-"У меня ничего нет.
Одна пустота, которая, словно голодная тварь
жрет меня изнутри
и почти добралась до сердца..."

1.
В комнате было достаточно светло
для того чтобы он мог вполне четко видеть
два огромных зеркала, небрежно накрытые серебристой тканью,
похожей на фольгу от шоколада.
Но в тоже время в комнате было достаточно темно
для того чтобы он мог еще хоть что-нибудь разглядеть.
Серые, липкие сумерки окружали его,
и не было видно, есть у этой комнаты стены,
есть ли у нее потолок.
Только два больших зеркала впереди.
Откуда-то внезапно налетевший ветер
взметнул вверх серебристую ткань.
Она зашуршала, словно пакет.
На мгновение он увидел массивную, резную раму и,
не в силах больше стоять на месте,
подошел к одному из зеркал и сдернул с него 
шуршащее покрывало.
Заключенная в темную раму поверхность ничего не отражала.
Внутри рамы чернел
вязкий, матовый мрак.
На секунду ему показалось, что мрак пульсирует,
словно дышит.
Не становится темнее или светлее,
но пульсирует, будто вена под кожей.
Потом он подумал, что мрак-это и есть кожа,
и то, что дышит,
дышит там, по ту сторону мрака.
2.
Она спала.
Спала беспокойно 
и было видно как двигаются под распухшими веками 
ее глазные яблоки.
Ей снилось нечто ужасное.
Она была испугана.
Очень испугана.
А потом раздался резкий звук, словно хлопок,
и она открыла глаза.

3.
Немного с опаской,
он коснулся мрака в зеркале кончиками пальцев.
Мрак оказался липким и холодным,
он потянулся за его пальцами, словно вязкий кисель.
Он почувствовал, что мрак жжет ему пальцы 
и отдернул руку.
Мрак оторвался с резким звуком,
похожим на хлопок.
Поверхность зеркала задрожала.

4.
Она открыла глаза,
и вода залезла в них своими едкими пальцами.
Она захотела крикнуть,
но вода стянула ей горло красной удавкой.
Красная вода.
Она взметнулась вверх
и почувствовала, как мокрые волосы вцепились ей в лицо.
Она попыталась вдохнуть,
но воздух боялся и избегал ее.
"Надо встать!" - подумала она.
Но руки не слушались ее,
все, что они могли-
это что есть силы цепляться за скользкие края ванны.
Края острые как бритва.

5.
Он не знал, что ему делать
и решил сдернуть покрывало и со второго зеркала.
Все тот же вязкий мрак был и во второй раме.
Мрак колыхался как вода,
в которую бросили монетку или камешек.
Тут он заметил еще одно зеркало-
оно выступило из темноты в нескольких шагах
от второго.
И, чувствуя зуд нетерпения,
будто  стаю бешеных муравьев под кожей,
он подбежал к третьему зеркалу.
Взметнулся и опал серебристый пакет.
Он шел,
он бежал в темной комнате,
по темному коридору без стен и потолка,
с рядами огромных зеркал то справа, то слева.
Как только он срывал покрывало
с очередного зеркала,
тот час же в нескольких шагах от него появлялось другое.
Ему казалось, он бежит по замкнутому кругу.
Он задыхался.
А потом круг замкнулся.
А потом он увидел мертвую бабочку.
Большая серая бабочка, распластав крылышки,
лежала на черной смоле одного из зеркал.
Ближе к верхнему правому углу.
Бабочка плавала в вязком мраке,
заключенном в резную раму.
Бабочка была мертва.


6.
Когда к ней вернулось зрение, съеденное водой,
первое, что она увидела,
были мертвые бабочки.
Они были повсюду:
в воде, на ее руках, теле,
они запутались в ее волосах,
обрывки их крылышек, 
словно комочки мокрой туалетной бумаги,
были на стене, на кафеле, на полу.
Везде.
Их тела, их усики, их ножки...
Она закричала.
И кричала, и не могла остановиться.
Она не могла встать.
Вода в ванне была красной от крови.
От ее крови...
И раны на ее запястьях были такие глубокие,
что в них, словно черви,
набились серые обрывки Бабочкиных крылышек.
И сейчас она кричала, теряя голос и рассудок.
Сильное, огромное, всепоглощающее отвращение
парализовало ее.
Она ненавидела бабочек.

