеша, теперь не просто Индюк, - доверительно говорил Крыс. - Ты теперь власть, а власти всенепременно нужна партия власти, а иначе это так, баловство детское, а не власть.

- Что ты заладил - "власть, власть"... Толком говори, что хочешь? - озадачился новоявленный Староста.

- А то не я хочу, это тебе надобно - партию сорганизовать. - Крыс хитро прищурился. - Твою, Кеша, партию. Дабы опору и поддержку в массах иметь.

"- Дело, дело ведь писака говорит, - влёт сообразил Кеша, - власть-то - её ещё и удержать надоть. А коли своя, прикормленная партия будет? Тогда уж точно никто рыпнуться не посмеет! Кто супротив массы попрёт? Голова, Крыс, голова! Надо будет его на заметку взять и поощрить примерно. За преданность и рвение".

- Ты, мне говаривали, разных книжек читал и знаешь поболее многих, - придвинулся Индюк поближе к собеседнику, да по сторонам огляделся, чтоб никто разговору их важного не подслушал. - Вот и пособи-посоветуй, как её, эту самую партию власти замутить-сварганить?

Присели в тенёк, Крыс подробно Кеше свои соображения на сей счёт и высказал. Всё, как надо, всё, что делать. Кеша только на клюв мотал, да покряхтывал довольно. На кой ляд самому чего-то сочинять, когда уже и готовое есть? Хорошо излагал грызун, дельно да грамотно. По пунктам расписал: во-первых, во-вторых... И далее...

- А на фига мне эта самая оппозиция нужна будет? - вдруг недоумённо прервал Белого Крыса Староста. - Это мне же самому ещё и оппозицию учредить? Чтобы она меня ругала да поносила? Чтобы супротив меня шла? Что-то ты это уж чересчур!

- Не кипятись, лучше сам подумай, - тонко улыбнулся Крыс. - Партию власти, то бишь - своих сторонников, ты создашь. Это хорошо. Но что, противникам своим разрешишь самим объединиться? Без твоего, Кеша, пригляду? Хочешь иметь власть крепкую - оппозицию сам назначить должен. Из числа хорошо проверенных лиц, которые точно не подведут. А то, что кто-то власть ругать будет - это уж точно. Так пусть лучше ругают так, как тебе надобно. Ежели что, то и подправить да направить не грех.

- Ну, ты даёшь! - только и смог выдохнуть Кеша, восхищённо глядя на Крыса. - Неужто сам всё придумал?

- Это ещё не всё, - с довольным видом продолжил польщённый Крыс. - Вот смотри: если что-то не так пошло - можно на оппозицию свалить - мол, она против того выступала, а, значит, палки в колёса вставляла, вот и не получилось. Или, если оппозиция за это тоже выступала - можно будет сказать, что все её предложения - никуда не годны, вот он, пример конкретный. Ты-то всегда прав окажешься.

- А кого же мне в эту самую оппозицию назначить? - наморщил лоб Индюк. - Все хороши Скоты, всех жалко отдавать.

- А вот, к примеру, Борьку откомандируй.

- Его почто? Не дело это, Хряками разбрасываться. Скоты его, вроде, уважают.

- Да не жалей, жирен он больно. А тебе на что в партии жирные? Будут брехать, что зажрались в твоей партии. Нехай в оппозиции и обитает. Его и так за глаза Жириком кличут. Ещё Козла Сидора оппонентом определи.

- Ой, - Кеша растерялся. - Он же мой заместитель. Его-то уж никак не можно: тогда ж его гнать от себя придётся! А он мне нужон.

- Ни в коем случае не гнать из заместителей! - назидательно проговорил Крыс. - Наоборот, если его при власти оставить, ещё больший политический вес получить можно - выкажешь лояльность к оппозиции: мол, никаких гонений за взгляды, ценишь только деловые качества. Невзирая, так сказать. Но ежели чего - то вот он, "козёл отпущения" - под рукой...

И начал Староста партию власти создавать. В председатели партии Барана Бяшу назначил. Он хошь и тупой, да за ним вона, сколько Овец в партию подадутся. Численность, так сказать. А Овца - она овца и есть. Что ей Баран скажет, то она и проблеет. А Барану он, Кеша, говорить будет. Горлопана Петуха Петю-Второго тоже пришлось принять - как-никак, а за ним Курей тоже немало стоит. А что? Пустозвон, но инициативен и патриот известный. За родной Скотный Двор любому Французею глаз выклюет. Утки - тоже туда же. Вот вам и три четверти голосов. Кворум и преимущество при голосовании. Любым диссидентам нос утрём.

В оппозицию, как и было с Крысом говорено, Кеша определил Козла Сидора, Хряка Борьку и Кота Черныша, последнего уже для численности. Сидор - он совсем свой, поперёк никогда не пойдёт. Борьку, ежели что невпопад ляпнет, можно сразу приструнить: объявить, что лимит на ботвинью исчерпан, и потому тем, кто много супротив начальства хрюкает, придётся на голодном пайке посидеть. А Черныш про своё назначение так и не узнал - он же Кот, гуляет где попало.

Так и зажил Скотный Двор новой политической жизнью. С членов партии хитромудрый Староста ещё и взносы стал брать, оно тоже не помешает. Все промахи и неудачи на оппозицию удобно стало списывать. А Белому Крысу премию именную немалую выписал, за "преданность и рвение, да за политическую подкованность".

Награждённый Кешей Крыс в своих мемуарах так отметил: "Истинная демократия для Скотов хороша и правильна лишь тогда, когда в крепких руках находится, да при полной строгости". А себя почему-то "Серым Кардиналом" описал, хоть и бел был от рождения...

Тут и сказочке конец. Хотя... Ой, ли.

***

- Подъём, товарищ! Утро! Труба зовёт! Да вставай же, чёрт полосатый! Мы ж на рыбалку собирались!

- Отстань. Спать хочу. И вообще - "товарищи" в девяносто первом закончились.

- А чем тебе товарищи не нравятся? Прикажешь тебя "господином" звать? Или "вашим сиятельством"? Вставай, давай. Нам еще червей копать.

- У-у-у...

- Ну, тогда - извини... Сам виноват!

- О...! Только не водой! Ты что делаешь?! Мокро же! Бр-р-р...

СКАЗКА ПРО НОВЫЙ ШАГ СКОТНОГО ДВОРА НА ПУТИ ДЕМОКРАТИИ.

...И это верно, товарищи. И это правильно.

(М. С. Г.)

Наруководился Индюк Кеша за день всласть, не торопясь набил обширное брюхо своё всяческими вкусностями и к забору привалился - отдыхать от трудов праведных. Заслужил, как-никак. И только глаза прикрыл да сладко задрёмывать начал - так ведь нет, и тут покою не дают! Гусь Учёный прибежал, крылами громко хлопает, гогочет чего-то возмущённо. И так Гусь разволновался, что и понять-то его невозможно. Насилу успокоил. Как? Да как обычно - гаркнул на него начальственно, цыкнул, тот и притих.

- Ну, и что? Да ты успокойся, не гоношись. Толком говори. Вроде порядок на Скотном Дворе, все при деле, всё на месте. Чего волну гонишь?

- Бескультурье и прав попрание! - Гусь даже закатил глаза от избытка чувств душевных. - На Хряка Борьку жалобу имею! Попрошу власти предержащие воздействовать и примерно наказать Свина! - и уже чуть спокойней продолжил доверительно: - Кеша! Ты только представь себе: этот... этот... нехороший Скот назвал меня "товарищем"!!! Да какой же я ему, собственно, "товарищ"? Это же не зря мудрость народная гласит - "Гусь Свинье не товарищ!" А он со своим свиным рылом да в мой калашнй ряд высокой науки лезет! Со своим поросячьим запанибратством! Как будто я ему какой-то Гусь Лапчатый, а не Учёный! Как терпеть такое?!

- Н-н-нда, резонно, - задумался Индюк. - Этот вопрос у нас во Дворе пока что остался без должного внимания. Надобно его провентилировать. Ты-то сам что предлагаешь?

- Поскольку у нас теперь демократия, гласность, законность и небывалый подъём культуры, - заторопился изложить свои соображения Учёный Гусь, - то предлагаю ввести указом сверху новое обращение - "господа". Как-никак, в новой формации живём, а не в прежние застойные времена. Пора, пора пример брать с иных Скотных Дворов, кои в деле демократии раньше нас преуспели.

"Господа...- Кеша попробовал на вкус новое слово. - Господин Индюк... Хм, ГОСПОДИН ИНДЮК!".

- А знаешь, пожалуй, звучит, - Староста одобрительно похлопал крылом Гуся по плечу. - Так тому и быть. Сегодня же приказ издам по вверенной мне территории.

А уже к вечеру на воротах приказ и висел. Его Белый Крыс каллиграфическим почерком вывел. Посмотреть любо-дорого. Прочесть, правда, окромя самого Крыса и Учёного Гуся его никто и не мог. Только посмотреть. Но ведь - любо-дорого! А потому на Внеочередном собрании Скотного Двора Кеша в своей речи приказ доходчиво до Скотских масс и донёс.

- Эта, значится, начнём. Уважаемые Скоты! Сограждане! - все дружно зааплодировали.

Дождавшись тишины, Староста продолжил:

- По многочисленным просьбам трудящихся и сельской интеллигенции и в ознаменование продвижения по пути... по пути... - Индюк явно чего-то из своей речи запамятовал, - ... по пути дальнейшей демократии, - с облегчением припомнил Кеша, - отныне на нашем Дворе вводится обращение "господа", дабы всякий Скот не чувствовал ущемления своих кон-сти-ту-ционных прав, - натужно выговорил трудное слово Индюк. - Поздравляю вас с новым шагом по углублению демократии и народовластия, господа! Отныне мы сами пишем нашу историю! Итак: вы теперь не просто Скоты, а господа Скоты! Вы чувствуете разницу?

Разницу почувствовали быстро. Куда не кинь взгляд - всюду да везде "господа". В хлеву - "господа", в курятнике - "господа". На заборе - господин Черныш прохлаждается, в луже - господин Хряк Борька развалился. Господин Козёл Сидор свою госпожу Сидорову Козу на задворках уму-разуму учит... Господа, одним словом. Все Цыплята-Утята и те - "господа", только мелкие. Пытались их и "господятами" звать, и даже " господёнышами", да как-то не прижилось.

Белый Крыс нововведение довольно долго и пристально рассматривал. В качестве социального эксперимента. Всё ему хотелось подробно уяснить, как внешнее переименование на внутреннюю сущность граждан скотнодворских влиять будет. Ждал терпеливо день, два, неделю... Потом, так ничего и не дождавшись, плюнул на всё это дело в сердцах, а в труде своём летописном отписал: "- Хоть сто раз подряд скажи "халва", а во рту от этого слаще не становится..."

А Пёс Полкан пол ночи не спал, всё думал, думал... Чем "господин Полкан" от "просто Полкана" отличается? Блохи те же остались. Будка? Да нет, не больше, такая же. И подстилка не помягчела вроде. Садясь, на тот же хвост приземляешься... Так и уснул, загадку эту не решив.

...И снилось ему, как Господин Мерин Тиша полную телегу навоза везёт, Хозяином понукаемый...

Тут и сказочке конец.

***

- Слышь, не часто ли ты крепкие выражения употреблять стал? Смотри, привыкнешь, потом дома - как ляпнешь чего-нибудь! Могут и не понять. Попадёшь впросак. А то и по лицу могут набить, про между прочим.

- Тут по-другому и не получается. Меня без этих выражений тот же конюх Фёдор как раз понять и не может. Начинаю с ним культурно-грамотно говорить, он глаза вытаращит, чувствуется, в голове у него мысли напрягаются, словно с одного языка на другой переводит... А начну с матами - оживляется, лицом светлеет. Всё ему сразу ясно и понятно. А то ведь уже и обижаться начал, думал, что я это специально так говорю, выпендриваюсь, чтобы городское происхождение своё показать...

СКАЗКА ПРО ЯЗЫКОВУЮ РЕФОРМУ НА СКОТНОМ ДВОРЕ.

...в языкознанье познавший толк...

(Юз Алешковский)

Скотный Двор - что ни говори, а глубинка, село - одним словом. И село дальнее. С культурой не шибко хорошо, темный народец, необразованный. Селяне, одним словом. Ну, могёт быть, только Ученый Гусь да Крыс Белый относительно культурно изъясняются, а вот остальные... Когда, скажем, авторы прямую речь героев передают, понятно, разные-всякие такие словеса пропускают. Они-то сами, авторы, люди культурные, другим многим не чета. Уж что оне про меж собой говорят и как выражаются - никого не касается, сие есть дело сугубо личное. А тут... Всё ж у нас тут сказки, а в сказках всё чуток приукрашивается. А жизть-то - она не сказка, в жизни-то всё и проще, и грубее бывает. Совсем по-другому. Да и какая бумага те слова некультурные стерпит? Никак не можно читателя в краску вгонять, а ну, как дети чего случайно прочтут, али женщины?

Тот же Староста, Индюк Кеша, даже на собраниях Скотских выступая, нет-нет, а завернет что нибудь такое разэтакое, что хоть стой, хоть падай. От Хряка Борьки у непривычного слушателя уши враз завянут. Петя Петух побудку по утрам кукарекая к своему кукареку завсегда крепкое слово добавит. А то и два-три. Это уж по настроению. А ежели настроения нет - то и десяток слов как загнёт, так загнёт... Даже желтоклювые Цыплята, взрослых слушая, про меж собой такие речи ведут, что иностранцу какому заезжему и половины не понять. Голосочки детские, чирик-чирик. А промеж чириками - ... И ...., и ..., а уж ....- так кажным вторым словом. Козел Сидор с Козой своей Сидоровой Машкой, о житье-бытье балакая, порой такие предметы да действия походя поминает, что и не передать.

- Ты, ... Машка, ... гулящая, завсегда... где шляешься, ... найдешь. ... Нет бы, ... дома... сидеть.

А та ему в ответ:

- На себя ... посмотри, ... бородатый, ... совсем. Чтоб ..., ..., у тебя ... на лбу вырос! Завместо ... рогов.

И все такое непотребство слушают спокойно, хоть бы раз одернул кто. В порядке вещей, стало быть.

Но опосля того, как порешили друг дружку господами обзывать, да указом сверху сие подтвердили - выражаться непечатно тоже стало вроде как немочно. А сами посудите: " - Господа ...трам-парарам... Скоты". Или "господа ...тудым-сюдым... сограждане".

Крыса Белого ажно корёжит. Гусь - интеллигент сельский, отчасти привычный, и тот только клювом в прострации щёлкает...

И порешили оне про меж собой бороться ещё и за культуру речи. Дабы литературно Скоты выражаться стали. Как, к примеру, Достоевский или тот же Корней Иванович Чуковский.

Поначалу Староста и слушать новый прожект не захотел. Как так, это что - без исконно народных выражений прожить? Разве ж можно? А ежели разнос или нагоняй надо гражданину какому вчинить? Народная мудрость про это прямо говорит, что "крепкого слова и нечистая сила боится!". Так что на деле народная мудрость - одно, а суровая правда жизни - совсем другое. Вот такой тупик дуалистический произошёл в бытии и сознании обитателей Скотного Двора. Вроде, надобно бы без матюков, да никак без них не получается.

Однако Крыс, сочинениями классиков потрясая, за культуру сражался яро. Ко всем и каждому приставал, пользу высокого штиля поясняя. Гусь науку призвал в свидетели, и... совместно убедили-таки остальных Скотов, что за речью следить надо. Как Кеша понятно выразился - "за базаром". И Полкану теперь не "Гав-Гав", но "Ав-Ав" лаять вменили. Петя по утрам с забора не "ку... трах... ку... трах... реку", а просто "ку-ка-ре-ку" выводить научился. Куце, конечно, звучит, без экспрессии, зато культурно.

Но просыпать подъем Скоты стали, не слышат побудки. Уж Петя надрывается, голос срывает, а всё впустую. Не узнают его, без матюков-то.

Борька Хряк, матерщинник известный и пьяница, теперь совсем не просыхает, из родимой лужи ужо и голоса не подает, только пузыри пускает.

Бык Цезарь, тот вообще от сохи, лишь молчит, будто в рот воды набрал. Бараны Уток не разумеют. Куры - Кролов. Да что уж там - и промеж собственной породы понимания никакого не стало. Вот, к примеру, Козёл с Козой своей объясняться начнут, так полная про меж ними непонятка. Сидор чего-то Машке выговаривает, так она на него оловянными глазами тупо уставится, точно на пустое место. А опосля, ежели чего и ответит, Сидор глазами хлопает, мыслю не улавливает. Он ей "бе-е-е", она ему "ме-е-е"... И ничего более.

Истинный Вавилон, смешенье языков. Скоты бесцельно по Двору шляются, все молчком, да молчком. Любое дело не ладится, всё из рук валится.

Никакого теперь юмора. Ни анекдот тебе рассказать, ни байку какую весёлую завернуть... Ничего нельзя, потому как складно не получается. Скучно жить стало.

Неделя проходит, другая... Замерло всё не Скотном Дворе. Староста первым опомнился, прибежал к Крысу в панике:

- Ты, того-этого, Белый, давай, эту бодягу заканчивай. А то, что ж оно выходит? Экономика загибается. Ни тебе плану производственного, ни сбору налогов. Куры не несутся, Свиньи вес теряют, Овцы шерстью обрастать перестали. А Баран Бяша - так тот вообще лысеть начал... Кота Черныша уж неделю на Дворе не видно: сбежал, понимашь, от такой культурности... Всё взад возвернуть надо! А то мне уж и цыкнуть на Скотов не можно! А как без этого руководить?

И строго наказал Белому Крысу с Учёным Гусем родной язык возродить, как предки завещали.

Те уж и сами поняли, что благое, казалось бы, дело, а к последствиям печальным привело. И стал Белый Крыс принародно теперича других классиков зачитывать - Баркова с Венечкой Ерофеевым, да и у самого Пушкина кой-чего по теме нарыл. А Гусь по Двору ходит, сугубо исторические анекдоты про поручика Ржевского рассказывает, всё в лицах, и жестами себе в рассказах помогает... И просветлели Скоты лицами. Мысль в глазах проявляться начала. Отлегло у их от сердца.

Не сразу, конечно, но ожил народ Скотнодворский. Куры - несутся, Свиньи - жирок нагуливают, Кот Черныш на любимый забор нарисовался. Даже Баран Бяша - и тот шерстью так густо зарос, что и глаз не видать. А уж Староста Кеша-то как доволен! Только и слышно во Дворе его голос начальственный. Везде успевает на радостях.

Летописец Белый Крыс, по обыкновению своему, про эту реформу языковую Скотнодворскую тоже запись сделал: - " За что боролись, на то и напоролись".

Чуток подумав, добавил: - " Язык родной структура тонкая, ранимая. Грубой силой в него влезать не позволительно. И ежели что изменять вознамерился - так то надо не ломом действовать, а тонким скальпелем. И, к слову сказать, совершенно неизвестно, как тот же Корней Иванович Чуковский с личным шофёром изъяснялся, когда машина посередь дороги ломалась. Тоже, поди, не "Муху-Цокотуху" ему цитировал..."

Тут и сказочке конец.

***

- Вчера хозяин глухо так помянул, что местный председатель в своё время весь бывший колхоз под себя подгрёб. Что выкупить ухитрился, а что под шумок "прихватизировал". Акционерное общество создал. До чего мог дотянуться, всё заграбастал. А через годик этого председателя его же бухгалтер-тихушник чинно кинул. Сбежал со всеми активами. Только долги оставил.

- Чему ты удивляешься? Зачастую так и бывает. Мало ли примеров перед глазами? Сейчас тоже кидалова хватает, но уже не то, конечно. Вот несколько лет назад всё это было в порядке вещей. Или самый хитрый... Или самый умный... Самый беспринципный и изворотливый. Такие зачастую наверх и выпазили. Прошустрят, хапнут, кто сколько унести сможет, и на дно - до лучших времён отсиживаться. Потом всплывали - если не с мешком на голове, то на Канарах, а кто и на Сейшелах, все в баксах и фунтах. Это сейчас они цивильные да респектабельные, а тогда... И никого не колышет, что деньги у них с душком.

- Ничего. Бог не фраер. Всё видит.

СКАЗКА ПРО АКЦИОНЕРНОЕ ОБЩЕСТВО СКОТНОГО ДВОРА.

Житьё-бытьё на Скотном Дворе неплохое было. Можно, ить, даже сказать, вполне справное. Жили в тепле-светле, ели вдоволь, не бедствовали. Ну, может, разносолов особых и не наблюдалось, но всякий Скот своё получал исправно. Куры-Утки, иль, скажем, тот же Ученый Гусь - те зерном кормились, да ещё и разных сортов. Свиньи отрубей да ботвиньи тож сполна получали. Коровы и Овцы завсегда охапку свежего сенца имеют, ещё и с добавкой. Берёг Хозяин Скотину, потому и усердствовал.

А уж про тех, кто в Избе жил, иль при ней её же сторожил - так тут уж и говорить нечего. Баловали их с кормёжкой-то. Кот Черныш так зажрался, что окромя сметанки да свежей рыбки ни на что более и смотреть не хотел. Полкан опосля известных событий в любимчиках числился, потому чего-чего, а мослов сахарных в миске евонной не переводилось. А уж Белому Крысу - так вообще с Человечьего стола перепадало - что Дочка Хозяйская Катька сама ест, тем и его угощает. И колбасные обрезки, это уж отдельно. Так что он-то много чего в своей жизни опробовал, грех жаловаться.

Но как-то в книжке одной умной вычитал Белый Крыс, что есть такая штуковина питательная - мёд называется. Вкусен, сладок да пользителен - страсть! И едят его все подряд - и Люди, и Медведи, и Муравьи. Особливо его душу задело упоминание, что Мыши и Крысы медком тоже балуются, приворовывают сие лакомство у Пчёл, иной раз даже ульи их разоряют. Нет, не то, чтобы Белый Крыс обиделся за свою вороватую породу, он про неё и сам немало знал, просто захотелось ему самому этого самого мёду попробовать. Запало в душу, понимаешь ли.

Подался он к Чернышу. Тот, хошь и числился в потенциальных противниках, но к Крысу относился лояльно, без особых предубеждений. Не особо, конечно, хотелось к Коту обращаться, да что поделаешь - больше его из Дворовых по округе никто не шастает. Он-то ходок известный... Ну, и рассказал ему про мёд, про вкус чудный и сладость неописуемую. И про Пчёл, как об них в той книжке прописано - кто такие и как выглядят. Помощи стал просить, чтобы Черныш ему жилище Пчелиное, мёдом до краёв набитое, нашёл-разыскал. А там уж про меж собой и сочтутся.

На беду разговор их Старостов заместитель Козёл Сидор услыхал, да начальству и доложил. Осерчал Индюк Кеша, ох, как осерчал! Прибежал, крыльями машет, разорался-раскудахтался:

- Как-так? Отхожим промыслом решили заняться в обход начальства? Без разрешения, без лицензии, без налогов?! Да я ...трам-парарам... вас обоих... тудым-сюдым... без суда и следствия... тра-та-та через та-та!

Делать нечего. Надо, стало быть, Крысу с Котом официально совместное предприятие открывать. Староста Индюк Кеша настоял на том, чтобы это было акционерное общество, а пятьдесят один процент акций принадлежали государству, то бишь ему, Кеше. Шумиху ту и другие Скоты услышали, тоже своих долей в предприятии потребовали. А иначе как? Скотный Двор един, и все его, понимашь, граждане. Каждому сладкого мёду захотелось. Ну, как тут не уступить, когда вплотную подступили - кто с рогами, кто с клювом острым, а кто и просто с весом, почитай, в полтонны? Супротив обчества не попрёшь... И с ими дивидендами будущими поделиться придется.

Обрисовал Крыс честному народу, кто эти самые Пчелы, как выглядят и где примерно проживают. Достоверно поведал, что, мол, летают такие этакие, на Мух похожие, только чуток побольше, с цветка на цветок, улей ихний на дереве, жужжат...

Гусь, подключив научное мЫшленье, присовокупил, что ежели за одной Пчёлкой проследить, то и остальных обнаружить легче лёгкого. А там уже и мёд, всем по акциям.

Тут - и легка на помине, летит как раз одна такая, от цветка и прямиком к дереву, что недалече, особнячком растет. Взаправду жужжит. Всем скопом за ней и побежали. Облизываются загодя: вот уж сейчас мёду-то наедимся!

Столпились Скоты-акционеры вкруг дерева, головы позадирали, за Пчелой внимательно следят. А та в дупло... Так вот он где, медовый склад!

Белому Крысу, как зачинщику и основоположнику предприятия, самому лезть выпало. Скоты прочие его вперед подпихивают, самим в высь переться в лом. Покряхтел, повздыхал, однако полез. Остальные советы дают, как ловчее до дупла заветного добраться. Переживают и сочувствуют. Поторапливают. Самые нетерпеливые ужо и по стволу стучат, дерево трясут, Крыса погоняют...

Ну, понятно - достучались. Пчелы из дупла-то и грянули, да всем роем - на Скотов! Ужасть! Оказывается, обитатели дупла не только жужжать умеют, но и жалятся знатно. Больно! Всем сёстрам досталось по серьгам. Староста Кеша, как начальство и главный акционер, ближе всех к дереву тому стоял и, когда Пчёлы на Скотов набросились, в самый рой и угодил. Более всех пострадал. Как раз на пятьдесят один процент...

А покудова Пчелы Скотов вкруг дерева гоняли, Белый Крыс под шумок до мёда добрался. Отъел добрую толику и, не спеша - сторонкой, сторонкой - домой в Избу, на родной подоконник.

Так акционерное Скотское общество и прогорело. Об ём более и не вспоминали, накусанные бока почесывая. И про мёд начисто позабыли. "Накушались досыта".

А Белый Крыс, мёду по самое "нехочу" наевшись, в мемуары об том такую запись сделал: "Не будет всем мёду поровну, когда один с сошкой, а семеро с ложкой, "- а потом ещё добавил с гордостью: " Кто смел да спор - тот и мёд спёр, остальным - по акциям..."

Тут и сказочке конец.

***

- Прикинь, всю ночь сегодня мутотень какая-то снилась. Совершенно не выспался. Сон странный: ложбина между двумя огромными холмами, я к ним иду-иду, иду-иду, а они не приближаются. И ведь надо мне там чего-то. Сам не знаю, чего, а иду-иду... Вымотался за ночь, раз пять просыпался, насилу засну, а оно опять снится, что иду... К чему бы это?

- Ну, ты заладил: "иду-иду"... Старика Фрейда давно читал? То-то и оно.

- Верно! Тема снов - сама по себе весьма занимательна. Ещё господин Чернышевский, когда "Что делать" сочинял, "сны Веры Павловны" про социализм очень так реалистично додумал. Интересно, что бы тот же дедушка Фрейд про них сказал?

- Про её сны я не уверен, а вот про тебя - всё ясно...

CКАЗКА ПРО СТРАННЫЙ СОН КРОЛЬЧИХИ ВЕРКИ.

Сон есть дивное таинство, укрепляющее силы человека, телесные и духовные.

(Порфирий Успенский. Епископ)

Угомонился Крольчатник к вечерней зорьке. День долгий, забот много, умаялись. Напоследок капустки свежей наелись, водицей ключевой обильный ужин запили, да и по лёжкам. Спать пора. Сон, как говаривал один мудрец, есть священное таинство, укрепляющее силы телесные и духовные. Про духовность Крольчих сказать что-то трудно, но вот телесные силы точно им с ихним Кролом Кузей ой как надобны порою бывают. Засопела животина, заворочалась во сне. Кому морква снится, крепкая да сладкая, кому лист капустный, росой подернутый. Светлы сны, легки, как и сама жизнь на Скотном Дворе.

Только Верка-Крольчиха что-то беспокойно в полудрёме вздрагивает, всё никак угнездиться-устроиться не может. Но вот и её сморило...

...И снится ей сон, странный до невозможности, и не Крольчачий вовсе, а непоймикакой...

Недалече от Скотного Двора был Старый Сад, посаженный не то дедом Хозяина, не то прадедом, толь еще каким дальним их предком. Не сад, а лес уже почти. В прежние-то годы, говорят, там плодов разных нарастало немеряно - и груши, и яблоки, и вишня-черешня всяческая. Да вот беда - забросили Сад. Позарос в бесхозности, совсем дремуч стал. Скоты туда и хаживать-то побаивались. Стра-ашно, аж жуть! Ровно в Дикий Лес заходишь. Лишь только Крольчиха-Верка нет-нет, а заскочит, побродит по зарослям, да и опять к себе, в Крольчатник. Любила она этот Старый Сад. Тенистость его задумчивую, тишину умиротворяющую. Воспоминания сладкие он ей навевал. Как-никак именно здесь она свою первую девичью любовь встретила. До Кузи это ещё было. Эх, хорош был Вольный Заяц, по всем статьям хорош!

И вот в том самом сне нанимает Староста Индюк Кеша бригаду Бобров, дабы запущенный Сад тот в райские кущи превратить. У Хозяина под это дело средств изыскал, кормов там разных, даже и с излишком, чтоб себя, родимого, тоже не забыть. А чтобы дело экономно обустроить, Бобров призвал не местных, а с недальней Закраины. Те, вроде, подешевше берут.

Ох, и густ же Сад, зарос зело. Есть где развернуться работничкам. А Бобрам только того и надобно: им погрызть чего деревянного - что Кузе сахарную морковь слупить.

Кеша деловой, сразу сообразил - можно, можно со Старого Сада приличную выгоду получить да знатный прибыток сварганить. Деревья старые соседним Дворам на дрова и доски сбагрить, на их месте площадку для молодняка организовать, электорату потрафить. Траву высоченную на корма скосить, плоды, буде таковые обнаружатся, употребить на нужды властей предержащих. Подрост мелкий и кустарник в веники вязать, да на рынке продавать. Коль недорого спрашивать - уйдут враз за милую душу. А вот те деревья, что пока в силе остались, пущай и далее урожаем радуют, а Животине Скотнодворской ещё и тень в жаркий день нехай дают.

Сей расклад Индюк на правах Старосты импортным Бобрам подробно изложил. Те выслушали внимательно, по-своему, по-закраински что-то покалякали, головой закивали - поняли, мол, согласны. По оплате спорили громко, да недолго, за харчи и чуть поверх того быстро по рукам ударили. И тут же за дело принялись. Да с завидным таким усердием, что и поглядеть-то любо-дорого. Однако глядеть Старосте Кеше на суету трудовую было как раз недосуг. Ему же, как лицу ответственному, и тут приглядеть надо было, и там покомандовать. На этих прикрикнуть, тем ценные указания выдать. Одних совещаний штук пять намечено! Да после обеда парочка. В делах и заботах весь день. Без присмотру да пригляду - оно разве ж на Скотном Дворе можно?

А Бобры работают, только треск стоит, да дерева рушатся. Их со Скотного Двора очень хорошо слышно, Скоты от того шуму даже оглохли малость. А работники пришлые в три смены стараются, без сна и продыха. Молодцы, однако!..

...Встрепенулась Верка во сне, знать, сердчишко женское что-то недоброе почуяло...

...Через пару дней решил Кеша к работничкам заглянуть, проверить, что да как, а те уж и сами ему навстречу с деревами поваленными, да с вениками вязанными. Все планы поперевыполнили! Дерева, правда, с ветками и сучками не обрубленными, да и веники, что уж говорить, только в потемках продавать, чтоб внимательно разглядеть товар не смогли. Зато управились быстро.

- Рассчитывай, - говорят, - начальник.

Кеша им:

- Так надобно всю работу принять-посмотреть. Сад, типа, каков стал?

А Бобры:

- Да что там ещё смотреть? Сад как сад. Деньги давай, начальник, а то мы на Дальние Выселки не успеем, а у нас и там договор. Работу да заработок потеряем.

Пришлось Кеше по быстрому раскошеливаться, а то оне такой хай подняли, что чуть не оглох.

Только расчёт получили - собрались в пять минут всем табором, и были таковы. А Кеша решил праздник по поводу открытия Нового Сада объявить. Хорошо, хоть сперва комиссию в составе себя, как председателя, Козла Сидора в качестве заместителя и Гуся, как представителя сельской интеллигенции, Сад посмотреть отправил. А там такое... Ну, вообще-то, ежели по чести говорить, ничего там такого нет. Там вообще НИЧЕГО НЕТ! Ни травинки, ни былинки, а уж про дерева тенистые плодовые и вообще речи быть не может. Только кучки опилок там и сям валяются. Так что праздник отменять пришлось.

А тут как раз новое собрание намечается. Кеша к отчётному докладу готовится, нервничает страшно. Ходит чернее тучи. На всех похуже Полкана лается. И так всю Скотину во Дворе затюкал, что и не передать. Только было на Крольчиху Верку надумал наорать, тут она, к своему облегчению, и проснулась. Не сразу и поняла, что это сон был, соскочила, трясётся вся. А уж как поняла, что это ей только пригрезилось, от радости даже прослезилась.

Глядь, а тут и Кеша идёт, весь довольный и счастливый.

- Собирайтесь, - говорит, - на собрание, новости хорошие сообщать буду.

- Все мы знаем, - продолжил он, когда вся Скотина посерёдь Двора собралась, - в каком состоянии у нас Старый Сад. Так вот: теперича у нас будет этот Сад Новым, с площадкой для молодняка и прочими другими прибамбасами. Я ужо и бригаду Давских Бобров под это дело выписал. Повезло, я так считаю, повезло нам с ними. Быстро сделают и возьмут недорого. Я их по случаю у речки встретил. Они так и сказали - мы, мол, Давские работники. Всё что хошь сделаем быстро, качественно да недорого. Так что - ура Новому Саду!

Тут весь Скотный Двор от восторга в раж вошёл. Кто мычит, кто блеет, кто крякает-кукарекает, радуются, в общем и целом. Только одна Крольчиха-Верка горько-горько заплакала... Но на неё никто внимания не обратил. Все, понимаешь, радуются, а она тут сырость разводит! Кто ж на такую дуру набитую ещё и внимание обращать будет?

Тут и сказочке конец...

***

- Анекдот хочешь? Из жизни?

- Давай.

- Сегодня с соседом Кузьмичом разговаривал. Ну, как-то сам собой разговор на баб перешёл... Ну что ты опять зубы скалишь?! Так вот, оказывается, здесь в деревне первой красавицей и законодательницей мод жену председателя сельсовета считают! Он говорит, что одних шляпок у неё штук сто!

- Эта такая в усмерть крашеная рыжая толстуха? Да уж... Если честно, я бы с такой в голодный год за таз пельменей - ни-ни! Она же - и накрашенная страшная, и не накрашенная...

- Ещё и тупа, как пробка. Диплом заборостоительного ПТУ - условно... Последние прочитанные книжки - "Колобок" и сберегательная. И почему только её так возносят?!

- Это же элементарно, Ватсон: жена председателя просто обязана быть первой красавицей... Точнее даже - не может не быть! По определению.

СКАЗКА ПРО КОНКУРС "МИСС СКОТНЫЙ ДВОР".

... Кто на свете всех милее, всех румяней и белее?... (А. С. Пушкин.

Как говорится, не было печали - купила баба порося. Так и у нас на Скотном Дворе - то же самое: жили себе спокойно - не тужили, да чёрт попутал, реформаторством занялись. То одну какую реформу начальство учредит, то другую. То такое новшество введёт, то этакое... А народу - в тягость, коситься на власть начали, роптать....

Белый Крыс как бы невзначай Старосте намекнул, что народу не только хлеб нужен, но и зрелищ ему подавай хоть малую толику. Опосля этого утвердил Индюк Кеша провести на Скотном Дворе про меж лиц дамского полу конкурс красоты. Чтоб всё как положено - и чтоб по подиуму дефиле было, и чтоб жюри оценивало (это судьи такие, если по-нашенски), и приз для победительницы. Чай, поди, не хуже других живём, не в тайге. Тоже в курсе последних новшеств и событиев. Про состав жюри споров не было - председателем, естественно, Староста Кеша, заместителем - Козёл Сидор, Гусь Учёный - от науки, Белый Крыс - секретарём. Ну, и Быка Цезаря - от народу, для кворуму. Чуток посовещавшись, порешили ещё трёх мужиков Скотнодворских в оценщики пригласить - Петуха Петю-Второго, Хряка Борьку, ежели не нажрётся по случаю события, да Крола Кузю Италийского, (как знатока слабого полу). Тишу беспокоить не стали. Не до баб ему последние лет двадцать, одно слово - Мерин.

Долго судили-рядили: кого же до конкурса допускать? Кому разрешать участвовать, а кому - нет? А потому, как теперича на Скотном Дворе демократия и равноправие, то и лица дамского полу в правах про меж себя равны. Проще говоря, всем можно в конкурс записываться, ежели ты не мужик. Ну, и призы - вполне, на уровне. Достойны будущей Королевы. Овсов пол мешка, отрубей там, прочих овощей в достатке. Венец победительнице по типу лаврового, но из растений местных, разумеется.

Опять же - слава! Внимание общее, а ежели что, то и на "Мисс Мира" путевку. Это ведь аж на самые Дальние Выселки, и всё - за казённый счет! Далее перспективы совершенно ослепительные: контракты всякие разные с агентствами рекламными - типа колготки и гигиенические средства народу показывать, опять же мир высокой моды, обложки глянцевых журналов... В итоге полный достаток и сладкая жизнь.

Готовиться к мероприятию начали задолго. Кеша дату мероприятия назначил, заместитель его, Козёл Сидор, про то меж дамского населения известил. Кота Черныша Послом Доброй Воли на другие Скотные Дворы приказом определили. А что? Ему - не в тягость. Всё одно по Кошкам где ни попадя шляется. Пущай заодно и приглашение на действо разносит, всё польза. Уж придут - не придут от иных Дворов гости - это дело третье, было бы предложено. Вежливость международная обязывает. Этикет, как Крыс красиво выразился.

Пса Полкана Кеша строго проинструктировал на предмет бдительности и охраны правопорядка. Ибо вместе с гостями зваными могут пожаловать шпиёны да диверсанты, а то и просто какие фанаты хулиганствующие. Коих и надлежит выявлять, излавливать, да на чистую воду выводить.

Конкурс порешили проводить в большом амбаре, где Хозяин зерно по зиме хранил. Летом-то оно всё одно порожняком без дела простаивает. Огромадное здание, доложу я вам. Почитай, все Скоты с полным комфортом разместятся, боками толкаться не будут. В дальнем углу Бобры Давские помост дощатый, типа подиум, сварганили, под строгим Кешиным приглядом. Это уже для дам. Чтобы все прелести ихние отовсюду видно мужикам было. Конферанс вести Сурка пригласили. Гостем от Широкого Поля, и для улучшения отношений. А чё? Тот в цирке пол жизни прожил, так кому, как не ему?

Дамы тож к дню сему волнительному дружно готовились. Все в " Миссы" хотят. Походку отрабатывали, позы завлекательные принимать учились. Всякая из участниц свои секреты обольстительные от соперниц до поры , до времени скрывала, дабы фору перед ими на соревновании иметь. Тем паче на предварительном отборе многих строгое жюри отсеяло. Овец, к примеру, потому как оне шибко уж шерстью заросли, и личность их каждой определять было затруднительно. Блондинки, конечно, оне натуральные и кудрявы, да уж одинаковы больно. Из Крольчих оставили одну Верку, иначе от их кроличьего племени на подиуме и ступить негде было бы. Кур и Уток шуганули, (ибо гадили на подиуме по недомыслию), только Пеструшке исключение сделали. На сём Петухи с иных Скотных Дворов почему-то настояли.

Истинно малинник! Из претенденток во второй тур прошли такие кандидатки: Корова Зорька - выменем своим знаменитая. Хавронья - баба правильная и справная. Коза Машка стройная, изящная, с копытцами точеными, тоже - девка хоть куда. Не зря, наверное, у Козла Сидора рога, что твои оглобли. И, как уже было упомянуто, Верка да Пеструшка. Индюшка, конечно. Без её, сами понимаете, ну, никак не можно, это ведь Кешина протеже.

Кстати, интересная история с нею вышла. Староста Индюк Кеша по наущению Белого Крыса Петуху Пете дал поручение: Индюшку, мол, надо бы пропиарить. Это чтоб шансы еёные на конкурсе повысить. Но тонко так пропиарить, без лишнего шума. Петя миссию сию понял очень уж по-своему и незамедлительно отправился Индюшку пиарить, тем более, что по поручению! Ну, и пропиарил её без лишнего шума, но со всей душой и старанием за колодцем... К обоюдному удовольствию. Об исполнении Кеше доложил, за что начальственной благосклонности и похвалы удостоился.

И вот долгожданный день настал. Все Скоты поголовно на мероприятие пришли - шутка ли, не кажный день такое происходит. Даже с других Дворов гости прибыли. Всем, понятно, интересно на женский пол поглазеть. Староста Кеша речь толкнул, как всегда про посевную и демократию, но недолгую, потому как самому хотелось на зрелище посмотреть.

Радива зажигательные мелодии заиграло. Сводный хор с Птичника выступил, для разогреву почтеннейшей публики. Курочки-певички все в перьях, будто примадонны. Блондинки Овцы канкан отчебучили, чем настроение собравшихся оченно подняли.

А потом ужо приглашенный Сурок, что конферанс вел, самоё действо и объявил.

И пошли конкурсантки по подиуму - походки изящные, стать и грация непередаваемая! Одна другой лучше. И всякая на себя мысленно корону победительницы примеряет. А уж как старались-то! Свинья Хавронья два раза на задние лапы вставала, об шест, что с подиумом рядом, разными местами тёрлась, и всё музыке в такт. Коза Машка публике глазки строила, хвостиком завлекательно потряхивала, а Зорька с таким азартом бёдрами вихляла, что аж Пеструшку выменем своим с помоста снесла. Чуть не дисквалифицировали Корову за неспортивное поведение, но Бык Цезарь так на судей глянул, что строгое жюри сразу поняло, что ничего особенного и не произошло.

Хлопали мужики, "бис" да "браво" кричали. Достоинства и стати участниц нескромно обсуждали. Эротика сплошная, азарт и удовольствие!

Жюри совещаться стало, кому из прелестниц корону вручать. Взяли часок на размышления. Но так получилось, что Крол Кузя с Веркою в Крольчатник удалился. Цезарь Зорьку на лужок повёл. Поддатый Борька Хавронью пятачком за свинарник подпихивает... Пеструшка куда-то за околицу подалась в окружении Петухов соседних... Кеша с Гусем и Сидором в амбаре совещаются. А Петух Петя сызнова Индюшку пиарить пошел.

