Аннотация: Вот и пришло время Капитану лицом к лицу встретиться с врагом, а друзьям ― поговорить начистоту, открыв если не все, то хотя бы часть своих секретов...
Чем дальше мы продвигались сквозь мрак тоннеля, ориентируясь лишь на одинокий слабый "светлячок", с большим трудом созданный смутившимся Шоном, и невесомое, еле ощутимое дуновение ветерка, обещавшего, что где-то впереди, возможно, находится долгожданный выход из подземелья, тем неспокойнее мне становилось.
Я прекрасно понимал, что "шутник" не выпустит нас просто так, тем более теперь, когда обнаружился мой странный талант проникать сквозь каменные стены, а, возможно, и другие не менее интересные предметы. Сзади уже догоняли, обжигая спину, волны горячего воздуха, меня же всё ещё колотил ледяной озноб. А злость на несомненно безумного хозяина пещер, сопровождавшего наше бегство своим идиотским смехом, делала дрожь ещё сильнее:
― Что же этому мерзавцу надо? Ну, подумаешь, пролез я сквозь камень. Для меня это, конечно, новость, но маг-насмешник, и так способный переносить людей и предметы на расстояние, а, возможно, даже сквозь время ждёт чего-то другого... Чтоб он сдох в своём подземелье.
Внезапный крик Шона чуть не остановил и без того заходящееся от усталости и волнения сердце:
― Я чувствую сильный поток свежего воздуха. Поднажмите, мы почти выбрались...
Это придало сил, хотя миг назад казалось ― им просто неоткуда взяться, и бормоча:
― Ну же, Робин, ты сможешь, должно же это, наконец, закончиться... Малышка Айша уже заждалась своего Капитана, пока он бродит, демон знает, в каких потёмках, ― гудящие от напряжения ноги сами вынесли меня за поворот, а там...
Пролом в стене оказался достаточно большим, чтобы через него свободно мог протиснуться любой из нас. Солнечный свет уже заглядывал в полутьму страшного подземелья, маня нас к себе, и в его рассеянных веером лучах искрилась пыль, поднятая сапогами измученного отряда...
Я еле двигался, приближаясь к радостно галдящим друзьям, чувствуя, как по-дурацки счастливо растягиваются в улыбке губы. И даже давно мучившая жажда в тот момент отступила, сменившись желанием выскочить вместе с остальными туда, на свободу и упасть, зарывшись лицом в ещё не тронутую инеем сочную зелень...
Но мой счастливый крик так и не успел присоединиться к возбуждённому смеху друзей, потому что Бин, схватившись за голову, вдруг рухнул под ноги напарнику и, выгнувшись дугой, замер. Оттолкнув потрясённых ребят, я опустился перед ним на колени, пытаясь нащупать пульс на шее и стараясь не смотреть на закрытые, обрамлённые рыжими ресницами глаза новичка:
― Ты что задумал, паршивец ― решил умереть в шаге от выхода? Чтоб тебя... ― пересиливая внутреннюю дрожь, ещё раз сосредоточился и, почувствовав под пальцами слабое биение сердца, радостно выдохнул, ― он жив, но без сознания...
Позади еле слышно всхлипнул Газ:
― Командир, мы ведь не оставим его здесь?
За меня ответил угрюмый Верзила:
― Что за глупый вопрос, новичок? Отряд не бросает своих ― сам его понесу, ― Шон взял Бина на руки, развернувшись ко мне, ― давай, Робин, командуй. Пора нам покинуть это трижды проклятое место...
Я кивнул, собираясь с духом, но снова не успел ничего сказать: они выросли словно из воздуха, закрыв собой выход из пещеры ― пятеро воинов, с головы до пят закутанные в чёрные одежды, и даже их лица скрывали уже знакомые платки с вышитой шёлком каракатицей. Длинные мечи за спинами показались слишком узкими, и когда вышедший вперёд человек отточенным движением вытащил клинок из ножен, тот, поймав луч солнца, сверкнул непривычным глазу тёмно-синим лезвием...
