Это был сильный ход с её стороны. В ответ на эти слова Гай закусил губу и процедил:
― Твои условия, только имей ввиду ― коней мы не отдадим, они нам очень нужны ― вопрос жизни и смерти.
Нахалка сразу изменилась в лице и, сменив тон, спокойно сказала:
― Условия просты: вы берёте меня с собой, и я сама решу, когда вас покинуть.
У Гая от такой наглости отвисла челюсть, а я улыбнулся ― девчонка нравилась мне всё больше и больше. Что и говорить, я не был избалован женским вниманием, а тут такая красавица, да ещё с характером. Моё неопытное сердце сразу же растаяло...
Но у Гая, судя по всему, было на её счёт совсем другое мнение:
― Ах ты заноза! Даже не знаешь, куда мы едем, а навязываешься с нами? Значит, сама преступница, и тебе не выгодно привлекать к себе внимание. Не будешь ты на нас доносить, так что пошла прочь, а то мой конь затопчет тебя копытами...
Я видел, как глаза девчонки наполнились отчаянием и слезами, однако Гай был непреклонен. Моё сердце не выдержало:
― Гай, давай возьмём её до границы. Она тоже в беде, как и мы, надо же помогать друг другу. Уверен, девушка много знает и сможет поделиться с нами информацией, правда? Как тебя зовут, девочка?
Она посмотрела на меня с благодарностью и застенчиво прошептала:
― Я ― Мирела, возьмите меня с собой. Мне правда очень надо уехать отсюда ― отчим продал падчерицу в жёны старику, а я не буду с ним жить. Убегу в другую страну, гадалке везде найдётся место. И в дороге вам пригожусь, ребята. Вы ведь поедете через пустоши, правда? Наш караван ходил там много раз, я знаю и дорогу, и места, где есть вода, и где можно укрыться от песчаной бури. К тому же, здесь совсем рядом припрятана повозка, только коней нет...
Гай думал всего мгновение, а потом быстро махнул рукой:
― Повозка ― это хорошо, где она?
― Здесь, спрятана за кустами.
Он быстро спрыгнул на землю, кивнув нашей новой знакомой:
― Показывай и не вздумай обмануть, прибью...
Мирела фыркнула ему в лицо, всем видом демонстрируя, что ничуть его не боится, и повела вслед за собой. Через минуту они вернулись, а я уже спешился, не сомневаясь, что всё будет хорошо. Быстро впрягли лошадей в простую повозку, Мирела села на место возницы, мы же укрылись внутри. Лошади тронулись, и я тихо прошептал Гаю:
― Почему ты не сядешь рядом с ней? То не доверял ей, то позволяешь везти нас неизвестно куда?
― Какой же ты наивный, Барри! Мне же нельзя светиться, нас с тобой наверняка уже разыскивают. А девчонка и правда знает дорогу, я успел с ней переговорить. К тому же наложил на неё заклятие, теперь она не сможет нам навредить. Этот народ такой суеверный ― стоило немного её припугнуть, и она поклялась отвезти нас именно туда, куда я сказал.
Он подумал немного и добавил:
― Хотя присматривать за ней всё равно придётся, а то и глазом не успеешь моргнуть, как пропадут и деньги, и остальные вещи. Ну-ка, показывай, что там тебе отец положил в свёрток. Надеюсь, это драгоценности, их можно легко продать в любой стране.
Я послушно достал из походного мешка свёрток и, устроив его на коленях, осторожно развернул. Но в нём оказался другой тряпичный свёрток, а в том ― ещё один. И пока я разворачивал эти никчёмные тряпки, Гай со стоном схватился за голову:
― Ну что за невезуха! Либо полоумный старик всё перепутал, либо у него просто поехала крыша... ― даже не дожидаясь окончания процесса, он со вздохом улёгся на пол и, подложив под голову мешок, закрыл глаза.
Я же упорно продолжал разворачивать тряпки, потому что почувствовал в середине что-то твёрдое. Но, к большому разочарованию, этим предметом оказался расписной флакон из-под духов, похожий на тот, что я видел у няни. Открыл его и понюхал ― запах был приятный, чуть сладковатый. Во флаконе оставалось совсем немного жидкости, и я крепко закрыл крышку, чтобы она не вытекла.