Так голоса судий и поделились. За Верку - один голос. За Хавронью - тоже один. За Машку - нету голосов. Козел Сидор воздержался, свои рога об стенку амбара почёсывая. Зорьке присудили титул "Мисс Грудь (вымя)", на здоровяка Бугая Цезаря с опаской поглядывая. Хотя, впрочем, заслуженно присудили, в этой категории ей точно равных не нашлось. За Пеструшку много голосов было, всё больше от приглашённых чужих Петухов, но все совещательные. Гусь от науки слово взял, да в выводах запутавшись, лучшую определить не смог. Все, мол, хороши.

Победила серенькая Индюшка, с двумя голосами. Понятно, что Староста за свою пассию голосовал. Так ведь ещё и Петя, что свой голос Кеше перепоручил. Что ж - тоже понятно. Пиар, как не крути, - великая сила!

..........................................................................................................................

Секретарь жюри Белый Крыс всё это видел да в летописях Скотнодворских отобразить не поленился. Написал же он следующее: "Конкурс красоты - дело нужное, ибо чувство прекрасного народу прививает, а также иные чувства обновляет. И властям полезное - можно отработать пиар-ходы и технологии выборные."

Далее отметил: " Однако неплохо бы и политиков некоторых иногда всем народом пиарить, для поднятия рейтингу..." Напоследок, не удержавшись, снова к классикам обратился, процитировав: " ... А судьи кто...?"

Тут и сказочке конец.

***

- Бабушка Дарья, из крайней избы, мне сегодня на жизнь жаловалась. Двух сыновей подняла, четырёх внуков. А доживает одна. Не звонят, не пишут. Про то, чтобы приехать, и разговору нет. И не одна она такая. Полдеревни стариков - и почти у всех такая же картина. Не дай Бог нам самим... Ты хоть своим давно звонил?

- Звонил недавно, а вот навещал давно, каюсь. Вернусь домой, надо будет заехать, повидать...

СКАЗКА О ГАДКОМ ЦЫПЛЕНКЕ.

"O temporal o mores!"

Цицерон.

У нас на Скотном Дворе так исстари заведено: дело своё делать надобно споро да на совесть, чтоб перед другими Скотами не стыдно было. А то: ну, как осудят? Худое скажут? На всякий роток не накинешь платок. И понесёт молва по соседям весть неприглядную про неряху нерадивую. Поэтому даже самую малую малость - и ту - исполняли как надо, комар носу не подточит. А ежели за сурьёзное дело взялись - так и вообще пластались без сна и продыху. Кому охота ославленному по деревне ходить? То-то и оно. Как ты себя покажешь, так на тебя и посмотрят.

Казалось бы: что уж такого сложного - яйца несть, да опосля из них Цыплят высиживать? Невелика наука. Все Куры испокон веку так делают. Ан, нет, так - да не так. Вот, к примеру, на Скотном Дворе Курица Клуша была самая примерная-распримерная из всех. И яиц у ей в кладке завсегда поболе, чем у других, и Цыплята раньше проклёвывались, да и все такие здоровенькие были, крепенькие - матери на радость, другим Курам на зависть. А всё потому, что Клуша старательная баба была, не чета другим некоторым. Аккуратистка и умница, всё, как положено, делает. Где по дедовской науке, где по своему разумению - но с полной материнской любовью и прилежанием.

Счету, конечно, не обучена, да и почто простой бабе арихметика? На кой ляд? Всегда без неё обходилась, от всей этой цифири маета одна да смущение в умах. Но однажды та самая арихметика Клушу и подвела. В кладке последней вроде как лишнее яйцо затесалось. То ли было, то ли не было, кто в суете домашних дел за ими особо приглядывал? Но вот оно, кругленькое, тёпленькое, лежит посерёдь прочих. Точно что не камешек какой круглый, а яйцо, как есть яйцо. Размером, конечно, чуток от других отличается, да всяко ведь в Куриной жизни бывает. Иной раз и прежде получались не по ранжиру. Не всегда ж первым сортом нестись. Вот и разберись теперь - толи Петя Петух с большого бодуна бывал, толи сама Курица чего не того съела... Случались казусы.

Но коли яйцо есть, то и высиживать надо, это уж закон непреложный. Со всем тщанием и полной старательностью. Как народятся Цыплята, там и разбираться будем. Что сейчас-то без толку голову ломать да крыльями попусту хлопать? Было бы с чего. Цыплят по осени считают.

Однако же не зря говорят: "что посеешь - то и пожнёшь". Из странного яичка Цыпленок первым и вылупился. Пищит, аж захлёбывается, есть просит. Серый с пятнами, головастый, клюв кривой, шея тонкая. ... Страх, да и только. Ну, уродец, конечно, ещё тот, но ведь не ржавый гвоздь, на помойку не выкинешь. Плох да коряв, но всё одно - своя кровиночка. Куда денешь бедолагу?

- С прочими воспитывать стану, от меня не убудет, - вздохнув тяжело, решила Клуша. Мать - она всегда мать. Но к Ученому Гусю пошла за советом. Тот по обыкновению клювом пощёлкал, глаза позакатывал, ум свой напряг. Про мутантов непонятное завернул, про генные нарушения. Но потом пришёл-таки к иному мнению, рассказал озабоченной мамаше старинное предание о Гадком Утёнке, что из уст в уста передавалось.

- Повезло тебе, кума, несказанно! Счастье в дом привалило! И как это я сразу не дотумкал?! Из неказистого, невзрачного птенца такое опосля получится! Сама еще удивляться устанешь! Настоящего Лебедя воспитывать будешь! Самая красивая птица, что только есть на белом свете. На меня, Гуся, похожа, но, по слухам, стократ красивше. Хотя, куда уж вроде... И тебе честь и слава, и всему нашему Скотному Двору уважение громадное будет от международной общественности.

И вдохновилась Клуша на подвиг материнский. Ну и что, что в отличие остальных жёлтых этот сер? Зато уж когда вырастет... То-то будет награда за труды и ночи бессонные.

По всему Скотному Двору слух быстро разнесся, что у Куры Клуши чудо эдакое произрастает. Уж такой почет к серенькому, уж такое не по летам уважение! На что Староста Индюк Кеша надут да надменен, а ведь и тот лучшие зернышки пацану ссужал. От кормушки всех отгонял, что Уток, что Курей, пока малой не насытится. А тот и рад стараться, ест, что взрослый. Растет, как на дрожжах. В короткий срок всех своих братовьёв и сеструх перегнал. Положение свое особое быстро понял, мамкой понукает, папку Петю не слухается, Индюком запугивает. В грош никого не ставит. Так нос задрал, что выше и некуда. А все вокруг его, желторотого ещё, умиляются, кроме как "наш Лебедь" и не величали.

Клуша, добрая душа, всё ему прощала. Как же - своё дитятко, любимое, под тёплым брюшком высиженное. И надёжа на будущее, и отрада Куринному сердцу. Остальных Цыплят сгоряча могла и отчитать, и подзатыльника дать, ежели что. А с любимца своего только что пылинки не сдувала. Что тот ни сделает - всё ладно, всё здорово да правильно.

Под конец лета Цыплёнок из странного яйца крепко подрос, да однажды на крыло и встал. Курица - не птица, летать не положено. А этот - махнул окрепшими крылами, круг над Двором сделал, Скотам честным сверху на голову опростался, сам того, впрочем, особо и не заметив. Да и ему ли, такому самому-самому, на мелочи подобные внимание обращать? Прокуковал три раза с соседней осины, да в Дикие Леса и упорхнул.

Больше его никогда и не видели. Так, слышали пару раз издалече, да что с того толку? Что растили - то и вырастили.

А Клуша долго потом по нему горевала, все глаза слезами материнскими выплакала...

Об том на Скотном Дворе долго судачили. И к выводам неутешительным пришли. Эх, видать, и впрямь врёт предание - не так хорош былинный Лебедь, как его малюют...

Тут и сказочке конец.

***

- У Кузьмича сегодня празднуют, ребёночка обмывают. Нас тоже позвали.

- Да что-то уже невмоготу мне - то именины, то крестины... Праздник за праздником. Так никакого здоровья не хватит.

- Надо идти. А то обидятся. Первый внук, как-никак.

- Ребёночек - это хорошо... Вот интересно, кто из него вырастет? Может, известный учёный, журналист или спортсмен?

- Да уж. Вот смотришь на малышей - все такие хорошие, забавные, милые... Откуда же тогда мерзавцы и негодяи берутся?

- Ну, ты сказал! Ладно, пойдём уж к Кузьмичу. А то и впрямь обидятся...

СКАЗКА О ЗОЛОТОМ ЯЙЦЕ.

... Вот уж диво, так уж диво...

( А. С. Пушкин)

Нет, конечно, бывало такое на Скотном Дворе, что кто-то терял чего. Оно завсегда так. И не только на нашенском Дворе. Со всеми порою казусы случаются. То Петух перо из хвоста обронит, но так обратно же не воткнёшь, пусть лежит себе, не жалко. Новое отрастёт. Петя об таких потерях не шибко переживал. Зато когда Гусь Учёный по природной рассеянности предметы своих научных исследований забывал где-нибудь, картина совсем другая получалась. Расстроится, сердешный, мечется туда-сюда, вопит благим матом, гогочет, пока ему пропажу всем миром не найдут. А что расстраиваться-то, спрашивается? Двор у нас невелик, и, случись, кто-то что-то вдруг потеряет, далеко оно, это самое что-то, не завалится. Найдут, принесут, ежели, конечно, не заныкают. С этим делом у нас порядок полный. Козёл Сидор свою Козу Сидорову тоже постоянно теряет. Но и та потом находится. Обычно у соседских Козлов. Причём в полной цельности и сохранности. Ну, да не про Козу Машку эта история...

Значится, так: и в это утро вышел ранёхонько Петя из Курятника, чтоб Скотов кукареком обычным своим будить, клюв раскрыл, да так с ним, раскрытым, и замер. Вот ведь бестолковые у него Куры! Баба, она баба и есть. Прям посередь Двора яичко лежит. Хорошенькое такое, первыми лучами солнца позолоченное. И, что прискорбно, явно не Утиное иль там Индюшачье. Размеры не те. Как не крути, а безобразие произошло в их, Курином племени. Не приведи случай, увидит кто, позору потом не оберёшься. Утеряла яйцо Кура, а пенять ему, Пете будут. Не уследил, не доглядел...

Скоренько яичко Петя под насест утащил, уж потом пошёл побудку делать. Прокукарекал торопливо три раза, и к себе, в Курятник, Кур уму-разуму учить. Гнёзда несушек внимательно осмотрел и нашёл-таки виновницу! У всех Кур по свежему яйцу лежит, лишь у одной Курочки Рябы - пусто. С этой лентяйки станется. То снестись забудет, то Цыплят не хочет высиживать, а теперича и вовсе - вон какой номер выкинула. Только приготовился по полной программе её отчитать, да так во второй раз за утро и замер с раскрытым клювом.

Яйцо-то на самом деле золотым оказалось! Не белое, как у всех приличных Кур, не рыжее, как на птицефабрике, а самое что ни на есть золотое! Протёр Петя глаза, головой помотал, наваждение сгоняя, а оно, как отливало золотом, так и отливает. Снизошло чудо и на наш Скотный Двор! Сподобились!

Петух снова - прыг на забор, и тут уж так прокукарекал, что даже глуховатый Мерин Тиша на конюшне услыхал.

- Возрадуемся! - самозабвенно выводил с забора Петя. - Аллилуйя! Чудо! Чудо!

- Да чего ты орёшь? - спросонья проворчал недовольно Староста Индюк Кеша. - Рань несусветная, заря только-только занимается. Али случилось чего?

- Чудо!!! - Петуха на "чуде", похоже, заклинило. - Сограждане! Соотечественники! Возрадуемся! Чудо! Нам знак послан! В виде Яйца Золотого! Держава наша Скотская - избранна! Отныне раз - и навсегда! Хоругви готовьте!!!

- Что случилось?

- Где чудо?

- Пётр, ты, того-этого, проспись сначала...

Загомонили, заволновались Скоты. Недоверие выказывают, сомневаются... Покуда сами артефакта не увидят, не поверят.

Петух немедля повёл толпу в Курятник, где золотое яйцо всему честному народу торжественно и явил. Ну надо же, впрямь оно такое лежит, золотом поблескивает... Вечный скептик Поросёнок Фома его даже пятачком потыркал.

Само собой, вперед науку выпихнули, в лице Гуся Учёного.

- Н-да... - зачесал затылок Гусь. - Коли не увидел бы сам, ни за что бы не поверил... Однако, факт наличия присутствия некой аномалии сомнений не вызывает. Расцветка спектра данного образца сугубо необычна. Провесть точный химический анализ скорлупы не представляется возможным, э-э-э... ввиду поломки научных приборов.

Тут Гусь душой покривил, слукавил малость. Не было у него отродясь никаких научных приборов, окромя могучего интеллекта.

- Однако визуально присутствие золота в представленном предмете явно отмечаю. Посему: всенепременно нужно порыться в дворовых летописях, дабы поискать прецедент. Что-то такое я раньше слышал...

- Гусь! В своём ли ты уме?! Неуж ты думаешь, что ЧУДО можно наукой обмерить? Нам знаменье послано, а ты - "аномалия"... - в Петухе Пете взыграла великодержавная гордость за родной Скотный Двор. - Граждане! Братцы! Не слушайте вы его! Все речи его - от лукавого! Хоругви несите! Восславим! Ниц падём! Коленопреклонимся!

Народ немедля разделился на "научников" и "чудесников". Этим только повод дай. Нет бы работать с таким же рвением, с каким митинговать научились. Был бы случай подходящий, а уж возмущаться и кипеть разумом - это завсегда за милую душу... Благо Кеша вовремя спохватился и не допустил волнений.

- Цыц! Тихо! Что за... и ...! В холодную захотели? Р-р-разойтись!

В "холодную" никому не хотелось, а потому враз присмирели и уже спокойнее будущее золотого яичка принялись решать.

Поначалу думали его в Гохран сдать. Золото, как никак. Или в музей Эрмитажный. А то и ссуду под его у других Скотных дворов получить на развитие вертикали власти.

- Ссуду? Под чудо? Да я грудью... Да мы пикет! Забастовку! Сухую голодовку объявим! - завозмущался Петух. - Вообще-то это - Куриное яйцо. И не вашими грязными Скотскими руками его лапать. Не отдам! Пущай Ряба его высиживает. По нашим Петушиным легендам должен в конце времён появиться Золотой Петушок из Золотого Яичка, дабы провести всеобщее отчётное собрание, где правые и виноватые будут отмечены поимённо. Ох, попляшете тогда голыми пятками на раскаленной сковородке! Поздно будет писать характеристики. Все, кому положено, получат выговоры с занесением! Ежели ты не чтил Двор, ежели душой Дальним Западным Выселкам предался, то - без выходного пособия! И на цугундер!

- Голодать за народ - согласен! Только не в сухую! - Хряк Борька дыхнул на всех запахом забродившей ботвиньи. Народ поморщился. Получив от супружницы Хавроньи увесистую затрещину, Хряк обиженно умолк.

- Золотой Петушок у господина Пушкина в трудах отображён, - солидно заметил Белый Крыс, чтобы заполнить неловкую паузу. - Однако у него Золотой Петушок показан в несколько ином, ты, Петр, извини, ракурсе. И я не думаю, что золотое яичко - это чудо. Данное явление издавна наблюдалось в природе. Бывали и ранее подобные случаи - сие есть в летописях. Для того, что бы поставить точку в споре, предлагаю провести эксперимент.

- Да, да, да! Эксперимент это то, что нужно! - поторопился вклиниться Гусь. - Ибо Петя мне друг, но истина - она дороже. Я тоже за духовную народность и державную гордость. Чту каноны! Однако надобно всенепременно провесть опыт. Ведь ежели это и на самом деле чудо, то никакой опыт ему не помешает. А уж потом, собрав авторитетные подписи для протокола, под пристальным вниманием международной научной общественности будем дожидаться Золотого Петушка.

- Нам бы с этим делом не опростоволоситься, а то вона, с Былинным Гадким Лебедем давеча как нехорошо получилось...- шепотом добавил Учёный, обращаясь уже только к Белому Крысу. - Поостеречься не помешает. Тут надо тщательнее...

Проводили испытания по всем правилам. Ибо в седых преданиях сказано: " 1.Мышка бежала. 2. Хвостиком махнула. 3. Яичко-то и разбилось".

Коли разобьется яйцо - так тому и быть. А если целым останется - с почестями высиживать Золотого Петушка. Под хоругвями и пристальным вниманием.

За неимением Мышки приобщили к делу Крыса. А тот уже постарался от всей души. С подоконника, на который яйцо для чистоты эксперимента водрузили, зараз смахнул. И разбил...

Яйцо, оказавшееся, кстати, вареным, ему и отдано было. Не пропадать же добру.

Петух Петя ушёл тосковать и кручиниться по разбитым надеждам.

Гусь Учёный прочитал собравшимся лекцию об аномальных явлениях, для пущего блезиру приплёв НЛО и полтергейст.

Хряк Борька по привычке надрался как свинья и завалился в родимую лужу.

Индюк Кеша, как Староста, на всякий случай попенял всем за порчу материальных ценностей.

...Вечером, раскрыв мемуары на чистом листе, обмакнув перо в чернила, задумался Белый Крыс. Знал ведь заранее, что это Хозяйка раскрашенное яйцо посередь двора из корзинки утеряла. Сам же и видел, как Катька яички вчера бронзовой и красной красками тщательно размалёвывала.

Но ему даже самому себе было стыдно признаться, что, наслушавшись Петиных пророчеств, весьма опасался он явления Золотого Петушка. Кто его там знает? Ну, как и впрямь из Золотого Яйца народится и судить надумает нас, грешных? Чудо, оно, конечно, и есть чудо. Но с другой стороны - а это нам надо? Этак вострубит радиво на подоконнике, растворятся сами собой новые ворота, сломаются семь замков на Хозяйском амбаре... А когда падёт седьмой замок и иссохнет Борькина лужа, то половина вод в Пруду станет горькой. И - всему абзац. Самый полный.

Ничего не стал записывать летописец. Отложил фолиант.

Ночью просыпался в холодном поту. Вот говорят, что Крысы не потеют: а ведь потеют!

Под утро был мокрый, как мышь. Что снилось, точно не запомнил. Но вроде как летел-скакал по полям, заросшим чёрной полынью, Мерин Тиша, весь какой-то бледный....

Приснится же такое!

Тут и сказочке конец.

***

- Смотрю я на нынешнюю молодежь и тихо одуреваю. Ты прикинь, в фиолетовый цвет волосы красить! Плюс зелёные прядки... Это ж додуматься надо! Да рэп еще... Ни уму, ни сердцу.

- Ишь, какой старый нашёлся. Себя лет в семнадцать вспомни. Волосы до плеч носил? Джины затёртые за двести рэ у фарцы покупал? Туфли на платформах? Рок-н-ролл слушал? Забыл, небось, как директор школы тебя перед линейкой стыдил? А теперь - туда-же, мол, волосы фиолетовые.

- Сравнил тоже, рок-н-ролл и рэп... Рок форевер!

СКАЗКА ПРО БУРЖУАЗНУЮ ЗАРАЗУ.

Душевная болезнь как в стадии обострения, так и в стадии ремиссии

подразумевает долгое и многотрудное лечение...

(Кащенко)

О вкусах не спорят. Одному белый хлеб нравится, другому - чёрный. Одному - воздушные блондинки, другому - жгучие брюнетки. Кто-то дам миниатюрных обожает, а кто таких, чтоб обхватить зараз сложно было. Как говорят в Недалёкой Закраине: "бэрершь в руку, маешь - вэщь". А кто прав? Да всякий и прав. Потому как ежели все одинаковы будут, то и перепутаться можно. Зовёшь: "Бяша"! - а это и не Бяша, а Полкан. Хочешь к Козе Машке наведаться, а аккурат к Свинье Хавронье попадаешь. А это уже моветон.

Так оно и в высоком искусстве происходит. Кому на роялях играть в радость, а кому в бубен кулаком вдарить - непередаваемое удовольствие...

По вечерам из Вороньей Слободы, что от Скотного Двора недалече, доносилось нестройное карканье, в котором нет-нет, но иногда с трудом угадывалось старинное "Шумел камыш". То, слыш-ко, цыганщина какая иль "Семь-сорок", а то и восточные мелодии тоскливые звучали. Да что с них возьмешь, с Ворон? Одно слово: ин-тер-на-ци-о-нал...

Вот на Скотном Дворе - да, дело другое. Про ромашки с лютиками, или про то, что кто-то с горочки спустился. Заслушаешься! Тут тебе и напевность исконно-народная, и чувства сердешные. Хозяин - тот, конечно, как с Конюхом Федором на грудь примет, про "Владимирский Централ" больше поёт или про паровоз, чтоб тот колёсами не стучал. А Пес, подхалим этакий, ему подвывает. Тот ещё дуэт получается. Но это случай частный. Всё-таки чаще про лютики. Тут Хозяйка - мастерица запевать, а Катька подмогает. И несутся по-над речкой приятные кажному Скоту звуки. Замирает всё в истоме, сама природа внемлет. Благодать!

Но - случилось! Правильно говорили древние: "О, времена! О, нравы...!" Заделался один Цыпленок по имени Цып рэп петь. Уж где он такой заразы буржуйской понахватался - неведомо. Может, Перелетные Гуси с Дальних Западных Выселок принесли, или радива, что в Избе Хозяйской день-деньской бубнит, надоумило. За давностью и не докопаешься.

Но катится этакий желтый комочек по Двору, то пищит, то чирикает, то квохчет... Вот, вроде бы, по-нашенски, а ведь так сразу и не поймешь. Крылышки малюсенькие веером гнет, с ноги на ногу в ритм рваный переступает. Подергивается, словно припадок у болезного случился. Ежели внимательно прислушаться - услышишь: - "Йо! Йо! Хэй, брат!.. Йо! Йо!". Вот ведь зараза какая - дался малОму этот "брат"! Сам-то от горшка - два вершка, желторотый ещё весь такой... Мамка евонная, Курица Клуша, в панике и полном смятении. Что ж это с птенцом приключилось? Уж не болезть ли какая гадкая пристала? Али умом повредился, головенкой слабой к чему неслабо приложился?

А тот, как ни в чём ни бывало, по Двору на раскоряку ходит, тонкой ножкой ритм бьет, да щебечет во всё горло:

- Йо... Я... тебе скажу... Йо!

Пёрышки в дреды заплёл. Растаман, млин... Себя иначе, как "Децыпл" не называет и на настоящее, от рождения данное имя откликаться не желает. Ни дать, ни взять - умом тронулся. На него глядючи и остальные Цыплята в рэперы подались. Вот такие, понимаешь ли, пироги. Видать, и впрямь болезть какая заразная родной край посетила, да всё молодняк косит, типа гриппа какого птичьего. Только на эдакий душевный уклон. Лечить надо, да и срочно, а то и Утки степенные назавтра тарантеллу плясать удумают. Неужто до такого дурдома Скотный Двор допустить можно? Куда командование смотрит? Нет уж!

И вот был срочно созван консилиум по решению рэпо-цыповой проблемы. Во главе, понятно, Индюк Кеша, как Староста, Козёл Сидор - его вечный заместитель, Учёный Гусь и Белый Крыс - как научные кадры. Ну, ещё и Мерина Тишу для солидности и полного кворума пригласили. Как-никак, а в дальних краях бывал, свет повидал, может, что и полезное подсказать сможет.

Сперва, понятно, Кеша вступительную речь толкнул. Говорил не долго, но по существу: выход из сложившегося положения один - лечить. Но как?

Тут мнения разделились. У каждого своя линия загодя намечена. Толь через Хозяина галоперидол доставать, или на строгую диету вегитарианскую Децыпла сажать немедля...

- Да не берите в голову, - вдруг промолвил молчун Тиша. - Перебесится малец, израстётся. Всё само собой и образуется.

- Крайне неверное мнение! - горячо возразил ему Учёный Гусь. - Лечить, лечить, и ещё раз - лечить! Что ж, по вашему, профессор Кащенко ерундой занимался? Нет, необходимо внешнее воздействие на больного, способное отторгнуть его от чуждой нам культуры и которое сможет вернуть его к нашим, исконно Дворовым корням!

- Вне-е-ешнее возде-е-ействие - это что, выпороть, что ли? - воодушевился Козёл Сидор. - Я вот, к приме-е-еру, свою Козу Машку порю по пятницам, чтобы не бе-е-егала где ни поподя. Кре-е-епко деру, для острастки. Помогает.

- Нет, подобные негуманные методы нам не подходят, - задумчиво произнёс Белый Крыс. - Пороть такое юное создание как Сидорову Козу никак нельзя. Хлипок... Организм может не выдержать. Воздействие необходимо на тонком психологическом уровне. Надо так...

А поутру операция по возвращению Цыпа в нормальное состояние началась. Не обращая никакого внимания на вопли и стенания больного, дреды с него были торжественно срезаны. Чтобы и другим неповадно было. Впечатлительную Курицу Клушу заранее удалили, дабы своей ложной жалостью к любимому дитятке не смогла испортить процесс выздоровления. Твёрдый духом папаша Петух Петя Второй крепко держал своего юнца, которому прямо в ухо самодеятельные Дворовые певцы пели настоящие народные песни. До самого вечера, как и указал Белый Крыс. А назавтра лечение продолжилось. И напослезавтра. И так всю неделю.

Через неделю Цыплёнок Цып дёргаться перестал, больше не скулил, не выл и не плакал. Наоборот, глядя помутневшими глазами куда-то вдаль, начинал подтягивать вслед за поющими:

- Во саду ли, в огороде...

...Во поле берёза стояла...

...Артиллеристы, Хозяин дал приказ...

...И Кеша - такой молодой...

На этом излечение больного было сочтено успешно завешённым. Бывший Децыпл откликался теперь только на "Цып", от рэпа шарахался, как чёрт от ладана. Стал тихим и послушным. Единственное, что немного беспокоило окружающих, так это то, что нет-нет, а вскрикивал немелодично Цыплёнок Цып по ночам дурным голосом:

- Ах, ты, сукин сын, камаринский мужик!.. Йо...!

Чем несказанно пугал куриное население.

Белый Крыс долго ещё в трудах Кащенки рылся, ответы на вопросы выискивая. И удовлетворённо отметил: "- Тонка грань меж болезнью душевной и простым чудачеством. Лишь Большая Наука может её разглядеть. Возникает вопрос: как отличить нормального от ненормального? Тот, кто отличен от большинства, есть ненормальный, сиречь душевнобольной. Усложним ситуацию: большинство ненормально, один - нормален. Но и тут тот един должен душевнобольным считаться, так как поступки его не совпадают с поведением большинства. Большинство не может быть ненормальным, общественное мнение не может быть неправильным. И проблему сию решать право имеют лишь те, кто по положению своему и статусу знают, что верно, а что - нет..."

Тут и сказочке конец...

***

- Звёзд-то сколько! Всё небо усыпано! В городе такого не увидишь, экая красота.

- Вот от тебя я не ожидал такого. Чтобы ты, да в небо пялился...

- Ага,,. думаешь, я настолько приземлён, что и красоту не способен замечать? Ошибаешься, брат.

- Как думаешь, есть ТАМ кто-нибудь? Может, и они на нас оттуда сейчас смотрят?

- Ну, началось! Не можешь, чтобы про пришельцев не поговорить. Нет бы, просто любоваться этой волшебной картиной... "Секретных материалов" насмотрелся? Лавры Малдера покою не дают? По Скалли соскучился?

- Вот! Такие как ты скептики и виноваты в том, что пришельцы до сих пор не появились!

- Здрастье-пожалуйста! Ты ещё скажи, что из-за меня глобальное потепление наступает. Наоборот, твоя "маниловщина" и тормозит мировой прогресс! Нет бы - работать, всё пузо чешут да на звёзды любуются!

- Чего это мы раскипятились? Давай ещё по пивку. И будем заниматься каждый своим любимым делом: я - на звёзды любоваться... А ты - работать!

СЕКРЕТНЫЕ МАТЕРИАЛЫ. ("СКОТНОДВОРСКИЙ ИНЦИДЕНТ").

Истина где-то рядом...

(Фокс Малдер)

Как-то раз, летом, в самую пору жаркую, июль, что ли, был... Дождался Пёс Полкан утренней прохлады, да и вылез из будки отдышаться, свежего воздуха хватануть. А то ночью-то изнемог, от духоты этой дурной совсем сопрел под шкурою своей лохматой, изворочался весь... Прошёлся по Двору туда-сюда, лапы затёкшие размял. На зорьку раннюю полюбовался. Водички из миски хлебнул, потянулся сладко... Блох, Лискину память, погонял малость. Хорошо-то как, сказка, да и только!

Однако сказка - сказкой, а служба - службой.

Оглядел внимательно Двор пристальным взглядом. Как-никак вверенная территория. Тут - порядок. Здесь - тоже. Всё вроде на месте, ничего за ночь не пропало. Ан, нет, даже и прибавилось! Лежит посерёдь Скотного Двора посудина странная, не то корыто какое, ни то тарелка большая, округлое этакое, да явно металлом поблескивает - с вечера такого точно не было. Интересно, непонятно, странно даже. Откуда и взялась?

Подошёл поближе, нос из любопытству туда сунул... Ой! Кто-то из посудины той ловко Пса за носяру ущипнул, за самую пимпочку. Не столько больно, сколько неожиданно. Полкан даже взвизгнул и на задницу сел. Возмутился: кто ж это его, лицо должностное и ответственное, щипать-хватать решился?! Помотал башкой, да и вновь к обидчику - только уже осторожненько, чтоб опять не досталось. Многое он в жизни своей многотрудной видел, но чтобы такое... Маленькие Зеленые Скоты на него из незнакомой штуковины смотрят, глаза пучат. Что за оказия? Может и не совсем зелены, конечно, скоричнева чуток, однако ничего подобного раньше им видано не было.

Итак история становилась всё "страньше и страньше". Жуть, одним словом.

Озадачился Пёс и растерялся даже. Да что там темнить - спужался! Делать-то что?! Что предпринять, куда бежать? Хорошо, Ученый Гусь тоже спозаранку проснулся, вышел ноги поразмять, умные мысли свои думать. Этот, чай, враз сообразит, что к чему. И не такие ребусы разрешал, бывало. К нему надо, за советом и разъяснением. Больше-то и не к кому. Тявкнул в полголоса, внимание привлекая, да глазьями на штуковину непонятную заморгал. Заинтересовал Учёного.

Тот степенно подошёл к охраннику, галантно раскланялся. Пёс ему своими тревогами про непонятную вещицу с неведомыми обитателями и поделился.

- Нуте-с, сударь, - начал по научному Учёный Гусь. - Любое непонятное остаётся непонятным лишь до того момента, пока фундаментальная наука не даст ему объективную оценку. Показывайте, милейший, чего у вас там такое за ночь приключилось.

- А вона, сам посмотри, - кивнул на посудину Полкан. Пихать туда нос ещё раз он больше не решался.

У Гуся округлились глаза.

- Ого! "Тарелка"!... Так вот вы какие, Маленькие Зелёные Человечки! - радостно возвестил он, всплеснув крыльями. - Сподобился таки узреть... А ведь думал - врут Перелётные про Зелёных...

- Какие же они зелёные? - удивился Полкан. - Скорее - коричневые...

- Мимикрировали, - с готовностью пояснил Учёный Гусь.

- Чего-чего они наделали? - Пёс с опаской сделал шаг назад.

- Цвет поменяли, чтобы не выделяться на фоне навоза. То бишь, на фоне окружающей среды... Мне в прошлом годе Перелётные Гуси рассказывали, что в недавнем прошлом недалече от Силиконовой Долины точно такой же случай приключился, - с воодушевлением стал рассказывать Полкану представитель "сельской интеллигенции".

- Что за история-то? - развесил Полкан и без того лопушистые уши.

- Давно это было, - былинно завёл свою речь Гусь. - Есть в тех краях городок небольшенький. Росуэлл называется, если память мне не изменяет. Вот там рядышком и случилось, такая же хреновина с небес упала. За неимением точного названия прозвали её летающей тарелкой... Вот представь себе: не было ничего, и вдруг посередь тамошней пустыни с неба и сверзилось! И Маленькие Зеленые Человечки, точь-в-точь такие, как у нас, в ней обитались. Она, тарелка эта загадочная, и посейчас в тамошней "Зоне 51" сохраняется, в восемнадцатом ангаре. Да, много чего ещё Перелётные рассказывали. Дескать, над Зелеными опыты разные ставят, истину научную изыскивая. Но всё это совершенно секретно, тайна необыкновенной важности!

- Во как! - не всё понял Полкан из его речи, лишь только то, что случай в самом деле необычный, и очумело уставился на "тарелочку". - А ведь я сразу понял, что Скоты-то в ней не простые, мало что зеленые... Да ещё о шести ногах. На головах-то, на головах - глянь, что торчит?

- Ну, а вот это как раз и понятно, - снисходительно пояснил Ученый гусь. - То антенны, для телепатической связи. Это мы с тобой звуками изъясняемся, взглядами, жестами разными, а оне, смотри, молчат всё. Можа, прямо сейчас с нами в "контакт" вступают, а мы и не слышим. Что поделать - сущности разного порядка. И ещё, сами-то, сами, вона: в скафандрах. Как есть, пришельцы из иных миров. Я так думаю, пущай уж Хозяин сам решает, что со всем этим делать. Заявлять куда об открытии века, либо лично как пользовать.

Тут скрипнула дверь, и на крыльце показался Хозяин. Полкан сразу же нырнул будку, по старой памяти опасаясь кирзового сапога, Гусь тоже благоразумно отскочил в сторону.

- У, мои хорошие, - довольно произнёс Хозяин, удовлетворённо заглядывая в посудину. Расторопно подхватил её на руки и унёс в Избу. А дверь за собой закрыл! Ай да Хозяин! Ай да тихоня... Учёный Гусь голову готов был дать на отсечение, что "зелёных" он на опыты понёс.

- О, сколько нам открытий чудных готовит просвещенья дух... - мечтательно продекламировал Гусь, глядя вслед Хозяину. И закончил не в рифму: ... Есть многое на свете, друг Горацио...

- Какой я тебе Горацио? - возмутился Пёс. - Совсем мозги у тебя с этими Зелёными Скотами набекрень съехали? Полкан я... ПОЛ-КАН! ЯСНО?!..

... - Ух, хороши! Где ты такую модную ловушку надыбал? - тем же вечером, выставляя на стол большое блюдо с варёными Раками, спрашивал Хозяин Фёдора.

- Внучок из города в подарок прислал, - похвастался старый Конюх. - А где же обещанная истина, та самая, что в вине?

- "Истина где-то рядом", - по военному, на весь Двор гаркнул, подмигнув, Хозяин, доставая очередную, припрятанную от жены пятилитровую баклагу с пивом...

Всю следующую ночь Полкан с Гусём смотрели в загадочное звёздное небо. Там, в немыслимой дали, откуда прибыли Пришельцы, было столько нераскрытых тайн, что у Ученого Гуся голова шла кругом от щемящего предчувствия сопричастности. Утром же, найдя пустой скафандр Маленького Зеленого Человечка, пытливый исследователь прибрал его в укромное место, чтобы самому Великую Загадку разгадать...

- Истина где-то рядом...- частенько повторял он подслушанную фразу, любуясь своим сокровищем. - Поди, в Силиконовой Долине за артефакт сей не то что похвалят, а и должность какую немаленькую дадут...

Тут и сказочке конец.

***

- Это что ты такое приволок? Откуда? И почему посередь стола эта дохлятина? Тебе самому не противно?

- Во первых - не я. Во вторых - сам хозяин эту мосолыгу принёс. Он сегодня силосную яму копал, и "это" вот нашел. Пришёл за советом, не мамонт ли?

- Ты её убери. Хоть под кровать, если она тебе так дорога. Только не под мою! К себе давай.

- Не, а вдруг и вправду это мамонт или какой-нибудь шерстистый носорог? Может в музей эту кость возьмут?

- Ну-ну... Тоже мне, археолухи доморощенные...

СЕКРЕТНЫЕ МАТЕРИАЛЫ. (АРХЕОЛОГИЧЕСКОЕ ОТКРЫТИЕ).

Причастность тайн, любых и разных, это ль не мечта всех и каждого? Хоть и говорят, что, мол, меньше знаешь - крепче спишь, ан, нет, на деле оно не так! Ежели ты не совсем уж сонная тетеря, и невзначай случай тебе подвернётся пусть из любопытства, не из корысти, но краешком уха - а послушаешь. Одним глазком, но поглядишь. Это самое любопытство - великая сила. Все великие открытия, изобретения какие, или, к примеру, новшества разные - по большей части именно из любопытства и делаются. Чтобы поглядеть, а что из того или этого получится? И на пользу потомкам остаются. И славу первооткрывателям доставляют.

С тех самых пор, как нашёл Гусь скафандр зелёных космических пришельцев, совсем наш Учёный на науке сдвинулся. И ранее заумные разговоры со всеми заводил, а теперь от него и вовсе проходу не стало. Как поймает кого, кто без делу особого шляется, и давай ему рассказывать про тайны прошлого, что скрыты от глаз "пылью веков", то бишь землёй да песком, ежели по нашему, по простому. По евонному выходит, что пока прошлое не познаешь, то и настоящее не уразумеешь. А без этого и будущее не предугадаешь. Вона, как хитромудро завернул. От таких построений умственных у любого мозги набекрень пойдут.

Словами непонятными Гусь выражается, сразу и не поймешь - не то посылает тебя куда подальше, не то приятность какую говорит. То "артефакт" у него, то " стратиграфия", а то и "чоппер с чоппингом"... Про Шлимана легендарного у Белого Крыса всё досконально выспросил, про того же Картера Тутанхамоновского, про Индиану Джонса с Лорой Крафт, опять же. И всерьёз увлёкся изысканиями практическими. Надумал раскопки на родном Скотном Дворе провесть, чтоб всё как положено, по науке. Историю прояснить прошлых веков, а там, глядишь, и новую какую истину открыть. Чтоб точно было с чем в Силиконовой Долине показаться. Оно ж неловко в мир высокой науки лапотником неотёсанным лезть. Придешь - а тебя спросят: кто таков, чем знаменит? Какие-такие награды-звания имеете? Без званий там и соваться нечего. Нужно признание, ой, как нужно! А для того имя себе надобно сделать в кругах научных, авторитет, а то и вообще - свою школу основать. Окладников, вона, цельный академик, а ведь тоже, поди, с малого начинал. Копался себе в землице потихоньку, да и нашёл открытий разных много.

А ноне? Знаменит, известен. Корифей!

И решил Гусь археологические изыскания учинить на той самой помойке, где посчастливилось ему таинственный скафандр обнаружить. Не зря, поди, он там валялся. Кто ж его знает, можа, там ещё много чего сокрыто. Недра, оне тайны свои крепко хранят. Самому копать не с руки - за неимением оных. Крыльями ведь и клювом много не накопаешь. Да и не по рангу самому-то землёй пачкаться, авторитет роняя. Потому на себя взял научное руководство проектом. А в копатели Свиней пригласил, посулив благ материальных, да почёт, случись что найдут. А что найдут чего, в том и не сомневался.

Что Борька, что Хавронья - землекопы знатные. Прирожденные таланты. Этим только посыл дай да растолкуй - горы свернут. Только поглядывать надо, чтобы ненароком открытие какое не съели, да не раздавили чего сдуру, с них станется. Оно ж как: утерял иль пропустил некую малость, на первый взгляд и незначительную, а картина прошлого ужо неполная вырисовывается. А раз картина неполная, то и выводы из неё приблизительные. Вот и получается верхоглядство, эклектика и никчёмная умозрительность. В археологии же нет место домыслам, пусть домыслами и допусками математики всякие балуются и прочие разные физики. Это у них, понимаете ли, на нуль делить нельзя. А почему, собственно, нельзя? В настоящей науке не может быть ничего невозможного!

Да, что бы там не говорили, как бы за спиной у Гуся не шушукались, не хихикали, а Учёный, к чести сказать, за любое новое начинание брался всерьёз, ответственность пред потомками за результаты трудов своих полностью осознавая. И повторять не уставал, что в деле таком мелочей быть не должно.

Утречком, по холодку, пока солнышко не печёт особо, разметил Гусь раскоп, шажками промерил, колышки по углам забить велел. В консультанты Белого Крыса позвал. Как-никак, а в Подпол тот хаживал, стало быть, опыт есть под землей работать. Тут тебе много полезностей сразу: и перекинуться ученым словом будет с кем, и школы будущей основа в Крысовом лице.

Со Свиньями по первости трудновато было, следить да научать правильно копать приходилось.

- Стой, Хавронья, стой, не бери на пупа! Тут тебе занятие деликатное - надобно тонким слоем снимать, чтоб не пропустить чего... Вот смешаешь всё в одну кучу - как я потом пойму - что ранешним слоем шло, что более поздним... Накладка получится, подтасовка научного факта. ... Борис, нежней, нежней, это ж не брюкву из огорода вырываешь, а добываешь бесценные свидетельства исторического пошлого! И запомните: пред вами не просто четырёхугольная яма, а самый что ни на есть настоящий археологический раскоп, уникальный источник нахождения предметов давным-давно ушедших веков!

Землекопы миссией своей прониклись и стали рыть прошлое с трепетом и благоговением.

Первой находкой была дюжина пивных пробок.

- Верило, верило сердце - здесь копать надо, - суетился Гусь, радостно потирая крылья и подмигивая остальным сразу обоими глазами. - Вот, что значит - интуиция истинного учёного! Так и отмечаем: культурный слой пошёл. Назовём его первым. ...Да подождите вы находки вынимать, ложьте их на место! Надо всё зафиксировать, описать, где и как предметы находились. Жаль, нивелира с теодолитом нет, можно было бы и глубину залегания инструментальным способом замерить...

В третьем (условно) слое обнаружили кучу рыбьих скелетов.

- Ага, - ликовал Учёный Гусь. - Вот и подтверждение гипотезы о Великом Всемирном Потопе! Спросите: почему? Резонный вопрос - резонный ответ. Репер нашего Двора находится на самой высокой точке в округе, выше речки саженей, почитай, на полста. А, значит, рыба сюда, наверх, могла попасть только при Всемирном Потопе. Она, как известно, по земле ходить покудова не умеет. Железное доказательство! Не стыдно будет и в Силиконовую долину с таким открытием показаться!

