Аннотация: Наступила весна, и капитан Шверг собирает своих людей в новый поход против Монстров. Но тут происходит неожиданное ― исчезает Дар, единственная опора Терри в отряде...
Капель за окном сегодня не радовала, раздражая как оглушительная барабанная дробь на плацу. Долгожданная весна пришла как-то уж слишком быстро, превратив мёрзлый снег под ногами в вязкую непроходимую кашу и оборачивая подмерзавшие по ночам лужи в потрясающе скользкий каток. И я бы с радостью промчался по нему, как в детстве, да протёртая подошва старых сапог не выдерживала, грозясь отвалиться в самое ближайшее время.
Тимс с утра до вечера бранил меня, совершенно обнаглев и, видимо, забыв, кто из нас слуга, а кто ― высокородный господин. Он требовал денег на починку одежды и обуви, не забывая об оплате за верную службу, а у меня их просто не было. Всё, за исключением крох на питание, было отдано Ирме, дочери хозяйки дома, где я квартировал этой зимой. И с которой... В общем, после её рёва и обещания к осени одарить меня наследником у меня не осталось выбора...
О женитьбе речь, конечно, не шла, но, как человек чести, я не мог оставить её без поддержки, несмотря на всю ругань Тимса в мой адрес, называвшего теперь своего господина не иначе, чем будущий папаша-идиот. Но сколько бы он не брызгал слюной, крутя пальцем у виска и уча меня жизни, что, мол, девка сама виновата, пусть и пеняет на беспросветную деревенскую глупость, да и мать у неё ― не нищенка, купит дочке жениха ― я упёрся, стоя на своём.
Капитан Шверг торопил отряд, уже через час мы должны были покинуть Пушту, снова двинувшись на поиски неуловимых Тварей из прорехи, изменивших жизнь тысяч людей совсем ещё недавно спокойной и процветающей Империи Избранных. Это был поход, заранее обречённый на неудачу... Пока у нас не было настоящего оружия против монстров, оставалось только мечтать о победе или хотя бы временном успехе. Я уже знал, что командование разослало небольшие группы разведчиков в поисках особенного заклинания...
"Золотая сеть" ― наша надежда навсегда покончить с этой убийственной угрозой, из-за неё рисковали жизнями лучшие бойцы, из-за неё я уже несколько месяцев не видел друга... Леам, глупый Лисёнок, красавчик-блондин, заучка с дурацкими очками, мой школьный враг ― где ты сейчас? Как же я по тебе скучаю... После истории с исчезновениями горожан этой зимой и пугающего видения, в котором с Лисом происходили странные вещи, я перестал видеть сны. А вместе с этим исчезла и последняя возможность не только взглянуть, но и поговорить, а, порой, прикоснуться к тому, кто занимал все мои мысли...
― Ну вот опять... Столько раз давал себе слово выбросить из головы эти глупости, есть проблемы и посерьёзнее, чем беспокойство о чужой косе. Забудь его, придурок, и живи, ― я снова разозлился, и, бросив грустный взгляд на хнычущую Ирму, повёл коня на площадь к месту сбора. А рядом плёлся недовольный Тимс, уже успевший с кем-то поругаться:
― Плевал я на твои проклятья, ведьма! Меня таким добром не испугаешь, бесись сколько угодно ― не поможет...
И даже спрашивать не стал, что происходит, у самого было тревожно на душе ― Дар обещал с утра зайти, но так и не пришёл. Теперь он оставался моей единственной опорой в отряде: хорошо, что ума хватило с ним помириться ― я первым прибежал и обнял старика. И, сделав вид, что даже не заметил, как он смахнул слезу с морщинистой щеки, сам, отвернувшись, потихоньку хлюпал носом...
Всю дорогу я оглядывался по сторонам, пытаясь высмотреть друга, когда меня окликнул капитан:
― Дар заходил к тебе? Нет? Странно... Не нравится мне эта ерунда. Он уговаривал вчера отдать тебя в разведку и поручился головой, но я не разрешил. Сам понимаешь, вас магов только двое, вот будет пополнение ― посмотрим...
