Печаль Сони по лошаденке длилась недолго, ровно до второго поворота дороги. За ним открывался пасторальный вид: лужок с изумрудной травой и мирно пасущаяся беглая кобыла. Попадан Зольников немедленно пошвырял сумки и тюки, намереваясь изловить беглянку и осчастливить Баську транспортом. Транспорту волко-демон окончательно разонравился. Чтобы кобыла опять не подалась куда подальше, радостная Соня сама включилась в процесс и все-таки притащила за повод упирающуюся кобылу. Животное фыркало и всхрапывало. Попадан Зольников остался очень доволен реакцией лошади. Он заявил, что в нем признали волка. Мутант из него и правда, вышел такой, что если посадить на крышу, да попросить крылья растопырить, вполне сойдет за статую химеры. Но самодовольный 'химер' так критически себя не оценивал.
К счастью или к несчастью нашлась кобыла, Нальдо сначала решить не мог. Вроде бы Баське было легче ехать, чем идти, но зато дорогу теперь выбирала радостная хозяйка кобылы. Она подхватила лошадь под уздцы и бодро засеменила ножками по дороге. Попадан держался сбоку от них, потому что кобыла все время норовила лягаться. Узкий проселок не располагал, чтобы еще кто-то шел рядом. Обгонять попаданов, выбирая маршрут, Нальдо не стал, шёл, думал и делил дорогу с несостоявшейся волчьей любовью. Рыжая псина имела не меньше прав, чем попаданы, идти туда, куда ей угодно. А ей оказалось угодно присоединиться к интересно пахнущей компании, благо её пока не гнали. Когда Соня свернула налево на ближайшей развилке, Нальдо понял, что зря вспомнил о соблюдении инструкций. Дорога стала чуть шире, дальнейший обзор загораживал изрядный бугор, но Охотник знал, что за поселение находится там, за холмом.
Кобыла пошла быстрее. Талик старался не отставать и пёр вверх на холм, демонстрируя демоническую выносливость и упрямство. Вид, который открылся с верхушки холма, заставил его притормозить от удивления. Внизу раскинулась долина. В долине, которую теперь никак нельзя было назвать широким полем, посреди окрестных, вполне привычных для средней российской полосы лесов, стояла голливудская декорация. Писатель Золотов решил, что его подводят глаза, и пару раз сморгнул. Но сколько ни моргай, а съемочная площадка для вестерна не исчезала. Ни крепостной стены, ни забора, ни хиленькой ограды не опоясывало этот странный населенный пункт. Даже отсюда, сверху, перепутать поселок с чем-то средневековым было невозможно. Над длинными одноэтажными строениями посреди ровной как стрела улицы, возвышались несколько двухэтажных домов с верхними открытыми верандами, чуть слышно доносились звуки банджо, а вход в поселение и на саму центральную улицу обозначала типичная полукруглая табличка на двух столбах - эдакий аналог арки. Что там накарябано, Талик пока прочитать не мог. Впечатление же от такого антуража было прямо-таки киношным. Казалось, что за самим поселком скрывается одноколейка и допотопный паровоз, а так же грабящие его ковбои. Не хватало только индейцев, притаившихся в ближайших кустах. Когда сзади тяжко вздохнул эльф, пришлось очнуться и спешить вниз за Силем, чтобы узнать, куда это их занесло. Точнее, куда это Силь их завел, и отчего остроухий Наль так тяжко дышит?
Силь с готовностью туроператора принялся расписывать достоинства и историю поселения с гордым названием Мидлтаун. В этнической принадлежности Мидлтауна Талик не ошибся. Зато узнал много нового и местных нравах. Оказалось, что попаданцев из России в Мутном Месте сейчас большинство, потому что родная страна пока не перестала быть самой читающей, а заодно и пишущей. Народ по инерции читал много и, невзирая на расплодившихся графоманов, испытывал пиетет к печатному слову, даже если сам в большинстве своем выражался непечатными. Но этот несомненно радостный факт не исключал наличия в Мутном Месте попаданцев из других стран, которые 'попадали' в меру своего разумения. Некоторую их часть масса российских попаданцев вытеснила на окраины. Мидлтаун как раз и был обиталищем переселенцев.
Первые читатели-почитатели жанра 'Мэри-Сью-попаданка' и 'Марти-Сью-попаданец', происходили из того самого края, где этот жанр зародился. Американцы наслаждались численным преимуществом и прелестями средневековья не так уж долго - лет тридцать или около того. Вскоре их стали теснить японцы, которые привнесли в тему то, что слегка попортило Соню, доведя её до состояние Силя. Но зато потом... Потом американцы поняли, что страшная холодная страна, в которой есть жуткая Сибирь и ГУЛАГ, сильна не только боеголовками.
