За Пределом
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
Аннотация: Вторая книга. Закончена. В первом приближении отредактирована. Все изменения внесены сюда, возможно появились новые опечатки. Заранее спасибо за отлов.
|
Глава 1
Большая вода покидала русло Беноры до будущего года. Торговые ладьи уже ушли вниз по течению, к Пальдасу. Дрешт превращался в тихий сонный город. По улицам снова бродили куры и гуси, упрятанные хозяевами по птичникам на время большого торга. Владельцы постоялых дворов вздыхали, запирая пустые комнаты, подсчитывали барыши и, завершив все эти недолгие дела, откровенно скучали. Радовался и суетился только Тонд, хозяин "Золотой кружки".
Гости появились, когда даже самые запоздавшие покупатели и торговцы уже покинули Дрешт. Мужчина, мальчик и, судя по всему, их хозяйка сняли весь второй этаж. Тонду было все равно - хоть все комнаты и чулан в придачу. Но и небезынтересно: кого они ждут и как надолго задержатся? И зачем вообще приезжать в Дрешт в это время?
Девица, Пеллиэ, все время прикрывала голову шалью. Иногда она уходила побродить по лавкам или с мальчишкой, или с мужчиной - Сульсом. Тогда оставшийся занимал пост в зале и не отлучался, пока двое ушедших не возвращались. Болтать с хозяином никто из них не хотел, что было очень уж загадочно. Не болтливые слуги, это - или разведчики, или разбойники.
Тонд уже измучился сочинять самому себе всякие разные истории, когда однажды вечером прибыла остальная компания. Четверо всадников в плащах с капюшонами, оставили на попечение его конюхов шестерых кобыл и лошака. Он лично проследил, чтобы лошади были устроены наилучшим образом, поэтому в зал вошел, когда новые гости уже скинули плащи. Загадка не разрешилась - она доросла до размеров тайны. Эльфийская дева с радостной улыбкой наблюдала, как темноволосый эльф обнимается с человеческой девицей. Сама девица, его первая гостья, называла эльфа братом. Второй, беловолосый, как оказалось - тоже "брат", вертелся тут же и отталкивал чернявого со словами: "не ты один тут скучал". Самые худшие подозрения Тонда оправдались, когда он перевел взгляд в дальний угол зала. Там уселись в полумраке еще двое беловолосых. Этих невозможно было ни с кем перепутать. Темные эльфы! Лица бледные, глаза неживые - только что из-под земли. Это была самая необычная компания, какую только видел трактирщик за всю свою жизнь. И страшная. Если одного светловолосого "брата" еще можно было принять за странного эльфа - кожа имела вполне здоровый, даже слегка загорелый оттенок, то бледного призрака - ни в коем случае.
Необычные гости уселись за самый большой стол и перетащили из угла в свою компанию Темных. Странности не желали заканчиваться. Темные потребовали извинь всех сортов на пробу и сокрушались, что сортов всего два - дорогой и дешевый. Та, которую слуги называли Пеллиэ, скинула с головы шаль и тоже оказалась не совсем обычной девицей. Крашеной. Лицо обрамлял венчик светлых отросших волос, на которых хороша была видна четкая граница темной краски. Ну, если девица красит волосы - значит тут уж совсем дело нечисто.
Ужин еще не был готов, как со стороны дороги снова послышался конский топот. Похоже, приближался целый отряд. Чтобы летящие галопом всадники не разнесли ворота, Тонд помчался открывать. Всадников оказалось всего два. Но вместе с ними во двор ворвались еще десять неоседланных поджарых лошаков, все - похожие на того, который уже стоял в конюшне. А на двух оседланных лошаках могучими глыбами восседали гномы. Один - в кожаном доспехе с накладками, второй в желтой кирасе. И оба - при секирах и метательных топорах. Когда тот, что в кирасе, снял ведерный шлем, Тонд все-таки вцепился руками в створку ворот. Ноги не слушались. Длиннокосая, рыжеволосая девка в штанах рыкнула:
- Благородная Пеллиэ здесь остановилась? - И получив утвердительный кивок, не менее властно распорядилась разместить "айшаков" по стойлам. Слава Создателю, этот приказ относился к молодому гному с курчавой бородой. Он немедленно подхватил вожжи лошака своей госпожи и засвистел. Остальные лошаки сбились в кучу и пошли за ним к конюшне.
На крыльцо вышел беловолосый эльф, и, прищурив серые глаза, спросил:
- И что это значит, Благородная Вайола?
Тонд закрыл ворота. Она еще и благородная! В штанах, в кирасе и с гномом. Кому рассказать - не поверят. Скажут - извиня перепил. А может, и правда, перепил?
Даэрос был нешуточно зол. Вайола виновато понурила голову. Сульс готов был залезть под стол. Его уже допросили. А что ему было делать? Разве он мог не сказать Ноферу Руалону, где они остановятся в Дреште? Нофер же волновался за Пеллиэ!
- Вайола! Ну, куда Вы собрались? А?
- С вами. На подвиги! - Воительница полугномского происхождения была непреклонна как дубовая крепь в шахте.
- А кто Вам сказал, что мы собираемся на подвиги? Может у нас... прогулка?
- Тогда я рядом погуляю. Мало ли что... может рядом что-то случится, так мы с айшаками дадим им жару! И Гройн поможет!
- Гройн, это Ваш новый айшак? - Даэрос вспомнил с некоторым запозданием, что его бесценный Айшак, на самом деле принадлежит Вайоле.
- Нет. Почти жених. На голову очень крепкий. К сожалению. Он сейчас айшаков пристраивает. Как конюх - неплохой.
- И сколько у Вас теперь айшаков?
- Все двенадцать. Пеллиэ знает - Отец с другими гномами клана на них и приехал. Он сейчас рядом со старым Замком Отца, новый строит. А чтоб быстрей, мы старый - из требушетов расстреляли. Заодно и камень пригодится. Скоро остальные гномы подтянутся, и к весне будет просто чудо - какой Замок! Так что жить там пока негде. Отец Руалон в палатках, с мастерами. А, вот... - Вайола протянула корзину, набитую горшочками. - Он вам варенье просил передать.
- Мои картины! - Сульс застонал.
- Сульс! Не ной! Все твои картины мой Отец лично вынес. Перед тренировочным штурмом. Заодно и гарнизон попрактиковался. - Вайола не понимала, как в таком важном деле - строительство нового Замка, можно думать о таких мелочах.
- Который из Отцов? - Оружейник льстил себе надеждой, что его благородный нофер лично спасал его шедевры.
- Мастер Бройд, конечно. Ему некоторые так понравились! Просто удивительно! - Остальные восторги главы клана Секиры и Кирки, Вайола решила не пересказывать. Кто же знал, что один из "портретов" окажется похож на старинный мифический сказ гномов - "Оживающий камень с бородой".
Трактирщик не велел кухаркам показываться на глаза гостям, и сам накрывал на стол. Из последнего обрывка разговора он понял, что у неприлично одетой девы, которая вопреки всему - благородная, два отца и ни одной матери. Чудны дела Создателя.
- Вайола! - Даэрос попытался сделать "жуткое лицо". - Там, куда мы отправляемся не так страшно, чтобы было интересно. Но мы вряд ли вернемся оттуда. Не потому, что все умрут, а потому что... задача такая.
Воительница все равно не сдавалась. Она даже молча "громко" заявляла о своей решительности, сжимая секиру. Ладно. Двенадцать айшаков - это сила. Его, Даэроса, тринадцатый - не в счет, надо поберечь скотинку.
- Кстати, об айшаках. Тот, который ко мне сбежал, как бы так его обозначить...
- А, ладно! Он сам выбрал хозяина. Так что - дарю. - Вайола щедро отдала "предателя", не без расчета на ответную любезность.
- Ну, хорошо. Никуда от Вас не денешься, доблестная Вы наша. Элермэ, разведчики, как Вы уже поняли, это - Благородная Вайола фар Руалон, дочь Мастера Бройда из Клана Секиры и Кирки и приемная дочь Нофера Криста Руалона. Я вам рассказывал по дороге о нашей с ней судьбоносной встрече в степи. А мой Айшак является близким родственником еще двенадцати таких же тварей. Элермэ, береги кобыл.
- Да, не надо! - Вайола, принятая в компанию, сразу осмелела. - Это Айшак Принца Даэроса такой избалованный. Я его с детства растила, ну и много позволяла. Очень. А остальные звери вполне послушные. У гномов в горах - не забалуешься. - И она расцвела гордой улыбкой
Ларгис Ар Туэль поперхнулся, а Гарнис Ар Нитэль застыл, не донеся стакан по назначению. "Принц Даэрос"! Даже Элермэ отвлеклась от своих раздумий и удивленно приподняла брови. В этом месте надо смеяться, или как? Хоть бы подмигнули.
Дверь распахнулась и вошел молодой гном. Борода у него была вся в завитушках. Даэрос присмотрелся - завитушки были уж очень ровненькие и какие-то слишком мелкие. И у него, как у специалиста по различным фокусам с волосами, не осталось сомнений. Их вниманию сейчас будет представлен редкий тип гнома - щеголь. Не иначе, на гвозди бороду каждый вечер наматывает! Жертвует длиной ради красоты. Чудеса, да и только. И если Вайола в виду своего происхождения еще как-то могла быть принята за почти человеческую деву, то вот этот "Завиток" был чистейший гном без всяких примесей. С придурью, но - гном. Дожили! Как где только эльфы соберутся по важным делам, как тут же гном пытается затесаться! И, похоже, что этого айшачьего конюха никуда не денешь...
- Знакомьтесь! Гройн из клана Секиры и Кирки. Пока - конюх. - Вайола грозно посмотрела на "жениха", мол, попробуй возразить. - Гройн, знакомься - Пеллиэ, моя подруга, сестра двух принцев Даэроса и Нэрниса, а... - А остальных Воительница не знала.
Элермэ и Темные были на грани истерики. Нэрнис принял гордый и независимый вид - он вообще скоро Властелином будет. Подумаешь, принцем назвали! Даэрос представил многострадальных разведчиков, обозвав их в отместку за ухмылки "Первыми летающими эльфами". То, что их "летало" смерчем, он опустил. Элермэ гнома не заинтересовала вообще. Его интересовала только Вайола. Гройн с достоинством кивнул всем представленным и двинулся с объятиями прямиком к Даэросу:
- Ну, рад приветствовать тебя, соперник!
Даэрос зашипел на Воительницу. Вайола смущенно покраснела. Старший разведчик Ларгис забрался под стол, вроде как сапог перешнуровать и, закусив рукав, хохотал. Гарнис не придумал ничего оригинального и полез к своему сапогу туда же. Элермэ не была настроена смеяться над любовью, как бы нелепо это не выглядело. Пелли уже и так видела "гонку за Принцем" и удивляться ей было нечему. Знатная "айшачница" Вайола считала Даэроса "лучшим жеребцом" и никто её в этом не переубедит. Странно, конечно, как можно отдать предпочтение кому-то, когда рядом есть Нэрнис... Но у гномов и полугномов - свои причуды.