Не знаю почему, меня трясло от страха, а в голове крутилось:
― Всё это неспроста... беда, беда, ― и, видно, эти мысли так хорошо читались на бледном перепуганном лице, что нахмурившийся Командир отряда вздохнул:
― Что ж, Ворон, вот и повод доказать, что наш старик в тебе не ошибался, нахваливая и сноровку, и мозги. Беги к разведчикам и разыщите Дара. Не стой столбом, отряд уходит в полдень...
Понятно, что меня как ветром сдуло. Ребята Дара встретили "любимчика" прохладно, хотя капитан Шверг и объявил, что полностью доверяет второму магу-Избранному ― похоже, это их не убедило. Однако, сейчас нам было не до разногласий, и вскоре я узнал, что утром к Дару приходил одетый в монашескую рясу довольно странный тип. Недолго пошептавшись, они ушли куда-то в сторону болот, что сразу же насторожило ― туда и летом-то соваться было страшно, а уж весной по бездорожью...
Ехать верхом было опасно ― тонкий снежный наст резал ноги лошадям, а потому, посовещавшись, пошли пешком. Мы быстро продвигались по хорошо различимым следам, но продолжалось это недолго. Чёткие отпечатки ног обрывались всего в нескольких шагах от полосы чахлого кустарника, за которым и начинались страшные, известные на всю округу топи, в чьих чёрных омутах вода не замерзала даже в лютый мороз.
Помощник Дара, Роун, мрачный желтолицый мужчина с недобрым взглядом тёмных раскосых глаз, выдававших принадлежность к степному племени Великих Равнин, смотрел так, словно я был ему должен:
― Ну, Избранный, где наш командир?
Собравшись с мужеством, ответил, стараясь не смотреть в бездушный мрак его зрачков:
― Откуда же мне знать, Ревущий Бык? Разве не ты запретил "тратить время на никчёмный поисковый амулет"?
Он хмыкнул, выразительно погладив узловатыми пальцами рукоять кривого ножа:
― Говорил же, что от болвана никакого прока... Что только Дар в тебе нашёл, не понимаю, ну раз уж увязался с нами, отвечай ― куда все подевались?
Я сделал вид, что не заметил угрозы в его голосе:
― Нам надо осмотреться ― возможно, им пришлось вернуться по следам...
Удивительно, но бойцы прислушались к этим словам, тут же разойдясь в разные стороны, и вскоре послышался тревожный крик:
― Сюда! Здесь кровь...
Мы собрались у тёмной лужи. От неё в сторону утонувшего в сугробах одинокого дерева, петляя, вели глубокие следы с цепочкой красных капель. Как будто шёл один, неся второго на руках, и вяз в снегу, проваливаясь по колено. Все замерли, и, посмотрев туда, я понял почему: на нижней ветке под порывом ветра раскачивалась чёрная фигура...
Над ухом кто-то проворчал:
― Все знают, Ворон любит падаль ― придётся тебе первому идти.
Удар локтем назад прервал насмешки под хруст чужой ломающейся кости, и, сплюнув в грязный снег:
― Так кто тут падаль? ― решительно пошёл вперёд, окутанный внезапной тишиной...
Я понимал ― могу и не добраться, но почему-то всё же добежал, с надеждой повторяя:
― О боже ― только бы не Дар...
И, к счастью, не ошибся: хотя у мертвяка и не было лица ― сплошная каша, по росту он казался выше и солидней, да и цвет кожи явно был темнее, особенно на лысой голове. Один сапог валялся на снегу, разорванная ряса ― в пятнах крови, а вместо сердца рваная дыра...
Я охнул:
― Бедняга, кто ж тебя так ненавидел, что даже после смерти вздёрнул на суку? На Дара это не похоже. Снег весь истоптан ― подрались и оба испарились? Или вмешался третий ― сильный маг...