Потом решил внимательнее рассмотреть тряпки, которые отец назвал "своим сокровищем". И тут до меня дошло ― это были мои первые пелёнки и распашонки с монограммами, вышитыми маминой рукой. А ещё ― маленькие белые вязаные башмачки. Отец хранил всё это, называя сокровищем. Видно, детские вещи и мамин флакончик духов значили для него очень много...
Я быстро свернул всё, дрожащими руками спрятав на дно своего мешка, и осторожно лёг рядом с Гаем, пытаясь не заплакать. До меня только что дошло, что я потерял единственных родных ― отца и няню, которая, хоть и не была одной со мной крови, но долгие годы заменяла маму. Я готов был зарыдать и закрывал рот ладонью, чтобы Гай не услышал и не отругал меня.
Уткнувшись лицом в руки, старался подавить стоны боли, и невольно вздрогнул, почувствовав, как Гай осторожно прижимает мою голову к своему плечу, тихо приговаривая:
― Бедный Барри, мне так жаль... В один день потерять и отца, и бабушку, это ужасно. Ты, наверное, не знал, что няня воспитывала твоего отца с пелёнок, хотя сама ещё тогда была девчонкой. Только её он и слушался, даже когда вырос. А через много лет женился на твоей маме. Она была дочерью няни, и все во дворце осуждали их брак. А им было плевать, так они любили друг друга. Твоя мама была настоящей красавицей, я видел её портрет. Ты похож на неё, Барри. Поплачь, станет легче, вот увидишь.
И он снова гладил меня по волосам. В эту минуту я понял, что больше не один ― что бы Гай ни говорил, он уже стал моим другом...
И не заметил, как уснул, а очнулся, когда резко тряхнуло, и кони остановилась. Котомка Гая скатилась прямо на меня, больно ударив по голове. Осмотревшись, к своему ужасу обнаружил, что вокруг темно, и, кажется, кроме меня в повозке никого не было. Быстро выскочив наружу, я увидел, как Гай, сидя радом с Мирелой, что-то с ней обсуждал. Было не жарко, всё вокруг заливал бледный свет луны, комары радостно набросились на меня, и я лихорадочно начал от них отбиваться. Тут-то меня и заметили:
― Смотри, Мири, наш соня, наконец, проснулся. Выспался, малыш? ― негромко засмеялся Гай, и стало неприятно, что он так меня называет при девушке.
― Нормально, и, вообще-то, у меня есть имя, может, забыл? ― проворчал я, бросая на эту парочку косые взгляды.
― Смотри, Мири, какой он у нас обидчивый... Как же, забудешь тут! Но лучше его вслух сейчас не произносить, мы вот подумали вместе и решили дать тебе временное имя, какое предпочитаешь ― Жак или Ланс? Пока ехали, видели на домах расклеенные объявления ― за наши головы назначена крупная награда.
Я растерялся:
― Раз так, пусть будет Реми, мне всегда нравилось это имя.
Мирела улыбнулась:
― Мило и очень тебе подходит. Не обижайся, Реми, это же не навсегда. Слишком опасно называть вас настоящими именами.
― А как тогда назовём Гая?
― Мне нравится имя Ланс. Всегда хотел, чтобы меня звали, как рыцаря из легенд, ― мечтательно произнёс помощник.
Я нахально хмыкнул, не потому, что имя ему не подходило, а просто из вредности, и тут же пожалел об этом ― лицо Гая погрустнело, он сразу скис и отвернулся.
Мирела зябко повела плечами:
― Эх, сейчас бы развести костёр, похлёбку сварить. Я с утра ничего не ела. А вы взяли с собой припасы в дорогу и бурдюки для воды? В пустошах самое страшное ― жажда, может так случиться, что колодец или ручей пересохнут. Сейчас же лето, самая сушь, не лучшее время для путешествия в этих местах.
Гай спрыгнул с повозки, сорвав ветку с куста, и стал задумчиво её ломать.
― Мы же не выбирали, когда нам устроить побег, жизнь заставила. И, разумеется, ничего с собой не брали, слишком торопились. Ладно, Мири, показывай, где лучше всего перебраться на ту сторону.
Девушка спустилась на землю, и Гай помог ей, поддержав за талию. Меня это почему-то снова разозлило.
― Прямо за этими кустами брод, мы обычно всегда здесь переходили границу, тут в самом глубоком месте ― по колено. Залезайте в повозку, я сама проведу её через ручей.
― Я помогу тебе, а вот Реми пусть укроется внутри, ― строго заявил Гай.
― Почему это? ― возмутился я, ― может, мне тоже хочется с вами?