Даэрос подумал, превозмог себя и обнял Гройна - сильно, как Айшака на первом привале, когда собирался его придушить насмерть. Гном стоически перенес пытку и понял: против такого бойца... ловить нечего. Значит, придется добиваться расположения Прекрасной Вайолы обаянием.
- Ну, если наши доблестные разведчики зашнуровали друг другу сапоги, то, похоже, мы должны рассказать прибывшим, куда мы идем. Это их последний шанс принять разумное решение. Вайола, мы отправляемся за Предел.
- Не ожидала от Вас, Принц Даэрос! - Воительница надула губы. - Все знают, что за Предел пройти нельзя, на то он и - Предел. А что-нибудь кроме сказок?
А вот когда не доверяют словам командира, разведчики очень злятся - это у них профессиональное, пещерное в буквальном смысле. Так что убеждать Вайолу и Гройна не пришлось. Ларгис с Гарнисом просто собрались их убить. "Принц" Даэрос приказал не трогать, и они еще долго шипели и обсуждали, как они это сделают, когда будет можно. Даэрос попытался затронуть другую сторону Темной натуры - на Деву с ножом, это же не по-мужски. И был обескуражен:
- Гном, это - гном. И только потом - Дева. - Ларгис не видел в гномах особой разницы. Или не хотел.
Таким образом, Прекрасную Воительницу окончательно приняли в "гномы". Она еще не знала, как к этому относиться, но зато будущий подвиг засиял перед ней как новая кираса.
- А что мы там будем делать? Воевать, да?
- И это тоже. Там живут страшные злые силы. И они тоже знают, как выйти наружу. Или мы их, или они - нас. - Даэрос уловил краем уха шорох. Хозяин трактира подкрался с той стороны двери подслушивать. - Слышала про Черного Властелина? Так вот - это не сказки. Завтра выступаем. Пройдем через Запретный лес и попробуем... обрушить за собой Проход. Так как, Воительница, ты готова спасать мир?
Вайола была готова спасать мир каждый день. Даэрос решил, что неокрепшему девичьему мозгу воительницы рано получать информацию о заговоре с двойным дном. Пусть все узнает за Пределом, раз уж ей так захотелось туда пойти. Тем более, что "не вернемся" - было тактической правдой, а не правдой вообще. И как бы он не был огорчен, что у них теперь в компании гном, но отправлять обратно воительницу с айшаками... Одну её он бы отправил. А удержать это буйное стадо - бесполезно. Один посвист и они весь Запретный лес вытопчут.
Тонд получил пять золотых и стал гораздо любезнее. Да, компания была необычная. А то, что он подслушал, было еще необычнее. Но эльфы - не врут. Так что скоро он, простой трактирщик сделает себе имя в Дреште, и его заведение будет обладать потрясающей популярностью. А эти добрые самоубийцы и борцы с великим злом даже не обратили внимание, что распорядились насчет еще одной лишней комнаты... В ворота стучали. Тонд понял, что хитрейшие разведчики всех народов, которых случай свел под крышей его достойного заведения, на все обратили это самое внимание.
Еще двух эльфов - Светлого и Тёмную, Тонд назвал про себя "блаженными". Зачем Злу такие борцы с ним, было непонятно. Если только в качестве наживки. Они вообще ничего вокруг себя не замечали.
Конечно, не всегда люди понимают, сколько эльфу лет. А возраст свыше трех сотен считают, если не сказками, то чем-то нереальным. Не осознают. Совсем другое дело, когда эльф представляет своим друзьям своих же родителей, которые выглядят даже как-то странно помоложе его самого. Бледнокожая Исильмэ и впрямь казалась юной по сравнению с загорелым Даэросом. Тонд решил, что сойти с ума никогда не поздно. У кого-то два отца, а у кого-то мать родилась после сына. Колдовство это все - не иначе.
Морнин отказался скакать галопом и переживать за свою спутницу в обществе нервных кобыл, которых временами пугал Айшак, а так же потребовал с сына клятву, что проход за Предел будет делом безопасным и не тряским. Пределы Пределами, заговоры тоже могут подождать, а у них в скором времени дочь намечается. И о будущей сестре Даэрос, кстати, должен заботиться.
Элермэ опять погрузилась в задумчивость. Нет, она не завидовала. Она страдала. У всех нормальных эльфов, даже когда семья вот такая - полутемная-полусветлая, все происходит естественно и нормально - отец заботливый, мать счастливая, старший сын вообще - дар свыше. Конечно, если вспомнить, что старшего сына Исильмэ рожала в гордом одиночестве, оттого, что Морнин неправильно понял её состояние и сбежал тосковать в Озерный Край, то где-то как-то их ситуацию можно сравнить. Но у них то было недоразумение при полной любви, а у неё - никаких недоразумений. Все ясно и понятно. В этом мире есть только одно большое, злобное, отвратительное недоразумение - Повелитель Амалирос, Выползень подгорный. Темная Тварь...
- Элермэ, - Исильмэ обратила внимание на состояние своей недавно обретенной племянницы, - ты так сверкаешь глазами, как будто враг не за Пределом, а здесь.
- А я и есть здесь! - Нэрнис недоумевал. Даэрос же объяснил всем, что он будет зримым воплощением общего врага и могучего зла.
- Ах, ну да, прости Нэрьо, я совсем с этой историей про Властелина запуталась. И все-таки... Девы, давайте-ка пойдем наверх. Пусть мужчины тут совещаются. И я хочу поближе познакомиться с Пеллиэ. Так уж получилось, что я оказалась теперь и старшей в семье. Старшей в женской половине семьи. Вайола, детка, ты пойдешь с нами?
Воительница уже хотела раскрыть рот и изложить все, что она думает по поводу половин, разделений и мужских дел, но Пелли шепнула ей на ухо магические слова: "Женский Совет". Это Прекрасная Вайола любила и понимала - нечего жеребцам соваться в серьезные вопросы. Прихватив секиру, Воительница побежала впереди всех - проверить комнаты, заглянуть под кровати - а вдруг там враги? И попутно обдумала свое выступление на Совете на тему: трактирщика надо будет прикончить. У него очень хитрый вид.
Сначала разговор не очень ладился. Исильмэ принялась рассказывать романтическую историю своей семьи - в её положении все истории были романтическими. К изумлению Вайолы Даэрос и Нэрнис действительно оказались братьями, а не только побратимами. До неё, наконец, дошло, что Исильмэ - мать Даэроса, то есть того самого, восхитительного "бойца и жеребца", который не желал быть её, Воительницы, женихом. А Элермэ сестра Нэрниса, и опять-таки сестра, таким образом, и Даэроса. Вайола шумно выдохнула в этом месте рассказа. Ну, стало быть, не соперница. Потом подумала, прикинула с какой стороны и пришла к выводу - сестра не кровная. Плохо. То, что у Даэроса скоро будет еще одна совсем родная новорожденная сестра было, на взгляд Вайолы, дочери Искусной Оплодотворительницы - очень хорошо. По мужской линии имелись отличные данные по производительности. Так что, Даэрос приобретал дополнительные "за" при рассмотрении его кандидатуры. А Гройн тускнел. И какой гном придумал этот дурной обычай - бить жениха кулаком по голове? Ну, шлепнула она Даэроса тихонько. Так он сбежал. Гройна приложила, как следует. Выстоял. Она-то думала, что и догонять особо не станет. А он, видите ли, и не намерен был от неё бегать. Не умеет, наверное.
Пелли было все равно, куда идти за Нэрнисом - на край света, за Предел, в Запретный лес - неважно. Она ни на секунду не сомневалась, что хитрый Даэрос, уж если знает, как туда попасть, значит, знает и как вернуться. Хотя, какая ей разница, где жить? Исильмэ как раз стала расспрашивать её, как она познакомилась с братьями. Пелли сомневалась, что следует рассказывать, а что нет. Длинных романтических историй она не знала. А в сжатом виде история и братьев, и знакомства выглядела совсем не романтично. Даже хуже. Разве можно сказать: Ваш достойный сын, Исильмэ, споил Прекрасного Нэрниса в первый же день по его приезду в Малерну. Потом подбил на нарушение закона и закинул его плащ в Предел. А потом вывозил Прекрасного, но пьяного в дым Нэрниса в тачке для овощей из Замка Бриск. А она, Пелли, сбежала с ними потому, что влюбилась и потому, что помогала, да и кража тачки у старой фар Бриск, это знаете ли - чревато. А про то, как её взрослый сын умеет переодеваться в людей? Хранит дома мешками накладные волосы и бороды? А как прекрасно девам волосы красит? И как они из города "улизнули" - тоже? А как он подслушивает гномские разговоры в кабаках, а потом выслеживает телеги с золотом, бегает по лесам и выведывает чужие тайны... Хотя, может у Темных это все считается доблестью? Но потом решила, что все же матери в таком положении не стоит знать про очень личную жизнь взрослого сына и ограничилась своей короткой историей:
- А я точно не знаю, как именно они познакомились. Я увидела Нэрниса, упала в обморок, а потом, после обморока - они уже были знакомы. То есть само знакомство я пропустила.
- Обморок! Как романтично! Как трогательно! Жаль, что мы, эльфы, не умеем падать в обморок. Это было бы так прекрасно: я падаю в обморок, а Морнин меня ловит! А Нэрнис Вас поймал? И кстати, а отчего случился обморок?
- Не успел поймать. Я была не очень рядом. А ... ну, я ... я его полюбила. Сразу. - Пелли гордо вздернула подбородок и оглядела всю женскую компанию. Её взгляд был красноречивее всяких слов: а если кому-то что-то не нравится, эльфам, в частности, то это - их личное дело. Но эльфам, да и Вайоле, все нравилось.
- Ой, как прекрасно, просто невероятно! - Исильмэ посмотрела на Пелли с особой нежностью. - А кто предложил обряд с чашей? Кто из мальчиков первым понял, что такая достойная Дева должна стать им сестрой?
- Даэрос, конечно. - И про себя Пелли добавила: "очень хитрый двухсотлетний мальчик, который точно знает, что чем лечат".
Вайола обиженно сопела. Похоже, что её мнение о том, как неприлично отказывать девам в любви и делать из них сестер, никого не интересовало. А Элермэ всхлипывала.
- Ох, Элермэ, как я тебя понимаю, - Исильмэ смахнула слезинку, - все так прекрасно, так восхитительно возвышенно в этом мире... Элермэ!?
У Элермэ началось что-то вроде припадка. Сначала она перестала всхлипывать, потом расхохоталась над последним утверждением Исильмэ, а потом хохот так и не прекратился. Все поняли, что такое редкостное явление как Благородная Эльфийская Истерика, должно быть немедленно вылечено примитивными человеческими средствами - холодной водой в лицо. Пелли метнулась за тазом для омовений, но добрый хозяин воду согрел. Она слегка остыла, но холодной не была. Пришлось бежать к колодцу.
