Аннотация: Вот предок постарался! Схлопотал проклятие.А мне тепрь расхлебывай. И все бы ничего НО....
Пролог
Закатное солнце догорало, заходя за линию горизонта там, где встречаются небо и море. Спокой-ное море, тихо ропща, накатывало на берег. Дул ласковый и нежный ветер. Было очень тихо. И лишь изредка раздавались гортанные крики морских птиц.
Но людям стоявшим на вершине утеса, было не до красот окружающего их мира. Девять мужчин стояли на коленях перед двумя и готовились принять свою участь. Девять изменников стояли пе-ред тем, кого они предали и готовились выслушать приговор.
- С этого дня, - сказал статный мужчина с золотым обручем, обхватывающим голову, что наводи-ло на мысль о принадлежности его к власть держащим, - на каждого из вас ляжет проклятие. Для кого-то оно исполнится уже сейчас, а кто-то отяготил этим свой род на века вперед. Для каждого из вас я сам придумал отдельное проклятие, которое соизмеримо с преступлением, совершенным вами.
После слов приговора к каждому из стоящих на коленях стал подходить спутник статного мужчи-ны - сухой сгорбленный старик. Который был одет в длинный черный плащ и опирался на грубо вытесанный посох, что позволяло отнести его к людям, принадлежащим магической среде. Он просил осужденного посмотреть ему в глаза и произносил четыре или шесть строк в рифму. Так, переходя от первого до восьмого, он наложил восемь проклятий.
- Погоди. - Прервал его спутник. - Я хочу сказать кое-что своему самому "верному" подданному.
Мужчина подошел к стоящему на коленях, наклонился и прошептал:
- Мой род никогда не прервется, а вот твой...?
После этого он отошел, позволив магу закончить сое дело. А девятый изменник получил свое про-клятие, которое состояло не из четырех или шести, а из восьми строк:
Однажды в роду родится Оно,
И будет верным другом,
Но вот любовь найти, увы
Будет ох как трудно.
А от любви зависеть род
Будет - это точно.
Ведь без нее, увы и ах!
Угаснет род и точка!
- Теперь вы можете идти. Советую вам не забывать текст ваших проклятий, он очень важен.
Мужчины поднялись с колен пошли к тропе, ведущей вниз с утеса.
С тех пор прошли века.
Глава 1
Виоланд
Моя матушка очень часто повторяла мне:
- Дочка, - Для нее я прежде всего дочь - ты ВСЕГДА и ПРИ ЛЮБЫХ ОБСТОЯТЕЛЬСТВАХ должна данное тобой слово. А если ты не уверена, что справишься, то лучше его не давай.
Отец же, никогда не сказавший матушки и слова поперек, делал он при этом только то, что считал нужным сам, и в этот раз не стал исключением из правил, соглашаясь с ней и здесь. Но при этом не преминув добавить:
- Сын никогда не нарушай данное слово, но при этом всегда думай какое и кому ты даешь слово, и оставляй себе лазейку для отступления.
Вам, вероятно, стало интересно, почему мои любимые и любящие родители обращаются ко мне по-разному. Дело в том, что я, мало того, что третий ребенок в семье, у меня два старших брата, так еще и оказался носителем проклятия.
А, мало ли кого и чем прокляли - скажете вы. Да, согласен, это дело обычное и ничем не примеча-тельное, в моем мире.
Но тут не совсем обычный случай. Дело в том, что много веков назад мой предок попытался со-вершить переворот против тогдашнего властителя. В чем они не сошлись, история умалчивает. Но после раскрытия заговора на девятерых главных заговорщиков было наложено по проклятию. (Интересно, чем "наградили" оставшиеся восемь родов?)
Как бы там ни было, а мой предок приобрел в свой род такое "сокровище" как я.
Меня зовут Виоланд, или Виола, или просто Вил, чтобы не путаться. А все потому что с рассвета до заката я существо мужеского пола, а после захода солнца и до рассвета меняю свой пол на жен-ский
Представляете шок моей матушки, когда в первую же ночь ей вместо очередного "воителя", при-носят орущую от голода девочку. По словам отца и няни, молоко не свернулось только чудом. За-то радости ей потом было! Все эти рюшечки, бантики, бе-е-е! Я их и в женской ипостаси не люб-лю, а уж в мужеской вообще ненавижу.
Сейчас вы спросите меня, как я еще в уме не повредился? Нет, прекрасно себя чувствую и раз-двоением личности не страдаю. Ведь память я не теряю. Она моя и знания в ней мои, а перестраи-вается только мое тело. Конечно, бывают резкие перепады настроения, но у кого их не бывает в определенные дни.
В остальном, живу я не плохо. Мои родители, как вы уже поняли, люди умные. Именно благодаря их упорству и терпению я могу похвастаться своим умом. Сидение в четырех стенах дома и пол-ное отсутствие друзей, и все ради сохранения в секрете моей двуполости, приводят к полному отупению, атрофии мышц, что в моем случае не правда, и, наконец, к тому, что начинаешь браться за любое дело, которое только подвернется. Так я перечитал всю библиотеку в доме, а она смею вас уверить не маленькая, научился готовить, довольно вкусно (никого не пришлось везти к магу-целителю, а матушка до сих пор не знает, кто руководил приготовлением пищи к ее последнему приему гостей). Ко всему прочему, благодаря братьям, я не плохо держусь в седле и относительно сносно владею разного вида холодным оружием.