В нашем отряде лучшим бойцом, без сомнения, был Шон ― меня всегда восхищало его виртуозное владение мечом в сочетании с несвойственными в обычной жизни хладнокровием и выдержкой. Вот и сейчас он, мгновенно сориентировавшись, осторожно положил Бина у стены и, выхватив меч, вышел вперёд.
Противники замерли друг напротив друга, и лишь когда остальные бойцы, освобождая место для схватки, отступили, клинки поединщиков начали свой страшный танец... Пока эти двое кружили на небольшом пятачке, присматриваясь и проверяя силу соперника, произошло непредвиденное: один из "чёрных" воинов неожиданно бросил кинжал, пронзив грудь несчастного Бина. Закричавший Газ рванулся к нему с поднятым мечом, но Шон, оттолкнув мальчишку на руки Лексу, продолжил бой сразу с двумя бойцами.
Несмотря на свой рост и немалый вес, проворный и гибкий Шон дрался просто великолепно, и вскоре убийца "рыжика" свалился на пол пещеры с перерезанным горлом, захлёбываясь собственной кровью. Как ни странно, остальные "чёрные воины" при этом не двинулись с места, видимо, ожидая команды управлявшего ими мага-шутника.
Каждый из отряда молил бога помочь Шону, а я к тому же потихоньку двигался к стене ― мне позарез было нужно оружие Бина ― кинжал вряд ли бы помог против наверняка быстрых и опытных врагов.
Второй противник Верзилы прекрасно владел мечом, но и он продержался недолго ― под наши ободряющие вопли рука воина, обагрённая кровью, упала к ногам победителя. Правда, ликование продлилось недолго ― рваный туман окутал упавшего на колени раненого бойца, чтобы через несколько мгновений чёрная фигура уже поднимала упавший меч новой рукой.
Лекс крикнул, и в его голосе мне послышалось непривычная для друга злость:
― Это не люди, Шон, колдовство или иллюзия...
К нему присоединился растерянный голос Газа:
― Невероятно, но... Бин снова пропал...
Тяжело дышавший Верзила простонал, не спуская глаз с замерших "чёрных воинов":
― Да сколько же можно! Что не так с этим мальчишкой?
― Просто это был не Бин, ― я поднял словно в насмешку оставленный в пыли коридора меч молодого стражника, примеряя его по руке, ― за той стеной находился двойник. Странно, что вы этого не заметили ― у него же все пальцы целы...
В этот момент фигуры в чёрном, похоже, закончили "передышку" и, словно просыпаясь, слегка качнулись в нашу сторону, а из тоннеля послышались громкие шаги и хриплый кашель. Вслед за этим с мечом в перевязанной руке вывалился чумазый и взъерошенный Бин, радостно завопивший:
― Наконец-то я Вас нашёл, ребята! Бродил, бродил по этим демонским коридорам, аж голова пошла кругом. Там такой пожарище, хорошо, что бегаю быстро. Я знал, что вы меня не бросите... А, да у нас тут заварушка, здорово! Командир, можно мы с Газом немного потрясем этих типов?
И несмотря на весь ужас ситуации, я не удержался от смеха, обнимая новичка:
― Вот это наш Бенедиктин!
Довольный "рыжик" притворно сморщил нос:
― Командир, прошу, не называйте меня так, Вы же сами говорили ― Бин, так Бин... Газ, бери того, что слева, вмажь ему как следует...
С приходом жизнерадостного новичка наши дела пошли веселее. Противник отступал, Бин, ловко орудуя клинком, умудрялся ещё и болтать:
― А что тут у вас стряслось-то, и откуда у Командира такой меч? Прямо как мой... ― и тут же, переключившись на противника, добавил, ― получи, сволочь! ― проткнув его своим фирменным ударом.
Сосредоточенный Газ пытался ему отвечать:
― Это же, кажется, твой клинок, или нет... Слушай, мы только что видели двойника, честное слово... Ладно, потом расскажу...
Шон заворчал на них:
― А ну, прекратили пустые разговоры, дурачьё, пока вас не покрошили на мелкие кусочки...
И бой продолжился, правда, недолго: чёрные фигуры с каждой минутой двигались всё медленнее, и вскоре все пятеро уже лежали на земле.
