Аннотация: Цените то, что имеете, дорожите тем, что было.
Цените каждый взгляд и каждый вздох.
Помните каждую улыбку и каждую слезинку.
Миллиард песчинок
Он любил вокзалы. Кто-то приезжает, кто-то уезжает. Радость встречи и горечь разлуки. Уже в переходе на "Комсомольской" он почувствовал знакомый запах пропитанных смолой шпал и дыма сгоревшего в Титанах угля. Этот запах он узнал бы из тысячи. Кто-то из, опаздывающих на свой поезд, неосторожно толкнул его и ему пришлось сильнее опереться на свою трость. Правое колено предательски заныло, острая боль поднялась из позвоночника и тонкой иглой пронзила мозг, но он справится. Всегда справлялся. Обстоятельства вторичны, а цель оправдывает любые средства. Побледневшие с возрастом губы тронула слабая улыбка, а в глазах в сетке из морщин, на секунду засветилась искорка и тут же погасла. Встречный порыв ветра на выходе, разметал полы потрепанного шерстяного пальто и небрежно разметал его белые как пепел волосы, подхватил кусок газеты и понес вдаль по коридору.
Вагон "Красной стрелы" встретил его потертой кожей сидений цвета бордо и запахом свежего постельного белья. Мягкие, но в меру кресла, располагали к отдыху в пути. Уже завтра он будет в городе, который покинул более сорока лет назад и ни разу не возвращался. Расположившись у окна, он достал потрепанную книгу. От оглавления его отделяло не больше двух десятков страниц, но он не станет торопиться. У него еще есть немного времени в запасе и его должно хватить на то, что бы закончить начатое многое годы назад.
Время - безжалостный зверь, неутомимая колесница веков, его так много и так мало. Страницы книги пожелтели и огрубели, кожа рук стала дряблой и морщинистой, а силы пальцев едва хватало, что бы держать книгу на весу.
В купе заглянула молодая девушка и, увидев старика, она еще раз сверила номер места в ее в билете с номерами на пластиковых бирках справа от входа. Ловко закинула свой, небольшой, увешанный маленькими плюшевыми мишками рюкзак на вторую полку и устроилась напротив старика.
- Здравствуйте, - сказала она из вежливости, стараясь не смотреть в его бледно-голубые глаза, и тут же погрузилась в свой смартфон.
- Добрый вечер, - на автомате ответил он и тоже погрузился в свой бумажный мир грез.
- Ах, вот ты где! Думала, что сможешь от меня спрятаться? Не выйдет! Я найду тебя и на краю света! - Слова молодого парня, который появился как из ниоткуда, заставили старика оторвать взгляд от пожелтевших страниц. Он как будто не заметил старика. Смеясь, достал из спортивной сумки бутылку газировки и поставил ее на столик, поближе к окну.
Они сидели напротив. Юные, красивые, влюбленные друг в друга до безумства. Парень шутил, она смеялась. Временами она обижалась на не слишком удачную шутку. Вздергивала свой чуть курносый носик, отворачивалась от него и делала вид, что старается разглядеть в проплывающих за окном огнях что-то очень важное. Выждав десяток секунд, парень неуклюже извинялся, но девушка не сдавалась, хотя появившиеся чуть заметные ямочки на ее румяных щеках говорили, что она вот-вот готова улыбнуться. Тогда молодой человек начинал ее щекотать или дышать в ушко и уже через пару секунд звонкий смех снова наполнял купе, отражался от прозрачного стекла, от серых пластиковых стен и мягких обивок сидений. И тогда она смотрела на него глазами полными безграничной и неудержимой любви.
- Здравствуйте, не хотите ли чаю? - В проходе показалась проводник вагона и, улыбнувшись дежурной улыбкой, протянула информационные брошюры. Все трое утвердительно кивнули головами и женщина с вышитыми нашивками "РЖД" поспешила в сторону купе проводников.
- Вот, держите, сегодня у меня особый чай. Я сама его смешиваю из разных сортов и завариваю по рецепту, который мне рассказала еще моя бабушка. Парень помог женщине проводнику поставить стаканы на столик, который уже начал плавно покачиваться. Поезд начинал набирать свою крейсерскую скорость.
Его привычка пить остывший чай, иногда, ужасно раздражала, находящихся рядом с ним людей. Вот и в этот раз, когда он отставил свой стакан ближе к окну, девушка с удивлением взглянула на него. Он поймал взгляд ее карих с легким изумрудным оттенком глаз, заметил, как в них смеется и радуется жизнь. Она пила чай крохотными глотками, стараясь не обжечь нежные губы. Держала стакан обоими руками и с силой дула на рябь воды, стараясь создать свою бурю в стакане.