Когда она вернулась с полным ведром, мужчины в зале выглядели встревоженными. Морнин Аль Манриль скребся под дверью и требовал клятв, что это не его Исильмэ так жутко рыдает. "Его Исильмэ" советовала ему весьма громко и неромантично оставить всех дев в покое. И он оставил, когда Пелли оттеснила его от двери. Но нос сунуть успел. Вайола с секирой заслонила проход и обзор, демонстративно захлопнув дверь почти у этого самого носа. Поэтому отливали Элермэ без лишних глаз. Воительница очень терпеливо ждала пояснений: кого надо убить за такое состояние Девы? И где этот подлый жеребец пасется?
У Воительницы был собственный, порожденный её окружением взгляд на мир. Начинался этот взгляд где-то в тайных записях Достойной Кербены. Талантливая выпускница Ордена Сестер Оплодотворительниц, начав с новых сортов укропа, не остановилась на выведении породы плодовитых, злобных, выносливых "лошаков-айшаков", а положила свое тело на алтарь науки. Её не смутило ни наличие мужа, ни шестерых сыновей, ни возможные последствия, если сей факт станет известен. Как обнаружила, не так давно, Вайола, на том же алтаре "полежал" глава клана Серикры и Кирки - Мастер Бройд - её Отец. Родной.
Но Воительница не осознавала, что она даже более уникальна, чем айшак, поскольку в отличие от этих расплодившихся созданий, является единственной в природе дочерью человеческой женщины и гнома. То есть - результатом эксперимента. В ней оказалось столько от гнома, что никакие вывихи столь странного пути в мир, не смогли сломить её упрямства и выбить из неё некоторые, заложенные матерью, идеи.
Мужчин она воспринимала или считала, что воспринимает, исключительно как средство для оплодотворения. Исходя из этого, она могла много чего порассказать об их месте в жизни. При полной наивности и невинности, напичканная различными теориями на сей счет, она обычно вызывала раздражение или недоумение у всех - как у мужчин, так и у женщин. Даэрос её поначалу вообще терпеть не мог. То есть терпел, но с трудом. Никогда и ни у кого словесные пассажи Вайолы не вызывали бурного одобрения. Но должно же было и ей улыбнуться счастье. И оно улыбнулось.
Воительница как раз начала нервно прохаживаться по комнате и бухтеть про "всех жеребцов". И тут случилось неслыханное: её поддержали, причем не кто-нибудь, а Элермэ!
- Животное! Касс- касс- трировать! Ну, ну почему мне это раньше в голову не пришло?! - И Элермэ тихо заплакала уже безо всякой истерики. Она искренне сожалела об упущенной возможности. Жалость-то какая!
- Легко! Выхолостить! Кто это и где? Предел подождет! Пойдем, разберемся! - Воительница потрясала секирой. Ну, наконец-то! - Где эта тварь, которая отказала Деве в оплодотворении?
Элермэ зарыдала.
- Не отказала... Тварь! Выползень проклятый! Он... он ... меня.... Принял за... разведчицу... постельную!
Даэрос, как объединяющее звено между Светлыми, Темными, и как самый осведомленный об идеях Воительницы, пояснял озабоченной мужской части компании, что происходит наверху. Он до-переводил отрывочные вопли Вайолы из-за двери, заодно стращая этим её завитого "жениха".
- Вот сейчас Достойная Вайола, рассказывает девам, что Повелитель всех Темных эльфов Амалирос думает тем местом, которым думают все поганые жеребцы - то есть мы с вами, а именно ... ну, это слово вы расслышали. Воительница предлагает явиться к Повелителю, и лишить его того сомнительного достоинства, которое он считает достоинством, но на самом деле там нет ничего достойного. Прекрасная Элермэ возражает, что как раз вполне даже... ну, это вы слышали. Что очень радует Достойную Вайолу - если все так достойно, то лишенный такой части Повелитель будет горько сожалеть. Как я понимаю, Повелитель имел неосссторожность что-то показать нашей, Нэрьо, ты меня слышишь, нашей сестре! А вот этот хищный вопль и призыв лишить Повелителя Амалироса двух тысячелетней девственности совместными усилиями, чтобы он потом стал сожалеть еще больше, мне почему-то нравится. А вот этот всхлип Элермэ означает... Может быть присоединимссся с поздравлениями? Воительница считает, что наша сестра, Нэрьо, ты слышишь, наша сестра совершила подвиг редкий по своему содержанию и ... результату! Нэрьо, пошли узнавать результат! - Даэрос больше не мог изображать спокойствие.
Ларгис и Гарнис были смущены. С одной стороны, они страдали преданностью своему Повелителю. С другой стороны, они прекрасно понимали Даэроса и раздувавшего ноздри Нэрниса. Деву - тем более. Но Повелитель... нереально.
На галерее появилась Вайола с секирой:
- Ага-а! Двуногие животные! Попритихли? - Присутствующие действительно притихли. Гройн забился в угол. Трактирщик сидел под стойкой и молился. Назревала какая-то крупная ссора. То ли между эльфами и гномами, то ли между разными эльфами... Сульс и Расти видели выступление Вайолы с речью впервые. Сульс вытянулся по стойке смирно - как никак хозяйка и дочь его нофера. Проныра Расти собирался "утянуть" что-нибудь в суматохе и вернуть на место - попрактиковаться под шумок. По малолетству он пока себя к жеребцам не причислял.
- Стадо! - Воительница нашла виноватых и указывала на них секирой. Виноваты были, конечно, все. Даже кучерявый Гройн. - Ваше место в стойле! Ваша жизнь должна продолжаться до последней удачной случки! - Что-то она даже в обоснования не пускалась, вопреки своей привычке. - Вы все делитесь на две породы: те, кто не отказывает, и те, кто сначала не отказывает! Вы на коленях должны ползать перед теми, кто позволяет вам размножаться!
Даэрос решил пойти на приступ лестницы и успокоить Вайолу до того как разведчики начнут метать в неё ножи. И заодно узнать, что все-таки произошло. В точности. Но на галерее появилась заплаканная Исильмэ. Морнин рванулся к ней, но был остановлен жестом, явно позаимствованным у Вайолы.
- Аль Манриль! - Исильмэ стояла прямая как скала и гордая как повелительница. - Помнишь я тебе сказала, что Светлые - все идиоты через одного? - Тёмный Разведчик поначалу даже заулыбался: приятно, когда Светлых так отчитывают. - Так вот, во-первых, все мужчины идиоты. А Темные - начиная с Повелителя! Единый Создатель, как я могла так быстро простить тебя за твой побег!? Даэрос, сын! Посмотри - вот это Светлое чудовище - твой отец! Он сбежал от меня, так и не узнав о твоем предполагаемом рождении. Он, видите ли, думал, что я его не люблю! Кто тебе вообще позволил думать, Морнин? Это не мужское дело! Воительница! - Исильмэ уважительно кивнула Вайоле. - Вы мне просто открыли глаза на мир. Лучше поздно, чем никогда. Ваша Достойная Мать Оплодотворительница - светоч мудрости. Что ты так на меня смотришь, Аль Манриль? Даэрос, сын, неужели ты можешь считать, что я не права? Морнин, навостри свои уши: тебя простили только потому, что ты - идиот романтичный. Практичным идиотам прощения нет и не будет! - Исильмэ грозно сверкнула глазами и удалилась.
Из комнаты доносились всхлипы Элермэ, а потом раздался визг Пелли. Наверх побежали все - и Даэрос, и Нэрнис, и Разведчик Ларгис. Только Аль Манриль, осознавая всю глубину своей вины, особо не спешил - ему, похоже, придется выпрашивать прощение по второму разу. И вряд ли этот раз будет последний.
В комнате Элермэ брызгала водой на обморочную Пелли. Ну, как обычно. Это Даэрос уже видел. Причина обморока тоже была понятна. Он и сам, несмотря на свою стойкость вздрогнул. В дверном проеме завистливо застонал Сульс. У стены стояла распакованная картина кисти неизвестного мастера. Два страшных белых червя извивались на черном фоне. Писал сей шедевр очень неумелый художник. Но не всякому живописцу удалось бы довести кого-нибудь до обморока или дрожи, даже задайся он такой целью.
- Элермэ, это что? Это ты из-за картины плакала? И что-то Пелли поздновато в обморок упала. - Даэрос пытался понять истинную причину таких бурных переживаний.
- Нет. - Элермэ еще всхлипывала. - Пелли сразу упала. А ...
- Дитя! - Исильмэ, наконец, "отмерла". - Нам с тобой в таком положении вредно созерцать подобную гадость. Это влияет на развитие нерожденных пока детей!
- Мама? - Даэрос понял, что у него хорошо получается разгадывать тайны, но не женские. - Я правильно понимаю значение слова "нашем". Элермэ... тоже?
- Тоже! Догадываешься кто отец малышей?
- Мама, давай рассказывай всё сразу! Скольких малышей? И правильно ли я догадываюсь?
- Какой у меня сообразительный сын! Видишь, этот "дар любви"? - Исильмэ указала на полотно. - "Амалирос убивает выползня", то есть сам себя. Автопортрет его работы. Он не только соблазнил невинное дитя! Он не только пугал её своим творчеством вот в этой форме! Ты бы видел его стихи... Не дам читать! Это похабно. Он принял невинное дитя за ... за... Даэрос, как это называется, когда некая дева, раздобывая сведения соблазняет мужчин в кровати? Ах, разведчица! Какой культурный мальчик. При матерях вы все культурные. - Тут взгляд Исильмэ уперся в своего целиком и полностью Темного сородича. - Ну, а вы? Оба! На колени! Я что-то неясно сказала? - Исильмэ угрожающе надвигалась на Темных. - Ларгис, ты как смеешь стоять при сообщении подобного рода? Ты какой пример подчиненному показываешь?
Ар Туэль опешил. С одной стороны дело явно было серьезнее, чем он думал. Но колени-то тут при чем?
- Элермэ, - Даэрос решил зайти с другой стороны. Сестра как раз обмахивала Пелли платком и несколько отвлеклась от страданий. - Я понимаю, что моя Достойнейшая Мать находится в несколько экзальтированном состоянии. Может, ты мне объяснишь, что еще натворил Повелитель Амалирос кроме картины и похабных стишат. Если я правильно понял...
- Двойню! Двойню он натворил! - Элермэ опять принялась плакать. Пелли окончательно очнулась и присоединилась. Исильмэ, как и было положено в её положении, тоже не заставила себя ждать. Вайола, видя такое единение, вспомнила о сестринской солидарности и заревела в голос.
Пелли уже знала, что такое рев Вайолы. Прибежавший на этот звук Гройн стал единственным пострадавшим от любви в этот вечер. Воительница узрела доступную цель и слегка попортила её кулаком.