Уставшие и мокрые, тяжело дыша, мы встали в круг, вытирая дрожащими руками кровь с мечей. Бин, убрав клинок в ножны, жалобно заныл:
― Сейчас бы попить... Может, у кого-нибудь осталась вода?
Ответом стало красноречивое молчание отряда. Вытирая пот со лба, Газ, как всегда, негромко сказал:
― Вот выйдем отсюда, выпью целую бочку, наверное...
Бин поддакнул:
― А я ― две, и не только воды... ― засмеялся, подмигивая и толкая напарника в бок.
Оставалось только порадоваться энтузиазму неунывающих мальчишек, поскольку сам я по-прежнему не был уверен, что мы без потерь сумеем покинуть это отвратительное место. Наклонившийся над поверженными врагами Шон, изумлённо присвистнув, забористо выругался, так что все разом повернулись в его сторону:
― Что ещё за хрень? Бин, кажется, тут только ты, ― двумя пальцами он сорвал шёлковые платки с лиц мертвецов и, брезгливо морщась, рассматривал двойников.
"Рыжик" растеряно топтался на месте, не решаясь приблизиться к собственным копиям, и, наконец, не выдержав, жалобно спросил:
― Командир, ведь эти сволочи совсем на меня не похожи, правда?
Я уверенно кивнул:
― Конечно, Бин, куда им до тебя ― они же жалкие подделки, не более...
Газ ободряюще улыбнулся напарнику:
― Эти двойники и драться-то как следует не умели, не то что некоторые рыжие хвастуны, ― на что тот довольно хмыкнул, поддев серьёзного друга плечом, и тут же получив сдачи в ответ.
Я вздохнул:
― Опять они за старое, вот вернёмся, отдам их тебе, Шон, на перевоспитание... ― в этот момент меч лже-Бина, который я пытался убрать в ножны, рассыпался прямо у меня в руках. Думаю, это было забавное зрелище ― растерянный Командир с вытаращенными глазами, к тому же с ног до головы усыпанный металлическим песком. Но друзьям хватило ума не засмеяться в голос, пряча кривые ухмылки в кулаки и делая вид, что рассматривают пыль на давно нечищеных сапогах, потому что я был очень, очень зол...
Лекс вернул нас к печальной действительности:
― Посмеялись и хватит... Робин, надо попробовать выбраться из этой ловушки.
Шон тут же фыркнул:
― Да что тут пробовать? Всего-то шагов тридцать, и мы на свободе. Я уже слышу, как шумит в деревьях ветер....
Алхимик невесело усмехнулся:
― Я тоже, Верзила, но вряд ли "шутник" так просто выпустит нас отсюда... Что скажешь, Капитан?
В моём усталом голосе не было особого энтузиазма:
― Рискнём...
На этот раз я возглавил отряд, но чем ближе мы подходили к заветному разлому в стене, тем дальше он отодвигался, унося с собой такую желанную зарю, раскрасившую утренние облака золотисто-розовым светом. И осенний лес, и ветер в его ветвях, и нашу призрачную свободу...
Никогда ещё я не видел Лекса таким взбешённым, он почти кричал, и его обычно светлые глаза наполнились тьмой:
― Проклятая иллюзия...
― Как это, господин Алхимик? Неужели всё не настоящее? ― искренне удивился простодушный Бин.
Друг детства уже взял себя в руки, понуро кивнув, и, не поднимая головы, обратился ко мне:
― Робин, выбора нет, ты должен поговорить с этим гадом. Узнай, чего он хочет...
Я был на удивление спокоен:
― Послушай, Весельчак ― тебе ведь нужен только я, не трогай моих людей. Даю слово Капитана ― как только они окажутся в безопасности, мы с тобой поговорим.
Голос снова засмеялся, по-стариковски закашлявшись:
― Ты и так останешься со мной, Капитан, зачем же щадить этих недоумков?
В ответ молча приложил остриё кинжала к своему горлу, и он почти истерически взвизгнул ― насмешка мгновенно сменилась неприкрытым страхом:
― Стой, не надо, не делай этого... Я согласен на твои условия, продолжай... пожалуйста.