За спиной кто-то нерешительно закашлял ― рука сама легла на меч, а тело напряглось, готовясь к схватке. Увидев подошедшего, я немного расслабился ― это был Дрю, самый младший из разведчиков. С тех пор как удалось его спасти после нападения предателей из Восточного отряда, глупый мальчишка смотрел на своего "героя" влюблёнными глазами, страшно смущая и давая Дару очередной повод для насмешек.
Он испуганно заглянул мне в лицо:
― Что же это творится, Терри? Дар ведь не мог сотворить такое, правда?
Закусив губу, я пробурчал:
― Чушь не пори... Ты видел раньше этого монаха, к кому он приходил в отряд?
Тот лишь уныло поводил плечами. В его глазах застыла ничем не обоснованная надежда, что я непременно найду ответ на эту загадку, а мне, глядя на приближающихся бойцов с их недовольными физиономиями и сжатыми кулаками, почему-то так не казалось. Не исключено, что хмурые разведчики захотят присоединить новый труп к качающемуся на весеннем ветерке безымянному монаху. А значит, надо было срочно искать выход.
Но напрягаться не пришлось ― он сам меня нашёл... В глубине корявого ствола засияла серебристая искра, и пока все пялились на неё с раскрытыми ртами, я начал лихорадочно плести защитное заклинание, растягивая его на бестолковых раззяв. Что это за хрень мелькала в дереве ― сказать было трудно, но, чувствуя опасность, я спешил.
Огромная дыра напоминала беззубый чёрный рот неизвестного чудовища, распахнувшийся так внезапно, что ни среагировать, ни закричать никто из нас не успел. Кажется, я всё-таки выдохнул из себя парочку неприличных ругательств, прежде чем огненный язык или что-то очень похожее затащило всю компанию внутрь.
Было настолько жарко, что немедленно захотелось содрать с себя не только плащ, но и рубашку вместе с кожей. Да, все кричали, и я не исключение, казалось, мы попали прямо в ад ― несло дымком весёлого костра и сильным запахом палёной кожи...
Закончилось всё быстро, но, свалившись в ледяной сугроб, я долго не спешил оттуда выбираться, хотя, пришлось и это сделать, когда чужая цепкая рука пыталась оторвать мне ухо, а голос требовал немедленно его спасти. Я разозлился, и, выбравшись наружу, недолго думая, ударил крикуна. Тот замолчал, дав, наконец, возможность осмотреться.
Похоже, нас занесло куда-то в чащу леса ― ясное весеннее утро сменилось неожиданным полумраком то ли ранних сумерек, то ли ненормально светлой ночи. Деревья так плотно смыкались между собой, что разглядеть в сплетении их ветвей хоть какой-нибудь источник света было невозможно. Во всяком случае, не моим слезящимся глазам. Честное слово, лучше бы я до конца своих дней просидел там зажмурившись, чем прищурено оглядываясь, рассматривать то, что осталось от трёх невезучих разведчиков ― груду хорошо прожаренных костей...
Пока я делился с ближними кустами содержимым своего желудка, чья-то рука робко коснулась содрогающегося плеча. Недовольный, что меня отвлекли от "важного" занятия, приготовился достойно ответить приставале, но, взглянув в опухший глаз Дрю, передумал и, вытершись рукавом, встал рядом с ним:
― Рад, что ты цел, парень. Есть ещё выжившие?
Он потёр багровую щёку, как-то странно на меня посмотрев, и проныл:
― Кроме нас ― трое, я усадил их вон под тем деревом, они в сознании, но очень напуганы. Что теперь будет, Терри?
В тот момент парнишка напомнил мне младшего брата Келли, и, потрепав его спутанные волосы, сказал с показной уверенностью, от которой самому стало противно:
― Как-нибудь выкрутимся, Дрю! ― прозвучало слишком фальшиво, но появившаяся из ниоткуда фигура в плаще заставила отложить смущение на потом и, закрыв мальчишку собой, вытащить меч из ножен.