Разведчики, наконец, поняли, что перед ними находится не кто иная, как будущая мать двоих... сразу двоих детей Повелителя и с некоторым запозданием исполнили приказ Исильмэ. Оттого, что Повелитель Темных полюбил вполне Светлую деву, колени у них сами подогнулись. Нэрнис стоял как громом пораженный. Ну, каков подлец Амалирос, а? Сульсу, как художнику, было совершенно безразлично это чрезмерно бурное обсуждение деторождения. Он узнал имя мастера шедевра. Конечно, с эльфами в живописи тягаться сложно. И все равно - завидно.
Даэрос решил, что безобразие пора прекращать. В конце концов, месть Амалиросу уже практически состоялась.
- Вот и прекрасссно! - Озвучил он концовку своей мысли.
Даже рыдающие девы уставились на него с удивлением. Не говоря уже о мужской части компании. Самоубийца?
- Я, полагаю, что Повелитель Амалирос себя примерно наказал за непотребные мысли о Благородной Элермэ, будущей матери своих детей. Сестра, если я правильно понял все всхлипы, ты ему так ничего и не сказала? Умница! Светлые мои родичи и сородичи! Любая Темная месть меркнет по сравнению с вашим изысканным коварством. Отец, чтобы ты стал делать, если бы узнал о моем рождении, через год-другой после событии?
- Даэрос, ну я же не знал! Я бы побежал! Я бы полетел! Исильмэ, прости...
- А есссли бежать некуда, а? - Даэрос хищно усмехнулся.
- Это... это ужасно! Да я бы грыз каменные твердыни Темных, я бы...
- Грызть камень - вполне достаточно. Элермэ, хочешь, Амалирос будет грызть камень? Вдоль всего Предела изгложет все булыжники в мелкую крошку? Ларгис! Не дергайся! Вы оба поступили в мое распоряжение и без приказа ничего не сделаете, верно? Вот и помните об этом. Нэрьо, ты, как будущее коварное Зло огромного размера, как считаешь, а? Мам, меня кто-нибудь поддержит в Светлой мстительности?
- Я! - Вайола смотрела на Даэроса с обожанием. Какое дивное коварство, какой потрясающий разлад в мужском стаде! - Пусть жрет. Годами. Ухххх! Вечно! Расстраивать будущую мать, да за это, за это... точно - пусть жрет. А мы посмотреть сможем?
- Воительница, я непременно придумаю что-нибудь, чтобы мы могли понаблюдать. Если получится. Если нет, то это можно просто себе представить. Разведчики, вставайте! Вы же не собираетесь всю жизнь стоять на коленях? Так как Элермэ?
- Да. Пусть.
- Правильно, детка. - Исильмэ обняла племянницу.
- Мне их так жалко. Обоих. - Пелли всхлипнула, но девы стали наперебой рассказывать ей, как правильно и как прелестно и "романтично" будет отомстить этому Выползню с черствой душой и вывихнутыми мозгами. Мужчины сдержанно поздравили Элермэ с грядущим событием и отправились обратно - допивать.
Проныра Расти, который успел дважды изъять и вернуть на место выручку Тонда, понял странную закономерность: девы очень громко ругаются и плачут, а потом сразу выселятся. Из их комнаты уже доносился тихий радостный смех, вовсю шло обсуждение имен для детей - всех троих, включая будущую дочь Исильмэ, а так же фасончиков, чепчиков, кружавчиков, и прочих мелких радостей. А мужчины наоборот - сначала злятся, орут, а потом делаются грустные и много пьют.
Нэрнис пил, потому что разделял точку зрения Пелли - Амалироса было жалко. Мало того, что Повелитель Темных свихнулся в своей подозрительности на государственной почве, так он еще и будет лишен детей.
Даэрос пил, потому, что правильно предполагал дальнейшее развитие событий: Амалирос, узнав о детях, решит, что их взяли в заложники и уволокли за Предел, через который знают, как пройти только Нэрнис и сам Даэрос. То есть, придумает очередной заговор. Так и до роли Тиаласа недалеко. Сначала Озерный Владыка оказывал услугу, "играя" в Светлого Врага, а потом был зачислен во враги навечно. Два-три дня после радостного известия, и Амалирос решит, что они все это подстроили... Все вместе. И Тиалас - тоже. Озерный Владыка Светлых был непременным персонажем всех мнимых заговоров.
Ар Туэль и Ар Нитэль пили, потому что за такое событие надо выпить - чтобы не разорваться между желанием немедленно отправить гонца с известием и невозможностью нарушить приказ своего командира - Великого Открывающего Даэроса Ар Ктэль, который коварнее Выползня, то есть - самого Повелителя Амалироса.
Гройн пил потому, что Прекрасная и Великолепная Вайола предпочитает ему, гному, долговязого ушастого эльфа и бьет почем зря.
Сульс пил от зависти. Такого роскошного настенного трофея как голова выползня - ему не видать. Точнее - новым стенам замка Руалон. Художник-Повелитель великолепен. И дико страшен сам по себе - не зря подданные его так бояться. Сильное сочетание - ужас и талант!
Тонд пил под стойкой из страха. Эта компания не оставит его в живых. Его убьют, а постоялый двор спалят.
Не пил только Проныра Расти. Ему не наливали. Да и не больно-то хотелось.
Фиритаэ Ар Ниэль Арк Каэль, Мать Повелителя Темных эльфов, проклявшая собственного сына, мучилась и страдала. Она, конечно, знала, что её старший проклятый сын, во многом прав. Но и младшего, заговорщика, держать в рудниках на выработке тарлов - тоже не стоило. Мальчик был просто неопытен. Ладно - глуп. Его идеи относительно правления по сто пятьдесят лет для всех Домов по жребию - просто детские мечты. Да, идея - дурная! Но нельзя же так жестоко. А заговорщик из него - никакой. Заговорщики крадутся тихо, бьют метко, плетут сети, в крайнем случае травят ядом. А младший сын открыто и честно хотел зарезать старшего брата. Знал, что не сможет, но - попытался. Очень благородный мальчик. Открытый. Аэрлис был таким нежным, хрупким - сердце разрывалось, стоило только представить своего ребенка в старых рудниках...
И все-таки она была мать и любила обоих сыновей. А проклятие - весьма неплохой метод воспитания. Жаль, что он не сработал. И вот теперь - новая беда. Амалирос, старший, Выползень без сердца, решил, что влюбился. Мало ему было подозрительности, доходящей до безумия, мало было раскрытых и не очень заговоров! Неужели не хватило появления Полусветлого Открывающего Даэроса - потомка двух несовместимых родов? Чуть до открытой войны со Светлыми дело не дошло... Но не дошло. И, к счастью, глупый Полусветлый мальчишка отправился вторично за Предел, где властвует страшное Зло - Властелин, явившийся как из сказок. Вот и не верь после этого людям - не зови лихо, пусть спит тихо. Дорассказывали сказок! Дозвалиссссь!
Ушедшие к Пределу Светлые и Темные не давали о себе знать. И помощь не пошлешь - они так и не сказали, как именно преодолеть эту Грань. Самонадеянные дети. И с ними ушла та, которую старший сын, по его наивному мнению, полюбил. Был бы кто другой - поверила бы. А Амалирос - никогда. Даже любовь в его понимании - совсем не то, что все думают. А то, что он думает - дико и неестественно.
Первый день он страдал, устраивая показательные поединки с Озерным Владыкой - Тиаласом. Два недовыползня! Даром, что Светлый и Темный. В Чаше они все поединки сводили вничью. Политики... А потом в Верхних Покоях били друг другу... лица. Потом три дня Амалирос душил выползней в одиночку. Уже не осталось ни выползней, ни тех, кто мог бы поставить против него на зверя - все отправились на выработки, как предатели. Новых желающих пополнить их ряды не находилось. И вот теперь - новая блажь. Нашел-таки заговор. "Страшный", как никакой другой.
Стоило только Светлому Высокому Гостю отбыть в свои Озерные владения, так он сразу был заподозрен, стыдно сказать - в привороте! Это просто невиданно и неслыханно! Повелитель Темных эльфов собирает человеческие сплетни о Светлых Чарах! Бредни и россказни. Человеческое шарлатанство! Покупает фолианты, манускрипты, свитки и даже обрывки каких-то записей на непотребных клочках кожи. Еще чуть-чуть - дойдет до орочьего шаманства. Гоблинский "наговор" уже купил. На что только тарлы тратит!
Но и тарлы и сами "отвороты" можно было бы принять за увлечение. Мало ли кто что собирает и покупает. У некоторых чучела птицеедов гостей пугают, у кого-то пояса всех мастей по стенам висят - чудачество. Но пытаться вылечиться на основе этих "трактатов" - тут поневоле забеспокоишься о сохранности сыновней жизни. И как Правитель - он был совсем не плох. Даже больше, чем не плох. На покойного отца похож...
А трое бывших Открывающих после заговора, вполне реального, приставленные к кухне и рады стараться. Отложили неизвестно какой том "Кухни для Высшей Власти" и теперь целыми днями тёрли в ступках всякую мерзость. Реторты закупили. Колбы. Как сказала одна из доверенных подруг: "Осваивают метод возгонки". Материнское сердце Фиритаэ чувствовало, что эта "возгонка" плохо кончится. Самолечение губительно даже для эльфов. Для Темных - особенно.
Амалирос Ар Ниэль Арк Каэль не находил себе места. Надо же было сразу догадаться! Светлые Чары! А что еще это могло быть, как не они? Других вариантов было немного и один - хуже другого. Например: он просто влюбился, а его... просто бросили. Вот так вот - вышли за дверь и не оглянулись. Так не бывает. Точнее - не должно быть. Или вот еще: он смертельно оскорбил нежное любящее существо. Но где это среди Светлых видели существ, нежно любящих Темных? Аль Манриль с Исильмэ - не в счет, у них - дети, а у эльфов детей без любви не бывает. И вот это "существо", Элермэ, удалилось в печали. Отвратительная Светлая романтика. Или как сказал Правящий Собрат Тиалас, он "не разглядел любовь". Бред. Амалирос был уверен, что он муху на склоне соседней горы может плевком убить. Если доплюнет, конечно. Идеальная зоркость и меткость - это у него наследственное. Вот поедет следующим летом на Светлый лучный Турнир и натянет их всех... как тетиву. Определенно!
И возможно, Элермэ уже за Пределом. Даэрос, маленький Светлый мальчишка с темными вкраплениями - ни строчки не написал на стене в Зале Совета. А ведь мог. Откуда угодно мог дотянуться до камня и оставить послание. Но он этого не сделал, и оставалось только мучиться неизвестностью. А вдруг что-нибудь случилось? Может их мерзкий зверь-Айшак сбесился? И зачем ей было уходить? Подумаешь, услышала нечаянно, как он Тиаласа обвинял в заговоре с её... использованием. Это же - политика. Ей что, было здесь так плохо? Он что - такой страшный?