― Всё просто: мы возвращаемся в город, и ты отпускаешь отряд, гарантируя ему безопасность...
Я видел, как Алхимик пытался меня остановить ― в больших глазах застыло не просто отчаяние, а непонятный ужас... И от этого стало совсем не по себе:
― Ох уж этот Лекс, вечно он всё преувеличивает... Почему же тогда от его взгляда волосы на голове встали дыбом, и так кольнуло сердце, словно кто-то уже прошёлся по моей могиле...
Мгновенья летели или, напротив, тянулись, словно липкая карамель между пальцами ― от волнения я не замечал разницы, просто ждал ответа, а его всё не было. Взвинченный Шон побелевшей от напряжения рукой сжимал эфес меча, в любой момент готовый броситься в бой, но, увидев сигнал:
― Жди! ― послушно кивнул. Нервы у всех были натянуты до предела: недолгое, но яростное сражение измотало бойцов, а у меня были большие сомнения в том, что затеянные переговоры закончатся в нашу пользу.
Наконец, выход из ловушки перестал удаляться ― он просто исчез, растворившись во внезапно накрывшем нас уже знакомом тумане. Я слышал, как потрясённо охал Бин, Газ восторженно шептал:
― Что за чудеса! ― и привычно плевался Шон. Только Лекс молчал, тревожно оглядывая вновь окруживший нас лес:
― Знакомые места, Робин. Вот за этим поворотом должна находиться поляна с останками растерзанных монахов. Помнишь, Бин?
― Ещё бы, господин Алхимик, до сих пор тошнит, как подумаю об этом кошмаре... ― грустно пробормотал "рыжик".
― Тогда сбегай, посмотри, как там дела... ― голос Светлячка звучал непривычно тихо и, мне показалось, обречённо.
Я кивнул, и усталый Бин послушно скрылся из виду, почти сразу вернувшись, взволновав всех своим не на шутку испуганным взглядом. Наш "первопроходец" не успел сказать ни слова, как Лекс его опередил:
― Там ведь ничего нет, верно? Так я и думал...
Шон неласково схватил Алхимика за воротник куртки:
― Оставь свои выкрутасы, Зазнайка, говори ясно ― что происходит?
Лекс не спеша поочерёдно отцепил каждый палец Верзилы, сказав без обычной иронии:
― И так на куртке не осталось ни одной пуговицы, хоть воротник пожалей... Хочешь честного разговора, Шон? А не боишься, что я открою Робину твой самый большой секрет? Что это ты так побледнел, наш неугомонный разведчик? ― он засмеялся, но это был очень странный смех, больше похожий на плач ребёнка, и мне захотелось, как в детстве, обнять его, защищая от беды.
Вздохнув, Лекс вытер рукавом глаза и бодрым голосом продолжил:
― Я и раньше предполагал, что кровавое побоище было лишь умелой иллюзией, приманкой, чтобы заманить нас в ловушку. И, как видишь, не ошибся. Мерзавец оказался очень ловок, и вскоре, похоже, получит то, чего добивался столько лет...
― Только через мой труп, и твой тоже, гнусный лицемер! ― взревел Шон, приставив меч к шее даже и не думавшего сопротивляться Лекса.
Я схватился за лезвие, отводя его в сторону и не замечая стекающей по ладони крови:
― Не смей, Шон! ― всех вновь окутал туман, и под опостылевший смех негодяя сердце подскочило к горлу, тут же резво рухнув вниз. Кажется, я кричал, и не только я один. Но "перемещение" кончилось очень быстро ― насмерть перепуганные, мы стояли у знакомой крепостной стены. В нескольких шагах от нас на небольшом пригорке сидел, жуя травинку, немолодой человек с аккуратной седой бородкой и колючим взглядом холодных глаз. Хорошо скроенная, явно военная форма говорила, что перед нами офицер. Это был он, мой... нет, наш общий враг.