Квадрат раскопа становился всё глыбже и глыбже. Стараниями Борьки и Хавроньи на белый свет являлись новые и новые артефакты. Их уже целая гора накопилась! Чего там только не было! Осколки битого стекла, которые Ученый Гусь почему-то упорно называл керамикой. Сами бутылки, кои целее, величал амфорами. Пробки, что пивные, что водочные, откладывались в кучку "железного века" рядом с ржавыми гвоздями и стёртыми подковами.

Но, странное дело - научный руководитель полевых исследований вдруг всерьёз заинтересовался именно и только найденными костями.

- Сдаётся мне, что здесь мы имеем дело с уникальным погребальным комплексом! - делово хмуря брови, пояснил Учёный Гусь. Сразу же в состав экспедиции в качестве палеонтолога был включён Пёс Полкан. Кто же ещё на Скотном Дворе лучше его в костях разбирается? Малую берцовую кость от большой с закрытыми глазами отличит, да и не на ощупь - на взгляд и на вкус даже. Этакое, пожалуй, самому академику Окладникову не по силам. Но именно на вкус-то кости Гусь Полкану определять и не давал, иначе отгрызёт чего нужного невзначай, а по сторонам их в разные кучки раскладывал. Эвон - рыбьи, эвон - птичьи, а то - животин иных. "Клас-си-фи-ци-ровал".

Камеральная обработка материала заняла уйму времени - часа полтора. Гусь лоб морщил, над костями хлопотал усердно, так и сяк их перекладывал, бормотал чегой-то себе под нос и наконец объявил всем торжественно:

- Друзья мои! Долго мы стояли на пороге Великого Открытия, и вот оно свершилось! - постоял, помолчал, любуясь произведённым эффектом, и дальше продолжил: - В результате проведённых исследований было обнаружено множество костей, принадлежащим различным особям. Присутствуют кости всех Птиц и Животных, поживающих на нашем Скотном Дворе. Подчёркиваю: всех! А это означает, что все мы - исконные обитатели здешних мест.

А теперь - главное: не обнаружено ни одной кости Хозяев! Из этого следует вывод, что Хозяева появились здесь значительно позже нас. Встаёт естественный вопрос: откуда же они взялись? Из известного нам факта, а именно: тесного контакта Хозяина с недавно прибывшими Пришельцами само собой напрашивается следующий вывод: Хозяева не просто существа высшего порядка - они тоже Пришельцы, только иные, и прибыли на Землю несколько раньше тех, зелёных маленьких. Да, друзья мои, таковы факты. Наши Хозяева - инопланетяне! И теперь это Открытие, сделанное нашей Комплексной экспедицией, точно заслуживает Нобелевской премии! Ура, товарищи!..

... Эх, жаль, что об великом Открытии оном в Силиконовой долине так и не узнали. Знать, не любят Люди свои тайны раскрывать...

А Белый Крыс об этом простую запись сделал, так, мол, и так, безо всяких умозаключений. Ибо, хоть в результаты фундаментальных исследований Учёного Гуся и слабо верил, но втайне всё же надеялся...

Тут сказочке конец.

***

- Что, воротами залюбовался?

- Красиво сделано. Никогда не думал, что обычные ворота так выглядеть могут. Картинка, произведение искусства, да и только.

- Конюх Фёдор рассказывал, что Хозяин их во время затяжных праздников с большого бодуна за один вечер сваял.

- Ну, если это - с бодуна, то могу себе представить, что он по трезвянке отгрохать может!

- Не скажи. У нашего мужика похмелье - это не просто головная боль, а особое состояние души... Опять же: мастерство не пропьешь...

СЕКРЕТНЫЕ МАТЕРИАЛЫ (ФЕНОМЕН "НОВЫХ ВОРОТ").

Это там, в большем мире, всё постоянно меняется. Что ни день, то революция научно-техническая, иль, не приведи Господи, социальная. Не веришь? Так пойди, радиво послушай...

Оно тебе такого порасскажет, что и поверить трудно. Сидишь, в затылке чешешь, удивляешься безмерно... Что деется однако, что деется! Взять, к примеру, географию политическую: ранне знал точно, что немчура в Немчурии своей живёт, италийцы-латиняне - на полуострове Пиринейском. Все при месте своём, как исторически от веку заложено. Ныне же - другой коленкор, народы туда-сюда через границы шастают мильёнами, поскольку свобода перемещений и всё такое прочее. Новая политическая реалия. Уж и не поймешь, кто есть кто и откудова где появился. В мегаполисах смешенье культур и языков наблюдается. В Москве по-аглицки вовсю гутарят, в Бобруйске приснопамятном - по-закраински, в славном граде Красноярске - по-китайски скоро выражаться зачнут. Или по-зебрайжански. И никуда не денешься, тенденция, однако...

А на Скотном Дворе жизнь завсегда спокойно-размерянно текла. Особых событий, окромя тех, что про меж местных происходили, не наблюдалось никогда. Ну, Крола Кузю из заморских земель Италийских в позапрошлом годе на развод привезли. Ну, Орёл Белоголовый намедни залетал, в неведомую Флоридщину на учёбу птенцов забрал. Да вот Бобры Давские ненадолго на работы в Сад завернули - вот и все новости. То, что Полкан Волка задрал геройски, а Крол Кузя Хоря в клетку словил - так то почти и не считается: это ж соседи, пусть и не самые приятственные. Про пришельцев инопланетных, которые, вроде как на Дворе объявлялись - так вообще разговор особый. Их только Гусь Учёный и узрел, но он-то сам - заслуженный труженик науки, а, значит, не от мира сего, ему простительно.

Одним словом, провинция. Быт размерен, устои нерушимы.

Но вот однажды гостей целый табор на Скотный Двор так и пожаловал. И все, как один - Бараны. Дворовые местные, конечно, удивились: откуда взялись? Почто прибыли? Но Белый Крыс, который завсегда в курсе всех новостей последних, пояснил:

- А это Друг Хозяина, что с самого Райцентра, попросил недельку их на Дворе подержать, надобность у него какая-то.

Безвозмездно иль как - особо никто вдаваться не стал, дело не наше, но Хозяин с Другом два дня из Избы не выходили, песни орали дурными голосами, всему подворью спать мешали...

Столь много Баранов одним скопом во Дворе отродясь не видывали. По правде говоря, и одного Бяши Скотам заглаза хватало. Баран - он и есть Баран, что с него возьмешь? А тут - зараз вона сколько! И все как Бяша, а то ещё и пошибче будут.

В тот же день выстроились поселенцы временные всем кодлом напротив ворот новых, что Хозяин самолично в прошлом годе поставил, стоят, смотрят. И внимательно так, понимаете ли, смотрят, ажно рты пораззявили. Местные тоже подошли, поглазели - ворота, как ворота. Новые только. Не большие, не маленькие - в самый раз. И, вроде, неприличного ничего подрастающее поколение на них не накарябало. Что там углядеть такого можно?

А те - попьют-поедят и снова к воротам. Скоты дворовые сперва хихикали над ними, у виска крутили. А потом уж и их интерес взял. Ну не может быть такого, чтобы цельный табор вот так без дела, по своей воле в одну точку пялился!? Когда раньше один Бяша на них глазел - никто особо и внимания не обращал. Привычное дело. А тут - целая толпа. Что-то там точно интересное есть. Только вот что?

Стали поближе подходить, ворота рассматривать и так, и сяк. И в торец, и напрямую, и под углами разными. Справа и слева, сверху и снизу - со всех сторон. И никак не ясно - что же там Бараны такого узрели-увидели! А в азарт-то ужо и вошли. Как Петух Петя-Второй побудку прогорланит - сразу бегут к воротам, место занимают, чтоб рассматривать сподручней было. Уж и Баранов оттирают в сторону - неча , мол, вам тут. Самим, дескать, интересно. Те поначалу возмущаться пробовали, да куда супротив Быка Цезаря да Хряка Борьки попрёшь? Пришлось им потесниться. Теперь цельными днями весь Скотный Двор на ворота таращится. И картинка эта, доложу я вам, впечатляет своими масштабами и монументальностью.

Гусь Учёный общим увлечением тоже заинтересовался, мимо не пропустил. Явление, понимаешь ли, происходит, а всякое явление должно быть изучено, систематизировано и классифицировано. И в научных трудах отображено. Он эти самые ворота всесторонне, самым тщательным образом лично рассмотрел, даже на клюв попробовал. Хоть виду не подал, а растерялся: ворота и ворота. Без научноизмерительных приборов ничего более не скажешь. А с приборами как раз у Гуся в тот момент напряжёнка случилась. Решил он за неимением оных пойти другим путём - провести социологический опрос. Стал к Пришлым Баранам подходить, расспрашивать, вопросы заковыристые задавать: что, мол, там такое вы, уважаемые, видите? А те на мгновенье взор свой затуманенный оторвут, мельком глянут на Гуся, ухмыльнутся загадочно и опять - на ворота уставятся. И ничего ты с ними и не поделаешь.

"- Не иначе как аномалия какая психокинетическая от пришельцев осталась, - предположил Гусь. - Иль дыра в четвёртое измерение. Неспроста они здесь столпились - ждут... Но чего? Когда портал откроется! - осенило вдруг нашего исследователя. - И молчат неспроста - в секрете всё хотят сохранить! А, может, они и не Земляне? Да нет, не могут Не-Земляне так на нашего Бяшу быть похожи. Хотя... Маскировка под Баранов - весьма остроумно. Никому и в голову не придёт... Надобно от всего этого подальше держаться - как бы чего не вышло. И своих всех предупредить. А Хозяин-то - тоже хорош... Не зря с Пришельцами зелеными знается. Эвон, какие ворота отгрохал!.. "

К Белому Крысу пошёл советоваться. Поделился наблюдениями и теорией своей эзотерической. Тот, однако, отнесся к предположению Гуся скептически. Пришельцев в принципе не отрицая, засомневался, что Бараны из таковых будут. Оне хоть и с Райцентру, но нет, не пришельцы. Бараны.

А вскорости Друг Хозяинов их со Двора и забрал. Куда уж он их далее пристроил - никто не ведал, да и столь важно ли сие? Гусь Учёный долго потом сокрушался, что открытие портала так и не узрел. Одно его только и смущало - все остальные да прочие Скоты Дворовые уж и без пришлых Баранов у ворот толпятся, глаз от них оторвать не могут. Что за напасть за такая? И всяк вид делает, что чем-то наиважнейшим занят. А кто и просто воротами любуется, как на шедевр какой.

Нескоро ещё от привычки ворота созерцать избавились. Делами хошь своими занялись. Но даже Гусь нет-нет, а ловил себя на том, что, мимо ворот проходя, минуту-другую, а постоит, на них посмотрит...

Белый же Крыс по тому поводу в записях своих такую резолюцию вынес: "Не можно Баранов к новым воротам подпускать, психика на оные у них не рассчитана". И ещё: " Трудно средь Баранов быть и самому им не уподобиться, ибо психология толпы - штука заразительная. Будучи в оной, умей агнцев от козлищ отделять, дабы индивидуальность свою соблюсти. Хотя..." - Крыс задумался, и поглядывая на Бяшу, меланхолически закончил мысль: - " ... иной Агнец любому Козлу сто очков форы даст!"

А опосля и сам к воротам экскурс сделал. Просто так. Низачем.

Тут и сказочке конец.

***

- Жалко, что хозяин старый колодец засыпал. Всегда мечтал из ведра колодезной водой после баньки окатиться.

- Не привередничай. Вон набери из-под крана воды и окатывайся, сколько душе угодно. А если природной экзотики хочется - дуй голышом до пруда и окунайся там, девкам деревенским на радость. То-то уж будет тебе экстрим.

- Один не побегу.

- На меня не расчитывай. Мужской публичный стриптиз - это не моя стихия. Достаточно и того, что я Таньке-библиотекарьше " тет-а-тет" демонстрирую.

- Ловкий ты... Ушлый. Только вот где логика? Начали с деревенского колодца, а чем закончили?

СКАЗКА ОБ ЭКСПЕРИМЕНТАХ ПО ИЗМЕНЕНИЮ БИОСФЕРЫ.

Мы не можем ждать милостей от природы; взять их у неё наша задача.

(Мичурин)

Вот живём мы, на свет белый с восхищением смотрим и думаем: как в нём всё умно устроено! Прекрасно и удивительно! Так оно было, так оно есть, так всегда и будет. А ежели чего-то там построили, выкопали или срубили - это ничего, для природы не шибко-то и ущербно. Земля-матушка - она большая. Мы же её немножечко, мы же её чуть-чуть... Сразу и не заметишь. Зато когда посчитаешь, глубоко задумавшись: я - чуть-чуть, ты - самую малость, он - тоже от нас не отстаёт... В общем и целом нехило получается. Вот так однажды встанешь утречком раненько, оглядишься окрест внимательно и ахнешь. Ё-моё! Вокруг-то всё не то и всё не так. А ведь казалось - я ж маленечко...

Это раньше Учёный Гусь чудаком на Скотном Дворе слыл. А опосля своих научных открытий да намёков на какую-то там премию огромадную отношение к нему враз переменилось. Это ж вам премия, а не хухры-мухры. И Гусь уже не чудак вовсе, а практически лауреат, в больших чинах знаменитость. Да и сам Учёный переменился - теперича не просто ходил, научную свою образованность напоказ выставляя, а кипучей деятельностью занялся. То пришельцев изучает, то тайны прошлого планеты нашей под толстым слоем земли высматривает. То вот фольклор взялся собирать... А нонче и вообще новый, как он говорит, "глобальный эксперимент по изменению биосферы Двора" задумал провести. И где ж он только слов-то таких понаходил?! Вот уж точно: и на тверёзую голову не вышепчешь.

А эксперимент сей вот в чём заключался: во Дворе, по правую руку от ворот, супротив скмеечки, колодец с незапамятных времен находился, его-то Гусь изменить и собрался. Хозяевам колодец тот, по правде говоря, особливо и не нужен был - им лет пять назад водопровод провели - и холодная тебе вода, и горячая. Потому Хозяева из колодца воду Скотине лишь и давали - не по нраву обитателям Скотного Двора вода из крана пришлась. От хлорки вонюча больно. Да сам Хозяин, когда с похмелья иной раз чересчур мается, ведро воды из колодца наберёт, да с размаху её, холоднючую, и бултыхнет себе на голову. Без этого уж после вчерашнего и оклематься не может. А так сооружение сие более как памятник истории и архитектуры числилось.

Вот Гусь и решил в порядке улучшения функциональности колодец и для иных целей приспособить. Он резонно просчитал, что ежели в него, в этот самый колодец, лягух и рыбной мелочи накидать - польза двойная получится. Вот вам и вода, и бесплатная живность для прокорма. Ну, не всем, конечно, Скотам, а тем, кто этими вещами с удовольствием лакомится - Уткам, к примеру, Гусям, да и Кот Черныш от свежей рыбки точно не откажется. Живность эта там сама плодиться будет и размножаться, а вылавливать её в узком колодце намного проще - не то, что в Пруду, обширном да глубоком. Зачерпнул с утречка ведром водички из колодца - сам Гусь или две-три Утки сыты. Зачерпнул ещё ведёрочко - вот и Черныш свежанинкой полакомился.

Индюк Кеша, Староста Двора, идею креативную выслушал внимательно, как-никак дело-то пропитания вверенного ему населения касалось. А ежели что получится - так на том и экономию хорошую поиметь можно. А это ужо кое-что. Потому подошёл к мероприятию вдумчиво, с душой и полным одобрением, особливо когда узнал, что затрат никаких и не надобно. Гусь помимо научной базы в проект свой ещё и техническую часть ввёл, как и каким образом в колодец лягухи да мальки попадут.

- Уважаемые Водоплавающие! - торжественно начал в Птичнике свою программную речь Гусь. - Конечную цель нашего Великого Эксперимента вы уже, конечно, знаете. А вот исполнить сам процесс придётся нам самим, на добровольных, так сказать, началах. Устроим субботник, и все сообща сотворим великое дело на пользу нам и потомкам нашим. Наловим головастиков и мальков в пруду, да перенесём их в собственных клювах в колодец. И, когда те подрастут и начнут давать потомство, со спокойной душою будем пожинать плоды своих рук. Я так думаю, что все понимают пользу данного эксперимента и приложат все силы на его выполнение. Кстати, Староста Кеша самолично пообещал проследить за отлынивающими от субботника и впоследствии к распределению наловленного в колодце их допускать не будет.

- Да мы... Да завсегда! - заволновались Утки и Гуси, услышав про Кешино обещание. - Ежели надо - значит, мы - тоже!

На том и порешили. Некоторые несознательные элементы, правда, сомнения определённые высказали, но Учёный Гусь и их убедил, рассказав о величайших проектах по изменению биосферы - и про создание исскуственных морей, и про тоннель под каким-то там Ла-Маншем, и про поворот сибирских рек. Тут уж и последние сомневающиеся припухли. Моря, реки, тоннели - эвон, какие махины! Что уж, мы какой-то там колодец не осилим? Да запросто!

Мелочь из пруда отлавливали весь день. Дружно так, всем гамузом, хотя и суетливо да бестолково. Более половины мальков с головастиками впопыхах клювами передавили, а коих, так до места и не донеся, с непривычки нечаянно попроглатывали. Но к вечеру изрядное количество в экспериментальный колодец набросали. Справились. И, весьма довольные собою, разошлись, мечтая о том, как через пару недель пропитание деликатесное вёдрами черпать будут. Вот он, вот - заветный рог изобилия, и что примечательно - всегда под рукой!

Однако ж на следующий день Хозяин, с тяжёлого бодуна поутру мучаясь, решил себе ведёрко студёной водички на голову плеснуть. Так и сделал. А из ведра-то лягухи да головастики горохом так и посыпались. А одна, как на грех самая здоровенная, на макуху ему пристроилась, да смачно так, громко и пронзительно квакнула. Хозяина, бедолагу, аж передёрнуло всего. Страсть как он лягухами брезговал. Вот этот самый "запоганенный" колодец-то сгоряча да не мешкая в тот же день и засыпал.

Пришлось Скотам по воду на Речку тащиться иль на Пруд переться. Далеко это, не то что ранее - всё под боком было. Идут-бредут сердитые, Гуся с его экспериментом на чём свет клянут. Староста Кеша, хоть и сам проект одобрял, но властью, данной ему, выговор с занесением вчинить не преминул горе-рационализатору. А Учёный только оправдываться и успевает. Мол, это ж задумка-то была для общей пользы и всехнего благоденствия. Кто ж знал, что хорошее дело так повернуться может?

Белый Крыс в мемуары свои историю сию под специальным заголовком поместил: "Не плюй в колодец - пригодится воды напиться!". Про полное фиаско прожекта обсказал... Про шаткое природное равновесие промеж брезгливостью Хозяйской и благоденствием Утиным...

Гусь на него даже пообижался малость, а что толку? Это он уж потом понял, что эксперименты с биосферой делать надобно осторожно и вдумчиво, со всех сторон не один раз все последствия возможные взвесив. И то правда!

Тут и сказочке конец.

***

- Снова эту муру мусолишь? Газетёнка-то жёлтая, желтей не бывает. Ага, их послушать, так Лох-Несское озёрное чудовище прибыло к нам транзитом с Сириуса, да еще через параллельный мир...

- Да чёрт его знает, может в ихнем Шотландском озере и правда кто-нибудь водится? Не могут же столько очевидцев врать?

- Слышал выражение: "врёт как очевидец"? Вот и думай, могут, или не могут. Это ж просто легенда. Хотя...

- Вот-вот! Хотя... Нет дыма без огня. Сказки и легенды почти всегда имеют рациональное зерно. Мне в детстве мама сказку читала про трёх поросят. Как их волк притеснял. А на следующий день Сашка Волков, пацан из соседнего двора, сам сопляк, но на пару лет постарше, мне нос разбил...

СКАЗКА О СКАЗКЕ.

Вот ты, уважаемый и, более того, дорогой наш Читатель, листал, небось, в глубоком детстве томик "Колобка"? Издания "УчПедГИз"? Да листал, конечно же, листал! Неча отпираться... И мы, Авторы, тоже грешны, было дело... Все через то прошли. А это значит, что изначально мы все одинаковое дошкольное образование получили. Потому и беседовать про меж собою на равных можем, невзирая, так сказать, на иные чины и звания. Чем сейчас и займёмся.

Так вот: о сказках, о том же "Колобке". А припомните-ка, что Вам из книги той поучительной на сегодняшний день запомнилось? Как Дед Бабку бездетностью попрекал-третировал? Как потом Бабка по каким-то неведомым сусекам скребла и Колобка заместо дитёнка сделала? Как тот Колобок престарелых родителей конкретно кинул и бомжевать отправился? И в странствиях своих кучу голодного Зверья вокруг пальца обвёл? Зайца, Волка, Медведя... А вот на Лисе у него прокол вышел. Финита ля комедия. Вот и вся сказка. А о чём она, не задумывались? Это только мы детьми малыми простой вывод делали: нельзя далеко от дому уходить - рано или поздно тебя кто-нибудь съест... По прошествию же времени каждый в Колобковой одиссее свой резон и свой смысл видит. Да и героев сказочной истории той совсем уж по своему представляет.

А кто есть кто там на самом-то деле - это за давностью лет позабыто и утеряно. Попытаемся же вместе с Учёным Гусем в этом разобраться непредвзято...

... Это только с первого взгляду кажется, что у нас всегда одно и то же. И что все дни друг на друга похожие. А ежели припомнить, то ведь много чего на Скотном Дворе интересного происходит. То Ученый Гусь заумное учудит, то Полкан в историю какую встрянет, то Кот Черныш на свой фасад приключений огребет. Весело живём, грех сетовать.

Но одна история совсем уж невероятная случилась. Объявился на Скотном дворе Настоящий Колобок, как есть самый сказочный персонаж. Ученый Гусь, что все науки превзошёл, что археологию, а что и литературу с Белым Крысом совместно, про то всем потом рассказывал. Мол, предание народное есть, где круглая, понимаешь, булочка по Двору шастала, никому не давалась. Оно понятно, что сказка. Дескать, испекли из сдобного теста Колобка, а он, ровно Скот какой, сам по себе гулять удумал.

И вот как раз такого Колобка Гусь в родном Скотном Дворе и заприметил. Сначала глазам не поверил! Быть этого не могёт! Никак наваждение какое или зрительная галлюцинация. Притом ещё и цветная! Катится себе Колобок по травке, весело так, шустро. Вот чудо, так уж чудо! Потряс Гусь головой, клювом себя за бок ущипнул, крыльями глаза на три раза протёр - ан, нет, не исчезло видение - есть Колобок, никуда не пропал!

И тут, как по заказу, навстречу ему Пес Полкан. Приготовился Ученый Гусь смотреть, чем та встреча закончится - отъест Пес от Колобка кусочек, или не обломится ему.

Все по писанному: Полкан к Колобку:

- Колобок, Колобок, я тебя съем.

- А вот и не съешь!

Опаньки, а Колобок-то и впрямь говорящий! Аккурат, как в сказке говорено было. Растерялся Полкан, но пастью Колобка прихватил, жевать пробуя. Но выпустил сразу, заскулил даже. Не понравился ему сей провиант. Долго плевался потом Пёс, морду лапами тёр...

А Колобок дальше по Двору покатился. У Хряка Борьки прям перед пятачком замаячил. Борька - тот Колобков раньше не ел, однако корки всякие, объедки Хозяин, бывало, в свиное корыто кидывал. Знает Борька, что вкусная это штука. Приноровился, да и жамкнул Колобка. Давно Гусь такого визга не слышал. Борька, на что уж Хряк солидный, в теле да в силе, а ровно Поросенок благим матом орет. С чего бы? Неуж такой Колобок невкусный да горький? Cовсем интересно стало Ученому Гусю. Наяву сказка свершается, вот она - мудрость да глубина преданий фольклора Скотского.

Кот Черныш тоже свою лепту внёс - и он Колобка на зуб пробовать пытался. По Двору его с любопытством и с интересом покатав, вдруг мякну, да на забор обратно стремглав и заскочил. Сидит, ворчит, косит на непрошенного гостя недовольным глазом, лапу вылизывает. Не дался и Чернышу Колобок, стало быть.

- Вы, прошу прощенья за назойливость, из каких таких Скотов сами-то будете? - как можно вежливее обратился к Колобку Гусь, подойдя поближе.

- От скота слышу! - фыркнул тот сердито и покатил себе со Двора в сторону Дикого Леса.

- Пропадёте в Лесу-то! - с участием крикнул вслед грубияну Учёный Гусь, но Колобок даже и ухом не повёл, катится себе далее и катится.

Очень долго думал над происшедшим наш Учёный, целых двадцать минут думал. И теорию новую вывел. Этот самый Колобок - уникальное существо, ранее вымершим считавшееся. Вот, к примеру, у народов Севера в легендах есть упоминание о Звере - точь-в-точь вымерший Мамонт. Это ж сколько тысячелетий память о нём сохранялась! По всему видно, что с Колобком - та же история. Сказки да легенды, знать, не зря его поминают. Вот оно, воплощение Скотской многовековой памяти!

А то, что не вымерший, а живой - это ль не открытие величайшее! Взять, к примеру, Рыбу Кистепёрую - почитай, шестьдесят миллионов лет как вымершей считалась! Иль там Несси, что в озере Шотландском от взглядов сторонних прячется. Динозавр ещё, говорят, где-то в дебрях Африки благоденствует, хавает исподтишка мирное население... А Йети, Сасквач, Бигфут - Большеног по нашенскому? Кто-то его видел, а кто-то и сомневается. Но если уж Гусь сам, глазами собственными Скота вымершего наблюдал, да ещё и при свидетелях - знать, и прочие древние Скоты живы-здоровы, только не всем дано узреть такое чудо.

И тут же к Белому Крысу побежал, дабы совместно сенсационную статью в умный научный журнал написать. Он даже и название статье уже придумал: "Мнимо вымершие ископаемые по материалам Скотских легенд и сказок в свете последних наблюдений ".

А Колобок, докатясь до Дикого Леса, нашёл на опушке крепенький гриб-боровик. Обнюхал со всех сторон, доволен остался. Наколол его себе на колючую спину, да дальше покатился. И на Скотный Двор более не возвращался.

Мораль сей сказочки такова: уж коли ты краевед и с наукой на короткой ноге, то природу хотя бы родного края знать обязан. И помнить, что не всё то золото, что блестит, а ежели не знаешь чего, так в потёмках и пень трухлявый Волком примерещиться может.

P.S. Сказка ложь, да в ней намёк... Причём не только и не столько именно в этой сказке, а во всех, кои в нашей книжке имеются... А уж какой намёк - пусть каждый Читатель сам для себя решит. Коли никакого намёку не найдёт - ничего, не велика потеря. Пусть читает без намёков. Тем более всё равно Авторы денег за книгу не возвернут...

Тут и сказочке конец.

***

- Катька, дочка хозяйская, при мне вчера учебник истории читала. Современный. Вслух. Весьма занятно.

- Ну и что? Заслушался, что ли? Или, когда в школе учился, этим предметом не увлекался?

- Да нет, у меня по истории всегда пятёрка была. Просто... Вот подумал: я в том государстве, про которое Катюха читает, и не жил никогда. Там совсем про другую страну история. Вроде, как и не про нашу.

- А что ты хотел? Историю пишут победители.

- Если б только победители! Это ещё можно пережить. А вот когда этим делом конъюнктурщики и лизоблюды начинают заниматься - не то, что противно, страшно становится. Так скоро кому в угоду дважды два не четыре будет, а пять или семь...

СКАЗКА О ХОЗЯИНЕ.

Летописи и хроники - дело для общества зело полезное. Эдак возьмёт будущий потомок труд исторический, зачтёт оттуда хоть малую малость, и, глядишь, сразу просветится. Иначе никак! Ясно ведь, что он прежней жизни по младости лет своих видеть не мог, и оттого наивно простодушен, всё ему, несведущему, кажется внове. Невдомёк нонешним поколениям, что ещё давным-давно одним мудрецом говорено: "что было, то и будет, что творилось, то и творится, и нет ничего нового под Солнцем. Бывает, скажут о чём-то: смотри, это новость! А уже было оно в веках, что прошли до нас".

Классики справедливо учили, что история - штука заковыристая и хитро загнутая. Дескать, она этаким винтом-штопором во все закоулки бытия вкручивается. Оттого и повторяются на каждом новом витке давным-давно позабытые дела.

Про здравствующего Хозяина на Скотном Дворе много не судачили. Хозяин - он Хозяин и есть, что про него базарить попусту. А вот о прежнем Хозяине, Бате нынешнего - дело другое. Про него грех не вспомнить. Скоты сами его, конечно же, не застали. Но молва Скотская - на то молва и есть, что про дела минувшие истину молвит. Ученый Гусь, большой любитель фольклора, даже книгу подумывал издать, не один-сам, конечно, а с Белым Крысом в соавторстве. Тот-то уж на мемуарах руку так набил, что дай Боже каждому. Да и досуг имеет, когда Катьку-Дочку Хозяйскую за колбасные обрезки разными штучками-дрючками не развлекает. Здраво рассудил Учёный, что ежели про прежнего Хозяина книгу записать, оно и почётно для авторов получится. Глядишь, гонорарий причтётся, либо льгота какая.

Стал Гусь сведения о Старом Хозяине собирать: кто что слышал, кто что знает. Любые упоминания улавливал, байками и анекдотами не гнушаясь. Где Новый Хозяин обмолвится, что-то Катька про дедушку при Белом Крысе невзначай сболтнёт. Конюх Фёдор своему Мерину Тише после трудов полевых и стопки заслуженной душу о давно минувших временах изливает, а Гусь у Мерина потом всё досконально выпытывает. Так стройная картина и нарисовалась.

По одним слухам - прежде куда как лучше да вольготней жилось. В доказательство Фёдора Конюха высказывание приводили. Тот как-то раз обмолвился: " Раньше хорошо было. И водка слаще, и девки помоложе..." Другие слухи выказывали картину совсем обратную: плохая была жизнь, из рук вон плохая. Кругом один тоталитаризм. Власти инакомыслящих притесняли. Ни свободы тебе, ни демократии. Прозябали, одним словом.

Восстановлением исторической правды и справедливости Гусь Учёный не мог не заняться.

Вот уж когда Скотный Двор процветал да благоденствовал! Не в пример более теперешнего был, чуть не до Дальней Околицы простирался. От Речки и до самого до Пруда. О, как оно!

Скотов в нем проживало - не сочтешь, и было меж ними, понимаешь ли, свобода, равенство и братство. Говаривали, что даже Верблюда какого-то держал прежний Хозяин. Кто это таков - Гусь понаслышке знал, но представить себе, что этакая образина по лугу ходит рядом с Коровой Зорькой, к примеру, - представить не мог. Много чего про прежние времена говаривали. Врали больше, как всегда.

Сам Старый Хозяин не в пример теперешнему солиднее да дороднее был, круглолиц, броваст. Как взглянет на Скота какого, того оторопь берет. Заслужен был, герой! Медалей-то у него было, медалей... Орденов разных - не счесть! Груди не хватало, чтоб все их зараз повесить. Одно слово - Хозяин!

Нонешний немногословен, обложит кого порой от души - и вся недолга, а прежний поговорить любил. Соберёт Скотов и давай рассказывать им разные вещи интересные. То байку завернёт какую, то по-научному выражаться станет. Всё истории из своей жизни многотрудной и поучительной. Но, сказывают, трудно понять его было, шибко уж невнятно изъяснялся, хотя долго и убедительно. Слушали его с почтением и всеобщим вниманием, не приведи случай, собьется - так ведь с самого началу выступление повторит. А когда он говорить заканчивал, то дружно вставали и овации ему устраивали, в ладошки хлопали, стало быть.

Да, была ведь жизнь на Старом Скотном Дворе! Чтобы Волк во Двор зашёл - о том и речи быть не могло. Наоборот, любил Старый Хозяин сам Волков погонять. Соберет, бывало, Псов Дворовых, да и в Дикие Леса, такого шуму наделает, мама не горюй!

Всего всем хватало. Может, и не было всяких там особых деликатесов-разносолов, однако голодом никто не сидели, по округе с протянутой рукой не побирались. Щедростью славился Старый Хозяин и хлебосольством. Многих окрестных привечал: братскую помощь интернациональную иным Дворам оказывать не гнушался, наоборот: порой себе в убыток, да и немалый, а всё помогает, помогает... Главное, чтоб на том Дворе тамошний Хозяин признал, что надо вести хозяйство также, как и у него, да под теми же лозунгами. Не понимали Скоты, что проку в том, однако про меж себя решили: "Самому-то", поди, виднее.

А вот как помер Старый Хозяин, хозяйство его огромадное недолго в порядке и полной целости пребывало. Наследники, коих оказалось весьма немало, перегрызлись промеж собой. Каждый считал, что это он и есть самый важный да главный, что именно его трудом все остальные кормятся. Спорили - спорили, чуть не передрались, однако же, ни к чему дельному не пришли. Вот на поминках спьяну да сгоряча и порешили всяк сам по себе, порознь жить. Так и поразбежались на пятнадцать хозяйств. Заборами-границами друг от друга поотгородились, будто и не жили столько лет бок о бок. Хуже стало, без особого достатку, зато - всяк себе сам Хозяин, перед другими каждый нос задирает. Знать бы только, отчего. Будто кто что выиграл от этого. Скотам заборы только мешают, им-то к чему всё это?

Ещё молва про Совсем Старого Хозяина поминала. Вот уж кто крут был, не приведи господи! Всё хозяйство в железной руке держал - и Людей, и Скотов. Чуть что не так - тут уж хворостиной иль кнутом поперёк хребта так вот просто запросто не отделаешься. Ежели в хорошем настроении - в темнушку запрёт, а то и в подпол, чтоб посидели, подумали, как вести себя дальше. А уж ежели не в настроении - то и на живодёрню не моргнув глазом отправит. Вот уж при ком порядок был, так порядок. Боялись его как огня, но и любили, "Отцом" называли, не прекословили. Попробуй только такого не любить - сразу кнут да цех колбасный припомнятся.

А, может, и брешет история. Может, всё и по-другому было. Поди, проверь сейчас... Белый Крыс мемуары писать согласился, но когда Ученый Гусь прочитал, что этот грызун понаписал - от соавторства решительно отказался. Крысу-то что - его Люди за шута горохового считают, ему сойдёт. А Гусю и о себе подумать надобно. Нехай уж лучше молва молвой и останется. Те Хозяева, из преданий, всё ж посимпатичнее будут. Один - Герой... Другой - Отец Скотам всем... Как в сказке. Только Хозяин - что новый, что прежний - всё одно Хозяином остаётся. Со всеми отсюда вытекающими. Так что ну его, фольклор этот. Настоящим жить надо.

Тут и сказочке конец.

***

- Что такой довольный? Будто в лотерею выиграл.

- Нет, я ничего не выиграл, но доволен, и весьма. Давно меня газетные новости так не радовали! Вот, посмотри эту заметку - прелюбопытнейшая информация, надо отметить.

- Ну-ка, ну-ка... Здесь? Так: "- ...в столице Н-ской губернии впервые с начала прошлого века открылось Дворянское Собрание. Бывшее здание ДК "Красный текстильщик" сегодня украшено праздничным триколором, звучит духовой оркестр. Со вступительной речью выступил патриарх местного дворянства князь Шниперсон-Галицын. Он поблагодарил от всех присутствующих областную Думу за помощь в возрождении старых традиций, а также спонсора мероприятия графа Кердыбельдыева. После бала был дан ужин на сто двадцать персон. За порядком во время торжества следило недавно возрождённое местное казачество во главе с атаманом Гукасяном"...

- Заметь: ещё и "атаман Гукасян"!

- А что? По нынешним временам - самая казацкая фамилия...

- Кстати, на эту же тему: слышал, наверное, шум вчера на крыльце был? Ещё Хозяин кого-то ко "всем святым" посылал? Так это прежний председатель бывшего здешнего колхоза приходил. Полтинник в долг просил. А сам уже всей деревне задолжал. Пьёт по чёрному.

- Это тот, которого его бухгалтер подставил?

- Он самый. Хозяин много чего про него рассказывал. Мол, когда "председатель" в силе был, шибко уж перед всеми нос задирал. Себя "господином" величать требовал. В дальних предках своих "уездного предводителя дворянства" выискал. Специально в райцентр ездил, документ об этом себе выправлял. В рамку вставил да и хвастался всем. А недавно эту рамку за стольник загнал...

- Много теперь таких "дворян" развелось. Господа офицеры... Голубые князья...

СКАЗКА ПРО "КНЯЗИ И ГРЯЗИ".

Литераторов нынче развелось - пруд пруди. Каждый долгом своим считает хоть одну книжку, а написать. Двух слов порой связать не может, падежи зараз путает, склонения со спряжениями, а туда же... Но это там, в Райцентре, Москве ли, Бобруйске или, к примеру, ажно в самом Красноярске - куда ни плюнь - через раз в литератора попадёшь. Иль, на худой конец, в графомана. Это уж точно, к бабке не ходи. А вот на Скотном Дворе ихней братии было не густо. Совсем мало, скажем прямо. Один Белый Крыс только.

Тот с недавнего времени на Дворе слыл известным писателем. Ещё б - он и мемуары писать мастак, и труды научные. Особливо про философию и культуру у него гладко получалось. Сам Учёный Гусь без евонных консультаций не обходится. И всем завсегда не забывал рассказать, что Крыс - "это голова"! Дескать, всех иных превзошёл в своём деле. В языкознании толк познал, в лингвистике кота съел...

А уж когда Белый Старосте Кеше родословную сочинил, в коей происхождение Индюка от самого Павлина Благородного вывел, писательский авторитет Крысов и вовсе вознёсся до величин небывалых. Да мало сказать, что авторитет, а ещё благ прочих поимел через то от благодарного Старосты преизрядно. Всё ж талант, не фунт изюму, а это, как видно, в ловких да умелых руках не только прокормить, а и даже обогатить может.

И вот однажды, по осени это было, заявился на Скотный Двор Суслик, что в Широком Поле жил-поживал. Сам толст, ряха отъетая, аж лоснится, даже глаз не видно. Размерами уж вроде и не Суслик, а цельный Свин Морской. Прямым ходом к Крысу:

- Это ты, что ль, тот самый писака, который родословные пишет? - так это развязно да с высоты своего достатка и благосостояния сквозь зубы процедил Суслик.

- Мы с Вами, милостивый государь, из одной плошки на брудершафт не пили, а посему запанибратства Вашего принять никак не могу, - обиделся Белый Крыс. - Вас сюда никто не звал, а регистрации местной, как я понимаю, Вы не имеете, так что - извольте немедленно и безотлагательно покинуть территорию. В противном случае придётся прибегнуть к помощи охраны, - и на будку, в которой Полкан мирно посапывал, покосился многозначительно.

- Да я... Да ежели что сказал не так - извиняйте, - заторопился дать задний ход Суслик. - Я же не по злому умыслу, а от невежества и неловкости. Мы же, Суслы, в гимназиях не обучались. От земли кормимся, потому и темны да необразованны... Мы всё по-простому... Так что не примите близко к сердцу, ежели что не так. Я же по делу, с поклоном, уважением и благодарностью.

- По какому такому делу? - несколько смягчился Белый Крыс, но продолжал смотреть строго и сурово.

- Слух до нас дошёл, что Вы родословную для Индюка, Старосты вашенского, написать изволили, - не было в речах Суслика теперь ни спеси, ни высокомерия. Это, видать, в крови у хамов, сытых да зажравшихся - как прикрикнут на них строго - смирными становятся и покладистыми. - Может, и нашего Суслячьего рода историю отобразить сумеете? Чтоб перед другими не стыдно было её показать? Мы за ценой не постоим! - торопливо добавил присмиревший проситель.

Аргумент, что и говорить, весомый. Торговались долго. Белый Крыс за непочтительное начальное обращение такую сперва цену заломил, что аж сам удивился собственной наглости. Потом, понятно, сбавил, но всё равно гонорар получился нешуточный. И аванс взял изрядный, зерном. Суслик провиант с легкой душой отдавал. Видать, урожай в Широком Поле по году нонешнему богатый уродился.

Времени заказчик дал до весны, упирая на то, что на зиму с подругой-полюбовницей в знойную Флоридщину уезжает, на Дальние Западные Выселки...

"- Ага, - подумал про себя Крыс. - Знаем мы эту вашу Флоридщину... В норку, и дрыхнуть, пузо чесать. Вот и весь круиз Суслячий." - Но вслух скепсис не выказал, всё ж - клиент выгодный, почто его смущать наперед?

И принялся Белый Крыс за работу. Ух, как принялся! Благо, и время не поджимало, и Муза снизошла. Сидит, напевает себе под нос: "- Не продаётся вдохновенье, но можно рукопись продать!.." и строчит, строчит, строчит... В такой литературный азарт вошёл, что порой соскакивал, кричал на весь Двор с подоконника: "- Ай да Белый, ай да сукин сын", и опять - писать, писать, писать...

Некоторые перлы нового труда ему самому понравились. Про "дворянство" - это само собой, испокон веку Суслы недалече от Двора Скотного обитали. В этом исследователь ни на йоту душою не покривил.

Момент, где он Прародителя Суслячьего от Драгоценной Шиншиллы и Заморской Капибары произвёл, впечатлял высоким полётом мысли и железной логикой. И, когда колер да экстерьер внешности Суслов разбирал, высказал Крыс смелое предположение, что есть большая вероятность обнаружения родства с самим Царём Скотов и Зверей Львом. Этот пассаж даже ему самому особенно понравился. Он его Учёному Гусю вслух зачитывал, с выражением и жестикуляцией. Тот выслушал внимательно, одобрил, решпект выказал, да и сам несколько дельных мыслей вставил. Особливо про родство со Львом: мол, надобно отдельное исследование писать, вторым томом. За отдельную плату, разумеется.

Долго ли, коротко ли, а весна-то ужо и подошла. Травка первая робко зазеленела, подснежники там всякие, укропы с петрушками... Тут и Суслик пожаловал. Белый Крыс, не дав ему и слова молвить, стал труд свой нешуточный презентовать-зачитывать. Графики-таблицы под нос суёт, тщательно выписанным генеалогическим деревом Суслов хвалится. И про Броненосца, и про Капибару Заморскую доложил. На Льва особый упор сделал. Намекнул на дальнейшие исследования, и про перспективы открывающиеся. Дескать, это уже не просто благородство Суслячьего происхождения выказывает, а бери выше! Как бы уже и законный Наследник Трона в Широком Поле имеет место быть.