Амалирос посмотрелся в зеркало. Ну, ужасен, да. Пугающ дикой красотой не укрощенного зверя. В глазах выражение - всех порву и затопчу. Но ей-то он ничего плохого не сделал. Ну, подумаешь, заподозрил в Светлых каверзах. Спутница Жизни любого Повелителя должна понимать, что и она будет под подозрением по поводу каждого заговора. А она, Элермэ, могла бы стать этой самой Спутницей. Он уже и рот открыл и говорить начал, чуть не предложил Брачный Союз. Слава Создателю - сбежала. Сама виновата - нечего было подслушивать повелительские переговоры. Он же почти Тиаласа прижал с предыдущим заговором. Как все красиво и стройно получалось! Даэрос, Полусветлый, заслан в его Владения вместе со своим Светлым братом Нэрнисом, у Элермэ - задание от Озерного Владыки. И чем ей эта роль так не понравилась? Это же - увлекательно. Это - не Светлое болото с лягушачьими песнями. Это сплошное напряжение боя...
Амалирос вспомнил о лягушках, вновь взялся за перо и продолжил сводный список ингредиентов. Только глупец бегает с каждым новым свитком. Гораздо разумнее рассмотреть все известные рецепты и сделать сводную по самым употребляемым частям отворотных зелий. И пусть все, кто хотят смеются, а он был уверен - Светлые Чары можно как навести, так и свести.
Повелитель Темных работал на износ.
Лидирующую позицию в списке занимала сушеная печень летучих мышей. Наверное, было что-то в этой печени ценное. Ну, не могли же люди веками, тысячелетиями себе врать. Они же - разумны. Поэтому следовало отправить пару разведчиков в лесные пещеры и запасти сразу бочки три этой ценной печенки. Засолить. Следом шли лягушки. С этими - проще. Хотя, лягушки в горах встречаются редко... Амалирос задумался: древесная жаба - тоже лягушка? Нет, жабы упоминались отдельно и с лягушками не пересекались. Но зато у них все части тела оказались пригодны: лапки, шкурки, и даже глаза. В двух свитках значились мозги. Ну, а раз так, то стало быть, мозги у лягушек имелись. Не совсем понятен был "заячий помет". Что за эффект вызывала древесина, пропущенная через зайца? Амалирос Ар Ниэль Арк Каэль читал свиток за свитком, пытаясь проникнуть в суть странных декоктов:
- Волосинки из лисьих хвостов, ногти девственника... жаль, свои уже не годятся, надо было раньше собирать. Борода старца, остриженная в новолуние... ладно, одного старца растворов на полсотни хватит. Извинь двойной очистки через молоко и уголь... ну, это и без приворота-отворота пить можно. Цветы всех видов, собранные в крайне неудобное время... проще нельзя, что ли? Молоко, давленное из травы, преимущественно - в полночь... - Вообще, большинство смесей имело в своем составе полночь. Странно. Но, видимо, действенно. - Кукушкины слезы... - Это было несколько сложнее, но возможно. Наловить кукушек, а там - или они сами зарыдают или он их заставит. Можно было пойти и путем примитивного раздражения: потереть кукушке глаз - что-нибудь да сморгнет.
- Слюна волка... ну, это совсем просто. После хорошей голодовки любой волк при виде мяса целую миску наслюнявит. Три слизняка, настойка перечная и волос из уха белки гарантируют качественное наведение бородавок. Нет, не то. Нам по сведению и выведению. Клевер растертый с сушеными клопами способствует зачатию... Надо же! Действительно надо - всем женатым подданным. И пусть попробуют не съесть. Прелесть какая: змеиная чешуя, негашеная известь и уксус при смешивании и употреблении внутрь приводят к незабываемым ощущениям. Интересно для кого и к каким ощущениям? Хоть бы указали... - Амалирос оглядел заваленный свитками стол, скинул часть прочитанного на пол и развернул новый свиток.
- Подорожник, листья дуба жженые, крысиные зубы, две мухи средние, жабий язык... так, опять жаба. Козлиный дух... это как же? И из какого места дух? И еще двадцать пунктов и все это... средство от "Удержания". Кого и кем? Все-таки люди - непоследовательные существа. Ага, сноска: в просторечии "От запора". Кто их учил непонятное непонятным объяснять? Ладно, "от удержания" на всякий случай испробуем. Она же - держит. Сердце на запоре, практически. Ключ с собой уволокла. Элермэ. Змеищще... Опарыши... разведем, перхоть барана... пусть ищут, глаз совы, яйцо сойки, маковый сок, настойка полыни выдержанная, извинь тройной перегонки, сок бетеля. Замешать без подогрева в полукувшине. Пить залпом. Заесть лебяжьим пером с пухом. Так... Ага - сильное рвотное. Н-да. Должно быть очень сильное. А без пуха? Надо же - эффект полного и долгосрочного об... обалдения с нетипичными последствиями. Интересно, без перхоти будет это самое обалдение? Ну, это - на крайний случай. Не удастся разлюбить, придется обыл... обалдевать. Да, тяжко люди живут. И судя по засаленности свитков, едят и пьют все это часто. Тот Сульс, художник, он, наверное, свои картины после какого-нибудь зелья писал. А "Автопортрет с выползнем" Элермэ все-таки с собой забрала. Может быть она сама, случайно, влюбилась? Чарами зацепило? Н-да... Вытяжка из пиявок... Это, действительно ценный продукт. Пиявки обычно сами не прочь из кого-нибудь вытяжку вытянуть. А вот наоборот, это - верх мастерства. Значит - вытяжка, луковый сок, сало топленое, деготь, каменное масло, сок каштана - смешать, поджечь, бросить во врага. Тьфу! И стоит ради этого с пиявками целоваться? Хотя для людей - другое дело: человек выползня не придушит. Интересно, каков принцип? "Не убью, так замараю?". Бедные люди...
Конечно, сущий бред Амалирос отсеивал. Такие составляющие как молоко девственницы, поцеловать корону Черного Властелина, коготь дракона, а так же все рецепты, содержавшие кровь эльфов - как Светлых, так и Темных он сразу сжигал. Рог единорога встречался через раз. Эти "декокты" Амалирос правил, если в них входили прочие естественные ингредиенты. Зачеркивал и писал: "коровий подойдет".
Из всего хлама, который по его требованию скупался повсеместно, он отсеял около двух сотен действенных, на его взгляд, составов. Различные колдуны и колдуньи могли теперь доживать свой век безбедно и не морочить своим соплеменникам голову.
Практические пособия по избавлению от сердечной страсти Повелитель тоже читал и жег. Жег и читал следующие. Чего только стоил совет мага с Архипелага: "Если ни один декокт не подействовал, то следует перейти к противной практике. После двух сотен женщин за одну луну Вам или станет все равно с кем, или же противно, что не менее действенно".
- Фуу! Это же о человеческих женщинах. А Элермэ... Даже вторую такую нельзя найти, не говоря уже о двух сотнях. Бред. - Амалирос отдался страсти, раз уж все равно лечиться. Очередной свиток отправился в камин.
Камин в эти напряженные дни питался сплошь деликатесами. Хоть экономию дров учитывай.
Как ни странно, его тягу к излечению поддерживали только трое Открывающих, ныне - работники кухни, получившие пятьсот лет этой кухни за вероломный заговор. Остальные подданные были черствы как скалы и горы.
Едва все нужные части снадобий были собраны, "мастера отворотных средств" приступили к практике. Отгоняли, возгоняли, запаривали, смешивали извинь с козлиным молоком, терли рога, сыпали сушеные части рептилий - творили в свое удовольствие. Знать бы раньше - и никакого заговора не надо. Один только рецепт на дерезе с беленой чего стоил: "Ягоды же и листья запечь в пироге". Остальная чепуха про то, что следует добавить в тесто, просто не имела значения. Что дереза, что белена, были полной гарантией от любви. Покойники, они вообще не склонны к чувствам.
В первый же день удачных зельеварений, за которыми Амалирос следил лично, он получил семьдесят склянок всеразличной дряни. Что-то надо было капать на подушку, что-то в рот, что-то в нос. Составы были распределены по времени и месту принятия и употреблены без остатка. Эффект оказался внезапным. Нет, неразумная любовь сразу же не прошла. Но зато пришла проклявшая его Мать, с которой он не виделся уже триста двадцать три года. Вышла с нижних уровней, посетила сына и заявила, что он умирает, а принятое им зелье - смертельно.
Чепуха! Чесалось все смертельно, это - да! Но от чесотки не умирают. Это временные трудности. Просто, в один из "советов" входило в качестве лечения растирание листьями сумаха. А если Амалирос что-то делал, то отдавался делу без остатка. От листьев мало что осталось. Он сам, как и было обещано, пошел красными пятнами... Сумах, конечно, напрочь отбивал все мысли кроме одной: "Когда чешется пятка, что хуже: чесать её или так терпеть?" Видимо лечение состояло в раздумьях над неразрешимой дилеммой вместо любовных томлений.
После необыкновенно нежного разговора с Матерью было решено принимать не более одной склянки в день, чтобы распознать наиболее действенное средство. Жаль, он так и не успел попробовать ароматный пирог. Ничего - завтра подогреют и... Впереди было еще не менее ста сорока склянок. Что-нибудь да подействует.
Говорят, что все влюбленные - безумны. Большинство подданных даже не подозревало о том, что Повелитель влюблен. А вот о том, что Выползень совершенно сошел с ума, знали все. Верхние Покои опустели окончательно. Народ забился по самым нижним пещерам. Некоторые покинули свои дома. Что-то должно было случиться. Это предчувствие носилось в воздухе. Через воздушные ходы оно попадало на нижние уровни вместе с ароматами зелий, которые варились, кипели и булькали. Народ чихал, но терпел. Все подданные Амалироса знали: никогда не бывает просто плохо, всегда может стать еще хуже.
Фиритаэ Ар Ниэль Арк Каэль с тяжелым сердцем села писать письмо. Письмо было адресовано Светлым сородичам и помимо приличествующих фраз содержало, страшно сказать - просьбы. Такие как: прислать травников для снятия эффектов от некоторых растений, входящих в рецепты зелий, обещание торговых путей через тайные проходы и заказ на три сотни Светлых любовных романов с хорошим концом - никаких смертей. Помимо этого была отправлена личная записка Озерному Владыке Тиаласу. Там встречались и вовсе странные обороты речи: "мой идиот", "ты сам - отец", "разрешаю побить", "где эта Светлая змея?".
А сам Амалирос чувствовал себя бодро - совсем не спал и согревал себя последней надеждой: "Ничего у вас не выйдет Светлые! Ни-че-го!".
Глава 2
Первыми в сторону Запретного леса отправились родители Даэроса, Элермэ и разведчики. Даэрос решил, что местным жителям ни к чему наблюдать весь табун - кобылы, жеребцы, мерин, тринадцать айшаков и всадники всех мастей.