Бывшие поборники демократических принципов теперь могли только кусать локти с досады: их соотечественники уже давно читали или комиксы или ничего, и большого притока попаданцев из Америки не предвиделось. Численность американского населения застопорилась, а вот россиян - неуклонно возрастала, что породило в некотором роде конфликт. Американцы сначала хорохорились, потом попытались объединиться и навести мосты с японцами. Но у последних было столь характерное попаданство, со склонностью сделать харакири своему ближнему, что союз, чисто номинальный, так и не окреп и вскоре распался. А потом и вовсе переродился в союз с врагом, причем уже не номинальный.
В первые годы все выглядело для бывших американцев не так уж страшно. Из самой читающей страны 'наиболее вероятного противника' массово хлынули толпы попаданцев всех мастей. Ожидалось, что как они резко хлынули, так резко процесс и остановится вместе с интересом публики к жанру. Но уже очень скоро любого супер-героя попаданца, оснащенного мечтой спасти мир и завести американские порядки, гоняли по Мутному Месту рыцари с мечами, посыпали едкими порошками знахарки потрясающей магической силы, кусали злые сибирские оборотни и били не менее злые московские и питерские демоны. В том, что американцев следует гонять, Талик, как московский демон, не сомневался. Ведь до чего додумались, гады!
'Гады', получившие высшее голливудское образование по истории, решили, что раз их давят числом, то они возьмут умением - покажут отсталому народу, что такое комфортный образ жизни и двинут вперед прогресс. Спасители человечества попрали средневековый антураж, в надежде соблазнить беглецов из холодной страны духом американских прерий. В результате появилась пара городов никак не вписывающихся в правильное понимание попаданской реализации. Из комфорта в них имелись дома 'а-ля Дикий Запад', салуны, а в номерах над салунами - ванны-бадьи, что как бы свидетельствовало о гигиене и цивилизации. На этом американский прогресс застопорился, равно как и постройка 'железной' дороги с деревянными рельсами. Чтобы двинуть прогресс чуть дальше требовались кольты... хотя бы один. Но сделать его было не из чего, а жители продвинутой реальности такие заказы не принимали.
Российские же попаданцы не понимали на кой им тут воплощенный реализм киношек, которые они смотрели в розовом детстве. Тем более непонятными являлись эти дощатые сборно-щелевые строения, которые непритязательные американцы называли домами. А уж их 'ванны' без душа... Каждый российский попаданец знал, что такое баня, или уж на крайний случай - сауна. Плескаться в непроточной воде россияне считали зазорным и предпочитали по-прежнему окатиться водой после баньки. Салунного веселья в голливудском стиле любители медведей и матрешек тоже не поняли. В салунах, если туда заваливались россияне, никто не помышлял о дебоше с битьем бутылок и вылетом через распашные дверцы. Вылетали в таком случае только сами аборигены декоративных городов - ни один отечественный попадан не терпел бессмысленного убоя полки со спиртным.
Обычно, после посещения 'сауны', где употреблялось немереное количество всего, что горит, бывшие жители морозной страны временно перевоплощались под воздействием выпитого и шли 'на игру'. Ролевиков среди российских попаданцев было предостаточно, и они применяли свой опыт на практике. Американский городок окружался российскими попаданцами всех мастей и начинался ночной штурм, который успешно заменял тоскуюшим по развлечениям попаданцам и кино, и новогодние выступления юмористов по телевизору.
Единение российских попаданцев в порыве развлечься было столь качественным, что нарушало законы всех жанров. Вампиры очень задорно показывали 'америкосам' сиквел к 'Дракуле': лезли в окна домов, причем вместе с оборотнями. Оборотни изображали непременную для каждого Дракулы волчью стаю сопровождения. Рыцари и воители снимали сверкающие доспехи, брали на манер былинных богатырей дубины и громили салуны, предварительно убрав оттуда все, чем потом отмечалось окончание игры. Эта богатырская забава называлась борьбой за качественное строительство. Особо продвинутые маги колдовали в патриотическом стиле, запуская фаерболы в виде красных петухов, и очень веселились, глядя на местных жителей, которые пытались сбить безвредное, на некоторое время, пламя полотенцами. Не успеют - загорится же! Демоны ловили по улицам разбегающихся от вампиров и оборотней мэри-сьюшек на предмет потискать. Поймав, активно тискали их и руками и крыльями, ведя личный счет на трофеи. Поскольку трофеем назначалась одежда пойманной сьюшки, обнаженная визжащая женская натура придавала игре особый колорит. Наглые российские ельфы и дроу мазались глиной и травяным соком, втыкали себе в волосы перья и успешно играли в индейцев, окружая городки по периметру. Они демонстрировали свою меткость, отстреливая каждого америкоса, который рисковал убраться из города во время нашествия.