Новый "персонаж" покрутился на месте, словно собака за невидимым хвостом, и, внезапно остановившись прямо напротив нас, сдёрнул с головы капюшон. Я почувствовал, как Дрю, вскрикнув, уткнулся носом мне в спину, и, не задумываясь, направил меч в сторону ухмыляющейся незнакомки.
Она не показалась мне красавицей, но точно была из тех женщин, что привлекают мужское внимание: грива вьющихся тёмных волос обрамляла похожее на сердечко лицо фарфоровой куклы, холодное и надменное, но при этом невероятно милое. Её губы манили обманчивой доступностью, а лукавые глаза сияли так призывно, что я еле сдерживался от накрывшего меня желания.
― Вот ведь демоница, так-перетак... Не распускай слюни, Терри, посмотри на тьму в её зрачках, она уже заполнила собой всё, я видел такое у нечестивых магов в Пуште, и даже у Леама. Запретное колдовство ― это смерть, которая не может быть прекрасной, так что возьми себя в руки, придурок...
И я приставил меч к её тонкой шее:
― Где Дар? Скажи, и у тебя будет шанс сохранить никчёмную жизнь.
Она рассмеялась мне в лицо так легко и беззаботно, словно я только что пошутил:
― А ты и в самом деле глупый ребёнок или слишком отчаянный, впрочем, как и говорил Леам... Что, удивлён? Он так о тебе беспокоился, умоляя пощадить славного Ворона. Похоже, золотоволосый маг нужен нам обоим ― ишь как глаза-то загорелись, ай-яй-яй. А ведь ты неровно к нему дышишь, хитрец... Это хорошо, значит, сделаешь всё, что скажу, ― теперь её голос звучал совсем иначе ― жёстко и властно.
Не стоило ей это говорить. Я улыбнулся, осторожно прижав острое лезвие к нежной коже и наблюдая, как маленькие красные капли стекают в глубокий вырез чёрного платья. Страх ушёл, сменившись холодной яростью. Спокойствие в моём голосе заставило её занервничать:
― Последний раз повторяю, ведьма ― где Дар?
Сделав вид, что эта выходка её совсем не впечатлила, она скривила губы в презрительной усмешке:
― Сопляк ― убьёшь меня и никогда не найдёшь старика... И что только Леам в тебе нашёл? Ну, симпатичная мордашка, да и только, зато забыли положить мозги... Подумай, Терри-Ворон, ты в ужасном положении: тебя ненавидят и подозревают в предательстве, а теперь, к тому же, погибли разведчики. Как будешь выкручиваться на этот раз? А я могу всё уладить и Дара верну, обещаю, ― она снова ласково улыбнулась, но в чёрных глазах колдуньи пылала только ненависть.
Я опустил меч, еле сдерживая гнев и делая вид, что задумался:
― Что тебе надо, ведьма?
Длинные ресницы радостно вспорхнули:
― Помоги разыскать Лиса, и Мира выполнит любой твой каприз, ― розовый язычок призывно облизал губы, и меня затошнило.
Я нахмурил брови, не скрывая раздражения:
― Интересно, и как же это сделать? Думаешь, если было бы возможно...
Женщина сморщила хорошенький носик, ткнув пальцем мне в грудь:
― Просто позови его, очень сильно пожелай увидеть своего друга, и он появится. Вы двое связаны особой нитью, ума не приложу, зачем полоумный племянник пошёл на такой риск, нарушив все правила, ― она наклонила кудрявую голову, и меня обдало запахом гниющих яблок, ― видишь ли, он украл у любимой тётушки кое-что важное, но клянусь, как бы я на него не злилась ― не причиню красавчику вреда...
Тяжело вздохнув, почесал затылок:
― Хорошо, но сначала ― Дар...
Ведьма окинула меня презрительным взглядом:
― Как скажешь, детка, однако если попытаешься схитрить, с ним случится то же самое... ― она отошла в сторону. Худенькая рука Миры указала на сидевших под деревом разведчиков, и прежде чем я успел крикнуть:
― Не трогай их, стерва! ― огромные ледяные иглы проткнули тела ребят... Оставалось только бессильно наблюдать их биение в предсмертных судорогах.