Вайола наотрез отказалась уезжать с Гройном и ждать в условленном месте - вдруг "Принц" схитрит и исчезнет? Гройн настаивал на исключительной честности Даэроса. Устно. В душе гном надеялся, что соперник все-таки сбежит. Если эльф такой дурак и не влюбился немедленно в красивейшую из дев, то почему бы ему не совершить еще одну глупость?
Даэросу и Нэрнису пришлось отправляться вместе с гномами. Сульс и Расти дорогу до заброшенной деревни уже знали. Им досталось сопровождать Пелли.
Тонд бродил по пустому двору. Вся земля была в отпечатках множества копыт. Вчерашнее припоминалось отрывками, которые владелец постоялого двора никак не мог увязать в единое целое. У него были гости. Наверное, перегонщики табунов. Но очень странные перегонщики. Зачем было с табуном останавливаться на ночлег у него и платить так щедро? А пять золотых монет - это очень щедро. Кухарка и служанка вообще ничего не помнили. Нет, они помнили, что вчера он слишком много выпил. Две бутыли извиня - как только жив остался?
Элермэ почти наслаждалась прекрасным утром. Её даже не отвлекала вялотекущая ссора между Исильмэ и Морнином. Было бы на что отвлекаться. Она бы тоже злилась, если бы перед ней так извинялись. Аль Манриль только закатывал глаза, делал несчастное лицо и говорил "О!". Этих "о" было уже слишком много. Но Исильмэ каким-то образом каждое из них воспринимала по-разному. Похоже, что через пару сатров она его простит. Разведчики были предупредительны до противного. Разве что не предложили нести её, Элермэ, вместе с любимой кобылой. Хитрые Темные. Потому и не предложили, что чувствовали - согласится.
Светлая Вестница как раз начала мечтать, как Амалирос узнает о детях. Попыталась себе представить, как он будет страдать. Получалось плохо. Страдающий Амалирос никак не хотел обретать реальные черты. Пришлось вздохнуть и вообразить Амалироса в ярости. Вот это получилось замечательно. В её мечтах Повелитель Темных переколотил все ценные и не очень предметы в своих покоях. Правда, Выползень почему-то метался по Верхним Покоям с обнаженным торсом, а иногда и вовсе в неподобающем виде. Ну, и ладно - он же когда злится и не на такое способен. Почему-то сразу вспомнилось, как он душил выползня. Хорошо душил.
Элермэ вздохнула. Хорошая месть. Справедливая. Но, что-то все-таки было не до конца правильным. Вестница даже чуть в седле не подскочила, когда поняла, что именно. Неправильными были два года, через которые Даэрос предложил "осчастливить" своего Повелителя известием. За два года такой потрясающе красивый мужчина, как её... ну, ладно, не её, Выползень вполне может заключить с кем-нибудь Брачный Союз. Это Аль Манриль страдал, сидя на дереве двести лет. А Амалирос страдать не будет. У него же любимое занятие - устраивать семейную жизнь своих подданных. И чтобы он там не говорил о страшных опасностях, которым будет подвергнуто дорогое ему существо, он это существо найдет. Подвергнет ли он его сам опасностям - даже не вопрос. Подвергнет. Элермэ задумалась: а куда он отправляет заговорщиц, интересно? Заговорщики понятно - тарлы добывают на нижних уровнях. А девы? Но доводить дело до такого безобразия как "Некая Спутница жизни Отца её детей" Светлая не хотела. Это неслыханно скандальная и небывалая ситуация. Значит, следовало известить Выползня немедленно. Все равно уже не догонит. Вот только как?
С одной стороны, посланную ею Весть, замечательно мог принять Нэрнис. Брат все-таки. Но Нэрнис то здесь, а не там. Озерный Владыка - само собой тоже мог. С его-то способностями. Но сообщать такие новости через кого-то - неприлично. А вот сам Темный? С другой стороны, в ней самой находилась некая его часть. Даже две. Двое детей. Значит, должно было получиться. Это же не под землю пробиваться - Повелитель вполне может и в Верхних покоях сидеть. Даже наверняка. А уж какой-нибудь посредник да найдется. Птица, ящерица, жук - что-то же может залететь или заползти через открытые всем ветрам внешние арки. Главное сосредоточиться в нужном направлении и очень-очень тщательно продумать речь.
Элермэ даже зажмурилась от удовольствия. Это будет всем Вестям Весть. И Месть. Как приятно-то! Даже где-то стала понятна радость, которую Амалирос недвусмысленно выражал, когда читал списки поставивших против него в очередной схватке. Ничего тебе не будет, Выползень! Ни детей, ни спутницы жизни. Потому, что она - вот она уже есть, а не дотянешься. И дети вроде как почти есть. Скоро будут. То есть, как будто бы все есть, но на самом деле ничего нет. И будет он сидеть в своих подгорных и нагорных Чертогах один. Так, глядишь лет через двести и страдать научится. Слегка. Но надо было поторопиться, а то доедут они к заброшенной деревне позже остальных, и времени для обдумывания не останется - опять придется трогаться в путь. Элермэ поторопила кобылу.
Разведчики понеслись вслед за Светлой. Исильмэ вздохнула. Бедная девочка! Совсем зря она завела этот разговор с Морнином. Эгоистично как-то. Бедняжке-то даже некому высказать... Кошмар! Сколько раз она сама мысленно высказывала Аль Манрилю, какая он Светлая пакость, глупец и бездушный кусок породы.
- Морнин! Поторопись!
- Но Исильмэ! Совсем не стоит в твоем положении переходить на галоп. И Элермэ, наверное, просто хочет остаться наедине.
- Мне? На галоп? Я не кобыла! - Исильмэ сжала бока лошади, пуская серую Тайрэ быстрой рысью. - Чтобы переходить, как ты выразился, на галоп. Наедине с кем может остаться Элермэ? С Ар Туэлем и Ар Нитэлем? Ты - похабное Светлое чудовище!
Морнин с запозданием понял, что рановато вышел за рамки "О!".
Когда "счастливая" пара прибыла на место встречи, Элермэ уже сидела с самым мечтательным видом в хибаре без задней стены с видом не лес. Разведчики стояли на посту у "входа" как статуи. Кобылы с ослабленными подпругами мирно паслись. А вдалеке на дороге клубилось маленькое облачко пыли. Судя по звуку, Даэрос, Нэрнис и айшаки с гномами летели галопом. Исильмэ оказалась права. А когда всадники приблизились, то и - неприятно удивлена. Даэрос верхом на этом странном лошаке смотрелся нелепо. Конечно, по сути, Айшак - не лошак. Но кому интересно, может эта скотина размножаться или нет? Если вполне Благородный Эльф сидит на нем, буквально задрав ноги... Неэстетично. Для полноты картины не хватало только натянуть на него детские вещи, из которых он давно вырос. И он еще и целовался с ним! Фу! Следовало поговорить с сыном. Он слишком долго жил один среди людей и, кажется, приобрел не совсем хорошие привычки. Или поручить это дело его отцу.
- Аль Манриль! Немедленно пойди и объясни Даэросу как не надо себя вести! Ездить на низкорослом животном, целовать его мерзкую морду и вообще! Видишь, к чему приводит отсутствие отца?
Морнин не стал спорить. Спорить с Исильмэ - дело неблагодарное. Спорить с сердитой Исильмэ - небезопасное. А с Исильмэ, которая родит ему дочь - неблагородное. Поэтому он отправился поговорить с Даэросом. Хотя бы о погоде.
Элермэ старалась. Очень. На всем протяжении пути от заброшенной деревни до Верхних чертогов сотни посредников принимали и исторгали её Весть. Избавлялись от вмешательства - от одного к другому. Светлая вздыхала. Мелкая живность - пауки, бабочки, тараканы - конечно, погибнут. Лишь бы только последний посредник оказался более крупным. Лучше бы корова или лошадь. Но Амалирос не держал лошадей в Верхних чертогах. Коров - тем более. А первый раз принять Весть - сложно. Догадался бы еще, что перед ним вестник. А то прибьет животное и - начинай сначала. По её ощущениям, последний посредник был все-таки небольшим. Несомненно, больше мухи. И, кажется, нет, точно - змея. Ну и хорошо, для Выползня - как раз.
Фиритаэ Ар Ниэль Арк Каэль прочно обосновалась в малом зале. По официальному заявлению - чтобы принять последний вздох сына. Неофициально - чтобы уничтожать, хотя бы частично то, что он намеревался съесть или выпить. Самая доверенная подруга, Гервелиэ, поддерживала её, как обычно. И так же, как обычно служила связующим звеном между нижними уровнями и Верхними Покоями. Добрейшее существо! Она всю ночь пекла пироги. Только к утру удалось подменить тот жуткий по содержанию "пирожок" на сходный по виду и вполне съедобный - с клюквой. Съел. Еще бы успеть вылить вечернюю порцию настоек. Но он следит за ними как коршун. Точно - коршун! Притащил из вазы у арки скальную гадюку. Какое невезение! Мало ему яда?
- Амалирос! Выкини змею обратно! Если она заползла в вазу с цветами, то её следует отправить туда, откуда она приползла, а не тащить на стол! А еще говорят, что только люди впадают в детство перед смертью. Видел бы ты себя со стороны... Хотя, в детстве ты был умнее - только ужей в дом тащил. Не кусается, она, видите ли! Конечно! Тебя даже змеи не кусают - бояться отравиться.
- Моя Достойная Мать! Это - не просто змея! Это - вестник. Я чувствую. - Повелитель Темных положил змею на стол. Рептилия вяло шевелилась, но уползти не пыталась.
- Ах, это - вестник. Посредник, значит... Светлое извращение. Как же я могла забыть, что эта Светлая змея - вестница. Я про Элермэ Аль Арвиль. Да. Светлая змея. И я даже знаю теперь - какая змея. Гадюка. Только болотная. Сын, выкини это больное существо, ты все равно не сможешь принять никакие вести - вы слишком разные. Поэтому никаких вестников тебе и слать бы не стали. И вестей - тоже. Не мечтай! Это просто полумертвая гадюка. Да выбросишь ты её или нет!?
Амалирос сидел за столом и пытался пообщаться со змеей. Несчастная тварь, раскачивалась вниз головой. Повелитель держал её за хвост, так чтобы видеть черные бусины глаз.
- Давай! Я знаю, кто ты! Ну, говори давай, что мне эта... эта, которая... передать велела, а? Ну, или ты сейчассс все скажешь, или я из тебя ремень сделаю!
Гадюка, конечно, не могла понять угроз. Она просто умирала, потому что никак не могла избавиться от чего-то очень большого и неестественного, чего не могла вынести её примитивная гадючья голова.
Амалирос Ар Ниэль Арк Каэль вдохнул и отпустил змею. Гадюка шлепнулась на стол. Наверное, он отвлекся. Как раз принесли очередную склянку. И тут его "накрыло". Вот они, оказывается, какие - Светлые Вести. Как камнепадом по голове. И только когда звон в ушах стихает, начинаешь понимать, а о чем, собственно речь.