Воспользовавшись тем, что девушка оставила без внимания свой телефон, парень схватил его и начал перебрасывать из руки в руку, говоря, что вернет его только за поцелуй в губы. Девушка вдруг резко переменилась в лице и, поставив стакан с чаем на столик, стальным голосом попросила его отдать телефон:
- Отдай. Пожалуйста. Мой. Телефон. - Каждое слово она говорила отдельно, сделав акцент на слове "Мой". Казалось, что от нее повеяло холодом, как будто в жаркий солнечный день вы ступили на холодный кафельный пол и от этого у вас по спине побежали мурашки.
Старик уже знал, что еще немного и буря разыграется не в стакане, а в купе и разметает их по дальним углам, но он не мог предположить, что в следующую секунду небольшая коробочка из алюминия и серого пластика пропищит сигналом входящего сообщения.
- Так, а ну-ка посмотрим, кто это тебе там пишет, - молодой человек держал телефон высоко, так, что бы девушка не смогла до него добраться. Он был доволен собой. Уверенный в себе, хорошо сложенный, наверняка, занимается спортом, с модной стрижкой и дорогими часами не по возрасту. Наверное, ему нравилось в тот момент ощущать себя хозяином положения. Нравилось слушать, как девушка просит его с надрывными нотками в голосе.
- Не вздумай. - Произнесла она в тишине купе и чуть слышно добавила: - Пожалеешь.
Как исчезает рисунок на песке после очередной волны, так менялось выражение его лица. Став ровным, холодным и серьезным, от былой уверенности и довольства не осталось и следа. Он тихо опустился на кресло и, смотря на нее глазами, в миг ставшими пустыми и обреченными, положил телефон на край стола. Девушка не сводила с него своего изумрудного взгляда, ставшего в какой-то миг серым. Лед и пустота заполнили "их" космос. Доли секунды хватило, что бы все что было всем, превратилось в ничто.
Несмотря на свой возраст, старик обладал отличным зрением и легко мог различить номер подходящего автобуса к своей остановке еще метров за триста. Прочитать то, что было на экране смартфона не составило труда:
"Привет, мое предложение в силе. Ты не сказала мне "Да", но и не сказала мне "Нет". Позвони, мне когда вернешься из Питера, я сниму номер в том же отеле". Экран телефона потемнел, точно отражая черноту только что погибшей звезды.
"Красная стрела" рассекала ночь на двое, словно их мир на "до" и на "после". Ложечки в стаканах чуть подрагивали и еле уловимо звенели в такт поезду. Его чай уже остыл. "Самое время", - подумал старик и, отложив книгу, с удовольствием, сделал большой глоток приятного напитка. "А она, действительно знает толк в этом", - вспомнил он слова проводницы вагона.
- Очень вкусный чай. Пожалуй, нужно будет спросить рецепт. - Произнес старик и сделал еще пару глотков. От неожиданности, парень и девушка одновременно повернули взгляды в его сторону. Они совсем забыли о нем, разбираясь сейчас в миллионах своих мыслей.
- Если вы не против, я хотел бы рассказать вам одну историю, которая случилась со мной в вашем возрасте. Слушать или нет, выбирать вам. Собственно, как и делать выводы, - и старик не дожидаясь разрешения начал свой рассказ.
Я встретил ее в декабре. В обычном продуктовом магазине недалеко от Английской набережной. В тот миг ее улыбка засияла для меня ярче Солнца в зените. Красивая, юная, открытая, непосредственная, искренняя, почти еще ребенок, но со стальным стержнем в характере. Как позже выяснилось, она была младше меня на 4 года. В то время, когда я получал деньги от родителей, учась на четвертом курсе, она уже зарабатывала сама на свою жизнь, недавно поступив на первый курс. Я приходил к ней в тот магазин каждый вечер, просто поговорить, а если повезет, заглянуть в ее озорные глаза. И счастьем было для меня, если моя очередная топорная шутка вызывала ее улыбку и ямочки на щечках. Нам было мало тех вечерних часов, и мы продолжали болтать часами по телефону, разъехавшись в разные концы города. Я в общежитие, она к тетке. Признаться, сейчас я не представляю о чем можно говорить более получаса, если это не касается юриспруденции. Очень быстро наши сердца потянулись навстречу друг другу. И, казалось, что сила эта всевластна и безгранична.