Как ни в чём не бывало, поправив волосы, Мира надула губы:
― Сам виноват, слишком туго соображаешь, ― она с любопытством заглянула мне за спину и, улыбаясь, добавила, ― следующим станет этот мелкий придурок. Ах да, я обещала тебе Дара ― получи...
Налетевший ветер стряхнул снег с небольшого сугроба под соседним деревом ― Дар лежал на голой земле, беспомощно свернувшись калачиком, его седые волосы по-прежнему топорщились, а припорошенные снегом ресницы на бледном лице казались особенно пушистыми.
Я чуть не закричал, опускаясь рядом на колени:
― Сволочь, никогда не прощу...
Она хохотнула за моей спиной:
― Я выполнила свою часть договора ― ты просил вернуть старика, не уточнив, что он должен быть живым. Твоя очередь...
Дрожащая ладонь прикоснулась к ледяному ёршику волос друга, ласково скользнув по щеке. Я встал и не спеша подошёл к колдунье:
― Всё верно, Избранные не могут нарушить данное слово, ― она довольно улыбнулась, ― в следующее мгновение меч нырнул в грудь Миры, легко скользнув обратно. И, глядя, как кровь капает с клинка на упавшее в снег тело, я вытер лезвие её плащом:
― Свяжусь с Леамом, как и обещал ― прости, уговора не было, что это случится до того, как я тебя прикончу...
Ноги подкосились, бросив тело в снег рядом с несчастным Даром. Закрыв глаза, положил руку на его холодное плечо, слова слетали с губ тихими прозрачными облачками:
― Где ты сейчас, Ле? Твой друг-неудачник попал в беду, из-за меня погибли люди... В отчаянии не знаю, что же делать, как выбраться из этой западни...
Ответа, разумеется, не последовало... И на что, дурак, рассчитывал, поверив ведьме? Тяжёлые веки открывались с трудом ― невольные слёзы сразу застывали на ресницах, склеивая их. Холод всё больше сковывал тело, а рядом, обняв дрожащие колени и беспомощно всхлипывая, замерзал испуганный Дрю:
― Не хочу умирать, не хочу. Мне так страшно, мамочка...
Я точно был не в себе ― нельзя же обрушивать на человека столько боли сразу... И поэтому, наверное, крепко зажмурившись, закричал так, что стало слышно, как осыпаются с ветвей снеговые шапки:
― Я соскучился по тебе, Ле, слышишь? Так соскучился, что больше не могу терпеть! ― и, сорвав голос, прохрипел, ― где же ты, болван, отзовись...
Невидимая рука опрокинула меня на спину, закружив перед глазами кружевной рой снежинок. Их быстрое мельтешение слилось в воздушное полупрозрачное облако, в центре которого... был он, Лисёнок. Золотая коса, в нарушение правил не заправленная за пояс, развевалась под порывами ветра. Меч уверенно мелькал, пронзая смутные фигуры, окружившие его со всех сторон. Лицо было сосредоточенно и серьёзно, впрочем, как и всегда. Ещё несколько взмахов, и Леам прервал этот удивительный смертельный танец, стряхнув рукавом капли пота с разгорячённого, но улыбавшегося лица:
― Как же давно я не слышал твоего знаменитого вопля ― думал, оглохну от такой радости... Не беспокойся обо мне, как видишь, твой друг-болван справляется, и ты сможешь. Вспомни заклинание, что мы выучили на последнем привале ― если в теле осталась хоть искра жизни, оно поможет. К тому же, со смертью ведьмы её чары разрушатся. И, Терри, ― он смутился, краснея, ― я тоже очень скучал...