Суслик всё выслушал с редким невниманием. И, вопреки ожиданиям автора биографии, даже Львом Царственным не воодушевился. Мялся, заикался, смущенно и робко, глаза в сторону отводя, да и аванс вдруг несмело попросил воротить.

Только тут Белый Крыс внимание обратил, что Суслик на самого себя не похож. Тогда-то приходил "хозяин жизни" и "поперек себя шире", а тут стоит тощий, облезлый, рёбра острые сквозь шкурку торчат, ветром бедолагу качает. Чисто привидение какое!

Куда весь его прошлый гонор подевался!? Стоит этакий бедный родственник, в глаза просяще заглядывает, через слово поклоны до земли бьет, "барином" называет...

- Вы уж, того-этого, не взыщите, барин... Поиздержался я маненько, проел капитал. Виноват... Не до титулов мне нонче. Живым бы быть, до следующего урожая ноги не протянуть... Смилуйтесь, ваш-ство, возверните хоть малую толику! Детки малые голодают, жена поедом ест... - и расплакался горько...

Растерялся Белый Крыс. А как же гонорар, коего он всю зиму ждал-предвкушал? Отменяется, что ль? Ужель и впрямь заместо того, чтоб мирно спать-посапывать, Сусл на зиму во Флоридщину катался? И там вконец промотался, всё до нитки спустил? Эко, как дело-то повернулось! От растерянности этой двумя сухими хлебными корками Суслику расщедрился, да заскорузлый кусок сыру в придачу пожертвовал.

Заикнулся было Сусл о том, что мало, вроде, но тут уж на него Крыс Полкана и спустил. Взашей со Двора, на тычках да на пинках в Широкое Поле просителя спровадили. А вослед ещё "побирушкой" и "нищебродом" обозвали.

Родословную, над которой всю зиму корпел, Белый Крыс не без выгоды Хомяку сбыл, кой чего переправив. Нехай теперь он Королевскую корону примеряет.

Для себя в мемуары такую мораль записал: " Богатство - тлен! Но и без оного туго". И еще: "Деньги умей наперёд считать, чтобы после на сухие корки не зариться"

А касательно Хомяка ничего не написал, лишь усмехнулся в белые усы...

Тут и сказочке конец.

***

- О! Свежую прессу привезли! На прилавке, между консервами и майками. Давай, возьмём газетку. Хозяйка просила купить. Там программка для телевизора на всю неделю.

- Что хоть пишут? А то уже совсем отстали от событий в мире.

- Так: президент опять встретился... Цены на газ... Реформа ЖКХ... Ещё одна внучка Анастасии. Из Гамбурга. Не помнишь, какая по счёту?

- Это какой такой Анастасии? Уж не Стоцкой ли? А, может, Волочковой?

- Да нет, бери выше - Анастасии Николаевны. Великой княгини Романовой, наследницы Российского престола.

- Ох, дурят нашего брата, ох, дурят...

СКАЗКА О ПРЕРВАННОЙ ДИНАСТИИ.

Ни одно доброе дело не остаётся безнаказанным. Бывает зачастую так: ты к иному со всей душой открытой, помогаешь в поте лица, способствуешь благу его по мере сил, а он потом к тебе с фигой в кармане и ухмылочкой глумливой. Такие принимают участие за слабость, а мягкость прочих - за податливость. Один раз одолжение сделал - стало быть, уж и обязан. Да не просят тебя, а требуют! И вполне искренне недоумевают, когда отказ получают, злятся, а то ещё и силой заставить пытаются.

А то ещё случается: похвалишь кого-то сверх меры - толи чтоб подбодрить, толи просто от доброты душевной, а он вдруг возгордится, в исключительность свою верить начинает. Так это возносится, что глядишь со стороны - и впрямь шишка на ровном месте. Особенно если кто его близко не знал - так и всерьёз тому поверить может...

Посмотри внимательно, Читатель, и ты удивишься, сколь много вокруг себя этаких субъектов безо всякого труда заприметить сможешь...

...Не прошло и двух недель, как Белый Крыс Сусликову родословную Хомяку умудрился сбагрить, так этот самый Хомяк на Скотный Двор самолично и заявился. Нежданно-негаданно, как снег в июле. Это раньше его никто особо не замечал, а тут...

Вид этакий гордый-надменный, пузо круглое выкатил, щёки оттопыренные... Видать, много чего туда от стороннего взгляда упрятал. По Двору прошёл смело, никого не опасаясь, даже наоборот, на Пеструшку с Цыплятами, что на пути ему попались, так глазищами зыркнул, что бедная Кура растерялась, от неожиданности сомлела вся и выводок свой с пути его суетливо отогнала. Вот ведь, казалось бы - зверушка мелкая, никчёмная, соплёй перешибить можно, ан нет, не тот уже нынче Хомяк, чтобы соплёй его перешибать. Он, вроде, как и ростом повыше супротив обычного стал, и осанка величавая вдруг проявилась. Сразу видно - фигура важная, сурьёзная на Скотный Двор с визитом прибыла.

Встал Хомяк посерёдь Двора, суровым взглядом окинул притихших обитателей, паузу значительно выдержал, да и старшого к себе на аудиенцию затребовал:

- Ну, и кто тут у вас, Скотов, за главного? А вот пущай он ко мне явится, да непременно с докладом. Али не видите, кто сюда, того-этого, пожаловал?! Да как вообще смеете этак по-простому меня встречать? Где марш? Где фанфары? Ковровая дорожка красная? Я вас спрашиваю! Вы, того-этого, гляделки-то свои не таращьте. Кому сказано - живо за старостой!

А сам стоит приосанясь-подбоченясь. Строгий такой, аж оторопь берёт.

Тут и Староста Кеша из Птичника подоспел. Кто-то из подхалимов мелких его на Двор позвал. По всему видно, что Индюк тоже волнуется-менжуется, но облику смущённого старается не показывать: как-никак - при должности, не последняя доска в заборе. Кеше этот Хомяк - так, раз клюнуть, а, поди ж ты, затребовал к себе. Видать, право такое имеет. Вот ведь говорят не зря, мол, тот прав, у кого этих самых прав больше. Не по нутру Кеше к такой мелкой Зверушке со вниманием да почтением обращаться, да кто ж его знает, что за чин у Хомяка нынче приходится?

А Хомяк на Индюка глянул так, что тот сразу понял - это Начальник перед ним. И немалый.

Крылья Кеша прижал, бороду подобрал, голову поближе к земле пригнул, чтобы к руководящему звену поближе при разговоре быть, да к высокому гостю маленького роста так на цыпочках и просеменил.

- Я, собственно, Староста данного Скотного Двора Индюк Кеша. А Вы, позвольте полюбопытствовать, кто будете? - и куда только Кешино косноязычие делось?

- Вот сразу видно - Скотный Двор, и Скоты одни кругом, - презрительно отвесил губу Хомяк. - Я есть Принц Хомяк-Первый, единственный и непреложный управитель и наследник здешней вотчины Двора его Императорского Величества Льва Всемогущего, - заученно, задрав к небу глаза, проговорил надменный толстяк. - По праву крови и близкого родства. Прибыл, того-этого, принять у своих подданных присягу на верность.

- Это по какому такому праву? - сварливо возмутился не врубившийся в ситуацию Козёл Сидор. - Откуда известно, что это он - наследник? Кто это сказал? Почему это мы должны верить на слово каждому проходимцу?

- Рот закрой, холоп, - оборвал зарвавшегося оратора Хомяк. - Не серди сильных мира сего. Вот тут у меня, того-этого, научное исследование известного учёного Белого Крыса, - все дружно посмотрели на подоконник, где растерянно взирал на происходящее упомянутый Крыс, - которое полностью и безоговорочно подтверждает моё исконное право на престолонаследие здешних земель под протекторатом Его Императорского Величества. - И претендент на престол вынул из-за правой щеки свёрнутый в тугой рулон объёмный труд. - А вот приложения к нему и ссылки на законность, - из-за левой щеки появился второй рулон, вышедший из под пера местного летописца. - На этом прения считаю законченными, ибо отныне моё слово - закон. Пора приступать к принятию у подданных присяги. О назначении налогов и сборов, податей и натуральных отработок будет объявлено позже.

- Это как же, чего-то ещё отдавать надо будет? - заквохтали Куры-Несушки. - И так всё Хозяин забирает, за кров да еду работаем.

- Не надо нам никаких наследников! - послышалось в разных концах Двора. - Не признаём!

- Вы что, против законной власти? - повысил голос Индюк Кеша, почуявший, откуда ветер дует. - Да с вами за это знаете, что будет?

Что тут началось! Скоты вокруг наследника столпились, орут-кричат-квохчут, каждый свою позицию по этому вопросу высказать желает. Поделились на тех, кто за монаршее подданство, и тех, кто против. Чуть до драки дело не дошло. От шума и гама Бык Цезарь проснулся и посмотреть, что это там такое происходит, из Коровника вышел. В самую толпу протиснулся, чтобы получше разобраться, да так и не понял ничего, токмо от рёва общего чуть не оглох. Староста Кеша еле-еле обчество к порядку привёл, всех перекричал, некоторых даже по макушке клюнуть пришлось.

- Нельзя нам супротив власти идти, - завёл Индюк верноподданническую речь, стараясь погромче говорить, чтобы Хомяк-Престолонаследник слышал. - Ежели власть есть, то она и быть должна. И неча тут глотки попусту рвать, тоже мне, демократы деревенские, доморощенные. Давайте, чо ли, к присяге приступать. Наследнику по праву крови... Э, а наследник-то где?

Все растерянно озираться стали. И туда посмотрят, и сюда - ну нет Принца Хомяка-Первого, хоть напрочь глаза прогляди.

- А это тут чего, - удивлённо произнёс Бык Цезарь, кивая рогом на плоский блин, покрытый шерстью, с двумя рулонами бумаги по бокам. - Кажись, наследник... Я на него тут, понимаете ли, нечаянно... Копытом.

...Хоронили Хомяка всем Двором, с почестями царскими. Чего-чего - а на похоронах все единодушны, всем покойного жалко. Так и остались по сей день без монаршего подданства. К худу ли, к добру - так и не понял никто, но спорили потом ещё долго.

Белый Крыс ничьих родословных более не сочинял, а про это дело - так и вообще старался помалкивать. А ведь мог бы к себе в мемуары записать: "Ежели кого даже шутейно возносишь - берегись, как бы оный над тобою всерьёз не возвысился". И ещё: "Тяжела ты, шапка Мономаха! Она и придавить может..."

Тут и сказочке конец про корону да венец.

***

- Слушай, опять Хозяйка с соседкой, что напротив, сцепилась. Пока мы здесь гостим, это уже в четвёртый раз. Или в пятый. Что там у них такое случилось-то?

- Не обращай внимание. Я ещё мальчишкой был, когда в последний раз здесь гостил, а они уже тогда цапались. Наверное, уж и сами не помнят, с чего всё началось. Но никто уступить не хочет, и на мировую не идут. А ведь сколько лет бок о бок живут, на одной ферме работают. Дети у них на соседних партах учатся... Казалось бы - прекратите всю эту канитель, да нервы себе не треплите. Нет, как увидятся, так сразу начинают одна другую костерить.

- Да уж, зрелище малоприятное и, что прискорбней, бессмысленное. Хотя... Деревенские неподалёку от них останавливаются, с интересом искренним слушают. Ещё и подзадоривают. Какое никакое, а развлечение. Вместо театра.

СКАЗКА ПРО ВОЙНУ И МИР (ВЕСТИ С ПОЛЕЙ).

Умные люди говорят: выбирая новую квартиру - в первую очередь выбираешь себе своих соседей. И оттого, какие они, да как с ними сладишь - так и вся твоя дальнейшая жизнь продолжится. Ежели соседи добрые и приветливые, то и самому приятственно и покойно. А коль попадутся какие шумливые, вредные, плюющие на всех и вся - то белый свет мил не будет. Вот однажды врубят на полную громкость музыку, разбудят тебя посерёдь ночи, а тебе ж завтра рано вставать. Ты им в стенку кулаком долбишь, клянёшь их последними словами. Они же тебе за это спичек в замочную скважину напихают. Ты на них - участковому заявление, а от них твоей собаке - котлета со слабительным... Вот такие вот боевые действия с переменным успехом. Остаётесь врагами кровными на всю оставшуюся жизнь. И, что обидно, никто от этого не выигрывает. Как справедливо классик сказал: "Чума на оба ваших дома..." Но ведь можно было войны этой избежать, если б все с уважением и вниманием друг к другу относились.

Ребята, давайте жить дружно!

Широкое Поле недалече от Скотного Двора. Да что там - совсем рукой подать. Только за околицу выйдешь - ан, вот и оно, присоседилось. Что Суслики суетливые, что Хомяки степенные там испокон веков жили-поживали. Еще Полевки-анархисты, с которыми никакого сладу - вот и всё народонаселение Поля.

И все сами по себе. Конечно, заглядывали порой на Скотный Двор, иной раз по нужде какой, а когда и праздно, от нечего делать. Но до того случая, как Хомяк-Наследник присягу приходил принимать, близко со Скотами не знались. А тут, как Престолонаследник смертушку лютую принял - взволновалось Широкое Поле. Шутка ли, почитай, не простого смертного, что по норкам от всякого шороха таится - Инфанта подло загубили. Да ещё и с особым, понимаешь ли, цинизмом - раздавили, как слизняка какого. И у кого только рука-то поднялась?! Гордость и надёжу... Потом ещё и похороны пышные устроили - в насмешку, что ли?.. Неужто такое терпеть? Никак войну надобно объявлять!

На том и порешили.

Порешить-то - порешили, а как эту самую войну воевать - толком и не знал никто. Хотя вскорости вождь обнаружился, который разброд и шатание в умах и действиях степняков преодолел - Сурок, что в позапрошлом годе из заезжего цирку на вольные хлеба сбёг. Он-то покрупней других прочих был, с Людьми накоротке знался, по миру поездил немало, слышь ко, до самого городу до Парижу. Из неволи сбечь смог - кому ж, как не ему, ополчение Широкого Поля возглавить?

Сурок сразу же двух заместителей себе назначил - Рыжего Сусла и Хомяка Длиннозубого, дабы те свою братию в узде держать помогали. А чтобы их от остальной армии выделить, назвал их по особенному, на импортный французейский манер: одного - Генерал Даву, другого - Маршал Мюрат. Оно, конечно, непривычно, но звучит красиво и авторитету главным помощникам дюже прибавляет. Себе Сурок треуголку с бахромой справил и более уже с нею не расставался. Так и разрабатывал свои планы - сам весь такой в треуголке, при эполетах, левая нога на барабане, правая лапка на груди... Залюбуешься! Сразу видно - это тебе не абы кто, а командир-военачальник, и самый притом наиглавнейший.

Полёвки-анархисты, знамо дело, сначала улизнуть от общего дела хотели, но на них так цыкнули-рявкнули, что те хвосты свои поприжали и в общий строй встали. Тоже мне, поборники "матери порядка"! Железная дисциплина и крепкий кнут - вот настоящие и мать, и отец порядка. А не какая-то там анархия!..

И повёл Сурок объединённое войско Широкого Поля на Скотный Двор.

- Нам нужна маленькая победоносная война, - так красиво сказал Командующий перед началом военных действий. Еще при цирке обитаясь, он фильму видел, где Чингиз-Хан свои войска в бой водил. А что, ведь тоже степняк, а вона, пол мира шутя одолел. Есть с кого пример брать. Да или с Чапаева того же.

Сам Сурок в битву решил не соваться - зачем? Тута ведь самое главное - общее руководство, стратегия там всякая, тактика.

Авангард, обозы, маневры... Летучие отряды, партизанская война - всё что надо, отработали прежде, чем вплотную к забору вражескому подступились. Но вот незадача приключилась... Бык Цезарь про ту войну ничего слыхом не слыхивал, а чуть не полвойска перетоптал, когда из ворот на пастбище с Коровами своими попастись вышел. Так и закончились активные боевые действия, практически и не начавшись. Размеры шибко уж разные у супротивников оказались.

Пришлось переходить к запасному варианту - к партизанщине. Тут-то мелкие размеры только на пользу дела пошли. Ночами темными совершали диверсионные набеги на поля, урожай на корню изничтожая, в закрома Хозяйские, где провиант Скотский хранится, наведывались. Полевки-анархисты огородом занялись, да так удачно, что ни морквы Кролам, ни свеклы Свиньям не оставили. Даже лук с чесноком погрызли, хоть и мерзость на вкус страшенная. А что, "а ля гер, ком а ля гер"... Это Сурок, гастроли цирковые зарубежные припомня, по-французейски высказал. В том смысле, что война, мол, она не мать родна, завсегда жертв требует, для последующей полной победы. Это в мирное время - не нравится, не ешь. А нынче - изволь исполнять приказ. И об исполнении - докладывать по инстанциям.

Стали к Сурку стекаться доклады, да такие отрадные, что устал медали раздавать, да к очередным званиям героев представлять. Почитай, уж и так половина войска в Полковниках ходят. Одних Маршалов - полтора десятка! Ещё чуток - и Генерал Генералом командовать будет. Сам-то он - Генералиссимус, что даже повыше Маршала. А и по заслугам! Победа-то - вот она! В руках ужо, почитай!

А на Скотном Дворе - глад да неразбериха. Пропитания, поди ж ты, совсем мало. Что степняки-партизаны пожрали, а на что, в качестве терракта - нагадили, да так, что и употреблять стало немочно. Вот ироды-то! Так, глядишь, и падёж моровой от нехватки начнётся. У Хряка Борьки, уж на что грузен да округл был, и то рёбра сквозь кожу проглядывают. Полный кобздец, ежели по честному. Впору безоговорочную капитуляцию подписывать. Только Широкое Поле даже на перемирие не пошло - решило биться до конца, до полного сокрушения противника.

Но Хозяин такого безобразия терпеть более не стал, видя такое бедственное положение дел: Скот отощавший, да урожай на корню сгубленный... Применил оружие массового поражения. Другану своему, Конюху Фёдору, дал задание привести из Райцентру крысиного яду, да приманки на грызунов, тоже протравленной. И по Широкому Полю всё это добро и рассыпал...

Тут уж Степному воинству не до партизанщины стало - головы бы свои сохранить, из тех, что остались после сей химической атаки. Сначала и бумагу в ООС (Организацию Объединённых Скотов) накалякали, справедливо указывая на "Конвенцию о нераспространении и неприменении", но ответа никакого так и не получили. Тем война Широкого Поля супротив Скотного Двора бесславно и закончилась.

А Белый Крыс-мемуарист долго ещё от любого зерна шарахался, отравиться боясь, чуть параноиком не стал. Но, поуспокоившись, войну сию в трудах своих отобразил, и выводы сделал: "Худой мир завсегда лучше доброй ссоры". И ещё: - "Но! В борьбе за свободу и независимость любые методы хороши и дозволительны. Особливо, если ООС другими важными делами занят..."

Тут и войне, и сказочке конец.

***

- Что, соседи никак не угомонятся? Всё ещё возвращение сына из армии празднуют?

- Ага, уже полтора месяца отмечают. Их Лёха-дембель так гражданке радуется, что вообще не просыхает. Ни дня ещё не пропустил. Уже синий весь.

- Он мне вчера парадку за бутылку предлагал. Вот, блин, вояка!

- Да уж. Не прав, всё-таки, Конюх Фёдор - не всегда армия из оболтуса человека делает. Как был балбесом, так балбесом и остался.

- Что поделать: какая армия - такие и солдаты. Время другое.

- А помнишь, даже когда ещё мы с тобой служили, и то подобного бардака не видели. Вот, к примеру, со мной был случай: заступаю я в наряд...

ОСЕННИЙ ПРИЗЫВ НА СКОТНОМ ДВОРЕ.

Живешь по уставу - завоюешь честь и славу.

(армейский плакат)

Доводилось ли тебе, любезный наш читатель, получать по физиономии? И неважно чем - свёрнутой ли газеткой, кулаком или той же совковой лопатой? По себе знаем, ощущения в любом случае крайне неприятные. Пусть не всегда больно, но всегда ужас как обидно. А что, спрашивается, делать надо, чтоб подобного не случилось? Правильно: избегать тех мест, где подарки такие раздают. Но уж если избегнуть не удалось, то нужно быть готовым к защите и обороне. С детства босоногого боксом и самбой занимайся, мышцу качай - и тогда уж извиняй, обидчик, сам можешь по той же части тела схлопотать...

Отгремело эхо войны. Разбито подлое воинство Широкого Поля наголову. Спасибо Хозяину с его химическим оружием, оченно подмогло оно в этом славном деле. И ООС вовремя глаза закрыло на запрещенное оружие. Повезло. Но на будущее - Староста Скотного Двора Индюк Кеша мудрость проявил, порешил: надобно быть завсегда готовым не только к труду, но и к обороне. Не зря же в известной народной песне поется про бронепоезд на запасном пути.

Собрал совет в обычном составе, как-то: он сам, Белый Крыс, как политически грамотный и начитанный, Гусь Ученый, чтоб всё по науке было. Ну и, разумеется, Козел Сидор, его всегдашний заместитель и назначенный оппозиционер. Недолго подумал, ещё и Мерина Тишу для кворуму включил. За молчание его всегдашнее. Перед своими долго говорить не стал, не на митинге, чай. Сразу к делу: мол, надобно быть готовым ко всяким таким военным провокациям, ежели чего. Мол, был ужо прецедент. А на Хозяина надежи мало, не ровен час - в запой уйдет. С него станется. Самим надо оборону крепить всецело и с упорством. Пример брать с Дальних Выселок. У них там, по слухам, это дело на широкую ногу поставлено. Перелетные Гуси своему Ученому собрату про то много чего рассказали, а уж про Боевых Дельфинов и Морских Котиков тамошних - о тех так вообще взахлёб да с восхищением подробно поведали. Ух, чего умеют, так умеют!

А у нас, понимаешь, один Полкан из воинства, да и тот - блохастый. Ой, не дело это, ой, не дело!

Тут еще на недальнем холме новый Скотный Двор объявился. Дикий совсем, одни Грызуны и населяют. Так и называется тот Двор - Горная Грызуния. Хоть и невелик, но, по слухам, тамошние ребята - народ горячий. Чёрные, носатые, страшные - жуть! По-своему, по-грызунски про меж собой говорят, а о чём - и не поймешь. Может, чего недоброе умыслили? Агрессию какую? Все контакты с этим Двором подозрительным Староста на всякий случай пресёк. И связи, и торговлю, и сообщение почтовое. Во избежание...

Так, что, как не крути, а надобно регулярную армию себе заводить.

- Дело защиты Отечества - забота всех и каждого вдруг выдал крылатую фразу Учёный Гусь. И на Кешу покосился. Тот одобрил.

Но заместо Кеши Сидор слово взял:

-Ме-е-еня этот вопрос давно бе-е-еспокоит! Пре-е-едлагаю будущую контрибуцию де-е-елить с оппозицией! Мне-е-е...

Но тут Индюк так глянул на своего заместителя, что тот запнулся на полуслове.

- Что там про "всех и каждого"? - обратился Кеша к Гусю. - Обрисуй подробнее.

- А надобно в нашем Скотном Дворе всеобщую воинскую повинность объявить. И осенний призыв провести в регулярную армию. Кадровые военные - вот решение проблемы. В дальнейшем, конечно, можно и о профессиональной армии подумать. С точки зрения науки.

У Белого Крыса загорелись глаза:

- Вот! Об этом у классиков много говорено! "Винтовка рождает власть!". "Каждое государство лишь тогда чего-нибудь стоит, если умеет защищаться". Сам товарищ Че, который Гевара, придерживался этого мнения, - поддержал Крыс товарища. - Пусть служба в армии будет для всех Скотов почетной обязанностью, а уклоняющихся карать, и по всей строгости закона. Этим самым от недругов возможных обезопасимся и престиж себе подымем сразу.

- ... И запели стрелы калёные,

Зазвенели мечи булатные,

И поднялись рати несметные

Постоять за Отчизну-матушку... - внезапно с надрывом процитировал Гусь.

Наступила неловкая секундная пауза. Все не сговариваясь и с искренним сочувствием поглядели на знатока фольклора. И глаза отвели.

Затем приступили к голосованию. И, разумеется, проголосовали единогласно "за". И тут же создали призывную комиссию, из присутствующих, разумеется. Чтобы второй раз зазря не собираться.

- Итак, - Кеша обвел начальственным взором новоиспеченную комиссию, - Кто у нас имеется в наличие? Кого призывать будем. Белый, говори ты.

- Полкан сразу отпадает. Он и так у нас в войсках, внутренних. Так сказать, ВВ. Охрана там всякая, поползновения пресечь, буде такие случатся. Он за это от Хозяина паек и довольствие получает.

- Полевое довольствие - по своему обыкновению не преминул уточнить Ученый Гусь. Он завсегда эрудизм свой показывать не гнушался.

- Половое удовольствие? - заинтересовался глуховатый Тиша. - Были когда-то и мы рысаками... - но тему эту развить ему не дали. Мол, не место и не время.

- Давайте, Борьку Хряка в армию определим? - Сидор кивнул в сторону лужи. - Справный Скот, в самом соку. Нехай Отчизне послужит.

- Нет, - Индюк с сожалением развел крыльями. - Он многодетный. Его нельзя. И Барана Бяшу нельзя - по скудоумию. Этот нам, пожалуй, навоюет... У него по жизни белый билет.

Долго перебирали кандидатуры. И уж так случилось, что все Скоты под призыв не попадают. У всех причины зело уважительные. Кто при гражданской власти приставлен, кто годами служивый возраст перерос, иль наоборот, зелен ещё. Крол Кузя - так тот вообще пока без Дворового гражданства проживает, Кот Черныш - тоже не подходит. Ходит где вздумается, гуляет сам по себе, где ж его потом из самоволок вылавливать?

К Быку Цезарю даже и обращаться с таким вопросом не стали. Смелых не нашлось. Он вона, чего с Хомяком-Престолонаследником случайно сотворил. А, ну, как осерчает? Ну, уж. Себе дороже.

И остался только Цыпленок Цып, бывший Децыпл. Которого от умственной заразы по Крысовой методе излечили. Тем паче, он теперь уж почти и не Цыплёнок, а целый Бройлер. Вот его-то уж единогласно и признали всецело к строевой службе годным. А Петуха Петю-Второго над ним командиром определили. Чтоб служба мёдом не казалась.

Теперь чуть свет марширует Цып по Двору под строгим Петиным приглядом, шаг строевой усердно печатает.

- Нале... Напра... Кругом... Бегом - марш! Вспышка справа, вспышка слева... Упал-отжался... Тяни носок! Сено-солома, так через так!

Песни задорные походные Цып поёт. Курица Клуша нарадоваться да налюбоваться на сыночка не может. Вон он, красавец какой, стройный да подтянутый, да при важном деле...

- Там где пехота не пройдёт,

Где кавалерия не промчится, - старательно выводил Цып, маршируя из конца в конец Двора.

- Угрюмый танк не проползёт,

Там пролетит стальная птица!..

Тут и сказочке конец. (А цыпленок - молодец!)

***

- Чему смеёшься? Поделись.

- Сейчас Фёдор-Конюх письмо приносил, и вслух зачитывал.

- И что за письмо?

- На имя "Мэра райцентра". "...и ежели вы грунтовку до нашей деревни гравием не отсыпите, то я более в вашем райцентре появляться не буду. И отовариваться в вашенских магазинах тоже".

- Стало быть, магазины в райцентре без Фёдоровых покупок вконец разорятся? Ну, силён мужик, силён.

- Выходит, что так. Согласно экономической формуле Маркса "товар - деньги - товар"...

- Ладно, хватит! Пошли в сельмаг. Там пиво свежее завезли.

СКАЗКА ПРО ТО, КАК СКОТЫ ПИСАЛИ ПИСЬМО ШОТЛАНДСКОМУ ПРИМЬЕР-МИНИСТРУ.

А вот какая новая занятная история на Скотном Дворе приключилась. Ученый Гусь, на Пруду местном жарким полуднем прохлаждаясь, имел удовольствие с Перелетными своими собратьями малую толику времени пообщаться. Тоси-боси... что-кого, как жизнь? Чего в мире новенького? Вежливость, да и воспитание обязывает разговор поддержать. Свои, хошь и дикие, а всё ж, Гуси. И ведь не зря время провёл! Такого узнал, что аж весь Двор на уши поднялся. В едином порыве.

Оказывается, что в заграничной Англиции свой Скотленд есть. На ихний манер - Шотландия. Как так? Да разве ж можно?

- По какому такому международному праву оне нашенское исконное название себе присвоили?! - негодовал Учёный Гусь перед собравшимися Скотами. По такому случаю даже на трибуну, бочку перевёрнутую, забрался. - Мы испокон веку - Скотный Двор! И названием сим горды! А эти плагиаторы, эти слепые подражатели посмели его без всякого на то основания к своим нечистым рукам прибрать! Скандал международного масштаба! Нонсенс!

- А уж если нашим брендом пользоваться решили, - распалялся далее Гусь, - то пущай за это нам валюту переводят. Или в виде компенсации за моральный ущерб. Вот ты, Козёл Сидор, чувствуешь моральную подавленность?

- Не-е-есомненно! Мне-е-е кажется...

- А вот и не кажется! Я же вижу, как ты морально подавлен! Как все мы!

- Господа! Господа! - вмешался в обсуждение проблемы Белый Крыс. - Не стоит горячиться! Надобно в этом непростом деле спокойно разобраться. Посему предлагаю от всего нашего Двора ихнему главному начальнику письмо с протестом отписать. Уважительное, конечно, поскольку есть надежда, что данное недоразумение не больше, чем просто незнание тамошними Шотландцами нынешних политических реалий. Кстати, есть прецедент: на Дальних Выселках один из ихний штатов в точности, как наша соседняя Грызуния называется. И ничего... Как-то оне это дело полюбовно уладили. Весьма крупные сумма из Выселок в Грызунию приходят. Я так думаю, не за красивые глаза и не за здорово живешь...

- Итак, господа Скоты! - послышался начальственный голос Старосты Индюка Кеши. - Заслушав стихийных докладчиков, выразивших общие чаянья, я властью, данной мне народом, решил:

Первое. Проводим общий референдум по данному вопиющему попранию наших законных прав.

Второе. Пишем письмо с протестом ихнему наиглавнейшему министру, но по первому разу - в уважительной форме, авось, оно и без особого скандалу образуется.

Третье. Копию письма отправляем в ООС (Организация Объединенных Скотов), чтоб в курсе дела были.

Четвертое. Ответственным за написание назначается Белый Крыс.

Пятое: кто за? Кто против? Воздержался? Все - за, значит, референдум состоялся. Всё законно и легитимно.

Белый - приступай!

Грамотей и летописец быстренько слетал в Хозяйскую Избу за чернилами и бумагой. Пером по такому важному случаю Гусь расщедрился. И началось...

- Начать послание надобно: "Уважаемый господин Скот Главный Шотландский Министр!" - поучал Белого Крыса Староста Кеша. - Далее надобно непременно сравнить его с нашим Псом! Дескать, Собака вы настоящая! Почто с Псом? А доблесть Полкана и евойный героизм ужо притчей во языцах стала в мировом, стало быть, масштабе! Вот уважение и продемонстрируем. Опосля с Гусем надо его уровнять. Вы, мол, просто Гусь! Кто, спрашивается, умнее Ученого Гуся на нашенском Скотном Дворе? То-то.

И ещё. Лично я ничего не буду иметь против, коли ихнего министра со мной, Индюком, в один ряд поставить. Должности схожи, только он тама, а я тута. Ужо пусть порадуется сравнению, глядишь, и сговорчивее насчет валюты будет.

Посыпались предложения и Козлом его назвать, и Бараном... И все эти предложения принимались на ура. Нехай ему там, в Шотландии приятность будет. Белый Крыс под шумок и про себя, любимого, не забыл:

"... И в заключении нашего послания выражаем твёрдую уверенность, что Вы, как мудрая государственная Крыса, истинно по Крысиному подойдёте к этой проблеме с полной ответственностью. А посему в дальнейшем, ежели хотите использовать название "Скотленд", валюту за бренд переводите по адресу: Сорок вёрст от Райцентру, Нашенский Скотный Двор (налево от Пруда), Птичник, Индюку Кеше, Старосте."

Письмо горячо, единодушно одобрили, с теми же Перелётными Гусями по назначению отправили.

Неделю, другую ждали ответа да валюты, но ничего и не дождались. Кой кто поначалу копытом по трибуне стучал, бородищей тряс, обещая им "кузькину мать" показать, но ему строго указали впредь международную обстановку не накалять. А промеж себя так порешили: коли ни денег, ни ответа не присылают, значит, или шибко боятся, или с валютой напряжёнка. Грех у убогих последнюю копеечку отнимать. И, довольные своим великодушием, зажили и дальше своей обычной Скотской жизнью...

Белый Крыс тому международному инциденту в своих мемуарах целую главу отвёл, а закончил её так: " Живя в изобильной и богатой стране, пребывая в благоденствии, слабых да сирых не след обижать. Это тамошних скотландцев касательно. Не зря в народе говорят - богатому сиротский кусок поперёк горла станет..."

И ещё мысль вывел: " - Велик и могуч наш язык! Только благодаря его богатству и образности мы смогли столь уважительно их на место поставить и избежать эскалации международной напряжённости... Язык мой - друг мой!"

Тут и сказочке конец...

***

- А это что такое, покосившемся заборчиком огороженное?

- Хозяин рассказывал, что это новый клуб будет. Но вот только - когда? И будет ли вообще.

- Что так?

- Да уже без малого тридцать лет строят, а достроить не могут. То кирпич украдут, то деньги на этот самый кирпич. То подрядчик исчезнет, то строители запьют. Как у Райкина: "раствор - бар, кирпич - йок. Сижу - курю..."

- Скоро мемориальную доску можно будет весить. "Памятник долгостроя. Охраняется государством".

- И туристам показывать. За деньги...

СКАЗКА О ВЕЛИКИХ СТРОЙКАХ.

Красноярскому метрополитену посвящается.

Хорошие задумки сами по себе - ничто, пар и мысль, так сказать, нематериальные. Без дела и воплощения конкретного они лишь слабое сотрясание мирового эфира. И это не есть хорошо! Коли задумал чего, то сделай. Неча зазря да попусту языком молоть. Упрись, выложись, силы приложи, но сотвори и воплоти. И обязательно в лучшем виде!

А коли сил не хватает или, к примеру, средств - так сам виноват и будешь. Кто ж ещё? И ежели не умеешь потребности со способностями соотносить, то порицание тебе и наше громкое: "фи"!

Мир нынче у Скотного Двора с Широким Полем. Оно и отрадно. Мир, даже ежели худой, завсегда лучше доброй ссоры. Договор о сотрудничестве Староста Кеша с Сурком- военачальником подписали, послами полномочными обменялись и грамотами верительным. Вот только что в грамотах тех понаписано, кто ж его знает? Но - есть! Культурные обмены пошли, торговля, прочие полезности...

А, надо сказать, был в Широком Поле подземный проходчик знатный, почти что шахтер-стахановец - Крот. Пол поля катакомбами поизрыл, в коих, помнится, даже Суслики и Хомяки от Хозяйского химического оружия укрывались. И до лучших времён животы свои сохранили... Полезный Скот, одним словом...

Ученый Гусь, от прежних прожектов отдохнув, новое начинание задумал. Уговорил Кешу метро на Скотном Дворе рыть. Обрисовал и обосновал, резоны подчеркнул, полезность для гражданского населения. Да и что за Двор без метро? Несовременно это и совершенно бескультурно. Всякий профан и невежда пальцем тыкать будет - а у их метры нет! Оно ведь это обидно, когда над тобою даже недоумки потешаются.

В Нью-Йорке на Дальних Выселках - есть, в Близкой Закраине тоже - вона какое отгрохали. Даже в Москве имеется, а мы, понимаешь, отстаем. Что нам, меньше всех надо?! До скончания веку на своих двоих шлёпать по пылище будем?! Надо всем показать, что мы не лыком шиты!

И ведь уговорил, красноречивый.

Кеша знатного проходчика пригласил, речь торжественную в честь дорогого гостя произнёс, в коей Кротову мастерству с дальним прицелом польстил. Чтоб тот не шибко артачился и семь шкур за работу не драл. И, опосля недолгих переговоров его этим подрядом, весьма прибыльным, надо сказать, осчастливил. Тута вам не здеся - скупиться не приходится. Шутка ли - не Коровник там какой-нибудь иль Курятник, а почитай, цельное Метро! Однако же, в целях экономии, поезда в Метро порешили пока не запускать, нехай до поры до времени Скоты в ём пешком походят. Тем паче, по заверению того же Гуся, моционы весьма для здоровья Скотского пользительны.

- Господа Скоты достойны и метро, и здоровья! А посему предлагаю два этих понятия совместить. Ибо...

Но, что "ибо" - придумать не смог. Тем не менее клювом щёлкнул очень многозначительно. И этим всех убедил.

Крот, цену себе набивая, Полевок в помощники затребовал. Одному, дескать, копать несподручно, да и долгострой разводить, собственно, ни к чему. Основные ветки Метро он на себя берет, а переходы второстепенные, шахты вентиляционные и подсобные помещения пусть уж те роют.

Кеша не возражал. А что Полёвки? Им провианта на год - что Быку Цезарю на день. Для казны не шибко-то и обременительно. Потянет Скотный Двор дополнительную обузу.

Гусь Учёный с Кротом основные станции разметили по территории, схему самого Метрополитена оговорили, убранство и интерьер станций, даже названия придумали.

- Для начала запустим первую очередь, - разумно предложил Учёный. - А уж опосля, когда её осилим, далее пойдем строить. Чего мелочится? Вона, под Ла-Маншем тоннель Французеи с Английцами отрыли. Мы, чай, не хужее. До Близкой Закраины прямиком подземные ходы сотворим. Всех переплюнем!

- Э,т можно... Э,т пожалуйста... Долго ли, умеючи? - охотно соглашался специалист-стахановец. - Сделаем в лучшем виде! За ваши деньги - любые прихоти!

Почин, понятно, банкетом отметили. С Борькиной подачи. Половину средств отпущенных пропили-проели-прогуляли. А утречком, спозаранку, с больной головой, да за трудовые будни...

Скоты особых неудобств, впрочем, не заметили. Ну, роется себе под землёй Крот, иногда на солнышко на перекур выходит. Полевки-подмастерья и вовсе ниже травы, тише воды. Лишь за провиантом показываются. Кипит себе незримо подземная работа, Староста Индюк Кеша только радуется да торжественное открытие Метро предвкушает.

Но...! Если Полевкам поначалу провизии мизер хватало - горсть зерна на неделю отсыпят, и все довольны. То потом - всё больше да больше, потребности возрастают. По способностям потребности. Плодиться, понимаешь, под землей начали, размножаться. Всецело и с упорством.

В геометрической, стало быть, как Гусь умно выразился, прогрессии. Зачесал Староста в затылке, однако договор есть договор. Назвался груздем - полезай в кузов. Всех Скотов на уменьшенный поёк посадил, а провиант под землю поставлял исправно. А те, внизу, и рады стараться! И не понять, то ли работают оне, то ли на постоянное место жительства там устроились.

Не так, оказывается, просто стройку столь грандиозную весть. Кое в чём себя и ограничивать приходится. Но, если уж совсем честно, себя лично Кеша не сильно-то ограничивал. Не привык. Да особо привыкать и не стремился.

Однако, за остальных Скотов радея, намекнул Староста Кроту-прорабу о том, долгострою он у себя не потерпит. И работу надо бы форсировать. Иначе неустойка, рекламации, а то и под суд.

Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается. И, тем не менее, работы к завершению подошли.

Все чин чином. Торжественное Скотское собрание, обязательная речь Кешина о посевной и демократии, из радивы - марш. Букеты поднесли, ленточку алую разрезали...

"Ура" покричали. Сызнова банкет, на оставшееся и сэкономленное.

Кеша к Метро... Ан, мал вход и узок. Только голова и пролазит. Нет, конечно, убранство станции на высоте. Мрамор и позолота. Полевки, все в галунах, у турникета честь отдают. Стены мозаикой выложены. Красота неописуемая!

Гусь Ученый плечами пожимает да крыльями разводит. Ошибочка в расчетах, но и по Сеньке шапка. Сколько средств выделили, столько и получили. Есть Метро? Есть! Название станциям присвоено? Точно так! Остальное - издержки. Не стоит заострять общественное внимание. Белый Крыс, вон, может пользоваться, или тот же Цыпленок Цып. А остальным Скотам и так предписано наукой пешком передвигаться. Поверху-то оно даже для здоровья полезнее.

Кеша бучу подымать не стал. Только начни: все банкеты припомнят, он же крайним и окажется. Просто и кратко ещё раз всех собравшихся поздравил и по своим делам распустил. А про Метро сказал:

- Пусть для начала Полёвки его освоят. Случись чего, их не жалко. Не местные граждане. А уж потом... опосля... как только, так сразу!

На сём мероприятие и закончилось.

Белый Крыс не поленился, по новому Метро погулял. И до Широкого Поля сходил. И даже до Близкой Закраины.

Доволен остался. Аккурат Метро под евоный размер вышло. Однако критику, по своему обыкновению крысиному, навёл.

В мемуарах всё это отметил: "- Сначала деньги в дело, и только потом для тела..."

Далее: "- Вот мы строили, строили... и, наконец - построили! Банкет закатили - последнее пропили."

И подытожил: "- Все Скоты Метро достойны, но некоторые достойны более..."

Это он про себя....

P.S. Сказка - она сказка и есть. На самом же деле никакого Метро так и не дождались. Зря только весь Скотный Двор ямами поизрыли. Большую деньгу в то вбухали, а всё без толку. Спотыкаются Скоты, а случается, что и ноги ломают. Ругают власти почём зря, да ещё и слова-то какие обидные выбирают...

Что за оказия такая в нашенских краях? Любое хорошее дело через корму делать?

И Белый Крыс ничего по этому поводу в мемуары свои не записывал, поскольку приличных слов найти не смог. За обчество переживал...

Тут уж сказочке точно конец.

***

- Красиво-то как вокруг! Хлеба - налево, хлеба - направо... Поля зеленеют... Силос вызревает.

- Ты не знаешь, что это такое здесь растёт? Рожь или пшеница?

- Это, скорее, рожь. Или пшеница... А, может быть, овёс. Озимый.

- Сам ты озимый! Это - яровой. Только не овёс, а чечевица.

- Ну, надо же! А цветёт, как овёс. Синеньким...

Продолжение разговора минутой позже:

- Слышал, по ящику рассказывали про внедрение нанотехнологий?

- Ну, что-то такое слышал, в пол-уха.