Убивать нарушителей средневекового уклада жизни никто не собирался - эльфы стреляли исключительно тупыми стрелами. Дроу насаживали на наконечник желуди, светлые эльфы предпочитали шишки. Многочисленные невесты эльфийских принцев и прочие магически озабоченные девушки первыми врывались на центральную площадь города, вытаскивали из предназначенного на убой салуна столы, активно болели либо за командира оборотней, либо - рыцарей и в любом случае - за ельфов, не забывая строгать салаты для будущего застолья. Как бы америкосы ни хотели спрятаться или панически побегать, на эту площадь они забегать не рисковали. Опрокидывание миски с салатом могло иметь куда худшие последствия, чем поимка каким-нибудь демоном. Демон разве что потрясет немного и потребует повторить выученное - три-четыре матерных фразы, которые на время игры считались условно-магическими. А вот российские попаданки могли и поколотить, как ни матерись.
По окончанию игры, когда все жители городка были перебужены, потисканы или слегка помяты, начинался праздник, в котором они тоже принимали участие. Отказаться от демонстрации российского дружелюбия не удавалось никому. Отвечать на вопрос, понравилась ли 'Буря в пустыне', надлежало по установленному регламенту с учетом того, что за столом - дамы: 'зашибись' или 'полный пипец'. 'За прекрасных дам' пить следовало стоя и до дна. Америкосы быстро сориентировались и научились не втягивать голову в плечи при слове 'дам'. Загадочный русский язык они осваивали с невиданной скоростью. Этих супер-героев очень расстраивало то, что большинство российских попаданцев реализовалось на потрясающем лингвистическом уровне, понимая все языки нового мира оптом и в розницу, в то время как сами американцы в своих личных фантазиях не шли дальше мира, в котором английский понимает каждая собака. Но миновали славные времена, когда почти так все и было... В Мутное Место пришли страшные русские и объяснили, что такое 'однобокая толерантность' и в какое место надо засунуть 'паршивым америкосам' 'ось зла'. Ось бывшие россияне понимали слишком натурально и обычно для убедительности демонстрировали тележную, которая, по сути, злом не была, но вполне могла им стать.
Оба городка, Вашингтон и Атланту, использовали как ценные игровые площадки и больше раза в месяц не осаждали. Единственную попытку горожан Атланты сэкономить - ввести сухой закон и не затарить салуны спиртным, бывшие россияне покарали длительным штурмом, который продолжался до тех пор, пока часть игроков не вернулась с необходимым стратегическим продуктом, то есть - трое суток к ряду.
В общем и целом, попаданцы из России проявили толерантность, приняв как факт существование американских суперменов, предавших святые обычаи средневековья. Но супермены, позорно скатившиеся на позиции мелкого личного бизнеса, толерантность не оценили, а бизнес в таких диких условиях неизменно прогорал. Последней каплей для них стал переход бывших союзников-японцев на сторону врага. Цивилизованные самураи оказались предателями общих интересов. Хуже того, они стали являться к началу победных застолий, чтобы обсудить с 'храбрыми русскими самураями' кодекс бусидо, обычаи злых духов-демонов и богатырский устав в сравнении и в процессе распития местного аналога сакэ - самогона, разбавленного до японской крепости. Заканчивалось наглядное предательское безобразие совместным караоке, из чего следовало, что продвинутые японцы продались за выпивку и песню 'Ой, мороз, мороз!'
Бывшие - совсем недолго - союзники лобызались с врагами и взаимно награждали друг-друга титулами ценителей прекрасного и носителями высокой духовной культуры. Японцы быстро завоевали дружеское расположение российских попаданцев, утверждая, что русские ельфы ельфистей всех ельфей, поскольку лишь они могли во всей полноте оценить красоту цветения сакуры. Нашествие кавайных и яойных попаданцев из России бывшие союзники и вовсе сочли основой дружбы народов. А когда какой-то слишком щедрый демон намалевал карту, размахав Курилы по площади на пару америк, и торжественно передал японцам эти 'острова', самураи явились к началу штурма, в котором и приняли участие.
После побития населения Вашингтона японскими шестами, истерических воплей 'банзай' с одной стороны атакующих, и 'напомним гадам Хиросиму' - с другой, весь декоративный городишко три дня лежал в лежку. Японцы очень оценили российско-попаданский порыв отомстить паре американских городов за пару своих, и принимали активное участие в переворачивании Вашингтона вверх дном и выворачивании всех домов наизнанку. Злые жители морозной страны расширили правила своей же игры, с учетом новых сведений с исторической Родины, и заявили, что у американцев есть ядерное оружие, но 'америкосы' прячут его в каком-то подвале. Обещали непременно найти: не в Вашингтоне, так в Атланте. Вашингтон первым претерпел тотальный обыск и навсегда запомнил слово 'шмон'. В Атланте не стали дожидаться, пока русские попаданцы затеют искать на каждом из жителей следы биологического оружия, и снялись с места.