Они знали это,
но почему-то решили умереть вместе с ней.

Все бабочки мира.

7.
Он долго смотрел на нее.
Бабочка была равнодушна, мертва и распята на черной глади.
Гладь подергивалась и дрожала как в ознобе.
Бабочка тоже дрожала.
А потом он услышал шаги.
Шаги доносились из зеркала.
Кто-то там, по ту сторону черной грани шел навстречу ему.
Кто-то шлепал босыми ногами по полу,
потом остановился.
Он услышал частое дыхание, затем-резкий крик.
Крик ужаса и отчаяния,
и в это же время-удар.
Потом еще и еще.
Кто-то бил зеркало изнутри,
и зеркало кривилось и морщилось от боли.
А затем оно покрылось сетью грубых трещинок,
словно паутиной и от следующего удара разлетелось на куски.
Звук был странный,
будто наступили на елочную игрушку.
Черные осколки,
словно кусочки застывшей смолы,
повисли в воздухе, и, немного повисев, осыпались на пол.
Он почувствовал едкую боль в глазах
и подумал, что, должно быть, осколки поранили его.
А потом он увидел в зеркале девушку.

8.
Она сидела на кровати, сжимая одеяло до боли в пальцах.
Сердце бешено колотилось у нее в висках.
Она судорожно хватала ртом воздух.
Сон был ужасен.
Вокруг было темно,
и она не понимала, реальность это или продолжение кошмара.
Она пыталась успокоиться, но не могла,
ее колотило как в лихорадке.
Бабочки...
Как же она ненавидела бабочек!
А потом к ней пришло странное чувство.
Будто что-то не так.
Что-то не так с ее телом, с руками, лицами.
Щипало в глазах, будто от воды,
кожа зудела, словно под ней копошилась стая бешеных муравьев.
Она поднесла к лицу руки, но в комнате было темно,
и она ничего не смогла рассмотреть.
Все было не так.
По-другому.
Она спустила ноги с кровати и коснулась пальцами пола-
пол был очень холодный.
Она дотронулась руками до волос-
волосы были мокрые.
Вновь острый приступ панического страха охватил ее.
Ноги сделались ватными и, попытавшись встать, 
она упала.
С трудом поднялась.
Вышла в коридор.
Ее босые ноги звонко шлепали по полу.
Она остановилась перед зеркалом.
В зеркале шевелилось что-то черное, непонятное.
Она протянула руку к выключателю и, помедлив немного,
нажала.
Раздался щелчок,
и все вокруг залило бронзовой кислотой света.
Тень в зеркале сжалась, зажмурилась,
потом приоткрыла один глаз и закричала.

9. 
Девушка стояла неподвижно, словно статуя,
лишь губы у нее часто-часто подрагивали.
На ней не было одежды,
и лишь мертвые бабочки прилипли к мокрой коже
на животе, на бедрах, на руках и ногах.
Бабочки запутались в ее длинных волосах.
Он заметил глубокие, бледные порезы на запястьях ее рук-
на них обрывались ее обескровленные, омертвевшие вены.
Он смотрел на эти порезы,
и девушка тоже медленно поднесла руки к лицу.
У нее были красные, опухшие глаза,
в них в немом крике застыл мрак.
Мрак зеркал.
Потом ее губы задрожали еще сильнее
и вся она задрожала, закрыла лицо руками
и заплакала.
У него очень щипало в глазах,
но он не стал плакать,
а разбитое зеркало вновь начало затягиваться
тонкой черной пленкой.

10.
Чем толще становилась пленка на зеркале,
тем меньше он видел.
Потом девушка вообще пропала,
и зеркало пропало,
и стало совсем-совсем темно.
Он стоял и не знал, что ему делать дальше.
Мрак медленно забирался ему под штанину,
он чувствовал что-то мерзкое, липкое на своем лице, шее.
Темнота постепенно переваривала его,
а он не мог сделать не шагу.
Он так и не понял, где был,
что это была за комната без начала и без конца,
что это были за странные зеркала
и что делала в них девушка с порезанными руками.
Он даже не понял,
кто из них умер:
эта девушка или он сам?