Пока отряд приходил в себя, озираясь по сторонам, человек встал и с улыбкой осторожно приблизился на несколько шагов:
― Ну, здравствуй, Капитан, ты даже не представляешь, как давно я мечтал с тобой познакомиться. Меня зовут Гаррис ― Капитан Звёздного Флота Гаррис, ты, в этой глуши, наверное, и не слышал о таком? А между тем, мы с твоим отцом сражались много лет...
― Ты забыл добавить ― друг против друга, второй помощник Гаррис, разжалованный Командованием за воровство и многочисленные преступления ― в голосе Лекса бушевала холодная ярость, ― ты же ненавидел его отца ― настоящего Капитана Робина Хельмута Свенсена и всю жизнь ему завидовал...
Гаррис скорчил презрительную гримасу:
― Заткнись, тварь, никто не давал тебе слова ― ты даже не человек...
Шон, словно забыв, что недавно был готов в очередной раз прикончить Алхимика, закрыл его собой:
― Сам ты... скотина, как таких только земля носит, будь поосторожнее с выражениями, когда говоришь о моём друге.
Гаррис зашёлся в приступе безудержного нервного смеха, показывая на обоих, и, глядя на его кривляние, Верзила скорчил рожу, выразительно покрутив пальцем у виска. Но Лекса, похоже, эта картина только ещё больше разозлила ― он отодвинул Командира разведчиков в сторону и посмотрел мне в глаза:
― Робин, я очень виноват перед тобой, но об этом потом, а сейчас пришло время всё рассказать... Видишь ли, Вселенная полна чудес, и одно из них рождается по её меркам довольно часто ― раз в несколько тысяч лет. Это существо, способное, нарушая все законы природы, по своему желанию проникать в любую точку Мироздания в любой момент времени как прошлого, так и будущего, может появиться у любой из известных рас. На этот раз "посчастливилось" людям...
Он замолчал, и, замерев от внезапно накатившего ужаса, я ждал продолжения его рассказа.
― Понимаешь, Капитан, о чём идёт речь? Этот... человек ― своеобразный ключ от всех дверей, даже запретных для обычных смертных, может не только сам пройти куда пожелает одной только силой мысли, но и провести за собой других. А это огромный соблазн для тех, кто хочет получить безграничную власть, поэтому "универсальный ключ" ― самая желанная добыча в этом мире, и получить его стремится не только человечество... Мне так жаль, Робин...
Лекс горько усмехнулся, повернувшись к не спускающему с него глаз отряду:
― Например, его не прочь захватить жители небольшой, но очень решительно настроенной экзопланеты в созвездии Водолея, где самым важным до сих пор считается воинская доблесть, правда, Бин? Есть желающие получить ценный приз и с другой окраины Вселенной, с планеты, вращающейся вокруг красного карлика в созвездии Лебедя. Её население просто одержимо новыми знаниями. Я ничего не перепутал, Газ, мой мальчик?
Помертвев, я слушал его слова, понимая, что именно сейчас бесповоротно рушится вся моя прежняя жизнь, а безжалостный друг детства продолжал вбивать гвозди в крышку гроба:
― Не хотела упустить своего и Имперская разведка этого грёбаного микроскопического мирка, раз приставила к тебе свои лучшие силы, что на это скажешь, Таможня?
Не выдержав, я пятился не в сторону оскаленной ухмылки Капитана Гарриса, а назад, пока не упёрся спиной в стену крепости, службе в которой отдал последние десять лет своей жизни. Руки искали поддержки у этих старинных каменных блоков, но они оставались холодны к беде Капитана Городской Стражи. Тогда я коснулся груди, чувствуя уже ставшее привычным тепло полкового знамени. И это придало мне сил:
― Простите мою непонятливость, господин имперский Алхимик, но всё-таки переспрошу. Может, что не так понял из ваших учёных слов ― неужели Капитан Городской Стражи и есть тот самый нужный всем ключ?
Он кивнул, привычно бледнея, но я больше не повёлся на эту показуху и, сделав задумчивое лицо:
― Надо же... ― подойдя вплотную, ударил его в грудь так, что он отлетел к одиноко стоящему дереву, ― ой, господин великий лжец, вы не сильно пострадали? Как говорится ― хотел больнее, не получилось...