Вполне в духе американских поселенцев, жители Атланты грузились в дико-западные фургоны и спешили прочь из центральных областей куда подальше. На окраинах Мутного Места городов было меньше, население - напрочь разобщенным, и можно было попробовать проявить американское упрямство и наладить бизнес по производству виски, сёдел и упряжи. Спасать этот мир друг от друга американцы не собирались, а от российских попаданцев его было уже никак не спасти: на каждого американца к моменту исхода приходилось в тысячи раз больше суперменистых суперменов иного толка. Вашингтон расползался следом, отлежавшись, залечив синяки и завидуя шустрым небитым соотечественникам. Какую-то часть пути беглецов преследовали отряды коварных ельфистых индейцев, которые отрывались напоследок, отстреливая 'бледнолицых'. Когда вереницы фургонов покинули пределы местной цивилизации, от них отстали. Устраивать большие поселения и завлекать бывших соседей новой игрой: 'Большой поход', американские попаданцы не рискнули. Они почти правильно поняли загадочную русскую, хоть и попаданскую душу: не размениваться по мелочам. Так что их редкие городишки по окраинам большим населением не отличались и близко друг к другу не располагались, а то ведь россияне количеством до масштаба доберут.
По ходившим на окраинах слухам, Атланту торжественно разобрали на доски и дрова, а конец игры с сожалением и помпой отметили сожжением Вашингтона. 'Долго держались' - подумал Талик, уяснив, что свеженький городишко Мидлтаун появился в этих местах только года четыре назад. К такой забаве не успел! Уж он бы по Вашингтону прогулялся!
По центральной улице Мидлтауна гуляли куры. Больше никто в городишке без толку по улицам не бродил. Народ в конце дня занимался тем, что сидел в салуне. Именно оттуда доносились звуки банджо. Вход в салун подпирал небритый детина в парусиновых штанах, отдаленно напоминающих джинсы. Внешность героя соответствовала облику Терминатора и, кажется, он считал себя могучим. Талик осчастливил его широкой демонической улыбкой. Терминатор выпучил глаза на нежданных гостей и совсем не к месту заявил: 'Добро пожаловать в Мидлтаун. Гостям в нашем городе пи...ц как карьяшо!' Фраза так отличалась произношением в начале и в конце, не говоря уже о содержании первой и второй части, что Талик опешил. Силь тут же напомнил, что Талик как умный демон, понимал все языки, а америкос - нет, поэтому 'хорошо' он попытался сказать по-русски. По Виталию же, сразу видно, откуда он родом. Вспомнив рассказ Силя, Талик ткнул в него пальцем и, укоризненно нахмурившись, заметил Терминатору: 'Дама!' Терминатора сдуло внутрь. Банджо тренькнуло и затихло.
Вход Талика в трактир сопровождался гробовой тишиной. Население рассматривало странную компанию, прикидывая кто есть кто и где. Вероятно, пуганые битых прекрасно распознают, поэтому в Баське безошибочно опознали пострадавшего на службе представителя власти. Эльф выглядел уже гораздо лучше, чем сразу после парижского побоища, но и у него еще не совсем прошла желтизна вокруг глаз. Салунщик поинтересовался, что желают заказать господа наблюдатели, и облегченно выдохнул, не получив возражений по части статуса гостей. Талику такой оборот дела не понравился. Он полагал, что его сразу должны начать бояться как российского демона, а не вздыхать с облегчением. Демон брюзжал, что патриотизм - вовсе не демоническое качество, а оборотню было всё равно. Он тосковал по приблудной псине, которая осталась на улице.
Талик отложил внутренние разборки и принялся изучать меню, написанное углем на деревянной доске рядом со стойкой. Заказав своему растущему организму много и всякого, он подставил для расплаты Тузика. Американец немедленно натянул на физиономию самую голливудскую улыбку и сообщил, что состоятельным гостям здесь всегда рады. Оценил-таки: то ли яркость стикера, а то и вовсе получил неведомым образом сведения об общем капитале (внутренний демон Талика был ужасно мнительным). В том, что представители властей были состоятельными, законопослушные американцы тем более не сомневались, а Силь шел приложением к богатой компании. Часть народа немедленно покинула салун, и вскоре с улицы донесся перестук копыт. Не иначе по завершению трапезы им попробуют продать лошадей. Возвращение двух 'америкосов' с новенькими седлами подтверждало догадку. Талик был в принципе не против лошади. Лишь бы лошадь не была против него. Его герой просто обязан был скакать на могучем коне, и конь значился одним из пунктов 'сбычи мечт'. У кого же купить коня, как не у ковбоев?
Почувствовав себя почти барином, Виталий нарочито медленно получал удовольствие от обеда. Когда пережевывать стало нечего, писатель Золотов встал во весь демонический рост, потянулся и поинтересовался у салунщика насчет сигар. Сигары к его радости нашлись. Выглядели они вполне достойно и были, как водится, в коробках. Решив себя побаловать, Талик шиканул - купил самые дорогие и отправился на улицу покурить.