- Лорд Вил, лорд Вил! - голос Милли, одной из трех наших служанок, сейчас раздается в дальнем от меня конце коридора - Где вы?! Отзовитесь!
- Здесь! - Я выглянул из комнаты. - Что случилось Милли?
- Вас миледи Арсена зовет. Молодые лорды вернулись с охоты. И что-то там у них случилось не-хорошее.
Так, раз Милли сказала нехорошее, то это следует понимать как кошмар.
- Где они все? - Спрашиваю я у Милли, на бегу.
- В приемной зале.
Так, сейчас вниз по лестнице, до первого этажа два пролета. Теперь поворот на лево, мимо биб-лиотеки и кабинета отца.
У нас не большое поместье и совсем маленький, по меркам наших соседей дом. На первом этаже: библиотека, кабинет отца, зал для приемов и маленькая столовая. Кухня и кладовки - это уже при-стройка, соединенная с основным домом дверным проемом. На втором этаже находятся комнаты каждого члена семьи и одна комната для гостей. Еще есть чердак. Там мы храним все, что накопил наш род за века. Слуги же, у нас служит одна семья в трех поколениях, живут в отдельном домике на территории поместья.
Подбежав к залу, я остановился на пороге, узрев перед глазами картину, которая уже никогда не изгладится из моей памяти.
На диване, стоявшем посередине комнаты, прямо напротив окна, лежал мой старший брат Рай-монд. Но в каком виде он был. Весь в крови, одежда изорвана на клочки. И сквозь ее обрывки видны ужасные раны.
Сразу стало понятно, что с такими ранами не справится ни один маг-целитель, каким бы искусным он не был. А также стало понятно, что ни какой маг-целитель уже не понадобится - мой брат был мертв.
Мама сидела на полу возле дивана, обнимала тело брата и молча захлебывалась рыданиями. Отец сидел в кресле, откинув голову на спинку и закрыв глаза. А из-под его сомкнутых век текли слезы. Десмонд - средний из нас, стоял у окна и смотрел вдаль ни чего не выражающим взглядом.
Я бросился к нему, схватил за руку и повернул к себе.
- Что случилось?! Что произошло?!
- А, Вил - его взгляд понемногу приобретал осмысленность - это ты. Ты спросил, что случилось. Так вот я не знаю. Знаю только, что сегодня утром у меня был старший брат, а сейчас его нет.
- То есть ты не видел, как это произошло? - допытывался я.
- Уж лучше бы я этого не видел. А теперь у меня пред глазами так и стоит, стоит эта сцена.... До-рога...
- Какая дороге? - перебил я брата.
- Вил, ну когда ты научишься терпению? - скорее простонал, чем спросил тот - Ты будешь меня слушать или перебивать? Мне это не легко даже просто пересказать. А ты требуешь какие-то уточнения.
- Извини Дес, продолжай. - Покаянно произнес я. Заодно оглядевшись по сторонам и заметив, что родители тоже стали прислушиваться.
- Так вот. Дорога эта проклятая дорога. Мы ехали по дороге, ведущей к охотничьему лесу. - Дес словно зациклился на слове "дорога" - Еще вчера договорились прокатиться в лес, и может быть поймать что-нибудь к ужину. Едим мы по этой проклятой дороге. И тут как из-под земли возник прямо перед нами волк. Большущий такой волчара. Весь черный-черный, лишь над левым глазом белая полоска шерсти. Стоит себе на дороге, на этой мортовой дороге и стоит. Мы попытались объехать его с двух сторон. Не разорвется же он надвое. Не разорвался. Как только мы разъеха-лись, он прыгнул на Рая и, хоть тот и был готов к этому, сбросил его с лошади на землю, на эту проклятую мортову дорогу.
Дальше все произошло слишком быстро. Лошадь Рая испугалась и убежала в лес. Я соскочил со своей и бросился на помощь брату. Я не успел спасти брата, я опоздал. Успел только пару раз взмахнуть мечем, чтобы добить это порождение темной стороны мира. Всю основную работу вы-полнил Рай, воткнув ему кинжал в сердце. Как назло этот изувер сумел нанести ему несколько глубоких ран, располосовав всю грудь и добравшись своей грязной лапой до сердца.
Вот и все. Рай пал прямо на дороге, на этой проклятой мортовой дороге. Осталось только вернуть-ся домой с телом Раймонда. - Горько закончил свой рассказ Десмонд. И снова замолчал, продол-жив раскачиваться вперед и назад.
Я опять оглядел комнату. За короткое время рассказа в комнате произошли изменения. Мама пе-ребралась к отцу на колени, теперь они переживали свою потерю вместе. Все наши слуги собра-лись в комнате: женщины плакали не скрываясь, а мужчины украдкой глотали свои скупые слезы.
Тут в углу рядом с камином заклубился зеленый туман. И спустя мгновение на специальном кру-гу, вмонтированном в пол, появился седой щупленький старичок в зеленой мантии и с добрыми глазами.
- Ну, что у вас случилось сегодня? - Спросил он. Но, оглядевшись вокруг, сразу все понял. - Ах, ты ж Мать-богиня, что же это делается! Как же такое могло случиться?!
- По второму разу я рассказывать не буду! - Вскричал Десмонд. - Не могу! Не заставите!
После этого он сорвался с места и бросился из зала, расталкивая слуг.