Фиритаэ смотрела за изменениями, которые неслись по лицу её сумасшедшего сына, как облака по небу. Финалом была улыбка идиота, которая так и не исчезла. Значит, он все-таки оказался прав. И эта Светлая змея дотянулась-таки на расстоянии, чтобы мучить и терзать её ребенка. Дотянуться бы самой до этой Элермэ! Подумаешь, какая нежная миэль - заподозрили её в чем-то там! Тиаласа тоже подозревают - даже чаще чем через раз. Но он же не строит из себя оскорбленную невинность. А мог бы. Владыка - как-никак. А тут - девчонка! У бедного мальчика просто обостренное чувство вины. Нет, чтобы о брате так часто думал! Нашел о чем переживать - Светлая дверью хлопнула. Наверное, все дело как раз в том, что хлопнула. Её надо найти и притащить сюда, хотя бы просто для того, чтобы он сам её выставил вон. Сразу же вся блажь пройдет - главное, чтобы за Амалиросом последнее слово осталось. Уж своего-то сына она знала лучше, чем он сам себя знал. Нет, на это было просто невыносимо смотреть!
- Ну, и что там за такое потрясающее известие, чтобы стоять столбом и тискать дохлую змею?!- Фиритаэ рассвирепела.
- О!
- Содержательно. Это все, или есть подробности?
- Подробности. Есть. Сейчас... я с самого начала... - Амалирос сделал глубокий вдох и начал излагать так, как он это "слышал", эмоционально:
"Амалирос Ар Ниэль Арк Каэль, который именуется Даэрэ Идрен - великий мыслитель, причем - зря! Я, Элермэ Аль Арвиль, рада сообщить тебе, Темная Тварь, что твоя необыкновенная злобная подозрительность наконец-то будет вознаграждена по заслугам. Через не слишком продолжительный срок я стану счастливой матерью двух очаровательных близнецов. По моим ощущениям, это будут мальчик и девочка. Очень надеюсь, что ты за меня рад. Не знаю, стоит ли выражать тебе сочувствие? Как только мы уйдем за Предел, мой брат Даэрос перекроет проход, так что детей ты не увидишь. Обещаю показать малышам твой портрет. Надеюсь, они не станут после этого заикаться. Моя новая подруга Вайола считает, что ты - тупой жеребец. Тетя Исильмэ того же мнения, с некоторыми дополнениями. Не могу с ними не согласиться. Передай своей Благородной Матери, что девочку я думаю назвать Фиритаэ. А мальчика, наверное, все-таки - Даэрос. С одной стороны - мне это имя очень нравится. С другой - тебе такое решение должно очень и очень не понравится. Надеюсь, ты - в бешенстве".
Мать Повелителя смотрела на сына и не могла поверить в услышанное. Но все-таки попытку изложить Весть второй раз, пресекла.
- Ты... ты с ней!? Так вы с ней... уже?
- Да, и не один раз! - Амалирос гордо выпятил грудь. Обычно он принимал такой вид, придушив особенно большого выползня.
- Герой! Я, надеюсь, ты понимаешь, что детей у эльфов без любви не бывает?
- Да! - Повелитель улыбался все так же гордо. Даже лицо приобрело нормальное выражение. Нормальное для него - радостно-злобное.
- Та-ак! Значит, с предыдущими подозрениями покончено. А я готова присоединиться к Исильмэ и этой, как её там...Вайоле. Ты что, не понял, что твои дети будут жить неизвестно где? Что тебе не видать их как собственных ушей! Жестоко, конечно, но справедливо. Если бы твой отец... нет, он так никогда бы не поступил. Или тебе опять заговор мерещится? Если да, скажи сразу, и я позволю тебе пить всю эту гадость! Отправить мать своих детей за Предел! Позволить отправиться! Ты меня слушаешь?!
Амалирос внимательно слушал мать. Потом подошел к зеркалу. Все-таки помутнение рассудка у него никогда не длилось дольше, чем пять-шесть дней. Конечно, раньше до таких глупостей, как "светлые чары" дело не доходило, но...
- Моя Благороднейшая Мать! Посмотрите сюда. Видите? А вот я свои уши вижу. Левое и правое. Правое и левое. Так что хватит предаваться унынию. Да, с чарами я ошибся. Но не могу же я всегда быть прав. Подозрения были беспочвенными - попрошу прощения при первой возможности. Вы сомневаетесь, что возможность будет? А я - нет! А не сомневаюсь я потому, что Вы - моя Мать. И Вы, конечно же, не захотите, чтобы я никогда не увидел своих детей. Представляете, дочь и сын? Прекрасно. Просто замечательно. А теперь по делу: Вы же тоже захотите их увидеть, верно? Ну, скажите, разве имела право моя Прекрасная Элермэ так наказывать Вас? Вот, и я думаю, что - нет. Совершенно не за что. Тогда следите за моей мыслью. В наши совместные с Тиаласом... и Даэросом планы, входило Ваше путешествие за Предел. Ой, бросьте, не надо так изумленно на меня смотреть! Нет там на самом деле никакого Черного Властелина. Мы долго выбирали между Властелином, драконом и этим... ночной кровососущий - существо такое сказочное. Решили, что Нэрнис лучше всего сможет сыграть Властелина. Что здесь непонятного? За Пределом обитает могучее Зло, о котором рассказывали легенды. Идеальная внешняя угроза. У Тиаласа подданные несколько взбодрятся, а мои - перестанут пытаться залезть на мое место и будут беречь меня, как последнюю надежду на спасение. Как не неприятно признавать, но Даэрос прав - в Светлую угрозу уже давно никто не верит. Кроме меня... иногда.
На самом деле, за Пределом живут некоторые наши подданные, четыре клана гномов и очень много орков. Даже слишком много. Да, конечно и люди тоже. Вот там Нэрнис, как "самое обаятельное зло" и будет... властелинить. Ну, конечно, и здесь что-нибудь надо будет поломать и слегка порушить. С целью устрашения, чтобы показать, как это зло может преодолевать Предел и угрожать нам. Как видите, план замечательный. С одной стороны - помощь Даэроса и Нэрниса изменит к лучшему жизнь наших подданных за Пределом. С другой... Я вообще-то собирался предложить Вам отправиться за Предел с моим драгоценным младшим братом. Как только Даэрос и Нэрнис наведут там порядок. Тихое место, никакого меня...
- Ох, Амалирос! Ты все-таки не так черств... Ну, надо же! Даже сумел влюбиться! И твой брат, мой младший сын наконец-то будет со мной!
- Вот с братом теперь придется подождать. Немного. Когда сюда явится Нэрнис с известием о "смерти" Даэроса, Великого Открывающего, трагически и героически погибшего в бою с Властелином, то обратно с ним отправитесь Вы.
- Сын, я обещаю заботиться об Элермэ и детях...
- И обещаете их оттуда... выкрасть.
- Детей!? У матери!? - Фиритаэ даже попробовала задохнуться от возмущения.
- Ну, зачем же у матери? С матерью вместе. Рано или поздно, но Вы узнаете, как они проходят сквозь Предел. Не слишком сложная задача. Правда? Как именно выкрасть - не мне Вам рассказывать. Самый простой способ - уговорить Элермэ. Рассказывайте ей обо мне что-нибудь хорошее и трогательное. Что-нибудь из детства... Хотя... ну, или трагическое. Создайте у неё впечатление, что я могу измениться под её Светлым влиянием. Все женщины это любят. Как посмотришь на семейных подданных, так сразу и видишь - любят. Или можно уйти с детьми, а Элермэ сама следом отправится. Ну, посудите сами - мой горячо Вами любимый младший брат и мои будущие дети не могут жить в одном Доме. Если братец не прикован цепью за ногу к стене на безопасном для всех расстоянии... Так что - Вы приводите сюда Элермэ с детьми, я отдаю Вам младшего сына. Обмен. Ну, и конечно, никто не сможет Вам препятствовать в дальнейшем посещать нас здесь.
- Неужели это я тебя родила? - Фиритаэ вздохнула. - Лучше бы выпил эту пакость с маковым соком и полынью. А может, ты уже выпил?
- Нет. И не собираюсь. Давайте посмотрим правде в глаза. Вы сможете гарантировать, что мой младший брат не придушит детей в колыбели?
- Амалирос, ты сам смог бы...
- Моя Достойнейшая Мать! Вы меня не только родили, но и вырастили. Моего брата тоже. Это он пытался перерезать мне горло. Он - мне. А не наоборот. Я его убил? Я его казнил? Нет! Он жив и работает во благо и на пользу. Даэрос обещал найти ему что-то там для отвлечения и увлечения за Пределом. Даэрос очень и очень сильный Открывающий. И если кто и рискует нажить себе неприятности от соседства с моим братом, то только сам Даэрос. Если Аэрлис его прикончит - я не особенно удивлюсь и не расстроюсь. План был хорош со всех сторон. Даже - идеален. Вы сами были бы счастливы, обретя, наконец, горячо любимого младшего сына. Просто всеобщее благо какое-то! И вдруг - такая новость! Чем Элермэ думала? Вы согласны подвергать моих детей предполагаемой опасности? Нет? Вот и прекрасно! Как только здесь появится Элермэ с детьми, Аэрлиса поднимут с нижних уровней, доставят к тому месту, которое будет указано, а в будущем пусть этот Полусветлый радостно наблюдает, как Вы вышиваете сыну салфеточки. Если ему себя не жалко. Кстати, вышивать заключенному сыну "письма" и думать, что я их не смогу прочитать - заблуждение. Но если Вы ему сообщите своим "тайным" способом о нашем разговоре, я буду только рад. Пусть знает, что его свобода и избавление от добычи тарлов и меня - целиком в Ваших руках. И не надо хлопать дверью!
Амалирос радостно потер руки. Теперь точно будет, чем заняться. И для начала - дать распоряжения:
- Ар Минэль! Уберите всю эту пакость! Принесите багрянки! Всем заключенным выдать сегодня по дополнительной порции слизней. И питательно и противно. У меня сегодня счастливый день. Мастеров по камню сюда! Живо! Пусть пока идут думают, что они могут предложить для перестройки двух комнат в детские. Что Вы так на меня смотрите? И, вот еще что... Пусть эти трое Открывающих Кастрюли немедленно явятся сюда. Мне бы хотелосссь знать, почему они с таким рвением готовили мне всякую дрянь. И где мой обед?! Ах, да - в гостевых Покоях сидит под арестом Светлый Посол - Нарвис Аль Арвиль. Уберите стражу, а его самого - сюда! Родственник как никак, оказывается.