Гай просто подсадил меня в повозку:
― А доспехи где сушить будем, если оступишься? Мне-то всё равно, а вот ты без своей амуниции ― пропадёшь. Так что не спорь.
Пришлось с ним согласиться. Ручей мы преодолели очень быстро, а потом Мирела повела повозку по свету звёзд, зажигать огонь было нельзя ― нас могли заметить с той стороны. Примерно через час пути мы въехали в рощу и там, наконец, остановились. Гай развёл костёр, и Мири быстро приготовила похлёбку из тех запасов, что предусмотрительно взяла с собой. Мы были так голодны, что этого нам показалось мало, но делать было нечего.
Мирела посмотрела на нас с сочувствием:
― Потерпите, ребята, через пару дней будет небольшое поселение, там и запасёмся припасами. Надеюсь, деньги у вас есть?
Я важно кивнул, а сам подумал, что на самом деле в моём кошеле осталось не так уж и много. В последний раз почти половину его содержимого отдал Али, чтобы он купил в лавке новую книгу о приключениях. Большую часть денег всегда тратил на книги...
― Вот же роща, а пугали меня, что тут одна каменистая степь и холмы, ― я решил высказаться, потому что чувствовал себя "несчастным" опекаемым ребёнком.
― Точно, ― Мири усмехнулась совсем как Гай, ― она тут единственная, теперь до самого Лесного герцогства не увидишь деревьев, разве что чахлые кустики, ― Ланс, пошли за водой, бери бурдюки в повозке, тут рядом есть ручей. Ближайший колодец в неделе пути отсюда, да и то неизвестно, вдруг он пересох или отравлен...
― А разве в том поселении, о котором ты говорила, нельзя запастись водой? ― я снова проявил инициативу.
― У тебя денег не хватит ещё и за воду платить, а тут мы наберём её совершенно бесплатно.
― Ребята, возьмите меня с собой, ― самому было противно слушать этот жалобный голос.
― Нет, Реми, кто-то должен присматривать за повозкой и лошадьми. Если на тебя нападут, кричи что есть мочи. Мы будем поблизости и придём на помощь. А если не сможешь, делай то, что умеешь лучше всего ― прячься до нашего прихода, ― то ли пошутил, то ли серьёзно сказал Ланс.
― Что значит ― "нападут"? Здесь есть разбойники? ― я старался, чтобы голос не дрожал.
Ланс, тот, что ещё недавно был Гаем, засмеялся:
― Да ещё и контрабандисты! Не бойся, возьми мой кинжал на всякий случай, мы ― скоро... ― и, захватив с собой кожаные мешки, он вместе с Мири растворился в темноте.
Я сидел у небольшого костра, крутил в руках кинжал и переживал. Всё бы сейчас отдал, чтобы в замке ничего не менялось: отец и няня были бы живы и заботились обо мне, не надо было никуда бежать и бояться, что нас поймают. А ещё меня пугали разбойники: няня рассказывала об их жестокости и о том, что они продают людей в рабство. А меня точно убьют, ведь без своих доспехов я совершенно бесполезен...
В кустах хрустнула ветка, и, хотя это было больше похоже на шорох, я напрягся и осторожно отодвинулся в противоположную сторону. На моё счастье, нога почти сразу съехала в овраг, и по нему я тихо перебрался как можно дальше от костра. Чудо, что не угодил в яму, но, не раздумывая, спрыгнул в неё и прижался к стене, замерев от ужаса. И сам не понял, как при этом умудрился не потерять кинжал Гая.
Новый шорох прозвучал увереннее, а за ним раздался хриплый голос:
― Иди сюда, они, скорее всего, ушли к ручью за водой. Даже костёр не потушили, идиоты. Смотри, и повозка здесь, и кони. Отлично. Проверь-ка, что там у них внутри. Я видел девчонку и мальчишку с ней, их можно продать на рынке в ближайшей деревне, как раз успеем к торгам через два дня. Но сначала повеселимся с ними обоими...
― Размечтался, губошлёп. Мы пока их не поймали, ― второй голос был таким холодным, что показался стальным лезвием, приставленным к моей шее, ― и никаких "забав": в прошлый раз пришлось прикопать ребят, от них почти ничего не осталось. Я столько денег потерял, пока ты наслаждался их воплями. Честное слово, Волк, не будь ты моим младшим братом, давно бы вздёрнул тебя за эти "шалости".