Из последних сил старался дотронуться до протянутых мне тонких пальцев, но белое полотно мгновенно распалось сотнями снежинок и, покружившись, упорхнуло в никуда... Я продолжал лежать, улыбаясь и в возбуждении не замечая, как тело медленно, но верно теряет последние остатки тепла. Возникшая прямо передо носом лопоухая физиономия Дрю привела "мечтателя" в чувство:
― Терри, а Терри! Вставай скорее, ты уже почти такой же синий, как старая курица в сарае любимой бабули... Дай руку, вот так. И чего разлёгся? Понимаю, что пришлось не сладко, но ты вон какой молодец ― гадину завалил. Я уж собрался помирать, когда кое-кто вдруг заголосил, как сумасшедший:
― Я соскучился, так-перетак! ― меня от страха аж подбросило выше вон той ветки, сразу вспотел, словно голой ж.. сел на осиное гнездо. Ну, чего смеёшься? Очухался, наконец? Тогда выводи нас скорее из этого страшного места, ты же теперь за командира, и маг, к тому же...
Смахнул с глаз теперь уже слёзы смеха и кивнул:
― Спасибо, Дрю, что напомнил, кто я. Пойдём к Дару, надо попробовать одно заклинание...
Чудеса бывают, особенно, если знаешь "нужные слова" ― я сам в этом убедился, прочитав их сначала над командиром разведчиков, а потом и над уцелевшими тяжело ранеными бойцами. Разбуженные удивительной магией Избранных, они постепенно пришли в себя, не сразу поверив сбивчивому и сильно приукрашенному буйной фантазией рассказу Дрю о "героических подвигах" молодого господина Терри, спасшего всех ― ну, или почти всех ― от козней коварной ведьмы...
Дар обнял меня, напоив крепким самогоном из своей фляги, и, с умилением похлопывая по спине, пробормотал:
― Молодец, сынок... Никто и не сомневался, что ты со всем справишься! ― но на робкую попытку расспросить его о таинственном монахе, помрачнев, нехотя буркнул:
― Не лезь в это, Терри, опасное дело...
Леам оказался прав и насчёт ведьмы ― запретное колдовство исчезло вместе с ней, и за шумными обсуждениями моих "подвигов", даже не заметили, что стоим у городских ворот. А когда к нам подбежали обрадованные бойцы, так и не смогли толком объяснить, как здесь оказались. На всякий случай позвали местного священника, прочитавшего отгонявшую зло молитву и окропившего уцелевших разведчиков святой водой.
Капитан Шверг отправил Дара в город на несколько дней "долечиваться" и, перемигнувшись с ним, сказал мне так, чтобы слышали все:
― Избранный Терри-Ворон! Ты доказал, что достоин нашего доверия, поэтому, пока Дар не вернётся в отряд, направляю тебя "старшим" к разведчикам. Уверен, ты справишься, но и об обязанностях мага не забывай. Придётся покрутиться, парень, держись, ― под одобрительные вопли бойцов он пожал мне руку, надев на перевязь заветный синий жетон.
На отдых времени не было, и после лёгкого перекуса, основную часть которого составило большая кружка крепкого горячительного ― убийца любой заразы ― отряд отправился в путь. На этот раз я ехал рядом с разведчиками, впервые за многие дни не чувствуя на себе осуждающих и насмешливых взглядов, вдыхая полной грудью сырой весенний воздух и улыбаясь собственным мечтам...
Нет, это было не мимолётное счастье от долгожданной "победы" ― меня, наконец-то, признали те, кем я всегда искренне восхищался, или радость от того, что в очередной раз удалось обмануть старуху-смерть. Перед глазами снова и снова проносилось видение, в котором Ле, задорно смеясь, подшучивал над одуревшим от счастья другом, лихо расправляясь с врагами, и мог видеть... Он признался, что тоже скучал, и только от одной мысли об этом глупое сердце Ворона заходилось в щенячьем восторге. И всё же...
Что-то меня смущало, не давая радоваться в полную силу. После мрака последних "встреч" с Леамом, эта ― была слишком уж светлой. Как ему удалось так быстро справиться с проблемами: похоже, нашлась полная карта для поисков "Золотой сети", и с глазами всё вдруг стало в порядке даже без особенных очков...
Разве в жизни так бывает? Бывает, если ты по уши в дерьме, имя которому ― Запретное колдовство...