Инэльдэ Ар Туэль привыкла быть первой. За двести лет не мудрено обзавестись такой привычкой. С тех пор, как Предел отрезал шесть Домов от остального мира, первыми становились те, кто в других условиях не смог бы об этом мечтать. Живи Инэльдэ под властью Повелителя Амалироса, ей вполне нашлось бы место среди Открывающих средней Силы. Другими словами - коридоры ровнять, ниши и арки раздвигать. Ну, еще вышивать по камню, как всякой приличной и не обремененной излишними способностями деве.
Но к Синим горам уходили как раз те, кто не мог похвастать этими самыми особыми способностями. Когда не осталось нефраля в рудных жилах, а Открывающие уже сделали всю посильную только для них работу, добывать черные тарлы отправились те самые "средние". Если бы Синие горы примыкали к владениям Темных, то сюда сослали бы очередных изменников-заговорщиков. Но черные тарлы обещали большую прибыль, а оторванность от основного народа - некоторую вольность. Вот с этой вольностью и никому здесь не нужными тарлами, все они остались в ловушке, когда появился Предел.
С тех пор прошло почти восемьсот лет. За это время народилось всего шесть детей, а убита была почти половина тех, кто заселил подземные уровни. О наземных мечтать не приходилась. Пологие лесистые склоны гор были отрезаны Пределом. Малочисленным Темным за его Стеной остались голые скалы и кусок ровных земель у самого подножия. Да и тот удерживали только при помощи гномов.
О горных долинах, резных каменных мостах над ними, Верхних Чертогах, Инэльдэ читала только в легендах. Конечно, это были книги. Но с некоторых пор было принято считать все их "легендами", хотя все эти "сказки" писали те, кто лично видел прежние владения народа.
Никто не знал, что случилось с теми, кто остался за Пределом. Сквозь его прозрачную ткань были видны деревья, горы, а у заброшенной Малерны, отрезанной от моря, даже - мертвый город. И вот, явился странный Полусветлый эльф и рассказал, что о них, оставшихся за Пределом, тоже написаны легенды. И в этих легендах все они погибли. А Светлые сородичи так и вовсе считали, что за Пределом никаких эльфов не осталось. Ну, это - неудивительно! Светлые, они на то и Светлые.
Появление и исчезновение Даэроса Ар Ктэль было стремительным. Оно перевернуло весь уклад жизни, взбаламутило и без того неспокойную обстановку. Со дня заседания в Зале Стены прошло совсем немного времени, а воины уже стали неосторожными, вылазки, причем без разрешения, участились. Даже гномы стали роптать, что Темные союзники зря баламутят, провоцируют орков на стычки так, как будто не сегодня-завтра на подмогу придет целая армия. Пришлось пригласить главу клана и рассказать ему историю, в которую старый гном напрочь отказался верить. Никакие свидетели этого "явления Даэроса" не смогли его убедить. Надо было позвать его на совет. Но все было так быстро, так невероятно. Даже чувства - первое воодушевление и порыв немедленно покинуть Синие горы - сменились совсем другим настроением уже к середине необычайно краткого совещания. Эти камни стали им всем домом. Этот Дом они защищали долго и расплатились многими жизнями.
Инэльдэ поправила поясные ножи и поплотнее запахнула плащ. В зале было как всегда холодно. Никто уже не помнил, как бывает, когда тепло. За дрова платили нефралем. На соседнем отроге нашли новую жилу четыреста лет назад. Но и орки и люди, в большинстве мест жившие с орками мирно и дружно, делали из нефраля оружие. Вот и выбирай: сегодня гномы доставят дрова и уголь - завтра стрелы прилетят сами.
Стена Предела, здесь, под землей, разделила на две части огромную, почти овальную пещеру. С этой стороны стояло каменное кресло, в ткани Предела навечно застыли стрелы с именами погибших, а там, за Стеной был нетронутый камень пола и стен. Зал Стены. Здесь они приняли решение остаться и ждать помощи. Ар Ктэль обещал. А заодно показал, на что он способен - прошелся по уровням, посмотрел на план их "поселения" и сходу, только лишь прикрыв глаза, открыл шесть новых ходов. Ровные, гладкие - не какие-нибудь расширенные расщелины. Камень раздвигался в стороны и только стонал, когда на него давила Сила. Такие сводчатые коридоры, проложенные в монолитной породе, становились крепче окружающего их камня. Ни молот, ни кирка гномов их не брали. Здесь можно было и кричать и стучать - обвала не будет.
Этот Открывающий уверял, что если они поработают в паре с его Светлым братом, то они такое "наворотят"... Сомневаться не приходилось. Наворотят. Будут и верхние Чертоги, и насыпные долины и... даже озеро пообещал. Утверждал, что его Светлый брат, ну никак не может без озера. Ну, хорошо - озеро им и самим бы не помешало. И закрытые долины тоже. Применять Силу при свете могут или Светлые или Повелители. А вот к Повелителю Инэльдэ совсем не хотелось. И не потому, что воспоминания тех, кто его когда-то знал, были не слишком "светлые". А потому, что здесь у неё было то, что называется "положение". А за Пределом его не будет.
План, предложенный Открывающим она одобрила. В нем было много заманчивого. И, конечно, она сохраняла власть. Но в свои двести пятьдесят три года Инэльдэ не была настолько глупа, чтобы не понимать какого сорта будет эта власть. При таком Открывающем - не более, чем дань сложившейся традиции. То есть, совсем не то, за что следовало бы держаться. За одним маленьким-маленьким, но приятным исключением. На тысячу пятнадцать Темных эльфов приходилось всего триста десять Темных же дев различного возраста. Из них, не связанных ни с кем Брачным обрядом - тридцать шесть. И сама Инэльдэ - в их числе. Так уж сложилось с самого начала - на добычу тарлов шли в основном мужчины. Их подруги или матери прибыли кто на первое время, кто навестить, и такой перекос в составе населении привел к тому, что детей рождалось крайне мало. Но - двести лет не просто правления как Сильнейшей, но и вот этого потрясающего женского господства Ар Туэль терять не собиралась.
Прошел уже двадцать один день, а никто пока не пришел. Срок, конечно еще не вышел, но с каждым днем Открывающий Даэрос стремительно таял как призрак, превращался в легенду. Даже те, кто лично присутствовал на заседании совета, уже начинали сомневаться - а не померещилось ли? И эти рассказы: за стеной стоит совсем другой город Малерна. С той стороны тоже видят мертвый старый город. Невероятно.
На крайний случай, она знала, где и как открывается проход. Всего лишь старое дерево, заброшенное в Ткань Предела ураганом и пустое внутри. Надо же - какая нелепость! Хоть и иди и проверяй. Она отправила с Даэросом письмо, черные тарлы и даже печать Дома. Конечно, если они так же "не существуют" там, то надо предъявить доказательства. Еще он обещал какую-то неожиданность. Ну, такой все может устроить. Если, конечно, придет. Если же этот Ар Ктэль не явится в обещанный срок, они будут выходить за Предел сами. Если этот проход - не сказка. Сплошные "если". Из весомых доказательств остались только безмерно дорогие лунные тарлы, несколько ожерелий дивной работы, да рассказ, сколько заплатили людям гномы, на той стороне, за три черных камня. Невероятное количество золота. Даэрос оказался прав - им не привезут в качестве платы монеты. Монеты, которыми рассчитывались гномы, были нездешней чеканки. И точно - слиток условленного веса, а вовсе не монеты, привез тот человек, который и пообещал хорошую цену за тарлы. Она-то считала это выгодной сделкой! Золото лучше нефраля - из него стрелы не сделаешь, доспехи тоже. Да и спрос на тарлы есть только на островах. Но, как оказалось, посредник продавал тарлы совсем не за морем. И совсем, совсем по другой цене.
Инэльдэ вспоминала рассказ в подробностях, искала в нем несоответствия и не находила. Такое вот приятное самоутешение. Потому что ждать было невыносимо. А её подданные полюбили прохаживаться в новых коридорах. Хорошо, что хоть стены не ощупывали для верности, чтобы убедиться в их наличии. Как не пойдешь уровнем выше - все время кто-то да бродит, вместо того, чтобы делом заниматься. И обсуждают, обсуждают. Постоянно. Двадцати дней хватило, чтобы все научились мечтать и строить планы на будущее. Это совсем не плохо. Где-то, даже - радостно. Но, что-то все-таки немного изменилось не в лучшую сторону. Уже не совсем так кланяются. Не совсем так быстро выполняют приказы. И надо бы с этим смириться, а не хочется. В конце концов, она сделала для них все, что смогла. И не явись этот Открывающий...
Нет, конечно, всё менялось со временем. Орки плодились как мухи, люди старалась не отставать. Пока были среди людей еще те, кто не собирался ползать на животе перед верховным вождем этих грязных поедателей падали. Таких было не много. И с каждым годом становилось все меньше.
На островах процветало два государства - оба существовали за счет грабежа и разбоя. Ладно, хоть грабили-то орков. Но острова - далеко. А Синие горы превратились, чуть ли не в охотничьи угодья. Только охотились орки не на тощих горных коз. Брать тут кроме самих Темных было нечего. Вот их и брали. Как в каком орочьем клане менялся вождь, так жди "охотников". Живых орки захватить не могли, но их и мертвые устраивали.
Сначала наверх поднимались гномы. Когда приходили к подножию сразу несколько кланов орков на охоту, в подземных коридорах становилось негде лечь. Времена, когда гномы и эльфы воротили друг от друга нос, здесь, за Пределом давно миновали. Так же как и времена гномов-мастеров в городах. Всё вернулось в какие-то древние рамки. И те, и другие делили горы, потому что и делить-то в них было нечего. Так глубоко, как Темные, гномы проходить не могли. Они жили по верхним уровням и у подножия гор, обеспечивая некоторую связь с изрядно измельчавшим миром. Даже пошлые шутки о более "глубоком" единении уже немилосердно устарели. Вот уж в чем, а в деле сплочения перед общим врагом Даэрос был прав. Тысячу раз. Это Инэльдэ знала на собственной, местами порезанной "шкуре". И когда враг приходил, Темные и гномы равно обороняли каждый лаз и каждый ход. Власть властью, а отдать тварям свой дом, даже пустой, не хотел никто. Надо было только подождать.
Унылая кавалькада двигалась в сторону Запретного леса. Тон унынию задавала Элермэ. Даэрос присмотрелся к сестре и понял, что новый слезный поток неизбежен. Если влюбленная дева мечтает о мести, то эти мечты обычно носят промежуточный характер. Дальше, сразу за ними, должна следовать сцена как "в романе": он осознал и на коленях умоляет о прощении, она прощает, и все целуются. А реальность подсказывала, что финала придется ждать долго. К тому же Повелитель Амалирос, если и встанет на колени, то только над телом врага - шепнуть умирающему на ухо пару гадостей на прощание. Нет, девы совсем не умеют рассчитывать в кого влюбляться. Ах, да - скоро ещё начнутся метания - то хочу к нему, то хочу обратно. Это будет не тайная операция, а беготня. Вот, уже и смотрит жалобно.