Стоявший на пригорке Гаррис согнулся от хохота, но я его проигнорировал, подойдя к помертвевшему Бину:
― Ну, Бенедиктин, что от меня нужно твоим хозяевам? Ищите гору сокровищ или что-то другое, например, военный артефакт, какую дверь доверчивый Капитан Стражи должен открыть для них? А ведь Командир считал тебя младшим, хоть порой и неразумным братишкой, ― я развернулся к его не смеющему поднять на меня глаза напарнику:
― А ты, Газ, настоящий умница... Никогда не видел говорящих зеркал, правда? Да тебе только в дурацком балагане на ярмарке играть. Вот так и верь замечательным ребятам, можно сказать, надежде нашей славной Стражи...
Я сплюнул, переходя к Шону:
― Ну что, Капитан, ох, прости, а на самом деле... неужели, Полковник или, чтоб тебя, уже Генерал? Что будем делать с нашими клятвами на поле боя? Или это тоже всё было для маскировки важной миссии?
Лицо Верзилы удивительным образом изменилось, став спокойнее, что ли, он больше не прятал взгляд:
― Всё в силе, Робин, сделаю то, что обещал.
Я кивнул:
― Тебе ― верю... Придётся нашему Командиру разведчиков копаться в монашеском дерьме одному, ведь Капитан Стражи будет очень занят, ― я собрался повернуться к ним спиной, но почувствовал, как кто-то держит меня за рукав куртки.
Голос Шона ничуть не изменился:
― Не кипятись, Робин. Да, мы не сказали тебе правды, у каждого на это были свои причины. Но Лекс ошибся, нас объединяет не борьба за власть и не жажда наживы: все мы члены Земной Федерации и хотим только одного ― прекратить войну. А для этого нам нужен ты, Капитан. Клянусь, всё это время мы и не подозревали друг о друге и, если бы не Лекс... Но это не важно, у нас одна цель ― защитить твою жизнь.
Я сделал вид, что удивлён:
― Да иди ты, Таможня! Кому она понадобилась? Всем нужен живой ключ...
Шон хмыкнул, помогая Лексу встать на ноги и слишком усердно отряхивая его испачканный в пыли костюм.
― Что ж ты так плохо держишься на ногах, Зазнайка... Я слышал, у твоего папочки большой зуб на человечество? Это он приказал прикончить нашего дорогого Капитана, или твой друг Верзила на этот раз ошибся?
Гаррис, наконец, замолчал, и, не переставая икать, вдруг рявкнул, надвигаясь на Лекса:
― Ах ты мелкая скотина, с самого начала всё продумал? Надо было ещё тогда вспороть тебе брюхо, мерзкий метаморф...
И снова Шон встал на пути врага:
― Последний раз предупреждаю ― отвали, это только наше дело...
Я едва проглотил перекрывший дыхание ком воздуха:
― Что такое... этот метаморф?
Лекс поднял на меня полные боли глаза:
― Я и в самом деле не человек, впрочем, как и остальные ― вон даже предки Верзилы умудрились породниться с населявшими в древности этот мир Великанами. Но так ли это важно, Робин? Я искренне люблю тебя, мой дорогой друг...
Он говорил, и каждое его слово жгло мою душу, одновременно и разрывая её на части, и согревая теплом любви:
― Метаморфы ― одна из самых древних и миролюбивых рас Вселенной , мы не просто меняем форму, а исследуем и изучаем далёкие уголки космоса... Однако, человечеству это не важно ― так считает мой отец, но не я. Он отправил меня к тебе ребёнком, думая, что спасает свой мир... Маленький метаморф вырос и выжил только благодаря тебе, Робин. Клянусь, пока я жив, никто не посмеет причинить вред моему другу...
От волнения у меня не нашлось слов, чтобы ему ответить, а вот Шон, закусив губу, проворчал:
― А если твой высокородный отец прикажет, осмелишься ли пойти против своего народа?
Лекс взял себя в руки, и словно дневные звёзды сверкнули в его огромных глазах:
― Ваш друг-метаморф уже сделал это, Шон. Теперь Младший Наследник ― вечный изгой без права на прощение...