- Такие чудеса обещают, аж закачаешься! В Америке по нанотехнологиям уже делают безразмерный костюм для военных и спасателей. Если где ранение какое - костюм сам и жгут наложит, и рану продезинфицирует. И тут же закроет дырку, чтобы грязь никакая не попала.

- Ну, что делают - это может быть. А вот что сделают - в этом я на ближайшее десятилетие сильно сомневаюсь.

- Да там ещё такого наговорили: сельское хозяйство будет не нужно - все продукты станут выращивать чуть ли не в пробирках! Задали программу - вот тебе через полчаса огурец, весь в пупырышках. И вкус, и цвет, а, главное, даже витамины!

- Чтобы из пробирки страну накормить? Сказки, ерунда! Чистейшей воды прожектёрство!

- Если бы это ерундой было, стали бы выделять миллиарды на исследование? Нет, брат, это завтрашний день современной науки!

- Эх, то-то товарищ Лысенко обзавидовался бы.

СКАЗКА О НАЦИОНАЛЬНОЙ ИДЕЕ.

Финансы - штука тонкая, а где тонко - там и рвётся. Это завсегда так. Сегодня у тебя денег воз, зато назавтра порой - гроша ломаного днём с огнём не сыщешь. Куда только и деваются? Вот загадка, так загадка. Глазом не успеваешь моргнуть, ан, в карманах уже и ветер гуляет. А кушать-то хочется. Причём каждый день. И встаёт весьма уместный вопрос: где пропитание добыть? Хлеб насущный и котлету? На какие только ухищрения не пускаются, чтоб голодом не сидеть! Ведь вплоть до воровства доходят или с протянутой рукой по миру идут! Но это где-то там, не на нашем Скотном Дворе. У нас привыкли своими руками, то бишь, своими лапами на жизть себе зарабатывать.

Опосля рытья метро скудновато в закромах Скотнодворских стало, однако. Многие средства на то ушли. И тут как раз Белый Крыс, труды великого китайского гуманиста Ван Зайчика штудируя, про некий Гаолян вычитал. Сельхозкультура древняя, нездешняя, с таинственного загадочного Востока. Не какая-нибудь нашенская трава беспонтовая, что ни уму, ни сердцу, а на диво забориста! В смысле - питательна. И, судя по всему, урожайности и калорийности воистину необычайной. Куда там овсам местным до Гаоляна! Рожь, пшеница, та же кукуруза - нет, не спасут оне Скотнодворскую экономику. Испокон веку сажаем, а толку - чуть. Токмо Гаолян! Про его так прямо гуманист и написал: - " Колосится развесистый Гаолян на изобильных полях Китая, к небу синему тянется рощами тенистыми. Через него и благоденствие в древней Империи... А как цветет! Сакура и та - рядом не стояла! В двадцать второй главе трудов Конфуция Гаолян основой основ и столпом сущего назван. Ибо без Гаоляна государство подобно нищему с сумой дырявой..."

Воодушевился книгочей. Как ни говори, а вопросы питания и его самого непосредственно касаются. Ладно, Катька, шкурками колбасными подкармливает, но ведь и сыру охота откушать, и молочка испить. Тут-то Гаолян волшебный и будет подмогой экономике.

С Ученым Гусем поделился мыслями. Зайчика и Конфуция процитировать не поленился.

- Ты вот, Учёный, учён, как думаешь, а не стоит ли сиё растение сюда выписать? Через тех же Перелетных собратьев твоих. Пускай, через Китай транзитом пролетая, семян захватят, да к нам переправят. Для начала нам и нужно-то всего - малую толику. На рассаду.

- Слышал, слышал я про такое растение... - с готовностью закивал головой Гусь. - Наука об ём знает. Вавилов с Лысенкой, помнится, его культивировать собирались. А Лысенко - это ж голова, народный академик! И Вавилов тоже - голова! Но Самый Старый Хозяин тогда заартачился. Назвал Гаолян "космополитическим атрибутом" и использовать строго запретил...

Ноне же - почему бы и нет? Времена-то другие: демократия и плюрализм...

Белый Крыс сразу к Старосте Индюку Кеше с идеей: мол, надобно эту чудо-культуру к нам, на Скотный Двор внедрить. Ван Зайчик врать, поди, не будет. Всё ж, не хухры тебе мухры, а свой, Зайчик. Из Скотов, по всему видать, хошь и Китайский. Засадим Гаоляном нашенские поля, взрастим, а как вызреет - свои закрома пополним, и ещё продавать на сторону излишки можно. Для пополнения бюджету. И общего процветания. Опять же, вертикаль власти укрепим.

Тут ужо и Староста Индюк Кеша озаботился. Как-никак, а проблемы-то насущные: урожай, закрома, бюджет... Ну, и, конечно, излишки на укрепление вертикали власти. Никак не можно мимо такой приятности пройти, тем паче она, та приятность, в виде Гаоляна, сама в руки плывёт. Добро, понятно, дал. Ещё и лично курировать вопрос взялся. Под идею Гаолянову приличные ассигнования выделил, не поскупился. Смешно было бы жадничать, ведь в обратку они стократ вернутся. Ну и на банкеты с презентациями прилично осталось...

Вот с оказией заказ сей Перелётным Гусям и сделали. Когда, правда, оне те семена перешлют - то никто и не ведовал, кто ж их, безнадзорных, знает? Но надежда появилась. Пусть не сейчас, пусть не завтра, а будет, будет на Скотном Дворе "Великий Гаолян" цвесть!

И, загодя Скотов к мысли о Гаоляне приучая, общими силами пропаганду об ём вести начали. А то: ну, как не поймут своей пользы да выгоды, да вслед Самому Старому Хозяину артачиться начнут? Староста Кеша собрание провёл, на котором и сам речь произнёс, и Белому Крысу с Учёным Гусем выступить поручил. Сам, понятно, про посевную и уборочную, про укрепление демократии, а интеллигенция уж про новую культуру злаковую. И так оне её обчеству порасписали, что хошь сейчас все на Дворе готовы были рвануть не тока поля, но и целину ею засеивать. Поверил народ в чудо-культуру.

Белый Крыс по Кешиному заказу даже песню написал. На народный мотив. Хор с Птичника её торжественно исполнил. Понравилась Скотам песня, теперь все ходят по Двору, себе под нос напевают:

- По широким по полям,

Посадили Гаолян.

Он на радость всем Скотам,

Колосится здесь и там!

В экономике изъян

Нам заполнит Гаолян...

Хряку Борке, который чуть не кажный день как свинья надирается, особливо припев в душу запал:

- Хочешь быть и сыт и пьян -

Сей скорее Гаолян! (Это ему Белый Крыс про гаолян-чжу* на ухо нашептал...)

И вечерами на завалинке уже всем Двором с чувством задушевно выводят Скоты:

- Гаолян мой, Гаолян,

Колосистый Гаолян...

Долго ли, коротко, а всё ж принесли Перелётные долгожданные семена заветного Гаоляна! Немного, горсточку всего, но на малую делянку хватило. При посеве всё население Скотнодворское собралось, кажный считал своим долгом хошь одно зернышко, а самолично в землю посадить. Торжественно начинание обставили, с гимном, с равнением на символ державный. С новыми речами и прилагающимися овациями. Само собой, событие сие в стихийное празднество вылилось. Староста Кеша нос по ветру чутко держал, настроение граждан сразу вычислил, а посему день этот государственным Всенародным праздником Гаоляна объявил, а деляну - национальным достоянием.

Охрану, понятно, выделили круглосуточную, предохраняясь от потенциальных шпионов иноземных. Табличку вывесили: так, мол, и так, "достояние...", "охраняется..." А что запрещается - тоже прописали. Всё чин по чину. И урожая ждать начали.

А по осени... Выросли на той деляне метёлки невзрачные да неприглядные. На легендарный развесистый Гаолян вовсе и не похожие. На всякий случай его всем миром испробовали. Зёрнышки мелкие оказались, да безвкусные, а листья - вообще жевать невозможно - горечь одна. Копнули под корень - авось, клубни какие никакие имеют место быть? Ан - нету. Расстроился народ.

Тут Гусь Учёный от науки выступил по Кешиной просьбе, дабы население успокоить:

- Уважаемые господа Скоты! Можно понять ваше недоумение и разочарование по поводу Гаоляна, но мы со всей ответственностью заявляем, что налицо присутствует факт несоответствия. И размер у растения не тот, и вид, достойный сожаления... Семена бракованные принесли Перелётные Гуси. Али вообще не те. С них впоследствии и спросится строго! Они же малообразованные, могли чего перепутать... Вот в следующий раз... А пока предлагаем созвать государственную комиссию из компетентных ответственных лиц, дабы казус такой более не повторился. И ещё: предлагаем обратиться в вышестоящие инстанции с просьбой выслать нам проверенные, сортовые семена районированного Гаоляна. Не время унывать, господа, будет и на нашей улице праздник!

Поуспокоились Скоты, обнадёжились.

Только Белый Крыс особо в помощь вышестоящих инстанций не поверил, да и вообще в том гаоляне шибко разочаровался. Именно, что в гаоляне. Потому как чуть после ещё вычитал, что из него, почитай, только одну гаолян-чжу и делают... Но в мысли о необходимости "национальной идеи" напротив, только укрепился.

"Жаль бывшей идеи, - записал в мемуары Крыс. Но сам себя же и поправил: - Хотя, почему, собственно, бывшей? Пулей можно убить Скота, но не идеал. Есть только один способ убить идеал - дать ему осуществиться. Идея же неосуществлённая продолжает бродить в умах, давая надежду. А надежда умирает последней!.."

Тут и сказочке конец. Хотя...

* гаолян-чжу (кит.) - гаоляновая водка. По отзывам знатоков - гадость знатная. Впрочем, дело вкуса.

***

- Хозяин с Фёдором утром в Райцентр уехали. Хозяйка мне пожалилась, не к полюбовнице ли? Я её как мог успокоил, сказал, чтобы не волновалась... По хозяйственным магазинам пройдутся, пива попьют, и домой.

- А чего ты так уверен? Или пресловутая "мужская солидарность"?

-Да не... Хозяин хоть мужик и шебутной, но вряд ли к бабам укатил.

- А я бы лично не поручился...

- Ты слышал про, так называемую, "бритву Окамма"?

- Что за бритва? Типа "Шика", что ли?

- Фигвам. Это постулат такой, что "не стоит преумножать сущности сверх необходимости".

- Во, завернул! Мне "Шик" как-то ближе. И вообще, к чему ты всё это?

- А к тому, что самое простое объяснение - оно обычно и самое верное.

СКАЗКА О ИСТИННОЙ МУДРОСТИ.

Говорить притчами - святая обязанность мудреца. Оно ведь не абы как, да через пень колоду, это тоже уметь надо.

Сидит такой седобородый дедушка по оливою или, положим, на лотос цветущий любуется, палочки ароматические почём зря жжёт... Сам в сандалиях на босу ногу, чаёк зелёный прихлёбывает или кальяном булькает. И, о жизни чинно рассуждая, промежду прочим высказывает такое, что слушатели, коих собирается обычно великое множество, только диву даются, уважительно переглядываются, головами в изумлении качают. А то и на папирус либо пергамент мысли и изречения многомудрые записывают. Взять тот же "дзен": сколь много трудов сочинительных дошло до наших дней в сём течении философском, Но, обдумывая слова, некогда учителем сказанные - каждый внемлющий в них своё разумеет. Ибо вуаль неясности на мысль наброшена, флёр иносказаний с туманом недомолвок... "Имеющий уши, да услышит. А имеющий два уха - услышит вдвойне." Однако: "Слух без ума - лишь пустое ведро гремящее".

Не обошло сие поветрие и здешние края. Есть в народе хорошая пословица: "Хлеб - всему голова". Ну, а на нашем Скотном Дворе не с хлеба история началась, а, как сами понимаете, с гаоляна, с коим недавно экспериментировали. Хоть и не вышло особых резонов и прибытков от этой культуры сельской зерновой, но духом таинственного востока Скоты всецело прониклись. Зря, что ль, Двор аккурат промеж Европы и Азии расположен? Садим в палисаднике черешню - сакура вырастает. Цену в еврах пишем, однако платят зачастую уже юанями... Так и живём.

Мода пошла средь обитателей Двора на буддизм. А, коли сами читать не умели, к Белому Крысу ходили и про карму с нирваной дотошно расспрашивали. Где тую "нирвану" прикупить можно, сколь стоит, как на свежесть проверить. И в каких дозах должно зараз принимать, чтобы Колесо Сансары шустрее крутилось.

С кармой ещё смешнее получилось: всё-то на неё, родимую, научились списывать. Хряк Борька работать не хочет, а хочет в родимой луже валяться - карма. Гусь Учёный от научности своей заговаривается и глаза закатывает - тоже карма. Баран Бяша с новыми воротами в гляделки играет - самая карма, что ни наесть... Всем кармам карма!

Крыс всем неофитам про то подробно обсказывал, Ван Зайчика с Конфуцием зачитывал, Лао Цзы в пример ставил.

Как-то раз... Однажды... Одним словом - вечерело.

Опосля рабочего дня, когда всех дел-то и осталось, что только беседы умные вести, собрались граждане Скотские за Избой Хозяйской. Стали кружком и медитацией заниматься принялись ...(Молчать, гусары! Я сказал: МЕДИТАЦИЕЙ! А что за Избой собрались, так это лишь для того, чтоб досужие зеваки от столь важного дела не отвлекали, собственно).

Вот тут-то как раз та самая фраза и прозвучала, которая много толков да пересудов меж селян наделала:

- Вот - жизнь! Немочно пройти, не оскользнувшись!

Это Бык Цезарь, что на пастбище в ночное вышел, из-за забора её и обронил, да с таким это чувством произнёс, с таким, понимаете ли, нажимом, что все ажно обомлели...

Семя упало на благодатную почву: новообращенные дзен буддисты замерли, осмысливая новую истину.

Учёный Гусь первым подал голос:

- Мудро сказано, ох, мудро! Воистину: идя по жизни, нельзя не поскользнуться, особливо ежели проторенным путём продвигаться, ибо слабы мы и незрячи. В духовном, конечно, смысле.

- Точно! - оторвался от медитации Черныш. Он и раньше по Котовому обычаю частенько на заборе подрёмывал, а как про "дзен" узнал, то уже не просто дремал, а медитировал, карму свою улучшая. Тем более занятие это привычек его извечных не меняло. - Я вот всегда по ночам гуляю и знаю точно, что самая жизнь-то и проходит в темноте. Там уж что зрячий, что незрячий... без разницы - все равны. Пред НИМ...

- Перед Хозяином, что ли? - заинтересовался новой для него мыслью Хряк Борька. - Ну, ему-то точно - всё равно, кого хворостиной по хребту огреть... Это он нам так карму исправляет, что ли?

- Конечно же, безусловно, исправляет! - с жаром поддержал его Учёный Гусь. - Каждый, на земле сущий, должен, нет, просто обязан претерпеть разных лишений и трудностей! Жизнь пройти - не поле перейти! Сложно? - Да. Тяжко? - Да! Но ведь надо, всенепременно надо! "Дао" - это путь, а дорогу осилит идущий! Через тернии к звёздам... В самый, скажем так, астрал! И лишь тогда соединятся в единое целое инь и янь, закончится калиюга и наступит всеобщая радость и благословенная нирвана!

- Мне, мне отсыпте нирваны! - заторопился Хряк Борька! - Да побольше! Я ж это не только для себя - Хавронье отнесу и Поросятам. Путь и они порадуются.

- Неужто обо всём этом Цезарь говорил? - захлопал круглыми глазами Баран Бяша. - Ну, надо же...

- Учитель-махатма! Мастер! Сэнсэй! Настоящий ...ботисатхва, ...бадистава... Ну, тот самый...! Гуру! - восхитился Петух Петя. - И как сказал-то как хорошо! Ёмко, кратко...

- Я так понимаю: краткость - сестра таланта, - вмешался в диспут Козёл Сидор. И на Гуся поглядел: - Я правильно понимаю?

- Без всяких сомнений! - Гусь аж млел от восторга, видя перед собой талантливых учеников. - Мудрость, в отличие от просто умной мысли, не только высказывает какое-то положение, но ещё именно в краткой форме сублимирует целую отрасль познания, определяя дальнейшее развитие направления, мгновенно пресекает всевозможные кривотолки и сомнения... Ежели по честному, то не ожидал я от нашего Быка таких глубоких сентенций... Я-то думал... А оно-то оказалось... Теперь я с полной уверенностью утверждаю: Цезарь - это голова!

- Большая голова! - загомонили вокруг благодарные слушатели. - Очень большая голова!

И нимало против истины в том не погрешили.

Белый Крыс с подоконника своего всё прислушивался, что это такое мудрёное Скоты за Избой обсуждают. Всего разговора так и не уловил, только то, что ветер донёс. Долго потом всех и каждого расспрашивал, о чём там речь шла.

Всяк беседу по своему отображал: Гусь - одно, Черныш - другое, Хряк Борька - третье. А уж как Баран Бяша пересказывать начал - так тут Белый совсем запутался. Потому решил Крыс обратиться к первоисточнику - самого Быка дождался, вежливо к себе поближе подозвал и поинтересовался:

- Уважаемый Цезарь! Дошли до меня слухи, что Вы мысль какую-то мудрую давеча сформулировали. Не будете ли Вы так любезны поделиться и со мной: что за фразу Вы обронили вчера вечером? Весь Двор спорит о тайном смысле сказанного... Я, как летописец, сами понимаете, не могу пройти мимо такого события.

- Это когда это я чего такого сказал? - удивился Бык.

- Вчера же и сказали вечером, на пастбище отправляясь. Из ворот выходя...

- Не-е... - Протянул озадаченно Цезарь. - То я в дерьмо в потёмках вляпался. Оскользнулся, чуть об землю не пал. Уж и не пройдешь, не вступив, понимаешь, в это самое... Ну, я тебе уже говорил, во что. Вот и не сдержался, чертыхнулся. Извиняй, Белый, меня за такое бескультурие. Более не повторится...

"- Теперь мы знаем, как звучит хлопок одной ладонью, - записал Белый Крыс о пустых, ничего не значащих фразах. - Тяжело искать чёрную кошку в тёмной комнате, особенно если её там нет... То-то и оно. А ведь многие находить исхитряются! Верно говорят, что слух без ума пустому ведру подобен. Но пустое ведро и брякает громче..."

Тут и сказочке конец.

***

- Вот, новая мода и до деревни дошла. В сельмаге футболки появились. С серпом и молотом.

- Как же, новая... Я такую футболку, помнится, в девяностом таскал. С одной стороны серп и молот , а с другой надпись "СССР". А чуть позднее триколор "белый-синий-красный" и двуглавый орел появились.

- У каждого времени свой символ. Свои, так сказать, чаянья. Свои песни...

- Ага. Вон, кстати, и Боря Моисеев про "голубую луну" по радио задушевно выводит. Тоже мне, песни времени...

ДЕРЖАВНЫЙ СИМВОЛ СКОТНОГО ДВОРА.

У Белого Крыса помимо основной работы - Хозяйскую дочку Катьку разными штучками-дрючками развлекать - еще и хобби, то бишь, увлечение было - книги умные читать любил. Вона, Корнея Иваныча Чуковского до дыр залистал, Агнию Барто и Ницше, Толстых, что Льва, что Алексея. Даже Константина - и того осилил. Большой Энциклопедический Словарь - вообще его любимой книгой сделался.

Это уже после того, как Белый в народ сходил, не совсем, скажем прямо, удачно, он демократом и летописцем Скотнодворским стал. И забот поменее, нежели Серыми собратьями управлять, и лапы почище. А летопись творить - всё лучше, нежели просто так в клетке на подоконнике сидеть. Глядишь, от потомков почёт и слава, да и от современного общества уважение. Это дорогого стоит. Власти предержащие с Белым Крысом по важным политическим вопросам советуются, Гусь Учёный предлагает совместно Народную Академию учредить. В общем, мемуарист наш весь в делах и в заботах. Но и не только книги, ещё периодику проглядывал, прессу штудировал...

Как-то раз, газеты старые просматривая, увидал Крыс скульптуру. Не саму, понятно, а фотографию. Оказывается, при Старом Хозяине, когда Скотный Двор не в пример нынешнему больше был, символ у его художественный имелся. Помимо герба, гимна и флага. На главной площади изваяние стояло. Композиция: "Кузнец и Жница". Автор несерьёзный, из Насекомых, Муха какая или Пчела, но сама скульптура весьма впечатляла. Красивая такая, то ли в бронзе, а то, может, и медная. Огромадная! Теперь-то её, поди, в лом цветных металлов умыкнули...

Нынче, понятно, не те времена. Приоритеты в корне поменялись, идеалы и устремления другие. Не соответствует прежняя композиция новым веяниям. А как без символа? Это Крыс, чуток поразмыслив, понял, чай, не лаптем деланный. Старосте Кеше идею подкинул, как бы невзначай про Державный символ помянул. А тот уж и сам загорелся. Не можно столь славному Скотному Двору без оного. У Французеев башня Эйфеля есть, на Дальних Выселках "СтатУя Свободы", у Италийцев "Давид" и "строение падающее" в Пизане. Надо и у нас некий "столп" установить. Как иностранец какой углядит его, так и поймёт сразу, что не где нибудь, а именно на нашенском Скотном Дворе имеет счастье быть-находиться.

Стали думать, что б такого этакого водрузить? Свой ваятель штатный у Кеши имелся. Родом из Грызунии, но давно уже тутошний гражданин. Из тамошних князей. И фамилиё соответствующее - с "Царём" что-то такое созвучное. Он по разным углам Двора своих творений много славных понаставил, иные и в заграницу презентовал. Сам небольшенький такой, а творения свои делал - о-го-го! - смотреть можно, тока голову задрав. Дорого, конечно, брал, не без этого. Мастер, что сказать!

Правда, в последний раз Самого-Самого-Самого Старого Хозяина для исторической справедливости изваяв, что-то не так уловил в образе. Отобразил по своему художественному виденью, ан, получился натуральный Таракан, а не Хозяин. Но сносить уже, вроде, и жалко. Скоты порешили, мол, пусть теперь стоит.

Потому вот будущий символ державный Кеша грызунцу не доверил. Предложил какой готовый найти, доставить, водрузить и восславить. Чтоб всё, как есть, без всякого там "художественного виденья". Тогда и на авторском гонораре экономию поиметь можно.

У Белого, как всегда, дельное предложение нашлось. Процитировал Крыс один девиз, на разных языках известный: "Перекуём мечи на орала!". Тут тебе и призыв, натурально, демократический к миру во всём мире. И смысл глубокий - мол, орало-то оралом, но и меч, сиречь армия, имеется. Вот это "орало" и надобно на главное Скотнодворское здание вознесть.

- Найдем где-нибудь сей судьбоносный предмет, сюда его притащим. И будет это наш наиважнейший символ, - Белый Крыс сказал с такой убежденностью, что последние сомнения отпали. - Потом тоё "орало" можно на герб и флаг перенести.

- Думаю, "символ нового времени" народ воспримет с воодушевлением! Пусть попробует только не воспринять... - усмехнулся Староста Кеша. - Так: пущай Учёный Гусь, как научный кадр, всё объяснит широким массам. И оппозиция в лице Козла Сидора новшество одобрит. Это уж я гарантирую. Пойдем орало искать!

Белый Крыс явно замялся. Глазки-бусинки потупив, объяснил:

- Дело в том, что я, как бы сказать, не совсем сельский житель. Детство и отрочество в зоомагазине провёл, потом в Избе Хозяйской обитал. И что такое есть "орало" - представляю себе довольно смутно. Вроде, утварь, какая народно-деревенская. Или сельхозинвентарь... Ты, Кеша, не в курсе?

Иннокентий задумчиво огляделся по сторонам:

- Я, разумеется, в курсе. Но... запамятовал. За делами государственными важными такая мелочь из головы запросто могёт вылететь. Пойдем, у Гуся поспрошаем. Он Учёный, обязательно знает. Всегда и про всё. Или Петуха найдем, тот из народа, подскажет.

Гусь Ученый как раз с Петухом-Петей в теньке забора про державность и государственность рассуждали. Рассуждал в основном Гусь, от Петуха, по сути, только реплики требовались для поддержания настроения в беседе. Но Петя-второй, как ура-патриот, одними репликами, конечно, ограничиваться не мог. На такую важную и близкую ему тему разговор! И получалось, что собеседники промеж собой говорили, один другого не слыша. Зато экспрессии и эмоций через край:

- ... из чего следует, что демократия, по пути которой мы неуклонно движемся вперёд, предполагает сильное государство, кое может обеспечить всем своим гражданам равные права вне зависимости от пола и возраста, цвета перьев, происхождения и вероисповедания, социального положения и прочего...

- Вот и я об этом же! - горячился Петя-Второй. - Скотный Двор - только для Скотнодворян!..

Вот в этот самый момент к ним и подошли Староста с Летописцем.

- Петр! - издалека начал разговор Крыс. - Ты, Петя, того... Народный ты у нас представитель... Подскажи, где на нашем Дворе "орало" найти. Дело государственной важности!

- И наука пусть думает! - веско добавил Староста. - Нынче нам без орала никак нельзя.

- Орало... Орало... - прищурил глаза Учёный. - Это не то, что на подоконнике Хозяйской Избы музыку поёт? Натуральное "орало"!

- Не, то - "радива", - про радио Кеша точно знал. - Оно марши по торжественным случаям играет. А орало - оно другое. Вот нам и желательно узнать, каково на вид. Кто знает?

Петя зачесал крылом свой роскошный гребень:

- Вот ты бы, Кеша, меня про хоругвь какую, али штандарт спросил, я б завсегда ответил. А про энту "весчь" - в непонятках полных. Могёт, и взаправду радива оралом обзывается?

- Я знаю! Я знаю! - вмешался в разговор старших Цыплёнок Цып, бывший Децыпл. - Она за Дровяным сараем валяется. Я эту фиговину ещё на прошлой неделе заприметил. Но раньше не знал, что это "орало". Только щас понял. Дяденька Староста! Пойдемте, я покажу!

И взаправду. Лежит штуковина этакая сельхозкультурная, наполовину в землю вросла. Давно, видать, лежит. По одному её виду понятно, что исконно Скотская, народная приспособа, хоть и не серп, и не молот. Старинная. Постояли, посоветовались, да и согласились, что оно и есть это самое орало.

Опосля обеду Хряк Борька с Быком Цезарем его к Курятнику, где Староста Кеша обычно заседал, и сволокли. И, поднатужившись всем Двором, на самую маковку, на крышу сообща водрузили.

Митинг был полон торжественности и величия. У всякого Скота от вида Державного Символа гордость в грудях проявилась. У кой кого слёзы на глазах навернулись от осознания момента. Кеша, понятно, речь сказал, потом Крыс с Гусём в своих выступлениях пафосу надбавили. В общем, славно всё прошло. На уровне.

А вечером с Фермы Мерин Тиша возвернулся. Долго стоял, подслеповатым глазом на Символ Державный косился. И так смотрел на крышу Курятника, и этак...

- Ничего не пойму, - обратился он к пробегавшему мимо Белому Крысу. - На кой ляд тягловое ярмо туда засунули? Сколько лет оно без дела валялось...

- А ты точно уверен, что это - ярмо? - оглядевшись по сторонам, тихонечко спросил Крыс. - Не ошибаешься?

- Да как я могу ошибиться, коли ещё Жеребёнком малым его на деде своём, Мерине Сивом видел. Ярмо - оно и есть ярмо. А что тут приключилось-то?

- Да ничего особенного... Так, Ворон пугать поставили. Забудь. Да, кстати, как там дела на Ферме? - сменил тему дальновидный Крыс. Как опытный политик, он знал, что всегда в разговоре запоминается последняя фраза...

И превратилось тягловое ярмо в Державное Орало... Остальные же Скоты так в неведении и остались.

" - Блажен, кто верует, - записывал вечером Белый Крыс в свои исторические хроники. - Хоть сто раз говори "сахар", во рту слаще не станет. Назови ярмо оралом, но суть предмета ярмом и останется. Каждый народ достоен своей страны, своего державного символа и своих правителей. Но не такова ли историческая миссия Скотов? Может, в этом и есть великая сермяжная правда? И проблема не в том, что пресловутое ярмо на стяге, а в том, что ярмо в душе осталось. И покудова не выдавим это ярмо из себя, его и достойны будем..."

Долго ещё Белый Крыс на эту тему рассуждал, но, в конце концов, совсем запутался, и мемуары свои до лучших времён отложил...

Тут и сказочке конец. Сказка - ложь, да в ней намёк...

***

- Сигареткой угости. Мои кончились.

- Так ты говорил, что с первого числа курить бросаешь. А первое вчера было. На что тебе сигаретка?

- Я со следующего "первого" бросаю. Ага, спасибо. И зажигалку.

СКАЗКА ПРО ПЕРВОЕ ЧИСЛО.

Время на Скотном Дворе пролетало незаметно. Это, знаете ли, такая субстанция эфемерная, разумению неподвластная, потому Скоты об такой штуковине, как "время", особо и не задумывались. Жили себе и жили. Разве что Учёный Гусь с Белым Крысом в рассуждениях своих "о природе вещей" этого вопроса иногда касались. Но вскользь, весьма вскользь... Минуты, оне в часы складываются, часы в дни. Ну, и так далее. День пролетел, да и фиг с ним. Когда жизть размеренно, чинно и единообразно протекает, зачем про "время" заморачиваться?

И, кто бы вы думали, природу времени постичь смог? Не догадываешься, читатель? А смог никто иной, как Староста Индюк Кеша. Это он приказ по Скотному Двору издал:

- " С первого числа сего месяца всё у нас на Скотном Дворе меняется. Что до граждан путём официальной бумаги с печатью и доносим".

На словах же, общему собранию доходчиво пояснил:

- Вводится новая Конституция, которая будет горячо одобрена всем народом. Я так думаю. А посему...

А посему:

- "... надобно укрепит и усилить. Поднапрячься, а ежели момент потребует, то и героизм трудовой проявить. В других-то Скотных Дворах давно уже в новом времени счастливо пребывают. Мы же всё отстаём. А буде кто против или, к примеру, сомневающийся, тому за Хозяйским туалетом и "темную" устроить можно".

- ... новые веянья исторические. Соответственно праздники новые, - продолжал своё выступление Староста. - " Скотный Двор" будем называть "Великий Скотный Двор", ибо нонче не размерами велики, но идеей. Труды основоположников продолжаем издавать, но с моими комментариями, - Индюк Кеша на "моими" сделал особый упор. - Кстати: сочинения ихние следует читать по-другому, по-новому. Это тебя, Белый, в первую очередь касается. Как? А это отдельным актом подзаконным определим. Вы, сограждане, важность сего события судьбоносного осознайте и всецело проникнитесь!

Первое число! Вот волшебная дата! Староста это интуицией начальственной своей определил. И вполне резонно. Все великие дела с первого числа начинаются. Даже Новый Год - и тот с первого, никак не иначе. Пить-курить бросают - с первого, гимнастикой заниматься по утрам, опять же. Новую жизнь начинать сызнова - другого числа, окромя "первого", для этого и нету. Словом, первое число для всех дел и начинаний по всем статьям во главе угла и самое что ни есть подходящее.

Козёл Сидор, Кешин заместитель, идеей начальства восхитился! Ведь в чем состоит смысл власти? В её постоянной необходимости народу. Чтоб электорат убедился в незаменимости самоих начальников. В непрерывной организации различных реформ и введении всяческих новшеств. А иначе как? Иначе о властях позабудут, замечать перестанут. Вождь нужен, покуда кипение в массах народных происходит. Он на этом кипении навроде пены обитается. Ну, в том смысле, что на самом верху.

На собрании выступал Кеша вдохновенно, с подъёмом. О самом наболевшем говорил. О финансах, кои надлежит на вертикаль власти уделить, о новых налогах, откуда, собственно, средства и браться будут. Попенял рядовым Скотам на несознательность.

- Вот вы, господа граждане, налоги платить не хотите, доходы скрываете. Приходится нам, - Кеша приосанился, - зорко и неусыпно блюсти. Эвон, сколько аппарату держать приходится, дабы и малая копейка помимо казны не проскользнула. Козел Сидор блюдёт. Пес Полкан, как орган охранно-репрессивный - опять же, тоже блюдёт. Научные кадры государственные блюдут.

Староста нашёл взглядом в толпе Учёного Гуся и Белого Крыса. Улыбнулся покровительственно...

Гусю что, с него как с гуся вода, а Крыс что-то засмущался.

- Кеша, я вот чего думаю: - Белый на секунду запнулся, подбирая слова. - Но ведь первого числа прошлого месяца мы, как помнится, уже меняли всё? Кардинально...

Осердился Индюк, осерчал. Нахмурился:

- Тэ-экс... Расстроил ты меня, Белый... Ох, расстроил. Значит, у тебя такая память хорошая? Грамотностью своею кичишься? Глядишь, еще и очки со шляпой надевать начнешь... Да ты не прячься, не прячься. Покажись народу! Пусть все видят, каков ты фрукт. Сидор, ты того, возьми на карандаш. Несознательный элемент надо приводить к осознанию. Кто мне эту Конституцию составил? Белый, не ты ли? И теперь - в уклонисты?

- Для совсем непонятливых в сотый раз объясняю: "первое число" - это не просто "число" и не просто "первое". Это число особенное. Сами понимаете, что жить так, как мы раньше жили, больше жить нельзя. И с первого числа начинаем жить по-новому. Представляете: проснулись вы рано утром первого числа, а на Дворе - новая жизнь! Вот совсем новая! Совсем не такая, как вчера. А посему и порядки нужны другие, законы там, Конституция... Теперь хоть понятно? Или хотите опять в рутину и застой вчерашнего дня? Без демократии и укрепления вертикали власти? Без новых веяний в экономике? - поднаторел Староста в ораторском искусстве за время пребывания на ответственном посту, любо-дорого послушать.

- Ну, ежели новая жизть...

- А вот в прошлый раз тоже ждали...

- А точно она с первого числа будет? В смысле, жизть? - раздались в толпе негромкие голоса.

- Вот! Вот! - Кеша торжествующе ткнул кончиком крыла в толпу. - Из-за таких вот сомневающихся и не получилось у нас в прошлый раз новой жизни с первого числа! Понимаете: светлого будущего не получилось! Но, если мы все вместе, да засучив рукава, единым фронтом встанем на укрепление демократии и подъём народного хозяйства, то оно - будет! Ура!

- Ура-а... - нестройно поддержало Кешу собрание.

- Итак, господа Скоты, готовьтесь! Теперь ужо будет всем вам по первое число... Вернее, с первого числа, - вовремя поправил себя Староста.

А, между прочим, таки - да, эту самую новую Конституцию Белый Крыс самолично для Кеши и писал. Просто передрал ни мало не смущаясь с прежней, кое-где слова переставив. Побольше про демократию - это уж как положено! Всё одно из граждан её никто особо читать не будет. А ежели и будут, то любая Конституция основные права защищает. И гарантирует. Нового чего придумать сложно. Вся её прелесть в том, что именно новая и с "первого числа".

Да только никак подумать не мог, что с "именно ЭТОГО первого". Оплошал, бывает...

Сказывают, есть в Китае пожелание недругу: "Чтоб жил ты в эпоху перемен". Мудрые люди, что бы про них не говорили.

Вот "перемены" на Скотном Дворе вовсю и закрутились. А, может, оно и верно? Староста Индюк прочим Скотам не друг-товарищ... А командир!

Крайним же в глазах Скотов Белый Крыс оказался. Кеша - оно и понятно, власть. Сидор - тоже власть. От них иного ждать неча. А Крыс, вроде как и свой, но больно умный. Он, выходит, в сих пертурбациях и виновен! Шикают на него соседи, головам качают укоризненно, иные и разговаривать не хотят... Бойкот и обструкция. За дело пеняют, ибо ему - умственные упражнения и учёность, а прочим - новые напасти.

Повздыхал Белый, покручинился, да и на свой подоконник слинял, от греха подальше. При Катьке, Дочке Хозяйской, любые перемены пережидать куда как сподручнее. Да и к колбасным обрезкам поближе.

В летопись так написал, больше для собственного утешения:

"- Первое число - "первым" не абы как, само по себе становится, а только по распоряжению сверху. А так - день как день, от иных прочих не отличим. Не лучше и не хуже. Но если к проблеме с другой стороны подойти, то после каждого первого числа всегда второе наступает. Потом - третье, четвёртое... А четвёртое, да и то же, к примеру, второе - это уже совсем не первое. А новая жизнь всегда лишь первого... Вот такая вот неразрешимая проблема, если только все числа в календаре "первыми" не сделать. Но это уже казус. То бишь, нонсенс."

Пока сие записывал, сам перед собой невнятно каялся, под нос бурча: "учёность - вот чума, ученье - вот причина..."

Опосля колбасный обрезок пожевал - успокоился. И принялся "Налоговый кодекс" переписывать... Для чего? А так... Что с него, буквоеда, возьмешь? И вправду - учён зело...

Тут и сказочке конец.

***

- Будь добр, выключи радио! Не могу я этого больше слышать! Каждый божий день на всех каналах "Голубая луна" да "Голубая луна"!.. Одуреть можно!

- А что? Музычка неплохая, душевная. Слова, правда... На любителя.

- Да и я про то же: на очень большого любителя. Тоже мне - нашли "звезду эстрады"!

- "Если звёзды зажигают, значит, это кому-нибудь нужно..."

СКАЗКА О СПОРНЫХ ТЕНДЕНЦИЯХ НА СКОТНОМ ДВОРЕ.

"Добросовестное исполнение обязанностей, возложенных на члена коллектива, является его прямым долгом и неотъемлемой частью должностного положения..."

(Из служебной инструкции)

Ну, так! Наш Скотный Двор воперёд многих преуспел в деле демократии. Собрания отчётно-перевыборные регулярно случаются, символ державный надёжно водружён, конституция наиновейшая действует, та самая, которая с первого числа. То, сё... Однако озаботился Учёный Гусь ещё одним аспектом истинно свободного общества. Улучшив момент, когда Староста Индюк Кеша в гордом одиночестве обозревал плоды своего чуткого руководства, то есть Двор начальственным оком оглядывал, подошёл к нему и что-то на ухо зашептал. И, видать, такого наговорил, что Кеша оторопел. Замер на месте, почему-то поозирался по сторонам... И только потом поднял на собеседника глаза, недоумения полные. Долго буравил странным долгим взглядом, да также шёпотом к Гусю обратился:

- В своём ли ты разуме? Али на почве учёности сдвинулся малость? ЭТО(!) - да у нас вводить? Да оно же... - Староста в сердцах даже сплюнул.

- Э, погоди ругаться. Я тебе сейчас всю картину достоверно обрисую. Демократия, к коей мы стремимся всеми фибрами наших душ, штука не только сладкая, а и порою с горчинкой. Есть слово "хочу", а есть слово "надо"! Во всех заграницах давным-давно ЭТО дело естественным почитают. И практикуют. С древних латинян сие идёт. У басурман - так оно вообще в порядке вещей, сплошь да рядом. Исторически сложилось... И ныне, какого артиста не возьми, литератора модного, модельера известного, другого представителя искусств - ОН! Байрона Англицкого вспомнить... Али Петра Ильича Чайковского нашенского? (Хотя мы его помним не только поэтому)... Известнейшую столичную знаменитость - Бориса Моисеева? Сэра Элтона Джона? То-то и оно! На Дальних Выселках даже парады ихние устраивают со всей пышностью и помпой. Привилегий им разных с избытком уделяют, что в личной, что в общественной жизни. И не моги даже косо посмотреть, враз сочтут не толерантным и строгой обструкции подвергнут.

- Да...- Староста задумался. - Нам не надо, чтобы нас считали не этим ... не толи... в общем. Значит, ты думаешь, что и нам не миновать сих... э-э-э... меньшинств. Объявятся в скором времени?

- Ты, Кеша, власть, гарант, так сказать... Впереди тенденций должен успевать. Потому и не ждать появления данного явления надо, а вводить, вводить! Да самым срочным образом, пока наш Двор за отсталый соседи считать не стали.

Староста напрягся в умственном усилии. Гусь, ожидая решения, нетерпеливо забегал с одной стороны, суетливо заглядывал с другой, а то начинал нервно топтаться на месте. Страсть как ему хотелось в развитую демократию окунуться, сельчан семимильными шагами в будущее светлое продвинуть...

- Коли надо, значит, надо, - Кеша принял решение. - С сего дня приказом ввожу на нашем Скотном Дворе обязательное наличие п... Ну, этих самых... Надо у Крыса спросить, как их помягче назвать, чтоб народ в штыки нововведение не принял.

Белый на подоконнике своём заслуженный ужин вкушал, гурманствовал. Начал со шкурки колбасной, испил молочка чеклашку и до заветного кусочка сыра почти уж добрался. За этим приятным занятием его реформаторы и застали.

Иннокентий не терпящим возражения тоном призвал Крыса на совет. Мол, начитан, многознающ, вот и будь добр, подключайся:

- Да быстрее, потом прожуёшь! Выскажись по щекотливому вопросу.

Белый Крыс не то чтобы воодушевился перспективой, но присоветовал:

- Во-первых, меньшинства сексуальные называть словами уничижительными и тем паче оскорбительными никак нельзя. Уважение проявлять надо к их выбору. Назовите благородно "геями", "субъектами нетрадиционно ориентированными" или, на худой конец, "голубыми"... И, во-вторых: приказом, Кеша, тут ничего не решить. Это такое дело... Настолько интимное... В котором индивид должен с душой к обязанностям новым относиться. Не по принуждению, а по внутреннему стремлению. Со счастливой улыбкой на лице и огоньком в груди. А посему его необходимо льготами завлекать и престижем. Красивой жизнью поманить. Возможностью вращаться в самых верхах общества, на конференции соответствующие в иные страны выезжать. По обмену опытом. И главное: данный господин должен понять, что он - "не такой, как все". Эстетизм, чувственный самоанализ... Вот тут ему и возможность выделиться из серой массы, не имея ни особых талантов, ни способностей недюжинных. Ну, а потом, когда втянется, то и за уши его от этого дела не оттащишь... Подобным образом поступать надобно. Иначе не будет нужной отдачи.

- Так, - в командирском голосе Кеши прибавилось металла. - По мне - пущай ездят куда хотят. Но: нужны подходящие кандидатуры. Вот ты, Белый, как раз элита, писатель, с тебя предлагаю и начать.