Покурить вышло отвратительно. Во-первых, это был тот еще табак - не в Вирждинии рос. Во-вторых, волчий нюх не просто портил удовольствие, а превращал его в пытку. Талик чихал, фыркал, давился, но курил. Окончательно испортил настроение эльф, который вышел подышать воздухом и развил целую агиткомпанию за курение среди оборотней. Послушал бы его МинЗдрав, который 'предупреждает'! По теории остроухого выходило, что главное - отбить нюх, и можно обойтись без чеснока, поэтому оборотням курить даже полезно. Без чеснока, конечно, было лучше. Но тут явились пять местных кобелей, которым нюх никто не отбивал, и волк внутри Талика возмутился пусть и безо всякого нюха. Кобели, сбившись в стаю, на него нарычали, а рыжую псину попытались сманить.
Устраивать 'америкосам' моральную компенсацию за сожжение Вашингтона и веселить их, гоняя здешних шавок, Талик не хотел, демон и человек тоже. Но оборотень буянил, и справиться с ним было трудно. Пришлось поступиться принципами и попросить эльфа прогнать, наконец, эту рыжую изменницу, чтобы не опуститься до собачьей драки. Состоятельный гость, вцепившийся в холку местному кобелю - слишком эксцентричное зрелище. Эльф пристально глянул на псину, она радостно повиляла хвостом и стремглав унеслась вдоль по улице, скрывшись в ближайшем переулке. Кобели унеслись следом. Талик перевел дух, мысленно погладил расстроенного волка и приступил к весьма ответственному делу - покупке лошади.
У длинной коновязи уже стояли десять лошадей. Три 'ковбоя' сидели рядом на перевернутых бочках и делали вид, что отдыхают. Как только Талик проявил интерес к животным, один из американцев тут же спросил:
- Господин желает купить лошадь?
Господин-то желал, но... лошади не желали продаваться и рвались с привязи все, кроме одной.
- Йес. - Талик попытался вспомнить все, что выучил из английского в школе. - Ит из. - Указал он на флегматичного мерина.
Американец принялся расписывать достоинства остальных лошадей. Пришлось прервать его словесный поток.
- Вулф. - Стукнул себя в грудь писатель Золотов.
- Не демон? - Изумился американец.
- Демон-вулф. - Конкретизировал Талик и подошел поближе. Лошади захрапели, мерин продолжал стоять по стойке 'вольно', согнув переднюю ногу и как-то странно презрительно скривив на сторону губу. Как будто жевал-жевал да и задумался.
Эльф присоединился к процессу покупки.
- И мне пару. Вот этого - указал он на рослого и тощего по сравнению с мерином гнедого коня, - и вот этого. - Вторым эльфийского внимания удостоился чалый то ли пони-переросток, то ли просто мелкий конь.
Идея улепетнуть от остроухого верхами трещала по швам, но еще не была окончательно похоронена. Если гнедой рванет от волка-Талика куда подальше, то может из этого что и выйдет. Не обгонит же эльф коня! Поторговавшись с местным барышником до хрипоты, Талик впервые в жизни стал обладателем очень большой лошади. В принципе, в будущем имении коня можно использовать и для полевых работ, так что покупку писатель Золотов счел более чем оправданной. Нальдо со своим неограниченным кредитом мелочиться не стал - сразу видно, списал расходы на работу по сопровождению. Он без разговоров оплатил лошадей для себя и Баськи и велел показать седла.
Себе Талик приобрел седло с серебряной насечкой, если верить продавцу, и остался очень доволен сделкой. Времени до вечера было хоть отбавляй, а спешить дальше в том же темпе и ночевать где-нибудь на сеновале, Талик не хотел. Никто не возразил, когда он предложил заночевать в приличном месте. А скоротать время за стаканчиком виски опять не удалось. Спиртное оказалось для волко-демона хуже чеснока. Эта фаза реализации диктовала прямо-таки монашеский образ жизни: ни покурить, ни выпить, из дам.... М-дам... Это ж ангел получается. Демон был с Таликом полностью согласен и предложил прикончить оборотня. Внутренний военный совет показал, что демон и человек были совсем не против, голос, который Талик переименовал в совесть, полностью оправдал решение, но никто из этих троих понятия не имел, как это сделать. Оборотень сразу перестал скулить со страху и радостно зарычал, обещая сущностям-предателям веселую жизнь. Показалось даже, что блохи стали кусать активнее, и копчик зашевелился на манер хвоста.
Пришлось подавить межличностные разборки и ограничиться на вечер культурной программой в стиле кантри и визгливым кабарэ местных сьюшек. К исходу мероприятия Талик уже вполне натурально зевал. Силь набился соседом в номер, что было вполне экономично, а с учетом предупреждения, что он - 'дама' еще и прилично. Наль, конечно, попытался возразить и снять номер на четверых, но 'читатель Зольников' потребовал хоть какой-нибудь личной жизни и возможности выспаться без эльфов. Силь такого поворота мысли не осилил, считая и себя вполне эльфом. Сошлись на двух номерах со смежной дверью.
Как только погасили свечу, Талик подкрался к кровати Силя, благо их разделяла только тумбочка, и зарубил на корню его далеко идущие планы.