Пока я пытался осмыслить это потрясающее признание, в разговор вмешался притихший было Гаррис:
― Да не слушай ты этого нелюдя, Капитан! Мало ли что он наплёл, это всё бред ― нельзя доверять монстрам. Просто прикончи его, он нам больше не нужен, тем более что пока моё кольцо из особого металла у него на пальце, этот слизень не сможет перекинуться...
Моя голова задумчиво кивала в такт его словам, а глаза между тем внимательно смотрели на руки замершего Лекса, беспомощно прислонившегося к плечу мрачного Шона. Сколько я себя помнил, Алхимик не терпел украшений ― особенно на пальцах. Говорил, они мешали в его работе...
В памяти всплыла недавняя картина ужасного побоища в пещере ― разорванные в клочья тела огромных хищников...
― Ай да Лекси, похоже, тебя невозможно удержать в оковах... Промахнулся ты, Капитан Гаррис, ― наши глаза встретились, и Светлячок, поняв меня без слов, смущённо затрепетал ресницами, а его красивые губы вздрогнули в едва заметной улыбке.
― Что ж, я выслушал обе стороны и принял решение, ― язык ворочался с трудом, словно не желая произносить несущие боль слова, ― хочу увидеть мир, где родился ― у меня к нему накопилось немало вопросов... А вы, те, кто так часто называли Капитана своим другом, и при этом без зазрения совести лгали или скрывали правду, предав главное, что я ценю в людях ― честность, сами разрушили нашу дружбу, прощайте...
Я перевёл дыхание:
― Впрочем, Лекси, раз уж ты решил сегодня приоткрыть мне чужие тайны, напоследок ответь на один вопрос ― какое отношение ко всему этому имеет Старик Чен?
Алхимик морщился, потирая ушибленную грудь:
― Пока не знаю, но, думаю, "добрый старикан" увяз в здешнем ядовитом болоте по самые уши ― кто-то ведь должен был помогать этому уроду распространять "ведьмину дурь" в городе. Обещаю всё выяснить, Робин...
Я понятливо ухмыльнулся:
― Что ж, флаг тебе в руки... ― и развернулся к застывшему в нетерпении Капитану какого там Звёздного Флота, ― веди, Гаррис, мне нечего тут делать...
Лекс рванулся:
― Остановись, Робин, ты совершаешь чудовищную ошибку...
Шон перехватил его, прижав к себе:
― Спокойно, Зазнайка, не мешай ему идти навстречу своей судьбе. Наш упрямый эшек не передумает. Что передать Айше, Капитан?
Сердце резанула острая боль:
― Пусть дождётся моего возвращения, позаботься о ней и нашем славном городе, ― я окинул прощальным взглядом маленький печальный, смотревший с немым упрёком отряд, ― докажите, что справитесь и без своего Командира...
Шон сверкнул весёлым взглядом, едва кивнув ― значит, заметил наш условный сигнал "Внимание, иду в тыл врага", а иначе и быть не могло ― за столько лет мы научились понимать друг друга без слов. Я подмигнул всем и был награждён с трудом сдерживаемыми улыбками Бина и Газа, насмешливым прищуром довольных глаз Шона и беззвучным движением губ Лекса:
― Береги себя, Робин...
Повернулся к не скрывавшему радости Гаррису и, окутанный туманом, приготовился... сам не знаю к чему. Через мгновение пелена рассеялась, и оказалось, что мы с Капитаном Звёздного Флота движемся по узкому серому туннелю. Рот мерзавца не закрывался ни на секунду:
― Правильный выбор, Капитан, я и не сомневался, что так будет... Вот увидишь, тебе понравится наш замечательный мир, держись меня, и быстро ко всему приспособишься. Мы с тобой будем купаться в роскоши и славе... Кстати, не сходи с середины "дороги", нельзя касаться стенок туннеля, оттуда может вылезти всякая зубастая дрянь. Это, скажем так, чтобы ты понял - средство передвижения давно устарело и проходит по очень нехорошим мирам, а на продвинутое ― извини, не хватает средств. Я потратил на эту дрянь все деньги, и не только свои, ― он хохотнул, и меня передёрнуло от отвращения, ― но скоро всё изменится... Ты не переживай, Робин, "идти" недолго: как только впереди вспыхнет белая точка ― значит, добрались.