У Белого Крыса изо рта выпал недоеденный кусочек сыра. Глазки-бусинки стали размером с пуговицы:

- Я, конечно, писатель, но не такая уж элита, как это кажется с первого взгляда, - торопливо выпалил первый кандидат в меньшинства. - Увы, но не смогу соответствовать столь высокому званию. Занятия литературой, знаете ли, очень много сил и времени отнимают. Так что покорнейше прошу уволить меня... от такой чести. Не успею-с... - и живо ретировался со своего подоконника. Это "не успею-с" прозвучало откуда-то уже из глубины Избы. Такой, знаете ли, безответственный и малодушный гражданин оказался.

- Тогда ты, Гусь! Предложил, вот и будешь нашим общественным п... меньшинством, - поправился, быстро спохватившись, Староста и строго взглянул на Учёного. - Давно ведь хотел в эту... как её... Силиконову Долину отправиться. Доверим тебе представлять наш Скотный Двор на ихнем тамошнем соответствующем параде. А в напарники Петуха Петю выделим. Как мужественного и идеологически выдержанного.

- Погодь, Кеша... Про Петю - это явный перебор. Он с тремя десятками Кур вон чего вытворяет... Не поверят, что он "не такой". Что же касаемо меня... Да я уж и забыл, как оно делается, это самое дело... Весь в трудах научных и важных открытиях, не до того мне. Не сумею, не оправдаю. А давай, - на Гуся снизошло озаренье, - запишем в поборники однополой любви Козла Сидора! Он - твой заместитель, стало быть, тоже власть, поэтому его за глаза иначе как "этим самым", правда, в грубой форме, и не величают. Наверное, из уважения большого. Опять же, вечная оппозиция... Он, кстати, через это от тебя столько претерпел, что, поди, привык давно. Ему-то как раз легко будет в новые обязанности втянуться...

Так ведь и приказ не помог! Даже Сидор под предлогом благовидным увильнул. На Машку свою, Козу Сидорову сослался:

- Она и так мне-е-е житья не даёт! А е-е-ежели в меньшинства подамся, совсе-е-ем из дома погонит. Коли на бумаге только, то пусть, буду числиться. Но только на бумаге-е-е...

Петух Петя вовсе чуть бунт не поднял; как всякий наш бунт, бессмысленный и беспощадный...

Хряк Борька хрюкнул только и насупился. Этого хватило, чтобы понять, что он - не годится.

Кота Черныша так и не нашли по причине того, что по Кошкам соседским где-то шарился.

А уж к Быку Цезарю благоразумно подходить не стали - не ровён час, зараз самих в эти самые меньшинства походя определит...

Не нашлось желающих, несмотря на щедрые посулы и обещанные субсидии. Более того, стали Скоты на самого Старосту двусмысленно поглядывать, шептаться, шушукаться...

Почуял Кеша, что запахло жареным - и идею меньшинств сексуальных оставил до лучших дней.

Белый Крыс не мог об этой неудавшейся реформе парочку строк не черкнуть:

" Благословен будь наш Скотный Двор! Хоть и Скотный, но не оскотинившийся, не предавший естества своего ради выгоды сиюминутной! Как жили наши предки натуральным хозяйством, так наше хозяйство пусть натуральным и дальше пребывает! ...А я даже заради демократии своею столь важной частью тела рисковать не буду..."

Тут и этой странной сказочке о спорных тенденциях - конец...

***

- Здорово, дядь Фёдор! Что это ты такой весёлый сегодня?

- Как - что?Урожай в этом году обещается хороший!

- Кем обещается?

- Да ясно кем - правлением. Вчерась в конторе постановили перейти всем хозяйством на рыночные отношения. А раз мы теперь на рыночных отношениях - значит, и урожай хороший будет.

- Что-то я никак не пойму: каким таким боком урожай от постановления зависит?

- Не, ну, ты как маленький! Сказано тебе: рыночные отношения! А при их всегда и урожай, и доходы высокие. Эх, заживём теперича!

СКАЗКА О КОЗЕ-НОСТРЕ.

Когда на Дворе все дела переделаны и Скоты на отдых в тенёк собираются, оно, понятно, что без трёпу и пересудов не обходится. А чем, спрашивается, еще на досуге обывателям заняться? Об чём только не базарят! И об том, и об сём. Да мало ли об чём! Намедни италийский уроженец Крол Кузя много чего удивительного о тамошних обычаях да традициях рассказывал. Ностальгировал... Тосковал, ежели по нашенски. Про "Отцов Крёстных" и гангстеров, про "омерту" и того же приснопамятного комиссара Катаньо.

- Вот говорят: "мафия", "преступность"...- степенно повествовал Кузя-Казанова заинтересованным слушателям. - Да, пусть мафия. И что с того? А, между прочим, в Италии апельсины - растут! На Скотном Дворе, спрашивается, растут апельсины? То-то и оно! И море есть тёплое Средиземное. И оливки ещё! Колизей с прочими античностями! И другой всякой всячины. Вам такого и не снилось.Тама вам не здеся!

Белый Крыс особой связи между оливками и организованной преступностью как-то не уловил, поэтому промолчал. Но остальные Скоты дружно закивали и заахали.

- Вон оно как, - закатил глаза Ученый Гусь. - От энтой мафии, пожалуй, пользы немало. Оливки, море..

- И апельсины! - встрял Хряк Борька. - Страсть люблю апельсины! В чём-чём, а в них-то я оченно разбираюсь...

- Апельсины с оливками нам бы, однако, не помешали. А то от гаоляна когда ещё прибыток будет... Ждать да ждать, - здраво рассудил Староста Индюк Кеша. - Народ кормить-поить надо, да и в соседние державы неплохо бы продовольствие поставлять. За валюту. Чем, ещё раз спрашивается, Италийцы лучше? Вот появится у нас своя мафия, глядишь, эти самые фрукты и на нашенских замлях вызревать сподобятся. Эй, Учёный, чего глаза закатил? Предлагай!

- Собственно, остаётся одно, - с готовностью откликнулся Гусь. - Поскольку моря Средиземного мы тут обеспечить не сможем, необходимо, для создания привычных италийским фруктам условий, организовать свою собственную мафию! А что? Должно сработать!

- Позвольте, позвольте, - пробовал растерянно возразить с высоты своего подоконника Белый Крыс. - Вы утверждаете, что оные плоды без мафии не смогут произрастать? Я правильно понял?

- Без сомнения, мой друг, без всякого сомнения! - радостно горячился Учёный Гусь. - Там, где мафия, там и оливки с апельсинами, это ж элементарно! Оцениваете глубину мысли?!

- Но нельзя же так... - недоумевал Крыс.

- Ещё как можно! И дискуссии здесь неуместны! Один факт перевесит доводы ста философов!

Белый Крыс пытался ещё что-то сказать, но его уже никто не слушал. Все с решимостью и энергией стали обсуждать, как эту самую мафию организовывать. Понятно, Крол Кузя оказался весьма ценным источником информации. Сведенья сыпались из него, как зерно из Хозяйской молотилки.

- Итак, господа Скоты, во главе мафии стоит "крестный отец", без которого самаё мафия теряет весь свой смысл и шарм. Ущербная и недееспособная становится, Курам на смех... И не видать вам оливок, если даже в мелочах Италийскую систему не скопировать.

- Положим, Коза у нас уже есть! - пустился в научные рассуждения Учёный Гусь. - Хоть и Машка, хоть и Сидорова, а вот она, туточки. А ежели присмотреться повнимательнее, да оглядеть её со всем тщанием со всех сторон, то нельзя не отметить некоторые аспекты и особенности строения Козьей личности. И главное - её острую мордочку и в частноти - острый нос. Путём корреляции и наложения синтаксическо-лингвистического восприятия, получаем две идентичные морфологические основы, как то: "1. Коза-Ностра, 2. Козий Нос - Острый." Опускаем, согласно метода Фоменко, малозначащие отклонения звучания, списывая их на фонетические особенности различия языков, и с глубоким удовлетворением констатируем полную идентичность. Итак: "Коза-Ностра" у нас уже есть в лице всем известной Козы Машки. Так как "Крёстным отцом" в силу своего женского происхождения она быть не может, предлагаю назначить на эту должность Козла Сидора!

- Ура-а! - подддержали Гусёвы рассуждения Скоты. - Даёшь мафию! Быти на Дворе оливкам с апельсинами, быти!

- А я - против! - резким диссонансом в общем гуле ликования раздался голос Сидора. - У ме-еня и так обязанностей - выше крыши! А е-ежели не буду успевать за все-ем справляться - то опять же с меня спрашивать будете?

- Ты, эта, супротив течения, то бишь народу, не шибко-то рыпайся, - одёрнул Козла Хряк Борька, уже примериваясь своими тремя центнерами прижать Козла к забору. - Народ доверяет - значит, должон успевать. А то апельсинов жуть, как охота! И попробуй только не справиться!

- Бе-едный я, бе-едный! Не-есчастный! - привычно запричитал Сидор. - И всё-то я, и все-то на меня... Как "козлом отпуще-ения" от оппозиции" - Сидора. Ме-еньшинства всякие-разные - опять Сидор. Нелёгкая ноша Ке-ешиного заместителя - снова я! А тепе-е рича в "Крёстные отцы"... Чего хоть делать-то надо? Научайте, братцы!

- Хва скулить! - прервал своего заместителя Староста. - Чем надо, тем и будешь заниматься. Не твоего это козлячьего ума дело. Не надорвёшься, поди. Тока копыто тебе никто целовать не будет, хошь ты и "Крёстный отец", не мечтай даже. Стой себе в сторонке и надувай щёки. Командовать парадом буду я!

Опосля того занялись, по определению Учёного Гуся, основными составляющими этой самой мафии.

С торговлей оружием особых проблем не возникло: Хозяин в своё время ружжо покупал? - покупал. Стало быть, данный пункт в наличии. Ставим галочку. Наркотики тоже вскорости нашлись, как тяжёлые - Хряка Борьки забродившая ботвинья, так и лёгкие - тот же гаолян (условно). А что? Тоже ить трава.

Над проституцией голову ломать не пришлось: всем ясно, что надо лишь лёгкое попущение сделать, она и сама появится, как грибы после дождя. Или как плесень в подполе. Останется её только официально зарегистрировать. Всего и делов-то. Кстати: и Козёл Сидор, и Коза Машка отчего-то заметно оживились, когда вопрос о проституции решался. Причём независимо друг от дружки.

А вот с коррупцией поначалу заминка вышла. Никто никаких предложений высказывать не хотел, а на Старосту и глаз поднять не решались. Стеснялись, стало быть. Положение спас сам Индюк:

- Ладно, чего уж тут... - глухо сказал Кеша, скромно потупив взгляд. - Коли это необходимо для дела, согласен... Порадею за обчество. Буду брать, уговорили... Долг - прежде всего!

Порешив, что для создания мафии сделано достаточно, общее собрание повестку дня посчитало завершённой. И пошли, весьма довольные проделанной работой, всяк по своим делам.

Долго потом плодов редкостных ждали - не вырастут ли где? Все берёзы да осины по округе обсмотрели - нет, не хотят на них чудесные плоды расти, и всё тут! Тока грибы да морошка, но то наш продукт. Да и тот не на деревах, а под ими.

Что делать? Ясно, не вышла затея. Козла Сидора из крёстных отцов попёрли, Учёному Гусю на вид поставили. Козу Машку от нового занятия так отучить и не смогли, хошь Сидор её и стал лупить не только по субботам, а через день, исключая, правда, праздники и выходные.

Вот только про отмену коррупции Старосте Кеше никто заикнуться не посмел. Да и как тут посмеешь? Кеша, однако, власть. Мало ли, каким боком оно потом обернётся?

А, между прочим, апельсины однажды в сельмаг всёж-таки завезли. И оливки в банках. Скотам, понятно, не досталось, но Хозяин экзотикой отоварился. Апельсины - ничё, их по-быстрому срубали. Но вот эти самые оливки уж пробовали-пробовали всей семьёй, и так, и как закусь, даже соседям на экспертизу носили. Может, оне поймут, чего в них офигенного есть - за этакие-то деньжищи? Да только так недоеденными их на помойку и выбросили. Не нашенского вкусу продукт оказался.

В летописях Скотнодворских запись новая появилась, в коей Крыс Белый, честнОму народу попенял:

"- Население у нас доверчивое и простодушное. Заболтать его, как двумя пальцами об асфальт постучать... Ишь, "мафию" к "апельсинам" пришпандорили.... "Колизей" - к "козе-ностре".... Всё пытаются эти самые пальцы с клювом сравнивать!

А ведь так зачастую оно и делается, мы же, знай, киваем. Не пора ли "бузину" от "Закраинского дядьки" отделить? А "демократию" от "меньшинств"? Вот то-то и оно."

На сим запись закончил.

Тут и сказочке конец.

***

- Не знаю, как домой поедем. Я только сейчас вспомнил, что у меня техосмотр просрочен. По закону подлости обязательно по дороге нас гаишники остановят. Или штраф выпишут, или на месте забашлять придётся.

- Неделя просрочки, и сразу - штраф? Они что, не понимают, что в этой деревне техосмотр не пройдёшь? Что надо в город ехать?

- А кого это колышет? На них логика не действует. У них свой, особый способ мЫшленья. Вон, какие щёки понаели. Сам подумай, с каких это рыжиков простой сержант Госавтоинспекции на джипе рассекает? Папа подарил или тёща родимая презентовала? То-то же...

СКАЗКА ПРО ИНСПЕКТОРА БЕЛКУ.

М-м-да... Метро на Скотном Дворе вроде бы для Скотов рыто было, а пользуются покуда одни только Полёвки. А местные граждане пешком, для вящего здоровья поверху передвигаются. Движение совершенно хаотичное и неупорядоченное. Как Ученый Гусь умно выразился - практически броуновское. Пихаются, толкаются боками, друг другу ноги оттаптывают, а это, как ни крути - дорожные происшествия, заторы и пробки. То бишь - ссоры, стычки, порой даже до мордобития доходит. Иные из участников движения вовсе напролом прут, Цезарь, к примеру. Токмо мычит громко, прочих пугая. Будто сирена какая воет. Расступись, мол, мелюзга, дорогу давай! Хряк Борька - нахал известный, да и грузен весьма, на Быка глядя, тоже никому не уступит. А ежели ещё и под мухой, тогда совсем уж - туши свет... Так что, сами понимаете, непорядок.

Белый Крыс с высоты своего подоконника первым в том проблему заметил, да Старосте Кеше про неё подсказал. Тот уже и сам озаботился. Он, как власть, за порядком следить обязан посредством чуткого руководства. А посему к тому делу исполнительное лицо приставить надобно. Полкана? Но он и так при должности. Бык Цезарь и Хряк Борька - сразу отметаются по причинам понятным: злостные нарушители. Мерин Тиша? Староват, медлителен, глазами слаб. Не годится.

Да и вообще, ежели с ответственностью подходить, то надо со стороны кого-то брать. Чтоб никаких личных, понимаешь, привязанностей и кумовства. Иль предубеждений. Чтоб все перед Правилами Дорожного Движения равны были. Сам Староста, поскольку ум имел чисто государственный, ничего путного придумать не смог, только свисток для новой должности выделил. И Белому Крысу поручение дал: твоя идея, тебе проблему и решать. Пошёл Белый классиков перечитывать. У них ответы на любые вопросы завсегда имеются. Корнея Иваныча Чуковского перелистал, Самуила Маршака, прочих корифеев... И нашёл, таки!

Кеше под ясны очи явившись, зацитировал:

"- Не шумите детки,

Дайте только срок.

Будет вам и Белка,

Будет и свисток..."

- Это ты про чего? - озадачился Кеша. - Какие такие "детки"? При чём тут Белка?

- Так всё сходится, Кеша! Вот оно, решение, как про нас и писано! - радостно пояснил Белый Крыс. - "Детки" - так мы, Кеша, все твои дети, ибо ты нам - как Отец родной! Шумно у нас во Дворе? Шумно. Супротив того и боремся. "Свисток" для должности имеется. И - именно Белка! Белка из Дикого Леса - она ж бесхитростная и бескорыстная, и лицо не заинтересованное, стороннее. Вдобавок быстра и шустра, а то, что невелика ростом - тоже хорошо: нарушители её не сразу заметят. По всем параметрам подходит для регулирования движения дорожного. А "срока" касательно - так за особо злостные нарушения вполне можно и срок припаять. За обычные - штрафы вздымать. Пользы казны для.

Мысль о штрафах Индюку Кеше особенно приглянулась. Потому как о пользе казны государственной заботился, не покладая рук. То бишь, крыльев. "Государство - это я," - не раз говаривал он, глядя на Скотов честными глазами.

Через Вольного Зайца, который с Кролом Кузей в дальнем родстве состоял, Белку на Скотный Двор незамедлительно пригласили. Та от заманчивого предложения отказываться не стала. Кто бы, спрашивается, отказался? Тут тебе и должность солидная, и паёк, как с куста. Даже свисток дают! Опять же: гражданство Скотское посулили по выслуге лет, а это вам, сами понимаете, не фунт орехов.

Инструктаж Индюк Кеша на предмет взимания штрафов провёл лично. Расписал, за что и сколько брать следует. В каком месте лапу завместо печати прикладывать. Обязал раз в неделю средства вырученные ему, Старосте, несть. Пойдут оне, мол, на укрепления вертикали власти.

По утречку Белке развод произвёл и к исполнению приступить приказал.

За первую неделю сумма поднакопилась таковая, что вертикаль власти укрепилась безмерно.

Приуныли Скоты. Бьют штрафы по карману, ощутимо бьют. Никому Белка спуску не даёт. Бдит. Вроде, и смотрели - нет её, только прошмыгнуть хотели, ан, она из-за угла - тут как тут:

- Так, нарушаем? Превышение скорости - раз, из ряда в ряд перестроился неправильно - два, поворот не обозначил - три! Гони штраф!

Скрипят зубами Скоты, про себя разными нехорошими словами власти и Белку обзывают, но платят исправно. Никуда не денешься: попробуй, не заплати только. Пеня будет капать, в суд потащат. Кому оно надо?

Вот только бесхитростная и бескорыстная Инспекторша потихонечку наглеть начала...

Читатель, а не замечал ли ты, как вполне порядочный и честный человек разительно меняется, власть над другими получив? Заносчив становится, груб и корыстен весьма? Что за оказия такая? Или закон природы неведомый? Тайна сия велика есть...

Уже и по делу штрафы Белка берёт, и без дела берёт. Нет нарушения, так что ж? Его и придумать не долго. Кому Староста поверит? Конечно, лицу, которое при исполнении.

Куда вся бескорыстность подевалась? Стала Белка Скотам хитрый вопрос задавать:

- Через квитанцию платим, или без оной - но половину?

Этак даже самый законопослушный Скот на "половину" соблазняется. Половина - она завсегда меньше целого. А квитанцией, пардон, даже и не подтереться как следует. Грубовато сказано, но по сути-то - верно.

Сама же вокруг поглядывает, нет ли рядом где Кеши, иль его заместителя Козла Сидора. Ежели нет, то мзду смело в личный карман переправляет. Представляется нарушителям: "- Инспектор имярек... Семеро бельчат". Намекает, стало быть. Ряху знатную наела, степенность солидную обрела. На недвижимость заглядываться стала...

Во вторую неделю средств Старосте сдала ощутимо меньше. Но пояснила, что именно она, Белка порядок навела и прочих к правилам приучила. В неустанном труде и заботах. В рвении служебном. Что оправдывает высокое доверие и соответствует! Кеша премию Инспекторше выписал, но намекнул, что, голуба, усиль и поднапрягись. План есть план. Надо! Казна, как-никак, и в пополнении нуждается.

Просекла Белка фишку. Прикинула, посчитала и план обязательный выполнять научилась. Просто ещё больше с простых Скотов драть начала. Злобствует и строжится. Через губу слова цедит, презрительно в сторону глядя.

На том и погорела. Зарвалась. С самого Кеши по запарке половинный штраф слупить попыталась. Не заметила, на кого наехала и бочку покатила. Всё ж, точно - дура дикая.

Староста от возмущения дар речи потерял. Тут уж не до казны! Это к властям неуважение да под его личность сугубое поползновение конкретное! Пресечь безжалостно!

Инспектора-Белку без выходного пособия - обратно, в Дикий Лес. Вон и немедля! Фиг ей, трам-парарам, а не Скотское гражданство! Пущай уж все по-прежнему боками толкаются. Казну можно и другими путями пополнять, без угрозы личной власти.

Никто по Белке не горевал. Ещё и вздохнули с облегчением. С глаз долой, из сердца вон.

Даже Белый Крыс, идейный зачинатель Правил Скотского Дорожного Движения, пару раз на штраф нарвавшись, к ним поостыл. Тута вам не Красноярск-мегаполис, иль, хотя бы, Бобруйск, а как ни крути, Скотный Двор. Обойдёмся и без них, без этих самых Правил.

Мысли свои в летопись записывая, отметил:

"- Все мы за порядок, но только если это нашего личного кармана не касается. Это раз. Второе: ежели ты власти прислуживать взялся, то поначалу не карман свой готовь, а язык. Для вылизывания начальственных мест соответствующих. Тогда и карман в обиде не останется". Далее Крыс пошутить изволил: - "Везде и во всём знай меру, как сказал Джавахарлал Неру... ". А всерьёз подытожил: - " В третьих: есть мера в вещах".

Это уже из Горация.

Тут и сказочке конец.

***

- Отчего это такая суета в деревне? Праздник, что ли, какой? Хозяин сапоги почистил, что с ним случается, как я понимаю, крайне редко. Катька в окно всё время смотрит. И хозяйка, нет-нет, а за калитку выглянет...

- Совсем отстал ты от жизни. Ничего-то не знаешь. "САМ" по регионам едет. Вчера по телевизору в новостях говорили.

- Это я, как раз, слышал. Только едет-то "он" на Дальний Восток. И не сегодня, а через две недели. И не "он", даже, а министр какой-то. Да и вообще... То ли едет, то ли только в планах вояж...

- Бережёного Бог бережёт. Большое начальство ещё только собирается куда, а там всё к встрече готово. Это уже на уровне инстинкта. И посты ГАИ расставят. И операцию антитеррористическую, на всякий случай, проведут...

СКАЗКА О ЛЬВЕ, ЦАРЕ ЗВЕРЕЙ.

Не кажный день на Скотный Двор новости приходят - всё больше об своих делах и говорят - кто на каком поле картошку засеял, а кто - репу. Как нынче гаолян цветет-колосится... Всё ж, на отшибе живём, до того же Райцентру - вон сколько вёрст пилить да пилить. А тут... Новость, так уж новость. Всем новостям новость! Белый Крыс, что в Избе Хозяйской живет, её от Катьки услыхал. И до Старосты новость энту наиважнейшую донесть поторопился. Шерстка белая топорщится, глазки-бусинки горят, хвостик лысый розовый нервно подрагивает... Никогда Индюк Кеша Крыса таким не видел.

- Кеша! Кеша! Да ну Кеша же! На наш Скотный Двор прибывает с визитом Сам!

- Зам? Так мой заместитель Козел Сидор никуда и не убывал. Тута он, - Индюк Кеша оглянулся. И точно, пасется Сидор себе на лужайке за забором, бородёнкой потряхивает.

-Да не зам, а Сам! Сам ЛЕВ!!! Царь всех Зверей и Скотов! - Крыс кивнул на Избу. - Только что Хозяйская Дочка Катька про то говорила. Сведенья точные! Не далее, как завтра и ...

- Погодь! - перебил Крыса Кот Черныш. Свесил голову с забора, видать, услышал разговор. - А что ему, Льву этому, в нашей глуши делать-то? Нешто у него других важных государственных дел нету?

- А вот про то не ведаю. За что купил - за то продаю. Прибывает, и всё! Я так думаю, неспроста это. Такие высокие лица - и к нам... Как бы чего не вышло...

Жути нагнал, Двор взбаламутил и обратно в Избу юркнул. Одно слово, грызун. Хошь и Белый. А ишшо демократ...

Весть та по Двору вмиг разнеслась. Скоты всполошились. Знамо дело, озаботишься тут. Это вам не Хомяк-Престолонаследник. Об ём Петух Петя Второй Кеше, кстати, и припомнил:

- Ой, смотри, Староста... Могёт быть, и впрямь Хомяк Льву в родстве приходился. Тогда это уже не простой криминал, а политика, терроризм, под нерушимость державы поползновение. Подрыв устоев государственности, - сел на своего ура-патриотического конька Петя. - Полетят головы! Супротив Льва и Бык Цезарь - так, телок малый, слабосильный. Что ж об остальных Скотах говорить? Размажут нас по забору, как есть, размажут...

- Уж да... И чего я в Силиконову Долину не улетел, - опечалился Ученый Гусь. - Тама совсем другая юрисдикция. Неприкосновенность личности... Хотя, я-то тут не причём. Это ты, Кеша, нас под монастырь подвел. За Цезарем не уследил... Ты начальник, с тебя за Хомяка и спрос.

- Сограждане! - Индюк Кеша не зазря был Старостой. Смог оторопь скинуть. - Кто виноват, Царь разбираться долго не будет. Всем нам кранты, я так думаю. И тебе, Гусь, и тебе, Петя. Про Цезаря я и не говорю: он для них - главный зачинщик... Попробуй, докажи, что по случайности да сослепу... Тут ужо - как бы и Хозяину не досталось... А посему решать надо, как сего избежать. Можа, чего "наука" присоветует? Думай, Гусь, думай. А то, ишь, в Силиконову Долину намылился...

- ... Против карательной машины государственной наука бессильна! - это опять Белый Крыс на подоконнике появился. - Еще классик призвал на террор только террором отвечать. Можно, конечно, смириться с неизбежным, да Цезаря, как смутьяна и возмутителя спокойствия выдать. Хотя думаю, что Хомякова трагедия к сему визиту отношения не имеет, - Белый Крыс усмехнулся чему-то, только ему одному известному. - Кто их, Царей, разберёт? Может, и просто поездка по регионам, общение с подданными.

- Значит, даст бог, обойдется, - немного успокоился Кеша. - Повинную голову меч не сечёт. Повинимся-покаемся. Оплошали, мол... Торжественно встретим. Рядовой Цып и Полкан в почетном карауле постоят. Зорька с Ночкой цветочков с луга к встрече принесут. Крыс радиву на подоконник Избы доставит, марш играть. Хор с птичника неплохо было бы... А я - с приветственной речью и докладом. И вообще - пора подношения готовить, от граждан Двора. Так что придётся скинуться.

- Банкет надоть! - Хряк Борька из лужи голос подал. - Ботвиньи поболее наварить, да отрубей запарить! Ну... и выпить, конечно. Царского чего-нибудь.

- Ирод! И здесь не можешь без этого!.. - напустилась Хавронья на Борьку. - Сам, почитай, цельными днями в луже валяешься, еще и Льва алкоголиком сделать хошь.

В другое время Скоты с интересом посмотрели бы на семейный скандал, но тут Староста Хавронью строго одёрнул:

- Банкет нужон! Эй, Борька, ты и будешь ответственным.

Долго еще судили-рядили, как да почему... Даже репетировали. Кеша, суетясь, до поту запыхался, и прочих Скотов вконец загонял. Но к встрече подготовились. Роли порасписали, кто что говорит, кто вопросы какие задавать будет, кому, где стоять... Всё, вроде. Осталось завтрева ждать.

Встали ещё до Петиной побудки, раным-ранёхонько. Да и спалось - никак. Думы тяжкие про завтрашнее... У всех нервы пошаливают, а у Кеши вообще мандраж.

Утро наступило давно, а нет никого. Где визитер царственный?! Петух Петя-Второй все глаза проглядел, на заборе сидючи. Сам Староста Кеша до околицы два раза бегал, на дозорного не шибко надеясь. Нету! В народе волнение и ропот.

Тут как раз Хозяйка с Дочкой Катькой, все такие нафуфыренные да расфранченные куда-то на дальний конец села пошли, да самого Хозяина с собой потащили, хошь тот и упирался:

- Да чо мне ваш Лев? Чего я там не видел? - знать, не шибко-то ему хотелось под монаршие очи представать, но Хозяйка с Катькой его пересилили, чуть не под руки увели.

Вот оно как. Не изволит Лев сам на Скотный Двор идтить. Оно и понятно. Значит, по одиночке судить Скотов намерен.

И отправили от обчества Полкана с Чернышом на разведку, настроение Царственной Особы выведать.

Долго ли, коротко ли лазутчики разведку вели, а возвернулись - сами не свои. Прямиком к Кеше, да такое рассказывают, что и поверить боязно. Лев, дескать, венценосный в заезжем цирке-шапито в клетке сидит. Тощий, облезлый, в репьях весь. За малый кусок на задних лапах перед публикой стойку делает, точно Крыс Белый перед Катькой. Только Крыс телом-то от кормёжки обильной справен, а этот худ, что твой велосипед - рёбра во все стороны торчат... Эвон, оно как!..

Кеша их выслушал внимательно, думал долго. А потом вердикт вынес:

- Об том, что видели - никому ни слова. Ибо сие тайна государственная есть. То, что тощ да голоден - так это ж для его же пользы: на диете Помазанник. На задних лапах ходит - тоже надо - гимнастика, для тела укрепления. Ну, а клетка - так это Самодержца от покушения возможного оберегают. И вообще - не вашего это ума дело про его величество своё мнение иметь.

Повторим: не зазря Кеша Старостой стал! Ох, не зазря! Потому как быстро смекнул, что уж коли Царя Зверей Льва в клетку сунули, то его - Кешу с должности враз сковырнуть могут. Потому и извернулся хитро. Чтоб и сомнений ни у кого не возникло в незыблемости власти.

Белый Крыс, который с Катькой в шапито ходил и всё сам видел, так в мемуарах написал справедливо: - "Сик трансит глориа мунди", - по-латинянски. Что по-нашенскому - " Нонче ты царь, а завтра золотарь..."

Второй же строчкой добавил: - "Есть Лев - есть проблема. Нет Льва - нет проблемы".

А Кешу, кстати, зауважал...

Тут и сказочке конец.

***

- Ты, помнится, всё грозился, что мне парни местные бока намнут. Всё, решил я эту проблему.

- Положим, не грозился, а предупреждал... И интересно, как же?

- Да вчера вечером встретили они меня у клуба: "типа, побазарить надо". Смелые, однако, - пятеро против одного. Я уже биться с ними приготовился, а потом, слово за слово, разговорились. Оказалось, один из них тоже в десантуре служил. Так что я оказался почти свой. Порешили так: если уж мне приспичило за девчонками ухлёстывать, то не за всеми сразу, а за какой-нибудь одной. И чтоб четыре пол-литра им поставил - на мировую.

- И ты поставил?

- Да нет, получилось как раз наоборот - они меня ещё и самогоном угостили.

- ???

- Да они наконец-то выяснили, что ты - мой друг, что ты с Танькой-библиотекарьшей ходишь, а у Танькиной лучшей подруги с местным кузнецом роман... А кузнец здесь - лицо весьма авторитетное.

- Хм, длинная цепочка: я, Танька, подружка кузнеца...

- Конечно, длинная. Но, как оказалось, действенная: физиономия моя, как видишь, в полном порядке, и парни довольны, что с таким серьёзным субъектом скорифанились...

СКАЗКА ПРО СИЛУ.

Страх рождает силу. (М. Жванецкий)

Присказка в народе бытует: "Сила есть - ума не надо". Многие в том искренне убеждены, ведь примеров перед глазами предостаточно. Ведь как оно в жизни получается? Идет себе какой-нибудь умник, весь такой в очках, в шляпе и при галстуке... По улице идёт походкою интеллигентной, никого не трогает. А прохожие не на очки смотрят и не на книжку в авоське. Они на рост его и комплекцию внимание обращают. Коли дядечка мелкий да худосочный - того и гляди, толкнут походя, или, к примеру, на ногу наступят, задаваясь про себя резонным вопросом: "если ты такой умный, то почему такой слабый?". А уж коли статен да в плечах сажень косая, толкаться точно не станут. С уважением на шляпу покосятся, впрочем, как и на кулаки пудовые. Обойдут такого стороной или дорогу уступят. Хорошо большим да сильным на свете жить, легко и приятно.

Но это до тех пор, покудова два таких крупных субъекта на узкой дорожке не повстречаются. Их, понимаешь, двое, а дорожка одна... Тут уж сливай воду и туши свет.

И дабы не случалось такого, как раз к силе-то ум и нужон.

Вот все говорят - Медведь, Медведь... А что - Медведь? Ну, в Диком Лесу живёт. Ну, силён, лесной бродяга. Крут. Хозяином Тайги его некоторые кличут. А что ещё? К Скотному Двору не выходит, всё больше в Лесу своём дремучем отсиживается, в берлоге бока пролёживает. Ну и, спрашивается, какое бы дело до него? Так ведь нет - и этот в деревню припёрся. Здрастье-пожалуйста, а вот он - и я! Ещё времечко выбрал, когда Хозяева из дома ушли. Знать, про двустволку Хозяйскую наслышан был. Да и кто про неё не наслышан? Это, однако же, сила, с ей шутки плохи!

Оторопели поначалу Скотнодворское граждане. Любой оторопеет... Видано ли когда такое? Эко, из Дикого Лесу Сам Косолапый заявился. Полкан, чужака услышав, сперва лаем свирепым залился, а когда рассмотрел, кто это сюда в гости пожаловал, притих, присмирел, да хвост свой лохматый поприжал. Давеча и от Волка поджилки тряслись, а это ведь даже и не Волк уже. Это ж цельный Медведь, как-никак. Правда, чтоб совсем уж лица не терять, Пёс шерсть на загривке дыбом взъерошил, зубы оскалил, из будки нос высунул, рычит себе потихоньку. Но уж как-то очень потихоньку.

А во Дворе-то какая паника началась! Куры-Утки квохчут-крякают, из угла в угол мечутся, детишек своих малых собирают, в Птичник их загоняют, от греха подальше. Овцы Зверя тоже учуяли, в кучу сбились, блеют во все свои глотки, глупые, будто это, в случае чего, поможет. Хавронья визжит, словно её режут... Старосту Индюка Кешу нигде и не видно... Та ещё, понимаете, картинка. Чисто светопреставление и полный апокалипсис.

Медведь на всю эту катавасию смотрел, смотрел, а потом как рявкнет:

- А ну, убогие, угомонитесь! Мне до вас, мелюзги, дела нету. Не по вашу душу я... Кто тут есть - Бык? Я к нему пришёл, пущай покажется, коли не трус.

Скотинка вся по Медведевой команде зараз замолкла, дружно так это на Быка Цезаря посмотрела. Как в последний раз. А тот стоит, глаза кровью налились, ноздри широченно раздувает, копытом тяжеленным по земле бьёт, рога здоровенные вперёд грозно выставил. И всем стало ясно, что ещё и не понятно, кто из них круче будет - косолапый аль рогатый. А надо, про между прочим, заметить, что Цезарь - Бык Племенной был, даже для Бычьего своего роду уродился таким громаднющим, что на Скотном Дворе все ему, как чуду чудному дивились и удивляться не уставали. Хозяин его вроде как на выставку собирался свозить, да все недосуг было.

Медведь на него посмотрел, да одобрительно крякнул:

- А ты ничё, подходящий противник. Не соврали мне в Лесу-то. Гуторят, что ты силён, как Медведь. А это, сам понимаешь, обидно. Не могёт кто-то сильнее меня быть. Иначе мне и уважения не будет никакого. Ну, чё, пошли за угол, помахаемся?

Все опять на Быка смотрят. Оно, конечно, боязно до жути, но интерес проявился - чем оно про меж их всё закончится. А Цезарю, по всему видно, с тушей этой дикой связываться - ну страсть, как неохота. А что делать? Надо за угол идти, силой меряться, иначе потом даже Куры на смех подымут. Тряхнул упрямой головой и пошёл вразвалочку с Медведем за амбар. Биться, как мужик с мужиком. Опять же - и перед Коровой Зорькой совсем ужо срамиться не след. А так - издавна в деревнях было заведено, что "на кулачки" мужики выходили. Не со зла али с претензией, а удали ради, для выяснения статусу и ранга.

Ну, вот и тут - та же история. Пошли Медведь с Быком за амбар, что на краю Двора Скотного. А остальную мелюзгу шуганули. Дабы не потоптать, когда битва начнется. А то под ногами только мешаться будут.

Огляделись - нет никого. Все по щелям на всякий случай подальше попрятались. Одни супротивники и остались.

Медведь ревёт, в раж себя вгоняет. Цезарь тож не отстает, голосом соперника запугать старается. Со стороны послушать - страшное дело. Нашла коса на камень. Поревели, помычали - ажно запыхались. Оценил Медведь - силен Бык, точно: нешуточно силен. Да и Цезарь прикинул - здоров Миша, матёр, гляди, поломает...

Да уж так вышло, что никому особо биться и не охота. Одно дело - перед прочими Дворовыми гражданами иль затворниками Лесными удаль свою казать, а один на один - совсем другой коленкор. Особливо когда никто не видит.

Поревели - поорали, да призадумались. А стоит ли друг дружку мять, в болезное состояние вводить? Ведь и дураку ясно, что опосля той схватки лютой победителей особых не предвидится. Обоим по полной достанется. А кому, спрашивается, охота век свой калекой немощным коротать?

Цезарь, хоть и Бык, деревня деревней, а первым про то смекнул, да выход из положения щекотливого Мише и предложил:

- А почто, спрашивается, драться? Нам с тобой делить-то особливо и нечего. Ты ж в Лесу Диком обитаешь. Значится, тама и самый сильный. К нам на Скотный Двор не появляешься. Ружжо Хозяйское, понимаю, - штука, ой, мощная. Внушает.... А я в Лес не хожу. Чего я там позабыл? Ну и скажешь своим, что ты меня одолел. А я своим - что я победитель. Значится, у нас - я самый сильный, у вас - ты. Вот и мы с тобой - каждый в своих резонах. Может, так и разойдемся - оба в больших плюсах? Свидетелев-то у нас нету...

Призадумался Медведь... А ведь прав Бык. Стократ прав. В Лесу слух пронесётся, что Миша верх одержал, а во Дворе - уж пускай Цезарь силою своей хвалится. Кто рискнёт перечить? А самим-то что? Почитай, более и не встретятся. На том полюбовно и порешили.

- Но про то, что меж нами было, чур, молчок!

Медведь, во Двор не заходя, в Леса подался. А Цезарь - в обратку к себе, победою хвастаться.

Никто про сговор тот не знал, не ведал. Ни Дворовые обитатели, ни Лесные.

Да только Крыс Белый из природной своей любопытности да размеров малых из щелки амбарной всё это узрел воочию. Однако промолчал. Себе дороже. Образ Хомяка - Престолонаследника под копытом Бычьим как живой перед глазами стоял...

Не ожидал он от Цезаря такого, ох, не ожидал.

Долго думал над увиденным, а потом сам себя озадачил: " Вот ответь: в чём сила, брат?.."

И в летопись, кою исправно вёл, запись туманную сделал будущим потомкам в назидание, где на вопрос сей и ответил: " Сила не у того, кто крушит всех направо и налево, а у того, кто без боя побеждать умеет. Еще Гамлет, принц Датский, вопросом задавался - Бить иль не Бить. И бить решился. Посему и кончил плохо. А посконной дипломатии нашего Цезаря многим иным политикам ещё учиться да учиться..."

Тут и сказочке конец.

***

- Ну, вот скажи мне на милость, что все так на Гарри Поттера того запали? Живо написано, спору нет, но объявлять "это" шедевром? Хотя люди деньгами за него голосуют.

- Оттого и голосуют, что чуда хочется. А вот послать бы того Гарри, да в нашу глухомань... После первого стакана самогонки забыл бы, как это оно - колдуется... Или такого бы натворил, что потом ни один волшебник не исправит. А нам и после четвёртой всё ещё чуда хочется. Причём после четвёртой - ещё даже больше, чем после первой... Крепкий мы народ, однако.

СКАЗКА О ГАРРИ ПОЙНТЕРЕ.

Конюх Федор, что с Хозяином сызмальства дружил, охотой, надо сказать, очень увлекался. Ежели не на работе, и ежели с Хозяином первача не потребляет, то завсегда по Широкому Полю с ружьишком шастает. Охотник, правда, аховый. Но азарт каков! Удовольствие! Кого уж он там добывал, да и добывал ли вообще, история об том умалчивает. Сомнительно, потому как Федор, наподобие своего Мерина Тиши, подслеповат чуток был. Кого, скажите на милость, добыть можно, коль ты в трёх шагах Зайца али Утку не видишь? То-то и оно! Помощник нужон.

Подумал Федор, деньжат малость подкопил, да прикупил по случаю в Райцентре Щенка. Собака охотничья, родословная - как у того боярина. И дорогая - жуть!

Из самой Англиции завезена. Порода - Пойнтер. Кличут - Гарри. На ихний, Англицийский манер. Тама и обучение проходил Щен, в специальной собачьей школе. По бумагам, которые Федору в придачу к Псу дали, выходит, что Гарри Пойнтер в охотничьих делах - сущий волшебник. Стоит ему на Поле глянуть, так сразу и знает, где какой Зверь затаился или Птица скрывается какая. К сему субъекту тихохонько подкрадётся да специальную стойку делает. Показывает, что вот, мол, тута оне хоронятся. А то и на Охотника Дичь сам выгоняет. Тому лишь только пульнуть остается. И вся недолга.

Загодя Конюх Хозяину Пойнтера расхвалил, а с Полканом Щена сравнивая, дворового Пса бездумно охаял:

- Оно конечно, Волкодав у тебя в будке, но беспородный и блохастый. То ли дело мой! Ты тока глянь, каков! Одно слово - волшебник в охоте! Теперича я, помяни моё слово, буду завсегда при трофеях. И будет у нас разделение, стало быть, труда. Твой первач - моя дичина на закусь.

- Да ты в деле его опробуй вначале, - рассудительно возразил Хозяин. - Мало ли чего могут в бумагах написать? Бумага - она всё стерпит. Чему он в той Англиции обучался, пока не ясно. Вот завтра, по зорьке утренней и сходим вместе до Поля. Спытаем твоего Пойнтера Гарри.

- А пока испробуй самогончика, надысь тока-тока выгнал. Продукт первосортный... И мне про его твоё мнение, как знатока, важно. А Псина твоя пущай во Дворе до утра побудет. Пока мы делом важным заняты.

Так и остался импортный Пёс до утречка на Скотном Дворе Федора ждать.