- Разговор есть. Секретный. - Жарко прошептал он в длинное ухо ппаданца. Силь изобразил готовность посекретничать и приподнялся на локте. - Перебирайся ко мне в кровать. Для конспирации! - Добавил Талик, чтобы сразу пояснить свои цели и задачи.
Силь выпорхнул из своего пухлого соломенного матраса и успел запрыгнуть на соседнюю кровать даже раньше её законного владельца. 'Соня она, она Соня', - убеждал себя писатель Золотов, пристраиваясь с краю. И хитрая к тому же. Соня забралась к стенке, так чтобы выгнать её было не просто. Деревянная кровать заскрипела, и дверь из соседней комнаты тут же открылась. Главный конвоир застыл в лунном свете, который проникал в комнату из окошка над тумбочкой.
- Нет, ну ваааще! - Возмущенно протянул Талик. - Еще и свечку держать будешь?! Обломщик!
Соня смущенно уткнулась Талику в плечо, подыграв, и окончательно засмущав Нальдо. Эльф скривился, обозвал обоих жертвами воплощенной эротической катастрофы и убрался восвояси.
- Что за секрет? - Прошептал Силь.
Талик сполз пониже, пристроился поближе и начал демонически хитро врать:
- Ко мне этих двоих приставили, потому что считают, что я какой-то там вроде как писатель. Не знаю почему. А у них спрашивать не хочу, с чего это сортировщики так решили. Что-то тут у вас не так с этим писательством, чего они так к этому странно относятся? Ну, был бы писателем, так и что?!
- Оххх! - Восторженно едва ли не в голос взвыла Соня.
Талик цыкнул на неё и стал ритмично расшатывать кровать. Под противный скрип он получал в ухо сбивчивую информацию из всей той каши сведений и слухов, которые были у Силя. Но даже если поделить всё рассказанное на десять, все равно выходило с одной стороны чрезвычайно могуче, но с другой - не менее чревато.
По неизвестным причинам здешняя магическая реальность учитывала количество граждан, верящих в непогрешимость писателя и его личную героическую сущность. То есть - количество читателей, и даже тех, что остались там, в Изнанке как-то влияло на процесс реализации. И откликалась замечательная реальность на такую поддержку образа тем, что давала возможность полной реализации, вплоть до разделения сущностей, если их несколько. Талик представил 'трех себя' и зашатал кровать быстрее. Могучий маг-писатель или демон был силен настолько, что вполне мог самостоятельно выйти из Мутного Места и устроить продвинутым аборигенам большой или не большой армагедончик, в зависимости от настроения. Поэтому тех, кто сознавался в писательстве, сразу отправляли на отдельные острова, где существовали некие двойные, тройные и так далее, карманы реальности, а охрана следила за возмущением 'фона' и пресекала попытки побега. Вырваться оттуда было невозможно.
Стать Робинзоном Талик не мечтал. А тех писателей, которых не удалось завлечь обманом на острова, и уж тем более тех, кто сразу начинал совершать неугодные аборигенам подвиги, уничтожали на месте, особо не церемонясь. Силю было 'доподлинно' известно, что на одном из островов уже лет десять как живет писательница, только он не знал какая именно. Но поговаривали, что очень могучая попаданка, наделенная прямо-таки сверхъестественной силой.
Было над чем задуматься. Хорошо, что сущностей у Талика оказалось несколько и очередной виток реализации добавлял каждой по чуть-чуть. А то его перспективные возможности уже стали бы явными, и пока он не обрел полную мощь, законопатили бы его в бочку, как Гвидона и отправили на местный Буян. А можно ли там реализовать себе белку и тридцать три богатыря - это еще вопрос. На этот вопрос Силь ответа не знал, потому что ничего не знал о жизни на этих островах.
Талик вспомнил, что забыл скрипеть кроватью и возобновил имитацию интимного процесса. Выходило, что бегать от сопровождающих что верхом, что пешком особого смысла не имело - только на неприятности нарываться. Быть уничтоженным.... расстрелянным эскадрильей дирижбанделей Талик не хотел. Оставалось только усыплять бдительность конвоиров, копить сведения и отказываться от любых морских прогулок. Так что, план с имением снановился самым актуальным. Ну, не будут же эти двое вечно сидеть, когда-нибудь, но охрану снимут. Вот тогда... Талик решил проверить свою догадку.
- А чего вдруг ко мне именно этих двоих приставили? Они же вроде как не местные, не Мутные?
- Точно не знаю, - шептал Силь, практически взгромоздившись на него сверху. - Но я что-то слышал насчет образов и какой-то фиксации. Вроде бы те, кто ловит попаданца и не дает полностью реализоваться, лучше всего влияет... своим присутствием.
Талик даже нос почесал. Ха-ха! Не повезло Нальдо с Баськой. А Силь нагонял жути:
- Охотники в основном эльфы... Ну, мы же сплошь магические существа. Эххх... - Разочарованно вздохнул длинноухий попаданец. - Мне бы способности Наля! Ты даже не представляешь, какие у него способности. Эльфы могут прям... прям... - Но что 'прям', Силь не договорил. Кровать не выдержала демонического издевательства, и ножки подломились.