― Капитан Гаррис, можно вопрос? ― я сам удивлялся воцарившемуся в душе спокойствию.
― Конечно, сколько угодно, мой мальчик...
― Лекс рассказывал, что люди могут перемещаться между звёздами на огромных космических кораблях...
― Всё верно...
― Хм, тогда у вас наверняка есть замечательное оружие. К чему офицеру меч на поясе? Он настоящий?
Гаррис радостно захохотал:
― Ну, конечно, настоящий и прекрасно заточен... Этот клинок ― просто дань традиции, не больше, он прекрасно подходит к парадной форме...
Теперь уже я улыбнулся, срывая меч с его пояса и нанося колющий удар в плечо негодяя:
― Отлично, Капитан, ты мне больше ни к чему. Прощай, это тебе за отряд, ― удар ногой отправил Гарриса прямо к серой стене. Он всплеснул руками, медленно погружаясь в колышущуюся зыбкую пелену. Его глаза и рот были широко открыты, когда что-то с той стороны сильно встряхнуло тело, утащив прочь с моих глаз.
Пробормотав:
― Чтоб тебя, напугал, придурок... ― убрал клинок с синим лезвием в ножны, засунув их за пояс, и пошёл вперёд, пока перед глазами не вспыхнула сияющая звезда, и стало очень, очень темно...
Эпилог
Я стоял на шумной, галдящей улице, беспомощно озираясь среди спешащей куда-то толпы. Меня ослепил непривычно яркий, мелькающий разноцветными огнями свет и оглушили громкие, казалось, летящие со всех сторон странные звуки.
Мужчины с серьёзными лицами в тёмных узких костюмах и поражавших белизной рубашках, прекрасные женщины в бесстыдно коротких, ничего не скрывавших платьях, дети, кричащие и жующие на ходу сладости...
― У них тут ярмарка, что ли?
Всё выглядело как в "зеркале", увиденном мной в лаборатории Лекса. Каким жалким я себе тогда казался ― растерянный, несчастный Капитан, совсем один в толпе равнодушных чужаков, и рядом нет никого, кто бы протянул ему руку помощи. Вот оно, сбывшееся страшное будущее ― сам напросился, болван...
Молодой парень с лицом городского сумасшедшего и разноцветным гребнем волос на голове, в расстёгнутой до пупка кожаной куртке на голое тело с размаха толкнул меня тощими руками в грудь, отбросив к стене дома с огромными, достававшими до земли окнами. От неожиданности я не смог увернуться, сильно ударившись головой о стекло.
― Чёртов придурок! Что встал на дороге, сейчас научу тебя вежливости, ― взвизгнул ненормальный, но мне было плевать на его брань. Удивительным было то, что я его понял: это был язык, на котором говорила бабушка...
Очередное потрясение не прошло бесследно ― тело внезапно ослабло, не желая повиноваться командам, и поэтому, наверное, когда его кулак понёсся в мою сторону, я не стал уворачиваться, а просто закрыл глаза. Но удара не последовало, напротив ― раздался визгливый вскрик, а следом ноющие всхлипы, сопровождавшиеся слишком знакомыми звуками шлепков и затрещин.
― Так ему, чтоб не смел поднимать руку на кого не следует... Возьми того лысого с кольцом в носу, он какой-то подозрительный, а я поучу этого, с мочалкой на голове...
После нескольких глухих ударов совсем рядом прозвучали такие, к чему скрывать, желанные слова:
― Командир, можно нам с Газом немного потрясти этих сволочей? А то они тут совсем обнаглели...
Я открыл глаза и, не сдерживая радости, по возможности строго, что не просто сделать, если губы растянуты в счастливой улыбке, сказал:
― Можно, Бин, но слишком не расходитесь ― мы всё-таки в гостях, чтоб нас...