Каждый час вместе с ней, пролетал как секунда, но эта секунда стоила многих лет жизни без нее. Я до сих пор помню запах ее духов, запах ее волос, каждый сантиметр ее стройного тела. Помню, как мы пили чай на кухне, а она сидела, накинув мою рубашку на голое тело, обхватив руками ноги, касалась подбородком коленей. И мне был не важен весь мир, точнее все самое важное в этом мире сосредоточилось в ней.
А за окном уже распускалась весна. Мы приняли решение снимать в аренду квартирку где-нибудь на окраине и жить вместе. Это было самое прекрасное время. Я просыпался с мыслью о ней, и засыпал у нее на плече, жалея, что в сутках лишь двадцать четыре часа. Мы не могли надышаться друг другом. Каждый новый день вдвоем был как глоток чистого кислорода после накуренного бара.
Иногда мы просто сидели на ступеньках Дворцовой набережной и смотрели друг другу в глаза, стараясь не моргать, на спор. Она всегда выигрывала. Мы строили планы на будущее и не замечали настоящего. Я старался радовать ее при каждом поводе, как мог, а мог я в то время совсем немного. Копеечная стипендия и постоянная занятость в институте. Оказавшись к этому неготовым, я старался это скрывать, не показывая гложущей меня изнутри причины, но уязвленное мужское самолюбие вкупе с юношеским максимализмом уже начало откусывать кусочек за кусочком от того что у нас было на двоих. Знаете, как бывает, когда вы готовы отдать за человека все, что у вас есть и даже - жизнь, но все это никому не нужно?
Однажды, ночью, она робко спросила, что меня волнует, а я ничего не ответил ей, притворился, что уже сплю. Гордость... Еще не раз в этой жизни я пострадаю из-за нее. Каждое новое утро я боялся, что она все поймет и ошибочно полагал, что уйдет от меня. В тайной борьбе с самим собой я совсем забыл о том, что между нами было. Поцелуи стали дежурными, фразы банальными, и во взгляде уже не было прежнего огня. Сердце рвалось и билось в клетке из страха, предубеждения и гордости.
Казалось, что мы оба сгораем изнутри. Без дыма, без огня. Просто пустота постепенно заполняет галактики и системы где раньше жила любовь. Согласно законам природы, все когда-нибудь заканчивается.
Это случилось вначале мая. Вернувшись домой, я застал ее на кухне. Она сидела, как обычно, обхватив ноги руками. В ее глазах стояли слезы, но даже сквозь них, я увидел и почувствовал теплоту ко мне.
- Мы должны с тобой серьезно поговорить. Я должна тебе что-то сказать. - Произнесла она голосом, которого я раньше не слышал. - Прости меня, но ты должен это знать, потому, что я не могу одна жить с этим дальше. - Я сел рядом, готовясь к самому худшему.
- Помнишь, несколько дней назад, я сказала тебе, что буду у подружки в гостях и останусь у нее переночевать? - Я смутно вспомнил, что пару дней назад действительно был такой разговор.
"Если хочет, пусть остается ночевать, тем более что время позднее, и мосты уже развели" - подумал я и не придал этому абсолютно никакого значения.
- Так вот, я была не у подружки, а у одного парня в гостях на дне рождения. - Из ее глаз покатились крупные слезы, а голос стал срываться. - И я осталась у него на ночь. - Уже рыдая навзрыд, добавила она.
Дальше все было как в тумане. Как будто меня поместили в барабан стиральной машины и включили на максимум оборотов, а потом достали на яркий солнечный день. В голове звучали ее слова: "Я осталась у него на ночь". "Осталась". "На ночь". В горле стоял ком, величиной с кулак, а я все смотрел на нее и ничего не мог сказать. В голове крутился рой мыслей, мир для меня окончательно разрушился. В один миг перестало существовать все то, что было мне дорого, все просто стало ничем.
- Я не хотела... Мне, просто, хотелось внимания. И между нами ничего не было. Мы просто разговаривали, - она говорила быстро, отрывисто, смахивая кулачком слезы из глаз, но я уже не слышал ее.
- Ты просто ничего не понимаешь! - Вскричал я. - Ничего! - Критическая масса достигла своего порогового значения, и реакция не заставила себя ждать. Звук захлопнутой двери раздался, словно ядерный взрыв, который с каждой миллисекундой разносил нас в разные стороны нашего бытия, удаляя наши сердца на миллионы километров.
Через пару дней мы созвонились и попытались поговорить, но обида, гордость, злость и гнев были слишком сильны. С каждой новой попыткой, было только хуже. Все самое плохое во мне затмевало голос сердца, того самого, которое сжалось в плотный маленький кусочек и все еще пульсировало в груди в окружении вакуума, потому что воздух мне теперь не был нужен.