― Ладно, ладно, Пит! Я не буду их трогать, как скажешь, только не ворчи...
Я слушал их голоса, и сумасшедшее сердце не частило, а, на удивление, билось ровно и спокойно. Такого со мной раньше не было. Мысли текли плавно, не мешая рассуждать:
― Если не предупрежу ребят, они попадут в ловушку. Но как это сделать, не привлекая к себе внимания? Рискнуть и закричать? В темноте ― почти не вижу, меня быстро поймают и, скорее всего, убьют, зато Гай и Мири смогут спастись.
И, не раздумывая больше, попытался встать из ямы, но тут что-то словно взорвалось в моей голове, и я провалился в беспамятство.
Очнулся от того, что Гай, он же Ланс, тормошил меня, хлестая по щекам, стараясь привести в чувство. Я еле открыл словно засыпанные песком глаза и сразу спросил:
― Вы целы? Я спрятался, а там― разбойники, они хотят вас убить!
Гай вытащил меня из ямы и крепко обнял:
― Успокойся, всё уже позади, Барри. Они никого не тронут. Скажи, кто тут был ещё? Видел кого-нибудь?
Он почему-то не повёл меня к костру, и это ещё больше пугало.
― Никого не видел, только собирался встать и закричать, чтобы вас предупредить, но тут что-то ударило меня по голове, и я отключился. А что случилось-то? Ты их прогнал, Гай?
Он как-то странно на меня посмотрел:
― Не я, но кто-то очень лихо с ними разобрался. Неужели не слышал, как они вопили?
Я испуганно покачал головой.
Он вздохнул:
― Ну и слава богу...
Я оттолкнул его и рванулся к костру, но то, что я увидел, немедленно вывернуло желудок наизнанку. У костра стояла Мири и задумчиво смотрела на трупы двух мужчин среднего возраста, что лежали у её ног. На их лицах застыл ужас, но, самое страшное, что у них были перерезано горло и вырваны глаза. Трудно представить, кто бы мог сотворить такое...
Гай придерживал меня, пока тело содрогалось от увиденного, и осторожно гладил по спине. Как только полегчало, я прижался к его плечу, и он отвёл меня в повозку. Уже сидя там, слушал его разговор с Мирелой.
― Нас не было всего несколько минут, видно, эти люди следили за нами. Судя по одежде и оружию, они промышляли разбоем в здешних краях, ― говорила Мири, ― это чудо, что Реми успел спрятаться, такие звери вряд ли бы его пощадили. Но самое непонятное ― кто был тот, третий, что сделал это с ними? Знаешь, Ланс, это очень напоминает месть. Надо поскорее убираться отсюда, мне страшно оттого, что поблизости бродит подобное чудовище...
Ланс вероятно скрестил руки на груди, я, конечно, не видел этого, но живо всё представил.
― Если это была месть, как ты говоришь, то тот человек уже ушёл. Он же не тронул нашего чувствительного малыша, да и мы ему не нужны. Очень на это надеюсь. В любом случае, давай оттащу трупы подальше в рощу, а когда посветлеет, закопаю их. Вокруг повозки и коней поставлю защитное заклинание. Забирайся внутрь, я скоро приду.
Мири ничего не ответила, и полог откинулся, впуская её. Она села у противоположной стены, обхватив голову руками:
― Как ты, Реми? Голова болит?
― Есть немного, и желудок ноет, а так я в порядке.
―А ты везучий, раз эта тварь тебя не тронула, как думаешь, почему?
Я пожал плечами, но вряд ли в темноте она увидела это жест, поэтому сказал:
― Наверное, он следил за ними.
Мири вдруг встала и, подойдя, наклонилась надо мной:
― Помнишь, что я тебе сказала? Дьявол охотится за тобой, Реми. А вдруг он приходил к тебе, а разбойники ему помешали, поэтому он быстро с ними расправился?
От таких ужасных слов я задрожал, попытавшись вжаться в стену:
― Не говори такое, Мирела... Мне и без того страшно.
Она сверкнула белками глаз и вернулась на своё место, усевшись у стены и пригнув голову к коленям. Мы молчали, тело трясло как в лихорадке, её жестокие слова не выходили из головы.
― А вдруг она права, и чудовище приходило за мной. Если это правда, то опасность будет подстерегать нас повсюду, Гай быстро сообразит в чём дело и бросит меня. И в самом деле, какой прок от больного беглого Наследника ― одни неприятности...