Хозяин с другом в Избу, а Гарри Пойнтер - по Двору, с аборигенами знакомиться пошел. В коровник заглянул, да заходить забоялся - шибко уж крупны да рогаты тамошние Скоты ему показались. В свинарник нос сунул - да тут же обратно, такой духман в ём стоит, что аж прочихался. Поинтересовался, чего такого в курятнике творится, и обомлел даже - эко, как его обитатели на дичь боровую похожи! Попробовал поближе подкрасться, ан, не получилось - пришлось от Петуха Пети-Второго два круга по Двору нарезать...

Отдышавшись малость, будку узрел Полканову. Пошёл по-свойски знакомиться с коренным населением. А сам гордый такой, важный: как-никак англицийской заморской породы, не чета местным Дворняжкам, да и обучение за рубежом получил, а не в каких-то там Нижних Верхушках.

Заглянул в будку, а в ей Полкан кемарит, к ночной смене готовится. Темновато там, не разглядел Гарри Полканова размера, а потому смело тявкнул: подъем, дескать. Знакомиться вставай.

Полкан спросонья зубы гостю и показал. Да сказал что-то такое этакое, исконно народное, из чего ни единого слова визитер не понял. Однако интонацию чутко уловил и, от неожиданности спужавшись, лужу приличную надул. Одно слова - Щен еще. Недоросль. Что с его возьмешь?

Полкан, проснувшись да присмотревшись, только вздохнул от такой картины. Другого кого для знакомства и приличия ради потрепал бы, но тут - малец ведь ещё. Грех обижать. Даже напротив, успокоил, да разговор завел степенный. Кто таков? Окудова? Почто в наши края?

Гарри и похвастался - откель прибыл, чьих теперь будет, про выучку охотничью не забыл помянуть. И что поутру с Федором в Поле собрались. За Дичью. А чтобы охота удалась, то это уже его, Гарри, забота. А до утра надобно где-нибудь переждать. А сами, они, понимаешь, не местные...

Ну что с малЫм поделаешь? Пригласил Полкан его в своей будке ночную свежесть пересидеть. Не май месяц, поди.

Так всю ночь и проболтали. О том, о сём, ниочём...

А как только солнышко край неба просветило, Хозяин с друганом своим Фёдором - тут как тут. Маются, конечно, опосля вчерашнего, перегаром весь нюх сбивают, но на охоту выдвинулись. Как и что там на той охоте было - никто из Дворовых сам воочию и не видел, но возвернулись охотники под вечер усталые да сердитые. И без Дичи вовсе. Гарри сзади плетётся, весь в мыле, язык на плечо повесил. А видок виноватый... По всему видно - не срослось у их на охоте-то.

Поматерили мужики заграничного Пса, да пошли в Избу, досаду свою самогоном истреблять.

А Пойнтер к Полкану - на жизнь жаловаться: спиртовым, де, духом весь нюх отбили! К тому же Блохи, которых в Полкановой будке подхватил, от работы поисковой отвлекали, сосредоточиться не давали. А если и найдет кого из Зверья - так те горе-охотники мажут сослепу да с перепою... Да и к тому же - там у них, в Англиции - фазаны да вальдшнепы, а тут - рябчики какие-то вульгарные... Что за птица несуразная, несерьёзная?.. А какая шустрая! И ещё, мол, велико Широкое Поле, замаялся, дескать, бегать. В Англиции-то на малых лужайках подстриженных науку превзошёл...

Белый Крыс эти сетования с подоконника слышал. Как не услышать? В полный голос Пойнтер подвывал и поскуливал.

А вечерком в мемории свои Крыс записал следующее: "Не хвались, на рать едучи, а хвались, с рати идучи. Ихний " Волшебник наук охотничьих" на нашенской охоте не ко двору пришелся. Хвастун, одно слово... Плохому танцору много чего мешает. Уж коли вызвался - то и соответствуй! По мастеру спрос. Это там, в туманном Альбионе он - Пойнтер, а у нас - просто Понтёр! Это тот, кто на "понтах" весь.

...А блохи? Что - блохи? Зверюшки мелкие..."

Тут и сказочке конец.

***

-Ты прикинь, кого я в сельмаге сегодня встретил: Юрку Суганова!

- Да ну! Он же после своей Тимирязевки куда-то за бугор намылился.

- Это он там, в Голландии, только стажировку проходил. А сейчас - фермерствует здесь неподалёку. В гости к себе зовёт - вспомнить розовое детство, весёлую юность...

- Ох, уж и не знаю. Юрка, конечно, парень свой в доску, но мне кажется, что надо печени и передышку сделать...

- Ладно, как-нибудь пробьёмся. А ведь правильно говорят, что Земля-то - маленькая, круглая и вертится в одну сторону. Даже в такой глуши - а своего человека всё равно встретишь...

СКАЗКА ПРО ГАРРИ ПОЙНТЕРА И СКОТЧ-ТЕРЬЕРА.

Про Конюха Фёдора и про его подвиги охотничьи мы выше обстоятельно рассказали. Пойнтер Гарри не особенным ему помощником оказался. Не брал его более Конюх на промысел. Ну, не нашенского воспитания малец, что с Пса возьмешь? Бегает теперь за телегой наподобие простой дворовой собачонки, к деревенской жизни привыкает потихоньку. Говору правильному почти выучился, да и у самого уши перестали в трубочку сворачиваться от выражений Скотских. С блохами, хошь и с трудом, а свыкся. Гражданство Скотнодворское вот-вот официально заимеет. Ничё, жить, вроде, можно.

Но по охоте шибко скучал. Ночами ему Дичь полевая да боровая снилась. Лужайки мерещились Англицийские стриженные, где Фазаны с Вальдшнепами в чехарду играют. Мэры и Пэры в охотничьих камзолах и штиблетах лаковых чинно тех Фазанов по нумерам отстреливают. Невозмутимые дворецкие в ливреях с галунами чай из походных чайников разливают... Сучёнка одна в грёзах являлась, Пойнтерша, с которой вместе науки в школе специальной постигали. Ну, дело молодое. Оно и понятно.

И раз, времени чуток выкроив, пока Конюх с Хозяином в Избе первачком развлекались, сбёг на Широкое Поле. Хоть на Рябчиков издаля поглядеть, Сусликов погонять, ветру свежего понюхать. Ой, и хорошо же на вольном просторе! Хомяки из норок выглядывают - глаза таращат, птахи в небе синем щебечут, травка пузо щекочет... Благодать!

А в ту самую пору аж с самого Райцентру тамошние Охотники в то же Поле прибыли. Да сурьёзно подготовленные, просто жуть! Вот уж всё у их - как положено. Ружишьки не абы какие, а "зауэр" да "ремингтон", оптика "цейс". Дальномеры электрические и навигаторы всяческие... Собаки породистые, отменно обученные, разных мастей. На ошейниках бляхи именные сверкают, чисто червонное золото! По лаю слыхать, что и немчура, и англицийцы, и французейских кровей.

С одним Псом Гарри знакомство и свёл. Земляк оказался, Скотч-Терьер, из Шотландии. Как он в наших краях появился - история длинная, но - прижился в Райцентре. Годов несколько, почитай уже, в отрыве от родительских Шотландских пенат пребывает.

Пойнтер с Терьером-земляком своей ностальгией по далёкой Родине поделился. А потом и на нравы здешние дикие, с родными Англицийскими вовсе не схожие, пожаловался. А кому еще печаль свою поведать?

Со многим Гарри смириться так и не смог. Например, репьи в шерсти - никто их у него вычёсывать и не думает даже. В дом не пускают, лишь в сенцы, никак не далее. Там и спит на старом коврике. Скоты местные на Пса, бывает, покушаются. То Тиша, хоть и стар Мерин, а лягнёт, то Хряк Борька потехи ради к забору прижмет. Намедни Корова Зорька рогами грозила. Гусь шипит, Вороны провиант стянуть норовят. Конюх Федор насквозь самогоном пропах, а для нежного Пойнтерова носа это сущая катастрофа! Кормят супом: хлеба накрошат в миску, борщом зальют - и будь доволен. На ошейник кожаный скупятся, из брезентухи справили обнову. И вообще: тута климат не тот! Ни тебе Лондонских милых туманов, ни привычной сырости промозглой... Лужайки ни разу не стрижены. И демократия, понимаешь, только в самом начале становления. Скифы, одно слово - азиаты. Хоть бы в Райцентре жить, а не на каком-то там Скотном Дворе. Всё цивилизация.

Терьер стенания и жалобы Гарри слушал очень внимательно, вопросы задавал уточняющие, верно ли он Гарри понял?

- Говоришь, за телегой бегаешь? Без поводка? Со Скотами прочими запросто так общаешься, не через стекло оконное? И борща дают от пуза, вдоволь? И в Широкое Поле сам, без Хозяина, на прогулку вышел?

- Да, во общем-то - вдоволь. И без поводка. И сам...

- Счастливый ты. Натуральный пейзанский рай попал! Ты молодой просто, и счастья своего не понимаешь! Я отсюда слышу, как на вашем Скотном Дворе Жучки да Стрелки заливаются. Девки, по всему видать, в самом соку! А ты - без поводка!.. Хочешь - иди вразвалочку направо... Хочешь - дуй во весь опор налево... Не хочешь, на коврике в прохладных сенцах валяйся! А на Скотов, коли обижать вздумают, разок зубы оскаль, вот и будешь в доску своим!

- Ну, уж, - засомневался Гарри. - Так уж и счастливый...

- Глуп ты ещё, мал. Да и в Райцентре не жил. Там вонища - что от машин, что от фабрик-заводов, дыхнуть не чем. Пылища... Ты вашенскую пыль с нашенской не сравнивай. В вашей-то купаться можно, чистая она, благодатная. Природная, одним словом... А наша? Чуть запылишься - тут тебе и аллергия, и экзема, нейродермиты разные...

- У вас и травка зеленее, и солнышко ярче блестит, Ласточки, понимаешь, летают в эти самые сени... Звёзды по ночам видно, - продолжал с чувством Терьер. - И молоко завсегда парное, а не из пакетиков порошковое. Англицийского туману ему, видите ли, хочется! Да у нас в Райцентре такой смог стоит, что один раз дыхнёшь - более мечтать об нём не станешь. А выгуливают - раз утром, раз - вечером. Да в наморднике. Да на коротком поводке. Да по десять минут. И - всё. А кто артачиться начнёт - так тому и строгий ошейник, с шипами железными...

- Неужто и такие бывают? - ужаснулся Гарри.

- А то... И это ещё не всё, - продолжал печально новый друг. - Гуляешь, бывало, на Собачьей площадке, да не столько гуляешь, сколь по углам жмёшься. Бультерьеры, Ротвейлеры, Мастино... Им на глаза не попадись! Огромны! И свирепость по размеру, соответственно.

Скотч-Терьера при воспоминаниях явно передёрнуло.

- Кормёжка - всё больше всухомятку, - и вздохнул тяжко. - Насыплют в миску сухого корма, им и давишься, горло царапаешь... Потом водой запивать - а она хлоркой воняет. А тебе борщ, видите ли, не нравится... Поди, и косточек дают? С хрящиками?

- Дают, - согласился Гарри. - Не то, чтобы часто, однако перепадает.

- То-то и оно... Жалуешься ты на своего Хозяина-Конюха. Охотник, видите ли, никакой и перегаром шибает в нос. Наши, думаешь, лучше? Ты не смотри на "зауэры", видимость одна. Это они друг перед другом носы задирают. Опосля этой охоты бутылок будет пустых - не пересчитать! По ним и шмаляют, шары залив, трам-тарарам, " охотнички"! Хорошо, если в кого из нашей Пёсьей братии не попадут. А то ведь бывали случаи... Да любой из нас с тобой местожительством охотно бы поменялся! На охоту Конюх его, понимаешь, не берет?! Ну, так ведь не калека увечный - сбеги сам в Широкое Поле, и гоняй себе Сусликов да Рябчиков. Охоться! Никто ведь не запрещает. А ежели чего добудешь - так и трофей твой!

После таких разговоров крепко задумался Пойнтер.

По деревне прогуливаясь, по сторонам поозирался, да на житьё-бытьё своё нынешнее другими глазами взглянул. Ведь и взаправду - листочки на деревах изумрудами переливаются, водица в речке чиста да прозрачна на диво. Воздухом - не то, что дышать, в ту же Шотландию продавать можно. И ведь будут брать, как есть будут! О девках тутошних деревенских худо и говорить-то грешно: все как на подбор - красавицы, да и нос особо не задирают...

Повеселел Гарри. Со Скотами, пару раз огрызнувшись да зубы показав, помирился и подружился. Отличный народ, как оказалось. Беззлобный и радушный.

Конюха уважать научился, почитать, как предписано. Оценил, стало быть, характер и положительные стороны евонные. А в борще вкус отменный нашёл. Полюбил!

Про родную Англицию, скрытую за флёром безоблачной юности, теперь вспоминал с легкой грустью, не более. Одно - ушло, другое - пришло, так, выходит, тому и быть.

Раз вечерком с Белым Крысом этой историей поделился, по-соседски. Тот из мемуаров своих Пойнтеру отрывок зачитал, много ранее написанный, но к этому случаю как нельзя более подходящий.

На всю жизнь запомнил простую истину Гарри. И сам запомнил и с другими потом делился:

"Если в жизни тебе не повезло, не торопись на судьбу-злодейку пенять. Всё познается в сравнении. Так ли уж тяжела твоя доля? Может статься, что ты как сыр в масле катаешься, сам того особо не замечая. И счастливее многих прочих, коих сам в счастливчиках числишь".

А Блохи... Да что Блохи? Повторим: Зверюшки мелкие. И внимания не достойные.

Тут и сказочке конец.

***

- Здешний председатель с Райцентра пример берёт - по утрам всем селом заставляет зарядку делать перед сельсоветом. Под бодрую музыку и при личном примере. Хочешь - не хочешь, а пожалуй... С ночной смены ты, или лет тебе столько, что Царя Гороха помнишь, всё одно - оздоравливайся... Хорошо, мы с тобой не под его юрисдикцией. Можно отсыпаться и забить на все его спортивно-культурные эксперименты.

- Верно говорят: заставь дурака Богу молиться, он и лоб разобьёт.

- Ладно, если заставить... А если дураку понравится и он к делу с охоткой и полным рвением приступит? Тут-то и начинается самое интересное!

- Во! То он только свой лоб расшибает, а тут - этих лбов не считано... И ведь, вроде, о нужном деле заботится, за общее благо радеет.

- От таких "радетелей" держаться подальше надо, не ровен час - облагодетельствуют мимоходом... По самое "нехочу".

СКАЗКА О СОМНИТЕЛЬНЫХ РЕЗУЛЬТАТАХ УПОРНЫХ ТРЕНИРОВОК.

В здоровом теле здоровый дух.

(народная мудрость)

Пусть хоть что там говорят, пусть даже в кулак хихикают, но в наших краях что ни Скот - то личность. Это на первый взгляд любой селянин деревенщиной заскорузлой кажется. Не так оно. Ежели на каждого внимательно посмотреть, дела-поступки оного досконально проследить пытливым оком, а потом ещё и по душам поговорить... Мечты-стремления его узнать, чаяния, так сказать. То и окажется, что "простых" Скотов на свете и не бывает. Ну, разве что за редким исключением. Баран Бяша, к примеру. Хотя... Да и Бяша не так уж прост.

...Коров на Скотном Дворе было немного. Раз, два - и обчёлся. Не сильно-то любил Хозяин мороку с сеном да силосом. Однако молоко и сметанку весьма уважал, и поэтому совсем уж без Коров на селе немочно. Всего парочку и держал, чтоб было. Зорька да Ночка, вот и всё Коровье население.

Степенные бурёнки, и разумницы редкие. Паслись с раннего утра до позднего вечера по над берегом, травку пощипывали, вымя тяжёлое нагуливали. Всех делов-то - грейся на солнышке, да хвостами слепней отгоняй. Справные да гладкие, в самом соку. По два ведра молока точно за день приносили. То-то Хозяину радость да прибыток.

Но вот незадача: краем уха услыхала Зорька один разговор Конюха Фёдора с Хозяином. Тот про какую-то Кобылу Орловских кровей рассказывал. Ну уж так тепло об ней отзывался, будто о жене родимой. Дескать, стройна да фигуриста, в скачках призы берет играючи, как с куста. Да не просто призы, а ещё и деньжищи сумасшедшие. Через то сама живет, как королева, и свою конюшню чуть ли не дворцом обернула.

Уж обслуги-то вокруг той Кобылы - не меряно, так холят её да лелеют, чуть ли не пылинки сдувают! Приставлены до неё конюхов рота - моют, чистят, прибирают... Хвост да гриву специальным гребнем день-деньской чешут, попону с гербами накидывают, чтоб чемпионка часом не простыла. Овсов дают лишь специальных сортов, всё отборное. И ещё витамины.

Вот лафа и полное удовольствие! Вот жизнь, так жизнь!

Запала та Кобыла Зорьке в душу. Озадачилась Корова, ходит, рассуждает: мол, чем я-то хуже? Всё дело в тренировках, это ей Ученый Гусь надысь доходчиво пояснил. Тут она себя в Тёлках вспомнила, стройность да прыткость свою, резвость, что всех удивляла. Как, бывало, вдарит галопом по лугу заливному, ветер в ушах свистит, хвост развевается, а скорость такая, что ажно мухи отстают! Не хуже, поди, той Кобылы Орловской бегала.

Ну а коли всё дело в тренировках, то тут уж упорства Зорьке не занимать. Целыми днями упражнения специальные, что Гусь для стройности присоветовал, выполняет прилежно. Конечно, трудно по началу было, однако втянулась. Наклоны разные, приседания... Пробежится, пройдет шагом скорым, заново пробежится. Постройнела, мышцу подкачала, бицепсы там разные, трицепсы... Отдышка пропала, как и не было. Здоровьем пышет, аппетит отменный. Пожует травки сочной, побегает, поприседает... И ещё пожует.

Всё бы хорошо, хоть сейчас на скачки выпускай за призами да за дивидендами, но вот проблемка малая вышла. Молоко у Зорьки пропало начисто. Какие там - "два ведра", кружку - и то не нацедишь! Видать, все Коровьи силы в резвость ушли. А Быки - так те на неё и внимание обращать перестали. Что, мол, за Корова, коли по виду на Лосиху здоровенную похожа? Зорька от обиды стервозна да бодлива стала, сладу никакого с ней нет. Сам Хозяин в Зорькино стойло заходить опасается, не ровен час - на рога подымет.

Однако в один прекрасный день Кот Черныш, который по долгу службы в Избе Хозяйской постоянно трется, мяукнул Корове на ухо весточку. Да такую, что ту оторопь взяла, до самых копыт пробрало.

- Слышь, Зорька... А ведь прослышал я намедни разговор сурьёзный, тебя лично касаемый. Сам Хозяин у Фёдора спрашивал, сколько в тебе живого весу будет. И почём нынче говядина на рынке. Смекаешь, к чему? Я, глядишь, и промолчал бы, мне что, моё дело сторона. Да вот сметанку твою уважаю. Ну, и ты сама, вроде, не совсем чужая. Нашенская, всё ж. Оно тебе это надо? В смысле говядины? Так что думай, кума, думай.

Вот говорят, что Коровы глупы. Ан, брешут! Прикинула Зорька рог к носу, так и эдак поразмыслила. Резвость - оно, конечно, да! Бодрость духа, грация и пластика... Но ведь и на живодёрню попасть охоты нету. Как там с призами ещё получится - бабушка надвое сказала, а жить надо здесь и сейчас.

Ну, их, к лешему, призы те, пора удои повышать.

И ведь повысила, сердешная... Со страху-то, да с усердием на цельных три ведра вышла. Вот оно как повернулось. Про бодаться да лягаться - не вспоминала, стоит себе в стойле спокойненько, на Хозяина добрым глазом косит. И тот подобрел. Живым весом - это только раз прибыток можно поиметь, а молоко - оно кажный божий день. Да сметанка... Да маслице... Сыр-творожок, опять же. Не помешает.

Нет, рано Зорьку на шашлыки пускать.

А с Быком Цезарем у неё дело полюбовно сладилось, к обоюдному вящему удовольствию.

С тех пор буренка, как услышит что-нибудь про Лошадей скаковых, да про пользу тренировок - только вздохнет тяжело по мечтам радужным. Нет, не для Коровы седло. Лишь махнет хвостом, словно овода отгоняя, да прямым ходом к подойнику.

У Белого Крыса в летописях его об этой истории ничего не упомянуто. А ведь хотел, даже выводы поучительные умозаключил, но почему-то перешёл к рассуждениям о пользе парного молока, на блюдечко своё поглядывая. И как-то само собой отобразить Зорькино спортивное упорство запамятовал...

Тут и сказочке конец...

***

- Дядь Фёдор, а правда, что ты однажды чуть на писательнице не женился?

- А что? Думаете, я только коням хвосты крутить умею? Ха! Я по молодости был - о-го-го! Эх, сколько девок по мне сохло!.. Ну, и я их, понятно, уваживал.

- Это что значит - "уваживал"?

- Что-что... Это самое. Будто сами не понимаете. Не мальцы уже. Должны сами соображать.

- А с писательницей-то, дядь Фёдор, как дело было? Или врут на деревне бабы?

- Отчего ж, было. Не врут. Только не с писательницей, а с поэтессой. Стихи она разные писала. Я с ней в пятьдесят четвёртом годе познакомился, когда по путёвке в Гурзуф ездил. Море, солнце, то, сё... Влюбилась она в меня без памяти. Прям как кошка. Ну, и я в её. Она дама была культурная, образованная. И по женской линии всё в порядке.

- А дальше, дальше - что?

- А дальше - сорвалась она за мной в деревню. Бери, говорит, меня замуж. А сама и двух недель тута не прожила. То ванну ей подавай, то беседы эти, ну, как их ... интеллектуательные. А где же я их здеся возьму? Так и уметелила к себе в город, ни здрасьте больше, ни до свидания. Но оно и лучше. Всё равно у нас с ней ничего бы не получилось. А так - вон, с Валентиной моей трёх сынов сообразили и двух дочек. Внуков уж десяток. ... А Валька меня ей до сих пор нет-нет, а попрекает...

СКАЗКА О НЕРАВНОЙ ЛЮБВИ.

... Богат и славен Кочубей...

(А. С. Пушкин.)

Все Скоты про меж собой по нынешней конституции равны. Стар иль млад, рогат или пернат, силён иль слаб - всех закон одинаково трактует. Однако завсегда в сельском обчестве грубую силу уважали. Как говорится: у кого мощь, тот в праве и мочь. Традиция, ничего не попишешь.

Вот, к примеру, наш Хряк Борька на Скотном Дворе хоть и слыл малым недалёким, но поскольку природою здоровьем обижен не был, то и связываться с ним никто особо не хотел. Да кому оно это нужно? Сначала потопчет, иль того хуже - к забору всей своей тушей прижмёт, а уж потом будет разбираться, что да как. Опосля извинится, конечно. Но что с того проку, ежли на тебя три центнера с размаху уже успело наехать? Вывести из себя Свина было трудно, ибо ленив и незлобив. Нежился день-деньской в любимой луже, на солнышко щурился, да похрюкивал благодушно. Но ужо ежели выведут... Тогда - держись. Потому заглазно про Борьку всяко судачили, косточки ему обмывали, а лицом к лицу - почтение и уважение. Себе-то оно дороже!

Работа у Хряка была не особо сложная - пузо у лохани нагуливать, Свинок брюхатить и за подрастающим поколением приглядывать, чтоб не натворили чего по молодому неразумению. У лохани Борька работал с удовольствием, со Свинками - ещё с большим, чего уж лукавить. А на подрастающее поколение только хрюкнет пару раз грозно - так те сами сразу шёлковыми становились.

Ну что, казалось бы, живи - не тужи в своё удовольствие. Ан, нет, порой на Борьку такая тоска зелёная нападала, что не хрюкать - выть хотелось. Лужа родимая просто грязным болотом казалась, ботвинья в лохани ему горчила, к Свинячьему женскому полу всегдашнее интересное влечение пропадало.

- По-свински живём, - думал он в такие минуты. - Безо всякого смысла. Жрём, спим, да размножаемся. С Хавроньей, уж на что правильная баба, так и с той тоже - по душам не поговорить. Свинья - свиньёй, чего с неё взять? И так кажный день - одно и то же, всё одно и то же... А жизнь-то проходит!

Нешто влюбиться? А через любовь ту и сам, глядишь, смысл жизни обретёшь. Гусь Ученый много о возвышенных материях рассуждал, заслушаешься. Так красиво всё обсказывает, Пушкина наизусть декламирует, про "чудное мгновенье" и "гений чистой красоты"... И Крыс Белый, как на Хозяйском подоконнике покажется, о культуре и о любви к ближнему вещает. А ведь тоже - ум!

- Влюблюсь! Что мне, слабо, что ли? Всем я хорош, могуч да дороден, то есть представительский вид налицо. Да ко мне любая на нашем Скотном Дворе обожание выкажет, - подвёл Борька итог своим размышлениям.

Прошелся, ноги разминая, об забор недельную грязь соскоблил, огляделся по-хозяйски.

Ну, Утки да Куры отпадают сразу! - не та порода, мелки, тщедушны. Да и грешил Хряк расовыми предрассудками, хоть сам того стеснялся. - Я не расист! - припоминая Крысовы лекции, говаривал он. - Но ног должно быть четыре!

Кто тут у нас вааще есть-то? Кошка и Крольчихи побоку - размером не вышли. Коровы вон... Опять не то. Сам Борис не мал, да те его много больше, а Бык ихний, Цезарь, ой, мужик сурьезный. Не приведи боже обозлить... Кто там ещё? Овцы? Так оне все на одно лицо - шерстью позаросли - можно случайно и перепутать. Влюбишься в одну, а подкатишься к другой... То-то сраму потом не оберёшься! Не, и Овцы не подходят. Коза Машка?.. Так, а это дело! Деваха - хоть куда, музыкальна, вона как мекает мелодично, прям подпевать тянет.

Стройна, игрива, так и скачет козой, копытцами чечетку отбивает. А на Козла еёного рогатого и цыкнуть можно, ежели что. Всё одно - рогат. Да и это вряд ли, туп и ограничен на удивление. Целыми днями пялится с Бараном Бяшей на новые ворота, что Хозяин в позапрошлом годе поставил. Или политикой совместно с Индюком-Старостой занимается. И ведь не надоест дураку.

Сказано - сделано. Влюбился Борька в Машку, втюрился, как мальчишка малой. Ходит за ней, вздыхает тяжко от чувств, внезапно нахлынувших, смотрит с восхищением. Как та мекать зачнет, подхрюкивает в тон. А ей, Козе, приятно, что этакая фигура к ней внимание проявляет. Кинет игриво взглядом, подморгнёт, да по Двору пройдёт, бёдрами поигрывает, хвостиком подёргивает. От такой картины ухажер и вовсе чуть умом не тронулся.

Тем же вечером, вопреки обыкновению, не валялся Борька, нажравшись, в луже, а, глядя на звезды, своей зазнобе новоявленной стих сочинял. Как Пушкин.

Одно, что душевный порыв, но и Гусь надоумил. Мол, тают от этого девки. Податливы становятся и ласковы. А податливость Борьке ужо, однако, нужна. Ведь не пошёл же он к Хавронье нонче, а природа своего требует.

- ...За Машку мою, Козу ... любого я ... загрызу...!

- Так Машку Козу хочу, что любого я затопчу...!

- У Козочки Машки... стройные ляжки... Не, это не пойдёт. Гусь сказал - высоким штилем надо.

И лишь под утро новоявленный поэт в трудных муках выдал требуемое:

- У Машки глаза,

Как два алмазА,

И нету краше

Нашей Маши!

И, донельзя довольный собой, уснул, блаженно похрюкивая.

Утро окрасило нежным светом стены Хозяйской хаты. Борька проснулся бодрым, в приподнятом настроении. С удовольствием вздохнул широкой грудью свежесть деревенских ароматов. Тонкий запах навоза придал Свину совсем уж романтическое настроение. Полный приятных предчувствий, отправился к Козе. И тут же выдал ей результат своих ночных бдений.

Поэзия - большая сила! Не соврал Учёный Гусь, правильно подсказал...

Ошеломлённая таким поворотом дела, Машка сомлела и сдалась.

Однако тут конфуз у них вышел. Стройные Козьи ножки под тяжестью страстных Борькиных ласк разъехались, да и сам Борька, опору потеряв, от неожиданности кувыркнулся, чуть пятак об забор не расквасил. Повезло ещё - в родную лужу плюхнулся, всё помягче. Машку спасла вертлявость природная - чудом извернулась Коза, избегла скорбной участи. Правда, орала визгливо, голосок свой сорвала, но хоть хребет целым остался.

Так любовь и прошла. Добро, что все живы да целы остались. Вот уж верно: любовь зла, полюбишь и Козу, но вот недолга та любовь. Точно говорят: скучна жизнь без любви, но и любовь без жизни соответственной стократ хужее. Жаль, конечно, что история сия до ушей Белого Крыса не достигла. Он-то, с его писательским талантом и подходом философским, ещё б не таких выводов сделал.

Хорошо, хоть Хавронья ничего про эти кунштюки не прознала. Так и зажил Борька дальше, у жены родимой под теплым боком. И боле на стороне не влюблялся.

Тут и сказочке конец.

***

- Вид у тебя сегодня ... Ну, задумчивый, что ли. В чём дело?

- Потому и задумчивый, что думаю. Смотрю я на живность деревенскую дворовую... Мысли всякие в голову лезут.

- И о чём же, позволь полюбопытствовать, ты задумался?

- Да так... Вот, к примеру, сейчас мы, люди, коров доим. А вот случилось бы так, что коровы венцом эволюции стали б... Они что, нас доили бы?

- Брр... Ну, ты нарисовал картинку. Меня даже вон передёрнуло, мороз по коже пошёл...

- А что тут такого? Не тебя же доили бы. Ты у нас вроде не женщина?

- Хрен редьки не слаще. Кроме молока еще и мясо в хозяйстве нужно... Помимо тягловой силы. То-то и оно.

СКАЗКА - ПОВЕСТЬ О НАСТОЯЩЕМ ЧЕЛОВЕКЕ - 2.

... Человек есть двуногое существо, лишенное перьев...

(Платон)

Эх, обидно стало Петуху Пете Второму, что Полкан к Хозяину вхож стал. Спору нет, подвиг Пёс дворовой совершил немалый - самого Волка задрал, мирное население от угрозы спас. На боях каких-то там победил... Мало сказать, что просто вхож стал, а ещё и удостоился речей ласковых. Про то Кот Черныш всему Скотному Двору не преминул доложить. И как "Сам" Пса "надёжей" величал, и как они вместе зелье потребляли. И про то, что назвали Полкана "Настоящим Человеком". Это Петю как раз больше всего и обидело. Он значит "Человек", да ещё и "Настоящий", а я, выходит, шиш с горы?

Кто, спрашивается, на Дворе раньше всех встаёт и утреннюю зорьку возвещает? Кто всеми Курами с высокого насеста командует? Кто Уткам спуску не дает? Кто Цыплят малых учит - вразумляет? Пес, что ль? То-то и оно! Или что получается: один раз героизм проявил, а потом весь век, до скончания дней купаешься в лучах славы? А как же с теми, которые день и ночь, зимой и летом груз свой непосильный прилежно тянет? За державу надрывается, живота своего не жалеючи?! На Петуха вся нагрузка, а почёт да слава другим достаются. Где тут справедливость? Где великая сермяжная правда? Нет, не по чину сторожу простому столь высокое звание!

Крыс Белый, умен, начитан - про философов древних как-то рассказывал, и Платона некого помянул. Дескать, оный мудрый муж ученый всем Человекам определение дал, где двуногость воперёд всего поставил. Тогда Петя сему высказыванию значения не придал, но теперь вспомнилось к месту.

Поглядел Петя на свои ноги - две! Как есть - две! Это вам не Черныш чихнул. Вот кого "Настоящим Человеком" называть надобно, а не Псов всяких.

Прошелся по Двору важной походкой, шаг горделиво печатая... Этак даже Хозяин пройти не сможет, особливо если вечером. У того ноги опосля дружеских посиделок дюже заплетаться начинают. Шаркает, спотыкается. А то и пасть наземь могёт невзначай. Всяко бывает. И дружбан егонный Федор - тоже туда же... Как заполночь из гостей от Хозяина выходит, чисто Пёс - на четырех конечностях... Да и те не держат, случается. Ну, и кто в Человеки более гож? А?

Но тот же античный Платон и про перья помянул. Дескать, лишен Человек этих излишеств.

Перья - в них вся загвоздка. Не бывает Человеков в перьях. В природе не существует. Хотя, может, где за границею, на Дальних Выселках и обитаются такие, кто их там знает, но на Скотном Дворе, как и в Близкой Закраине этакого точно нету. Токмо так, в шутку сказать могут: "- Эй, ты, чудо в перьях!.."

Весь день, по Двору слоняясь, Петя про это думал. Уж всяко прикидывал и решил - ничем Хозяин его не лучше. Ежели сумеет он, Петух, от перьев избавиться - прямая дорога в Люди открыта. Там самому можно и свой Скотный Двор сорганизовать, да жить кум королю. Не только глупыми Курами и Утками бестолковыми, а и всеми Скотами командовать!

Пошёл Петух к Гусю Ученому за советом. Тот по своему обыкновению посередь Двора стоял, глаза прикрыв и крылья расщеперив. Видать, новый какой прожект измысливал. Но к посетителю отнесся с душой и пониманием. Уделил ему времени своего драгоценного. Внимательно выслушал, пару вопросов по существу задал. И зачин Петин полностью одобрил:

- Я, всегда говорил, говорю и буду говорить, что Люди на Земле нашей опосля нас появились. Это и раскопки подтвердили, и прочие научные факты. Мы, Птицы, должны были быть Хозяевами на наших Дворах Скотных по праву первородства. Однако ж - нет, не желают нас признавать, плюют на наше высокое происхождение. А всё из-за перьев атавистичных. Перья - вот чума... Оперённость - вот причина! Если сможем сбросить оперенье ненавистное - быть нам первыми среди равных!

- Вот ты, Гусь, учён, все науки превзошёл - подскажи, как от пуховой обузы избавиться можно? - воодушевился Петух. - Ежели только это и не даёт нам, Пернатым, в Люди выбиться... Должен же быть способ какой? Желаю себя в добровольцы записать, первым кандидатом на новую жизнь.

Снова задумался Гусь. Снова крылья расщеперил, глаза академично прижмурив. Думал, думал... И придумал ведь! Вспомнил, что по весне линяет Птица, старое оперенье сбрасывает. А всё почему? Тепло потому что становится, вот организм и отвечает на внешнее, так сказать, раздражение. Вывод: надобно искусственно линьку вызывать. На солнышке дольше греться, что ли. Али в Избе Хозяйской к печке прислониться. Короче - "произвести термальное воздействие на объект". Во как красиво Гусь изъяснился. При таких радужных перспективах любой и каждый в добровольцы пойдет.

Но "любого и каждого" Петя допускать к этому не стал. Зачем, спрашивается, конкурентов плодить? Коли сам додумался до мысли о том, как Хозяином стать, то ежели кого и брать с собой, то одного лишь Ученого Гуся. Нехай и он в Человеки выйдет. Но остальным - обломятся. Нечего тут...

Гусь не возражал, но пальму первенства Пете уступил. Из каких-то своих соображений.

Просидел наш Петух весь день на самом солнцепеке. Одурел даже малость от жары. А если честно сказать, то вовсе и не малость. Но линять почему-то не начал. Всё ж, пожалуй, градуса термального не хватает. А в Избу, к печке, Птичьему племени ходу нет. По всему видно - чует Хозяин конкурента потенциального, бережется от возможного "Нового Хозяина". Тут надобно выжидать, и если какая оказия представится - действовать незамедлительно.

Тем же вечером удобный случай и подвернулся.

Жарили шашлыки на бережку речки приезжие из Райцентра туристы. Шашлыков употребили под обильное зелье не меряно, песен поорали, повеселились, блуд свой потешили, да и восвояси подались. А угли тлеть оставили.

Это Петя заприметил. Угольки жаром пышут, на ветерке кумачом переливаются. Дымком тянет. Вот он, случай от пера-пуха откреститься, раз и навсегда! В сём правом деле промедление смерти подобно. Собрал Петух всю решимость свою в крепкий кулак, да и шагнул яко Феникс во всеобновляющее пламя! Подвиг геройский. А что, ведь не плоха компания получилась: Жанна Д,Арк... Бруно Джордано... и Петя.

И процесс пошёл...

Вони-то, вони было! Перо паленое - оно ж не фиалками пахнет. Орал Петя благим матом... Благо, речка рядом. Только через неё живым и остался. Хвоста роскошного лишился полностью. Сам стал - как Бройлер копченый, не к ночи буде помянут. Еле-еле до родного насеста доковылял. А там личность его не признали - всполошились, расквохтались, гонют взашей. Малым птенцам глаза крыльями закрывают, дабы те такого страха да непотребства не видели. Насилу уговорил-убедил, что свой. Да и то, похоже, не все Куры в это поверили. Кой-как до утра в самом тёмном углу перекантовался.

А утром... Кто хихикает, кто глаза стыдливо отводит. Утки - те в голос, не стесняясь, гогочут над Петушиным состоянием. И почти все у виска крутят... Скверная жизнь у Пети началась. Перья-то нескоро заново отрастают. Долго потом ещё он притчей во языцах был.

Так и не стал Петя Человеком. А всё почему? Не до конца Петух Платонову цитату прослушал. А она-то целиком так звучала: "Человек есть двуногое существо, лишённое перьев". А потом Платон добавил: " ...с плоскими ногтями"... Это когда ему евойный оппонент Курицу общипанную принёс.

Белый Крыс, который всё в своих мемуарах отображает, про Петин случай так записал, потомкам в назидание: - " Не в свои сани не садись". И далее: - " И уж коли мудрости древних философов следуешь, будь добр, кусками цитаты не выхватывай".

Тут и сказочке конец.

***

- Ты, случаем, не задумывался ли о том, чтобы насовсем в деревню переехать? А что? Тут тебе и здоровье, и природы нетронутой навалом. А если ещё и непьющий да с руками, по нужному заточенными, будешь жить кум - королю, брат - министру.

- Не-е... Оно бы всё хорошо, но не деревенского я склада. Городской мальчик, дитя подворотен и асфальта. Я тут зачахну. Неужели ты сам решил в село переехать?

- Я тоже тут пропаду. Иногда, в охотку, природу пощупать за вымя - это одно, но вот навсегда... Всё-таки каждый должен быть на своём месте. Ну, какой из меня фермер-селянин?

- Как и из меня. Точно такой же. На следующий год летом, да на пару-тройку недель сюда опять - пожалуйста, с моим великим удовольствием. Но не более.

- Тогда и я, чур, с тобой. Не выйдет из нас крестьян, это точно, давай уж останемся добропорядочными праздными отдыхающими.

ПОВЕСТЬ О НАСТОЯЩЕМ ЧЕЛОВЕКЕ - 3.

Долго обрастал Петух Петя после экспериментов с "термальным воздействием на организм". Был такой факт в его биографии. Новым пером покрылся со временем, но мысль стать Человеком в глубине сердца затаил. Упорным в своих чаяниях индивидом и целеустремленным на диво оказался. К Ученому Гусю, как на работу, регулярно зачастил. Вынь да положь ему способ изобрети что-нибудь такое эдакое, чтобы Петух в Люди, в Хозяева вышел. И так уж он Гусю надоел, что и не передать. Прям до печёнок достал. От прочих полезных прожектов отвлекает. Стоит над душой и канючит. Уж и кукарекать перестал по утрам, на Кур - ноль внимания. К великому неудовольствию Старосты Индюка Кеши совсем от жизни общественной Петя уклонился. Даже свои всегдашние ура-патриотические лозунги не орёт, не блюдёт народность. Ну что с ним поделать?

- "Нешто на нём радиацию опробовать? - лениво подумал Гусь. Но сам себя окоротил: - Не, так он, пожалуй, разве что нестись начнёт".

- А иди ты... - и логично добавил: - к Белому Крысу.

Именно это добавил, поскольку был хоть и сельский, но интеллигент.

Вот так, чтоб от надоеды отвязаться, сплавил его Гусь к Крысу. Тот, мол, тоже учён и начитан, с него и спрашивай. Пущай из книжек умных этот самый способ выудит. А ему, Учёному, недосуг на такие мелочи интеллект свой могучий растрачивать. Великий Леонардо, чай, не стал бы с проблемой пера и пуха возиться. И Лысенка с Вавиловым не стали б. Мичурину бы, конечно же, поручили.

Отправился Петя к Крысову подоконнику. По нему Белый в то время как раз степенный променад совершал. Окрестными видами любовался. Лужей Борькиной, Птичником, увенчанным символом державным, воротами новыми. Эх, что ни говори, а прекрасен отчий Скотный Двор. Ширь, раздолье и величье подспудное так и сквозит. Есть чем гражданам гордиться.

Петух Крыса от созерцания оторвал, польстил начитанности, вопросом происхождения Человеков озадачил:

- Эй, Белый! Ты это, слышь, подмогни! Скажи, может есть способ какой из Птиц прямиком в Люди выйти? Не томи, открой секрет!

- Вы, уважаемый Петя, стало быть, твердо решили в "Хомо Сапиенсы" податься? В "Венцы творенья"? - Крыс про историю с костром не забыл. Сам, помнится, в мемориях отображал потомкам в назиданье, где, отдавая должное учёности Гуся, с методой его был не согласен.

- Знал бы ты, уж как хочу! - Петя живо представил себе, что он по Двору вышагивает в новом облике, на Скотов покрикивая, и сам староста Кеша перед ним лебезит-прогибается. Мерин Тиша из Райцентра отборное пшено привозит, со всех окрестных Дворов соседские Куры толпами сбегаются, на него, расчудесного и знаменитого посмотреть... А рядышком с Хавроньиным корытом его, Петин бюст в бронзе изваян. Или на Избе барельеф саженный. С надписью: "ЗДЕСЬ ВЫШЕЛ В ЛЮДИ..."

У соискателя от такой картины даже дыханье перехватило:

- Подмогни, Крыс. Уж я тебя не забуду!

- Итак, Пётр. А отдаёте ли Вы себе отчёт о последствиях такого скоропалительного шага? Насколько ответственен и серьёзен сей порыв? - Крыс способа превратиться в Человека не знал, но мнение по этому поводу имел совершенно определённое. Потому начал издалека:

- Свершив чудесное превращение, Вам, Петя, останется только вослед за древними латинянами сказать: "Рубикон перейдён"! Ведь обратного пути, увы, уже нет. А не будете ли Вы столь любезны выслушать некоторые мои соображения?