Почти одновременно с грохотом, в комнату опять ворвался тот, кто многое может.
- Вы спать дадите?! - Возмущенно шипел обладатель сверхмагических возможностей. - Хоть бы Баську пожалели!
Обозвать попаданцев особо культурным мерзким словом эльф не успел. В комнате раздался новый звук, и раздался он со стороны окна. По стеклу как будто провели железом. Нальдо уставился в окно. Силь, который и так лежал на Талике, глянул в том же направлении и распахнул рот. Талик предотвратил попытку визга и перехватил Силя.... Все-таки Соню. Когда эта конспираторша перешла к полной конспирации и вылезла из своих штанов, Талик так и не понял. Зато Наль оглянувшись на звук возни, тут же резко отвернулся. Ой, какие мы деликатные! Талик перевернулся и тоже посмотрел, что это там скребется. Оказалось не 'что', а 'кто'. Упырь.
Талик отдал Соне одеяло для прикрытия стратегически важных мест и встал в полный рост, подтянув нижнюю часть своей графской пижамы. Окно распахнулось. Упырь уставился на растопырившего крылья Талика и упершего руки-в-боки Нальдо. Даже торчащую из одеяла голову Силя почтил вниманием.
- Исвиняюссь! - Прошептал представитель племени шепелявых кровососов. - Помесал груповуське?
Ну, кто же знал, что магически-могучего эльфа доконает 'груповуська'? По идее, вампир был гораздо шире окна, которое справедливее было бы назвать форточкой. Но Наль взлетел на тумбочку и одним рывком протащил длиннозубого в комнату. Вампир, по всему видать, быть из старожилов и очень быстро сообразил, с кем имеет дело.
- Был не праф! Исьвиняюсь! Сутка се! - Трепыхался вампирический попаданец.
Как собирался его не извинить Нальдо, осталось неизвестным. В той же форточке возникла морда оборотня. Глаза его сверкнули красным, и внутренний оборотень Талика подозрительно напрягся: шерсть встала дыбом даже на ногах.
- Швои што ли? - Прошамкал обладатель удлинившихся по-волчьи челюстей и с шумом втянул воздух носом.
- Допустим. - Почти угрожающе процедил Талик. - А вам что здесь надо?
- А мы в отпушке. - Сообщил оборотень так, как будто это все объясняло. - На ихру приехали!
- И сколько вас? Двое что ли? - 'Недолго же америкосы жили как на Диком Западе. Ролевики - это сила. Особенно наши!' С удовольствием отметил про себя Талик.
- Та ты што? Дватшать вомперофф, шешть рышарей, наших волкоф пятнашадь, два мага и ешо девшонок двашать дфе! А ешо ельфоф по перимешру шришадка - дрофей и сфешлых. Ихраешь?
'Дровей и светлых' - перевел для себя Талик и решил, что полное волчье воплощение ни чуть не лучше вампирского. Как оборотни, только бедный Баська шепелявил.
- А Басир спит? - Спросил он у Нальдо.
Остроухий уже отшвырнул вампира на кровать Силя.
- Спит. - Подтвердил эльф.
- Тогда так... - Талик распахнул крылья пошире, демонстрируя себя во всей красе. - Тут у нас гном спит после... битвы. И кони наши на конюшне стоят. Только сегодня купили. Гнома не будить! - Он указал направление 'на гнома' через соседнюю стенку. - Коней не пугать и не трогать! Нашу девушку тоже! Тогда играю. - Нальдо при упоминании 'нашей девушки' даже покачнулся.
- А хте мой тракула? - Оборотень всунулся поглубже в форточку и узрел съежившегося в углу 'Дракулу'. - Фылась!
- Я по лесенке спусюсь! - Пообещал кровосос, не желая выдавливаться обратно наружу через форточку. Прополз бочком по стеночке и выскочил тихо из комнаты.
Оборотень тоже исчез.
- Ты что? - Нальдо покрутил пальцем у виска. - Собираешься принимать участие в этом безобразии?
- А мне побегать и размяться надо! - Набычился Талик. - И вообще, весело же будет. Не сожжение Вашингтона, конечно, но тоже ничего.
- Тебе еще и размяться?! - Эльф многозначительно посмотрел на стоящую под наклоном кровать без двух ножек. - А поспать тебе не надо? Отдохнуть, например?
- Неа! - Демон взял ситуацию в свои руки и крылья. - А ты? - Тембр голоса сменился на коварно-обольстительный. - Не хочешь погонять гадких, мерзких, наглых попаданов, которые отравили тебе жизнь? На законных основаниях! Прикинь, я же знаю, что без тебя мне по улицам бегать не светит, а? Сьюшек попугаем немножко. Что им сделается? Они сегодня в таком виде отплясывали, что терять-то им нечего. Ну, как? А Басир пусть поспит.
