У меня все ходы записаны

То есть пойми меня правильно, на самом деле я не верю в такие глупости. Но моя вера – не настолько важная вещь, чтобы полагаться на неё в столь серьёзных делах. Дурацкие суеверия куда надёжней. Сэр Джуффин Халли.

    Не нравится мне от кого-то зависеть. Особенно в доступе к информации. Поэтому в три года пришлось научиться читать. Запертых книжных шкафов у нас, слава Богу, не было – открытые стеллажи, бери, что хочешь. Но свет на ночь выключали. В шесть я обзавелась пододеяльным фонариком. В восемь завела перечень книг, которые стоило бы, наверное, прочесть. Записывала все имена и названия, что мелькнули в разговорах или на страницах и чем-то отозвались внутри, под рёбрами: то, что Анчаров называл "тихим взрывом". С этим растущим списком и бродила по библиотекам и книжным магазинам. Как правило, безрезультатно.
    А в 1986 году пришла я работать в небольшой, но грамотно организованный НИИ, в котором были целых две библиотеки – научная и художественная, открытая дважды в неделю по полчаса, в обеденный перерыв. Прискакала я туда, заполнила формуляр, открыла свой заветный блокнот, пробежалась по шкафам и говорю Евгении Владимировне:
    – Я беру пока всего Анчарова, "Сто лет одиночества", "Жизнь и творчество композитора Фолтына", и ещё мне нужна "Иностранка" за семьдесят восьмой год, только я не знаю, какие точно номера, можно мне все посмотреть?
    – А что Вас конкретно интересует?
    – "Имя розы" Умберто Эко.
    – Вы уверены?..
    – Конечно, вот у меня записано, ещё тогда: Умберто Эко, "Имя розы", "ИЛ", 1978.
    – Что-то я не припомню никакого эка... – с сомнением проворчала библиотекарь, но сходила в кладовку и притащила мне стопку старых
    Эка... "Имени розы" в них не оказалось. Что за оказия, как я ухитрилась год перепутать?
    Я ж не унялась, пока не перешмонала все выпуски "Иностранной литературы", потратив четыре обеденных перерыва. Вотще.
    Однажды два года спустя, когда я зашла в библиотеку, Евгения Владимировна строго поманила меня, извлекла из ящика стола припрятанный свежий номер "ИЛ", открыла на заложенной странице и предъявила улику:
    – Так когда, говорите, Вы внесли это в свой блокнот?
    Журнал радостно извещал о начале публикации свеженького, с пылу, с жару, перевода "Имени розы".
    – Ну вот же... – обороняюсь своей цидулкой. – У меня всё записано...
    "Систематика и филогения растений", 1975. "Аргонавты средневековья", 1976. Эко, "Имя розы", "ИЛ", 1978. Лук, "Психология творчества", 1978. Рабинович, "Алхимия как феномен средневековой культуры", 1979...
    – Да откуда же Вы могли это взять, когда Эко в семьдесят восьмом только начал роман, а завершил – в восьмидесятом, вот же написано чёрным по белому?!
    На этот вопрос я до сих пор не могу ответить. Откуда я взяла? Откуда в 1978 году знала, что Эко начал писать одну из самых нужных для меня книг?..