От столь высокого штиля Петух растерялся. Только и смог, что кивнуть молча.

- Ученый Гусь, помнится, своими археологическими изысканьями доказал, что Люди появились на нашем Скотном Дворе позднее всех нас. Тайна их появления велика есть. Кто знать может - или они пришельцы из иных миров, или это мутация какая случайная. А то и другие, куда более экзотичные теории имеют место быть. Но! Не замечал ли ты, как всякий Человек к Скотскому состоянию интуитивно тянется? Обратно в Животное превратиться желает? Сам же своё происхождение от Обезьян вывел. Мартышек и Шимпанзе близкими родственниками признал. Гиббонов с Гамадрилами... За гипотезу чудака Дарвина Люди двумя руками ухватились. Даже специальный напиток составили - "горилка" называется. Думаешь, спроста? Испив напиток сей, Человек на Гориллу похожим становится. В грудь себя кулаком лупит, драться - с поводом ли, без повода - лезет. Палки в руки берёт. Сущая Обезьяна!

- А ещё, - продолжал вдохновенно Белый Крыс, - после Обезьяньего облика к Свинскому приближается - в лужу норовит упасть, и там лежит, да похрюкивает. Опять же, к Собакам их тянет. Ты и сам не раз видел, как Хозяин с похмелья на пару с Полканом на луну воет и рычит на всех, аки Пёс. Да что там мои скромные наблюдения? Они же, Люди сами себя с Животными да Скотами сравнивают: этот у них хитёр, как Лиса, тот - глуп, как Утка, а то и тупой, как Баран. Труслив, как Заяц... Грациозен, как Серна... Зоркий, как Сокол... Грозный, как Лев... Много ещё вспомнить можно, да нужно ли? И заметь: не нас с собой сравнивают, а себя с нами. Это ж, значит, мы у них мерило всему ихнему пониманию!

Вот тут уж и Петух крепко призадумался. Вспомнил, как давеча Хозяйка на Хозяина с крыльца покрикивала:

- Ты чего, такой-растакой, как Петух по двору вышагиваешь? А ну, быстро в Избу, да дров прихвати! И поживее там!

Попробовала бы Курица какая на Петю так голос поднять! Уж он ей трёпку задал бы знатную. А Хозяин - ничего, за дровами, да в дом. И всё молчком, молчком, потому как вчера крепко выпимший был, провинился, понимаешь.

Сомнение у Пети появились. Так ли уж надо в Люди-то идти? А, может, ну его совсем? Ведь неплохо живется и в птичьем обличье. Всё ясно и понятно. Всё на своих местах. Привычно. Правильно. А как ещё оно там, в Человеках, будет проходить-проистекать? Ладно ли? Это ещё вопрос.

Минуту-другую с ноги на ногу попеременался, повернулся кругом, Куриц своих с Цыплятами начальственным взором окинул и в Птичник строевым шагом прошествовал...

Более ни Гусю Учёному, ни Белому Крысу не надоедал. С забора исправно по утрам побудку кукарекал, Кур топтал в охотку. Соседских черных Петухов гонял. А пшено и так ему неплохое сыпали.

Крыс, летопись Скотнодворскую составляя, усмехаясь, отметил:

"У каждой породы - свои резоны! Мать-природа знает, кого куда приставить. Трудно поперёк отмеренной стези переступить. Но ежели переступаешь, прежде подумай - "оно вам это надо"? Недаром ведь гласит пословица: "кем родился, тем и пригодился"!

И, хоть ты в лепешку расшибись, а не быть Петуху настоящим Мужиком! Да и Человеку не след Скоту уподобляться.

Что же касательно Высшего Существа, "Венца Творенья", то тут и спорить глупо. Вопрос ясен и закрыт!"

...И себя, любимого, по розовому пухлому брюшку любовно погладил.

И этой сказочке конец.

***

- Ой, не верю я нынешним газетам. Вот пишут, пишут... А не ощущаю я на себе, что жить стало лучше и, скажем так, веселее. Средства массовой информации стали как флюгер. Откуда ветер подует - туда и повернут. Или навроде проститутки, кто заплатит - тот и пользуется.

- Ты не веришь, я не верю, конюх Фёдор, вон, тоже не верит. Правда, выборочно. В плохое - верит, в хорошее - нет. А вот повышения пенсии всё-таки ждёт. Потому что так газеты прописали и по радио говорено было. И, смею тебя уверить, ты тоже ждать будешь, когда время придёт.

СКАЗКА ПРО СОРОКУ - КЛИКУШУ.

... И словно мухи тут и там, ходят слухи по домам... (В.С Высоцкий)

Сорока-Белобока на всю округу известной сплетницей была. Везде успевала. Вчера её в Райцентре видели, позавчера в Диком Лесу, а нонче и на Скотном Дворе объявилась. Завсегда такого наплетёт-наговорит, хоть стой, хоть падай. Уж и знали, что веры ей ни на грош, да ведь как оно - прилетит, натрещит, словесами оглушит-огорошит, причём так это, знаете, убедительно, что все всему сразу и поверят. То у ей астероид на Скотный Двор прямиком падает, то Бушмены-агрессоры с войной к границам подступают. А в прошлом годе потоп всемирный предрекала, клялась, что Дальняя Закраина уже канула в пучину морскую... После, конечно, выяснялось, что враки это всё. Но зря, что ли про Скотов говорят, хвост длинен - ум короток? Через неделю к новой сплетне готовы.

- Ну не может она всякий раз небылицы приносить, - рассуждали на Скотном Дворе. - В этот раз наверняка не соврала. Вон как ровно да гладко шпарила. И не сбилась ведь ни разу. Значит, точно - правда.

Так и ноне - прилетела, на забор села. Глазами круглыми на Скотов смотрит, причитает скорбно да громко:

- Ой, бедные вы, бедные! Как мне вас, горемык, жалко-то! И что же с вами станется, когда беда лютая к самому порогу подойдёт? Деточки сиротинушками останутся, да и им недолго на этом свете жизни радоваться - вослед за родителями во сыру землю...

- Эй, Сорока! - строго прикрикнул на неё Староста Индюк Кеша. - Ты в своём ли уме? Чего это здесь разложение в массах наводишь? Панику пошто сеешь? Ты мне народ трудовой всякой ерундой не баламуть! Знаю я тебя, балаболку. Ну-ка, прекрати немедля свою упадническую агитацию!

Ну, и, понятно, ещё и другими разными словами про неё весьма объёмно отозвался, но такое на бумагу и переносить-то совестно. Поэтому здесь скажем просто - отозвался. А та ему в ответ с высоты Скотнодворского забора:

- Ты, Иннокентий, хоть и Староста здешний, а мыслишь, словно дитя малое, неразумное. Сам подумай! Неуж стала бы я к вам по всяким пустякам и небылицам в такую даль лететь? Нет, я, как внештатный корреспондент, а, следовательно, представитель средств массовой информации, чувствую в себе ответственность за население нашенского району. Согласно закону о СМИ я просто обязана во все тревожные колокола бить! В набат! Об вас же, бестолковых, радею да забочусь. Живёте - не знаете, чего в мире творится! А ведь страшная беда к порогу вашему, почитай, уже и подступила!

- Вона, в Англиции коровье бешенство лютует, - продолжила Сорока свою речь перед притихшими Скотами. - И всё дальше и дальше болезть та свои щупальца смертоносные пораскинула... За Быком своим, Цезарем, внимательней присмотрите: он у вас нраву дикого. Не заболел ли ужо? Этим самым бешенством? Опять же - Корова Зорька? Не бодлива, случаем? И с Гусями Перелётными зря, ой, зря знаетесь. Оне в Китае бывают, а там, про между прочим, как раз птичий грипп свирепствует. И нету спасения от него ни Птице домашней, ни Скоту иль Зверю какому... Да что говорить? Беда! Мор и пандемия! ...Оба-на! Вона, Цыплёнок чихнул!.. Всё, прощевайте, живите, как знаете, ежели, конечно, ещё вам жить хошь мало-мальски осталось... Чую, сперва карантинную зону у вас объявят, а потом и Скотомогильников новых понастроят... Так что - не поминайте лихом! - И унеслась прочь незнамо куда.

Белому Крысу, когда он про Скотомогильники услыхал, на мгновенье завместо Сороки Черный Ворон померещился. И тихий шепот: - " НЕВЕМОР"... - Даже головой затряс, чтоб наваждение исчезло. И внезапно порыв холодного ветра дважды провернул скрипучий флюгер на Хозяйской Избе...

Стоят Скоты, растерялись, как действовать - не знают. И, право слово, кто бы знал, что в таких случаях делать? Но потом всех со Двора как корова языком слизнула - побежали дружно солью, спичками да мылом запасаться. Традиция на нашем Скотном Дворе есть такая: чуть что случилось - а продукция сия из магазинов напрочь выметается. Коллективная народная память сказывается. Давка образовалась и ажиотаж неимоверный. Мешками соль скупают, спички - ящиками. Мыло "хозяйственное" твердой валютой стало... Кому мыла не досталось - стиральным порошком восполняют. Даже Мерин Тиша, уж он-то точно некурящий, а ящик спичек в той сутолоке ухватил. Стоит над ним, сам себе удивляется - и зачем? Но все тащат, значит, и мне надоть.

По всем углам Двора припасы позаныканы. В Коровнике - под сеном, в Птичнике - позади насеста уложены, в Свинарнике - за корытом.

Староста Индюк Кеша народ успокаивает, доводы приводит весомые про успехи здравоохранения. Ученого Гуся привлёк в поддержку спокойствия. Тот, на науку ссылаясь, Сороку высмеял, про прививки и вакцины доходчиво пояснил. Хотя об мерах предосторожности на всякий случай напомнил.

Скоты однако на увещевания поддавались плохо, поскольку точно знали, что у самого Учёного мешок соли припрятан. А у Старосты аж все три...

Долго ждали, когда эпидемия нагрянет. Зря, что ли, в народе говорят: - хуже нет, чем ждать да догонять. Устали от тягостного ожидания. Но постепенно отлегло от сердца: Зорька не бодается, Цып не кашляет, да и Перелетные Гуси, на Пруду привал делая, все в наличие оказались. Не поперемерли в тамошнем Китае, здоровы-здоровёшеньки. Так страхи тихонечко и позабылись. И на Сороку-сплетницу зла не держали. Когда поняли, что скотомогильники отменяются, сразу жить стало лучше, жить стало веселее.

Белый Крыс над произошедшим долго размышлял. И так, и эдак прикидывая. Вывод же такой сделал:

"- Есть ложь, есть большая ложь и даже грандиозная ложь. Но есть и средства массовой информации, чья ложь - суть полуправда, что много хуже! А общество любое, самое цивилизованное, в неуправляемое стадо при панике превращается. Потому всяк должен на плечах голову холодную и рассудительную иметь, дабы истерии общей не поддаваться..."

И на мешочек соли задумчиво покосился. А соль, кстати, он страсть, как не любил...

Тут и сказочке конец.

***

- Что новенького в свежей прессе?

- О! Вещи, достойные внимания. Нет, не меняется человеческая натура. Вот сейчас местную газету изучал - так будто в застойные времена попал, когда все дружно нахваливали последнее постановление партии и правительства...

- Что, тоже хвалят?

- Не то слово! Славословят! Здравицы слагают! Такое ощущение складывается, что без последнего Указа весь мир рухнет и земля перевернётся. А эпитеты, эпитеты - ты только посмотри: "мудрое решение", "дальновидная позиция", "глобальный подход"... И иже подобное.

- А что за Указ-то?

- Да опять об реорганизации реорганизованного... А эти щелкопёры напели столько хвалебных песен, будто всё - после введения Указа в жизнь наступит рай на земле и всеобщее благодентсвие! Интересно, на что расчитывают?

СКАЗКА О ЧРЕЗМЕРНОМ УСЕРДИИ.

Жил себе Петух Петя - не тужил, горя не знал, да начали его Куры-супружницы сначала по одиночке просьбами донимать, а потом уж и всем скопом поедом есть стали. Ох, уж эти бабы! Они и в Африке - бабы! И на Скотном Дворе... Подавай им, понимаешь, новый Курятник! Нынешний, видете ли, совсем старый стал, стены худые, в щели не то, что Хорь, сама Лиса пролезть исхитрится. И с крыши капает, и углы промерзают, и... Да что тут говорить, сами, небось, знаете, как дамский пол въедлив и приставуч, ежели им чего в башку втемяшится. Ну, а уж коли дело с ремонтом родного гнезда - стократ зловредней и нестерпимей становятся!

Но какой, спрашивается, из Пети работник? Скажем прямо - никакой. Что он умеет? Лозунги ура-патриотические с забора вещать, побудку по утрам горланить, да Кур своих топтать. Нет, конечно, ежели какая чужая Кура по случаю подвернётся, Петя и её облагодетельствовать сможет, не без того. Однако с таковыми способностями ни нового Курятника не построишь, ни старого не починишь. А супружницы совсем житья не дают, хошь ложись, да помирай!

Что Пете оставалось делать? Пораскинул он своими мозгами - к Старосте обращаться надо. Иначе никак. Хошь Петя характер имел вольный и своенравный, никому никогда не кланялся, а тут - что делать - волей-неволей к Индюку Кеше на поклон идти придётся. Собрал Петух всю свою гордость в кулак, подальше её спрятал и пошёл.

- Слышь, Кеша, ты, эта, как его... В общем, Курятник новый надо.

- Это с каких таких рыжиков тебе новый Курятник надо? - удивился Индюк. - Не заложено у нас в нонешней пятилетке таких расходов! И вообще: не спрашивай, что может сделать Скотный Двор для тебя, а спроси, что ты можешь сделать для родного Скотного Двора!

- Кеша, но ведь меня Куры скоро заклюют...

- Нечего, хорошая взбучка никому ещё во вред не шла. Лишний гвоздь в заборе не помеха... И вообще подумай: какая от тебя обчеству польза? Только уши от твоих лозунгов закладывает, когда ты их с забору орёшь. И хорошо бы ещё только те, ура-патриотические, от которых, однако, толку тоже никакого, а ведь ещё и критиканствуешь, мешаешь нормальной работе всей вертикали власти. Мы, - Кеша приосанился, - конечно, не против здоровой критики, но ведь и меру знать надо.

Индюк нахмурился, в голосе его зазвучал металл:

- Народ баламутишь, от созидательного труда отвлекаешь! И за всё это тебе ещё и новый Курятник подавай? Сначала научись уважать обчество, а уж потом проси, чтоб оно тебя уважило!

Больше Петух Петя ничего Старосте сказать не успел. Так и остался стоять с раскрытым клювом и крыльями опущеными, когда Кеша развернулся и пошёл решительно по делам своим важности государственной. А других дел у него, как лица ответственного и власть придержащего, и быть не могло.

Забрался Петух Петя на родимый насест и стал думу думать. И надумал-таки своими птичьими мозгами, как от Старосты снисхождения получить!

Теперь чуть свет, только-только лишь побудку проорать успеет, а уж сразу бежит к Индюшатнику, Кешу караулит. Дождётся, когда тот, зевая, начальственно выйдет, и сразу:

- Доброва здоровьичка! Как почивали, уважаемый Иннокентий? А как дражайшая супруга Ваша? Что ж её не видно? Уж не захворала ли? Нет? Вот и хорошо, вот и славненько... А детки как Ваши? Озорничают? Эт, ничего, эт, по молодости...

И перед Кешей шажками мелкими семенит, прогнувшись подобострастно, всем Скотам Скотнодворским покрикивая, чтоб "Самому Старосте!" дорогу давали!

Надумает начальство отобедать, сызнова Петя воперед всех успевает. Навоз разбрасывает, разгребает. Так усердствует, что брызги по ветру летят, на того же Индюка со всем его семейством! Лучшие зернышки выискивает да Кеше их торжественно преподносит. А у самого вид такой, будто для него большего счастья, нежели власти услужить, и на свете белом нету.

Все спать на Скотном Дворе устраиваются, а Петух подле Индюшатника колыбельные песни заводит, зычно да с чувством, чуть голос не срывает! До полуночи не устаёт.

Кеше, понятно, такое обхождение понравилось, однако вскорости назойливость да услужливость петушинные раздражать стали. Надоели хуже горькой редьки. Куда не пойдёшь, по делам ли или просто по нужде, а тот уж - тут как тут. И всё угодить старается. Просто спасу нет от него! А ещё прочие Скоты по углам шушукаться над этой ситуацией стали. Хихикают за спиной, пальцем кажут: - Глянь-ко, глянь, у Кешиного хвоста прихвостень объявился!

Поначалу Кеша на это просто хмурился. Потом Петю вразумить пытался, уговаривал, чтоб тот отстал, не мешал жить. А вскоре до такого состояния организму дошёл, что как Петуха увидит, вскипит сразу и матом его отборным кроет. А Пете оно - будто лучше и не надо: как же, само начальство знаки внимания уделяет! Пробовал было Староста от него прятаться - да где там! Не так уж велик Скотный Двор, чтоб на ём ещё и спрятаться незаметно.

К слову сказать: а ведь вопрос о ремонте Курятника и по сей день не решился. Уж так Петух Петя своей услужливостью Старосту достал, что тот однажды, выйдя поутру из Индюшатника и в очередной раз с Петиной угодливой физиономией столкнувшись, сердцем занемог. Удар у Индюка случился. Слёг надолго. До Курятника ли тут?

История сия мимо Белого Крыса, понятно, незамеченой пройти не могла. Расписал он её в своём фолианте во всей красе. Всё как есть, досконально. А закончил таковыми умозаключениями:

" - Оно же у нас как повелось? Многие и впрямь вполне искренне считают, что ежели царь до ветру пошёл, то всем обязательно обгадиться надо, да желательно штанов не снимая. Чтоб все усердие видели. Что уж тут лукавить: можно, можно начальству задницу лизать, но да не до крови же!"

Тут и сказочке конец.

***

- Опять газеты читаешь? А почему они у тебя такие мокрые?

- Да Катькин крысёныш на них блюдце своё опрокинул. Сушу теперь... Хотя в наших газетах и так воды хватает.

- О чём хоть пишут-то?

- Всё как всегда: чернуха, порнуха, бытовуха... Постановления правительства. И выступление известной правозащитницы...

СКАЗКА ПРО ПОПЫТКУ ПОЛИТИЧЕСКОГО ПЕРЕВОРОТА.

Дж. Оруэллу посвящается....

Всякое на Скотном Дворе бывало, многое повидали Скоты на своём веку, но вот на Хозяйскую власть не покушались до сей поры ни разу. Ни в мыслях, ни в помыслах такого никогда у них не было. Как говорится - ни сном, ни духом. Власть - это власть, а Хозяин - это Хозяин. Ежели поставлен он высшими силами Двором управлять, то тут уже ничего не попишешь. Принимать как должное надо и подчиняться покорно. С похмелья егоного дурацкие выходки смиренно терпеть, самодурство и, как Крыс Белый изволил выразиться, некомпетентность. Всё бы оно ничего, ко всему привыкнуть можно, но тот же Белый про между прочим рассказал Старосте Индюку Кеше, что такое День Благодарения на Дальних Выселках. Это про то, куда Индюка намеревались за прилежание и упитанность отправить. Всё рассказал, как есть.

Очень уж Кеше мысль об фаршированной индюшатине не по сердцу пришлась, ну очень! Сам себе он в качестве Старосты нравился, но никак не в виде праздничного блюда. И, промаявшись ночь бессонную, созвал чрезвычайный экстренный совет из ближайших приближённых и авторитетных граждан.

А что, спрашивается, оставалось ему делать?

И речь вступительную уже не о демократии и вертикали власти говорить начал, а о деле более животрепещущем:

- Я собрал вас, чтобы сообщить пренеприятнейшее известие... Короче: с Хозяином надо что-то делать!

- А зачем нам с ним что-то де-елать? - искренне удивился Козёл Сидор. - Кормит, поит... Кров даёт, от боле-езней оберегает, благоде-етель.

При слове "благодетель" Старосту передёрнуло.

- "Благоде-е-етель", - передразнил он Козла. - А знаешь ли ты, что этому благодетелю от нас всех надо? Думаешь, он так, за здорово живёшь, тебя кормит и поит? Вижу, знаешь... Вона, даже бородёнка сразу пообвисла. У всех у нас, Скотов, (на "Скотах" Кеша сделал особое ударение), есть свои счёты к Хозяину. Полкана, к примеру, он притеснял и на цепь сажал, сапогами охаживал. Али забыли? Учёного Гуся в Силиконову Долину с Перелётными собратьями его не пускает, крылья подрезая. Ты, Гусь, не задумывался - к чему бы это? А пора уж и задуматься. К званию "паштета" тебя готовят. Тех же Зорьку и Ночку доит, за вымя дёргает почём зря, да ещё два раза в день! Это ж где видано такое насилие над женским полом? Да и Хряку Борьке не помешало бы знать, что такое "сало с прослоечкой".

- Как же, слыхали, - насупился вмиг протрезвевший Хряк. - Меня этим мамка в детстве пугала. Тока я думал, что всё это враки. Неужто оно взаправду?

- Ещё как взаправду! - распалялся дальше Индюк Кеша. - И ежели мы дальше будем этому попустительствовать, то последствия для всех нас будут самые что ни наесть плачевые. (В данном месте авторы привели его слова в литературном переводе, так как на самом деле Староста применял выражения куда более крепкие).

- Верно! - подал голос взволнованный "паштетом" Учёный Гусь. - В единстве наша сила! Если мы все вместе, как один кулак... Ежели Скоты всех стран, да объединятся... Белый Крыс об этом лучше скажет.

- Да что Белый, - скривился Индюк. - Вот ему как раз опасаться Хозяина особо нечего. Его-то для забавы держат, а не для чего, - он понизил голос, - ДРУГОГО...

Все затихли... Переглянулись.

- Господа Скоты! - бодро начал Белый Крыс. - Я, как истинный приверженец Скотского движения со стажем, гуманист и просветитель, ревнитель равенства, демократии и конституционных прав не могу оставаться в стороне от сего вопроса, - Крыс кивнул на Хозяйскую Избу. - Сам же, по мере моих скромных сил, готов привнесть посильный вклад в борьбу за свержение узурпатора. В смысле философского обоснования и теоретических разработок.

- Иннокентий, ты у нас Староста, поэтому тебе и возглавить сопротивление.

- Да я, собственно, готов. С чего начнём, Гусь? Ты учёный, предлагай, давай.

- Броневик бы нам какой завалящий... - задумался Гусь. - Тогда легко захватив почту, телеграф и мосты... И введем Сктскую диктатуру.

- Но, захватив власть, надо помнить, что её необходимо удержать в своих руках, - подхватил Крыс.

- Про "удержать" - уже не твоя забота, - торопливо промолвил Индюк. - Я уж удержу, не сомневайся. И вы обижены не будете.

- Только вот Хряка Борьку к власти допускать не можно. Он, как и Хозяин, всеядный, а это чревато, - продолжил полемику Белый Крыс. - Да и потом: всякая власть освинячивает, а Свинская власть освинячивает абсолютно. Пусть Борька у нас останется только движущей силой.

- Да я за любой кипиш, кроме голодовки, - с готовностью откликнулся Борька. - Тока силов у нас не хватит на открытое вооруженное выступление. У Хозяина-то ружжо есть... И хворостина. И сапог...

- Караул устал! - буркнул Полкан и залез в будку от греха подальше. Кто-кто, а Пёс хорошо Хозяйский сапог помнил, особенно когда он по рёбрам.

- Стало быть, необходимо прибегнуть к акциям гражданского неповиновения. Не активное, а пассивное сопротивление, - осенило Учёного Гуся. - Скандирование лозунгов, марши протеста, забастовки. Полный отказ от сотрудничества с Хозяином! Обструкция и общескотское презрение!

- Правильно! - поддержал Белый Крыс. - Этим мы скажем Хозяину: Хозяин, ты не прав! И он поймёт, что кончилась его власть, и сам, добровольно(!) сложит с себя бразды правления. "Путь наш тернист, но перспективы наши - светлые!"

- Тут-то и начнётся истинная демократия! - продолжил вслед ему Староста. - Свобода, равенство и братство! И никакого "ДРУГОГО"!

И, воодушевлённые тут же изданным Кешей воззванием, Скоты разошлись, чтобы приступить к священной борьбе против тирании.

Куры твёрдо решили не нестись, но у них это плохо получалось - супротив природы не попрёшь. Петух Петя собрался было в знак протеста прекратить их топтать, но почему-то передумал.

Хряк Борька в качестве саботажа поставил себе задачу сильно похудеть, однако от волнения и осознания собственной значимости стал есть ещё больше. И в весе только прибавил.

Пёс Полкан по ночам громко лаял, нарушая Хозяйский сон. Однако тот только радовался, видя в том служебное рвение, и всем прочим в пример его ставил.

Баран Бяша со своими Овцами постановили шерсть свою Хозяину более не отдавать ни в коем случае. Правда, по бараньему своему обыкновению Бяша о постановлении том уже к следующему утру и позабыл.

Белый Крыс, втихаря диссидентствуя, гадил на Хозяйский подоконник и воду из своего блюдечка на свежие газеты проливал, демонстрируя решимость настроений.

Кругами Скоты по Двору, конечно, походили, возмущённо покричали, лозунги поскадировали:

- Пока мы едины -

мы непобедимы!

- Мы не рабы!

Рабы - не мы!

- Вся власть Учредительному собранию!

Но Хозяин Скотского языка не разумел, и только умилился такому оживлению в своём хозяйстве. Если Животина бодрая и энергичная, значит, не болеет, и всем довольна. А власть добровольно никак отдавать не пожелал.

Да, по большому счёту, он Скотских акций не особо-то и заметил. Только Белого Крыса в качестве наказания приказал на неделю в клетку посадить, чтоб гадить отучился. Тот долго обижался, шерсть на груди рвал, а потом объявил себя узником совести, выбрал себе партийный псевдоним "Скотнодворский" и на том успокоился. Через неделю был амнистирован, обласкан Катькой, но по привычке нет-нет, а облегчался не по месту...

И потекла жизнь на Дворе своим чередом. Оно и правильно. Если особо наперёд не заглядывать, да о смысле жизни не задумываться, то и жизнь у Скотов - не жизнь, а сказка. Напоены-накормлены, ухожены-вымыты, всегда в тепле и под крышею. Чего ещё желать-то? А что потом будет - не стоит загадывать, оно ж потом, а не сейчас...

Тут и сказочке конец.

***

- Хорошо в деревне летом... Но не пора ли и честь знать? Свежий воздух, парное молоко, курятинка, шашлыки-башлыки... Оздоровились и нагулялись. Но что-то я уже скучаю по городу.

- Значит, говоришь, пора?

- Пора. Работа ждёт. Да потом и в городе есть и курятинка, и шашлыки. А для здорового образа жизни можно фитнесс-клубы и тренажерные залы посещать. Авось ничего, если за собой следить - оно и проканает.

- Но на следующий год всё равно - снова в деревню махнём, и оздоравливаться, оздоравливаться, оздоравливаться...

СКАЗКА ПРО СКОТСКОЕ СОБРАНИЕ,

ПОСВЯЩЕННОЕ ЗДОРОВОМУ ОБРАЗУ ЖИЗНИ.

Чай, не в лесу живем, всё про всех знаемо. Кто, что, с кем, когда... Посему про Крола Кузю слава быстро разнеслась. Ну... про завидную регулярность и насыщенность жизни, про его энергичность да здоровье чудное. Многие его об том спрошали, интересовались. А Кузя и не скрывал ничего. Всё как есть рассказывал, здоровый образ жизни завлекательно описывая. Незадача с Чернышом незамеченной прошла, в Хозяйской хате Кот отлёживался, на чужих глазах не показываясь...

Начались в умах Скотских брожения. Всем хочется жить долго и счастливо, а ради такого дела не только морковь да капусту есть готовы, а и лук с чесноком! Особенно те Скоты, что травкой питаются. Однако Индюк Кеша, как истинный Староста, дело такое на самотёк пустить никак не мог. Одно, когда все сами надумают стать здоровыми да бодрыми, другое - когда "слушали - постановили". Голосование, резолюция, чтоб все как положено.

И, уловив чутко настроения народа, Скотское Собрание да и созвал.

Народ - он привычный, сказано - надо, значит - надо. Собрались, чин чином, заслушали докладчика. Кузя не стал вокруг да около ходить, сразу: так, мол, и так! Морковь, мол! Капуста! В пример Крольчих своих привел, справных, да гладких, да приятно упитанных. Крольчат, потомство своё, мал мала меньше - такую когорту вывел, что у всех только глаза разбежались. Себя, конечно, в выгодном свете обрисовал. И о том, кстати, уже всем давно известно было. Тут уж все мужики заволновались, шумнули одобрительно.

Козел Сидор, по обыкновению, слово взял. Он всегда первым слово брал, даже когда и не давали. Активист, что с него возьмёшь? Видать, капустную тему тоже близко к сердцу принял. Бороду долгую распушил для солидности и, рогами синеву небесную попирая, возвестил:

- Сооте-ечественники! Доколе бе-едствовать будем?! Уме-естно спросить се-ебя-я... - к тому всю речь подвел, что, окромя капусты, и есть-то ничего не можно!

И его одобрили, скорее уже по привычке. Дальше - больше. Хавронья, правда, несколько сомневалась, но почин поддержала, хотя листья капустные предложила запаривать, а также ботвинью варить. Глядя на дородность её и стать пышную, с этим предложением согласились.

Зорька выступала, Корова. Та против капусты - ну ничего супротив не имела, однако резонно указала, что на всех этого ценного продукта может и не хватить, а поэтому травка сочная луговая оченно пригодится. Ну и силос, конечно. Но это - поближе к зиме.

Посыпались предложения об овсах, да комбикормах всяких. Просо, пшено хвалили, отруби тоже по достоинству оценили. Куры против каш не возражали, даже прочим советовали, обоими крыльями за.

Полкан из будки своей каши охаивать не стал. Особливо ежели на молоке или там бульоне, так и ничего, вроде. А вот гольное пшено есть резонно отказался. Прослышан был про опыты Черныша, повторять их охоты, как видно, не имел.

Сам Черныш мякнуть не в тон пытался, но был освистан, обшикан, обблеян и оборжан... Супротив коллективу куда?

Слово за слово, клювом по столу...

Постановили, что с едой - вопрос всем уже ясный, решённый, но вот и здоровье, ко всему прочему, беречь будут повсеместно и строго! Понравился, видать, всем здоровый образ жизни. Здоровые детки кому не нужны? Долгая и счастливая жизнь кому помешает? То-то и оно.

И зажил Скотный Двор по-новому, себя истово блюдя и повсеместно здоровье укрепляя. Питаться принялись усиленно, размножаться с полной самоотдачей... Радость поселилась в их сердцах и вера в светлое будущее.

... Хозяин же, удовлетворённо поглядывая на тучное стадо, на кудрявых овечек, на сытых довольных кур, записывал в толстую амбарную книгу:

..................... Говядина..........................+ 20 %........................

......................Свинина............................+ 25 %........................

.......................Курятина..........................+ 30 %........................

...................... Яйца.................................+ 50 %........................

.......................Шерсть овечья...............+ 40 %.......................

И так далее. Не чужд он был новых веяний в сельской экономике...

Тут уж сказочке точно конец.

***

ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ:

- Уф! Неужто домой едем?!

- Домой, домой. Хорошего - помаленьку. Я, честно говоря, уже устал бездельничать.

- Ну, не очень-то мы и бездельничали. Вон, сколько сказок получилось - на целую книгу потянет.

- Сказки - сказками, а возвращаться пора. Как говорится - в гостях хорошо, а дома лучше. Ты, кстати, точно решил на следующий год сюда приехать?

- Точно. Хорошо здесь. Тем более - на Скотном Дворе ещё много сказок осталось. И в Диком Лесу... И в Широком Поле...

***

Действующие лица и исполнители:

Хозяин.

Хозяйка.

Катька Дочка Хозяйская.

Конюх Федор - друг Хозяина.

Старый Хозяин (ныне покойный).

Самый Старый Хозяин (ныне покойный).

Кот Черныш (черный Кот)

Кошка Муська, супруга Черныша (белая Кошка)

Рыжий Васька - Кот с Дальней Околицы (друг Черныша).

Пес Полкан.

Индюк Кеша - Староста Скотного Двора.

Козел Сидор - заместитель Старосты.

Коза Машка - супруга Сидора (Сидорова Коза).

Петух Петя - ныне покойный.

Петух Петя Второй - (ура-патриот).

Курица Клуша - примерная мамаша.

Курица Пеструшка - неверная супруга Петуха Пети.

Цыпленок Цып (Децыпл)

Гадкий Цыплёнок.

Мерин Тиша (безотказный тихий работяга)

Белый Крыс.

Ученый Гусь.

Хряк Борька (многодетный пьяница)

Свинья Хавронья - супруга Борьки.

Поросёнок Хрюня, ихний сын.

Крол Кузя - доставлен из Италии.

Крольчиха Верка

Вольный Заяц из Дикого Леса (бывший полюбовник Крольчихи Верки)

Бык Цезарь.

Корова Зорька - супруга Цезаря.

Корова Ночка - также супруга Цезаря.

Баран Бяша - баран и есть.

Серый Волк из Дикого Леса.

Медведь из Дикого Леса.

Крот из Широкого Поля (знатный шахтёр-стахановец).

Шавка - бродячая Собака.

Хорь - местный ночной воришка.

Тринадцатый - младшенький сын Хоря.

Лиса - гостья ночная из Дикого леса.

Белоголовый Орёл.

Белка из Дикого Леса. (Инспектор Дорожного Скотского Движения)

Колобок из Дикого Леса.

Суслик - Нувориш. Из Широкого поля.

Хомяк - Престолонаследник. Из Широкого Поля.

Лев- Царь Зверей и Скотов.

Гарри Пойнтер (Пойнтер Гарри) - англицийская охотничья собака.

Скотч-Терьер - англицийская охотничья собака.

Болонка - великосветская "львица".

Пришлые Бараны - мигранты из Райцентра.

Бобры Давские - шабашники.

Бобры с Ближней Закраины - шабашники.

Сурок из Широкого Поля. Сбежал из заезжего Цирка (полководец)

Кобыла Орловских Кровей.

Мордатый покупатель мерина из Райцентра (из новых русских)

Свин Французейский с портрета.

Сорока-Кликуша (сплетница и паникёрша)

Перелетные Гуси из Дальних Выселок.

Вороны: (Молодая разбитная Ворона. Старый Носатый Ворон. Восточный Ворон-джан. Пьяный Ворон. Дородная Ворона)

Пчёлы.

В эпизодах:

(Черный петух. Белый Кочет Московской породы. Рыжий Петух Мичуринской породы. Кошки (Муськи. Люськи, Буськи). Котята черные, белые, разноцветные. Куры. Утки. Гуси. Овцы. Бараны. Корова Ночка. Заезжие Туристы из Райцентра. Утята. Цыплята. Поросята (Борькины и Хавроньины дети). Ополчение Широкого Поля. (Суслики. Хомяки. Полевки). ООС (Организация Объединенных Скотов)

Крольчихи. Псы Бойцовых Пород. Псы из Вольной Стаи. Боевые Дельфины. Морские Котики. Рыжий Сусл из Широкого Поля. Хомяк Длиннозубый из Широкого Поля. Крысы. Мыши Домашние из Подполья. Мыши - Полевки из Широкого Поля (анархисты). Крысята. Мышата. Таинственные Маленькие Зеленые Человечки (Скоты). Грызуны черные из Горной Грызунии. Грызун - скульптор. Кабаны и Косули из Дикого Леса.)

И прочая, прочая, прочая...

***

ОГЛАВЛЕНИЕ

1. СКАЗКА О НЕПРИМИРИМОСТИ.

2. СКАЗКА О СВИНСКОМ ПОРТРЕТЕ.

3. СКАЗКА О ПОЧЁТНЕОМ ЗВАНИИ.

4. СКАЗКА О КРУГОСВЕТНОМ ПУТЕШЕСТВИИ.

5. СКАЗКА ПРО БЕЛОГО КРЫСА-ПРСВЕТИТЕЛЯ.

6. СКАЗКА ПРО БЕЛОГО КРЫСА-ПРЕОБРАЗОВАТЕЛЯ.

7. СКАЗКА О МАРТОВСКИХ КОТАХ.

8. СКАЗКА О ЧУДЕСАХ ГЕНЕТИКИ.

9. СКАЗКА О ПРАВИЛЬНОМ ПИТАНИИ.

10. СКАЗКА О ДОБРОСОВЕСТНОМ РАБОТНИКЕ.

11. СКАЗКА О ТРЁХ УЧИТЕЛЯХ И ОДНОМ УЧЕНИКЕ.

12. СКАЗКА ПРО БЛАГИЕ ПОРЫВЫ.

13. СКАЗКА О ДУРАКЕ.

14. СКАЗКА О ПОРОСЯЧЕЙ МЕЧТЕ.

15. СКАЗКА О ПРЕСТУПЛЕНИИ И НАКАЗАНИИ.

16. СКАЗКА О ВРЕДЕ СЛУЧАЙНЫХ СВЯЗЕЙ.

17. СКАЗКА О ВОЛЬНОЙ СТАЕ.

18. СКАЗКА О СТРАННОСТЯХ СУДЬБЫ.

19. СКАЗКА-ПОВЕСТЬ О НАСТОЯЩЕМ ЧЕЛОВЕКЕ.

20. СКАЗКА ПРО СЛОВО И ДЕЛО.

21. СКАЗКА О СВОБОДЕ ВЫБОРА.

22. СКАЗКА О БЛОНДИНКЕ.

23. ВТОРАЯ СКАЗКА О БЛОНДИНКЕ. (ОБРАТНАЯ СТРОНА МЕДАЛИ).

24. СКАЗКА ПРО МЕРИНОВ.

25. СКАЗКА О ДОБРОМ СПОНСОРЕ, РЕДКИХ ВОЗМОЖНОСТЯХ, БЛАГОТВОРИТЕЛЬНЫХ ГРАНТАХ И НОВЫХ ГОРИЗОНТАХ.

26. СКАЗКА ПРО НЕВОСТРЕБОВАННЫЙ ГРАНТ.

27. СКАЗКА ПРО ВЫБОРЫ.

28. СКАЗКА О ПАРТИЙНОМ СТРОИТЕЛЬСТВЕ НА СКОТНОМ ДВОРЕ.

29. НОВЫЙ ШАГ СКОТНОГО ДВОРА НА ПУТИ ДЕМОКРАТИИ.

30. СКАЗКА ПРО ЯЗЫКОВУЮ РЕФОРМУ НА СКОТНОМ ДВОРЕ.

31. СКАЗКА ПРО АКЦИОНЕРНОЕ ОБЩЕСТВО СКОТНОГО ДВОРА.

32. СКАЗКА ПРО СТРАННЫЙ СОН КРОЛЬЧИХИ ВЕРКИ.

33. СКАЗКА ПРО КОНКУРС КРАСОТЫ НА СКОТНОМ ДВОРЕ.

34. СКАЗКА О ГАДКОМ ЦЫПЛЕНКЕ.

35. СКАЗКА О ЗОЛОТОМ ЯЙЦЕ.

36. СКАЗКА ПРО БУРЖУАЗНУЮ ЗАРАЗУ.

37. СЕКРЕТНЫЕ МАТЕРИАЛЫ. (СКОТНОДВОРСКИЙ ИНЦИДЕНТ).

38. СЕКРЕТНЫЕ МАТЕРИАЛЫ. (АРХЕОЛОГИЧЕСКОЕ ОТКРЫТИЕ).

39. СЕКРЕТНЫЕ МАТЕРИАЛЫ. (ФЕНОМЕН "НОВЫХ ВОРОТ").

40. СКАЗКА ОБ ЭКСПЕРИМЕНТАХ ПО ИЗМЕНЕНИЮ БИОСФЕРЫ.

41. СКАЗКА О СКАЗКЕ.

42. СКАЗКА О ХОЗЯИНЕ.

43. СКАЗКА ПРО "КНЯЗИ И ГРЯЗИ".

44. СКАЗКА О ПРЕРВАННОЙ ДИНАСТИИ.

45. СКАЗКА ПРО ВОЙНУ И МИР. (ВЕСТИ С ПОЛЕЙ).

46. ОСЕННИЙ ПРИЗЫВ НА СКОТНОМ ДВОРЕ.

47. СКАЗКА ПРО ТО, КАК СКОТЫ ПИСАЛИ ПИСЬМО ШОТЛАНДСКОМУ ПРИМЬЕР-МИНИСТРУ.

48. СКАЗКА О ВЕЛИКИХ СТРОЙКАХ.

49. СКАЗКА О НАЦИОНАЛЬНОЙ ИДЕЕ.

50. СКАЗКА О МУДРОСТИ.

51. ДЕРЖАВНЫЙ СИМВОЛ СКОТНОГО ДВОРА.

52. СКАЗКА ПРО ПЕРВОЕ ЧИСЛО.

53. СКАЗКА ПРО СПОРНЫЕ ТЕНДЕНЦИИ НА СКОТНОМ ДВОРЕ.

54. СКАЗКА О КОЗЕ-НОСТРЕ.

55. СКАЗКА ПРО ИНСПЕКТОРА БЕЛКУ.

56. CКАЗКА О ЛЬВЕ, ЦАРЕ ЗВЕРЕЙ.

57. СКАЗКА О СИЛЕ.

58. СКАЗКА О ГАРРИ ПОЙНТЕРЕ.

59. СКАЗКА ПРО ГАРРИ ПОЙНТЕРА И СКОТЧ-ТЕРЬЕРА.

60. СКАЗКА О СОМНИТЕЛЬНЫХ РЕЗУЛЬТАТАХ УПОРНЫХ ТРЕНИРОВОК.

61. СКАЗКА О НЕРАВНОЙ ЛЮБВИ.

62. СКАЗКА-ПОВЕСТЬ О НАСТОЯЩЕМ ЧЕЛОВЕКЕ - 2.

63. СКАЗКА-ПОВЕСТЬ О НАСТОЯЩЕМ ЧЕЛОВЕКЕ - 3. .

64. СКАЗКА ПРО СОРОКУ-КЛИКУШУ.

65. СКАЗКА О ЧРЕЗМЕРНОМ УСЕРДИИ.

66. СКАЗКА ПРО ПОПЫТКУ ПОЛИТИЧЕСКОГО ПЕРЕВОРОТА.

67. СКАЗКА ПРО СКОТСКОЕ СОБРАНИЕ, ПОСВЯЩЕННОЕ ЗДОРОВОМУ ОБРАЗУ ЖИЗНИ.

КОНЕЦ?