- Ты меня соблазняешь, что ли? - Не верил своим ушам Наль. - Предлагаешь под прикрытием долга совершать противоправные действия и беспокоить среди ночи самых законопослушных попаданов Мутного Места?
- Законопослушание - странная вещь! - Философствовал демон. - Бывает очень вредным! Вот, почему в американских городишках ваших наблюдателей нет, хочешь скажу?
- И почему? - Наль презрительно скривился, явно недооценивая подкованность Талика в знании американского менталитета.
- Да они и без наблюдения стучат друг на друга как дятлы. - Оскалился Талик. - Павлик-Морозов-супермен-спаситель-мира! Тьфу, какая гадость!
- Есть, конечно, за ними такое, ... да. - Согласился эльф.
- Гадость? - Гнул свою линию демон.
- Ну, гадость. - Подтвердил Наль.
- Ну и всё! Я гоняю, а ты меня догоняешь. Обещаю шибко не бегать. Силь, замотайся в одеяло, если кто сунется, скажешь, что русский и напомнишь насчет лошадей и Баськи, мол, договор был. - В этот момент салун потряс первый удар. - Так, кое-кто из этих рыцарей насчет договора не знает. Пошли, разъясним!
Хлопая крыльями, Талик ринулся вниз по лестнице. Нальдо пришлось бежать следом. Успели ко второму удару. Парень с фигурой стероидного качка как раз собирался ударить третий раз. Дубину на замахе перехватил Наль, а Талик, прихватив богатыря за грудки, тряхнул пару раз и кратко разъяснил текущий момент. От богатыря уже разило как от винного погреба, но цели и задачи он понял и не обиделся. Поздравил свежего попаданца с прибытием, пообещал выпить за знакомство и отправился грабить салун изнутри. А заодно - охранять заведение с мирными путниками от посягательств.
Но тут прибыл второй поборник крепости изб и напитков. История почти повторилась, только ударить ему не дали. В результате вместо игры Талик и Нальдо спасали салун со спящим Баськой, уговаривали толпу девиц не слишком шуметь - совсем бесполезное дело, и слушали визги и вопли, которые неслись со всех сторон.
Как спал этой ночью Баська, Наль и Талик узнали только утром. Плохо спал. Наль к утру сделал потрясающий вывод, что все российские попаданы заразительно законо-непослушны. Он даже невозмутимо пережил двух японских анимэшных эльфо-самураев с огромными грустно-висящими ушами и обсудил с одним из них вопрос 'Как выживает страна, где жители считают своим долгом нарушать закон и порядок, причем делают это весело и с огоньком?' Красные фаербольные петухи, летавшие над Мидлтауном, оказались незабываемым зрелищем. Сошлись на том, что для населения столь удивительной страны нет иных объединяющих факторов кроме внешнего врага, а так же внутреннего, каковым и является власть. Талик пресек их далеко идущие выводы, сообщив, что власть сама всё нарушает, ничего не соблюдает, чем и показывает пример гражданам, как это следует правильно делать. До таких глубин философской мысли японец ещё не дорос. Он приморозился к дверному косяку и впал в задумчивость.
Жители Мидлтауна, согнанные на общественное мероприятие по случаю успешного окончания штурма были не так уж грустны, как предполагал Талик. В конце концов, штурм раз в год - это не раз в два месяца. Может даже, в следующем году к ним не заглянут. Игра теперь называлась 'Русская рулетка. Возмездие'. От рулетки в ней была жеребьёвка - какому из двадцати пяти городишек не повезет, а из возмездия - кара за побег 'вместе с передвижным заводом по производству ядерного и биологического оружия'. Оказывается, в прошлом году один городишко с громким названием Нью-Йорк уже 'обыграли', но никто из его жителей не поехал на дальние расстояния, предупреждать бывших соотечественников.
Несостоявшийся архитектор не выглядел ни злым, ни особо недовольным. Похоже, что довольны остались все и даже владелец салуна, чье заведение уцелело, а за еду многочисленные гости всё же заплатили. Талик недоумевал: и чего америкосам не сиделось в своем Вашингтоне? Ну, построили бы себе приличные средневековые дома тогда уж! 'Ну и ладно! Зато почти успел на вторую выездную игру! Жаль, что не поучаствовал'.
Когда к столам подтянулись сидевшие в засаде 'индейцы', Наль скривился. 'Светлые' были самые разные, дроу - беловолосые, но ни один - ни разу ни черный. Больше в них ничего интересного не было, и Талик решил проявить лояльность к власти в лице её представителя.
- Сейчас допьют и попадают. - Грустно изрек волко-трезвенник. - Пошли спать?
Кое-как подсунув ножки плашмя под кровать, чтобы уж совсем не сползать с неё вниз, Талик разделил спальное место с Силем. Нальдо наотрез отказался уходить в отключку отдельно от ценного попадана и занял соседнюю кровать. Завывающий голос кого-то из оборотней 'Ой мороз...' Талика не смутил. Набравшийся впечатлений писатель Золотов уснул под него, как под колыбельную.