Я простил ее. Простил почти сразу же. Но мы оба не смогли простить сами себя.
Понимая, что моя жизнь утратила всякий смысл, я бил кулаками стену, кроша штукатурку, вбивая песчинки под кожу, тщетно пытаясь сломать не видимую нам преграду. Боли не было, я в тот момент ничего не чувствовал, а просто молча бил, ломая пальцы, пока не упал в бессилии на пол. И тогда я подумал, что все это было мне знаком. Ничего не происходит без причины. Перевязав раны, я решил, что буду жить дальше, несмотря ни на что. Жизнь стоит того что бы жить, а жить стоит ради того что бы любить, в моем случае, помнить то, как любил.
- А что же та девушка? Неужели вот так вот все и закончилось? - первой через минуту молчания заговорила попутчица старика. В ее глазах застыли слезы, вопрос и надежда.
- Нет, мы встречались еще пару раз. Она целовала мои руки в бинтах и просила прощения, а я не мог простить себя и ничего не мог сказать ей из-за гордости и обиды на себя. - Взгляд старика стал, чуть влажным и на глазах появилась дымка.
- Как же так? Ведь вы могли же... - девушка в кресле напротив, взяла в свои нежные девичьи руки старые морщинистые ладони старика и поднесла их к своим губам.
- Я люблю вокзалы, потому что они мне напоминают тот день, когда я в последний раз ее видел. Она пришла проводить меня, когда я уезжал в Москву. Я смотрел на нее, стараясь запомнить каждый пазл ее образа и сохранить в памяти, понимая, что вижу ее в последний раз. Ярко светило июньское солнце, ветерок с Финского залива слегка развевал ее светлые локоны. Она смотрела не меня, а я на нее. В тот момент я готов был продать душу дьяволу, что бы остановить время, но над ним никто не властен. Состав тронулся, и расстояние между нами стало увеличиваться, уже в прямом смысле. Она повернулась и медленно зашагала к переходу. Не знаю, но почти уверен, что она до последнего ждала того, что я сейчас спрыгну с поезда, подбегу к ней, обниму, поцелую и начну новую главу нашей жизни, но поезд уходил от перрона все дальше, а вскоре она исчезла из виду. - По щеке старика скатилась крупная слеза и плюхнулась на белый пластик столика.
- Разве вам не хотелось все вернуть назад? Неужели вы ни о чем не жалеете? - тихим, разительно отличающимся голосом от того юноши что играл с телефоном, спросил парень
- Я жалею лишь о том, что не сказал ей всего того, что должен был сказать, о том, что в самый трудный момент я отвернулся от нее. Вернуть? Некоторые вещи уже невозможно вернуть, если пройдена "точка невозврата".
- А вы потом смогли еще кого-либо полюбить? - задавая вопрос, девушка незаметным движением руки взяла со стола свой телефон.
- Первую любовь невозможно повторить, поэтому она и называется "первой", но я могу назвать себя счастливым человеком. Пусть не сразу, но я нашел свое счастье, - Глаза старика оттаяли. - Вы еще так молоды, у вас целая жизнь впереди... - но говорить что-либо дальше старику не пришлось.
Молодые люди сидели напротив, держась за руки, молчали и смотрели друг на друга, ловя каждый взгляд, боясь случайным движением спугнуть то, чувство что сейчас вновь заполняло их мир. А потом девушка передала парню свой смартфон, на котором был снят пароль, а в телефонной книжке остался лишь единственный номер, номер ее парня. Юноша улыбнулся ей, но телефон не взял, а лишь сжал его своими ладонями в ее хрупких ладошках и крепко обнял свою девушку.
Старик откинулся на спинку своего кресла, и хотел было продолжить чтение книги, но в этот момент в вагоне погасили освещение, оставив гореть в купе только ночные светильники. "Видимо, это тоже знак" - подумал он. "Судьба не дает мне скучать. У меня еще есть время".
Спустя несколько дней Андрей и Кре́стина завтракали на маленькой кухне их съемной квартирки на Парашютной, в которую они переехали, буквально, вчера и это было их общим решением. Старенький телевизор, стоя на холодильнике - ровеснике, вещал свежий выпуск утренних новостей местного телеканала. С застывшей на полпути ко рту кружкой с чаем, девушка смотрела сюжет о том, как на ступеньках Дворцовой набережной был найден знакомый им седой старик без признаков жизни. В руках он держал книгу Джека Лондона "Любовь к жизни" открытую на странице с оглавлением.